Москва, аэродром, и разогнался под крылом бетон... Самолёт оторвался от земли, и вот он уже высоко в небе. Пассажиры отстегнули ремни, бортпроводницы разнесли сэндвичи. Вадим подозрительно понюхал сэндвич, потом осторожно откусил. Съедобно, но не более. Он набросил на себя плед и глянул в окно. Звёзды. Две звёздочки, три звёздочки, пять звёздочек... Сбившись со счёта, он собрался было подремать пару часов, но тут клавишник ткнул его локтем и показал свой смартфон: "Смотри, тебе письмо".
Письмо было от поклонницы. Она просила подарить две контрамарки своим знакомым: маме с десятилетним сыном. Знакомая живет в дальнем пригороде, разведена, зарплата нищенская. Вадим вздохнул. Он зарёкся помогать кому бы то ни было персонально после истории с ностальгическими концертами. Тогда он занимался благотворительностью в пользу больных детей. Когда ввязался в это дело, то не знал, с чем столкнётся. То чувство, когда на тебя родители смотрят как на последнюю надежду... За два ностальгических концерта ему и брату должны были заплатить больше десяти миллионов рублей - если эти деньги прокрутить, то хватило бы на лечение нескольких малышей за рубежом. Прокрутить... Обещавший всё сделать как надо человечек с бегающими глазками исчез вместе с деньгами. А Вадим дал себе слово - если помогать другим лично, то разве что морально. Он закрыл глаза и погрузился в сон.
Во сне вокруг самолета ослепительно сияли звёзды, между ними по небу на косматых кометах лихо сновали гномики, держа в руках письма, адресованные Санта-Клаусу, Деду-Морозу и другим ипостасям новогоднего сказочного персонажа. Гномики были разные - одни упитанные, в новых штанишках и кафтанчиках с меховой оторочкой, другие - худые и в штопаной одёжке. Когда эти гномики случайно сталкивались, упитанные брезгливо отряхивались и бросали грозный взгляд на худышек. Те смотрели виновато, разводили тоненькими ручонками и летели дальше, а упитанные долго грозили им вслед пухлыми кулачками. Вдруг один из худышек подлетел к иллюминатору и сквозь него протянул письмо Вадиму.
Письмо было от того самого мальчика. Он просил Деда-Мороза подарить ему билет на концерт. Вадим покачал головой. А где, собственно, отец мальчика, который должен заниматься сыном? Не удастся ли пробудить в нём совесть? Принципам Вадима это не противоречило, он повертел письмо в руках, погружаясь в транс, и попытался настроиться на отца ребёнка.
Совесть отца спала непробудным сном и лишь вяло отмахивалась от попыток Вадима воззвать к ней. Новая семья, новые заботы... Ненужному ребенку места в её новой жизни не было. Наконец ей надоело, и она рявкнула на Вадима: "Отстань!" От неожиданности тот вздрогнул и проснулся. Бортпроводница что-то радостно щебетала, словно не веря самой себе, что ещё один полёт закончился благополучно. Сквозь стёкла иллюминаторов пробивались первые солнечные лучи. Очередной самолёт приземлился в очередном аэропорту в соответствии с гастрольным графиком.
________________________
P.S. Все совпадения случайны. И не дай бог всё это прочтёт кто-нибудь и задастся вопросом: 'В каких объёмах я чего-то пятизвёздочного принял, чтобы мне гномики приснились?'