Надпись на стеле у входа в космопорт гласила: "В память о тех, кто принёс наивысшую жертву, чтобы другие могли достать до звёзд".
Возле стелы неспешно прогуливалась мамаша с сыном лет семи. Мальчик, задрав голову, заворожено глядел, как с территории космопорта то и дело взлетали челноки и ракеты-носители. Они с оглушительным гулом уносились вверх, оставляя длинные конденсационные следы на безоблачном небе. А потом, набрав высоту, вспыхивали на миг, переходя на сверхсветовую, и исчезали.
Внимание мальчика привлек мужчина, быстрой походкой приближавшийся к воротам. Мужчина был высокого роста, а его крепкую мускулистую фигуру плотно облегал фирменный синий комбинезон с серебряной нашивкой NASA на рукаве. Седеющие волосы были коротко подстрижены, а загорелое лицо, испещренное морщинами - гладко выбрито.
- Доброе утро, сэр, - застенчиво произнес мальчик, не сводя с мужчины восторженного взгляда. - Счастливого вам полета!
Тот остановился и взглянул на ребенка. Мамаша со смущенной улыбкой положила руку сыну на плечо.
Мужчина достал сигарету из нагрудного кармана и, смачно сплюнув на асфальт рядом со стелой, закурил.
- Что пялишься, малец? - мрачно спросил он. - Мечтаешь стать астронавтом?
***
Утро выдалось отвратительным. Ранний подъем, затянувшийся медосмотр, бесконечно долгое оформление контракта и заполнение обязательной страховки от разнообразных несчастных случаев и, разумеется, смерти. И все это на голодный желудок. А еще тот сопляк со своим "Доброе утро, сэр! Счастливого полета, сэр!".
Поэтому, взойдя на корабль с громким именем "Эребус", Нэд Стаховски твердо решил поскорее закончить неудачно начавшийся день.
Он миновал несколько узких, с бесчисленным количеством ответвлений, коридоров, преодолел десяток лестниц с отполированными до блеска металлическими перилами, прошел сквозь технические помещения и оказался в жилом секторе.
Из кают-компании доносились громкие голоса и смех. Нэд тенью проскользнул мимо входа и остался незамеченным, избежав знакомства с экипажем и обмена любезностями.
"Черт возьми, как же хочется спать!" - думал он.
В комнате находилось два десятка анабиозных капсул, предназначенных для длительных полетов. Стаховски забрался в одну из них, захлопнув над собой стеклянный колпак. Он вколол себе шприц с коктейлем из транквилизатора, антигистамина и психолептика, проглотил горсть таблеток. Затем, преодолев рвоту, затолкал в горло трахеальную трубку и, вдарив кулаком по красной кнопке, отправил себя в четырехдневный сон.
***
Вдоволь проблевавшись после анабиоза и привыкнув к нестабильной корабельной гравитации, Нэд принял душ, побрился и направился в кают-компанию, чувствуя жуткую пустоту в желудке.
В кают-компании уже было несколько человек, которые с аппетитом поедали сублимированные обеды из пластиковых контейнеров. Нэд взял со стола упаковку с надписью "Лапша по-китайски с говядиной в кисло-сладком соусе", дернул за колечко на крышке и почувствовал, как содержимое контейнера медленно нагревается.
Постепенно подтягивались остальные члены экипажа. Они, обмениваясь приветствиями, расхватывали упаковки с сублиматами и принимались за еду.
Нэд сидел перед пустой миской, чувствуя, как отвратительная на вкус "Лапша по-китайски" запускает отвыкшую работать пищеварительную систему, и исподлобья рассматривал вновь прибывших.
Десять человек. Все в облегающих синих комбезах NASA на стройных фигурах, все молоды - не больше двадцати пяти - и привлекательны. Прямо сборище атлетов!
- Я вижу, все в сборе, - над гомоном собравшихся возвысился звонкий голос.
В дверях стояла женщина лет тридцати. Черные волосы обрамляли красивое лицо с тонким носом, полными губами и слегка прищуренными карими глазами.
- Добрый день, экипаж. Для тех, кто не знает, - она выразительно посмотрела на Нэда, - меня зовут Миа Суарес. Я капитан "Эребуса". Хорошо спалось, мистер Стаховски? Вы всегда прибегаете к анабиозу, когда хотите скоротать пару дней?
Нэд не стал отвечать.
- Итак, - продолжила Суарес, - мы находимся в системе Пятьдесят третьей Пегаса. На орбите планеты Исида. Гравитация на поверхности в полтора раза больше земной, атмосфера не пригодна для дыхания. Естественный спутник - Красный Черт - создает сильные электромагнитные помехи.
На планете находится геологическая база, собственность корпорации Geospace, нашего нанимателя. Персонал базы - восемь человек, - Миа перечислила их имена. - Их недавно забросили на Исиду вместе с оборудованием. Сто девять часов назад с базы дошел сигнал "SOS".
***
Когда инструктаж окончился, Нэд подошел к иллюминатору. Исида темно-фиолетовым пятном закрывала звездное небо. Черные циклоны медленно ползли над поверхностью и скрывались за линией терминатора, а из тени, создаваемой планетой, хищно выглядывал Красный Черт. Нэду совсем не понравилось, как это выглядит. И кто в здравом уме мог дать куску камня столь зловещего вида имя "Исида"? Разве что человек, который видел его лишь на мониторе.
- Красиво, не правда ли? - за спиной у Стаховски стоял парень с кудрявой шевелюрой. - Меня зовут... - Нэд пропустил имя мимо ушей. - Это моя первая экспедиция. А вы, как я вижу, человек с опытом? На многих планетах побывали? Ну, и как вам эта Исида?
Нэд угрюмо буркнул что-то нечленораздельное, не желая продолжать разговор, но парень не понял намека.
- Родители желали сделать из меня космохимика, но я не хотел всю жизнь просидеть в лаборатории. Окончил двухгодичные курсы космонавтов, потом прошел обучение в школе спасателей и успешно завершил медицинскую стажировку. И вот я здесь. Я грезил полетами с детства. Открывать новые миры, оставлять свой след там, где не бывал еще ни один человек... Я всегда мечтал прикоснуться к звездам!
- Скажите, - продолжил он после небольшой паузы, - а о чем думаете вы, когда смотрите на звезды? Что видите, глядя в ночное небо?
Красный Черт скрылся за диском планеты, лишь неяркий бардовый ореол напоминал о его существовании. Нэд вздохнул.
- Хочешь знать, что я вижу на ночном небе? Я вижу звезды, как и ты. Но некоторые из них подозрительно похожи на значки долларов. Вон та малышка, - Нэд ткнул пальцем в стекло, указывая на едва видимую голубую точку, - Пятнадцатая Гончих Псов. Вокруг нее вращается планета-океан Горгона, принесшая одной газовой корпорации кучу денег. На ней я оставил свои романтические представления о космосе, звездах и прочей херне вместе с телами пятерых парней не старше тебя.
Вон - красавица-Восьмая Цербера. В этой системе радиация на астероидном поясе загубила не один десяток жизней таких же ценителей прекрасного, пока они бурили скважины в металлическом грунте.
А там - огненная Веста в системе Омега Южного Креста...
Я долго могу перечислять.
В общем, когда я смотрю на звездное небо, я вижу доллары. И трупы.
А об открытиях забудь, дружок. Открытия совершают аппараты, а не люди. Автоматические обсерватории проводят спектральный анализ звезд и планет, беспилотные зонды и планетоходы прощупывают грунт и исследуют атмосферу. И, если собранные данные заинтересуют какую-либо корпорацию, на планету устремляются танкеры и грузовые суда, которые высасывают свежеоткрытый мир подчистую. Если же планета экономически бесполезна, то она так же недоступна для романтиков вроде тебя, как и лет пятьсот назад!
Кстати, видишь вон ту туманность? Это Барнард 33, Конская голова. Мы с друзьями называли ее Задницей Дядюшки Сэма. Ну... из соседней системы она больше похожа на задницу... Пожалуй, это самое романтичное, что вижу я на чертовом звездном небе.
***
После корабельной гравитации, которая была заметно слабее земной, гравитация Исиды буквально валила с ног.
Они медленно тащились по каменистой пустыне, придавленные собственным весом и весом скафандров, а над ними по темно-фиолетовому небу ползли иссиня-черные облака.
Главным в группе был Эшвуд Зальц, тот самый парень, который накануне приставал к Нэду со своими вопросами. Он шагал впереди с навигационной системой в руках. Тем не менее, они уже два раза сбивались с пути, блуждая среди скал, которые, не смотря на причудливые формы, мало отличались одна от другой.
Миа Суарес - единственная, кто остался на корабле. Она координировала операцию по радиосвязи, наблюдая за действиями команды через встроенные в скафандры астронавтов камеры.
Нэд вдыхал воняющий сероводородом воздух - газовую смесь, образующую атмосферу Исиды, пропущенную через кислородный преобразователь на скафандре - и слушал, как в шлемофоне скрежетали искаженные помехами голоса.
Они шли уже около часа от места приземления, когда Нэд услышал изумленный вздох Эшвуда Зальца, а эфир наполнился встревоженными голосами.
Опершись спиной на камень и вытянув ноги вперед, перед ними сидела мертвая девушка. На ней не было скафандра, лишь перепачканный нейлоновый комбинезон. На лицо, покрывшееся от долгого воздействия атмосферы паутиной морщинок, надет респиратор с кислородным преобразователем. Кисти рук изрезаны, словно перед смертью она ползла по острым камням. Голова девушки была откинута назад, будто она высматривала что-то на звездном небе. Глазные яблоки сморщились и высохли.
Нэд обратил внимание, что компрессор на респираторе, забранный пластиковой решеткой, все еще вращался.
- Кто это? Кто это, черт побери?! - в наушниках надрывался голос Суарес.
Нэд наклонился над трупом так, чтобы через встроенную в его шлем камеру Миа смогла хорошо разглядеть девушку.
На груди мертвеца была маленькая металлическая табличка с выгравированным именем и фамилией. Стаховски не стал вчитываться. А зачем?
***
- Они все мертвы, - докладывал Эшвуд по рации дрожащим голосом.
Члены спасательной операции собрались в столовой станции, озаренной белым светом люминесцентных ламп. Едва слышно гудели компрессоры кислородных преобразователей на скафандрах. Кто-то сидел и бессмысленно пялился в одну точку, кто-то переминался с ноги на ногу. Но каждый старался не глядеть на лежащие в ряд шесть трупов с закрытыми чем попало лицами.
- Шесть человек на базе и та девушка, которую мы обнаружили по дороге, - всхлипывал Эшвуд. - Внутри беспорядок, но на телах нет ни серьезных ран, ни ушибов... Все мертвы! - повторил он сорвавшимся вдруг голосом.
- Зальц, успокойся, - процедила Суарес. - Нам нужно больше информации! Проверьте системы жизнеобеспечения. Возьмите анализ крови у каждого. И учтите, на базе было восемь человек. Найдите этого восьмого. Билла Уиллсона или как там его... И прекрати всхлипывать, Зальц! Возьми себя в руки! Черт возьми! Стаховски, вы слышите меня?!
- Да, капитан, - мрачно ответил Нэд, догадываясь, что от него хотят.
***
Все было в норме. Герметизация станции не нарушена, система преобразования атмосферной газовой смеси - в порядке. Показания датчиков радиации и вредных примесей в воздухе не вызвали подозрений. Лишь бактериальный фон был несколько снижен. Но это могло объясняться тем, что в системе вентиляции стояли новые фильтры.
В помещениях станции царил беспорядок: вещи разбросаны, а мебель перевернута; тем не менее, осмотр погибших показал, что кроме синяков и мелких ссадин значимых повреждений на телах не было. Первичные же анализы крови не выявили ничего подозрительного.
Тем не менее, семь обитателей станции были мертвы, а тело восьмого - так и не найдено.
Нэд, на которого теперь легла обязанность возглавлять группу, доложил обо всем Суарес.
- Через полчаса взойдет Красный Черт, - устало произнесла она, выслушав доклад. - Связь прервется, и навигационная система на время выйдет из строя. Останьтесь на станции и переждите электромагнитную бурю, а потом возвращайтесь на "Эребус".
- Я помню дорогу обратно и смогу довести группу без навигатора.
- Оставайтесь на базе, Стаховски. Нет смысла рисковать. Спешить больше незачем.
- Принял, - подтвердил Нэд, хотя и не обрадовался тому, что придется торчать на станции еще часов пять-шесть.
Люди слышали переговоры с капитаном и приняли новость в угрюмом молчании.
Нэд подумал, что многие уже наверняка убедились, насколько ошибочными были их романтические представления о космосе.
***
Красный Черт выползал на небосвод, словно мертвец из могилы, окрашивая в багряные цвета каменную пустошь Исиды.
Стаховски наблюдал за восходом сквозь стекло иллюминатора. Свет спутника-гиганта будто бы оживил мертвые пейзажи планеты. Тени, отбрасываемые скалами, начали медленно передвигаться, создавая ощущение, что каменные осколки хотят подползти поближе.
В наушниках появился неприятный свистящий звук, и, по мере того как Красный Черт двигался к зениту, этот звук нарастал. Люди начали беспокойно переглядываться.
- Все нормально, ребята! - сказал Нэд как можно бодрее. - Отключаем связь. Капитан, мы отключаемся. Как приняли?
Так и не дождавшись ответа, он вырубил шлемофон.
Радиосвязь словно незримыми узами объединявшая людей, прервалась, и Нэд вдруг остро почувствовал одиночество. Но не то, что переживает преданный любимым или непонятый обществом человек. А одиночество, испытать которое могут лишь астронавты в миллиардах километрах от уютной Земли. Когда всем своим ничтожно маленьким телом ощущаешь сокрушительную бесконечность вселенной.
Это знакомое с юности чувство, он гнал от себя на протяжении всей жизни, и после каждого полета оно становилось слабее. Но он так и не смог полностью избавиться от него.
Девушка, сидевшая на стуле, вдруг резко выпрямилась. Потом поводила ладонями перед забралом гермошлема. Неуклюже встала, выставив руки вперед, сделала несколько неуверенных шагов.
- Я не вижу... - раздался ее испуганный голос, приглушенный шлемом. - Я ничего не вижу!!!
Девушка споткнулась и упала, глухо ударив головой о пластиковое покрытие пола.
Люди повскакивали с мест, недоуменно переглядываясь. Кто-то помогал девушке подняться, но большинство пыталось понять, что происходит с их глазами. Одни махали перед лицом руками, другие пробовали протереть стеклянные забрала гермошлемов.
Нэд и сам осознал, что стал хуже видеть, словно сквозь мутную пелену. Просто минуту назад он не придавал этому значения, мысли были заняты другим.
- Кажется, я слепну! - произнес кто-то.
Послышались испуганные голоса.
Уныние, которое еще какое-то время назад владело сознаниями людей, постепенно переходило в панику. Члены группы один за другим обнаруживали у себя проявления слепоты. Кто-то уже почти полностью лишился зрения.
- Я слепну! - стонал парень рядом с Нэдом. - Господи, я слепну!
- Помогите мне! Я ничего не вижу! - голосил еще один.
Нэд с ужасом понял, что один из членов группы пытается дрожащими руками нащупать застежки, крепящие шлем к скафандру.
Стаховски попытался связаться с "Эребусом", но эфир наполняли лишь помехи, создаваемые Красным Чертом.
- Все к выходу! - прокричал он. - Все к выходу, мать вашу! За мной! - надрывал он глотку.
Нэд уже догадывался, что произошло на станции четыре дня назад. И он знал, что слепота - не последняя стадия.
Двери распахнулись, в глаза ударил необычно яркий свет звезд. Очертания же скал, наоборот, теряли четкость и расплывались.
Люди, спотыкаясь и толкая друг друга, выбирались на улицу. Нужно было во что бы то ни стало добраться до "Эребуса". Стаховски повернулся спиной к Красному Черту и неуверенной походкой зашагал по камням.
***
Нэд почти полностью лишился зрения. Почему-то звезды - единственное, что он отчетливо различал. Только звезды и скалы, черными силуэтами рисовавшиеся на их фоне. Но этого было достаточно. Он медленно тащился, выставив вперед руки, туда, где сияла Пятнадцатая Гончих Псов со своей Горгоной, туда, где должен быть корабль.
Дышать было неимоверно тяжело, сердце бешено колотилось, а идти становилось труднее с каждым шагом. Но он шел, спотыкаясь, налетая на камни, падая и поднимаясь. А то, что ослепило его, потихоньку высасывало из него последние силы.
Эшвуд Зальц плелся следом, положив руку Нэду на плечо словно поводырю. Остальные, полностью обессилевшие и ослепшие, один за другим отстали, помечая своими телами дорогу до базы. Стаховски предпочитал не думать о них.
Вдали замаячил силуэт слишком правильной формы, чтобы быть скалой. Это был "Эребус".
Нэд знал, что Красный Черт сейчас в зените, но все равно включил шлемофон.
В уши ударил шум и свист помех. Стаховски, молча шел дальше, надеясь, что Миа Суарес сама выйдет на связь. Спустя еще полчаса, когда до корабля оставалось метров пятьдесят, сквозь гул в наушниках он услышал ее голос.
- Проверка связи. Стаховски, вы слышите меня?
- Да, капитан, - с трудом ответил он. - Мы на подходе. Готовьтесь принять нас на борт.
- Какого хрена, Стаховски?! Вы должны были переждать...
- Капитан! - заорал в рацию Эшвуд Зальц. - Они все мертвы! Все наши мертвы! Я ничего не вижу! - Зальц зарыдал. - Спасите меня, мэм!
Нэд Стаховски, понял, что все кончено.
***
Миа Суарес долго твердила в рацию надорванным голосом всякую чушь о долге, безопасности и эпидемиях. Но, в конце концов, она подняла "Эребус" в воздух, и он в столбе дыма и пламени устремился к небесам.
"К фиолетовым небесам", - подумал Нэд.
Кажется, Эшвуд Зальц побежал в сторону корабля, вместо того, чтобы отползти подальше и спрятаться за скалу. Эх, молодежь...
Нэд сидел, прислонившись спиной к скале, и глядел на звезды.
За каким-то хреном, не смотря на полную слепоту, он видел их. Вон - Пятнадцатая Гончих Псов. Вон - Восьмая Цербера, Омега Южного креста и Проксима Центавра. А это - Ипсилон Возничего, Денеб и Дзета Кормы.
Послышались шаги. Шаги зрячего человека.
- Привет, Билли, - прохрипел Нэд. Он почувствовал во рту вкус крови. - Я не удивился, когда мы не обнаружили твое тело.
- Да, Билли. Надо сказать... Задница Дядюшки Сэма... - Стаховски закашлялся, - потрясающе хороша... Сейчас мне даже кажется, что она чертовски прекрасна! Странно... что я не замечал этого раньше.
- Думаю, из соседней системы она все же больше похожа на задницу, Нэд.
- Что верно - то верно. Скажи, Билли, ты уже... разгадал загадку... Исиды? - он снова закашлялся.
- Да, пожалуй, - Билл Уиллсон опустился на землю рядом с Нэдом и тоже прислонился спиной к камню. Судя по звуку, рядом с собой он положил что-то типа плазменной пушки. - Это все гребаная атмосфера, Нэд. Похоже, какие-то микрочастицы в воздухе вступают в контакт с излучением Красного Черта. Их не секут наши приборы и не отсеивают фильтры.
Мне повезло. По счастливой случайности на мне был скафандр со старым добрым кислородным баллоном за спиной, заправленным еще на Земле.
Должно быть, я мог спасти остальных. По крайней мере, стоило попробовать. Но баллонов было слишком мало, и я предпочел оставить их для себя. Я просто смотрел, как люди один за другим умирают.
Дома меня ждет трибунал, поэтому я собирался захватить корабль и свалить куда-нибудь подальше от Земли. Ты меня знаешь, у меня бы получилось! - он похлопал лежащую рядом пушку, - Но потом я увидел, что двое еще живы. Решил, что с вами все же проще попасть на звездолет, чем без вас. Но не вышло...
Нэд, зачем ты позволил кораблю уйти? У меня, к твоему сведению, осталось всего два баллона. И мне никак не дотянуть до следующей группы спасателей! Вы, случайно, не брали с собой баллоны? А? Эй, Нэд! Ты меня слышишь?
Нэд Стаховски не отвечал. Он сидел, откинув голову, и завороженно смотрел на туманность Барнард 33, Задницу Дядюшки Сэма.
"Интересно, почему, чтобы прозреть, мне нужно было ослепнуть?" - подумал он, и улыбка застыла на его лице.