Аннотация: Историческая зарисовка. Очень художественная обработка рассказа ветерана, бывшего мехводом на том КВ и дошедшего до Эльбы. И видевшего странный танк, который сейчас только в проекте...
Капитан отдельной роты экспериментальных танков Тагильского завода стоял перед полковником Волковым и слушал приказ, который фактически посылал на смерть его экипаж и всю роту, но давал шанс задержать наступление "чайников" на Читу, дав шанс союзникам перебросить подкрепление. Пометив на своей карте предполагаемую позицию, не удержался от грустной шутки:
- Товарищ полковник, в течение какого времени следует сдерживать противника, через сколько суток можно отступить?
- Продержись двое суток, и отходи.
Идя к замаскированным на опушке танкам, Ивушкин думал о том, что дела наверно совсем плохи, раз с полигона сняли опытные машины и послали их в бой. Т-7 - или по заводскому индексу SRLA, были принципиально новым поколением тяжелых танков. Конструкторы отказались от вписывания танка в железнодорожный габарит, и это решение, обрекавшее на переброску техники только трейлерами, позволило запихнуть в башню автоматическое ЖМВ многокамерное орудие 152-мм калибра с барабаном на 20 снарядов, и много что еще. Новый танк в первую очередь предназначался для поддержки пехоты, поэтому в боекомплекте общим весом без малого пять тонн были и бронебойные, и фугасные, и самонаводящиеся зенитные снаряды, всего почти тысяча современных снарядов улучшенной аэродинамики. Девять тонн соляры во внутренних баках и еще десять во внешних, криобак на три кубометра кислорода для орудия, система подводного вождения АУДТВ, с помощью которой можно было пройти под водой двадцать километров и неожиданно выехать на берег, совершенная система целеуказания... И теперь все это будет проверено в реальном бою с китайскими Т-72 и купленными китайцами на Украине Т-80. Рота из девяти машин погрузилась на трейлеры и проехала в сторону фронта без малого триста километров, а на закате машины съехали на землю. Дальше предстоял ночной марш на позицию, и бой, первый и последний, против тысяч вражеских машин.
Маршрут Ивушкин обдумал и спланировал, пока они ехали на трейлерах, и теперь колонна шла по тайге, выбирая низины, долины речек, в общем все, что могло бы укрыть от вражеских самолетов-разведчиков. До места засады - узкого перешейка между непроходимыми болотами - оставалось километров десять, когда колонна выехала на лесную поляну. Ивушкин успел заметить вокруг поляны кольцо из каменных обелисков, украшенных руническими знаками, как все окуталось туманом.
Открыв глаза, он услышал слова радиста-заряжающего:
- Исчезли сигналы ГЛОНАСС и GPS.
- Продолжаем движение по карте.
Поглядев на экран заднего обзора, офицер увидел, что за ним едет только одна машина из восьми, лейтенанта Тишина (-Повезло Владиславу - подумал Ивушкин ). Толкнул мехвода сапогом по левому погону, приказывая повернуть налево, и машины выписали полукруг. Но сзади ничего и никого не было - ни своих танков, ни их обломков, да и взрыва они не слышали. "Чайников" тоже нигде не было видно. Сопоставив исчезновение связи и части роты, Ивушкин решил, что они угодили под удар какого-то неизвестного русским оружия, а значит - уцелевшим надо уходить с места удара побыстрее.
- Продолжаем движение по маршруту!
На рассвете они выехали на позицию, где с удивлением обнаружили антикварный КВ-2. Ивушкин слышал, что где-то на мобскладах стоят и тридцатьчетверки, и КВ, и прочие раритеты. "Видать совсем плохо дело, раз такой металлолом в бой бросают" - подумал офицер. Но тут на горизонте показались первые танки противника, система обнаружения засекла цели. Времени, чтобы хотя бы как-то скоординировать бой с экипажем раритета, не было, и два стоящих перед вершиной холма танка открыли огонь с дистанции свыше шести километров.
Попадание! Попадание! Еще! Еще!
Ивушкин считал попадания, заряжающий Николаев заталкивал тяжеленные снаряды в пустеющие гнезда барабана, процессор обсчитывал поправки, орудие чуть доворачивалось, грохот выстрела и откат казенника. И так раз за разом. Почти на горизонте поднимались с десяток дымных столбов на месте танков и бэтэров врага. Странно, но все попадавшие снаряды поражали цели. Конечно больше двух километров в секунду начальной скорости - это много, но у "чайников" наверно должна быть динамическая защита...
Противник откатился за рощу, вернее все попавшее в поле зрения было сметено, но при этом ни одного близкого разрыва не было, наверно уж очень косоглазые наводчики на той стороне. Но вот над лесом появились три самолета. Барабан орудия повернулся, выбирая самонаводящиеся ОФ снаряды, командир прицелился, электроника уточнила наводку и высчитала поправки. Три быстрых выстрела - и три дымных шара вздулись в воздухе.
"Как-то странно легко" - подумал Ивушкин, переключил один из экранов на воспроизведение и увеличил изображение самолетов. Увиденное не укладывалось ни в какие рамки. Ладно, винтовые самолеты, может у "чайников" тоже резервы исчерпываются, но силуэт Ю-87 ни с чем спутать нельзя, да и кресты на крыльях. Впрочем, китайцы мастера на всякие гадости и розыгрыши.
Вспышка далекого выстрела - и перед танком взлетел фонтан земли. Ответный выстрел осколочно-фугасным снарядом искорежил вражескую пушку и уничтожил расчет. Еще одна, найденная автоматикой по тепловому следу и подсвеченная в прицеле - выстрел, попадание. Затем наступило затишье, чем сразу воспользовался Ивушкин, вылезя через задний люк и побежал к раритетному КВ-2, уж очень хотелось познакомиться с героями, отважившимися пойти на нем в бой. Хотя КВ-2 пока не сделал ни одного выстрела - дальнобойность у него хорошо если полкилометра, а противника ближе шести пока не подпускали.
Лейтенант Флеров получил очень похожий приказ - задержать наступление. Поздно вечером, накануне боя, танкисты сидели в лесу у костра, в сотне метров от машины, благо холм должен был закрыть их от наблюдения со стороны врага. Георгий Николаевич думал о том, что обидно не умирать, а обидно не довести до конца расчеты по ядерной физике, за которыми он сидел редкими свободными вечерами. Лейтенант был атеистом, но тут он задумался, не попросить ли помощи у высших сил, хотя нет - не мог еврейский бог-удавленник, чьи служители называли людей рабами, помочь солдатам.
"Интересно, а к кому обращались наши предки?" - думал Флеров. "К Перуну? Хотя... что там говорила та зеленоглазая русоволосая девчонка откуда-то из Костромоской области про богиню смерти и бесконечного развития?" по спине лейтенанта пробежали мурашки. "Мои записи как-то смогут поспособствовать прогрессу, если не сгорят вместе с КВ в завтрашнем бою". Следующая мысль лейтенанта была о том, что он одновременно способствует смерти врагов и прогрессу науки, а значит... он жрец Марены? Но как к ней обратиться? Что сказать и что сделать?
С этими мыслями лейтенант уснул. Утром его разбудил мехвод сержант Третяков, танкисты поели разогретой тушенки, понимая, что по обычаю перед боем лучше не есть, но не в их случае, чтобы управлять танком и вести бой, нужны силы, а если подобьют, то все равно сгоришь. Завели двигатель, выехали на холм, осмотрелись, Флеров приказал чуть сдать назад, чтобы гребень холма прикрывал корпус машины и над ним высовывалась только башня.
Полчаса спустя с тыла донесся шум моторов и мимо него на приличной скорости пронеслось два огромных, раза в полтора шире его КВ, танка с низкими башнями и длинными орудиями в толстых кожухах, установленных почему-то в левой части башни.
На горизонте, пока километрах в восьми, показались немецкие танки, и тут "подкрепление" открыло огонь. Скорострельность орудий была какой-то невероятной, как и то, что все выпущенные снаряды попали в танки и два БТР "Ганомаг".
Через час появились "лаптежники", Флеров был спокоен, зная что осколки бомб не пробьют броню КВ-2, а прямое попадание слишком невероятно. Но все его представления о вероятном и невероятном закончились, когда странный танк тремя выстрелами сбил все три штурмовика, причем Флеров был готов поклясться, что все самолеты сбиты прямыми попаданиями. Затем немцы попытались достать их из 88-мм ПТО, но оба орудия были сметены двумя точными выстрелами.
Задний люк странного танка откинулся, человек в рабочем танкистском комбезе вылез наружу и подбежал к КВ-2. Флеров догадался, что это командир странной машины, и откинул люк, благо врага пока видно не было. Офицер подбежал к машине Флерова и представился:
- Лейтенант Ивушкин, командир отдельной роты экспериментальных танков.
Командир КВ-2 мельком оглядел новоприбывшего. Одежда у того была непривычная. Чего уже говорить о танках... Что они экспериментальные - это и без объяснений понятно, таких Флеров еще не видел. Видно, совсем новые.
- Лейтенант Флеров, - после паузы все же представился командир "раритета". - Вы что тут делаете?
- Приказано задержать наступление. Выполняем... как можем. О вас не предупреждены.
Флеров замешкался с ответом. Выходило, что им все-таки прислали подмогу.
- Мы думали, мы тут одни. Ладно, общее дело делаем, - он посмотрел на танки Ивушкина. - Спасибо, что помогли. Как служба-то на новых?
- Освоились. Только вчера случай произошел... Мы шесть машин потеряли, - поморщился Ивушкин. - По темноте ехали и как провалились куда. Похоже, заблудились где-то здесь, или под удар чем-то непонятным попали. Надо бы как-то без них справиться. Мало нас, - тут он вспомнил первое столкновение с противником и оживился. - Здесь только такие машины в наступление идут? Новых никаких не видели?
- Пока нет, - слова о "новых" Флерова насторожили - он не хотел бы встретить экспериментальные танки немцев.
- Ну, тогда может и выдержим, - заключил Ивушкин. Он заметно повеселел - забрезжила надежда, что оставшиеся у него танки смогут дотянуть до отступления.
Флеров достал самокрутку и собрался было закурить, но заметил в небе приближающиеся точки.
- Опять летят, - зло процедил он, убирая самокрутку. Страшно хотелось курить, но времени не было.
Ивушкин не торопился бежать к танку - системы переключены на полную автоматику, а если что, мехвод тоже может нацеливать орудие. Поворот башни, длинный выхлоп ЖМВ-орудия, оглушающий рев выстрела на полной скорости - и странный двухфюзеляжный самолет-разведчик, разорванный в клочья взрывом снаряда между фюзеляжами, рассыпался на куски и рухнул в болото. Заняв свое место, он осмотрел местность, то и дело переключая прицел с видимого диапазона на тепловой, потом на магнитометрию, потом на дополнительные совмещенные каналы, но целей не было.
Бой как таковой прервался - противник не показывался, а наступать двумя танками, покидая столь хорошую позицию меж болот, не имело никакого смысла. В ожидании прошло полдня, и мехвод намекнул Ивушкину, что пора бы и пообедать.
Николаев включил электрочайник и поставил сухпайки в микроволновку - в большущей башне нового танка было место для этих излишеств, тем более что экспериментальные машины обычно дооборудуются испытателями для своего удобства, благо начальство не возражает, раз печка куплена не ими. Потом сообразил, что в КВ экипаж в лучшем случае имеет термос, и поставил разогреваться еще пять порций.
Пятнадцать минут спустя танкисты сидели за широкой кормой танка и обедали, разумеется по очереди, сначала экипаж Тишина, потом Ивушкина. Солдаты ели молча, каждый думал о своем. Танк Флерова пока не сделал ни одного выстрела, но Георгий Николаевич думал о том, что бесконечно так продолжаться не может, или у подкрепления кончатся снаряды, или немцы все-таки подтащут свою "Ахт-Ахт", или еще что. Летом 1941-го никому пока не удавалось остановить катящийся каток вермахта... Ивушкин же пытался понять, что происходит. То, что наступают не китайцы, он уже понял, но он не мог внутренне согласиться с такой невероятной мыслью.
Вдруг где-то слева прогремела короткая очередь.
- По машинам! - скомандовал Флеров, Третяков швырнул опустевший котелок в люк и запрыгнул следом, но лейтенант не видел этого, спрыгивая в башенный люк.
А Ивушкин, первым занявший свое место, вглядывался в экран тепловизионного прицела. Слева, километрах в трех, по лесу пробиралось до роты противника, солдаты волокли какие-то ящики, но, что очень настораживало, силуэтов пусковых установок противотанковых ракет у них не было. Измерив дистанцию, выбрал ОФ снаряды и прицелился, задав три точки попаданий. Орудие довернулось и в огромном темпе выпустило три осколочных снаряда, каждый со своей скоростью и возвышением, так что все три снаряда упали на землю одновременно, вернее взорвались в пяти метрах от болотистой почвы, уничтожив два немецких взвода, посланных уничтожить ящиками со взрывчаткой три непонятных неуязвимых русских танка. Когда дым рассеялся, командир танка всмотрелся в экран - несколько уцелевших вражеских солдат удирали обратно, еще двое перевязывали своего раненого. Тратить на них еще снаряд пока не имело смысла.
Наступило затишье, видимо командир "с той стороны" обдумывал создавшуюся ситуацию - бронетехника пройти не может, саперов в почти непросматриваемом болоте как-то углядели и уничтожили... Но немецкий командир достоверно знал только одно - скорость и натиск. Еще группа саперов поползла по-пластунски по правому флангу, за поворотом дороги в отдалении скопились, готовые к атаке, две танковые роты. Артиллеристы получили приказ - как танки пойдут вперед, выкатывать 88-е на на прямую наводку и стрелять, пока только возможно. Радист тем временем координировал атаку с приданным полком люфтваффе, на поддержку выделили три звена, двенадцать машин.
Затишье кончилось, когда вдалеке взревели моторы множества танков, и практически одновременно со стороны солнца появились тени атакующих самолетов. Оба танка открыли огонь, и тут немцев сильно подвела привычка летать крыло к крылу - разойдись они хотя бы на пятьдесят метров по фронту и высоте, танкистам пришлось бы несладко. А так - пять выстрелов, пять дымных, черных напросвет разрывов, и подбитые разрывами трехпудовых осколочно-фугасных снарядов штурмовики рухнули в болото. Ни одного парашюта в воздухе не появилось. Танковая атака тоже была игрой в одни ворота, хотя всех русских солдат такой ход боя устраивал. Почти непрерывный грохот стрельбы, облака дыма, отдаленные разрывы. Командир второй машины, Тишин, случайно выстрелил осколочно-фугасным по танку противника и с удивлением обнаружил, что уничтожил цель, да еще как, огненный шар, кувыркающаяся в воздухе башня и разлетающиеся бронеплиты прямо указывали на детонацию боекомплекта.
В трех сотнях метров поднялись столбы взрывов, на вид 152-мм гаубичных снарядов. Посчитав разрывы, Ивушкин определил, что стреляют восемь орудий. Поворот выключателя - и микроволновый радар поднялся над задней частью башни. Следующий залп противника лег с перелетом, где-то позади холма. Но компьютер уже "рассмотрел" летевшие снаряды, вычислил траектории и определил местоположение вражеских орудий. На электронной карте вспыхнули восемь точек. Одновременно они появились и на планшете Тишина, который ответил командиру, пометив на экране левую половину вражеской батареи. Автоматика рассчитала траектории, барабаны орудий повернулись - и ответный залп прогремел до того, как противник успел выстрелить в третий раз. Отдаленные разрывы, и гаубицы смолкли, хотя через пару минут одно орудие выстрелило еще раз, его обстреляли двумя снарядами, тоже с воздушным разрывом, и оно смолкло.
Вдруг из кустов у дороги показались бегущие солдаты в серой форме, которые несли продолговатые жестяные ящики подрывных зарядов. КВ-2 наконец вступил в бой, поливая неожиданно близко подобравшегося врага пулеметными очередями. Стоявший вторым танк Тишина поднял орудие на предельное, 89 градусов, возвышение, орудие как-то тихо и глухо выстрелило на минимальном заряде. Хорошо видимый в полете снаряд поднялся на пару сотен метров, повернулся носом вниз и рухнул в сотне метров от танков, прямо в канаву, в которой скопился противник. Оглушительный удар близкого взрыва слился с хлопками разрывов подрывных зарядов, которые несли немецкие саперы, по башне сравнительно высокого КВ забарабанили осколки, но повреждений не нанесли. Опушка леса, еще несколько минут назад радовавшая взгляд сочной зеленью, превратилась в перепаханную сталью и усеянную непонятными ошметками площадку величиной с футбольное поле.
Флеров тряс головой, прогоняя звон в ушах, все-таки взрыв был очень сильный, кроме снаряда (кстати, спросить бы, что у них за взрывчатка, явно сильнее наших - подумал Геннадий Николаевич), взорвались еще и "сардины" немецких подрывных зарядов, а это три кило тола в каждой жестянке.
И опять наступила звенящая тишина. Где-то робко подали голос кузнечники, словно и не было только что жаркого боя. Позади машин заклубились беловатые облачка, когда турбодетандер начал засасывать воздух, охлаждать его и отделять жидкий кислород, который заливался в порядком опустевший баки ЖМВ-орудий. Но экипажам КВ некогда было смотреть назад, и столь странное погодное явление осталось незамеченными ими. Противник прекратил наступление, а Ивушкин обдумывал, как быть. Логично было бы выдвинуться вперед, километра на четыре, и нанести удар по наверняка скапливающимся для очередной атаки врагам. Но для этого придется маневрировать по дороге и болотистой почве вокруг, или сталкивать с дороги подбитую вражескую технику, и то и другое чревато подставлением под огонь противника бортов и гусениц. Да и вражеские саперы могут закинуть на моторное отделение ящик взрывчатки. Был и другой вариант - в боекомплекте каждой машины было по три миниатюрных одноразовых беспилотных самолетика, контейнеры с которыми выстреливались из пушки на минимальном заряде. Но они давали панораму с воздуха в течение каких-то пяти минут, а потом падали и самоподрывались. Отстрелять один сейчас, или подождать до момента, когда противник повторит гаубичный обстрел или бросит в бой более современную технику? С другой стороны, попасть первым залпом они не могут. Странно что у китайцев на этом участке фронта нет систем залпового огня, но это и хорошо, под залпами китайского "Града" даже у танков SRLA шансов немного. Командир решил подождать, все равно приказ "продержаться", а не "наступать".
Следующее затишье тянулось часа три, и закончилось еще одним авианалетом, на этот раз двигатель подбитого Юнкерса рухнул на дорогу впереди танков. Почти сразу открыли огонь еще две батареи, но в контрбатарейной борьбе против машины с микроволновым радаром у немцев не было никаких шансов. Через полчаса Тишин заметил в тепловизор и уничтожил очередями из пулемета еще примерно отделение саперов, которые похоже ползли не один километр, подойдя почти на двести метров. Темнело. Ночью противник атаковал еще одной штурмовой группой, которая смогла бы уничтожить КВ-2, будь он один. Но в приборе ночного видения их было очень хорошо видно.
На рассвете Ивушкин выстрелил-таки "бипла", который раскрыл свои крылышки в пяти километрах и дал панораму на шесть км в сторону противника. Изучив снимки, танкисты обстреляли по счислению группу бронетранспортеров и легковых машин, выпустив по ним тридцать снарядов. Штаб немецкой дивизии исчез в вихрях стали, и день прошел почти тихо - невероятно, но на этом перешейке меж белорусских болот непобедимая машина блицкрига застопорилась, остановленная танками, конструкторы которых родились через десятилетия после Победы.
И провалившимися в прошлое по воле Той, для которой река времени была ничем, в отличие от жизни и работы будущего физика-ядерщика.
Затем Ивушкин приказал Флерову уводить свой раритет, пока его не подбили следующим гаубичным налетом. По дороге к своей части ему пришлось вступить в бой с взводом пехотинцев при "ганомаге" и 37-мм пушке. Уничтожив первым же снарядом около полутора отделений немцев, шедших маршем, Флеров не промахнулся по БТР-у, а затем КВ-2 раскатал расчет противотанковой "колотушки". Затем он продолжил марш.
В этот день танкисты не покидали машин, остерегаясь немецких снайперов, один из которых утром всадил-таки пулю в грудную пластину бронежилета Тишина, отчего тот долго ругался. Вечером была еще попытка танковой атаки, на этот раз немцы приволокли откуда-то трофейные французские "матильды" с очень толстой для 1941-го броней, но урановые подкалиберные снаряды проламывали их броню, срывали башни или детонировали боекомплект.
Следующей ночью Ивушкин скомандовал отход. Что-то подсказало ему, что надо идти в точности тем же путем, но не успели машины пройти и пяти километров, как вокруг полыхнул черный вихрь, на фоне Луны мелькнула невероятно красивая фигура крылатой девушки, и лесная дорога сменилась широченной колеей, раскатанной гусеницами семи SRLA. В наушники ворвался радиообмен, системы определения координат вновь увидели спутники...
Ивушкин подумал, не сон ли это был, но пустой на треть боекомплект и вмятина в бронежилете Тишина подтверждали реальность невероятного происшествия.
Впереди был бой...