Аннотация: Для отслеживающих изменения, в тексте есть небольшая новая вставка после слов "в порядке ли стратегические запасы листовок с пронзительными взглядами и указующими перстами, и не надо ли допечатать новый тираж."
--
Глава 6. Враг у ворот Валгаллы
15 января 2979 по ансиблю, Табит, Валгалла
Под заседания Совета Обороны реквизировали конференц-зал люкс-секции отеля орбитального лифта Асгард. Олег только сомневался, тот же самый это конференц-зал, где он пять лет назад рассказывал про серафимские термоядерные двигатели, или другой, симметрично расположенный в противоположном секторе вращающегося кольца гостиницы. Обстановка залов ничем не различалась -- точно такой же стол из валгалльского клёна (Олег все-таки выяснил, что это настоящий клён), такие же глубокие кресла, такой же двойной презентационный проектор высокого разрешения.
Сейчас на экране было изображение серафимской колонии S2: ярко освещённый безымянной звездой перламутровый шар, похожий на речную жемчужину, крупную, но неровную и с разводами. Вся поверхность планеты была затянута облаками, сверкающими, но выглядящими грязновато, как снег в самом начале весны. Пыль, промышленные выбросы и аэропланктон окрашивали верхний слой облаков в разные оттенки, не такие яркие, как бывает у насыщенных метаном газовых гигантов, но весьма заметные.
Хорошо были видны пояса тропосферной циркуляции. Как раз возле восходящих потоков и концентрировались поля аэропланктона, жадно поглощавшие минеральные вещества и драгоценный азот из поднимающейся с поверхности пыли. Также хорошо видны были полосы высотных облаков, маркирующих стратосферные джеты. Можно было заметить и различия в блеске облаков над океанами и континентами, но переход между этими типами блеска был слишком плавным, так что контуры континентов были практически неразличимы. Поэтому планета на вид почти ничем не отличалась от знакомой Олегу колонии Ро Канкри.
Впрочем, нет, отличалась. В плоскости экватора, колония S2 была окружена кольцом. Оно, конечно, было не таким плотным, как у планет-гигантов, но все-таки оно несомненным кольцом, легко обнаружимым по сверкающим в свете звезды отдельным обломкам. После столкновения орбитальных лифтов на орбите осталось безумное количество разнообразного мусора, преимущественно металлического, с высоким альбедо.
Ван Сидоров Цой выступал в новом мундире -- когда был создан объединённый флот обороны Известного Космоса, было решено, что звания в этой структуре будут не армейские, как в ВАКС, а флотские, и Цою дали звание капитана второго ранга. Олег пытался дразнить его фразой "я обидел его, я сказал -- капитан, никогда ты не станешь майором", но он не опознавал источника цитаты и спрашивал -- на что ж тут обижаться, если вместо майора сразу стал подполковником? Сейчас, за успешную операцию, ему обещали дать каперанга, но приказ должны были подписать главнокомандующие всех колоний-союзников. Мундир, впрочем, был неоригинальный -- просто флотская форма Новой Калифорнии, только с перешитыми знаками отличия.
Цой был в очень хорошем настроении, голос его звучал громко, ясно и радостно, как в сводке софинформбюро, сообщавшей о выходе на рубеж границы СССР. И действительно, было чему радоваться: у кораблей флота вторжения повреждены только теплозащита и радарные антенны, практически косметический ремонт, ни одной человеческой жертвы, один раненый на "Барнауле" (прикусил язык при выстреле), один на "Прохоровке" (тоже при выстреле, оторвал голову от ложемента, смещение шейных позвонков). Наводчики-рлаши показали себя выше всяких похвал, хотя, конечно, пауза в четыре-пять секунд после каждого гиперпрыжка могла бы создать проблемы, если бы... Вся орбитальная инфраструктура противника уничтожена, все порталы туннелей в точке Лагранжа взяты под контроль, захвачена чёртова прорва термоядерных двигателей -- стабилизирующие двигатели орбитальных лифтов, МГД-генераторы систем энергоснабжения лифтов, двигатели захваченных кораблей... Выборочный контроль показывает, что практически все эти двигатели в идеальном рабочем состоянии. Видимо, системы управления кораблей не позволяют дистанционно вывести двигатель из строя, а времени надевать скафандры и руками крутить резонаторы у экипажей не было. Судя по малому износу регулировочных винтов на резонаторах, в частой подстройке эти двигатели не нуждаются, так что вполне можно обсуждать вопрос об их использовании.
Олег несколько раз порывался прервать эту подзатянувшуюся победную реляцию, но стеснялся. Все-таки первая крупномасштабная операция -- и, действительно, успешная. Наконец, когда новоиспечённый каперанг кивнул головой, Олег спросил
- Господин Цой, вы закончили?
- Да. -- Подтвердил докладчик.
- Ага. Тогда, пользуясь полномочиями председателя, я скажу, что я про все это думаю. Это все, конечно, здорово. -- Олег показал на список трофеев, наложенный на экране на изображение планеты. -- Но мне всё это очень не нравится.
- Господин председатель, что именно... - Начал было Цой, но Олег остановил его, подняв руку.
- Да, насчёт всё я был неправ. Несколько вещей, но они мне очень не нравятся. Что мне больше всего не нравится, это то, что мы... Господин капитан второго ранга, вот скажите мне, только честно: вы вообще можете назвать то, с чем мы столкнулись, организованным сопротивлением?
- Никак нет. Но ведь это же и хорошо, что противник не оказал нам эффективного сопротивления!
- Может быть и хорошо, но это очень непонятно. У портала туннеля, который к нам приближается со скоростью восемьдесят километров в секунду, мы сталкиваемся с очень хорошо организованным сопротивлением. Вам не кажется странным, что портал туннеля в чужой системе они охраняют лучше, чем густонаселённую колонию? Почему гнездовые корабли или, хотя бы, их истребители, не участвовали в обороне? Вы представляете, что было бы, если бы они вывели оба или гипотетическое третье гнездо? Где, черт побери, вообще база этих гнёзд и какой из блокированных нами порталов -- это наш портал???
- Гнезда могли быть не готовы к бою...
- Все три одновременно? Почему они всегда готовы к бою, когда наши корабли приближаются к челноку, и всегда готовы сменить друг друга, если мы организуем приближение в две волны, и оказываются не готовы, когда мы распыляем их орбитальные лифты?
- Именно потому, что один корабль отражал атаку на портал, а остальные осуществляли дегазацию экипажей...
- Но это и означает, что для них портал в чужой системе важнее, чем все порталы и орбитальные лифты в родной системе. Или... Или они уверены, что в любой момент могут снять вашу блокаду порталов, просто выведя оттуда гнездо?
- Господин председатель, разрешите? -- Поднял руку Ямада, один из научных советников. Олег кивнул, Ямада встал и поклонился. -- Извините. Насколько мы понимаем, они ничего не могут вывести из портала. Мы не разобрались в том, как они создают эти туннели, но управление размером портала и геометрией пространства в нем осуществляется довольно легко. Мы сняли две трети экзоматерии и, как показывают наши подтверждённые опытами расчёты, ни один металлический предмет длиннее пяти метров не может...
- Вы создали там магнитное поле? - Прервал Ямаду кто-то из тыловиков.
- Извините, нет, не магнитное. Гравитационное. Квази... квазигравитационное. Любой металлический предмет длиннее пяти метров... собственно, я думаю, не только металлические, а любой предмет, удерживаемый молекулярными силами, разорвёт приливной силой. Корабль, человека, серафима... Полиэтиленовый трос длиной четыре метра порвался. Углеволокно, правда, не пробовали. Извините.
- Вы же говорили пять метров. -- Удивился Лейф Йохансон. -- И высокомолекулярный полиэтилен, насколько я знаю, прочнее большинства металлов?
- Извините. -- Снова поклонился зиппангский учёный. -- Пять метров это худший случай. Монолитный металлический шар диаметром пять метров разорвёт. Вытянутые в каком-то направлении предметы разорвёт при меньшей длине. Чем сильнее вытянут и чем больше массы на концах, тем легче разорвёт.
- Вот видите. -- Обрадовался Цой. -- Они не могут не знать, как легко привести в негодность портал их туннеля, поэтому вряд ли они рискнут...
- А эти ваши манипуляции с экзоматерией никак нельзя компенсировать на другом конце туннеля? -- Спросил Олег Ямаду.
- Извините, но, насколько мы понимаем, никак. Даже если они соберут и запустят комбинацию чушек экзоматерии, которая компенсирует наши изменения, она неустойчива. Это как пытаться совместить два сильных магнита одинаковыми полюсами, рука соскользнёт и они перевернутся. Чтобы поставить новые чушки на правильное место, нужна точка опоры. Фактически, нужен доступ к несущей раме, в которую вся эта экзоматерия монтируется, а она в пространстве Минковского на нашей стороне портала. А если они встанут на неправильное место, станет только хуже. А скорее всего, они при этом просто разобьют раму.
- То есть, наша блокада планеты непробиваема. -- Радостно заключил Цой. - Они ничего не могут вывести из порталов, у них нет орбитальных лифтов, а термоядерные двигатели, при всех их преимуществах, не работают в атмосфере. Атомарного водорода и других типов свободно-радикального топлива у них нет, поэтому в качестве средств вывода на орбиту они ограничены керосином с жидким кислородом, перхлоратом аммония с алюминиевой пудрой, магнием с марганцовкой и другими технологиями тёмных веков.
- Но где же тогда база гнёзд и другой конец нашего портала? Ведь все это затевалось исключительно ради того, чтобы нейтрализовать эти чёртовы гнезда и все-таки взять на абордаж этот чёртов челнок!
- Наверное, она где-то в планетной системе... - Неуверенно сказал Цой. - Вообще-то планетная система большая, у них два пояса астероидов, там много всего можно спрятать.
- И как же они её снабжают? Внутрисистемными гиперпрыжками?
- Через туннель... - Голос новоиспеченного каперанга стал более уверенным. -- Поскольку мы контролируем все туннели, мы контролируем и линию снабжения базы гнёзд. Если у них три гнезда, там должно быть не менее шестисот чел... серафимов одних только пилотов истребителей, а если они действительно используют дегазацию, каждое гнездо должно иметь сменные экипажи, это целое орбитальное поселение, они не могут долго выдержать без снабжения, даже если они получают водород из какого-то естественного источника, например из ледяного астероида. Вообще, мы, наверное, легко сможем их демаскировать: надо организовать круговое наблюдение за всей системой и инициировать атаку на челнок. Они должны будут выпустить гнездо. Факел такого тяжёлого корабля, разгоняющегося до восьмидесяти километров в секунду, будет виден через всю систему. Кроме того, они должны будут начать генерировать водород для запуска следующего гнезда. Если они получают водород изо льда, то это будет огромное облако кислорода и, наверное, водяного пара.
- Господин председатель, извините. -- Снова поднял руку Ямада. -- В принципе, такое количество кислорода, которое должно было образоваться при заправке гнёзд, оно же не могло так легко рассеяться. Молекулярный кислород довольно редкое в космосе вещество, его легко можно обнаружить спектроскопией.
- Что вам для этого нужно? -- Повернулся к Ямаде Олег.
- Серийные астрономические спектрометры, я только не знаю, что проще, заказать новый или попросить в какой-нибудь обсерватории, он же нам нужен только на время. В обсерваториях института Макриди должны быть, они же занимаются поиском экзопланет...
- Итак, господин Цой, вы утверждаете, что при следующей атаке на челнок мы неминуемо обнаружим базу гнёзд?
- Да.
- Когда мы сможем организовать следующую атаку?
- Вы сожгли все антивещество, буквально до грамма. -- Развёл руками Фергюсон. -- На данный момент полностью заправлен только "Окинава", но он патрулирует орбитальное пространство вашей эс-два. Как я понимаю, вы его снять не можете. -- Олег посмотрел на Цоя, тот кивнул. - По моим данным, все остатки слили на "Барнаул", это около полста грамм, но это же...
- Это условная граница условной боеспособности. -- Сказал Цой. -- Этого хватит только на выравнивание скорости и эквипотенциали с порталом и на торможение для обратного полёта. Собственно бой вести он не сможет.
- Но гнездо-то они вынуждены будут вывести из портала, а нам этого достаточно!
- Но что он будет делать, если выйдет какая-нибудь задержка с гиперпрыжком? Если он не сможет вести огонь, его же там просто съедят! Я не разрешу выводить к порталу небоеспособный корабль. - Твёрдо сказал Цой.
- А если организоваться так. -- Предложил Олег. -- Вывести "Барнаул" в систему эс-два, типа на смену "Окинаве", а "Окинаву" отправить атаковать челнок? Экипаж сменить, в конце концов... Серафимы не могут знать, сколько у "Барнаула" на борту топлива.
- Мы же уже обсуждали, что они довольно точно могут оценить наши мощности по производству антивещества просто по количеству атак на челнок и интервалу между ними. -- Снова развёл руками Фергюсон. -- И господа офицеры мне постоянно капают на мозги, что мы всегда должны иметь хотя бы один боеспособный эсминец, на случай...
- Хорошо. -- Смирился Олег -- сколько нам нужно времени, чтобы заправить "Барнаул" полностью?
- Семьсот килосекунд. - Уверенно сказал Фергюсон.
- А если...
- Если отключать города, то можно попробовать уложиться в шестьсот.
- Это если отключать веерно. А если отключить всю колонию сразу?
- Олег Михайлович, у фабрик тоже мощность не безграничная. Если мы отключим сразу всех частных потребителей на Валгалле, мы не переварим столько электроэнергии. Тот темп веерных отключений, который мы использовали -- это максимум, что мы можем переработать на имеющемся оборудовании. И сроки я назвал исходя из того, что веерные отключения пойдут на всех колониях, где есть фабрики.
- Ну, примерно так. -- Согласился Фергюсон. - Олег Михайлович, подождите, вот тут же нам только что перечисляли трофеи, там же упоминались МГД-генераторы систем питания орбитальных лифтов. -- Фергюсон, прищурившись, посмотрел на экран. -- Если мне не изменяет арифметика, это же почти тераватт суммарной мощности. Нельзя их попробовать прямо сейчас задействовать?
- Прямо сейчас вряд ли. -- Сказал Черняев, главный инженер компании "Револвер Индастриз". - У них все-таки немного другие стандарты по напряжению и частоте тока, и, самое главное, надо разобраться с их системой управления, из этого двигателя все-таки больше сотни проводов торчит. Если речь идёт о сроках порядка меньше мегасекунды, проще на эти двигатели вообще не надеяться. И я вот тут подумал, наверное, использовать эти двигатели для синтеза антивещества было бы субоптимально, КПД очень низкий. Их лучше поставить прямо на корабли. Я вот тут уже набросал эскиз. -- Он вывел на презентационный экран картинку со своего планшета: изображение чечевицеобразного корпуса эсминца класса "Ватерлоо" с установленными по окружности поворотными мотогондолами для серафимских двигателей. -- Силовая установка на антивеществе сохраняется для питания плазменных двигателей. VASIMR двигатели тоже сохраняются, но используются, главным образом, в качестве оружия. Основное передвижение и маневрирование идёт за счёт серафимских двигателей. Рабочее тело заменяется на жидкий водород, чтобы его можно было использовать как топливо для серафимских двигателей. В корпусе места для такого количества топлива не хватит, но для выхода в зону можно использовать подвесные баки. Понятно, что нужна полная переделка силового каркаса и перекомпоновка, но...
- И что это даст? - Мрачно спросил Цой.
- Огромную экономию антивещества. Если использовать систему охлаждения серафимских двигателей в качестве парогенератора, такой корабль некоторое время сможет вести бой, почти не расходуя позитроний. Ну и пиковая энерговооруженность корабля тоже возрастает фантастически, короткое время он сможет работать главным калибром вообще как из пулемёта.
- И сколько вам нужно на переделку всего флота? -- Спросил Олег.
- Я ещё не посчитал, это же только эскиз. Скажем, та конструкция силового набора, которую я, сидя тут, нарисовал, явно субоптимальна. И для этого надо сначала все-таки освоить двигатели. Господин капитан второго ранга, скажите мне вот что. У вас в таблице написано четыреста двадцать одна камера сгорания, правильно? - Цой кивнул. -- Да, мы их получили. А блоков управления к ним мы получили всего двадцать штук. Я понимаю, туман войны и все такое, но где остальные блоки?
- Какие ещё блоки? - Ещё более мрачно спросил Цой
- Такая коробка, залитая чем-то вроде эпоксидки, у неё два разъёма типа Танго, четыре разъёма типа Лима, и дублированное питание четыре с половиной вольта, разъём типа Индия. Где они все?
Цой поднял глаза к презентационному экрану. Проследив его взгляд, Олег понял, что он глядит на сверкающее кольцо обломков на орбите вокруг серафимской колонии.
- Понятно. -- Спокойно сказал Черняев. -- Честно говоря, я даже не уверен, что это плохо. Двигатели-то мы можем включать-выключать без этой коробки, правда, выключаем мы их отсечкой топлива, а по тем инструкциям, которые нам передавал Олег Михайлович, так делать нельзя, надо после выключения продувать камеру холодной плазмой, но, по крайней мере... А ни одну из этих коробок мы даже включить не можем.
- Господа, давайте с коробками разберёмся потом. Есть ещё какие-то предложения по быстрому вводу в строй хотя бы одного эсминца?
- Я боеспособные корабли для опытов не дам. -- Сказал Цой. -- Пусть сначала построят лётный прототип на базе какого-то из заделов, да вот пусть хоть "Эль-Аламейн" переделают, там же какие-то проблемы с силовым каркасом были?
- Не было там проблем с силовым каркасом. - Мрачно сказал Черняев.
- А почему вы сроки сдвинули?
- Господа советники, прошу вернуться к теме заправки существующих эсминцев. Господин Фергюсон, что если попытаться собрать ещё фабрики? У вас же есть какие-то заделы, какие-то запчасти?
- Наверное, возможно... но мы же провозимся... хотя... - Фергюсон что-то написал на виртуальной клавиатуре, посмотрел на экран своего планшета и буквально через несколько секунд продолжил. -- Они говорят, что стоящую на ремонте фабрику на Пепперлэнде можно ввести в строй в пределах двухсот килосекунд, оптимистическая оценка даже сто пятьдесят. Но для этого надо распечатать неприкосновенный запас запчастей, а чтобы её накормить, действительно придётся отключить всех частных потребителей на Пепперлэнде.
- И что это даст в пересчёте на время заправки корабля?
Руки Фергюсона снова забегали по виртуальной клавиатуре.
- Ещё полста килосекунд можно выиграть, чуть меньше, если задержимся с запуском фабрики.
- Приступайте.
- Есть. -- Сказал Фергюсон, и его пальцы снова забегали по клавиатуре.
- То есть, получается, неделю... пятьсот пятьдесят килосекунд мы практически беспомощны. - Подвел резюме Олег. - Но при этом мы нанесли серафимам значительный ущерб и установили блокаду планеты, что также будет причинять им значительный ущерб все время, пока мы её можем удерживать.
- Удерживать мы её можем всю обозримую перспективу. - Сказал Цой, воспользовавшись короткой паузой в словах Олега. - Химические ракеты, способные достичь орбиты - это большие и дорогостоящие сооружения, у них промышленного потенциала не хватит, чтобы в разумные сроки запустить достаточное количество кораблей для установления господства на низкой орбите. А одиночные запуски, или даже десятки запусков, мы можем сбить ещё в стратосфере, пока ракета несёт большую часть топлива и маломаневренна. Тем более, что с нашими средствами наблюдения мы можем заметить строительство стартовых комплексов и вывод ракет на позиции, и заранее подтянуть к зоне поражения наши орбитальные платформы.
- Это замечательно. - Согласился с ним Олег. - Но проблема не в этом. Проблема в том, что колония S2 не горит желанием с нами разговаривать. Может быть, следует попробовать вернуть дипломатическую миссию в колонию Ро Канкри?
- А на чем вы её отправите? - Удивился Цой. - Если на тех бизнес-джамперах, которыми вы туда летали в мирное время, а они после атаки на S2 изготовились к бою, вас там просто съедят быстрее, чем вы успеете совершить обратный прыжок. Не говоря уж о том, чтобы объяснить, что у вас дипломатическая миссия. А если отправить туда флот эсминцев...
- У нас нет боеспособного флота эсминцев. -- Мрачно сказал Фергюсон.
- Можно оснастить бизнес-джампер или, если хотите, эсминец мощным радиопередатчиком, прыгнуть не к планете, а в открытое околозвёздное пространство, и попытаться поговорить по радио. -- Сказал Олег.
- Это уже похоже на разумную идею. -- Согласился Черняев.
- Давайте сначала попробуем найти базу гнёзд в системе S2. -- Сказал Цой.
На том и порешили.
Олег вышел из зала заседаний и отправился в свой номер. Членов Совета расселили здесь же, в номерах отеля. Поскольку в Совете было много граждан других планет, размещаться на поверхности Валгаллы сочли неудобным. Заняли целиком сектор гостиничного бублика с конференц-залом и кафе, установили в коридоре пропускные пункты.
Олег зашёл в свой полулюкс, захлопнул дверь, с наслаждением сорвал с шеи галстук и картинным жестом плюхнулся спиной на кровать. Заседания его утомляли. За триста тридцать лет жизни он так или иначе вынужден был научиться адаптироваться к официальной обстановке, но все равно чувствовал себя не в своей тарелке.
Но гораздо сильнее Олега беспокоило нарастающее ощущение неправильности происходящего в целом. Все действия людей были логичным ответом на действия инопланетян, но в действиях инопланетян как раз не просматривалось логики. Но опыт общения Олега с инопланетянами свидетельствовал о том, что обычно инопланетная логика для людей все-таки умопостижима.
Олег сделал управляющий жест рукой и вывел на настенный экран изображение с обзорной камеры, смонтированной на башне лифта. Камера смотрела вниз, на Валгаллу. Ярко блестящий серебристый шар, слегка с лиловым оттенком.
При взгляде из космоса, цвет планеты земного типа определяется отражением неба в океанах, а цвет неба, в свою очередь - релеевским рассением света звезды в атмосфере. У звезды класса G, к которому относится Солнце, максимум интенсивности рассеянного света, с учетом кривой чувствительности человеческого глаза, приходится на голубой цвет - поэтому и не затянутое облаками небо на всех планетах Солнечной системы голубое, и поэтому же Земля из космоса кажется голубой. Табит - звезда класса F, у нее излучение более высокочастотное. Фиолетовых лучей в цвете неба Валгаллы в два с половиной раза больше, чем в цвете неба Земли. Но в фиолетовой области спектра человеческий глаз теряет чувствительность, поэтому небо Валгаллы выглядит не столько лиловым, сколько серо-голубым. Такой же цвет приобретает и планета при взгляде с орбиты.
Олег сделал другой управляющий жест. Аудиосистема комнаты подключилась к музыкальной коллекции на его телефоне и выбрала случайный трек. Это оказался Uriah Heep, Lady in Black:
She came to me one morning, one lonely Sunday morning, Her long hair flowing in the mid-winter wind. I know not how she found me, for in darkness I was walking...
Да, очень подходящая к ситуации песня. Олег действительно чувствовал себя бредущим в темноте. Он снова поглядел на экран. Сейчас планета выглядела не совсем шаром, линия терминатора отсекала около трети площади диска. А другую часть Луны откусили, знать, слоны. Олег некоторое время пытался регулировать яркость экрана, чтобы одновременно с дневной стороной планеты стала видна и ночная, но у него это не получилось. Он раздражённо махнул рукой и перевёл дисплей в режим аугментированной реальности.
На экране появился не только контур теневой стороны планеты, береговые линии континентов и города, но и орбиты спутников, лежащие ниже планетостационарной орбиты центрального тела лифта. Олег увеличил масштаб.
На орбитах с наклонением 400 кипела работа. Орбитальные буксиры переводили с опорной геостационарной орбиты на боевые позиции десятки новых ракетных платформ. Олег знал, что они совсем не новые. Совет коммун Гуляй-Поля утвердил программу перевооружения орбитального пояса, а старые боевые станции с ракетами на гидриде гелия передали Валгалле, в связи с нависшей над союзниками угрозой.
Валгалла всерьёз готовилась к блокаде. Транспортные корабли у причалов лифта Винланд выгружали уже не инопланетные деликатесы и новомодные гаджеты, а зерно, мороженое мясо и дополнительные комплекты запчастей к импортному промышленному оборудованию.
Но не только Валгалла, весь Известный Космос пришёл в движение. Колонии пересматривали военные бюджеты, утверждали экстравагантные программы перевооружений, до того лежавшие в долгих ящиках с рецензией "избиратели не поймут". О мобилизациях речь ещё не шла, космический флот не нуждается в призывниках - но, наверное, многие военкомы уже проверяли на складах, в порядке ли стратегические запасы листовок с пронзительными взглядами и указующими перстами, и не надо ли допечатать новый тираж.
Олегу почему-то вспомнилась старая история, трехвековой давности, из самого детства. В школе у него не сложились отношения с учительницей по литературе. Он почему-то задался целью доказать ей, что гуманитарии ничего не понимают в жизни, и правда жизни на стороне физики, математики и инженерии. Когда они проходили «Войну и Мир», Олег нашел в третьем томе целую главу, где Толстой рассуждал про анализ бесконечно малых, интегралы и дифференциалы.
Только допустив бесконечно-малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно-малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории. – Писал Толстой.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? - спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего.
Когда их потоку задали писать сочинение про любимые страницы в «Войне и Мире», Олег написал про эти самые интегралы и дифференциалы, что Толстой, наверное, тоже думал про анализ человеческого поведения при помощи математики.
Эффект этого сочинения превзошёл все ожидания. Учительница не дотерпела до урока в классе Олега, и поделилась своими впечатлениями с параллельным классом. На перемене к Олегу подошли двое ребят из этого класса, и спросили:
- А что, правда ты собрался Толстого интегрировать?
- Эт не я. – Честно сказал Олег. – Это сам Толстой собрался, я тут ни при чем. Дай планшетку.
Один из «бэшек» дал свой планшет с открытой книжкой, Олег быстро набрал текстовый поиск и с торжествующим видом ткнул в страницу. У «бэшек» отвисли челюсти и они пошли обратно к литераторше, держа планшет на весу, как раскрытую бумажную книгу. Увиденное в планшетке, видимо, произвело на литераторшу впечатление, потому что на уроке в Олеговом классе она уже про интегрирование Толстого не ехидничала.
Эта история имела совсем неожиданное продолжение. Когда в выпускном сочинении одноклассник и приятель Олега тоже вставил что-то такое излишне заковыристое, ему комиссия хотела снизить оценку. Литераторша подняла руку и сказала: «Подождите. Вот вы все уверены, что хорошо знаете это произведение? Вы вот, например, знаете, где в «Войне и Мире» упоминаются интегралы и дифференциалы?». Никто из комиссии не знал. «А вот у меня в классе один ученик такое нашел. Так что давайте не будем рисковать, вдруг в этой книжке тоже что-то такое есть, он подаст на апелляцию и нам всем будет стыдно». Так Олег толстовскими интегралами и дифференциалами заработал своему приятелю оценку «отлично».
Олег после школы доучился до отраслей математики, Толстому незнакомых – до дифуров в частных производных и теории устойчивости. Поэтому он знал, что бывают неустойчивые системы, в которых малое – даже бесконечно малое в смысле матанализа – отклонение в граничных условиях может порождать большие отклонения в решении.
Даже простейшая, казалось бы, задача двух гравитационно взаимодействующих тел в вакууме, относится к числу неустойчивых. На достаточном расстоянии от планеты, изменив вектор скорости космического корабля всего на несколько десятков миллиметров в секунду, можно перевести его с траектории входа в атмосферу на траекторию свободного пролета.
Приложив те же десятки миллиметров дельта-вэ в другом направлении, можно сдвинуть плоскость орбиты на десятки градусов, так что после прохождения возле планеты корабль полетит совсем в другую сторону. Что уж говорить про задачи трех и многих тел, с их точками Лагранжа, розеттами Кемпелена, резонансными орбитами, гравитационными захватами и гравитационными пращами…
Олег изучал уравнение Стокса, ламинарные и турбулентные потоки –и в символьных формулах, и в численных симуляциях, и на практике, как пилот, чувствуя руками и всем телом, как с ростом угла атаки поток отрывается от крыла.
Он видел гигантские турбулентные потоки кучевых облаков, поднимающиеся до самой тропопаузы, и даже иногда залетал в них. И он знал, что движение крыла бабочки, порхающей над травой в основании конвекционной ячейки, действительно может влиять на форму облака и направление ветра в нем. И он знал, что бабочка может влиять на эти потоки, но не может управлять ими.
Олег знал, что правительства колоний, Совет Обороны и он сам могут влиять на события, но не переоценивал свою способность управлять ими. Он чувствовал себя бабочкой – или, скорее, все-таки пилотом легкой авиетки из стеклопластика и тонкой пленки, попавшей в кучевое облако. Мрак, неизвестно где верх и низ, перегрузки, от которых темнеет в глазах, гром и молнии, хлещущие в фонарь потоки замерзающей воды, лед на крыльях и ураганные вихри, которые могут разорвать самолет быстрее, чем ты сможешь переложить руль на один градус.
Что там авиетка, даже у пилота гигантского пассажирского аэробуса могут отобрать права за приближение к кучевому облаку без острой необходимости. Аэробус облако может сожрать за несколько секунд, с такой же и даже с большей легкостью, как и авиетку. Не помогут ни рулевые машинки мощнее чем маршевый двигатель троллейбуса, ни fly-by-wire автопилоты с компьютерами мощнее, чем весь Интернет в 1984 году, ни трехщелевые предкрылки, ни лонжероны, армированные трехмерной тканью из мономолекулярных волокон.
Но Олег знал и другое – что кучевые облака, несмотря на тепловую и кинетическую энергию, измеряемую килотоннами тротилового эквивалента, уязвимы для легчайших воздействий, сравнимых если не с крылом бабочки, то уж с винтом авиетки точно. Рассеяв в нужный момент на нужной высоте несколько килограмм пыли йодистого серебра, можно сдвинуть равновесие между испарением и конденсацией, и гигантская облачная наковальня на глазах растворится в чистом небе. Только вот знать бы, что могло бы послужить йодистым серебром для того облака, которое сейчас затягивало Олега…
Как раз, когда песня дошла до слов:
... battle that reduces men to animals So easy to begin and yet impossible to end.
раздался стук в дверь. Сев на кровати, Олег сказал: "Войдите". Замок щелкнул, восприняв это как голосовую команду. Дверь открылась, и вошел Цой.
- Господин председатель, вы-то пойдёте мою звёздочку обмывать? А то вы меня, я заметил, всё кавторангом пытались титуловать.
- Ну так вы же, как я понимаю, до сих пор кавторанг.
- Уже нет. Министр обороны Пепперленда подписал приказ пять минут назад.
- Если так, то куда ж я денусь?
Олег приложил все силы к тому, чтобы в его голосе не прозвучало то раздражение, которое он, на самом деле, испытывал. Уже договорив, он понял, что такой ответ сам по себе, безотносительно к интонации, прозвучал бы невежливо. Поэтому он встал, достал с полки открытого шкафа берет, натянул его на голову, вытянулся по стойке смирно перед Цоем, по-военному отсалютовал и проскандировал:
- Здравия желаю, господин капитан первого ранга!
- А зачем берет-то?
- Потому что к пустой голове руку не прикладывают. - Объяснил Олег.
- Впервые слышу про такое. - Пожал плечами Цой. - Кстати, господин председатель, у меня ещё вопрос, который я давно хотел задать, но всё стеснялся. Что за странную музыку вы слушаете?
- Это не странная музыка. - Для ответа на этот вопрос у Олега была не только давно найденная формулировка, но и давно отработанная интонация. Всё-таки этот вопрос ему приходилось слышать очень часто. - Это последняя общая культура Земли и колоний.
Цой изобразил на лице азиатскую непроницаемость, но при этом оттопырил нижнюю губу. Олег изучил его достаточно, чтобы определить это как признак задумчивости.
- Понятно. - Сказал он, через несколько секунд, не поделившись с Олегом результатами размышлений. - В общем, подходите в кафе после пресс-конференции.
Олег закрыл лицо ладонью. Про пресс-конференцию-то он и забыл.
Следующее заседание полного состава Совета состоялось через шестьсот килосекунд, и Олег начал его с цитаты из последнего общего культурного наследия Земли и колоний:
- Господа, я собрал вас, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие. Даже три известия. Собственно, рассылку все получили, все в курсе. "Барнаул" получил три прямых попадания из рельсотронов, заклинило турбогенератор, экипаж контужен, но смог выйти из боя гиперпрыжком. Сейчас корабль без двигателей в межпланетном пространстве в районе Фрейи. "Окинава" идёт, чтобы взять его на буксир. Пространство колонии S2 сейчас патрулирует... имитирует патрулирование "Ватерлоо", он практически без топлива. Если серафимы попробуют осуществить массовый запуск химических ракет, мы серьёзно рискуем. Это первое известие. Второе известие: как вы знаете, базу гнёзд мы не нашли. Можете говорить, как тут уже некоторые высказывались, что это я накаркал, но... В общем, следует вернуться к теме переговоров. Ну и, наконец, третье. Господин Ямада, покажите картинку.
На экране возникла панорама облачного покрова колонии S2. Вдруг под облаками что-то вспыхнуло. Через несколько десятков секунд, раздвигая туман, в прозрачные слои атмосферы поднялась вершина грибовидного облака. Ямада остановил видеозапись и вывел на экран график -- спектр вспышки с отмеченными стрелочками пиками интенсивности излучения.
- Вот видите? -- Прокомментировал Олег. -- Ну, собственно, если посмотреть подписи, все понятно без слов. Вот этот пик - рекомбинация атомарного водорода, этот -- реакция атомарного водорода с молекулярным кислородом, это -- с углекислым газом, ну и вот тут остальные свободно-радикальные хвосты, это не так интересно. Что там господин Цой говорил про магний с марганцовкой?
- Мы не теряли ни одного корабля! - С возмущением воскликнул Цой. -- Ни позитрониевая, ни атомарно-водородная топливная арматура не могла попасть к ним в руки... в крылья никаким образом!
- Наверное, и не попала. Мы с господином Ямадой это предварительно обсудили. Скорее всего, все гораздо более прозаично. Следующий слайд, пожалуйста.
Изображение планеты исчезло и сменилось чёрным фоном, на котором было видно изображение эсминца класса "Ватерлоо", похожее на трёхмерную томограмму: силуэт корпуса, слои теплозащиты, баки с рабочим телом, силовые элементы корпуса, переборки, машины и механизмы были видны как светящиеся призрачные силуэты. Не была видна только внутренность пилотской кабины, защищённой от гамма-излучения переборкой из обеднённого урана и свинцовой оболочкой. Аннигиляционный реактор светился ярче всего остального, как будто лампочка.
- Что это? -- Изумлённо спросил Черняев.
- Вот так выглядит в гамма-лучах эсминец с реактором, работающим на полную мощность. - Объяснил Олег. - Ну, примерно так. Во-первых, это не реальная картинка, а компьютерная симуляция. Во-вторых, мы слегка подретушировали реактор, он намного ярче всех остальных деталей. Ну и вообще яркость немного выровняли, чтобы было нагляднее. Вот видите? Вот резонатор Кадзии бака с позитронием, вот резонаторы Кадзии-Джонсона у зарядов самоуничтожения ансибль-охладителей и гиперпривода. Хорошо ещё, что уран зарядов самоуничтожения делает невидимой внутреннюю структуру ансиблей и гиперпривода. Если сопоставить достаточное количество снимков с разных ракурсов, я думаю, можно получить довольно точные чертежи резонаторов с точным элементным составом всех деталей. Серафимам осталось только построить такие резонаторы, посмотреть, что они делают... ну, скажем, с тем же позитронием, и вспомнить наши рассказы про свободно-радикальное ракетное топливо. Итак, господин капитан первого ранга, что вы там говорили про магний с марганцовкой?
- Есть какие-то оценки того, сколько времени им понадобится для... - Начал побледневший Цой.
- Где ж мы возьмём такие оценки? -- Ответил Черняев вопросом на незаконченный вопрос -- Они двигаются очень быстро. Судя по мощности взрыва, там было не меньше тонны атомарного водорода, и вовсе ниоткуда не следует, что это была авария. Собственно, то, что взрыв произошёл на значительном удалении от всех сколько-нибудь активно используемых искусственных сооружений, свидетельствует о том, что это была все-таки не авария. Возможно, они просто наработали полный бак прежде, чем придумали, что с ним делать дальше. Или тестировали бак на поведение при аварии. Или хотели произвести на нас впечатление.
- Надо отметить, они его произвели. -- Сказал Олег, обведя глазами побледневших советников. -- В общем, в исторической перспективе наша блокада колонии обречена. Мне кажется, надо форсировать переговоры.
- Мне кажется, надо это пресечь. -- Сказал Цой.
- Каким образом? - Удивился Олег. -- Годных для орбитальной бомбардировки атомных бомб у нас нету. Бомба Джонсона штука все-таки стационарная по своей природе.
- Сколько нужно времени, чтобы изготовить нормальную термоядерную бомбу? - Спросил Цой, почему-то глядя на Фергюсона.
- Ну, как вы знаете, ни в одной колонии Известного Космоса ядерное оружие сейчас не производится. Да и с оружейным ураном и плутонием некоторые напряги. Реакторный уран достать не проблема, но, как я понимаю, это не совсем то, что вам надо. - Сказал Фергюсон. -- Вообще, это надо не меня спрашивать, а производственников. Господин Черняев?
- А что Черняев? -- Удивился тот. -- Я судостроитель, а не оружейник. Сейчас, попробую спросить. -- Он развернул виртуальную клавиатуру и застучал по ней. -- Вот, наши инженеры говорят, полгода... половину пепперлендского длинного года, то есть.
- Умножаем на два ?, получаем три с копейками пепперлендских длинных лет. -- Сказал Фергюсон. -- Примерно столько реальный Манхеттенский проект и занял. А почему так долго, собственно? Чертежи ведь сохранились, и земных конструкций, и того, что делали в колониях до Контакта. И технология с тех пор все-таки несколько...
- Ну, из общих соображений мне кажется, оценка правдоподобная. - Сказал Черняев. -- Все-таки, если уж делать, то надо делать сразу термоядерную, а её делали несколько дольше, чем Манхеттенский проект. Да, зная исторически использовавшиеся конструкции, можно сэкономить время на попытках реализации тупиковых вариантов. Но все-таки ядерный заряд штука тонкая, просто по чертежу его не воспроизведёшь, нужны математические модели происходящего, их нужно отладить, их нужно прокалибровать на опыте... Ну и просто наработать достаточное количество делящихся материалов, это не такая простая задача, и там тоже подводных камней с инженерной точки зрения множество.
- Ну, три года, наверное, все-таки пессимистическая оценка, но речь, так или иначе, идёт о годах. -- Резюмировал Олег. -- Пока мы делаем бомбу, серафимы имеют вполне реальные шансы не только изготовить работоспособный двигатель на атомарном водороде, но и наладить его серийное производство. Наш план блокады полагается на то, что орбитальные ракеты на, как вы выражаетесь, магнии с марганцовкой, большие и дорогостоящие. А орбитальные ракеты на атомарном водороде, сволочи, по сравнению с ними очень маленькие. Сам этот водород, конечно, дорогой, но его на каждую ракету нужно немного. Поэтому одновременный запуск нескольких тысяч штук чего-нибудь похожего на истребители гнезда уже в пределах их промышленного потенциала. А этого уже вполне достаточно, чтобы согнать нас с орбиты, даже если мы кого-то и успеем сбить в стратосфере.
- Вот я и говорю, что нужно все это прекратить.
- Господин капитан первого ранга, у нас прекращалка не выросла, чтобы прекращать происходящее на поверхности планеты.
- Значит, надо вырастить. -- Упрямо сказал Цой.
- Как вы себе это представляете? - Удивился Олег. -- Вообще, я думаю, сама по себе одиночная атомная бомбардировка скорее обозлит серафимов, чем заставит их что-то там прекратить. А если попытаться вбомбить эту колонию в каменный век... там не меньше сорока миллионов населения, после такого, о каких-либо мирных переговорах можно будет вообще забыть.
- Я уже не про атомную бомбардировку. -- Сказал Цой. -- Нужна поверхностная операция. Десант.
- Вы с ума сошли. Вы собираетесь оккупировать планету с сорока миллионами населения, на поверхности которой мы даже дышать не можем?
- Не планету, и даже не оккупировать. -- Сказал Цой. -- Высадить десант, уничтожить исследовательский центр, где идут работы по свободно-радикальному топливу и уйти в гиперпространство из атмосферы. А по радио сказать, что если будете ещё такой же фигнёй заниматься, мы эту операцию повторим. У нас же нет цели привести эту планету в полную покорность. Нам нужно только добиться от них, чтобы они не пытались вывести ничего на орбиту. Либо до момента, пока мы не придумаем, что делать с гнёздами, либо до момента, пока они не согласятся на переговоры.
- Но всё равно, это же война против целой планеты, да ещё в условиях, когда мы не можем ни дышать их воздухом, ни видеть в их атмосфере!
- В том-то и дело, что не против всей планеты. Вы же сами рассказывали, что у них проблемы с передвижением в атмосфере на сверхзвуке. Поэтому у них нет транспортной сверхзвуковой авиации. За все время наблюдений за S2 мы не видели в воздухе ни одного аппарата, способного к крейсерскому сверхзвуку. К тому же, крейсерский сверхзвук им, практически, доступен только в верхней стратосфере, а то, что летает на таких высотах, мы легко сможем сбить с орбиты. Получается, что нам достаточно действовать быстрее, чем они смогут подвозить вооружённые силы к театру боевых действий.
- Но у нас же нет ни одной системы вооружений, способной работать в серафимской атмосфере! - Возмутился Фергюсон. - Вы вообще уверены, что, скажем, зенитный пулемёт в серафимской атмосфере будет стрелять??? И, как показал опыт атак челнока, наши системы управления огнём против управляемых серафимами кораблей малоэффективны...
- Да. Именно поэтому я предлагаю вынести на голосование вопрос об удовлетворении требований рлаши.
Познакомившись с землянами и осознав преимущества, которые даёт использование инструментов, рлаши приручили живших на их планете обезьяноподобных тварей, имевших руки с подвижными пальцами, научили их разводить и поддерживать огонь, а после многолетних экспериментов даже строить печи и делать керамику. Наибольший интерес у рлаши вызывало умение людей изготавливать и обрабатывать металлы, и, когда Олег предлагал обратиться к рлаши за помощью, он рассчитывал, что рлаши снова потребуют научить их делать металлы. Их научат делать кричное железо или даже что-нибудь вроде дамасской стали и на этом можно будет успокоиться. Но рлаши, обсудив просьбу людей, попросили совсем другого.
Они попросили у людей инструменты, которыми могли бы пользоваться без помощи обезьян. На самом деле, просьба их была двухступенчатой. Если бы им просто сделали такие инструменты, они готовы были предоставить людям сотню добровольцев, которых можно было бы использовать лишь таким образом, чтобы их не могли убить (рлаши имели возможности наблюдать человеческую дистанционно управляемую технику, и резонно умозаключили, что и воевать люди могут дистанционно). Но вот если бы люди согласились не просто сделать для рлаши инструменты, но сделать и предоставить такие инструменты, которые рлаши могли бы потом делать самостоятельно без помощи людей (а в идеале - даже и без помощи обезьян), то они были бы готовы предоставить тысячи бойцов, в том числе и согласных воевать таким образом, чтобы их могли убить.
Инструменты, которыми рлаши могли бы воспользоваться, удалось изготовить довольно быстро. Взяв за основу дизайн протеза руки, одна из пепперлендских компаний по производству медицинского оборудования разработала механическую руку, которая крепилась на ремнях, охватывавших грудную клетку и плечевой пояс рлаши, и управлялась поводком, который нужно было держать в зубах. Трёхпалая кисть руки управлялась языком. Для того чтобы развить рукой большое усилие, рлаши должен был выдвинуть специальные опоры (это можно было сделать задней лапой, совершив движение, похожее на то, каким земные кошки и собаки чешут себе за ухом) и лечь животом на грунт. В таком положении рукой можно было поднять до пятидесяти килограмм.
Много вопросов вызвало обеспечение питания сервомоторов. В конце концов, выяснилось, что рлаши ведут преимущественно сумеречный и ночной образ жизни, поэтому их вполне устраивала перспектива днем заряжать аккумуляторы руки от солнечных батарей, а работать только по ночам.
Одним из главных достоинств конструкции руки было то, что вся она была сделана на гидравлических сервомоторах, без применения микропроцессоров и вообще почти без электроники. Рука рлаши очень понравилась, и они предоставили сто обещанных бойцов в обмен на тысячу рук. Но посадить этих бойцов в эсминцы люди, по условиям, не могли, они управляли оружием кораблей через ансибль.
Это создавало неприятности: подвергаясь атаке, земные корабли обычно совершали внутрисистемный гиперпрыжок, но после этого ансибль-соединение разрывалось, и его необходимо было восстанавливать вручную. Поэтому, после каждого гиперпрыжка, эсминец несколько секунд не мог вести огонь. Поскольку противник не имел представления, где эсминец появится после прыжка, и, даже обнаружив его, вынужден был тратить весьма значительное время на перенацеливание своего огня, это не казалось фатальной проблемой. Да и при десанте на планету гиперпрыжки невозможны, поэтому там пауз быть не должно.
Другое дело, что для прикрытия десанта от серафимов, атакующих преимущественно с воздуха, потребуется множество огневых точек -- гораздо больше той сотни, которой могла управлять предоставленная рлаши сотня бойцов.
Выполнить вторую часть требований рлаши -- научить их делать такие руки -- тоже было технически возможно. Изготовление руки не требовало цифровой электроники, но требовало умения производить пластмассы, полупроводники, металлы (причём не кричное железо, а высококачественную сталь) и изготавливать из этих металлов прецизионные механизмы.
То есть, кроме рук-протезов, по максимальной версии требований, рлаши должны были бы получить адаптированное для них оборудование для добычи железной руды, доменные или электролитические печи, химические производства, высокоточные металлообрабатывающие станки -- и, по условиям, земляне должны были продемонстрировать, что любую деталь этого оборудования можно изготовить на тех станках, которые есть в наличии.
В эпоху Контакта люди разработали минимальный комплект технологического оборудования, который поставлялся в утратившие технологию колонии и позволял начать развёртывание полноценной технической цивилизации. Работа по адаптации этого комплекта к возможностям рлаши с роботизированными руками казалась вполне обозримой. Проблема была, скорее, политическая -- но аргументы политических противников (среди которых был и капитан первого ранга Ван Сидоров Цой) были вполне убедительны.
- Но вы же сами кричали, что нам хватает проблем с единственной известной инопланетной расой, способной к межзвёздным путешествиям. А теперь сами хотите вырастить вторую такую расу? - Удивился Олег.
- Кричал. Это было до того, как я увидел стрелков-рлаши в деле. Разумеется, без рлаши десантная операция была бы обречена на провал, поэтому, если бы я не готов был согласиться, я бы про десант вообще не говорил. - Спокойно ответил Цой.
- Но ведь изготовление и поставки оборудования для рлаши тоже потребуют времени! - Возмутился Фергюсон. -- И ведь эти мохнатые задницы потребуют, чтобы мы их научили всем этим пользоваться, это тоже, знаете, не полгода!
- Как они формулировали условия, им надо поставить оборудование, продемонстрировать, что оно все работает, а дальше они сами разберутся. -- Сказал Цой.
- Но ведь они не разберутся!
- Конечно, не разберутся. -- Согласился Цой. -- Но, пока они это поймут, мы, я надеюсь, успеем провести десантную операцию. А потом мы сможем торговаться с рлаши и говорить, что вы будете за нас воевать, а мы будем вас учить.
- Но что это должно быть за снаряжение? - Удивился Олег. -- В тех скафандрах, которые мы использовали в дипломатических миссиях на S1, воевать невозможно, они малоподвижны и весьма уязвимы.
- Я обсуждал этот вопрос с альфийскими производителями вооружений. -- Спокойно сказал Цой (Олег краем глаза увидел, что Черняев при этих словах чуть не подпрыгнул, но все-таки сумел поставить под контроль внешние проявления эмоций). -- Конечно же, экипировка для боевых действий на поверхности серафимской планеты не должна представлять собой ничего похожего на скафандр. Это должен быть, скорее, батискаф. Точнее, тяжелобронированный летательный аппарат с кабиной по типу батискафа. Все вооружение должно быть дистанционно управляемое на внешних турелях, наблюдение через инфракрасные лидары. Микроволновые радары использовать нельзя, серафимы их в момент заглушат.
- Тяжелобронированный летательный... да ещё с батисферой, рассчитанной на давление сто атмосфер... как вы себе это представляете? -- удивился Черняев. -- Какая же у него должна быть удельная тяговооружённость?
- В атмосферах колоний земного типа никак. -- Согласился Цой. -- Но в серафимской атмосфере... кислорода там в пятьдесят раз больше, чем в атмосферах планет земного типа. Поэтому двигатель внутреннего сгорания с тем же рабочим объёмом будет в пятьдесят раз мощнее. Вот вам и искомая тяговооружённость. То же самое, в общем, справедливо и для топливного элемента, но наши инженеры говорят, там будут технические проблемы, поэтому надо ориентироваться на двигатели внутреннего сгорания или газовые турбины. Скорее всего, на чисто реактивной тяге будет не очень эффективно, лучше всего использовать турбины с высокой степенью двухконтурности либо туннельные винты. При этом если двигатель в серафимской атмосфере эффективнее в пятьдесят раз, то винт будет эффективнее в сто раз. Собственно, это будет больше похоже на водомёт, чем на то, что мы обычно называем воздушным винтом.
- В пятьдесят раз... да, примерно так оно и есть, если считать именно по рабочему объёму, а не по массе двигателя. -- Согласился Олег. -- Но ведь он и топливо будет жрать в пятьдесят раз быстрее!
- В качестве топлива, разумеется, нужно использовать атомарный водород. Это даст нам гораздо лучшую удельную энергоёмкость, чем можно обеспечить с любым конвенциальным топливом. По расчётам наших инженеров, такой аппарат легко сможет поднять запас топлива, достаточный для нескольких десятков минут, даже для часа автономных действий. Кроме того, мы рассматривали гибридный аппарат, способный как летать на туннельных винтах, так и передвигаться по поверхности на ногах, по типу армейских шагающих мулов. Тяготение у них слабее типичных земных колоний, поэтому ноги можно сделать довольно лёгкие.
- Подождите. -- Сказал Фергюсон. -- А зачем вам в этих штуках вообще батисфера с экипажем? Почему нельзя сделать дистанционно управляемый дрон? Все двигатели и системы вооружений точно такие же, но не нужна батисфера для экипажа, система жизнеобеспечения, система охлаждения... Всё это можно будет заменить на дополнительную броню или дополнительный боекомплект. И не нужно будет эвакуировать десант с поверхности, его можно там просто бросить.
- Дистанционно управляемого через что? По радио??? Серафимы моментально забьют помехами любой радиоканал.
- Разумеется, через ансибль! - Сказал Фергюсон.
Цой сделал паузу, позволяя Фергюсону понять, какую глупость тот сморозил, и потом все-таки снизошёл до объяснения:
- Господин Фергюсон, вы, вообще, понимаете, что вы несёте? Что вы предлагаете? Вы просто представьте себе, что будет, если серафимы подобьют хотя бы одного такого дрона. Они же получат в руки исправный ансибль. Они за неделю восстановили резонатор Кадзии по рассеянным гамма-лучам. Думаете, сколько времени им понадобится, чтобы сделать ансибль и гиперпривод по исправному образцу ансибля? Да даже если несколько лет, представляете, что будет, если гнезда, подобные тому, которое они выпускают из портала, будут выпрыгивать из гиперпространства возле любой нашей колонии? А вы ещё предлагаете этих дронов там бросить.
- Самоуничтожение...
- Самоуничтожение чем? Химической взрывчаткой? Когда мы обсуждали конструкцию эсминцев, то мы же решили, что этого недостаточно, и сделали систему самоуничтожения на основе бомбы Джонсона. Но такая система весит несколько тонн, её можно использовать в десантных челноках или в кораблях прикрытия, но не в автономных аппаратах.
- Атомарным водородом или другой свободно-радикальной взрывчаткой. -- Предложил Олег. -- Я помню, когда я аварийно садился на Полдень, у меня протёк бак с атомарным водородом. От корабля, натурально, только кратер остался. Температуры пять тысяч градусов достаточно для превращения в пар всех деталей ансибля.
- Корабль -- в смысле, планетный разведчик? Да, такой корабль может себя сжечь без остатка своим топливом. Но мы все-таки предполагали, что топлива в этих аппаратах будет существенно меньше, чем необходимо для выхода на орбиту. -- Возразил Цой. -- Иначе они не смогут действовать в плотном строю. Достаточно сильно повредив один, противник уничтожит десяток соседних взрывом топлива. Кстати, это и аргумент против системы самоуничтожения на основе бомбы Джонсона. А противостоять атакам серафимов сможет только достаточно плотный строй. Поэтому никакой системы самоуничтожения, опасной в плотном строю, мы в этих аппаратах использовать не можем. А безопасная в плотном строю система не сможет уничтожить ансибль достаточно... э... тщательно. Поэтому мы не можем использовать в этих аппаратах ансибли. Поэтому они должны иметь экипаж. Человека-пилота и стрелка-рлаши.
- Я вижу, вы уже все рассчитали. -- С раздражением сказал Черняев.
- Да, конечно. Компания "Сан-Диего Дайнэмикс" уже имеет не только эскиз, но и детальный проект прототипа такого аппарата, дизайн-проект барокамеры для натурных испытаний и смету на производство малой серии на имеющихся мощностях. Также, полномасштабные испытания можно провести на Венере, там атмосфера бескислородная, но двигатель на атомарном водороде неплохо будет работать и в чистом углекислом газе, только расход топлива чуть увеличится. Там же и учения можно проводить, в том числе по полному циклу, с высадкой на челноке.
- А чем они будут вооружены?
- Двадцатимиллиметровые пулемёты Гатлинга, неуправляемые снаряды с прямоточными твердотопливными двигателями. Есть вариант пуль со свободно-радикальной взрывчаткой, но они очень дорогие получаются. Ракеты с прямоточными двигателями, но, по опыту действий против их космических аппаратов, ракеты -- это вспомогательное оружие. Манипуляторы с газовыми резаками на атомарном водороде для разрушения и приведения в негодность оборудования. Вообще, насколько мы понимаем, у серафимов нет сколько-нибудь серьёзно бронированной техники. Как Олег Михайлович справедливо отметил, даже в их атмосфере тяжёлый аппарат будет очень быстро жрать топливо, и на конвенциальном топливе много не пролетает. А передвижение по поверхности они вообще, как я понимаю, не уважают. Как нам сообщал Олег Михайлович, они даже колеса не знали до контакта с людьми. Поэтому тяжёлое вооружение нам не нужно, а дальнобойное оружие неэффективно. Они, сволочи, очень вёрткие. Надежда на то, что, раз у них нет бронированной боевой техники, у них нет и эффективного бронебойного оружия. А поскольку у них нет сверхзвуковых самолётов, они не смогут быстро сосредоточить в районе высадки десанта достаточные силы, чтобы задавить этот десант массой.
- Подождите. -- Сказал Олег. -- Ваш план, таким образом, основан на том, что они не готовы к такого рода атаке. Но ведь ваша стратегия основана на том, что мы не только сможем уничтожить их исследовательский центр, но сможем при необходимости эту операцию повторить. Но ведь к следующему разу они подготовятся. Сделают бронебойные боеприпасы, да хотя бы кумулятивные, поставят стационарные огневые точки... Бронелист против двадцатимиллиметрового пулемёта, чай, невелика наука изготовить, да и колесо-то они теперь знают, наверное, какой-нибудь эрзац-танк соорудят. А стационарную точку и просто забетонировать можно. Сконцентрируют силы для прикрытия этого центра...
- А стационарные огневые точки вместе с концентрированными силами мы аккуратненько накроем чем-нибудь таким с разделяющимися боеголовками на пару мегатонн каждая. - С довольным видом сказал Цой. -- И так и действовать: если наблюдаем концентрацию сил, бомбить, если наблюдаем рассредоточение, высаживаться.
- То есть вы предлагаете распылить ресурсы и заняться одновременно и подготовкой десанта, и работами по ядерному оружию? - Уточнил Фергюсон.
- Почему распылить? Те производственные мощности, которые потребуются для изготовления десантных бароскафов, как я понимаю, не очень-то полезны для работ по ядерному оружию. И наоборот.
- Но бюджет...
- А что бюджет? Мы все-таки воюем, а степень мобилизации экономики у нас очень низкая на данный момент.
- А что вы понимаете под кораблями прикрытия?
- Переоборудовать недостроенные эсминцы: "Сталинград", "Мумбай" и "Сайгон", для входа в атмосферу. Снабдить их двигателями на атомарном водороде, сделать хотя бы с одной стороны корпуса атмосферную теплозащиту, поставить на другую сторону пулемётные турели... Плазменный двигатель в атмосфере не сможет работать, как двигатель, но пушка из него все равно будет неплохая.
- Все равно. -- Сказал Олег. -- То, что вы предлагаете -- это долго, очень рискованно и безумно дорого. А дипломатическая миссия на S1...
- Дипломатическая миссия на S1 требует эсминца, заправленного топливом хотя бы наполовину. Это полмегасекунды работы всех энергосистем всех колоний большой пятёрки. -- Сказал Фергюсон. -- Если мы принимаем план господина капитана первого ранга, то нам понадобится много антивещества: для кораблей прикрытия, для блокирования околопланетного пространства на случай, если у них все-таки есть высотный сверхзвуковой или суборбитальный транспорт, да ещё все это время нам нужно будет проводить беспокоящие миссии к челноку...
- План господина капитана первого ранга -- это вопрос нескольких лет. -- Сказал Олег. -- А наработать топлива на дипломатическую миссию на одном эсминце -- это, как вы сами говорите, вопрос полмегасекунды, то есть примерно одной земной недели. Поэтому обсуждение этих вопросов друг другу никак не противоречит. И мне кажется, вновь полученные факты вынуждают нас с серафимами все-таки поговорить. Судя по тому, что база гнёзд в ходе рейда "Барнаула" обнаружена не была, мы воюем с кем-то не с тем.
- Как такое может быть? -- Раздражённо спросил Цой. -- Ведь мы же с вами...
- Признаться, я сам пока не понимаю, как такое может быть, поэтому давайте просмотрим с самого начала ту цепочку событий и рассуждений, которая привела нас к выводу, что это колония S2. Итак. Обсерватория института Макриди в системе Валгаллы обнаружила неизвестный баззард, использующий двигатель, построенный по серафимской технологии. Мы построили корабль с гибридным двигателем, попытались выровнять скорость с этим баззардом и поговорить. Они передали нам сообщение на человеческом языке в человеческой кодировке. Что это означает?
- Что это серафимы. Люди не умеют строить такие двигатели, а неизвестным инопланетянам неоткуда знать человеческий язык и человеческие кодировки, и, наверное, неоткуда знать, что появляющиеся из ниоткуда в межзвёздном пространстве корабли, скорее всего, человеческие. Да и, наверное, воевать с нами незачем.
- Вот уже одно узкое место. Это могут быть серафимы или могут быть неизвестные инопланетяне, которым серафимы рассказывали про нас.
- Но про которых серафимы не рассказывали нам. - Мрачно сказал Цой.
- Если эта версия верна, то серафимы в этой истории сыграли некрасивую роль, но, возможно, некрасота их роли не образует убедительный casus belli. Скажем, мы не рассказывали серафимам про рлаши, но ведь...
- Но мы и рлаши про серафимов как-то не особенно рассказывали...
- Ага. Пока мы не вспомнили, что у них лучше скорость реакции и что их можно было бы испытать в качестве пилотов или, хотя бы, стрелков. И оказалось, что пилотировать у них вряд ли получится, а вот стреляют они лучше, чем любой наш компьютер.
- Но все-таки это мы пригласили их воевать в нашей войне, а не... И, чёрт побери, при чём здесь все это, ведь на колонию S2 мы вышли вовсе не на основании того, что они знают человеческий язык!
- Ну да. Я просто предложил запомнить одно узкое место. -- Олег нарисовал пальцем надпись на дисплее своего планшета, и эта надпись появилась на презентационном экране, поверх изображения планеты и списка трофеев: "Вообще не серафимы". - Смотрим дальше. После того, как мы все-таки выровняли скорости и наши попытки поговорить с ними или дестабилизировать их ловушку или атаковать их плазменным двигателем провалились, а от идеи взять их на абордаж мы отказались, мы занялись поиском следов в межзвёздном газе. Мы легко нашли след торможения челнока, проследили его и обнаружили, что челнок некоторое время летел с выключенным двигателем.
- Но вы же утверждаете, что вектор скорости челнока на момент зажигания баззарда может быть восстановлен по обнаруженной нами траектории с довольно высокой точностью! - Возмутился Цой.
- В предположении, что баззард работал в стабильном режиме на максимальной тяге. Если зонд модулировал пинч и выдавал меньшую тягу, то это могло бы привести к ошибке в несколько градусов направления.
- Зачем бы им это могло быть нужно? - Удивился тингман Лейф.
- Например, затем, чтобы подставить серафимов. -- Олег написал на планшете: "Модуляция пинча". - Смотрим дальше. Мы рассмотрели звезды вдоль этой траектории и обнаружили звезду класса K, в которую эта траектория практически упиралась. Правда, она была далековато, но, когда мы прыгнули к этой звезде, мы там обнаружили след разгона баззарда, ведущий как раз в нужном направлении, и высокоразвитую серафимскую колонию со всеми характерными признаками: тип биосферы, состав атмосферы, спектр поглощения ихнего аэропланктона, диапазоны радиочастот, используемых для коммуникации. Попрыгав вокруг, мы нашли следы ещё трёх баззардов, уходивших из этой системы, и пяти баззардов, тормозившихся около неё. Причём все следы, кроме первого, найденного нами, ведут в направлении Ориона, то есть в направлении гипотетической зоны расселения серафимов. При этом, в точке Лагранжа мы увидели порталы девяти туннелей.
- Все сходится.
- Ага. В предположении, что один челнок везёт только один портал... Чёрт. И ещё при предположении, что порталы туннелей нельзя протаскивать один через другой.
- А их можно так протаскивать?
- Господин Ямада, можно их так протаскивать? - повернулся Олег к зиппангцу. Тот встал и поклонился.
- Извините, я понятия не имею. И, насколько я знаю, никто из людей этого не знает. Но если взять ту раму, которая стояла на челноке во время полёта на баззарде, её можно протащить через туннель эксплуатационного размера, и, наверное, можно удержать от столкновения с формирующей рамой. Единственное, что непонятно, что при этом будет с самим туннелем.
- Спасибо. -- сказал Олег и написал на планшете: "Лишний туннель из другой системы"
- Господин председатель! -- Уверенным голосом сказал Лейф Йохансон. -- По-моему, вы всё усложняете, и совершенно напрасно. Гнездовые корабли, которые выходят из портала, и их истребители используют серафимские двигатели, серафимские радарные очки, используют стандартные серафимские коммуникационные частоты и протоколы, развивают перегрузки, которые могут переносить только серафимы. Вряд ли это другие инопланетяне. Все гораздо проще. Серафимы ведут войну между собой. И одна из воюющих сторон подставила другую и развела нас на участие в войне на своей стороне.
- С этим тоже есть неувязка. -- Ответил Олег, но все-таки написал на планшете: "Война между серафимами" и нарисовал от неё стрелку к надписи "Колонию S2 подставили". -- Чтобы так подставить, нужно довольно-таки хорошо представлять себе нашу методику поиска следов баззардов, её ограничения и недостатки. Проблема в том, что серафимы знают довольно-таки отредактированную версию нашей истории. Они ничего не знают ни про ковчеги, ни про Тёмные века, ни про эпоху Контакта. Они даже не знают, когда мы открыли гиперпривод. Они считают, что всю межзвёздную экспансию мы осуществляли на гиперприводе. Те чертежи ковчегов, которые мы им показывали, мы говорили им, что это эскизные проекты, они не знают, что мы такие корабли реально строили, и они, тем более, не знают, что мы искали следы этих ковчегов, и не знают, зачем нам поиски таких следов могли бы понадобиться. И, тем более, они не знают, в чем состоит сама методика.
- А сами они не могли разработать какую-то подобную методику? Если они ведут войну, она бы им очень могла пригодиться...
- Интересная мысль. Знаете, на самом деле, в условиях, когда единственное доступное средство передвижения в межзвёздном пространстве, это баззард, искать следы других баззардов довольно тяжело. Это знаете, как Шерлок Холмс жаловался про дорожку перед домом, по которой пробежало стадо слонов. Если искать следы баззарда, передвигаясь на баззарде, вы все следы... ну... просто затопчете, перед тем, как сможете попытаться их найти.
- Тем не менее, они могут теоретически предсказать существование подобных следов, и понять, что мы могли бы их использовать для поиска направления... -- Подал голос Черняев.
- Аргумент. -- Признал Олег. -- Знаете, решающих доказательств, что так быть не могло, я не вижу. Давайте все-таки попробуем проверить гипотезу, что это война серафимов, в которую нас вовлекли обманом. Сложность в том, что ни колония S2, ни челнок как-то не горят желанием с нами разговаривать. Поэтому я и предлагаю дипломатическую миссию на Ро Канкри. Какой бы из воюющих сторон они ни симпатизировали...
- Господин председатель. -- На планшете Олега появилось встревоженное лицо начальника полётов группы эсминцев. -- У нас проблемы.
- Что такое?
- На "Барнаул"... "Барнаул" взорвался. При попадании повредили не только турбогенератор, но и конденсаторные батареи, там была утечка и корабль обесточился раньше, чем мы рассчитывали. Резонаторы бака с позитронием остались без питания и... "Окинава" успел уйти в гиперпространство, но "Барнаул" уничтожен вместе с экипажем.
Олег продублировал сообщение совету. Цой предложил минуту молчания. Потом, как бы к этому ни относился Олег, вернуть обсуждение к вопросу о дипломатической миссии ему уже не удалось.