Судьба-Полынь. Книга Вторая Глава 44
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Глава 44
Ная
Поначалу вода показалась даже освежающе приятной. Пока тело еще было разгорячено боем, а разум не осознал проникающего по венам холода. Но река быстро избавила от заблуждения, вытеснив как прессом тепло и вонзив ледяные когти в беспомощно трепыхающуюся девичью фигурку. Холод был не столь нестерпимым, сродни ощущению сдираемой кожи, как в горных реках, и все же достаточно сильным, чтобы сковать руки и ноги, замедлить биение сердца. Еще несколько мгновений в такой воде - и уже можно не выбраться. Стылень - самый морозный месяц зимы - выстудил реки даже в предгорье.
Берег находился недалеко, река не отличалась особой шириной, доплыть - пустячное дело, но проклятый плащ запутался вокруг шеи, и без того тяжелая ткань, намокнув, камнем тянула на дно. Тело уже порядком онемело и почти потеряло чувствительность. Ная с отчаяньем безумца боролась, рвала в кровь пальцы, пытаясь содрать спеленавшее ее полотно, но течение закручивало, увлекало дальше, не давая вынырнуть на поверхность, воздуха не хватало, а столь необходимый сейчас кинжал остался на стене.
Перед глазами уже расплывалась кровавая пелена, и далекая чужая мысль "Какая глупая смерть" гасла в сознании, когда проникающий сквозь воду свет заходящего солнца заслонила тень, а закрутившийся на шее плащ дернули несколько раз так, что едва не выдавили последние капли жизни из девушки. Что-то металлическое коснулось кожи. Ткань поползла, освобождая горло, огромной летучей мышью порхнула в сторону, отброшенная нетерпеливой рукой, а Наю быстро потянули куда-то. Куда - не имело значения, да и сил помочь или воспротивиться этому не осталось. Девушку вздернули вверх, вытолкнули сквозь толщу воды и стылый воздух разорвал легкие. Колдунья закашлялась, выплевывая воду, рванулась к берегу. Чьи-то сильные руки удержали ее.
- Рано. Выберемся ниже по течению, подальше от Лота, - прозвучал над ухом голос Норда.
Они плыли, пока огни города не скрылись за изломом, и заметить выходящих из воды беглецов с крепостной стены уже не могли. Вряд ли Нае с Нордом удалось бы выбраться на берег - замерзшие, обессиленные, они едва держались на плаву, не то что бороться с течением и карабкаться по отвесным склонам. Река сама выбросила их на сушу, вышвырнув на песчаную косу как дохлую рыбу. Не особо они от нее и отличались, валяясь в луже воды, скрючившись от холода, и не в состоянии пошевелиться.
- На-до у-хо-дить, - прохрипел Норд, стуча зубами.
Уходить следовало как можно быстрее, тут он прав, погоня наверняка уже идет по следу. И искать станут тщательно, с орбами, каждую лазейку перекроют, весь берег прошерстят. Косарь не из тех, кто отступает, будет гнаться до победного. Ная приподнялась на локте и опять рухнула на песок. Холодно. Как же холодно. Хотелось сжаться в комок в поисках тепла и не двигаться, ни о чем не думать. Но тогда смерть. Колдунья подтянула ноги, опираясь на ладони, доползла до наемника, толкнула в бок.
- Не засыпай. Поднимай задницу и ходу.
Помогая друг другу, они встали, двинулись по косе к берегу. Ноги еле двигались.
Ная с досады выругалась, вернулась.
- Придется задержаться, кое-что осталось незаконченным, - выбрав сухой участок песка, быстро начертила круг, после чего разделила его заклинаниями на равные части. Норд насчитал их четырнадцать.
- Может, отложим твои колдовские штучки на потом, когда будем в безопасности? Сейчас надо рвать когти. Жнецы - ребята лихие, глазом не успеем моргнуть, настигнут, - он схватил ее за руку, потянул за собой.
Девушка вырвалась, лихорадочно продолжила чертить дальше.
- Ты не понимаешь! К утру гончие скинут поводок и тогда жителей Лота уже ничто не спасет. Через два дня город станет мертвым, если я не захлопну ловушку. А затем духи двинутся к другому городу, уничтожая всех в округе. Потому не мешай.
Она заключила в круг треугольник, знаки, вышедшие из его вершин, перекрестились в середине.
- Кинжал! Скорее! - девушка требовательно выпростала руку к Норду.
Он замялся.
- В чем дело?! Теряем время, - поторопила Ная.
- Мне бы не хотелось, чтобы колдовство коснулось клинка.
- Если предпочитаешь оставить жителей их судьбе, то я запросто могу прекратить! - Соблазн так поступить был велик. Лот ей уже поперек горла встал. Но были еще Крок, Олерко, да и другие... не заслуживающие такой смерти.
Наемник со вздохом вложил клинок ей в ладонь. С сумрачным видом он смотрел, как лезвие прошлось по запястью колдуньи, и в центр круга закапала кровь. Выкрикнув гортанно несколько слов, Ная с силой впечатала правую ладонь в рисунок. Знаки заклинания на миг вспыхнули огнем, затем рисунок свернулся, а песок взвился облаком и осыпался пеплом. На месте ритуала осталось лишь выжженное пятно.
- Вот теперь бежим. - Она поднялась на ноги, вернула кинжал. - Ополосни в речной воде. Этого достаточно.
Заставить себя бежать было нелегко. Тело отказывалось повиноваться и молило о покое - хотя бы кратком, одном мгновении. Мокрая заледеневшая одежда царапала кожу не хуже стекла, каждое ее прикосновение вызывало боль. Холод убивал чувства, отнимал силы. Веки отяжелели, глаза закрывались на ходу. Так не пойдет. Если не ускориться - их поймают. Ная глянула исподлобья на плетущегося чуть впереди Норда.
- Все наемники так неповоротливы и медлительны? Как вы захватываете города и женщин, если двигаетесь не быстрее гусеницы?
Он обернулся, вперил в нее тяжелый взгляд.
- А у всех колдуний такой поганый язык и скверный характер?
Девушка приблизилась, криво усмехнулась.
- Зато дадим фору любому наемнику, - и без предупреждения ударила в челюсть, выжав силы, сколько смогла. - Да и деремся не хуже.
Норд дернул подбородком, сплюнул на землю кровавую слюну.
- Ну ладно...
От первого удара она увернулась, кулак прошел рядом с ухом. Но второй впечатался под ребра, выбив воздух. Ная согнулась, на глаза навернулись злые слезы. Бил он мастерски. Ударь в полную силу - не скоро бы очухалась, если бы очухалась.
- Бьешь... как селянка.
Норд хмыкнул, обтер рукавом разбитые губы.
- Вижу, помогло. Теперь хватит злости бежать?
- Самому бы хватило.
- Испытаем?
Первые их шаги сложно было назвать бегом, но потом вошли в ритм и дальше следовали заданному темпу, машинально переставляя ноги. Селения и дороги обходили стороной. Пробирались в горы по тайной тропе, известной Норду. Но где знает один, могут знать и другие. Чувствовать себя в безопасности было еще рано. Вряд ли погоня так быстро отстала бы. Каждый звук заставлял замирать, вглядываться в темноту. И спешить. Заледеневшая одежда от распаренных тел вновь стала влажной и неприятно липла к коже, вызывая озноб. С приходом ночи и каждой пройденной вверх в горы лигой мороз крепчал, а силы иссякали. Следовало скорее найти ночлег.
- Есть предложения? - уперев ладони в колени, Ная пыталась отдышаться.
- Где-то в лиге отсюда небольшая деревушка...
- Исключено. Жнецы туда заглянут непременно.
Норд задумался.
- У Паучьих скал сторожка стоит, там охотники и дровосеки иногда останавливаются. Зимой она вроде пустует.
- Веди.
Сторожка находилась в живописном месте. Тихий сосновый лесок, черные скалы в форме огромных пауков, звонкий, незамерзающий родничок, вытекающий из-под их "лап". Отдаленный от жилья укромный уголок, отличное логово, чтобы укрыться от погони. Беда в том, что от сторожки осталось лишь пепелище. Старое, присыпанное снегом, с посеревшими от пепла огрызками бревен, торчащих из земли. Кто-то нерадивый нечаянно поджог или с умыслом тайное жилище уничтожили - было уже неважно.
Колдунья поддала ногой старый уголек.
- Другие предложения имеются?
Охлопывая себя ладонями в попытке согреться, наемник осмотрелся по сторонам.
- Мог бы предложить насобирать побольше сушняка и продержаться у костра до утра, но запах дыма нас выдаст.
- И огонь в горах видно далеко.
- А...
- Колдовать тоже нельзя, - опередила его девушка. - Все равно, что выйти к вратам Лота и громко крикнуть - я здесь! На выплеск силы сразу отреагируют орбы и укажут путь преследователям.
- Тогда мы в очень незавидном положении.
- Будем топтаться на месте - замерзнем. Надо двигаться.
- Бежать всю ночь у нас сил не хватит.
- Есть идея поинтересней? - огрызнулась колдунья.
Норд поскреб пальцами подбородок.
- Мыслишка вертится. Правда, не уверен, что место подходящее. Заброшенная шахта. Там может быть сыро, грязно и холодно. Но даст на время укрытие от ветра и погони.
- Годится. Все лучше, чем превращаться в сосульку под сосной.
- Я знаю короткий путь, но придется немного вернуться.
- Другого убежища нам впотьмах все равно не найти.
Цокот копыт на безлюдной дороге ночью спугнул их как воробьев атакующая кошка. Жнецы! Колдунья с наемником метнулись за стену деревьев, скатились в неглубокий овражек, вымытый весенними водами. А затем из-за поворота появилась лошадь, тянущая повозку. На козлах сидел мужичек в плохоньком драном зипунишке и ворчливо ругался:
- Проклятая кляча, давно следовало пустить тебя на колбасу, не будь ты столь стара. Другие спутники уже дома пиво пьют, а мы еле тащимся.
Ная чуть не расхохоталась. Всего-то! Припозднившийся селянин, а показалось, будто отряд скачет.
Норд приподнял голову над овражком.
- У него могут быть теплые вещи.
- А еще он потом нас выдаст. Сиди тихо и не рыпайся, - прошипела Ная.
- Надо хоть немного доверять людям. Не все они мерзавцы.
- Из уст наемника это звучит бредово.
- В любом случае нам нужна сухая одежда.
Пригибаясь, он выбрался из овражка, по-за деревьями пробежал вдоль дороги и вышел наперерез повозке.
- Здравствуй, добрый путник.
При виде незнакомца мужик икнул, натянул вожжи, останавливая лошадь, испугано заозирался.
- И тебе поздорову, мирный человек. Али не мирный? Разбойник?
- Мирный. Не волнуйся, - поднял вверх открытые ладони Норд.
- И что делает мирный человек ночью на пустынной дороге? - с недоверием спросил селянин.
- Беда у меня. Неизвестные напали по пути домой. Обобрали и в реку бросили, песье племя!
- Что-то не очень ты похож на человека, которого можно обидеть безнаказанно. Да еще с таким кинжалом, - мужик кивнул на оружие на поясе наемника.
Норд усмехнулся.
- Трофей. Парочке из нападавших я тоже сумел рожу начистить. Но их было больше. Оглушили, суки, со спины.
- А от меня чего хочешь?
- Вода больно холодная. Замерз до жути. Мне бы сухую одежку какую, что б согреться, пока до дома доберусь.
- Где ж взять такую? Сам в рванье еду, мерзну. Одна дерюжка старая в повозке валяется. Могу позаимствовать, если возьмешь.
- Давай хоть ее, - расстроено промолвил наемник.
Возница слез с козел, пошурудил в повозке, вытащил кусок несвежей ткани в пятнах.
- Вот, по доброте душевной отдаю. Так и быть готов взять за нее кинжал, только из-за сочувствия к несчастному.
- Кинжал за старую дерюгу!? Никак спятил! - возмутился Норд.
- Так ведь и ближайшая река в нескольких лигах отсюда, а селение - лишь мое рядом находится, других в округе нет. Потому не станем доискиваться истины и разойдемся по-доброму. Так берешь дерюжку? - хитро улыбнулся возница.
- Беру! - наемник выдернул дерюжку из рук мужика. - Но как дар сочувствующего чужому горю, без всякой оплаты и обмена.
- Но...
Норд прижал кинжал к горлу возницы.
- А теперь скажи, добрый путник, как твое имя, чтобы я мог воздать хвалу судьбе за посланного мне в беде щедрого человека. И не вздумай солгать. Не хорошо вводить даму в заблуждение.
- Анжер, - пролепетал, заикаясь путник. - Меня зовут Анжер.
- А теперь послушай, Анжер, внимательно, - Норд чуть надавил лезвие кинжала на горло возницы. - Если кому-то скажешь, что видел меня, все равно кому, мои друзья разыщут тебя и убьют, а затем вырежут всю твою семью. И никто тебя не спасет. Хорошо расслышал?
Селянин закивал, обильно потея.
- Да, господин хороший, никому не скажу, только не убивайте.
- Рад, что ты смышленый. Нож непременно найдет твое горло, если вздумаешь открыть рот.
Норд убрал кинжал, перекинул дерюжку через плечо, взгляд мельком скользнул по приоткрытому пологу повозки, задержался на торчащей из мешка вещи.
- А это что? - он отдернул ткань, глянул внутрь повозки. - Да ты не столь беден, как притворялся, - наемник вытащил шерстяное одеяло.
Возница побледнел.
- Смилуйся, жене подарок везу. В честь рождения сына.
- У вас есть сын. Это лучший подарок. Мои поздравления жене. Это, кстати, я тоже прихвачу. - Норд засунул за пазуху кольцо колбасы, лепешку и пару картофелин.
- А говорил не разбойник, - проворчал селянин.
- Езжай уже, а то и лошадь заберу, - пригрозил Норд.
Бухтя под нос все, что думает о мирных людях, шастающих ночью по безлюдным дорогам, селянин залез на козлы, дернул вожжами, понукая лошадь.
Наемник дождался, когда повозка растает в темноте, и только потом направился к овражку, где оставил Наю.
- А кто-то говорил о доверии, - хмыкнула язвительно колдунья. - Ты умеешь находить общий язык с людьми.
- Он заподозрил, что я не тот, за кого выдавал себя.
- Тогда следовало его убить.
- Я не проливаю кровь просто так.
- Странно слышать это от наемника.
Норд скривил язвительную рожу, сунул ей половину колбасы и лепешку.
- Ешь.
- Поедим на бегу. А вот одеяло очень кстати. Тонковато, но все лучше, чем ничего.
- Скупердяй поганый, не особо он и любит жену, если пожалел купить хорошее одеяло за рожденного сына, - буркнул Норд, откусывая от картофелины.
Шахта оказалась именно такой, как и предупреждал наемник: холодной, грязной, сырой.
- Вглубь лучше не заходить, столбы подгнили, могут завалиться.
Ная огляделась. Паутина. Запустение. Рабочий мусор.
- Подходит.
- Схожу, наломаю сосновых веток для лежанки, - Норд высвободился из одеяла, набросил свой край на плечи девушке. - Грейся пока.
Предложение вызвало усмешку. В мокрой одежде, да в таком-то холоде, укрывшись тонюсеньким одеялом? Скорее согреешься, рубя деревья. Но у нее не было при себе даже кинжала, а, значит, и нет смысла предлагать помощь. Да и работы той - одному на потеху. Есть дело поважнее.
Вернувшись и не застав Наи в шахте, наемник заволновался, выглянул наружу, негромко позвал:
- Эй, ты где?
Колдунья вышла из темноты туннеля.
- Проверяла, далеко ли идет коридор, на случай, если нас тут захватят.
- Говорил ведь, там опасно. Шахта обрушилась, стала ненадежной, потому и забросили, - выбрав место посуше, Норд кинул охапку сосновых лап на пол, поворошил, приминая, - маловато. Надо еще.
Он опять вышел в ночь, задержавшись на этот раз дольше. Кроме двух больших охапок, притянул еще два куста, заслонил ими вход в шахту.
Ная скептически смотрела на его старания. Вряд ли уловка сработает и скроет убежище от погони, но, по крайней мере, меньше будет задувать ветер.
Норд бухнулся на сосновые ветки рядом с колдуньей. Заложив руки за голову, уставился в скрывающий потолок темноту. Ная сунула ему половину одеяла.
- Оставь себе, я не замерз, - воспротивился он.
- Перед простушками городскими красуйся, мне-то не втюхивай. И опекать прекращай. Я привратник. Приучена к суровой жизни.
Он повернул к ней голову, попытался разглядеть в темноте лицо.
- Слушай, все спросить хотел, как ты сделала тех шестерых на площади?
- Долго объяснять, - зевнула колдунья. - Просто морок. Быстрый, грубый.
- И такое возможно? - наемник приподнялся в изумлении на локте. - Не удивительно, что жнецы вас опасаются.
- Мы много что можем, но берем лишь малую часть силы Матери Смерти, необходимой только для защиты грани. Существуют законы, которые не нарушит ни один колдун, потому что знаем, насколько ужасны последствия такого шага. - Рассказывать историю Талкары ему было не зачем. Это дело семейное.
- И как там за гранью?
- Лучше не знать.
- Что же вас вынуждает становиться привратниками?
- У каждого свое призвание. Наше - защищать этот мир от тварей тьмы.
- Неужели тебе не страшно каждый раз отправляться в край смерти?
- А тебе, когда идешь в бой? Страх есть у всех. Но он дан нам как испытание, преодоление себя. Способны мы стать сильнее духом или годны только трястись от каждой тени, жить рабами страха.
- Хм, неплохо сказано. Проклятие! До чего же холодно. - Норд рывком поднялся с ложа, заходил взад-вперед, размахивая и крутя руками. Вынув кинжал, стал наносить невидимому врагу удары с разных сторон, крутясь и подпрыгивая.
- До утра собираешься так скакать? - не выдержала Ная.
- Надо как-нибудь согреться. И почему говорят, когда замерзаешь, в сон клонит? Я ни фига уснуть не могу. Мысли только о крепком вине и хорошо натопленном очаге.
Колдунью посещали такие же мысли. Больше всего ей сейчас хотелось забраться в горячую ванну в скале Памяти и не выбираться из нее дня три, пока полностью не уйдет холод из кажущихся насквозь промерзших костей. Но чтобы добраться до скалы Прощания прежде надо выжить.
- Уймись. Надолго тебя все равно не хватит. Раздевайся и иди сюда. Греться будем.
Норд опешил.
- Ты это серьезно?
- Предпочитаешь замерзнуть насмерть? - огрызнулась колдунья.
- Желания нет. Но такого предложения точно не ждал услышать.
- Я под тебя не от нежных чувств решила лечь. Другого способа продержаться ночь без огня не вижу.
Норд с недоверием - не является ли это шуткой, стянул рубаху, затем штаны, бросив одежду на сосновые ветки, забрался под одеяло. Отвернувшись, подождал, пока девушка тоже разденется.
- Дашь волю рукам - отрежу, - пригрозила колдунья.
Наемник возмущенно вскинулся.
- Эй, подруга, это не я к тебе под юбку лезу, сама позвала. И как ты предлагаешь обойтись без рук?
- Просто сделай дело, без всяких ласк и слащавой болтовни.
- Я тебе что, бык производитель, чтобы тупо выполнять работу. У меня, между прочим, тоже свои предпочтения есть и определенные правила в отношении с женщинами. Я не с каждой лягу и ни одну силком не взял.
Она издевательски присвистнула.
- Наемник с кодексом чести и особым предпочтением женщин... Это прямо диво дивное. Просто так не убивает, баб не насильничает. Да наемник ли ты вообще?
- Много ли ты наемников видела, чтобы судить?! - проскрипел он сердито. - Это вы, бабы, думаете, если плечико оголили, то мы сразу разум теряем, из штанов выпрыгиваем, и все ваши прихоти готовы выполнить. Ты, кстати, и не в моем вкусе даже.
- Беда, - протянула колдунья насмешливо. - Ну, уж как-нибудь сделай над собой усилие, перетерпи сей неприятный момент. Очень не хочется к утру в труп превратиться, - не сдержавшись, рассмеялась. - Вот не думала, не гадала, что когда-то придется уговаривать мужика отыметь меня.
- Будешь ерничать, встану и уйду.
- Ладно, молчу, молчу. Хотя, обидчивый наемник, это...
Норд дернулся подняться, колдунья ухватила его за плечи, заставила вновь лечь. - Не трепыхайся. Ну, пошутила немного, что б сгладить момент и нам проще было. Откуда знать, что ты так остро воспримешь мои слова. Трудись уже.
Норд, сопя, повернулся набок, нерешительно приобнял ее, уткнулся лицом в волосы.
- Чего медлишь? Начинай что ли.
Он в смущении крякнул, выдавил с явным усилием.
- Не уверен, что смогу сейчас. Замерз сильно.
Это понять было можно. После купания в ледяной воде и проведенных полночи в мокрой одежде на морозе... Не до утех.
Ная прижалась к нему, обхватив мужские бедра ногами, порывисто перевернула наемника на спину, дыхнула жаром в лицо.
- Не тушуйся. Помогу.
Холод и скованность от неловкости сначала не давали расслабиться. Но, державшее весь день напряжение от событий в Лоте, схватки со жнецами, ожидание погони, жажда тепла и природный инстинкт сыграли свою роль, и вскоре они не только согрелись, а разгорячились настолько, что стало жарко под одеялом. Сложенная на сосновые ветки одежда, под их телами просохла и намокла вновь от пота.
Норд, тяжело дыша, откинулся на спину. Несколько мгновений пытался восстановить сердцебиение. Казалось, оно заглушало даже завывание ветра за стенами шахты. Молчать вроде было как-то неудобно. Следовало, наверное, что-то сказать.
- У тебя есть кто или свободна? - и тут же мысленно обругал себя за смороженную глупость от ее насмешливого фырканья.
- В женихи набиваешься?
- Просто интересно, каким должен быть мужчина, которого бы ты стерпела рядом с собой. Ты ведь женщина не тихая, домашняя - боец, смирения и чужой власти над собой вряд ли приемлешь.
Она зажала зубами сосновую иголку.
- Особенным.
- И такой имеется?
- Имеется. Он, по сути, и слепил меня, сделал тем, кто я сейчас есть, научил сражаться и тонкостям нашего ремесла.
- И как он воспримет, что ты провела ночь с другим мужчиной? Осерчает, небось?
- Предпочти я ложную стыдливость возможности выжить, еще бы и отчитал за дурость.
- Странные вы колдуны. И живете по странным понятиям.
- Нас ремесло заставляет чтить другие ценности. Ставить выше надуманной людьми морали и добродетели способность выжить и прийти на помощь, чтобы не погибли другие. Ладно, спи, скоро утро.
Прерывистое дыхание наемника вскоре стало ровным и тихим. Ная немного выждала, затем неслышно повернулась набок, с осторожностью вытянула из-под сосновых веток с левой стороны от мужчины кинжал, покрутила в руке, разглядывая. Красавец. Чувствовалась в нем хищная сила и преданный дух хозяину. Еще когда у реки взяла, ощутила, как воспротивился чужой руке, вздыбился враждебностью. Совсем как ее Чар. Да только против ее силы, куда ему тягаться? Уровень другой. Покорился.
Колдунья покосилась на мирно спящего Норда. Могла бы она убить его? Спящего? Для спасения клана?! В дар Дааде?! Запросто. Невзирая, что он не единожды спасал ее сегодня от гибели. Удержать грань важнее чьей-то жизни. Даже если это жизнь достойного человека. А с его сильным Тха клан смог бы выстоять еще некоторое время. Почему-то колдунья была уверена, что Норд и добровольно согласился бы пожертвовать собой, знай ситуацию, попроси она его о том. Такие как он честные, благородные, живущие по совести, всегда лезут в первые ряды смертников, за жизнь не цепляются, собой других прикрывают. Душу вывернут наизнанку ради благого дела. Потому и в Лоте ей в защитники набился, хотя мог уйти свободно, не рисковать. И как он в наемники затесался с его взглядами на жизнь, где надо вгрызаться и рвать глотки за право уцелеть, уметь перешагивать через жалость, иначе сметут, раздавят, как льдинки на весенних лужах. Герои умирают первыми. Но какая была бы богатая жертва! Такое яркое Тха! Одна беда. За его спиной не стояла тень Даады.
Чем уж ей не приглянулся наемник, почему пренебрегла? Возможно, имела на него другие виды. Разве планы Незыблемой поймешь? Только принимать этот дар она отказывалась. Нашла время кочевряжиться. Колдунья впервые ощутила злость на Дааду... а, может, скорее на себя, что не особо была, если честно, и огорчена ее выбором.
Норд продолжал тихо посапывать, даже не подозревая, как близко находился у грани. Спал он уж слишком спокойно и безмятежно...для наемника. Ная усмехнулась, склонилась к его уху.
- Хороший кинжал. Достоин своего хозяина.
Сунула оружие на прежнее место, под сосновые ветки, перевернулась на другой бок, к наемнику спиной, и затихла.
Веки Норда дрогнули. Он приоткрыл глаза, покосился на закутавшуюся до самой макушки в одеяло девушку, послушал ее дыхание...слишком ровное, усыпляющее, для того, кто мгновение назад держал кинжал у его горла. И вновь закрыл глаза.
Норд проснулся, когда сквозь деревца в шахту начал проникать серый свет. Девушки рядом с ним не было. Колдунья стояла у входа и внимательно всматривалась в местность.
- Как там?
- Тихо пока, - ответила она негромко. - Надо убираться отсюда, пока не обнаружили.
- И куда дальше?
- Тут мы разбежимся. Я к своим. Ты к своим... или куда тебе сподручнее.
- И это после всего, что между нами было? - хмыкнул Норд, садясь.
Выстуживающий до костей взгляд девушки обратился на него.
- А что между нами было? Ни любви. Ни страсти. Ни даже похоти. Мы просто не дали друг другу умереть от холода.
- Ты о шутке слышала что-нибудь? У нас, у наемников, частенько любят подтрунить друг над другом.
Ее взгляд не потеплел ни на каплю.
- Светает. Одевайся.
Он вытащил из-под себя штаны и рубаху.
- Отвернись.
Ная вскинула насмешливо брови.
- Неужто стесняешься? И это после всего, что между нами было?
Но отвернулась.
- Язва, - буркнул он, принявшись натягивать штаны и рубашку. Одежда была теплая и лишь едва влажная. Жар их тел высушил ее не хуже костра. - Может, проводить немного, на всякий случай?
- Справлюсь.
Норд пожал плечами.
- Как знаешь, - сунул ей одеяло. - Тебе больше пригодится в горах. Мне с ним попадаться не с руки.
Возражать было глупо. Колдунья перекинула одеяло через плечо.
- Ладно, бывай. В Лот не суйся, там твою рожу крепко запомнили.
- Разберусь.
Откинув заслонявшие проход кусты, она шагнула было из шахты, но затем оглянулась.
- Эй, наемник, не верь никому, держи всегда руку на оружии, а глаза на затылке.
- Ты тоже, колдунья.
Серая предутренняя дымка быстро скрыла удаляющуюся фигурку девушки. Норд вернулся к лежанке, вынул из-под веток кинжал, сунул за пояс и тут же выхватил его снова, резко развернулся к входу, заслышав быстрые шаги.
- Жнецы! - ворвалась Ная в шахту.
- Близко?
- Совсем рядом.
- Чего вернулась тогда?! - прорычал наемник, выглянув на улицу.
- Поздно. Они со всех сторон. Заметили бы.
Теперь и Норд увидел крадущихся по-за деревьями вояк.
- С одним кинжалом нам не прорваться.
- Предлагаешь поджарить им пятки?
- Погодим пока. Кровь пролить всегда успеем. В туннель. Живо. Может, обойдется, не станут рыскать.
Они бросились вглубь шахты, подальше от входа. В темноте их вряд ли увидят, но если заглянут с факелами - деться некуда. Из укрытий всего лишь неглубокая ниша. В такой обнаружат в два счета. Практически полностью обсыпавшийся коридор, ответвляющийся от основного прохода, попался им как раз во время. Едва они скользнули в него, послышался топот, гулким эхом долетели голоса.
- Видите, никого нет, рон Сашер. Мы напрасно проделали путь, - произнес молодой голос.
- Не скажите, Калрел. На полу сосновые ветки, совсем свежие, даже хранят еще их тепло и запах. Я чую, они здесь, голубчики. Орбы не солгали, - возразил другой голос, настолько хорошо знакомый колдунье, что спутать его просто невозможно. Косарь.
- Но в Лоте...
- Здесь не Лот. Глухое заброшенное место, где нет колдунов... разве что кроме одной. Зажгите факелы и пройдите туннель.
- Это опасно, - вмешался ворчливо третий старческий голос. - Шахта заброшена и давно стоит без присмотра. А ну как обвалится? Если колдунья и ночевала здесь, то давно ушла. Орбы уловили лишь отголосок ее силы.
- Проверьте шахту! - вновь потребовал косарь.
- Не нужно так рьяно пытаться исправить неудачу с казней колдунов и их бегством, подвергая свою и другие жизни опасности, - с вкрадчивой мягкостью, полной яда, промолвил третий голос.
- За неудачи я отвечу перед Сеятелем сам, а сейчас позвольте мне исполнять дальше долг, а также исправлять и ваши огрехи, Дарующий, - с подчеркнутой язвительностью отрезал косарь.
- Выполняйте приказ рона Сашера, - велел еще один звонкий голос.
Послышалось шипение, и туннель осветился. Несколько человек двигались по коридору с факелами. Шаги раздавались все ближе и ближе от укрытия беглецов. Норд, зажав кинжал в кулаке, ждал момента, чтобы нанести удар первому, кто заглянет за поворот. Вот отблески огня заиграли на противоположной стене ответвления, где прятались колдунья с наемником. Вот какой-то жнец остановился, осветил проход, раздумывая, стоит ли заглядывать. Решил, что стоит. Шагнул в темноту. Норд изготовился, занес кинжал, рука двинулась навстречу жмурящемуся от света вояке. Ная ощутила жар в ладони. Сейчас! Вдруг послышался быстрый топот ушедших вперед жнецов и крик.
- Уходим! Порода просела. Столбы трещат. Ща как жахнет!
Это и спасло воину жизнь.
Развернувшись, он бросился к выходу вслед за сослуживцами. А потом донесся нарастающий треск и гул.
- Завалит. Надо спасаться, - всполошился Норд.
- Куда?! - дернула Ная его обратно. - Смерть, что там, что тут.
- Предлагаешь сдохнуть?
- Ждать, пока не уйдут жнецы.
- Нас заживо погребет, - прошипел наемник.
- Выберемся... Потом. А теперь глубоко вдохни и береги воздух, - колдунья набросила им на головы одеяло, вжалась вместе с Нордом в стену. Бешеный стук их сердец грохотал в голове. В блестевших в темноте глазах застыло напряжение. Быть может, это последние мгновения их жизни. Время текло тягучим клейстером. Ну, давай же! И тут ударила волна, гул резанул по ушам, дрожь сотрясла стены. Было слышно, как ломались за поворотом, словно спички, подпоры, рушился потолок, не выдержав груз давившей земли. Облако угольной пыли, песка, взвеси окутало шахту, пробилось сквозь одеяло. Нае с Нордом просто повезло, что они оказались в соседнем туннеле. Волна прошла мимо, не сильно потрепав их укрытие. Где-то в шагах пяти от ответвления ее ярость иссякла, и она в изнеможении остановилась, засыпав на треть выход. Первым и нестерпимым желанием было наплевать на все и скорее вылезти в оставшуюся щель на свет, к воздуху, людям, ощутить себя живым. Но Ная крепко вцепилась наемнику в руку.