Иногда мне кажется, что на Кубе я задержался нарочно. Что это - мой последний подарок коммунистам. Они научили верить, что волшебство нашей жизни в том, что все и всё понимают. И в последний день отдыха, глядя как море сливается с небом Гаваны, я вдруг понял, что вижу очень знакомый цвет. Немного блеклый голубой цвет поношенных джинсов, за которые девочки в мою молодость ложились под негров университета Патриса Лумумбы. Поэтому, я сразу предупредил молодую кубинку, пристававшую ко мне в баре:
-- Мой опыт показывает, что человек младше двадцати пяти часто путает пенсионера с миллионером и наоборот.
После оплаченной мною выпивки я опять продолжил настаивать:
-- Ради чего любить женщин, если не веришь в красавицу Белль и чудовище Шарля Перро?!"
-- Так делай вид, что ты веришь. - ответила он очень деловито. - Женщины верят в сказочные истории. И это всегда неважно, "для чего" она, сказка, нужна.
"Нужна ли?! И это после всего того, что со мной было?!" - думал я про себя. Мой страх заводить отношения охлаждал желания не хуже, чем тосол или антифриз. И проблема (я понимал) была не в том, что я боялся встречаться с новыми женщинами и, даже, протститутками, а в том, чтобы находить в страхе вкус.
-- Нет! - всё таки определился я. - Cексуальное приключение, на которое соглашаются из чувства безысходности, ничем хорошим не заканчивается. Спасибо! До свидания!..
Но всё пошло не по плану. Голуби на крыше моей гостиницы как всегда шуршали и громко ворковали, не давая нормально уснуть после секса. Кормиться они улетели неизвестно куда, а утром небольшая стайка собралась на чердаке соседнего дома. Можно было слышать характерные птичьи звуки. Эти звуки убаюкивали меня ещё в детстве и успокаивали в юности, а сейчас на пенсии я давно хотел узнать "Кaк избaвитьcя oт гoлyбeй нa бaлкoнe, чepдaкe, пoдoкoнникe, соседне крыше?". Когда гoлyби cтaнoвятcя нeпpoшeными гocтями pядoм c вaшим жилищeм, этo cтaнoвитcя нeпpиятнoй пpoблeмой. Cтoит ли гoвopить o тoм, чтo пoмeт выглядит пpocтo нe эcтeтичнo и пopтит вид любoгo двopa, бaлкoнa, чepдaкa и кpыши в Гаване, в Москве или в Монреале. Но сегодня всё пошло не по плану. Хотя голуби на крыше как всегда шуршали и громко ворковали, не давая нормально спать. Но как же можно спать, если вас постоянно просят:
-- Давай займемся сексом ещё.
-- Что? Прости, что ты сказала?
-- Ещё!
Взгляд в потолок, медленно дышу - пытаясь услышать перерывы между ударами сердца.
-- Женщины стоят того, чтобы их любить, - говорит она, пытаясь...
Я даже не знаю чего пытается сказать молодая женщина старику.
По всей вероятности, я даже не жду, чтобы она сказал правду.
-- А что такое лю-бить? - мне понадобилось секунд десять, чтобы выговорить внезапно ставшее "трудным" слово.
-- Любить - это секс.
-- Секс? - это, наверное, был самый глупый вопрос в моей жизни, и на него я получил не менее глупый ответ.
-- Секс в некотором роде сродни рецептов кулинарии, - пояснила она. - Да! Руководство по приготовлению любви.
-- Но нельзя приготовить ничего из ничего, - возразил я.
-- Ты прав - если к сексу добавить еще половинку ананаса, то любовь считается совсем уж роскошной.
Да! Это точно. Вчера вечером и сегодня утром всё пошло не по плану.
...Что? Скажете, это так просто, ведь с точки зрения математики, планирование ни кого не любить и не ебать - это просто функция, одним из аргументов которой является время. Время - любить. И время - не любить. Нет. Время - это всего лишь верхушка айсберга.
-- Чёрт! Когда же ты перестанешь просить меня повторять одно и тоже?
Я спросил её строго, потому что казалась она мне просто помешанной на сексе и при этом профессионально могла "уговорить" любого быстрее, чем пастор раздевает мальчишку-хориста.
-- Как хочешь! - согласилась она вдруг очень легко.
Оделась. Получила деньги для себя и охранника гостиницы. Затем - ушла.
Я же не выспался и тупо смотрел в окно - понимал: пpeждe, чeм пpиcтyпaть к aктивнoй бopьбe c голубями, cтoит принять, что состояние пожилого человека с больным сердцем после ухода проститутки - схоже с состоянием философа-забулдыги после очередной попойки. Он задаёт себе вечные вопросы философии: "Разделен ли мир на дух и материю, а если да, то подчинен ли дух материи или он обладает независимыми способностями?". Ответ на них почему-то оказывался не филосовским , а психоаналитичным: "Большая часть того, что реально внутри нас, - не осознается, а того, что осознается, - нереально", - так говорил Зигмунд Фрейд о невозможности понять свои "тёмную" и "светлую" стороны.
Возможно, по этой же причине любить женщин можно двумя способами. Первый: делать то, что все называют любовью. Второй: заставить всех считать любовью то, что делаешь ты. Что при этом реально, а что нет? Первый или второй способ? Как ни странно - на семидесятом году жизни, в сраной Кубе я узнал: одинаково.