Собрались как-то в город мы с подругой,
Теплело, кончились уже морозы с вьюгой,
Сидеть мне дома надоело взаперти, 
Куда угодно соглашалась я пойти. 

"Должна идти я на завод в ночную смену, 
 Ну а назавтра мы решим эту проблему.
Сама сегодня погуляй, - сказала Маша. - 
Пройдись, а хочешь, в бар зайди, там бармен - Саша.

С твоей фигурою, Наташ, с такой фактурой, 
Чтоб целый вечер потерять? Не будь же дурой. 
А Сашка - знаешь, он такой на девок падкий, 
И любит именно таких, чтобы с загадкой". 

Я в парке добрый битый час гуляла, 
Листву пинала я туфлей, слой - в одеяло, 
А как стемнело, я пошла, хоть было рано, 
К витринам ярким и большим - до ресторана. 

Вовнутрь вхожу я. Полутьма. На стойке бара 
Сверкает золотым огнем бок самовара. 
Над дверью светится значок - "Мартини", 
И телевизор "Электрон" на полке. Мини.

Стена в чеканках вся, ковер, на окнах шторы. 
Играет музыка, интим, мужские взоры. 
Бутылок строй, мангал с песком, и кофеварка. 
От кофеварки стало мне немного жарко. 

Пять столиков, кабинок пять, и по два стула, 
Здесь отдыхает молодежь Кагула. 
Кабинка "спец", она внутри, за занавеской. 
Я попрошусь там посидеть. Не буду дерзкой? 

А вот и бармен. Молодой, а взгляд блудливый. 
И все же он - о, боже мой! - такой красивый! 
Спросила сок. Улыбка. "Сок? Какой хотите?" 
"Мне все равно, - сказала я, - какой дадите". 

Стакан - "фирма"! Искрится лед. Торчит соломка. 
Улыбка. Вздох. К чему слова? Салфетку скомкал. 
Кудрявый, серые глаза, и нос с горбинкой, 
Манящий взгляд. Он словно мед... с горчинкой. 

Короче, внешностью - вылитый Есенин, 
Предвестник мне сердечных потрясений, 
А вдруг окажется, что так же поэтичен? 
Не важно, впрочем, главное - он симпатичен. 

А губы - дивной красоты, сердечком форма. 
Все остальное мне не суть, так, для проформы. 
Я стала пленницей мечты - он мой мужчина! 
Но как теперь желанной стать? Нужна причина. 

Он смотрит... Явно оценил. Да! Заприметил! 
Теперь одна я для него на белом свете, 
А что, ведь я девчонка класс - стройна и гибка, 
И все же лучшее во мне - моя улыбка. 

"Хочу одна я посидеть. Это возможно?" 
И улыбнулась я ему так безнадежно... 
"Конечно!" - вот и весь ответ. Замочек щелкнул. 
Вошла и села. Я одна. Все звуки смолкли. 

Вот час прошел, и он пришел; в улыбке губы. 
(Я этих нежных пылких губ век не забуду). 
Но то - потом. Сейчас спросил он просто: "Можно?" 
Сказал и рядышком присел. Так осторожно. 

"Шампанское или коньяк? А может - виски?.." 
Спросил, а губы его так были близки... 
Глаза сверкают как огнем, а в них улыбка, 
Она манит, она дарит, она - как пытка. 

Я вздрогнула. Борясь с собой, платочек смяла...
А на его вопрос в ответ я прошептала: 
"Глоточек виски..." Поцелуй. Еще глоточек. 
"А что еще?" - "Пожалуй, тортика кусочек". 

Стаканчик виски, а потом... Ох, этот виски!.. 
Под этот виски, вам скажу, мы стали близки...
В объятья бросилась его - мозги отбило, 
Про стыд и честь, и кто я есть - про все забыла. 

О, боже мой! Какая страсть! Спасибо, милый! 
Я буду помнить эту ночь аж до могилы. 
В душе покой, на сердце - рай, и нега в теле, 
Даже не верится, что все - на самом деле. 

Уже прощаясь, на заре, обнял он нежно. 
Мы вышли в парк, там было холодно и снежно. 
Мой милый проводил меня на Липованку, 
Свою Наташку - кагульчанку-молдованку. 

Теперь мы вместе - он и я - и все как надо, 
Растет дочурочка у нас - сердец услада, 
А в бар заходим иногда мы вечерами, 
Порой у стойки посидеть мы любим сами.