![[]](/img/s/samojlowich_a_m/62/62.jpg)
|
|||||
|
62 грамма
| У всех - двадцать четыре часа в сутки, даже у Ганнибала Барка, Чака Зулу и Чикатило. По этой причине ко всем женщинам бывший лейтенант 34-го десантного соединения армии США Морис Лесли относился равнодушно. Равнодушно - но не одинаково. Согласитесь, позволить себе подобное может только мертвый или людоед, который пережёвывает своё прошлое. Однажды он сказал себе: "Слушай, Морис, с 8-го ноября 42-го года ты заражен смертельным заболеванием, едь уже в Касабланку на выходной и нарежь там подходящих чувств из настоящих восточных евреек - мизрахим. Среди чужих, поверь, скорее проявится индивидуальность и непохожесть евреек друг на друга!" ...В первую половину дня старая Касабланка показалась ему лабиринтом узеньких улочек с торговыми рядами, структура которого обусловливается законами предопределения. Если бы вечный страник пустился в путь в каком-либо из этих направлений, он смог бы убедиться по прошествии веков, что те же торговые ряды повторяются в том же беспорядке, который, будучи повторенным, становится уже порядком. "Куда ещё здесь можно пойти, чтобы познакомиться?" - задумался Морис в полдень...". Бессознательная фильмография Касабланки подсказала - "Rick's Cafе". Все, кто видели ставший легендарным фильм понимают о чем подумал Морис. ...Через час птит-таксист высадил его около старого особняка, расположенном у стен Медины Касабланки. "Посмотрим, может ли иллюзия с целлулоида превратится в реальность", - загадал Морис. Внутри особняка много народа, бармен - девушка в короткой юбке, пианист наигрывает и напевает легкий военный джаз: "Вертолёты - это души убитых танков"... Морис отмечает немного небрежную сентиментальность слов композиции и поверхностность чувств исполнителя, основанных на постоянных отклонениях их ритма от опорных долей, вкупе с взглядом в сторону девушки-бармен за стойкой. -- Двойное виски со льдом, - заказывает он нарочито на иврите. Девушка за стойкой дважды моргает - достаточно для женщины, чтобы не выглядеть непочтительной. У неё - красивая грудь. Красивая женская грудь также пагубно сказывается на реакции водителя, как четыре порции двойного виски. -- А можно мне двойное виски и двойное виски, чтобы запить предыдущие? - просит Морис опять на иврите. Барменша понимающе кивает. Двойной виски - это всего 62 грамма напитка. Наливает... -- У вас, вероятно, красивое еврейское имя, - интересуется Морис. Девушка в ответ только улыбается... -- Авигайиль?.. Авиталь? - настаивает он. Девушка выставляет на стойку четыре двойных виски и, наконец, отвечает (на иврите!) : -- Не подумайте, что я не люблю посетителей мужского пола, я люблю посетителей кафе, как и всякий бармен, но предпочитаю знакомиться с ними после или прежде, чем они пришли. Проходит минута, прежде чем Морис допивает вторую порцию двойного виски; он хотел было возразить девушке, сказать, что ему нравится шататься по лабиринтам узеньких улочек с торговыми рядами, повторяющихся в том же беспорядке, который, будучи повторенным, становится уже порядком, но потом передумал. На самом деле не больно-то это ему нравилось. Просто ничем другим Морис не пробовал заниматься в Касабланке. А о сексе с настоящей восточной еврейкой он думал, как, допустим, о собственном носе. Без особой любви, но и без особой ненависти. Есть и есть, будет и будет... а пока пианист допевал: "Можно хоть всю жизнь крутить прядь пальцами у виска как пропеллер вертолет, но души, как и пули, весят... - заканчивался один такт в одной тональности - и начинался второй сразу в другой, - ...9 грамм". Допив, Морис внимательно слушает и сожалеет, что в конце композиции аккорды больше не усложняются: "Он поломал вертолет и трактор. И еще убил всех оставшихся собак". После апплодисментов он опять подзывает девушку и говорит: -- Бармен, я не хвалюсь, но за мою глупость тире терпение людоеда, я заслужил перед возвращением в Израиль последние 62 грамма. Иногда для того, чтобы пощадить женщину, надо больше чувств, чем для того, чтобы её выебать.
| ||||