Аннотация: Как часто мы верим тому, что видим, а стоит ли этому верить? Вдруг все не так. И найденная предсмертная записка не является таковой?
"Твою м-а-а-а-а-ть!!!"
"Плюх!"
Все-таки сначала было "Плюх!", а лишь потом "Твою мать". Ну да, учитывая высоту окна, массу тела, вектор гравитации, постоянную планку. Хотя, что такое "вектор гравитации"? Да и Планк здесь ни при чем. По самым грубым подсчетам, все же "плюх" оказалось раньше. А что это значит? Какой из этого можно сделать вывод? Очень простой, очевидный такой вывод: хватит валяться на асфальте, пора открывать глаза. Надо же! Открылись! Ну все, живой! Ух ты, только куртку порвал. Это хорошо, что пьяный. Был бы трезвый, убился точно. А так ерунда: царапина на руке, но это об решетку первого этажа, пока падал. Крови только много натекло, но не смертельно. Хорошо, что опыт не пропьешь. Тело само сгруппировалось и в перекат ушло. Больно, конечно, но: "жить буду!"
Я скинул с себя порванную, окровавленную куртку, бросил ее под окном "общаги" и, напевая Есенина: "И всю ночь напролет до зари", поплелся, как и предлагал поэт, в кабак. "Ловешки" уже не оставалось. Но гулять с деньгами кто угодно может, попробуйте без них.
В баре оказалось полно народа. Оксана находилась за стойкой, но, увидев меня, сразу кинулась с расспросами, забыв про живую очередь:
- Что с тобой случилось?
Выяснилось, что кровь шла не только из раны на руке, но еще и откуда-то с головы. Получилось, что и ей приложился. Стало зато ясно, почему "башня" раскалывается, словно бронебойным в нее залепили. Я стал лихорадочно придумывать, что же со мной могло произойти. Сказать правду? Но ведь женщины любят ушами. Начал врать про гопников, про отобранную вместе с деньгами куртку. Оксана мне поверила, пообещала угостить пивом в кредит.
- Расплатишься, когда сможешь.
Принесла бокал с пенным напитком. Появились какие-то ребята, грозящиеся разобраться со всеми, кем нужно, вернуть мне мою куртку. Да что там! Они мне пообещали разобраться со всей мировой преступностью, если им, этим ребятам, еще по стакану налить. А, если по два, то они раскроют все мировые заговоры и победят в Третьей мировой. Наливать было не на что: кредит - это не халява и имеет какой-то предел.
В три часа в бар словно реактивная ракета залетела вся зареванная Танька с какой-то бумажкой в руках. Оксана укоризненно посмотрела на меня, мол, что опять поругались? И снова переключилась на Таню. Та, глотая слезы, принялась что-то рассказывать, вертя в руках листок. Оксана налила Танюхе в рюмку что-то крепкое, взяла бумагу из ее рук и принялась читать. Читала долго, минут, наверное, пять. Таня меня не видела. Она, думается, вообще ничего не видела, хотя бы потому, что по сторонам не смотрела. Я сидел всего через два столика от нее и гадал, что же все-таки произошло, и как она ухитрилась вылезти из "общаги", в которую я так и не попал. Вряд ли ей вахтерша дверь открыла. Но кто знает, может и открыла. А я вот, так глупо сорвался с подоконника, ведь сто раз лазил, а вот на сто первом - сорвался! Бывает - тут уже ничего не попишешь. Рука соскользнула, а второй не успел зацепиться. Ну, что теперь о былом сожалеть!
Оксанка все же сдалась и подошла ко мне:
- Глянь, что это за ерунда такая?
Я взял листок. Это оказался мой черновик. Сначала на нем я пытался записать текст программы на Паскале, но затем перечеркнул все и поверх написал крупными буквами: "Я ухожу, закрой за мной окно". Дальше запись бала корявая и мелкая, но довольно разборчивая: "И не смотри, пожалуйста, мне в след, Я здесь пробыл и так уж много лишних лет".
- А ревет она чего?
- Так это, - до Оксаны стала доходить вся абсурдность ситуации, но поняла она это по-своему и, понизив голос, спросила: - а ты что, приведение? Как там, в загробном мире?
Хорошая девушка Оксана, но со своими тараканами в голове. Вот верит себе во всякую ерунду о жизни после смерти, не пропускает ни одну "Битву экстрасенсов", даже если она в повторе идет, играет в разные ролевые игры, если сюжет связан с загробным миром. Вот и меня, живого и почти целого, она приняла за приведение.
- А неужели, так похож?
- Я сразу заподозрила, что здесь нечисто. Вот и Танюха твою предсмертную записку принесла. Сидит, тебя не видит. Говорит, что куртка вся в крови под окном "общаги" валяется, а тебя на "скорой" увезли.
Я посмотрел на Таню. В этот момент к ней подошел какой-то парень и обнял за плечи. Она не сильно и возражала. Это при мне-то живом? Я встал.
- Эй, ты, руки-то убрал.
Оксана закрыла ладошками глаза - знала, что сейчас будет. Таня выронила рюмку - тоже давно мой дурной характер знает.
- С какого это... - а вот парень видит меня первый раз, надеется, что начну на словах разбираться или предложу ему прогуляться, не на того напал!
Хлесткий удар без замаха, и туша массой в полтора раза больше меня медленно повалилась. Не на спину, как все ожидали, а вперед, к моим ногам.
- Ты, ты, ты, - зарыдала Танюха.
- Я, - спокойно ответил я.
- Почему?
- Почему я живой? А почему бы нет?
- Так это же... записка.
- Девочка, никогда не путай поэта с его героем: у них разные жизни и взгляды на мир.
Я сел рядом с Таней, обнял ее за талию, попросил Оксану сделать музыку потише и громко стал декламировать:
Поздно говорить и смешно -
Я ухожу, закрой за мной окно.
И не смотри, пожалуйста, мне вслед,
Я здесь пробыл и так уж много лишних лет.
Тобой одною, зачем-то я храним.
Скандалов полный, но душой раним,
Я рвусь туда, где только "не" и только "ни",
Где небо отдыхает от Земли,
Где под ногами самолетные огни,
И если мне не веришь, не ходи.
Но если мне не веришь, не ходи:
Там камень превращается в металл,
Там каждый к миру через бой шагал,
К своей Звезде с Земли он улетал
От горя, боли и обид...
И загнанный движок уж на обочине хрипит,
Машине это все - предел:
А мой же где? Понять я не успел!
"Привет, малыш!
Я не приду -
Так много дел!"
Таня зарыдала еще громче. Оксана фыркнула, опять встреча с привидением у нее сорвалась. Посетители бара зааплодировали, попросили почитать еще. И я читал "всю ночь, до зари".