Я лежал на каменном берегу, покрытым мягким мхом и островками пахучих ромашек. Волна шуршала где-то внизу, заполняя молчание пейзажа, окружавшего мое одиночество. Гитара смеялась, заливаясь соловьем и ее протяжный звук отражался от нависавших надо мной белокурых облаков. Я орал какие-то сумасшедшие песни и, казалось, ничего не могло произойти такого, что заставило бы меня прекратить это бесполезное занятие. Чайка назойливо крякала в бело-голубой вышине - то ли звала кого-то, то ли просто издевалась. Мое присутствие вряд ли ее интересовало, да и мне было абсолютно безразлична ее возня в бескрайних просторах. Я дребезжал очередную заунывную песню, когда одна весьма странная и неожиданная для меня мысль вкралась в мое расслабленное сознание. "Черт возьми! - подумал я. - А мне ведь некуда идти!" "Тогда здесь и будет мой дом." - еще подумал я.
Огляделся. Высокое дерево с прохладной тенью оказалось акацией, а под ним разбросал свои неровные ветви куст сирени. "Интересно - я люблю сирень?" - мелькнуло в голове. - "Наверное, да. Тогда хорошо." Обрыв был не такой крутой, как показалось сначала, и можно было спуститься к прозрачной и спокойной воде. Проселочная дорога пробегала недалеко и, огибая невысокую гору, поросшую всевозможной растительностью, исчезала вдали. "У дороги посажу яблоню." - почему-то сразу решил я. Вскоре я был убежден, что лучшего места мне не найти. И тогда я почувствовал ЭТО. Маленький райский мирок не примет меня. Он сопротивлялся моему грубому и нахальному вмешательству. Каждой веткой, каждой ромашкой и даже кляксами мха этот мир отвергал меня. Я спросил у себя почему-то вслух: "А с чего ты решил, что тебе здесь рады?" Только все понимающая чайка презрительно крякнула мне в ответ.
Первый шаг по ухабистой дороге навсегда отодвинул меня от, казалось, найденного ДОМА. Я искал покоя и гармонии в проплывающих мимо пейзажах, но каждый раз, когда моя нога ступала в придорожную пыль, я отгонял усталость и назойливые мысли, оставляя надежду.