Если Один хотел показать Еве жизнь ещё более тяжелую, чем у неё была, то он выбрал для очень подходящее место. Кухня...
Кухня в замке была поистине ужасным местом. Тесное и грязное помещение редко проветривалось, заставляя изнывать, находившихся в нем людей от жара и духоты. И возглавляла это ад, Глэдис, главная повариха. Дородная женщина в грязном платье, и повязанном поверх него промасленном фартуке, имела тяжелые кулаки. Она не скупилась на тумаки и пощечины, раздавая их каждому, кто переходил ей дорогу.
Одетая в потрепанное платье, Ева в сопровождении служанки по имени Мел, вошла на кухню. От тяжелого воздуха глаза девушки заслезились, а от вони, чувствующейся в помещении, хотелось поскорее заткнуть нос, чтобы не ощущать это зловоние. Увидев, что Ева замедлила шаг, Мел хотела было ухватиться за руку девушки, но передумала, вспомнив предупреждение грозного воина. А нарушать его приказ ей совсем не хотелось. Да ну и ладно, все равно на кухне Ева долго не продержится. Все знали, что Глэдис не терпела неповиновения на своей территории. Мел уже было жалко девушку, но разве она могла чем-нибудь ей помочь. Сама по несколько раз в день получает звонкие пощечины, что уж говорить о новой девушке.
Глубоко вздохнув, Мел подошла ближе в Глэдис, которая вальяжно развалившись на стуле, наблюдала за тем, как в поте лица трудятся слуги.
-Чего тебе? - сказала Глэдис, увидев стоявшую перед собой Мел.
- Господин Один приказал Еве отправляться работать на кухню - поговорила Мел, сжавшись от страха и ожидая очередной пощечины - Он предупредил, чтобы ей выделили самую тяжелую работу и никто не смел ей помогать - сделав паузу, и быстро, на одном дыхании выпалила остаток фразы - И еще он сказал, что к ней никто не должен прикасаться, совсем никто.
-Вот значит как - Глэдис встала и подошла ближе к Еве. Взглянув ей в лицо, внимательно осмотрела девушку.
-Так ты у нас теперь шлюха господина, да? - усмехнувшись, сказала Глэдис - И что он в тебе нашел? Ты же уродина. Значит самую тяжелую работу выделить. Ну, это мы можем - громко рассмеявшись, Глэдис отошла от Евы, повернувшись к ней спиной - Будешь таскать воду, мыть посуду, выносить помои, а также делать все, чтобы тебе не приказали. Ты меня поняла?
- Да, я поняла - произнесла Ева, посмотрев на Глэдис.
-Тогда двигайся, некогда стоять как истукан.
Работа на кухне и правда была тяжелой. Передвигаясь настолько быстро, насколько это было возможно с больной ногой, Ева выполняла абсолютно каждой поручение, которое выкрикивала Глэдис. И делала это практически без промедления. Мыла котлы и котелки в холодной воде, от чего казалось, что ее руки уже больше никогда не согреются. Выносила тяжелые ведра с помоями, рискуя опрокинуть их содержимое на себя, если нечаянно оступится. Не было ни минуты для отдыха. Едва Глэдис видела, что девушка остановилась, тут же находила для нее новое поручение. К концу дня руки девушки тряслись от тяжести, а ноги подкашивались от усталости.
Раньше, когда еще отец был господином в замке, Еву практически никто не замечал, а если и замечали, то предпочитали игнорировать, думая, что она своей хромотой проклята самим дьяволом. Теперь же казалось, что внимание всех в замке привлечено именно к ней.
Ощущая на себе косые взгляды и перешептывания, Ева трудилась на кухне, стараясь выполнять свою работу. Тяжелое ведро в ее руках, казалось, весило целую тонну, оттягивая руки. Решив сделать себе маленький перерыв, Ева поставила ведро на каменный пол, растирая поясницу, которая нещадно болела, после нескольких походов с такими ведрами. В животе бурчало. Погладив живот руками, Ева задумалась, когда же она в последний раз ела. Наверное, это было еще до нападения, а значит прошло уже больше суток. Другие слуги, с позволения Глэдис, перехватили плошку каши с куском хлеба, но Еве это сделать не разрешили.
Тяжело вздохнув и с тоской оглядев высокий котел с тушившимся там мясом, Ева подняла свою злосчастную ношу и потащила ее к другому котлу, находящемуся на плите. С трудом подняв ведро, девушка стала переливать воду в котел. Внезапно резкая боль прострелила больную ногу, от чего ведро в руках девушки задело край котла, в котором тушилось мясо. Понимая, что сейчас все горячее мясо окажется на полу, девушка бросила ведро на пол и схватилась за край накренившегося котла руками. Казалось, она больше никогда не сможет оторвать свои руки от горячего края, потому что они, наверное, прикипели там на смерть. Обливаясь слезами от боли, Ева дернула руки на себе, вскрикнув от боли. Ладони, пальцы обеих рук уже покрывались огромными волдырями, такими, что даже сжать руки было невозможно.
Никто на кухне не спешил девушке на помощь. Казалось, все были заняты своими делами и совершенно не заметили, того, что произошло с Евой. Но девушка видела, что Глэдис наблюдала за ней с удовлетворением, прекрасно видя, что случилось.
Заметив, что Ева смотрит на нее, Глэдис прикрикнула:
- Приберись после того, что натворила, и приступай дальше за работу.
"А что, ты думала, что она прибежит тебе на помощь?" с грустью подумала Ева, поднимая опрокинувшееся ведро. Пальцы плохо слушались, а ручка даже пустого ведро давила на ожог, причиняя мучительную боль. Хорошо, что это было последнее ведро, которое она должна была принести.
- Эй, новенькая, сегодня ты будешь прислуживать за столом - будто подслушав ее мысли, сказала Глэдис, довольно рассмеявшись.
Понимая, что ей не отвертеться, Ева промолчала и с беспокойством стала ожидать время выхода в зал.
********
Быстро двигаясь, Джеймс внёс свою легкую ношу в комнату, и захлопнул дверь. Подойдя к кровати, он с небрежностью бросил девушку на кровать, наблюдая за тем, как Лира старается оправить одежду и сесть.
- Зря стараешься, скоро я избавлю тебя от этой одежды - усмехнулся воин.
Услышав его слова, Лира замерла, а в глазах отразился весь испытанный ею ужас. Девушка видела, что воин настроен решительно, и, наверное, уже ничего не сможет его остановить. Решив все-таки попробовать образумить Джеймса, Лира взмолилась:
- Прошу вас, не надо этого делать. Дайте мне время, и я сама приду к вам. Прошу вас!
- О чем ты говоришь девушка? - усмехнулся мужчина, нависнув над кроватью - Раздевайся, или я тебе помогу.
Но что-то в глазах девушки останавливало Джеймса от дикого желания самому сорвать с девушки одежду и овладеть в тот же миг. Что это было? Может быть, страх промелькнувший в красивых глазах, или дрожь в голосе? А может он просто хотел верить, что эта девушка невинна. Если это и правда было так, то он просто не сможет прикоснуться к ней, не сможет так ее обидеть. Почему для него стало важно, что бы девушка доверилась ему? Сейчас, она была похожа на маленькую девочку, сжавшуюся в ожидании удара. Разве он сможет с ней так поступить?
Внимательно наблюдая за девушкой, Джеймс, аккуратно, насколько аккуратно это мог сделать крупный мужчина, обхватил изящные лодыжки девушки, передвигая при этом Лиру еще ближе к себе. Опустив колено между раздвинутых ног девушки, мужчина навис над Лирой, опираясь при этом на руки.
- Убеди меня - прошептал мужчина - Убеди меня в том, что сейчас я должен тебя отпустить. Сможешь?
Неожиданно Джеймс почувствовал, как маленькая и нежная ладошка прикоснулась к его давно огрубевшей коже лица. Несмело, словно пугливая птица, девушка гладила его по щеке:
- Ты снился мне - с дрожью в голосе сказала девушка - Я всегда знала, что ты придешь за мной.
Лира знала, что сейчас она рискует как никогда. Если он подумает, что она сумасшедшая, которая видит видения, то уже сегодня ее будет ждать казнь. Но лучше казнь и быстрая смерть, чем жить такой жизнью, в которой её ждет только мучение и боль.
Прикосновение к грубой коже устрашающего воина, доставляло такое наслаждение, что все внутри Лиры сжималось от удовольствия. Так долго видеть человека в своих снах, но не иметь возможности прикоснуться к нему. Это хуже пытки. Теперь же он совсем рядом, нависает над ней точно гора. И стоит только руку протянуть, и уже чувствуешь, что он реален. Его красивые и суровые глаза, выражали недоверие, и девушке хотелось проникнуть глубоко к нему в душу, чтобы искоренить видневшееся там разочарование и одиночество. И она могла это сделать. Она точно это знала. Надо только вернуть ему веру в то, что он больше не один в этом мире.
Одного только прикосновения к щеке уже было мало для девушки, и ее рука не смело перебралась на волосы Джеймса. Перебирая пальцами пряди волос, девушка потянулась к мужчине, не отрывая своего взора от его лица.
Казалось, весь мир остановился. Джемс как завороженный смотрел в глаза лежащей перед ним девушки. Простая и не смелая ласка девушки, проникла в самую душу мужчины, пробуждая нечто такое, что было неизвестно воину.
- И ты пришел. Ты же видишь, я уже твоя. Прошу тебя, только не спеши - голос Лиры с трудом проникал в затуманенное наслаждением сознание мужчины - Джеймс, посмотри на меня, ну пожалуйста! - жалобные интонации все же пробудили мужчину.
- Запомни, ты моя! - грозно прорычал Джеймс - И сегодня я поверю в твои слова, но не думай, что ты сможешь избавиться от меня. Куда бы ты ни отправилась, я всегда буду рядом. Запомни, если хоть раз у меня будет повод усомниться в тебе, поверь, расплата будет ужасной - с этими словами Джеймс поднялся с кровати.
- Ты никогда не усомнишься во мне, я тебе обещаю - девушка встала рядом с Джеймсом, заглядывая в его глаза - Только верь мне!
- Пошли - бросил Джеймс - И поправь одежду, не хочу, чтобы все глазели на то, что принадлежит только мне.
Лира посмотрела вниз, вспомнив наконец-то о своей одежде. Поясок от платье потерялся, и теперь оно, слишком широкое, так и норовило распахнуться, обнажая при этом плечи и грудь. Резко вздохнув, девушка схватила сползающий ворот платья, и стала озираться в поисках пояса. Он обнаружился на кровати. Бросившись к кровати, Лира схватила пропажу.
Наблюдая за судорожными движениями девушки, приводящей себя в порядок, Джеймс чувствовал, что и его терпение не безгранично. Схватив девушку за руку, мужчина развернул ее к себе. Свирепо взглянув на нее, воин со всей страстью впился в губы девушки. Лира даже не успела сделать вдох, как грубый поцелуй, предназначенный для завоевания и покорения, внезапно превратился в нежный, успокаивающий. Руки мужчины ласково гладили голову Лиры, призывая расслабиться. Джеймс чувствовал, как девушка привстала на цыпочки и, обхватив воина за шею, стала неумело начала отвечать на поцелуй. Руки мужчины соскользнули на ягодицы девушки, приподнимая ее, для большего доступа к желанному рту Лиры. Казалось, поцелуй длился бесконечно долго, и Джеймс с трудом сдерживал себя от желания вновь бросить девушку на кровать и овладеть ею.
Какой-то посторонний шум проник в затуманенное сознание воина, заставляя его открыть глаза. На пороге комнаты стоял Кэл, один из воинов. Мужчина смотрел на открывшуюся перед ним картину, и, усмехнувшись, произнес:
- Смотрю, ты уже нашел себе развлечение. Может, поделишься этой красавицей? - Кэл уже начал подходить к Лире, которая притаилась как мышка, при этом продолжая цепляться за руку Джеймса.
Грозно зарычав, Джеймс, оттолкнул девушку за свою спину.
- Она моя, и только моя! - оскалившись, прорычал Джеймс
В глазах Кэла промелькнуло удивление. Он смотрел на Джеймса и не узнавал его. Сейчас мужчина был похож на свирепого медведя, который охранял свою добычу. Всегда спокойный, Джеймс никогда не проявлял столько эмоции, как в данный момент. Кэл понял, что сейчас с мужчиной лучше не шутить. Подняв руки в примирительном жесте, Кэл произнес:
- Один ждет тебя в зале. Сегодня будем праздновать завоевание.
Кэл видел, как напряжен Джеймс, будто все еще ожидая внезапного удара.
- Сейчас приду - просипел Джеймс, который никак не мог придти в себя.
Бросив последний взгляд на Джеймса и на девушку за его спиной, Кэл вышел из комнаты.
Стоя за спиной Джеймса, Лира видела, как тяжело дышит мужчина, готовый отразить любое нападение. Желая успокоить мужчины, Лира положила руку на спину мужчины. Почувствовав прикосновение девушки, Джеймс отшатнулся от нее, и с презрением посмотрев на нее, сказал:
- Пошли! Если я увижу, как ты смотришь на других мужчин, ты на всю жизнь останешься в этой комнате. Надеюсь, ты меня поняла.
Дернув девушку за руку, воин потащил ее к выходу. Только сейчас Лира поняла, как тяжело и долго ей придется доказывать свою любовь к этому свирепому и безжалостному воину.