Холмы тянулись во все стороны, рыжие и пыльные. Внизу, между ними островками зеленела трава, неприятно отдавая синевой. Кажется, правильнее называть ее цветом морской волны. Я направился вниз, размышляя, как это мне удается видеть предметы одновременно впереди, по сторонам и сзади. Что-то с моим зрением было не так. Прекрасно различая все вокруг, я не мог сфокусировать взор на себе. Тело виделось мне коричневым расплывчатым пятном, только руки подозрительно черного цвета - впрочем, их я тоже не мог толком разглядеть.
Суглинок под ногами крошился, вздымаясь облачками пыли. Хорошо, хоть камней нет. Спустившись, я пригляделся: трава как трава, ровная, зеленая, как на газоне, только вот по ней одна за другой равномерно пробегали тонкие синие полоски. Внутренний голос немедленно известил, что для меня сие опасности не представляет, и я вступил на зеленую равнину. Полоски двигались, как ни в чем ни бывало, ноги ощущали мягкую опору, а глаза помимо моей воли фиксировали разбросанные тут и там белеющие кости.
Здесь покоились останки тварей разных видов: многоногих, четырехлапых, крылатых, устрашающих то огромными рогами на массивных черепах, то громадными зубами на мощных челюстях. Но когда я прошел дальше, вглубь травяной равнины, скелетов стало намного меньше, попадались только крылатые особи - перепонки и перья на крыльях уцелели. Несколько летучих созданий парили сейчас над моей головой, они не были опасны, в отличие от драконов.
- Серый, я мокрого монстра завалил! Что делать дальше?
- Нажми Ctrl+Y, справа внизу окошко спутников откроется. Что видишь?
- Кентавр какой-то стоит...
- Если стоит, значит, у тебя баллов недостаточно. Он шевелиться должен.
Маленькое ослепительно белое солнце клонилось к горизонту, тени холмов покрыли равнину, остаться в темноте под открытым небом - неминуемая смерть. Это я понимал с первой секунды появления в этом мире. Знание приходило ко мне неизвестно откуда. Стоило просто задать вопрос - и в некоторых случаях ответ всплывал в памяти сам собою. Оттого я точно знал, что моей первоочередной задачей является поиск убежища. Перейдя на бег, я петлял между холмами, иногда взбираясь на невысокие сыпучие бугры, чтобы оглядеться.
Серый бетонный куб бункера я увидел издали, моментально прибавив ходу. К входу я примчался, даже не запыхавшись, и в небе надо мной обиженно вскрикнула длинная тварь, несомая тремя парами прозрачных, тонко жужжащих крыльев. Из открытой пасти высовывался длинный красный язык. Я вошел в бункер, бросив прощальный взгляд на стремительно темнеющее фиолетовое безоблачное небо, и закрыл толстую металлическую дверь. Задвинул верхний и нижний засовы. Потолок светился слабым зеленоватым светом. Бункер был пуст. Истертый и грязный бетонный пол, исцарапанные стены, сделанный из неизвестного материала потолок. Пустое квадратное помещение три на три метра. И дверь, которая прямо на моих глазах покрывалась инеем.
Из щели под дверью сочился зеленоватый туман, собираясь в облако. Я на всякий случай отошел, с любопытством наблюдая, как облако растет в высоту и сгущается. Не прошло и полминуты, как возле двери воплотилась невысокая девушка с распущенными длинными черными волосами, в пронзительно синей блузке и зеленой юбке до пят. Красивая.
- Здравствуй, Дин. Как тебе на Геллеспонте, понравилось? - как будто встретив старого знакомого, непринужденно поинтересовалась незнакомка.
- Я здесь недавно. Еле успел до темноты. А ты уверена, что я - Дин? - осведомился я, мысленно отталкивая в сторону многочисленные вопросы, теснящиеся в голове.
В голове проплывали смутные воспоминания: обсаженная липами улица, однообразные серые пятиэтажки, девушки в коротких юбках. Все казалось чужим, я не мог понять, какое отношение все это имеет ко мне.
- Точно, сейчас ты Дин, - кивнула девушка. - А я - Гелла. Ты видишь мой ночной облик, днем я просто трава вокруг. Но с тобой я могу говорить даже в дневном виде. Ты не удивляешься?
Я удивлялся, но как-то вяло, словно по обязанности. Слишком много непонятного, и все время меня не отпускало ощущение, что я мучительно стараюсь припомнить что-то очень важное - и не могу.
- Говорящая трава, по ночам становящаяся девушкой... Я сплю, или в бреду?
- Да нет, - Гелла усмехнулась, - это мир такой, Геллеспонт, а вы, Дины, всегда приходите с остатками памяти о своем мире. И Диомеды - тоже.
Диомеды... При этом слове во мне что-то встрепенулось и я почувствовал, что в Геллеспонте меня ожидает чарующе прекрасное будущее. Все загадки сразу показались неважными. Но своих чувств я постарался не выдать.
- Мы, значит, Дины? И кто же мы такие, и кто Диомеды? - поинтересовался я, оставляя пока в стороне вопрос о природе Геллы.
Хочет она быть травой дневной, ну и пусть. Хотя поговорить с травой, наверное, интересно...
- Диомед герой, преодолевающий множество препятствий, чтобы достичь Геллеспонта. Здесь он находит своего коня, Дина, и на нем скачет за холмы. Что там находится, и что потом происходит с ними, мне неведомо. Никто не возвращается, - она вздохнула, - но вскоре прибывает новый Дин. Иногда ему приходится ждать своего Диомеда, иногда тот появляется сразу.
Я проглотил возникшее по поводу своей лошадиной сущности возмущение и вновь попробовал осмотреться. С трудом наклонив голову, я обнаружил под собой четыре тигриных лапы. Поднять я мог только две одновременно. Гелла, заметив мои потуги, утешила:
- Завтра осмотришься, привыкнешь к своему телу. Прикосновение ко мне дневной смертельно для любого местного обитателя, кроме тебя. Без Дина Диомед пройти Геллеспонт не может. Если тебя интересуют передние хватательные конечности, то они у тебя годятся только на то, чтобы хватать и держать. Протяни конечность к засову, сможешь разглядеть ее дальний конец...
Она сочувственно наблюдала, как я ухватился за засов. Мои телесные ощущения утверждали, что я сделал это правой рукой, но глаза различали иное. За ушко засова ухватилась прямая черная конечность, усеянная многочисленными загнутыми назад выступами. Оканчивалась конечность скорее даже клешней, чем когтями.
- Как у насекомого, - удрученно пробормотал я, пытаясь вспомнить прежнее тело.
- Теперь он клешнями размахивает. Дальше что делать?
- Если Дин готов к схватке с драконом, можешь переходить на уровень Геллеспонта. Ищи храм древнегреческого вида...
Минуту назад казалось, я знал. А сейчас вдруг уверился, что своими конечностями могу хватать и подносить к челюстям разных съедобных тварей, и в моей памяти разом ожили их образы. Мне даже показалось, что рот наполнился слюной.
- Гелла, а ты знаешь, как сейчас выглядишь?
- Знаю, - обрадовано кивнула девушка. - Мой ночной облик скопирован с человека. Я могу разглядывать свое отражение в твоих глазах. - Она повертелась в центре бункера, поправляя волосы. - Ты хотел знать, каков сам? Изволь: четыре тигриные лапы, конское туловище с лошадиным хвостом, покрытое мехом серо-рыжего цвета. Грудь, голова и хватательные конечности от насекомого, черные. Глаза у тебя огромные, во всю голову, удлиненные. В них есть своя красота. Я уже привыкла...
- Мне кажется, я тоже когда-то был человеком...
- Не сомневаюсь, - подтвердила мою догадку Гелла. - Ты свое земное имя можешь вспомнить? Константин... Красивое имя. Предыдущие Дины мне о себе иногда рассказывали. Некоторые не забыли своего предыдущего воплощения. Я-то сама Земли не знала, но говорят, там есть свой Геллеспонт. Только состоит он сплошь из текучей соленой воды. Шикарное, должно быть, зрелище...
В этом мире воды не было. Ни рек, ни озер с болотами, ни даже дождей. Только холмы и равнины, да кое-какая растительность. Дневная Гелла занимала равнину.
- Глаза есть только у моего ночного облика, так что о том, что находится за пределами дома, меня не спрашивай. Кстати, Константин, - она смущенно опустила глаза, - а ты молиться будешь?
Предыдущий Дин, оказывается, упорно расспрашивал, где восток, а потом подогнул ходильные конечности, уперся головой в стену и простоял так молча до утра. Но молитва не спасла - поутру его сожрал дракон. Девушка не понимала смысла такого поведения и я, как мог, постарался его объяснить.
- Нет, я не верующий, - закончил я свой рассказ.
- Ну и напрасно. Ведь создал же тебя кто-то, это драконы и быкомамонты размножаются естественным образом, а Дин в Геллеспонте всегда один.
- Так и ты здесь одна? - ее мысль меня зацепила.
Действительно, откуда я взялся? Память и внутреннее знание не хранили воспоминаний о сородичах. Я просто возник, облеченный в нелепое тело, синтез тигра, лошади и огромного богомола, смутно помнящий человеческое прошлое. И былая моя память уходила с каждой минутой, заменяясь познанием этого своеобразного мира.
- Я одна, ты один, Диомед тоже один. Но, предположим, вы откуда-то пришли, если и не были созданы, я же укоренена в этом мире. В прямом и переносном смысле. Даже если допустить, что я появилась сама собой, все равно нельзя понять, для чего мне ночной облик. Единственное объяснение - чтобы я могла говорить с тобой.
- Серый, нашел!
- Теперь входи и сразу зови Дина. Не вздумай только ступать на траву!
Иней на двери разом исчез, по двери проложили дорожку к полу несколько крупных капель. Гелла, не договорив, расплылась туманным облаком и просочилась в щель. Я протянул хватательную конечность, открыл запоры и распахнул дверь. Снаружи лежал освещенный утренней зарей загадочный мир Геллеспонта. Трава под ногами прошелестела:
- Быстрей уходи от ночного дома, Константин. Дракон сюда обязательно прилетит.
Я не ответил. Где-то вдали играл рожок. Мой господин ступил на здешние холмы и призывал меня к себе. Лапы (ноги?) стремительно несли меня на звук. Диомед ждал на пыльном холме: стальной шлем, латы в виде пятиугольных, сверкающих на солнце, пластин, плетеные сандалии на босых ногах. Резко очерченное, словно высеченное из камня, лицо. Человеческий облик, знакомый мне по забытой прежней жизни. Интересно, понравился бы он Гелле? Она ведь ни разу не видела сверкающего златокудрого героя. А Диомед был хорош!
Алый плащ развивался за спиной героя. Меч на поясе, лук и щит составляли его вооружение. Я сразу понял, что против драконов сгодится только лук. Рожок последний раз прозвучал, когда я уже мчался по склону холма. Высоко в небе тварь с тремя парами крыльев снижалась, направляясь в нашу сторону. Испуганно косясь в сторону опускающегося дракона, Диомед неуклюже влез мне на спину.
- Станешь уворачиваться от языка дракона, придерживай Диомеда верхними конечностями, - прошелестела снизу Гелла, - поодиночке вам не отбиться.
Мои глаза позволяли одновременно видеть, что происходит спереди, сзади и сверху. Едва дракон завис у меня над головой, я схватил Диомеда покрепче и прянул в сторону. Огненный язык стеганул по траве в том месте, где я был. Дневное тело Геллы обуглилось. Герой на моей спине неуклюже прилаживал стрелу. Дракон пролетел вперед и начал разворачиваться.
- Ты не пострадала? - спросил я негромко.
- Для меня это как царапина, - ответила Гелла поспешно, - сражайся, обо мне не надо беспокоиться.
Диомед послал меня вперед, под брюхо дракона, но тот фыркнул огнем, пришлось уйти влево. Стрела героя с металлическим лязгом отлетела от драконьего бока, и дракон зашел на новый круг. Мы вертелись, стараясь избежать лобовой атаки. Дракон плевался огнем, но мне удавалось оценить дистанцию поражения, и я старался держаться на краю досягаемости, чтобы успеть отпрыгнуть. Диомед сбросил плащ, когда тот загорелся. А потом я рванул напрямик, имитируя бегство. Дракон поднялся повыше и заработал крыльями, набирая скорость.
Я показал уход влево, и тут же прыгнул вправо, резко затормозив, дракон не успел повернуть голову в нашу сторону - длинная шея оказалась непригодной для быстрых маневров - и тело дракона закрыло небо над головой героя. Стрела Диомеда вспорола мягкое брюхо. Дракон вскрикнул: так воют коты перед дракой. Из пропоротого брюха полилась темная струя. Чудовище удалялось, но с каждым взмахом крылья все слабее держали его в воздухе. Я неспешно следовал за ним.
- Брось дракона, Константин. Я уже ощутила его кровь, теперь он обречен. Вам надо взять вправо. Еще. Да, так и скачи.
Диомед не мог слышать девушку, но с выбором пути согласился. Дракон вдали рухнул на землю, и Гелла дневная торжествующе воскликнула: - Есть!
- Серега, я сбил дракона! Куда мне теперь?
- Дин вывезет. А если нет, придется тебе ехать наугад. Ты должен войти в правую пещеру красной скалы.
Дневное тело Геллы окончилось полукругом зелени среди песчаной пустоши. Песок густо усеивали костями, кое-где поблескивали латы и шлемы. Диомед уверенно направлял мой бег к красной скале.
- Константин, ты вернешься? - прошелестела Гелла.
Я не успел ответить. Песок оказался неожиданно холодным. Редкие кактусы выглядели заброшенными пыльными декорациями. Вблизи стало видно, что у подножия красной скалы чернеют три полукруглых отверстия. Я остановился перед правым, над ним красовалось высеченное изображение: перечеркнутая крест-накрест конская голова. В полутьме можно было различить уходящую вниз лестницу из металлических прутьев. Спуститься по ней я не мог. Сапоги Диомеда гулко простучали по металлу. Шаги затихли, и я остался в одиночестве. Замерзшие ноги утратили чувствительность. Меня тянуло в пещеру, хотя рассудок подсказывал - дальше для меня пути нет. Герой ушел, бросив меня одного в неведомом краю, среди неизвестных опасностей.
Я горестно взвыл. Не знаю, мог ли кто меня слышать. Диомед удалился, а без него - кому я здесь нужен? Мир вокруг сразу как будто потух, поблекли краски, мертвая тишина давила на уши. Я понял, что это конец, и в глубине души даже обрадовался. Мое существование все равно никакого смысла не имело. Впрочем, оставалась Гелла, разговор с которой я столь невежливо оборвал.
- Серый, я Дина бросил, спускаюсь в пещеру один. Правильно?
- Да, он свое дело сделал. Теперь тебе надо отыскать кипящее озеро. Подсказки на клавишах ALT+Y...
К говорящей траве я ковылял, шатаясь от усталости. Песок высасывал последние силы. Миновав останки своих павших предшественников, я растянулся на сине-зеленой равнине.
- Константин! Ты ранен? Почему ты лег?
- Устал я. Песок очень холодный. Диомед ушел в пещеру, бросив меня. Бункера я уже не найду, да и сил у меня больше нет.
Я с блаженством вытянулся, мечтая о забвении.
- Вставай! - Гелла внезапно стала колючей, будто шипами дырявя мою шкуру. - Я покажу тебе дорогу. Заснешь - погибнешь. Слышишь, Константин?
Глянув на дневное тело Геллы, я заметил, что оно стало синим. Собрав силы, поднялся, чувствуя, что не хочу ее разочаровывать. И потрусил устало туда, куда направляло меня единственное существо в этом мире, которому я оказался небезразличен.