Александр, открыв двери в просторную залу, был удивлен присутствием такого количества народа. Как он и предполагал, были купцы в разноцветных одеждах, ближе всех к стоящему в дальнем конце залы князю находили правители Аррилы и Сахама, король Леонард и хан Бехуд ал Мамен, который были в парадных бронях, при оружии...
В самом конце залы стоял его отец, князь Ижеслав, держа в руках меч, клинок княжича, который скоро в руках будет держать Александр. Гордость переполняла юного сына правителя, но своим лицом он этого никак не показал, не зря четырнадцать лет готовился к этому дню.
Князь Ижеслав легко улыбнулся:
- Сын мой! Настал день, настал! Сегодня ты станешь моей правой рукой, главой Большой дружины. Будешь острием моего меча, который беспощадно разит врагов наших и защищает друзей наших. - Сказав последнее слова Ижеслав повернулся к двум другим правителям. - Этот день освещен самим Гаримом, повелителем грозы, королем Небес. И сейчас в присутствие его слуг покорных я нарикаю тебя служить мне верой и правдой, быть тем человеком, которому я могу доверять, и который будет доверять мне, а видит Гарим, я не нарушу твоего доверия, да разразит меня гром! - Александр даже позволил себе тень улыбки. Услышав такие слова от своего отца. Который никогда не отличался особым верованием к Гариму. - Согласен ли ты, сын мой?
- Да, отец.
- Отрикаешь ли ты зло свое?
- Да, отец.
Святослав нервничал. Даррот, а именно так звали зло, сидящее внутри наемника, хотел крови. Хотел сильно и безмерно. Святослав истек семью потам, пока Ижеслав, будь он неладен, говорил свою длинную речь, полную напыщенности. А Даррот изнемогал. Кровь была скорее не физиологической а моральной пищей демона, которого в народе прозвали двоеушником.
На руке начинала прорезаться тьма. Да, не шерсть, не волосы... Просто часть правой руки стала черной, непроглядной тьмой, не злом, а именно Тьмой. Благо руку прикрывала накидка.
- Отрикаешь ли ты зло свое? - донеслось до Святослава.
- Да. - Пора было действовать.
Наемник стоял в третьем ряду смотрящих на это посвящение. Он быстро оттолкнул стоящего перед ним какого-то короля и одним быстрым прыжком оказался возле Ижеслава и в руке быстро мелькнуло лезвие кинжала. Святослав сделал резкий замах и был готов уже бежать, прыгать в окно, которое он присмотрел, идя до залы, но тут о ощутил что-то холодное, неприятное в своей спине... Александр проткнул убийцу еще до того, кок тот убил князя.
Неожиданно Святослав потерял контроль над своим, уже практически мертвым телом. На арену встал Даррот. Двоеушник обернулся вокруг себя, хотя это стоил ему полной потери правого бока, но это было не важно... Нужно было найти тело. Сосуд для жизни, а то... а то Даррота поприветствует вечная тьма, а ему, хоть он и являлся ее частице, воссоединяться со своей "матерью" не хотелось.
Даррот выбрал первый попавшийся сосуд и впился зубами в испуганного. Потерявшего дар двигаться, княжича. После этого никто из них ничего не помнил, кроме того. Что ижеслав самолично тащил тело своего сына до выхода из града стольного Ириада и выкинул свого сын за ворота со словами: