Примечания:
  Что ж, я снова пробую написать фанфик об Адаме, и на этот раз он будет единственным рассказчиком. Эта работа — мой способ вернуть себе удовольствие от творчества. Не ждите быстрых обновлений.
  Вкратце о "неканоничности":
  1. В этом мире "Красного трейлера" не произошло, а Адама решили выпихнуть из игры в самом начале. Возмутительно!
  2. Хронология отличается от канонной: академии живут по системе триместров, начало учебного года — весной, в апреле; фестиваль Вайтел пройдёт во время второго триместра. События фика начинаются в марте, перед поступлением канонных главных героев в Бикон.

  Оглавление

  1. Тлеющий уголёк не хочет остывать (30.10.25)

  1. Тлеющий уголёк не хочет остывать

  Загробный мир оказался блёклым, безликим и пустым. Адам стоял в одиночестве на берегу мёртвого моря, опустошённый и озлобленный. Тёмные волны лениво лизали его ботинки, перекладывали песок и гальку с места на место — снова и снова повторяли своё бессмысленное движение.

  Здесь, в мире после смерти, ничего не происходило и ничего не менялось. Адама обрекли на вечную пустоту и вечные блуждания у бескрайнего моря. Ему оставались только воспоминания о прожитой жизни. К самым свежим и болезненным он и обратился, чтобы хоть чем-то занять себя.

  Последний день его жизни начался с разочарования и предательства. Утром Адам провёл перекличку в лагере и обнаружил, что некоторые его подчинённые бесследно исчезли, причём Блейк входила в их число. И если он ещё мог понять мотивацию остальных дезертиров — у них и раньше наблюдались проблемы с принятием нового лидера и его решений, — то какая бешеная оса укусила Блейк в мягкое место? У них складывались прекрасные отношения, она поддерживала его и была полезным и ответственным заместителем... Или ему так казалось, потому что она старалась соответствовать его ожиданиям и показывала ему именно такую картину.

  Она обманула его. Обвела вокруг пальца, а он ничего и не понял до самой последней минуты! Маленькая ушастая бестия давно задумала свой побег и усыпляла его бдительность, говоря и делая ровно то, что требовалось от спутницы и верной помощницы лидера вейловской ячейки Белого Клыка. И, чёрт возьми, как же легко ей это удавалось, как хорошо она изучила его характер и устремления! Адам считал себя самым везучим мужчиной на свете, безраздельно обладающим умом и сердцем чудесной красавицы, которая окружила его любовью и заботой, но... Она всего лишь играла перед ним роль.

  Гнев, горечь и боль охватили его, но ему пришлось взять себя в руки и вернуться к делам. Его отряд должен был ограбить сегодня грузовой поезд с товаром Праховой Компании Шни. Они давно готовились к этой операции, и Адам просто не мог отменить её, угробив все старания своих последователей, оставшихся верными ему и их общему долгу перед народом фавнов. Отложив поиски Блейк и других дезертиров, он перегруппировал своих бойцов и изменил план нападения на поезд.

  Но дезертиры снова напомнили о себе. Когда Адам вместе со своей группой проник на поезд, их ждала засада в виде увеличенного числа роботов-охранников и отряда живых силовиков из королевства Вейл. Людишек заранее предупредили, и те подготовились к встрече с Белым Клыком очень хорошо. В битве с силовиками из Вейла Адам потерял половину фавнов, задействованных в операции. Пришлось отступать ни с чем, бросив мёртвых и тяжелораненых собратьев на произвол судьбы.

  Это был полный провал, и такого с Адамом не случалось уже давно. Составляя планы будущих операций, он старался продумывать и учитывать разные исходы событий. В этот раз он не учёл предательство самого близкого ему фавна. Не предвидел. Не мог даже помыслить о нём. И был жестоко наказан за свою ошибку.

  Собрав помятых и значительно поредевших бойцов, Адам вернулся в лагерь в очень скверном расположении духа. Он думал о поступке Блейк и других дезертиров, о том, как найдёт их и призовёт к ответу. Что бы эти саботажники и сволочи ни считали для себя недопустимым, каких взглядов на насилие ни придерживались, какими благородными лозунгами ни прикрывались — они совершили тяжкое преступление, выдав бывших собратьев людям. Они осознанно обрекли других фавнов на гибель. Адам лично собирался достать их всех хоть из-под земли — и наказать!

  Лагерь встретил его группу фавнов тишиной и запустением. Часовых не было на месте. Неужели предатели выдали людям и местоположение этой стоянки? Такова была первая мысль Адама, но он ошибался — в который раз за этот долбаный день!

  Из командирской палатки неторопливо вышла женщина. Молодая человеческая девушка с яркой и запоминающейся внешностью. Она небрежно волочила за верёвку Хайме, первого заместителя Адама. Выглядел тот ужасно: многочисленные ожоги на теле, кровоточащие ножевые раны, согнутые под неестественными углами ноги. Она пытала его, затем повязала верёвку ему на шею и вытащила из палатки.

  Адам потерял остатки самообладания и схватился за меч, но охотница опередила его, швырнув Хайме к его ногам — неожиданно сильно для хрупкой девушки. Ударившись о землю, несчастный фавн слабо застонал и потерял сознание от болевого шока — если не умер. Адам и один из его подчинённых, бывший фельдшером, тут же склонились над Хайме, чтобы отвязать верёвку и проверить его состояние. Остальные фавны приготовились оборонять их.

  — Адам Таурус. Молодой, перспективный лидер. Восходящая звезда, — человечишка усмехнулась, нагло разглядывая его маленькую группу фавнов. — За один день умудрился потерять две трети своего так называемого "элитного отряда". Да и на оставшуюся часть без боли не взглянешь. И с чем мне здесь работать?

  У Адама возникло к ней много вопросов. Кто она такая. Что ей от них нужно. Откуда она знает расположение лагеря и подробности о недавно проваленной операции. Кто из его подчинённых мог слить ей информацию — Хайме, не выдержавший пытку, или же "крот", передававший сведения добровольно и многократно?

  Он предпочёл не спрашивать, а действовать. Оставив Хайме на попечении медика, он тихо скомандовал своим бойцам разойтись по лагерю и найти всех врагов. Эта мерзкая дрянь не могла в одиночку справиться с Хайме и другими защитниками лагеря. А значит, её подкрепление где-то затаилось, пока главная выступала в театре одного актёра.

  Предположение Адама оказалось верным. Как только он и его фавны приблизились к противнице, из укрытий в разных частях лагеря вышли её подельники. С удивлением Адам уставился на одного из них — назойливый безумец Феннек Альбайн собственной персоной! Ещё один нож в спину. Не такой болезненный, ибо Феннеку и его братцу Адам никогда не доверял, но всё же.

  Феннек насмешливо улыбался, и его большие лисьи уши возбуждённо подрагивали — наверняка он наслаждался эффектом, произведённым на бывших соратников.

  — Брат Адам. Как жаль, что ты не оправдал надежды нашего Верховного Лидера. О, мне горестно от одной мысли о том, что придётся доставить ей недобрые вести о твоей трагической гибели...

  Что этот полоумный нёс, как посмел открыть свой поганый рот и кривляться? Ненависть затмила всё, и Адам бросился на продажного лиса. Те фавны, кто ещё мог держать оружие в руках, атаковали противников вслед за ним.

  До Феннека Адаму не удалось добраться — предводительница людей обрушила на его группу потоки огня и покалечила всех, кто посмел поднять оружие на её приспешников. Её аура казалась безграничной, а глаза странно светились — это было нечто большее, чем обычные умения и трюки охотников, ни с чем подобным Адам раньше не сталкивался. Он не мог использовать своё проявление против настолько мощных стихийных атак, этот вид энергии был недоступен ему. Прорваться к пироманке и остановить её у него тоже не получилось, так как она успевала реагировать на все его перемещения и выпады щедрыми порциями огня и раскалённого воздуха. Он сгорал заживо и кричал от нестерпимой боли, пока, наконец, противница не сжалилась над ним и прекратила пытку.

  Корчась на земле и страдая от полученных ожогов, Адам услышал её слова, обращённые к уцелевшим фавнам:

  — Взгляните на своего жалкого лидера, фавны. Посмотрите хорошенько, к чему его привели упрямство и гордыня, и запомните, что я без колебаний уничтожу любого, кто посмеет ослушаться и пойти против меня или моих людей. Отныне вы все принадлежите мне.

  Она превратила их всех в своих рабов. Чего, чёрт побери, добивался Феннек? Вот этого унижения? Адаму не суждено было понять мотивы скользкого лиса. Чтобы подкрепить свои слова, Синдер казнила его перед выжившими фавнами, проткнув ему сердце его же собственным мечом.

  Адам умер в мучениях. И сейчас, в посмертии, он продолжал мучиться от мыслей о том, что дело всей его жизни растоптано и уничтожено, а его верные соратники оставлены им в беде, униженные, беспомощные перед своими угнетателями. Никто не узнает о вероломном поступке Феннека, никто не предотвратит грядущие ужасы.

  * * *

  Он нетерпеливо расхаживал вдоль берега, не сводя пристального взгляда с горизонта и надеясь разглядеть другую сушу, или корабль, или стаю дельфинов — да хоть что-нибудь! Обойдя весь берег, Адам выяснил, что находится на маленьком пустынном острове: здесь не водились ни звери, ни птицы, ни насекомые. Даже ни одного чахлого кустика не росло на отвесных скалах в другой части острова, куда он забрёл в своих безнадёжных поисках. Идеальное место для заточения грешника вроде него — бездействие и безвыходность сводили его с ума.

  И всё же он не мог просто смириться со своим положением, продолжал вышагивать по однообразному клочку суши и думать, что же ему теперь делать и есть ли путь назад, в мир живых.

  В скуке и одиночестве на ум приходил всякий бред. Блейк, помимо других жанров, любила читать мистику о потусторонней жизни и призраках, и делилась впечатлениями с ним, поэтому Адам тоже узнавал об этих книгах и их авторах с больной фантазией. Если это действительно посмертие, а собственная кончина не привиделась ему, то существует ли для него способ преследовать своих убийц в виде неупокоённого духа или полтергейста? Он бы довольствовался и такой малостью и сумел бы достойно отомстить, привнеся в их жизнь адовы муки.

  А вдруг, если он переплывёт море, то преодолеет таким образом границу между мирами? Попробовать стоило. Адам скинул ботинки и пиджак, чтобы обеспечить себе больше подвижности, и без оглядки зашёл в ледяную воду. Холод пробрал его до костей, но Адам стиснул зубы и двинулся вперёд.

  От берега он отплыл недалеко. Внезапно вода перед ним забурлила, и на поверхность всплыл монстр — Гримм-акула. За последнее время Адам пережил столько потрясений, что утерял способность сильно удивляться и воспринимал всё происходящее, как должное. А может, смерть притупила его впечатлительность. Он подплыл ближе, разглядывая новый вид Гримма, и монстр тоже с интересом присматривался к нему.

  Гримм представлял собой огромную китовую акулу, щеголяющую вместо характерных для её вида пятен костяными наростами на ровном и плоском теле. Монстр развернулся к Адаму вполоборота, как будто снисходительно позволял фавну изучать его ужасающее великолепие. Он чего-то ждал?

  С осторожностью Адам прикоснулся к мокрому и гладкому боку Гримм-акулы. Та слабо отреагировала — лениво шевельнула плавниками и приоткрыла широкий рот, а её глаз, тускло светящийся красным, вперился в Адама нечитаемым взглядом. Безумная идея пришла молодому фавну в голову: а что, если в этом загробном царстве скуки и уныния Гримм-акула исполняла роль проводника для душ умерших? Поэтому и не нападала на них, не пыталась перекусить ими. Хоть какие-либо объяснения получать было неоткуда, Адам даже не мог поговорить с этим безмолвным существом.

  — Что ж, тогда будешь моим вьючным животным, — пробормотал Адам, ухмыльнулся и, ухватившись за один из наростов на спине Гримма, ловко забрался на него.

  Не успел он устроиться на покатой и скользкой спине морского чудовища, как оно рвануло вперёд и резко нырнуло обратно под воду. Адам вцепился в костяные наросты и задержал дыхание, оптимистично надеясь, что кислород ему не понадобится и второй раз умереть он не сможет.

  * * *

  Путешествие на спине водного Гримма напоминало сон из далёкого детства, когда Адам ещё был невинным и беззаботным ребёнком и летал в своих мечтах. Давление и холод воды исчезли, уступив место невесомости и лёгкости. Адам обнаружил, что может спокойно дышать. Море превратилось в небо, и Гримм-акула парила среди пушистых белых облаков, словно большая уродливая птица, нарушающая законы физики. Внезапно они устремились вниз, к земле. Адам приник к спине Гримма и внимательно рассматривал местность, но знакомой она ему не показалась.

  Радоваться пока что было нечему. Здесь не росла растительность, да и живых существ Адам не заметил — как и на том острове, где он "отбывал наказание" за греховную жизнь. Только голые скалы и безжизненные клочки земли. Но вдруг скалы расступились, открывая вид на большое озеро чёрной жидкости, похожее на озёра существ Гримм. Да нет, не просто похожее! Это оно и было, но в разы больше всех подобных озёр, что ему довелось видеть при жизни. Адам разглядел, что в озере плавали Гриммы самых разных видов и размеров, а некоторые выбирались на каменистую сушу и грели свои чёрные тела под солнцем, как рептилии.

  На берегу озера возвышался мрачный угловатый замок с острыми шпилями и высокими витражными окнами. Гримм-акула беспрепятственно пролетела через одно такое окно, даже не разбив его своей приплюснутой мордой, и они с Адамом оказались в просторном зале. Помещение выглядело пустым и нежилым только на первый взгляд. В самом конце зала какая-то фигура (по виду женственная) склонилась над большим столом и что-то переставляла на нём. Акула подлетела ближе, чтобы Адам мог рассмотреть, чем именно занимается обитательница этого замка. Она не обращала внимания на незваных гостей, и Адам предположил, что они вдвоём с его ручным Гриммом — бесплотные и никому не видимые призраки. Гримм-акула, наверное, хотела, чтобы Адам понаблюдал за работой этой женщины.

  Стол, над которым она трудилась, представлял собой объёмную карту королевства Вейл, но сложнее и детальнее, чем статичная диорама или макет. Стол не был похож на установку для создания голограмм или какое-либо другое техническое устройство, и Адам в растерянности смотрел, как женщина всего лишь взмахом руки или простым движением пальцев меняет масштаб, добавляет детали, ставит понятные лишь ей одной пометки. Как будто она управляла объёмной и невероятно подробной иллюзией.

  Внешность женщины также заслуживала пристального внимания, и Адам был уверен, что не забудет её, даже если захочет. Она была довольно молодой на вид, с правильными чертами лица и совершенно бесстрастным выражением на нём. Её выцветшие до белизны волосы были убраны в пучок и закреплены палочками. Под бледной кожей выступали неестественно тёмные вены, и создавалось впечатление, словно кожа потрескалась и вот-вот начнёт осыпаться с неё лохмотьями. Её высокая и стройная фигура с пышным бюстом была укрыта строгим чёрным платьем в пол. Когда женщина на секунду оторвалась от карты и подняла глаза, Адам увидел, что склеры у неё чёрные, а радужная оболочка красная, взгляд раздражённо-задумчивый и холодный. Её движения были плавными и механически точными. Все эти детали в её образе вызывали недоумение, тревогу, настороженность. Что-то в её чертах отталкивало, вся она казалась искусственной и безжизненной, как марионетка или робот.

  Вдруг от тёмной стены рядом с ней отделился сгусток и собрался в форму Гримм-медузы. Внутри медузы пульсировал красный свет, она медленно подплыла к женщине. Изнутри Гримма раздался голос, хорошо знакомый Адаму.

  Его убийца.

  — Госпожа, вопрос с фавнами улажен.

  Это что, свиток в виде Гримм-медузы? Ясно. Он попал в логово королевы Гримм, не иначе.

  Женщина, действительно выглядящая как холодная и презирающая всех царственная особа, оторвалась от своей интерактивной карты и повернулась к медузе.

  — Как долго мальчик продержался против твоих "аргументов"?

  Адам возмущённо фыркнул, мгновенно догадавшись, что речь шла о нём. Значит, эта женщина руководила людьми, что напали на его лагерь, убили его и ещё неизвестно скольких фавнов. Гримм-акула показала ему того, кто ответственен за его унизительную смерть.

  — Всего несколько минут, — хвастливо ответила медуза. — Но, госпожа... Мне пришлось покончить с ним. Он был слаб и не подходил для роли, которую вы ему приготовили. Я нашла лучшего кандидата. Более взрослого и предсказуемого. Если позволите...

  — Разве я предлагала тебе выбор между кандидатами, Синдер? — королева Гримм выглядела весьма раздражённой и недовольной поступком своей подчинённой. — Или, может быть, просила подобрать кого-то другого вместо мальчишки?

  Адам не почувствовал ни капли гордости или удовольствия из-за того, что какая-то подозрительная и опасная дьяволица решила сделать его своим прирученным псом. Даже если Феннек добровольно занял его место и избавил его от этой участи, в будущем ничего хорошего не произойдёт с фавнами из вейловской ячейки, и это было важнее всего остального для Адама. Но что он мог теперь сделать, как мог спасти их? Он был мертвецом, невидимым призраком. И никому не мог передать всё, что подслушал и подсмотрел.

  Разве что попытаться найти какого-нибудь медиума, чувствительного к потусторонним вещам. Они вообще существуют?

  — Простите, госпожа! — в голосе его убийцы слышались страх и подобострастие, она растеряла уверенность и заговорила быстрее. — Я ни в коем случае не ставила под сомнение ваш выбор. Но обстоятельства изменились, и я не успела предупредить вас, мне пришлось действовать по ситуации. Незадолго до того, как я нашла лагерь фавнов, среди них произошёл раскол. У Тауруса и раньше были проблемы с удержанием власти, но вчера наступил кризис, и он с ним не справился. Он не сберёг оставшихся при нём сторонников, действовал импульсивно и недальновидно. Отказался сдаваться мне, предпочтя смерть. Феннек Альбайн — это фавн, что взял управление ячейкой на себя после смерти Тауруса, — более хладнокровен и расчётлив, полагается на ум, а не грубую силу.

  Адам до боли в ладонях стиснул костяные наросты Гримма, за которые всё ещё держался, чтобы не соскользнуть с его гладкой спины. Каждое слово Синдер жгло его, словно она хлестала его горящей плетью. Какая наглая ложь! Она не предлагала ему никакого выбора, а просто сожгла, сделав его козлом отпущения. Хотя кое в чём она права — в гробу он видал добровольную сдачу ей!

  А сумасшедший сектант Альбайн в роли "умного и хладнокровного лидера" вызвал у него приступ смеха, граничащего с истерикой.

  Госпожа Синдер равнодушно слушала враньё и преувеличения своей подчинённой, опираясь руками о стол с картой и не глядя на мерцающую медузу, как будто бы её совершенно не волновали все эти жалкие оправдания.

  — Твои перестановки, — она выдержала ледяную паузу, — путают мне все карты, Синдер. И впредь я хотела бы узнавать о твоих гениальных решениях раньше, чем ты претворишь их в жизнь. Приведи ко мне этого фавна. Хочу взглянуть на него вблизи и убедиться, что он не испортит нам игру.

  — Да, госпожа. Извините меня, госпожа, я не допущу подобной ошибки снова, — униженно пробормотала медуза и потухла.

  Королева поморщилась, небрежно смяла в руках маленькие домишки и аккуратные улочки зажиточных кварталов Вейла, уничтожив свои же собственные труды, скомкала их в липкую невнятную массу и безразлично бросила на пол, а потом отошла к окну.

  Адаму хотелось понаблюдать за ней ещё — не сейчас, а когда она снова вернётся к своей необычной и занимательной карте, но Гримм-акула нетерпеливо дёрнулась и взлетела вверх, просачиваясь сквозь потолок. Видимо, на этом невольная экскурсия подошла к концу.

  * * *

  Акула мчалась прочь от замка и озера Гримм, а Адам пытался осмыслить подслушанный разговор. Почему ему позволили увидеть это место и его хозяйку? Королева Гримм хотела захватить власть в Вейле или вовсе уничтожить его, и ей понадобились для этого послушные исполнители? Почему она решила, что он как предводитель местных революционеров, подходит ей? Считала, что он ослеплён своей ненавистью к людям и не будет задаваться лишними вопросами, если отвлечь его подарками в виде денег, оружия, полезной для него информации?

  И почему именно существо Гримм привезло его сюда? Оно действовало само по себе, или его кто-то подослал? Неужели Гриммы гораздо умнее, чем принято думать, и у них есть ещё какая-то цель, кроме уничтожения всего живого на своём пути?

  — Послушай, приятель... или приятельница? — Адам похлопал акулу по спине, хотя подозревал, что это бессмысленно. Но а вдруг?

  Акула низко заурчала, ни на секунду не замедлившись. Ветер свистел в ушах Адама и надувал его рубашку, как парус.

  — Зачем ты дала мне подслушать их разговор? Чего ты от меня хочешь? Ты что, кто-то вроде "оппозиции" и не согласна с планами твоей королевы? — прокричал он, подумав, что Гримм-акула плохо слышала его.

  Существо издало в ответ какой-то странный звук, похожий на смех или кашель. Похоже, это несогласие. Или высмеивание его вопросов.

  — Я тебя не понимаю! Мне нужно, чтобы ты объяснила на понятном для меня языке, — Адам потыкал пальцем по большой плоской голове акулы.

  Тварь задёргалась из стороны в сторону, и Адаму пришлось вцепиться в её костяные шипы, чтобы не свалиться. Он обратил внимание на местность, над которой они теперь пролетали — похоже, они прибыли на континент Санус. Неужели экскурсия всё ещё продолжалась?

  Обречённо вздохнув, Адам устроился поудобнее и постарался не доставать свою строптивую "лошадку".

  На этот раз акула доставила его в Лес Вечной Осени, но, вопреки ожиданиям Адама, шустро пролетела место его смерти. Лагерь Белого Клыка уже исчез с той поляны. Там остался только ряд трупов, укрытых брезентовой тканью от старых палаток. Гримм-акула долетела до небольшого грота у реки, и Адам увидел там две маленькие фигуры в плащах защитного цвета, переносившие один из трупов на импровизированных носилках из веток и куска ткани.

  Адам и его загадочная летающая проводница попали на похороны. Но почему ими занимались только два фавна, если он помнил, что выживших оставалось больше? Куда все подевались? Двое не могли организовать погребальный костёр или вырыть достаточно большую могилу для всех умерших. Скорее всего, они решили спрятать тела от падальщиков и Гриммов в этом гроте, пока не появится возможность забрать их.

  Фавны уже уложили несколько тел на сухую хвойную подстилку внутри пещеры, и Адам чувствовал своё тело там, в общем ряду — он всё ещё не утерял связь с ним. Гримм-акула взбрыкнула и невежливо сбросила его на камни возле входа в грот. Впрочем, Адам в своём призрачном виде не чувствовал боли от падения. Он легко встал и отряхнулся от несуществующей грязи.

  — Твой меч, фавн, — Адам услышал тихий голос, больше похожий на шелест листвы, чем на звуки, доносящиеся из пасти акулы.

  — О, ты всё-таки умеешь говорить? Я могу рассчитывать хоть на какие-то объяснения? Зачем тебе мой меч?

  — Наши тела — энергия Тёмного Бога. Возьми меч и поглоти её. Тогда ты оживёшь, — произнеся эти слова, акула застыла над ним в ожидании.

  — Энергия Тёмного Бога... — Адам вспомнил легенду о двух братьях-богах, создавших мир, которую они с Блейк когда-то читали в одной старой книге. — Так братья-боги — не выдумка древних людей? И это всё, что ты мне скажешь?

  Никакой реакции, никаких дополнительных пояснений. Опять вздохнув, Адам зашёл в пещеру, склонился над своим телом и попробовал снять с него ткань. Пальцы проходили насквозь, ни за что не зацепляясь. Если их оружие не растащили на трофеи, значит, Уилт и Блаш будут вложены ему в руки. Он попытался зацепиться за что-нибудь там, где предположительно мог находиться его меч — и действительно, ему удалось подхватить призрачную версию своего Уилта, без ножен. Как у него это получилось, он не представлял. Возможно, в виде призрака он мог копировать предметы, с которыми у него была эмоциональная связь.

  Выпрямившись с призрачным мечом в правой руке, он вышел из грота и снова взглянул на Гримма. Акула терпеливо ждала, не собираясь больше ничего говорить или делать. Фавны, тащившие труп на носилках, спокойно прошли мимо них, ибо не видели никаких призраков перед собой.

  Адам неловко кашлянул, чувствуя себя последним идиотом на свете.

  — Я, наверное, должен сказать тебе спасибо за эту маленькую экскурсию. Приятно было с тобой познакомиться, хоть я и не понял, зачем ты помогаешь мне. Но я использую с умом то, чем ты поделилась со мной.

  Гримм-акула едва заметно кивнула. Не дождавшись от неё каких-нибудь последних напутствий, Адам задействовал своё проявление, вонзил меч акуле в брюхо и вспорол его. Её тело развеялось над ним в пыль, крохотные частички собрались вокруг него и впитались в лезвие Уилта.

  Энергия Гримм была чужеродной, а её поглощение — болезненным и мучительным. Адам упал, не в состоянии держаться на ногах. Его сознание помутилось, он перестал чувствовать что-либо, кроме пронзительной, сводящей с ума боли.

  Когда ему стало немного легче, его ощущения и восприятие изменились: он уже не был бесплотен и чувствовал под собой неровность еловых веток и холод сырой земли. Ему не хватало воздуха, плотная ткань душила его, лёгкие горели огнём. Он задёргался в отчаянной попытке высвободиться, резко вдохнул в себя воздух — и этот первый вдох после воскрешения больше походил на крик. Разорвав ткань, в которую замотали его тело, Адам сел, стиснул в руках своё настоящее оружие и дико заозирался вокруг.

  Могильщики, укладывающие другого мертвеца недалеко от него, оказались двумя хорошо знакомыми ему девушками. Правда, одна из них должна быть мёртвой. Как и он всего несколько минут назад, так что не ему судить об её состоянии.

  Девушки закричали от ужаса и бросились к выходу из пещеры. Адам не стал окликать их — всё равно не смог бы остановить и успокоить их. Он не знал, как выглядит сейчас, и ужасно не хотел быть гниющим зомби.

  К его приятному изумлению, ему удалось подняться на ноги с первой попытки. Он ощупал и оглядел своё тело, придя к выводу, что хорошо себя чувствует — даже очень хорошо для того, кто недавно был пережаренным стейком с хрустящей корочкой. Его кожа выглядела гладкой и здоровой сквозь просветы в дырявых обугленных лохмотьях. Рога и волосы — на месте. Он не чувствовал на своём лице привычных неровностей от шрама, и его левый глаз полностью восстановился. Маска куда-то завалилась, ну и чёрт с ней теперь.

  — Вот это да... Офигеть! — он несколько раз ощупал своё лицо и те места на теле, где у него были самые приметные шрамы, но не нашёл и следа от них.

  Кажется, даже кости на местах старых переломов срослись заново правильно. Ещё никогда он не чувствовал себя таким живым, полноценным и здоровым. Самая охрененно приятная смена черной полосы на белую в его возобновившейся жизни! Хоть он и не понимал, чем заслужил это, да и кому понадобилось возродить его. Но он собирался разобраться во всём — и со всеми.

  Та из девушек, которую он раньше считал мёртвой, переборола страх и вернулась к нему в пещеру.

  — Адам, это действительно ты? Что происходит, во имя братьев-богов?! Я своими собственными руками заворачивала тебя в брезент, и ты был... ну, мёртвым! Стопроцентно мёртвым — с такими ожогами и с мечом в сердце не выживают.

  Он криво улыбнулся ей и сбросил с плеч обгорелые лохмотья рубашки и плаща. Штаны, трусы и ботинки, к счастью, сохранились лучше верха, и он ещё мог их использовать, пока не доберётся до новой приличной одежды.

  — Я тоже рад тебя видеть, Теви. Представляешь, год назад я думал, что ты умерла, погибла под завалом. Но вот, ты передо мной, целёхонькая и живая, ни капли не изменилась. Хочешь сказать, нас обоих обманули?

  История с Теви, конечно, была мутной и неочевидной, в отличие от его собственной смерти — банальной и позорной. Около года назад, в Вакуо, местные Гриммы "без видимых причин" активизировались и несколько часов осаждали академию Шейд. Как утверждали власти Вакуо, в тот день не проводилось никаких массовых мероприятий и не происходило чрезвычайных происшествий — не было повода для всплеска эмоций горожан, который мог бы привлечь монстров. Верить им на слово не стоило, естественно. Что-то произошло, и они умолчали об этом, а другие заплатили за чужую оплошность своими жизнями. Хоть академия и выстояла, а Гриммов оттеснили и уничтожили, но погибших в тот день было много и среди простых горожан, и среди охотников. В том числе погибшими считались почти все фавны из отряда Теви Инаба, добровольно вызвавшиеся вместе со своей командиршей помогать защитникам академии.

  Гибель отряда Теви казалась Адаму странной и невероятной, так как девушка обладала необычным и малоизученным проявлением — "упоротой удачей", позволяющей ей изменять вероятность событий таким образом, чтобы в итоге выйти сухой из воды, а окружающих оставить в дураках. Любой спарринг с ней превращался в нелепый фарс и череду "случайных" совпадений. Давно, будучи ещё зелёным юнцом, Адам остался в живых только благодаря Теви и её точным расчётам: потолок над его противником обвалился (вместе с безумно хохочущей девушкой) ровно в ту самую минуту, когда загнанный в угол, измотанный и серьёзно раненный Адам уже готовился проститься с жизнью и встретиться с праотцами. Обломки потолка задели только человека, а Адам и Теви нисколько не пострадали.

  Склонный ко всему относиться скептически, Адам не мог просто прочитать сводку новостей и забыть о Теви. Не то чтобы они были близки, но он хотел вернуть ей старый долг, поэтому отправился добровольцем в Вакуо и вместе с поисковыми группами разгребал завалы, искал выживших или мёртвых. Множество найденных им трупов было настолько изуродовано, что их невозможно было опознать. В конце концов, ему пришлось смириться с тем, что он не смог найти Теви, и признать, что удача рано или поздно изменяет абсолютно всем. Её записали в погибшие.

  Теперь же стало ясно, что она выжила, сбежала и залегла на дно. Зачем — он собирался выяснить сегодня же. Выколотить из неё правду, если понадобится.

  Теви подошла к нему вплотную и неверяще потыкала его пальцем в грудь, а потом подпрыгнула и дотронулась до его левой щеки, раньше изуродованной шрамом. Подстраиваясь под её низкий рост, Адам наклонился ближе к ней и позволил ей изучить себя. Ему понравилось, как она смотрела на его восстановленное лицо — не с жалостью или отвращением, а со смущением и интересом. Она никогда не видела его до травмы. В прошлой жизни шрам от клейма тяготил его, служил вечным напоминанием о собственной слабости. Теперь он мог вздохнуть спокойно и не чувствовать себя ущербным или жалким всякий раз, как кто-то видел его лицо полностью.

  Его приятельница мало изменилась с их последней встречи и выглядела всё такой же юной, как шкодливый подросток, впервые сбежавший из родительского дома, а не как молодая женщина с богатым боевым и жизненным опытом. Её белые кроличьи ушки дрожали от нервного напряжения, красные глаза расширились от изумления и тревоги.

  — Как это возможно? — пробормотала она. — Что ты с собой сделал? И что случилось с твоим шрамом?

  — М-м, история за историю. Сначала я хочу послушать тебя и узнать, как тебе удалось спастись в Вакуо. И что вы вдвоём с Илией тут делаете — кроме похорон.

  Развернувшись и оставив озадаченную Теви позади себя, Адам вышел из грота и отыскал вторую девушку. Да, это действительно была Илия, зрение не обмануло его. Она лежала у воды — наверное, грохнулась в обморок. Присев на корточки рядом с ней, Адам слегка похлопал её по щеке, но она никак на это не отреагировала.

  Когда он ещё был жив, Илия не предупреждала его о том, что собирается заявиться в Вейл. Несмотря на то, что у них были плохие отношения из-за Блейк, она обязана была сообщить ему о своём прибытии, как лидеру местной ячейки.

  Взяв себя в руки, Теви тоже склонилась над Илией и протёрла ей лицо платком, предварительно смоченным в реке. Илия поморщилась и нехотя открыла глаза, снова уставившись на Адама в полном неверии и неприятии. Чешуйки на её коже переливались всеми цветами радуги.

  — Чёрт. Это и правда он, Теви? Он разыграл нас или что?! — Илия села, опираясь на руку подруги.

  — Я никого не разыгрывал. Меня убили, но я ожил и залечил все свои травмы, — честно ответил ей Адам. — Давно вы вдвоём прохлаждаетесь в Вейле? Почему ты не предупредила меня?

  — Ты издеваешься надо мной? — разозлилась Илия, и чешуйки на её щеках вспыхнули красным. — Никто не может помереть, а через пару дней воскреснуть, как ни в чём не бывало! Ты был мёртв. Валялся там, обгоревший и приколотый к земле, как бабочка, когда мы тебя нашли. У Адама, которого я знаю, никогда не было никакой особенной регенерации! Зато был охренеть какой заметный шрам в пол-лица и слепой левый глаз. Что происходит и кто ты такой, чёрт возьми?

  Он понимал недоверие Илии, но и сам не собирался смягчаться и безоговорочно доверять девушкам, пока они не объяснят ему, что забыли в Вейле и почему Теви скрывается от своих же собратьев.

  — Если ты сначала ответишь на мои вопросы, я расскажу, что со мной произошло. Иначе ломай голову над этой загадкой хоть до посинения. К тебе это тоже относится, Теви.

  — Узнаю твоё фирменное упрямство, — Теви с улыбкой хлопнула его по плечу, но Адам не поддержал её веселье и только сильнее нахмурился. — Э-э, ладно, ребят. Вы сейчас дырки друг в друге или во мне прожжёте взглядами. Давайте-ка ненадолго прервёмся и заварим чай. Нам всем нужно остыть и осмыслить случившееся.

  Илия беспокойно оглянулась на вход в грот.

  — Сначала надо проверить остальных мертвецов. Вдруг не только этот двойник Адама раскрыл в себе волшебную способность воскрешения. Ещё один раз моё сердце не выдержит!

  — Хорошая идея. Я сам их проверю, если вы не против, — предложил Адам.

  Девушки не возражали и опасливо последовали за ним в пещеру. Но они не вмешивались и не помогали ему, а только наблюдали, как он раскрывал мешки, сделанные из палаток, и осматривал трупы. Все эти фавны погибли у него на глазах — сожжённые или сражённые подлыми ударами от приспешников Синдер. Адам запомнил каждого и поклялся отомстить за их смерть.

  — Вы можете отойти на перерыв, — обратился он к Теви после того, как закончил свой скорбный осмотр. — Я пока перенесу оставшиеся тела. Мне не хочется сейчас отдыхать.

  — Ладно. Если заметишь что-то странное или наткнёшься на Гриммов, зови нас, — Теви снова похлопала его по плечу и вместе с Илией отошла к берегу, где лежали их рюкзаки.

  Адам вернулся на поляну, где раньше располагался его лагерь, а теперь лишь шесть замотанных тел ожидали последних почестей. Он проверил их и убедился, что никто, кроме него, не ожил. Почему тот, кто стоял за Гримм-акулой, ограничился только им? Его соратники, как он думал, были достойны второй жизни. Все они были храбрыми и целеустремлёнными воинами, и их потеря... невосполнима.

  Тела он переносил по одному, так как хотел отнестись к ним с должным уважением. Они были его верными сторонниками, а не мешками с картошкой. Пока он совершал шесть походов туда и обратно, никто не встретился ему по пути. Лес будто вымер. Хотя, скорее всего, Теви и Илия предварительно расправились со всеми окрестными Гриммами, чтобы те не путались под ногами, а звуки битвы перепугали зверей и птиц, вот и их тоже не было слышно.

  После того, как он принёс последнего мертвеца, Теви и Илия помогли ему разместить все двенадцать тел в гроте. Втроём они собрали по округе подходящие камни и завалили единственный вход. Теви использовала каменный прах, чтобы укрепить возведённую ими стену из булыжников. Потом они замаскировали вход землёй и ветками.

  Несколько минут они постояли перед входом в грот, безмолвно прощаясь с умершими. Торжественные речи всегда казались Адаму фальшивыми и неискренними, и его невольные спутницы придерживались того же мнения.

  — Мы хотели сообщить родственникам покойных, где находится этот грот. Но я была знакома только с некоторыми из них. Нам понадобится твоя помощь, — Теви протянула ему блокнот и ручку.

  Адам взял блокнот, но ничего пока что не записал в нём, размышляя.

  — Вы взялись за это дело добровольно, как я понимаю?

  — Да, уже некому было просить нас позаботиться о телах. Мы слишком поздно нашли вашу стоянку. Она выглядела брошенной, мы не обнаружили никого живого и не знаем, кто на вас напал. Но надеемся, что ты всё-таки расскажешь нам. Оставить всё как есть мы не могли, вот и решили спрятать тела в гроте.

  — Спасибо вам обеим, что не прошли мимо, — искренне поблагодарил Адам девушек.

  Илия раздражённо фыркнула, явно не собираясь разговаривать с ним. Теви улыбнулась ему и кивнула.

  — Вот как мы поступим, — наконец, решил он, возвращая Теви блокнот с записанными в нём именами. — Я отведу вас к фавну, которому, как я считаю, можно доверять. Он поможет передать тела родственникам погибших. И похоронить тех, у кого не осталось близких.

  — И ты готов раскрыть этому фавну, что ты на самом деле жив? — Теви скептически покачала головой. — На мой взгляд, тебе лучше пока посидеть в тени.

  — Я не стану отсиживаться в тени, — процедил Адам и нахмурился, он не хотел бездействовать и терять время, полагаясь только на Теви; ещё неизвестно, что она замышляет. — Я придумаю себе какую-нибудь легенду. Выдам себя за своего младшего брата.

  — Хорошо, потом обсудим эту "легенду о младшем брате", — Теви подозрительно легко уступила и не обиделась на его категоричный тон; видимо, что-то на уме у неё было. — Уже вечереет. Нам бы умыться да поискать место для ночлега.

  _________________

  [Назад к оглавлению]

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"