Аннотация: Основа сюжета позаимствована из песни "Княже" группы "Мельница". Одной темной сырой ночью.....
- Дядька Ждан, слыхал, что люди пропадать стали?
- Да волки все это.
-Ага. Огромные такие, в человеческий рост. Хватают и в лес. Тетка моя видела, как...
- Тишило, ты слушай баб почаще...
Такие разговоры вели между собой два дружинника, охранявших княжеский терем, в самый темный из предрассветных часов.
- Ведьмины помощники это, - произнес третий, зевая.
- А ты что не спишь, Лют? Отсторожил ведь уже свое.
- Сон не идет, неспокойно мне. Соловьи смолкли, кузнечиков не слышно, кони волнуются, будто чуют что... Как перед бурей.
Мужчины молчали, против воли вслушиваясь в тишину.
- Шел бы ты, - произнес, наконец, седоусый Ждан. - Не нагоняй страху на мальчишку. А то, гляди, копье бросит и к мамке кинется.
Лют пожал плечами:
- Тебе виднее, дядька. Только вы того... Внимательнее. Перед рассветом часы - самые тяжелые.
-Давай уж, без тебя разберемся, - проворчал Ждан.
Из леса повеяло сыростью, туман жадным зверем стелился по земле. Стражи поежились, плотнее запахиваясь в плащи. Пугающе близко раздался пронзительный вой. Еще раз, еще... Гридни поудобнее перехватили копья.
- Чур меня, чур, - едва слышно прошептал безусый Тишило.
Волк появился из ниоткуда. Ждан удивленно отметил глаза зверя напротив. А в следующее мгновение он умер. Мальчишка, глядя на оседающего товарища, стал судорожно пятиться. И захлебнулся криком, когда волчьи когти распороли ему грудь. Тишило, как завороженный, смотрел в насмешливые, понимающие, совсем не звериные глаза. И поздно, слишком поздно пришла мысль: "Оборотень!". Волк же внимательно оглядел оба тела и двинулся навстречу встревоженным людям, выбегающим во двор.
****
Княгиня безуспешно пыталась уснуть. Но стоило смежить веки, как перед мысленным взором вставали ужасные картины. Женщина осторожно переворачивалась с боку на бок, стараясь не тревожить мужа. Тот крепко спал. Она бросила на него случайный взгляд и ненароком залюбовалась. Статен и красив ее князь. Не первый год живут вместе, а сердце все трепещет, как у шестнадцатилетней девчонки, стоит рядом оказаться. За окном раздались крики, звон оружия, рычание. Князь в мгновение оказался на ногах. Погладив встревоженную жену по плечу, взял в руки меч.
- Куда? - поднялась княгиня. - Не ходи!
- Неладное творится. Сиди здесь.
- Не пущу! - испуганная женщина, плача, стояла в дверях.
Князь досадливо поморщился. Осторожно отстранил жену, позвал негромко:
- Ратша, Светомир! Стерегите княгиню, - и вышел за дверь.
Парни подхватили бьющуюся в истерике государыню и, что-то нашептывая ей, усадили на лавку.
****
Князь, оказавшись на крыльце, огляделся. Тут и там лежали распростертые тела, на лицах застыл дикий ужас. Два гигантских волка переглянулись и мягким шагом двинулись к князю. На окровавленных мордах появился оскал, похожий на ехидную усмешку. Мужчина едва взглянул на них.
- Не запугаешь, Мстислава.
Волки растаяли туманом.
- И верно, нашему князю не ведом страх, - со смешком произнесла женщина, появляясь из темноты. - Как понял, что это я?
- А я других ведьм не знаю. Неужто мстить пришла? Так вот он я. А людей моих не тронь.
Немолодая, сохранившая след былой красоты женщина покачала черноволосой головой.
- Нет, князь, не так. Мало убить тебя, я должна видеть твои муки. Я ведь тебя любила... А ты меня обманул, - будто любимую песню, с мечтательной улыбкой пропела Мстислава. - Княже мой, княже, шелкова пряжа до ворот твоих мне дорогой легла...(1)
Мужчина слушал ее с непроницаемым лицом.
--
Худо я с тобой обошелся, прости. Не раз корил себя. Но не мог пойти против родительской воли, должен был жениться на княжне-чужеземке... Сама помнишь, как вышло... - глухо произнес он.
****
Она помнила, будто одну из в детстве заученных сказок. Помнила, как много лет назад повстречала в лесу красивого юношу и опрометью бросилась бежать, едва он попытался заговорить. И полночи бродила около избушки, в которой жила с бабкой, пытаясь унять предательский жар в груди, что охватывал, стоило вспомнить случайную встречу. А на следующий день увидела его в городе, и бабка кланялась ему, называя "княжичем". Юноша, не желая обидеть старуху, прозванную провидицей и знахаркой, уважительно беседовал с ней, слушая о приметах и старых костях, разболевшихся к дождю. А после украдкой шепнул Мстиславе: "Приходи завтра на ту же поляну". И лебедем полетела девица к условленному месту. И были сладкие речи, горячие поцелуи, нежные объятия. Ходила Мстислава с гордо поднятой головой, опьяненная любовью, не замечая косых взглядов, не слыша, как за глаза звали ее "гадиной, княжеского сына приворожившей" да "ведьминым выкормышем ". Как нож в спину, приняла она весть о скорой свадьбе любимого с заморской княжной. Не дослушав, бросилась бежать, куда глаза глядят. И выбежала к девушкам, собиравшим ягоды. Долго у Мстиславы звенели в ушах их насмешки и оскорбления. "Кошка блудливая", "Кикимора легковерная", "Неужто невесткой князя стать мечтала?", "Что, нечистая, кончился твой приворот?", - на несколько голосов звучало в ее голове. А одна плюнула ей в лицо. Молча стерпела горделивая Мстислава, опустила голову и, не оглядываясь, побрела домой. Долго рыдала у бабки на коленях, умоляя научить заговору, чтобы извести обидчика да честь поруганную вернуть. Та лишь качала головой и говорила, что нет такой силы, а если и есть, то просто ее не дадут, душу взамен потребуют. А не жаль души Мстиславе, только бы обманщика наказать. С тех пор и стала она настоящей ведьмой. День за днем ненависть в себе раздувала, а ночами снились ей желанные объятия. Только о князе своем думала, только им и дышала.
****
- Не смей оправдываться... Я ведь душу за силу продала. Десять лет не жила, а горела... Злобой все выжгла. Я тебя любила. Все эти годы ненавидела и любила, - с шепота на крик срывалась она. - Не смей мне зубы заговаривать, все равно не прощу, не уйду.
Князь посмотрел в залитое слезами лицо и сделал шаг навстречу, обнимая ведьму.
- Что же ты? Думаешь, мне легко было, с нежеланной? Знаешь, кого вспоминал, подушку кусая? - негромко говорил он, вдыхая знакомый аромат волос, крепче прижимая женщину к груди. - Перед тобой стою, родная. Бей!
Князь вложил в руки Мстиславе свой меч. Она растерянно переводила взгляд с оружия на мужчину. Где ее сила? Где ее злость? Все растопили любимые руки.
- Не могу убить, не могу уйти, - изумленно произнесла она. - Как же мне быть? Время на исходе... Что же ты делаешь, враг мой, жизнь моя?
Князь смотрел на нее. Мстислава уронила меч и, как незрячая, спотыкаясь на каждом шагу, пошла к нему. Спрятала лицо у него на груди и заплакала. От безысходности, от обиды за впустую потраченные годы, от досады на собственную слабость, от облегчения, что все кончилось, от нерастраченной любви. И князь утешал ее, слушая сбивчивый рассказ, целовал заплаканные глаза... Потом посмотрел поверх ее головы и коротко кивнул. В спину женщины вонзилось несколько стрел.
- Как же? - беспомощно смотрела она на своего князя.
Он разжал руки, выпуская тело. И пошел к дому, не оглядываясь. Никто не осмеливался взглянуть князю в лицо. Распахнув дверь, он обнял плачущую жену, надеясь забыть и никогда больше не вспоминать глаза своей ведьмы.