|
|
||
Перелетные немцы
Все в нашем городе было странным. Начнем с того, что строили К. поволжские немцы. Но строили совсем не на Волге, а возле другой, не менее знаменитой реки.
Продолжим тем, что жители К. называли город не иначе как Маленьким Ленинградом. Хотя совершенно точно известно, что вождь революции здесь не бывал.
Другое дело - Сергей Миронович Киров. Он не только гостил, он стрелял на К.-ском болоте диких залетных уток. Охотился на медведя. Пил студеную влагу из К.-ского родника.
Когда Мироныча замочили, город получил наконец свое настоящее имя. Немцы остались очень довольны. Хотя они предлагали превратить К. в Кенигсберг или - на крайний случай - в Маленький Бонн.
Но что могут немцы в стране лесов и сугробов? Дойти до Москвы, а потом повернуть обратно. Мерзнуть в окопах. Строить населенные пункты. Работать на химзаводе. И петь.
Боже, как они пели! До сих пор у меня в ушах - рокот высокого запевалы. Он начинался откуда-то снизу, рос от земли, поднимался, тянулся, выплескивался. И вот - катился по залу. Волной. И волна нарастала, ширилась, заглушая кашель, шуршанье билетиков, шепот. Она ударялась о стены, отскакивала. И снова, как танковая дивизия, лезла вперед, напролом - по трупам, развалинам, через огонь...
И тогда с верхотуры колосников (казалось) другой, девически тонкий голос - сначала чуть слышно, потом сильнее - как луч фонарика в темноту - врезался в черную груду. И волна начинала светиться. Она становилась зеленой. Нежно-нежно зеленой. С голубым каким-то оттенком...
Словно маленькие рачки, как рыбки, камушки, водоросли качались и булькали в глубине новые странные голоса...
И волна уходила. Возвращалась обратно в землю. Волна затихала.
В прозрачном воздухе концертного зала слышался тонкий звон. Звенели, колеблясь, барабанные перепонки.
Так пели немцы. И каждый, кто плавал в этой волне, кто раз хотя бы почувствовал черную влагу, навсегда оставался и оседал в далеком городе К. Или - умирал по дороге обратно. Такие случаи были! Потом, конечно, газеты писали о приступах стенокардии, о сердечных конвульсиях, о внезапных самоубийствах... Но мы-то знали, в чем дело. Просто волна догнала отступника. Просто однажды тоска настигала его и взрывала слабое сердце...
Время шло. И однажды, в сорок каком-то столетии, немцам разрешили вернуться домой.
Стаями птиц потянулись они к родному порогу. И пели, и пели. Только теперь - торжественно.
Помню, мы вышли из дома, задрали головы, долго глядели в небо. Прощались. И снова звенели барабанные перепонки. В последний раз. Тихим, печальным звоном.
Помню, как наступила тоска. Живущие разошлись по квартирам. На первых и пятых своих этажах - тупо глядели в стены. Тупо варили пельмени. Ставили чайники на горящие плитки. И в сердце каждого шевелились остатки волны. Черной, как кровь улетевших.
|