2 декабря 2007 года на выборах победила Единая Россия. Партия чиновников, делающая все для их блага и процветания, набрала, согласно официальным данным, 64% голосов. Сколь бы не упрекали прошедшие выборы в фальсификациях и подтасовках, в закономерности победы ЕР никто, по сути, не усомнился. А сколько она набрала на самом деле, 64% или, скажем, 53%, принципиальным не является. При этом за спиной правящей элитой маячат столь серьезные провалы, как неудача практически всех реформ: управленческой, пенсионной, коммунальной, реформы здравоохранения и образования; растет пропасть между богатыми и бедными, растет коррупция; во внешнеполитической сфере колоссальным поражением России стала победа цветных революций в Грузии и на Украине. А ЕР - это, безусловно, основная партия правящего слоя (попросту - чиновников). Есть у правящего класса и резервные партии, формально числящиеся самостоятельными, но координирующие свои действия с ЕР (самым наглядным подтверждением того стало совместное выдвижение Медведева кандидатом в президенты от 4-х партий). Возникает естественный вопрос: почему же победила партия, отражающая интересы весьма незначительного по численности слоя населения?

Политологи кивают в сторону Путина: дескать, это у него такой сумасшедший рейтинг, что вытянул ЕР к вершине власти. Если в этом утверждении и имеется доля истины, то она не в меньшей степени нуждается в объяснении. Почему В.В. Путин столь популярен? Из всех многочисленных рассуждений на эту тему представляются заслуживающими внимания следующие соображения. Первое - свойственный менталитету россиян образ "доброго царя". Второе - рост мировых цен на нефть. Третье - соответствие образу "своего парня", образу, потребность в котором возникла уже в наше время. Четвертое - умение сыграть на невнятности массовых ожиданий. Об этих соображениях теперь подробнее.

Русские люди традиционно приписывали высшей власти мудрость и некие нравственные начала, относя глупость и аморальность к разряду качеств властей более низкого уровня: бояр, наместников, градоначальников и т.д. Абсурд, но абсурд с давней исторической традицией. И сейчас президент, как раньше генсек, представляется более способным и честным, чем, скажем, более близкий и знакомый губернатор (секретарь обкома). Вспомним начальную популярность Горбачева и Ельцина. Заметим, кстати, что на правление того и другого пришлись периоды падения мировых цен на нефть. То есть популярность "доброго царя" задана изначально, задана самой должностью и стереотипом нашего менталитета. И правителю приходится немало постараться, чтобы эту популярность опрокинуть. На время его правления должны прийтись или внешнеполитические поражения, или снижения жизненного уровня. Впрочем, годится для этого и раздача невыполнимых обещаний. Последней ошибки Путин не допустил, а то, что за время его правления экономические показатели страны, как и уровень жизни, возросли - вовсе не его заслуга, как и не заслуга ЕР.

Мировые цены на нефть за время президентства Путина только росли, достигнув абсолютно рекордных цифр. Если в конце 90-х правящий класс с ужасом ждал пика выплат по внешним долгам 2003-2004 годов, на которые приходился их пик, то сейчас Россия легко расплатилась с долгами, когда-то казавшимися неподъемными, и уже не знает, что делать с льющимся с неба золотым дождем. Большую часть того дождя поглотили кошельки чиновников - эти кошельки, имеющие имя, фамилию и отчество, у нас отчего-то именуют олигархами - но и остаток оказался достаточно велик для того, чтобы его размазать на всех. Последствия роста цен на нефть ощутили все - и здесь правительство и ЕР не лукавят. Уровень жизни растет. Пусть растет он в меньшей степени, чем доходы страны в целом, и много медленнее, чем благосостояние госслужащих (легальное) - но уровень жизни растет, и на этом фоне даже очевидные ошибки не могут существенно уронить рейтинга Путина.

К росту цен на нефть добавляются и другие благоприятные экономические факторы. Капитализация российских предприятий, изначально непомерно низкая, естественным образом приблизилась к более-менее пристойным цифрам. Это не есть заслуга власти, это просто следствие становления рынка. Повысившаяся капитализация позволила повысить доходы, а инвестирование доходов внутри России привело к подъему экономики. Получившее после дефолта 98 года естественное преимущество дешевой национальной валюты производство укрепилось, получив возможность платить своим работникам все возрастающие зарплаты. Россия повысила цены на газ, сохранив свои естественные позиции основного сырьевого придатка Европы. Росли мировые цены на сталь, алмазы, золото, руды металлов. Страны, явно или скрыто желающие противостоять влиянию США, охотно покупали российское оружие.

Во многом эти результаты являются следствием тех действий, что предпринимались еще в период 90-х (или условия для которых были созданы еще в 90-е). Понятно, что любые серьезные преобразования требуют вначале затрат и усилий, и только потом приносят плоды. Затраты и усилия пришлись на период президентства Ельцина, и он заплатил за них падением популярности, а плоды упали в руки Путину, как дар небес.

Образ "своего парня" - одно из основных понятий политической культуры США. Это их политологи считают, что политик имеет хорошие шансы на избрание, если избиратели считают его таким же, как они сами, "своим парнем". Для нашей культуры такое явление можно считать новым. В какой степени оно работает, еще не совсем понятно. Но кажется, что применительно к Путину - точнее, к его пиару - оно действует. В.В. Путин за время своего президентства проявил себя человеком, верным каким-то своим идеалам, верным своему слову, в меру ленивым, не рвущимся к власти, ставящим личные и неформальные отношения выше политических выгод и просто здравого смысла. Пусть идеалы его - это идеалы бюрократа с казарменным оттенком, пусть слово, которому он верен - это лишь обещание отсутствия резких перемен и некой мелочи, подбрасываемой населению (косточка с барского стола) - население видит в нем некоего гаранта стабильности. То, что это стабильность застоя, коррупции и тотального непрофессионализма, россиян нисколько не волнует. Жизненный уровень-то растет!

За свое президентство Путин упустил огромное количество возможностей. Список можно посмотреть у М. Делягина или других авторов, не входящих в когорту записных путинопевцев. Но более вероятным кажется допущение, что ВВП попросту не собирался на посту президента ничего достигать. Он и взошел-то на этот пост (по иронии судьбы, с подачи Бориса Березовского) без особого желания, скорее, из чувства долга. Не самый плохой вариант, вообще-то говоря, но нас здесь интересует лишь один аспект этой проблемы: перед кем Путин испытывал чувство долга, соглашаясь стать президентом? Явно не перед "народом", ибо это абстракция, а абстракция способна породить какие-либо чувства лишь у шизофреника. Ясно, что чувство долга Путин испытывал перед своими знакомыми и сослуживцами, перед родственниками. Питерские, команда Собчака, люди из Первого Главного Управления КГБ - вот кому Владимир Путин был должен, вот в чью пользу он старался. Их он озолотил, вывел в люди, им он верен, им прощает и взятки, и использование служебного положения, и непрофессионализм. Лишь изредка предпринимал президент РФ Путин некие действия, не вызванные интересами "чекистов".

Но и то - должен же он поддерживать свой имидж? Объявил, например, национальные проекты. Ну только в раже чинопочитания или по вопиющей неграмотности можно было подумать, что те проекты были направлены действительно на решение задач образования, здравоохранения, сельского хозяйства или обеспечение россиян квартирами. Да для этого и денег требовалось на порядок больше, да и кадрово-законодательное обеспечение требовалось совершенно иное. Эти отрасли нуждаются в реформировании-модернизации, а Путин обещал чиновничьему сословию совсем другое. Безнаказанность и стабильность он им обещал. А какая же стабильность при реформах? Уж в том, что такого быть не может, чиновники за 90-е годы очень даже убедились. Так что президентские инициативы - явный пиар-проект, и не более того.

Но и этот образ - образ человека, который ради интересов страны не переломится, а своим порадеет обязательно - образ, возникший явно независимо от усилий пиар-технологов президента - это тоже образ "своего парня". Коррупция россиянами воспринимается с возмущением лишь в том случае, если широкие массы к ней непричастны. А вот если у каждого есть возможность пусть немного, но украсть, то взятки министра или губернатора воспринимаются спокойно. "Свой парень", что там говорить. Лень, халява - это наша национальная идея. Вспомните: Иван-дурак, Емеля на печи трудолюбием никогда не отличались, а жизненных успехов достигли благодаря разовой предприимчивости.

Начало 21 века. Вопрос: Кто Вы, мистер Путин? мучает журналистов и кремленологов. Проханов пишет роман "Господин Гексоген", где образ преемника выглядит, как сияющее Ничто. Позже в статьях политологов появились образ зеркала, образ своего среди чужих и чужого среди своих. Почему Путин вызвал такие ассоциации у множества довольно грамотных людей? Модель поведения разведчика во враждебном окружении проста - слиться с окружением, раствориться в толпе. Путин, по своей профессиональной подготовке - разведчик. Его поведение - быть таким, каким его ожидают увидеть - полностью идентично поведению разведчика на чужой территории. Зато оно кардинально противоречит поведению политика, который обязан стать ярчайшим представителем той идеи, которую политик в данный момент представляет. Политика - это установление баланса общественных интересов. По самому определению ясно, что установить такой баланс, не имея этих интересов в явно выраженной форме, невозможно. Интересы различных социальных групп выражают партии, общественные движения, во главе которых стоят политики или лидеры общественного мнения, в общественной дискуссии выражающие, сопоставляющие и проявляющие эти интересы.

Но в России, благодаря 74-летнему правлению коммунистов, сложилось крайне простое общественное устройство. Номенклатура, обслуга номенклатуры и народ - вот три социальные группы, которые исчерпывали разнообразие общественных ролей. После 1991 года появились также предприниматели ( два вида: примазавшиеся к власти и независимые) и работающие у предпринимателей по найму работники. При этом номенклатура (ныне госслужащие) понимают свои общественные интересы и создали партии, интеллектуальную обслугу своей идеологии, разработали мимикрию этой идеологии под общественные интересы. И действительно, если взять такие черты чиновничества, как стремление хапнуть, ни за что не отвечать и ничего для блага людей не делать, то пересечение с интересами определенной, не чиновничьей, части общества присутствует. Обслуга номенклатуры (шофера, охрана, журналисты) честно разделяет интересы своих хозяев (не признаваясь в этом публично, конечно), а народ, как было замечено еще Пушкиным, безмолвствует.

Безмолствие это, однако, для людей понимающих достаточно выразительно. Для того, чтобы оно не сменилось бессмысленным и беспощадным русским бунтом, власть обязана выполнить некоторые символические действия. Хранить целостность и некоторое величие страны, гарантировать непонижение жизненного уровня, установить некоторую видимость законности. Если власть еще догадается объявить внешнего и внутреннего врага, то и совсем хорошо. Власть догадалась. И Америка нам больше не друг, и Англия нам гадит, а уж про Грузию и Прибалтику и упоминать нечего. Может, наши спецслужбы тайно приплачивают их правительствам за вызывающие антирусские действия? (шутка). Внутри страны на должность врага избраны олигархи. Некоторые. Фамилии обычно не называются, отчего образ врага несколько туманен. Этак, глядишь, и Дерипаску с Абрамовичем обыватель сочтет врагами - и как потом власти их отмазывать будут?

В общем, Путин и компания дали народу все, чего он чаял, и даже несколько больше, так что рейтингу в этой группе, группе верноподданных (или холопов, что грубее, но понятнее) удивляться не следует. Гораздо любопытнее то, что его поддерживают и предприниматели, и работающие на них по найму работники. Единственное, что сделал для них режим Путина положительного - это то, что не прикрыл бизнес вообще. Да, в 21 веке доходы обеих этих групп существенно возросли, но заслуги нынешнего режима в этом минимальны. А вот потерей политического влияния мелкий и средний бизнес в эпоху Путина обязан преимущественно сам себе. Режим чиновников и чекистов тоже, конечно, подсуетился, но сам по себе он бы ничего сделать не смог. Не бывает такого в политике цивилизованных стран, чтобы основной класс общества - а с той поры, как в стране возникла индустрия, да получила признание частная собственность, никакой иной класс общества основным быть не может по определению - практически не имел парламентского представительства.

Видимо, мы живем в том краткий исторический период, когда общественные реалии еще не осознаны большинством населения, и это большинство (включающее в себя и ученых, и политологов, и людей, претендующих на звание политиков) ведет себя так, будто на дворе у нас не 21 век, а времена фараонов. Сколь долго может продолжаться этот "краткий" период, страшно даже предположить. Опыт прошедшего века оптимизма не навевает. Похоже, для людей, безнадежно застрявших в прошлом, Владимир Владимирович парень "свой". Для всех тех, кто не в состоянии сформулировать собственные интересы, любая властная фигура, имитирующая заботу о широких массах, представляется защитником их собственных интересов. Они проецируют на достаточно абстрактные обещания и невыразительные мысли собственные ожидания, и в результате приписывают президенту и популяризаторам его политики те мысли, которых у них не было и быть не могло. "Ах, обмануть меня нетрудно. Я сам обманываться рад" - поэт сказал эти слова совершенно по другому поводу, но применительно к рейтингу Путина они приходятся как нельзя кстати.

Теперь о рейтинге ЕР. Он, все же, существует и отдельно от Путина. Идеалы и менталитет чиновников достаточно близки к идеалу и менталитету бюджетников и пенсионеров - людей, существующих в монопольной, неконкурентной среде, где их деятельность оценивается не по фактическому результату, а по неким надуманным показателям. Пенсионеры, бюджетники, студенты - люди, тотально экономически зависимые от государства. К ним следует добавить госслужащих всех видов, чьи доходы в подавляющем большинстве случаев явно не соответствуют приносимой ими общественной пользе (полупаразиты). Полупаразиты тоже зависят от государства, и они тоже не ощущают конкуренции, а значит, их сознание - тоже сознание холопа. Можно добавить к этому всех занятых в госкорпорациях и корпорациях - монополистах. Они тоже ощущают себя зависимыми от государства, а не от собственной инициативы и трудолюбия. Если сложить их всех вместе, то около трех четвертей электората по занимаемому ими положению - люди зависимые, не свободные, не граждане (в понимании граждан согласно греческой традиции). Это и есть законный электорат партии чиновников, ЕР.

Но при этом практически вся партия понимает (или хотя бы чувствует), что отдельное от Путина или сменившей его фигуры ее существование окажется весьма недолгим. Во-первых, традиционное для русских недоверие к власти можно переломить лишь очень уж убедительными действиями, на которые партия чиновников явно неспособна. Нет там ни одной политической фигуры, которая могла бы достаточно убедительно и относительно честно рассказать, что же партия делает и в чьих интересах. Рассказать так, а главное, заставить партию сделать так, чтобы населяющие страну люди ощутили реальную заботу о себе. Показателен тот факт, что всех усилий власти не хватило даже для гладкого осуществления пиар-проекта на вышеуказанную тему. Во-вторых, разрыв между богатыми и бедными растет, а нефтяные цены, скорее рано чем поздно, свой рост прекратят - а ожидания населения будут расти и дальше все ускоряющимися темпами. Власть же сама беспрерывно кричит, что россияне живут все лучше. Вот все те, кто почувствовал, что жить лучше за прошедший год не стал, с нее и спросят. А власть сегодня - это целиком и полностью ЕР. И в центре и на местах, и представительная и исполнительная, и третья и четвертая. На память немедленно приходит КПСС с ее всевластием; а затем то, чем она кончила и во что это для страны вылилось. Прыгнем на грабли еще один раз? Вообще-то уже прыгнули, но вроде бы еще есть время увернуться от ошеломляющего удара в лоб. Время это появилось оттого, что грабли те истлели от ветхости.

Небольшое отступление - про грабли. В данном случае это система управления, основанная на прямом администрировании. То есть начальник приказал - подчиненный выполнил. В своем классическом виде она возникла еще в Древнем Египте, империя инков тоже ее использовала. Известный нам феодализм европейского образца от подобной системы отказался. Пригодная для организации и управления армиями и армейским тылом, она быстро доказала свою несостоятельность в политической и экономической сфере. А Европа, она маленькая. Все на виду, территорий и денег всем нехватает, сплошная конкуренция. Захваты, осуществленные военной силой, еще надо было удержать. И вот здесь наличие феодальных свобод - неприкосновенность личности, частной собственности, опора на законодательство, свобода торговли - оказались весьма кстати. Правительства, соблюдающие эти свободы, пользовались поддержкой населения: такие государства богатели и развивались. А режимы, основывавшиеся на прямом администрировании - на вертикали власти, в современной терминологии - процветали на просторах Азии. Маркс, который Карл, обозвал их азиатскими деспотиями, полагая, что в Европе для подобных реликтов места уже нет. Он ошибся.

Петр Первый, он же Великий, модернизатор и реформатор, максимально приблизил Россию к азиатским деспотиям. Он создал стройную и ранжированную бюрократию, предназначив ей роль станового хребта государства. Правящий класс - дворянство - обюрокрачивалось. Экономическая инициатива регулировалась. Феодальные политические свободы сократились. Чем это аукнулось для страны? Короткими, лишь при жизни Петра, внешнеполитическими и военными успехами. Причем достигнуты эти успехи были огромной ценой - потеряно 20% населения, крестьянство обнищало, значительная часть дворянства - тоже. А после Петра флот был заброшен, политический вес России упал - застой до времен Екатерины Второй. Таков был наш первый прыжок на грабли.

Второй прыжок осуществил Сталин. Впрочем, в отношении этого прыжка все коммунисты были единодушны: Ленин, Троцкий и прочие. Все они видели страну, как единый военный лагерь, где все под контролем, все по плану, а во главе всего стоят партийные бонзы. Коллективный фараон. Фараон, впрочем, коллектив вскоре перестрелял и начал править единолично. Но это детали. Главное - управление осуществлялась административно, хотя приличия ради в стране существовали и законы (даже конституция была), и прокуратура, и суды, и выборные органы власти. Но все это было - как бы; истинным центром власти были партийные комитеты. Экономическая, как и политическая самодеятельность полностью отсутствовали. Наказуема - расстрелом - была даже мысль о них. Бал правила бюрократия, маскирующаяся под партию. Чтобы партия власть не потеряла, она была объявлена правящей при помощи соответствующей записи в конституцию. После этого любые попытки изменений автоматически становились антиконституционными.

Последствия второго прыжка на грабли: гражданская война и большой террор, унесший жизни не менее 10% населения; колоссальные потери в войне; массовая нищета населения; углубления социально-экономического отставания от ведущих европейских стран. Полностью был утрачен и без того небогатый опыт нормальной социальной жизни - самоуправления, прав человека, независимого от государства духовного и экономического существования. Небольшим, а главное - временным - плюсом, стало укрепление военной мощи и однобокая индустриализация, создавшая базу для дальнейшего развития. Плодами как того, так и другого, в полной мере режим воспользоваться не сумел. Это вообще характерно для административных систем - они не улавливают тенденций будущего и в качестве задач всегда ставят задачи дня минувшего, растрачивая колоссальную энергию и ресурсы впустую. Понятие эффективности, как и профессионализма, администраторам абсолютно чужды. Понятия эти из другого мира, из мира конкуренции экономической и политической, из мира рынка и демократии.

Причем система прямого администрирования в виде госплана еще годилась для обществ, с уровнем развития Египта при фараонах или империи инков. В индустриальном обществе она непригодна принципиально. Невозможно грамотно спланировать производство двух миллионов наименований изделий. Принципиальную непригодность плановой системы подстраховала система неформальных связей между руководителями хозяйствующих субъектов. Где-то она строилась на бескорыстной основе, но в основном порождала теневую экономику, черный рынок и всеобщую коррупцию. В легальном рынке места для коррупции практически нет. Она возникает там, где в дела рынка вмешивается государство со своим регулированием. Вопрос на сообразительность: насколько часто государство чиновников вознамерится регулировать рынок там, где в этом нет экономической и социальной необходимости?

В 90-е годы мы поняли, насколько наше общество отсталое. Дело даже не в деньгах на душу населения, хотя и здесь мы выглядели крайне бледно. Низкая продолжительность и качество жизни, ужасающе отсталое здравоохранение, однобокая система образования, древнеегипетская система управления и рабский менталитет. С таким багажом конкурировать с Европой - просто смешно. Главное богатство современного общества не нефть и газ, а сформированный этим обществом работник - подготовленный к условиям рынка, трудолюбивый, квалифицированный. Малограмотный лодырь, приученный к технике 40-летней давности и методам управления начала прошлого века, напрочь не умеющий ориентироваться в экономике и органически неспособный к какой-либо конкуренции - с таким грузом нашей стране ничего не светит. А именно из таких работников состоит едва ли не основная часть трудоспособного населения. Именно в этом заключается тот вред, который приносит административная система управления. Она не только неэффективна в данный момент, она приводит к катастрофическому падению человеческого потенциала.

В мире правящего чиновничества все становится "как бы". Как бы образование. Оценки просто покупаются за деньги: чем такой, в рассрочку купленный диплом, лучше подделки, прикупленной по случаю в переходе метро? Как бы здравоохранение, в котором врачебная каста полностью выведена из-под контроля и системы объективных оценок их труда. Как бы правоохранительные органы, защищающие на самом деле не население от преступников, а касту госслужащих от населения.

Все, к чему прикоснулся неподконтрольный госслужащий, становится "как бы", потому что чиновника волнует не истинное положение дел, а бумажная видимость. Ему надо не задачу решать, а отрапортовать перед вышестоящим чиновником. Он вне контроля. Никак не является контролем подчинение другому чиновнику. Они между собой всегда договорятся. Среди чиновников нет конкуренции в прямом смысле этого слова, то есть конкуренции в том, кто лучше работает. Есть интриги, направленные на то, чтобы произвести лучшее впечатление, чтобы занять местечко получше, но эта подковерная борьба общественно полезной, в отличие от конкуренции, не является. Подконтролен же чиновник может быть монарху, диктатору, или правящему классу (аристократии, предпринимателям). При республиканской форме правления чиновники подконтрольны политикам, а те, в свою очередь, зависят от населения. У нас формально республика, но республика эта тоже "как бы". Если население своими правами по защите собственных интересов не пользуется, значит это "как бы" его устраивает.

Почему так? Почему огромный процент населения проголосовал фактически против собственных интересов? Иначе: почему народ так антинароден? Здесь стоит немного осветить различия в психологии подданных и граждан. Первые категорически не согласны нести какую-либо ответственность за действия власти. Их позиция проста: есть власть, и пусть она о нас думает. Подданный может думать о власти хорошо или плохо, может петь ей осанну, писать челобитную или устраивать бунт. Одного он не может - сам стать властью или эту власть избирать и контролировать. Для этого требуется принять на себя ответственность, а вот этого подданный категорически избегает. И он прав! Ответственность - груз тяжелый, он далеко не всем по плечу. Недаром же при самых разных организациях человеческих сообществ всегда устанавливалась иерархия. Те, что посильнее духом, становились лидерами, а остальные им охотно подчинялись. Желающих стать лидерами было всегда больше, чем вакантных мест, и они в той или иной конкуренции выясняли отношения между собой.

А граждане воспитаны по другому. Иерархию они признают, есть среди них и лидеры и те, кто на власть не претендует, но свое поведение они определяют еще и в правовых координатах. Для них важно не только то, кто стал лидером, но и то, соблюдает ли этот лидер некоторую правовую норму. Причем контролировать это они собираются сами, объединяясь в общественные организации и создавая гражданское общество. Гражданин видит основание власти в формальном писанном законе, подданный - в традиции или в подчинении силе. Вообще мышление граждан многомернее, они используют более сложную картину мира, они более рациональны. Формируется такое мышление в сложно устроенных сообществах, оно требует развитой системы образования, и накопления обществом определенного социального опыта. Опыт этот, как показала история, вполне может накапливаться и при феодализме и при монархической форме правления. А вот в азиатской деспотии подобный опыт не накапливается.

Граждан в России мало. За партии, чьи идеологические платформы адресованы к гражданам, а не к подданным, на выборах 2 декабря проголосовало несколько процентов граждан. Ясно, что многие граждане недовольны и самими этими партиями. Яблоко, партия идеологически подчеркнуто демократическая, в своей практике более напоминает партию вождистскую. СПС настолько сблизилась с олигархами (которые, как мы помним, лишь кошельки чиновников), что поверить в ее искреннее стремление защищать свободу предпринимательства уже просто невозможно. Таким образом даже немногочисленные граждане не имеют представительства собственных политических интересов. В стране, как известно, со свободой средств массовой информации довольно неважно (есть соответствующие международные рейтинги, и в них Россия успешно конкурирует лишь со странами Черной Африки), так что выход на улицы Другой России получается делом предрешенным. Похоже, лишь митинги Другой России да пространство Интернета пока неподконтрольны гидре чиновничества. А парламент, как простодушно выразил Грызлов точку зрения бюрократии - "не место для дискуссий".

Бюрократии вообще дискуссии чужды. Бюрократ, чиновник - во всем мире лишь исполнитель. Принимать решения - не его удел. В развитых странах этим занимаются менеджеры, политики, предприниматели - люди, отвечающие за ошибку своим положением и состоянием. Но Россия, как водится, пошла другим путем. К принятию решений у нас допущены по преимуществу люди, категорически к этому не способные. Вот мы и выяснили, отчего чиновничья братия так держится за Путина. Он-то решения принимать способен! Его менталитет - это менталитет не столько чиновника, сколько разведчика. Какие решения он принимал, в чьих интересах, и во что они России обойдутся - вопрос другой.

Нынешнее поклонение Путину, пусть в значительной степене сформированное телевидением, очень напоминает отношение к фараону в одном древнем государстве. Фараон, в соответствии с психологией подданных, назначил себе преемника. Все бы хорошо, но фараон при этом умирать не собирается; возникает коллизия - два фараона сразу? В демократической системе никакого противоречия нет: президент отработал свой срок, население выбрало нового и он приступил к своим обязанностям. Даже не о чем говорить - настолько рутинная ситуация. Но власть фараона основана на идее его божественности и ничтожестве всех тех, кто не фараон. В этой системе понятий фараон может быть един; в крайнем случае - един в двух лицах. Христианство, правда, истользовало единство в трех лицах, но оно зато настаивало, что все это - не в земном мире.

В Путине соединились все три начала, на которым может строиться одобрение власти: традиция, харизма и законность. С законностью все ясно (законно избранный президент), а вот харизма у Путина особая, харизма человека, воплощающего все лучшее из прошлого при отсутствии боязни настоящего. Очень нестандартная харизма, внутренне противоречивая, обращенная в прошлое. За счет этой обращенности Владимир Владимирович сумел вписаться в традиционалистические ожидания. И за счет этого он же попал в ловушку - его рейтинг психологически основан на том, что он ничего не делает для решения насущнейших проблем страны. Не надо сильно долго ждать, чтобы масовое почитание сменилось массовой ненавистью. Пример Ельцина не столь уже далеко отстоит по временной оси. Б. Н. тоже начинал с массового поклонения, но мало кто сейчас вспоминает шагающую по улицам Москвы (их никто в колонны не загонял и не платил им за это) миллионную колонну демонстрантов, скандирующую: "Ельцин, Ельцин!".

Нелепо предполагать, что в той колонне шагали сплошь граждане. Шли в ней и подданные, настроенные на то, чтобы сменить одну власть на другую. Сменили. Кое-кому, в основном москвичам, стало жить лучше. Те, кому лучше не стало, утратили разрушительную энергию и надежду на лучшее. Меняй власть, не меняй - лично тебе лучше не станет. Население утратило эмоциональный импульс, способный питать желание политических перемен. А тех, кто способен хотя бы пассивно (на уровне участия в выборах) участвовать в политической жизни, исходя из рациональных обоснований (защита собственных интересов) столь немного, что они без поддержки со стороны даже не способны создать собственную партию.

Так что надеяться России на граждан, на людей разумных, с чувством собственного достоинства, планирующих жизнь в стране не только для себя, но и для детей и внуков, не стоит. Маловато таковых. Электорат и сейчас, и в грядущие ближайшие десятилетия будет в большинстве своем состоять из подданных. Из людей, которые и от традиции как основания жизни ушли, и к закону и общественному саморегулированию в качестве опоры еще не пришли. Вот эта масса, склонная избегать любой ответственности, привычная к самообману, падкая на халяву, не сильно разбирающаяся в происходящих событиях - эта масса все и решит. Масса эта перемен не желает, конкуренция ей - нож острый. Что понятно: пусть правительство и платит мало, зато всех равняет и легко можно вообразить себя обиженным судьбой. В обстановке конкуренции на судьбу и правительство не попеняешь. Беден, плохо живешь - сам виноват. Такая идеология ленивого пролетария хоть физического, хоть какого труда, не устраивает. Настолько для него важно, чтобы виноват был - не он!, - что наш лодырь готов согласиться и с бедностью, лишь бы не напрягаться в конкуренции и не отвечать всецело за собственное существование. "Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман" - сказано давно, зато - на все времена.

В общем, просматриваются две возможные линии развития. Первая, назовем ее условно экономической, заключается в дальнейшем росте конкурентного производства, когда сильные производители и работники станут жить намного лучше слабых. Постепенно, как не маскируй это обстоятельство, станет ясно - если хочешь жить хорошо, следует и работать хорошо. А вторая линия, социальная, направлена на то, чтобы отобрать при помощи государства деньги у того, кто работал хорошо, и отдать их тому, кто работал плохо или не работал вообще. Развитие этой линии приучает население к иждивенчеству и уменьшает общественное богатсво за счет падения трудовой мотивации на много лет вперед. Так вот, в политическом процессе представлена почти исключительно социальная линия. Политики ведь говорят то, чего от них ждут, даже если понимают, что ждут от них чуда. Следовательно, любой разумный политик при таком электорате вынужден будет заниматься манипуляциями общественным мнением. А манипуляции эти на уровне подсознания ощущаются пусть не всеми, но очень и очень многими. Ощущаемая манипуляция создает ощущение лживости власти. Это очень опасно. Это ставит власть в крайне сложное положение. Во-первых, врешь ты или говоришь правду, тебе равно верить не будут - зато могут поверить любому обличителю власти, какую бы чушь он не нес. Во-вторых, власть уже не сможет потребовать от населения мобилизации усилий. А понадобиться такая мобилизация может.

История знает множество стран, где падкий на халяву электорат приводил к власти то безответственный популистский режим, то - как закономерную реакцию на достигнутый тем развал -диктаторский режим. Вроде бы, учитывая историю, у россиян должен быть иммунитет к тому и другому. Но у нас развал - перманентен, а к халяве стремятся все, и стар и млад. И если Россия не погрузится опять в пучину сдобренного нефтью унылого чиновластного застоя с всенародным "одобрямс", то ее ждет стезя большинства латиноамериканских стран: чередование популиста-демократа и авторитарного диктатора. Впрочем, мы всегда можем пойти своим путем и совместить эти две фигуры в одном лице. Пример Владимира Владимировича Путина показывает, что для антинародного народа нет ничего невозможного.

2007 г.