(Повесть опубликована в Москве, изд. "Буквика и в Канаде, изд. "Альтаспера")
Глава21
Закрутил, завертел пыльный ветер новой жизни.
Кооперативы, СП, АОЗТ, АООТ с самыми замысловатыми названиями. Вертится колёсо счастья, осыпает играющих призрачными тенями больших денег и шикарной жизни, а над ними крутится, снимая свою кровавую жатву, братва в кожанках, бьют и стреляют без разбора, пьянея от крови и круша всё и вся, круша друг друга, за право снимать свои халявские пенки. Завертелись в кровавом хороводе и те, кто должен следить за порядком, завертелись все власти, завертелась свободная пресса, завертелся нерушимый союз рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. Все побежали за счастьем, побежали вперёд и вперёд, не заметив, что мчатся они по кругу, по кровавому колесу алчности и человеческих пороков, а сверху презрительный сатана смотрит и ждёт, когда большинство сами издохнут в этом беличьем забеге, а оставшихся, самых стойких и пронырливых сбросить он в котёл и замесить из них наваристый кулеш.
Ухмыляется сатана, щурит от удовольствия свои тёмные, навыкат глаза, кривит в презрительной улыбке толстые губы, потирает от удовольствияволосатые пальцы, трясёт редкой тёмной бородёнкой: "Давайте, давайте, давите друг друга, придурки безмозглые, то-то я повеселюсь над победителями!"
Очередная встреча Чирякова с куратором прошла по обычному сценарию, но после обстоятельного доклада, комитетчик, весело улыбнувшись, вдруг неожиданно спросил: "Как на личном фронте? Жениться не надумал?"
Краска залила тёмное мрачное лицо: "Нет, ещё"
"Не красней, как девица ясная, знаем, что женщин не любишь, шалун ты этакий, статью, правда, за греческую любовь, никто не отменял, но для общего дела можно. Можно, но жениться нужно обязательно. Вон на столе билет в театр, рядом будут сидеть почтенные люди с дочерью, из кожи вон вылези, но познакомься с ней и уболтай выйти замуж за тебя. Понял?"
" Так, а если..."
" Какие если? Ты чекист или спекулянт с рынка? Какие если могут быть для разведчика? Это твоя задача, сам решай, дорогой товарищ, без неё наша игра не пойдёт. Понял? И ещё, она сильно ломаться не будет, бросил её суженный, а аборт делать уже поздно. Чего смотришь так? Дело житейское. Дама красивая! Всё! Вот распишись и получи деньжата на мелкие расходы, это - всё о ней, возьми эти бумаги, фото, давай, действуй, орёл, спать теперь некогда. По раскладу, её родственник станет главой области, главным на Дмитрия Донского сядет, возможно. Мы должны идти на шаг впереди. Удачи! По любым вопросам обращайся днём-ночью. Ты теперь у нас на острие главного удара!"
Юлий расписался, машинально пересчитал деньги, не рассматривая, взял бумаги, мелком взглянул на цветное фото - крупная мадам, заметно старше его, упрямый, властный взгляд, сильный подбородок.
"Нравится?" - ГБешкик весело улыбался - " Да не горюй, слюбится - стерпится! Девица образованная, из интеллигентной семьи, родня профессору Матечкину, тому самому, что по нашему раскладу должен стать губернатором области. Ты главное реноме своё не урони, уронишь престиж в их глазах, поплывёшь назад на завод, правда место начальника цеха ты теперь вряд ли получишь, завязнешь там в мастерах, назад, милый шалун, пути нет, позади заградотряд, как в войну. Или грудь в крестах или задница на проводах".
Смех погас в глазах чекиста, шутливые искорки исчезли под бровями, а вместо них - холодный, безжалостный, стальной взгляд, холодное рукопожатие, дверь тихо закрылась за "Тихим". Вместо громких фанфар в душе подло выли голодные псы и скреблись по стенкам чёрные крысы.
Юлий Юльевич опаздывал на свидание, он вообще всегда и на всё опаздывал, начиная собираться, когда стоило уже выходить. Букет цветов, чистая сорочка, галстук, побритое лицо и отдраенные старой щёткой зубы, все было для него вновь и непривычно, в таком виде "Тихий" чувствовал себя не слишком уютно.
Галины у кафе не было: "Твою мать! Ушла!"
Вонючий пот заструился по спине, что он скажет куратору? Да майор его с говном съест. Пробки? Колесо спустило? Что делать?
" Добрый вечер, Юра!" - большая тёплая рука легла ему на плечо.
Радость, счастье, облегчение засветились в его злых глазах.
" Господи, ты думал я не приду? Прямо белый весь! Извини, пожалуйста! Давно ждёшь?2
" Ну, порядочно, но это ерунда, главное ты пришла!" - он протянул цветы - "Тебе"
" Спасибо, мне очень приятно! Ты, правда, меня любишь?"
" Разве ты мне не веришь?"
" Не знаю, скорей нет, чем да, но сегодня ты меня удивил, так сыграть испуг и разочарование нельзя. Сегодня ты и вправду переживал, что меня нет, хотя соврал, что давно пришёл, я стояла вон там и видела, что ты опоздал"
" Ох уж эти умные и внимательные женщины" - подумал: "Тихий", а вслух произнёс со скромной улыбкой - "Извини, ради Бога!"
" Ладно, забыли. Куда идём?"
" Если не против, вот тут рядом - замечательное место, посидим, шампанского выпьем, поговорим"
" Что за праздник для шампанского?"
" Встреча с тобой!"
" Не юли, Юля! Слушай, можно я тебя буду звать Юра? А?"
" Да хоть..., мне приятно слышать от тебя всё",
" Ты делаешь ошибку, что соглашаешься на всё, женщин нельзя так баловать"
" Ерунда, лишь бы тебе было приятно"
Уютный, маленький зал полуподвальчика, камин с настоящими потрескивающими дровами, слабый свет, струится спокойная музыка.
" Юр, а чем ты занимаешься?"
"Бизнесом, ушёл с завода, свой кооператив сделал, потом его в совместное с американцами предприятие превратил, работаем"
"Нравится?"
" Не очень, мелко это, но для начала сгодится"
" А чего хочешь достичь?"
" Почёта, славы, денег, но главное - твоей любви. Выпьем за нас!"
"Выпьем. Ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?"
" Да!"
"Давай ещё выпьем, за нас".
" Ты согласна?"
" Тебе сегодня не надо домой, в твой Прибалтийск?"
" Нет"
" Мне подруга оставила ключи от своей квартиры, хочешь остаться?"
Утренний туман стелился над щербатым, заплёванным асфальтом улиц, над чёрной, дурно пахнущей гладью Преголи, проникал сквозь одежду, холодил тело и кровь, закрывал каркасы одинаково покрашенных и одинаково облезлых многоэтажек и выбивал сопли из нестойких носов.
Чиряков скорой походкой вышагивал по утреннему городу. Всё, он выполнил самую сложную часть задания, Галина Пантелеймонова Линник скоро станет его женой, а он ещё на шаг продвинулся к заветной цели, где слава, почёт, деньги и радости жизни. Какие радости? Какая цель? Да какая разница! Он идёт наверх, а значит он на правильном пути.
Пустой "Жигуль" "шестёрка" с шашечками на переднем стекле. Юлий махнул рукой.
"Вам куда?"
Он посмотрел на часы, стрелка оторвалась от цифры восемь, чуть подумал: " Давай, шеф, к бичхоллу"
Минут через пятнадцать были на месте. Расплатился, вышел, "контора" была напротив, подошёл к телефону - автомату, набрал знакомый номер, назвался.
" Всё знаю, дорогой, можешь ехать домой, отдыхать, завтра в четырнадцать быть у меня, обсудим кое-что. Молодец, однако, молодец, премия тебя ожидает, хотя ты теперь крутой бизнесмен и этим тебя сильно не удивишь. До свидания!" - в трубке зазвучали короткие гудки.
" Пренебрегает, однако, сотрудник, пренебрегает и брезгует. Сам сильно чистенький в их измазанной грязью конторе! Ладно, поживем - увидим, чьё галифе ширше......." - Юлий шмыгнул по длинным проходам увесистого носа приличной соплёй и пошёл на стоянку такси, злость волной прошлась по телу, можно было сразу отправиться домой, зачем заезжал, откуда он знает, прослушивают, суки......"
Старый "Мерин" сто двадцать пятый кузов, упорно держал на спидометре сто двадцать, разбитной, высокий водила лихо крутил руль левой рукой, правую держал в кармане, лишь иногда вытаскивая, чтобы переключить скорость.
Бывший лучший командир СКРа, бывший капитан второго ранга, был легендой здешних "душманов", водителей-таксистов, коих в Москве кличут "бомбилами".
Он таксовал на трассе Калининград - Прибалтийск уже год, уйдя со службы, где стали забывали платить защитникам Родины. Нефорсированный дизелёк шёл на пределе своей скорости, старая подвеска лихо отстукивала дробь на почти ровном асфальте, а бывший командир спокойно смотрел вперёд, возможно, в последний раз вспоминая лихие морские походы.
Юля вжался в кресло, проклиная тот миг, когда пренебрёг рейсовым автобусом. Какого чёрта выдрюкивался, не хватало ещё разбиться здесь, об какого-нибудь "последнего солдата вермахта", как называют местные жители придорожные деревья, что уже ни одно десятилетие, после окончания войны, собирают свою кровавую жатву на теперь уже российских дорогах бывшей Восточной Пруссии.
Вышел на "поле чудес" - центре города, заставленном разнокалиберными палатками, воротил местного бизнеса, купил "крутого" немецкого баночного пива, бутылку " Амаретто". Выдернул кольцо из банки, отпил, подошёл к телефону-автомату, покрутил наборное колесо: "Толян, чё делаешь, дорогой, я по делам задержался в Кёниге, сейчас зайду, выпьем, поболтаем..."
Сайт прозаика и журналиста из Калининграда Сергея Сальникова: https://sss1949.wixsite.com/salnikov