![[]](/img/s/samojlowich_a_m/18/18.jpg)
|
|||||
|
Восемнадцать
| Не то, чтобы до приглашения Милены посетить загородный дом, я не задумывался о возможной встрече, но, получив его, я спросил себя: "Зачем?.. К чему встречаться с женщиной, с которой уже ничего не будет?.. Встречаться с той, которой ты, будучи гинекологом, сделал аборт? Зачем?". Ответа не получил. *** -- Милена! - я раскрыл обьятия. - Ты совсем не изменилась! Время встреч с ней проявлялось в памяти черно-белым - с сигарой, в вечернем смокинге, в джаз-клубе, за роялем - Мишель Петруччиани, наш общий с Миленой друг. Был этот музыкант меньше метра высотой и весил всего тридцать килограмм, Карлик. Но за пианино Мишель - Бог. Из-за него я часто приходил в джаз-клуб, расположенный недалеко от своего гинекологического кабинета, слушал и знакомился с женщинами, которые никогда не должны были становится моими пациентками. Помню для меня было непостижимо как уродливый карлик "мог"... Женский пол слетался на то, что вытворял руками Мишель, как пчёлы на мёд, лишний раз потверждая, что мужчины влюбляются в части тела, а женщины - в то, что они делают. В один из таких вечеров, когда его крошечные руки свободно летали по всему диапазону клавиатуры рояля, а ножки с наслаждением жали на все педали (...особенно на громкую), я приставал и распрашивал об урожаях сигар, наверное, десять-пятнадцать девушек, и одна из них, наконец, задала мне нужный для повода вопрос: -- Ну, а что вы сами больше всего любите? Вот так я начал любить её. *** *** ...В последний раз мы виделись в моем кабинете лет тринадцать назад: женщины входят в кабинет гинеколога как в церковь - с уверенностью в невидимом и надеждой. Отличие лишь в средствах избавления от случайного. Большинство из них рассказывают гинекологу о случайности, о чуде зачатия. А обращение их к сверхъестественному при возникновение беременности - лишь детское желание избежать реальных чудес. -- Раздевайся! - скомандовал тогда я Миленe. А дальше не помню - по сути, главная проблема гинекологии заключается в излишне глубоком анализе. Если мои пациентки начнут думать о том, что было бы, если бы не было случайности, то у них будет тысяча прошлых и никакого будущего. Я в таких случаях отвечаю: "Раздевайтесь!" Нужное слово в нужном месте - вот наиболее точное определение работы гинеколога. *** По интонации голоса я понял о существовании какой-то оси отношений, запрещенной до сегодняшнего дня. -- Ты знаешь какой сегодня день? - поинтересовалась она, и не дождавшись ответа, извинилась. - Прости, у меня столько гостей! Попробуй сориентироваться в доме сам. Пока я пересчитывал присутствующих в нём мужчин, вспомнил - именно тринадцать лет назад 6 января 1999 г. в Нью-Йорке от лёгочной инфекции умер Мишель Петруччиани. А за девять дней до его смерти мы были в элитном клубе в районе Вест Кост - нашему Мишелю исполнилось тридцать шесть. А утром я уже делал аборт его очередной фанатке. Милене я делал тоже самое - в полдень. Разделся. Гостей оказалось восемнадцать мужчин, включая меня. Прошел из прихожей в салон. Наверное, каждому из присутствовавших здесь, много раз в жизни приходилось выслушивать предупреждение, что за искривление вертикали любовных отношений, отвечать-таки придётся, именно, перед Создателем. Похоже - сейчас. И, если я прав, то сейчас в загородном доме единственной из присутствующей женщины мы все выглядели так, как если бы Создатель мог войти внутрь открывающегося пространства и смотреть оттуда нашими глазами. -- Милена! - обратился я, заметив, что она снова оказалась в поле зрения, - я вспомнил, что произошло тринадцать лет назад. Она посмотрела на меня с формально сыгранным интересом. Да? -- Умер наш любимый Мишель. -- Да... Да.. Да. Наш любимый Мишель, - согласилась она поспешно, как обычно делала моя мать с решением принять жаропонижающее, испугавшись за неизвестные последствия. Это всё, что Милена успела сказать перед тем, как исчезнуть снова среди гостей. И я бы, наверно, расплакался от обиды, но буквально через минуту дом наполнился божественным 32-х тактовым джазом, в котором слушатель зачастую забывает начало темы к концу квадрата. Мне же в этом забытье, наоборот, вспомнилось как... *** -- О, Боже мой! - воскликнула она, услышав команду "раздется". - Как это доктор и медсестра целыми днями в операционной никаких глупостей друг с другом не наделают? "А очень просто, - как сейчас помню, отвечаю я. - Если доктор говорит медсестре, что нужно залить литр воды в жопу, так та льет воду, а не зеленый чай. Ты.. Но Милена не слушает меня, а изучает повешенную на стену репродукцию "Хождение по водам" Дорэ, иллюстрировавшего рассказ о хождении по водам с точки зрения человека, находящегося за спиной Христа, кивает на Иисуса, протянувшего руку к ученикам и спрашивает: "Чего больше испугались апостолы: что Иисус идёт по воде или что Он идёт по воде не к ним?" Я в ответ - призываю настроиться на спасительный лад: -- Ты только не бойся. Аборт - это не совсем то, что ты себе представляешь! Знаешь, сколько женщин я спас? -- Сколько???!!! - срывает нервное напряжение Милена. *** -- Дорогая, ты мне нужна! - прошу я, пытаясь остановить Милену, прежде чем та снова "исчезнет" с гостями - мне требуется "поговорить" впервые за тринадцать лет после аборта. -- Послушай, - умоляю я, - любовные отношения не являются сущностью любви и их наличия недостаточно для её наличия. -- О чём ты говоришь в такой день?! - отмахивается Милена и продолжает уходить. Я поворачиваюсь, протягивая к ней руки - остановить... И обомлеваю: Мимо меня неспеша проходит Мишель Петруччиани. Michel Petrucciani - In a sentimental mood
| ||||