Юный господарь был бледен лицом, лишь на скулах проступил неяркий румянец от резкого осеннего ветра. Брови - словно углём по коже прочертили, длинные волосы развеваются за спиной. Когда кони внесли его и сорок его воинов на главную площадь Тырговиште, народ шарахнулся в стороны: на господаревых дружинниках были чёрные камзолы, точно на погребение приехали. Боеры вышли навстречу, кланялись в пояс, приветствуя нового властителя.
Влад молчал, слушал их речи, сидя в седле. Глядел он куда-то поверх голов, так что знатным послам казалось, что слова их падают в пустоту, словно камни в бездонный колодец.
-Не пожелает ли государь спешиться?
Узкие, в нитку, губы юноши чуть разжались. Углом рта он процедил:
-Пожелаю видеть брата моего Мирчу.
Такое начало не предвещало ничего доброго. Никто не сомневался, что молодой правитель припомнит городу убийство брата, но надеялись, что разговор об этом зайдёт не сразу. Теперь же, увидев чёрное платье Дракула и его конников и услышав его слова, боеры потеряли всякую надежду. Лайота, ныне старейшина рода Данова, мелко крестил себе грудь, прикрывая пальцы широким рукавом...
Господаря провели к собору Успения Богоматери, где по обряду погребли старшего отпрыска Дрэкулешти. Только у церковных ступеней Влад спрыгнул с седла на землю, бросил поводья оруженосцу.
-Где? - он обернулся к столпившейся у врат знати.
-С позволения, - Лайота облизнул пересохшие губы, - я покажу.
Юноша кивнул и вошёл в храм, сделав знак дружине следовать за собой. В церкви стало людно, словно на большой праздник: никто из боеров не пожелал ждать снаружи. Стояли у стен, перешёптывались едва слышно, успокаивали друг друга. В конце концов, им ли опасаться желторотого дракулёнка? Старший брат больно много воли взял, не захотел со знатью считаться - да ему живо рот заткнули. Что мешает и с младшим обойтись тем же манером? Впрочем, сейчас казалось, что кое-что мешает. И дело было даже не в дружине. Молодой Дракул не кипятился и не кричал, как Мирча. Он просто приказывал. И было в его негромком голосе что-то, заставлявшее повиноваться.
Он остановился у гробницы, протянул узкую руку и провёл пальцами по каменной плите. На миг короткие тёмные ресницы нового господаря опустились - но всего на один миг.
-Откройте гроб, - велел он, всё так же не повышая тона.
-Но...но для чего, государь? - Лайота отступил на шаг назад. - Тревожить покой усопшего и...
-Убитого, не усопшего, - отрезал Влад. - Я не повторяю своих приказов дважды.
По рядам тырговицкой знати прошёл ропот, когда двое стражей, из тех, что покрепче, подняли тяжёлую плиту, накрывавшую последнюю постель Мирчи Дракула. Его младший брат поднялся на ступень выше, заглянул в тесный короб из серого песчаника. Стоявшим совсем рядом видно было, как прокатился комок в горле юноши. Медленно-медленно он повернул голову к Лайоте и остальным.
-Говорят, - произнёс он, как-то странно щуря свои продолговатые глаза, приподнимая только нижние веки, - будто мёртвые переворачиваются в гробах, если злодеяния живых превышают всякую меру и не дают им покоя. Но пристало ли взрослым мужам верить в бабьи сказки? О нет, - Влад с лицемерной доверительностью наклонился к наивысшему боеру и продолжил почти шёпотом, но так, что его услышали во всём храме:
-Переворачивается в могиле лишь тот, кого в ней погребли заживо. Не правда ли, почтенное боерство?
В соборе повисло молчание. Слышно было, как тихонько потрескивают огоньки в лампадах, бросая тусклый отсвет на неподвижные суровые лики, смотрящие со стен.
-Подойдите и будьте свидетелями!
Воины господаря приблизились, чтобы увидеть то, что видел он: тело свергнутого правителя Тырговиште, лежащее лицом вниз. Пальцы сведены предсмертной судорогой - до последнего мига они царапали камень в тщетной попытке найти хоть щель в почётной гробнице. Но воздух под плотно задвинутой плитой кончается быстро... Один из дружинников невольно передёрнул плечами.
-Петру, - сказал ему Дракул, - переверни его.
Петру вцепился зубами в нижнюю губу, но приказу повиновался. Стараясь дышать ртом, чтобы тяжкий смрад разложения не бил в ноздри, он наклонился в гроб, обхватил тело обеими руками и с усилием перевернул его на спину. Взорам открылось уже обильно тронутое тлением, страшно искажённое лицо, в котором лишь с трудом можно было узнать тонкие черты Мирчи Дракула. Вместо глаз на нём зияли две почерневшие раны, по краям запёкшиеся тёмно-коричневой коркой. Кто-то отшатнулся, кто-то выдохнул; среди воинов Влада послышались слова, в храме не слишком уместные. Грудь юного господаря порывисто вздымалась под траурным камзолом.
-Что вы скажете мне на это, благородные мои подданные? - теперь голос Дракула зазвенел под приземистыми сводами собора, отдаваясь от стен. Он стоял у раскрытой гробницы - высокий худощавый мальчишка семнадцати лет. Ещё один турецкий ставленник, от которого можно легко избавится. Ему не на кого опереться здесь, вся его родня вырезана подчистую. Знать возненавидела Влада с той самой минуты, как его отряд въехал в ворота Тырговиште. Но к ненависти примешивался страх. Безотчётный страх перед этой кривой улыбкой, змеившейся на его губах. Этот не остановится ни перед чем. А сейчас он требует ответа.
-Я жду!
-Государь, Мирча угрожал нам расправой... - начал кто-то из малых боеров. Остальные поддержали его:
-Он не блюл интересов города! Не умел должным образом руководить обороной! Мадьяры зубы на нас точат, Хуньяди отца твоего убил - а он с ними дружбу водить решил!
-Но мы надеемся, что ты сумеешь разумно распорядиться данной тебе властью, - многозначительно завершил Лайота. - Мы видим в тебе подлинного наследника твоего достохвального отца...
Влад чуть заметно дёрнул щекой.
-Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы оправдать ваши надежды, - проговорил он, спускаясь по ступеням. Юноша неторопливо пошёл сквозь толпу боеров, заглядывая каждому из них в лицо. Дружинники следовали за ним.
- И прежде всего я намерен исправить ошибки моего брата. Он не сдержал данного слова - какой позор для правителя! Но я смою это постыдное пятно с его чести.
Дойдя до дверей, Влад толкнул резные дубовые створки - с площади в полумрак церкви хлынул бледный свет пасмурного дня.
-Идёмте за мной!
Боеры вышли за ним, не замечая того, что воины господаря пропускают их вперёд, так что постепенно знать оказалась огорожена сзади полукольцом дружинников. На площади столпился тырговицкий люд - всем не терпелось получше разглядеть нового правителя, да послушать, что он скажет.
-Народ Тырговиште! - Влад возвысил голос, обращаясь к собравшимся. - Ведомо ли вам, что замышляли эти славные мужи? - он указал на стоявшую за ним знать. - Они подло убили вашего законного владыку, брата моего Мирчу, дабы прибрать всю власть к своим рукам. Теперь они хотят оправдаться передо мной и перед вами. Но может ли быть оправдание тем, кто ведёт к погибели и без того истерзанную недругами родину? Между боерами нет согласия; пока они грызутся за власть, словно паршивые псы за кость, турки и мадьяры гуляют по Валахии, словно у себя по двору!
Знать, сообразившая наконец, что замыслил Дракул, потянулась было к оружию; но выстроившиеся у них за спинами воины немедля обнажили мечи. Дружинников было больше - они приставили обнажённые клинки к бокам тырговицких боеров, не позволяя им сделать и шага к господарю.
-Скажите теперь, горожане: чего заслуживают бесчестные убийцы, предатели, заботящиеся не о вашем благе, но о своей выгоде? Мадьярские прихвостни, турецкие помазанники?!
В народе поднялся шум. Послышались выкрики: "Смерть, смерть!", "Отдай их нам, государь!"
Влад обвёл глазами толпу, встречая сотни сверкающих, возбуждённых взглядов, устремлённых на него. Народ легче всего привлечь на свою сторону. Вот на кого должен опираться правитель. Брат не знал этого... Нет, нет, не теперь...нельзя сейчас думать о Мирче.
Он вскинул ладонь - площадь разом затихла.
-Преступники будут преданы казни нынче же в полдень, под стенами города. И да послужит их смерть устрашением всем врагам земли нашей!
Толпа разразилась единым громогласным воплем. Народ был удовлетворён решением властителя. Тырговиште жаждал новой крови.
Дракул отвернулся. Сам он в этот миг желал лишь одного - вырезать всю столицу, отдать огню на поживу ненавистные стены. Сравнять с землёй город, видевший, как в страшных мучениях расставался с жизнью Мирча. Именно поэтому он запретил себе думать о брате. Нельзя позволить боли и жажде мести пожрать свой разум. Утопи он в крови хоть всю Мунтению, это не вернёт ни Мирчу, ни отца. Он пришёл сюда не убивать - править. Смерти этих двадцати трёх будет довольно; к тому же прилюдная казнь бывших заговорщиков утвердит Влада в глазах народа как сурового, но справедливого властителя. Пусть будет так.
Дружинники господаря тем временем скрутили тех из боеров, кто попытался сопротивляться. Отбивались почти все, но возможность уйти была упущена ещё в соборе. Теперь же воины Влада отрезали им все пути к бегству - а броситься в толпу народа, разгорячённого речами Дракула, означало, возможно, гибель ещё более мучительную.
Предводитель конников, Флорин Чоарэ, подошёл к молодому господарю:
-Что прикажешь, домнул?
-Готовьте колья, - ответил тот. Намеренно громко, чтобы услышали пленники.
-Кто дал тебе право судить?! - крикнул молодой вельможа, силясь вырваться из рук дружинников - на нём повисли аж двое.
-Тот самый, кто дал вам право судить моего брата, - ответил Влад, даже не удостаивая его взгляда.
-Мы имеем право на справедливость! - поднял голову Лайота.
-Ты хочешь справедливости, логофет? - юноша приблизился к нему - Значит, предпочтёшь умереть той же смертью, что и Мирча?
-Рано или поздно, когда ты обнаружишь, что за тобой никто не пойдёт, что на твоей стороне только ты сам - ты пожалеешь, Дракул, - глава Дэнешти сжал губы под седыми усами.
-По крайней мере, от самого себя я могу не ждать предательства, - усмехнулся Влад. - "Рано или поздно" будет потом. А вот ты пожалеешь прямо сейчас.
...Были и такие, кто стойко терпел чудовищные муки, не издав ни стона. Но их было немного, способных молчать, когда их тела под тяжестью собственного веса медленно насаживались на заточенное дерево. Простой люд повывалил на стены - поглазеть на то, как будут умирать приговорённые. Ветер гулял в высокой пожухлой траве, устилавшей склон, на котором грузным окаменевшим зверем покоилась крепость Тырговиште, трепал чёрные волосы молодого господаря. Дракул стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за казнью. В его глазах не было заметно торжества, не раздувались кровожадно крылья тонкого, чуть загнутого книзу носа. Он просто смотрел.
-Дьявол! - прохрипел один из боеров. По его ногам стекали широкие алые ручьи. - Будь ты проклят, кровопийца!
Ни один мускул не дернулся на бледном лице юноши.
-Теперь никто не попрекнёт моего брата несдержанным обещанием, - отчётливо произнёс он. - Я исполнил то, что он посулил вам. Поистине, вам не на что пожаловаться, высокородные!
Он резко развернулся на каблуках и пошёл обратно к воротам крепости, не слушая более хрипов и проклятий, нёсшихся ему вслед. Начальник дружины сопровождал его. Народ расступался, пропуская господаря. В толпе раздалось чьё-то прерывистое, судорожное рыдание - плакала женщина.
-Кто это? - громко спросил Влад. Плач тут же стих: видно, женщина испугалась.
-Выйди, не бойся. Тебе ничего не будет.
Не сразу, но она вышла из толпы, озираясь, как загнанная оленуха - в богатом платье, но с непокрытой головой и распущенными волосами. Веки у неё вспухли и покраснели, подбородок трясся. И всё же она старалась держать спину прямо.
-Чьего ты рода? - снова спросил Дракул.
-Я жена боера Михая чел Киора, которого ты велел предать казни, - ответила женщина. На вид ей было лет тридцать с небольшим, она годилась господарю в матери. - Скажи, что мне делать теперь?! Четверо детей осталось у меня. Прикажи убить и меня, если лишаешь жизни моего мужа! Что тебе ещё одна смерть, государь?
-Ты говоришь, у тебя четверо детей, - Влад заглянул в её мокрое от слёз лицо. - Посмотри на меня! Я могу отправить тебя вслед за твоим мужем, если ты так этого хочешь. Но подумай, хотят ли этого твои дети? Что им проку в мёртвой матери?
Женщина замолчала. Дракул видел её глаза - светло-серые, с рыжими крапинками. На ресницах у неё дрожали две капли; она резким движением ладони стёрла их.
-Я покарал твоего мужа, не тебя, - сказал он ей. - Ты и твои дети получат содержание из господарской казны. Как и остальные, чьи отцы сейчас за городской стеной!
Его услышали, это было несомненно. Жена чел Киора слегка опустила подбородок, отступила назад. Прежде, чем она снова исчезла в толпе, их с господарем взгляды встретились ещё раз. Владу показалось, что она смотрела на него без ненависти или презрения - скорее с состраданием. Впрочем, впечатление могло обманывать его.
-Домнул? - по правую руку от него, как всегда в последние два месяца, ждал Флорин.
-Завтра я велю отправить надлежащую панихиду по моему брату, и мы сменим одежды, - негромко проговорил Влад. - В Тырговиште мы не задержимся. Столица княжества будет в ином месте.
"Только не здесь, где..."
-Ты уже решил, где именно? - предводитель конников склонил голову набок. За эту привычку, да ещё за блестящие чёрные глаза, он и получил своё прозвище - Чоарэ, Ворона.
-Ещё нет. Но скоро. Думаю, это будет новая крепость. Слишком мало крепостей. Большая часть старых досталась османам. Нужно строить новые, - юный правитель Мунтении говорил короткими, отрывистыми фразами, словно речь вдруг стала даваться ему с трудом.
-Да, государь, - кивнул Флорин. - Ты прав, нужно будет много строить.
Дракул поднял голову, сощурился на белое небо, сплошь затянутое низкими облаками. Над крышами домов, покрикивая, кружились стаи галок. Влад совсем отвык от звука их пронзительных криков - "чак, чак!" В Эгригёз совсем не было галок... Их голоса напомнили ему о зиме. До неё оставалось не так долго. Воздух уже пахнет льдом - должно быть, скоро выпадет снег.
Ты дома. Попытайся поверить, что это твой дом.
Наверх по крутым ступеням господарских палат... Предстояло ещё обустроиться во дворце, который теперь принадлежал ему. Флорин поднимался следом за своим господином, глядя в его безупречно прямую спину - плечи развёрнуты, лопатки не проступают сквозь ткань камзола. Шаги юного Дракула были твёрдыми и чёткими. Казалось, ему было не привыкать ко всему этому - необходимости принимать решения, казнить, распоряжаться судьбами... Лайота, ныне отходящий в мир иной под стенами Тырговиште, врал-врал, да и правду соврал: похоже, Влад действительно настоящий сын своего отца.
А если на рассвете следующего дня начальник дружины, придя будить господаря, и видел, что тот спит ничком, сжимая в руке порванную цепочку с крестом, что забрал незаметно из гроба старшего брата, - так разве Флорин кому об этом скажет? Может, его и прозвали Вороной, но никак не за болтливый язык.
___________________________
Дрэкулешти, Дэнешти - валашские аристократические семьи, названные по именам или прозваниям их основателей, Дракула и Дана. Основатель дома Дрэкулешти - Влад Дракул. Его сыновьями были Мирча, Раду и Влад, позднее известный под тем же родовым именем, что и его отец, или как Цепеш.
Мунтения - то же, что и Валахия, княжество Валашское.