Холодно. В вентиляционных решётках протяжно завывал ветер. Некрасов поёжился, поднял воротник бушлата, подошёл к железному ограждению. Лето задерживалось. Сначала нещадно поливали дожди, теперь вернулись холода.
- "Кажется, вечность прошла с того злополучного дня, - подумал он. - И я давно не майор, а простой забулдыга на службе".
Он стоял на площадке смотровой башни и бессмысленно глазел на чаек. Таких башен было три. С каждой стороны огромного зарывшегося в скальную породу форта. Отсюда хорошо просматривалась широкая песчаная коса и кипящее бурунами море. Холодное, тёмное, неприветливое, как всё вокруг.
Форт построили в начале "Конфликта" и на его сооружение денег не жалели. Рассчитанный на гарнизон из тысячи военнослужащих, теперь он служил убежищем для того же числа гражданских и роты военных.
Грозная артиллерия, автономная система ПВО и даже спрятанная под скалами база с тремя дизельными подлодками, когда-то сделали форт неприступным. Теперь это хозяйство висело на шее Адмирала.
- Ох уж этот Адмирал! - прошептал Некрасов. Добрый сентиментальный старичок, который хочет, чтобы всем было хорошо.
Им не хватало продуктов и медикаментов, мазут расходовали только на поддержание нужной температуры в жилых помещениях. А электричество стало роскошью и бесперебойно поступало только на пост связи.
- "Жрать охота! - подумал Некрасов. - Похлебать бы чего".
Мысли о еде позволяли скоротать время, но к концу дня эти мысли становились невыносимыми.
- "Почему-то перестали выдавать сухой паёк". - Некрасов несколько раз подпрыгнул, запрокинул голову, подставляя лицо под дождь. - "Наверное закончился".
Холодная вода отрезвила, и голод слегка притупился.
- "Стоило цепляться за жизнь, чтобы оказаться в этом жутком унылом месте".
Он подошёл к парапету и, опёршись на перила, огляделся по сторонам. Там, в дюнах, по-прежнему лежали его "личные" мины. Их устанавливали тысячами, перед каждым эшелоном обороны. У самой кромки воды натянули колючку, разбросали бетонные противотанковые ежи.
До третьего эшелона добрались единицы. Окружённые минами и останками легионеров, вражеские БМП, так и остались стоять на дюнах.
Зарывшись тупыми носами в грунт, у берега догнивали десантные корабли. Покалеченные артиллерийским огнём, они стали лёгкой мишенью для ракет, когда мощные двигатели выбросили их на песок. Отсюда были видны распахнутые ворота трюмов и танки, которым так и не дали выбраться на берег.
- "Заваруха была знатная, - вспомнил Некрасов. - Ждали лёгкой победы мерзавцы, а получили по зубам".
Из года в год, ветры заносили останки чужих солдат песком, но всё ещё можно было разглядеть торчащие из земли черепа, обтянутые рваным камуфляжем рёбра и нетленные кожаные ботинки.
Эпидемия вспыхнула там, где меньше всего ждали. Города закрывались на карантин, на границах выставляли вооружённые кордоны. Появились беженцы и мобильные погребальные команды.
Некрасов хорошо помнил тот день, когда отовсюду затрубили о страшной заразе поразившей человечество. И у него не возникло даже сомнений, что причиной стали вскрытые лаборатории. Про Мейер и её секретное подразделение, Некрасов больше ничего не слышал.
Но однажды командир части вызвал в кабинет. Там Некрасова ждал человек в штатском - задумчивый, равнодушный ко всему тип. Он выпроводил полковника и, оставшись с Некрасовым наедине, произнёс всего одну фразу: "Обо всём, что случилось на острове, вам придётся молчать до конца своих дней".
На глазах рушились прежние представления о мире, цивилизация летела в пропасть дикости и мракобесия. А этот несчастный человек доживал свои последние дни в наивном неведении.
- "Наша человеческая вера в стабильность тогда ударила больнее всего, - подумал Некрасов. - Даже самые подготовленные оказались слабаками".
Через месяц очаги заражения появились на другом конце света. Там за дело взялись рьяно и, чтобы выжечь скверну, применили тактическое оружие. Это привело к массовой гибели людей и к анархии на улицах. Жёсткие меры не остановили заразу, а только оттянули неизбежный конец.
Пандемия распространялась там, где было больше всего людей, и борьба за выживание превратилась в борьбу за "чистые земли". Когда стало понятно, что военных столкновений не избежать, вооружённые силы привели в боевую готовность, расконсервировали военные базы, в авральном порядке начали возводить оборонительные сооружения.
"Треугольник" стал единственной крепостью, которую успели завершить к началу конфликта. И когда на горизонте показалась армада "Объединённых сил", командование отдало приказ ответить общим залпом.
Некрасов зябко поёжился, вспомнил, как у него тряслись колени, когда к берегу подошли десять десантных кораблей и с крейсеров, стоявших у линии горизонта, в их сторону полетели "Томагавки".
Береговая артиллерия потопила два крейсера, затем подтянулись флотские. Он наблюдал морской бой в амбразуру бетонного ДОТа. Оглушительная канонада, вой корабельных ревунов и скрежет железа, потрясли тогда воображение. Он видел, как переворачивались эсминцы, как крейсер с развороченной рубкой выбросило на камни, как совершая немыслимые циркуляции, пошёл ко дну вражеский десантный корабль.
Высадка врага напоминала дикое нашествие. Сотни БМП, тысячи солдат выплеснулись на берег ревущим потоком. Голландцы, шведы, немцы, британцы, словно варвары, бросались на колючку, чтобы завоевать для своих народов спасительную землю. Они гибли на минах. Умирали под шквальным огнём пулемётов.
Но все жертвы оказались напрасны. "Чистых земель" больше не было. Зараза расползлась по всему миру и всеобщее инфицирование территорий стало вопросом времени.
- Ещё не задубел?
Некрасов обернулся, заметил Юрку Носова, который пытался протиснуться в заваленный ящиками проём.
- Потише там! - бросил Некрасов. - Я полдня потратил, чтобы навести порядок.
- У меня в ящиках тайник, - Юрка подошел ближе, показал бутылку. - Не хочу делиться с кем попало.
Юрка в армии никогда не служил, но Адмиралу требовались бойцы, даже такие как этот недотёпа.
Некрасов облизал обветренные губы, улыбнулся.
- У тебя два часа личного времени. Спал бы в кубрике до ужина.
- Мне снятся плохие сны, - пожаловался Юрка. - Печень ноет, в голове трещит. Думаю, от гороховой каши.
- Из опилок что ли? - спросил он. - Откуда только такую дрянь берёшь?
- Тебе какое дело?
Юрка забрал бутылку, спрятал в карман. Подойдя к парапету, уселся в кресло дозорного.
На станине старенькая СВДэшка. У кресла, ящик с промокшей беллетристикой. Для дозорного, не было хуже места, чем открытая всем ветрам башня.
- Лужа на сиденье, - ухмыльнулся Некрасов. - Теперь весь зад мокрый.
- Ер-р-рунда, - отмахнулся Юрка. - Вот если б мороз!
Некрасов пожал плечами, опёршись на железные перила, посмотрел на развёрнутый боком десантный корабль. Он стоял к форту ближе всех. Пять лет назад его капитан неверно рассчитал последствия манёвра, и судно ещё глубже увязло в песке. На почерневшей от огня палубе до сих пор лежали останки морпехов.
- Помнишь, "Норвежца"? Вчера несколько часов пытался отогнать от него ворон. Эти пернатые черти повадились ковыряться у него в башке.
Норвежец лежал на краю палубы, под фальшбортом. Одна рука болталась на ветру, на черепе остатки рыжей шевелюры.
Прошло пять лет, а Некрасов до сих пор не мог забыть день "Великого нашествия". Первая попытка высадить десант захлебнулась - второй не последовало. Пару дней на рейде болтались десять натовских кораблей. Они сделали несколько залпов, попытались приблизиться к берегу, но к полудню всё прекратилось. Корабли ушли в открытое море и маячили там ещё сутки. На следующий день остался только авианосец. Экипаж сделал несколько попыток завести двигатели, но к вечеру судно отнесло к прибрежным скалам. Он застрял на камнях и висел на этих скалах до сих пор.
- Мы так и не узнали, что стало с матросами, - заметил Некрасов. - Хотели проверить, но передумали.
- Правильно сделали! - отозвался Юрка. - От микробов не убежать.
- Опять этот жмур! - оживился Юрка. - Этот гад шастает сюда как на работу.
Зомби медленно обошёл бетонный блок и поплёлся к подбитой БМП. Некрасов наблюдал за ним неделю. Жмур появлялся в одно и то же время, проходил под стенами форта и тащился к бронетранспортеру. С большим трудом, он забирался внутрь, проводил там какое-то время, и выбираясь через люк, уходил той же дорогой.
- Тебе тут делать нечего! - рявкнул Носов. - Вонючка!
Юрка схватил СВД, прильнул к окуляру и тут же выстрелил. Жмур упал на песок, забился в конвульсиях. Пуля скользнула по черепу, и теперь тварь беспомощно барахталась на земле.
- Никому неизвестно, что чувствуют эти твари, - заметил он. - Решил прикончить упыря, бей наверняка.
Он плавно нажал на курок. Пуля попала в лоб, и жмур затих.
- Что за манера, лупить без разбора, - бросил он. - Мешал, он тебе? К-к-козёл!
- Не знал, что так болезненно к этому отнесёшься, - пожал плечами Юрка. - Может, и с бормотухой покончим?
Некрасов с облегчением закрыл за собой дверь, наслаждаясь теплом, двинулся вниз по лестнице.
- До отвала здесь не нажрёшься, - заметил Борька Демидов. А помнишь, как в офицерских столовках кормили?
Демидов возглавлял спецотдел, который занимался разведкой и внешними связями. Через него "Треугольник" получал информацию из других убежищ, и Адмирал считал Борьку наиболее ценным после заместителя человеком. Но для Некрасова этот парень всегда был Борькой, сослуживцем, которого он знал ещё с училища.
- С продуктами сейчас паршиво, - усаживаясь за стол, проронил Демидов. - Гражданских много, нужно чем-то кормить.
Он зачерпнул похлёбку, огляделся по сторонам, наклонился к Некрасову.
- Скажу по секрете, - прошептал он. - У штабных крупные разногласия. Заместитель нашего старичка, предлагает урезать норму гражданским. Он считает, что "Треугольник" не способен прокормить такое количество людей и лишних нужно выкинуть.
- Шубин так считает!? С ума сошёл? - Некрасов удивлённо огляделся по сторонам. - Представляешь, что будет?
- Вот и я о том же. - Демидов без удовольствия проглотил ложку супа, поморщился. - Адмирал и ещё пара человек против. Остальные поддерживают этого гада, но к радикальным мерам, пока никто не готов. Кроме Шубина.
Борька многозначительно качнул головой.
- Только помалкивай там. Понял?
Минут пять они хлебали похлёбку молча.
- Накануне, Адмирал разговаривал с кем-то по внешней связи, - начал Демидов. - Думаю, у него по-прежнему есть своя линия с более крупными центрами. Так вот, после этого разговора, он вызвал к себе и сообщил, что рыбаки выловили в море какой-то предмет. Что именно не сказал. Но этой штукой заинтересовались спецы. Чужие.
- Ну и дела, - прошептал Некрасов. - Похоже, у тебя появилась работа и ты хочешь, чтобы эту работу сделал я?
- Ты единственный на кого могу положиться. Работа важная и кто знает, может те другие, наконец, обратят на наш несчастный "Треугольник" внимание.
- Что требуется от меня?
- Хочу, чтобы смотался к рыбакам и забрал этот предмет.
Некрасов усмехнулся, плеснул в кружку кипятка.
- Я не люблю эти места. Там скверный запах и толпы жмуров. Однажды меня чуть не сожрали, и я не хочу снова искушать судьбу.
- Знаю. Ты уже год не выбирался за пределы форта. Но люди ведь туда ходят?
- Какие люди? И сколько из них вернулись? Наш мир рухнул, он ограничен этими стенами. То, что снаружи - принадлежит каннибалам.
- Я дам тебе мотор и трёх бойцов. Они лучшие в своём деле. И много раз бывали в "Мёртвых городах".
- Охотники?
- С мародёрами не работаю. Это совсем другие ребята. Так что твоей шкуре ничего не будет угрожать.
- Что получу взамен?
- Адмирал вернёт звание, назначит содержание по высшему разряду и быть может, выдаст билет в Убежище покрупнее этого.
Некрасов задумчиво отхлебнул, поставил кружку на стол. Он много раз слышал о городах защищённых высокими стенами, городах полных жизни и тепла.
- Веришь, что эти города действительно существуют? - наконец спросил он. - Иногда мне кажется, их придумали отчаявшиеся люди, чтобы окончательно не потерять надежду.
- Лично я там не был, - усмехнулся Демидов. - Никто не знает сколько на земле осталось Живых. Но согласись, если есть способ вернуться назад, мы должны его найти. Ради этого стоит рискнуть. Верно?
Некрасов забрал автомат, две гранаты, старенькую потёртую рацию и фонарь.
- Не забудь броник и каску! - бросил интендант. - Только не потеряй.
- А если потеряю?
- Заставлю искать. Всё барахло учтено и я не собираюсь за него отвечать.
Интендант, старый озлобленный алкаш, швырнул на столешницу бронежилет. Топорща усы, мрачно сверкнул покрасневшими глазами и отвернулся.
Собачиться не хотелось, и Некрасов махнул рукой. Он вышел из каптёрки и двинулся к гаражу. Там его ждали. Три бойца в лёгкой броне, вооружённые штурмовыми автоматами. Он никогда не видел их на базе и сразу же закрались сомнения.
- "Откуда мне знать, что у них на уме, - подумал Некрасов. - На обратном пути пустят пулю в бок и оставят подыхать где-нибудь на дороге".
Они с интересом оглядели его с ног до головы, переглянулись.
- Я Суворов, - наконец представился старший. - В каком музее раздобыл пушку?
- Давай поменяемся, - пробурчал Некрасов. - Надеюсь, спорить кто главный не станешь?
- Не обижайся. Просто хотел немного повеселиться.
- Я не обижаюсь, - примирительно отозвался Некрасов. - Может, представишь своих парней?
- Это запросто, - улыбнулся Суворов. - Долговязый Кнут Хансон, по прозвищу Швед, а того бойца, которого ты назвал парнем, зовут Дашка Грачёва.
Некрасов мрачно покосился на Грачёву. Оскалился.
- Сколько жмуров замочила? - спросил он. - Впервые вижу бабу в спецподразделении.
- Ну, так посмотри ещё! - огрызнулась Дашка. - О своих подвигах расскажи. Нам сообщили, ты уже год сидишь в железобетонной коробке. Не страшно?
Тонкие черты лица, проницательные глаза, в остальном типичная грубая солдатка.
- Не ваше дело, - Некрасов злобно сверкнул глазами и двинулся к БТРу. - Выполним задание, а дальше каждый пойдёт своей дорогой.