Селиванова Элина Викторовна : другие произведения.

Я, Мак и Маколей, а с нами Ветер, Алли и пираты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Фантастическая повесть для детей

Я, Мак и Маколей,

а снами Ветер, Алли и пираты.

/i>

Т ,

i>

1 часть.

1. Могло бы и не быть...

  
   Выйди я из дому немногим раньше или позже, всего-то на пару минут, - ничего такого, наверное бы, и не произошло... Не всякой девочке и не каждый день выпадают удивительные случайности, которые переворачивают обыкновенную жизнь кверху дном, превращая ее в захватывающее приключение.
   И вот теперь я думаю: что такое случайность? Она, как перышко, выпавшее из крыла перелетной птицы. Сама птица уже далеко, где-то там, впереди, летит в сторону моря. А перышко медленно кружится и падает в сторону земли. Кто-нибудь его увидит, но пройдет мимо, а другой подставит руку, - и перышко мягко опустится именно в эту ладонь...
   Многие в тот день видели этого странного человека. Но только я почему-то пошла за ним следом.
   Он нес много-много свертков: в руках, под мышками, за спиною в рюкзаке и даже на веревочке на шее. Он был невелик, - ростом с двенадцатилетнего парнишку, однако, это был вполне взрослый дяденька. Ну, разве, чуточку смешной: его волосы цвета новорожденных цыплят торчали в стороны и развевались по ветру, и еще у него был большой, значительный такой, знаете ли, нос. Дяденька твердо и решительно глядел перед собой и быстро шел по тротуару, полному людей. А люди расступались в стороны, словно они - пена, а он - корабль с желтым флагом, нагруженный от кормы до самого носа таинственным грузом. И мне показалось, что у этого человека есть какой-то особенный секрет, какое-то важное дело, которое заставляет его так торопиться. Он не видел ничего, кроме дороги перед собой.
   И я пошла за ним.
   Наверное, минуло не меньше часа, пока мы добрались до окраины города. Прохожих встречалось все меньше. Редели дома, стихал шум автомобилей. Постепенно город отступал, пока не остался позади нас. Сделалось совсем тихо. На дороге - никого, кроме нас двоих...
   А он все продолжал шагать. Так же твердо, так же быстро, так же решительно. И в тишине незнакомой мне окраины раздавался лишь стук его большущих ботинок. И я тихонько повторяла за ними: Блруп-туп, блруп-туп, блруп-туп. От незнакомца меня отделяли каких-нибудь пять или восемь шагов. И больше всего я боялась, что он вдруг обернется и спросит: Зачем ты за мною идешь, а-ааа?! И никак не могла придумать, что я на это отвечу... Но он меня не замечал! Наверное, его занимали какие-то трудные мысли, которые копошились в его желтоволосой голове. А может быть, никакие не мысли защищали меня, а просто-напросто все эти свертки? Ведь их было множество, и они, как живые, шебуршались, грохотали, выскальзывали из его рук, норовили упасть. Конечно, незнакомцу было недосуг глядеть по сторонам и прислушиваться к моим осторожным шагам!
   И вот, когда вокруг был уже лес, и только редкие домишки выглядывали из зарослей, мы, наконец, подошли к одному дому и поднялись на крыльцо. Человек постучал в дверь. Я притаилась за его спиной и замерла, едва дыша от волнения. Хоть бы подольше оставаться незамеченной! - думала я. Возвращаться мне не хотелось, - ведь я прошла с моим незнакомцем такой долгий путь! Мне даже казалось, что теперь мы с ним в каком-то смысле друзья. Я успела привыкнуть к нему, к его смешной шевелюре, взлетающей кверху даже от самого легкого ветерка, к этим рыжим ботинкам на толстой подошве и с цветными шнурками, к этим загадочным сверткам... И будет так странно, так несправедливо, если меня вдруг прогонят! Проникнуть бы в дом, думала я, узнать бы, что будет дальше...
   Дверь отворилась.
  -- Ну, наконец-то, Мак! - воскликнул возникший на пороге хозяин, - я тебя заждался уже!
   Этот хозяин был еще совсем мальчишка, лишь немногим старше меня, однако, почти на голову выше Мака. Мне сразу понравились его глаза - живые, быстрые, только чуточку хитрые. Но и он меня не заметил, - какое-то непонятное, важное дело поглощало их целиком!
  -- Привет, Маколей! - торопливо поздоровался Мак, - идем скорее!
   И повлек Маколея в дом. Маколей - это ведь тоже Мак, - подумала я. - Два Мака, получается! Тогда пусть первый мой Мак будет Желтым Маком, это имя ему очень подходит.
   Я тихонечко юркнула следом за ними. Смотрю, они бегут на кухню, а там, в ближнем к двери углу стоит холодильник, и между ним и стеной небольшое пространство - как раз для меня. Я туда скользнула и притаилась.
   Сначала они принялись распаковывать свертки. Полетели в стороны оберточная бумага и бечевка, и наружу показались книги, одежда, походный котелок, коврики, цветные коробочки, тюбики с надписями: крем-брюле, фасоль, апельсины, макароны по-космофлотски, что-то еще... Много там было вещей, но друзья, распаковав все это добро, особенно на него и не глядели, а лишь сложили горкой прямо под стол.
   И тогда Желтый Мак стал искать что-то другое в своих карманах. А Маколей, вижу, волнуется, переминается с ноги на ногу, весь в нетерпении то и дело повторяет: Ну, ну! А ты не потерял?! Желтый Мак старательно машет головой, нет, мол, не потерял! А сам уже все карманы вывернул, но найти чего-то там не может...
   А!, - вдруг крикнул он и, сев на пол, расшнуровал и скинул ботинки. Запустил руку сначала в один - там пусто! - а затем в другой, - ура! И извлек оттуда сложенную в несколько раз бумагу. Ах! - воскликнул Маколей, - давай же сюда!
   Разворачивают они эту бумагу, а это, оказывается, схема, огромнейшая, как остров Эо в натуральную величину! И раскладывают ее на столе.
   Ну, думаю, делишки разворачиваются здесь! Я совсем осмелела от любопытства и тихонечко приблизилась к ним. Пробую подглядеть, что за схема... А у Желтого Мака волосы торчат в стороны, он склонился над столом так низко, что носом его касается - загородил мне все. И Маколей тоже чуть не лежит на столе. Но тут вдруг Желтый Мак как вскинется! Да как закричит:
  -- Будем, будем спасать, Ма-ак!!! Будем спасать их всех!!!
  -- Да, Мак!!! Будем!!! - кричит и Маколей.
   И тут они обнялись, словно при встрече на вокзале, и давай хлопать друг друга по спинам. Да крепко так! А от Желтого Мака пыль полетела, словно у него под пиджаком не спина была, а матрац...
   Но пока они друг друга обнимали да охлопывали, я в схему заглянуть успела!
   Знаешь, что там было?! Карта, конечно... Только ни земли, ни воды, ни космоса... Карта ладони!!! Бугорки были горами, линии - ручьями и реками, скопления всяких полосочек и крестиков - городом. Вокруг ладони был изображено море или океан. Как бы, рука - это остров.
   И я почувствовала, что здесь кроется неизвестное. Самая таинственная тайна. Самый ужасный секрет. И эти двое его знают... О, как мне захотелось стать третьим человеком, которому откроется тайна!
   И внезапно я услышала свой собственный крик:
  -- Я ВСЕ ЗНАЮУУУ!!!
   Они как подпрыгнут от неожиданности!
  -- Я все знаю, - повторила я уже тише, уверенно глядя им в глаза, а потом веско добавила, - и я с вами заодно.
   Сама не пойму, откуда я взяла эти слова, и как у меня хватило смелости! Ведь я ничего не знала про них и даже ни о чем не догадывалась! Это был просто блеф (блеф - это когда очень смело врешь, чтобы выиграть или выведать).
   Они были ошеломлены. И... они мне поверили! Сразу.
   Но тут уже я была не рада, потому что они стали обнимать меня и хлопать по спине, причем, так дружески, что из меня не то, что пыль - чуть косточки не посыпались!
  -- Как давно мы тебя ждали, дорогая Макака!!! - кричат.
   Представляешь?! Макака!!! Вот это имя...
   Похоже, они ждали свою Макаку, - а тут я, как с неба, они меня за нее и приняли. Хотя, может быть, я тоже Макака? Или именно я и есть Макака? Ведь этого никто не знает... А если так, что же тогда получается? Маколей, Желтый Мак и Макака. Три Мака.
   Вот так все и началось...
   Ну а потом мы сели обедать. На обед у Маколея была пицца, приготовленная им самим по его собственному рецепту. Она была необыкновенной! Мы нашли там рыбу, помидоры, баклажаны, огурцы, лук, кусочки ананаса и лимона, маслины, зеленый горошек, креветки, ветчину, апельсиновые корочки, орехи, картошку, чеснок, макароны... И все это было засыпано сыром и полито соусом. Пицца получилась толстая, как перина и очень вкусная! Щедрая рука была у этого Макалея.
  -- Перед полетом мы должны как следует подкрепиться, - объяснил он, - ведь скоро мы перейдем исключительно на космонавтскую пищу!
   И он слегка пнул запасы, лежащие под столом.
   А после обеда мы начали собираться. Мы решили не откладывать и отправляться в дорогу немедленно. После того, как все необходимое было уложено в рюкзаки, нам осталось только проверить подземную дорогу к Шаттлу. Шаттл - это корабль Макалея, на нем мы должны были отправляться в путь (через черные космические дыры, так гораздо ближе). А дорога к Шаттлу начинается из кухни Макалея, нужно только войти в кухонный шкаф - он ведет в подземный ход, на ту сторону планеты.

2. Шаттл. Космические пираты.

   Мы миновали тоннель, ведущий из кухни Маколея на стартовое поле. Я выковыряла глину из ноздрей и вдохнула свежий ветер планеты.
  -- Земля...- задумчиво сказал Желтый Мак.
  -- Улетаем... - печально добавил Маколей.
   Я не знала, куда мы летим, но не подала виду, а просто улыбнулась и попробовала их утешить:
  -- Мы скоро вернемся!
   Мои друзья удивленно посмотрели на меня, так, словно у меня только что выпали все волосы и зубы.
  -- Ты уверена? - медленно спросил Желтый Мак.
  -- В космосе время воспринимается по-другому, - сказал Маколей.
  -- Конечно, - ответила я, ничего не понимая.
   Но я была Макакой, а Макака должна была знать о предстоящей экспедиции все, и может быть, даже больше... И я продолжала делать вид, что для меня в этой таинственной истории нет ничего тайного.
  -- Тогда летим, ребята, - сказал Желтый Мак, - Макака назначается капитаном корабля. Она и поведет наш Шаттл в космическую неизвестность.
   Куда?!!!!! - хотелось закричать мне, но я промолчала... Ведь я была Макакой...
   Я улыбнулась одним только краешком губ. Мужественно, как улыбаются только капитаны.
   И шагнула на борт.
  
   Зрачками звезд царапала пластик иллюминаторов космическая мгла. Мы мчались в направлении Седьмой Черной Дыры, которая носит еще одно название - Дурная Бесконечность.
  -- Почему ты решила лететь именно туда? - спросишь ты.
  -- Быть может, - отвечу я, поразмыслив, - мы могли выбрать и другое направление, но... ведь все дороги в необозримом пространстве ведут в одно место и сходятся в одной единственное точке. Так не все ли равно, какую выбрать дорогу? А особенно, если ты совсем не знаешь, куда лететь. Не стоять же на месте! К тому же, если ты капитан! А капитан - это тот, кто умеет и не боится принимать решения. Вот я и решила - Дурная Бесконечность. Пусть будет. Let it be. Вперед, три смелых Мака!
   В дверь постучались.
   Желтый Мак прошлепал к входному люку и вежливо поинтересовался:
  -- Кто там?
  -- Космическая полиция! - был ответ. - Открывайте!
  -- Не открывай! - воскликнул Маколей и, подчинившись невесомости, взмыл под потолок. Желтый Мак печально поглядел на него снизу (иногда он отчего-то грустит) и задал вопрос:
  -- Почему?
  -- Мне кажется, что это бандиты! - ответил Маколей.
   Снова раздался стук. Настойчивый, громкий.
  -- Придется отпереть, - сказала я, - если это действительно полиция, - нас арестуют за неподчинение. А если это бандиты, - мы сумеем защититься.
  -- О^кей, кэп,- сказал Желтый Мак.
  -- Всем надеть скафандры, - скомандовала я.
   Маколей спустился. Мы оделись. И отодраили входной люк.
  -- О-оооо!!!! - закричали мы через мгновенье.
   В корабль ворвались четыре бандита.
  -- Ха-ха!!!! - заорал один из них, - бойтесь! Вы в руках у космических пиратов!!!
  -- Позвольте полюбопытствовать, - сказал Маколей, - как вы обходитесь без корабля в открытом космосе?
  -- Это все потому, что мы НАСТОЯЩИЕ космические пираты!!!! - очень громко сказал второй пират, высокий и лысый.
   Очень громко.
  -- Уууу-у, - поморщилась я, - в следующий раз, когда вам захочется что-то сказать, сделайте знак, - мы успеем заткнуть уши или отбежать подальше. Иначе, мы просто оглохнем от вашего голоса.
   Второй пират злобно сверкнул правым глазом, но промолчал.
   И тогда третий сделал шаг вперед и угрожающе крикнул:
  -- Ждавайтесь!!!!
  -- А что вы, собственно, собираетесь с нами делать? - задал вопрос Желтый Мак, - зачем мы вам?
   Третий хотел, было, что-то прошепелявить, но тут вступил в разговор четвертый:
  -- Зачем вы нам? - перепросил он несколько озадаченно, - по правде сказать, вы нам нужны, как облаку зонтик...
  -- Или как змею ботинки... - добавил второй.
  -- Или как кошке летучие мыши... - добавил первый.
  -- Или как вы нам, - решила я прервать полет коллективной мысли.
  -- Да вообще-то, мы и сами себе не очень нужны, - неожиданно сказал третий, внезапно перестав шепелявить.
  -- ЧТО???!!! - очень громко возмутился высокий и лысый.
   И снова мы схватились за уши.
  -- Да, ГиперБлин, я так думаю, - стоял на своем третий, - ну ответь мне, пожалуйста, нужны ли мы нам? И если да, то зачем?!
   Воцарилось молчание. Упала тишина (так пишут во взрослых книжках).
   Пираты молчали. Ничего не говорили и мы.
   Я подошла к пульту, чтобы свериться с картой. Корабль держался верного курса. Потом я проверила и подкорректировала задание для Бортового Компьютера на ближайшие семь часов. Бортовой Компьютер сам вел корабль, а я лишь задавала параметры и исправляла ошибки. Я руководила не только командой, но и электронный мозгом Шаттла.
   Я оказалась классным капитаном.
  -- Через минуту мы достигнем Собачьей Галактики, - сообщила я.
   Пираты заволновались, а тот, которого звали ГиперБлин, (то есть второй, громогласный, высокий и лысый), неожиданно оттолкнулся от пола, взмыл к потолку, лег животом на воздух и поплыл, словно в море, мощно разгребая руками невесомость.
  -- Да не переживай ты так Гипер! - посоветовал третий.
  -- Мы найдем твоего пса, я уверен, - добавил первый.
  -- И я так считаю! - присоединился четвертый, - корабль мы уже, считай, захватили... - он шмыгнул носом и неуверенно посмотрел на меня, - ну... почти захватили... - стушевался он вдруг.
  -- И не надейтесь, ребята, - сказала я, - мы сумеем за себя постоять.
  -- Но мы же пираты! - визгливо крикнул первый, - и вы должны нас бояться!
  -- У нас не получается, - искренне сказала я, - мы очень смелые...
  -- Да?! Ну, так бы сразу и предупредили!!!! - очень громко сказал ГиперБлин, и мы все упали на пол, сбитые с ног мощной звуковой волной. Гипер и сам свалился сверху. Когда мы пришли в себя, он смотрел на нас виноватыми, полными печали глазами.
  -- Что, Гип, - проговорил Маколей, - трудно тебе с таким голосом? Тебя же невозможно слушать! Наверное, ты чувствуешь себя одиноким...
  -- Именно поэтому он и подался в пираты, - объяснил первый, - кстати, меня зовут Рлу.
  -- А меня Юю, - сказал четвертый
  -- А я не скажу своего имени, - надменно произнес третий, - я еще не отказался от своего намерения захватить ваш корабль. И знакомиться с вами мне нет никакого резона!
  -- Он всегда был несговорчивым, - улыбнулся Рлу, - но в душе он трепетный, как крыло мотылька...
  -- Добрый, как плачущий дед в умиленье от внука...
  -- Тонкий, как луч, преломившийся в сеточке глаз стрекозы...
  -- Нежный, как утренней розы цветенье...
  -- Робкий, как горлица дикая, в сад залетевшая чей-то...
  -- Светлый, как воспоминанье о пенном прибое, о солнце, на лучиках-ножках вприпрыжку бегущем по морю...
   И тут я поняла, что никакие это не пираты, а романтики, причем, настоящие, и, может быть, именно поэтому, они бросили все дела на земле и отправились странствовать в космос.
  -- Давайте дружить, - предложила я.
  -- Если вам нужна помощь, так и скажите! - заявил Маколей.
  -- И мы вам поможем, - добавил Желтый Мак.
  -- Правда???!!!! - закричали пираты, все, кроме Гипа (он только выпучил глаза и губы изо всей силы). - А разве такое бывает???!!!!
   Тут уж мы удивились.
  -- Конечно, бывает! - сказали мы.
  -- А вот и Собачья Галактика, - сообщил Бортовой Компьютер.
  -- Остановите корабль, я сойду! - шепотом крикнул ГиперБлин, - пожалуйста...
  -- Успокойся, Гипер, мы с тобой, - погладил его по грустной голове Рлу, - вот и ребята тоже, они ведь хотят нам помочь!
  -- Очень хотим! - сказали мы, - но что нужно делать? Вы говорили про какого-то пса...
  -- Вот именно! - ворчливо сказал третий, - Про пса! И не просто пса, а ГиперПса! Это друг ГиперБлина. Причем, такой друг, что почти сын!
  -- Почти брат!
  -- Почти отец!
  -- Понимаем, - сказал Желтый Мак, - у меня, жаль, нет такого пса...
  -- Он пропал, это ваш ГиперПес? Потерялся? - спросил Маколей.
  -- Он улетел на родину всех собак - в Собачью Галактику. Обещал вернуться через полторы недели и не вернулся, - ответил Юю.
  -- Уже прошло четыре месяца! - пояснил Рлу.
  -- Гипер просто сходит с ума от тоски!
  -- И мы вышли в космос.
  -- Но как в одних скафандрах, без корабля?! - снова поразился Маколей. - Ведь в космосе же вакуум! Нечем дышать. Да и холодно.
  -- Вы забываете, что мы пираты! - проворчал третий.
  -- Но пираты тоже в каком-то смысле люди, - задумчиво проговорил Желтый Мак.
  -- Да вы понимаете, ребята, - сказал Рлу, - Гипер так мучался, так страдал, что мы не могли дольше оставаться на месте. А Шаттл у нас один на пятерых, - и ГиперПес улетел на нем. Вот нам и пришлось лететь без Шаттла. Мы забрались на самую высокую гору...
  -- На Джомолунгму?! - удивился Желтый Мак.
  -- На Джомолунгму, - горделиво подтвердил третий.
  -- 8848 метров! - воскликнул Маколей.
  -- 8848 шагов здоровенного дяди.
  -- 8848 мальчишек, вставших друг другу на плечи.
  -- Ого, - сказала я.
  -- Горная система Гималаи, - прошептал ГиперБлин.
  -- Расположена в Азии, - поддержала я разговор.
  -- А сама Джомолунгма в Китае, - сказал Желтый Мак.
  -- Почти на границе с Непалом.
  -- Вот с этой горы мы стартовали. Оттолкнулись и прыгнули в небо, - объяснили пираты.
  -- Я так и думал, - серьезно сказал Маколей.
  -- Собачья Галактика, - напомнил Компьютер, - Планета Желтоглазого Пса. Корабль приземлился.
   Мы притихли и стали смотреть друг на друга. Я вспомнила, что я капитан:
  -- Всем надеть скафандры!
  -- Кэп, - мягко сказал Желтый Мак, - но мы их не снимали...
  -- А! Точно... Тогда выходим наружу.
  
  

3. Планета Желтоглазого Пса.

  
   В космическом порту Планеты Желтоглазого Пса нас встретили четыре вежливые собаки.
  -- Привет вам, браться по разуму! - смешно двигая губами, сказала одна из них. - Разрешите представиться, я - ПесКусос.
  -- Я Толстый Нос.
  -- Я Синди Бос.
  -- Я Слоноф-Утес.
  -- Я Макака.
  -- Я Макалей.
  -- Я Желтый Мак.
  -- Я Рлу.
  -- Я Юю.
  -- Я ГиперБлин, - шепотом.
  -- А я с вами знакомиться не собираюсь! - это, естественно, третий.
  -- Можете снять скафандры, - сказал Кусос, - здесь родственная вашей атмосфера. Пройдемте на планету. Да, и еще... должен вас предупредить заранее: будьте осторожны, иногда я кусаюсь.
   И он ненароком поглядел на третьего пирата.
  -- Ничего не могу с собой поделать! Когда я сержусь или растерян, - во мне просыпаются дикие звездные предки. Могу тяпнуть того, кто поближе. Потом мне очень стыдно бывает...
  -- А я, наоборот, никогда никого еще не кусал, кроме слонофов, - сказал Слоноф-Утес.
  -- Ведь правильно говорить слонов, - осторожно подсказал Юю.
  -- Это совсем другие животные, - пояснил Утес, - и про них нужно говорить: слонофы. Иначе их можно спутать со слонами, а это недопустимо, - они совершенно на них не похожи. Увидите сами.
  -- Идемте.
   Мы ступили на желтый, горячий и вязкий песок. Мы улыбались, и наши зубы отсвечивали золотом, а глаза были как двадцать два маленьких ярких светила. Мы почувствовали себя красавцами и смельчаками, пилигримами космоса, детьми Вселенной, частичками Бесконечности...
   Многое мы увидели на этой планете. И песчаное море, и собакообразных черепах, и собачьи театры (где они играют людей), и щенячьи соревнования по кто-кого-скорей-за-попу-цапнет, и слонофов.
   А вот про слонофов скажу отдельно! Чудные зверушки. И зачем их только Утес покусывает?! Но он тоже их любит и кусает, наверное, как раз потому, что очень уж они ему нравятся, р-ррр! Слоноф выглядит так. Как слон, но с коротким хоботком и размером с небольшую собаку, покрыт мякенькой серой в клеточку шерсткой. Он умен и может разговаривать. А глаза у него сиреневые в черную крапинку. Красивый... Собаки и слонофы живут очень дружно и стараются во всем помогать друг другу.
   Мы сразу полюбили слонофов, а одного из них нам очень захотелось забрать с собой на землю. Но он объяснил нам, что будет скучать по родине, и ему лучше остаться.
   Но ты, наверное, спросишь про ГиперПса! Мы везде его искали, спрашивали у слонофов и псов. И ответы их были странными: только что был здесь... Три дня мы мотались по планете в поисках потерянного друга-почти-сына-почти-отца-почти-брата, - кое-где даже находили его следы (недоеденный обед, недогрызанный башмак, недосказанная история, недопитая бутылка молока...). Но самого ГиперПса найти не удавалось. ГиперБлин ничего не ел от волнения, похудел так, что ступал совершенно не слышно, как печальное костлявое облачко. Сердца наши разрывались от сострадания к другу.
   Однажды мы брели по желтой пустыне, печальные, растерянные. И ГиперБлин шел позади уже такой легкий, что под ним оставался непримятым песок. И неожиданно перед нами возник огромный, как печаль ГиперБлина бархан. Мы остановились, сели отдохнуть. Пили воду. Молчали. И в молчанье людей и пустыни вдруг послышался звук. То-оооооненький, сла-ааааабый, тихий, как скрежет надкрылий жука...
  -- Что это? - спросил ГиперБлин, и его голос уже не был так громок, как прежде. Ослабел ГиперБлин.
  -- Не знаем, - ответили мы.
   Тогда мы перестали дышать и прислушались. Звук повторился, он шел из-под бархана, изнутри, и его недр.
   И тогда мы принялись копать, зачерпывать и отбрасывать песок. Зачерпывать и отбрасывать. Зачерпывать и отбрасывать. И так очень долго.
   И тогда мы увидели дверь.
  -- Ого!!! - закричали мы, - дверь!!!
   Стали пробовать ее открыть. Мы толкали ее и тянули, пытались сдвинуть в сторону, нажать на разные места и... ничего у нас не получалось. Хоть на двери и не было видно никакого замка, - она была крепко впаяна в твердую подземную стену и не поддавалась. И тогда ГиперБлин упал на дверь грудью, приложил свои губы к узкой щели между стеной и дверью, вдохнул побольше воздуха и закричал:
  -- Алли!!! А-аааалли!
  -- Это он так называет своего пса, - тихонько пояснил третий.
   За дверью что-то зашуршало. Отчетливо прозвучали торопливые шаги, и мы услышали громкий ответ:
  -- Сейчас, сейчас, минуточку! Улли! Уже иду!
  -- Это Алли так зовет ГиперБлина, - снова шепнул третий.
  -- Алли! Аллиииии! - кричал ГиперБлин, - Ты тут, Алли!
   Дверь распахнулась, и мы увидели господина собачей наружности, довольно полного, в широких полосатых бриджах и в круглых маленьких очочках. Рубашки на нем не было.
  -- Улли?! - поразился он, - Улли, сынок! Дружище!!!
   Плача, они бросились друг другу в объятья (чуть не сказала в лапы) и очень долго обнимались и ласково шептались...
  -- Ну, наконец-то... - с облегчением проговорил Рлу, - мы нашли его.
  -- Странно, - проговорил Желтый Мак и тут же замолчал, о чем-то задумался с удивленным, даже загадочным выражением лица.
  -- Что ты сказал? - переспросила я тихо.
  -- Я сказал, что это странно, очень странно! Да-да, - скороговоркой ответил он мне, - я чувствую тайну, - зашептал Желтый Мак,- необыкновенную тайну, тайну-ууууу.
   Шепот его становился каким-то шипящим, шипучим, и мне показалось, что Желтый Мак превращается в шепчущий ветер, медленно вытекает из рыжих ботинок и растворяется в жарком пространстве. Я испуганно шлепнула его по лбу, что бы он пришел в себя, но моя рука провалилась в мокрый горячеватый пар...
  -- А-аааааааааааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! - закричала я в ужасе, - Макоо-лееей! Мак растворяаа-етсяаа!!!!!
   Маколей подскочил к нам и стал хватать руками то, что теперь было Желтым Маком.
  -- Макакачка... что с ним?! Что с моим другом? Что с ним, Макака?!!!!!
  -- Не знаю, Маколейчик!!!! Не знааааааюуууу!!!! - зарыдала я.
   Желтый Мак переставал быть видимым. Наш добрый друг испарялся.
  -- Это все оно - Время! - неожиданно закричал Алли, - на этой планете Время вытворяет страшные штуки, держите скорее пакет!
   Он бросил нам большой пакет из-под аппаратуры.
  -- Поймайте его в пакет, чтобы он не рассеялся в воздухе!
   Мы заторопились, собирая частички Воздушного Мака. Кажется, успели. Мы завязали пакет, и теперь Желтый Мак выглядел как разноцветный воздух в прозрачном мешочке. И все! И это теперь было нашим другом! Мы с Маколеем рыдали во весь голос, и слезы наши тонули в песке, и из него вырастали деревья.
  
  -- Спокойно, коллеги, - быстро сказал Алли, - пройдемте скорее в лабораторию. Нам нужно немедленно вычислить траекторию искривления внутреннего времени Желтого Мака. Похоже, его внутреннее время поссорилось со временем Планеты Желтоглазого Пса! И вот что из этого получилось!
   Мы бросились в открытую дверь, внутрь бархана - в подпесочную лабораторию ГиперПса Алли.
   То и дело поправляя очки, Алли стал возиться с каким-то прибором.
   Я огляделась.
   Лаборатория представляла собой полусферу, как если бы это была половинка огромного мяча изнутри. А в стены были вделаны крошечные, но очень яркие лампочки, - они шли друг за другом, по кругу, и все вместе были похожи на тонкое, горящее белым светом кольцо. Под лампами располагались столы, на которых помещалось непонятное и сложное оборудование. Пол, отделанный прозрачным пластиком, горел изнутри малиновым светом. Наши ноги чуть-чуть просвечивались, и мне казалось, что это не наши ноги, а каких-нибудь розовых роботов.
   Все молчали.
   Алли вычислял траекторию, работая с одним из приборов. Изредка он произносил вполголоса непонятные слова: гиперполе, мегапространство, альфарадиус, невыделившийся протей, выделившийся протей, просто протей, пересечение галактик, выход в подпространство...
   Я почувствовала, что ГипаерПес Алли - настоящий ученый. Больше всех его учености был поражен ГиперБлин Улли, и даже Желтый Мак в пакете удивленно завибрировал.
   Примерно через полчаса работы Алли оторвался от прибора и посмотрел на нас. Его взгляд был утомленным, но в нем светилась надежда.
  -- Видишь, Улли... - усталым голосом обронил он.
  -- Вижу, Алли... - ответил Гип.
  -- Хорошо, друзья! - громко сказал Алли. - Сейчас мы с вами должны вернуться к Шаттлу. Мы отправимся в полет и войдем в гиперполе. Под воздействием невыделившегося протея мы попадем в мегапространство как раз в альфарадиусе пересечения галактик...
  -- Уй, - тихо уйкнули мы, ничегошеньки не понимая.
  -- Но ведь это так просто! - нетерпеливо воскликнул ученый, - нам нужна черная дыра под названием Дурная Бесконечность! Мы пересечем ее и преодолеем конфликт двух времен! А там - будь, что будет... Только нужно немного потерпеть, пока будем менять континуум.
  -- Менять чего? - пискнула я.
  -- Мы выйдем в совершенно другое время в Галактике Наизнанку.
   Наши глаза изумленно распахнулись, мы на секунду перестали дышать, и даже Желтый Мак в пакете взвихрился разноцветным восторженным ураганчиком.
  

4. Черная дыра Дурная Бесконечность.

   Межпланетный космический корабль и восемь живых существ у него на борту были втянуты в громадную воздушно-временную воронку. Их трепало, крутило, подбрасывало, сжимало и растягивало... И знает ли кто-нибудь, что они чувствовали? О чем они думали, когда пересекали пространство и время? Было ли им больно? Было ли им страшно?
   Эй, Макака! Где ты, Макака?! Почему тебя не слышно? Ведь нужно рассказывать дальше, а я не знаю, о чем! Макакачка! Не слышно... Ничего не слышно! Космос - бесшумная черная бездна... Где наши смешные, нелепые друзья? Мне их жалко...
   Кто-то шепчет... Слышишь? Кто-то, кажется, шепчет... Снова тихо.
   Ну, где же они?! А вдруг они потерялись?! Навсегда потерялись? Вдруг ГиперАлли ошибся, и их занесло в такие дали, куда мы не сможем заглянуть никогда? И не будем знать, что с ними случилось... Их может занести во Вселенную Моря, где вода вместо воздуха, воздух вместо земли, а земля вместо воды?! Они не смогут там жить... А вдруг их забросит в Галактику Цвета, где совсем не такие, как у нас цвета у всего! Они не для наших глаз! А еще есть Вселенная Звуков, - там любая вещь - это звук... Непонятно, как они там?...
  -- Держитесь крепче! - крикнул Алли. - Мы почти на месте!
   Дурная дыра... Черная бесконечность.
  -- Маа-ка-ка-а-а-а-а-а!!!
  -- Маа-коо-ле-е-е-ей!!!
  -- Ууууллиии!!!
  -- Ююууууууууу!!!
  -- Ма-а-а-а-а-а-а-а-а-ак!!!! Глядите, Желтый Мак снова стал челове-е-е-е-ком!
  -- Я помню, я был как во-о-о-о-здух!
  -- Да-а-а-а-а! Воооооздух...
   БУХ!!!!!!
   Шаттл мягко вонзился в грунт. Пошатываясь, мы выбрались наружу, спрыгнув в черный, теплый и немножко блестящий, как дождик, песок. Мы с сняли шлемы. Песок пах йодом, как море. ГиперАлли снял очки и тут же уронил их в песок. Потом отыскал, надел их, улыбнулся и сказал:
  -- Ребята, - вздохнул легонько и снова сказал, - мы на Главной из четырех Черных Планет в черной дыре. Желтый Мак, как я вижу, выздоровел.
   Я и Маколей обняли друга. Мак порозовел от радости и сказал нам:
  -- Да ребята, со мной все в порядке. А быть воздухом так интересно... так весело, - летишь, растворяешься, легкий, как бриз!
  -- Не растворяйся больше, пожалуйста, - попросил Маколей.
  -- Ага, Мак, не растворяйся, - добавила я.
   Желтый Мак промолчал, задумчиво и печально улыбаясь. И тут я впервые захотела поскорее вернуться домой, пока с Желтым Маком и с нами все в порядке. А то, мало ли что еще может случиться. Но до дома так далеко, страшно представить! Где ты, мой дом? Земля, город, вечерняя электричка, фонари вдоль дорог, машины, машины, гудящие в уши, люди, земные простые собаки... ах, где ты, мой дом... В такой дали вся планета Земля представляется домом.
  -- Идемте вперед, - предложил ГиперПес. - Посмотрим, что там... Скафандры можно оставить в Шаттле.
  -- Но куда?! - спросили мы, - Здесь же пустыня, - кругом песок и пустота! Куда идти?
  -- Вперед, - повторил Алли,- у Черной Дыры свои законы. Знаете что... Нам нужно идти к горизонту. Может быть, там откроется что-то...
  -- Интересно, - прошептали Рлу и Юю в один голос. - Но что?
  -- Не знаю, - просто сказал ГиперПес.
   И мы зашагали к горизонту.
   Пустыня распростерлась кругом. Наши ноги и лапы вязли в черном песке. Здешнее солнце было фиолетово-черным. Оно походило на переливчатый хищный цветок, из тех, что растут на Земле в тропиках. У хищных цветов очень красивые венчики, распахнутые, яркие, они манят насекомых и маленьких птиц, и когда те садятся на цветы, то прилипают к густому клейкому соку, покрывающему лепестки... и цветы пожирают доверчивых пташек и беспомощных глупых жучков. Здешнее солнце казалось мне хищным. Мы быстро устали. Скоро каждый шаг стал нам даваться с трудом. Постоянно хотелось пить. Черная блестящая до рези в глазах пустыня. Фиолетовое черное солнце, которое хочет нас съесть. Горизонт еще далеко. А за ним непонятное что-то... Возможно, оно еще хуже, чем хищное солнце, чем сухой и горячий песок, чем наша усталость и жажда... Как же хочется пить! Так мы выпьем всю воду и тогда, наверное, умрем на этой Черной Планете...
  -- Ааааа.
  -- Макакачка, что с тобой? - это Улли.
  -- А-а-а-а.
  -- Макака! - это Юю.
  -- А-аааа...
  -- Макакачка-а-а-а-а!!! - Желтый Мак и Маколей.
  -- Друзья, не могу... не могу больше...
   Наверное, я упала... Наверное, дальше они несли меня на руках...
  

5. Остров.

  
   ...Я очнулась. Воздух был голубым и прохладным. Друзья мои спали. Я поднялась и посмотрела вокруг. Мы находились на высоком песчаном утесе, а внизу плескалось прекрасное море. Сверху я видела каменистое пестрое дно, торопливые рыбкины тени, маленьких змей, черными струйками обгоняющих волны, голубые лепешки медуз, спящих на поверхности воды. И солнце было сиреневым, как сирень поутру, молодая, вся в росе. Тихо-тихо, только волны шепчутся и перебирают камушки на берегу. Невдалеке от берега виднеется остров, он странной формы, - берега размыты волной, и сверху он похож на ладонь... бугорки, линии...
  -- Ребята!!! - разрезала я тишину громким воплем. - Ребята!!!
  -- Что? Что? Где? А! О? У?! - вскочили они.
  -- ОНО! - громко сказала я и показала рукой в сторону острова.
   И достала карту.
   С высоты обрыва глинистый остров, испещренный трещинами, был как ладонь огромного человека или Бога, положившего руку на поверхность моря, чтобы почувствовать, как греет солнце. И, казалось, вот-вот он зашевелит рукой, поведет ею по воде, и поднимутся волны...
  -- Все видел, - задумчиво проговорил Алли, - но такого никогда...
  -- Так уж и все! - съехидничал третий.
  -- Все, - улыбнулся Алли, и его уши немножко сдвинулись к затылку.
  -- Не верю, - упрямо сказал третий пират.
  -- Я видел золотых носорогов с красными плавниками и крыс, улыбающихся друг другу. Солнце, упавшее в горную речку и брызги, взметнувшиеся в небо, и одну из них, ставшую новым светилом. Видел живые горы, покрытые слоновой кожей. Видел страусов, ткущих паутину. Видел улиток, ярко-розовых, полупрозрачных, - и внутри их тел автострады с мчащимися автомобилями. Траву, которая растет из неба в землю. Был знаком с шимпанзе, которому уже девяносто четыре года, а он все еще неплохо готовит шарлотку. Знал, Черепаху, чье имя носит акула. Видел мост через Атлантику, сделанный из перелетных птиц ...
  -- Все!!! - закричал третий, - Сколько можно?! Если тебя не остановить - ты будешь говорить целый день.
  -- Даже больше, - скромно улыбнулся ГиперПес, - я многое видел...
  -- Но ты не видел этот остров!
  -- Идемте же! - сказала я как капитан, - Интересно же, - добавила я просто как девочка.
   И мы десантировались с обрыва на остров.
  
  

6. Покинутый город.

  
   Здесь почва иссохла давно и покрылась за многие годы сеткой мелких и крупных трещин. Мы медленно шли, то и дело заглядывая в эти щели, и иногда нам казалось, что где-то там, в их глубине возникает и тут же прячется что-то живое... Было тихо, лишь едва слышно плескались волны, да камушки, словно переговариваясь друг с другом, шебуршались в волнах на берегу. И эти мягкие звуки баюкали тайну острова, похожего на человеческую руку.
   Голая глинистая равнина местами вздымалась небольшими пологими холмами и опадала неглубокими впадинами, словно толстое стеганое одеяло. С обрыва остров выглядел маленьким, но теперь, когда мы шагали по нему, не видя берегов и лишь догадываясь о них по шуму прибоя, он оказался намного больше.
   У горизонта собрались облака, мы шли и смотрели на них. Они касались земли, и своими размытыми очертаниями немного напоминали сказочный город. Подходя ближе, мы даже стали различать крыши домов и башен. Нет, говорили мы, это просто облака, таких городов не бывает! Но он продолжал вырастать из белесой дымки и становился все более и более настоящим. Я закрыла глаза, шла и думала: вот я открою их, а город исчезнет, и я пойму, что это просто тучи, это - туман... Как мне нравится ходить с закрытыми глазами! Особенно по широкому ровному полю, где ни обо что не споткнешься и ни на что не наткнешься, - шагай хоть вперед, хоть назад, хоть в стороны, хоть кружись, хоть беги - ничто не мешает!
  -- Вот это да... - услышала я шепот Маколея.
  -- Что ты видишь? - спросила я, не открывая глаз.
   Он помолчал (наверное, придумывал), а потом сказал:
  -- Если бы облака состояли не из пара, а из твердого материала, я бы подумал, что все эти домики, башни и лестницы сделаны из белых, розовых и желтых облаков, а еще из серых туч.
  -- А еще? - спросила я.
  -- А еще, - сказал третий, - мы уже пришли. Открывай глаза, не то врежешься в стену.
   Я открыла глаза. Потрогала стену. Она была твердой.
   Мы вошли в город и двинулись по узкой улочке. Мы смотрели в окна домов, тихо переговаривались между собой, волновались и ждали, когда же появится первый обитатель города. Мы даже успели придумать, что ему скажем. Например, это:
  -- Привет, а вот и мы! Правда, здорово?
   Или другое:
  -- Здравствуйте, вы наш самый первый встречный в этой галактике!
   Или же:
  -- Мы так рады, что наконец-то встретились... Как ваше имя?
   Но третий сказал, что все это страшные глупости, и инопланетянину безразлично первый он или не первый в галактике. А начинать нужно вот как:
  -- Мы, конечно, не собираемся на вас нападать, но, на всякий случай, имейте в виду, что нас много, мы очень сильны и вооружены. У нас тут рядом ракета, а в ракете есть пушка, и снаряды, и лазерные излучатели, и энергетические защитные устройства, и...
   Я, Маки, ГиперБлин и Алли стали спорить с третьим, потому что мы совсем не хотели вступать в межпланетный контакт при помощи каких-то там пушек и защитных устройств. Но третий, как обычно упрямился, а Рлу и Юю то и дело вставали на его сторону (по-моему, они просто боялись инопланетян), и поэтому мы чуть не поссорились. И хорошо, что Алли вовремя заметил:
  -- Ребята, хватит спорить! Боюсь, что в городе ни одной живой души...
   Светлые извилистые улочки, мощенные желтыми и голубыми плитами. Одноэтажные домики с миниатюрными садами (без единого дерева - только разноцветные камни!) у крыльца. Стройные, тонкостенные, как скорлупа, башенки с витыми лестницами и флюгерами на крышах. Пересохшие мозаичные бассейны со статуями незнакомых чудовищ и богов. Скамейки, дорожки, беседки, каменные шары, горки и лабиринты для игр... Все такое красивое, но покинутое, опустевшее, какое-то ничье, давным-давно выгоревшее на солнце. Мы притихли и все шли, и шли, и шли, хотя уже знали, что никого мы тут не встретим, и никому не скажем своих добрых приветственных слов.
  -- Давайте зайдем, - сказал Рлу, остановившись возле одного из домов.
   Этот домик был похож на остальные, такой же красивый, такой же тихий... Мы вошли в каменный садик, подошли к крыльцу. Я и Маколей шагнули внутрь. Нам в лица повеяло приятной прохладой, как будто в доме жил прирученный маленький ветер. Я глубоко вдохнула, мне тут же захотелось остаться здесь, в комнате, сесть на гладкий белый пол, и пусть прирученный ветер обдувает меня. Здесь было так хорошо, так светло и покойно!
   Вдруг мы услышали крик Желтого Мака, который вместе с остальными еще не успел войти в дом:
  -- Смотрите! Смотрите же! Кто это...
   Мы выскочили наружу.
  -- Что ты увидел?! - закричал Маколей.
   Никто ему не ответил. В растерянности мы глядели вокруг. Было по-прежнему тихо, по-прежнему жарко и по-прежнему пустынно. Желтый Мак, пираты и Алли смотрели в одну сторону. Ничего особенного я там не заметила. Они уставились на выгоревшую стену дома и глядели на нее так, словно она должна была вот-вот зашевелиться.
  -- Тише, - прошептал Желтый Мак, - может быть снова появится... Тише...
   Они что-то видели, пока мы были внутри! Мы с Маколеем пропустили самое интересное, и мне стало очень досадно. Хоть бы оно появилось еще разок, всего лишь только разочек! - мечтала я, пристально вглядываясь в какую-то точку на стене. Я боялась даже моргнуть, чтобы опять не пропустить этого, чтобы не спугнуть его ненароком. И вдруг...
   Из-за угла дома возникла тень. Примерно наполовину выйдя из-за дома, она замерла, будто прислушиваясь или присматриваясь к нам. Треугольные уши были неподвижны. Постояв недолго, тень вышла из-за угла полностью и тут же за ней появилась другая. А следом еще и еще... По стене дома, по камням сада, по дорожкам, по ограде заскользили тени, и их была целая стая! Они неслись быстро, упруго и легко, как пантеры, как леопарды, как дикие коты. Еще они походили на силуэты летящих птиц. Я поглядела вверх. Небо было пустым, - ни птиц, ни облаков. Не было ни одной живой души, кроме нас. Тени двигались сами по себе! Это не были чьи-то тени. Может быть, это были тени самих себя.
   Когда они пробежали рядом снами, - мы ощутили ветер. Нас обдало прохладной воздушной волной, словно от настоящих животных! Я протянула руку за ними, но разве потрогаешь тень... Они пронеслись мимо и дальше, и очень скоро пропали из виду.
   Мы еще долго стояли и ждали их, но это было напрасно. Больше никто не появился. Мы не говорили ничего, потому что были поражены. Я чувствовала, что мимо нас промелькнула чья-то потерявшаяся жизнь, для которой мы должны были сделать что-то очень простое и важное, но не знали что и поэтому ничего сделать не сумели.
   Молча мы поднялись на крыльцо и вошли в дом. Мы долго разглядывали этот дом изнутри, и все в нем было интересно, и мы могли бы остаться здесь ночевать, но... мы вышли из дома наружу, а потом и вовсе из этого города. И отправились дальше.
  
  

7. Живой светильник.

   Весь этот день мы провели в пути. Солнце, хоть и жарило вовсю, но уже не казалось таким смертельно опасным. За нынешний день мы прошли пустыню, побывали в мертвом городе, и вот теперь мы увидели горы. У подножий некоторых из них зияли прорези пещер, похожие на ноздри спящих драконов.
  -- У-ух ты-ы, ведь это пещеры, - прошептал Маколей.
  -- Да... - тихонько повторил Желтый Мак, - это пещеры.
  -- Пещеры, - подтвердила я и скосила глаза на пиратов.
   Они растерянно переглядывались друг с другом.
  -- Если на этом острове все-таки ЕСТЬ жители... - начала я.
  -- То они должны где-то быть, - договорил Маколей и широко улыбнулся. Его глаза заблестели.
  -- Но где? - тревожно спросил Рлу.
  -- Наверное, их просто нет, - быстро и настойчиво проговорил Юю.
  -- Но ведь построили же они город! И потом, эти тени... - с волнением сказал Желтый Мак.
  -- Жители куда-то исчезли, - предположил ГиперБлин.
  -- Они попали в беду, - сказал Маколей, - нам нужно их отыскать и помочь им!
  -- Но мы обошли весь остров! - закричал третий, - Они просто улетели на другую планету!
  -- Мы обследовали НЕ ВЕСЬ остров, - терпеливо сказал Желтый Мак.
   Пираты явно чего-то боялись, хоть и старались этого не показать.
  -- Нужно идти в пещеры, - решительно сказала я. - Больше искать негде. Островитянам остаются только пещеры или подземелье...
   И я застыла с опущенным книзу указательным пальцем.
   Друзья не говорили ни слова, и сделалось тихо, как прежде, и снова мы слушали шепот прибоя.
  -- Смелее, друзья, - сказала я капитанской улыбкой (одним только краешком губ).
  -- Смелее, ребята, - сказал вдруг и Алли.
   ГиперБлин посмотрел на него с тревогой, словно боясь потерять его снова, и на всякий случай подошел к псу поближе.
  -- Но там же темно... - тонким голосом предупредил пират Юю.
  -- А вот это верно! - громко сказал наш ученый, - мы должны позаботиться о лампе!
  -- Но как? - удивился ГиперБлин.
   И тут я подумала, что у ГиперУлли совершенно нормальный голос...
  -- Пока не знаю, - ответил Алли, - но что-нибудь придумаю. А еще лучше, если мы будем думать вместе. Умные мысли приходят в головы не только ученым!
   Нам было приятно, что Алли рассчитывает на наши умные головы, и немедленно принялись думать. Рлу, Юю и я сели на горячую землю, Маколей и Алли зашагали взад-вперед, третий просто стоял, погрузившись в раздумья, а ГиперБлин и Желтый Мак ушли за холмы, чтобы побыть в одиночестве. Наши взгляды были отрешенными, наши губы беззвучно шевелились, наши лбы то морщинились, то разглаживались, - мы мыслили, мы искали в своих умах решение для невозможной задачи: отыскать на голом инопланетном острове лампу.
   Через некоторое время ГиперПес попросил нас собраться вместе.
  -- Давайте поделимся идеями, - предложил он.
   Мы выглядели не очень хорошо - уставшие от своих размышлений. По лицу каждого из нас - и даже Алли! - было видно, что гениальных идей не возникло ни одной, ни у кого. Мы начали беспомощно предлагать:
  -- Зеркальцем поймать солнце и пускать зайчиков в пещеру...
  -- Пробираться, держась друг за друга, на ощупь...
  -- Представить, что в пещере светло...
  -- Громко кричать, и по тому, как ведет себя эхо, догадываться, что перед нами, стена или...
  -- Но, друзья мои, это же совершенная чепуха! - засмеялся Алли, - так мы можем провалиться в пропасть! Ваши идеи ничего не стоят! Однако, и я не могу ничего придумать... Ясно одно - без света в пещеры не полезешь. Придется ждать, пока кто-нибудь из нас не придумает лампы. А может быть, сам остров нам что-то подскажет...
   Вот такие слова сказал наш ученый, и нам пришлось с ним согласиться.
   Вечерело. Как красиво опускался вечер на остров! Фиолетовое солнце, медленно соскальзывая все ниже к воде, стало огромным и, коснувшись волн, осветило море ровным и ярким сиреневым пламенем. Небо над закатом покрылось фиолетово-алым, а над нашими головами - фиолетово-синим. Море, небо и солнце прикоснулись друг к другу теплыми лбами, желая доброй ночи, и мягкая сонная дрожь пробежала меж ними. Потом солнце неторопливо окунуло пылающее тело в воду и тихонько уплыло за горизонт. Небо, темнея, поднялось выше, и море, оставшись в одиночестве, грустно плеснуло на берег волною и еще, и еще, и еще... и вскоре притихло, засыпая. Мы увидели звезды. Они появлялись в темнеющем небе, а мы вспоминали о нашей далекой Земле, совсем не похожей на эту планету, но тоже прекрасной. Конечно, мы загрустили... Звезды, одинокие звездочки, разлетевшиеся в разные стороны бесконечного космоса! Невозможно представить себе бесконечность, воздушный океан без берегов: ничто, никогда и нигде. Время и пространство, сливаясь, длятся вечно. А мы, стайка пришельцев, стоим на чужой планете, любуемся ею и плачем от одиночества. Мы тоскуем по нашей Земле, без нее мы сироты, пусть даже мы вместе, но как же нам грустно...
   Стало совсем темно. Звезды отражались в море, и море светилось, словно в нем купались огоньки.
  -- Как красиво, - прошептал третий, - удивительная все же планета! На земле я такого не видел.
  -- Да, - отозвался Рлу, - как необычно светится море, как небо!
  -- Это отражаются звезды, - прошептал Желтый Мак.
  -- А давайте купаться! - крикнула я.
  -- Купаться?!
  -- Ну конечно, купаться! - повторила я и потрогала воду, - Какая теплая!
   Все ожили и принялись сбрасывать с себя одежду.
   Мы побежали в теплое ночное море. Мягкий песочек защекотал наши босые ноги, и волны обняли нас. Мы поплыли. Черная вода светилась крошечными огоньками. И вдруг мы поняли, что...
  -- Это не звезды! - крикнул Алли.
  -- Не отраженья! - подтвердил Юю.
  -- Не отражения звезд! - закричали мы вместе.
   В воде плавали удивительные жучки, скользя по нашим спинам, рукам, прыгая над водой и ныряя вглубь. И было так светло, что мы видели лица друг друга.
  -- Водяные светлячки...
  -- Светлячки!
  -- Какие яркие!
  -- И быстрые!
  -- А если их поймать...
   Неожиданно Алли нырнул и тут же снова возник над водой - смешной, как мокрый щенок.
  -- Мж, мж, мж, - сказал он.
  -- Что?! - удивленно засмеялись мы, но не Улли.
  -- Он поймал в рот светящихся жуков! - пояснил он взволнованно, - он...нужно во что-то их поместить!
  -- Я знаю! - закричал Желтый Мак и энергично поплыл к берегу. Через минуту он вернулся, сжимая в кулаке пакет из-под аппаратуры...тот самый.
  -- Сюда! - тяжело дыша, крикнул он, - запускай сюда светлячков!
   Он расправил пакет, набрав туда немного воды, и Алли осторожно сунув внутрь голову, выпустил целую стайку ярких жучков. Они испуганно заметались в пакете.
  -- Наловим еще! - сказала я.
   И мы принялись ловить скользкие и быстрые огоньки в ладони (Алли - в рот) и выпускать их в пакет. Скоро он превратился в... светильник, полный живых искорок. Мы ликовали! Совсем неожиданно мы придумали лампу, - и наша идея была не так уж плоха, а может быть, даже гениальна. Смеясь и передавая друг другу наш чудесный светильник, мы выбрались из воды. Стайка в пакете кружилась, и дрожащие лучики чертили непонятные линии на прибрежном песке. Мы старательно завязали пакет и поставили его среди гладких, нагретых за день камней. Потом растянулись рядом и сразу провалились в инопланетный сон.
  

8. Утро.

  
   Макалей плавал в море, резвился и пускал фонтанчики, как кит. Я тоже побежала купаться. А потом и все остальные друзья, просыпаясь, бросались в волны, соскучившись по ним за ночь. После завтрака (у нас еще оставались консервы для астронавтов) нас ждали пещеры.
   Пакет, аккуратно поставленный между больших камней, был на месте. Но когда Желтый Мак взял его в руки... - мы не увидели никаких светлячков! Прозрачный пузырь, водяная линза, сквозь которую мы глядели друг на друга удивленными, расплывчатыми, как цветные медузы глазищами. И ни одной искорки не блеснуло, ни одного жучка не проскользнуло!
  -- Ой... - сказал кто-то из нас (кажется, третий).
  -- Вот так превращение! - растерялся Маколей.
  -- Что же делать? - прошептали пираты.
  -- А я догадываюсь, - неожиданно сказала я.
   ГиперАлли с радостным удивлением посмотрел мне в глаза и поправил очки.
  -- Может быть, жучки видны только в темноте... - выдвинула я почти научную гипотезу.
  -- А на свету становятся невидимками! - поддержал меня Маколей.
  -- Это ночные животные, - с умным видом присоединился третий.
  -- Возможно, возможно... - неуверенно отозвался ГиперПес.
  -- Мы можем проверить! - сказал Маколей.
  -- В пещере, - добавила я.
  -- Макака права, - негромко, но уверенно сказал Желтый Мак.
   И мы отправились к пещерам.
  

9. МЕТЛУВ.

   Вдалеке, сквозь утреннюю сонную дымку, сквозь воздух, прохладный и белый, как вода с молоком, медленно проступали какие-то пятнышки... Голубые, будто две задумчивые лодочки, коричневые, будто крошечные плавучие острова. Они скользили нам навстречу, выплывали из тумана, словно неведомый чудесный архипелаг. Мягко-мягко, тихо-тихо, осторожно-осторожно...
   Он остановился в нескольких шагах от нас. Гибкий пятнистый зверь с синими глазами. И я дала про себя ему имя - Медленный Таинственный Леопард.
   Он стоял и, кажется, думал - приблизиться к нам или убежать, скрыться... Он готов был прыгнуть, только пока не мог решить, - в какую же сторону. Тонкие ноги от напряжения подрагивали, ноздри ловили чужой непонятный запах, когти вонзались в глину. Медленный Леопард думал. Шерсть у него на лбу, морщинясь, собралась неровными бугорками, - бугорки походили на ожившие холмы, покрытые мягкой коричневой травкой. Мне стало немного смешно, и я тихонько рассмеялась. Леопард чуточку наклонил голову набок и внимательно посмотрел мне в глаза. А потом подошел ближе.
   Алли стал жадно принюхиваться, забавно шевеля блестящим носом. И тут... Желтый Мак сделал несколько шагов вперед и приблизился к Таинственному Леопарду. Решительно, но мягко он протянул незнакомцу руку. Леопард отпрянул и сделал упругий шажок назад. Он удивленно, не отрываясь, глядел на Желтого Мака. А Желтый Мак, такой дочерна загорелый, с белыми, выгоревшими на солнце волосами, так был похож на доброе и смешное, смуглое и лохматое солнышко, скатившееся к нам с неба! Может быть и Леопард об этом подумал, потому что вдруг подошел к Желтому Маку и легонько, словно рискуя обжечься, коснулся протянутой руки. И когда почувствовал, что наш друг совсем не опасен, коснулся еще и несколько мгновений лапы не отнимал. А мы стояли и смотрели, как на наших глазах рождается межпланетная дружба... Желтый Мак заулыбался, так трогательно, что мы все как начали смеяться! Как стали хохотать! Мы заглядывали в глаза друг дружке, как бы говоря: Ну и ну! Вот так Леопард! И тогда Леопард тоже начал смеяться, и мы ужасно удивились, услышав его смех, ибо смех этот так походил на смех земного мальчишки, что закрой глаза, - и живо представишь себе веселого восьмилетнего парня, который радуется новенькой шутке. А когда мы перестали смеяться (правда, ГиперБлин еще смеялся, уже устав смеяться, но, не умея остановиться), Леопард сказал:
  -- Вижу, у вас добрые мысли.
   Мы удивились и тут же спросили:
  -- Разве можно ВИДЕТЬ мысли?!
   Леопард кивнул.
  -- А как тебя зовут? - спросила я.
  -- Ускоренный Ветер.
  -- А мне показалось, что ты - Медленный Таинственный Леопард, - призналась я удивленно.
  -- Парадокс, - улыбнулся Леопард, - можете звать меня МЕТЛУВ (МЕдленный Таинственный Леопард Ускоренный Ветер).
  -- МЕТЛУВ?! - переспросила я.
  -- МЕТЛУВ? - переспросили пираты.
  -- МЕТЛУВ, - повторил Леопард, - последний житель острова Большой Черной Планеты. А вы кто?
   И тогда мы назвали свои имена. Только третий сказал, что он не может вот так сразу знакомиться с незнакомым инопланетянином, что он не привык, и ему нужно время, и своего имени он назвать пока никак не может...
   А еще мы рассказали МЕТЛУВУ о том, что мы прилетели с зелено-коричнево-синей планеты Земля, которая осталась за тысячи световых лет отсюда, и о том, что у нас есть карта с точным изображением этого острова. И о том, что мы должны здесь выручить из беды...
   МЕТЛУВ так внимательно смотрел на нас, так внимательно слушал, что его узенькие, словно черные палочки, зрачки стали расширяться и расти! И под конец нашего рассказа эти волшебные черные палочки превратились в волшебные черные капельки, большие, как черные лужицы, которые, растекаясь, уже напоминали черные озерца, круглые, словно тарелочки...
  -- Значит, - проговорил он, когда мы умолкли, - значит, это ВАС я так долго ждал... Друзья!
   Его голос был грустен, как стрекотанье последнего кузнечика поздним летом, но мы чувствовали, что в душе Леопарда рождается надежда, как рождается цыпленок из теплого яйца поутру, как рождается любопытный головастик из икринки...
   Леопард нас ждал. И мы прилетели.
  -- Они в пещерах?! - шепотом выкрикнул Маколей.
  -- Нет, - ответил МЕТЛУВ, - они в городе.
  -- В городе? Но там же никого нет! - поспешно возразил третий.
   И тут я вспомнила тени...
  -- Неужели... - изумленно проговорила я, - неужели они - это тени...
  -- Вся наша планета уже похожа на тень, - непонятно ответил леопард, - ведь она была совсем не такая! Это долгая и очень печальная история. Идемте со мной, в пещеру. Сначала я должен вам кое-что показать.
   Мы молчали, наверное, думая о том, как же здорово, хотя, быть может, опасно - спуститься в недра незнакомой планеты! Какое из этого может получиться волнующее приключение. Подземные лабиринты, арки, каскады, коридоры, тупики, провалы, пропасти...
   И тут Леопард увидел в руках у Юю пакет.
  -- Вы берете с собою воду? - спросил он.
  -- Это фонарь...
  -- Мы придумали его ночью!
  -- Там жучки, которые светились в море! - заговорили мы наперебой.
  -- Барабусы? - улыбнулся МЕТЛУВ, - Светящиеся барабусы? Какие вы молодцы!
  -- Но их совсем не видно! - обиженно проговорил третий.
  -- Барабусы - солнечные невидимки, ночные светлячки. В темноте они снова появятся, - успокоил его Ветер.
  -- Правда?! - обрадовался пират.
  -- Да, - ответил Леопард. - А теперь нам пора. Идемте. Я покажу дорогу.
   Мы пошли за Медленным Ветром, и где-то в животах у нас появился и начал расти холодок не то, чтобы страха, но предчувствия, что приключение будет опасным...
  

10. Пещера.

  
   Вход в пещеру был узкий, и мы поодиночке с трудом протиснулись внутрь. В кромешной тьме я ударилась локтем о стену, - пещера оказалась тесноватой. К счастью, в руках Юю засветились барабусы, и по стенам, полу и низкому потолку побежали дрожащие лучики. Мы стояли близко-близко и слышали стук сердец и дыхание друг друга. Может быть, Леопард слышал и наши мысли... Юю поднял светильник повыше, и мы увидели, что пещера, узкая и длинная, тянется куда-то внутрь горы, в неведомые сумрачные глубины. И мы медленно двинулись по этому коридору.
   Макака капитан, Макака капитан, - вертелось у меня в голове, словно там сидел попугай, который выучил лишь одну-единственную фразу. Я посмотрела в лица друзей и поняла, что им сейчас не по себе. И даже Ускоренный Ветер как будто слегка оробел. Наверное, этот попугай в моей голове был мудр...
   - А знаете, - мой голос звонко стукнулся о каменные своды, - знаете, что настоящие спелеологи всегда распевают разные песни в пещерах?! Давайте придумаем какую-нибудь песню!
   Спелеологи посмотрели на меня, но продолжали молчать, будто не зная ни одного словечка, из которого сложилась бы пещерная песня. И тогда я тоненько запела:
   Пещерные боги,
   Пещерные йоги,
   Пещерные духи,
   Пещерные мухи,
   Летите, летите вперед!
   Летите, летите вперед!
   Подземные воды,
   Подземные своды,
   Подземные капли,
   Подземные камни,
   Летите, летите вперед!
   Летите, летите вперед!
  
   И тут Маколейчик как заголосит:
  
   Глубины, колодцы,
   Каскады и щели, -
   Не даром мы, братцы, сюда прилетели!
  
   И неожиданно, третий:
  
   Идемте, идемте вперед!
  
   И мы вместе:
  
   Идемте, идемте вперед!
  
   Ух! Кажется, стало веселее, мы на ходу сочиняли Гимн Настоящих Спелеологов, и он отгонял наши страхи! И тут ГиперБлин как запоет басом:
  
   Мы - псы, леопарды и люди у цели,
   Не даром мы, братцы, сюда прилетели!
  
   И все мы:
  
   Идемте, идемте вперед!
   Идемте, идемте вперед!
  
   Вот так мы и шли и, уже не стесняясь пещеры, громко выкрикивали песню. Юю шел впереди с поднятым барабусовым светом, рядом я с Ускоренным Ветром, а за нами все приободрившиеся космонавты-спелеологи. И тут...
   Впереди, во тьме коридора загорелись глаза!
   Мы резко затормозили, глотая недопетые слова так поспешно, что они испуганно забулькали у нас в горле.
   Глаз было несколько. Я посчитала, - их оказалось семь. Попеременно мигая, так, что получалось то пять, то семь, то три глаза, они настороженно уставились на нас. У меня по спине пробежали мурашки. Что за чудо семиглазое?! А может быть... А вдруг мы своим пением разбудили пещерного духа?!!! Пещерный дух, - с ужасом прошептала я.
  -- Пещерный бог, - прошептал Юю.
  -- Ребята, кажется, это опасно, - шепотом предположил пес Алли.
  -- Леопард, - позвала я, - кто это??? Ты знаешь?!
   Ветер молчал. Когда я посмотрела на него, испугалась еще больше, - шкура у Леопарда топорщилась, глаза горели красновато-коричневым пламенем, а когти царапали камень. МЕТЛУВ с тихим и угрожающим рыком скалил свои острые зубы.
   Что сейчас будет?! - в панике подумала я, и тут же Леопард сорвался с места и мгновенно пропал во мраке.
  -- Ускоренный Ветер! - прошептал ему вслед Желтый Мак.
   И тут с глазами произошло что-то странное! Они беспорядочно запрыгали, как наши барабусы, а потом вдруг разлетелись в разные стороны и убежали во тьму пещеры.
  -- Ничего себе! - закричал Рлу.
   И тогда Ветер вернулся к нам.
  -- Кто это был?! - закричали мы.
  -- Глаза пещеры, - негромко пояснил он, - любопытные глаза пещеры.
   Он сел и стал вылизывать левую лапу.
  -- Но почему ты так рассердился?! - спросил Алли, - Наверное, они очень опасны?
  -- Нет, - сказал Леопард, посмотрев на ГиперПса, - они не опасны, они любопытны. Они следят за нами, и мне это не нравится. Они все время следят. Я всегда, как только их вижу в пещере, гоняюсь за ними. Только ни разу не догнал! Они как... как видения в пустыне! Издалека видны, а подбежишь ближе, - они тают.
  -- Миражи, - подсказал Юю.
  -- Что? - переспросил Леопард.
  -- Миражи, - повторила я, - это мысли пустыни. Она когда думает о чем-нибудь, все ее мысли видны. Понимаешь? Но только издалека.
  -- А что, разве пустыня живая? - удивился ученый пес.
  -- Конечно, - с умным видом ответил Маколей, - конечно живая, коллега.
  -- А пещера тогда тоже живая? - испуганно прошептал Рлу.
  -- Тоже живая, - невозмутимо ответил Маколей.
   В горле у Рлу что-то испуганно булькнуло... Он хотел говорить и не смог, а только схватил себя за шею и, не отрываясь, глядел на Маколея. И мы начали озираться кругом, - не шевелится ли ЖИВАЯ пещера...
  -- Пойдемте скорее дальше! - торопливо сказал ГиперБлин, ему было страшно.
  -- Пойдемте!
  -- Идемте!
  -- Да, ребята, идемте же скорее! - затараторили мы.
   И мы поспешили дальше.
   Прямо. Поворот. Еще поворот. Длинный низкий коридор. Опять поворот. Галерея. Такая высокая, что нашего робкого света слишком мало, он не достает до потолка, и лучики тонут во мраке. В галерее много боковых коридоров, похожих на черные крысиные норы. Мы идем вперед, прижимаясь друг к другу. Прямо, прямо. Теперь только прямо.
   И вскоре мы увидели свет.
  

11. Озеро.

  -- Вот здесь, - прошептал Ветер.
   Мы стояли у берега озера и ошеломленно смотрели на мутно-белую воду. Озеро было наполнено светом, он горел мягко и тускло, как солнце сквозь липовый мед.
  -- Что это?!
  -- Откуда этот свет?
  -- Как такое может быть?...
   Мы спрашивали, спрашивали, но Ветер молчал и только смотрел в молочную воду. А потом вошел в нее и поплыл. Мы совсем растерялись, - он нас как будто не слышал! Словно его кто-то звал, и он шел на зов. И тогда я шагнула следом.
   - Смелее, - позвала я друзей.
   И они тоже поплыли.
   Я смотрела перед собой, на плывущие леопардовы уши, которые ровно и быстро двигались к другому берегу. Сейчас выберемся, - подумала я. И тут уши неожиданно скрылись под водой,
  -- Куда ты?!! - крикнула я, но никто мне не ответил.
   И тогда я нырнула за зверем.
   Со дна озера вырастали лучи, словно внизу лежало маленькое подводное солнце. Леопард плыл к нему. Я должна была спешить, ведь надолго воздуху не хватит... Я не стала оглядываться, зная, что друзья мои рядом. И только я начала догонять Ветра и уже вытянула руку, чтобы его коснуться... - неведомая сила меня подхватила! Будто подводный зверь-невидимка, дикий и сильный, схватил меня в свои объятия, и мы с ним полетели, пронзая гущу воды, ко дну. Это было бы страшно, - но слишком уж скоро все случилось, и, наверное, я попросту не успела испугаться. Помню, что мне показалось, будто я превращаюсь в рыбу с сотней быстрых плавников и гигантским хвостом. И не падение было ужасно - а превращение...
   Но тут я увидела друзей, которых, как и меня, стремительно кружа, влекло на дно. Воронка! - поняла я. С нарастающей скоростью мы летели по спирали прямо к тому месту, откуда лился свет. МЕТЛУВ пропал из виду, я почувствовала, как касаюсь дна, и меня с головокружительной быстротой втягивает в какую-то щель... Стало очень светло, в лицо мне хлынул воздух, пахнущий облаками, и... я задышала. А еще я увидела солнце.
   Один за другим, как мыльные пузыри из трубочки, возникли возле меня мои мокрые и взъерошенные друзья. Несколько секунд они молчали, приходя в себя, а потом...
  -- Нии-чее-гоо себе!!! - закричал Маколей, - Как на водных горках!
  -- На подводных горках!!! - завопил Рлу.
  -- Никогда такого не было! А мне понравилось!!! И мне! И мне! - кричали Рлу, Юю, я, Желтый Мак и ГиперБлин.
  -- Мы подводные астронавты!!! - восторженно подытожил Маколей.
   А третий, только отфыркивался да озирался по сторонам, словно только что явился на свет. А Алли, похоже, совсем позабыл про свою ученость и принялся лихо носиться вокруг, как ошалевший от восторга щенок. Но никто этому не удивился. Подводная воронка нас так встряхнула, что мне показалось, будто внутри у меня какие-то частички меня поменялись местами, и я - это уже не та я, что была раньше, а немного другая. И эта новая я мне нравилась больше...
   А МЕТЛУВ сидел поодаль и улыбался нам, как улыбается взрослый, который наблюдает, как возятся малые детишки. Только глаза у него оставались грустными.
  -- Почему ты не предупредил нас?! - крикнула я ему, - Ты так неожиданно нырнул, а мы - за тобою, и никто не знал, что там воронка!
   МЕТЛУВ снова промолчал. Он повернул лицо к солнцу и зажмурился. Его шерстка быстро подсыхала на ветру. Он сидел на краешке...
  

12. Пришли.

  
   Как оказалось, светящееся озеро было не самым удивительным местом на нашем пути. Еще более странным было место, куда мы попали. Каким-то волшебным способом (как заметил Алли, ненаучным путем) мы оказались не внизу, под землей, а сверху, на скале. Вернее, на каменном мысе, задней стенкой которому служила очень высокая, отвесная скала. Мыс выходил к морю и, постепенно сужаясь, превращался в узкую и длинную дорогу. Ее подножие рассекало море, словно волнорез, а гребень возносился высоко над водой и простирался вдаль. Отсюда нам казалось, что дорожка, не опираясь ни на что, висит прямо под облаками.
   А рядом с собой мы увидели округлую дыру, через которую попали наверх.
  -- Похоже, что это канал продувания, - сказал ГиперПес, потихоньку успокаиваясь, прохаживаясь туда-сюда и вновь принимая умный вид, - его пробили морские брызги, бьющие из-под утеса. А пещера светящегося озера, скорее всего, лежит сбоку от этого канала и соединяется с ним еще одним, более узким канальцем. Через него нас и втащило наружу...
  -- А я растерял всех барабусов в этом озере! - заявил вдруг Юю. - Теперь они там купаются...
  -- Пусть купаются, - сказал Желтый Мак, - что теперь поделаешь... Но что скажет Леопард? Может быть, он, наконец, объяснит, зачем мы сюда попали, и как будем выбираться? Неужели через тот же самый канал продувания?
   Мы заглянули в дыру. Очень далеко, примерно в сотне шагов под нами, плескались и охлестывали подножие мыса упругие волны. Каменный тоннель изнутри был влажным, его стены покрывал черно-зеленый, холодный и скользкий мох. Если это и было обратной дорогой, - не представляю, что могло заставить нас туда полезть! Однако, сколько бы мы не глядели по сторонам - другой дороги не было...
  -- Леопард! Ветер! Зачем ты привел нас сюда?! - в страхе закричали мы. - Мы никогда отсюда не выберемся!
  -- Успокойтесь, друзья, - тихо ответил МЕТЛУВ. - Дорога ведет вперед, дальше.
   И он поглядел на каменную дорожку, тянущуюся вдаль над морем.
  -- ЭТО и есть дорога?! - испуганно прошептал ГиперБлин.
  -- Но ведь она обрывается, - сказал Юю, - я даже отсюда вижу ее конец!
  -- Неужели нам придется прыгать в море?! - ужаснулся третий.
  -- Нет, ребята, - сказал Леопард, - не придется. Отсюда можно заметить лишь видимую часть дороги. Но идти можно и дальше. По невидимой тропе.
   Мы не знали, что и сказать на это! Растерянные и встревоженные мы молчали и глядели туда, куда тянулась тонкая каменная линия, туда, где она обрывалась, туда, где кроме неба, уже ничего не было видно. Страшно было на нее ступить, - с обеих сторон высокие крутые обрывы, сама же тропинка так узка, что по ней можно пробираться лишь друг за другом. Но еще страшнее шагнуть с этой тропы там, где она кончается, и начинается невидимый путь...
   Рлу и Юю принялись взволнованно спорить с Леопардом, а третий возмущался и отказывался даже шаг сделать по этой опасной дорожке. Но Леопард молчал, и поэтому им пришлось спорить друг с другом. Остальные тоже молчали, и тогда Леопард снова промолвил:
  -- Отсюда есть только одна дорога, и эта дорога ведет вперед.
   Пираты сразу притихли, и я почувствовала, как им страшно. И снова я вспомнила, что я капитан. Я хотела что-то сказать, чтобы утешить и подбодрить друзей, но не нашла для этого слов. И мне оставалось только одно - шагнуть на тропу.
  -- Постой! - крикнул вдруг Леопард, - сначала послушай! Ведь ты ничего не знаешь! Я должен рассказать, что с нами случилось...
  

13. Что с ними случилось.

   Мы уселись под скалой, подальше от края и стали слушать МЕТЛУВа.
  -- Это долгая и очень печальная история, - вздохнул Ветер. -Когда-то очень и очень давно наша галактика не звалась Черной Дырой, а просто нашей галактикой. А Большая Черная Планета, одна из четырех черных планет нашей галактики, была Планетой Зеленого Ветра. Леопарды очень любят ветер, любят это имя - Ветер, леопарды и сами, как ветер! Когда-то вся планета была зеленой и яркой. И зелень лесов отражалась в воде, и зеленые волны, подгоняемые ветром, омывали зеленые берега. И леопарды бегали наперегонки с морем и ветром...
  -- Все, что мы здесь нашли - это черная пустыня, куда мы упали, желтый каменистый остров, где ты живешь, мертвый город и море... А где же зеленые берега, где деревья, трава? - растерялся Рлу.
  -- Ничего не осталось, - с грустью ответил Ветер. - Вот как это случилось. Пятьсот лет назад далеко от нашей галактики жила гигантская красная звезда. Она была намного больше нашего солнца, но находилась слишком далеко, и поэтому казалась крошечной, хотя и одной из самых ярких звезд. Она была очень старой, а старые звезды, как и старые леопарды, умирают. Смерть звезды - взрыв, вспышка и пламя. Когда умирала эта звезда, она пылала семьдесят дней. Семьдесят дней небесный огонь был виден с нашей планеты и в темноте и даже на солнце. А потом он погас. Звезда умерла. Но когда умирают такие гиганты, с ними после смерти происходят странные превращения. Эти звезды начинают сжиматься. Они сжимаются, сжимаются, сжимаются до тех пор, пока не превращаются в черные дыры.
  -- Я знаю, что такое черная дыра! - заволновался Маколей. - Эта невидимая дыра в космосе, которая обладает страшнейшим притяжением!
  -- И может втянуть в себя целую планету, - заметила я.
  -- Не только планету, - задумчиво сказал Алли, - если я не ошибаюсь, в черную дыру может угодить даже галактика...
  -- Ты не ошибаешься, Алли, - леопард посмотрел на ученого пса. - Если бы галактики стояли на месте! - воскликнул он вдруг. - Наверное, мы миновали бы эту ужасную беду! Но галактики все время куда-то летят! Каждое мгновение они проделывают огромный путь в неизвестность. Пятьсот лет, с тех пор, как погибла звезда, мы летели навстречу новой черной дыре. А она все это время оставалась на месте, будто поджидая нас. Она оказалась самой мощной из всех черных дыр, живущих в этой части космоса и проглотила нашу галактику целиком: и Звезду-Солнце, и Планету Морозных Дождей с ее маленькими оранжевыми лунами, и Планету Без Спутников, и Планету Гремящего Газа, опоясанную разноцветным кольцом сияющих льдинок, и нас, Планету Зеленого Ветра с нашей луной... Куда мы попали - неизвестно. Но было такое чувство, словно мы на высокой скорости влетели в громадное зеркало и оказались в мире-наоборот. Это случилось так быстро! Я вдохнул воздух еще там, а выдохнул его уже здесь, с изнанки... Сразу все стало каким-то другим, и солнце, и планета, и мы сами.
  -- Это как? - удивленно спросил ГиперУлли. - Каким это другим?
   Ветер неожиданно вдруг умолк, нахмурился и стал глядеть на свои лапы. Выпустил когти, внимательно осмотрел их, по его взгляду было понятно, что когти ему почему-то не нравятся... Потом он вскинул голову и заговорил с нескрываемой досадой:
  -- На первый взгляд, ничего не изменилось. Солнце сияло, мы были живы, лес тоже был жив... Но мы почувствовали, что здесь все не такое, как там. Не то пространство, не тот мир, не то, все не то! Там воздух был полон любовью и жизнью. Там нас любили! А здесь - нет. Мир наоборот.
  -- Не любили? - ошеломленно проговорил третий. - Кто не любил? Как это?
  -- Не знаю! - сказал Ветер. - Ведь если тебя любят, ты это чувствуешь! И если не любят, тоже чувствуешь. И лес чувствует, и планета.
  -- Но КТО любит?! - недоуменно воскликнул третий.
  -- Мир, Бог... точно не знаю, - неуверенно и тихо ответил леопард. - Но Кто-то ведь должен любить планету, которую создал! А иначе зачем было создавать?
  -- А-аа...
  -- Я так думаю, - пояснил Ветер третьему и всем нам. - Здесь нет никого, кто мог бы любить! Никого такого... У меня чувство, что мы потерялись!
  -- Потерялись... - испуганно повторил ГиперБлин.
  -- Первым стал умирать лес. Он умирал каждый день, медленно и незаметно, и никто не понял, как это случилось. Шли дожди, светило солнце... Но он все равно умер. Родники иссякли, почва высохла. Все, что было живым, погибло.
  -- А леопарды?! - крикнула я. - Где твои леопарды?
  -- Леопарды? - переспросил он. - Вы их видели... В городе.
   Он посмотрел на меня с огромной печалью и вдруг тихо запел:
  

Я помню, что ветер,

Как птица морская,

Летал над высокой волной,

И пел эту песню

Зеленого края,

Планеты под доброй луной.

Он пел про ракушки,

И светлое море,

Про теплый и мягкий песок.

Про солнечный остров,

И синие горы,

И зовы далеких дорог.

И про леопардов

Веселых, и сильных,

И быстрых, как ветры морей.

Глазастых, как небо,

И добрых, как небо,

И верных, как небо, друзей.

Их солнце ласкало

С утра до заката,

Их тени играли в траве.

А летние ливни,

Как мамина лапа

Их гладили по голове.

А сверху спускалась

Волшебной дорогою

Радуга, чудо-река.

И плыли по ней

Корабли-осьминоги -

Сиреневые облака,

И в сумерках звезд

Под серебряной крышей

Деревья сплетали шатер,

Там ночью далекою

Сказки я слышал

И пение, и разговор...

Давно этот ветер,

Как птица морская

Летал над высокой волной,

И пел эту песню

Зеленого края,

Планеты под доброй луной...

   Он пел, а я представляла, как бегают по берегу моря веселые леопарды, играют, кричат и смеются, и смех их так похож на смех земных мальчишек и девчонок... Я видела огромный влажный лес, деревья с широкими, как ладони, листьями, душистые плоды, свисающие с веток и падающие в леопардовы лапы. Я видела сиреневые утра, когда леопарды открывают глаза и прыгают с деревьев в густую траву, а лес наполняется их голосами; я видела жаркие дни, воздух которых дрожит от перемешанных в нем соленых брызг, солнца, ветра и смеха мокрых зверей. Я видела эту планету на закате, когда море, небо и солнце раскрашены во все тона фиолетово-алых цветов, и в воде купаются ожившие звезды. Я видела... Мне кажется, я увидела все целиком, весь этот чужой и прекрасный мир, и по лицам моих друзей я поняла, что они тоже видят все это.
  
  

14. Леопарды и лес.

  
  -- Я не сумею вам рассказать, как тяжело терять лес. Это такое горе... Он нам был как отец. Настоящий отец, ласковый и добрый. Он всегда был рядом с нами и всегда был нам рад. Он нас кормил. Город стоял в лесу, и лес защищал наши дома от зноя и ливней. Его деревья вырастали вместе с нами, и мы знали их по именам... И вот он заболел. Мы мучались вместе с ним и ничем не могли ему помочь! Его листья делались тонкими и рвались на ветру, зелень погибала, превращаясь в мертвые бесцветные лохмотья. Стволы, прогнивая изнутри, обрушивались и рассыпались в пыль. Травы обращались в коричневатую слизь. Все это смывали дожди. Лес умер быстро. Нам стало страшно. Мы не умели жить без него. Но скоро мы поняли, что с нами тоже должно случиться что-то похожее на гибель леса. Мир черной дыры убивал все живое на планете. Оставалось только ждать... Мы прятались в домах и почти не выходили наружу. У нас еще оставались запасы плодов. Лес продолжал заботиться о нас даже после своей смерти. Но некоторые из нас вдруг начали сильно слабеть, не могли ни есть, ни пить, и делались легкими и прозрачными, как воздух. Такой леопард не умирал, он оставался с нами, но это была уже только тень... И тогда я понял, что не могу больше сидеть дома. Я начал бродить по острову, залазил в пещеры, мне казалось, что я должен что-то найти... Я не мог больше сидеть и ждать, когда, как и все остальные превращусь в ничто. Я звал с собой остальных. Но никто не пошел. Они боялись, они думали, что в домах они хоть немножко под защитой. И я шел один. Я бродил целыми днями, а ночью возвращался. Я видел, что леопардов становится все меньше, и все больше теней скользит мимо улиц и домов. Я плакал, глядя на них. А утром уходил снова. Меня словно что-то постоянно толкало: иди, Ветер, иди... Так я и нашел светящееся озеро. Поплыл, нырнул в глубину, чтобы понять, откуда этот свет. Потом я попал сюда. Пошел по этой тропинке. Когда я подошел к ее краю, меня так и потянуло сделать шаг дальше, - прямо в воздух. И я подумал, какая разница, ведь это уже не моя планета, а значит, это уже не моя жизнь, раз она такая плохая и грустная! Уж лучше умереть, чем сделаться тенью ... Мне тогда показалось, что я немножко сошел с ума. Мне вдруг стало очень легко и весело. И безразлично, что я разобьюсь о скалу или о воду. Ну и пусть, решил я и... шагнул. Но не свалился! Я почувствовал, что под моими ногами все такая же твердая почва, хоть я ее и не вижу. Тогда я сделал второй шаг, и еще, и еще... С каждым новым шагом я думал, что он уж точно - последний... Это была игра. Ведь я мог упасть в любую минуту! И не падал. И меня это так увлекло, что я не сразу заметил, куда привела меня эта дорожка...
  -- Куда же?! - нетерпеливо закричали мы, когда леопард замолчал.
  -- Сперва я ничего не понял, - продолжал он. - И только потом разобрался. Представляете, Кто-то сделал так, что между миром черной дыры и нашим прежним миром появился мостик, окошко! Наверное, тот, кто остался с той стороны не может нас вернуть. Не в силах... Но он сумел построить дом...
  -- Мостик, окошко, дом, - проговорил третий, - ничего не понимаю!
  -- Ты все поймешь, - сказал леопард. - Я почувствовал, что вернулся домой, хотя никогда и не видел такого дома, который там, в небе... Я покажу вам, вы сами все поймете. Вы все поймете!
  -- Но разве ты не позвал остальных леопардов туда? - спросил Юю.
   Ветер улыбнулся беспомощно и слабо, как улыбаются больные дети.
  -- Я побежал за ними, я торопился, я мечтал застать хотя бы одного, кто еще не сделался тенью. Но опоздал! Когда я вернулся, меня встретил пустой город, по дорожкам которого скользили мои молчаливые братья. Но они уже не понимали меня. Я остался один. А потом оказалось, что я не смогу стать таким, как они. Наверное, потому что я побывал в моем небесном доме... Я излечился. Если бы они пошли вместе со мною!
   Я боялась, что он заплачет. Но Ветер лишь упрямо посмотрел каждому из нас в глаза и сказал:
  -- Я верю, что их можно спасти. Пока не знаю как. Но теперь я не один, - вы прилетели. Вместе мы что-нибудь придумаем.
   Он был взволнован и вздрагивал. Его глаза сейчас снова были как два черных блестящих озера, его уши были как два крошечных паруса на ветру, его шерсть была как солнечная корона. Он нервно выпускал когти, оставляя белые царапине на камне.
  -- Давайте пойдем к небесному дому, - предложила я.
  -- Да, идемте же! - повторил Ветер.
  
  

15. Триста шагов по видимой, триста шагов по невидимой...

   Мы решили идти так: первым Леопард, за ним Алли, потом я, Желтый Мак, Рлу, Юю, ГиперБлин и последний - Маколей. Ветер легко ступил на тропу и пошел вперед.
   Со всех сторон нас окружило небо, - мы вошли прямо в него. Единственной твердой опорой осталась тропинка шириною в шаг. Не знаю, что чувствовали мои друзья, шагая меж двух обрывов, а я повторяла про себя простые слова: тропинка - это пустяк... тропинка - это пустяк.... У Алли дрожали колени. Мне все время хотелось оглянуться, чтобы увидеть Маколея, и Мака, и пиратов. Друзья казались в немыслимой дали от меня и в немыслимой опасности. Но я боялась потерять равновесие, поэтому смотрела только вперед. По тому, как двигался Леопард, я чувствовала, что ему нисколько не страшно. Наверное, он сотни раз ходил этой дорогой. И каждый раз он думал о том, как спасти своих соплеменников. И тут я поняла, что такое быть одному... Одному на целой планете! Это грустное чувство наполнило мое сердце до краев, вытеснив страх. Сделаю все, чтобы помочь Леопарду! - сказала я себе. И неожиданно увидела вблизи конец тропинки.
   Ветер, не останавливаясь, шагнул в пустоту, и я чуть не закричала. Но он уже шел дальше, шагал по воздуху, как только что шагал по камню. Алли, немного поколебавшись и, наверное, подумав о том, что все смотрят на него, решительно пошел следом, и я восхитилась его отваге. Молодец, ГиперПес! - прошептала я... Молодец, Желтый Мак...
   А вот и моя очередь.
   Что я чувствовала, когда шагнула с обрыва? Страх, будто тяжелая стена воды упал мне на голову. Шторм страха, волна смятения, - я перестала дышать, у меня пропали все мысли, я не видела ничего перед собой, я не чувствовала своего тела, я не ощутила бы даже боли. Только страх, один страх, целый мир - ощущение страха. Это длилось мгновенье, и внутри этого мгновения - затаилась целая вечность. Время перемешалось с моим страхом.
   Через тысячу лет я оглянулась назад. Вся цепочка двигалась по невидимой тропе среди облаков. Лица друзей меня поразили! Наверное, такие лица могут быть у тех, кто открыл одну из больших тайн Вселенной, прекрасных и столь же пугающих. Нет, мы не летели. Под нашими ногами был твердый путь, вот только, не звучали наши шаги. Мы шагали неслышно. Впереди показался дом. Чем-то удивительно... знакомый. Я почувствовала, как отчего-то волнуюсь, - волнение было непонятным, но тоже знакомым. Мы подходили все ближе, небесная тропинка вела к самому крыльцу. Я увидела, что дверь в дом слегка приотворена. Без сомнения, я видела дом впервые, но в то же время... Невероятная, но ясная догадка посетила меня. Не знаю, как такое бывает, но я уже поняла, что это МОЙ дом.
  

16. Внутри.

   Да, это был НАСТОЯЩИЙ дом. Именно таким и должен быть хороший дом у хорошего человека. Это дом из дерева, светлого и теплого, как солнечный янтарь. Если к нему прикоснешься, дерево поведает о лесе, где родилось, о родниках, тихо поющих в корнях и вспоивших тот лес, о влажной земле, пахнущей хвоей, грибами и прелыми листьями. Закрой глаза и не отнимай руки, тогда ощутишь этот дух, а еще свежий ветер, несущий с собой запахи мяты, одуванчика, клевера, терпкой полыни и тысячи разных трав и цветов, запах неба и крыльев, нагретых на солнце, запах озер и русалок, кувшинок и тины, запах снежных вершин, обрамляющих лес, запах росы и туманного утра, запах жаркого дня, запах ночи... Неужели, именно для того, чтобы прикоснуться к земле, я летела в эти немыслимые дали?!
   Но войти в него мы решились не сразу...
   Сперва мы заглянули в открытую дверь и увидели просторную веранду, полную света. Косые лучи солнца падали на стены и пол сквозь широкие окна. Распахнутые створки легонько качались от ветра. Веранда была совершенно пуста. Еще одна дверь, ведущая вглубь дома, тоже была приотворена. Оттуда доносились журчание воды, скрип дерева и что-то похожее на вздохи или на ветер.
   Наружная дверь, вдруг резко заскрипев, начала медленно закрываться, затем, на полпути остановилась, замерла, как будто в раздумье, и так же медленно распахнулась. В наступившей тишине отчетливо обозначились звуки, наше дыхание, странный шум в глубине дома... Любопытство наше усилилось, и мы, робея, шагнули в дом.
   В окна веранды дул легкий, едва уловимый ветерок. Мы сделали несколько шагов по направлению к внутренней двери, ведущей в комнату... На потемневшем деревянном полу комнаты плескалась вода. По воде шла ветреная рябь, и несколько сухих листьев медленно колыхались на поверхности, как на озерной глади. Один листок прибился к самому порогу, который сдерживал это удивительное озерцо, не давая ему вытечь наружу. Вот только деревьев, которые могли уронить эти листья, здесь не было.
   Мы вошли в затопленную комнату. Я съежилась в ожидании холодного, мокрого прикосновения, но... ничего такого не случилось. Эта вода на ощупь была как воздух! Обыкновенный, теплый воздух. Мы видели воду, но не ощущали ее!
  -- Иллюзия... - пробормотал ГиперАлли.
  -- Что это значит? - тревожно спросил третий.
  -- То же, что и мираж, - отозвался Маколей.
  -- А! - гневно вскричал Рлу, - вот вам и живой домик! Опять миражи?!
  -- Зато мы не промокнем, - заметил Желтый Мак.
  
  
   А потом мы увидели в углу комнаты лестницу и пошли к ней.
   Я заметила, что третий норовит потрогать руками поднимаемые им маленькие волны. Трогает, но не чувствует их, удивленно смотрит то на воду, то на свои руки и злится. Третий не умеет верить в то, чего не понимает. И это его раздражает.
   Это оказалась узкая винтовая лестница, которая тянулась высоко вверх.. Со всех сторон ее окружали стены, она была будто бы внутри шахты для лифта. Перед моими глазами мелькал хвост леопарда. Еще я видела потемневшие от времени деревянные ступеньки и гладкие, словно к ним прикоснулись до нас тысячи тысяч рук, перила. И ступеньки, и перила мягко поскрипывали. Страшновато было подниматься по этим ступеням в полумраке. Вскоре мне начало казаться, что весь мир исчез, и осталась на свете одна-единственная эта лестница, и она тянется ввысь и никогда не кончится. Поэтому нам придется шагать по ней целую нашу жизнь. Невозможно, невозможно, думала я, потратить на это целую жизнь...
  -- Ну вот, - вдруг сказал леопард.
   Это означало, что мы куда-то все же пришли. И лестница кончилась.
   Мы попали в огромную комнату, потолок которой находился так высоко, что мы его даже не увидели. В комнате было только три стены, а вместо четвертой зиял большущий провал. И через него на нас спокойно, без всякого любопытства глядел огромный космос своими мерцающими звездными глазами. Он был так близко, он был прямо перед нами, здесь, рядом, и его нельзя было сравнить с тем, что мы видели из иллюминаторов шаттла. Это было и сильнее, и ближе, и прекраснее. Мы даже не могли говорить.
  -- Неужели телескоп?! - проговорил Алли немного охрипшим от долгого молчания голосом.
   Я перевела взгляд на комнату. Невдалеке от нас стоял большой прибор с толстой, почти в целый обхват моих рук, и длиною в два моих роста трубой. У прибора были разные колесики и непонятные детали. Некоторые из их располагались так высокок, что к ним вела узкая металлическая лесенка.
   Алли взволнованно повел носом и торопливо приблизился к телескопу. Сейчас понюхает, подумала я. Но Алли сдержался, хотя было заметно, что ему очень хочется. У него буквально дрожали лапы от возбуждения.
  -- Настоящий оптический телескоп! - восклицал он. - Настоящий оптический телескоп!
   Я поняла, что для ученого это было великолепным подарком судьбы. И даже картина космоса не поразила его так, как это техническое чудо.
  -- Настоящий оптический телескоп!
   А я подошла к самому краю комнаты и протянула руку к звездам. Неужели нет никакой преграды, и космос открыт нараспашку?! Но тут я почувствовала, как моя рука уперлась в прозрачную стену. Но ведь иначе и быть не могло. Не будь здесь никакой защиты, нас унесло бы в межзвездное пространство! И все-таки, мне стало чуточку жаль, что закрыто...
  -- Может быть, здесь найдется небольшая дверца для нас... - проговорил Желтый Мак.
   Он стоял рядом со мной и улыбался так, словно читал мои мысли. Он понимал меня. Я улыбнулась и кивнула ему. Мне не хотелось ничего говорить. Оглянувшись, я увидела, что все, кроме нас двоих, столпились вокруг телескопа, и Алли что-то им объясняет, дает каждому заглянуть в таинственную трубу. Тогда и мы с Желтым Маком подошли к ним ближе.
  -- Там есть особые линзы, - говорил ГиперПес, - выпуклые и вогнутые. Выпуклые собирают потоки света, а вогнутые увеличивают изображение звезд, планет, метеоритов, комет, астероидов... Ну, в общем, всего, что можно увидеть в космосе, коллеги.
   Алли говорил, а сам непрерывно разглядывал прибор, щупал его своими чувствительными мягкими лапами, иногда нюхал кое-какие детали. Наверное, все-таки, обоняние ему особенно помогало. Возле одной очень непонятно штуки он долго крутился, осматривал и трогал ее так и этак, но, только принюхавшись, понял, что она означает.
  -- Так вот оно что! - победно вскричал он, блестя в полумраке очками и влажным носом. - Это не простой оптический телескоп! Через простой оптический телескоп невозможно наблюдать такие яркие звезды, как солнце. Потому что глаза испортятся. А через этот, наоборот, - можно! У этой фантастической машины есть специальное крутящееся зеркало. Оно направляет ослепительный солнечный свет не в глаза астроному, но в отдельную специальную трубу. В ее конце есть другое зеркало. Оно собирает свет в пучок и посылает его на последнее, самое маленькое зеркальце. И уже оттуда безвредные лучи поступают в пункт наблюдения.
   Алли был необычайно горд, словно собственными лапами собрал этот чудо-телескоп.
  -- А я и не знал, что такие бывают! - воскликнул Маколей.
  -- Да я и сам не знал, коллега! - возбужденно отозвался пес. - Тот, кто придумал этот прибор, соединил вместе два телескопа. Невероятно!
   И тут, наконец, настала моя очередь смотреть в окуляр. А Рлу все никак не мог оторваться, не хотел никого пускать. ГиперБлин, не вытерпев, ущипнул его за спину, и Рлу пришлось отступить.
   То, что я увидела, было огромным, цветным и светящимся. Перед моими глазами парили глыбы прозрачного чистого льда. Они искрились миллионами разноцветных искр. Синие, розовые, малиновые, зеленые, желтые, сиреневые, белые и всякие, всякие другие осколки льда, как гигантские драгоценности лежали в мягком черном небе. Они были неподвижны, и отблески звезд плясали на них, как солнечные зайчики. Вокруг больших осколков полярным сиянием мерцала звездная пыль, и все небо играло разноцветным огнем. От такой красоты позабудешь про все. И если никто не попросит тебя отойти, простоишь, глядя туда целую жизнь, питаясь энергией звезд. И, умерев в глубокой старости, превратишься в звездную пыль и умчишься в пространство, которое всегда тебя звало. Вот как это было красиво... И все равно, я не смогла объяснить. Потому что никогда не хватит слов, чтобы высказать настоящую красоту или настоящее счастье.
   А потом меня ущипнул ГиперБлин. Теперь настала его очередь.
   Мы уже по несколько раз сменили друг друга у телескопа. Только Алли, кажется, так и не заглянул в него... Ему было важно, как сделан прибор, а не то, что в него видно. Удивительные все-таки, люди, это ученые псы!
   Кроме светящихся льдин, мы увидели еще две планеты этой галактики. Планета Гремящего Газа была окутана плотными желто-серыми облаками, которые густо клубясь, стремительно мчались вокруг нее. Еще нам удалось увидеть планету Морозных Дождей и одну из ее лун, которая, как и наша, была покрыта кратерами. Только эта луна была ярко-оранжевая, как апельсин, и ее одуванчиковым пухом окружала атмосфера. А вот на нашей луне атмосферы-то нету, вспомнила я. Да, но главное, все же не это. Главное, что через телескоп мы разглядели очень странные вещи... Далеко, где-то на краю галактики происходят какие-то чудеса! Мы наблюдали, как в пространстве скользят и переливаются, то увеличиваясь, то уменьшаясь в объеме, какие-то шары. Они могли бы быть планетами, но только вели себя совсем не по-планетному! Они вели себя, как любые предметы, если на них смотреть через стеклянный шар. Они двигаются и изменяются. Они перестаю быть самими собой и выделывают несвойственные им трюки.
  -- Алли! - закричал ГиперБлин. - Посмотри же, наконец, в телескоп! Что там такое?! Ппрямо какое-то искривление пространства!
   Алли заинтересованно посмотрел на своего друга и побежал смотреть. Сначало казалось, что ничего особенного он там не наблюдает. Что он все это видел уже сотни раз и давно привык к таким картинкам. Но потом мы заметили, как меняется его лицо, оно становится все более и более удивленным! Алли увидел что-то такое, что поразило его не меньше, чем нас.
  -- Искривленное пространство? - переспросил он изменившимся голосом. - Но, Улли! Ведь это именно искривление пространства! Ты совершенно прав, дружище! Черная дыра - это линза. Мы видим, что находится за ней, но форма наблюдаемых тел искажена. Может быть, там наша галактика! Может быть, вон тот прыгающий мячик - наша земля...
  -- Земля?! - закричали мы. - Земля?!
  -- Может и нет, я не уверен, - осторожно добавил пес.
   Нам очень захотелось еще раз туда заглянуть, а вдруг удастся узнать нашу любимую Землю?
   Маколей тут же занял место у телескопа.
  -- Земля, - провозгласил он, - или не Земля... Вроде, похоже на Землю, но не очень...
   Маколей совсем запутался. Просто, ему очень хотелось увидеть родную планету, и он готов был узнать ее даже в капле застывшего газа.
  -- Пусти-ка, - попросил третий.
   Он тяжело навалился на телескоп и стал напряженно вглядываться в космическую даль. Он долго так стоял, и мы все, немного заскучав, но не решаясь его тревожить, разбрелись по комнате.
   Я снова подошла к прозрачной стене. Около нее в уголке стоял маленький столик, а на нем - горшок с цветком. Почему-то сначала я его не заметила. Как странно, подумала я. Он стоит здесь, на берегу молчаливой Вселенной, в которой миллиарды лет пылали и еще будут пылать грандиозные космические кострища, именуемые звездами и квазарами, в которой летали и будут летать по своим орбитам обитаемые и необитаемые земли со их лунами, в которой кометы, покрытые светящимися коронами, мчатся неведомо куда, превращаясь в тусклые астероиды, в которой невообразимые миры живут и умирают по своим невообразимым законам.... И у края всех этих чудес поселился смешной маленький цветок в глиняном горшочке и глядит на мир за окном так, словно там обыкновенный двор, заросший одуванчиками и лопухами, полный шумливых детей, дворняг и соседских кошек...
  -- Это что же получается? - неожиданно проговорил третий. - Ведь там ДОРОГА...
  -- Что?! - закричали мы в один голос.
   Третий оторвался от телескопа. Вокруг его левого глаза виднелся кружочек, надавленный окуляром. Маколей ухмыльнулся.
  -- Там, как будто, дорога... - неуверенно сказал третий.
  -- Куда? - недоуменно спросил ГиперБлин.
  -- Прямо, - пояснил третий.
  -- Прямо куда? - попробовал уточнить Юю.
  -- Прямо отсюда, - ответил третий.
  -- Ничего не понял, - сказал Маколей.
   И вдруг... Явственно заскрипела лестница под чьими-то шагами. Мы оглянулись на дверь. Она отворилась, и в комнату вошел человек.
  
  

17. Удивительный хозяин дома.

  
  -- А-аа, - негромко сказал он, увидев нас. - Привет, ребята.
   Мы, конечно, тоже поздоровались. Мы, конечно, были слегка ошарашены.
   Он быстро окинул нас глазами. У него был колючий, но, в то же время, очень спокойный, взгляд. На мгновение этот взгляд остановился на каждом из нас... Оглядев нас, человек отвернулся.
   Он был такой обыкновенный, земной. Одет в серую рубашку навыпуск, серые джинсы и простые, уже поношенные, кроссовки. Сам среднего роста, худощавый. Лицо худое, цеки слегка ввалились, нос острый, прямой, глаза посажены глубоко, цвета непонятного. Губы тонкие, напряженные. Подбородок правильный, четкий, красиво и резко очерченный.
   В руках он принес пластиковую бутылку. Подошел к столику и сосредоточенно, словно ощупывая взглядом, осмотрел цветок. Полил его. Поставил бутылку рядом на столик. Неторопливо потер ладони. Уставился в окно и довольно долго смотрел в него, будто что-то припоминая. Потом замычал немелодично себе под нос и подошел к стене. Там, над его головою висели часы домиком с кукушкой. Он вынул из заднего кармана штанов маленький ключик и тщательно, неторопливо завел их. Часы показывали три. Кукушка не показывалась. Маятник безжизненно болтался из стороны в сторону. Человек спрятал ключ обратно в карман и, что-то вдруг вспомнив, резко оглянулся и через плечо поглядел на нас.
  -- Ча-аюю?! - звучным, хорошо поставленным, как у артиста, голосом крикнул он.
   Это прозвучало почти угрожающе. Никто из нас не решился ему ответить.
  -- Так что, я спрашиваю, ча-аюю?! - еще более грозно возопил он, не дождавшись ответа.
   Нам захотелось удрать. Он предлагал чаю, как разбойник предлагает сохранить кошелек или жизнь.
   Но тут странный хозяин дома заметил неладное. Он вдруг сильно сконфузился и покраснел, потом шлепнул себя рукою по лбу, бормоча: ах, ты, ах, ты... ну как же... ведь не... ах, да!
  -- Не хотите ли чайку, дорогие гости?! - внезапно вскинул он голову, лучезарно заулыбался и красиво развел руки в стороны. - Ведь у вас принято в гостях пить чай? Хочу угостить, хочу угостить...
   Он весь расцвел в улыбках, меняясь на наших глазах до неузнаваемости. Он излучал тепло и ласку. Он не мог не нравиться.
   Лицедей какой-то, подумала я, клоун...
   А он уже гремел непонятно откуда взявшейся посудой и расставлял ее на непонятно откуда взявшемся столе.
  -- Не стесняйтесь, ребятки, - приговаривал он радушно, - садитесь за стол, садитесь, чего церемонитесь!
   Вкусно запахло пирожками, настоящими, домашними, только что вынутыми из печи. Незнакомец доставал их прямо из воздуха. Тут уж мы перестали церемониться и дружно уселись за стол, покрытый белой в горошек скатертью.
   Пирожки оказались чудо как хороши. Мы с увлечением принялись за чаепитие и пирогоедение. А ласковый хозяин ничего не ел, только помаленьку прихлебывал из своей чашки и кивал головою в знак одобрения нашего аппатета. Пирожки были просто великолепны и, главное, сколько бы мы их не ели, они не кончались... Лежали на скатерти теплой ароматною горкой и не кончались.
  -- Вот бы научиться печь такие! - мечтательно проговорил Маколей.
   И тут третий задал незнакомцу вопрос, который вертелся, наверное, у каждого из нас на языке:
  -- Я, конечно, извиняюсь... Но очень уж интересно знать. Скажите, пожалуйста... Кто вы?
   И он проникновенно заглянул в глаза хозяину дома.
  -- Я-а? - переспросил незнакомец
   На его губах появилась растерянная улыбка. Он аккуратно поставил хрупкую фарфоровую чашечку на стол и развел руками.
  -- Кто? Да так, знаете ли, ничего особенного... Живу я здесь. Можно сказать, хозяин дома.
  -- Говорят, в небе живут ангелы, - зачаровано глядя на незнакомца, промолвил Рлу. - А дом-то ваш прямо в небе...
  -- Ангелы?! Ну что вы, что вы! - хозяин порозовел от смущения и замахал руками. - Какие там ангелы? Мы проще... Так, знаете, цветок полить, часы завести, чайку гостям сотворить... Ну вот разве, на звездочки поглядеть люблю. Так это хобби у меня такое, как и у многих кх-кх...
   Он хотел, наверное, сказать: у многих людей, но не сказал. Притворяется, подумала я, все время притворяется. И глаза хитрые.
   И тут от вдруг ка-ак зыркнет на меня!... Но сразу же, поймав мой взгляд, заулыбался:
   - Что-то ты, Макакачка, не кушаешь, детка. Вон какая худая, одни кости! Ешь, а то замуж не возьмут...
   Совсем по-бабьи затараторил.
   А ведь я ему имени своего не назывла, подумала я. Какой уж туткушай! У меня мурашки по спине побежали.
  -- А откуда, - спрашиваю, - вы знаете, что я - Макака?
  -- Дык как же... - пробормотал он, - видно же, Макака и Макака.
   Вид у него был огрченный и слегка глуповатый.
  -- А я кто? - полюбопытствовал Маколей.
  -- Будто сам не знаешь, - насупился хозяин, - Маколей. А ты Желтый Мак, - сказал он Желтому Маку. - А ты - Ветер, - сказал он леопарду.
   И он назвал имя каждого и только на третьем споткнулся:
  -- Ну, положим, и твое имя смогу угадать, если захочешь...
  -- Да я и сам скажу, - неожиданно отозвался третий. - А то подумаете, будто скрываю. Вениамин я, ребята. Вениамин. Или Веня...
   И посмотрел мне в глаза. Я растерялась. Вениамин он, оказывается! Я уж и не надеялась узнать его имени. Все давно привыкли, что он просто третий. И даже пираты до сих пор звали его только так.
  -- Очень приятно, - ответила я.
  -- Да, - подтвердил Ветер.
   А Маколей вдруг расхохотался:
  -- Ха! Вениамин, говоришь? Здорово! Ха-ха-ха! А я это знал, знал! Ха-ха-ха! Ведь разве может быть другое имя у такого пирата? Таких пиратов называют только Вениаминами и не иначе!
  -- Каких это таких пиратов? - нахмурился Вениамин.
  -- Таких, как ты, хи-хи-хи! - смеялся Маколей. - Таких, как ты!
  -- Перестань, - обиженно проговорил третий, - ничего тут смешного!
  -- Да ладно тебе, не сердись! - попросил Маколей, улыбаясь. - Я уже давно так не смеялся!
  -- Еще чайку? - услужливо спросил хозяин.
  -- Нет, нет, - ответили мы, - большое спасибо.
   И тут все как-то разом замолчали, не зная, о чем еще говорить и что дальше делать. Повисла неприятная и тягучая, тишина.
  -- Ну-у... если вы больше ничего не хотите...
   Проговорил хозяин с шумом отодвигая стул и неуклюже выбираясь из-за стола.
  -- Хотим! - неожиданно выпалила я.
  -- Да-а? - с явным разочарованием протянул он. - Ну хорошо... Чего тебе, конфет или мороженного?
  -- Нет, нет, что вы, я не про еду, - торопливо отказалась я. - Ведь мы сюда не конфеты есть пришли. Мы думали...
  -- Что?! - уставился он на меня, как сердитый учитель на двоечника. - Что?! Что?!
   Он выдержал паузу. Я боялась, что он сейчас заорет громовым раскатистым голосом: Неправильно!!! Два!!! И ка-ак даст кулаком по столу. Бедные чашечки... И куда подевался наш ласковый хозяин? Предо мною стоял сущий демон: ноздри его трепетали, из глаз сыпались черные и белые молнии, челюсти были намертво сжаты, а губы превратились в тонкую ядовитую змейку. И тут я, вместо того, чтобы окончательно перепугаться, рассердилась. И ка-ак стукну кулаком по столу! Так и запрыгали чашечки...
  -- Мы думали, - громко повторила я, - что здесь, в этом доме мы сможем найти разгадку.
  -- Какую разгадку? - хищно прошипел он.
  -- Почему умирает планета Зеленого Ветра? - спросила я, глядя в его глаза непонятного цвета.
  -- Почему леопарды превратились в тени? - спросила я, поднимаясь со стула.
  -- Почему один только МЕТЛУВ остался кем был? - спросила я, шагая по комнате.
  -- Как на Землю попало вот это? - спросила я, доставая из кармана и показывая ему карту острова.
  -- Почему мы мчались сюда сквозь толщи световых лет? - спросила я, подходя к нему ближе. - Ведь это значит, что мы можем помочь леопардам. Но как? Как?! Вот загадка! И мне кажется, что именно вы поможете нам ее разгадать.
  -- А-а, это... - небрежно сказал он и зевнул.
  -- Так вы знаете что-нибудь? - с надеждой спросила я.
  -- Знаю ли я что-нибудь? - с изумлением переспросил он и вдруг расхохотался. - Знаю ли я что-нибудь! Знаю ли я...
   Ну и тип! - подумала я. Как его поймешь?
  -- У-уух, ну спасибо! Развеселила, деточка! - смеялся он. - Скучно здесь, тебе и не передать! Вот так сошлют в черную дыру, живешь в ней тысячелетиями... Тоска!!! И звезды уже надоели и вообще. Но появится такая вот земня девчушка, пигалица, скажет глупость, - и на сердце полегчает!
  -- Тысячелетиями? - поразился Ветер.
  -- Ну да, - просто ответил хозяин дома. - Я уже сбился со счета. Скукотища невыносимая.
  -- А почему вас сюда сослали? - осторожно спросила я.
  -- Хм! - хмыкнул он. - Так тебе все и скажи! Все равно ведь не поймешь.
  -- А я попробую, - сказала я.
  -- Да? - он с величайшим сомнением оглядел меня. - Нннуу, я здесь, говоря по-человечески, хранитель... - медленно проговорил он.
  -- Ангел-хранитель? - шепотом спросил Рлу.
  -- Ну вот! Опять ты со своими ангелами! Разве может быть хранитель черной дыры ангелом?! Ведь это же черная работа! Никакой тебе благодати, никакой радости! Следи только, чтобы соблюдались законы. Никакой доброй воли, никакой свободы выбора! Вобщем, сослали меня в эту, как там у вас называется... тараканью тьму...
  -- Тьмутаракань, - подсказал Юю.
  -- Ну да, сослали в эту тьму тараканов, то есть, меня сослали за грехи мои. И никогда это не кончится... Никогда!
   Хранитель все больше распалялся и жаловался на злую судьбу. Он рассказал, что когда-то (страшно представить, как давно), провинился он перед Небесами, и сослали его в одну из самых неперспективных и нелюбимых хранителями точек Вселенной - в черную дыру. И обречен он здесь навеки коротать свою бессмертную жизнь, потому что все равно ведь ничего не изменишь...
  -- А что нужно изменить? - немедленно спросил Маколей.
  -- Э-эх, ччеррная работа, ччеррная! - рычал хранитель, не обращая на Маколея никакого внимания. - И почему я?! Ведь я не бессердечный какой-нибудь! И котов мне ваших тоже ведь жалко! Да не могу я просто так их отсюда выпустит! Вон он выход-то, - он махнул рукою в сторону окна, - а выпустить не могу...
   Так, подумала я, кажется, мы приближаемся к цели. Наконец-то он разговорился.
  -- А эти бумажки, я уже сколько раз подбрасывал людям!
   Он показал на карту в моих руках и подмигнул Маколею.
  -- Сколько раз во сне им являлся!
   Он церемонно поклонился Желтому Маку.
  -- Сколько раз звал, чтобы летели на помощь! Сколько раз...
  -- И что? - нетерпеливо спросил Маколей.
  -- Что?! - хранитель навел на него свой взгляд. - Некоторые даже прилетали, как вы, например.
  -- И что?
  -- Ничего, друг мой, - неожиданно успокоившись, ответствовал хозяин. - Возвращались обратно.
  -- Они ничего не могли сделать? - предположил Желтый Мак.
  -- Не могли? - с сомнением повторил хранитель. - Не могли... Да, наверное, они не могли. Ведь они всего-навсего люди.
  -- Значит, и мы не сможем? - спросил Рлу. - Ведь и мы всего-навсего люди.
   Хранитель только пожал плечами.
  -- Ветер! Но почему ты не сказал, что мы здесь не первые? - спросила я.
   Но леопард лишь удивленно переводил взгляд то на меня, то на хранителя.
  -- Ничего не понимаю, - проронил он.
  -- Для этого Ветра вы первые, - пояснил хранитель.
  -- Что это значит? - у меня в груди неприятно похолодело.
  -- А то, - отозвался хранитель, - что Планета Зеленого Ветра вместе со всей этой злосчастной галактикой умирала уже семьсот семьдесят семь раз. И вы - семьсот семьдесят восьмой экипаж, прилетевший с Земли.
  -- Семьсот семьдесят восьмой раз? - поразилась я. - Но ведь это жестоко! Зачем?
  -- Законы природы, - механически проговорил хранитель. - В черной дыре образуется временная петля. - Он махнул рукой на часы, которые продолжали показывать три. - И пока никто не сумел вывести из нее эту галактику.
  -- Но как?! - закричали мы.
  -- Спасти леопардов сможет только тот, кто искренне этого захочет. И не испугается.
  -- Но мы и хотим! - взволновался ГиперБлин. - И со страхом умеем справляться!
  -- Эх, дети, дети... - покачал головою хранитель. - Вы еще не знаете, что нужно сделать.
  -- Но что же? - спросили мы.
   И только Ветер молчал.
   Хранитель отозвался не сразу:
  -- Кажется, вы уже успели заглянуть в телескоп?
  -- Да-да... - смущенно ответил Вениамин, - мы тут без разрешения уже смотрели...
  -- Не надо спрашивать разрешения, чтобы поглядеть на звезды. Вы что-нибудь успели увидеть?
  -- Ну да, конечно! - загалдели мы и принялись наперебой делиться восторговм от увиденных красот космоса.
  -- Э-э, нет, - поморщился он. - Я не об этом! Что-нибудь ЕЩЕ вам удалось разглядеть?
  -- Знаете, - проговорил третий, - там льдина за льдиной так странно легли, - как будто дорога...
  -- Ты уверен? - прищурился хозяин дома.
  -- Не совсем... но очень похоже.
  -- Так это и есть дорога, - равнодушно пояснил хранитель.
   Внезапно он сотворил диван, старомодный, коричневый, в каких-то ужасных синих лилиях. Завалился на него скрипнув пружинами, смачно и с удовольствием зевнул, повернулся к нам спиною и затих.
   Мы растерянно уставились на его спину. Ну и чудак, подумала я. Маколей, а за ним Рлу решительно шагнули к телескопу.

18. Наконец-то мы все узнали.

  -- Дай-ка, - через минуту попросил Рлу.
  -- Дай-ка, - еще через минуту попросил Маколей.
   И снова Рлу сменил его у телескопа. А потом опять Маколей.
  -- Видишь? - спросил он.
  -- Ага, - ответил Рлу.
   Тогда ГиперБлин рассердился и ущипнул их обоих за спину, чтобы они не забывали про остальных товарищей, которые умирают от любопытства. И тогда Рлу сказал:
  -- Стойте!
   А Маколей добавил:
  -- Погодите!
   И они бросились к прозрачной стене и, буквально прилипнув к ней лбами, стали всматриваться в черное небо.
  -- Ну точно! - крикнул Маколей.
  -- Ты понял? - добавил Рлу.
   Вениамин присоединился к ним и тоже стал смотреть туда же. Потом он крикнул нам:
  -- Смотрите!
  -- Нет, не туда, - сказал Маколей, когда мы столпились у окна, - глядите сюда, вниз. Прямо под нами она и начинается...
   Я увидела, что под нашим окном висит большая льдина, а за нею, впереди и немного правее, - еще одна. Дальше - третья... Льдины выстроились в неровную, петляющую то правее, то левее, то выше, то ниже дорожку. Она была как огромное созвездие змеи. И вела прямо туда, где плавали и переливались шары, похожие на планеты. Она уходила в это искривленное пространство, и можно было представить, что это дорога из черной дыры.
  -- Да, - сказал Желтый Мак, - из черной дыры. Смотрите, что я нашел.
   Он стоял в углу комнаты неподалеку от двери. У него в руках был... инопланетянин с огромной блестящей головою!
  -- А-аа! - закричал ГиперБлин, - Кто это?!
  -- Мак, брось его! - крикнул Маколей.
  -- Осторожно, - предупредила я.
  -- Убегай! - посоветовал Юю.
   Но Желтый Мак даже не двинулся с места. Он даже, наоборот, рассмеялся.
  -- Не бойтесь, - сказал он, - это не живое! По-моему, это скафандр.
  -- Скафандр?!
   Он совсем не походил на наши космические костюмы, - весь блестящий, с огромным шлемом, массивными ботинками на толстой подошве. Наверное, ботинки были тяжелые, потому что Желтый Мак лишь поддерживал скафандр за плечи, и тот как бы сам стоял на полу. Мы подошли ближе, чтобы потрогать его. Костюм был сделан из тонкой-тонкой ткани, легкой и серебристой, как звездная пыль.
  -- Он тут не один, - сообщил Желтый Мак.
   Он показал нам небольшую дверцу в стене и шагнул туда. Мы последовали за ним и очутились в узкой и длинной комнате, скорее напоминающей огромный шкаф. Потолок светлся как одна большая лампа, белая и очень яркая. По длинной стене шкафа на особых держателях располагались скафандры. Они очень походили на инопланетян. Молчаливые, неподвижные, настороженные, они поблескивали полупрозрачными шлемами-головами и словно ожидали чего-то... Некоторое время мы стояли тихо, и разные мысли посещали нас.
  -- А сколько их здесь? - подал голос Вениамин. - Раз, два, три... ага, всего восемь штук.
  -- Ничего себе, - сказал Юю. - Это зачем это?
  -- Ветер, ты что-нибудь понимаешь? - спросила я.
   Леопард поднял на меня свои синие глаза.
  -- Не очень. То есть, я хочу сказать, что понимаю не больше, чем вы.
  -- Но ведь это ты нас сюда привел! - напомнил ему Рлу.
  -- Да, это я вас привел в этот дом. Но я не представлял, что в нем есть лестница, что она ведет в эту странную комнату с телескопом. Я не знал, что здесь кто-то живет. Сколько бы я не приходил сюда, - не замечал никаких лестниц. Мне всегда казалось, что в доме только один этаж... Поэтому, я здесь, как и вы, впервые. И впервые вижу хранителя.
  -- И ты даже не удивился, что дом так изменился? - спросил ГиперБлин.
  -- Я уже привык к тому, что дом все время меняется. Бывали дни, когда внизу изсчезала вода или листья, но появлялись непонятные предметы: какие-то шары, кубики, стеклянные трубочки... Однажды по воде плавал бумажный кораблик. А еще как-то раз я нашел на веранде плащ, весь перепачканный грязью. Поэтому, я не слишком-то удивился, увидев лестницу. Просто, мне захотелось подняться... Как в тот раз, когда захотелось шагнуть в воздух с тропинки, и я не упал.
  -- Понятно, - сказала я задумчиво, - ты правильно сделал, МЕТЛУВ.
   И тут раздался грохот, а потом приглушенное ворчание и какой-то щелчок. Мы испуганно оглянулись.
   Весь серебряно-белый, со светящимся шлемом, на котором, одиноким деревцем торчала антенна, на задних лапах прямо на полу сидел Алли. Он смотрел на нас из-под прозрачного пластика и из-под своих очков, и его нос четырежды отражался в серебряном блеске шлема. ГиперПес выглядел истинным инопланетянином. Он открывал рот и шевелил губами. Это было странно и смешно. Наверное, Алли пытался нам что-то сказать, но мы его не слышали. Мы стали делать ему знаки, показывая руками на свои уши, - не слышно, мол, Алли, ничего! Он сообразил и, проворно щелкнув чем-то на шее, откинул шлем снизу вверх, как крышку сундука.
  -- Отличная вещь, этот скафандр! - закричал он. - Я догадываюсь, что здесь к чему. Похоже, это даже не скафандр, почти космический корабль на одного пассажира. Вот здесь, под грудью, пищевая камера, а это - трубка, через которую еда попадает в рот. Ага, так... А вот там, - Алли неожиданно нырнул с головою внутрь скафандра, и оттуда донесся его голос, - батарея для подогрева! Здесь - рация, - вынырнул он снова, - а это - приемник...
   Мы слушали Алли и следили за ним. Он продолжал изучать этот космический корабль, сообщая нам, что на нем есть еще генератор защитного поля, чтобы отбивать атаки метеоритов, компас, бинокль, удобные самонадувающиеся подушки под шею и живот, что-то еще, и еще, и еще... И все эти устройства управляются одним небольшим, но сверхмощным компьютером, с которым, кстати, можно еще и разговаривать.
  -- А эти ботинки...
   Алли внимательно разглядывал подошву ботинка.
  -- Поглядите, она сделана из какого-то кристалла... должно быть, он обладает особенными свойствами... нужно расспросить хранителя.
  -- Здесь восемь скафандров, - странным голосом проговорил третий.
   Маколей пристально поглядел на меня. Я кивнула ему, уже догадываясь в чем тут дело. Вениамин вдруг заперхал горлом и вышел из шкафа. Мы услышали, как он зашагал в направлении окна.
   А ведь это именно он, подумала я, первым увидел дорогу... Дорога, дорога! Где же она началась? У каждого из нас начало дороги было свое. Я не знаю, откуда пришли сюда Вениамин, ГиперБлин, Юю и Рлу. Какая случайность свела нас вместе? Я вспомнила, как однажды придумывая какую-то игру, пошла вслед за Желтым Маком... А он ничего не видел вокруг, кроме своей дороги. И вот мы стоим здесь. И без Ветра нас восемь. Столько же, сколько скафандров. А за окном мерцает еще одна дорога, Продолжение нашего пути... Я уже не сомневалась, что нам придется идти дальше.
  -- А знаете, мы совсем забыли про хранителя. Ведь он нам еще не все сказал. - напомнила я. - Идемте, разбудим его.
   Но будить его не пришлось. Когда мы вернулись в комнату, увидели, что странный наш хозяин возится с телескопом. Неторопливо и тщательно протирает его тряпочкой, что-то подкручивает, подлаживает... На нас он и не взглянул. Третий стоял у окна и неподвижно смотрел на меня. Я сказал хранителю:
  -- Послушайте, а ведь мы не договорили.
  -- А? - встрепенулся тот. - Правда? О чем это мы? Ах да... о погоде! Да-да, знаете, метеоритные дожди просто замучили! Никакого покоя! Каждый божий день, каждый божий день...
  -- Ну что вы такое говорите! - вырвалось у меня. - Причем здесь дожди?!
  -- Как это причем, деточка? - по-стариковски сморщил он лицо. - Неспокойно ведь в природе! Бури, непогода... У меня поясницу ломит!
  -- Мне, конечно, очень жалко вашу поясницу, - сказала я. - Но мы говорили совсем про другое!
  -- Про другое! - нервно вскричал хранитель. - Ну, хорошо, давайте про другое. Только о чем мы можем с вами говорить? Я - хранитель галактики, - он гордо сверкнул взором. - А вы - всего лишь... люди. Что общего у нас с вами? Ни-че-го!
   И он презрительно отвернулся.
   Я почувствовала, что начинаю уставать от его ангельского характера. Осталось узнать самое главное: зачем мы сюда прилетели, что может спасти леопардов и целую галактику. А он ведет себя, как избалованный мальчик в детском саду.
   Я подошла к нему ближе. Он не пошевелился и все стоял ко мне спиной. И тогда я положила ладонь на его плечо. Оно оказалось немного костлявым и вполне человеческим.
  -- Послушай, - сказала я, - ты должен нам все рассказать. Ведь именно за этим тебя сюда прислали.
   Я не была уверена, что делаю правильно и говорю нужные слова. Я боялась, что он сейчас рассердится и выкинет что-нибудь невозможное. Залезет, к примеру, на потолок, а потом свалится прицельно мне прямо на голову... И он, действительно, выкинул невозможное.
  -- Ты знаешь, Макака, - сказал он неожиданно мягким, уставшим голосом, - я, кажется, боюсь...
  -- Что?! - не поверила я. - Ты боишься? Чего?
   Наконец он повернулся ко мне лицом. Я убрала руку.
  -- Я боюсь, - сказал он, - что вы будете семьсот семьдесят восьмыми, которые ничего не смогли сделать. Мне надоело. Я устал. Я чувствую себя старым.
  -- Тебе на вид примерно тридцать восемь, - сказала я.
   Он усмехнулся.
  -- Ты совсем молодой, - сказала я.
  -- Ну-ну, - он криво улыбнулся, - я притворяюсь.
  -- А если мы будем первыми, которые смогли? - спросила я.
   Он поднял на меня глаза. Теперь я увидела, что они серые. И очень грустные.
  -- Если вы будете первыми, которые смогли... Вы разорвете эту петлю повторяющихся событий, и время двинется дальше. Галактика вырвется отсюда и вернется на свой путь. Планета Зеленого Ветра очень быстро возродится, зазеленеет лес, и оживут леопарды. Черная дыра захлопнется и больше не будет забирать энергию из пространства и пожирать все живое. Я вернусь на Светлое Небо. Меня, скорее всего, простят, и я смогу выбрать себе любую новорожденную галактику и стать хранителем живой жизни, а не проклятой черной дыры. Только одного я не знаю: что станет с восьмеркой отважных ребят, которые помогли всему этому случиться...
  -- Продолжай! - попросила я.
   Мы слушали его, затаив дыхание.
  -- Теперь я должен сказать вам главное. Если вы хотите спасти леопардов, вам нужно надеть скафандры, а я открою окно. По дороге, которую я построил из газа и пыли, вы отправитесь туда, куда даже я, хранитель, не хотел бы попасть, - в самое сердце черной дыры. Сначала перед вами встанет порог огня. Скафандры выдержат огонь, главное, - вам самим не испугаться и идти вперед... За огненным порогом лежат неизведанные края... Где-то там есть Ворота Солнца. До них непросто дойти, их нелегко отыскать, и еще труднее - открыть те Ворота. Но если у вас получится, - через них вы попадете домой, а потерявшаяся галактика вырвется отсюда.
  -- А если мы не найдем их, сможем выбраться оттуда? - спросил ГиперБлин.
  -- Нет, выйти можно только через Ворота Солнца...
  -- Но тогда у нас останется обратный путь! Мы вернемся сюда, - догадался Юю.
  -- Нет, - снова сказал хранитель. - Нет пути назад, - только вперед... или... для вас все кончится. Поэтому так много смельчаков отказались, желая лишь одного - вернуться на Землю. Вы тоже можете отказаться, и я в одно мгновение доставлю вас домой. Вы забудете обо всем, словно все это вам просто приснилось. Подумайте, на Земле ваш дом, долгожданный дом, по которому вы так соскучились...
   Хранитель пристально смотрел в глаза то одному, то другому из нас.
  -- А там, в темном, чужом и холодном мире, в прожорливой черной дыре вам придется очень нелегко, вам будет страшно. Никто не может знать наверняка, выберетесь ли вы оттуда, увидите ли когда-нибудь свою землю... Подумайте, ведь сейчас можно вернуться домой...
   Он говорил медленно, переводя взгляд с одного лица на другое. Когда он смотрел на меня, я чувствовала, что он насквозь видит и меня и мои мысли.
  -- Другие возвращались домой... Они все вернулись домой. Возвращайтесь и вы, пока не поздно.
   И тут я увидела Ветра. Он сидел у ног хранителя, и взгляд его был, как у больного котенка. Весь он как-то съежился и стал меньше. Сердце мое сжалось. И сколько таких, как он, осталось на планете? Если мы их бросим, они погибнут. Мне тяжело было представить, что умрет мой друг Ветер. Я не хотела, я не могла этого допустить.
   Все молчали, и было нестерпимо тихо.
  -- Ну уж нет! - сказал я резко ,и ни на кого не глядя, добавила, - вы думайте, а я пошла одеваться.
   Я повернулась и, почти не чувствуя ног, зашагала к скафандрам. И... услышала за спиною шаги моих друзей.
  

19. Дорога.

  -- Ну, и как он надевается? - хмуро спросил Вениамин.
  -- Все просто, коллега, все просто... - отозвался пес, входя последним в комнату-шкаф.
   Он принялся расстегивать замочки на горле и животе одного из скафандров. Замочки щелкали и поддавались с трудом. ГиперБлин стал помогать псу, и вместе они совладали с упругими застежками и молниями, а затем отстегнули шлем.
  -- Ну вот, - сказал ГиперБлин, - попробуй влезть.
   Третий аккуратно пробрался внутрь костюма и продел руки в рукава.
  -- Ну как? Удобно? - осведомился пес. - Кстати, я успел спросить хранителя о кристаллических подошвах! Как я и догадывался, они помогают преодолеть невесомость в открытом космосе. В гравитационных башмаках этих скафандров мы пройдем по космической дороге хранителя так же легко, как если бы она была дорожкой какого-нибудь парка на Земле.
  -- Это радует, - невесело ответил Вениамин, - я жду вас у выхода.
   Он надел шлем и медленно вышел из шкафа.
  -- Одевайтесь, - коротко сказала я и пошла к одному из скафандров.
   Маколей и Желтый Мак тут же последовали моему примеру. Остальные еще некоторое время глядели, как мы пытаемся справиться с незнакомой нам космической одеждой. Они пока не решались влезать в скафандры. Они понимали, что снарядившись, отрежут себе все пути назад и стояли в нерешительности и раздумье. Но потом стали одеваться...
   Прежде чем, влезть в скафандр, каждому из нас пришлось порядком повозиться. Внутри оказалось очень удобно и даже уютно. Шлем был таким просторным, что в нем уместились бы, наверное, две головы.
  -- Прием, прием, - вдруг прозвучал голос ГиперПса так близко, что я и вправду подумала, что его голова возле моей.
   Но на деле, это сработала рация, - звук шел из приемника, расположенного в затылочной части шлема.
  -- Я слышу тебя, Алли, - вышел на связь Вениамин.
   И тогда я сказала:
  -- Все движемся к большому окну. Как слышно?
   И каждый из моих друзей отозвался, что слышно очень хорошо, и они готовы.
   Мы двинулись к выходу. Комната показалась мне еще больше, чем была. Третий стоял у окна, положив на него руки. Интересно, подумала я, как же открывается эта невидимая дверь?
   Мы остановились возле хранителя и леопарда, сняли шлемы.
  -- Что будет с Ветром? - спросила я.
  -- Он останется здесь, со мною, - ответил хранитель. - А потом вернется к своим.
  -- Ветер... - прошептала я.
  -- Ветер...
   Мы стали прощаться. Леопард беспомощно глядел на нас.
  -- Я не думал, что все так обернется. Я не повел бы вас в этот дом, если бы знал, что вам грозит такая опасность. Ни за что не повел бы!
  -- Успокойся, МЕТЛУВ! - сказали мы. - Все будет хорошо. Мы выберемся оттуда. И еще посмотрим на твою зеленую планету в телескоп с Земли. Все будет хорошо!
   Леопард заплакал. Не знаю, кому из нас сейчас было тяжелее, ему или нам. Не знаю.
  -- Ну ладно, ребята, идем. - сказал Маколей. - Нам лучше поторопиться.
   Осталось только проститься с хранителем. Мы совсем мало знали его, однако, мне было жаль с ним расставаться. Хоть он и вредный и такой непредсказуемый, но что-то в нем - непонятно что - было близким мне, а может быть, и каждому из нас. Когда-нибудь я пойму, что это было... Но сейчас я только простилась с ним и смотрела, как он прощается с каждым из моих друзей.
   Мы надели шлемы и встали возле прозрачной стены. Мы замерли, глядя перед собой, на громаду космоса. Никто из нас не проронил ни одного слова. Должно было произойти что-то особенное, невероятное... И мы, робея, ждали этого чуда.
   Белая капля упала на стекло и тихонько поползла вниз. За ней оставалась тонкая дорожка, делившая большое окно пополам. Через мгновение после того, как капля опустилась к полу, белая линия напряглась, словно натянутая нить. Прозрачный пластик дрогнул, лопнув посередине. Медленно-медленно перед нами раскрылись ворота. Цветок покрылся крошечными льдинками, и я испугалась, что он замерз. Он походил на хрустальное деревце. Теперь он погибнет, - подумала я. Но приглядевшись, я поняла, что ледяная корочка, как одежка, обняла цветок, защищая его от холода.
   Нам открылся космос. И мы медленно шагнули к краю комнаты, как к краю обрыва.
  -- Теперь мы можем выйти, - сказала я. - Вы готовы?
  -- Я готов, - сказал Маколей.
  -- Вполне, - отозвался Желтый Мак.
  -- Идем, идем! - подтвердил ГиперПес.
  -- Ага, - добавил его лучший друг Улли.
  -- Ногам как легко! - воскликнул Юю. - Хочется побежать!
  -- Отчего ж не побегать... Вон какие просторы, - заметил Вениамин.
  -- Идемте, ребята, а то я сейчас передумаю, - борясь со страхом, сказал Рлу.
  
   И когда на льдину спрыгнул последний из нас, створки сами собою захлопнулись.
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"