Аннотация: зимнее, сумеречное, но с надеждой на утро...
- Девушка, Вы что, плачете?
Мокрые ресницы непонимающе моргают в сторону незнакомого парня. У него такие же мокрые ресницы и волосы.
- А Вы? - Без улыбки возвращает она вопрос.
- Извините... - Парень смущенно отворачивается от пристального взгляда и исчезает в сумерках.
Она проводит рукой по глазам - мокро. Оглядывается - снег. Третий круг по парку и песня на повторе, раз шестой. Запрокидывает голову назад и замирает.
"Я просто не розумiю..."
Голые эмоции уступили место отдельным, вполне разумным мыслям. И плакать уже не хочется. Слезы, в машине готовые позорно хлынуть, на улице затаились, и от этого рыдания стали похожими на кашель.
Хочется сломать эту холодную рассудительность и броситься в снег, но момент уже утерян.
Все та же здоровая рассудительность не дает сесть на покрытую снегом лавочку. Остается только уткнуться лбом в ствол какого-то дерева (зимой без листьев они все одинаковые) и, бессмысленно уставившись зрачками на симметричное сердечко, тщательно выведенное некими Бусей и Настей со знаком "равно", повторять одними губами:
"Я просто не розумiю..."
Хны-хны... Это мысль о том, что, взрослея, мы теряем целую толпу случайно занесенных в жизнь знакомых. И с каждым месяцем активность телефонной книжки сокращается на два-три номера, пока не останется в неделю сто звонков по работе и один - другу. А потом этот друг уедет далеко-далеко и очень надолго. А ты будуешь только хлопать ресницами ему вслед и, зажав слезы в кулачке, бодриться в письмах. И техника сократит расстояния, но не покажет пары глаз, теплых и все-все понимающих...
И опять хриплое "хны-хны" без слез, больше похожее на глупую жалость к себе.
А потом окажется, что в своем настойчивом кружении по парку она растеряла все эмоции. А мысли оказались втоптаны в заснеженные тропинки и, оглянувшись, можно восстановить их последовательность. Но и они уже не имеют значения.
Осталась только пустота в голове. И какая-то вселенская усталость. И замерзшие ноги. И сосульки в волосах.
... Пятничный вечер укладывается философской мыслью, которая осядет несвойственным цинизмом где-то внутри и будет осыпать встречных искорками-насмешками. А потом тихонько похохатывать от сознания собственной значимости.
А когда-то, совсем потом, окажется, что "я просто не розумiю..." - это нормально. И что броситься в снег было бы большим поступком, чем суметь первый раз не поддаться эмоциям и проглотить крик, не растеряв ни капли.
И захочется быть, всей своей сущностью жить этими слезами, этой любовью - когда солнце кажется ярче, когда утро предвещает счастье, когда от волнения не можешь заснуть.