Вечерняя смена караулов проходила под рваным светом десятка факелов. Измотанные, но воодушевленные солдаты переглядывались, будто считая потери. Капитаны аккуратно стояли во главе своих отрядов, пересчитывали людей и разбрасывались неодобрительными взглядами.
Командующий Грейтон шел необычно медленно, крадучись. По его походке и выражению лица легко определялся внутренний дискомфорт. Его тень вторила ему, танцуя вместе с языками пламени на старой брусчатке.
Процедура проходила в тишине, командующий лишь пару раз одобрительно кивнул, и вызвал одного из капитанов сдающейся смены к себе на бутылку прошлогоднего вина.
В кабинете Фрела собрались трое. Вдвое больше стояли за дверью.
Командующий неказисто впрыгнул на большой деревянный стул, почему-то с одной ручкой, и, немного согнувшись, расслабился.
--Сэндрик.
Голос командующего звучал непривычно тихо, это еще больше смутило капитана.
--Сэр?
--У меня... - Грейтон вздохнул - У меня сердечный недуг.
--Сердце у меня болит. Жру это чертово снадобье уже по два раза на дню. Без него не могу.
На раскрасневшемся лице командующего проступали вены. Стыд, негодование. Он понимал, что он не беспомощен в этой ситуации, оттого еще не разнес этот чертов стол вдребезги.
--Я как-то могу...
--Да, Сэндрик. Мне нужно несколько людей, обойти знахарей, травников, всех кто может дать тебе что-то похожее.
Передав образец капитану, Грейтон остался один. Его стюард ушел спать в соседнюю комнату, но свой сон командующий не мог найти почти до рассвета.
*
Весь день Фрел Грейтон думал только о двух вещах, держа третью в уме. Найдется ли лекарство, как позорно он проиграет тренировочный бой, и как необходимо будет действовать в случае нового нападения на город.
Он мог признаться самому себе, первые два события волновали его много сильнее последнего.
Перед обедом заходил старик из Совета, поведал историю загадочного исчезновения девушки, которая могла быть магически одаренной. Не упоминая деталей, он бегло обрисовал ситуацию, сославшись на волю случая и глупость некоторых стражников.
Отчеты капитанов, дежуривших при строительстве укреплений немного подняли настроение Грейтона. Стены и башни возводились вовремя, разбираемых домов хватало еще на несколько недель работы.
Были и проблемы. Песок и грунт, необходимые для строительства и создания временных насыпей и укреплений, добывался прямо из-под ног горожан. Длительные дожди могли бы залить некоторые улицы. Мастер-строитель рассказал о своей задумке на дневном совете, он предложил каждому жителю увеличить свои подвалы на несколько метров, а полученную глину скидывать на дороги. Специальные повозки будут собирать материалы и отвозить их к местам строительства.
Спорный вопрос.
--Люди не могут позволить себе полноценный сон, они почти не едят вечером, а вы предлагаете им придти домой после изнурительной работы, взять в руки... черт возьми, а у кого нет лопат, они будут рыть землю руками? - негодовал Сэмуэль.
Пропустив спор мимо ушей, командующий услышал лишь, что был взят компромисс, и работать будут по желанию и по возможностям.
*
Город вел себя сплоченно, во многом благодаря нависшей над ним смертельной опасности. Кто-то, несмотря на усталость и голод, выкапывал кубометры глины и песка из подвалов домов, кто-то вглядывался в, казалось, мертвый лес со смотровых вышек.
Заступающая вечером гвардейская смена, патрулирующая северную стену, по старой традиции, раз в неделю, собиралась в тренировочном зале. Присутствие на традиционном поединке командующего и одного из молодых, но крепких новобранцев поднимало боевой дух солдат.
Сменивший одежды, но не усталость и боль, командующий вышел из казармы в большой тренировочный зал. Уставшие, но воодушевленные солдаты и командиры выстроились вокруг очерченной арены и замерли. Из другого крыла здания, в зал вышел невысокий мужчина в облегченной тренировочной форме, деревянным мечом и толстым кожаным наручником, уплотненным на несколько сантиметров на тыльной стороне руки. Таким очень удобно отбиваться от не самых острых клинков, очень хороший вариант для тренировки ловкости и реакции.
Новобранцы переглядывались между собой. Шепотом, почти беззвучно, бросали короткие фразы соседу. Многое можно было сказать по их взглядам, их глаза, брови, вся мимика лица выражала недоумение и злость. На поединок вышел не тот, кто должен был.
Поскрипывая зубами, командующий сделал пару холостых взмахов мечом и крикнул изо всех сил:
--Ну же!
Довольные ухмылки солдат, хорошо помнящих чем заканчиваются поединки, в которых Грейтон участвует не в духе, несколько сменили общее настроение в зале. Шепота поубавилось.
Новобранец послушно двинулся в сторону командующего. Несколько секунд он кружился вокруг своего полководца, а после подставился под удар защищенной рукой. Звук удара звонко разлетелся по помещению.
Зрители неприятно вздохнули. Такое не редко случается на тренировках - слишком сильный удар, слишком хрупкие кости. Зная командующего - левая рука новобранца уже должна была разложиться на обломки. Но упрямец все не отставал.
Спустя несколько неумелых выпадов, просвистел второй удар, также неумело блокированный левой рукой. Зрители закачали головами. Даже через толстый слой кожи было видно неестественный изгиб в предплечье.
Вошедший в раж командующий калечит своих солдат. Во время, быть может, самое трудное в его жизни. Третий удар, вновь прикрывшийся изломанной рукой новобранец упал на правое колено. Тяжело дыша, Грейтон замер с занесенным мечом.
Соперник смотрел на него стеклянными, бесчувственными глазами. Любой, даже самый опытный воин скорчил бы такую гримасу, что его захотелось бы... пожалеть? Этого человеко не было жалко совершенно точно.
Командующий опустил руку и оглянул толпу. Черт возьми, боль чувствовали все, кроме поверженного солдата.
Под громкий крик доброй половины зала, небольшой, но очень острый ножик, спрятанный где-то в одеждах побежденного, несколько раз пробил бедро, а затем хорошенько порезал правый бок Грейтона.
С десяток человек мчались к центру арены, а командующий, будто раненый медведь, забивал своего врага. Навалившись на него всем весом, прижав руку с ножом к деревянному, затертому полу, он наносил удары в голову и шею. Кто-то даже слышал как хрустели челюсть и черепушка.
Подбежавшие на помощь гвардейцы перевернули командующего и принялись останавливать кровь. Бесчувственное тело новобранца лежало в небольшой кровавой лужице посреди зала, и только пара солдат, обнажив клинки, разглядывали размозженные останки.
--За доктором! - крикнул один из капитанов стражи.
--Куда разбежались! - выдавил из себя Грейтон. Командующий пыхтел как кабан, с трудом выговаривая слова. - В строй, живо! Бросьте это пугало, надо менять смену.
Солдаты и капитаны, слегка напуганные такой наглость, построились на своих местах. Стюард командующего, Эндрю, побежавший за доктором, замер у открытой двери. С улицы в казармы спешил лорд Самуэль Энтео, с небольшим эскортом из трех телохранителей, один из которых, глянув на главу совета, достал свой меч и кивнул посыльному вернуться внутрь. Эндрю суетливо отступил.
--В бараках, где-то должны быть, сэр. - отозвался один из капитанов.
--Быстрее. - сказал он, переключившись на Грейтона. - Я шел предупредить вас.
--Скажите им, Самуэль, пусть идут на смену, а не стоят здесь как толпа зевак.
--Нет, друг мой. Никто никуда не пойдет, пока мы не выясним откуда взялся... Что это?
Обескровленное тело начало двигаться. Приподнявшись на сломанной руке, оно рухнуло вниз под тяжестью разбитой головы, неспешно покачивающейся на чудом уцелевших мышцах и связках. Своим ужасным видом, самим фактом своего существования, это создание задело что-то внутри каждого присутствующего. Даже готовый к этому моменту, старавшийся выглядеть хладнокровно Самуэль чувствовал что-то тяжелое на душе.
--В нем почти не было крови. Удивительно. - Сморщившись, разглядывал тело Сэмуэль.
Закрывшие двери телохранители держали дистанцию между лордом и потенциальным противником. После одобрительного жеста, голова создания была окончательно отделена от тела ловким ударом меча. Движение прекратилось.
--Никто никуда не пойдет, - повторился он, - пока мы не узнаем по какой причине был выбран именно этот человек. И почему никто не заметил этого раньше.
Запыхавшийся гвардеец, прибежавший из соседнего барака с охапкой разнообразных бинтов и тряпок, явно хотел что-то рассказать.
--Там!... - парень едва смог сглотнуть слюну - Мертвый новичок, тело под одной из кроватей. Огромная лужа крови!. - трясущимся, срывающимся голосом прокричал он, показывая размер лужи руками.
--Сэр, мы видели что человек не тот, но не кричать же из строя! - заметил один из новобранцев.
--Иногда, стоит нарушить правила. Хотя... чему я учу солдата. - вздохнув, он покачал головой. - Когда ваша смена?
--Мы должны быть на местах в течение получаса, сэр.
Сэмуэль еще раз оглядел комнату.
--Я понимаю, что пара сотен человек не в силах сохранить это в тайне, но все же. Господин Грейтон пострадал от рук пьяницы...
--Кого? - взвыл командующий, прижимающий несколько тряпок к раненному боку, совершенно забыв про окровавленную ногу.
--От рук... Не важно. На него было совершено нападение, несколько человек, бандиты. Не важно. - повторился он. - Пустите слух и держите рот на замке. И ради бога, перевяжите уже ему ногу!
Зал молча кивал головами.
--Стюард - за доктором. Пара человек - сожгите тела. Остальные - на пост. Смотрите в оба. Если кто-то будет подозревать сослуживца - не бойтесь сказать командиру, если не хотите закончить как тот парень под кроватью.
**
Следующее утро Фрел Грейтон, впервые за долгое время, встретил спящим в своей кровати. За дверью дежурили двое, в кабинете командующего, в его кресле, тихо посапывал один из лекарей, и только Эндрю не мог найти себе места.
Ночь выдалась тихой, ничего не подозревающие люди спокойно отстраивали оборонительные укрепления и вышки, смененные караульные наслаждались теми немногими часами сна и почти пустым бульоном. Еще один день под осадой.
Скрыть инцидент полностью не получилось бы никак, но слухи распространялись на удивление медленно. Двое патрульных, распределенных на северной стене города, боязливо переглядывались.
--Отличное средство от сна на посту. - Еле слышно крикнул один из них товарищу. - Я теперь даже моргать боюсь.
Патрульные стояли на свежепостроенной и укрепленной стене, высматривая подозрительную активность в знакомом им еще с детства лесу. Границы города сегодня были спокойны как никогда. Рассвет в это утро встречали не только люди, но и птицы. Впервые за несколько дней в лесу было слышно их озорное пение.
Один из патрульных, почувствовав воодушевление, вышел из своей зоны обозрения, так назывались специальные наблюдательные пункты на стенах, и поспешил к товарищу.
--Черт возьми, - снимая перчатку и выставив руку перед собой, прошептал он. - я, наверное, больше никогда в жизни кружку в руке удержать не смогу.
--Эй, ты вышел из зоны. - заметил его коллега. - Хочешь пойти таскать валуны и глину к строителям?
Парень негромко рассмеялся.
--Ты слышишь? Птицы вернулись, все закончилось. Скоро мы снова будем выходить за эти чертовы стены, гулять по лесу. Есть будем как люди, охотиться! А не жрать эту баланду, которую делают из воды и соли.
Но его напарник не слушал сладкие речи. Дрожащей рукой, он вынул плохо заточенный клинок и увеличил дистанцию.
--Иди на место. Мне не нужны эти проблемы. - сухо, со страхом произнес он.
--И что, ты убьешь меня? - подняв руки, он сделал шаг навстречу мечу.
Испуганный патрульный дернулся. Лезвие прошло от груди к шее, вспоров легкий воротник. Обнаженной рукой, его напарник пытался остановить кровь, но ранение оказалось слишком серьезным.
--На помощь! - крикнул новоиспеченный убийца, отбросив клинок в сторону.