Мерно скрипели уключины, а весла синхронно опускались в лазоревую воду. Пропотевшие матросские робы, обтягивающие широкие спины, тяжелое дыхание гребцов, радужный веер сверкающих на солнце брызг, выбиваемых лопастями. Ялик правил к стоящему на рейде галеону, чья громадина нависала над утлым суденышком, подавляя своей мощью и величием надстроек.
Боцман галеона Его королевского Величества "Сан-Сальвадор" пыхнул трубкой и облокотился на планширь, из-под ладони глядя на приближающуюся лодку.
- Большие шляпы возвращаются, будь они неладны. - Он почесал старый шрам на щеке и посмотрел на лежащего рядом черного облезлого Кота. - Слышь, Плутон, чего им на берегу не сидится?
Кот лениво приоткрыл желтые глаза и, равнодушно скользнув взглядом по морской глади, перевернулся на бок, подставив живот солнечным лучам.
- Одно из двух: или губернаторская дочка опять отказывает капитану во внимании, или мы выходим в море.
Боцман крякнул, выбил трубку и бережно упрятал ее в кисет.
- Поглядим.
Он повернулся и заорал тем самым хриплым, прокуренным голосом моряка, который перекрывает грохот прибоя и рев урагана:
- А ну, бездельники, фунт пороха вам в глотку, живее скребите - капитан на подходе!
Босые матросы побросали щетки, которыми драили палубу, и засуетились, смывая ее потоками воды из ведер и сгоняя лужи швабрами. В шпигатах весело зажурчали ручьи. Через несколько минут палуба сверкала чистотой.
Боцман довольно оскалился и рыкнул, разгоняя команду.
- Чтобы духу вашего на верхней палубе не было. Только вахтенные остаются. Капитан не любит, когда без дела болтаются.
Матросы бросились к трапам, стуча голыми пятками по нагретым солнцем доскам. Палуба опустела, только вахтенные матросы с отсутствующим видом уставились вдаль, делая вид, что внимательно изучают горизонт.
Боцман торопливо прошел на квартердек и, откашлявшись, негромко обратился к старшему помощнику.
- Сеньор Фернандо, капитанский ялик на траверзе.
Старпом, отложил книгу и поднялся.
- Иду, Алваро. - Он надел шляпу, вложил ножны в богато расшитую перевязь, перекрестился на резное распятие и быстро спустился по трапу на шкафут, чтобы встретить поднимающегося на палубу капитана. Боцман проследовал за ним, держась на почтительном расстоянии. По дороге он спихнул развалившегося на планшире Кота. Тот перевернулся в воздухе и свалился на палубу, приземлившись на все четыре лапы.
- Шел бы ты отсюда, Плутон. Не мозоль капитану глаза.
Кот потянулся, выгнув спину, и невозмутимо полез обратно, на согреваемый солнцем планширь.
Боцман покачал головой и тут же вытянулся за левым плечом старшего помощника, выпучив глаза - по трапу поднимался дон Хуан Антонио Гомес Гонсалес де Сан-Хосе - капитан галеона "Сан-Сальвадор" флота Его Католического Величества.
Из-под широких полей шляпы сверкнули серые глаза, подошвы башмаков с серебряными пряжками стукнули по доскам, когда капитан ступил на палубу. Белые страусиные перья плюмажа недовольно качнулись, когда он увидел разлегшегося Кота. Капитан был добрым католиком, как того требовала "Морская инструкция", а потому почитал всех кошек слугами Сатаны и мирился с присутствием Плутона на корабле только при условии, что тот не покидает трюма. Недовольно нахмурившись, капитан взмахнул рукой затянутой в бархатную перчатку, и Кот, обиженно мяукнув, слетел на палубу и тут же молнией метнулся к откинутому люку трюма.
- Сколько раз я говорил, чтобы эта мерзость не попадалась мне на глаза? - Не слушая бормочущего оправдания боцмана, капитан прошествовал на квартердек, брезгливо прикрывая нос надушенным платочком. - Смотри, самого заставлю мышей ловить.
- Дон Хуан, - боцман помялся, - но Плутон делает в трюме...
- Меня не интересует, что творится в трюме. Это твои обязанности, Алваро, следить, чтобы эта мерзость не пачкала мой корабль! - жестко прервал его капитан.
Из-под палубы на голубое небо смотрели желтые кошачьи глаза.
В последний раз взглянув на белые перистые облака, Кот спустился по трапу на батарейную палубу, а оттуда еще ниже - в трюм. Пройдя мимо обитой железом двери крюйт-камеры, ступил в темное царство подпалубного мира, где хозяином был только он. Ну и еще немного боцман. Здесь, где воздух тяжел и пахнет сыростью, где воняют плесенью подгнившие доски, где рядами высятся бочки с солониной и ящики с сухарями, он чувствовал себя спокойно и уверенно. Словно бог подземного мира, Кот недаром носил имя Плутон.
Кот шел между бочек и ящиков, машинально считая ряды и повороты. Он знал наизусть, сколько солонины было погружено вчера, сколько бочек питьевой воды опустили в трюм, сколько кок брал утром, готовя завтрак команде.
Крошки... Крошки! И взломанные доски ящика, сквозь которые высыпались ржаные сухари.
- Тысяча чертей! - Кот был просто взбешен. В ровных рядах ящиков образовалась чревоточина, нарушившая идеальный порядок. Он лапами сгреб высыпавшиеся сухари и затолкал их обратно сквозь дыру в ящике.
Из темноты раздался смешок:
- Не жадничай, блохастый, тут вон сколько, никто и не заметит.
В сумраке что-то блеснуло.
Четыре золотых искорки маячили среди бочек, приближаясь к коту. Из теней вынырнули четыре острые, ехидно улыбающиеся, крысиные мордочки. Толстое туловище в сером камзоле и четыре головы, увенчанные маленькими золотыми коронами. Короны эти показались коту знакомыми, и он внезапно вспомнил, где видел их до этого. В сервизе капитана на двадцать четыре персоны такие золотые короны одевались на свернутую в трубочку салфетку. На прошлой неделе четыре из них пропали и корабельного кока сначала высекли, а потом протащили под килем, требуя признаться в краже. Кок орал благим матом и божился, что в глаза не видел корон, что скорее позволил бы себе отрубить руку, чем покусился бы на имущество капитана. Короны так и не нашли, капитан заказал у ювелира новые.
- Вор! - воскликнул кот. - Это ты украл короны из капитанского сервиза!
- Но-но, полегче, пушистик. - Три острые мордочки довольно ухмыльнулись, а четвертая скосила глаза вверх, любуясь украшением. - Король я или не король? А что же это за король без короны? А одну корону ну никак нельзя - переругаюсь сам с собой. Так что четыре в самый раз.
Кот весь просто дрожал от злости.
- Из-за тебя Диего всыпали плетей и протащили под килем!
Крысиный Король задумчиво почесал живот и притворно вздохнул.
- Мне, конечно, очень жаль старину Диего, но уж так вышло. - Он заложил лапки за спину и прошелся вдоль ряда ящиков, гордо задрав мордочки вверх.
Кот махнул лапой на самодовольного Короля и прошел в свой угол. Там, за сдвинутыми бочками, были установлены на попа два ящика, изображающие, в фантазиях Плутона, полуют. Вытащив из щели холщовый мешочек, кот бережно достал оттуда застиранный красный платок с белыми горохами и кривой плотницкий нож. Нож потерял плотник, уронив его сквозь решетку трюмового люка, а платок подарил коту боцман. Плутон бережно разгладил подарок и ловко повязал его на голову. Заткнув нож за пояс, он наклонился к мешочку и извлек из него медальон. Это был обычный золотой дублон, с пробитой в середине дыркой, в которую был продет шнурок, но кот почитал его больше любых сокровищ. На аверсе монеты был изображен остроносый лик Его королевского Величества. Кот протер монету лапкой и надел медальон на шею.
С интересом наблюдавший за ним Крысиный Король фыркнул:
- Вырядился! И зачем ты вообще таскаешься наверх? Соскучился по капитанскому сапогу под брюхо?
Кот взобрался на ящики и, заложив лапы за пояс, прошелся по шершавым доскам, подражая капитану.
- Ты не понимаешь. Наверху так красиво. Белоснежные паруса надуваются под напором свежего ветра, чайки кричат что-то на своем непонятном языке, капитан в расшитом золотом мундире отдает команды, а загорелые матросы, словно муравьи, ползут по вантам. Блестят на солнце начищенные красным песком пушки, и корабль идет вперед, рассекая лазоревые волны. - Кот вздохнул. - А здесь что? Только бочки да ящики. Темень, хоть глаз коли. Воняет сыростью и плесенью. И мерзкие крысы не дают покоя. - Кот скосил желтые глаза в сторону Крысиного Короля.
Король рассмеялся.
- Что там красивого? Разве красиво, когда с неба на голову тебе льется вода, когда ветер швыряет в мордочку белую пену и брызги, отчего промокает вся шерстка? Когда матросы смолят корпус и окрест стоит невообразимая вонь, когда солнце печет так, что кажется, будто ты медленно поджариваешься. Зачем тебе все это? Здесь вкусная солонина и сухари. Свежая вода и ром в маленьких бочонках. Ешь-нехочу. Тихо, никто не орет и не бегает сломя голову. Я был бы очень рад, если бы весь мир состоял из ящиков с сухарями и бочек с солониной. Даже ты, пушистик, здесь на своем месте. Ты ловишь моих сородичей, а они едят сухари. Все взаимосвязано. Кок все равно спускается к нам, чтобы набрать еды для всей команды, так что трюм - самая главная часть корабля. Мы спокойно проживем без верхнего мира, а они без нас нет.
Кот улыбнулся.
- А ты никогда не задумывался, откуда берется вся эта провизия? Опускают-то ее к нам в трюм именно сверху. Что ты будешь делать, если в один прекрасный день это прекратится?
- Поду-у-умаешь, - неуверенно протянул Крысиный Король, - вон тут сколько всего.
Он обвел ряды бочек лапкой, потоптался, переминаясь с лапы на лапу, и пробубнил:
- Да и куда еще они, кроме как в трюм, это все прятать будут?
Кот вздохнул и пнул деревянный бок ящика лапой.
- Мышеловки уже все очистить успел?
Король хмыкнул и поправил съехавшую набекрень корону на третьей голове.
- А то. Ты ж раззява наверх попёрся. Как же тут не очистить?
Кот спрыгнул с ящиков и поплелся делать обход. Он заново настораживал захлопнувшиеся мышеловки, цепляя на крючок маленький кусочек пахучей солонины. Все мышеловки, как и следовало ожидать, были пустые.
На следующий день Кот проснулся от мерного скрипа и журчания воды. Корабль шел вперед. Уныло оглядев стенки своей коморки, он полез по трапу на палубу. Осторожно выставив усы наружу, кот огляделся и, увидев хмурого капитана, расхаживающего нервной походкой на юте, юркнул назад. Спустился вниз и, достав из бочки кусок солонины, уселся позавтракать. Боцман разрешал питаться строго исходя из норм и регламентов "Морской инструкции", а за недостачу взыскивал строго.
Кот уселся на бухту пеньковых канатов, достал нож и стал нарезать мясо аккуратными ломтиками.
- Привет, блохастый! - раздался писклявый голосок Крысиного Короля. - Что-то скуден твой завтрак, бери пример с меня.
Кот обернулся и узрел рассевшегося на бочке Короля, который в каждой лапе держал по копченой куриной ножке, откусывая от них всеми четырьмя пастями по очереди.
- Ты, вроде, на монаха не похож, чтобы умертвлять свою плоть постом и питаться молитвой, - Король громко засмеялся, довольный своей шуткой.
- Зато ты, как я погляжу, ни в чем себе не отказываешь. - Крысиный Король довольно закивал всеми четырьмя головами, показывая, что полностью согласен с Котом. - Скоро камзол на брюхе треснет.
- Ничего, - покладисто сказал Король, - треснет, новый пошью. Еще красивее этого. - Он отшвырнул куриную кость и вытер лапки о лоснящуюся шерстку.
- Грядет буря. - Крысиный Король потянул носом воздух и спрыгнул с бочки. Так что залазь в свой угол и лучше не показывай оттуда носа.
- Откуда знаешь? - Кот прислушался. - Вроде качает как обычно, волнение на море не сильное.
Крысиный Король хитро прищурился:
- Не та буря. Я всегда чую, когда канониры зажигают фитиля и калят на углях ядра.
Корабли шли параллельными курсами, обмениваясь бортовыми залпами. Сквозь клубящийся пороховой дым сверкали багряные зарницы, изрыгаемые разверстыми жерлами корабельных орудий. Марсы облепили стрелки, выцеливающие на палубе противника офицеров. На баке вспыхнул пожар, и часть команды во главе с боцманом сражалась с пламенем, растаскивая баграми пылающие обломки рей и рубя топорами перепутавшийся такелаж. Команда работала как единый организм, борясь за жизнь корабля.
Капитан Хуан Антонио Гомес Гонсалес де Сан-Хосе стоял возле рулевого, спокойным голосом отдавая приказы. Он прикладывал к глазам подзорную трубу и искал на юте вражеского корабля, среди клубов порохового дыма фигуру капитана. О-о-о, это был достойный противник. Тем почетнее будет победа над ним.
- К повороту оверштаг приготовиться! - Рулевой напрягся, собираясь выполнить маневр, и тут корпус "Сан-Сальвадора" содрогнулся от сильного удара.
Кот сидел за сдвинутыми бочками в своем уголке, поджав задние лапы, и вздрагивал от каждого выстрела. Наверху шел бой. Плутону было страшно и неспокойно. Там, куда он всегда стремился всем сердцем, сейчас царил ужас: алые отблески пожара плясали на темных досках, ревели орудия, с треском разлетались переборки под ударами тяжелых ядер, кричали раненые и молчали убитые. Кот закрывал глаза и зажимал лапами уши, чтобы не слышать этой страшной симфонии смерти, но корабельный корпус то и дело вздрагивал, как раненный зверь, и эти судороги многотонной громадины судна передавались Коту, заставляя того дрожать всем тельцем.
От страшного толчка полетели бочки, Кота швырнуло на переборку. Чугунное ядро проломило борт корабля ниже ватерлинии, и в трюм хлынула вода. Поднявшись на все четыре лапы и ошалело мотая головой, Кот несколько мгновений со страхом смотрел на врывающуюся сквозь пролом воду. А потом перед его глазами внезапно встали рушащиеся в пылающий океан мачты, увлекающие с собой белоснежные крылья парусов, падающие в пучину фигурки людей, лежащий на палубе бездыханный боцман и горящий плюмаж капитанской шляпы. Кот бросился к пролому, раздвигая лапами отталкивающие его волны, он рвался к пробоине, медленно, но верно прокладывая путь среди нагромождения бочек и ящиков. Добравшись до пробоины, он развернулся и заткнул дыру своим телом, растопырив лапы и намертво вцепившись в осклизлые доски когтями. Напор воды пытался вытолкнуть его, оторвать, увлечь за собой, но Кот держался изо всех сил, не разжимая лап.
Второй удар, еще сильнее первого, сотряс корпус. В нескольких футах от отчаянно цепляющегося за доски Кота еще одно ядро пробило борт и увязло в груде мешков с мукой. Вода хлынула в трюм с новой силой. Кот бессильно вздохнул и зажмурился. Когда он снова открыл глаза, перед ним стоял Крысиный Король. Тот пристально смотрел на Кота и молчал.
Все, - мелькнуло в голове. - Сейчас он поквитается со мной за все. За всех погубленных мной сородичей, за то, что не давал ему жизни долгие годы в этом трюме, уберет единственное препятствие, мешающее ему спокойно жить.
Король стоял и смотрел. Вода прибывала, вот она уже достала Королю до пояса. Внезапно он ехидно улыбнулся и сказал:
- Даже ты, пушистик, тут на своем месте. Даже ты. Без тебя мне будет скучно. - Король хихикнул и свистнул в четыре голоса. Изо всех щелей полезли крысы. Взобравшись на поваленные ящики, они бесстрашно бросались в воду и плыли к пробоине. Добравшись до борта, серые твари карабкались по доскам и цеплялись друг другу за хвосты. Крысы все прибывали, лезли друг за дружкой, сплетая хвосты, они создавали шевелящуюся живую заплатку, закрывающую пробоину уже наполовину. Крысиный Король, взобравшись на бочку, командовал писклявым голосом, посылая в бой с разбушевавшейся стихией все новые отряды серых крыс.
Кот облегченно вздохнул, когда увидел, что крысиная заплатка закрыла пробоину и вода перестала прибывать, лишь сочилась среди крысиных тушек маленькими струйками. Внезапно кто-то дернул его за хвост. Кот заорал в ужасе, представив себе зубастого морского гада, собирающегося полакомиться кошатинкой, но в ту же секунду сильная рука с синим татуированным якорем вытолкнула его как пробку. Вода не хлынула потоком - матросы уже завели на пробоину пластырь из просмоленной парусины.
Обессилевший кот плюхнулся в воду, заполнившую трюм, но Крысиный Король подхватил его и выволок на груду ящиков. Золотая корона с первой головы сорвалась и булькнула, камнем уйдя на дно. Король огорченно крякнул и что-то пискнул своим подданным. Сразу несколько крыс бросились в воду на поиски королевской регалии, но вернулись, так ничего и не найдя.
- Не расстраивайся, толстяк, - прошептал Кот. - Выделю тебе целую голову сыру из капитанских запасов за спасение корабля.
Крысиный Король сверкнул красными бусинами глаз и фыркнул:
- Подумаешь. Захочу, сам возьму.
Белые чайки реяли над мачтами, хрипло ругаясь из-за удобных мест на реях. "Сан-Сальвадор" входил в гавань, оставляя по правому борту черную громадину форта, как орлиное гнездо оседлавшего оконечность скалистого мыса. Внезапно бойницы форта расцвели белыми цветами порохового дыма - громыхнул залп. Корабль-победитель встречали салютом.
На пристани собрались жители, набережная была расцвечена флагами, горожане кричали, подбрасывая в воздух шляпы, дамы в роскошных нарядах махали платками, приветствуя героев. Кот вылез из черного провала трюма и, растянувшись на нагретых солнцем досках палубы, подставил теплым лучам мягкий живот. Он блаженно жмурился, глядя, как по реям снуют матросы, убирая белоснежные паруса, слушал трели боцманской дудки и довольно наблюдал за развивающимися на ветру разноцветными флагами. Кот был счастлив.
С полуюта спустилась группа офицеров в парадных мундирах и направилась к трапу. На пути лежал Кот, нагло развалившись на проходе. Брезгливость появилась на их лицах, кое-кто приложил к носу надушенные платки.
- Пшшел! - Капитанский лакированный башмак с серебряной пряжкой пнул кота в бок. Кот, зашипев, отскочил.
- Опять эта грязная мерзость на палубе. Сатанинское отродье. Единственное темное пятно, что омрачает сегодняшний день. Поспешим, господа, нас встречает губернатор. - Офицеры спустились в шлюпку и матросы мощными гребками погнали ее к берегу.
Вздыбленная шерсть на загривке улеглась, и Кот опять улегся на теплые доски. Он увидел стоящего на шкафуте боцмана и помахал ему лапой. Тот выпустил сизое облако табачного дыма и, улыбнувшись, поднял вверх большой палец. Плутон потянулся и похлопал себя по пузу. Одновременно он выдвинул из мягких подушечек два когтя и продемонстрировал их Алваро. Боцман вздохнул и неохотно кивнул, соглашаясь и мысленно прощаясь с двумя бочками солонины.
Кот перевернулся на другой бок и увидел Крысиного Короля, оседлавшего бушприт. В правой лапе тот держал большой кусок сыра, а в левой оловянную кружку. Король пискляво пел какую-то песенку, время от времени прикладываясь к кружке и закусывая сыром. Он весело дрыгал лапками, ничуть не боясь свалиться. Кот потянул носом, принюхиваясь, и задохнулся от возмущения, учуяв запах отличнейшего ямайского рома из боцманского бочонка, откуда сам лакомился только тайком и по большим праздникам. Плутон сжал подушечки в кулак и погрозил им Крысиному королю. Тот нагло ухмыльнулся и отсалютовал коту кружкой. Корон на его головах опять было четыре.
Г Л О С С А Р И Й
--
Планширь (англ. gunwale) -- горизонтальный деревянный брус в верхней части фальшборта. Планширь служит наподобие верхней планки перил на балконе.
--
Фальшборт (англ. bulwark) -- ограждение по краям наружной палубы судна
--
Шпига?т (нидерл. spiegat от spuiten "брызгать, лить" и gat "отверстие") -- отверстие в палубе или фальшборте судна для удаления за борт воды, которую судно приняло при заливании волнами, атмосферных осадках, тушении пожаров, уборке палубы и др.
--
Квартердек (англ. quarterdeck) -- помост либо палуба в кормовой части парусного корабля, на один уровень выше шкафута, где обычно находился капитан, а в его отсутствие -- вахтенные или караульные офицеры и где устанавливались компасы.
--
Тра?верз (англ. traverse) -- направление, перпендикулярное диаметральной плоскости корабля (судна). Соответствует курсовому углу 90®.
Применяется выражение "на траверзе", означающее что корабль поравнялся с каким-либо другим предметом или кораблем. Таким образом, траверз есть у корабля, но не у предмета. Поэтому встречающиеся у некоторых авторов словосочетания вроде "на траверзе острова..." являются взаимоисключающими терминами.
--
Шкафут на кораблях и судах -- средняя часть верхней палубы от фок-мачты до грот-мачты либо от носовой надстройки (бак) до кормовой (ют).
--
Крюйт-ка?мера (нидерл. kruit-kamer от kruit -- порох и kamer -- комната) -- во времена парусного флота -- помещение на военном корабле, предназначенное для хранения пороха (как бочек с порохом, так и готовых к стрельбе пороховых зарядов) и сигнальных ракет.
--
Полуют - кормовая часть верхней палубы судна.
--
Ванты (нидерл. want) -- снасти стоячего такелажа, которыми укрепляются мачты, стеньги и брам-стеньги с бортов судна. Число вант зависит от толщины мачты и площади парусов. Помимо своего основного назначения, ванты служат также для подъёма матросов на мачты и стеньги для работы с парусами. Для этих целей поперёк вант на определенном расстоянии друг от друга крепились выблёнки (ступеньки), пеньковые, деревянные или металлические.
--
Марс (марсовая площадка) -- площадка на топе составной мачты. На парусных судах служит для разноса стень-вант и местом для некоторых работ при постановке и уборке парусов.
--
Бак (нидерл. bak) -- надстройка в носовой части палубы, доходящая до форштевня. Баком называют также и всю переднюю часть палубы (спереди от фок-мачты или носовой надстройки).
--
Такелаж (нидерл. takelage (от takel -- оснастка)) -- общее название всех снастей на судне, употребляемое для крепления рангоута и управления им и парусами.
--
Oверштаг (в переводе с англ. дословно "через штаг") -- термин, обозначающий один из двух способов смены галса на парусном корабле. Второй способ называется фордевинд. При повороте оверштаг нос корабля какое-то время повёрнут в ту сторону, откуда дует ветер.
--
Переборка -- вертикальная стенка внутри корпуса судна, разделяющая внутреннее пространство на отсеки. Также к переборкам относятся наружные стенки надстроек и рубок.
--
Бушприт (нидерл. boegspriet (от boeg -- нос и spriet -- пика, вертел)) -- горизонтальное либо наклонное рангоутное дерево, выступающее вперёд с носа парусного судна.