Аннотация: Изменено только название, вещь старая, подержанная:-)
Подержанные вещи
Эллис со злостью выкидывала из шкафа вещи Стива, безжалостно срывая их с вешалок. На полу перед ней, разинув квадратную пасть, стоял огромный чемодан, но Эллис даже не обращала внимания, попадают ли в цель рубашки, брюки или свитера. Время от времени она вытирала слезы какой-нибудь футболкой и вновь принималась за свое занятие. Она выставит вещи этого мерзавца за дверь еще до того, как он вернется с работы. Пусть забирает все и больше не показывается в ее доме, негодяй. Эллис в отчаянии пнула ногой чемодан, в который по случайности угодила лишь пара рубашек, и вдруг замерла. В голову ей пришла отличная мысль. А почему это она должна заботиться о его гардеробе? Он-то, не задумываясь, бросает ее, живую и настоящую, а она, дурочка, еще думает, как бы вернуть ему несколько жалких тряпок! Эллис приняла решение. Сейчас она соберет все это барахло и отнесет в ближайшую турецкую лавчонку, где торгуют подержанными вещами. Ничего! Если у Стива находились деньги, чтобы возить по курортам свою длинноногую пассию, пока Эллис думает, что он в командировке, то на пару брюк и рубашку ему точно хватит.
Мысленно похвалив себя за столь тонко продуманную месть, Эллис отправилась на кухню за пластиковыми мешками для мусора. Вытерев слезы, девушка принялась собирать с полу вещи и тяжелыми комками запихивать их в мешки. Она старалась не думать о тех моментах жизни с неверным возлюбленным, с которыми была связана та или иная часть гардероба. Эллис старательно убеждала себя, что ее совершенно не волнует, что вот эта футболка была на Стиве, когда они ездили на побережье какие-нибудь два месяца назад. Или... Тут взгляд девушки упал на серо-голубой кашемировый свитер, который они купили Стиву в прошлом году, когда вырвались на неделю не куда-нибудь, а в Париж. Это было сказочное время. Эллис помнила, как они долго гуляли по городу, и Стив непременно хотел купить ей какой-нибудь подарок, в память об этой поездке, но так получилось, что они оказались в магазине мужской моды. Эллис сразу приглянулся свитер, и она уговорила Стива его померить. Они стояли в примерочной и целовались. Вдруг девушка почувствовала, как настойчивые пальцы мужчины одну за другой расстегивают мелкие пуговички на ее шелковой блузке и пробираются под тонкую ткань, нежно поглаживая грудь. Сильное тело прижало ее к перегородке кабинки, и Эллис увидела в зеркале свое раскрасневшееся лицо. В этот момент она очень некстати подумала, что выбранный свитер прекрасно гармонирует с ее светло-серой блузкой, с узорами из нежно-сиреневых цикламен.
После длительной примерки, они просто вынуждены были купить Стиву этот свитер, и даже попросили молоденькую продавщицу отрезать от него ярлычок, чтобы Стив мог сразу пойти в нем на улицу. Кажется, Эллис они тогда так ничего и не купили.
И вот теперь этот свитер лежал перед Эллис на диване, раскинув рукава, и словно обнимая лежащую под ним ту самую блузочку с цикламенами. Небрежными складками кашемир нежно прижимался к тонком шелку. А блузка с готовностью расстегнутых пуговиц бесстыдно льнула к мягкой ткани, покорно закинув рукава за воротник. Такое предательство собственной вещи возмутило Эллис. Надо же, может, и правду говорят, что у вещей есть память, что они несут в себе частицу души своих хозяев. Но даже если это и так, то с этой частичкой, все еще любящей Стива, Эллис расстанется сейчас без сожаления. Девушка одним движением подхватила свитер и блузку и сунула их в мешок. "Предательница! --- подумала она о шелковом создании"
Погрузив набитые мешки в машину, Эллис направилась в ближайший к дому квартал дешевых магазинчиков. Здесь открывали свои лавки турки, китайцы, вьетнамцы, продавая подержанные вещи или новые подделки под фирменный товар. Начали все это китайские торговцы, поэтому почти над всеми лавками висели замысловатые китайские фонарики, самой разной формы, но почему-то непременно красного цвета. Поэтому местные шутники и называли такие скопления магазинчиков в разных частях города кварталами красных фонарей.
Эллис отдала вещи равнодушному турку, который поставил мешки на весы, потом заглянул внутрь. Ловко выхватывая то одну, то другую вещь, он одобрительно цокал языком, приговаривая одно из выученных английских слов "дорого". Эллис было все равно, сколько ей дадут за все, но когда молчаливая хозяйка-турчанка отсчитала ей деньги, Эллис даже приободрилась и решила немедленно потратить их в каком-нибудь дорогом бутике, купив замену коварно предавшей ее кофточке.
***
Сэнди Купер, начинающая журналистка, прекрасно понимала, что в приличном обществе не стоит говорить, что так отлично сидящая на тебе вещь приобретена в квартале красных фонарей. Но что делать, если в газетах, где она сотрудничала, платили не слишком-то щедро, а репортажи надо было делать, вертясь в самом что ни на есть "свете". Это же только начало карьеры, думала Сэнди, и сейчас важнее платить за квартиру в престижном районе и иметь машину, которую не стыдно припарковать у дорогого отеля. На одежде можно и сэкономить. Потом, она же никогда не покупала китайскую дешевку. Она отыскивала подержанные фирменные вещи, к которым не придерешься, и никогда не жалела денег на обувь и сумочки, по которым сразу можно распознать вкус и достаток женщины.
Свое последнее приобретение, серую шелковую кофточку с потрясающим узором из цикламен, Сэнди просто обожала. По ярлычку видно, что вещь почти новая, стиранная только раз или два, к тому же это была самая настоящая блузочка от "D&G". Уж в это Сэнди разбиралась, и просто глазам своим не поверила, когда увидела это чудо в одной турецкой лавке, недалеко от центра, куда периодически заезжала. Блузка как нельзя лучше подходила к мягким серым брючкам, купленным по соседству.
Сегодняшнее задание Сэнди было несложным, приятным и даже веселым. Ей нужно было присутствовать на премьере авангардной пьесы в одном классическом театре. Актеры, привыкшие к патетическим речам, воспитанные на лучших мировых образцах драмы, презабавно смотрелись, вынужденные произносить почти лишенные смысла монологи, застыв в нелепых позах. Несколько раз в течение представления Сэнди едва удерживалась от смеха. После спектакля журналисты были приглашены на прием.
В своем новом наряде Сэнди чувствовала себя очень уверенно. С бокалом шампанского в руке, девушка оглядывала публику, прикидывая, как бы поинтереснее написать репортаж, как вдруг взгляд ее остановился на Алане Бентли, ее вечном конкуренте. Этот негодяй писал свои статейки с такой невероятной скоростью, что часто редактор отказывался публиковать репортажи Сэнди под предлогом, что газетенка Алана уже давно осветила предложенную новость. Сэнди терпеть не могла Алана, хотя и не могла не отдавать должное его мастерству. Но сегодня что-то было не так.
Сэнди поймала себя на том, что уже пару минут, как не может отвести от Алана взгляд. Как-то раньше она не замечала, что он, вообще-то, довольно красивый мужчина. Конечно, не кинозвезда, но лицо у него очень мужественное, улыбка, хоть и слегка ехидная, но искренняя и располагающая. А к синим глазам очень идет потрясающий серо-голубой кашемировый свитер, явно недешевая вещь. Алан всегда презирал формальности в одежде и только в крайних случаях, и только на особо важные приемы, являлся в пиджаках. Свитера были своего рода фирменным знаком этого журналиста.
Сейчас он беседовал с одной из актрис, и Сэнди, как завороженная, смотрела на его руки. Красивые кисти с тонкими пальцами, но в жестах чувствовалась энергия и сила. Сэнди, привыкшая говорить сама себе правду, не могла не признаться, что ее со страшной силой влечет к этому мужчине, причем именно, как к мужчине. Она застыла посреди зала, озадаченная таким открытием, и тут увидела, что, оставив актрису, Алан направляется прямо к ней.
--- Отлично выглядишь, коллега, --- сказал он, подойдя к девушке.
--- Ты тоже неплохо, --- улыбнулась она.
Они немного поговорили о постановке, сойдясь на том, что она выглядела довольно нелепо. Сэнди подмечала, как метко характеризует Алан все происходящее. Все-таки он настоящий профессионал. В то же время, женское чутье подсказывало Сэнди, что вряд ли Алан подошел к ней, чтобы узнать ее мнение о спектакле. Он явно смотрел на нее с интересом, и интерес тот был далек от журналистского. Она же просто не узнавала себя. Еще ни разу в жизни ее так сильно не тянуло к мужчине, с которым она была мало знакома, да еще и считала его своим конкурентом. Сейчас же она с трудом давала вразумительные ответы на его вопросы, чувствуя, что просто умирает от желания прикоснуться к Алану, провести рукой по мягкой шерсти свитера, прижаться к нему.
--- Что? --- Переспросила она, занятая борьбой с самой собой.
--- Я говорю, может быть, оставим это скучное сборище и выпьем где-нибудь в более приятном месте? --- Повторил Алан.
--- С удовольствием, --- отвечала Сэнди, не узнавая своего голоса.
Они незаметно ускользнули с приема. Алан поймал такси, и едва они оказались на заднем сиденье полутемного салона машины, их буквально швырнуло друг к другу, словно на резком вираже. Ни о каком баре речь уже не шла, Алан быстро назвал шоферу свой адрес и обернулся к Сэнди, чтобы снова прижать ее к себе и уже не отрывать своих губ от губ девушки до самого подъезда дома.
Квартира Алана была небольшой, но молодые люди даже не дошли до спальни, дав волю своей страсти прямо в темном коридоре. Утолив первый голод, они перебрались в спальню, где стали лихорадочно сбрасывать с себя одежду, путаясь в рукавах и брючинах, стараясь побыстрее добраться до такого желанного тела другого. Во второй раз, в постели, Алан несколько разочаровал Сэнди, но они были так утомлены, что девушка практически сразу провалилась в сон.
Проснувшись, Сэнди с изумлением смотрела на Алана, спящего рядом с ней, положив голову на ее согнутую руку. Девушка никак не могла понять, что привело ее в квартиру конкурента, который даже не был особо привлекательным мужчиной. Неужели, она столько выпила на приеме? Осторожно высвободив руку, Сэнди перекатилась на другой бок и бесшумно встала с кровати. Девушка начала шарить в темноте, отыскивая свои вещи. Одевшись, она хотела было потихоньку выскользнуть из комнаты, но тут проснулся Алан. Первые мгновения по выражению его лица было ясно, что мужчину одолевают те же мысли, что недавно были в голове у Сэнди.
--- Уже уходишь? --- Наконец спросил он.
--- Мне надо писать, --- как-то глупо сказала девушка.
Он натянул прямо на голое тело брюки и серо-голубой свитер.
--- Пошли, --- скомандовал он Сэнди, и они взглянули друг на друга. Сэнди почувствовала легкий укол совести за свое недавнее недовольство. Все-таки, Алан довольно милый, предложил проводить, и, вообще, он очень даже симпатичный. Почему это со сна она решила, что он некрасив? Алан внимательно смотрел на Сэнди. "Даже жалко отпускать такую милашку, --- думал он. --- В этой кофточке она так сексуальна".