Так улыбаются не то, чтобы влюбленные, скорее - агностики не отрицающие существование любви.
Стоило мне непроизвольно подумать, что мир безжалостно изменился, как она исправила неловкое положение:
-- Наверно в твоих глазах я - девочка, которую родители отдали в балетную школу, чтобы она выросла стройной и грациозной как лань. А девочка мечтает просто сбежать ото всех и тайно выйти замуж?
-- А я - мальчик, - присоединился к шутке я, - которого отдали в школу юнг, чтобы он стал военным моряком, как его отец. Но он устраивается егерем, селится в домике в лесу и смотрит в окно - когда появится лесная фея?
Насмеявшись над самими собой - над абсурдом свидания перед смертью, когда один уже не может пить кофе - панкреатит, а другая не может заниматься сексом из-за опухоли женских гениталий, оба поняли, что все агностики в любых ситуациях ужасаются не невозможности познания, а приобретённому количеству знаний, о существовании которых ранее не подозревали.
-- Ты действительно не можешь заниматься сексом?
-- А ты можешь?
-- Не знаю. Давно не проверял.
-- Ну, ты и псих! Впрочем, если не знаешь, можешь не платить за моё кофе.
Оставшееся время мы обсуждали "как хорошо быть молодыми: сделали что-то не так - ещё можно исправить". И как хорошо бы было дожить до старости. А не вот это вот -" умер от продолжительной болезни"!
-- Наверное, старость - это когда перестаешь беспокоиться о том, что станешь старым, и обнаруживаешь, что в действительности ты перестал изменяться?
-- Ну ты и псих! Старость - это личная тайна. Такая же как тайна частной жизни супругов, тайна усыновления, счёт в банке или тайна личной переписки. В старости даже у порядочных людей есть тайны.
Она и сейчас была "лучшей". Лучшими женщинами в моей жизни оказывались те, кто на первой встрече думал обо мне: "Господи, что это за псих, который уже очень давно проехал остановку с надписью "Пора лечиться". Самыми лучшими из них оказывались те, кто до сих пор "крутит пальцем у виска".
-- Кстати, кто несет прямую ответственность за несоблюдение обязательств по конфиденциальности "последней трапезы": лицо, которое участвует в особой привелигии, которую получает приговорённый к смертной казни незадолго до приведения приговора в исполнение, либо стороннее третье лицо, то есть сторона, которая не является участником "последней трапезы"?
В Сан-Квентине сотрудники тюрьмы готовились к этому событию долго. Готовились они и так: садились и начинали импровизировать последнюю трапезу, особенностью которой была нововведенное в штате Калифорнии право на последнюю трапезу вдвоем.
С одним приговоренным к смертной казни просто:
Роберт Бьюэлл заказал одну маслину с косточкой, Саддам Хусейн - курицу с рисом, горячая вода и мёд, Адольф Эйхман - бутылку сухого вина, Тед Банди - отказался, но всё равно получил стейк, варёные яйца, оладьи с маслом, кофе с молоком и сок. Но так и не притронулся. Наверное, ему была нужна неподвижная точка отсчета.
За минуту до окончания "последней трапезы" она обняла, поцеловала меня и сказала:
-- Ну, с Богом. Тебе страшно?
Я не ответил.
-- А тебе?
Она тоже не ответила.
Боюсь я или нет - казалось абсолютно неважным. Как и то, почему мы не можем наказывать самих себя сами - тех, кто мы есть на самом деле, тех кто всегда "сами по себе". Важным казалось только то, что на могильном камне никогда не напишут: "Бога нет". Кладбище не для экспериментов - ошибки измерения неустранимы.