София улыбнулась уголками губ. Свёкор проснулся. Как всегда, ни свет, ни заря. Вот что значит жаворонок.
- Сонюшка ещё спишь? - В дверь просунулась голова и завертелась с боку на бок. Шестидесятилетний живчик бодро осмотрел комнату и напоследок уделил внимание невестке: - Ничего не надо? Через полчаса сиделка придёт.
В ответ заботливому почти родственнику достался намёк на улыбку и зажмуренные глаза: большое спасибо, ничего не надо.
Иначе никак. Мышцы (кроме век) не слушались, челюсть давно потеряла подвижность, и кормление производилось через катетер, выведенный непосредственно в пищевод.
- Ну, если что, ты стучи или на ватсап пиши. Планшет подзарядить не надо? Васька до обеда задержится. У них там аврал по проекту. Очередному.
Протараторив фразу на одном дыхании, мужчина скрылся за дверью и скоро из кухни донёсся грохот посуды. Нет, тарелки никто не бил, но живой темперамент Каиба Алексеевича не предполагал аккуратности с кастрюлями и сковородками. Когда-то давно, год назад, она на это рассердилась бы. Сейчас...
Сейчас врачи давали ей ещё месяц. Дальше - всё. Фибродисплазия в ураганной форме. Сросшиеся суставы, костенеющие мышцы. Просто так, без травм. Редчайший случай. Уникальный, как сказали врачи. Обычно такие диагнозы ставят в детстве и люди худо-бедно живут тридцать-сорок лет, а она за год пробежала всю дистанцию. От первых опухолей до полной неподвижности. Она уже и завещание подписала на передачу тела в университет. Будут её "широкие кости" пугать будущих студентов. Скоро. Пожалуй, даже месяца не пройдёт, как разросшийся скелет задушит её окончательно. А так хорошо всё начиналось. София погрузилась в воспоминания.
Знакомство с Василием. Такое обыкновенное. В маршрутке. Она задержалась на работе до позднего вечера. Уставшая села на первое попавшееся сидение и задремала. Проснулась от того, что её кто-то тормошил и спрашивал, где она выходит. Оказалось, что она всё проспала и автобус стоит на конечной. Давно. Шофёру уже на новый круг надо, а она спит на плече у незнакомого парня, который тоже из-за неё свою остановку проехал. Пришлось возвращаться на том же самом месте, с тем же самым попутчиком.
Разговорились, познакомились. У парня оказалось красивое имя: Василий. И очень романтичная профессия: программист. Вернее, это он так свою работу охарактеризовал, а потом задорно смеялся, когда выяснилось, что у Софии ещё более "мистическая" специальность: сисадмин. Так что свою остановку Василий снова проскочил. Они бы и Софьину поехали, да водитель маршрутки выпроводил рассеянных пассажиров, поняв, что те готовы весь город объехать за разговорами.
Потом была неловкая попытка проводить домой. Как он мило смущался, когда оказалось, что подъезд прямо на остановку выходит. София тогда рассмеялась и дала свой телефон. Он улыбнулся в ответ и обещал позвонить когда-нибудь, когда забудет свой конфуз.
Позвонил на следующий день и сообщил, что ждёт там, где они расстались, чтобы снова расстаться, но теперь он к этому печальному событию подготовился. София выскочила из маршрутки и убедилась: подготовился. Принёс букет лилий и коробку с тортом.
Так начался их бурный роман. Она была без ума от счастья. Цветы, конфеты, подарки, поцелуи. Без продолжения.
Василий перебрался к ней через месяц. Она сама его заставила. Оставаться ночью одной, в пустой двухкомнатной квартире стало совершенно невозможно. София не находила себе места после каждого прощания. Воспоминание о его руках, сны-фантазии и сердце, отзывающееся на каждый шорох за дверью. Пришёл? Не пришёл? А ей даже поделиться было не с кем. Мама умерла, родственники в другом городе. Отец... Какая разница где. Она видела его последний раз в девяноста пятом, когда ей исполнилось семь лет. Отец тогда специально пришёл подарить пакет леденцов. Ярких и душистых. София больше никогда таких не ела и в магазинах не встречала. И отца не видела. Мать даже не вспоминала о нём. Никогда, до самой смерти от инфаркта...
София зажмурилась, отказываясь, но её "не слушали". Каиб Алексеевич развил бурную деятельность: поправил пюпитр, подтянул подушку, включил зарядку, проверил, есть ли интернет. Ну и конечно же обеспечил жидкостью организм больной. Тёплой и почти без запаха. Увы, настоящий ароматный обжигающий чай ей не доступен. Она его даже в рот взять не сможет.
- Что-то сиделка задерживается. Ты как? Всё нормально?
Свёкор пошаманил с её продвинутой кроватью. Специальной. Самой что ни на есть правильной и современной. Для лежачих больных.
- Всё хорошо? Матрас не давит? Ох, беда-то какая. Надо было этой табуретки подвернуться. Жили бы вместе счастливо лет тридцать-сорок. А так, эх... Может режим у компрессора сменить?
София отказалась и набрала на планшете вопросы. Обыкновенно-утренние. О здоровье-погоде и общем-целом. И ответы, само собой, получила. Подробные, жизнерадостные и с шутками-прибаутками. Даже настроение немного поднялось. И воспоминания вернулись. Светлые. О том, как они с Василием решили пожениться, и жених познакомил её со своим отцом - Каибом Алексеевичем Горозом, который сразу с ходу разрешил называть его свёкром.
- Ну, это же, наверное, неправильно, - засомневалась тогда София.
- Что вы, Сонюшка. Можно вас так называть? - свёкор потешно взмахнул руками. - Вы же заявление завтра подаёте, так что всё верно.
Да, это действительно должно было быть так. Но, она упала. Вечером. Споткнулась через упавшую на пол сумочку и грудью рухнула на табуретку, потеряв сознание. Там её и нашёл пришедший с работы Василий. Ужас, скорая, больница, оповещение всех родных и знакомых.
Он приходил каждый день. Рассказывал истории, смешил. Врачи гоняли назойливого посетителя, но не сильно. Сломанные кости срастались исправно и без сдвигов. Ничего не предвещало, как говорится. А потом на рентгене выяснилось, что на костных мозолях появились паразитические ответвления. Дальше больше. И страшнее. Суставы теряли подвижность, мышцы обретали прочность костей. Нет. Её не бросили на произвол судьбы. Было много суеты. Коллеги, тётка с мужем, кузина.
Василий и его замечательный бойкий отец разогнали всех и заставили её написать завещание. На двоюродную сестру. И никак иначе. Ибо иное - нечестно и грязно. София молчаливо согласилась: да, судьба уже поступила с ней несправедливо, заставив медленно умирать в гробу из собственных костей, так пусть у других из-за её болезни проблем не будет.
А потом было предложение от одной московской клиники и пожизненный патронаж, сопровождаемый самыми смелыми экспериментальными методами лечения. Она согласилась, но с условием, что проведёт свои последние месяцы дома...
Нить воспоминаний прервала медсестра или сиделка? София так и не разобралась в названиях. Зачем ей это?
- Здравствуйте, Софья Вадимовна, как ваше самочувствие? Моё имя Римма, я буду вашим куратором на этой неделе. Номер своего телефона я сбросила на ваш планшет.
Да, так и есть. Пришло сообщение.
- Ухудшения нет? Завтракать будете?
София попыталась улыбнуться шире. Тщетно. Пришлось набирать ответ на планшете. Пальцы и, вообще, руки до локтя ещё сохраняли подвижность. Даже врачи удивлялись.
Тем временем Римма занялась своими обязанностями, болтая попутно о всяких пустяках. В частности, девушка восхищалась встретившим её мужчиной:
- Он такой галантный. И у него такое необычное имя. Вы не знаете, что оно обозначает? Нет? Надо будет посмотреть в интернете. Ах, какая беда с вами приключилась. Это точно экология виновата. Случаи фибродисплазии участились. Точно говорю. Последний был всего два года назад в Холмогорах...
И так без перерыва целый час. Впрочем, София слушала без раздражения. Зачем? Пусть будет живой голос, а не пустота комнаты. Да, можно было бы запустить музыку или фильм с озвучкой, но....
- Теперь вам лучше отдохнуть. Я вернусь к обеду.
Римма шустро навела порядок и вскоре её смех, сопровождаемый голосом свёкра, слышался из коридора. Потом был хлопок двери, очередное появление головы Каиба Алексеевича. И тишина.
Звенящая, пустая, смертная. Чтобы как-то отвлечься София действительно решила выяснить происхождение имени, а заодно уточнить о соратнице по несчастью в Холмогорах. Помнится, Василий в начале знакомства упоминал этот город. Василий. Вася-Василёк.
Пальцы сами набрали сочетание на клавиатуре. София, под старую потешную песенку, покрутила ленту с рисунками, любуясь на синеву цветов, и немного полистала страницы запроса, удивляясь популярности имени. Василий - царственный - басилиос. На память сразу пришёл пройдоха Базилио. Настроение немного поднялось.
София нашла самую весёлую картинку с хитрым котом и отослала её Васе. Немедленно получила в ответ "сердечко" и стала дальше исследовать дебри интернета в приложении к корню "василис". Интересно же. Она же живая ещё. Она не должна лежать и ждать смерти. Костлявая и так в изголовье стоит. Так лучше она на что-то красивое посмотрит и интересное почитает. Например, выяснит как синий цветок оказался в "родственниках" у чудовища. Интересно же. София подивилась вывертам лингвистики и буйству средневековой фантазии, а затем продолжила исследования в области ономастики. (Вот она какая образованная стала!)
Теперь на повестке дня стояло имя "Каиб" совместно с фамилией "Гороз" и вариации ответов оказались не менее затейливыми. Каиб, Гороз - петух. Первый на восточноазиатском хмонге, второй на боснийском. А отчество? Вышло: петух отражение петуха. Смешно. Надо будет Римме выборку показать, пусть девочка повеселится.
А сама София занялась статистикой... очень печальной. Действительно, частота повысилась. Её случай был третьим за десять лет. Клиническая картина у всех одинаковая. Во всяком случае, так утверждал один маститый профессор, монографию которого она прочитала. Труд, кстати, как раз основывался на холмогорском материале. Даже фотографии были. Много. Целая галерея. София небрежно листала, поводя параллели, а потом неожиданно замерла и вернулась назад. В самое начало. Там, где девушка была здорова. Ну почти. Гипс на ноге, костыли и стоящий боком мужчина, бережно поддерживающий больную под локоток. А ещё подобное есть в сети?
На конкретный запрос с именем, фамилией и датами жизни вывалился ворох снимков. Руки опустились. На нескольких София с ужасом узнала Василия. Васю. Василька... Василиска? Насмотрелась дура и теперь сходит с ума от своей болезни. Всё это совпадения. Бывают же похожие люди. И брачным аферистом Василий точно не является. Вот это стопроцентно. Они не расписаны. Никаких прав у Василия нет. Ни на деньги, ни на квартиру. Ой, что-то совсем не туда мысли ускакали, и вообще мифическое чудовище в человеческом обличии, в этом насквозь материальном мире? Чепуха. Но почему тогда у его отца такое говорящее имя? Ведь именно из яйца, снесённого петухом, вырастает василиск. Нет! Врачи явно что-то лишнее в лекарство добавили, если она предполагает подобное всерьёз. Хотя, приём препаратов вечером. Может свёкор что-то в воду добавил? Или эта медсестричка Римма?
София опустила веки. В памяти всплывали жесты, взгляды. Она всегда его обнимала... А он? Тоже. И никогда не смотрел в глаза. Какие они, кстати? Серые? Карие? Не вспомнить. Даже на фото они полуприкрыты. Нет. Надо отвлечься.
София поставила ритмичную музыку и стала просматривать интересные темы. Увы, недавние запросы сделали чёрное дело и на экран то и дело вываливались петухи с Василиями и василисками по самым незначительным соответствиям. В конце концов София сдалась и пошла от противного: вернулась к бестиарию и начала сбрасывать в отдельную папку картинки. Самые впечатляющие и самые потешные. Скоро Василий придёт, и они посмеются.
В коридоре что-то с грохотом упало, а через несколько минут в дверь отчаянно позвонили. Всё ясно, соседка снизу прибежала. Донёсся ожидаемый звук скандала. Свёкор явно побеждал, наскакивая и петушась... Только квохтанья не хватает и хлопанья крыльев.
Нет. Так она действительно сойдёт с ума. София смахнула запросы по Холмогорам, зачистила кэш и аккуратно набрала несколько писем. Василию с вопросом о возвращении, кузине с просьбой придти проведать и свёкру о своём желании попить воды. Ответы порадовали. Сестричка пообещала заскочить после работы, а Василий с сожалением сообщил, что задержится ещё на пару часов. Значит, время у неё есть. Вот только для чего? Что она может сделать?
В этом момент спровадивший соседку Каиб Алексеевич прибежал с поилкой. А через пару минут вернулась жизнерадостная Римма и бредовые идеи сильно притушили "блеск истины". Ненадолго.
Фантазёрка с медицинским дипломом восхитилась придуманным переводом имени-отчества и начала сочинять истории о том, как такое могло получится. Выходило занятно и смешно, а главное, "царь ящеров" так среди домыслов и не появился. Просто великолепно. Как хорошо послушать разумного человека.
- А реально это что может означать? - пробился через благодушие голос Риммы. - Явно же специально подбирали, чтоб сразу заметно не было. Давайте поищем, что "петух" в мистике означает, а то я лишь о плодородии и огне слышала.
Расслабившаяся София покорно набрала запрос и... Всё началось сначала.
- Вау! Получается петух отражение загробного мира.
- А может защита от огня, - написала София. - Имя Алексей как защитник можно перевести. Это я самый прикольный вариант выбрала.
- Всё равно. Ой, а это как? Жертвы, поклонения. Даже судебные процессы?! Откройте. Жуть как интересно. Ого! А разве петухи несут яйца?
София перешла по сноске и две исследовательницы легенд выяснили, что подобное "извращение" биологически возможно и объяснимо.
- Жалко петушков. И чего спрашивается на это взъелись инквизиторы? Спросите.
София замешкалась, вспомнив, что уже прорабатывала эту линию, и едва в себя пришла от приступа сумасшествия. К сожалению, Римма решила, что больная устала, и сама перешла по ссылке. Новый всплеск "восторга и ужаса". А это ещё фантазёрка не знает, что сына Каиба зовут Василием. Да-да. Василием Каибовичем Горозом. Царственный петух сын петуха. Бл-и-ин. Сколько же можно?!!
Злость поднялась, лишив возможности дышать и шевелить пальцами. Пришлось стонать. Это у неё ещё получалось. Римма вняла и бросилась на помощь. Проверка давления, сердцебиения, температуры и, наконец, вожделенное успокаивающее.
Кислород попал в лёгкие, чёрная пелена ушла, но возможность здраво рассуждать так и не вернулась. Или наоборот? Всё же, идея проверить Василия смотрелась значительно лучше, чем перспектива без конца прокручивать в голове накопанный в информационной помойке бред. Вот только как устроить испытание?
Пришлось снова ползать по запросам, изучая способы, накопленные человечеством для борьбы со своими страхами. Жаль только, что ничего из этого для неё недоступно. Разве что... Есть вариант. Такой же нелепый, как её измышления. Помнится, была такая программа. Где же она? София быстро, насколько позволяли возможности, стала набирать в поисковике запрос и выискивать способ установки. Есть. И совместимость с любым устройством имеется. И на установку пара секунд. Чудесно получилось. Вот только каким же чудовищем выглядит сама София. Ужас. Почему только Василий от неё не сбежал?
- Как ты тут без меня? Извини, что задержался.
Такой родной голос. Почему она слышит в нём нотки самодовольства и отдалённого шипения? София напряжённо ждала, не отрывая глаз от экрана.
- Что-то интересное?
Какое нетерпение. Нет, это точно кажется. София согласно закрыла глаза, так и не посмотрев на своего гражданского мужа. Да, именно так. Они так и не расписались. Василий Каибович Гороз никак не причастен к некой Софии Вадимовна Карповой и их знакомство не подтверждает ни один документ. Он даже не прописан в квартире.
- Покажи.
Пальцы опустились, оставив планшет на пюпитре. Сейчас.
- Ну и что тут у нас? А-а-кх.
И следом визг вернувшейся Риммы и странный клёкот Каиба Алексеевича. Впрочем, тот явно не расстроился.
- Вот чертовка. Нашла-таки зеркало. Эх, говорил я дурню, чтоб осторожнее был. Что ж, удачи тебе Сонюшка. Она тебе понадобится. Прощай.
Только после стука двери София решилась открыть глаза. Просто так. От нежелания быть в темноте. Как же больно, когда умирает любовь. И вера. Это страшно. Очень. Лучше бы она сама умерла, чем вот так. Среди боли...
Шорох и тонкое поскуливание. Римма? Нет. Девушка уже оправилась и вызывает скорую. Снова шорох. Долгий, тягучий. Василий? Жив? София скосила глаза, стараясь увидеть пол. Получилось.
Нет, Василий не превратился ни в какого змея с перьями. На полу явно лежал человек, но что с ним случилось было не рассмотреть. Повернуться бы. Капельку. Сверхусилием София приподнялась и увидела...
Лицо и шея её бывшего жениха пошла волнами и выступами, а веки покрылись блестящими кристалликами. Может он дышит? Ну, ещё чуть-чуть. Нет. Мешает эта доска. Долой её. Грудь? Нет, не подвижна. София вдохнула воздух и всхлипнула, от боли и обиды. Зачем? Почему?
- София Вадимовна! Вы сидите?! Чудо-то какое! - громкий голос Риммы пробился через отчаянье.
София посмотрела на свои колени. На свои руки, которые их обнимали. На разбитый планшет и сломанную подставку.