Дмитрий зашёл в бар после работы, пропустить пару стаканчиков, отдохнуть и немного согреться. С него стекала дождевая вода. Дождь лил без остановки уже третий день. Холодный, промораживающий до костей осенний дождь, после которого так приятно немного посидеть и выпить за стойкой в тусклом свете электрических ламп.
Дмитрий уселся на высокий стул и заказал выпивку.
Он успел пропустить два стакана, и только после этого обратил внимание на человека, сидящего от него через два стула.
Дмитрий немного пригляделся и узнал в сидящем Максима Петлицокого. Ну да, точно, это был Макс, его бывший сокурсник, с которым он несколько лет назад закончил юридический.
Чёрт возьми, это же был сам адвокат Петлицкий, местная легенда их небольшого городка. Ведь он не проиграл ещё ни одного дела.
Дмитрий долго смотрел на его немного помятый, но очень дорогой атласный черный костюм, прикидывая, сколько бы ему пришлось работать на такой. Потом он обратил внимание на дорогие часы и очки в тонкой позолоченной оправе.
Подойти или не подойти? Может быть, Максим его и узнает. Хотя, кто его знает. Вдруг у него мания величия? Он выпил ещё немного для храбрости, и всё-таки решился сесть рядом.
- Привет, Макс.
Тот посмотрел на него поверх очков, и Дмитрий с удивлением обнаружил, что Максим уже довольно давно не брился.
- Мы знакомы? - спросил он хрипловатым голосом.
- Я Дима Холстов, мы учились вместе, разве не помнишь?
- Дима? - Максим нахмурил брови, усиленно стараясь вспомнить, - а, Дима, точно-точно. Прости, что не вспомнил сразу. Сам понимаешь, столько людей каждый день, всех не упомнишь, специфика профессии, - Максим едва улыбнулся краем рта.
- Понимаю, сам не без греха, - отмахнулся Дмитрий, немного расслабившись, - как твои дела?
Дмитрий даже немного смутился, ответ был очевиден.
- Ничего. Вот сижу, отмечаю, - чуть помолчав, произнёс Максим, делая большие паузы между словами.
- Снова победа? - Дмитрий снова смутился.
- Да, снова. Пожалуй, лучше и ни скажешь.
Разговор застопорился.
- Ну, я пойду? - робко спросил Дмитрий, ему стало как-то совсем уж неловко. Ему показалось, что он смущает своего старого знакомого. Действительно, Максим был какой-то мрачный и неразговорчивый. Дмитрию показалось, что тот не рад его видеть и тяготится его присутствием.
Он, было, кивнул головой, но потом вдруг поднял на Дмитрия глаза. Взгляд его был немного мутным. Похоже, он пил довольно давно и был уже порядочно пьян.
- Погоди, может, выпьем? Я угощаю.
- Хорошо.
Дмитрий сел обратно на стул. Посидеть таким знаменитым профессионалом было для него очень и очень приятно.
Они выпили, а потом заказали ещё.
- Не люблю пить один, - прервал внезапно молчание Максим и также внезапно замолчал.
Дмитрий не знал, стоит ли ему начинать разговор.
- Дим, а как ты думаешь, в жизни всё очевидно? - внезапный вопрос прервал затянувшееся молчание.
- Не знаю, для меня иногда бывает всё очевидно, а иногда и не всё, - чуть опешив, ответил Дмитрий.
- Странно, не правда ли?
Дмитрий кивнул. Максим вёл себя как-то неестественно.
Он помнил его другим. Чего таить греха, не только для него Макс был в университете и после него, героем. Успешный адвокат, потомственный юрист (ведь имена его деда, отца и старших братьев тоже гремели на весь город), он мог оправдать любого. Копал с усердием землекопа, вытаскивал на свет порой такое, чего другой бы никогда не отыскал. Никаких принципов, никаких тормозов. Кто-то считал его стиль циничным, бессердечным, хамским, неправильным. Но Дмитрию нравился этот его стиль работы. Он сам бы очень часто во время процесса хотел бы быть таким же беспристрастным, подобно Максиму, отключать все чувства и защищать своего клиента любой ценой.
Максим как будто уловил ход его мыслей.
- Знаешь, Дим, мне отец всегда говорил, что если я хочу стать юристом, таким же, как он, то должен убить в себе всё человеческое. Можно до конца жизни защищать всех нищих, голодных и обиженных, но так ничего и не достичь. Однажды, почти сразу после окончания университета, он подошёл ко мне, положил руку на плечо и сказал: "Добрые дела ещё не делают тебя хорошим человеком, а хорошим адвокатом тем более". Я тогда долго не мог согласиться с этой фразой, но со временем впитал её смысл в себя. И с тех пор все дела мне казались простыми, кроме одного, последнего, чёрт бы его побрал.
- А что случилось?
- Тебе, правда, интересно?
- Да, очень.
- Хорошо, сейчас мы ещё выпьем, а потом я расскажу.
Он заказал бармену ещё выпивки, получив стакан, выпил, поморщился и стал говорить ещё медленнее, чем раньше, как бы выдавливая слова из себя.
- Дело показалось мне кристально ясным. Всё было понятно. Один наш местный депутат сбил мальчика, который ехал на велосипеде. Знаешь, прямо на переходе. Мчался на красный свет, пьяный, с превышением скорости. Ну, одним словом, знаешь, как это бывает. Мне всего-то надо было добыть кое-какие бумаги из ГАИ, найти пару свидетелей, чтобы сказали, что в неположенном месте, да на зелёный свет, да плохая видимость, результаты экспертизы немного изменить...
Короче говоря, уже не раз я такое проделывал, так что для меня это был пустяковый вопрос, с моими-то связями. Гонорар почти в кармане. Просто, да?
Дмитрий кивнул.
- Но тут, Дим, была загвоздка одна. Парень инвалидом остался на всю жизнь, а у него только мать больная и сестра-студентка. Денег не то, что на его лечение, на содержание-то не хватит. Думаешь, меня совесть мучить начала? Нет, она тут не причём. Мы с ней давно в ладах, поэтому она молчит и даже не суётся.
Тут всё хуже вышло. Вроде процесс идёт хорошо, победа в кармане, очередная галочка в моё богатое резюме, как вдруг, возвращаюсь я домой, а на пороге стоит она. Ну, сестра того парня. Плачет, говорит, не знает, как дальше быть. А после дождя вся мокрая, стоит, вся в слезах, чуть ли не в ноги мне кидается. Хотел её прогнать, но тут мне впервые в жизни стало как-то не по себе. Знаешь, в груди так защемило, и я понял, что не могу.
Отвёл её в квартиру, чаем напоил. Смотрю на неё, и вижу, сидит передо мной, светловолосая, голубоглазая, с бледной кожей, маленькая такая, я, представь себе, вообразил даже на мгновенье, что у меня на кухне ангел.
Да, чего ходить вокруг да около. Со мной случилось самое худшее, что могло случиться - я в неё влюбился. И самое страшное, она в меня тоже. Я ведь ей тогда всего наобещал, поклялся, что и деньги он заплатит и в тюрьму по полной отправится.
Что делать? Как быть дальше? У меня суд, а я всё на тормозах спускаю, а клиент чувствует, давит на меня, угрожает уже почти, что всю контору нашу разнесёт. Важный человек, ничего не поделаешь. А я только о ней думать и мог.
И в один прекрасный день он почувствовал, что что-то здесь не так, что тюрьма ему грозит и решил меня проверить. В общем, его ищейки всё про нас с ней разнюхали.
И вот он ко мне пришёл сам, домой, и начал мне в лицо фотографиями тыкать, говорит, всё отцу твоему расскажу, потом под тебя копать стану, конец твоей карьере, репутации твоей конец. Оно надо тебе? И контрпредложение мне сделал, типа, девка твоя не стоит и гроша, а у меня дочка, ей ровесница, хочешь, забирай. И деньжат пообещал подсыпать. А иначе говорит, с землёй сравняю. И ушёл.
Эх, я тогда и струхнул. Понимаешь, совсем всё в голове запуталось, и её вроде как люблю, помочь хочу, и в душе-то прекрасно понимаю, что, если помогу, то мне конец, ну, карьере моей, уж точно.
Я, было, решил в свою игру сыграть. Представляешь, нарыл на него компромат. Целых две папки набралось. Думаю, раз ты так, что и я, значит, тоже так. Той же монетой. Собрал всё, пошёл к нему домой. Иду, а у самого поджилки трясутся. А внутри меня всё огнём горит. Но ведь если не этот депутат меня со свету сживёт, то отец собственными руками придушит, думаю. А как же она? Если я так с ней поступлю, она меня знать больше не захочет. Дошёл до двери с такими вот мыслями и позвонил.
Вдруг Максим замолчал. Он посмотрел на Дмитрия каким-то странным тяжёлым взглядом, внезапно резко встал, кинул деньги на стойку и пошёл к выходу.
Дмитрий едва дышал. Неужели он, великий адвокат Петлицкий, мог всё променять на девушку, стоит ли оно того? Он даже собрался окликнуть Максима, так ему хотелось узнать конец этой истории.
Но этого не потребовалось. Дойдя до выхода, Максим повернул обратно и снова уселся за табурет, заказав себе ещё выпивки.
- Скоро свадьба, - сказал он каким-то чужим утробным голосом, - надо к невесте идти уже давно, а я уже четыре дня тут сижу и пью.
Знаешь, Дим, вроде бы всё хорошо, но для меня всё закончилось. Да, для меня всё закончилось печально, просто и цинично. Я это понял, когда шёл от депутата домой. Напился тогда до чёртиков, потом лежал долго на полу у себя в подъезде, и мне всё стало ясно. Теперь мне осталось тут пить и рассказывать первому встречному, как всё на первый взгляд бывает сложно, неоднозначно, а в итоге оказывается проще простого.
- А компромат? - запинаясь, выдавил из себя Дмитрий. Он был просто поражён происходящим.
- Сжёг, прямо на его глазах. Грустно, но в нашем мире даже у души есть своя цена, давай-ка лучше выпьем ещё.
Они сидели и пили. Дмитрий смотрел на посеревшее, полное тоски и скорби лицо Максима, потом на дождливую, непроглядную осеннюю ночь за окном, ледяной ливень, стегавший толстыми водяными плетьми, подсвеченную фонарями черноту потрескавшегося асфальта, но всё никак не мог понять, что же в этой истории такого печального.