А он все сидел и сидел... Долго сидел. Часа два-три. Сидел и смотрел, как вокруг него живет жизнь.
Он сидел возле своего дома, направив взгляд на сад. А в саду было лето. Жужжали пчелы, порхали бабочки, торопились за стройматериалом муравьи, бежали по небу тучки, летали, покрикивая, ласточки -- жизнь шла своим чередом.
Он не выдержал и встал. С трудом он поднялся и побрел к цветам. Прислушался к жужжанию пчел и улыбнулся, принюхавшись. Самая храбрая бабочка села на козырёк его кепки, несколько раз хлопнула крылышками и полетела дальше.
Невдалеке в реке плескалась рыба. Старичок прищурился и направился к воде, осторожно раздвигая кусты крыжовника. Успев прихватив с собой несколько ягод, он остановился у самой кромки и наклонился к воде.
Понаблюдав за снующими туду-сюда стайками рыб, он отправил горсть ягод в рот и, взглянув на небо, снова улыбнулся.
От созерцания птиц его отвлек скрип калитки.
-- Михалыч!
Это Клавдия Сергеевна, явившаяся за обещанными грибами. Нехотя старичок побрёл в её сторону.
Но что-то было не так. Кто-то сидел на лавочке, к кому-то обращалась Клавдия Сергеевна. Через некоторое время вскрикнув и всплеснув руками, она выбежала с участка. На небо набежали тучи, собравшись в один большой кулак. Ласточки закричали громче и пронзительнее.
Кого-то напоминал этот сгорбленный человек, сидящий на лавочке у его дома. И чем больше старик понимал, кто перед ним, тем громче кричали чайки и темнее становились тучи.
На участок влетел сосед Сашка с еле поспевающей за ним Клавдией Сергеевной.
Сашка помахал перед лицом человека, проверил пульс и спросил:
-- Давно он так сидит?
-- Да уж час поди точно. Я как раз в магазин побегла, смотрю -- сидит... Как он, Саш?
-- Тёть Клав... Он того... Умер...
Женщина запричитала, а парень почесал затылок и с горечью произнёс:
-- Жаль. Хороший был человек.
Старичок, стоящий за его спиной, вытер слезы и вымолвил "Спасибо!"
Спасибо Сашке за такие слова, спасибо небу за такой шанс -- последний раз насладиться жизнью, спасибо жизни...
С небес яркий белый свет упал на старика... Но ни Михалыча, ни света жители посёлка так и не увидели.
-- Тёть Клав, Вы слышали?
-- Чегось? -- оторвалась от носового платка женщина.
-- Да так, ничего. Участкового надо вызвать.
И они ушли. А он всё сидел и сидел... Долго сидел...
Смотрел, как вокруг него живёт жизнь. Смотрел и уже не видел. Душой он был уже далеко...
По траве, тревожа бабочек, пронёсся ветерок, шелестя листьями крыжовника.
Понемногу начал накрапывать дождик...
Ягоды тихо стукались друг о друга, словно повторяя последнее слово старика.