![[]](/img/s/samojlowich_a_m/otpysk/otpysk.jpg)
|
|||||
|
Творческий отпуск
| В редакции с некоторых пор существовало отрицательное мнение о моей способности вести еженедельную колонку в журнале. -- Может быть, тебе в отпуск пойти? - предложил исполнительный редактор. -- О, нет! В отпуске я умираю от скуки, из-за чего начинаю блудить, а потом меня не пускают ни в одну постель по возвращению. Мы сидим в кафе на Смоленской площади, где находится редакция. Напротив (видно через витрину) - вход в фирменный магазин с претенциозным названием "Мёбель", оформленый в виде огромной буквы Ё. -- Я слышал... - продолжает мой собеседник, но я прерываю его злобно... -- Сплетни - это как профессиональный вид спорта в журналистике. -- Я говорю про творческий отпуск. Это не время для отдыха в его привычном понимании, а наоборот, в твоём возрасте - возможность поработать, но в ином направлении, d иной атмосфере. -- А-а-а, теперь понял, - киваю я и показываю закончившей кивать головой на витрину, за которой виднеется вывеска над входом в фирменный магазин. - Е в ряде случаев должно читаться как ё. Но читающий не всегда угадывает, что хотел сказать пишущий. -- Hе обижайся, я могу сказать и напрямик: в редакции с некоторых пор существует мнение... Конечно же я - зол. Чем больше мнений, тем меньше свободы, - это непреложная истина консерваторов. Мнение о моей творческой "импотенции" возникло из наблюдений в условиях, как если бы, забравшись на высоту, убрали лестницы - после того как я пришел к выводу, что все мы живем в эпоху сингулярности. Что такое сингулярность, если говорить простым языком? Есть две распространенных трактовки этого слова. Первая (традиционная, математическая) - это точка (например, функции) в которой что-то (например, значение этой функции) стремится к бесконечности. Вторая трактовка (считается, что впервые в этом смысле была употреблена Аланом Тюрингом): граница, за которой предсказания модели становятся бессмысленными. Вот и я с некоторых пор считаю - писать "разумное, доброе, вечное" потеряло всякий смысл: история будет твориться случайно. Злокачественная опухоль и чёрная дыра, между прочим, - примеры сингулярности в обеих смыслах. Поскольку термин "бесконечно" ни физикам, ни журналистам не нравится (они не умеют строить модели бесконечностей), то считается, что сингулярность верна во втором смысле: т.е я не имею потенции вести еженедельную колонку в центре черной дыры или злокачественной опухоли, т.к абсурдно предсказывать, что именно происходит с информацией. А это не так. Ну да, если вы, говоря литературным языком, бросили любовницу, вы больше не сможете её трахать. Это неприятно, но физиков это не волнует. Подробности её тела, возможно, и не потрогать, но ничего парадоксального в этом нет. Для физиков. Журналистам же совсем не понятно как чёрные дыры испускают излучение, и это излучение информации не переносит. И как оно полностью случайно. Конечно же, кроме распределения печатного слова как функции от работы, которую надо совершить, чтобы издание окончательно не разорилось. Короче. Так или иначе литературный русский язык сложился на основе делового русского языка. И последний аргумент ответственного секретаря в кафе на Смоленской площади был такой: "Мы не знаем, как поэты прошлого слышали свои стихи, имели ли они в виду формы с ё или с е", но творческий отпуск, в твоЁм случае очень логичная вещь. ...Как и следовало ожидать, разницы между "е" и "ё" в творческом отпуске не оказалось. Ничего нового. Только - старые. Романы с пятьдесят, иногда сорок пять лет отроду, похожие на карстовую пещеру, где сталактиты ("натёкшие по капле" вниз) - мои мысли о женщинах, сталагмиты ("натёкшие по капле" вверх) - их обо мне. Выглядело приблизительно так: вспомним Киану Ривза того периода, когда он еще не мочил из одного "ствола" двух несовершеннолетних, а подрабатывал Нео: "Пацаны, мы в Матрице! (в виртуальном суррогате, предвидевшим развитие ситуации)". А кто из ожидающих старость не шептал этих слов? Только тот, у кого нет ни "ствола", ни сердца. Но, психологическая и физиологическая старость - это не одно и тоже. Физиологическая, всё таки, есть какой-то уровень реальности, куда мы выпадаем, когда сингулярность кончается. В таком виде cтарости никакой матрицы, которая "реальнее" повседневности и относится к нашему обыденному миру как семейный секс к эротической галлюцинации, нет. Вернее такое, не оскорбляя чувств верующих, возможно и есть, но любой подобный слой "более реальной реальности" - это Евангелие. Он судит о всём, а о Нём судить никто не может. В конце-концов я рассудил так: сложность жизни и состоит в том, чтобы не делать ничего такого, чего не хочется. И не дожидаясь окончания творческого отпуска вернулся в Москву на Смоленскую площадь, где фирменный магазин с претенциозным названием "Мёбель", кафе и редакция журнала - область пространства-времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть её не могут даже объекты, движущиеся со скоростью света. ...Утро. Пятница. Суета, беготня, хлопанье редакционными дверями, крики: "Почему корректор грубит на каждом шагу?", "Почему мне не везет с читателями?", "Нам нужна статья о духовной пище или о кошачьей еде?"... Разумеется, нам нужна кошачья еда. Чем ещё мне питаться? Святым духом, что ли?
| ||||