Желанного ль Рая картины
Над морем сронили звезду?
За нею играют дельфины,
Зажегши созвездья во рту!
Где берега нет, нету края,
И даль не имеет лица,
Пустынными угльми играя,
Пространство глядит на Творца.
И все же ты чернь, вдохновенье,
Для длинных небесных рубах!
В блаженстве, в богатстве смиренья,
И в перья хватавших штормах.
Поэт называет растения - Господь, забавляясь, создал!
А он встряхнёт скатерть новую - расправит на белый свет,
Назовёт - сверкает - мгновение! - и пальцев не загибал,
И всё ж таки как дополнил - и освежил букет! -
Меня поманил на танец - откуда узнал про бал?
Астра, ирис,
медуница,
ландыш, горицвет!
Рассвет задувал, как лампадки,
цепочки дорожных фар,
В Лавру Проспект Мира трогал -
как конь, выдыхая пар,
Так, Словом всемогущим
К твоим, Эдем, берегам
Где мир, всяк ум преимущий
Курит фимиам.
Там расточать, со звездАми! -
Обмакнув за кормой перо.
Над безднами, над мирами,
Сверкнув остро.
"Фимиам...аромат... дымчик узкий?" -
встречный приветлив, прост...
Перст на Лавру выставит - русский ! -
Крестовский мост.
Вечер в желтых розах
Жирафа кроткая и милая,
До сада осень дошагала,
Где поглядела, запылало
Всей жёлтой силою...
Товарищество обходила -
Реки наряды кружевные
На тёртых ножках заносила,
Как пятнышки свои смешные!
Скользила тёплой акварелью,
Помедлив, липу изменяла,
Лишь за безвестной нашей дверью,
В саду, остаться пожелала.
Собачкой хитрою замечен
Взор длинношеей...Но не лает:
"Ай, гостья высока!"А вечер
Весь в жёлтых розах, тихо тает...
Жирафа осень до ПокрОва
Сад убирала, домик грела...
Сада Небесного, иного
Цветения, мы любовались
смело...
Флоры
Вдали и глуши голубы и прозрачны стрекозы!
Речонка припустит за ними, поймает в кувшинку:
"Ишь,
Стрекозы!
Да вы Геометра великого виртуозы!"
И чудное точное тельце - рассмотрит лишь...
...У нас расцветёт, будто бы по свистку -
Белой, жёлтой - и розовой станет обитель!
И уж кажется, места-то нету в саду,
Так часовню!ограду обнимет!С крыши смотрит - цветёт!
Таков
Всяческих благ Устроитель...
...И хвалит Бога, летит,
Словно шАрфами машет и покрывальцами
Цветной мотылёк, с невозможно прозрачными пальцами!
Ликует! Не надивимся - в иной мир вхож...
И стража его пропускает:"Что ж!.. "
Залезая на крышу за ним, сбивши тысячу ножек,
Розыск гиблый его хмель ведёт,
И душистый горошек...
Неизвестный поэт.
Ключ к душе чужой он ищет, в связке тысяча ключей!
Двери пенье заржавевшей слышать весело ему?
Но находит, это - Слово, яркость в тысячу свечей,
Ключник милый рабски служит Богу моему!
Слово лёгкое поэта двери сердца отопрёт...
И таинственное Божье в ожерелье соберёт...
В тихих заблестит покоях, где прохладная струя
Привлекла смешливых соек, говорливая моя!
Незнакомого поэта неизвестные стихи...
Как на свете сбереглася теплота его руки ?
Чьею властью утешает слов блестящее драже?
Сойки сладость разбирали,
замерли настороже...
Мне написал поэт неверным бледным карандашом,
Что ничего он не принёс в мир, и уйдёт, мол, нагишом.
И пялясь, словно на грозу, на прыгающие две строки,
Москва, читала ты со мной написанное от руки.
Остро летит моё перо , высОко без ума.
Москвы брусчатка, как сестра, внимает мне, нема.
А что ж, ведь так летит её - Крестовский, что ли, мост? -
На Лавру устремлён перстом, святобетонно прост.
Прадедов русских пространство, звук рога...
Так кротко лежит, словно Сочинения школьный листочек,
Где о бабочке ,туче и зернышке - сорок строчек,
Где восхищаются жизнью и уповают
Много...
Вот восклицательный знак...вот прочерк...
Летит июньский зелёный почерк!..
Он хвалит Бога...
Не бываешь ты долгим, Рождественский пост!
Весь протянутый к празднику, елкой пахнущий мост!
Загибаешь ты пальцы, начавшись едва:
"Сколько дней остаётся до Рождества?"
Ты, Рождественский пост, нестандартен, не ГОСТ,
Угощаешь и рыбкой, и фиником!
А начавшись едва,
Ждёшь уже Рождества,
Господином глядишь, именинником!
Вот святитель проходит...святой Спиридон...
Ради крепкой молитвы все может он...
Вот ..."Варваро, невеста Христова прекрасная..."
Она сохранит от "смерти напрасныя"...
То компАс тебе, и якоря
Чтец церковного календаря!
Тихий день Рождества младенчески прост...
И святая жизнь такова...
Поведешь русский полк, Рождественский пост!
Флаг победы летит! НачалсЯ ты едва!
Приближенье
Вот скачет наездник первых снегов,
И саблю выхватывает зимы!
Лица не успеть разглядеть, каков? -
Но это гонец Победителя тьмы!
Миру послание царских обнов.
Пусть жизнь умножится от снегов.
"Ловите царское, скача, хваля!" -
"Рать - редеет наших грехов?" -
Рассыпалась музыка подков,
"Просите Бога!" - и был таков.
В цехах ослепительных Божьих трудов -
Мы жить возмечтали ... из нашей тюрьмы!
Опережая ночи покров,
Летели к моргливым селениям мы!
Боже, вчини нас в лице другОв -
Стелить необхватную славу снегов,
Роскошью сыпать зимы!
Гаммы.
1.
Первые стихи,
райских ли садов?
Смел и свеж букет
и звездноголов!
Летнет слово,свесившись за край
Почерком твоим,Рай.
Трогали страницу - туман и рассвет,
Зябликов ранний привет.
1а.
Крепок ранний глоток вдохновенья,
Прочее брось рабам его, не вяжись!
Незаметно мира тонкого дуновенье...
Безмятежна рысь...
2.
Сокровища наши пошли ко дну,
А всё-таки шторм был прав!
Ведь из всех вещиц вспоминаем одну:
Как встретил нас на берегу! -
Запах трав...
3.
Не взял нас корабль...
Растаял вдали!
Кашлял в кулачок винт...
Но весть о жизни! - из-под земли,
Из путешествий своих донесли -
Крокус и гиацинт.
С ёлочной игрушкой, если вдруг сорвётся -
С музыкой тех зеркалец сердце разобьётся!
Так просияла бы душа - и к Господу пошла,
Но ослепителен январь и крепкого стекла.
Среди адских представлений вдруг вошла я в тихий сад,
На весу носил он зелень терпких зреющих плодов.
Кто там плод мне спелый кинул, словно молния, готов
Рая вкус в нём? и почему знаком он мне?
ведь за оградой - ад.
Иногда пишу я к Богу почерком из крупных букв,
Как округлости и копья разгоняют робкий дух?
Недописанные буквы на концах пламенных слов
Прежде писанных достигнут глаз Того, Кто есть Любовь.
И вверх, и в стороны, вдруг сам собой,как тесто
Нелепый текст мой трогается с места.
Оттого, что наливала не вина, а лишь воды
На земле в моём бокале ночевали две звезды,
Вниз казали мне дорогу, и светили так приятно -
Но открытый эпистолярий
Не возвращает меня обратно!
Новоначальные
- На небо смерть нас пригласит через служебный вход?...-
Дерзкие речи новый друг, как двери, затворит!
- Чего лукавый ни шепнёт...чего нам ни соврёт... -
А за излишек языка смиряться мне велит.
Мне наливает кофе - он,собравшийся кипеть!
- Да! соевое!
- Странное...-
мне греет молоко,
А крохотную чашечку несёт так,что не успеть
Крылья громоздкие убрать,брошенные широко.
Но жадно я завидую всем житиям святых!
- От гордости... - прошепчет друг...- тебе как, с сахарком? -
А слово святость мне сияет , как письмо от них...
И сахар - зимний вечер за окном...
В ретро одет безупречно
Брезгливый учитель мой "Вечно".
..."Душа моя ...вечная?.." - Нежно
как розу,услышать:
..."Конеч - но!.!"
О,Вечно!Всё в нём необычно!..
За звёзды подбросит беззвучно
Того без ошибки привычно
Кому всю дорогу здесь
скуч-
но...
От ужасов слухов мы спрятались тихо,
Закрыли все дыры,чтоб слышать поменьше,
Но ужасы в платьях огромных в тот день же
На нашей же кухне расселися лихо!
И в наших же креслах, при наших бокалах
Лимон в чай пилили...! - Помилуй нас, Боже! -
Крестом, вниз по лестнице, гнали нахалов! -
Сумняшеся, ясное дело, ничтоже!
Ведь это же наших страстей обезьяны,
Ведь попусту грустно стрелять сквозь карманы!-
Сладчайших свистящих достигли нас песни весны! -
Господи,никто же на ны!
Сад рождает ли дуновенье, две рифмы? вдохновенье
стихотворенье...
Как два огненных шара спускающихся, с ними - вечность, любовь и кровь!
Чтобы безвестное,бежавшее мира уединенье
Изогнуло бровь:
Две - две розы на путь опустились мой,
Две - слетели два ангелка за мной,
Но вечности рифма - святость,
И нет иной.
Ваше всё затеряла я - и сочиненья!
И огорчилася - там,в них, вечность, любовь и кровь -
Да! три слова из них,хороши собой!
Три розы, сами на путь опустились мой!
Кротко, нежно ко мне ласкались вновь,
Вдохновение, вечность, любовь...