Человек, как известно, животное общественное. Живет среди людей и его психика изначально на это заточена. Но вот беда, он еще и разумен, и ленив, что приводит к крайне неприятным последствиям: человек начинает создавать вокруг себя инструментальную среду. Сначала каменные рубила и топоры, одежду, иголки-нитки, далее плуги, земледелие-скотоводство, металлургию и т. д. и т. п. Все, чтобы жилось ему полегче, понадежнее. Пришлось и для этого, и в силу размножения, начинать жить большими коллективами. А это уже другая психология и другие законы общежития.
Малые группы могли обходиться неформальными отношениями, как сложилось, так и живут. В больших группах уже появлялись традиции, выделялись люди, следящие за их соблюдением. Появлялись табу, позднее законы, религиозные и образовательные системы формировали одинаковое мировоззрение. К тому же большинство населения вплоть до конца 19 века составляли аграрии, однотипный быт и способ производства которых формировал схожие взгляды. В таких условиях и появилась идея свободы.
Свобода, равенство, братство - лозунги великой французской революции, давшие начало большинству позднейших идеологий. Теперь, спустя века, мы понимаем, к чему способен привести каждый из этих лозунгов, проводимый в жизнь без ограничений.
Братство приводит к национализму либо религиозной исключительности, ибо всегда есть те, кто свои (братья по крови либо вере) и есть чужие (инородцы, иноверцы, инакомыслящие), с которыми надо обращаться совсем по-другому. Концлагеря, погромы, этнические чистки, геноцид - 20 век дал множество примеров.
Равенство обычно понимается в материальном смысле, и попытка его достигнуть обязательно потребует государственного террора. Достигнутое же равенство в достатке обернется неравенством во власти (неравенством перед законом). Верно и обратное: равенство во власти и перед законом обязательно сопровождается неравенством материальным. Обосновывать не буду, исторических примеров, мне кажется, достаточно.
Свобода, в понимании мыслителей времен французской революции, являлась свободой от сословных ограничений того времени, от религиозных догм. Что и было достигнуто в Гражданском Кодексе Наполеона. Но идея продолжила развиваться. Одно направление утверждало, что ограничением для поведения человека могут служить лишь законы, а не нарушающий их волен творить что угодно. Другое заявляло, что необходимо принять мысль, что следует служить лишь божьему закону (а он что, подробно описал правила поведения?) и людские законы не потребуются. Была еще идея, что свобода есть борьба за интересы рабочего класса (проходит по разряду бреда, но сторонников имело много). Имелся и экономический компонент: дескать, свободен может быть лишь человек, у которого нет необходимости зарабатывать себе на жизнь. Свобода есть халява, иными словами. Тоже популярная точка зрения. Свобода потреблять материальные и прочие блага вообще представляется сама собой разумеющейся.
В общем, крайние выражения идеи нормальному человеку представлялись сомнительными, а вот повышение степени личной свободы как-то большинству кажется весьма желательным. Как и снижение общественного неравенства, как и повышение взаимной поддержки членов внутри определенного сообщества. Данные идеи хороши на уровне мечты об идеальном обществе, но в жизни одно всегда мешает другому, да и цену за каждое достижение приходится платить. Иногда - неподъемную.
Понятие свободы еще разделялось на внешнюю и внутреннюю, личную и политическую, экономическую и мировоззренческую. И все теоретики считали: свобода (в их понимании) лучше, чем не свобода. На практике одни разновидности свободы противоречили другим, а заодно мешали реализации идей и равенства, и братства. Свобода для меньшинств и маргинальных мировоззрений привела к таким "достижениям цивилизации": родитель N1 и N2, черные жизни важнее, уничтожим памятники сексистам и рабовладельцам, 47 официально заявленных полов и т. д.. Глобализация добавила в эту кашу исламский терроризм, пособия для мигрантов, либерализм наказаний за мелкие преступления, практику открытых (по сути) границ. Эпидемия ковида немного охладила разгул "демократии и либерализма", но отнюдь не в головах. Большая часть населения верит, что вскоре все ограничения будут сняты.
До середины 20 века даже в развитых странах производительность труда еще заставляла большинство задумываться о выживании. Потребности выживания, они способствуют рациональному мышлению и общественному согласию. А вот потребности комфорта (оно же потребление, развлечение), доминирующие в общественном сознании населения развитых стран, они нерациональны, неуправляемы и в перспективе социально опасны. И тем, что жаждущая комфорта и впечатлений (хлеба и зрелищ - это уже было...) масса примет на демократической основе глобально опасное решение, и тем, что владеющих важными для выживания общества ( а не блогеров, артистов, татуировщиков и прочих официантов) компетенциями людей становится все меньше.
Потребности выживания дают одно массовое понимание свободы, способствующее выживанию общества, потребности развлечения и комфорта - иное, выживанию сплошь и рядом не способствующее. Потребности комфорта еще требуют беспрерывно возрастающего расхода ограниченных природных ресурсов...
Кстати, о демократии. В оригинальной версии она вообще не предполагала всеобщего избирательного права. Имелся имущественный ценз, что разумно: управлять государством может тот, кто имеет опыт управления собственностью. Имелся ценз половой (что сейчас выглядит сомнительно, но тогда он убирал от участия в управлении государством эмоционально невыдержанных и малограмотных особей), ценз оседлости, возрастной. Это и была демократия. А когда в выборах участвуют практически все совершеннолетние, это будет охлократия. Исторические примеры свидетельствуют о ее неизбежном переходе через хаос к диктатуре.
Для рядового обывателя важнее, кажется, свобода экономическая и мировоззренческая. Со вторым в определенном плане все замечательно: полиции мыслей нигде нет, думай что хочешь, можешь свои мысли озвучить у себя на кухне или за кружкой пива приятелям (не во всех странах, но в большинстве - без последствий). Попробуешь пропагандировать свои идеи на площади - это уже политика, и здесь полной свободы нигде нет, везде частичная. Политика - это всегда борьба, и приемы бывают самые разные. И к чему такое среднему обывателю? Экономическая потребительская свобода ограничена лишь в нескольких странах типа Кубы и КНДР, а вот источники дохода и оплата налогов проверяются почти везде.
Наверное, неправильно будет называть цивилизацией развитие материально-технического производства, науки, средств коммуникации, медицины. Правильнее - научно- технический прогресс. Но назовем его развитие развитием цивилизации, потому как до сего момента они развивались параллельно. Но с определенного момента параллельность эта, мне кажется, нарушилась. Все дело в развитии производительности труда, возросшей настолько, что свободным от материального производства гражданам перестало хватать мест в сфере обслуживания естественных потребностей, и они начали порождать и обслуживать псевдопотребности.
Производительность труда в развитых странах изменилась так: феодализм - 99% населения занято материальным производством; начало 20 века - 90-95%; конец 20 века - около 30%; 2014 год - 10-15%. При этом разделение труда и автоматизация достигли сияющих вершин, ограничив возможности каждого работающего в производстве узким участком, в котором тот еще чего-то умеет и понимает. Где-то читал, что в производстве обычной столовой ложки косвенно задействовано около 2000 человек. Любая жизненная перипетия, вырвавшая из производственной цепочки сотню из них способна оставить человечество без посуды.
Я сейчас о том, что поддержание современного уровня цивилизации требует серьезных усилий и на уровне организации, и на уровне подготовки кадров. Нужен некий резерв подготовленных, или способных быстро переучиться людей, чтобы цивилизация могла поддержать сегодняшний уровень и иметь перспективы развития. При нынешних глобальных цепочках производства сей резерв должен быть или равномерно распределен, или готов к мгновенному перемещению в нужное место.
Создание такого резерва в современной экономической модели убыточно. Если ранее подготовленные инженеры и ученые легко находили работу и имели достойный уровень жизни ( и желающих стать ими хватало), то теперь востребованы только айтишники (которыми могут стать немногие, нужны способности), а привлекательными кажутся профессии вне сферы производства материальных и интеллектуальных ценностей. Число инженеров, как и рабочих, падает. Это естественно, раз растет производительность труда, но это потенциальная угроза.
Предположим: например, в результате непредвиденного события вышли из строя 20% производственных мощностей (или квалифицированных работников) в какой-либо сфере. Возник глобальный дефицит, потрясший смежные сферы. Пострадавшей сфере требуется восстановление, смежным сферам - перенастройка. Потребуется некоторое количество специалистов, которое в современных условиях, при преобладании высококвалифицированного труда, можно подготовить за годы. За эти годы экономика может адаптироваться к ситуации не путем восстановления, а путем перемещения наивысшей прибыльности в другую сферу. Как результат, компетенции в пострадавшей сфере будут потеряны.
Локально, по мелочам, подобное происходило неоднократно. Во многих сферах, в силу конкуренции, компетенции сохранились лишь в нескольких производственных центрах. Экстраполируя развитие процесса можно предположить, что сохранение некоторых компетенций перейдет на уровень личностей. Есть специалист и он (или его группа) что-либо производит. Умер или ушел в другую отрасль - некоторое время прошло и компетенция утратилась. Да, сейчас не средние века, все компетенции будут описаны и запатентованы, но жизнь показывает, что теряются и подобные компетенции. Оснастку, инструментарий спустя десятилетия иногда невозможно воспроизвести за разумные деньги, сменился технологический уклад, ушли грамотные специалисты, разрушены технологические цепочки.
Одни компетенции могут быть заменены другими, безусловно, но все чаще силы и средства будут уходить на переиздание старого. Попросту: чем выше степень разделения труда, тем дороже создавать что-то новое и восстанавливать старое. Зато дешевле производить типовую продукцию.
В таком, технолого-экономическом зажатом состоянии мы сейчас и живем. Подготовка специалистов идет в направлений дальнейшей специализации и умения создать наивыгоднейший алгоритм производства. Поскольку бытие все же определяет сознание, современный человек становится винтиком не машины, как полагали ранее, но социально-экономического механизма, обслуживающего потребление. Поскольку каждый из нас и потребитель тоже, противоречия как бы нет. Человек всегда может считать, что он действует в собственных (своих родственников, земляков, братьев по этносу) интересах. И в какой-то степени он будет прав. В какой степени, ему вряд ли дадут задуматься.
Уровень школьной, а также вузовской профессиональной грамотности падает. Человек, который по книжкам искал информацию, анализировал, потом вручную писал (печатал) реферат или курсовую, всегда будет мыслить лучше, чем тот, кто надергал цитат и кусочков в интернете и движением мышки соединил их в некое целое (многие и этим не озабочиваются, скачивают готовое). Когда люди задумывались о выживании, мотив развиваться и работать был почти у всех. Сейчас больше задумываются о развлечениях и престижном потреблении. Итог: общество и технологические структуры усложняются, а способность среднего человека осознавать эту сложность падает. Уже некоторые исследования показывают, что современные студенты способны прочесть, запомнить и проанализировать максимум 5-8 страниц текста. Среди моих однокурсников (в 70-е годы 20 века) многие (!!!) справлялись и с сотнями страниц.
Конечно, есть не средние люди, на которых цивилизация и держится. Вопрос в проценте, сколько их приходится на тысячу населения. Процент должен расти параллельно развитию общества, а он реально падает. Да, часть функций возьмет на себя искусственный интеллект, часть задач решается быстрее и легче благодаря информатизации, но достаточно ли этого? Раньше цивилизация, такое мое суждение, могла держаться на средних людях. Сейчас, такое впечатление, уже не может.
Свобода в таком высокотехнологичном обществе возможна лишь на уровне потребления и развлечения. Но психика человека едина, чувствующий свободу в этих сферах обязательно попытается перенести ее и в общественные отношения, и в экономическую сферу. Свобода, она психологически требует своего постоянного расширения. Многие ли способны осознать безопасные границы?
Цивилизация, как говорят, это искусство жить в больших городах, где не работают традиции, религиозные и семейные системы регуляции поведения. Человеку хочется, чтобы меньшая часть его поведения регулировалась законами, традициями и общественным мнением. А цивилизация как раз и есть система запретов, дабы излишества в поведении не повредили иным индивидам или обществу(государству). Запретов и ограничений в развитых обществах столько, что уже сложно все запомнить. Человек не справляется, не у всех достаточный кругозор и хорошая память. А наличие запретов, о которых ты не знаешь, но легко можешь нарваться (и такие случаи со знакомыми происходили), давит на психику. Особенно у молодежи.
К тому же расширение свободы индивида обязательно усложняет регулирование (запретить всегда проще) его поведения со стороны общества и организованных структур. Вопрос: а они (государство и общество) всегда ли в состоянии сделать это разумным образом? Ответ США и Западной Европы налицо: вакханалия трансгендерства, сноса памятников, идеи безусловного дохода противоречат здравому смыслу и долгосрочным интересам общества. Уже не говоря о том, что развитие подобных идей сопровождается подавлением иных мнений. Под флагом свободы подступает тоталитаризм. Диалектика, однако...
Тоталитаризм, он не обязательно требует тайной полиции, концлагерей и активного участия государственных структур. Достаточно подавления инакомыслия (общественное мнение и СМИ годятся вполне) и наличия образа врага народа. Последними могут быть буржуи, неполноценные расы, космополиты, всякие меньшинства и даже наиболее преуспевающая часть общества.
Кстати о тоталитаризме: объединение общества принудительно навязываемой (способ в данном аспекте рассмотрения неважен) идеей, со строгим контролем отклонений в мнениях и поведении позволяет (только позволяет, нужного эффекта не всякое общество способно добиться) быстро реагировать на неожиданные вызовы и сосредотачивать ресурсы на важнейшем направлении. Пример Китая в борьбе с коронавирусом показателен.
Тоталитарное общество (в потенциале) эффективнее справляется с ожидаемыми трудностями, либеральное - лучше находит новые возможности и пути развития. У каждого свои достоинства и недостатки, каждое несет в себе элементы противоположного, и без этих элементов неспособно выжить в длительной перспективе. Как и описано в классической философии: единство и борьба противоположностей. К сожалению, погрязщий в потребительстве и привыкший к заботе государства безвольный и конформный средний человек освоить сию диалектику неспособен. Его одномерное, черно-белое мышление не позволяет более поддерживать развитие цивилизации. Общество потребления, если не изменит свой курс, сожрет самого себя.
Естественным ограничителем свободы всегда была ответственность. Перед собой, перед родными, перед народом, перед человечеством. Обществу потребления ответственность гражданина не нужна, она мешает потреблять ненужное и тем самым ограничивает экономический рост (священную корову сегодняшней экономической теории). Безответственными людьми легко манипулировать (мечта любой власти), но вспомним, ведь миф о Пандоре возник тысячелетия назад. И, как видим, до сих пор не усвоен.