Уже полночи Ричард бесцельно плутал по улицам небольшого городка в поисках развлечения. Однако его поиски еще ничем не увенчались. На дуэль никто не звал, с ног не сбивал, даму не уводил, да и уводить было некого, не потешался над его камзолом, словом весь день насмарку. А все кто виноват? Ясный перец - король. А кто же ещё? Назначил...
"Да кем тут командовать? - разочаровано вздохнул капитан. - Сбродом пьяниц и игроков, которые в ближайшей таверне проигрывали за день заработанную мзду от купцов? Ричард недовольно вздохнул и поспешил на самую темную улочку. Может, удастся развлечься? Поговаривали: в тех местах вампиры некогда промышляли... А теперь? Тишь да гладь, только пьяницы разные в кабаках истории на потеху себе подобным рассказывали, да денежки от храмовников получали за рекламу крестиков и чеснока с кольями."
Исследовав вдоль и поперек улочку, Ричард так и не нашел никаких вампиров. Пометив в записях "посадить на хлеб и воду очередного болтуна", гвардеец еще раз вспомнил историю, рассказанную мелким пройдохой в кабаке:
"Шел я, значится, домой после бессонной ночи. Ну сами понимаете? Никого не трогал и тут вижу окно в доме открыто. Полез, значится, в окошко, авось хозяевам помощь нужна? Я ж почистить дом только рад. Залажу, штору случайно рву (да чего не случается-то на работе?), в спальню прокрадываюсь, по пути что-то задев (подумаешь, вазу разбил, так никто ж не заметил!), а там сам хозяин дома на кровати валяется, а рядом с ним еще один мужик. Красивый такой, явно аристократ, ручки ухожены, манжеты выглажены, воротничок стоит, тьфу один словом.
Я, не дурак ведь, спрятался за дверью только щелку оставил, чтоб было лучше видно чой-то они там делают вдвоем ночью. Смотрю, аристократишка наклоняется и как поцелует того в шею, я думал все, потеха пойдет, ан нет тот заорал как резаный и драться стал. Внимательнее посмотрел - кровища из шеи течет, однак аристократ смеется, друга своего не выпускает да помогать кровь остановить не желает. Чую что-т не то тут. И, правда, аристократ наклонился и пить стал, прям как чудовище из сказок детских, я как заору, как крестик вытащу, он увидал да исчез."
Ничего, - ухмыльнулся про себя Ричард, - завтра сознается в своей лжи и страже радость, а ему проблем самую малость. Подумав, капитан стражей направился в вчерашний кабак, где и услышал глупую историю, из-за которой потерял целый час своего времени. Не сказать, что Ричард был недоволен этим обстоятельствам, но никто не смеет вот так запросто транжирить время органов правопорядка.
Свернув за угол, он лениво пересек мостик, соединяющий две условные части города: криминальную и условно чистую. Кабак стоял на противоположной стороне, открывшейся перед гвардейцем площади, и располагался в чистой части города. Туда то и дело заходили люди, но никто не выходил. Конечно, как он мог забыть! Сегодня в эту дыру обещал приехать менестрель. Усмехнувшись, Ричард направился вслед за толпой.
В главном зале стоял шум. Скрипели отодвигаемые стулья, звенела о столы посуда, ругались две горожанки, не поделив видимо шарфик. Одна то и дело махала им перед носом оппонентки. Из угла доносился лай собаки (видать бургомистр со своим псом пожаловал).
Самого гостя еще не было. Импровизированная сцена оставалась пустой вот уже пять минут, а где артист никто не знал. С каждой минутой ожидание затягивалось. Но менестреля все не было.
Простояв около получаса в духоте, Ричард решил не тешить свое любопытство и, попрощавшись с бургомистром, вышел, оставив приоткрытой дверь. Далеко путь стража не лежал, и он вошел в соседнюю таверну, где заправлял его хороший друг. Кивнув слуге, Ричард сел за столик у окна с видом на площадь. Долго ждать меню не пришлось, мелкая монетка сделала свое дело и спустя две страницы отчета, читаемого гвардейцем, заказ принесли.
Пожевывая, гвардеец принялся за донесения стражи с центральных ворот. Все как обычно, - думал Ричард, запивая мясо вином: нежить воет, несколько караванов пропало. В целом все обычно и привычно. Разве только исчезновения всякой нищеты участились, хотя город только чище станет без кучки воров, пьяниц, попрошаек...
- Скучаете? - вопрос послышался так неожиданно, что Ричард задел бутылку эльфийского вина. Качнувшись, она упала, и красная жидкость потекла прямо на отчет. Подняв голову на человека, посмевшего оторвать его от чтения, гвардеец отодвинул от себя тарелку с остатками ужина и посмотрел на незнакомца.
Тот, улыбаясь, выдержал тяжелый взгляд стража и, не спросив разрешения, сел напротив, повесив темно-синий плащ на спинку стула. Незнакомец обладал примечательной внешностью. Он бледен, хоть находился в самом южном городе империи, ухожен, что также являлось редкостью, и необычайно проницателен.
- Вы не ответили, Ричард, вы скучаете? - гость, все так же улыбаясь, приблизился к гвардейцу, заставив того, откинутся на стуле.
- Даже если и так, к вам это не имеет никакого отношения, господин... - Ричард невольно заинтересовался собеседником. Тот был явно не из горожан. Возможно северянин? Но что, спрашивается, северянин забыл в теплых краях? Вариант "приехал погреется" заранее обречен. С Севера не уезжают из-за таких мелочей, как наличие загара... Что же привело его сюда?
- Господин Сэдаль, Эрик Сэдаль, если быть точным. - Улыбка собеседника начала утомлять Ричард, но интерес не давал просто так уйти, закрыв за собой дверь и выкинув незнакомца из жизни.
Подбежал за деньгами мальчишка, с любопытством уставившись нового клиента, но получив отрицательный кивок Сэдаля, молча забрал стоимость ужина и скрылся на кухне.
- Что заставило вас сюда приехать? - Интерес невольно сверкнул в глазах Ричарда, выдав того с головой. На миг в глазах собеседника мелькнуло торжество.
- Все таки скучаете... А я и надеется на это не смел, капитан... - Эрик пытливо посмотрел на гвардейца, сложив пальцы замком. - Не хотите ли прогуляться? Мне как видите тоже скучно в этом маленьком городишке... Как только Марлен закончит, сразу же уедем...
- Мне вовсе не скучно. - Прозорливость Сэдаля раздражала Ричард. Особенно ему не нравился настойчивый интерес собеседника. - Кто такая Марлен? Ваша жена? Или...
Невысказанный вопрос повис в воздухе, накаляя обстановку, по крайней мере так хотелось Ричарду, но Сэдаль лишь рассмеялся:
- Нет, что вы, Марлен - моя дочь.
- В отчетах стражи о прибывших в город о вас с дочерью нет ни слова. Когда вы прибыли? - Ричард допускал халатность стражи, но сомневался: уж слишком приметная внешность была у Сэдаля, наверняка дочь тоже северянка, а семья северян в Раивале... Что может быть более любопытным, чем это? В прошлый визит купцов с севера вызвал ажиотаж. Чуть ли не весь город сбежался посмотреть на них, а тут ни слухов, ни сплетен...
- Так вот что вас тревожит. - Хитро улыбнувшись, Сэдаль оперся на стол и приблизился к Ричарду так близко, что тот почувствовал дыхание собеседника на своем лице. - Мы прибыли чуть более двадцати минут назад... - И предугадывая последующий вопрос, Эрик пояснил, показывая в сторону кабака - Марлен в зале... Выступает... Вы наверно слышали, что приедет менестрель...
- Да-да...- Ричард провел ладонью по лбу, который неизвестно почему покрылся испариной. - Извините, должен вас покинуть... Мне что-то нехорошо...
- Конечно-конечно. - Вежливости Сэдаля не было предела: он помог встать Ричарду, проводил до дверей. - Если будете скучать приходите к нам с Марлен. Еще один день мы побудем здесь.
Растерянно кивнув, Ричард побрел домой. Постепенно жар отступал. В голове у него не было ни единой мысли. Такого с ним не случалось с самого детства и сейчас это тревожило его. Уж слишком странно это было, хоть и не так как северяне.
Стоило Ричарду прийти домой, как он почувствовалась непреодолимую сонливость. Кое-как добравшись до спальни капитан стражей повалился прямо на ковер и заснул не утруждая себя снятием мундира.
Он стоял на площади четырех стихий, в самом центре, у фонтана Единства. Солнце пребывало в зените, но никого вокруг не было. Совсем никого. Не раздавалось звуков: будь то скрип телег, ржание лошадей, шаг гвардейцев, дрязги купеческих жен...Это насторожило Ричарда. На площади всегда кто-то был, даже ночью, в комендантский час, здесь текла жизнь.
День сменился ночью, но ничего не изменилось. А Ричард стоял в одиночестве и смотрел на дворец. Вдруг послышался крик и к нему подбежал мальчишка, схватил за руку и постарался оттянуть, но тщетно. Ему на помощь пришли взрослые, но безрезультатно. Ричард стоял и смотрел. С каждым днем, теряя жизнь, пока не стал молчаливой статуей...
Утро наступило внезапно. Встало солнце, освещая пыльные улочки. Встали и люди. Весело обсуждая вчерашний концерт, они бежали на работу, лавирую между телегами и другими людскими потоками. Вскоре шум достиг даже верхних этажей элитных домов.
В одном из них, свернувшись клубочком, на ковре спал капитан личной гвардии его Величества Ричард дель Эбинос, невероятным образом оказавшийся здесь в должности начальника стражи. Открыв глаза, он мгновенно сбросил путы сна и удивленно осмотрел место своего ночного пристанища.
Пообещав себе пить меньше, Ричард спустился на улицу и, окунувшись в людской достиг рынка. Купил пахнущих корицей булочек и неспешно побрел на работу. Вскоре он остановился напротив трехэтажного серого здания с затертой вывеской над входом. Серый дом в простонародье имел длинное и скучное название, которое не знали даже стражи, а потому прозвище прижилось.
И вот сейчас в Серый стекались люди с жалобами, доносами, прошениями. Чаще всего информация, предоставляемая населением, и яйца выеденного не стоила. В конце концов, кому какое дело: была ли жена купца К. в обед у знахарки, как сказала мужу, или была в военном училище через дорогу от знахарки?
Вспомнив о неприятной части своей работы с самого утра, Ричард пришел в свой кабинет в наисквернейшем расположении духа. Крикнув помощнице, чтоб не беспокоила, он запер дверь и стал по очереди читать список происшествий за ночь.
На удивление он был чрезвычайно краток: три пункта. Кражи в порту, около дубовой аллеи (и кого понесло на опушку леса?), в доме бургомистра. На места происшествий уже выехали, скоро опросят свидетелей, навестят одну незаконную Гильдию и повесят воров на площади. Все как обычно... Когда это все кончится? Не работа, а скука смертная... Одна бумага, весь день одна бумага...
Заскучав, капитан прошелся по кабинету, остановившись на пару минут у книжного шкафа. Приоткрыв дверцу, Ричард передвинул несколько довольно увесистых томов и достал из глубины кинжал. Любуясь игрой света на лезвии, начальник стражей вышел на балкон. Посмотрев на облака, он предался самому любимому своему делу: воспоминаниям.
В прошлом году Герцог Викий давал бал, наверняка это повторится, а самого вежливого и угождающего дамам кавалера не будет. А череда королевских весенних балов уже началась. Кто блистает там сейчас? Тот нелепый мальчишка из Верска, сын сестры короля? Заносчивый граф фон Эйбл? Льстец Берс? Как жаль, что его там нет, он бы им всем показал. Негодуя, Ричард стукнул по перилам, уронив на улицу кинжал.
Выругавшись, гвардеец неспешно двинулся его поднимать. Других важных дел требующих его внимания все равно больше нет. А кинжал подарок Короля и, когда он вернет Ричарда в столицу, будет неплохо повесить на пояс.
Обогнув Серый дом, Ричард остановился под своим балконом и медленно стал обследовать камень под ногами в поисках отметины.
- Не кинжал ищите? - насмешливо поинтересовались у Ричарда над ухом. - Мне кажется, что он принадлежит некому, минуточку, сейчас прочту... Капитану Ричарду дель Эбинос. Это случайно не вы?
Ричард уже готовился указать прохожему на его незавидное положение в связи с кражей, но вспомнил, где он слышал этот голос. Обернувшись, капитан наткнулся на вчерашнего улыбчивого собеседника.
- Как спалось? Ковер, надеюсь, мягкий? - Сочувственно протянул Сэдаль. - Не правда ли, милая, спать нужно в мягкой кроватке?
Только сейчас Ричард заметил рядом с Сэдалем маленькую девочку. Больше всего она напоминала фарфоровую куклу из очень дорого магазина для детей. Шелковое платьице, вьющиеся золотистые локона, большие синие глаза, насмешливо смотрящие в его сторону...
- Конечно, папа. В кроватке гораздо удобнее... А господин спал на ковре? - Весело сверкнув глазками, поинтересовалась девочка и сразу же без смены интонации добавила: - Почему ты так решил, Эрик?
- Видишь, какой он помятый? - Сэдаль указал на одежду Ричарда. - Такое чаще всего случается после длительного валяния на полу в мундире, но на щеке нашего бравого капитана еще видны следы ворса...
Непроизвольно Ричард коснулся щек и разъярился, увидев довольную улыбку собеседника.
- Мне невероятно интересно, откуда у вас такие познания в этом тонком деле, господин Сэдаль, но прежде, чем продолжите, верните мне мой кинжал. - Неприязнь так и сочилась сквозь сжатые зубы капитана.
- Не стоит так переживать, капитан. Ваш кинжал в надежных ножнах. - Чуть откинув плащ, Сэдаль продемонстрировал капитану ножны.
Такие ножны он видел впервые. Из черной кожи, с золотой вышивкой, в обрамлении драгоценных камней. Они несказанно подходили своему владельцу. В черном кожаном плаще, в черной рубашке с золотой вышивкой, черных штанах, заправленных в высокие сапоги.
- Кто вы? - вопрос вырвался невольно и повис в воздухе.
- Эрик Сэдаль. Разве вы забыли? - Удивился Эрик и, обернувшись к дочери, пояснил: - Люди такие забывчивые.
Улыбнувшись, девочка подошла к капитану и, взяв за руку, жалобно попросила:
- Пошли с нами? Мне скучно...
- Вот видите, капитан, Марлен хочет, чтобы вы пошли с нами. Неужели вы сможете отказать ребенку?
- Нет, нет, что вы... - Ричард был совершено растерян. Еще никогда он не чувствовал в себе такой борьбы. Он очень хотел пойти с девочкой, но понимал, что это странно и раньше он так ни за что не поступил бы, да и работа может внезапно появится... Но сейчас... - Куда мы пойдем? Куда ты хочешь, солнышко?
- В парк.
- Конечно, уже идем... - Ричард не хотел идти, но уже вел маленькое чудо в сторону парка.
Они шли через весь город. Люди расступались, огибая капитана стражей и рассматривая маленькую девочку рядом с ним, презрительно косящую по сторонам.
Город не нравился Марлен. Он был маленький и тихий, а она привыкла к бурлящей жизни. Здесь же она булькала как в старом болоте с лягушками. И сейчас эти самые лягушки таращились на нее во все глаза. Ну и пусть таращатся! Папа говорил, что это само собой разумеющееся...
Молча они минули ратушу, прошли мимо сада бургомистра. Кивнув страже, Ричард повел свою маленькую спутницу по главной улице. Повсюду их провожали заинтересованные взгляды. Кто-то даже менял курс и шел за ними. Таких было немало. Многих интересовало, что связывает фарфоровую куклу с начальником стражи. Многие усмехались, зная, какие сплетни будут популярны вечером и как быстро закончится карьера гвардейца, когда слухи достигнут короля.
Перемахнув через ограждение (парк по сегодня не работал), Ричард протянул руки Марлен, предлагая помощь. Она улыбнулась и резво перескочила забор, вызвав потрясенный крик у гвардейца. Иные гвардейцы не смогли бы совершить такой прыжок, а ребенок, как ни в чем не бывало, стоял рядом, совершенно не запыхавшись и ожидая продолжения пути.
Взяв Марлен на ручки, чтоб не испачкалась, Ричард поспешил к центру парка. Перепрыгивая лужи, он представлял собой потешное зрелище и девочка смеялась каждый раз стоило ему совершить очередной прыжок. Как ни странно Ричард не обижался на смех ребенка. Он не казался тому оскорбительным или насмешливым, а был чем-то милым и даже желанным. Ради мгновений веселья Марлен гвардеец был готов прыгать весь день по лужам. Однако всего дня у него не было.
Достигнув крутой площадки, Ричард аккуратно поставил девочку на ноги, а сам отошел. Оставшись одна, Марлен с интересом рассматривали ранее неизвестные растения. У некоторых она останавливалась, приседала, изредка Ричард замечал, что девочка нюхает растение. Иногда это кончалось недовольным писком, но бывало, она срывала листочек, хитро оглядываясь по сторонам. В такие минуты гвардеец делал вид, что ничего не заметил и продолжал рассматривать деревянный столб.
Ричард смотрел на Марлен и вспоминал свою маленькую сестренку, оставшуюся в столице. Они были чем-то похожи. Маленькие, голубоглазые, всегда улыбаются, и такие любопытные, беззаботные... Такими могут быть лишь дети...Ричард боялся себе признаться, но он уже привязался к Марлен и не хотел расставаться. Умом он понимал, что у девочки есть папа. Чувства же хотели оставить Марлен здесь, рядом.
От грустных мыслей Ричарда отвлекло дергание его рукава. Марлен отчаянно теребила его одежду, стараясь привлечь к себе внимание.
- Давай вернемся? Я хочу кушать...
Жалобно смотрящие глаза в тот же миг заставили Ричарда взять девочку на руки и пойти разыскивать ближайшую таверну. Недалеко от парка гвардеец видел одну. Недавно он покупал там сдобу и качество его обрадовало. И теперь он вел туда ребенка, стремясь накормить как можно вкуснее.
Опустив Марлен на дорогу, Ричард открыл дверь таверны, пропуская девочку внутрь и придерживая перед ней дверь. Из всех городских таверн лишь эта была светлая и хорошо убранная. Всякий сброд сюда не пускали и капитана это обстоятельство несказанно радовало - ребенок не услышит ничего лишнего.
Заказав кашу, две кружки отвара с булочками и колбасы, Ричард подошел к ребенку. Марлен уже выбрала им столик и теперь смотрела в окно, дрыгая ногами под столом - стул для нее был высоким.
- Марлен, - тихонько позвал капитан, осторожно касаясь плеча девочки. - Вы с папой уезжаете? Может, задержитесь на несколько дней?
Покачав головкой, Марлен грустно глянула на Ричарда и протянула:
- Нам пора. Мы долго ездили, а Эрику пора работать. Он и так из-за меня пропустил много важного.
- Малыш, а тебе не кажется, что твой папа был с нами, когда мы шли в парк? - Только сейчас гвардеец понял кого не хватало в их компании. Нельзя сказать, что капитана это расстроило, скорее наоборот, но вдруг Марлен испугается?
- Нет, тогда его уже не было. Он отлучился сразу, только ты согласился сводить меня в парк. У него остались незаконченные дела в городе, и папа хотел их уладить. Но скоро он вернется к нам.
- Понятно... - в голосе Ричарда сквозил холод. Какой господин Сэдаль отец, если оставил ребенка на совершенно незнакомого человека.
- Ты не незнакомый, вы вчера говорили. - Объяснила девочка, начиная есть кашу.
- Я это вслух сказал? - Капитан никак не мог понять слова девочки. Казалось, она заранее знает, о чем хотят спросить, да и Сэдаль проявлял нездоровую прозорливость. Странные они. Не похожи на обычных горожан...
- Наверное, - Марлен пожала плечами и нахмурилась. Ей это невероятно шло, и капитан улыбнулся. - Ты, когда улыбаешься, становишься красивым. Вот.
- А когда не улыбаюсь, то я некрасивый? - насмешливо спросил капитан, попивая только принесенный отвар и наслаждаясь ароматной булочкой.
- Красивый, только не такой веселый. А смех придает неповторимость красоте. Так папа говорил. - Подумав, протянула Марлен, отодвигая тарелку и нюхая колбасу. - А что это?
- А ты никогда не пробовала? - Девочка отрицательно покачала головой, заставив Ричард в очередной раз удивится. - Это вкусно, сама увидишь. Попробуй.
- Марлен, тебе незачем есть это. - Незамеченным в таверну вошел Сэдаль и слушал разговор. Послушная указанию папы, Марлен отложила колбасу и стала попивать отвар. Эрик тем временем подошел поближе и сел рядом с дочкой. - Солнышко, тебе пора прощаться с дядей Ричардом. Он устал, видишь, глазки у него слипаются, а нам надо спешить. Прощайся.
- Его зовут Ричард? - Впервые Ричард увидел страх в синих глазах девочки. Кивнув, он заставил ее побледнеть.
- Марлен, нам пора. - Строго повторил Эрик и подтолкнул девочку к капитану. - Прощайся.
- Хорошо. - Ричарду показалось, что еще минута и Марлен расплачется, а потому он сам подошел к ней и, обняв, стал гладить ее шелковистые волосы. Тихонько, чтоб не слышал Сэдаль, девочка прошептала Ричарду на ушко: - Не забывай меня, пожалуйста.
В этот же миг она положила ему в карман что-то. Встав, Ричард отпустил ребенка и пообещал:
- Я никогда тебя не забуду. - Сэдаль при этих словах Ричарда рассмеялся и, взяв Марлен за руку, повел к выходу. Несколько раз девочка оглядывалась, пока они не вышли и скрылись в потоке людей.
На улице Эрик поднял Марлен так, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и спросил:
- Попрощалась с братом?
- Да, - тихонько прошептала девочка.
- Вот и умница, - Эрик чмокнул Марлен в лоб. - А теперь в путь.
Ричард шел к Серому, когда его догнал один из подчиненных. Он был смертельно бледен и заикался, когда рассказывал.
- Ри-и-ичард, бур... бургомистра убили. Среди белого дня. Он обедал у себя дома, когда к нему пришел гость. А потом гость ушел, но бургомистр так и не вышел с речью, как обещал. Его только нашли... Пошли.. Тебе обязательно нужно это видеть...
Окунувшись в работу, капитан только к вечеру вспомнил о маленьком клочке бумаги, который ему дала Марлен. Осторожно достав его из кармана, он прочитал:
Я люблю тебя, Рич. Но лучше не ищи меня.
Твоя сестренка, Марта.
Глава 1
Начиналась зима. В воздухе кружились снежинки, падая на подставленные детьми ладошки. Холодный ветер норовил сорвать длинные шарфы горожан. Солнце не согревало землю, и по вечерам она покрывалась инеем. Иногда он держался до полудня. Из труб домов все чаще поднимался дым. Узоры на окнах поражали воображение. В ближайшее время начиналась череда зимних балов.
Первый из них был сегодня вечером. Дворяне вот уже несколько недель съезжались в столицу, щеголяли платьями, сверкали драгоценностями. Столица наполнилась иностранным говором, все чаще звучали смех и шутки. Наступала самая волшебная пора во всем году.
Карета остановилась у крыльца, соединенного с бальным залом. Дверца приоткрылась и показалась рука в темно-синей перчатке с серебряной вышивкой. Подошедший лакей аккуратно подал руку леди, и она, приняв ее, изящно ступила на мраморные плиты.
Оглядевшись, леди прошла в зал, шурша длинной юбкой и приседая в реверансах. Она не впервые здесь. Многих гостей леди знала давно и, поздоровавшись со всеми, она прошествовала к посольству Фирэля. Поклонившись господину послу и получив ответный поклон, леди приняла у него руку и вместе они пошли к танцующим парам в центре.
- Рада видеть вас снова, посол. - Леди улыбнулась партнеру, кружа подле него.
- И я рад, Марлен. Не подскажешь, когда прибывает Эрик? - При воспоминании о Сэдале Марлен мечтательно улыбнулась.
Они с Эриком не виделись уже десять лет. Десять лет она училась жить одна. Без заботы других о ней, без помощи, без надежды на понимание. Она жила, чтобы выжить и ей это удалось. Марлен не держала зла на Эрика за эти годы. Они научили ее быть одной и получать удовольствие от самого факта жизни. И вот сегодня Сэдаль должен был вернуться в ее жизнь. Что принесет их встреча? Радость? Приключения? Новые связи? Главное, она принесет ей себя.
Десять лет назад в этом же зале они расстались. Он с улыбкой сообщил ей, что пора жить самой, не полагаясь не других. Отдал ей ключи от дома и деньги на первое время. Эрик посчитал, что научил ее всему и ей пора самой строить свою жизнь. Марлен удивилась тогда, ведь именно Эрик любил контролировать каждый шаг в ее жизни. Не давал право на ошибку, но и оберегал. Иногда рассказывал ей истории из своей жизни...Удивительные и невероятно волшебные, они казались ей самыми прекрасными на свете и совершенно невозможными, но теперь... Многое изменилось и она в первую очередь.
Марлен искренне считала, что больше не та наивная и добрая девочка, что однажды пошла за Эриком, поверив в его слова. Он обещал ей богатство, власть, новых друзей, бесконечные развлечения, чудесную жизнь, но не говорил какой ценой... А она и не спрашивала... Она не знала, что за все надо платить... Что ж, сейчас она не допустит такой ошибки. В этом она была уверена.
Музыка кончилась. Поклонившись, посол отошел, оставив Марлен у колонны, под хвойными ветками. Глядя на танцующих, Марлен вспоминала своего брата. Последнюю их встречу. Она состоялась здесь около девяти лет назад, но он не узнал ее тогда. А она узнала, но не подошла, боясь его реакции, хоть ее сердце рвалось к единственному родному для нее человеку, которого она видела так редко...
Ричард редко бывал дома, а когда получил должность гвардейца и вовсе забыл дорогу.
Иногда он приходил, после ссор с отцом, и приносил ей куклу. Необычайно красивую, дорогую и совершено не подходящую ей, Марлен. Наутро кукла исчезала, а вечером папа приходил пьяный. Мама расспрашивала отца, откуда взялись деньги, но тот лишь усмехался, гладил ее по голове и отправлял спать. Иногда мама спрашивала саму Марлен, но девочка молчала, теребя подол своего простого серого платья и глотая слезы.
- Марлен, девочка моя, неужели это ты? - Позади Марлен раздался вкрадчивый голос, заставивший ее дыхание участиться. Повернув голову, она увидела его. Эрик, совсем не изменившийся, он стоял за ней и, подойдя к ней вплотную, вдыхал аромат ее волос. - Я скучал по тебе. Ты не рада мне?
- Рада, - Марлен выбралась из его объятий и отшатнулась. - Но ты уже не подходишь на роль моего отца, Рик.
- Так может, будем играть в новую игру? Как насчет мужа? Я бы не отказался от такой красавицы-жены, как ты, - Сэдаль хищно усмехнулся, наградив собеседницу оценивающим взглядом.
- Рик, мне льстит твое предложение, но я не хочу выходить замуж в девятнадцать лет. Да и влиять на меня теперь сложнее, па-па, - последнее слово Марлен выделила, растянув звуки и произнеся его на иностранный манер.
- Ты изменилась, солнышко. Стала более подобающей... - Сэдаль счастливо улыбнулся, нежно потрепав волосы Марлен.
- Спасибо. А куда мы теперь поедем? Давай навестим моего брата? - сама того не заметив, Марлен снова стала маленькой девочкой. Эрик всегда заставлял ее чувствовать себя беспомощной. И теперь Марлен с надеждой смотрела на отца, ожидая его решение. Без него она боялась посмотреть назад. Боялась снова почувствовать себя слабой, но становилась именно такой, стоило рядом оказаться Эрику.
- Нет, малыш. Это не пойдет тебе на пользу, - Марлен разочарованно и одновременно облегченно вздохнула и отвернулась, не найдя больше слов. Эрик, поняв состояние дочери, приблизился и, взяв ее ладошки в свои, повел к выходу. - Тебе не надо ехать к Ричарду. Он сам приехал к тебе. Только теперь он другой. Он изменился. И стоит ему узнать, кто ты - он убьет тебя незамедлительно, не дав даже поздороваться. Теперь он против нас. И готов убить лишь за факт нашего существования. Ты же не хочешь умереть, моя радость?
Марлен не хотела верить своим ушам. Ее Ричард не мог так измениться. Зачем ему надо было становится охотником? Но Эрик никогда ее не обманывал, если он сказал, что брат стал другим, значит так и есть. Две слезки прочертили щеки девушки. Сэдаль достал платок и осторожным движением вытер мокрые следы, чуть размазав грим на лице девушки.
- Ты бы хотела, чтоб он изменился? - в голосе Эрика звучала неподдельная забота. - Стал одним из нас?
- Нет, я не хочу, чтобы ты его менял. Он не перенесет превращения, а если перенесет, то убьет себя сам. Ты же знаешь: наш отец не любил тебе подобных.
- Какое совпадение, солнышко. Я совершенно случайно не любил подобных ему, - губы Эрика сами собой растянулись в злой усмешке. - Они, знаешь ли, дальновидностью не отличаются.
- Знаю, но не хочу, чтобы с Ричардом случился случайный случай. Ты же не будешь этого делать? Обещай.
- Конечно. Для моей прелести все, что не касается моей смерти. Обещаю, - Эрик чинно сложил ручки у груди и вознес их к небу. - Пусть и он слышит.
- Пап, не стоит так шутить.
- Хорошо, но только ради тебя. Ведь это так смешно. Десять лет назад и ты смеялась. Что же стало с моей маленькой девочкой? Неужто она повзрослела? Ай-яй-яй, как тебе не стыдно напоминать мне мой почтенный родительский возраст своим взрослением.
- Я не хотела. Прости. И Спасибо, что пришел. - Марлен с нежностью коснулась плеча отца.
- Никогда не говори Спасибо при мне. Ты же понимаешь, что это для нас значит?
- Не откажусь, - с этими словами господин Сэдаль взял свою дочь под локоток и они растворились в темноте балкона, оставив после себя лишь запах лилий.
***
Почему время так быстро бежит? Почему? Еще несколько мгновений назад ты был властелином мира, а сейчас вынужден прислуживать какому-то пьяному старому хрыщу, который-то за всю жизнь и видел одни кружки да юбки.
Нелегка жизнь слуги - в очередной раз убедился Мигель, таща хозяина домой. Вот вчера только постирал его одежду, а сегодня... Что стирал, что не стирал одно и тоже. Надоело. Когда оно кончится?
- Сегодня, если выполнишь мое поручение. - Голос раздался внезапно, и Мигель уронил хозяина в лужу. Кинувшись было на помощь, слуга понял, что старой свинье абсолютно все равно где лежать, будь-то лужа или чистая постель. Незаметно пнув спящего бездельника, Мигель уставился на своего будущего работодателя.
- В битве при Мельносе отличился ты, не так ли? - голос собеседника менялся с каждым словом, что заставило Мигеля почуять неладное... Хотя пусть будет. Если то, о чем говорит этот господин сбудется, и Мигель будет свободен, слуга готов проглотить все: и странные голоса, и легкий привкус крови, витающий в воздухе, да и подозрения, что наниматель вампир.
- Да, я. Но Адепты его Святейшества удалили все воспоминания очевидцев. Откуда вы узнали?
- Есть более сильные средства, чем у его Святейшества. Да и силы у старика уже на исходе. - Пренебрежение в голосе нанимателя, заставило Мигеля забыть об осторожности.
- Его Святейшество великий человек и не тебе грязная тварь сомневаться в его методах.
- О, в ход пошли оскорбления. Ты сомневаешься в нем, не правда ли? Ты не понимаешь смысл своего наказания. Что ж, раз он так глуп и совершил ошибку, оставив тебя в живых, я ее воспользуюсь. Не сопротивляйся братик, будет больно... - Недоговорив, вампир впился в шею слуге, не дав тому возможности позвать. Выпив немного крови, наниматель перекинул безвольного слугу через плечо. - Таким ты мне больше нравишься, парень.
***
Жак бежал по улице, не оглядываясь. Он боялся увидеть позади себя то лицо из его детских кошмаров. Пока была жива мама мальчика, тот не страшился ничего. Ни коня, норовившего его скинуть, ни злобного соседского волка, сидевшего на цепи у крыльца, ни кошмаров, которые посещали его иногда, после охоты. Но мамы уже не было с ним больше половины его жизни, а кошмары были. Один реальнее другого, они заставляли его кричать, плакать. Они медленно сводили его с ума, заставляя желать смерти.
Сегодня он сорвался. Забыв про здравый смысл, юноша побежал в лес, где надеялся найти избавление в пасти волка, а нашел гостя своих снов. Он стоял у векового дуба в темном плаще и белоснежной рубашке. Ее рукава были безнадежно испорченны, но господину не было никого дело до них. Он смотрел на юношу и улыбался, словно ждал какого-то сигнала.
Внезапно со стороны пещер раздался вой. В то же мгновение незнакомец полоснул себя по запястью и протянул окровавленную кисть Жаку. Замерев от ужаса, юноша не сводил глаз с окровавленной кисти. Несколько капель упало на землю и замерло на траве алой росой. Незнакомец спокойной смотрел, как его кровь покидает вены, и улыбался.
Раздавшийся невдалеке ответный вой вывел Жака из оцепенения и тот побежал к дому. Он бежал пока не выбился из сил и не упал на землю, ударившись головой о камень.
Спустя несколько мгновений над головой юноши сгустилась тьма и на пенек опустилась фигура. Замерев в странной позе, она застыла, едва горизонт окрасился первыми лучами солнца.
Ломило все тело, в спине жгло дикой болью, по шее кто-то полз. Все это заставило Жака в ужасе вскочить. Перед глазами все расплывалось. Он еле устоял на ногах, опершись о елку. Несколько минут зрение не возвращалось, и Жак стоял, прислушиваясь к малейшему шороху, не в силах оценить реальную угрозу. Опомнившись, юноша поспешил домой и в тот же день уехал из родного дома, оставив хозяйство на попечение дяди.
Стоило Жаку оказаться в городе, как кошмары прекратились, но спать юноша уже не мог. Стоило ему заснуть, как в комнате слышался шорох и он вскакивал. Однажды он даже нашел следы. Они вели от окна к кровати, где он спал. Лишь единожды взглянув на них Жак понял кому они принадлежат. Тому человеку из леса. Окружающие говорили, что он сошел с ума, но это было не так. А сегодня на приеме он увидел того человека из леса. И узнал.
Страх захватил все его естество и, не сказав никому ни слова, он выскочил из залы и бросился к своей единственной надежде. Они познакомились недавно, но Жак доверял только этому человеку. В ее доме он мог спокойно отдыхать. Там его не преследовали ни кошмары, ни, казалось бы, всевидящие глаза, следящие за ним.
Свернув за угол, Жак прислонился к стене первого защитного кольца, окружающего центр города. Замерев, юноша прислушался и, убедившись в отсутствии шагов и хрипов в переулке, побрел, озираясь по сторонам.
Нельзя сказать, что Жак боялся кого-то из посетителей переулка, но встреча с кем-либо здесь доставила бы ему неприятности. Замять их не составило бы труда, однако рисковать не стоило. Жак не любил риск. Еще с поры недалекого детства он запомнил главное правило своей жизни: не рискуй ради чепухи, пусть рискуют другие.
И вот сейчас пробираясь по грязным улочкам, наступая в лужи, вздрагивая при малейшем звуке, Жак рисковал. Рисковал неоправданно, так сказал бы его дядя, но выбора не оставалось.
За его спиной открылась дверь, заставив юношу прыгнуть в тень. Из-за обитой металлом двери, смеясь, вышел господин в темном плаще. Откинув капюшон, он подставил лицо лунному свету и несколько мгновений наслаждался. Жак, наблюдавший за этим действием, насторожившись, ждал продолжения. Оно незамедлительно последовало, стоило юноше задеть камень под ногами.
Вздрогнув, господин растворился в темноте. Дыхание Жака участилось. Ему казалось, что это его последнее мгновение и сейчас этот господин вернется и убьет его. Он даже закрыл глаза и стал считать, но смерть не шла. Немного придя в себя, юноша открыл глаза и огляделся. Не увидев таинственного господина, напомнившего юноше человека из леса, Жак приободрился и, торопливо выбежав из тени, постучал.
С другой стороны послышались шаги, дверь открылась, осветив пустынную улицу. Жак, узнав свою подругу, еле сдерживался от желания вбежать и закрыть дверь как можно скорее, подпереть шкафом. Даже глупое желание спрятаться под кровать посетило его голову.
Вместо этого юноша неторопливо вошел, снял черный плащ, и, разувшись, прошел в гостиную. Звук закрывающейся двери успокоил его лучше валерьянки и, расслабившись, Жак опустился в кресло, любуясь огнем в камине. Изредка его взгляд блуждал по комнате в поисках вина, но тут же вспоминал, что хозяйка не пьет.
- Что-то ты поздно сегодня. - Раздался голос за его спиной и теплые ладони легли юноше на плечи, делая массаж.
- Извини, если помешал. Я не знал, что у тебя будут гости. - Чувство вины жгло потомственного дворянина. - Я могу уйти...
- Нет, оставайся. Ты как раз вовремя. И, кажется, ты хотел что-то срочно мне рассказать. Или это все розыгрыш? Твой бешеный взгляд, внезапный приход, чувство вины... что происходит, Жак?
- Я видел его... - Задыхаясь от нахлынувших воспоминаний, тихо выдавил юноша, откинувшись на спинку кресла, и, целиком отдавшись заботам девушки.
- Видел кого? - внезапно ее мягкий голос стал холодным и вкрадчивым. Руки замерли в нескольких сантиметрах от шеи.
- Помнишь, я рассказывал тебе о том случае в лесу. И сегодня мне показалось, что я вновь увидел того господина. На балу.
- На балу во дворце? - шепотом уточнила собеседница.
- Да. Я увидел его, когда он говорил с кем-то у хвои. Необходимо найти и предупредить того человека. Это может плохо для него кончится...
- Да уж, может. - Девушка весело рассмеялась, явно наслаждаясь ситуацией.
- Мэрли... - обидевшись, Жак отстранился. - Я говорю серьезно.
- Я тоже серьезна. Разве ты этого не видишь? - Марлен провела рукой по темно-фиолетовому закрытому платью и вопросительно воззрилась на собеседника.
- Я не о том.
- А о чем? - Надув губки переспросила девушка, поправляя чуть растрепавшуюся сложную прическу. - Неужели рядом со мной ты можешь думать о ком-то другом?
- Да могу. И перестань притворяться. Я ведь тоже могу обидеться.
- Успокойся. Видишь, - Марлен показало на свое лицо, которое застыло словно маска без единого проявления мимики, - я серьезна. Излагай.
- Понимаешь, я хочу предупредить того человека. Вдруг он в опасности? Я могу допустить, чтобы с ним что-то случилось.
- Почему не можешь? - Марлен удивленно приподняла брови. - Он же не твой брат-сестра и даже не дальний родственник.
- Но он человек! Как ты не понимаешь. Иногда ты бываешь такой... - Жак замялся, так и не договорив, уставившись на свои ноги.
- Какой? Скажи уж раз начал. - Раздраженная, Марлен обошла Жака и села прямо перед ним на краешек кресла противоположного кресла.
- Только не обижайся. Ты иногда ведешь себя не как человек. Тебя не волнуют другие, тебе нет дела до их проблем. Иногда мне кажется, что ты камень, который оживили, дали имя и оставили в городе среди людей.
- Может ты и прав. - Как в истощении девушка откинулась на спинку кресла и закрыв глаза проговорила: - Иногда мне кажется, что я давно умерла, а все что осталось лишь оболочка. Но не будем о грустном... Ты хочешь найти того человека? Хорошо! Мы его найдем. Как он выглядел?
- Я не знаю... Но я видел того человека из леса и знаю, как он выглядит. Если мы выследим его, то сможем уберечь от него людей. Ты мне поможешь? - Жак вглядывался в непроницаемое лицо девушке, надеясь увидеть там ответ прежде, чем он слетит с ее губ, но тщетно. Лицо Марлен словно заледенело. Несколько минут они сидели в полной тишине, лишь треск дров в камине нарушал ее.
- Я думаю, что... - Жак, затаив дыхание, ждал приговора, - кто-то должен за тобой присмотреть. Я в игре. - Рассмеявшись, Марлен взяла Жака за руку и повела в сторону кухни. - Но герои должны хорошо питаться, а то подвиги совершать не смогут. Согласен?
- Ага. Ты иногда права, как никто другой. - Поглаживая живот, подтвердил юноша.
Посмеиваясь, Марлен неторопливо шла по дому. Ее искренне интересовало, что Эрику понадобилось от мальчишки? Сделать из него адепта? Но зачем? Детей у Сэдаля хватало уже несколько столетий назад, а сейчас так тем более. Чем заинтересовал с виду непримечательный мальчишка одного из Верховных?
Завозившийся за спиной Жак прервал ее раздумья, уронив небольшую статуэтку в холле. Фарфор разбился, оставив на полу кучку осколков и серого порошка. Стоило Марлен взглянуть на него, как ее бледная кожа сравнялась по цвету со снегом. Запах уже распространился по комнате и она не успевала убежать. Потеряв сознание, девушка упала на паркет в нескольких дюймах от осколков. Дыхание ее замедлялось и грозило прерваться в любой момент.
Жаку была непонятна причина такого резкого недомогания, но оставлять подругу рядом с источником он не собирался. Присев у тела бесчувственной девушки, он наклонился и, аккуратно взяв ту на руки, вынес во тьму переулка. Осторожно усадив ее на крыльцо, юноша сел рядом и обнял подругу за талию, придерживая.
Они сидели уже долго, но Марлен не приходила в себя. Испугавшись, наклонился послушать биение сердца и отшатнулся, не услышав оного. Неужели она умерла? От чего? Что это за порошок такой, если он одним своим запахом убивает?
Бережно положив Марлен на крыльцо, юноша вошел обратно в дом и присев у осколков пристально рассмотрел их. Ничего необычного. Самый банальный фарфор. Правда таких статуэток, как эта до падения, он не видел, но чего только не сотворит человеческая фантазия? Повинуясь зову, Жак достал носовой платок и, одним из осколков зачерпнув порошок, насыпал тот в платок.
Со стороны крыльца послышался шорох, испугавшись за тело Марлен, Жак выбежал на улицу и едва не умер сам от разрыва сердца. Девушка стояла на улице совершенно здоровая. Прислонившись к стеночке, она медленно-медленно вдыхала и выдыхала ртом воздух, стараясь очистить легкие от всех следов пребывания порошка. Ее глаза были закрыты, ладони сжаты в кулаки...
Девушка злилась и не могла поверить в случившееся. Почему Эрик хотел ее убить? Разве она его разочаровала? Она всегда делала все, как он хотел, а он подкинул ей порошок смерти. В виновности Эрика Марлен не сомневалась. Больше никто не знал ее маленькую тайну, да и раздобыть этот яд мог далеко не каждый... Он был слишком сложен в изготовлении и юн. Впервые его изготовили для отравления Верховного магистра ордена Жизни, который являлся вампиром. Эльфы просто не вытерпели в верхушке своего ордена кровососа. С тех пор яд использовался довольно часто для устранения Великих, но для убиения рядового вампира... Никогда...
"Что ж по крайней мере мне оказана честь быть первой... Удивительно, почему мне это не льстит? Может у меня приоритеты неправильные?"
Марлен засмеялась. Она смеялась долго, надрывно. Истерика вплотную подступила к девушке, когда стоявший рядом Жак решился до нее дотронуться. Легкое прикосновение заставило девушку отвлечься. Не открывая глаз, она толкнула непрошенного спутника, оказалась сзади и завела ему руки за спину.
- Отпусти меня. - Жак кричал. Он потерял самообладание. Никогда раньше он не видел смерти, потом воскрешения и такой силы. Он чувствовал, что девушка одной рукой держит его кисти, но вырваться юноша не мог, хоть и был на две головы выше подруги и казалось сильнее.
Просьба Жака отрезвляюще подействовала на Марлен. Открыв глаза, она отпустила юношу и настороженно смотрела прямо ему в глаза.
- Что ты теперь будешь делать? - Ее тихий жалобный голос совсем не сочетался с алыми, словно кровь, глазами. Жак заворожено смотрел на свою подругу. Она изменилась. Нет, крыльев у нее конечно не выросло, но черты лица заострились, коже стала матовой, глаза запылали непонятным огнем, ее хрупкая ранее фигурка таковой больше не казалась. Теперь она лучилась силой. Лунный свет играл на волосах Марлен, создавая светлый ореол над ее головой.
- Я не знаю... Прости... Кто ты? Я... Я не понимаю... - Жак растерялся... он выглядел так жалобно, что Марлен пришлось приложить немало усилий, чтобы не вцепиться юноше в горло...Он не смог бы противится долго... Она это знала и ее жажда крови увеличивалась с каждым мгновением проведенным рядом с ним.
- Давай найдем место поспокойнее, и я все тебе расскажу, согласен? - Кивнув, Жак почувствовал, что его перекинули через плечо, еще через мгновение он чувствовал запах волос Марлен и упирался носом в ее спину. Посмотрев вниз он не увидел привычной мощенной дороги, лишь черепицу. Кроме того он совершенно не слышал как передвигалась Марлен. Она прыгала с крыши на крышу без единого звука, даже приземляясь, она оставалось тихой. Весь шум от их передвижения создавал он, охая, когда она прыгала через особенно широкую улицу.
Таким образом они пересекли три кольца укреплений и оказались у леса, окружившего еще в незапамятные времена город. Поставив Жака на ноги, Марлен махнула рукой в сторону леса и неторопливо вошла в тень ели. Жаку ничего не оставалось, как последовать за ней.
Марлен не оборачивалась, пока они не дошли до поляны. Сев на упавшее дерево, Марлен смотрела на луну, чей свет гулял по ее волосам, заставляя их блестеть. Это казалось так органично. Луна и Марлен.
- Так не всегда было. - Жак вздрогнул и покраснел, он еще никогда не рассматривал свою подругу так, словно рассуждая, а подойдет она ему. - Ты хотел знать, кто я?