Самсонов Валентин Петрович : другие произведения.

O politike

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


   Самсонов Валентин Петрович
  
   Вологодская тетрадь
   (капкан для губернатора)
  
  
   Историю делаю политики,
   а пишет ее народ.
  
  
   Послание Президента России
  
   Замерла Россия в ожидании,
   Прильнув к экранам телевизоров в среду,
   Что скажет Президент в своем послании
   В мае, десятого, две тысячи шестом году.
  
   Мраморный зал Кремлевского ансамбля
   Заполнен до отказа -- нету мест.
   Весь Федеральный цвет собрался,
   И представители общественности здесь.
  
   Зал встал, приветствуя кумира.
   Вот он идет, докладчик, Президент,
   Не побоюсь сказать спаситель мира,
   Простой, улыбчивый, но сильный оппонент.
  
   Поприветствовав всех, начал речь спокойно
   О том, что сделано и что не удалось.
   Он за трибуной выглядел достойно:
   Не скрывал, что много планов сорвалось.
  
   Не подставлял администрацию, Министров,
   Брал всю ответственность чужую на себя
   Говорил, хотелось пройти быстро,
   Безболезненно, реформ не тормозя.
  
   Раскрыл всю общность отношений
   Науки, бизнеса, культуры и труда
   И дал понять хапугам без сомнений,
   Что не допустит беспредела никогда.
  
   Затронул тему детства, материнства,
   Что не хватает Государственной любви.
   На эти цели выделены средства,
   Уже намечены подъёмные пути.
  
   Во имя будущего нации, спасения,
   Чтобы рождаемость упавшую поднять,
   Мы будем напрягать Госучреждения,
   Прошу и Бизнес приобщиться, помогать.
  
   Коррупции наступим мы на пятки,
   Жаль, Рузвельт, а не я это сказал.
   Опасно с Государством играть в прятки,
   Пусть задумается тот, кто не понял.
  
   Он продолжал об Армии и Флоте,
   О новых видах вооружений для страны,
   Что современные подлодки, самолеты
   Будут отлично всем оснащены.
  
   Мы будем устранять все недостатки,
   Общественность поможет, в этом суть
   Кому нужны бессмысленные схватки?
   Россия выбрала уверенно свой путь.
  
   К регионам интерес у нас особый,
   Кой где сидят удельные князьки,
   Думают: они -- высокой пробы,
   Народ для них так, быдло, дураки.
  
   Но знайте, все вы под контролем,
   Известно, кто в коррупции погряз.
   Станем выявлять, какие роли
   Играл в правленьи каждый с вас.
  
   Друзья, кто честно исполняет
   Свою обязанность Губернского главы,
   Жизнь гражданам России облегчает,
   Как президент я поклонюсь тому в полы.
  
   Зал слушал вдумчиво и тихо,
   Понять пытаясь каждое словцо.
   Еще вчера ругали его лихо,
   Теперь сияло каждое лицо.
  
   Раскрыл уверенно в послании все темы.
   Казалось вот, обычный человек,
   Волнуют Президента жизнь, проблемы,
   Он мудрый лидер, Государственник, стратег.
  
  
   Совещание
  
   Собрались на совещанье в Белом доме
   Нелегитимный губернатор Рогалев,
   Премьер, потягвавший боржоми,
   Улыбчивый, тишайший Батогов,
  
   Первый Зам. по транспорту Лоханов,
   Заглотова, алчнейший финансист,
   Писака-журналист Карманов,
   Свой в доску платный аферист,
  
   Предкомитета Виктор Гномов,
   Сельскохозяйства царь и бог,
   И незаметно с краешка укромно
   В черном платке главзавхоз.
  
   Все, господа: Закройте двери,
   В повестке дня один вопрос:
   Доход бюджета как поделим,
   На что потратим первый взнос?
  
   Заглотова, отчетность доложите,
   Каков по году в области баланс,
   По статьям в процентах разложите:
   Есть ль приобрести автомобили шанс?
  
   Я давно все точно рассчитала,
   Есть доход по водке, по зерну,
   Коммунальная реформа роль сыграла --
   Сто миллионов сверх в "казну".
  
   Какие будут ваши предложения,
   Что скажет Батогов-Премьер?
   Пожалуй, нам нужны вложения:
   Семь миллионов в Губернаторский оркестр.
  
   И в Фонд ваш миллионов двадцать
   Для разных срочных нужд,
   Что б на фуршеты там собраться,
   Снять от работы стресс и грусть.
  
   Лоханов, блин, что водишь носом?
   Как транспорт и промышленность живут?
   Рабочие довольны, нет вопросов,
   Или добавку Губернаторскую ждут?
  
   Шесть месяцев как нету забастовок,
   Зарплату получают точно, в срок.
   Как-то писал, Карманов, заголовок,
   Всем обеспечена промышленность и впрок.
  
   Транспорт на ходу, звонили власти,
   Дали сводку по районам, городам,
   Можно выделить мильончик на запчасти,
   Что б не кричали, не устроили бедлам.
  
   Хорошо, теперь товарищ Гномов.
   С тебя и отрасли особый, Витя, спрос:
   Сколько вбухали в хозяйства миллионов --
   Урожай пшеницы мал, один овес.
  
   Протираешь кресло в кабинете,
   Программа лен не дышит, замерла.
   Только интервью даешь газете,
   Защитник прав, крестьянства и села.
  
   Колхоз "Непотопляемый" просрали
   Коллективным пьянством, дележом,
   Скот весь порезали, сожрали,
   Теперь живете легким багажом.
  
   В общем так, что б подняли надои,
   Хозяйства укрепили, как хотишь.
   Поставки мяса что б утроил,
   Иначе не заметишь, как слетишь.
  
   Игры на гармони прекрати,
   Ее звуки слышно в Белом доме.
   Ты меня, Витюшь, не доводи,
   А теперь давай вопросы что ли.
  
   Что сказать, не все уже так плохо:
   Куры, мясо, масло, яйца есть.
   Прошу, не выставляйте меня лохом,
   Весь в работе, некогда присесть.
  
   А ко льну колхозник нерадив:
   Убыточен для них он, трудоемок.
   Сколько ни песочу райактив,
   Все трындят: давай деньжонок.
  
   И комбайны наши вязнут в поле,
   В лето на две трети дождь.
   Как пшеницы-то собрать поболе,
   Областной, бессменный "вождь".
  
   Сельхозпромышленность работает без сбою:
   Заводы молоко, колбасы выдают,
   В районах маслобойни строю,
   Селяне на ноги уверенно встают.
  
   Прошу, Вас, выделить на лизинг
   Где-то миллионов тридцать пять,
   Хоть это самый малый мизер,
   Но трактора все ж надо обновлять.
  
   Что по культуре, органам и школам
   Десять миллионов утвердим.
   Раз нет на совещаньи Буднякова,
   Как он поделит между всеми, поглядим.
  
   Ох, мне этот щеголь Будняков,
   Куратор органов, облздрава, школ, культуры,
   Давно не получал моих пинков,
   Обрежу все поездки в загрантуры.
  
   Осталось тридцать миллионов.
   Простите, Губернатор, тридцать два.
   Спасибо, мой дражайший Гномов,
   От напряжения устала голова.
  
   Лиза Викентьевна, еще остались вы,
   Мой главный зам по всем вопросам,
   Что я без вашей светлой головы.
   Сколько средств нам нужно на колеса?
  
   Мстислав Викентьевич, пора бы
   С "Волг" на иномарки пересесть,
   Смеются бизнесмены гады,
   И заменить парк деньги есть.
  
   Скрытый налог народ заплатит,
   Заглотова Алина подтвердит,
   На районах сэкономленного хватит
   На три года ездить, не тужить.
  
   В прессе это, Вадик, упусти:
   Ни к чему нам шум и разговоры,
   А народ поймет и бог простит,
   Мы ведь слуги, правда, а не воры.
  
   Тридцать миллионов на гараж,
   Мстислав Викентьевич, согласны,
   Голосуем, утверждаем и шабаш.
   Хорошо посовещались, не напрасно.
  
   Два миллиона все ж осталось --
   Положим в банк на черный день,
   Чтоб прибыль за год нарастала,
   А там решим, куда их деть.
  
   Подведем итог коллегиально:
   Девяносто восемь миллионов -- это так
   Распределили четко, кардинально,
   А теперь пора бы снять напряг.
  
   Да, Вадим, не освещай в газете
   Ни Губернаторский оркестр, ни фонд.
   С Депутатами решим все на банкете,
   На заседании для вида спрячем понт.
  
   И не пиши о смене автопарка:
   Нас не поймут врачи, учителя.
   Так забастуют -- станет жарко,
   И не дадут совсем житья.
  
   Все! Юридически оформлен протокол,
   Не упущено ничто и не забыто.
   Отсутствовал, пометьте, Будняков
   Я объявляю, совещание закрыто.
  
  
   Комбинатор
  
   Не запылился новый Губернатор,
   Явился, занял кабинет.
   Алчный, хитрый комбинатор,
   На его фоне Бендер -- просто шкет.
  
   Какое счастье, эйфория:
   Все получил, о чем мечтал.
   На гребень вынесла стихия,
   Он строил планы и врастал.
  
   Вникал в финансы их расходы,
   Бесконтрольный бизнес изучал.
   Смотрел, в чьей области доходы
   Дают наивысший капитал.
  
   Вывел своих с деревни в люди,
   Бездарных, цепких кукарач.
   Ума в них не было, не будет --
   То подтвердит психолог-врач.
  
   Изменил структуру руководства,
   Все звенья власти подчинил.
   Умных обвинял в слепом банкротстве,
   Снимал, услужливых садил.
  
   В Законодательном собранье, Белом доме,
   В районных центрах, в городах
   Всех заменил в Облизбиркоме,
   Чтобы сидеть и греться на деньгах.
  
   Первым приказом отменил постановленье
   На десять новеньких квартир,
   Незаконно принявши решенье,
   Бесцеремонно получающих лишил.
  
   Слепила власть глаза уроду,
   Дальше пошел гараж, стройфронт,
   На капремонтах списывал в угоду
   Своим амбициям, как мог.
  
   Потом торговля автопарком,
   Тут ФСБ потребовал отчет,
   Тряхнули малость, стало жарко.
   Замяли, по сей день молчок.
  
   Но аппетит рос с каждым разом.
   Что взять в бюджетном гараже
   Смекнул и создал Фонд, зараза.
   Кипела страсть к рублям в душе.
  
   Заметил бизнес "СеверАлко"
   И захотел к рукам прибрать,
   Но прокололся очень жалко,
   Спасла больничная кровать.
  
   Снова выкрутился, дьявол,
   Везучий, лысый кадровик.
   Копались в этом деле мало,
   Не раскрутили быстро маховик.
  
   Крепка в коррупции порука,
   Затаился, лег опять на дно,
   Имидж свой подмоченный как сука
   Поднимал чрез телевиденье, дерьмо.
  
   Вот он в садике на утреннике детском
   Ребятишек тискает, смеясь.
   Журналисты интервью берут, как мерзко,
   Для чего раскручивают мразь.
  
   Завтра съемки в школе и больнице,
   Через день элитный институт.
   Нам вбивают в память эти лица:
   Скоро выборы Губернские грядут.
  
   Жизнь людей побила еще мало,
   И пока всю скорбность не поймут.
   Будут хлеб жевать без сала,
   Заморит преступник, вор и плут.
  
   Задавит ЖКХашным беспределом,
   Хотя в бюджете денег ой-ей-ей,
   Впридачу солью, спичками и хлебом
   Нам не подняться с властью сволочной.
  
   На векселях нажился капитально
   До учрежденья службы казначейств.
   На депозитах, на зерне и моментально
   На сельхозбанке, все не перечесть.
  
   Мало губернаторской зарплаты
   И миллионных премий на курорт,
   Ему плевать на демонстрации, плакаты,
   На женщин, стариков, детей -- народ.
  
   Не защитил трус Сокол ЦБК,
   Им так нужна была защита.
   Тогда, рабочий вышел от станка
   И с "Собром" дал отпор бандитам.
  
   Шальные бани, праздники, охоты.
   Сколько будут органы скрывать
   Миллиардные укрытые банкноты,
   Тварь пора за все арестовать.
  
   Обидно за опущенную область,
   История рассудит этот век,
   Всю губернаторскую подлость,
   Как был унижен русский человек.
  
  
   Жалоба
  
   Я обращаюсь к Вам, начальнику ФСБ
   По Вологодской области, России,
   Достучаться к Прокурору трудно мне,
   Прошу, чтоб Вы этот вопрос решили.
  
   Как Орган Безопасности от власти,
   От нерадивости судов, Прокуратур,
   Лишь Ваше непосредственно участье
   Поможет выявить заворовавшихся фигур.
  
   Старший советник, грубиян Камаев
   Дал, думаю, возможность скрыть властям
   Распоряженья Позгалева, понимая,
   Что это крах, конец по всем статьям.
  
   Пишу в прокуратуру третий месяц --
   Одни отписки, нежелание понять,
   Что Позгалев как вор, как заяц
   Пытается туда-сюда петлять.
  
   Скрыть хочет темные делишки,
   Но я с квартирой крепко зацепил.
   Заметался Губернатор как трусишка,
   Подгорнов, факт распределенья подтвердил.
  
   Десять квартир ушли своим, налево
   Сразу же как в кресло власти сел,
   Он нас переломил через колено
   А попросту зарвался, обнаглел.
  
   Крутит криминальные проекты,
   Которые ревизией не вскрыть.
   Но Госархивные улики -- документы
   Могут по квартирам свет пролить.
  
   Пожалуйста, найдите эти нити
   Позгалева, уж пора остановить.
   Чтоб поубавилось мошеннической прыти,
   Мы постараемся квартиры отсудить.
  
  
   Ненасытность
  
   Выплывают снова с гневом факты,
   Народ в бессильной ярости взбешен:
   С Главой налажены под водочку контакты,
   Уж продают Кирилловский район.
  
   Опять купил кусок земли элитной
   У Ферапонтовской обители Святой.
   Эх, Губернатор, что за ненасытность,
   Все обернется следствием, тюрьмой.
  
   Скрытно, Акт оформил на шофера:
   Себя рискованно, опасно подставлять.
   Ведутся в Белом доме разговоры --
   Пора вмешаться Президенту, наказать.
  
   Шушукаются, сбившись в кучки, люди,
   Усть-Кубинское, Вытегра, Шексна
   Великий Устюг, Междуречье -- что-то будет,
   Вот на что растрачена казна.
  
   Долетит в Москву роптанье Эхом,
   Фактов выше крыши, их не скрыть
   Прокурорам, будет стыд утехой,
   Что боялись обвиненье предъявить.
  
   Сдадут "хозяина" Помощники и Замы
   Скоро явкою с повинной в ГУВД,
   Ведь сидят на жидком кресле сами,
   Рассказать придется все в суде.
  
  
   * * *
  
   Послушайте рассказ мой, Вологжане,
   О том, кто Губернатором влетел с Череповца,
   Детские пособия попутно прикарманил,
   Тогда не знали поступь, планы подлеца.
  
   Была назначена Подгорновым проверка
   В широком комплексе по пунктам, по статьям,
   По всем просчитанным отчетным меркам,
   Ушли Пособия в карманы Позгалям.
  
   За полугодие большие очень деньги.
   Николай Михалыч сокрушался, не успел,
   Не дошел всего-то три ступеньки,
   Тогда б он не был Губернатором, сидел.
  
   Я знаю сущность, криминальность Позгалева,
   Его ущербную тщеславность в суете,
   Что ваше дело сфабриковано, не ново,
   Вы отстрадали ни за что, поверьте мне.
  
   Ни воровства, ни махинаций, ни подлога,
   Лишь должностные упущения, и что ж
   Вы доверяли Замам слишком много,
   Чем отплатили вам, подставили под нож.
  
   Поверьте мне, пройдет немного время
   И те, кто вас в опаске подставлял
   В небытие уйдут как сучье племя,
   В аду их будет вечный пьедестал.
  
   А Позгалев как Губернатор, Мэр ответит:
   Улик оставленных так много впопыхах.
   Бог испытанием власти метит,
   А я истории оставлю след в стихах.
  
   Народ Оседланный, униженный, лаптежный
   Еще не понял сказочность реформ.
   Подгорнов наш, роднее и надежней,
   А Позгалев как смерч, как шторм.
  
  
   Письмо Генпрокурору РФ
  
   Уважаемый Генпрокурор России,
   Символ законности, порядка, чистоты,
   Прошу, чтоб вы вниманье обратили
   На высшие, чиновничьи посты
  
   Вологодской коррумпированной власти,
   Что зажрались за эти десять лет.
   Скупают, делят все на части
   Да обворовывают общий наш Бюджет.
  
   Сделайте внезапную проверку
   Администрации Губернских воротил,
   Откройте шире в мышеловке дверку,
   Чтоб каждый вор Бюджетный угодил.
  
   Я верю, прокурорам трудно очень:
   Преступность гидрой в регионах расползлась,
   Диагноз, данный Вами, точен,
   Нам не дает покоя эта мразь.
  
   Бандиты дружат с Губернатором и Мэром,
   К ним открывают дверь ногой,
   Не перечислить на бумаге всех примеров --
   Коррупция легла как крест судьбой.
  
   Нет продыха от платы за бумажки
   Государственным структурам, это зло.
   На взятки строят для себя многоэтажки,
   Как вызов обществу, элитное жилье.
  
   Машины, земли, деньги, дачи
   Свалились чудной манною с небес,
   Простые ж люди часто плачут
   Порою не на что купить даже поесть.
  
   Куда не глянешь: касты, кланы,
   Насилия, убийства каждый день.
   Мы опустились до разложенной Панамы,
   Страну накрыла черной тучи тень.
  
   Вам Президент дает большое право
   Рубить под корень "сорную траву",
   Он мыслит правильно и здраво,
   Иначе как один пойдем ко дну.
  
   Желаю курс держать по Президенту,
   Идти и не сворачивать вперед,
   Перешагнуть смелее через бездну.
   Уверен, Вас, поддержит весь народ.
  
  
   Письмо Председателю Счетной палаты РФ
   С. Степашину
  
   Уважаемый Сергей Степашин,
   Счетной палаты главный Ревизор,
   Не знаю, знаете ль Вы беды наши,
   Наверно да, об этом разговор.
  
   Вам дано право контролировать расходы
   Каждой копейки Бюджетного рубля
   И выявлять все криминальные доходы
   Властей Губернских для России и Кремля.
  
   Закон, порядок, Конституция, Народ --
   Мы перестройкой к этому стремились,
   Но областной руководящий сброд
   Здесь столько дел наворотили.
  
   Уж десять лет коррупционной власти,
   А улучшения как не было и нет.
   Деревни, села гибнут -- вот напасти,
   Хоть увеличился в десяток раз бюджет.
  
   Где ревизоры, честные юристы?
   Вам, Президент доверил всю страну.
   Где аудиторы, спецы-экономисты,
   Когда возьмете в клещи сатану?
  
   И скажете всю правду без утайки,
   Как распылялся в Области бюджет:
   Народ сидел на скудной пайке,
   А он грабастал десять лет.
  
   Прошу, внезапно ревизируйте команду,
   Укравшую на длительную власть Патент.
   Всех, Губернатора и Замов на баланду,
   Пусть держат за коррупцию ответ.
  
   Доверюсь Вам как председателю Палаты,
   Как человеку, знающему жизнь.
   Никто! Уйти не должен от расплаты,
   Что жадному соблазну поддались.
  
  
   Травля
  
   Ну вот спустили всех собак,
   Как защищают Позгалева и упорно
   Вздумал куснуть и Жуков, не простак,
   Брата-журналиста подло, вздорно.
  
   "Голый король" статья бездарна,
   За непокорность Расова, решили наказать,
   Ведь Позгалева власть не популярна,
   Об этом ли газетчикам не знать.
  
   Я понимаю, надо отработать
   Все деньги вложенные в вас.
   Мол Вологжане прочитают и проглотят.
   Недооценивайте, Жуков, очень нас.
  
   Взрослые дяди прикусили языки
   И не хотят свидетельствовать правду,
   Мы знаем Позгалевские трюки,
   Он через вас затеял эту травлю.
  
   Расов упрямый, честный журналист,
   Не терпящий коррупции, обмана,
   Уверен пред читателем, он чист,
   Разоблачитель умирающего клана.
  
   Не марайте Расова, не надо,
   Не собирайте по крупицам эту чушь,
   Вы не дождетесь пышного парада,
   Ваш Позгалев труслив, не вездесущ.
  
   Прячется от Расова как шкодник,
   Подключив юристов-воротил.
   Не надеть на каждого намордник,
   Надо отвечать, раз натворил.
  
   Рано или поздно выйдет книга
   "Вологодская правдивая тетрадь",
   Как жили мы под долгим игом,
   В ней я пытаюсь Позгалева развенчать.
  
   Уйдут в небытие пиар-артисты,
   В заблуждение вводившие народ,
   Грех взявшие на душу журналисты,
   А с ними вместе наших бед урод.
  
  
   Субботник
  
   Протрубил субботник Губернатор
   И с дедушкой Морозом отвалил
   В его Московские шикарные пенаты,
   Там Устюгские елочки садил.
  
   Не в рукавицах, увалень, в перчатках
   Лопатой резал мягкий грунт.
   Не в куртке старенькой в заплатках,
   В пальто "Джерси" ценой не в фунт.
  
   Вологжан напутствовал: трудитесь,
   Грязь расчищайте вы уж без меня,
   После отдыха нагряну, торопитесь,
   Продвину здесь проект "Земля".
  
   Спасибо, Барин, объявился на экране
   Нам передали -- рощу засадил.
   Ты прекрати проектное катанье,
   За десять лет и так нагромоздил.
  
   Резиденция в Кузьминках, эх раздолье,
   Не субботник тяжкий, а курорт.
   Вечером под баньку разносолье,
   Водочка, закуски высший сорт.
  
   Живи в Кузьминках, не волнуйся,
   Мы без тебя завалы разгребем.
   Пришел Указ с Москвы, не дуйся --
   Ты снят субботним, ясным днем.
  
  
   Горькая уха
  
   На берегу Кубенского озера сидела
   Ватага ловких, чинных мужиков.
   Уху, под водку с перцем ела,
   А меж собой вела базар таков:
  
   Как выгодней продать землицу
   Вокруг красивейших озер, монастырей
   Своим богатым нужным лицам,
   Ведь пусто, нет в казне рублей.
  
   Знакомые Магнаты меня просят
   Прихватизировать сосновые боры,
   Грибные, ягодные площади, болота
   Всей Вологодской области дары.
  
   Продать и реки, к черту это бремя.
   Нам, власти, стало трудно содержать.
   Решает в сходке пьяной племя,
   И воздух продадут, а чем дышать?
  
   На телекамеру снимают всю тусовку,
   Мы видим лысого -- как смачно говорит.
   Пора менять, и кардинально, обстановку
   И дальше жоще продолжать руководить.
  
   Нас продают со всеми потрохами
   Под Губернаторскую, горькую уху,
   С курятниками, огородами, домами.
   Общественность молчит, хоть на слуху.
  
   Смертность в области побила все рекорды,
   Балдеют шишки от наваристой ухи.
   Лоснятся от костра, краснеют морды,
   С них спишут суицидные грехи.
  
   Банкротство ЖКХа и Социалки,
   Развал больниц районных, детдомов.
   Как хороша на Кубенском рыбалка.
   Народ! Смотри, терпи и будь "здоров".
  
   Гуляй! Гуляй! Резвится Губернатор
   Красиво жить в хмелю не запретишь.
   На махинациях с землей, организатор,
   Как на других своих делах сгоришь.
  
  
   Дора Дельцов
  
   Дора Дельцов давно ли был Завхозом,
   Ходил в фуфайке синей из заплат,
   Его начальники дразнили утконосом,
   А потому, что нос был "длинноват".
  
   Очень время Дору изменило,
   Стал в области известный депутат,
   Подмазывал начальству, подфартило:
   Сам Рогалев ему теперь как брат.
  
   Ума не накопил ни на копейку,
   Но был угодлив через меру, суетлив.
   Вот и заметили завхоза телогрейку,
   Ввели для побегушек в партактив.
  
   В Российской Думе Дора заседает,
   Заранее тексты на активе обсудив.
   О кресле Губернатора мечтает,
   С Викентьевичем все давно решив.
  
   На сессиях сидит напыщен Дора,
   Представляя недоверчивый народ,
   Дыры бюджетные выискивает споря,
   Лоббируя проекты, глотку рвет.
  
   Создал Президент "Единороссов"
   С перспективой укрепить свой кабинет,
   Тут смекнул Дельцов, унюхал носом --
   К новой партии примкнул в Политсовет.
  
   И теперь надрывно призывает
   За "Единой Россией", вперед.
   Просчитав все, Дора понимает:
   Кто пристроится -- тому и повезет.
  
   Дурит наш народ с телеэкранов
   Сытый и раскормленный завхоз,
   Сколько в области пустых карманов,
   От реформ невыносимых горя, слез.
  
   Кинув бывших Мэра и Премьера,
   Слово клятвы, верности забыл.
   Сбежал бесшумно, тихо с НДРа,
   С "Отечества" к Медведю зарулил.
  
   Вот такие правят кровососы,
   За речами набивая свой карман.
   Идеологи от партий как насосы,
   Выступленья их сплошной обман.
  
   Мало ему банковских счетов,
   Дач, машин, квартир элитных,
   Двухэтажных гаражей, особняков
   Да полдюжины охраны для защиты.
  
   От кого, от нищего народа,
   Что за Дору голос отдавал,
   (Вот какая ненасытная порода)
   Сколотил на перестройке капитал.
  
   Прикрылся Дора партией "Медведя",
   Неужели же не видишь, Президент,
   И я пишу осознанно, не бредя,
   Их миллионы по России, прецедент.
  
   Рушится основа Государства
   От паразитов и пронырливых рвачей,
   Открытого системой казнокрадства,
   Но мы то видим все до мелочей.
  
  
   Письмо Вице-Премьеру Медведеву
  
   Уважаемый Вице-Премьер Медведев,
   Вы привели весомый аргумент,
   Коррупция на нас жирует, едет,
   Как выдержать чумной эксперимент?
  
   Дальше в лес, все больше дров,
   По кускам Россию растащили,
   Какие земли тот же Михалков
   Все с Позгалевым в области скупили.
  
   Народ же видит, молча созерцая,
   И злоба копится, естественно, внутри.
   Живут вольготно, в казино играя,
   Спускают с фондов наши же рубли.
  
   Хочется верить Вам и Президенту,
   Но не Министрам, Губернаторам рвачам,
   Что разрезают праздничную ленту,
   Гуляя на банкетах по ночам.
  
   Вице-Премьер, скажу вам откровенно,
   Я столько Президенту уж писал,
   Рушит область Губернатор постепенно,
   Но от себя отводит криминал.
  
   Ему плевать на села и районы,
   Спивающийся в нищенстве народ,
   Когда ж сорвете с Губернатора "погоны",
   Общественность давно решенья ждет.
  
   Считаю выборы преступно бесполезны,
   Их технологии отлажены тип-топ.
   Пора сменить их статус прежний,
   Иначе всех загонят скоро в гроб.
  
   Вы рассудительный и умный человек,
   Я вижу это все в телеэкране.
   Вам доверяет очень Президент --
   Значит, и мы -- простые Россияне.
  
   Заканчиваю вам свое письмо,
   Святую правду барских похождений
   И заклинаю -- растрясите все дерьмо,
   На власти много скрытых преступлений.
  
  
   Нас ставят на колени
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени
   Правительство и Думская братва,
   Разные главы, Губернаторы и Мэры
   Да хищная чиновничья плотва.
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени
   Акулы рыночных, финансовых структур,
   Страховщики, стройиндустрии обнаглели,
   Их очень много, вырожденных шкур.
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени
   Монопольные, ресурсные киты.
   Набиты акциями толстые портфели
   За счет труда рабочей бедноты.
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени
   Реформами и бьют со всех сторон.
   Нет прогрессивных, социальных изменений,
   Свобода тем, кто сам себе закон.
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени
   И феномен не могут наш понять:
   Живем на нищенские, сущие копейки,
   Но продолжаем в гордости стоять.
  
   Пятнадцать лет нас ставят на колени,
   Кто мы такие, дебилеющая голь.
   Власть не пугают призрачные тени,
   Их просто нет, погас в сердцах огонь.
  
  
   Коррупция
   (открытое письмо Президенту РФ)
  
   Через книгу обращаюсь, Президент,
   Я снова взял перо и лист бумаги.
   Пишу о том, что вот уж десять лет
   Здесь властвуют чинуши-казнокрады.
  
   И мне уже как Вам, за пятьдесят,
   Мы граждане одной страны, России.
   Поверьте, я пишу не просто так,
   Учителя, врачи, рабочие просили.
  
   Я не могу к вам почтой достучаться
   В течении трех с лишним лет.
   В Администрации тревожить вас боятся --
   Нам подданным, к вам хода просто нет.
  
   Реформы ваши мне понятны,
   Россию вытащить, поднять,
   Но вижу я мешающие факты,
   Как аппетит чиновника унять?
  
   Народ застыл в оцепенении,
   Он видит, как жирует клан,
   Какая воля русского терпения
   Испытывать коррупцию, обман.
  
   Хочется мне с вами поделиться
   Той болью, что в душе живет,
   Часто будущее призрачное снится,
   Выживет Россия иль умрет?
  
   Вынужден писать о Губернаторе,
   Его челяди всех мастей,
   И о мошеннице Облглавадминистраторе,
   кучке богатеющих рвачей.
  
   Данной властью от народа
   Манипулирует, а это тяжкий грех.
   Несовершенство конституции, закона
   Им оставляют множество прорех.
  
   Гласит молва -- закон что дышло,
   Да, для местной власти это так.
   Упивается чиновник жизнью пышной,
   Лишь рабочий гнется за пятак.
  
   Комиссии, ревизии, проверки --
   Без вашего контроля это блеф.
   Здесь провернут любые смело сделки,
   Отчет за мзду подпишут, не вспотев.
  
   Строят дачи, ездят за границу
   На прокрученный без совести бюджет,
   Да на взятки, и спокойно спится,
   На сады и школы денег нет.
  
   Предпринимателям выкручивают руки,
   Не гнушаясь шантажа, прямых угроз.
   Средний класс отстегивает штуки (тысячи) --
   Вот таков чиновник-кровосос
  
   Безобразия творится очень много,
   Тормоз здесь реформам, Президент,
   Оттого так грустно, одиноко:
   Есть ль России в будущее свет?
  
   Лукавит Губернатор перед вами,
   Обманывает круто, лебезит,
   Проводит срок за сладкими речами,
   За доверие народ "благодарит".
  
   Я понял игры Губернатора в азарте,
   Что б устоять покрепче, победить,
   надо во время увидеть силу партии,
   Новой власти и успеть перескочить.
  
   "Наш дом Россия" и Премьер
   Как символ черной власти,
   Затем "Отечество", Московский Мэр
   И, наконец, "Единая Россия", вот напасти.
  
   Престижно быть единороссом
   И безопасно возле вас стоять,
   Липнут как на мед отбросы,
   Вас усыпить хотят, переиграть.
  
   Не скажет честно Губернатор,
   Бывший комсомолец, кадровик,
   Куда свой Партбилет запрятал,
   Порвал иль выбросил в нужник.
  
   С экранов телевизоров не сходит
   Его сытый и раскрученный портрет,
   Он так любит себя, холит,
   Задавил печать всю -- не секрет.
  
   Районы нищие, но в праздниках -- гуляют,
   Сбивается народный ропот, гнев,
   Паленой водкой, да гомырой расслабляют.
   Гуляй! А завтра -- в стойло, в хлев.
  
   Создал Губернаторский оркестр
   Свой Фонд -- для избранных кормушка,
   Факт на лицо, что наши деньги здесь,
   И финансируется каждая пирушка.
  
   Президент! Мои слова не басни,
   Зло затаилось в регионах, на местах.
   Губернатор, феодал крестьянской пашни,
   Он внушает скрытый, тайный страх.
  
   В Законодательном собранье благодать,
   Родные, ключевые Депутаты.
   Легко Бюджет под Губернатора принять --
   Учителям, врачам за выбор их расплата.
  
   Он любит власть, почет и славу
   Любыми схемами стремится закрепить.
   Но попадет, уверен я, в опалу,
   Будет оплеван, посажен и забыт.
  
   Ревизия близка, не за горами,
   Пусть прячется за должностью, пока
   Не обрубить концы все "топорами",
   Длинна закона крепкая рука.
  
   Вчера зашел я в автопарк,
   Увидел десять новых иномарок.
   Тридцать миллионов, так пустяк,
   Из бюджета лакомый подарок.
  
   "Хонды", "Крузеры", "Нисаны"
   Повязаным порукой круговой.
   Тем, кто поддерживал выборы обманом,
   Тащил районы в пропасть за собой.
  
   А детсады не могут денег
   Найти на инвентарь, еду.
   Использован последний веник,
   Жирует Губернатор на беду.
  
   Через налоги мы оплачьваем квартиры
   Губернаторским чиновникам-грачам.
   Как грибы растут специалисты --
   Эта ноша, Президент, не по плечам.
  
   Облбюджет коммерцией утроен,
   Стало людям в селах лучше жить.
   Чиновник наглый так устроен:
   Не тонет ... продолжает плыть.
  
   Губернатором прикормлен с перспективой
   Доходным местом, денежных пайком,
   Шикарной и бесплатною квартирой
   Областной, продажный избирком.
  
   Отлично знают органы проделки:
   Водочное дело, хлебный сбыт
   Со всего стрижет процент не мелкий,
   В прессе освещают, нет улик.
  
   Известны журналистам эти темы,
   К ним добавлю банки, спорт и лес.
   Дождемся ли мы светлой перемены,
   Сколько будет править нами бес?
  
   Исподтишка науськивает Замов,
   Не дает издательствам дышать.
   В газетах лишь одна его реклама,
   Не протолкнуться с критикой в печать.
  
   Ржавчина, коррозия, коррупция
   Разъедает избранную власть.
   Не долговечна Губернатора конструкция,
   После него останется балласт.
  
   Как жить, скажи, отец народа,
   Безработным, инвалидам, старикам
   Измывается чиновничья порода,
   Дожили до ручки -- просто срам.
  
   Президент! Я вам пишу, народу
   Так дальше жить нельзя,
   Что мы -- без племени, без роду,
   Ведь мы одна Великая семья.
  
   С коррупцией бороться тяжело,
   Но дайте прокурорам больше воли.
   Нетерпимо в общем доме зло,
   Чтоб Губернаторы боялись под контролем.
  
   Я не ропщу, не плачу, Президент,
   Когда-то высказаться должен.
   Смотрел, молчал так много лет,
   Теперь пишу для общей пользы.
  
   Хочу, чтоб вы прочли в уединении
   И поняли всю внутреннюю боль,
   Власть утвердилась в непорочном самомнении,
   Играя непрозрачно свою роль.
  
   Мог бы сказать намного больше,
   В чем губернаторский пиар,
   И почему нам хуже, горше,
   И как спускают сильный пар.
  
   Президент, позвольте вам скажу,
   Зачем на феодалов деньги тратить,
   Лучше назначать по типажу,
   Россией легче будет править.
  
   Сразу сэкономятся в казне
   На стулья, койки, парты,
   На счастье детям, всей стране
   От Президента миллиарды.
  
   Последняя инстанция, нет выше,
   Коль не услышите, ну что ж, благодарю.
   История когда-нибудь напишет
   Словами правды, что я говорю.
  
   Вас, Президент, мы выберем без тех,
   Кто спешно к вам припарковался
   Армия, народ несут успех,
   Но не чиновник, что проворовался.
  
   Желаю вам могучей силы,
   Народ сплотить вокруг себя
   Все для любимой Матушки-России,
   Ведь это наша русская земля.
  
   P.S. Я написал письмо на основании
   Личных наблюдений и бесед
   С людьми высоких рангов, званий
   Что знают, каждый Губернаторский секрет.
  
   Облчиновники мне душу открывали,
   Администрации в районах, на селе,
   Они мне верили и ждали
   Поэму-правду Президенту на столе.
  
  
   Размышление
  
   И зашатался трон слабеющих царей,
   Бурно рабочее движенье нарастало
   Освобождалась медленно Россия от цепей,
   То был предвестник революции, начало.
  
   Имперский строй сгубили взятки,
   Злобный, чиновничий к народу беспредел,
   Людей садили в тюрьмы без оглядки,
   И потому Авроры выстрел прогремел.
  
   Царь праздновал, Империя спивалась
   В трущобах, ресторанах, кабаках.
   Купечество, дворянство в роскоши купалось,
   Развратничая, тешась на балах.
  
   Великий Ленин развенчал царизм
   Как символ умирающей эпохи,
   Пришел на смену распрям большевизм,
   Освободив народ, работавший за крохи.
  
   Так победил в России ленинизм,
   Настало время бурных потрясений.
   Врастая корнем, шли в социализм,
   Уклад нарушив прежних поколений.
  
   Знать, требовало время перелома.
   Другого не было, бескровного пути,
   В классовой борьбе назревшего погрома
   Чрез мясорубку в бой вели Вожди.
  
   Отец Народов Иосиф Сталин,
   Бескомпромиссный, жесткий Ленинский пример,
   Россию видел от Москвы и до окраин,
   Шел по костям и строил СССР.
  
   Ломая судьбы несогласных, непокорных
   Переселеньем, ссылками, расстрелами, тюрьмой.
   Штыками двигали кровавые реформы
   Сильной, твердой и карающей рукой.
  
   При Сталине мы крепли, развивались,
   Сплотившись, выиграли трудную войну.
   Росли темпы пятилеток, не снижались,
   Каждый рубль откладвался в казну.
  
   Крепчал Союз под зорким оком
   Верховного, бессменного Вождя,
   Подолгу он курил, смотря из окон
   За стены древнего, могучего Кремля.
  
   Днепрогес, Донбасс, Магнитка, Целина,
   Освоение Сибири, стройки БАМа --
   Заслуга Сталина началом, велика
   Досель невиданно-космического плана.
  
   В наследство нам оставил Сталин
   Державу мощную, развитую страну.
   За будущее жизни отдавали,
   Сломив фашизм и выиграв войну.
  
   Хрущев Никита ждал момента,
   Что б встать бесцеремонно у руля,
   С уходом Сталина расставил все акценты
   И опорочил мертвого Вождя.
  
   В умах людей посеял хаос,
   Указывал на свой хрущевский путь,
   Чрез тридцать лет СССР распалось,
   КПСС прогнило -- в этом суть.
  
   Но еще было время коммунистам
   Устав партийный от хозяйства отделить,
   Насытить рынок качественно, быстро,
   Труд, экономику поднять и укрепить.
  
   Да Брежневизм нас пьянством разленил,
   Браком продукции последних пятилеток.
   Не жалея на отчеты в Кремль чернил,
   Секретари дурили ЦИК, Генсеков.
  
   Андропов мудрый знал проделки
   Тех кто воровал, приписывал, жирел.
   Стал очищать страну от скверны,
   Судьба-болезнь свалила -- не успел.
  
   Власть перехватил уже Черненко,
   Дряхлый умирающий старик.
   В Кремле ходил, держась за стенки,
   Партийный босс последний миг.
  
   Ушел и он как символ высшей власти,
   С почетом, на лафете в мир иной.
   В Политбюро кипели бурно страсти,
   Как управлять народом и страной.
  
   Затаилось как на грех Политбюро,
   Шли клановые тайные разборки,
   Скрупулезно ЦРУ плело веретено,
   Опутывая тонкой нитью перестройки.
  
   Съездом ЦК был избран в спешке
   На высший пост болтун Горбач,
   Он стал разменной картой, пешкой,
   А ЦРУ следил глобальный вран.
  
   Простоват был Миша, не хитер,
   На милость сдал всю власть Борису.
   Ставропольский чудо-комбайнер
   Теперь сидел без власти, кислым.
  
   Вонзен был нож под сердце крепко
   В Великую империю царей,
   Забыт наказ ушедших предков
   Хранить покой Российских рубежей.
  
   Было положено проклятое начало,
   Расчищен путь Иуде на престол.
   Пошел процесс коррупции, развала,
   КПСС зачитан страшный приговор.
  
   Россия дорогую цену заплатила,
   Иуде дав сквозной зеленый свет.
   Его команда обокрала, развалила
   Промышленность, науку на сто лет.
  
   Добавлю армию, культуру, медицину,
   Отняв все вклады у народа до рубля,
   Раскрутив коррупционную машину,
   К отступленью подготовила поля.
  
   Испугавшись страшного суда,
   Роптанья, нищенства, брожения в народе,
   Сдал власть Борис премьеру навсегда,
   Чтоб спать спокойно, Путину Володе.
  
   Сейчас на троне ярко возвышаясь,
   Сидит Владимир, новый царь Руси,
   Пойдет ль Россия гордо, не шатаясь,
   Под силой крепкой, правящей руки?
  
   Но пока жив нас предавший Иуда,
   Обрекший на страдания, беду,
   Тебе, Владимир, вижу, худо,
   Но заклинаю -- вытащи страну.
  
   В тебя народ поверил страстно,
   На выборах он это доказал,
   Ты пожалей трудяг несчастных,
   Измученных рабочих и крестьян.
  
   Я вновь желаю мудрости и воли
   И размышляю, что нас все же ждет.
   Мы пережили много слез и боли,
   Кто после Вас нас дальше поведет?
  
  
   Не верьте Позгалеву
  
   Не верьте Позгалеву, Вологжане,
   Он развивает лишь Череповец.
   Ниспослан нам как Божье наказанье,
   Свою игру ведет хитрец.
  
   В районах скудные бюджеты,
   Сквозь слезы сводятся концы.
   А он меняет "Вольво", "Мерседесы",
   Да строит новые ледовые дворцы.
  
   На Кубене шикарный дом отстроил,
   Пресса, радио и телевиденье молчат.
   За счет народа жизнь себе устроил,
   Летает в Африку охотиться на львят.
  
   Еще нахально, в Вытегре усадьбу
   Отгрохал с другом Михалковым на паях,
   Хочется все в области прибрать бы
   В срок последний, тайно, второпях.
  
   Мы областной, спортивный центр:
   Арены нет гимнастам, фигуристам,
   Путевку в спорт не даст им тесный "Спектр",
   Как устаревшее "Динамо" футболистам.
  
   Что говорить о Тотьме, Белозерске,
   О Соколе, живущем в нищете,
   Великом Устюге, о Вохтоге, Никольске,
   Он весь в делах, в Череповце.
  
   Там деньги, роскошь и удача,
   Друзья, что выдали кредит,
   Да на Мологе тихой дача,
   Где все шторма пересидит.
  
   Ничто не вечно под луной,
   Сгорают, тая, даже свечи.
   Услышан, верю, голос мой
   Как голос разума, предтечи.
  
   Не верьте Позгалеву, Вологжане,
   Учителя, рабочие, крестьяне и врачи.
   За его бытность не прибавилось в кармане,
   Лишь звон в ушах от пережеванной речи.
  
  
   Кукловоды
  
   Зима, декабрь, предновогодье,
   Большую ель из Вологды везут
   В Москву, в Кремлевские угодья,
   Усыпан евро, долларами путь.
  
   И снова мыльный Губернатор
   Хочет продлить, подмазывая срок,
   Уйти от нависающей расплаты,
   Не получить позорный в зад пинок.
  
   Подкинули халявщики идею:
   Ель Президенту срочно подарить.
   Тогда отец обмякнет, подобреет,
   Переназначит вновь руководить.
  
   Рассчитан сей сюрприз на благосклонность:
   Вдруг отогреет Президента мзда,
   Грабится народ через покорность,
   Но молчат районы, села, города.
  
   День рожденья дедушки Мороза
   Придумали так ловко господа,
   От обиды льются тайно слезы
   Эти деньги бы потратить в детсадах.
  
   Избранные тешатся во власти,
   Пьянствуют у дедушки, дурят...
   И навязан дед мороз на счастье
   Не для бедных, маленьких ребят.
  
   Держат область крепко кукловоды,
   Нет проблем отплясвает народ.
   Водит по указке хороводы,
   Всем "доволен", в празднестве живет.
  
  
   Банная клоунада
  
   Напарился в бане, без спички прикуривай
   В обществе замов покорных подруг.
   Ты, Губернатор, давай не придуривай,
   Крещение, это не пьяный досуг.
  
   Вышел в халате и набекрень в шапке,
   В валенках, ноги боясь застудить,
   Но для приличия мог бы и в тапках,
   Забыли дорожку еще постелить.
  
   Прорубь от ветра щитами закрыли,
   Чтоб не замерзло мужское добро,
   Под камеру быстро к воде проводили
   И окунули три раза в ...
  
   Несмело спустился по лесенке в воду,
   Опошлив церковный святой ритуал.
   И показал всем публичное шоу,
   Эх, Губернатор, впросак ты попал.
  
   Спасибо! Потешил народ до упаду,
   Устроил в крещение банную блажь.
   Господь ниспошлет дорогую награду
   За вызов, за весь показной кураж.
  
  
   Горят дома
  
   Пролетарская, Дзержинского, Труда --
   Мафии жилищной интересы,
   Дома сгорают моментально без следа,
   Вещает телевиденье и пресса.
  
   Борются пожарные с огнем,
   Ищут вяло сыщики улики.
   Кажется все это страшным сном,
   Плачут женщины и дети, горемыки.
  
   Сколько может это продолжаться,
   Власть коррупционная сгнила,
   Зажирела в кабинетах, не подняться,
   "Руководит", не выходя из-за стола.
  
   Не хотят помочь в беде, мерзавцы,
   Знают криминальный узкий круг.
   Кто заказчик, кто поджег несчастных --
   Опутано все нитями порук.
  
   Выявить преступников нетрудно,
   Кто коттедж на пепле возведет.
   Знайте, власть и органы подспудно --
   Он и есть заказчик и урод.
  
   Не пиарьте в телевизоре рассказом,
   Красивой байкой о защите пепелищ.
   За взятку продадите землю разом,
   Коль отстегнут вам много, много тыщ.
  
   Народ покорный еще терпит,
   А бизнес алчный прет и прет.
   Системно, скрыто с властью метит
   Дома, которые сожжет.
  
   Пора объединяться дружно, люди,
   Мочить в сортире каждого, поймав.
   Коль не шевелятся ни органы, ни судьи,
   Не защищают наших малых прав.
  
  
   Рубцовский дом
  
   На глазах у всего народа
   Ломают Рубцовский дом.
   Нагло, с парадного входа --
   Вот так, без закона живем.
  
   Может, он в этом доме
   Стихи о деревне слагал,
   Думал о Вологде, Тотьме,
   О будущем с грустью мечтал.
  
   Катают рабочие бревна,
   Из окон летит кирпич,
   С крыши снимается кровля,
   На отдыхе пьют магарыч.
  
   Простые шабашные души
   Рушат без тени стыда:
   Здесь будет коттедж чинуши,
   Роскошный, под три этажа.
  
   Подвальный гараж, кладовая --
   Ограда от нищих кругом.
   Память Рубцова стирая,
   Не думаем, что же потом.
  
   Где ж вы певцы-поэты,
   Писатели, что же молчим,
   Известные наши газеты,
   Наверно, удобно сидим?
  
   Молчат Губернатор и Мэр,
   "Слуги народа" во власти
   Дурной подают пример,
   Круши и дели все на части.
  
   Общество диких нравов,
   Взяток, подачек, угроз
   Открыто творит расправу,
   Спаси этот дом, Христос.
  
  
   Не поддавайся провокации, Учитель
  
   Не поддавайся провокации, Учитель,
   Не разбивай устойчивый Союз,
   Власть Областная -- ваш мучитель,
   Димони защищает, профсоюз.
  
   Отстаивает ваши интересы
   Не районо, не гороно, не облоно,
   Что давят вас зарплатами как прессы,
   Сомкнувшиеся с властью уж давно.
  
   Они сидят в шикарных кабинетах
   Под Мэром, Губернатором, главой,
   Зарплату получая не в монетах,
   Имеют кроме, бизнес теневой.
  
   Власть подковерно подстрекает,
   Уводя от денежных проблем
   Нищенской зарплатой убивает,
   А сама жирует между тем.
  
   Выходом своим из профсоюза
   Вы рубите последние концы,
   Кто защитит вас, детсады и ВУЗы,
   Депутаты иль чиновники дельцы?
  
   Не допустите профсоюзного раскола,
   Проявите мудрость, интеллект,
   Без оппозиции развалятся и школы,
   Сплотись Учитель, школьник и студент.
  
   Не поддавайтесь провокации, давленью.
   Ваш, в обществе велик авторитет,
   Множьте профсоюзное движение,
   Иной защиты просто вовсе нет.
  
  
   Свобода слова
  
   Нет в области свобод и прав печати
   С приходом Рогалевских воротил.
   Редакции, издательства боятся власти,
   Куда девался дух горячий, пыл?
  
   В газетах нет той остроты проблемной,
   Ведь сколько я об этом не пишу,
   Вся пресса контролируется нервно,
   Страшится власть и знаю почему.
  
   Куда ни кинусь, напечатайте, не можем?
   А раньше домогались интервью.
   Негласный на печать запрет наложен,
   На каждую опасную статью.
  
   На поводке, прикормлены газеты
   И телевиденье, и радио грешат.
   Сыплют и сыплют Губернатору памфлеты,
   А он замешан в криминале во сто крат.
  
   Настало время власти беспредельной,
   Уж третий срок губернского главы.
   А почему, скажу вам откровенно,
   Еще не спрятаны, ой длинные концы
  
   Знает все инспектор Федеральный,
   Эту тему с ним я обсуждал,
   Весь аспект бюджетный, криминальный
   В стихах, как мог, от сердца передал.
  
   Опутала всю область эта клика,
   На ключевых постах своя попса.
   А мы как масса серая безлика
   Хвалим, терпим сволочь, подлеца.
  
   Боится Губернатор публикаций,
   Огласки, шума в области, он трус.
   Наступит день ревизионных акций,
   На ваше Эхо я надеюсь и молюсь.
  
   Как островок единственной надежды,
   Где можно прямо не бояться говорить,
   Мы уж не те, что раньше были, прежде,
   Свободомыслие и правду не купить.
  
   Мне говорят, напрасно суетишься,
   Нам не нужна бумажная возня,
   До Президента ты не достучишься,
   Там начеку Администрация Кремля.
  
   Это-то, Сергей, меня заводит,
   Их наглость силы придает.
   Пусть знает Президент, кто хороводит,
   И в областях Россию тихо рвет.
  
  
   Поэт и власть
  
   Не любит власть ушедшего Рубцова,
   Как не любила и при жизни никогда.
   В правленье праздном Позгалева
   Продолжается забвенья череда.
  
   Кто он для них был -- пьяница, гуляка,
   Без положенья, родословной, крестьянин.
   Невзрачный, тихий, замкнутый писака,
   Но для народа -- признанный кумир.
  
   Вы восемь лет замалчваете Осень,
   Не почитаете его в Сентябрьский день.
   В "Русском доме" веселитесь чинно очень,
   Комфортней в зале слушать дребедень.
  
   Вам по сердцу патлатые ансамбли,
   Третьеразрядные дешевые певцы,
   Который раз ступаете на грабли,
   Не открывая фестиваль, глупцы.
  
   Вы оттеснили и Василия Белова,
   Забыли творчество и Яшина давно.
   Наше культурное наследие, основа
   Развенчаны в лице мадам Цацко.
  
   Стало модно обниматься с педерастом,
   Низкопробной шлюхе руки целовать.
   Не они, Рубцов наше богатство,
   Об этом, власть, не надо забывать.
  
   Нам дороги кудрявые березы,
   Воспетые им в грусти и любви.
   Он мучился не понятый сквозь слезы
   И пил, страдая горько от тоски.
  
   Его стихи рождались в страшных муках,
   Вот почему велик он как поэт.
   И лишь в Осенних фестивальных звуках
   Мы слышим, узнаем Рубцовский след.
  
   Вам страшны Гении от прозы,
   Слово писателя, поэта Божий дар.
   Оно несет чиновникам угрозу,
   Вскрывает криминальный их пиар.
  
   Не надо проявлять пренебреженье,
   Вы сами вылезли из лаптя "господа".
   С низов идущее Рубцовское движенье
   Вам не удастся утопить уж никогда.
  
  
   Отставка
  
   Жеманничает лживый Губернатор
   На встрече с Президентом за столом.
   Какой-то ход продумал комбинатор,
   Ва-банк играет, лезет напролом.
  
   Транслируют по телевидению встречу,
   Мы видим, как он торг ведет.
   Сидит понуро, сжавши плечи,
   Доверия от государя, власти ждет.
  
   Сверлит Президент упрямым взглядом,
   Посмеиваясь слушает отчет.
   Ерзает на стуле Губернатор,
   В глаза не смотрит, складно врет.
  
   Живет вся область в криминале:
   Транспорт, лес, торговля, ЖКХ,
   Стройиндустрия, спорт так Дале,
   А он подсовывает цифры с потолка.
  
   Хочет показать, смотри, народу
   Вот опять у Президента я, в Кремле.
   Во власти укрепляюсь год от году,
   А вы как были так и есть в дерьме.
  
   Первый срок я к вам приспособлялся,
   Выбрали -- спасибо, рад, глупцы.
   Второй срок упорно наживался,
   Третий прячу криминальные концы.
  
   Вот беда, осечка -- Губернатор
   Не получил доверия в Кремле
   Поэма о Коррупции как фактор,
   И назначения не вышло в октябре.
  
   Как в декабре и январе и даже в марте
   Ты подписал давно свой приговор,
   Не врут цыганские раскинутые карты,
   Твоя судьба -- отставка и позор.
  
  
   Письмо на Эхо
  
   Вы яркий журналист, Сергей, оратор
   Преступной власти сильный оппонент.
   Ваши дискуссии и схватки -- это фактор,
   Вы очень точно отражаете момент.
  
   Что сделано за время перестройки,
   Обобран вкладами униженный народ,
   Низведен, опущен до помойки,
   Бомжи, калеки, наркоманы -- вот исход.
  
   Нефть, газ, энергия, заводы,
   Копи алмазные и золотой ресурс,
   Порты, Аэрофлот и пароходы
   Семьей поделены, почувствовавшей вкус
  
   Сергей! Ну почему мы так несчастны,
   Доверчивы? Ленивы? Неумны?
   Народ, всегда другим дававший счастье,
   Ограблен бандой мрази, сатаны.
  
   Слуги народа, Губернаторы и Мэры,
   В водоворот наживы унеслись,
   Стыд потеряв и чувство всякой меры,
   Отъелись, возгордились, вознеслись.
  
   Грабят нас князьки и феодалы,
   Проблемы наши им ой-ей, чужды.
   И грабли бьют по лбам нас мало,
   Привыкли рот раскрыв, ко лжи.
  
   Ведь посмотри, Шаймиев в Татарстане
   Поднял Республику до облачных высот.
   Потому, что у него на первом плане --
   Любовь к тому, кто рядом с ним живет.
  
   Не вялое Правительство, не Дума,
   Не Губернатор, не чиновник, вор и плут,
   Он скромно без помпезности и шума
   На благо свой направил труд.
  
   Живут богато Русский и Татарин,
   Башкир, Якут, Мариец, Хант, Бурят,
   Христианин, буддист ли мусульманин,
   Здесь каждый в доме друг и брат.
  
   Нас пожирает ржавчина закона,
   Разных услуг тарифов беспредел.
   И гнут и гнут, и ставят на колена,
   Но есть всему когда-нибудь предел.
  
   Прошу, Сергей, вас через Эхо
   Прочтите справедливое письмо
   Премьеру, Кудрину и Грефу,
   Когда посеем всхожее зерно.
  
   Вам желаю творческих успехов,
   Резать смело вздувшийся нарыв.
   Народу ваше слово как утеха
   И как поддержка в нервный срыв.
  
  
   Веерка золотая ручка
  
   Что не хватало Лапиковой Вере,
   Большой зарплаты, власти над людьми.
   Задумайтесь, работала при Мэре
   И при комиссии жилищного "судьи".
  
   Она лишь винтик в хитром механизме
   Сгруппировавшихся жилищных воротил,
   Уличены еще не все в паразитизме,
   В продаже, разбазариванье квартир.
  
   Коррупция, мошенничество, взятки.
   Как мафиозный вал остановить?
   Им сходят с рук аферы гладко,
   Квартиру в очередь без мзды не получить.
  
   Стоят годами аварийщики, свободно,
   Но выправить не могут ордера.
   За взятку, да, оформят подковерно,
   Все поглощает черная дыра.
  
   В очередях нервозность, страх,
   От напряжения народ стал злее.
   Потерпят кровососы скорый крах,
   В душах обманутых бунт тлеет.
  
   Сколько Вер и Леш таких у власти
   Слав и Миш, Сереж, Галин и Люб,
   Рвут город взятками на части,
   Всю область за валюту продают.
  
  
   Бюджетные воры
  
   Воруют, в азарте воруют
   Чрез вексель, взаимозачет.
   Бюджетные страсти бушуют,
   Поставлен грабеж на поток.
  
   Стекаются деньги в комбанк
   И здесь под замком оседают,
   Большой Губернаторский шанс,
   Огромная часть пропадает.
  
   Воруют под видом ремонтов
   Зданий Губернских властей,
   Разных воссозданных фондов,
   Воруют у школ, у врачей.
  
   В проектах финансовых тоже
   Строительных, газовых схем.
   И здесь Губернатор похоже
   Как с лесом, не знает проблем.
  
   Порученьем платежным воруют,
   Мебель в "Ликоне" купив,
   Сотнями тысяч, рискуют,
   Налоги списав и укрыв.
  
   Воруют и в Облизбиркоме,
   Мы финансируем власть.
   Воруют и лица знакомы,
   Губернская высшая знать.
  
   Воруют в культуре, облздраве.
   Воруют с поставок зерна.
   В хищном зарвавшемся нраве
   Россия, ты очень больна.
  
  
   Шантаж
  
   Мне предложили тайно миллион
   В рублях, так мелко лучше в баксах.
   Чтоб не писал разоблачительных стихов
   О векселях, зачетах, власти, банках.
  
   И уничтожил стихотворные поэмы,
   Всю "Вологодскую, опасную тетрадь",
   Иначе будут страшные проблемы,
   Народ не должен видеть и читать.
  
   Противно-хриплый голос в телефоне
   Так популярно матом объяснял
   О "Совещанье", о "Коррупции", "Дельцове".
   Не выдержав, я в задницу послал.
  
   Сказав в ответ ему скотина,
   Кто за тобой стоят -- лохи,
   Пусть не надеются -- из баксов паутина
   Не изолирует от общества стихи.
  
   Ни мой порыв, ни гнев, ни возмущенье,
   Кубами долларов всей правды не купить.
   Подумай, мразь, ты о своем спасенье,
   Когда захочешь снова позвонить.
  
   А "Вологодская тетрадь" все ж выйдет,
   Процесс уже пошел, как говорят.
   Кровь у кого-то сильно поостынет
   И упадет давление до пят.
  
   Послушай шантажист, коли не дятел,
   Все, что пишу, имеет Президент,
   Генпрокурор, Миронов председатель
   И журналисты, все -- ушел момент.
  
   Кто дал тебе команду, Губернатор,
   Да я и сам догадываюсь, он.
   Опоздал, хозяин, твой куратор,
   Я проехал страшный перегон.
  
  
   Москва, Кремль
  
   Президент! Пишу я вновь открыто.
   Меня вы так и не услышали, а жаль.
   К вам не пробиться вижу с челобитной,
   От этого сильней растет печаль.
  
   Кого-то колет правда
   В Администрации Московского Кремля,
   Не пропускает канцелярская команда
   Письма мои для батюшки-царя.
  
   Не хотелось бы по сути повторяться,
   В письме-поэме высказал все Вам.
   Сколько можно над народом измываться
   Губернаторам, распущенным ворам.
  
   Я понимаю будни Президента
   Расписаны на целый год вперед,
   Вы даете интервью корреспондентам,
   Так обратите же вниманье на народ.
  
   Моя вера начинает колебаться
   В Вас как гаранта, нации отца,
   Жизнь наша продолжает ухудшаться,
   Беспределу цен, мздоимства нет конца.
  
   Богатые становятся еще богаче,
   Энерго-Газо-Нефтяные короли.
   Народ не сможет долго так ишачить
   И выживать на тощие рубли.
  
   Монетизацией мы выброшены за борт,
   На соцпакет лекарств нам не дают
   Аптеки ловко пишут рапорт,
   Все льготное налево продают.
  
   Чего добились коммунальною реформой:
   Стали Дэзы больше воровать.
   Сволочей от года к году кормим,
   Продолжают цены на услуги поднимать.
  
   На льготах как-то выживали,
   Этим удержал от бунта мэр Москву.
   Люди злые на безденежье, устали.
   Президент! Роптанье не к добру.
  
   Губернаторам вы дали волю власти,
   В десять раз повысив их оклад.
   На этом фоне накалились страсти,
   Мне хочется, но трудно вас понять.
  
   Надо признать, вы сделали немало
   После правленья Ельцина в бреду.
   В Армии, на Флоте легче стало,
   Свели на нет Чеченскую войну.
  
   Но усилились разбои и теракты
   Как фактор клановой борьбы,
   Отправьте всех дерущихся в отставки,
   Большая польза будет для страны.
  
   Извините, Президент, меня за смелость.
   Правду скажет гражданин и патриот:
   Смотреть как рушиться Россия надоело,
   Нам нужен резкий, смелый поворот.
  
   Поднимите пенсии достойно:
   Чтобы жить, не просто выживать.
   Смотреть на нищих очень больно,
   И законом тысяч пять принять.
  
   Освободите инвалидов от квартплаты
   Своим указом, Дума вас поймет.
   Они больны, ни в чем не виноваты --
   И напряженье социальное спадет.
  
   Итак, стоим на грани катастрофы,
   Все потому, что жадность и обман.
   Взрощеные свободой перестройки
   Отрывают от страны кусок в карман.
  
   Россия рушится от бесконтрольной власти,
   Которую и выбрал сам народ.
   Разбито все на кланы и на касты,
   Хапают дрожа, воруют впрок.
  
   Президент! Пора давно вмешаться,
   Всех губернаторов замаранных -- под суд.
   Найдется много, если покопаться,
   Чем заполнял свой выборный досуг.
  
   Сейчас нужны России патриоты,
   Как Тулеев, Шанцев и Ткачев.
   А нашей области прибавить обороты
   Смог б Абрамович иль Лужков.
  
   На этом мне позвольте попрощаться,
   Не обессудьте, Президент, коль что не так.
   Желаю вам осмыслить и собраться,
   Есть еще время ликвидировать бардак.
  
  
   Докладная
   (Губернатору)
  
   Управделами интриганка, Губернатор,
   На твое имя докладную я пишу.
   Ты как наместник Президента и Сенатор
   В проблему эту вникни, попрошу.
  
   Она умышленно давно плетет интриги,
   Нацелив глаз на мой авторитет.
   Изучая юридические книги,
   Дает завгару плохонький совет.
  
   найдя язык с продажным профсоюзом,
   С лидером, а он у ней цепной,
   Да и начальник с ней в союзе,
   Хотят убрать меня любой ценой.
  
   Гараж не тот, что был уж раньше,
   Много подхалимов, стукачей.
   Столько грязи, черной фальши,
   И нет товарищей хороших и друзей.
  
   Народ, работая, боится пикнуть,
   Приказ решает даже, что носить.
   Управделами не желает вникнуть
   Как мой драгоценный дальше жить.
  
   Носки носить лишь светлым цветом,
   Ботинки только черные зимой,
   Рубашку с рукавом коротким, летом
   Ну и пиджак крапленый, деловой.
  
   Это Губернатор, геноцид.
   Нет на них решительной управы,
   Шофер забитый тайно говорит,
   Боится увольненья и расправы.
  
   Показушные условия для быта
   В черном теле держат слесарей.
   Главные проблемы властью скрыты
   Под надзором все до мелочей.
  
   При обкомах мы работали на совесть
   Нас уважали, ставили на вид.
   Конечно, в прошлом эта повесть,
   Но время чести, дружбы не забыть.
  
   Я прославляю город наш и область
   Стихами, спортом, песней удалой,
   Но зависть черная и костность
   Все время дышит за спиной.
  
   Молчать не буду, Губернатор,
   Хочу чтоб ты об этом знал,
   Завгар наш -- хищный аллигатор,
   Лишь в белом доме милый зубоскал.
  
   Идет накат и с большей силой,
   Так хочется ему поставить мат.
   Мне говорят: уволься милый,
   Я все равно нарою компромат.
  
   Силой власти собирает докладные,
   Пишет ему каждая овца.
   Но я сказал, придут деньки иные,
   Дождешься сам печального конца.
  
   Ваша мадам тут как бы с краю,
   Свое влиянье хочет скрыть,
   Понял, я через нее страдаю,
   Уймите и подрежьте ее прыть.
  
   Есть по слухам сверху указанье:
   Склонных, подлых к делу приобщать.
   За любую информацию, признанье
   Информаторов деньгами поощрять.
  
   Гараж опутан щупальцами спрута,
   Даже в туалете есть хозяйский глаз,
   Чихнуть нельзя -- завернуто так круто,
   Внешне благодать вся напоказ.
  
   Служить я рад и верою, и правдой.
   И на того, с кем езжу, не стучу
   Пусть это будет маленькой наградой
   За ту порядочность, которой дорожу.
  
   Останови интриги и волненья,
   Чтоб мог шофер не горевать,
   И спать спокойно с наслажденьем,
   Не думая, как завтра день начать.
  
   Прошу проблему разом разрешить,
   Поймешь ли ты меня, сенатор,
   Попробуй день в гадюшнике прожить,
   А я на время стану Губернатор.
  
  
   Ответ Губернатора
  
   Уважаемый водитель Богомолов,
   Я прочитал доклад-письмо.
   Ты не зря, отчаясь, бога молишь,
   Проблема гаража стоит давно.
  
   Атмосферы нет, одно удушье.
   Об этом мой водитель говорит.
   Царит и страх, и равнодушье,
   Довел гараж свой паразит.
  
   Прикрываясь именем высоким,
   Покрывает пьяниц и ворюг.
   Водитель Богомолов, вы не одиноки,
   Завгару не сойдет все это с рук.
  
   Вы говорите, я наместник и сенатор,
   Отец народа, да, пожалуй так.
   Знаю ваш начальник аллигатор,
   Вижу каждый лисий его шаг.
  
   Мадам на вид поставил это,
   Чтоб больше занималась гаражом.
   А заодно нашла замену летом,
   Хватит, будет меньше подлецом.
  
   Да и ее не сменит стиль, уволю,
   Что напридумала, ох, рыжая метла,
   Пиджак, носки, ботинки -- взяла волю,
   Хвост поприжала, быстро поняла.
  
   Общее собранье соберите,
   Продажный распустите профсоюз,
   И открыто в прессе объявите:
   Губернатор мол помог скрепить союз.
  
   Мы с вами вместе, Богомолов,
   Встряхнем запущенный гараж,
   Пьяниц, стукачей и кормоловов
   Уволим всех, собьем ажиотаж.
  
   Конечно, и без вас работы много
   Ночь и день, ни отдыха, ни сна.
   Президент ругает очень строго,
   Да пошла предвыборов волна.
  
   Я вам ответил честно, откровенно,
   Трудитесь и не бойтесь ничего
   А Губернатором, пусть даже и мгновенно,
   Работать очень трудно, тяжело.
  
  
   Баллада о Есенине
  
   Вихрастый, русский мальчуган
   Природой одаренный Гений,
   Поэт крестьянский, хулиган,
   Таким запомнился Есенин.
  
   Родился в Константиново Сережка
   В Губернии Рязанской у Оки,
   Где вечерами плакала гармошка
   И молодежь сбивала каблуки.
  
   На воспитанье отдан деду
   С двух лет, как на Руси велось.
   Посадили мать с отцом в телегу:
   Прощай, так детство началось.
  
   Дядья учили ездить на лошадке,
   С трех лет садили без седла
   И гоготали как в припадке
   Под окрик, но вперед пошла.
  
   Раздев, бросали его в воду,
   Заплыв на лодке далеко.
   Он креп все больше год от году
   Под хохот громогласный ого-го.
  
   На охоте был вместо собаки,
   Подстреленную дичь им доставал,
   От озера уставший на полати
   Падал, моментально засыпал.
  
   Средь мальчишек был он коноводом,
   Заводилой, главным драчуном.
   Дед гордился, наш породой,
   Молодец растешь не соплюном.
  
   Бабушка любила его ох ты,
   По субботам мыла до бела,
   Стригла ножницами ногти,
   Расчесывала с маслом волоса.
  
   Ломались гребни от кудрей
   Пышной, золотистой шевелюры.
   Он кричал: ой бабушка, нежней.
   Потерпи, Сереженька, покуды.
  
   Пролетело детство незаметно,
   Прятался с тетрадкой на чердак,
   Уж писал стихи девятилетним,
   А в семнадцать просто жил в стихах.
  
   Церковно-учительскую школу
   Закончил, но учителем не стал.
   Он не молился в церкви на икону,
   О Петербурге пламенно мечтал.
  
   И он открыл свои врата
   Во всем великолепии столицы:
   Кругом машины, брички, суета
   И важные напыщенные лица.
  
   Вот встреча с Блоком, Городецким,
   Стекает пот обильно по спине,
   Знакомство с Клюевым, улыбчиво по-детски --
   Неизгладимый след в его судьбе.
  
   Грозные годы революции настали,
   Он принял манифесты Октября.
   Его стихи печатали, читали,
   Он отдавал с душой всего себя.
  
   В России все перемешалось:
   Армия, народ, идеи, власть,
   Царизма слабость, обветшалось
   Теченью масс передалась.
  
   Есенин движимый порывом,
   Не понимал стратегии вождей.
   Восстаньем снизу, красным взрывом
   Они толкнули в страшный ад людей.
  
   Шел войною брат на брата,
   Рабочий раскулачивал крестьян,
   Матрос расстреливал солдата
   Россия ввергнута в обман.
  
   Неслась лихая колесница,
   Сметая непокорных на пути.
   Спаси, Небесная Царица,
   Всеобщую резню останови.
  
   Серега жил кабацкой славой,
   Читал свои стихи под мордобой,
   Поэт любимый и тщеславный,
   Он был всегда здесь в доску свой.
  
   Летела жизнь в угаре пьяном,
   Свободы полон чувств, гуляй.
   Так становился хулиганом
   Мастер слова, глашатай.
  
   Скандалы, пьяные дебоши,
   Приводы в милицию, в ЦК.
   Вмешался Лев Давыдыч Троцкий,
   Решил направить в русло паренька.
  
   Увидев в нем агитпропагандиста,
   Известного поэта и чтеца,
   Знатока крестьянства, памфлетиста
   Революционного идейного певца.
  
   Дал шанс пожить в Европе,
   В Америке, сравнить капитализм.
   Ты посмотри, Есенин, издалека,
   Как мы идем в социализм.
  
   Америки уродливые штаты:
   Порочность, бездуховность, прагматизм,
   Писал Есенин, чужды, неприятны
   В долларах их весь демократизм.
  
   Расчетливость, стукачество, карьера
   Не для рабочих и крестьянских мужиков,
   Нам Русским претят эти меры,
   Мы любим женщин, шумность кабаков.
  
   Гуляй, гуляй, гуляй рванина,
   Революции всем сердцем отдаюсь.
   Неси меня, опасная стремнина,
   Повешусь скоро, или застрелюсь.
  
   Россия, ты одна такая,
   Что в радости, что в горе и в слезах.
   Играй, тальянка, душу вынимая,
   Пой о лирических, есенинских стихах.
  
  
   "Демократы" в овечьей шкуре
  
   Демократы в овечьей шкуре
   В Московскую Думу идут,
   Жаждут реванша до дури,
   Им кажется, что их там ждут.
  
   Задвинули в тень Хакамаду,
   На время Гайдара убрав,
   Немцова как "совесть и правду",
   Чубайса лишили всех прав.
  
   Откуда-то вылез Никита
   Толи Белых, толь Черных,
   Голова его сором набита,
   Дурит людишек простых.
  
   В голову вбил Никита:
   Он лидер и вождь ЭШПЭШ,
   Карта Чубайса мол бита,
   Упал и Гайдар с небес.
  
   Ведет пропаганду неловко,
   Не блещет ораторством он,
   Идей не полна упаковка
   И мало красивых слов.
  
   Хочется власти Никите,
   Но службу Чубайс сослужил.
   Сидеть тебе парень в корыте,
   Не лез бы, спокойно и жил.
  
   Да нет закрутило до дрожи
   С Явлинским вступил в альянс,
   Знает народ ваши рожи,
   Брось ты, Никита, пасьянс.
  
   Не видать вам больше Думы
   Российской Московской, других.
   Попробуйте в дальние чумы,
   Но даст Абрамович под дых.
  
   Выходит, нигде вам не светит,
   Союз ваш уже без сил.
   Бог, говорят, шельму метит
   Зря по стране колесил.
  
   Надо же партия бедных
   Это нечестный удар.
   Ты нищий Никита, Белых
   Немцов и Чубайс, и Гайдар.
  
   Гриша Явлинский тоже --
   В Англии дети живут.
   Смазливые сыты, пригожи,
   Наверно, сухарь не жуют.
  
   Но те, у кого поддержки
   Просите в выборы, -- псы.
   Кланяясь низко в ножки,
   Не могут купить колбасы.
  
   Мы помним Гайдарские речи:
   "Нам нужен богатый класс",
   Как призывал к картечи
   Стрелять в Депутатов, зараз.
  
   Помним и ваучер овцы
   Ишь захотели власть.
   Скоро этапом по дровцы
   Поедет вся ваша масть.
  
   Никитка, оставь-ко затею,
   Подставлен ты крепко, сынок,
   Зря за банкротов потеешь,
   Играют тобой, дурачок.
  
   Ты для политика, парень,
   Не вышел умом, простоват.
   Чубайс -- это глыба, камень,
   Но выдохся, начал сдавать.
  
   Хочешь, скажу откровенно:
   Фруктик, да плюс ЭШПЭШ.
   В лету уйдут непременно,
   И будет поставлен крест.
  
   Снимите овечью шкуру,
   Рентген человеческих глаз
   Видит насквозь всю натуру,
   Вашу душевную грязь.
  
   Мы вас уже всех забыли,
   Спокойно страна спала,
   И было -- чуть-чуть не простили,
   Но вновь ваша прыть ожила.
  
   Пора вас давно в палаты
   Лечить от напряга мозгов,
   Первой волны демократы,
   Еще за обман стариков.
  
   Детей вы своих заразили,
   Но им не достигнуть высот.
   В политике вас не любили,
   Все помнит несчастный народ.
  
   Уйдите с арены пираты,
   Реформаторы всех неудач.
   Ведите с больными дебаты,
   Уверен, вас вылечит врач.
  
  
   Байки танкиста
  
   Когда-то жил в деревне Шоры,
   Знала меня каждая сопля.
   Любил Тамбовские просторы,
   Березовые рощи, тополя.
  
   Пахал колхозную землицу,
   Ударник был передовой,
   Кадрил библиотекаршу-тигрицу
   Как в омут буйной головой.
  
   Оставил все же деревеньку,
   В печали Полечку, колхоз,
   Стал собираться помаленьку
   На службу в армию без слез.
  
   С шумом провожали всем колхозом,
   С песнями и пляской под гармонь,
   В клубе на декабрьские морозы
   От вина кипела в жилах кровь.
  
   Приехал из деревни я в район,
   Председатель на уазике подкинул,
   Погрузили нас как скот в вагон --
   Вскоре на Читу наш поезд двинул.
  
   Восемь суток в потном скотовозе
   Нас везли через Урал в Сибирь,
   Прибыли на станцию Закозье --
   Лейтенант толкнул: вставай упырь.
  
   Сонных, нас построили в шеренгу.
   По машинам -- прозвучал в ночи приказ.
   Прыгая, разбил себе коленку,
   В лазарет попал приехав в часть.
  
   Отдыхал как князь я в лазарете,
   Спал на чистых, белых простынях,
   Соблюдал больничную диету,
   Кушал сало в шоколаде, просто ах.
  
   Маршировал мой призыв на плацу,
   Сбивая в кровь в мозолях пятки,
   Бегая кроссы по овражному кольцу,
   Не забывая полосу препятствий.
  
   Как грустно кончилось леченье,
   Выписали годным к строевой,
   Мне дали персонально назначенье:
   Так стал механик-рулевой.
  
   Изучив все механизмы управленья,
   Я с танком обращался уж на ты,
   И как-то раз на маршевых ученьях
   Я доказал, что это не понты.
  
   Прыгал с горок как с трамплина,
   Зарывался в землю словно жук,
   Послушна мне была машина,
   Стрелял я точно каждый круг.
  
   Гонял на танке в магазин
   За водкой командирам разрядиться
   Мой старлей Шалва-грузин
   Любил по-русски крепенько напиться.
  
   Шла служба, дни мои летели,
   В знаменитом Брежневском полку.
   Я вспоминал Тамбовские метели,
   Ждал срока, скоро ль отслужу.
  
   Два года в общем проскочили,
   Я сел за рычаги последний раз,
   В Иркутске сало в шоколаде получили,
   И мне доставить был приказ.
  
   Я прицепил телегу тросом к танку,
   Бросив брезент, веревку и мешки,
   Взял с собой завскладом Ваньку,
   Помчал на запад лесом, напрямки.
  
   Три дня дремучими лесами
   Мы шли упорно на Иркутск,
   Да по краям колхозными полями
   Прокладывал как мог себе маршрут.
  
   Под утро прибыли на базу,
   Под Иркутском на окраине была,
   Нас загрузили салом сразу,
   Аж до орудийного ствола.
  
   Перекусили сала с хлебом, луком
   Запили деревенским первачом,
   Да и рванули с Ванькой другом
   Ясным утром с солнечным лучом.
  
   Под шум мотора лязг гусянок
   С перекурами короткими дошли,
   Нас ждали в части спозаранок,
   Пересчитали с салом все кули.
  
   Комполка пожал мне крепко руку,
   Сказал: готовьсь завтра домой,
   Вот так закончил службу-суку,
   Отслужил, в деревню на покой.
  
   Мундир отгладил, приготовил,
   На грудь награды нацепил,
   Отвальную как положено устроил,
   После пьянки с части укатил.
  
   Встречай, колхоз, деревня Шоры,
   Тигрица Полечка, я мчусь,
   Задерну поплотнее шторы
   И от кошмарной службы отосплюсь.
  
   Ну, слушай дальше доходяги
   Вернулся, вижу семь дворов,
   Колхоз дошел до конной тяги,
   Пропили парк весь тракторов.
  
   Народ рабочий разбежался,
   Актив правленья зажирел,
   Скупив, что лучше наживался,
   Крестьян оставив не удел.
  
   Полечку увез какой-то ухарь,
   Мать говорила, в Сергиев Посад.
   Попив вина, собрался с духом
   И укатил за счастьем в Ленинград.
  
   В Питере, братва, я раскрутился,
   Родственник из мэрии помог.
   Талант снабженца вдруг открылся:
   На сале делал бизнес впрок.
  
   Снабжал я салом Осло, Амстердам,
   Оттаву, Дублин, Лондон, Копенгаген.
   Ездил с миссией по многим городам,
   Где так любили сало в шоколаде.
  
   Вновь возвращался в Ленинград,
   Чтоб тусоваться в казино и ресторанах.
   Жизнь прожигал, имея деньги, блат
   Баксов мне хватало на карманах.
  
   Бывало, часто в Ленинграде,
   Когда по Невскому гулял
   Любил я сало в шоколаде,
   По два кило с лучком съедал.
  
   Ходил я в корочках со скрипом,
   В крапленом модном пиджаке,
   В рубашке от Кардена шитой
   При гладко выбритой башке.
  
   Балдели девки от походки,
   Я загребал как уркаган,
   Чуть наклоняясь шажком коротким,
   И пританцоввал, как цыган.
  
   В углу Московского вокзала,
   У касс, что с южной стороны,
   Старуха салом торговала
   Всегда отменной вкусноты.
  
   Копченым с перцем в шоколаде,
   Я каждый раз на запах шел.
   Иначе как, чего бы ради
   Сюда тащился как осел.
  
   Бывал в Кронштадте, Эрмитаже
   Адмиралтейства трогал шпиль,
   А в Смольном с мэром как-то даже
   Коньяк Армянский как-то пил.
  
   Но все кончается когда-то,
   Покинул фарт и бог меня.
   Теперь старатель я, с лопатой
   Кидаю кварц дробленого камня.
  
  
   Письмо старшей сестре
  
   Привет, сестра, из золотого края,
   Решил письмо тебе я написать.
   С чего начать вот думаю, гадаю,
   Хочется так много рассказать.
  
   Уж месяц я в артели "Север",
   Работаю-то в общем за гроши,
   Мотаюсь словно вольный ветер,
   Тупею медленно в оторванной глуши.
  
   Мне жаль, что все так получилось
   Домашним, знаю, очень тяжело,
   Хочу, чтоб все задуманное сбылось,
   И я не ездил больше в Бодайбо.
  
   Ты знаешь мою волю и характер,
   Что задумал -- значит решено,
   Отъезд в Сибирь упрямый фактор,
   Кому-то и покажется смешно.
  
   В этой жизни -- выживай как можешь,
   Но не всем локтями мир толкать,
   Выдавлен тобой, обманут, брошен,
   Заново все надо начинать.
  
   Я на тебя надеялся и верил,
   Родная кровь, но как мы далеки.
   Судьбу своей семьи доверил,
   Не протянула в трудный час руки.
  
   Когда-то жил достойно, сыто,
   К старости сколачьвал капитал,
   Но оказался у разбитого корыта,
   За что же бог жестоко наказал.
  
   Я видел только детство, но не юность,
   Не довелось, ты знаешь почему.
   Может скажешь, что за глупость,
   Подай на блюдце все ему.
  
   С чужих рук уж точно не кормился,
   Я напрягался собственным трудом.
   Другой наверно бы до бомжа опустился,
   Но я всегда был твердым мужиком.
  
   Я рано стал задумываться о жизни,
   Мне БАМ дорогу светлую открыл,
   А луч блеснул чрез фокус призмы,
   На краткий миг сияя осветил.
  
   И все ушло, растаяло туманом,
   Друзей, приятелей я так и не завел.
   Я избегал расставленных капканов
   Как офлажкованный охотниками волк.
  
   Я одинок, но только не несчастен,
   Духовной силой, разумом богат.
   Хочу быть ко всему причастен,
   Ведь я не грубый, пошлый ренегат.
  
   Ну что еще сказать, не знаю.
   Жив, бодр пока еще, здоров,
   Лишь вдали от дома понимаю,
   Что очень краток жизни срок.
  
   Приеду на отгулы лишь весною,
   В мае, чтоб картошку посадить.
   Потом обратно счастье строить,
   За промсезон рублишек подкопить.
  
   Все, сестра, пора прощаться,
   Лист бумаги быстро долетит,
   Чувствую, что станешь возмущаться
   И ругать зараза, паразит.
  
   До свиданья, всего, спокойной ночи
   Или может доброго утра,
   Мы давно чужие между прочим,
   Как холодно у жаркого костра.
  
  
   Пролетели звонкие годочки
  
   Пролетели звонкие годочки,
   Скольких я мужчин перебрала
   Похудели пухленькие щечки,
   Потускнели грустные глаза.
  
   Сорок роковая дата,
   Приливает болью в венах кровь,
   Бурной жизни горькая расплата
   За свободную, но скрытую любовь.
  
   Пользовалась спросом и успехом
   Красивых, атлетических мужчин,
   Чувство счастья было мне утехой
   Белоснежных бархатных перин.
  
   В жадной страсти утопала,
   Природой наслаждения жила.
   Кто любил, того всегда ласкала,
   Отдавалась мигу как могла.
  
   Память ощущенья сохранила,
   От этого становится больней,
   Молодость в страстях похоронила,
   Распрямились локоны кудрей.
  
   Выпита до дна, до малой капли,
   Остается только сожалеть,
   Изношена как комнатные тапки,
   Которые уж больше не надеть.
  
   Пролетели звонкие годочки,
   Утекли как вешняя вода.
   В звездах не вернуть счастливой ночки,
   Все ушло, ушло и навсегда.
  
  
   Юра Амурский
  
   Валентин! Я родом с Краснодара,
   Там детство все мое прошло.
   Любил с друзьями бегать по базарам,
   Смотреть, как торг ведет жулье.
  
   С лучшим другом Лехою Захаром
   Хулиганил, резким был, крутым,
   Зубы вышибал одним ударом,
   Кто дорогу мне переходил.
  
   Учился разным хитрым прибамбасам,
   Как губка впитывал всю грязь.
   Рос, мужал, однажды поздним часом
   Надел на нож одну заразу, мразь.
  
   Первый срок, тюрьма, впихнули в клетку
   Наш Краснодарский суд суров.
   И шел тогда еще по малолетке,
   Так я покинул отчий кров.
  
   Коротким было то мгновенье,
   Рано узнал блатную жизнь,
   Давил козлов на нарах без прощенья,
   И верил только в силу, реализм.
  
   Тянулись долго лагерные годы,
   В тоске старела быстро мать.
   Отец прошедший пламень, воды
   Давит сейчас больной кровать.
  
   Письма получая, жил в тревоге,
   Мать просила, отсидев, не приезжай.
   Эти люди не оставят нас в покое,
   Ни тебя, ни нас, отправят в рай.
  
   Я пристрастился к травке дурьей,
   Годков уж было больше сорока
   Шерсть знала Юру в Приамурье,
   Что получал за ножички срока.
  
   Совсем недавно почта сообщила:
   Мать умирала с именем в устах --
   Мой мальчик, я тебя любила,
   Прости сынок за вечный страх.
  
   Отец больной, забытый всеми
   И мной, отрезанным ломтем,
   Поводит годы в доме престарелых,
   Так пролетают ночь за днем.
  
   Я оттрубил четыре с лишним срока,
   Прошел немало тюрем, лагерей,
   Судьба кидала с юга до востока,
   Но я держал в руках туза червей.
  
   Вагон Столыпинский с решетками
   Я вспомнил тридцать лет спустя,
   Рюкзак засаленный со шмотками,
   Этапы ночью, тюрьмы, лагеря.
  
   Мой друг стою с тобою рядом,
   А в мыслях вспоминаю Краснодар,
   Каюсь, был великим гадом,
   Мать с отцом на тюрьмы разменял.
  
   Унесла судьба на Север Юру
   На Бодайбинские златые прииска,
   Там от мороза лопается шкура,
   А летом поедом сжирает мошкара.
  
   Мужик он тертый, вижу, хваткий
   И крепкий в разговоре на словцо,
   Отдал хозяину последнюю десятку,
   Избороздила жизнь морщинами лицо.
  
   Описывал с трудом я свои мысли,
   Всю правду высказанных слов,
   Он избежал случайно вышки
   За наказаньем длительных сроков.
  
   Я не судья делам твоим, Амурский,
   Ты столько в жизни натворил,
   Пусть грехи тебе Господь отпустит,
   Ведь он тебя в любви и сотворил.
  
  
   Ассоль
  
   Девушка в легком поношенном платье
   Долго на волны морские глядит,
   Шепчет губами, раскинув объятья,
   Сильно волнуется море, шумит.
  
   Бьются о скалы и пенятся волны,
   Порывистый ветер несет облака,
   К берегу правят рыбацкие челны,
   Она все стоит как пушинка, легка.
  
   Молнии блещут сквозь тучи и грозы,
   Ждет алый парус покорно Ассоль.
   Нежная, хрупкая сносит невзгоды,
   Мучит душевная, сладкая боль.
  
   Люди смеялись, но все же, жалея,
   Смотрели, как шла она к морю опять.
   В порыве звала ненаглядного Грея:
   Приди же, приди, продолжая шептать.
  
   Рвалось горячее сердце девичье,
   Сила надежды, любви велика.
   Если б могла, улетела бы птицей
   Чрез океаны, паря в облаках.
  
   Дома уставшей без сил засыпала,
   Свернувшись в комочек, колени поджав,
   На личике милом улыбка сияла,
   Что она видела в розовых снах.
  
  
   Талисман
   (внучке Сонечке от дедушки)
  
   На день рождения седьмого сентября
   Большого зайца Сонечке купили:
   Играй на радость, милое дитя,
   Дед с бабушкой на счастье подарили.
  
   Давно мечтала бабушка о внучке,
   О первой девочке, и вот ты родилась,
   Сразу разошлись на небе тучки
   И засветило солнышко нам всласть.
  
   Дедушка в тебе души не чает.
   Мама с папой что и говорить:
   Тебя ласкают, в ванночке купают,
   На дачку стали рано привозить.
  
   Расти ребенок с зайчиком ушастым,
   Давай его Степашкой назовем.
   Он талисман, он оберег глазастый,
   Тебе теплее будет с ним вдвоем.
  
  
   Сестры
  
   Родные сестры плоть от плоти
   Но с разной выпавшей судьбой:
   Одна живет богато, без заботы,
   Ведь Гендиректор с хваткой деловой.
  
   Другой не дал бог предприятий,
   Ни банковских счетов, квартир и дач. --
   Обыкновенный сторож, род занятий,
   На инвалидности пожизненно, хоть плачь.
  
   Муж у одной банкир известный,
   Удачливый на редкость, бизнесмен,
   С элитой властной связан тесно,
   Благополучный мультмиллионер.
  
   У младшей, каменщик-шабашник,
   Так не скопивший в общем ни рубля,
   Сейчас работает в хозяйстве "Коммунальщик",
   И тем довольна бедная семья.
  
   Спокоя нет у старшей при богатстве,
   Душевное расстройство, пустота.
   Сын агрессивный, жалок в пьянстве,
   Ей предъявляет новые счета.
  
   Растут резвятся внучата у Нины,
   На бабкину сестру им наплевать.
   Скоро у Ромки справят именины,
   Потом Данилке будут отмечать.
  
   В чем формула желаемого счастья,
   Создатель выбрал сам и одарил:
   Одну деньгами, в жадности и страсти,
   Другую внуками, за муки возлюбил.
  
   Чужие сестры, бедность и богатство,
   Уже иссяк родной крови родник.
   Речей бессмысленных притворное лукавство
   При редких встречах в обществе двоих.
  
  
   Инцидент
  
   Сижу я возмущенный в кабинете,
   Начальник службы безопасности АО,
   Жизнь свою прожил уж на две трети,
   Таких фортелей не выкидывал мне никто.
  
   Зря, племяш, живешь со злобой в сердце,
   Разрушить легче чем создать.
   Ты никогда не хлопай громко дверцей,
   Все в одночасье можно потерять.
  
   Любовь, поддержку, дружбу близких,
   Не горячись, одумайся, остынь.
   В моих глазах не падай низко,
   Не жги мостов, крепи свой тыл.
  
   Хотел помочь, наладить отношения
   Своим присутствием, вниманьем, добротой.
   Вам с матерью и лишни опасения
   На мой счет, племянник "дорогой".
  
   Твое "Я" меня тревожит сильно,
   От этого ты кажешься слабей.
   Больше старших слушай щепетильно
   И не считай других себя дурней.
  
   Достоинства твои не умаляю,
   Но полностью еще ты не созрел.
   Я вижу, чувствую и понимаю:
   Ты в жизни, в общем, мало попотел.
  
   Образование, скажу, не показатель,
   В критике не сдержанный язык
   Ты не трудился в поте как старатель,
   Лишь к "бизнесу" купи-продай привык.
  
   Не заслужил твой седовласый дядя,
   В труде проживший столько лет,
   Из-за больного подозрения, не глядя,
   Умышленно устроил инцидент.
  
   "Спасибо" за подставу в кабинете,
   За то, что выставил глупцом.
   Ты будешь перед совестью в ответе,
   Представь, что посмеялся над отцом.
  
   Не хочу быть яблоком раздора,
   Помни, между матерью, тобой
   Без меня работай уж без спора,
   Обрети без подозрения покой.
  
   Я написал с улыбкой заявление
   И попросил сейчас же отпустить,
   Пусть тебе поможет увольнение
   Успокоиться, конечно, и остыть.
  
   В одиночестве прочтешь ты эти строки
   И хорошо, коль правильно поймешь,
   Нет, ни наставленья, ни уроки,
   Ты сам получишь то, что воздаешь.
  
  
   Измена
  
   Ты плакала, прижавшись к шифоньеру,
   Обида тяжкой ношею легла.
   Я изменял, не зная чувства меры,
   Но ты молчала, отношенья берегла.
  
   Я пропадал зимою вечерами
   И лгал от самого начала до конца,
   В командировке -- говорил, а сам ночами
   Ходил к другой с парадного крыльца.
  
   Ты терпеливо ждала изменений,
   Когда одумаюсь и вспомню о семье,
   Ждала, когда открою поздно двери
   И засыпала в кухне на скамье.
  
   А я дурил, не мог остановиться,
   Забросил все домашние дела,
   Я понимал, в кого я превратился,
   Ты все равно безропотно ждала.
  
   Не знаю, что со мной случилось,
   Я таял, как настольная свеча,
   И мое сердце все сильнее билось,
   На всех кричал безумно сгоряча.
  
   Какие-то невидимые силы
   Нарушили покой, разбили сон.
   Медленно, по капле кровку пили,
   Я был на муки кем-то обречен.
  
   Не виноват, и виноват я, дети,
   Милая, мне нечего сказать.
   Бог осудил меня до смерти
   И дал путевку только в ад.
  
  
   Дуэль
  
   В четверг назначена Дуэль,
   Приглашены противники к барьеру,
   Закручена такая карусель,
   Кто понесет моральную потерю.
  
   Сам Соловьев уж руки потирает,
   Корректный, умный, деловой.
   С хитринкой смотрит, представляет
   Участников пред схваткой на "убой".
  
   Слово бьет не хуже шпаги
   И даже пистолетного свинца,
   Полны соперники отваги,
   Кого постигнет участь "мертвеца".
  
   Кто победит: Проханов аналитик,
   Писатель, мудрый человек,
   Иль Жириновский -- пламенный политик?
   На карте -- честь, авторитет.
  
   Первый раунд бурный, страстный,
   Вольфович напал как прокурор.
   Но оппонировал писатель классно
   И отразил аргументарно весь напор.
  
   Пред кем нам каяться, простите,
   Пусть даже Сталин и тиран
   Народ простой не обвините,
   Он от чумы спас много стран.
  
   Нельзя предать страну однажды,
   А вы сдаете нас живьем,
   Отцов умершие надежды
   Украдены и проданы ворьем.
  
   Такими же продажными как вы,
   Взрощенными Союзом нерушимым,
   Растащили нас по партиям козлы,
   Кровь пьете и непогрешимы.
  
   Как обличал Проханов энергично,
   Что Жириновский вышел из себя,
   Вмешался Соловьев тактично:
   Вл. Вольфович, культурней, так нельзя.
  
   Время первой схватки истекло,
   При большом Прохановском отрыве,
   Было все итак предрешено,
   Вольфович нагрел народ в порыве.
  
   Второй раунд частных обвинений,
   Секунданты бьют наверняка.
   Дуэлянты не испытывают волнений
   До вопросов Соловьева лишь пока.
  
   Конечно же, решение Жюри,
   Судей молодых, необъективно.
   Живущих в благах шоу, в попули...
   Их обсуждения на камеру наивно.
  
   Ну наконец, дождались Соловьева.
   Что Владимир Вольфович притих,
   Вопрос про Герострата тебе новый,
   Ударил точно, прямо и под дых.
  
   А говорил, все знаешь и умеешь,
   Но все же история кой в чем не по зубам.
   Оказвается, вождь, и ты потеешь,
   Дал повод посудачить языком.
  
   Проханов же парировал спокойно
   Интеллигентно, точно отвечал,
   Свой голос отдаю ему бесспорно:
   Он патриот, Россию защищал.
  
   Сколько можно ноги вытирать,
   Так говорить о нашем государстве.
   Владимир Вольфович, не надо обвинять,
   Не зли народ покорный, благодарствуй.
  
   Окончена Дуэль и спущен пар.
   Владимир Соловьев, а вам спасибо,
   Ваш тонкий ум как божий дар
   Он недоступен, правда, кому-либо.
  
  
   Горе охотник
  
   Включил от скуки телевизор,
   А там идет загон волков.
   Так удивился, что я вижу:
   Охотник -- Слава Позгалев.
  
   Как снеговик одет в пуховке,
   Стоит под ивовым кустом
   С ружьем в руках, наизготовку
   Завороженный вышедшим волком.
  
   Метнулся зверь от леса в поле
   И прямо к зарослям, к кусту
   Грохнул выстрел тут же вскоре,
   За ним второй -- но в пустоту.
  
   Крутнулся волк, на миг опешил,
   Но ствол искал от страха цель,
   И прогремел как эхо третий --
   Вперед рванулся смелый зверь.
  
   Перезаряд и снова мимо
   Четвертый, мать-твою стрелок
   Пил бы в баньке лучше пиво
   Да поддавал на камешки жарок.
  
   Подстраховал поодаль, сбоку,
   На вскидку Егерь бил, в упор.
   Зарылся зверь в снегу глубоком,
   В оскале свой потупил взор.
  
   Смеялся громко, до упаду:
   Как Губернатор-снеговик,
   Стреляя часто из засады,
   Чуть не попал на волчий клык.
  
  
   На смерть Евдокимова
  
   Судебный процесс на Алтае
   Вылился в массовый гнев,
   Протест шоферов нарастает
   Катится комом как снег.
  
   За что осудили шофера?
   Скажу, за чужую вину,
   Знаем, жал газ до упора
   Водитель артиста в пылу.
  
   Сам Евдокимов в мерсе
   Видел, куда же он гнал,
   И скорость, написано в прессе,
   За двести летел, не снижал.
  
   Водитель "тойоты" спокойно
   К развязке с женой подъезжал
   И видел, что чисто, свободно
   Помех нет, никто не мешал.
  
   Мог ли предвидеть, что слева
   Мчится за двести дурак,
   Возможно, в парах перегрева
   Включив проблесковый маяк.
  
   Кураж показной, надменность,
   Статус, вот власти порок,
   Вылились в смерть откровенно,
   Невинный осужден на срок.
  
   Погиб Евдокимов, прискорбно,
   Посажен, за что, человек,
   Очистите душу повторно,
   Судьи, снимите свой грех.
  
   Шумит над крестом береза,
   Знакома всем эта верста,
   Текут по стволу еще слезы,
   Когда нарастет береста.
  
  
   Полковник Рязанцев
  
   Утром в осеннем тумане
   В пыльном потоке машин
   Едет начальник охраны
   Полковник Рязанцев, один.
  
   Здорово, как служиться, дети?
   ЧП этой ночью, отец,
   Срезали кабель две трети,
   С портального десять колец.
  
   А в остальном все в порядке,
   Шлагбаум закрыт, как хотел,
   Да бог с ним, вот это накладка
   Трепач Фомичев просмотрел.
  
   Спите, никак нет, батяня,
   Проводим обход через час,
   Стоять же не будешь у крана,
   Устав выполняем, приказ.
  
   Все не усмотришь, как надо,
   Завод на две трети раскрыт,
   Даже забор не преграда,
   Как, командир, уследить.
  
   Спрячется вор за бетоном,
   Выждет, пока мы пройдем,
   Часик орудуй тут ломом,
   Руби кабеля топором.
  
   Не можем стоять постоянно
   У цеха, у крана, замка,
   Как обеспечить сохранность
   Все двадцать четыре часа.
  
   Еще охраняем ворота
   От левых машин и людей
   Хватает, отец, нам заботы,
   На постах некомплект сторожей.
  
   Не брей нас, папаня-полковник,
   Службу мы честно несем,
   Смотрим на каждый клоповник,
   Набитый ненужным хламьем.
  
   Знаешь, следят и за нами
   Те, кто на дело идут,
   Все просчитав не по пьянее,
   И воры здесь явно живут.
  
   Ладно, потом разберемся,
   Сверим журнальный отчет,
   Платить все равно вам придется,
   Директор прокол не поймет.
  
   Какой тут прокол, Иваныч,
   Экономим раствора расход,
   Пять тысяч украли за ночь,
   За смену пятнадцать приход.
  
   Чуть не долили в машину
   Плюс ЖБИ, пропустил,
   Вот и считай где тут минус
   Сторож помог, прошустрил.
  
   Ты сразу в панику, рано,
   Полковник, ты наш отец,
   За сторожа бейся упрямо,
   Без нас разворуют в конец.
  
   Продукция вся под контролем,
   Мышь не проскочит чрез щель,
   Служба твоя экономит,
   Так значит надейся и верь.
  
  
   Нина
  
   Какая чудная погода,
   Летают стаи голубей,
   Проснулась матушка-природа,
   Запел трудяга соловей.
  
   Вспоминая юности забавы,
   Первую невинную любовь,
   Как прочитанные главы
   Возвращаюсь в детство вновь.
  
   Твоя улыбка, озаренье
   Рвущейся души порыв
   Развевают страхи и сомненья,
   Вулкана спящий взрыв.
  
   Тебе сегодня пятьдесят,
   Но огонек желаний светит.
   Тот же ясный нежный взгляд
   Молодость вторую встретить.
  
   Не грусти, сестренка Нина,
   Не жалей прошедшие года,
   Ты всегда была любима
   И чиста как вешняя вода.
  
   Какая чудная погода,
   Целуются, воркуют голубки.
   Живет, волнуется природа,
   И все поют так звонко соловьи.
  
  
   Я люблю
  
   Я люблю тебя, глазами
   Раздевая в мыслях донага,
   Любуясь стройными ногами
   И фигуркой гибкой как лоза.
  
   Я люблю тебя, словами
   Нежными как теплый ветерок,
   С уст моих они слетают сами
   Льются, льются словно ручеек.
  
   Я люблю тебя, губами
   Сладкими как майский мед,
   Полевыми пахнущий цветами,
   Что пьянит и страсти придает.
  
   Я люблю тебя, руками
   Сильными как пух,
   Прелести лаская вечерами,
   Что в любви захватывает дух.
  
   Я люблю тебя, всей страстью
   Искренне отдав всего себя,
   Не бывает в жизни выше счастья
   Умереть, лаская и любя.
  
  
   Дед Сергей
  
   Ночной директор дед Сергей
   Так надоел, что нету спасу:
   Цепляется как высохший репей,
   Льет на уши словесную парашу.
  
   Накапает в тихушку в кабинете
   В стакан граненый Портвейнца,
   К нам прибредет: душа согрета,
   Улыбка катится с лица.
  
   В кресло сядет, развалившись,
   Ногу на ногу скрестит,
   Скажет: слушайте парнишки,
   Как мастерил едрена стыд.
  
   Бормочет что-то про бригаду,
   Про галерею рядом у весов
   И как застал какую-то там бабу
   В углу с рабочим без трусов.
  
   Дальше Жуков, Конев, Сталин,
   Понес какой-то чистый бред,
   Потом о весовщице Тане
   Наворотил дед винегрет.
  
   Досталось и супруге Соколовой
   За то, что денег на винишко не дает.
   Мужики? Да провалиться, честно слово,
   Устрою ей такой кордебалет.
  
   Ну, Константиныч, вот надрался
   Речь совсем уже не разобрать,
   Теперь про поезд, как катался
   Грибы в лес с Лидкой собирать.
  
   Дед, хватит, хватит балаболить,
   А он про Мяксу, Чебсару бубнит,
   Ругается, в порыве рожи строит,
   Посылает в зад всех мать етит.
  
   Любишь деда ты одна, Лидушка,
   Предана, покорна и верна.
   Состарилась, лохматая подружка
   Ты лучше, чем моя жена.
  
   Все! Устал я, дед, иди в контору,
   Он вдруг нож достал, сует.
   Посмотри, как он мне впору,
   Надежно здесь за пазухой живет.
  
   Надоел, пошли, зови Лидуху,
   Сгреб я деда мягко за армяк
   И шепчу тихонечко на ухо:
   Дед, сейчас поддам -- и он обмяк.
  
   Дотащил его в свою сторожку,
   Спать положил к стенке на диван
   Побурчал под нос дедуль немножко
   И уснул ночной наш хулиган.
  
  
   Как вор ночной хочу тебя украсть
  
   Ходишь ты таинственно печальная,
   Редко улыбнешься, разве вскользь.
   Стройная и нежно-сексуальная,
   Лучше во сто крат букета роз.
  
   Прекрасное и чистое явление,
   Ты хороша, и я хочу сказать,
   Что даже лунное затмение
   Не скроет красоту твою и стать.
  
   Я полон чувств и даже больше:
   Ты разожгла во мне такую страсть,
   А не сказать, то будет горше,
   Как вор ночной хочу тебя украсть.
  
   В душе твоей появится смятение
   От сердца высказанных слов,
   И побороть реки течение
   Сможет только лишь любовь.
  
   Я не стыжусь тобою любоваться,
   Кто может это запретить?
   Лишь сам уйти, забыть и сдаться,
   По внутреннему зову сердце охладить.
  
   Порой бывает мне смешно,
   Веду себя я как мальчишка
   Сынок, сказала б мать, грешно
   В чужую женщину влюбиться.
  
  
   Неряха
  
   Открыт балкон, и не заправлена кровать,
   На пол брошены испачканные брюки.
   Стою я молча, что сказать,
   А надо взять ремень бы в руки.
  
   Пес лег на место, хвост прижав,
   Он чувствует и видит беспорядок,
   Мелькнет в глазах собачьих страх,
   Хозяин видит все суровым взглядом.
  
   На столе разбросаны тетради
   Ручки, книжки и карандаши,
   Я все смотрю, чего жалею ради:
   Ну, Петр мой дорогой, держись.
  
   На кухне грязно, непорядок
   Труд, Петр, родительский цени.
   Чтоб было чисто, без накладок,
   И не забудь еще полить цветы.
  
   Что, Ральф, Петра ругаю,
   Иди ко мне, поглажу, дорогой,
   Квартиру охраняй, я уезжаю,
   Вернусь уж поздно я домой.
  
  
   Новый Источник
  
   Новый Источник, Новый Источник,
   Люди гуляют, влюбляются, лечатся.
   Приеду сюда по путевке срочно,
   Ох уж жена наплачется.
  
   С утра после завтрака вкусного
   Приму ванну, грязь и массаж,
   Здесь нет сумасшествия бурного,
   Лишь тихий уютный пейзаж.
  
   Найду помоложе подружку,
   Стану стихи ей читать,
   В вечернем лесу под кукушку
   Будем за ручку гулять.
  
   Пусть смотрят с завидкой на парочку,
   А что мне не жалко, ну что ж,
   На зависть врачам, санитарочкам
   В беседке курортной под дождь.
  
   Забуду болезни усталость,
   Моральный свой дух подниму,
   Прибавиться сил, остановится старость,
   Источник сильней полюблю.
  
   Навряд ли, жена не отпустит,
   Ишь, скажет, умный козел,
   Вас допусти к капусте,
   И нет мужичишки -- ушел.
  
   Нет! Вместе с любимой поедем
   В Сосновский курорт отдыхать,
   На женщин чужих за обедом
   Глазами не буду стрелять.
  
   Повод не дам рассердиться,
   Со страстью жену полюблю,
   Как хочется с ней насладиться
   В Новоисточном зеленом раю.
  
  
   Алкаш
  
   Я сегодня не в форме, еле ноги идут,
   Под солнцем у Блинной алкаши меня ждут.
  
   Трясусь как убогий, получил от жены,
   Глаз мой ищет колонку напиться воды.
  
   Причина простая, нет с женою любви,
   Вот и пью беспробудно от зари до зари.
  
   Называет меня: дармоед и дурак,
   Гонит из дома за пущий пустяк.
  
   Я работал как вол, деньги все отдавал,
   Улыбался, шутил, но теперь перестал.
  
   Дошел до того, что бутылку украл,
   Может, правда, я совесть давно потерял.
  
   Видно совсем не сложилась судьба,
   Воля моя всем покорна, слаба.
  
   Пью я, пью в одиночестве, плача,
   Нет мне совсем в этой жизни удачи.
  
   Никак не пойму, в чем же я виноват,
   Гонят люди меня: уходи супостат.
  
   Времени бег потерял уж давно,
   Проклятый алкаш я, просто дерьмо.
  
  
   На гибель школьницы
  
   Упал вертолет у больницы,
   Разбилась "вертушка" с людьми,
   Как говорят очевидцы,
   Куда его черти несли.
  
   В газете печатают очерк:
   Пилот мол герой, экстракласс,
   Но я б написал между строчек,
   Создал опасность как раз.
  
   Рынок, больница, люди,
   Нет ни площадки, флажков,
   Пусть даже суд не осудит,
   Бог не отпустит грехов.
  
   Какая великая глупость
   Гнать вертолет в никуда:
   Это горячность и тупость,
   Может, кто скажет, судьба.
  
   Кто же мешал ему вызвать
   Скорую помощь ноль три,
   Уверен, примчались бы быстро,
   Девчушку успели б спасти.
  
   С волненьем смотрю фотографию
   В улыбке застывшей навек,
   Читаю, дрожа, биографию,
   Во всем виноват человек.
  
  
   Что, Где, Когда
   (вопрос без ответа)
  
   В черном ящике на дне
   Сей предмет лежит
   Повезет ль, не знаю, мне
   Пусть судьба решит.
  
   Она есть в каждом доме
   Врача, Посла, Студента
   Нужна в командировке
   Артистам, Президентам.
  
   Ей пользуются дети,
   Министры, Короли,
   Пожалуй полпланеты --
   Вы тоже знатоки.
  
   Кто хорошо воспитан
   И любит чистоту,
   Она как мыло, бритва,
   Блеск придает в быту.
  
   Предохраняет от старения,
   Дает тройной эффект,
   Полезна без сомнения,
   Имеет разный цвет.
  
   У ней приятный запах,
   Если ее открыть.
   Минута вам ребята,
   Желаю победить.
  
  
   Квартирный вопрос
  
   Стиль и дизайн -- это круто,
   Квартирный вопрос -- это класс.
   Во сне я увидела: будто
   Выпал мне радостный шанс.
  
   На сердце тепло, но тревожно:
   Ужель в этом Новом году?
   Да нет, это сон, невозможно,
   Но все же с надеждою жду.
  
  
   Бэла
  
   Я слышу лай надрывный за окошком,
   Вставать не хочется, но все ж иду:
   У двери на крыльце замерзла крошка,
   Под сильный дождь попала на беду.
  
   Откуда взялся щенок белый,
   Подкидыш, кто его принес?
   Я сразу дал ей кличку "Бэла"
   И от дождя домой занес.
  
   Дал молока, кусочек хлеба,
   Она все съела жадно, торопясь,
   Потом позвал негромко "Бэла",
   Смотрю, пришла и улеглась.
  
   У ног покорно лапки сложив,
   Маленькие ушки навострив,
   И не меняя долго позы,
   Вздыхала, чуть глаза прикрыв.
  
   Я гладил маленький комочек,
   Всю нежность сердца отдавал,
   Шептал тихонько: спи, дружочек,
   И Ральфа с грустью вспоминал.
  
   Элитную немецкую овчарку,
   Хранившую покой моей семьи.
   Прошел уж год, но очень жалко,
   Что я не смог его спасти.
  
   Спи рядом, маленькая "Бэла",
   О Ральфе мне напоминай.
   Ты будешь преданной и смелой,
   Спи кроша, спи и подрастай.
  
  
   Я уезжаю
  
   Я уезжаю в край далекий,
   Туда, где не выдержвает металл,
   Лежит на сердце шрам глубокий:
   Не сбылось то, о чем мечтал.
  
   Я уезжаю от родных и близких
   В артель на длинные рубли,
   Здесь нет труду достойной жизни,
   И там не ждет никто вдали.
  
   Я уезжаю из цветущей Вологды,
   Шумят, волнуются березки, тополя.
   Мне суждено мыть в муках золото,
   Прими Сибирская, суровая земля.
  
   Я уезжаю в грусти от любимой,
   В такие годы снова рисковать,
   Как прежде духом одержимый,
   Счастье заново, с нуля ковать.
  
   Я уезжаю завтра непременно,
   Храни Господь мне дорогих людей.
   Вернусь под осень тихо, незаметно
   В сезон протяжных, ливневых дождей.
  
  
   Горит твое окно
  
   Уже закончена работа,
   Сотрудники разъехались давно.
   Лишь ты одна сидишь в заботах,
   В сумерках горит твое окно.
  
   Думаешь над цифрами отчета,
   Сколько средств отчислить на аванс,
   Иль нашла ошибку у кого-то,
   Проверяя кропотливо вновь баланс.
  
   Сгустились сумерки, темно,
   Ты все сидишь и что-то пишешь.
   По-прежнему горит твое окно,
   Мой голос с улицы не слышишь.
  
  
   Карьерист
  
   Смотрю сквозь пальцы на начальника культуры,
   Он мыльный, мелкий карьерист,
   Нравятся ему поездки в загрантуры,
   Молва идет, что на руку не чист.
  
   Поэзия -- его стихия, страсть,
   Пописывает прямо на работе,
   Себя он любит и, конечно, власть,
   Какое ему дело до кого-то.
  
   Нет хода молодым талантам,
   Поддержки, помощи в деньгах.
   Сейчас он отдыхает в Эмиратах
   И много пишет, пишет впопыхах.
  
   Хотит приблизится к Рубцову,
   Раскрыть поглубже деревенский быт.
   Но власть и музу, кнут и слово
   Никому не удалось соединить.
  
   Отдыхай-ка лучше за границей,
   Брось перо, коль богом не дано.
   Мы соберем по маленькой крупице
   И без тебя растущее зерно.
  
  
   Письмо из Бодайбо
  
   Здравствуй, мать, хочу тебя поздравить,
   Пожелать здоровья, быть добрей,
   И переводом за письмом отправить
   Две тысячи старательских рублей.
  
   Очередной свой день рожденья
   Встреть со Светочкой, Петром,
   Лучше в выходной на воскресенье
   За домашним, праздничным столом.
  
   Я как и вы отмечу эту дату
   Молча в рядовом кафе один,
   Чувствую себя я виноватым,
   Вот и странствую отшельник-пилигрим.
  
   Вспоминаю прожитые годы,
   Много ли я счастья видел сам.
   Были и падения, и взлеты,
   Все с тобой делил я пополам.
  
   Скоро уж серебряная свадьба,
   Подумать, четверть века позади.
   Где упасть, заранье знать бы,
   Не растаптывай меня и не суди.
  
   Раны глубоки, я это знаю,
   Сознавать обман свой нелегко,
   Обвиненья справедливы, принимаю.
   Все ж я с вами, хоть и далеко.
  
  
   Деревенский сход
  
   Деревенька наша малая,
   Чай не двадцать ли дворов,
   Люди здесь живут отсталые,
   Много пьяниц и воров.
  
   Собрались мы как-то в клубе
   Телевизор посмотреть
   Ой! Аншлаг! Регина, люди
   Сразу начали трезветь.
  
   Вась, гляди-ко, вон и Ветров
   Весь в рекламе Главпродукт,
   Винокур, ах сколько мэтров
   Что-то с банок все жуют.
  
   Вон и Кларка, Евдокимов
   Держат банки как сюрприз,
   Замолчи ты, Леха Крымов,
   Дай послушать, че за приз.
  
   Мужики, от Главпродукта,
   Слышь, Регина говорит:
   "Волга". Да, наверно шутка,
   Феофан, не может быть.
  
   Верь Регине, ведь сказала,
   Громко, вишь, на всю страну.
   И тушенку показала
   С этикеткой Главпродукт.
  
   Вот деревней и напишем
   Про тушенку да в стихах
   Для рекламы выше крыши
   Только, чур, не впопыхах.
  
   Митрофан, Васюха, Леха,
   Я, Матрена да Степан
   Все по строчке, разве плохо,
   Пусть читают Москвичам.
  
   Мы в глубинке и не знали:
   Есть в России Главпродукт,
   Эх, селяне, что мы жрали --
   Ножки Буша, просто жуть.
  
   Ну, Матрена, ты подруга,
   Не сиди, оформи мысль,
   Что казать от Главпродукта,
   Лишь сгущенку буду пить.
  
   Продолжай, пиши, Степан,
   Я люблю тушенку
   С луком, перцем, Феофан,
   С пряником сгущенку.
  
   Ох, Регина, Главпродукт,
   Напрягаем мозги.
   Всей деревней тяжкий труд
   Из-за приза "Волги".
  
   Хороша конечно "Волга"
   И ключи от Главпродукт,
   Мужичишки ропщут, молвят:
   Нет обманут, не дадут.
  
  
   Валя Вологодский
  
   Зовут меня все Валя Вологодский,
   Стихи пишу и сам же их пою.
   В этой жизни бурной, но сиротской,
   Вспоминаю молодость свою.
  
   Я не музыкант и не певец.
   На гитаре, так, брянчу для звука,
   Как дворовый, шустрый сорванец --
   Вот такая каверзная штука.
  
   Тети, дяди, бабушки и дедушки,
   Отвлекаю вас от бытия.
   Молодые юноши и девушки,
   Да и все мои хорошие друзья.
  
   Отдыхайте, слушайте и смейтесь,
   Что в кассете только лишь для вас,
   Не судите строго эти песни
   Я пою их только первый раз.
  
   Я не Визбор и не Джигурда,
   Не Цой и даже не Высоцкий
   И не московская известная звезда,
   Все проще я Валя Вологодский.
  
  
   Новый год
  
   Новый год пришел желанной сказкой,
   Белым снегом, звездами, луной.
   Детвора на речке бегает с салазками,
   Катаясь с горки длинной, ледяной.
  
   Дед Мороз идет скорей на праздник,
   Вот сейчас двенадцать простучит,
   Он проделал путь к нам очень дальний,
   От мороза борода блестит, искрит.
  
   Он придет к вам, дети, ровно в полночь,
   За спиной с большим, большим мешком,
   Всех подарками одарит и с любовью
   Елку с вами обойдет кругом.
  
   Постучит к Наташе, Пете, Свете:
   Получите приз с душевной добротой,
   Будьте счастливы и веселитесь дети,
   Приглашаю всех на елку в зал большой.
  
   Дочь моя снегурочка-красавица,
   Что же ты быстрей всех в хоровод,
   Пусть же детям маленьким понравиться
   Яркий, пышный, снежный Новый год.
  
  
   Женщина в панаме
  
   Как много девушек хороших,
   Словами старой песни говорю,
   Как много разных, не похожих,
   Глаз не отвожу, на всех смотрю.
  
   Ножки стройные, точеные фигурки,
   Походки словно лодочки плывут,
   Мелькают блузки, платья, юбки,
   Парням покоя не дают.
  
   Нежны как утренние лани,
   Кидает в жар меня, то в дрожь.
   Я выбрал ту, в большой панаме
   В руках с букетом алых род.
  
   Влюбился в образ недоступный,
   Он самый яркий среди всех.
   Я полон мыслей, дум преступных,
   Господь прости меня за грех.
  
   Хочу я мучиться, страдать,
   Любить, пусть и на расстояньи,
   Миг мимолетный, благодать
   Не скрыть усиленным желаньем.
  
   На свете много красоты,
   Но ярче женской нету.
   Померкнут рядом все цветы
   У ног ее со всей планеты.
  
  
   Вся жизнь проходит на колесах
  
   Вся жизнь проходит на колесах,
   В "Волге" мой уютный кабинет.
   У начальства нет ко мне вопросов
   Ни по вожденью, ни на то, как я одет.
  
   Я аккуратен, вежлив, знаю дело,
   Молва идет от третьих лиц:
   Он ездит классно и умело
   И вообще отличнейший мужик.
  
   Мне, право, неудобно, я краснею,
   Ну что я, белый ворон, нет
   Конечно, не отнимешь, что умею,
   Кручу баранку вот уж тридцать лет.
  
   Ходил я по Сибирским трассам,
   В морозы серпантины штурмовал,
   Был лесовозным, бензовозным ассом,
   В горных ущельях часто рисковал.
  
   Мой труд звенит стальной полоской,
   Через Даван проходит магистраль,
   И в памяти остались отголоски
   Моей жены, "Ты помнишь, Валь".
  
   Конечно, помню штурм Давана
   Северомуского, Коварного хребта.
   Я помню все от самого начала,
   Где проходила каждая верста.
  
   Вся жизнь проходит на колесах
   То в Ленинграде, то в Москве.
   Но не забуду речек БАМа, плесов
   Байкала, братства и друзей.
  
  
   Вандалы
  
   Спилены поводья, стремена
   С памятника русскому поэту.
   Нищая, разбитая страна
   Режет все за звонкую монету.
  
   Издержки перестроечного цикла
   Живущих по понятиям жлобов.
   Их сущность приспособилась, привыкла:
   Зачем трудиться за копейку у воров.
  
   Почему не срезать бы копыта,
   С Батюшкова пару Сапогов.
   Власть ворует миллионами открыто,
   Не боясь закона, ни грехов.
  
   Нету оправдания вандалам,
   Власти разлагающей народ,
   Приемщикам от левого металла
   И тем кто носит и сдает.
  
  
   Причал
  
   Стою на помостках причала,
   Бьет гребнем о берег волна,
   Здесь мама меня провожала,
   Всегда почему-то одна.
  
   С любовью, дрожа, обнимала,
   Трепала вихрастый мой чуб,
   В щеки, в глаза целовала,
   Я помню тепло ее губ.
  
   Помню и лестницу в гору,
   Триста ступенек подряд,
   Мне было двенадцать в ту пору,
   Мы жили в поселке Зимняк.
  
   Раскинутый лентой на плато,
   Развернут лицом к Ангаре,
   Тянулись к причалу канаты,
   Крепили его на воде.
  
   На нем мы резвились, играли,
   Причал был для нас родным.
   Суда Ангары провожали,
   По речке струился их дым.
  
   Молчу, вспоминая те годы,
   Рушится старый причал,
   Уж мама меня не проводит,
   Ложиться на сердце печаль.
  
  
   Прощание
  
   Вышла книга скромно из печати,
   Отзвенела свадьба серебром.
   Отпуск кончился и надо уезжати
   Снова за старательским рублем.
  
   Как тоскливо завтра расставанье
   С сыном, дочерью, женой,
   Крепко обниму всех на прощанье --
   И до встречи в декабре зимой.
  
   Унесет Московский скорый поезд
   На Иркутск души моей любовь,
   Выплесну в стихах разлуку горечь,
   Стынет в подсознанье в жилах кровь.
  
   Эх судьба, судьба жестокая.
   Здесь родился, вырос, а бегу.
   Помню, маленьким, по лужам шлепая,
   Радовался первому дождю.
  
   Бьется слышно, сильно сердце,
   Мозг прокручивает прошлые года,
   Я сижу один в домашнем кресле,
   И скупая катится слеза.
  
  
   Я не знаменитый
  
   Вот и стал я знаменитым:
   Фуршеты, встречи, интервью,
   Часто был обласканным и "битым",
   Испытал и счастье, и нужду.
  
   Не знал, что стану я поэтом,
   Проявлю отцовский интеллект.
   А поди ж ты как-то незаметно
   Пробился первый мой проект.
  
   Взлетал высоко, но и падал,
   От многого отказывался сам,
   Всему характер мой преграда,
   Много ль надо счастья близнецам.
  
   Листок бумаги, авторучка,
   Ночь при луне, да тишина.
   Поет душа, ложится строчка,
   Описывая нравы, времена.
  
   Где б ни читал стихи открыто:
   Смеются, плачут, говорят,
   Народ мой самый лучший критик,
   Я вижу: их глаза горят.
  
   Нет, люди, я не знаменитый,
   Я просто, понял, нужен вам.
   Вы никогда не будете забыты,
   Поверьте сказанным словесам.
  
  
   Наташка
  
   Наша дружба начиналась в школе,
   Ты звала меня: мой Василек.
   Рвали мы с тобой ромашки в поле
   И плели счастливый наш венок.
  
   Сердце билось с непонятной болью,
   Ты меня однажды обняла,
   Дружба крепкой приросла любовью,
   В цель попала красная стрела.
  
   Не забыть мне дрожь твоих коленок
   И объятья теплых, нежных рук.
   Опустились тихо в пахнущее сено,
   Первый раз узнал я сладость губ.
  
   Но любовь, начавшаяся быстро,
   Столь была недолгою для нас.
   Почему же, почему так вышло,
   Жизнь внезапно вдруг оборвалась.
  
   День и ночь зову тебя: На-та-ша,
   Не скрывая слез, прошу, вернись.
   До конца любви я предан нашей,
   Время просит: парень покорись.
  
   Нет! Моя любовь не может
   Обмануть растаявших надежд,
   Для меня Наташа всех дороже,
   В монастырь уйду нести свой крест.
  
  
   Гулянка
  
   Как-то к Катьке раз заехал я домой,
   Голова болела -- нету мочи.
   Там застолье и вино лилось рекой:
   Варька, Зинка с Катькой пили ночью.
  
   Ой, а Варька, Варька-то вздурела:
   С визгом ополовник подняла,
   Зинку пнула, по спине огрела,
   А за то, что стопку пролила.
  
   Припев:
   Эх Катя, Катя, бубличек румяный,
   Сядь мне на колени, улыбнись,
   Я сегодня мало-мало пьяный,
   Поцелуй, тесней ко мне прижмись.
  
   Дым коромыслом, и звонок звенит,
   Катька крикнула, чтоб двери открывали.
   Ой, на пороге бабничек стоит,
   Борь, а Борь, а мы тебя тут ждали.
  
   Штрафнику штрафной стакан налили,
   В руку сунули заплеснелый сухарь.
   Любишь баб, тебя мы раскусили,
   Но и здесь лицом в грязь не ударь.
  
   Припев:
  
   Борька захмелел, и кровь взыграла,
   Схапал Зинку, сразу на кровать.
   Так примял, что краля зарыдала
   И вскричала: нечем мне дышать.
  
   Весело гуляли, пели и плясали,
   Лишь соседям шум не по нутру,
   Вызвали милицию, всем накостыляли,
   Увезли в кутузку-конуру.
  
   Припев:
  
  
   Песня шабашника
  
   Жена, я еду на шабашку:
   Свинарник строить на "Небеґль".
   Мне положи белье, рубашку,
   Всего на несколько недель.
  
   Припев:
   Я деревянный, деревянный,
   Пилю, строгаю, колочу.
   Шабашник я для всех желанный,
   Мне наливают первачу.
  
   Ты без меня не улыбайся
   И в клуб гулянки прекрати,
   По дому больше прибирайся,
   Да задом толстым не верти.
  
   Припев:
  
   Коровник вымети дочиста,
   Пол отскобли весь до бела,
   Вернусь я, Нюрка, очень быстро,
   Смотри, чтоб плакала, ждала.
  
   Припев:
  
   Подай под лавкой мне разноску,
   Там за окном машина ждет,
   Присядем что ли на дорожку,
   Прощай, маруха, все, вперед.
  
  
   Деревенька
  
   Моя родная деревенька
   С рядами покосившихся домов,
   Ты умираешь тихо, помаленьку,
   Одна среди кладбищенских крестов.
  
   Здесь я, вставая спозаранку,
   Под пение горластых петухов
   Когда-то бегал резво на рыбалку
   На самый первый, с зорькою поклев.
  
   Уж не пройдут по утру больше бабы
   Гурьбой веселой по грибы,
   В лес через ямы, рытвины, ухабы
   Не стопчут ноги до мозолей от хотьбы.
  
   Не заиграет вечером гармошка,
   На лавке старики не посидят,
   И не ругнет Наталья из окошка
   Своих шумливых, хулиганистых ребят.
  
   Стоит, на горке возвышаясь,
   Навсегда оставленный наш дом.
   Не слышно боле ласкового лая,
   Все поросло крапивой и бурьем.
  
   Прости родная деревенька.
   Я не вернусь сюда уж никогда
   Заросла к тебе тропинка-змейка,
   И не осталось пыльного следа.
  
  
   Русский говорок
   (критикам)
  
   Пишу стихи простейшим языком
   Они понятны обывателю, элите,
   С русским любопытным говорком
   Даю возможность, почитайте, обсудите.
  
   Мы в двадцать первый век шагнули,
   И восемнадцатый остался позади.
   Ведь не стеснялся Ельцын в загогулях,
   В стихах использовал и Пушкин матюги.
  
   В жаргоне спорят Депутаты, журналисты,
   На передачах телевиденья, в поту,
   И Черномырдин хам, его Министры,
   И Вы грешите, критики, в быту.
  
   Меня волнуют нравы, быт, характер
   Ребенка, Президента, старика.
   Чиновничий коррупционный фактор
   И то, что жизнь людей совсем горька.
  
   Не надо в хрипотном припадке
   Перефразировать слова моих стихов,
   Я режу на страницах правду-матку,
   Вскрывая гниль от низу до верхов.
  
   С народным лексиконом трудно спорить,
   В его лице меня критиковать.
   Я приглашен опять уже на вторник
   В ДК собранию Балладу прочитать.
  
   Не чужда мне лирическая проза:
   В минуты грусти к ней стремлюсь.
   Рубцов, Есенин -- боль моя, заноза,
   Вот почему еще сильней борюсь.
  
  
   Катер-катерок
  
   Отплыву от бережка
   Катерочком маленьким,
   Ох, любовь моя горька,
   Говорят, что старенький.
  
   Полюбил рыбачку я
   В тридцать лет с полтиною,
   Нет покоя мне ни дня,
   Весь зарос щетиною.
  
   Сбрею бороду, усы,
   Подстигусь под бобрика,
   Молодым утру носы,
   Знайте Витю Горбика.
  
   Волны ласково играют,
   Но мне грустно от тоски.
   Я на палубе гадаю,
   Рву с ромашки лепестки.
  
   Скоро я увижу Зинку
   В летнем сарафанчике,
   Обниму, возьму за спинку,
   Сядем на диванчике.
  
   Будем семечки щелкать,
   Говорить о звездочках,
   А потом пойдем в кровать
   В тепленькое гнездышко.
  
   Ой, упал и растянулся,
   Это что за карусель.
   Вот те на и враз очнулся,
   Катерок мой сел на мель.
  
   Эх, прости меня, Зинуха,
   Нос разбил, не повезло.
   Приключилась заваруха,
   Не поможет тут весло.
  
   На корме сижу, грущу,
   Не сбылось гадание.
   Ладно, позже навещу
   Сладкое создание.
  
   Катер, катер-катерок,
   Палуба качается.
   Дует теплый ветерок,
   Свиданьице срывается.
  
  
   ГИМН Города ВОЛОГДЫ
  
   Не знаю я города краше
   В ярком весеннем цвету,
   Уютнее Вологды нашей
   В России нигде не найду.
  
   Работают в ритме заводы,
   Строятся дружно дома,
   Летят календарные годы,
   Спорятся в радость дела.
  
   Припев:
   Древний Кремль стоит высоко,
   Сияя куполом златым,
   Как Царь-державный зрит далеко,
   Оберегая Град-святынь.
  
   Память историю вечно
   Хранит Вологодский музей,
   Тянется нить бесконечно
   В сердце и душах людей.
  
   Не знаю я города краше,
   Проще народа, добрей.
   Счастьем наполнена чаша,
   Каждый на благо испей.
  
   Припев:
   Древний Кремль стоит высоко,
   Сияя куполом златым,
   Как Царь-державный зрит далеко,
   Оберегая Град-святынь.
  
  
   Памятка водителя
  
   Водитель, помни! Братство, дружбу,
   Не забывай традиции отцов,
   Уважай инспекторскую службу,
   Законы чести старых шоферов.
  
   Водитель, помни! Ты надежен,
   Когда ты трезв, здоров и начеку,
   Будь к пешеходом осторожен,
   Особенно к ребенку на бегу.
  
   Водитель, помни! Ты джентльмен,
   Автомобильный ас, ты профи,
   В вождении показывай пример,
   Не допускай дорожной катастрофы.
  
  
   "ВОЕННЫЙ КОМИССАР"
   (В. З. Варшавскому)
  
   Я много стихов написал
   О людях, и разных их судьбах.
   Внутренний мир раскрывал
   В радости отдыха, в буднях.
  
   Валерий Зиновьич Варшавский --
   Областной военком, Комиссар,
   Личность! Подтянут заправски,
   Скромен, не любит фанфар.
  
   Когда-то и он был солдатом,
   Знавал казарменный уют
   И бегал кроссы с автоматом,
   Картошку чистил, тяжкий труд.
  
   Прошел большую школу жизни:
   Служба, академия, семья.
   Верный сын своей отчизны,
   Всего достиг, любовь храня.
  
   Страна оценила заслуги,
   Званий карьерный рост,
   Переживанья жены-подруги,
   За каждый высокий пост.
  
   Уважают его офицеры
   За отческий, добрый подход,
   В призыв, тому много примеров,
   Стремится к нему народ.
  
   При встрече в своем кабинете
   Он встанет, попросит присесть,
   Вопрос Ваш решит, поверьте,
   Крепка Генеральская честь.
  
   Таков Военком Вологодский,
   Знает вся область его,
   Валерий Зиновьич Варшавский,
   Счастья, здоровья, всего...
  
  
   "КРЕСЛО"
   (поэма-фантазия)
  
   Пригласил на шоу "Кресло"
   Как-то Федор Бондарчук.
   Я приехал, занял место,
   Весь в огнях замкнулся круг.
  
   Задал Федор между делом
   Два иль три вопроса мне:
   И о книге с Президентом,
   Спорте, детях и жене
  
   Пульс по правилам измерил
   И добавил свой процент,
   Я чуть-чуть конечно сдрейфил,
   Волновался, как студент.
  
   Но своей беседой теплой
   Все же он меня отвлек,
   И в мужской улыбке доброй
   Подмигнул, мол, нормалек.
  
   Объяснил игру наглядно:
   По вопросам, по деньгам
   Получилось ловко, складно
   Опрофанюсь если, срам!
  
   Вы готовы? Вопрос первый:
   Ястреб, ворон, чиж, фазан,
   Назовите птицу-стерву,
   Десять тысяч сразу дам.
  
   Ястреб, Федор, это точно.
   Дали правильный ответ.
   Не задумваясь, досрочно,
   Свой подняв авторитет.
  
   Понижаю пульс немного,
   Задаю второй вопрос:
   Яхта, Глиссер, Ял, Пирога
   На чем плавает матрос?
  
   По традиции на флоте
   Ял всегда при корабле,
   Значит так же при матросе,
   А в крушенье при весле.
  
   И второй ответ Вы дали,
   Так подробно и в стихах,
   Крутим к третьему педали,
   Не испытваете страх?
  
   Страха нет, но напряжен:
   Шум, страшилки, перезвоны
   В кресле как бы обнажен,
   И нас смотрят миллионы.
  
   Скажите, в трудную минуту
   Кто успокоит нервы, пульс?
   Дочь моя, красавица Анюта,
   Словом снимет стресса груз.
  
   Есть у Вас секрет Анюта
   Как удержать скачков порыв?
   Конечно, в представлении уюта,
   Все "двери" наглухо закрыв.
  
   Все! Вниманье на экран.
   Дальше смотрим видеосюжеты
   В третьем, что в руках у дам?
   Федор, из подснежников букеты.
  
   Правильно, подснежники, отлично,
   Тридцать пять тыщенок, дюж!
   Заработали пожалуй, и прилично,
   Стабилизируем Ваш куш.
  
   Ты уж зафиксируй, Федор, сумму,
   Чтобы осталось что-то на карман,
   В радость привезу жене на шубу,
   Дорогой, от Шоу талисман.
  
   Что? А дальше не хотите
   На две шубы, больше наиграть?
   Вам везет, прошу рискните,
   Как бы не пришлось потом страдать.
  
   Эти деньги в общем уже Ваши,
   Ну-с, считаю только до пяти.
   Хорошо, уговорили, пляшем.
   Эх, гори, душа моя, лети!
  
   Задаю вопрос четвертый:
   Кипр, Ирак, Алжир, ЮАР,
   Где алмазы, словно звезды,
   Добывают в поте, божий дар?
  
   Федь, "Империю алмазов"
   Много раз, со скуки прочитал,
   И скажу ответ я этот сразу,
   Россыпь та лежит в ЮАР.
  
   Нету слов, попал и в точку,
   Понижаю дальше пульс,
   Заполняем пятым уже строчку,
   Держись Вологда, не трусь!
  
   Барий, Литий, Никель, Медь
   Который элемент здесь не металл?
   Как Господь скажи преодолеть?
   Помоги, что б точно угадал!
  
   Ваш пульс, замечу, участился,
   Опасно и критически растет.
   Успокойтесь. Надо, надо биться,
   С Вами зал, Анюта и народ.
  
   Оппа, вспомнил, это Барий!
   На рентгене белый мел глотал.
   Врач желудок мял и шарил,
   Кнопку в полости искал.
  
   И опять ответ прекрасный,
   Вы не энциклопедист?
   Так отточено и классно,
   Может химик-медалист?
  
   Я не химик и, конечно, не букварь,
   В жизни больше слушаю, мечтаю,
   А везет, рожден зимой, в январь,
   Звезды мыслить помогают,
  
   Поглядим, шестой вопрос по силам?
   Грозный, Павел, Петр, Борис,
   При каком царе Россия
   Раздвигала даль границ?
  
   Фильм смотрел про Ермака,
   Начиналось все при Грозном,
   Я, Федор, прав наверняка,
   Не томи, скажи серьезно.
  
   Это правда, Иван Грозный,
   Он Россию в войнах расширял.
   Удивляюсь, как возможно,
   Шесть вопросов отстрелял?
  
   Задаю последний вновь,
   Он решающий, о реках.
   Иртыш, Волга, Лена, Обь,
   Кто длиннее в километрах?
  
   Дорогой ведущий Федор,
   Двести тысяч приготовь,
   Плавал часто пароходом
   Я по ней и знаю, Обь.
  
   Что сказать, дошли до Пика,
   Взяли в "кресле" высоту.
   Применив не метод тыка,
   Ум, анализ, быстроту.
  
   Благодарен Вам за книги,
   За стремление, борьбу,
   Обошли мои интриги,
   Удержав пульс и игру.
  
   Ну, пока Москва-столица
   Шоу, Федор Бондарчук,
   Долго будешь еще сниться,
   Доктор кресельных наук!!!
  
  
   ЭПИГРАММА:
  
   Р.S.
   Скажу точно, даже бредя,
   В нем наследственный талант,
   Он широкий, добрый Федя,
   И блестит как бриллиант.
  
  
   "ПРИГОТОВЛЕНИЕ К ЮБИЛЕЮ"
  
   Наша мама срочно взяла отпуск,
   Чтоб коллегам пыль в глаза пустить.
   Всем сказала: проведет свой досуг
   У отца, там хочет погостить.
  
   А сама на рынке, в магазинах
   Закупает яйца, мясо, колбасу.
   Бегом туда-- сюда, как на пружинах,
   Сметану, помидоры, ветчину.
  
   Некому помочь, все на работе:
   Света, Петр, Аленка и Сергей.
   Вот и носится, прибавив обороты,
   У Мили завтра круглый юбилей.
  
   Ну а я по дому помогаю:
   Пылесосю, мою, блин, варю,
   Прибежит, все бросит, отругает,
   А за что, не знаю, но молчу.
  
   Не хочу я спорить в ее праздник.
   Единственный на веки, дорогой
   И верчусь, как долбанный ударник,
   Все ж порадую Милюшу чистотой.
  
   Вдруг дзынь-дзынь, звонок с работы,
   Снявши трубку, мама замерла.
   Ласковая стала, удивился, что ты
   Говорит, все девки, поняла.
  
   Что случилось, спрашиваю, Миля?
   Катастрофа, Валечка, горю.
   Поняли, что пыль в глаза пустила,
   Обеспечу стол всем, говорю.
  
   В общем, измотались мы на нет.
   Миля с сумками, а я по дому,
   Приготовив, увезли все в кабинет
   К юбилею, празднику большому.
  
   Мама так устала, что не надо
   Праздника, я вижу по глазам.
   Жаль тебя, жена моя, отрада,
   Я б не выдержал и волю дал слезам.
  
   Все, Милюша, успокойся, дорогая,
   Мы успели подготовиться вдвоем,
   Скоро Светочка позвонит золотая,
   Да и Петр, давай пока споем.
  
   Завтра к нам подъедут гости,
   Твои лучшие, Загоскины, друзья,
   Соберутся дети, мои сестры,
   Татьяна Васильевна, сватья.
  
   Все от души тебя поздравят с юбилеем,
   А я по радио с волнением скажу:
   "Видишь, Милечка, мы все болеем
   За праздник твой, об этом и пишу".
  
  
   "ЗАВОД"
  
   С Дылевским мы работаем в охране
   Вологодского завода ЖБИ,
   Сторожим цеха, заводы, краны,
   С нами Кай, овчарка на цепи.
  
   Обнесен завод большим забором,
   Расставлены контрольные посты.
   Проникать сюда опасно ворам
   И, тем более, хоть что-то пронести.
  
   Каждый час, таков у нас порядок,
   Мы обходим вверенный объект.
   Еще не было проколов и накладок,
   Знать, не даром кушаем свой хлеб.
  
   Нач. охраны значится Рязанцев,
   Бывший подполковник, молодец,
   Держит дисциплину, нету шансов
   Тем, кто нарушает, все -- конец.
  
   Предприятие работает ритмично,
   Каждый знает свой шесток.
   У Егорова формовщики прилично
   Получают деньги, точно в срок.
  
   Труд бетонщика, конечно, ох, тяжелый
   И опасный же, пожалуй, как нигде.
   Работяга ходит чуть не голый,
   Шум, жара, сквозняк везде.
  
   С Петровичем мы часто рассуждаем
   О пенсиях, политике, труде.
   В минуты отдыха за чаем
   О всех постигшей, резко, нищете.
  
   Да, в страну пришла стабильность,
   И без Ельцина спокойней, это так.
   Но министры, депутаты мутят сильно,
   Развели по пенсиям бардак.
  
   Как-то говорил министр Зурабов:
   "Мог б поднять зарплату в десять раз.
   Только все сметет народ с прилавков,
   Сливкам бизнеса не нужна эта блажь".
  
   Вот цена реформ в России,
   Не живать народу никогда.
   Нас всю жизнь стреляли и "месили",
   В дерьмо макали власти -- господа.
  
   Кто они такие: депутаты,
   Губернаторы, министры от сохи,
   Вылезшие с грязи дерьмократы,
   На народ, списав свои грехи.
  
   Молодые парни, кто, где может,
   За копейки гнутся, как рабы.
   Я скажу, Петрович, подытожу,
   Это рок политики, судьбы.
  
   Им не прокормиться, не одеться,
   Если у них папаша не министр,
   И под солнцем места нет согреться,
   Коль не крупный вор, не аферист.
  
   Посмотри, любой предприниматель
   В пенсионный фонд дает гроши.
   Здесь виновны с Думой Председатель,
   Вся система, Конституция страны.
  
   Постоянно видим в сериалах
   Всю порочность общества во лжи.
   Говорят, открыто все каналы:
   Есть свобода, только нет души.
  
   Ладно, говорильню прекращаем,
   Нам пора бы сделать и обход.
   Слышал, наш директор обещает
   Всем поднять зарплату в Новый год.
  
  
   "УХОДЯТ ПАРНИ НА ВОЙНУ"
   (посвящается милиции Вологодской области).
  
   Уходят парни на войну
   По зову сердца, взвод за взводом,
   В горную, далекую Чечню,
   А месяцы летят, как год за годом.
  
   Уходят рядовой и Генерал.
   Народ, своих героев помни.
   Беретами заполнился вокзал,
   Бушлатами в пятнистой серой форме.
  
   Уходят долг свой исполнять,
   Не ради славы иль награды.
   Рубежи России защищать
   От нечисти, взбесившейся заразы.
  
   Уходят молча и без слез,
   Обняв жену, детей покрепче.
   В душе моля: "Спаси Христос,
   А если суждено, то рань полегче".
  
   Уходят на зачистку, блокпосты
   Ребята с РОВД, ОМОН, спецназа,
   Кому судьба наметила кресты
   В прицеле точном снайперского глаза.
  
   Уходят в холод на броне
   Под рев армейских бэтээров,
   Сопровождая грузы при луне,
   Всегда готовые к засаде изуверов.
  
   Уходят парни на войну,
   И суждено не всем вернуться
   В горную, кровавую Чечню.
   Гитара плачет, струны рвутся.
  
  
   Гимн
   (посвящается спасателям МЧС)
  
   Огнем, водой испытанные люди,
   Крещеные морозом и жарой,
   Трудны судьбы, неласковые будни,
   Им не до сна и отдыха порой.
  
   Где-то дом разрушен до основы,
   Слышится из-под завалов стон,
   Помогая выжить, сдвинув брови,
   Жизни не щадя идут в огонь.
  
   Припев:
   Словно ангелы, сошедшие с небес,
   На зов о помощи: "Спасите".
   Спасатели России, МЧС,
   Крепче изваяния в граните.
  
   Беслан, Москва, Урал, Сибирь, Камчатка,
   Теракты, наводнения, шторма,
   Они ступают в бездну без оглядки,
   Которая опасности полна.
  
   Их ратный труд прославит в песне,
   Увековечит подвиги в веках,
   Не уронивших офицерской чести,
   Людей презревших смерть и страх.
  
   Припев:
   Словно ангелы, сошедшие с небес,
   На зов о помощи: "Спасите".
   Спасатели России, МЧС,
   Крепче изваяния в граните.
  
  
   Марш-протест
  
   Мы Россию свою потеряли,
   Как прежде Советский Союз,
   Страну развалили, сломали
   Руками преступных чинуш.
  
   Мы не можем терпеть униженье,
   Нищенство, пьянство, разврат,
   Русской культуры паденье
   Известно всем, кто виноват.
  
   Припев:
   Тесней сплотим ряды, Пенсионеры,
   И не дадим нас больше обмануть.
   Так жить нельзя, без Бога и без Веры,
   Людей труда испытывать и гнуть
  
   Мы верой и правдой служили
   Отчизне на всех рубежах:
   На Баме, на стройках Сибири,
   В морских, сухопутных частях.
  
   Мы люди различных профессий:
   Учитель, строитель, шахтер,
   Разных религий, конфессий,
   Устали от чуждых реформ.
  
   Припев:
   Тесней сплотим ряды, Пенсионеры,
   И не дадим нас больше обмануть.
   Так жить нельзя, без Бога и без Веры,
   Людей труда испытывать и гнуть.
  
   Мы будем бороться за право
   Народа на лучшую жизнь,
   За чистые, светлые нравы,
   Спокойную старость без тризн.
  
   Мы вышли на митинг открыто
   Выразить власти протест,
   Лживым чиновникам, сытым,
   Слушайте Марш-манифест.
  
   Припев:
   Тесней сплотим ряды, Пенсионеры,
   И не дадим нас больше обмануть.
   Так жить нельзя, без Бога и без Веры,
   Людей труда испытывать и гнуть.
  
  
   ГИМН "СЕВЕРСТАЛИ"
  
   Омывает Шексна берега
   Города огненной стали.
   Слава твоя на века
   Летит за Уральские дали.
  
   Припев:
   Широким раскинулся платом
   Могуч металлург-городец.
   Гимн звучит сильным набатом:
   Россия, "Северсталь", Череповец.
  
   Ветераны, надев ордена,
   Гордо проходят парадом.
   Герои на все времена,
   Блестят трудовые награды.
  
   Припев:
   Широким раскинулся платом
   Могуч металлург-городец.
   Гимн звучит сильным набатом:
   Россия, "Северсталь", Череповец.
  
   Великая Матерь-Москва,
   Помни! Врученное знамя
   Мы пронесем до конца,
   Как символ, как яркое пламя.
  
   Припев:
   Широким раскинулся платом
   Могуч металлург-городец.
   Гимн звучит сильным набатом:
   Россия, "Северсталь", Череповец.
  
  
   "НОВОСЕЛЬЕ"
  
   Сын позвонил мне на работу:
   "Отец, про новоселье не забыл"?
   "Конечно, дорогой, ну что ты,
   А матери об этом сообщил"?
  
   "Завтра выходной у нас, суббота,
   С Аленой приготовим пышный стол.
   Нам нравятся домашние заботы.
   Всем позвонил и маме, все учел".
  
   Закончилось дежурство рано утром.
   Домой приехал, лег чуток поспать.
   Приснилось новоселье мне как будто,
   Но кто-то прошептал: "Пора вставать.
  
   Валь, подъем, не хмурь ты брови,
   Петр с Аленой ждут нас ровно к двум,
   Сергей со Светой позвонили, что готовы.
   Там отдохнешь, писатель-говорун".
  
   Ну, все оделись, взяв подарки,
   И на шестой автобусный маршрут
   Дошли, отмучились, так жарко.
   Народу тьма, туда-сюда снуют.
  
   Кое-как вместились стоя с краю,
   Как доехали, не буду и писать.
   К дому подошли, а сын встречает:
   -- Наконец-то, вся домашняя челядь.
  
   Раздевшись, привели себя в порядок,
   Осмотрев в квартире все, что есть,
   Миля комкала в руках листы тетрадок,
   Мельком проверяла, тот ли текст.
  
   Звучит команда: "Гости, проходите
   И занимайте место за столом".
   Со вкусом все обставлено, накрыто
   С шампанским, водочкой и Граф Галей вином.
  
   Приятно! Дети так старались,
   Сами яства приготовили таки,
   Мы, наконец-то мать дождались,
   Живите в радости и счастье, голубки.
  
   За первый тост, подняв бокалы
   Поздравляла мама да в стихах,
   Сказав: "У вас положено начало.
   Берегите отношенья, свой очаг".
  
   Я в свою очередь за Милей
   На второй тост сказал слова:
   "Хочу, чтоб добрыми вы были,
   Ты, Петр, защитник, голова.
  
   Не обижай Алену понапрасну,
   Вы с ней давно одна семья.
   Жизнь даже в горечи прекрасна,
   Когда любовью скреплена".
  
   "Брат мой, и мы с Сережей
   Так рады искренне за вас.
   Что пробивают даже слезы,
   А это лучше всяких фраз.
  
   Поднимем тост за пап и мам,
   За их переживания, тревоги.
   Они не забывают нас и по ночам,
   Пусть долгой будет их дорога".
  
   "Эмилия Леонидовна, родная!
   Спасибо вам за помощь в трудный час,
   Приятно мне, что вы одна такая,
   Ругая, все ж болеете за нас.
  
   Валентину Петровичу, я тоже благодарна,
   Крутой бывает его нрав,
   Но он переживает, это правда,
   Петру иной раз и поддав.
  
   Сергей, Светлана! Вам спасибо
   За труд ваш вложенный, дизайн.
   Обои смотрятся красиво,
   Как-будто я попала в рай".
  
   "Приятно жить одним в квартире.
   С Аленой лишь могли мечтать.
   Вы нам подарок сделали, родные,
   Спасибо Вам, отец и мать".
  
   "Мы вас жалеем и жалели,
   И с нетерпеньем ждали этот день,
   Вы очень повзрослели,
   Всем нам спокойнее теперь".
  
   Пролетели часики застолья,
   Удалось на славу отдохнуть.
   Не забыть нам долго новоселья,
   Счастья, дети, в добрый путь.
  
  
   КОЛЫБЕЛЬНАЯ
   (посвящаю внучке Сонечке)
  
   День прошел и вечер тоже,
   Ночь пришла с луной
   Спят бельчонок, зайчик, ежик,
   Спят и волк с лисой.
  
   Припев:
   Баю, баю, баю, бай,
   Глазки, детка, закрывай.
   Баю, баю, баю, бай,
   С песней мамы засыпай.
  
   На деревьях спят и птички
   В дождь, в жару, в мороз
   Спят скворцы, грачи, синички
   Спит пернатый дрозд.
  
   Припев:
  
   Спят овечки, куры, утки,
   Хрюшки спят, бычки.
   Шарик спит в собачьей будке,
   Кот спит на печи.
  
   Припев:
  
   Спит и Сонечка в кроватке,
   Так устала днем,
   Спи, ребенок, спи же сладко
   Крепким добрым сном.
  
   Припев:
  
  
   Табор
  
   Утром ранним с туманною дымкой
   Длинной дорогой меж гор
   Движется табор цыганский лавиной
   На широкий Карпатский простор.
  
   Кони тянут цветные кибитки
   Под скрип деревянных колес
   Набиты узлами в повозке пожитки,
   Их ветер кочевный унес.
  
   Припев:
   Не надо мне ни банков, ни заводов,
   Ни приисков Сибирских золотых,
   Не надо мне алмазов, пароходов,
   Хочу я быть среди цыган простых,
   Хочу я воли, воли, воли, воли
   И проводить все ночи у костра,
   Петь и плясать до страстной жгучей боли,
   Цыган -- мне брат, цыганка -- мне сестра.
  
   Раскинул табор ярким одеялом
   Над Тисой бурлящей шатры
   Звездная ночь на Карпаты упала,
   Горят на лужайках костры.
  
   Слышен звук семиструнной гитары,
   Любовный романс под луной.
   Цыганские кони разбились на пары
   Цветущей, поющей весной.
  
   Припев:
  
  
   А. Б. Пугачевой
  
   Услышь же, Алла, неизвестного поэта,
   В уединении прочти мои стихи.
   Твой образ незабвенного портрета
   Тебе я написал и посвятил.
  
   Таких как ты уже не будет,
   По времени прошедшему грущу.
   Никто меня, конечно, не осудит,
   От твоих песен просто трепещу.
  
   Пишу о яркой пламенной певице
   С открытой русскою душой,
   Никогда с тобою не сравнится
   Самой раскрученной, крутой.
  
   Твой "Арлекин" снимал с души тревогу,
   Грели "Миллионы роз" в любви.
   "Часы" заставили найти свою дорогу,
   Не останавливаться в жизни, а идти.
  
   Ты на эстраде Прима-Королева,
   В кругу друзей простейший друг.
   В жизни все трудом преодолела,
   Разорвала немой, замкнутый круг.
  
   Послушай, Алла, Вологодского поэта,
   Эстраду не бросай, не уходи.
   Тобою песнь последняя не спета,
   Еще горит огонь в твоей груди.
  
   Раскинувшая крылья птица,
   Полет твой словно в звездах ночь.
   Родная русская Великая певица,
   Непревзойденная никем России дочь.
  
  
   Исповедь-2
  
   Уж год прошел, я снова здесь,
   На тихом кладбище меж сосен.
   Стоит, молчит могучий лес
   Под солнцем, снегом запорошен.
  
   Иду знакомою тропинкой
   Мимо оград и покосившихся крестов,
   В руках со сжатой четвертинкой,
   В кармане с парой огурцов.
  
   Вот территория с высокою оградой
   Хранит родительский покой,
   Могилки мамы с папой рядом,
   Уж двадцать лет их не со мной.
  
   Здравствуйте, отец родной и мама.
   К вам пришел, опять поговорить
   О ваших дочерях и внуках прямо,
   О том, как может алчность ослепить.
  
   Сначала о своей семье немного:
   Мы с Милей справили недавно серебро,
   Светочка идет своей дорогой,
   Взялся за учебу и Петро.
  
   Учится, работает в охране,
   Стал самостоятельным, крутым.
   Он живет в "хрущевке" вместе с нами,
   Мать устала нюхать его дым.
  
   Светочка отдельно, в общем, рядом:
   Напротив дом двенадцать этажей,
   Мы, конечно, очень, очень рады,
   Но боимся наркоманов и бомжей.
  
   Существуем мы на редкость дружно,
   Стараемся друг друга поддержать.
   Жена плетет семейства кружево,
   Любящая, ласковая мать.
  
   Трепетно хранит покой и верность,
   В церкви молится за здравие семьи.
   Ее честность, жалость, преданность
   Дети смогут дальше пронести.
  
   Дочь ваша старшая -- директор,
   Ее сынок, внучонок -- Зам.
   Ведет себя как Госинспектор,
   Ты вдаль смотрела мудро, мам.
  
   Его больная в хамстве откровенность,
   Сестрой воспитанная власть
   Не вызывает даже жалость,
   Но все ж молю, не дай упасть.
  
   Их исключительное право:
   Топчи родных и подминай,
   Хотят быть Мамонтовым, Саввой,
   Но это через чур уже, через край.
  
   Отец, я никогда им не позволю,
   Не уроню свой статус, честь,
   Рублем загнать себя в неволю,
   С руки сестры объедки есть.
  
   Живут пусть жирно и богато,
   Господь пошли им миллиард,
   Дай серебра, брильянтов, злата,
   А мне, верни отца и мать.
  
   Нина тянется, как может,
   В полной беспросветной нищете.
   Совесть Оленьку не гложет,
   Что живет на макаронах и воде.
  
   Мы, чем можем, с Милей помогаем,
   Кровную поддерживая связь.
   Ее мужу мозги промываем,
   Не работает Владимир "князь".
  
   Судьба нас жалует по-разному, родные,
   Поэтому и точит сердце Боль.
   Мы родились здесь, не чужие,
   Но мы бесправны минус, ноль.
  
   Жизнь сейчас коварна и жестока:
   Все дозволено -- насилуй, убивай.
   Власть в коррупции погрязла и пороках,
   Создала земной элитный рай.
  
   Народ задавлен воровством и нищетой,
   Мизерной копеечной зарплатой
   Растут кресты с завидной частотой,
   За выбор, в никуда, расплата.
  
   Правда, Президент, чем может,
   Старается народу помогать.
   Губернатор, вор с бесстыжей рожей
   Продолжает Президента подставлять.
  
   Крутится на разных хитрых схемах,
   Простому люду это не понять.
   Здесь Президенту, есть проблемы
   Их надо срочно разрешать.
  
   Сколько простых обманутых людей
   Обобранных квартирами, деньгами
   Наглеют, аппетит растет у сволочей,
   При Сталине давно бы расстреляли.
  
   Мы десять лет не можем получить
   Свою законную квартиру,
   Чиновник местный крутит и ловчит,
   Да бесится с накопленного жиру.
  
   Отец, гораздо жить сложнее,
   Как, мама, вам мне рассказать:
   Инфляция нас давит все сильнее,
   И денег продолжает не хватать.
  
   Когда мне больно одиноко,
   Я вспоминаю, мама, вас.
   Несправедливо так, жестоко
   Разрушен родственный баланс.
  
   Мы с Милей стали уж седые,
   Лег будто на голову снег
   Прощайте, милые и самые родные,
   Вы в памяти останетесь на век.
  
   --
  
   Каркают над кладбищем вороны,
   За упокой пью водку из горла
   И бью родителям прощальные поклоны.
   Моя любовь жива, не умерла.
  
  
   "МАРШ ОЛИМПИЙЦЕВ"
  
   Нам доверила Родина-мать
   Лучших собрав под знамена.
   Силу, ловкость и дух показать,
   Команда как сталь закалена.
  
   Припев:
   Быстрее, выше, сильнее --
   Звучит Олимпийский девиз.
   Быстрее, выше, сильнее
   К победам, рекордам стремись.
  
   Великая честь представлять
   Россию сплоченной Державой.
   Мы готовы в борьбе побеждать,
   Гореть Олимпийскою славой.
  
   Припев:
   Быстрее, выше, сильнее --
   Звучит Олимпийский девиз.
   Быстрее, выше, сильнее
   К победам, рекордам стремись.
  
   Вернулись с победой, Москва,
   С медалями разных достоинств,
   Пьем шампанское, стоя до дна --
   И жить ради праздника стоит.
  
   Припев:
   Быстрее, выше, сильнее --
   Звучит Олимпийский девиз.
   Быстрее, выше, сильнее
   К победам, рекордам стремись.
  
  
  
   30
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"