-- Он не придет! -- Негромко сказала я, присаживаясь со своим кофе за столик к симпатичной темноволосой девушке.
--- Кто? -- Спросила она, взглянув на меня без всякого интереса.
-- Тот, кого вы ждете, -- спокойно ответила я.
-- С чего вы взяли, что я кого-то жду? -- Раздраженно откликнулась она.
-- Вы все время смотрите на дверь кафе и на часы, -- я была по-прежнему спокойна.
-- Тогда почему он не придет?
Мне стало почти что жалко ее, ведь, на самом деле, это была моя игра, она же стала случайной ее участницей.
-- Он не придет, потому что я велела ему не приходить, -- ответила я.
-- Да кто вы, вообще такая? -- Она взяла свой стакан сока, наверняка, свежевыжатого, и уже собиралась пересесть, но тут ее взгляд остановился на мужчине, входящем в кафе. Я тоже взглянула на него и замерла, держа в руке чашку остывающего кофе. Я в буквальном смысле ощутила не себе, что означает выражение "земля уходит из-под ног", я теряла опору, понимая, что ситуация в очередной раз вышла из-под моего контроля...
Несколькими днями ранее...
Обидчивость стоило бы записать одним из смертных грехов, так и вижу рядом с "не убий" и "не укради" высеченное на скрижалях "не обижайся". Если вдуматься, то как часто обида толкает нас на нарушение всех разумных запретов, приводя от банального чревоугодия к гораздо более тяжелым проступкам, доводя чуть ли не до убийства. Обида --- страшная движущая сила, ослепленные ею, вполне достойные люди, теряют всяческие ориентиры, совершая идиотские, с точки зрения нормальной психики, поступки. Но как можно сдержаться, когда тебя, любимого, недооценили, не полюбили, бросили или оскорбили, когда тебе предпочли другого... Другую... Как вскипает тогда совершенно детское ощущение, что ты подарил другу любимого, потрепанного плюшевого медведя, а он забросил его в ящик со старыми игрушками, польстившись на яркие машинки. Вот он, лохматый кусок твоей жизни, которым пренебрегли, который попросту не заметили.
И вот тогда мы забываем обо всем, обида захватывает нас в свои страшные щупальца, давая волю всем самым отвратительным чертам характера, заставляя вновь и вновь прокручивать в мыслях миг нанесения оскорбления, заставляя жалеть себя и ненавидеть обидчика. А если мы еще представим себе благополучное существование обидчика, в то время, когда почти умираем от невозможности что-то сделать, вот тогда обида помогает нам строить планы самой изощренной мести, не давая слова здравому смыслу, она владеет нами целиком, не оставляя ни на минуту, не давая оглянуться и подумать. Но, вообщем, все это лирика, попытки оправдваться...
Он обидел меня, страшно, жестоко, и поселившаяся в душе обида была так велика, что даже заслонила собой жившую там ранее любовь. Ни работа, ни друзья не могли вылечить меня, избавить от этой отвратительной крысоподобной мерзости. И тогда в голове моей созрел план мести. Я человек цивилизованный, поэтому никакого криминала, конечно, и в мыслях не допускала, но разрешила себе нанести удар, надеясь, что он будет достаточно болезненным.
Память услужливо подсунула мне эпизод из нашего безоблачного еще прошлого. Тогда, в шутку расхваливая все свои достоинства, я предложила ему соревнование. Мы помещаем на сайте знакомств каждый свое объявление с фотографиями и через неделю смотрим, сколько народу польстилось на него, а сколько захотело пообщаться со мной. Сейчас я сосредоточенно набирала адрес того сайта, мысленно молясь, чтобы объявления еще продолжали висеть. Пока все шло гладко, его объявление было на месте. Теперь я принялась за самую ответственную часть моего плана, я стала конструировать идеальную пару для моего бывшего возлюбленного.
В моем распоряжении был весь Интернет и прокопавшись около часа в архивах разных фотосайтов, я выбрала довольно привлекательную девушку. Темноглазую, темноволосую, с открытой улыбкой, а главное, что в архиве было довольно много ее снимков, видимо, это была чья-то любимая модель. Немного подредактировав пару фотографий, я залюбовалась своим созданием, назвав ее Настей. После создания внешности, заведя Настасье личный электронный адрес, я занялась внутренним миром моего порождения, немного приоткрывая его в первом письме, которая Настенька пошлет моему обидчику.
Письмо было довольно нейтральным, Настя в меру нахваливала внешние достоинства своего избранника, вскользь упоминая о своих пристрастиях в чтении, еде и спорте. Разумеется, все эти мелочи либо совпадали с интересами моего бывшего, либо были довольно близки. Тон письма был легким, в него были вставлена пара цитат из любимых фильмов объекта и, как приманка, рассыпаны прочие мелочи, мимо которых он никак не смог бы пройти.
Отправив письмо с прикрепленными к нему фотографиями, я, впервые за несколько недель испытала что-то похожее на удовольствие и покой. Ответа я ждала в полной уверенности, что он последует. И... не ошиблась. Настя понравилась и была удостоена внимания. Мой обидчик писал, что был приятно поражен, встретив такое удивительное сходство взглядов и пристрастий с незнакомкой, задавал заинтересованные вопросы, рассказывал какие-то эпизоды из своей жизни.
Мы с Настей немного помедлили с ответом. Наше второе письмо уже сложно было назвать нейтральным, Насте явно нравился ее новый знакомый. Чтобы не переборщить с совпадением интересов, она немного поспорила о том, что приятнее познавательный туризм или просто отдых не море, с чем-то не согласилась, но, в целом, продолжала завлекать обидчика в свои сети.
Переписка завязалась, становясь от письма к письму все более дружеской, а потом почти интимной. Он не скупился на комплименты, а мне на какие-то доли секунды казалось, что между нами еше не все кончено, что эти слова говорятся мне, а не моему творению. Ведь это я переняла его привычки, стала такой, какой описывала Настасью. Значит он вновь полюбил меня, не зная этого. Ведь когда в очередном послании Настенька спросила, когда ее новый друг был последний раз влюблен, он написал, что, кажется, влюблен сейчас, и, конечно же, в нее.
Первое предложение о встрече мы с Настей как будто не заметили, на второе отговорились занятостью, а на третье приняли, назначив свидание в небольшом кафе, где "делают настоящее тирамису". Уж я-то знала, что привлекает моего бывшего в этом кафе.
В вечер предполагаемого свидания я не могла найти себе места, бесцельно бродила по квартире, пыталась читать и смотреть телевизор, но не могла. Во мне бурлило торжество по поводу того жестокого разочарованья, которое постигнет сегодня моего обидчика. Пусть ждет свою Настю, пусть волнуется, гадает, что случилось, пусть поймет, что его просто продинамили. Сегодня он свое получит. Пусть это мелкая, почти ничтожная, месть, но она грела мне душу. Интересно, что он напишет вечером? Если напишет...
Он написал. Да, судя по тому, когда пришло письмо, прождал он мою Настасью больше двух часов. Я открывала послание, еле попадая курсором на нужные кнопки. Вот оно перед мной и я перечитывала его третий раз, не понимая что происходит.
"Настенька, милая, спасибо тебя за такой прекрасный вечер. Не устану повторять, что ты оказалась даже лучше, чем я мог представить по фотографиям. Такое совпадение двух людей -- огромная редкость и, кажется, мне повезло. Ты чудо. Я жду не дождусь нашей новой встречи, не знаю, как дотерплю до вторника, когда мы вновь увидимся там же. Надеюсь, ты будешь не так занята и мы сможем пообщаться подольше, а может у тебя будет время заскочить ко мне Я позвоню. Целую".
Что это могло значить? Что произошло? Я тупо смотрела на экран, почти физически ощущая, как рассыпается на кусочки вся выстроенная мной интрига. Значит, он обо всем догадался, и теперь, я выгляжу перед ним полной дурой. Я почти проклинала ту минуту, когда задумала свою "месть". Как и всегда, последнее слово оказалось за ним.
Следующие несколько дней я находилась в состоянии тупого равнодушия. Звонить и разговаривать с ним мне не хотелось, да и стыдно было, но все же я не забывала проверять настину почту, которая пустовала. Так было до среды. Днем, на работе, по привычке заглянув в настин ящик, я нашла письмо:
"Настя, хорошая моя, не могу дотерпеть до вечера. Ты говорила, что днем тебе лучше не звонить, поэтому пишу, так хочется мне еще раз сказать тебе, что ты самая удивительная и чудесная девушка, которую я когда-либо встречал. Хоть мы и расстались только утром, я уже скучаю и считаю минуты до вечерней встречи в нашем кафе.Целую. Люблю."
Я закрыла глаза. Он издевается надо мной, это очевидно. Ему мало той боли, которую он мне уже причинил. Хотя, возможно, сейчас я получаю по заслугам, ведь это мною затеяна такая дурацкая игра. Стоит ли говорить, что вечером я не смогла удержаться и пошла в то кафе, где Настя назначила первую встречу. Прячась в царившем там полумраке, я сразу увидела его и... сидящую рядом девушку. Она была темноволосой и довольно ярко одетой. Они оживленно болтали, поглощенные друг другом, и он время от времени нежно брал ее за руку, перебирая тонкие пальцы.
"Этого не может быть! -- Хотелось крикнуть мне. -- Она -- моя выдумка, мое электронное творение, с искусственной душой и лицом. Ее нет! " Я все пыталась разглядеть черты лица девушки, но подойти ближе, не обнаружив себя, я не могла, а на расстоянии все виделось довольно смутно, и все же, она показалась мне похожей на мою Настю. Так что же это было?
Следующие дни я не вылезала из настиной почты, ловя от него хоть какую-то весточку. Ничего не было. Тогда я сама решилась сделать ход. Если он не может звонить Насте днем, значит, днем можно безопасно послать письмо. Да, письмо, которое все расставит по своим местам, именно оно будет моим решающим ударом, ведь я знаю, чем сильнее всего можно уязвить моего обидчика. Я посмеюсь над ним, и все еще пойдет по моему сценарию. Я написала:
"Не решалась сказать тебе по телефону. Но я думаю, что нам не стоит больше встречаться. Ты хороший человек, но, увы, я поняла, что мне становится с тобой невыносимо скучно. Прости, что приходится писать это, но больше не звони мне, и уж, конечно, никаких встреч. Пока.Счастливо. Настя. "
Отослав письмо, я почувствовала себя лучше. Но оставался еще один неясный мне момент. Я должна была увидеться с той девушкой. Еле дождавшись вечера, я отправилась в кафе, где, я была уверена в этом, они сегодня должны были встретиться. Я не ошиблась, сразу увидев ее за столиком со стаканом сока. Его рядом не было. Внутренне торжествуя, я взяла у стойки чашку кофе и подошла к девушке...
Снова кафе.
Он подошел к нам, улыбнулся "Насте":
-- Привет, Анют, извини, задержался немного, -- он легко чмокнул ее в щеку, потом обернулся ко мне, и взгляд его изменился. --- Что ты здесь делаешь? Мы, кажется, обо всем с тобой поговорили. Не думал, что ты опустишься до слежки.
Я ловила ртом воздух, не в силах сказать ничего вразумительного, потом, собравшись с мыслями, произнесла:
-- Я не следила. Я ведь... Ты не должен был приходить. Она ведь написала тебе... -- я кивнула в сторону ничего не понимающей Анюты.
-- Что? Написала? Да мы никогда не переписывались,-- сказал он равнодушно, без всякой злобы. --- Это у тебя в голове вечно вертятся интернетные штучки. -- Он говорил со мной, как с больным ребенком.
-- Но ведь вы познакомились... -- Я даже не знала что сказать.
-- Мы работаем в одном здании и вместе уже пару месяцев, хотя все это не твое дело, --- просто сказал он и сел за столик, повернувшись к Анюте. Я поняла, что сейчас ему придется объяснять этой девушке, что все это значит. Я встала, оставив недопитый кофе, взяла под мышку сумочку и, задвинув стул, пошла к выходу. В этот момент я услышала тихо сказанные мне в догонку слова:
-- Прежде чем в следующий раз решишь разыграть меня по почте, отучись ставить три дефиса вместо тире. Кроме тебя так никто не делает.
Я шла по улице и мне казалось, что люди обходят меня, как прокаженную. Я проиграла, полностью, потеряв последние капли его уважения... И все же, сквозь досаду, обиду и едва сдерживаемые слезы, пробивалась совершенно сумасшедшая мысль: "Если он все время знал, что переписыватся со мной и не прекратил игры, может, не все еще потеряно?"