Аннотация: Немного дописала, немного передела. Если видите откровенные ляпы - бросайтесь тапками...по музу)))
Источник.
Пролог.
Настойчивый, можно сказать нахальный, стук в ворота, директриса остонского приюта для сирот услышала даже сидя в своем кабинете с закрытыми окнами. Нахмурив брови, она тяжело поднялась из-за стола. Спускаться с четвертого этажа ради невоспитанного визитера она, конечно, не собиралась - не те её годы, по лестницам ради праздного любопытства бегать. Но посмотреть, что там, у ворот, происходит, все-таки сочла нужным.
К калитке как раз подбегала одна из сестер-наставниц, кто именно директриса рассмотреть не смогла. Ах, возраст, возраст! А ведь ещё десять лет назад у нее было прекрасное зрение. И лестница в каких-то четыре этажа не была тяжким испытанием, и во всем, чем жили её воспитанники, она предпочитала разбираться и участвовать лично. А теперь все больше своих обязанностей приходиться перекладывать на сестер. Может, действительно пора выбирать преемницу? Стряхнув мысли, которые последнее время стали её частыми гостями, директриса присмотрелась к тому, что происходило за окном.
Нахальный визитер оказался молодым парнем из соседней деревни. Он отчаянно жестикулировал, то и дело указывая на запад, подпрыгивал на месте от избытка эмоций и порывался схватить сестру за руку. Если бы зрение директрисы было таким же острым как когда-то, она увидела бы, что парень неестественно бледен, а его одежда заляпана свежей грязью, будто он бежал сюда не разбирая дороги и даже несколько раз упал. Но и без этого пожилая женщина уже поняла - спускаться во двор придется. Парень очень взволнован, видать случилось что-то важное.
"Скорее всего, кому-то опять нужен лекарь", подумала директриса, осторожно спускаясь. На территории, отданной когда-то бароном Остона приюту, находилось несколько маленьких деревень и ни в одной из них не было ни лекаря, ни мага, поэтому жители, в случае чего обращались именно сюда. Здесь же учились их дети. Это было честно: на содержание приюта все эти люди были обязаны платить налог и сестры считали помощь им своим долгом.
Во дворе уже собралось довольно много людей. Воспитанники, у которых как раз закончились уроки, высыпали на улицу вместе с наставницами и с интересом слушали сбивчивый рассказ.
Как оказалось, на этот раз была нужна помощь колдуньи. И не в деревне, а совсем недалеко, в пещерах, на другом берегу расположенного сразу за приютом озера. Пещеры эти уже давно имели не очень хорошую славу. Если туда забредали поиграть дети, домой они возвращались напуганными, истощенными и рассказывали ужасы про монстров. Несколько раз крестьяне собирались и проверяли их, вооружившись вилами и лопатами, два раза, поддавшись их уговорам, пещеры обследовала сестра-колдунья. Найти там ничего так и не удалось, но детям стали запрещать ходить туда, от греха подальше.
На этот раз все началось как всегда. Двое малышей, мальчик и девочка, отправились в пещеры вопреки запретам родителей, на спор. Там им повстречалось чудище, напугало их до полусмерти и они бросились бежать. На этом моменте началось непредвиденное. Сделав несколько шагов, девочка провалилась одной ногой в расщелину и застряла в ней. Мальчик обнаружил пропажу только выскочив из пещеры. Слыша крики своей подружки, он какое-то время порывался вернуться за ней, но страх оказался сильнее и малыш помчался за родителями.
Была уже почти ночь, когда отец девочки пришел забрать ребенка. Звать с собой он никого не стал, ожидая найти дочь напуганной, но целой и очень испугался, когда услышал, какой из пещеры доносится шум. Громкий отчетливый вой, перемешанный с рычанием, почти полностью перекрывал тихие детские всхлипы. Когда же крестьянин попытался войти внутрь, его испуг перешел в панику: проход был загорожен невидимой стеной.
Так ничего и не добившись, мужчина вернулся домой. Новость подняла на уши всю деревню, решили послать за колдуньей, но тут вперед вышел пожилой мужчина, который накануне попросился на постой в соседний дом. Как выяснилось, он тоже колдун и согласен помочь в этом деле.
Отправились сразу же. Кроме колдуна к пещере вернулся отец девочки и его младший брат. Остальным велели разойтись по домам и не путаться под ногами.
На этом рассказ молодого человека, который и был тем самым младшим братом, можно сказать и заканчивался, поскольку в пещеру смог войти только колдун и о том, что там происходило, родственники девочки не могли даже догадываться. Ни колдун, ни ребенок до сих пор не вышли, только полчаса назад колдун подал голос и попросил позвать местную колдунью, так как ему нужна помощь.
-- Вы должны были сразу прейти сюда, а не полагаться на какого-то заезжего шарлатана, - раздался за спиной у директрисы сухой и строгий голос сестры-колдуньи. - Ведите.
Несмотря на искреннее волнение за судьбу ребенка и ужас от рассказанного, директриса все же проводила сестру слегка неодобрительным и грустным взглядом. Скорее всего, именно она будет её преемницей, так уж выходило, но последнее время директрисе стало казаться, что сама сестра считает этот вопрос уже решенным. Конечно, у неё всегда был сложный характер, но раньше она не позволила бы себе принять решение, полностью игнорируя присутствующую здесь директрису.
Раньше... Но вернуть это "раньше" женщина уже не могла. Нужно думать о будущем приюта, и лучше будет, если она подумает об этом сейчас, пока в состоянии хотя бы это сделать сама.
-- Пусть за ними идет и сестра-лекарь, - распорядилась женщина, делая вид, что не заметила ни бестактности своей возможной преемницы, ни того, что это заметили другие. - А когда вернуться, пусть поднимутся ко мне.
Глава1.
Любопытство не порок, а особо жестокая форма самоубийства.
Унгардерен
По утрам на берегу озера было удивительно тихо. Если прийти до рассвета, то можно полюбоваться на легкую дымку, которая поднимается над водой вместе с солнцем, послушать волшебные звуки просыпающегося леса, окунутся или побродить босяком по росе. Можно подумать в тишине о чем-то важном, а можно просто почитать.
Унгардерен лежал на берегу озера и читал. Он нарочно уходил подальше от приюта, чтобы другие дети ему не мешали. Из-за этой привычки многие считали его отшельником и чудаком, но ему было плевать. Ещё один плюс жизни в приюте - когда вокруг постоянно так много людей, ты быстро начинаешь понимать, чего на самом деле стоит чужое мнение. Его нужно знать, принимать во внимание, иногда, возможно, даже уважать, но никогда не ставить над собственным.
Унгардерен свободно общался с другими детьми, не пытался прослыть ни особо умным, ни загадочным. Но три часа в день он проводил один на берегу озера вот уже много лет и менять это не собирался. На самом деле, ничего особенного он не делал, просто читал. Когда-то давно, узнав, что в приюте он сможет жить только до пятнадцатилетия, Унгардерен решил прочитать все книги, которые есть в местной библиотеке. Проведя не сложные подсчеты, он начал уделять этому занятию по три часа в день и на прошлой неделе прочел последнюю книгу. Но уделять время чтению стало для Унгардерена приятной привычкой, поэтому оставшиеся до пятнадцатилетия две недели он решил посвятить повторению.
Процесс его разочаровал. Возможно, беда была в его слишком хорошей памяти, но впервые читать было откровенно скучно, и Унгардерен постоянно отвлекался. Сначала на немолодого крестьянина, зачем-то отирающегося возле входа в запрещенную пещеру на другом берегу. Работающий вхолостую мозг сразу же подкинул парню семь гипотез, способных объяснить такое странное явление и утвердил самую достоверную: мужчина кого-то ждет. Он нервничает, значит, визави сильно опаздывает. А причина..., скорее всего та самая пещера. Опять деревенская ребятня туда свой любопытный нос сунула, не иначе.
Унгардерен снова попытался сосредоточиться на чтении. Глупого стремления других детей ко всему запретному он никогда не понимал. Нет, от природы он был любопытен, даже больше: его единственным увлечением было получать новые знания. Но не рисковать же при этом собой! Покойникам, как известно, вообще ничего уже не нужно, им что богатства, что знания без надобности. Словом, в планах Унгардерена на жизнь, ненужный риск не значился. Вот бы ещё как-то разобраться с этими планами.
Тут парень снова отвлекся от чтения, погрузившись в свои невеселые мысли. Как ни странно, они во многом совпадали с мыслями директрисы. Унгардерена тоже волновали предстоящие изменения в приюте, потому, что они имели к нему самое непосредственное отношение. Его считали самым талантливым из учеников. За последние несколько лет он сунул свой любопытный нос везде, где мог. Он помогал на кухне, когда прочитал кулинарные справочники и захотел научиться готовить, помогал сестре-садовнице и сестре-лекарю. О библиотеке, в которой он практически жил, и говорить не стоит. Два года назад он начал помогать директрисе вести учет и прочие дела. Это произошло после того, как он предложил несколько нововведений на кухне. Ему даже поручали учить читать и писать деревенских малышей.
Унгардерен нарочно брался за многое. Он хотел стать здесь незаменимым и в глубине души надеялся, что тогда ему не придется расставаться с единственным известным ему домом. Можно сказать, что у него получилось. Что директриса не выгонит его он знал наверняка, но... Эта добрая женщина, увы, не молодела и последние полгода её здоровье становилось все хуже. А её правой рукой вот уже много лет была Танисса, сестра-колдунья. Единственная из наставниц, которая его терпеть не могла.
-- Так вот, оказывается, где ты от всех прячешься.
Парень оглянулся и увидел свою погодку, Мьянку. Полуэльфийка, первая красавица приюта. Как обычно при виде девушки сердце пропустило удар, а в груди появилось чувство одновременно радостное и горькое. Мьянка попала в приют позже него и радость относилась скорее к воспоминанию о той растерянной девочке с которой они сразу же стали друзьями. Потом её заметила и взяла в свой класс Танисса. Способности у полуэльфийки оказались хорошими, не даром обое ее родителей были магами, и вскоре она стала любимой ученицей колдуньи. Мьянке льстило отношение наставницы, она начала копировать её манеру вести себя, одеваться. И, конечно, отношение к окружающим. В общем, дружба сошла на нет. Но Унгардерен на неё не сердился. Он понимал. Ведь ему тоже не хватало матери.
-- А ты что здесь делаешь?
-- Пришла посмотреть, как будет работать сестра Танисса. - Девушка кивнула в сторону пещеры и Унгардерен обнаружил, что погруженный в свои мысли, многое пропустил. У входа теперь толпилась компания: ещё один мужчина и две сестры. Никто не заходил, но колдунья делала у входа какие-то пассы руками. Впрочем, в колдовстве он ничего не понимал.
Обернувшись, он встретился с взглядом Мьянки.
-- А ты, как всегда, первый, Мудрец?
Ни насмешливый тон, ни снисходительное выражение лица парня не тронули. Он уже привык за столько лет к особой манере общаться этой девушки и потому ответил как можно равнодушнее:
-- Я, вообще-то, пытался здесь читать. Но видно сегодня не тот день. Может, просветишь, что происходит?
Посомневавшись несколько секунд, Мьянка кивнула и пересказала все услышанное у стен приюта.
-- ... и, естественно, я не могла остаться в стороне. По-правильному, Танисса вообще обязана была взять меня с собой. Я её лучшая ученица и мне, как будущей колдунье, такой опыт может очень пригодиться.
"Глупости", подумал Унгардерен, но вслух этого говорить не стал. Мьянка все-равно плевать хотела на его мнение, только ссориться зря.
-- Интересно, - продолжила девушка, - почему она не заходит?
Сестра-колдунья действительно продолжала стоять на месте, читая какие-то заклинания.
-- Наверное, не может. Или в этом нет необходимости. Все зависит от того, какая именно помощь нужна была тому неизвестному колдуну. Может, он использует её просто как донора силы или резонатора, или для пространственного расположения направляющих заклятия.
Унгардерен пожал плечами. Улыбка, как и ответ девушки просто сочился ядом:
-- А ты большой специалист в ворожбе, Гард!
Но парень и не думал поддаваться на провокации:
-- Мы по одним книгам учили теорию, Мьянка, а мои способности к практике тебе известны не хуже других, - ответил он самым будничным тоном.
Картина у пещеры не менялась, впрочем, он мог бы подождать и посмотреть, чем все закончиться, если бы не общество Мьянки. У неё явно было желание с ним поцапаться, и Унгардерен решил этого не дожидаться.
-- Уже уходишь?
-- И тебе советую.
-- Ну уж нет! - Девушка высокомерно вздернула носик и тихо рассмеялась. - Я ещё задержусь. Ты прав в одном: очевидно основную работу взял на себя колдун, а значит, самое интересное происходит сейчас внутри пещеры. Туда и пойду.
-- И ради любопытства ты готова попасть под горячую руку наставницы?
-- Гард, скажи, это ты сам выдумал, назваться самым умным? Какой мне смысл к ним, - она кивнула в сторону стоящих у входа, - подходить, если там все-равно защитное поле? Я знаю другой вход.
Обычно Унгардерен был очень терпеливым парнем, но сейчас начал выходить из себя:
-- А тебе не кажется, что там, где не могут справиться два специалиста, ты будешь, мягко говоря, не к месту?
-- У тебя забыла спросить!
Нет, ну скажите, чего она добивается?!
-- Да иди ты... куда хочешь! Мне какое дело!
-- Я всегда знала, Гард, что ты трус.
На любого другого парня такое обвинение из уст самой красивой девчонки в приюте подействовало бы, как на быка красная тряпка, но Унгардерен только криво усмехнулся:
-- Лучше вести себя как трус, чем как последний дурак.
Лицо Мьянки резко побледнело, а в кошачьих глазах загорелась злость. Резко развернувшись, она скрылась за деревьями. Унгардерен почувствовал раздражение и досаду. Иногда у него возникало чувство, что сделать ему пакость было для этой..., хм... самым важным делом в жизни. Вот и сейчас: если с Мьянкой что-то случится, он будет виноват, что силком не отволок её в приют. Пойти с ней - все-равно неприятностей не оберешься. Можно, конечно, сделать вид, что вообще никого не видел и понадеяться, что эту дуру прибьют, но... Видать не было у него в роду кровожадных монстров. Бормоча все известные ему ругательства, Унгардерен побрел в том же направлении, где минуту назад скрылась девушка.
"Вход", о котором говорила Мьянка, был, по сути, просто щелью в потолке пещеры, причем очень узкой, так что Унгардерен надеялся, что неугомонная искательница приключений в неё просто не пролезет. Но в любом случае, это было довольно опасное место: прямо над ним угрожающе нависал каменистый выступ, который периодически осыпался.
Подойдя, Унгардерен смог наблюдать картину "Пятки начинающей колдуньи". Лежа плашмя девушка пыталась осторожно подползти к самому краю щели, но при этом не съехать вниз головой по камням. Достигнув, видимо, критической точки она застыла, вытягивая шею насколько это было возможно.
Гард повторять этот трюк не собирался. "В крайнем случае ухвачу за ноги", решил он. Но в этот момент в наступившей тишине совершенно отчетливо послышался громкий утробный рык. Мьянка охнула, дернулась от испуга и сразу же стала съезжать. Унгардерен успел схватить её за одну ногу... и тут же получил каблуком второй.
-- Это я, идиотка! - прошипел он, отчаянно пытаясь поймать одной рукой взбесившуюся конечность спасаемой. - Да не дергайся ты, сейчас точно свалишься!
-- Сам ты идиот! Да ты знаешь, как я исп...
-- Испугалась? А я говорил, что нечего всяким нервным в такие дела лезть!
Правда, к чести девушки, Гарду пришлось отметить, что она даже не завизжала, так что у них ещё остался шанс убраться отсюда незамеченными. Но в такой исход ему все-равно верилось слабо, и он решил ничего подобного не говорить. Пока. Чтобы не сглазить.
-- А ты лезь сюда, и я посмотрю, какой ты будешь храбрый! - огрызнулась Мьянка.
-- Спасибо, мне и здесь хорошо.
Следующие несколько минут прошли в молчании. Когда девушка снова заговорила, её голос звучал на несколько тонов мягче, что само по себе заставило Унгардерена передернуться:
-- Гард, послушай, ... залазь сюда.
-- Тебе чтобы провалиться собственного веса не хватает?
-- Да не провалимся мы! Тем более вдвоем. Узко здесь слишком, даже я одна не пройду. Просто здесь... Я такого в жизни не видела. Слава богу... Даже нигде про такое не слыхала...
Гард вздохнул и отпустил ногу девушки. Вроде не сползает. Ну что там она ещё придумала!
За Мьянкой закрепилась слава самой упрямой особы в приюте и Унгардерен прекрасно знал - пока она не удовлетворит своё любопытство, уйти отсюда не удастся. Значит, придется лезть.
Свисая вниз головой, Унгардерен снова мысленно наговорил девушке много нехорошего. В первую очередь потому, что её уверенности в их безопасности разделить никак не мог. Щель была очень широкой, просто во время очередного обвала часть её перекрыло крупными камнями, на которые они теперь вынуждены были опираться. Камень Гарда при этом постоянно опасно двигался, казалось, ещё чуть-чуть и уйдет из-под рук.
Пытаясь ещё немного продвинуться вперед и одновременно принять более устойчивое положение, парень скользнул в сторону. Раздался тихий треск.
-- Проклятье!
-- Что?
-- Да ничего! Рубашка порвалась!
Рука наконец нашла что-то неподвижное, но острый булыжник, наверное тот самый, который ему одежду порвал, теперь оказался прямо под ним и больно впился в грудь. И ничего не поделаешь - его положение сейчас было самым идеальным, чтобы не упасть, и пещеру под ними было при этом прекрасно видно.
Лицом к ним с закрытыми глазами сидел очень старый человек. Худосочный, с длинными абсолютно седыми волосами и изрезанным мелкими морщинами лицом. Вся его фигура была неподвижной, напряженной, а вокруг него стоял невидимый для большинства людей магический купол.
Унгардерен бросил быстрый удивленный взгляд на Мьянку, словно спрашивая видит ли она тоже самое и получил утвердительный кивок.
-- Там вообще все пропитано магией, причем разной. Но, что интересно, совсем не чувствуется магия Таниссы. Что она делает?
Гард снова всмотрелся в сумрак, на этот раз внимательнее. Выход просматривался хорошо, и от него действительно не шло никаких колебаний, связанных с ворожбой. Зато от старого колдуна тянулось несколько устойчивых нитей. Чтобы рассмотреть к чему они ведут, пришлось податься еще немного вперед и зависнуть в совсем уж рискованном положении, но через минуту даже Унгардерен, который ненавидел любой подобный риск признал, что такого он точно нигде больше не увидел бы.
Прямо под ним магические нити колдуна сплетали ещё один купол над спящей девочкой лет шести, а в шаге от неё находилось ... это. Ни на что не похожее существо с багряного цвета кожей, шестью конечностями, которые определить как руки или ноги Унгардерен затруднялся, и головой, увенчанной заплетенными в сложную конструкцию рогами. Но больше всего поражало то, что большую часть магии, наполняющей пещеру, создавало именно это существо. Она шла от него серо-синими спиралями и несла... страх.
Тело дернулось куда-то назад само.
-- Что это?!
-- Я надеялась, что ты мне скажешь.
Лицо Мьянки было бледным и напряженным. Гард отчетливо почувствовал, что она боится не меньше него и издевка в голосе проскальзывает только по привычке.
-- Мьянка, пожалуйста, давай отсюда уйдем.
Девушка чуть заметно кивнула. Значит действительно боится, если не спорит даже для видимости. Они начали медленно отползать назад, но тут что-то произошло. Магические потоки пришли в движение. Парень с девушкой испугано переглянулись. Они уже не видели того, что происходит в пещере, но оба почувствовали - ворожбу творит колдун. В ответ спирали страха тоже стали расходится активнее и вслед за ними раздался рев, похожий на тот, что они слышали вначале, но более громкий и яростный. Казалось, от него каждая клеточка тела начинала дрожать отдельно. А ещё (Унгардерену очень хотелось верить, что от страха ему это только показалось) задрожали камни под враз вспотевшими ладонями. Скорость отползания увеличилась до максимальной.
Но они все-равно не успели. Рычание разрослось, перешло в другую тональность, пещера ощутимо затряслась и Унгардерен почувствовал как по спине больно ударило упавшим откуда-то сверху камнем. Рядом вскрикнула Мьянка.
"Обвал", успел подумать парень, прежде чем под ними обрушился свод пещеры.
Мэтр Донек находил какую-то горькую иронию в том, что его жизнь может закончится вот так: случайно, из-за собственной глупой ошибки. А вероятность этого была и с того момента, когда он оценил возможности появившейся у входа колдуньи, стала ещё больше.
Слишком слаба, даже пройти через барьер выставленный демоном не может... Впрочем, для неё это только к лучшему. Жива останется.
Но, боги, как же глупо!
Он, один из четырех королевских магов, практикующий почти сто пятдесят лет, погибнет при попытке уничтожить не самого сильного демона, потому, что не увидел поставленную для этого демона сеть!
Но все же, подумалось ему, какой незаурядный случай! С каким удовольствием он изучит его детальнее, если выживет... А если нет..., хм... Интересно, сможет ли его душа покинуть ловушку или в этой пещере поселиться ещё один макшур?
По губам колдуна скользнула горькая улыбка. Вот тогда у него точно будет время все здесь изучить. Только записать и передать это исследование в Университет возможности уже не будет...
А ведь, как говорят в таких случаях, ничто не предвещало такой печальный финал. В этой деревне, названия которой он даже не знает, он остановился совершенно случайно. Выполнение одного королевского указа заставило мэтра Донека задержаться в Остоне и, выехав оттуда позже планируемого, он просто не успел до ночи доехать до ближайшего постоялого двора. Услышав же рассказ селян про таинственное нечто, живущее в местных пещерах, он просто пошел на поводу у собственного любопытства.
Нет, он и сейчас об этом нисколько не жалел. Мэтр жил достаточно долго и видел достаточно много, чтобы спокойно относится к своей возможной смерти. Но то, как он провел это, не такое уж сложное, дело вызывало у него жгучий стыд. А при взгляде на дитя, даже во сне плачущее от страха, и на демона, которого он так и не уничтожит, стыд усиливался многократно и становился просто невыносимым!
И все из-за глупой, непростительной в его годы и с его опытом неосторожности!
По рассказам крестьян мэтр Донек предположил, что в пещерах засел какой-то представитель низшей нечисти, вызывающий страх. Почему именно низшей? Потому, что никто из детей не пострадал существенно, а взрослым эта тварь вообще побоялась показываться. Правда, его немного удивил тот факт, что это существо, по-видимому, никогда не покидает пещеру, хотя там у него нет никакой возможности для охоты. А ещё силовой барьер... Именно по его мощности мэтр понял, что внутри засел опасный противник, но достаточной осторожности не проявил.
Когда-то давно, уже больше ста лет прошло, когда мэтр Донек был преподавателем в столичном университете, ему доводилось читать лекции по демонологии. Потом, ввиду того, что изучаемые на территории подвластной короне были практически уничтожены, этот предмет заменили "Инструкции к полевой практике применения боевых чар". Так или иначе, раздел, посвященный выявлению и оценке противника, он читал сотни, если не тысячи раз.
"Первое, что вы должны сделать - это изучить среду обитания нечисти и магический фон. Именно магический фон расскажет вам о возможностях противника, а по тому, как обустроено гнездо, можно сделать выводы о разумности данного представителя нечисти, его опыте общения с людьми."
Магический фон в пещере был очень странным. По силе проявления мэтр безошибочно определил демона, но... Что-то мешало этой силе вырваться, что-то, что Донек легкомысленно признал вторичным. Как скоро оказалось, зря...
В пещеру вел низкий и узкий лаз. За ним открывался довольно просторный зал, тускло освещаемый откуда-то сверху, а прямо в центре ждал демон-гурон, прошедший первую стадию перерождения. Девочка лежала на полу, прямо перед ним, безвольное тельце, не способное даже выразить свое отчаяние, только маска ужаса на детском лице. Демонический сон, особый вид транса, когда сознание жертвы полностью подчинено заклинателю и тот вызывает в нем только определенные видения и эмоции. Гурон питался страхом, по крайней мере сначала. После третьего перерождения этот вид демонов становился вполне плотоядным.
Несколько секунд колдун и тварь внимательно следили друг за другом. Демон не выдержал первым: вместе с утробным ревом в колдуна полетела волна силы. Мэтр мгновенно укрылся щитом, но до него долетела лишь малая доля мощного удара, а остальное... поглотила та, другая сила, сплетясь вокруг демона в плотный кокон, мощную магическую клетку.
Становилось ясно, почему тварь не смогла покинуть это место. Вот только... мэтр предпочел бы точно знать, кто запер его здесь и, главное, как? Донек внимательно осмотрел пещеру, но ни рун, ни ограничивающего круга или артефакта не нашел. Очень странно. Но больше всего беспокоила сама сила, какая-то неправильная, не такая.
По умному, с этим стоило разобраться. Но сколько ещё времени у девочки? Демоны не умеют останавливаться, им с каждым перерождением требуется все больше и больше сил. И надо же так случиться, что она застряла именно в его заговоренном круге! Убить демона не доставая её оттуда не получится, а достать будет непросто, он будет биться за неё, ведь её страх - его жизнь.
В конце концов, мэтр решил попробовать. Нельзя оставлять там ребенка. Окружив себя защитным куполом, он подошел к демону как можно ближе и попытался дотянуться до девочки своей силой сквозь ограничивающий круг.
Что это было ошибкой, Донек понял, когда было уже поздно. Нацелившись на демона, он ринулся вперед, всеми силами преодолевая окружающее его поле и не сразу заметил, что кроме силы оно выставляет против него свой СТРАХ, ВОЗМУЩЕНИЕ, а потом и ЗЛОСТЬ.
Оно способно чувствовать, направлять себя. Оно... Нет, не живое, но было когда-то живым. Макшур! Призрак, наделенный магической силой!
Несколько секунд потребовалось мэтру, чтобы понять, с чем он столкнулся и бросится назад. В эту секунду макшур отступил, разлетелся на обрывки синего тумана, чтобы через мгновение снова сомкнуться. За его спиной.
Демон, умная тварь, сразу понял, что ситуация изменилась и с невероятной скоростью ринулся на колдуна, сопровождая физическую атаку новой волной силы. В ответ макшур начал сжимать силовое кольцо. Что оставалось делать мэтру Донеку? Только усилить до максимума свой защитный купол и костерить себя последними словами: действительно, уважаемый, помог - и ребенка не вытащил, и сам оказался между молотом и наковальней.
Следующие несколько часов прошли в напряженной борьбе всех против всех. Демон пытался уничтожить колдуна и вырваться из круга макшура. Донек тоже был не против вырваться, в идеале с девочкой, предварительно убив демона, но для борьбы на два фронта его сил катастрофически не хватало. В результате, единственным его достижением стало то, что он смог накинуть на ребенка свой защитный купол, частично отгородив его от воздействия твари. Вынужденная диета должна была ослабить демона, вот только когда это случится, через несколько часов или дней, мэтр сказать не мог, так же как не мог с уверенностью утверждать, что сам не потеряет силы раньше.
Но даже при благоприятном исходе оставался ещё макшур. Он существовал в этой пещере уже бог знает сколько времени и его силы колдун мог представить лишь приблизительно. Но он явно не собирался выпускать никого.
Проиграв в голове все возможные варианты и оценив свои шансы как очень скромные, колдун неожиданно вспомнил про ещё один забытый ним фактор. В деревне упоминали, что поблизости живет какая-то колдунья. Сам он может и не справится, но с помощью - уж конечно!
-- Да, мэтр, почаще надо выбираться из своего кабинета, -- в полголоса попенял он себе, отсылая за подмогой оставшихся снаружи родственников девочки. -- Совсем сноровку потерял. Просто стыдно перед молодежью.
Вместе с надеждой к мэтру вернулось и его обычное уверенное расположение духа. Он даже позволил себе аккуратно прощупать макшура - все-таки редчайшее явление, очень мало исследованное.
Колдунья мэтра разочаровала. Конечно, он понимал, что настоящему таланту в такой глуши нечего делать и все-таки надеялся на кого-то более... одаренного. Но лучше работать с тем, что есть, чем придаваться бессмысленному отчаянию. Так что думайте, господин королевский маг, думайте!
Для того, чтобы прорваться через круг макшура колдунья слаба, но она свободна в передвижениях. Да и для телепатической связи её сил должно вполне хватить. Значит, нужно только объяснить ей с кем в столице связаться.
Представив, как завтра весь Университет будет обсуждать этот случай, мэтр поморщился. Но он никогда не был настолько честолюбив, чтобы репутацию ценить выше своей и чужой жизни.
Лучше всего, если удастся вызвать Ректеса. Один из лучших за все времена его учеников талантлив, уже достаточно опытен и не болтлив... Когда план наконец созрел в голове у мэтра и он приготовился поделится ним со своей невольной помощницей, судьба снова решила преподнести ему неожиданность.
Во-первых, где-то сверху появилось ещё два действующих лица. И каких! Классический маг и стихийник, причем силы у обоих довольно неплохие. Но не успел Донек обрадоваться и подключить их к своему спасению, как они снова стали отдаляться. Что все это должно было значить колдун не понимал.
Во-вторых, демон, который и так вел себя очень неспокойно, в попытках добраться до своей маленькой жертвы дошел, видимо до отчаяния. В последнюю атаку он вложил не только всю свою магическую мощь, он бился об защитный купол, не обращая внимания на лопающуюся от напряжения кожу. Мэтр и сам покрылся липким холодным потом. Ему даже стало казаться, что защиту не удержать, но укрепить её ещё больше все-равно было невозможно.
Со стороны этот напряженный магический поединок выглядел скучно и однообразно: старый колдун, сидящий на полу и сосредоточенный только на магии, спящая девочка и демон, пытающийся до неё дотянуться, но не достающий по каким-то невидимым причинам. Что ж, мэтр Донек знал лучше других, что чем сложнее и серьезнее колдовство, тем меньше в нем эффектности.
Поток силы внезапно иссяк. Сдавлено хрипя, тварь уставилась на недосягаемую девочку, а потом откинула голову назад и закричала.
Что происходило в пещере следующие несколько минут мэтр помнил плохо. Звуковая волна как тисками сдавила голову и вызвала состояние, похожее на шок. Он помнил тот момент, когда купол стал стремительно истощаться, но своды обрушились, кажется, ещё до полного его исчезновения. По крайней мере, от падающих камней он колдуна защитил. А значит, защитил и ребенка. Не теряя драгоценного времени, Донек бросился к девочке, схватил её на руки и стал перебираться по камням туда, где как он помнил, был выход. Увидеть, насколько его засыпало, мешала пыль, которая после обвала стояла в воздухе.
Но это было не важно. Выбраться сейчас было не главным. Перед самым обвалом демону все-таки удалось разорвать кольцо Макшура, и Донек спешил отойти от него подальше, прежде чем оно сомкнется вновь. В том, что это случиться сомневаться не приходилось: Макшура невозможно уничтожить, равно как и отвлечь от его жертвы.
Мэтр услышал, как за спиной зашевелились камни, а из-под них раздался угрожающий рык. Сгустки магической силы, похожие на рваный темно-синий туман сразу же ринулись к нему, Донек напрягся, крепче прижимая к себе девочку. Самое страшное для мага - растратить всю свою силу и остаться беспомощным, а сейчас от силы Донека ничего не осталось.
Макшур скользнул мимо и устремился прямо к демону. Мэтр вздохнул с облегчением, тяжело опускаясь на камни. Ноги подкашивались, руки дрожали, вместе с некоторым облегчением накатила страшная усталость. Позади опять раздался рёв, на этот раз полный ярости и отчаяния. Зверь снова оказался в клетке.
Следующую минуту, а может десять или час, мэтр Донек провел в состоянии близком к обмороку. Магическое истощение всегда очень сильно влияло на физическое состояние, и сейчас ему просто необходимо было поспать, даже на твердых камнях, даже рядом с демоном-гуроном. Проснуться заставил кашель: кашлял кто-то рядом, совсем недалеко. Мэтр сразу же посмотрел на девочку, но она продолжала спать как убитая. Ничего удивительного если она проспит ещё день или два - после такого-то испытания!
В двух шагах от мэтра, распластавшись на камнях, как сломанная кукла, лежала молоденькая эльфийка. Хотя... скорее полукровка или даже квартерон, понял Донек, присмотревшись к ауре внезапной гостьи. Магия классическая, а у чистокровных эльфов и большинства полукровок - стихийная.
Эй, да это же одна из тех двух магов, которые наблюдали за пещерой сверху! Значит, уйти они не успели. Но, если эта здесь, то где же второй? Мэтр заставил себя перевернуться на спину, а потом даже сесть, выяснив попутно, что чувствует себя не так уж и плохо. Слабость, головокружение, но, в принципе, вполне можно жить. Эльфийка выглядела намного хуже: мало того, что упала с такой высоты, её ещё и присыпало камнями. Хорошо, если окажется, что там всего лишь переломы, а не разрыв какого-нибудь внутреннего органа.
Когда мэтр Донек увидел второго мага, ему ужасно захотелось взвыть или крепко выругаться, что он, ввиду своего возраста и положения, делал крайне редко. Молодой паренёк, скорее всего тоже полукровка, явный стихийник, сидел перед демоном в этом чертовом кругу!
В который раз колдун подумал, что на этой пещере, наверное, лежит проклятье, или это день такой, самый неудачный за все столетие. Он ничем сейчас не мог помочь пареньку, только выбраться отсюда самому и, как планировал, связаться со своими знакомыми в столице. Продержится до их прибытия - хорошо, а не продержится... Значит, не повезло тебе, парень. Единственное, что старый мэтр мог сейчас сделать, это дать полукровке какой-нибудь дельный совет.
В отличие от своей спутницы, падение юноша перенес почти нормально: несколько царапин и только одна более серьезная рана на груди, насколько глубокая не видно, но по рубашке уже расползлось приличных размеров кровавое пятно. Сидел он на корточках, упираясь ладонями в землю и периодически встряхивая опушенной головой.
Это встревожило мэтра - парню будет намного сложнее сосредоточится на своей защите, если у него сотрясение. Подавшись вперед, колдун попытался рассмотреть ауру стихийника внимательнее и ахнул, когда понял, чем отгораживается тот от твари. Он использовал как щит Макшура! И совсем уж невероятным было, как он это делал.
Он пропускал силу Макшура через себя, сливался с ней и таким образом оказывался словно внутри потока. Лица не было видно, а аура вод воздействием слияния была сильно искажена, так что мэтру оставалось только догадываться, что ощущает сейчас полуэльф. Боль? А может...
Донек смотрел на происходящее с ужасом и... ученым интересом. Он силился вспомнить, были ли когда-нибудь случаи, что бы макшур вселялся в живое существо, но, увы, ни одного упоминания о подобном ему не встречалось. То, что делал этот парень или наоборот, то, что макшур с ним делал, было невозможно, невероятно! Поэтому мэтру оставалось только наблюдать. Предположить, чем все это закончится, он не мог.
В голову колдуну пришла мысль, что позвать на помощь лучше всего прямо сейчас, но любопытство ученого её благополучно задавило. Тем более, что полуэльф наконец-то ожил, поднял голову и окинул пещеру внимательным взглядом нереально сиреневых глаз. Потом поднялся, провел рукой по воздуху, словно пытаясь что-то нащупать, удовлетворенно кивнул сам себе и начал негромко бормотать какую-то тарабарщину.
Маг может распознать заклятие сразу, в какой бы форме или на каком бы языке оно не произносилось. Ведь заклятие - это лишь оболочка, средство, позволяющее комбинировать и направлять силу. Одно и тоже действие, выполняемое представителями разных магических школ и течений, будет иметь разную форму, но любой маг узнает его.
Тому, что делал полуэльф, мэтр Донек не знал аналогий. Это было что-то совершенно чуждое как классической магии, так и магии эльфов, с которой мэтр был довольно не плохо знаком. Но оно действовало, причем быстро и очень эффективно.
Сначала круг, очерченный макшуром ожил: к уже заключенной в нем силе добавилась сила заклинателя и ловушка, и без того не слабая, превратилась в сплошную матовую сферу. Мэтр с трудом видел, как парень делает какие-то движения руками, словно дергает за невидимые нити. Демона уже не было видно, даже его сила не просачивалась, слышно было только, что он снова начал кричать, но критической разрушительной отметки его вопль так и не достиг.
Сфера сжалась и исчезла с тихим "Чпок!". Парень, как подкошенный рухнул на камни, а в пещере не осталось и следа ни макшура, ни демона.
Глава 2.
Если не знаете, куда идти, идите, куда посылают.
Не смотря на то, что по приезде в столицу мэтра Донека ждала аудиенция у самого короля, в остонском приюте для сирот он задержался ещё почти на неделю. Сначала потому, что восстанавливал силы сам, а потом потому, что ждал, пока поправится полуэльф, тот самый заинтересовавший его мальчишка.
Сначала мэтр планировал уехать как можно скорее и вернуться, уже разобравшись со своими делами, но потом выяснилось, что после выздоровления юноша, скорее всего, покинет приют, и Донек решил остаться. Конечно, ему не хотелось вызвать недовольство его величества, поэтому в объяснительном письме, отправленном в столицу, мэтру пришлось несколько преувеличить количество ранений полученных в поединке с Гуроном. Совсем чуть-чуть, что бы оправдать свое опоздание. Уж слишком все произошедшее здесь было интересно!
Юноша не приходил в себя четыре дня. Донек списывал это на последствия тесного контакта с макшуром, никаких других причин не было. Ни одного перелома, да и рана на груди - сущий пустяк, неглубокая, аккуратная и ровная, словно её нанес не камень, а хорошо заточенный нож. На второй день на теле парня не осталось даже синяков, и это притом, что магией его не лечили - мэтр и сам был ещё не вполне здоров, а сестра-колдунья заявила, что в этом нет необходимости. Эльфийская регенерация. Впрочем, мэтру показалось, что этому мальчику колдунья не стала бы помогать, даже если бы он умирал. Не любила она его. Это бросилось в глаза ещё там, в пещере.
Когда группа "спасателей" наконец попала внутрь, в сознании был только мэтр Донек. Родственники девочки забрали её домой, как только их заверили, что с ней все будет в порядке. Даже не поблагодарили. Хотя, чего уж там...
Обнаружив в пещере воспитанников приюта, сестра-колдунья пришла в бешенство. Причем виновником, по её твердому убеждению, мог быть только мальчик. То есть сначала она пыталась повесить всех собак на самого мэтра, обвиняя его в глупости и некомпетентности, но после того, как он представился, перенесла свой гнев на парня.
Для мэтра Донека настоящим потрясение стало узнать, что колдовство этот молодой человек не изучал. По мнению сестры-колдуньи, у него не было способностей. Когда же Донек вкратце обрисовал ей все, что здесь произошло, женщина, к его удивлению, разозлилась ещё больше и начала оказывать первую помощь своей ученице, бормоча что-то про мутантов и опасных ублюдков.
В течение следующих дней мэтр старался узнать о парне как можно больше. Но что интересного может быть в биографии пятнадцатилетнего сироты, всю свою жизнь прожившего в приюте? Звали его Унгардерен. Необычное имя, услышав его, мэтр очень удивился. На одном из трольих диалектов это означало "парящий высоко", вот только откуда этот умирающий язык знали обычные крестьяне, которыми были его родители? Живут тролли далеко, на противоположном конце континента, а поверить в то, что среди предков мальчика был тролль... очень сложно. Скорее его принимали за эльфа, и имя считали эльфийским.
Больше всего мэтра конечно интересовали способности парня, но как выяснилось, тестировали его только один раз, очень давно. Способности обнаружили, определили как стихийные и уже готовились передать Унгардерена эльфам (они претендовали на всех стихийников по закону), но что-то не прошло. Эльфы заявили, что сила мальчика какая-то не такая и что они не смогут его обучить. Так он и остался здесь, о чем, как в один голос твердили все сестры, никогда не жалел.
В приюте Унгардерена очень ценили и отзывались о нем как о спокойном, начитанном, очень серьёзном подростке, который, без сомнения, далеко пойдет. Все, кроме сестры-колдуньи. Она говорить о нем не хотела категорически. Впрочем, источник информации мэтр в конце концов нашел. Им стала та самая ученица колдуньи.
На второй день пребывания мага в приюте она сама пришла к нему в комнату поблагодарить за свое спасение. Мэтр честно ответил, что не за что (так оно на самом деле и было), но она явно искала какой-нибудь повод, что бы задержатся подольше. Это было не удивительно: молодая колдунья, способностями превосходящая свою учительницу, впервые встретила по-настоящему сильного колдуна, и ее просто распирало от желания узнать о нем больше.
Девушку звали Мьянка, она была полуэльфийкой и история её жизни была значительно интереснее, чем жизнь Унгардерена. И мать и отец девушки были колдунами, довольно известными и состоятельными, а все её детство прошло в столице. Ей самой будущее колдуньи пророчили ещё с пеленок, так же как удачное замужество и счастливую, состоятельную жизнь. Но не вышло. Родители Мьянки погибли когда ей было шесть лет, во время беспорядков на границе и сказка кончилась.
Так как наследницей Мьянка оказалась довольно богатой, кандидатов на роль опекуна нашлось хоть отбавляй. Как этот вопрос решался - судом, турниром или методом наёмных убийц - девушка так и не узнала, но вскоре у неё появился добрый дядюшка, который первым делом сдал её в "школу".
Столичный приют, который опекает сама королевская династия, "приютом" можно было назвать с большой натяжкой. Скорее это было учебное заведение для незаконнорожденных отпрысков богатых семей, для детей, от которых вроде как и не отказывались, но и при себе держать не желали. Официально он числился как приют, но на самом деле каждое место там стоило больших денег. Хорошее место, Мьянке там даже нравилось, и почти год она искренне верила, что "дядюшка" позаботится о ней. Пока ей не сообщили, что поместье, принадлежащее ей, разорилось и дядюшке придется перевести её жить в другое место. Пока она не оказалась здесь.
Четыре девушки в одной комнате, постоянная борьба за лучшее одеяло, более легкую работу, за собственные вещи - для вчерашней принцессы это был просто ад. Прошло много времени, пока она привыкла. Опекун, естественно, больше не появлялся.
Еще одной разбившейся мечтой девушки стали эльфы. Уже в приюте она услышала про то, что сирот полукровок по закону обычно забирают в Илмириис, эльфийскую магическую школу. Это был бы очень удачный вариант, но... увы, Мьянка унаследовала способность к классической магии от матери, так что эта сказка тоже не сложилась.
Оказалось, что Мьянка с Унгардереном погодки и вместе проходили тот неудачный для них обоих отбор, так что девушка смогла почти дословно пересказать, что эльфийский маг говорил о способностях парня:
-- Сказал, что он стихийник, но какой-то не такой. Не помню... он называл его каким-то эльфийским словом. А ещё сказал, что обучать Гарда как обычного мага бессмысленно, а та, его магия, опасна для жизни, причем для него самого. Правда, директриса все-таки настояла на том, чтобы он учился у Таниссы, может, надеялась, что что-то у него получится. Но он не продержался там и полгода.
-- Почему?
-- Ну, сначала не мог освоить даже азов. А потом... В общем, произошел несчастный случай. Ребята из класса, сейчас они уже не учатся здесь...
-- Почему не учатся?
-- Так выпустились уже. Они на два года старше нас были, этот Мелис и его приятель... кличка Крыс, а по имени не помню. Так вот они взяли тогда моду дразнить Гарда, ну, из-за того, что у него ничего не получается. Он ведь у нас самый умный, учителя на него не нарадуются, а тут такой облом. Вот парни и отыгрывались. Они тогда огонь вызывать научились и при возможности старались засвистеть в него огоньком.
-- И ваши учителя к этому спокойно относились?
-- Здесь приют, мэтр, и порой сюда попадают такие экземпляры, что любой демон рядом покажется мальчиком-васильком. Так что на такие мелочи никто и внимания не обращает. Тем более, что в Гарда ещё попасть даш ума. У него реакция как у чистокровного эльфа, хотя он никогда никакими тренировками или чем-то подобным не занимался.
Так вот, однажды Мелис бросил в него огонек прямо на уроке, когда Танисса отвернулась. Ну и попал, на свою голову... Гарду ничего, только рукав пропалило, он большую часть огня прямо в руку поймал, а потом возьми и брось его назад, да такой силы! Парта в головешку обгорела, а Мелис - такой себе симпатичный шашлык. До сих пор все удивляются, как его тогда откачали. А сестра-колдунья категорически отказалась учить Гарда дальше.
Мэтр Донек понимающе кивнул. Весь этот разговор происходил на берегу озера, не далеко от той самой злополучной пещеры. Это место Мьянка показала мэтру, когда он захотел прогуляться и оно ему очень понравилось. Если верить девушке, Унгардерен тоже любил гулять здесь.
-- Из-за этого случая сестра Танисса так его не любит?
-- И из-за этого, и вообще... Говорят, она вообще тех, кто смешанных кровей, не любит. Что-то личное, наверное.
Такое объяснение мэтра сильно удивило.
-- Но ты тоже полукровка, а любимая ученица, как я понял.
-- Да, но эльфы, это вроде бы еще ничего. А вот всякие там полуорки и четвертьтроли - таких она на дух не переносит. А в Гарде, говорят, всего намешано. Когда эльфы не знали, забирать его или нет, ему делали пробу крови, и там такое выдало, что никто ничего не понял. Только бегали и кричали, что это какая-то ошибка, что там что-то с чем-то не совместимо и все такое.
Над полученной информацией мэтр задумался надолго. Пробой крови назывался специальный магический анализ, с помощью которого обычно определяли, способности какой расы унаследовал полукровка. Поговаривали, что этот метод когда-то разработали по приказу короля, который сильно сомневался в верности супруги и хотел быть уверен, что престол наследует именно его сын. А почему проверялась в первую очередь раса? Ну, наверное, у королевы был оригинальный вкус.
В последствие изучением проблем наследования занималось много ученых, которые обнаружили ряд интересных закономерностей. Например, что эльфы совершенно не способны иметь потомство с гномами и орками, люди - только с гномами, а вот с полукровками этих двух видов - вполне.
Были свои нюансы и в наследовании способностей. Тот, в ком текла хотя бы немного гномьей крови, практически всегда обладал повышенной устойчивостью к магии, полуорки, случалось, могли практиковать шаманство с классической магией практически наравне. Зато полуэльфы наследовали магическую силу только одного из родителей: если эльфа - значит точно будет маг-стихийник, если человека - значит будет совсем без способностей или классик, а так, что бы и то и другое никогда не случалось. Самыми интересными и непредсказуемыми были случаи, когда смешивалась кровь трех рас и больше, но такое бывало редко.
Если Унгардерен - именно такой случай, то это многое объясняло. Надо только выяснить, чья ещё кровь - орков или все-таки троллей - так на него повлияла, вызвала такое необычное искажение силы...
Чем больше мэтр Донек думал об этом, тем сильнее в нем разгорался интерес. Он уже твердо решил, что предложит Унгардерену поехать с ним в столицу, осталось только дождаться, когда он поправиться и сделать ему предложение так, чтобы он не смог отказаться.
-- Скажите, мэтр, а почему вас так заинтересовал Гард? - Донек вздрогнул. Задумавшись, он совсем забыл о сидящей рядом девушке.
-- Я ученый, дитя мое, и меня всегда интересовали новые чары или носители необычной силы. Изучение таких случаев порой открывает совершенно неожиданные пути для развития магической науки. А ваша наставница к мальчику не справедлива: любой необученный колдун может быть опасен, от вида силы это совсем не зависит.
-- И вы теперь будете его... изучать?
-- Скорее обучать. А ещё правильнее сказать, учится вместе с ним, искать возможности для реализации его силы. По крайней мере, я на это надеюсь.
Мэтр видел, что девушка мучается, не решаясь задать волнующий её вопрос. Он даже догадывался, о чем пойдет речь, и когда она, наконец, произнесла его, совсем не удивился.
-- Мэтр, скажите, а у меня... есть какая-нибудь возможность продолжать учится магии в столице?
-- Не хочу тебя обнадеживать. Пойми меня правильно: ты можешь поехать в Университет, и я даже не сомневаюсь, что ты в него поступишь, способности у тебя не плохие. Но какой это имеет смысл? Ты должна представлять насколько дорого будет обходиться жизнь в столице, а у тебя, как я понимаю, денег нет. Но даже если представить, что ты найдешь деньги, скажем, разыщешь своего опекуна и через суды что-то с него стребуешь. Заметь, я сказал это лишь гипотетически. На самом деле, такой возможности у тебя нет. Так вот, даже если ты сможешь не только поступить, но и доучиться, работать тебя все-равно сошлют в какую-то провинцию, может немного лучше, а может и хуже этой. Так не лучше ли тебе просто остаться здесь и продолжать помогать сестре-колдунье? Поверь, столица не предложит тебе ничего лучшего, а здесь у тебя наверняка много друзей.
Брови девушки нахмурились, а глаза гневно блеснули:
-- Столице не нужны хорошие колдуньи или вы просто не верите, что я смогу стать достаточно сильной?
Голос девушки дрогнул, хотя она изо всех сил старалась не дать волю своей обиде.
-- Что бы получить хорошее место в столице или в другом крупном городе одних способностей мало, нужны ещё связи. Это правда, даже если тебе неприятно её слышать.
-- И исключений совсем не бывает?
-- Бывают. Но это действительно ис-клю-чения. Сюда относятся колдуны невероятной силы или имеющие какую-то уникальную, единственную в своем роде способность. Таких мало, можно пересчитать на пальцах одной руки. Ты, Мьянка, к ним не относишься. Даже вывернувшись на изнанку, выше просто хорошей колдуньи ты не пойдешь. А в столице таких много.
-- Понятно.
Девушка вздернула подбородок и отвернулась, чтобы собеседник не увидел её глаза. Через минуту она вспомнила о том, что кто-то из сестер давно ждет её в приюте и умчалась, оставив мэтра одного.
Донеку неприятно было говорить все это девушке. Он прекрасно понимал её чувства: в отличии от других, у неё могло быть все о чем она мечтала и было бы, если бы не вмешалась судьба. Но что поделаешь?
Да, ему было её жаль, но мэтр давно понял, что всем все-равно не поможешь. Чем лучше эта девочка других таких же, каждый год приезжающих в Университет?
На пятый день, незадолго до рассвета, Унгардерен пришел в себя. В комнате было тихо, слишком тихо, невозможно тихо для комнаты, в которой живет шесть человек. Там даже ночью доносятся какие-то звуки: кто-то посапывает или ворочается в кровати, кто-то откровенно храпит.
А тут тишина. Унгардерен открыл глаза и обнаружил, что лежит в лазарете.
Сразу вспомнилось, что он уже приходил в себя один... нет, даже два раза. Ему тогда мерещились именно эти стены. Слышал знакомые голоса, но глаза так и не открыл, потому что почти сразу же провалился в беспамятство.
Хотя скорее его состояние можно было назвать навязчивым бредом. Все это время Унгардерен видел странные сны. Непонятные и связные, черно-белые и цветные, короткие, как вспышка, и очень длинные - все они были о демонах и незнакомых Гарду людях. Эти люди одевались в необычные одежды и говорили на незнакомом языке, но, как часто бывает во сне, все казалось понятным и правильным.
Демоны... Демоны были разными, их было очень много и Унгардерен постоянно сражался с ними. Большинство из них были намного страшнее и опаснее, чем тот, которого он видел в Запретной пещере.
Или... это тоже был сон?
Случившееся стояло перед глазами с убийственной ясностью, заставляя парня первый раз в жизни усомниться в своей памяти. Если только не рассматривать как рабочую версию, что бред у него начался уже тогда.
Построением более-менее связной гипотезы Унгардерен занимался до самого утра. Если не брать во внимание разбегающиеся, словно тараканы, мысли, чувствовал он себя отлично и несколько раз порывался пойти на улицу - авось на свежем воздухе думалось бы лучше. Но, в конце концов, решил не пугать никого своим исчезновением (после всего, что случилось и так, наверное, влетит), и дождаться сестру-целительницу. От неё и узнал последние новости: что провалялся он здесь намного дольше, чем предполагал, что с ним хочет поговорить придворный колдун из столицы (вот это да!), что у Мьянки было несколько переломов, но она уже на ногах, а директриса, напротив, слегла после всех этих переживаний. Последнее Унгардерена сильно огорчило, к тому же он почувствовал себя виноватым - директриса всегда относилась к нему хорошо. Он решил первым делом проведать её, но целительница запретила, мол, больной нужен отдых и абсолютный покой.
Зато его срочно хочет видеть Танисса. Унгардерен поморщился, понимая, что теперь точно влетит, и никуда от этого не денешься, но пошел.
Разговор с сестрой-колдуньей получился, как всегда, коротким и неприятным:
-- Я не стану выяснять, Унгардерен, как вы с Мьянкой оказались в Запретной пещере, и что там случилось. Я даже не стану спрашивать, когда и каким образом вы учились использовать свою силу, вопреки запрету, который на вас наложили несколько лет назад.
-- Но я не...
-- Я только хочу напомнить, - колдунья резко повысила голос, давая понять, что не позволит себя перебивать, - что через неделю вам исполнится пятнадцать лет, и вы должны будете нас покинуть. И попросить не затягивать со сборами. Лучше всего, если вы начнете их прямо сейчас.
Колдунья ушла и парень проводил её взглядом. Ну вот и все, прощай детство.
Конечно, неожиданностью это не стало, но настроение все-равно сползло на подвальный уровень. В отличие от многих воспитанников, Унгардерен любил приют, уезжать отсюда было грустно и немного страшно - мало ли какой она обернётся, новая жизнь. А вот теперь ещё и обидно: прожил здесь всю жизнь, и на прощанье вместо добрых слов получил пинок под зад.
Впрочем, это он конечно утрировал. Спускаясь во двор, Гард натолкнулся на группку своих одноклассников, сразу же потребовавших отчета о его приключениях и на двух сестер, которые были очень рады видеть его здоровым и опять упомянули о столичном маге, страстно желающем с ним поговорить. У самого Унгардерена никакого желания говорить с метром Донеком сейчас не было, но кто его спрашивал? Все уши прожужжали о том, что он и так, хоть и невольно, отнял уйму времени у очень занятого человека и отстали только когда он пообещал найти его прямо сейчас.
Естественно, в первую очередь поиски начались с кухни. Проглотив с армейской скоростью все, что для него выставила повариха и прихватив несколько пирожков про запас, Унгардерен отправился в комнату гостя, но там его тоже не оказалось. Через полчаса, оббегав уже весь приют и прилегающий к нему парк, парень решил махнуть на колдуна рукой и считать свое обещание выполненным - он ведь честно искал и не его проблема, что этот тип не нашелся.
Что ему действительно сейчас нужно сделать, так это подумать о своем будущем. Решив так, Унгардерен направился к своему любимому месту у озера.
Нельзя сказать, что бы вариантов у парня совсем не было. Всех, кто рос в приюте, специально учили многому, чтобы дети смогли пристроится в жизни, так что Гард мог устроится и на мельницу в ближайшем поселке, и помощником кузнеца или плотника. Но самым большим везением было бы, конечно, попасть в замок или поместье кого-то из дворян. Например, на кухню. А что? Хотя ребята и поднимали его за это на смех, но Унгардерен очень хорошо готовил. Все говорили, что у него очень легкая рука. Ещё в поместье одной пожилой маркизы Гард был знаком с садовником и тот тоже как-то жаловался, что все никак не найдет себе подходящего ученика. Почему не попытаться?
Погруженный в свои фантазии, рисовавшие его то с лопатой, то в поварском колпаке, Унгардерен не сразу заметил, что его любимое место для размышлений уже кем-то занято. А когда заметил, не сразу узнал величественном и богато одетом старце того изможденного старика, за которым наблюдал несколько дней назад.
Донек тоже рассматривал парня. Сейчас, при свете дня он отчетливо видел, что эльфийского в нем на самом деле не очень много, по сути, только гибкая вытянутая фигура, для подростка вполне типичная, манера легко и бесшумно двигаться и разрез глаз. А вот цвет действительно, необычный - сиреневый, причем Донек никогда, ни у одной расы не встречал такого. У эльфов, как и у людей, глаза бываю голубые, карие и зелёные, только оттенки насыщенней и ярче. Черты лица приятные, но определить по ним принадлежность к какой-то расе Донек затруднялся, впрочем, с полукровками так часто бывает.
Некоторое время они молча рассматривали друг друга, а потом Донек заговорил:
-- Ну здравствуй, таинственный победитель демонов! Здоров же ты спать! Я уже отчаялся тебя дождаться. - Мэтр тепло улыбнулся и пригласил Унгардерена сесть рядом. - А мне очень хотелось поговорить с тобой до отъезда.
-- О чем? - исключительно для поддержания разговора спросил парень, усаживаясь. На самом деле он догадывался, какие у мага могут быть к нему вопросы и заранее чувствовал себя идиотом, представляя как будет объяснять то, чего сам не понимает.
-- В первую очередь я хочу тебя поблагодарить. Признаться, я не знаю как всё закончилось бы без тебя.
Унгардерен не любил не заслуженных похвал и ещё сильнее смутился.
-- Я не очень хорошо помню, что произошло в пещере, - пробормотал он, надеясь таким образом поскорее закончить неприятный разговор. - Да и то, что помню не понимаю.
-- В таком случае, может быть, мы попробуем разобраться вместе? Все-таки я сто шестьдесят восемь лет занимаюсь магией, а при таком стаже положено хоть что-то понимать в своей работе! - в ответ на недоверие, написанное у юноши на лице, он усмехнулся. - Вот только поймешь ли ты, что я буду объяснять, зависит от того, как много ты сам знаешь о магии. Хотя бы теоретически.
-- Ну-у, всю нашу библиотечную литературу, посвященную этому вопросу я прочитал.
-- Значит, магия тебя все-таки интересует? - в глазах мэтра заплясали лукавые огоньки, но парень в ответ только передернул плечами:
-- Просто я думаю, что лишних знаний не бывает, а в библиотеке я вообще все перечитал.
Мэтр Донек посмотрел на Унгардерена с невольным уважением и новым интересом:
-- Что ж, хорошо. Хотя обилием магической литературы, скажу прямо, ваша библиотека похвастаться не может, но "Практическую магию" Таосса я там видел и как базовый учебник она не плоха. Если ты её читал, то должен догадаться с чем нам пришлось иметь дело.
-- В пещере был демон, - сразу же ответил парень.
-- Да. А по некоторым классификациям даже два.
-- Как это?
Мэтр с удовольствием отметил, что впервые за разговор Унгардерен удивился. Значит, ему удалось его заинтересовать.
-- Ты хорошо видишь чужую магию?
-- Не знаю... Просто вижу.
-- Как бесцветное колебание воздуха?
-- Нет, цветное. Ваша магия сейчас бледно-желтая, а в пещере была оранжевой.
-- А какого цвета была сила демона?
-- Темно-серая, - мгновенно вспомнил Унгардерен, но тут же неуверенно запнулся. - То есть, такой я её видел сверху, вначале. А потом...
-- Вот именно. Что ты видел, когда упал?
Парень задумался:
-- Грязно-зеленая. Да, точно, от него шла грязно-зеленая волна. А серо-синяя тоже была, но... она была как будто снаружи. И она была...
Унгардерен запнулся, не зная как описать свои ощущения, но мэтр Донек его понял.