Рок Сергей : другие произведения.

Chaos Theory 5

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  Глава 4
  Долина Сияний
  
  
  
  
  
  
   Красный мотоцикл стоял, прислонившись к дереву, напоминая усталого путника, полного мыслей о свей нелегкой судьбе. Степь спала, и ничто не тревожило желтую дорогу. Редкий ветерок веселил ночных жуков.
  Голоса их песен шли в разных ритмах, в разных плоскостях - их смысл был понятен только им и, возможному, совокупному пространству степи. Марс Брайнер спал, и сон его был ровен и чист - на долгие сотни километров, тянулась всепоглощающая, расцвеченная разнотравьем, степь, единственными обитателями которой были птицы, насекомые и мелкие грызуны. Прошло уже пять дней, как Марс не встретил ни души, за исключением работников заправок, но вряд ли то шло в зачет.
  Четыре канистры, бодрый ветер о 120 км/ч - трудности поначалу казались надуманными. Перегруз мотоцикла вряд ли способствовал беспечности, на лад которой он поначалу настроился.
  Пять дней в пути, мощная тренировка на выносливость, и вот, кажется, что уже половина земли позади. Он повернул за ее край, но однообразие не кончалось, и здесь не было даже каких-либо отличительных фаз. Безмолвие бесконечной ленты трассы. Инструкции. Сколько можно их читать?
  Ровный старый асфальт мог иметь большой возраст - а ведь трасса явно зародилась сама собой, где-то в начале Акта. Он осматривал обочины на предмет артефектов - здесь могли быть масляные пятна, окурки, прочий мусор - отсутствие следов жизни наводило его на тягостные мысли.
  Вся эта лента Мёбиуса могла крутиться во вне-алгоритмической вселенной сколько ей удосужится. Тюрьма мира. Последняя заправка была населена странными зайцеподобными существами, которые говорили на тонком чирикающем наречии. Марс пошел в кафе, чтобы осведомиться относительно оплаты. Кафе было пустым и молчаливым. Он постучал по стойке. На его зов появился зайцевидный человек с длинными ушами и торчащими изо рта клыками.
   -Слушаю вас, - произнес страннейший тип.
   -Какие деньги у вас в ходу?
   -Деньги-то, они везде деньги, - ответил ему зайцеобразный.
   -Вот, эти пойдут? - спросил Марс, показав ему пачку банкнот Суринаммо.
   -Пойдет, пойдет, - тонко ответил ему собеседник.
   -А могу я купить что-нибудь в дорогу?
   -Да, выбирай, выбирай, путник.
   Здесь, на заправке, Марс купил целый мешок съестного, десять литров воды, кучу разных шоколадок, сигареты. Заправив все канистры, он подошел к окошку, чтобы расплатиться.
   -По-моему, 21 тысяча, - произнес он.
   - Плати, плати, - снисходительно ответили ему.
   -Все правильно?
   -Плати, плати.
  -Вот, держите. Все точно.
   -Деньги - что? Деньги-то ничто?
   -Что что?
   -Езжай, езжай. До встречи в аду.
  - Почему в аду?
  - Пока-пока, человек. Пока-пока, пока ты человек.
  
   Теперь, лежа под звездным небом и куря сигарету, Марс вспоминал слова загадочного субъекта.
   До встречи в Аду.
   Что бы это могло значить? И куда он все-таки едет?
   За вечер он несколько раз доставал навигационный прибор, чтобы проверить, не сломался ли тот. В сгущающихся сумерках зеленый дисплей изображал некое пространство, поделенное на сегменты. Собственное местонахождение Марса высвечивалось в виде треугольника. А вот цель - красная точка - совпадала с линией шоссе и находилась, казалась, совсем рядом. Однако, два последних дня на показания индикатора не менялись, и Марс уже начинал сомневаться в том, что прибор работает.
   Одно было неизменным: он приехал сюда, в земли Реки-Наизнанку, прямо из города Ф., без всяких лишних трансформаций и перевоплощений, и помог ему в этом Красный мотоцикл.
  Мысль в пустоте - штука наиболее выдающаяся, потому что, живя сама по себе, она тотчас превращается в некую полуматериальную птицу. Улетать она никуда не спешит, но вьется вокруг, постоянно напоминая о себе. Очень скоро ее обособленность начинает руководителем и самим носителем. Здесь, надо полагать, не было ничего нового. Ночь катилась, меняя небо, и звезды улыбались. В полусне Марс открывал глаза. Он уже не прислушивался, как раньше. Теперь он был уверен, что ничто не способно потревожить его одиночество. Сергей Крабов наверняка проделывал такие путешествия много раз, что, в конце концов, обтесало его разум - он стал парнем, простым и понятным для всех, при этом, сохранив свой привычный пацанский шарм. Марсу никогда не приходило мериться с Крабовым приключениями. Но почему? Ведь именно он должен был претендовать на полную исключительность.
  Покрывало ночи, неизвестные созвездия, и вот - из его разума вплывают события, которые определить сложно - являются ли они продуктом ментальной генерации, или же он когда-то жил, когда-то был кем-то?
  
   Он стоит у доски. Доска светится. Она - и доска, и экран. На нее можно указывать пальцем, и тогда объекты на экране меняют свои расположение и порядок. Также имеется и канал для потока упорядоченных флюидов, через который можно воздействовать на доску. Тогда на ней появляются сформированные мозгом сюжеты, что позволяет ученику выражать свои мысли более четко и материально.
   -Расскажите о том, как появились трансформеры, - попросил преподаватель.
   -Трансформеры, - Марс почесал голову, - хорошо. Трансформер - это также живое существо, только несколько модифицированное. Целью этой модификации является усиление приспосабливаемости к окружающей среде. Не секрет, что человек невероятно ограничен. Как физический носитель, он способен находиться только в земной атмосфере. Так сказать, в тепличных условиях. До поры, до времени, такое положения вещей не заботило нашу цивилизацию, ибо мы не имели никаких конкретных примеров относительно того, как могут жить существа в иных мирах. Однако, с выходом в космос, с первой экспедицией в параллельный мир, мы узнали, что, во-первых, главную опасность представляет статический разум планеты. Ибо мы - дети одного данного разума, биомашины, и чувствуем внутри своего тела волне вольготно. Но, попадая в иную клетку, мы вызываем реакцию отторжения. По этой причине погибло очень много экспедиций.
   Наука транформология зародилась на этой основе. Прежде всего, исследователей учили брать под контроль собственный ум. Механизм достаточно прост, но реализация его долгое время вызывала трудности. Машина, снабженная электронными генераторами, прожигает прослойку, и люди попадают в еще одно воплощение глобального статического мозга, все миры которого - это своеобразные копии-вложения уменьшенного размера. Защитные системы новой клетки находятся в постоянном сканирующем режиме. Нам нужно сделать лишь так, чтобы они не смогли нас заметить. Для этого достаточно укрыться в собственном разуме, будто рак отшельник - в раковине. Однако, на деле все это не так просто.
   Статический разум незаселенных планет гораздо слабее, и большинство экспериментов производилось там. Очень полезными оказывались спутники планет-гигантов, полевые образования которых казались едва ли не фоновыми.
  Спутники планет-гигантов были лишь слабым аттракционом по сравнению со спутниками тех планет, что были открыты вскоре на орбите других звезд. Оказалось, что, не смотря на неродственную нам энергетику, наша система все же имеет определенную общность - нам еще предстояло разобраться, в чем же суть данного явления. Энергетический вектор других систем может был иной в корне. Спутники огромного водородного гиганта в системе ПМ-03 наминали живых существ - во всяком случае, новая по тем временам система составления образа планеты идентифицировала их как некие личности. Космонавтов ждали сюрпризы.
  Уз.
  Да, этот человек стал ключевой фигурой в общении с этими образованиями, который ныне принято обозначать как АЭР - абстрактный энергетический разум. Мы считает, что АЭР весьма распространен во вселенной, а наличие форм разумной жизни - это перекомпиляция АЭР в ЭБС - энерго-биологическую систему, что мы и имеет на нашей планете. Собственно, феномен Уза - это то, что он принял в себя часть локального АЭР, после чего последовала существенная модификация. Именно это и легло в основу - изменение структуры взрослой особи, при чем, изменение на всех фронтах. Энергетическое трансформирование. Иными словами, у вас была душа, но теперь это уже измененная душа, при этом, ваша личность осталась на месте - хотя она и немного другая. Но в целом - это все тот же человек. Так и было с Узом. Так люди и пришли к открытию - живое существо можно трансформировать в рамках одной и той же личности.
  -Скажите, Марс, - обратился к нему преподаватель, - согласны ли вы с тем, что лучшее предположение - это лирика?
  -Да. Эта сентенция основана на том, что у нас в ходу экспериментаторские слова, которые гораздо лучше отражают ход вещей. Институт трансформеров действует довольно давно.
  - Хорошо. Общие принципы теории вы знаете. Не секрет, что понятие Царь основано на энергетической гипертрафированности. Мы взяли идеи, которые не принадлежал нам. Этот мир существовал за миллиард лет до нашего, но восстановленные образцы помогли нам понять много принципов его развития. Царь - собственно, это словно бы матка у пчел, сущность центра. И теория хаоса работает здесь самым замечательным образом. Хаос - не математическое пространство, которое невозможно детектировать существующими у нас приборами. Однако, получение копий трансформированных существ помогает нам проникать в этот мир с помощью мыслительных машин. Вы верно отметили, что Уз стал ключом - ибо действительно, был необходим кто-то. Нам была нужна точка опоры.
   -У меня несколько своеобразная точка зрения, - отвечал Марс, - вы сами понимаете, что выяснить это невозможно. Техника ментального обозрения не так уж совершенна. К тому же, это не так уж безопасно. Я имею в виду, что любознательному человеку мало покровительства какого-либо храма. Если он чего-то хочет, то обязательно туда влезет. Это - в природе любознательности. Отсюда - природа где-то еще. За пределами трансформации. Если же человек всегда был готов к тому, чтобы его мозги напичкали программами, то из него в итоге получится хорошая, но послушная игрушка. Не более.
  Поэтому, я действительно думаю, что лучшее предположение - это лирика. Диапазон чувств для стихов столь велик, что версия может быть какой угодно. Если бы я и написал поэму, то вряд ли подвел бы итог. Тем более, что политическая доктрина не так уж безоблачна в наши дни, чтобы раскидываться стихами. Пусть даже и виде каких-нибудь кубистских изысков. Предположим, все самое лучшее было заложено в один единственный трансформер. Например, на случай гибели цивилизации все имеющиеся знания были упакованы внутрь одного существа с тем условием, что, в случае распаковки, начнется самогенерация пространства. Но что есть цель? Разве кто-то думал о том, каково мироощущение этой субстанции. Должно быть, по своим способностям она и не ощущает себя господом богом. А потом - личность. Личность хочет жить в обществе, ибо она ни чем не отличается от других.
  Но как пережить момент активации и никому не повредить?
  Модель, разработанная Узом лично, была испытана прежде всего на нем самом, однако, мы знаем также про странные дубли, а также про миры, которые похожи на наш как две капли воды. Значит, была утечка.
  - Хорошо, продолжайте, - сказал преподаватель.
  - Он сделал акцент на личность. Существующая же концепция монокосмоса говорит нам о наличии сущности, независящей ни от чего и способной на действия различного характера. Чтобы понять, как дальше будет развиваться вся эта кухня трансформеров, нужно анализировать одну из моделей Уза - пусть даже и теоретическую. Здесь мы можем отыскать и конец, и начало.
   -Хорошо, - отвечал преподаватель, - так или иначе, наш экзамен - это проформа. Даже если вам зачислят высокие баллы, дело вовсе не в них. Сегодняшний экзамен, собственно, ничего не решал. Любой экзамен - ваш. На самом деле, студенты отбираются совсем по другим принципам. Вам придется год поработать в подготовительной студии. Сами понимаете, это - закрытая программа, и все в ней подчинено несколько нелинейным, с точки зрения простого человека, законам. Попасть в этот институт - мечта многих. Но мы выбираем лишь энергетически сопоставимых людей. Ваше продвижение на студию - это гарантия. Но учтите - однажды вступив на палубу этого корабля, с нее уже не сойти.
   -Я знаю, - ответил Марс, - это навсегда.
   -А разве я с нее сходил? - добавил он сам себе. - Мы уже давно плывем, и этому нет ни конца, ни края.
   Марс шел через Красную осень. Навряд ли данный тип осени можно было отождествить с приывычням образом золотого угасания природы, потому что, будучи сплетенным с Хаосом, этот мир пропускал его волны. Да, это можно было назвать океаном, что грохотал всей своей мощью за самой границей. Этот океан был недоступен в линейной системе координат, но Марс прекрасно знал, и Звери Хаоса знали.
  Храмовые существа по сути своей, глазами неискушенного зрителя, ни чем не отличались от зданий - тем не менее, эти образования начинали свою жизнь маленькими камнями, росли тысячалетиями, а взрослого состояния достигали в возрасте 20 тыс. лет. Такова была цивилизация, которая давно законсервирвалась сама в себе и не боялась времени. Ионизировался воздух над гробницами царей. История уже давно была играна. Древность установила стол, на который поставили шахматы. Звезды подмигивали игрокам. Солнце уже устало объяснять им правила - ведь некоторые действовали без них.
  Вся эта багровеющая стать и впрямь содержала что-то марсианское, и Марс мог даже предположить, что все дело было в его имени - Машина помогала ему строить новые миры, миры для никого.
  Птицы словно бы стояли в красках приближайщейся ночи, в небе, что при приближении темноты сполохами показывала свою хаотическую суть.
  Он открыл глаза наружу: в Реке-Наизнанку продолжалась ночь. Он открыл глаза во внутрь - здесь, покинув аллею, он пришел в место, которое, возможно, было предзназначено для активного отдыха. А вот и вино - очень много краников, стоит только кинуть монетку, и вот, ты - стандартный дегустатор. А вот и девушки.
  - Здравствуйте, девушки.
  Над холмом, что отсвечивал последний вечерний свет, висел гигантский треугольный крейсер. Там ничего не двигалось. Команда, очевидно, сошла вниз и гуляла по кабакам. Капитан сидел на вышке, вдыхая пыль древнего города, намекавшего на существования еще доброй сотни ему подобных.
   -Год в студии, - думал Марс, - что за черт! Люди, которые приходили до меня и проходили, они что - лучше меня? Может, плюнуть на все это и поехать домой, в тихую провинцию, где все дышит тишиной. Нет, слишком много иллюзий. Здесь построено на переопределении переопределенного. Преподаватель был прав - здесь какая-та нелинейная логика. Иначе, что мешало?
   Из-за горизонта медленно выплывал еще один треугольник. Это явно прибывал из космоса.
   -И что же делать людям в космосе? - продолжал думать Марс. - Мы не можем разобраться сами с собой. Даже здесь, внутри этой головы. Уж не говоря про все параллельные миры. Но, когда люди заставят эту глобальную живую клетку замолчать, делать и правда будет нечего.
   У поворота к амфитеатру он встретил говорящую птицу и взял ее в руки.
   -Кому звоним? - спросила птица.
   -Моим друзьям.
   -Кто твои друзья?
   -Они шумят, как железная дорога. Им постоянно весело. Минус пятьсот пятьдесят тысяч.
   -Слушаюсь. Стоп. Номер блокирован.
   -Что случилось?
   -Срочное сообщение.
   -Какое еще сообщение? Ты что, птица?
   -Марс. Отпусти меня и поднимись на мост. Там стоит коробка. Быстрей, пока ее не забрали!
   -Что за черт, птица?
   -Быстрей, Марс! Ну же!
  
  
   ... Луна утонула в горизонте. Деревья розовели в новой заре. Роса - часть воздушного моря, о котором человек не подозревает. Едва жидкие краски горизонта проникли на край земли, море вздогнуло, подарив степи холодную свежеть и даже озноб. Птица и коробка.
  -Что за черт, - проговорил Марс сонно, - птица. Эх, птица.
   Явь сна сменялась явью вымысла Реки-Наизнанку. Коробка существовала, она лежала в бардачке Красного мотоцикла. Но стоило ли мозгу так разыгрываться вокруг этой коробки, в которой лежала куча болтов и гаек?
   Марс осмотрел эти болты и галки и сунул обратно.
  
  Солнце исторгло свой край к горизонту и там кипятилось. От деревьев тянулись холодные тени. Роса блестела и стекала с мотоцикла. Утренние насекомые весело пели. Им было невдомек, что мира нет, и что нужно еще многое доказать, чтобы быть уверенным в своем существовании.
   Но есть ли он хоть на какой-нибудь из своей ипостасей?
   Марс хорошо знал этот красный город, это рыжеватое небо. Он много раз видел его с разных сторон, но все это казалось плодом фантазии.
  Вынуть хромосому и вставить туда набор байтов - вот и вся нехитрая манипуляция, а дальше - попробуй найди соответствия реальности, множественности.
  
  Воздух стремительно нагревался. Бесконечность светлела. Он включил радио в надежде хоть что-нибудь поймать. Это была достаточно современная магнитола, встроенная в панель Красного мотоцикла. Имелись беспроводные наушники, которые с легкостью могли быть спрятанными под шлемом.
   Самые длинные волны - один сплошной треск. Заунывное пение на средних. Одиночные фрагменты на коротких. Но были ли это сигналы, посылаемые разумными существами?
   Марс позавтракал тем, что купил на странной заправке, правили зайцеподобные существа. У него были запакованные брикеты растительного мяса, синтетический сыр, самоподогревающиеся стаканы с чаем, орехи. По большому счету, ему было все равно, чем питаться. Идея оставалось основным двигателем жизни.
   Он уже собрался заводить мотоцикл, и в тот момент автопоиск радиоприемника поймал радиосигнал. Это было вещание на коротких волнах, и складывалось ощущение, что играет музыка, вывернутая наизнанку.
   Марс задержался, чтобы послушать. Музыка-наоборот звенела странными трубами, обратными барабанами, сумасшедшими скрипками. Это нельзя было слушать долгое время. Выключив радио, он завел двигатель и поехал - из пустоты - в пустоту. Бесконечная трасса, бесконечная степь, и никаких изменений. К вечеру того дня он встретил автоматическую бензоколонку. Поначалу Марс обрадовался - издалека колонка напоминало нечто, что могло быть живым существом. Однако, при приближении выяснилась истинная форма данной штуки. Он снял пистолет, вставил в слот несколько купюр и пополнил запасы топлива. Парень залил полный бак, заполнил канистры, включил фару и двинулся дальше. Спустя час, ощутив наплыв вечерней лени, он остановился прямо на шоссе. Он был совершенно уверен, что ни в эту, ни в ближайшие ночи, по этой дороге не проедет ни единое транспортное средство.
   Индикатор показывал некоторое приближение к пункту назначения, что могло быть иллюзией. Если хорошо вспомнить, то три дня назад огоньки также сходились в кучу, и это походило именно на тот момент, который ждал Марс. Однако, потом все изменилось, и теперь этот свет был не более, чем индикацией в непроглядной ночи, где звезды были яркими и отчетливыми, точно сосуды вечности.
   -Возможно, что именно так едут в бесконечности, - проговорил Марс, - нет ни конца не края. Тебя запускают, будто мяч в таинственном желобе. Тебе самому не понятна последовательность твоих движений. Так все начинается, и так все заканчивается. Правда так и не наступает.
   Он взглянул на индикатор. Тот мерно моргал.
   -Говорят, что говорить с самим собой - это ненормально. Но что еще делать? Можно говорить с прибором. Но это тоже - разговор с собой. Возможно, что у Красного мотоцикла есть душа. Но только что это все меняет? Ровным счетом - ничего. Любой другой человек, не видевший бесконечности, будет мне завидовать.
   Он открыл самоподогревающийся стакан, распаковал булочку, на которой было написано:
  
   "Не для хранения. Есть! Ингредиенты: у-1, у-2, у-3 "минеральный заменитель соли", у-89 "уу", вода искусственная, интеллектуальная, минеральный заменитель яичного порошка у-242, полиэтилен, этикетка".
  
   Он укусил булочку. Булочка - как булочка. Чай - как чай. Но что еще могли продавать зайцеподобные в этой пустыне?
   Марс лег на матрац и смотрел в небо. Ему чудилось, что он слышит голос звезд. Когда он заснул, то оказался в гигантском ангаре, рядом с существами-машинами.
  
  
  Черный зеркальный корпус, чувство отражения. Некоторое время он понимал, что он спит, и что сон можно разогнать, точно мутную воду. Но он не хотел этого. В любом состоянии человек использует информационную систему, спрятанную в нем самом, и, если изменить порядок прохождения волн и сигналов изнутри, картинка, которую видит человек, будет совсем другой. Можно только догадываться, каким мощным средством могло бы стать изменения функций персональной операционной системы. Пусть - естественного происхождения. Впрочем, кто знает - так ли это?
   -Ты сейчас есть? - спросил он машину на языке машины.
  -Есть, - ответила машина.
  -А я - машина?
  -И ты - машина.
  -Может быть, и люди - машины?
  -Нет, люди - не машины.
  -И то хорошо. Значит, только я - машина.
  -Машины живут в веках. А люди приходят и уходят. Машины возрождаются из небытия. Машину можно расплавить, и потом она прорастет в другой форме, но она будет оставаться тем перманентным существом, которые было изначально.
   -Значит, машины более первичны?
  -Нет. Просто так было создано.
  -Создано людьми?
  -Первые машины создавал не человек. Потом люди достигли совершенства и стали обгонять мироздание. Так происходит время от времени. Потом люди исчезают и появляются вновь. Но некоторым из самых совершенных машин удается сохраниться. Это называется мировым форматированием. Существо вычищает все до основания, и ничего не остается.
  -Понятно. Значит, это случиться еще раз.
  -Конечно.
  -Но ты откуда об этом знаешь?
  -Ты мне сам об этом рассказал.
  -Ага.
  -Надвигалось очередное очищение. Об этом никто не знал, а те, кто знал, вели себя крайне осторожно. Они не могли выдать свое знание, иначе Существо заподозрило бы неладное. Когда был последний день, все было так же, как и сейчас. Улицы были полны автомобилей. Города шумели в своих привычно-разносторонних ритмах. Люди строили планы на будущее. Военные готовились к новым битвам. Ученые искали истину. Музыканты сочиняли музыку. Кто-то умер накануне, не дожив до конца света нескольких часов. Кто-то только родился, и можно было бы сказать - для чего рождаться, чтобы тут же исчезнуть и стать ничем? Но это механизм. Он запущен и действует до самого последнего момента. До последней секунды. Так, они встали возле обрыва. Город был внизу. Оставалось еще несколько часов, и можно было постоять и помолчать. Это были люди, от которых впоследствии, спустя безвременье, появились мы, машины, а также все то, что не считает себя машинами, хотя таковыми и являются. Правда, теперь уже не известно, сколько было форматирований. Возможно, что они пережили не один конец света. Но все, что существует в мире особенного, произошло от них, а вовсе не от Существа.
   -Я так и думал, что это так, - сказал Марс.
   -От них появились Ассоциации.
  -Что это такое?
  -Это можно назвать иными нациями. Но, так как это ни люди, ни звери, их принято называть Ассоциациями. Первичные народы при встрече с ними считают, что видят богов или зверей. Для того, чтобы обезопасить себя от форматирований, многие Ассоциации живут в космосе, в ульях. Тем не менее, это не может обезопасить их от более глобальных катаклизмов галактического масштаба, которые случаются один раз во многие миллиарды лет. Ассоциации же таковы, что в течение всего этого срока они живут и хранят знания. Они - почти что константа в теле большой космической программы. Знания позволяют им существовать независимо.
   -Ты говоришь о миллиардах лет.
   -Да. Это не так уж много.
  - Сильный вопрос. Но я все это видел во сне.
  -Возможно, ты был среди них.
  -Ты имеешь в виду....
  -Да. Им удалось создать специальную капсулу, которая растворила их сущность на долгое время. Когда в небе появились первые лучи, люди подумали, что это - пришествие инопланетян. Но это само пространство. Оно меняло свойство предметов. Что было потом, неизвестно. Возможно, после первичного форматирования еще оставались островки жизни, и этим народом удавалось жить, рожать детей, передавать знания. Но, рано или поздно, все закончилось. На самом деле, мы можем воспроизвести и это. Много позже стало известно, что Существо консервирует предыдущие мироздания в некой копии. Эта копия находится в архиве, и если до этого архива добраться, можно разархивировать бытие, и все субстанции, которые находятся в нем, даже и не поймут, что они спали миллиарды лет. По городам вновь побегут машины, по проспектам пойдут люди. Они лишь ощутят странное покалывание в голове и чувство упущенного. Я слышал об этом от Машины-отщепенца. Она сказала, что служила одному герою, и тому удалось расконсервировать одну из таких замороженных сфер. Сейчас я не могу сказать, правда это или нет, и где это было. Ведь космос велик, хотя многое в нем устроено унифицировано.
   -Я помню про эту капсулу.
   -Да. Ты и был в ней.
  -Почему же теперь я плохо помню об этом?
  -Мы не знаем всего до точности. Сознательно ты можешь не знать ни грамма из всей этой информации, но подсознание всегда скажет тебе правду.
   -Нет, но я, может, прямо сейчас подпрыгнуть и полететь.
  -Лети.
  -Что-то мешает мне.
  -Может, ты не здесь?
  -Да. Я это чувствую. Но я хочу быть здесь.
  -На то и разум.
  -То есть?
  -Помнишь, как мы вместе шли на войну?
  -И да, и нет.
  -Может быть, там, далеко, я нахожусь рядом с тобой.
  -Ты уверен.
  -Но тогда зачем этот разговор. Ты же изучал историю Уза?
  -Да.
  -Ты не думал, что ты и есть Уз.
  -Как же я могу изучать это, и не знать этого?
  -Есть более высокое понимание игры.
  -Да.
  -Да. Возьмем песок. Одна куча - сколько песчинок? Если затеряться в этой куче, то, в принципе, есть шанс, что ты отыщешься. Хорошая аппаратура распознает себя самого в этой куче. Но возьмем пустыню.
   -И пустыня - не помеха.
  -Верно.
  -Тогда что же.
  -Ничего страшного и не происходит. На все нужно время. Ты просто думаешь, что если ты что-то понял, все точки над i будут тут же расставлены. Но, представь себе, что тебе нужно адаптироваться, и на это может уйти несколько жизней. Когда все закончится, ты поймешь, что все шло по плану. Сейчас же тебе кажется, что это - страшное томление.
   -А ты не томишься?
   -Если я попаду под обстрел, и меня разнесут в клочья, но мне удастся сохранить хотя бы спасательную капсулу, то я тоже буду томиться. Ведь есть оружие, суть которого - отрицать. Оно просто зачеркивает тебя. Ты сумеешь когда-нибудь жить после этого? Я сомневаюсь. Если же ты все-таки попытаешься, это будет крайне долгий путь. Крайне долгий.
   -Значит, меня кто-то уничтожил?
  -Не знаю. Я просто этого не знаю.
  -Хорошо. Я хочу здесь остаться.
  -Оставайся.
  -Хорошо.
  Непростые чувства вызывали окрестности - как вышел Марс из ангара, так понял, что хорошо знает все эти места. Каждый кирпичик города был ему знаком. Он не мог точно сказать, справедливым ли было утверждение, что камни растут, а значит, и здания растут, и дома являются не просто зданиями, но словно бы живыми существами. Отбрасывая тени в разные направления, в том числе, и в нелинейных векторах, дома образовавали каналы, по которым могли перемещаться Звери Хаоса.
  И вот теперь, когда он вошел в одну из таких теней, звери обступили Марса, и так, слившись с их аморфной толпой, он мог двигаться в направлениях, недоступных обыкновенным людям. Так он и шел, пока не добрался, где обычные нормы физики теряли смысл, отдавая власть вещам, что на первый взгляд казались вне-математическими. Много походов он совершил, хорошо он знал существ, которые именовались именно так.
   Теперь же он шел по красным улицам. Ему была нужна тень, чтобы, увидев зверей, вновь почувствовать запах свободы. Быть может, он бы сумел выбраться вон из сна. Вот - двери с барельефом. Лица существ смотрят на мир, освещенных духом, и дух этот плотен, густ, он - словно жидкость определенного рода, концентрированная энергия.
  Нужно правильно сфокусировать зрение, чтобы увидеть тень. Нельзя напрягаться. Все должно произойти само собой.
   Марс глубоко вздохнул. В воздухе затрепетали красные частички.
  Еще один вдох, еще одна фокусировка на правильных эманациях, и вот, ему открылась великая даль, земля до самого горизонта, и там, на удалении, рос первичный город. Звери обступили его со всех сторон. На головах у них росли рога, а на краях когтей поблескивали дуги ионизированной плазмы.
   -Идем, - сказал Марс.
   -Идем, - ответили звери.
   Он пошел с ними вглубь земли. Ближе и ближе к центру.
  Красное зарево, что полонило его зрение уже после пробуждения, не могло быть обычным эффектом выхода из сна, но, когда узы хозяина сновидений распались, он вновь был обычным человеком. На руле мотоцикла теплился блик уходящей Луны. Все было так же, как и раньше. Марс завернулся в одеяло и проспал до десяти часов утра. Встав, он ощущал глобальную лень. Прошло уже достаточно много времени, как он убивал даль с помощью своего транспортного средства, и до сих пор тут не было никакой ясности.
  Электронный компас. Ничего нового. Судя по всему, так можно было двигаться до бесконечности, пока впереди не появился бы край земли.
   Он разогрел чай, съел банку искусственной рыбы (да, она так и называлась), однако ехать не хотелось. Подойдя к краю дороги, Марс с удивлением обнаружил, что в степи растет морковь. Это было невозможно. Однако, чтобы убедиться, Марс вырвал один из корнеплодов. Так и есть. Морковь. Может быть, раньше здесь было поле?
   Он почистил морковь ножом. Помыл. Попробовал на вкус.
   Морковка как морковка. При чем, достаточно вкусная, а значит - не дикая, а сортовая.
  Хорошая, сочная морковь - возможно, выращивали ее зайцы с одной из заправок. А то откуда же ей тут было взяться? Он завел мотоцикл, и путь не сулил ничего нового - дорога-лента, лента-бесконечность, и больше ничего. Некоторое разнообразие вносили затяжные спуски и подъемы, а также однажды он увидел сурка, и это было хорошо. Сурок. А уж дальше - продолжительное упражнение для воли и духа. Переработать в себе монотонность - вещь не такая уж и простая. Наконец, произошло следующее: в его голове кто-то заговорил.
   -Эй! - услышал он.
   -Черт! - воскликнул Марс.
  Голос мог быть следствием всей этой издевательской плоскости. Возможно, требовался привал. Марс остановился. Он прошел к краю дороги, чтобы вырвать еще одну морковку, тут в его голове прокричалось предупреждение.
   -Не надо! Не надо этого делать!
   Голос был достаточно тоненьким и наглым.
   -Черт! Что это! - Марс схватился за голову.
   -Ты думал, что съел морковку? - спросил голос.- Как бы не так.
  -Черт!
  -Да что ты все чертыхаешься? Я - не черт. У меня даже имя есть.
  -Кто ты?
  -Я - Хап.
  -Вот черт. Ты - морковка?
  -Я - не морковка. Не надо называть меня морковкой. Я никогда не был морковкой. У меня, между прочим, есть свое мнение, и я не собираюсь от него отступать.
  -Надо же. Что же мне теперь делать?
  -Откуда я знаю. Меня еще никто никогда не глотал.
  -Я не глотал. Я жевал.
  -Какая разница?
  -Вот черт! Откуда ж ты взялся?
  -Я - расту. И нас там много растет. Если ты съешь еще одного такого, нас будет двое. Лично я против такого соседства. Хотя я никого не заставлял меня есть. И я даже не знаю, что сказать. Думай сам!
   -И я, - ответил Марс, - откуда мне было знать, что ты - не морковка. Что ж тут такого? На вкус ты был, как простая морковка.
  -Я не морковка!
  -Кто ж ты?
  -Я - Хап!
  -Ладно, - Марс включил радио, и оттуда раздалось шипение, - пора обедать. Все очень странно, Хап. Я, вот, еду, совершенно один. Мне нужно доехать до точки назначения и настроить калибратор времени, после чего включить передатчик. После этого я могу ехать, куда мне заблагорассудится. Но, если все будет продолжаться именно так, то куда мне ехать? И еще и ты!
   -Я ж не знаю, - ответил Хап.
   -Вот здорово. Ты не знаешь. Я не знаю. Никто ничего не знает. Но ты же должен что-то знать!
   -С чего ты взял? Я тоже ничего не знаю.
  -Ха. Ну, хорошо. Тогда расскажи о себе.
  -А мне нечего о себе рассказывать!
  -Вот те на. Меня, вот, зовут Марс Брайнер, и я многое о себе знаю, хотя - многое и не знаю. Ты же сказал, что ты Хап. Слушай, так ты что, теперь всегда у меня в голове сидеть будешь?
   -Откуда ж я знаю. Я раньше сам не знал об этом.
   -Ну здорово. Нет, но ты же должен хоть что-то знать?
  -Да.
  -Ну....
  -Да ничего я не знаю.
  -Здорово. Великолепно.
   Марс откупорил стакан, и тот стал подогреваться. Наконец, чай был горячим. Он поставил его прямо на асфальт. Разложил скатерть. Порезал хлеб, сыр, колбасу, снял крышку с пластиковой упаковки холодного супа. Начал есть.
   -А вкусно, - признался Хап, морковка.
   -Да. Тебе нравится?
  -Да.
  -А мне - не очень.
  -Ты знаешь, я кое-что вспомнил, - признался Хап.
  -И что же?
  -Когда я вчера смотрел на звезды, то мне о чем-то рассказали соседи.
  -Тоже - морковки?
  -Нет! Я же тебе говорю, мы - не морковки. Я уже раз десять сказал, что мы не морковки. И я не морковка, и другие тоже не морковки!
   -Хорошо.
  -Так мне рассказывать? А то ты такой наглый.
  -Ладно.
  -Мне сказали, что предки передают эту историю из поколения в поколение.
  -Ты знаешь имена предков?
  -Конечно. Что тут такого?
  -Нет. Ничего.
  -Говорят, что раньше из нас делали горючее.
  -Ого.
  -Да. А потом о нас забыли. И с тех пор мы живем самостоятельно.
  -А много времени прошло, с тех пор, как вы живете самостоятельно?
  -Вполне. Нет, не знаю.
  -Ты опять ничего не знаешь?
  -Я ж тебе говорю. Я ничего не знаю. Не знаю, понимаешь!
  -Ладно. Может, ты знаешь, когда я доеду?
  -Не знаю. А куда ты едешь?
  -Тут быть некая точка, в которой переводят время.
  -А, так это недалеко. Ты уже почти приехал.
  -Да? Откуда ж ты это знаешь?
  -Не знаю. Просто знаю. Я тебе скажу. Там, на трассе, нужно будет сделать остановку. Направо будет поворот. Но его не видно. Там - остатки очень старой дороги. Трава там растет поверх асфальта. Нужно свернуть туда и пройти километра три, четыре. Там и точка.
   -Интересно, а если б я тебя не съел, я б ее нашел?
  -Но ты же ее ищешь?
  -Ну да.
  -Значит, все не зря. Слушай, а мы что, будем так же сосуществовать? Что ж делать теперь?
  -А что?
  -Да нет. А тебе как, морковка?
  - Перестань называть меня морковкой.
  -Нет, ну не можем же так быть, чтобы совпало.
  -Конечно. Чай вкусный.
  -Нет. Не вкусный.
  -А мне нравится.
  -Слушай, тогда скажи, а куда ведет эта дорога?
  -Как куда? В никуда, разумеется?
  -Чего? Откуда ты знаешь?
  -Знаю. Она везде. Это - бесконечность.
  -Хорошо. Но я же на нее заехал.
  -Верно.
  -Значит, я как-то должен и съехать с нее.
  -Разумеется.
  -Вот так. И ты можешь подсказать мне, как это сделать?
  -Нет. Это я не знаю.
  -Ага. Еще лучше, Хап.
  -Нет, ты не думай. Я бы сказал, если бы я знал. Но я ничего не знаю. Если я буду знать, то скажу тебе.
   -И на этом спасибо. Слушай, а вот на счет горючего. Ты это серьезно?
  -Да.
  -А подробнее расскажешь? Или ты снова не знаешь?
  -Почему? Вот это я знаю. Нас создали искусственно. Было это 10 в 20 степени солнц назад. Но для нас это не серьезно. Когда будет в 40-100 степени, вот это будет серьезно. Это будет вроде, как первый год.
   -Значит, по-твоему, это было недавно.
  -Конечно.
  -А ты тогда был?
  -Нет, конечно.
  -А. Так что там было?
  -Нас использовали какие-то механизмы.
  -Ага. Не люди?
  -Нет. Они нас не ели.
  -А люди едят?
  -Но ты же съел.
  -Ладно. Давай поедем.
  
   Марс завел мотоцикл. Судя по словам Хапа, морковки, до пункта назначения оставалось километров двести. Не так далеко, но и не так близко. Впрочем, на пустом шоссе это было не таким уж сложным занятием. Марс дал газу. Двигатель тарахтел, точно разговаривал с пространством на своем мотоциклетном языке. Хап то и дело восклицал. Ему нравилась скорость.
   Вскоре они были на месте. Марс выключил мотоцикл и поставил его на ножку. Он труб шли горячие воздушные струи. Как и сказал съеденный корнеплод, перпендикулярное ответвление дороги находилось тут же. Асфальт порос травой, и его не было видно. Также было странно, что индикатор ничего не показывал. Но Марс уже к этому привык. Он решил во всем полагаться на своего нового друга.
   Это было удачей. Однако - что есть удача? Всякий путешественник знает, что - если он куда-то собрался - он должен слышать глас странный и таинственный, верный или не верный в зависимости от честности, от света помыслов и желания новых берегов.
   Даже если путешественник ищет золото, он просто обязан верить в проведение. Иначе, ты будешь как белка в колесе, которая свою участь не осознаёт. Движение есть, стенки мира двигаются, как будто пропуская тебя вперед, но на деле - ты стоишь на месте.
  -Еще далеко? - спросил он.
  -Нет, - ответил Хап, морковка.
  -А ты разбираешься в километраже?
  -Я не знаю.
  -Хорошо. Смотри. Я сделал десять шагов. Это - пять метров. Двадцать шагов - это десять метров. Километр - это тысяча метров. Умеешь считать?
   -Да. Конечно. Мы ж многое знаем. И считать умеем. Хотя я точно не знаю. Нет, я хорошо считаю, я просто не употреблял это слово. Но мы такие.
  -Вы, это - морковки?
  -Мы не морковки.
  -Ладно. Но у вас есть имена?
  -Да. Нас очень много.
  -Ладно.
  -Да нет. Я посчитал. Тебе идти - три километра.
  -Хорошо.
  -Не устанешь?
  -Нет.
   Когда Марс дошел до места, электронный компас вдруг проснулся и показал, что нужное место достигнута. При чем, прибор этот прежде молчал, изображая временную смерть.
   -Это было странно, - проговорил он, - меня послали сюда, видимо зная, что только я смогу это сделать. Но я не попал бы сюда без тебя! Ведь это вопрос случая. Как это могло быть? Разве так могло быть предусмотрено? Ничего не понимаю.
   -Гм.... Хочешь сказать, что мы теперь - друзья?
  - Видимо, видимо. Без друзей в этой жизни - никуда. И именно ты. Да, да, да.
  - Марс достал из футляра калибратор, и вместе с ним - инструкцию по применению.
  
   ".... помните правило 67. 67 - это 67. Это 53 может быть 52. А 67 - всегда 67. Понимая это правило, не трогайте голову правой рукой, но и левой ногой. Это - противоположность".
   -Чо там написано? - спросил Хап.
   -Вроде как 67.
   Марс стал крутить большую ручку верньера с множеством цифр. Каким образом выставить 67? Он решил действовать интуитивно. На первом кругу такая цифра присутствовала - здесь все было просто. На втором она тоже была, только в самом начале. Всего ж там было несколько тысяч делений с шагом в 200 единиц. Решив, что выставлено именно нужное число, Марс принялся за следующие шкалы. Там все было еще сложнее - 67 нужно было искать на глаз. Тем не менее, вскоре он закончил настройку. Оставалось включить тумблера, что Марс и сделал. Калибратор защелкал. Шкала верньера засветилась зеленым светом. Справа от нее зажглось цифровое табло.
   -Что-то работает, - прокомментировал Хап.
  -Да.
   Прибор пикнул, и началась вибрация. На табло побежали цифры.
   -Я надеюсь, я все правильно сделал, - сказал Марс.
  
  
  
   * * *
  
  
  
  
  Торжество пустого шоссе. Солнце, подчинившее все своему мутному жару (мутный здесь надо было применять с точки зрения морали). Степи, а может быть, древние поля. Расстояние до ближайшей заправки может быть измерено в нелинейных единицах. Когда люди говорят о космических полетах, то часто представляют себе какие-то особенные системы работы континуумом - вам нужно добраться до точки Б, но сделать это обычным путем невозможно. Мы берем листок бумаги и сворачиваем, и обе точки находятся друг напротив друга. Можно задавать кучу вопросов, включая - кого обсуживают зайцы?
  Правила, что бытуют среди ребят в виде коротких текстовых отрезков, при чем, отрезков зачастую абсурдных, призваны то ли переносить мысль, то ли служить детонатором для настроения. Марс мог предположить, что сам он являлся главным виновником многих вещей - но постепенно налет ненужного эгоцентризма испарялся.
  
  
  
   Правило 09-9-8.
  
  " Иногда надо, иногда - не надо. С пустотой полезно переглядываться. Точно так же переглядываются с домашним котом. Ты отражаешься у него в глазах, а он - в твоих. Кто умней - вот ведь в чем вопрос. Ты думаешь, что ты, а он - что он. Но спорить не надо. Кот находится на одной плоскости с точки зрения не-матери, и ты судьбу не трогай - она вынужденно владеет твоими маршрутами - туда, сюда, вверх, вниз. Не смотрите ни прямо, ни косо, потому что проценты начисляются машинами, знание о которых таковы: вы знаете, и вы не знаете".
  
  
   Правило 786.
  
   "... скорость - не для ветра и для того, чтобы, проезжая мимо, прокричать "огого!". Большая скорость - это радость разрыва воздуха. В одних местах воздух толчется. В других - зиждется. Но на то и голова, чтобы понимать. Другое дело, если вы - без головы. Тут другое. Но и без головы живут. Есть много примеров. Без головы человеком правит не дух, но тьма. Но, когда нет головы, легче справляться со скоростью. Но без головы - это слишком по-иному, чтобы грустить или не грустить, радоваться или не радоваться. Для них, тех, что без головы, другие правила. Эти же созданы для тех, что с головой. Поэтому, остановимся на том, что скорость - она разная, точно рифма. И любая рифма может быть и красивой, и безобразной. Одна остается в вечности, а другая - в вечере. И здесь все зависит от субстанции. Подойдите же к зеркалу и посмотрите на себя и спросите - какая вы субстанция?"
  
  
  Вечер, солнце в загоне, насекомые - музыканты оркестров. Новый ночлег. Еды оставалось еще на четыре дня, а вот бензина - поменьше, и надо было надеяться, что следующая заправка будет встречена вовремя. Потеря смысла часто ведет к сумасшествию, но был Хап, и Марс думал, что теперь он за него в ответе. А значит, надо постоянно держать себя в руках.
  Он закрыл глаза, а Хап молчал - куда же он подевался? Пустота, пустота. Звезды разлеглись на верхней сфере, приглашая в полет, и если бы узнать, как ехать вверх на мотоцикле.
  Здесь должно было быть что-то абсолютное, и Марс не сомневался, что решения вполне могут найти сами себя.
   Он лежал на спине и смотрел на звезды.
   -Ты смотришь на них? - спросил он.
   -Не знаю, - подал голос морковка
  -Но ты же знаешь о них?
  -Да. Я знаю. Мы знаем. Те, от которых мы произошли, использовали горючее для полетов к звездам.
  - О. Это интересно. Значит, вы такие умные, потому что и горючее должно быть умным. А что ты еще знаешь?
  - Из меня не сделали горючее, а потому, я никуда не лечу.
  - Ты хочешь?
  - Не знаю. Пока я тебе этого не сказал, я не знал. Но теперь я это сказал. Лететь. Ты же знаешь, это горение. Горишь и летишь. А звезды вокруг жужжат. Их отсюда слышно, чем дальше к млечному пути, тем это жужжание громче. З-з-з-з-з. Душа трепещет, как они там жужжат. Хочется к ним присоединиться. Правда, и это я только что понял - хорошо быть звездой, ты тоже горишь, точно так же, как и горючее. Так даже лучше.
   Марс закрыл глаза. Он был уверен, что вновь окажется в красном городе, но все оказалось гораздо интереснее.
  Видения начинались сразу же, не заставляя себя ждать, и он был Существом, которое вряд ли можно было назвать человеком. Дом стоял на улице, но, скорее всего, то был Ряд, потому что вряд ли кто-то строил это Дом. Здесь он подумал - ведь где-то в расширенной версии Календаря Хаоса присутствовала Красная Мышь, просто так, без объяснения - и вот здесь, за стеной, где грохот Хаоса не был слышен совсем, Красная мышь жила миллионы лет - много миллионов. Годы эти были энергетическим смыслом - иначе как управляться со всем этим временем?
  Дома, порождая другие дома, тянулись, соединённые, словно грибы - грибницей. Край пространства, сразу после Хаоса, возможно, можно было назвать филиалом. Сам он мог стелиться, растекаться, превращаясь в нити грибницы, хотя иногда он и имел конкретную форму и носил рога.
  А вот и Красная Мышь, в углублении дома, стены которого сделаны из того же однородного вещества - древнего, хотя и вовсе не вечного. Она была древнее, чем Дом.
   -Когда-нибудь я умру, - сообщила мышь.
   -Это будет нескоро, - ответил Марс.
  -Почему ты так думаешь?
  -Ты живешь вечно.
  -Да. Но и мне придет конец. При чем, достаточно скоро.
  -Зачем об этом говорить?
  
   Он вышел из дома. На крышах нескольких соседних домов цвели грибки, и повсюду летела пыльца. Марс знал, грибки постоянно где-нибудь, да и цветут, а потому в этом мире никогда не видно солнца. Он всегда красноват. Он заполнен неким туманом, от глубины до самого края атмосферы. В образующихся тенях видны первичные звери, пользующиеся Домами, как средствами передвижения. У многих из них были свои собственные Дома. Они путешествовали.
  Город, улицы, дома - привычная инфраструктура. Но мог ли человек знать о зверях? С его колокольни, а именно, с позиции его знаний, он мог сказать, что вещи складывались в наборы, а значит, выйдя из Хаоса, жизнь медленно атаковала твердь, и самый древний из живущих Зверей наверняка застал те времена, когда людей еще не существовала. Вопросы созидания были и теперь актуальны. Почему именно такая форма? Камни - зародыши живых зданий. Линии. Храмовые существа, способные прийти к людям через линию, заставляя все чувства пойти упорядоченным путем. Храмы Богов - всего лишь взрослые сущности, дающие тебе энергетические права. Красная Мышь никогда не покидала свой нижний ярус. Древность Красной Мыши. Кто-то должен был стать автором текстов, которые, получив зачатие мыслью в виде слов на первичных языках, могли бы двинуться дальше, в поколения более простых существ, таких, как люди.
  Языки. Но хорошо ли он знал языки. Начальная фаза Хаоса, уходя дальше в себя, была уже не подвластна описательным средствам, однако, была радость. Возможно, нет в мире радости большей, чем радость энергии.
  Собакообразное существо. Эпоха. Другая Эпоха. Череда. Возможно, и он сам относится к категории долгожителей, а значит, принятые временные рамки должны были остаться людям. В каком Оно было образе? Древний Игрок, великие чемпионаты энергий - как донести человеку, что это такое, когда сама сущность человека не предназначена для таких вещей.
  -Я пойду, - сказал Марс.
  -Пойди, - ответило оно.
  -Почему ты никогда не ходишь?
  -Да. Я никогда не хожу.
  -Почему же?
  -Я не защищаю Дом. Мы просто сосуществуем.
  -Но скоро будут игрища.
  -Да. Я там буду.
  -Ты хочешь выиграть?
  -Нет. Я просто хочу поиграть.
  -Ты уже давно ничего не выигрывало.
  -Но я и не сильно проигрываю.
  -Ты высоко.
  -В старину были целые мегациклы, когда только я выигрывало. Эти времена во много сот раз длиннее, чем какой-нибудь современный период.
  -Ты думаешь, что с тебя хватит?
  -Нет. Я бы не отказалось взять пару каких-нибудь кубков.
  -Сейчас игроки стали лучше?
  -Как сказать.
  -Но ты же согласишься, что цифровая эпоха более насыщена.
  -Но это там цифровая эпоха. Здесь же ничего не меняется.
  -Да. А я пойду.
  -Пойди. Пойди.
   -Вернусь не скоро.
  -Может, сыграешь?
  -Начать с низов?
  -Да. Все так начинали. Никто за тебя не пройдет этот путь.
  -В твое время были одна единственная лига.
  -То было другое время. По большому счету, тогда и времени-то не было. Мы могли делать все, что вздумается. Но я не думаю, что игроки прошлого хоть чем-нибудь уступали нынешним.
   -Но ты нынешнее и ты прошлое. В чем их разница?
  -Не знаю. Я так старо, что не знаю. Мне и не нужно этого знать.
  -Да. Видимо - так.
  -Хорошо. Если надумаешь - начинай с Северной Лиги Чертей.
  -Ты думаешь, там мне - самое место.
  -Это самое ближайшее место, где можно вступить в клуб.
  -Хорошо. У меня мысль. Но я хочу пойти.
  -Да. Пойди. Пойди.
   Марс уже давно хотел пойти. Миры звали его. Он хотел воплотиться в живое разумное существо и вновь ощутить на себе всю силу циклических ордонансов.
   Цветок распускается.
   Цветок вянет.
  Мир цветов, находя себя внутри субъективного восприятия, рождает длинные ряды созерцательных конструкций. Но, возможно, ты сам расцветаешь, будто цветок, и ты живешь, пока способен производить пыльцу.
  Выйдя на окраину, Марс мог созерцать группу Зверей, что сконцентрировались в тени. Красная энергетическая зона, это и есть тень - но не всякое здание способно производить это явление. Люди полагают, что Зверей способны видеть лишь избранные, а также Цари - смесь двух сущностей. И вот, они бродили, словно спонтанные паруса. Это дальше, в широтах более плотной материи, у них появлялась цель, и там звери жили согласно своим нормам, философии и миропониманию. Здесь же они были просто детьми пространства.
   -Мы были в Большом Доме, - сказал ему один из зверей.
   -Хотел бы я посмотреть, - ответил Марс.
  -Иди и живи в Большом Доме, - посоветовали звери, - ты многое поймешь.
  -Да, - произнес еще один зверь, - когда ты совершенно опылишься, то будешь делать высадки во время.
  -В любое время?
  -Да.
  -Но я и так высаживаюсь во времени.
  -Это не так. Это постоянство. Ты живешь в статусе.
  -Вы играете?
  -Нет. Никогда. Ты хочешь?
  -Не знаю.
  -Уже несколько Домов засохло из-за того, что их обитатель играли. Они забыли о безопасности. Сейчас эти Дома окаменели, и в них образовались дыры в темные диапазоны Хаоса.
   -Где же эти Дома?
  -На полюсе.
  -Да, мы недавно видели.
  -Я хочу пойти посмотреть, - сказал Марс.
  -Не стоит тратить на это время. Есть более интересные занятия.
  -Да. Рано или поздно ты придешь в Улей.
  -Может быть. Но как я туда приду, если я не знаю, что это такое.
  -Скажи себе, что знаешь, и знание придет. Так происходит всегда.
   -Почему же я пойду в Улей?
  -Но это лучше, чем идти.
  -Разве я что-то потеряю, если начну изменять форму?
  -Рано или поздно живые существа научатся изменять саму природу естества. Ты можешь встретится с этим. Ну ладно, я пойду. Нам надо двигаться. Всем двигаться.
  -Вас кто-то ждет?
  -И ждет, и не ждет. Какая в этом разница?
   Марс отошел в красную мглу. Она сгустилась, окрашиваясь чем-то ярким. Стала видна черта горизонта. Зеленые бугры. Колыхание трав.
   Он открыл глаза.
   Все было, как прежде. Где-то далеко, как будто - и не в нем самом, Хап, морковка, насвистывал песенку. Красный мотоцикл стоял на ножке, полунакренившись. Солнце отражалось в фаре - его единственном глазе. В обе стороны тянулась бесконечная дорога. Мысль о том, что усилие, правильно приложенное по отношению к предмету, способно воздействовать на среду, напоминала полудохлое насекомое.
   -Ля-ля-ля, - пропел Хап.
   -Я забыл, что ты есть, - сказал Марс.
  -Сны?
  -Ты видел мои сны?
  -Ты что же, считаешь, что - пристройка для ума? У меня - свои собственные сны. Просто ты меня съел, а потому мы сосуществуем вместе. Больше здесь ничего нет.
  -Значит, ты не видел?
  -Если б смотрел. Но нет. А что? Что-то выдающееся?
  -А...
  -Нет, не все так тривиально.
  -Ну, я так и думал.
  -Да нет, я ж не знаю, что ты думаешь. Вообще ничего не знаю.
  -Тогда позавтракаем и поедем, - сказал Марс.
  -Поедем. Поедем.
  -Мне нужно ехать. Сам понимаешь. Нельзя же так двигаться бесконечно. Нужно отсюда выезжать. Я бы охотно отдохнул не на асфальте, а в кровати. Нет, я парень крепкий. Но всему есть предел. А вдруг я уже год еду? Хотя нет, на год бы бензину не хватило.
  -Да. Да, - вздохнул Хап.
  -Тебе нравится бесконечность?
   Марс открыл стакан, и чай в нем тотчас нагрелся.
  -Я не знаю, о чем ты говоришь, - ответил Хап.
  Мертвая, свистящая, пропитанная совсем незаметным ветерком, раскололась, реагируя на запуск двигателя. Красный мотоцикл и его всадник продолжили свой путь. Дорога изгибалась податливой змеей, и все было как прежде. Монотонность солнца. Методический луч. Земля казалась плоской. Ни конца, ни начала. Только степь, насекомые, травы, сообщества морковок, старый, но крепкий, асфальт.
  
  Космические (по идее) шумы, что были прежде слышны из динамика радио, сменились странными помехами, которые можно было теперь встретить на многих частотах. Некоторые из них завывали достаточно весело. Нечто подобное, например, могло происходить с плохо экранированными приборами при вызовах мобильной связи. Но тут об этом и речи идти не могло. Аномалия тут могла быть самой разной, потому как говорить о законах физики в Реке-Наизнанку было как-то не принято, хотя, с виду, все работало совершено так же.
  Марс сбросил скорость, чтобы было слышно разборчивей. Слово повторялось. В то же время, такие звуки мог издавать механизм, работающий циклически.
   -Чего? - спросил Хап.
   -Ты это слышишь?
  -Да.
  -И что ты об этом думаешь?
  -Я об этом не думаю.
  -Но если подумать?
  -Я смотрю: вышина! И мне больше ничего не надо. Если ты не можешь быть в вышине, то зачем она нужна? А нужна она тогда, когда нет ее у тебя. Ах!
  -Ты что, ей питаешься?
  -Вот. Кстати, ты умеешь очень точно формулировать вещи. Это редкий дар, я тебе скажу. Обычно ходят вдоль, да около. Много слов, описаний всяких. А ты выражаешься точно и ровно. Вышина! Да, именно это и является пищей. Особенно, когда она такая прозрачная, голубая!
   Звук, между тем, усилился, и теперь Марс с трудом бы поверил, что он происходит естественным путем. Но какая радиостанция могла производить подобное?
   Он еще сбавил скорость.
   -И-пе-па-ра-па-ра-пум! У-у-у-у-у-чх! О-о-о-о-у-у-у-у-у-па!
   Марс резко нажал на тормоза, и мотоцикл встал на дыбы, словно лошадь. Дело в том, что он услышал это вовне, не в радиоприемнике, и здесь сработал инстинктивно, потому что это вдруг выросло перед ним - нечто гигантское, змееподобное, плюющее паром и песком, с человеческим лицом, лишенное быстрого понимания, с наличием своих субъективных эмоций. Теперь оно нависало над дорогой, преграждая путь. Тело уходило вдаль - это было ужасно. Эта змея тянулась до горизонта. А человеческое лицо, размером с пятиэтажный дом, окаймленное желтой гривой, пялилось на Марса.
  -И-пе-па-ра-па-ра-пум! У-у-у-у-у-чх! О-о-о-о-у-у-у-у-у-па! - завывало оно.
   И еще много всего прочего.
   Марсу, уставшего от глобального однообразия, это показалось добрым знаком. Ведь дорога - она должна когда-нибудь закончится. Не может же она тянуться вечно. Вместе с этим, вспоминались таинственные зайцеподобные существа, обещавшие встретиться в Аду.
   -Хо-хо! - вскричал Хап. - Хо-хо!
   Гигантское существо взмыло вверх, и на секунду его голова скрылась в мерной синеве неба. Но вот оно вернулось. Марс увидел огромные львиные лапы. Это был змей-сфинкс желтого цвета. Из его ноздрей шел пар, а от шерсти, что вовсю колосилась на голове, отлетали мигающие песчинки.
   -У-у-у-у-у-у-у-у! - взревело оно, явно недобро.
   Марс погазовал на холостом ходу. Это был его ответ.
   -Ты такое видел? - спросил он у Хапа.
  -И да, и нет.
  -Это не ответ, - сказал Марс, - я хочу знать, опасно ли оно.
  -Всему конец, - отвечал Хап.
  -Так ты знал?
  -Нет, я не знал. Я просто сейчас вспомнил.
  -Да. Сложно с вами, с морковками.
  -Я - не морковка.
  -Нет. Ты - морковка.
   -У-у-у-у-у-у! - завыло существо. - О-ч-ххх-а-о-о-о-о-о-о!
  Марс кивнул, не зная, что отвечать.
   Тут оно проговорило - громко, мертвенно, с какой-то страшной, пробирающей, вибрацией.
   -Я - Песок! Я здесь стою! Отвечай на мои вопросы и проходи. Не отвечай и становись дорогой.
   Марс сморщился и погазовал.
   -Вопрос первый!
   Оно задрожало, выпустив облако пара из ноздрей.
  
  
  
  ".... Правило 40.3.
   .....бывают полные отрицания, и полные положения. Бывает ни то, ни другое. Но наша Земля упорядочена, а потому и мышление упорядочено. Если же вы встретили обратное, значит - это засада. И как вас не предупреждали о бдительности, вы, все же, ее не соблюли. Если вы уже попали в засаду, не стоит трепыхаться. Другое дело, если вы понимаете, что степень засадности мала, и вы с легкостью можете из нее выйти. Если же это не так, вам нужно принять форму жука, до которого вдруг дотронулся палец человека. Жук сворачивается и прекращает всякое сопротивление. Он пытается убедить вас в том, что его нет. Вместе с тем, он всегда готов к побегу. Если засада смертельна, то вам все равно не убежать. Поэтому, лучше сразу стать камнем. Если же это не так, ждите. Ждите. У ожидания всегда есть преимущества..."
  
   -Ты будешь мне помогать? - спросил Марс у Хапа.
  -Да. По возможности. Хотя я - неуч.
  -А у вас бывают и ученые морковки?
  -Хорошо. Бывают.
  -Что ж хорошего?
  -Я говорю - хорошо. Называй меня морковкой.
  -Значит, и ты видишь, что все так плохо.
  -Нет. Ничего плохого я пока не вижу. Просто я думаю, что я знаю, а чего я не знаю.
  -И на том спасибо.
  
   -Первый вопрос, - проревел сфинкс, - это точечный вопрос. После него ты станешь дорогой.
   Марс добавил газу, чтобы хоть немного соотнести рокот мотоцикла с громкостью существа.
   -Время невозможно трогать, как ты знаешь, человек. Но лишь однажды пришел представитель твоего рода, чтобы его откалибровать. Это технический вопрос. Об этом могут знать только инженеры. Кто этот человек?
   Марс щелкнул пальцами.
   -Я знаю, - отвечал Хап.
  -Чего?
  -Да знаю, знаю. Мы ж с тобой ездили. Ты же сам время и калибровал.
  -А вдруг не я?
  -Да нет же. Как называлось то, что ты делал?
  -Калибровка. Но это делалось для того, чтобы в другом мире люди могли знать, сколько здесь время.
   -Хорошо. Ты считаешь иначе?
   Марс пожал плечами.
   Существо почесалось, вытряхнув из головы сноп сверкающих песчинок.
  -Я жду ответа, - взревело оно.
   Марс сбросил газ, и мотоцикл затарахтел почти неслышно. Он предпочитал потянуть время, чтобы подождать, когда правильное решение придет в голову само собой. Он почти не волновался.
  
  
  Правило 08-у8.
  
  "... боец может быть бойцом, а может и не быть бойцом. И также не боец может быть бойцом, а можем и не быть бойцом. И то, и другое состояние, не отличается стабильностью, ведь битвами управляют не бойцы, а стратеги. Иногда стыдно видеть слабость. Но спроси себя: может быть, это не слабость? В любом случае, каждый путь хорош тогда, когда ты знаешь суть вещей. Если ж ты совсем далек от этого, следует развивать внимание. Чем холоднее в голове, тем лучше. Но это вовсе не означает, что нужно воспитать в себе статую, у которой очень хорошая пропускаемость канала. Тем не менее, Путь - это Путь. Только он способен привести туда, куда можно идти. Если ты не идешь, то это тоже Путь. Здесь нужно понимать: либо ты превратился в свинью, либо ты работаешь на качество, а потому тебе незачем напрягаться".
  
   -Я считаю до трех, - проревел сфинкс.
   Марс пробежался мыслями по своей голове, пытаясь вызвать обратную реакцию. Иногда это очень помогает. Ты, кажется, и ответа не знаешь, но, ни с того, ни с чего, он всплывает.
   -Один!
   Марс посмотрел в даль. Хорошая, бесконечная, даль. Но она уже так надоела. Возможно, Морковка прав с калибровкой. Но кто знает, о чем вообще идет речь? Да и правда ли то, что обещает монстр. Ответь на вопросы - и продолжай нестись в бесконечность, пока не кончится бензин.
   ....до встречи в аду....
   -Два!
   -Ты будешь отвечать? - спросил Хап.
  -У тебя еще были варианты?
  -Нет. Где ж мне их взять?
  -Нет, ты определенно что-то знаешь. Подумай. Я больше не буду называть тебя морковкой.
   Сфинкс втянулся назад. Быстро, почти моментально. Впереди вновь возникла трасса. Он тотчас растянулся. Его словно выдуло из самого себя. Марс вновь увидел немые, немигающие, глаза, смотрящие на него с высоты.
   -Ты будешь отвечать или нет? - проревело существо.
  -Хорошо, - ответил Марс, - время калибровал Марс Брайнер. Это верно?
  -Верно, - ответило оно удивленно, - очень точный ответ. Но не радуйся. Сейчас мы продолжим.
   -Ура, ура! - вскричал Хап. - Ты победил!
  -Это ты победил! - ответил Марс.
  -Но ты же знал.
  -Да. Я бы тоже так ответил. Но ты здорово соображаешь.
  -Ура!
  -Я ж говорю тебе. Не радуйся раньше времени.
   Сфинкс покачал головой, будто разминая шею. Сложил лапы перед собой. Вытряхнул еще один сноп искр. Приспустился, будто это могло ему помочь быть наравне с человеком. Приблизился к Марсу одним глазом. Вернулся.
   -Так вот, - прорычал он, - второй вопрос. Отвечаешь, ждешь третий вопрос. Не отвечаешь, становишься дорогой. Я задаю вопросы. Ты отвечаешь, человек. Теперь, я спрошу тебя о том, что будет. Но я сразу даю тебе подсказку. Это уже было. Все зависит от того, с какой точки на это смотреть. Итак. Долины Сияний еще не существует. Но она уже существовала. Она также уже и погасла. После нее была Долина Выбросов. После чего она отключилась и превратилась в обычное место, наполненное ржавчиной. Так вот, ответь мне, путник, на такой вопрос: инициатором Долины Сияний был человек. Именно он задал ей тон своими мыслями. Но подсказал ему не человек. И он сидел у него в голове. Кто это?
   -Я знаю, я знаю, - прокричал Хап.
   -Не делай поспешных выводов, - ответил Марс, - подумай. У нас есть время, чтобы подумать.
   -Но это же очевидно. Ты же видишь.
  -Ты думаешь, все так просто?
  -Но в первом случае все было просто. Откуда он знает, что речь идет о нас? Просто так совпало. Ты же видишь?
   -Да. Видимо.
  -У тебя есть еще варианты?
  -Нет. Я просто хочу подумать.
  -Хорошо. Я тоже буду думать.
  
  Правило А-б.5н
  
  
  "...иногда нужно знать собственный оригинал. Потому, как не всегда знаешь. Когда знаешь - когда нет. Это зависит от случая. Так, например, при приближении к Хаосу, человек меняет форму. На земле ты - человек, а тут у тебя вдруг вырастают рога, копыта, а потом ты и вовсе становишься демоном. Иные форму не меняют. Но, попадая в Хаос, они могут исчезнуть. Если ты - первичный человек, то человеком и будешь. Если ты - вторичный человек, то станешь сырьем. Если ж ты только прикидываешься, а на деле ты - кто-то еще, то, чем ближе ты к Хаосу, тем точнее твои формы...."
  
   Марс оттянул мысль, словно резинку праща.
   Один, два, три. Четыре, пять, шесть.
   Все как-то классически. И кто-то уже говорил об этом. Точных слов не вспомнить. Нет, речь шла не об этом. Но есть ассоциации.
   ...Саша Маслов....
   Да, но теперь о нем забыто. Как-то странно меняется список констант.
   -Один, - проревел сфинкс.
  -Как тебя зовут? - спросил Марс.
  -Я же уже ответил! Я - Песок.
  -Все здесь как-то не так, - ответил Марс.
  -Все так. Все так, - заволновался Хап.
  -Два!
  -Ладно. Рискну сказать. Но я мог бы и не говорить. Я думаю, я мог бы и так проехать, не отвечая на эти дурацкие вопросы. Это Хап, Морковка.
   -Верно, - прорычало существо, - но можно было не называть его имя. Морковка - она и есть морковка. А ты неплохо осведомлен, человек. А имена морковок мне не нужны, ты их сам для себя запоминай.
   -Да, есть такое.
  -Вот видишь! - вскричал Хап.
  -Чему ж тут радоваться? Он назвал тебя Морковкой.
  -Да. И что? Просто это нечестно.
  -Ладно.
  -А теперь слушай третий вопрос! - прогремел Песок. - Если ты знаешь, то с легкостью ответишь на него и проедешь дальше. Если нет, то станешь дорогой. А дорога нуждается в асфальте. Так вот. Сначала было яйцо. Потом - скорлупа. Потом из нее выросли башни, и возник город. Что это за город?
   Сфинкс-змея втянулся сам в себя и скрылся за горизонтом. На минуту, другую, стало совершенно тихо, и даже рокот холостого хода Красного мотоцикла казался частью тишины.
   Хвост змея метнулся над горизонтом.
   -Приехали, - произнес Марс.
  -Да, - вздохнул Хап.
  -Мне кажется, что я это знаю, - проговорил Марс, - но как-то слишком уж интуитивно. Возможно, если мне скажут ответ, окажется, что я все равно не знаю. Хотя и знаю. Даже правило такое есть - вы и знаете, и не знаете. Не знаете сейчас, значит - не помните будущего. Но у нас и времени нет вспоминать будущее.
   -Да......
  
  
  
  Правило 2356
  
  
  ".... вы и знаете, и не знаете. А если не знаете, значит - не помните. Так тоже может быть. Вспомнить будущее и легко, и трудно. Когда легко, то всегда легко. Когда трудно - всегда трудно. Это и закон, и не закон. Вы можете сами переписать любое правило. Это никем не возбраняется. Правила - на то они и правила, чтобы их переписывать. Это не аксиомы, не теоремы.
   Почти каждый помнит будущее.
   Ведь будущее - это смотря как посмотреть. Если выйти в Хаос, то оттуда доступен внешний обзор пространства. И каждый мир кажется маленькой частичкой. И все времена, втиснутые в эту частичку, это участки. Ставьте точку в любом месте. Принимайте ее за точку высадки.
   Если вы до этого были в более поздней точке, значит, это - будущее относительно первой точки. А, значит, будущее вы знаете наверняка. Но даже если вы и не будете ставить точку, будущее все равно можно помнить. Ведь каждый мир - это законченная картина. А значит, последний штрих уже сделал..."
  
  
   Марс посмотрел вдаль. Сфинкс точно знал, что на этот вопрос не будет ответа. Он смаковал свой успех.
   -Так не бывает, чтобы не было ответа, - произнес Брайнер.
  -Да. Точно, - ответил Хап.
  -Говори что-нибудь.
  -Какая максимальная скорость у твоего мотоцикла?
  -Ха. Не знаю. На спидометре - больше двухсот. Но я не пробовал двести. Тут дорога узкая для этого. Сто шестьдесят ездил. А что?
  -Это идея.
  -Идея? Ты хочешь от него убежать?
  -Да.
  -Я как-то сразу об этом не подумал, - ответил Марс, - но куда бежать? Если хорошо от него оторваться, то потом он нас нагонит. Тут нет мест, чтобы спрятаться.
   -Да нет. Я не об этом. Эта трасса держит 196 км/ч.
  -Что значит - держит.
  -Если бы ты попробовал проехать со скоростью, хоть на десять сантиметров быстрее этой, тебя бы выбросило в другое пространство. Я точно это знаю. Когда-то по ней ездили огромные грузовики, и таким образом они выезжали отсюда. Мы все знаем об этом. А потом трасса опустела. Наверное, где-то в другом месте была построена более широкая, более удобная дорога. Но, я думаю, она должна была сохранить свои свойства. Наверняка.
   -Если б ты раньше об этом сказал....
  -Я даже не думал, что тебе это надо.
   -Хорошо. Но ты догадливый, Хап.
   Марс выжал сцепление и погазовал. Сфинкс тотчас появился. Он точно нарисовался сам собой.
  -Это он сам себя натягивает и растягивает, - сказал Хап.
  -Откуда ты знаешь?
  -Я предположил. А сейчас он растянут. Чтобы передвигаться с такой скоростью, ему нужно снова натянуться.
  -Он что, резиновый?
  -Наверное.
  -Так ты точно знаешь?
  -Да нет. Ничего я точно не знаю.
  -Я жду ответа! - проревело чудовище. - Один!
  -Хорошо! - ответил Марс.
   Не раздумывая, он приотпустил сцепления, паля диск.
   -Ух! - прокомментировал Морковка.
   Марс рванул с места.
   Первая, вторая. Третья.
   Впереди него на трассу высыпался сноп огненных песчинок. Голова сфинкса возникла впереди, но, переключившись на четвертую передачу, Марс обошел ее. Секунды длились бесконечно. 100 км/ч. 120, 130, 140.
   -У-о-о-о-о-о-о-ч-ч-ч-ч-ч-ч-х-х-х-х-х-х!
   Песок возник справа. Он несся параллельно трассе, и пока что у него хватало скоростных характеристик, чтобы догонять Красный Мотоцикл.
   Пятая передача. 160, 170. Руки напряглись, сдерживая вибрацию. Сфинкс, было, вырвался вперед, но ближе к 190 он вдруг прекратил свой разгон и даже немного отстал. Марс увидел тень - он тянулся к нему своей львиной рукой, но ему немного не хватало.
   -Интересно, а огнем он не дышит? - осведомился Морковка.
  -В самый раз вопрос, - ответил Марс.
   -Мы уже почти.....
  -А-а-а-а-ы-ы-ы-ы-ы-ч-ч-ч-ч-ч-ч! - взревел Сфинкс.
   Марсу показалось, что его догоняет взрыв.
   -Ну вот, - пронеслось у него в голове.
  
   Правило Б-12.
  
   "....валить надо правильно. Надумал валить - вали, не колебаясь. Сомневаешься - значит, задай себе прямой вопрос. Оно тебе надо? Надо - не спрашивай. И никогда не стыдись своего решения. Никогда. Плохой побег лучше хорошего позора. И наоборот - хороший побег лучше дурного позора. Видите? Что так, что эдак - все одинаково. А это говорит о том, что все оно едино. Все одинаково.
   Валить - так валить.
   Если знаешь, что оглядывание ворует твои секунды - не оборачивайся. Если сзади - Медуза Горгона - также не оборачивайся...."
  
  
  -Сейчас вылетим! - прокричал Хап.
   Марс посмотрел на спидометр. 200. Вообще, здесь было все 260, но ездил ли он с такой скоростью? Возможно, если эта машина, как и говорили, происходила из Хаоса, она могла показывать и не такое, ибо Красный мотоцикл - это не просто так. Вот, скажем, есть Шестое Пальто, и есть факт Цветения. А также известно, что Седьмое Пальто еще не цвело. Существа, что живут в мире материи, не могут ни опровергнуть, ни подтвердить сей факт. Точно так же - и с Красным мотоциклом.
   Известно, что он - сам по себе. У него нет хозяина. Он может тысячу лет стоять на своей ножке, а потому вдруг двинуться в путь. Сам по себе. Потом - если хозяин все же появляется, они сосуществуют. Словом, здесь нет ничего однозначного.
   Марс продолжал смотреть на спидометр, и впереди него был туман. Не было ни трассы, ни утомляющего синего неба. Бесконечность растворилась в скорости, будто таблетка - в желудке. Спустя мгновения скорости не существовало, и колеса крутились сами по себе, нагнетая стрелку спидометра.
   Туман вошел в двигатель и пробулькал.
   -Одно из двух, - сказал Марс, - либо мы выскочили, либо нас проглотили.
   -......
  -Как ты думаешь?
  -....
  -Не знаю. Думай, что хочешь. Я буду настраивать себя оптимистично.
   Марс сбросил газ, и не было никаких изменений. Мотор булькал, пуская в себя туман, стрелка спидометра возвращалась назад, но больше ничего не происходило.
   -Ты видишь? Чего ты молчишь, Морковка? Эй!
   Когда скорость упала окончательно, Марс затормозил и поставил мотоцикл на ножку. Включил фару. Луч света уперся в плотную, но не равномерную, стену. Когда, местами, туман расступался, то луч уходил далеко, почти - до края зрения. Отметив исчезновение Хапа, Марс снял с мотоцикла бокс для продуктов и пообедал. Он не то, что не знал, что думать. Он и не хотел думать.
   Шоссе закончилось. Теперь впору было выяснить все остальное.
   -Раз Морковки нет, буду разговаривать сам с собой, - произнес он.
   Сложив в бокс обеденные принадлежности, он завел двигатель и поехал на маленькой скорости. Под колесами была низкая, почти что - газонная - трава. Некоторое время Марс ехал прямо. Потом - вверх. Потом - вниз. Наконец, туман немного прояснился. Он увидел холмы и впадины, окутанные волокнистой дымкой.
   Больше ничего не было.
   -Это здорово, - сказал он сам по себе, - я люблю изменения. У меня почти не осталось бензина. Потом пойду пешком. Нет, с Хапом было веселее. Теперь я совсем один. Видимо, он остался там. А что ему будет? Он - Морковка, при чем - нематериальная. Песок его и не увидел. Он даже и не знал, что он есть.
   Взобравшись на пологий холм, Марс спустился назад, и так продолжалось довольно долго. Устав, он вновь поставил мотоцикл, достал спальный мешок и лег спать. У него не было ни одной мысли по поводу дальнейшего пути.
   Проснувшись, он выпил чаю.
   Это был предпоследний чай.
   Он вновь поехал, и спустя несколько подъемов и спусков еще больше утомился. Волокна тумана плелись, точно волосы. Это был новый род бесконечности. И он, как и прежний, не требовал ни отрицаний, но доказательств.
   -Так можно чокнуться, - сказал Марс.
  -Да, - ответил он сам себе.
  -Может быть, нужно подождать, когда туман рассеется. Может быть, жилье человека находится где-нибудь неподалеку.
  -Да. Такое может быть.
  -Да, но если человека высадить в пустыню Сахару, он и понятия не будет иметь, что где-то есть люди. Если рядом не будет оазиса, он наверняка погибнет.
   -Но мне уже повезло.
  -А если это - дорога. Ведь он сказал, что если ты не ответишь на вопрос, то станешь дорогой.
  -И это - не исключено.
   Марс остановился. Выключил двигатель. Поужинал (или -пообедал, или - позавтракал). Здесь не было ни солнца, ни звезд, ни дня, ни ночи. Лишь косы тумана и бесконечные холмы.
   А что, если так будет продолжаться тысячу километров?
   Разложив спальный мешок, он заснул. Проснувшись же, обнаружил, что бензина осталось километров на двадцать, и это будет большой, жирной, точкой над и - когда закончится бензин. Теперь можно не задавать вопросов и не напрягаться, а подождать, когда все решится само собой.
   В одном из разделов коробки были сигареты. Марс не курил, но иногда позволял себя побаловаться. Он вынул сигарету и закурил.
   -Самое главное, что ничего не понятно, - сказал он, - если оно действительно меня проглотило, то у меня вообще нет шансов. Я когда-нибудь умирал? Нет. Вот Слава Космос, он рассказывал, как умирал. Домой-то он не сам вернулся. Говорит - там был каменный век, и его связали и сбросили со скалы, так как решили, что он - демон. И ничего утешительного. Лечу, говорит, мимо скалы пролетают, все такое. А потом вдруг понимаю, что меня к столу зовут. Выхожу из комнаты - а там бабушка рыбы нажарила, большая такая рыба, речная. И все сели, чтобы поесть. И все. Я глаза протирал. В зеркало смотрел. Никакого эффекта. Был я - нету меня. И ничего доказать нельзя. Вот так вот сразу. А второй раз, когда умер - то тоже погиб. То была война, и обе стороны использовали воздушные шары. И вот, шар пробили, и мы упали. Но там не сразу была смерть. Я увидел зеленые полосы, и даже какие-то механизмы были, но точнее ничего описать нельзя. Но все равно, потом последовало возвращение. Утром, в кровати. И еще надо в институт идти, а фиг вспомнишь, нужно готовиться или нет, или там халява какая-та наметилась. Словом, каждый раз - по-разному. Один раз - как отрезало, а в другой - пробел в памяти наступает. Сергей Крабов говорил, что он один раз даже до старости дожил. И умер. Все ему твердили, что такого быть не может, это заподло даже, мол, никто еще от старости не умер, а он сказал - нифига. Простые люди в Реке-Наизнанку подвержены старению. Хотя смерть там - не такая. Кто-нибудь думал о смерти? Ведь человек просто уходят. А потом, иногда, видят его двойника. Но это - не он. Это - его темная половина. Она то приходит, то уходит. Но если у нее спросить, как дела, то она ничего не ответит. Она понятия не имеет, о чем речь идет. А вот Серый, он был в более тривиальном месте. Потом пацаны пробовали туда добраться, но так и не нашли. Кто-то даже решил, что все это - козни Саши Маслова. Но потом как-то привыкли. Стали верить. Даже пробовали к Серому кличку прицепить - Старый. Но был еще один чувак, и у того погоняло было - Старый. Так, что о том, что Серега - Старый, скоро забыли. У Крабова же очень большой опыт. Но, как ни странно, когда приходишь домой, ничего этого нет. Иначе б он был умнее любого средне-статистического человека. Вон, целую жизнь прожил. Небось, многое, что умел. А потом выясняется, что это - сон. Машина научилась обманывать мозги. Тебе кажется, что идут века, а это тебе приснилось.
   Он потрогал мотоцикл за руль.
   -Да. Если б только не это. А потом проснусь, и выяснится, что мотоцикла и не было. Сейчас главное - не проголодаться. Хотя нет, я уже привык есть мало. Это дисциплина. Вообще, хорошо быть дисциплинированным. Хотя, вот, Бархан. Он как-то поумнел. И вернулся он сам собой, без смерти. Он знает дорогу. Хотя я чо, не знаю? Сейчас не знаю, значит - узнаю. Мы ж тогда вернулись. И тогда, правда, все дело то ли в скорости было, то ли в высоте. А Бархан, да, так поумнел, что решил основать компанию, торгующую тюбиками еды, которой питаются космонавты. Типа это очень полезно и очень модно. Не знаю, что у него там получится.
   Марс лег на спину и смотрел в туман.
   Волокна плелись. В тумане не было сырости. Наверное, это было что-то иное.
   -Когда-нибудь это точно закончится, - говорил сам себе Марс, - просто ничего не будет. Река-Наизнанку исчезнет. Будет научно-исследовательская группа. В-общем, будет. Тут ничего не попишешь. Ровным счетом.... Время, оно как-то так.....
   Он закрыл глаза.
   -Времени нет. Есть просто точка.
  -Точка.
  -Берем циркуль и ставим в центр точки.
  -Ровно в центр.
  -Привет. Это я.
  -Да. Привет. Как бы ты поставил точку.
  -Не поставил, а поставила. Я - женского пола.
  -Ну и хорошо. А то мне постоянно снится абсурд. Ничего не могу с этим поделать. Один голый абсурд. Я уже, было, решил, что все это происходило со мной в прошлой жизни. Но это нельзя доказать. Ни плюса, ни минуса. Нет, я - человек честный. Я не хочу выдумывать. Вот, бывают разные чудаки, они ищут НЛО. При чем, и в городе Ф. А город Ф. - это, ведь, само по себе - сплошное НЛО. Но они этого не видят. Они едут в Сибирь, находят там какие-то аномальные зоны.
   -А где Сибирь?
  -Вот еще. А.... Нет, ну это - в извне.
  -Далеко?
  -Да я и не могу описать... Так вот, они берут множество своего оборудования. Устраиваются там. Ставят палатки. И, так как НЛО не появляется, начинают выдумывать, что оно есть, просто его не видно. У них тогда начинают происходить контакты с представителями других цивилизаций. Вот так вот просто. Потом они учат своих учеников. Я, если б честно, в этом верил. Но в наше время люди летают в космос. А здесь, у нас, в горах - здесь стоит несколько мегамашин. И то, что я здесь - это гораздо серьезнее. Но они нас не слышат. Хотя город Ф. полон слухов, разговоров, а также клубов, и даже Храмы Хаоса есть. Но куда там. Там же - слишком ярко, модная музыка. Вроде, как дискотека. Хотя это не просто так.
   -А где город Ф.?
  -Нет. Так дело не пойдет.
   Марс понял, что глаза у него открыты, и он разговаривает не сам с собой. Волокнистый туман расцвел. Он переливался, перетекал, будто неоновая реклама, а на его поверхности бегали маленькие разноцветные снежинки. Издалека они походили на свечки. Вблизи можно было рассмотреть их структуру.
   -Это далеко? - спросил у него женский голос.
   Марс не удивился. Он знал, и не знал. Точно в одном из Правил. Этот голос происходил откуда-то из детства, когда он думал, что, если взобраться на высокое дерево, можно потрогать рукой облака.
   Но что это?
   Ведь он не мог проецировать этот образ на туман.
   -Далеко, - ответил Марс, - мы живем здесь, как в многослойном пироге. В каждой прослойке - целая планета. Когда этого не знаешь, кажется, что этого не может быть. Но достаточно увидеть. И здесь, в Реке-Наизнанку, пространство таково.
   Огоньки пробежали у него по руке. От них шло тепло. Одна из светящихся снежинок застыла у него на носу.
   -Я многого не знаю, - сказала она.
   -Кто ты? - спросил Марс.
  -Ты должен знать обо мне.
  -А ты обо мне знаешь?
  -Конечно. Пока ты спал, я появилась.
  -Ага.
  -Я - Долина Сияний.
  -Опять все сходится, - проговорил Марс, - я не зря учился. И прошлое, и будущее - все это рядом друг с другом.
   -Да. Но меня это сейчас не касается. Я знаю свое предназначение. Но ты должен меня сконцентрировать.
   -Но откуда ж мне знать, на чем концентрироваться?
  -Есть яйцо, а есть курица.
  -Это так. Но как все так получается? Выходит, ты знаешь, а я - нет.
  -Но и ты много, чего знаешь. Ты рассказываешь такие вещи, которые я никогда не слышала.
   -Да, я много чего такого знаю.
  -И я много знаю. Ты же задашь вектор.
  -Для чего это?
  -Я должна задавать желания.
  -Ага. Ты исполняешь желания.
  -Верно.
  -Вот, - Марс поднял указательный палец, - теперь я понял. Теперь я все понял. Человек живет так долго, а в детстве он живет еще дольше. Со стороны кажется, что это было и прошло, а изнутри, из детства, все не так. Все оно большое, бесконечное. Верно. Да, как-то я и забыл. Долина Сияний. Точно. Значит, ты готова исполнять желания.
   -Да.
  -Может, это - и смерть. И Слава рассказывал. И многие другие. Стас же, он рассказал то, что рассказал ему сам Гусь Паперман. Он же жь, Гусь, еще тот гад. Он просто так ничего не расскажет. Так вот, Гусь тоже попадал в подобный зашиворот. Вроде и жизнь, но уже и нет. Он находился в каком-то пространстве, и там было много странных статуй. Он бродил, бродил, пока не понял, что умер. Тут же он понял, что память отнята. Но есть один момент, который - точно правда. Он пошел на охоту, и там на него напал волко-олень. Тогда Гусь явственно осознал, что он находится в пространстве после жизни. То есть, он умер. Он - мертвец. Он ходит между статуй, и там нет людей. А потом он встретил все-таки людей, и никто из них не понимал, что он умер. А Гусь вдруг пошел, пошел, вышел на дорогу, и тут оказалось, что идет мимо Бумагино. Тогда он тормозил маршрутное такси. Но денег у него с собой не было, и его вытурили. А то пространство, оно само собой куда-то ушло, делось куда-то. И до города он дошел пешком, хотя от Бумагино замучаешься пешкодралом дрыпать.
   -Я об этом не слышала.
  -Возможно.
  -Тебе нужно сказать мне, что делать.
  -Гм....
  -Желания. Тогда я буду воплощаться.
  -Я помню. Мы играли в тебя. Нужно было найти место, где ты находишься. У нас таким местом было карьер. Это был новый карьер, там ничего не росло, один песок был. Там ты и была. Мы загадывали желания, и они как будто сбывались.
   Огоньки окружили Марса со всех сторон. Неоновый туман усилил свечение, и было уже светло, точно днем.
   -Что же ты придумаешь?
  -Во-первых..... Я помню.... Анька тогда придумала.... Что-то вроде как счастья..... А.... Мы любили ходить в магазины и смотреть на товары. Денег никаких у нас не было. Мы смотрели и мечтали. И она решила так: пусть Долина сделает так, чтобы все могли прийти в одно место и выбирать там себе все бесплатно. Я думаю, что это - самое то. Пусть все будет, как тогда. Это - первое. Второе - я хочу выехать к людям. Я уже устал двигаться в бесконечности. Это Крабов рассказывал. Когда он водил дружбу с Сашей Масловым, то часто попадал в абстрактные места. Так вот, одно время они занимались взрыванием Волшебных Автобусов. Выходя на совершенно невозможные дороги, они стояли там со своим подрывным оборудованием. Но длина дорог, она, в принципе, была измеряема. Дороги шли по все планете. В-остальном, кроме дорог, там все было, точно стекло. И Луна была - что стекло. Но зато там все было ясно. Автобусы использовали тот мир, как буфер. Попадая в него, они переключали скорости. После чего, проскочив некоторую дистанцию, они включали генераторы и протыкали материю. Но там была цель.
   -Хорошо, - ответила Долина Сияний.
   Марс встал и сел на мотоцикл. Он чувствовал усталость - будто нечто, что накопилось в его разуме, было готово прорваться и убежать, оставляя за собой дымный шлейф. Туман рассеялся. Ему открылась большая долина между двумя высокими холмами. Повсюду бегали разноцветные огненные снежинки. На какое-то время ему даже показалось, что он меняет сознание, точно змей - кожу. Один шаг, и ты возвращаешься в мир своего детства.
   Но что там говорил Паперман? Ведь он плохо идентифицировал свое состояние.
   -Это все? - спросила она.
  -Нет. Еще.... Хотя нет, не знаю. Могущества я не хочу. Получить все даром тоже не хочу. Это не интересно. Тогда и жить незачем. Пусть другим будет хорошо. А мне хватит и того, что я выйду отсюда. Знаешь, я хочу, чтобы было что-нибудь совсем новое. Я имею в виду, со мной. Если ж будет то, о чем я уже знаю, это будет не то. Пусть будет что-нибудь... О чем я не подозревал.
   -Хорошо.
   Он вдруг понял, что пространство надувается, и надвигается ветер........
   Он стоял и смотрел навстречу этому странному явлению.
   Пузырь.
   Может быть, что-то было связано с его мыслями или эмоциями - внешние стенки пузыря двигались в такт его мозгам.
   -Так вот, - сказал Марс.
   Он вдруг понял, что сочиняет правило. Возможно, это было в первый раз. Все правила брали за основу некий первоязык. Их, безусловно, читали в переводе, иначе бы они срабатывали, как заклинания, и чтение каждого из правил приводило бы к различным последствиям - от креативных до разрушительных и даже - катастрофических. Но все правила - перевод. Где-то они написаны на стенках. Где эти стенки - никто не видел. Но об этом где-то говорилось. Где-то, когда-то. Стенка - это тело файла. Читаешь правило - запускаешь его на исполнение.
   Но - если бы это было позволено смертным.....
   Марс вытянул руки вверх. Ему показалось, что он приподнялся в воздухе и висит - в нескольких сантиметрах от земли.
  
   "...если ты сумеешь повиснуть...."
  Он остановился - на каком языке он начинал говорить? Пузырь, образовавшийся в атмосфере, начинал разлетаться на перья, и они тянулись, напоминая волосы облаков. Воздух повсюду колебался, рождая частица новой материи. Ветер бы сбил Марса - но он не действовал на него.
  
   ".....то родится оно. Оно из оно. Новая жизнь - лист и бумага. Пишем, рождаем его. Нет более никакого способа. Только медитация, усердие, созидание...."
  
   Пузырь наконец лопнул. Из него вырвались лучи нового солнца. Это была какая-та далекая звезда. Она освещала собой поверхность неизвестной планеты.
  -Оно, - сказала Марс.
  Он не знал, конечно - что оно, и о чем он сам говорит. Новая жизнь появлялась. Она не была ни человеком, ни животным, и вообще - это было пространство - наполненное, мыслящее, живое. Ветер усилился до предела, и тогда начался дождь. Это был мировой дождь. Он шел по всей земле, во всех мирах. Марс завёл мотоцикл и поехал через дождь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 5
  
   Изучение Фидера
  
  
  
   Эпоха М. была светлой и замечательной. Наступил момент, когда в столице Зарчча было запланировано построить два небоскреба. С чем это было связано?
   Ни с чем. Впрочем, был Синий Дом. Он подавал пример. Он был шестом, подпирающим небо с помощью своей стеклообразной скорлупы.
   Это потом, когда цивилизация разовьется, то есть - даже и не через века, а спустя десятка четыре-пять веков, у людей будет цели и смысли. Они будут просчитывать выгоду. Боги, перетасованные, будто карты в колоде, выжмутся до максимума. Будет необходимо то, максимально соответствующее рационализму борьбы. Пока и это не отпадет. Люди соберутся в космос, но главным их идолом будет невиданная, пожирающая, суета.
   В эпоху М. еще не было смысла.
   Многое делалось просто так.
   Не смотря на то, что люди обладали значительными техническими знаниями, это не приводило к каким-либо всплескам.
   Сознание оставалось чистым и первобытным.
   -Будем строить башню, - это был лозунг Славы Космоса.
   После этого шли прения, какой высоты поставить башню. Высота Синего Дома уже никого не устраивала. Спустя нескольких лет прений стало ясно, что башня нужна такая высокая, чтобы, поднявшись наверх, можно было дотронуться до облаков. Тогда возник вопрос - из чего ее строить. Самым простым решением была бы синяя глина, которая при нагревании становилась крепкой, металлически-стеклянной, однако, к тому моменту было уже много различных конструкторов, архитекторов, которые предлагали массу самых разнообразных решений.
  -Природа создает много странных вещей, - произнес тогда речь Вячеслаав, - все это говорит о том, что в доисторическую эпоху наша планета представляла из себя машину-завод, и материалы с этого завода куда-то везлись. Я могу предположить, что так строились какие-нибудь космические поселения. У меня есть сведения, что в ту пору не было живых разумных существ. В космосе обитали так называемые Строители - большие, величиной с многоэтажный дом, железные люди. Строители появились вместе с материей. Жили они парами. После окончания всех строительств они разлетелись по разным уголкам вселенной. Иногда происходят встречи с ними. Но Строители избегают общения с людьми.
   Откуда Слава взял эту информацию, было неизвестно. Может быть, и сам придумал.
   Вторым большим проектом было жилое здание большой высоты, раза в два выше Синего Дома. Был составлен проект. На одном этаже должно было располагаться две квартиры. Таким образом, здание получалось - точно дерево, тонкое и высокое. Для стыковки узлов из углепластика использовался природный клей. Его нашли там же - в больших пластиковых емкостях с надписью "Glue" (именно в ёмкостях он залегал в земле).
   Начиналось одно из самых грандиозных строительств Эпохи под девизом М.
   Слава стоял на мостике воздушной машины. Он обозревал строительство.
   -Скоро все будет по-другому, - произнес он.
   -Возможно, - ответил Лесничий 40, - вот только не кажется тебе, что все это уже было?
  -Может быть, и было. Но как я могу это определить? Только по ощущениям?
  -Но ты же полагаешься не только на ощущения? У тебя должны быть сведения.
  -Да. Но они расплывчаты.
  -Где же мы узнаем правду?
  -Ее нужно искать. Правда сама не дается.
  -Я думал об обратном.
  -У меня был план.
  -Да? И каков он?
  -Он опасен. Я бы запланировал его на самое окончание жизни. Но я не могу точно определить, когда именно моя жизнь закончится.
  -Волны Хаоса должны сказать об этом.
  -Да. Но если бы знать заранее. Я не хочу рисковать своей жизнью раньше времени.
  -Что же ты задумал?
  -Я знаю место, где в кабеле есть дверь. При чем, ручка на двери экранирована, а значит, до нее можно дотрагиваться. Это дверь была найдена в результате раскопок, инициированных предсказанием Миреха.
   -Разве предсказания Миреха - не абсурд?
  -Я всегда думал, что нет. Но проверить это не было возможности. Наконец, в полном секрете, мы произвели выкапывание. В том самом месте, на которое указал Мирех, был найден фидер. При чем, рабочие, как обычно, ошиблись - нужно было аккуратно прокопать рядом, не касаясь кабеля. Они же взяли правее. В результате, три человека тотчас испарились. Когда край кабеля показался, мы использовали воздухонагнетатель. С помощью него край кабеля расчистили. Там-то и нашли эту дверь. Нашелся и доброволец. Ему было обещано звание героя Зарчча. Посмертно, разумеется. Он подошел к этой двери и подергал за ручку. Ничего не произошло. Так мы поняли, что за эту ручку можно держаться.
   -Вы сумели ее открыть?
  -Нет. Мы и не пытались. Работы вскоре были свернуты. Яму замаскировали и поставили охрану. С тех прошло уже три года.
   -Но почему ты не ведешь исследования?
  -А что там исследовать? Нужно открывать дверь и смотреть, что там.
  -У тебя нет ключей?
  -Есть. На днях они были найдены там же, возле кабеля. Они лежали в песке, в коробочке. Там же была записка, в которой говорилось: "Ушла за хлебом. Скоро приду".
   -И что? Ключ подходит?
  -Да. Наши люди проверили. Он входит в замочную скважину и прокручивается. А значит, дверь, очевидно, откроется.
   -Настал момент! - воскликнул Лесничий 40.
   -Да.
   Воздушная машина начинала делать разворот. Она покинула пределы Зарчча и шла над массивной водной гладью Великой реки. С одной стороны виднелись леса и поляны островов, с другой - синели пределы противоположно берега, подножия гор Периметр, ровных, точно дворцы из кристалла. Двигатели гудели ровно и монотонно.
   -Я решил организовать экспедицию, - сказал Слава, - но сначала были сделаны приготовления. Составлена моя биография. На случай непредвиденного. Назначен и.о. Разработан план работы на ближайшие двадцать лет. Теперь можно идти. Я надеюсь, что мы сумеем войти во внутреннюю полость кабеля.
   -Кто же идет с тобой?
  -Я беру своих людей.
  -Может быть, ты возьмешь меня? Я уже стар, и кому, как не мне, говорить о Хаосе, повернувшись к нему лицом.
  -Да. Я думал. Потому я и рассказываю это тебе. Ведь эта операция секретная. В случае чего, никто не должен знать, куда мы делись.
   -Ты уверен, что в Зарчче сохранится стабильность?
  -Куда она денется? Стабильность зависит не от меня.
  -Но ты руководишь уже целую вечность.
  -Да. Но вечность однажды может прекратиться.
  -Хорошо. Значит, я иду с тобой.
  -Это - твое желание. Я не могу тебе приказать. Это не банальная операция.
  -Хорошо. Я согласен.
   Сделав большой крюк, машина вновь летела над архипелагом. Внизу был виден остров Осень, который также называли Оосень, что произошло после того, как Вячеслав официально объявил, что он - Вячеслаав. На этом острове добывали природное стекло в листах. Также здесь было несколько крупных стадионов. На одном из них регулярно выступала популярная команда Пупер-Жук. Это было ее родное поле, и она там часто побеждала. Как раз в тот момент, когда машина летела над стадионом, шел матч на кубок Зарчча. Играли Пупер-Жук и Статика (Железное) - клуб первой лиги.
   -Интересно, какой счет? - спросил Лесничий 40.
  -Надо связаться с землей, - сказал Слава.
   Он набрал дежурного.
  -Дежурный, это восьмой. Ты следишь за матчами?
  -Да.
  -Сейчас идет матч на стадионе имени И.Мраморного. Какой счет?
  -Сейчас. Ага. 40:3 в пользу хозяев.
  -Спасибо.
  -У них там редко кто выигрывает, - заметил Лесничий 40.
  
   ...Стояло утро. Работали моторы. Повсюду двигались люди. Все были готовы. В группу Славы входили Анна Центр, некий Серго Воробьянян, почти, что двойник Арама Воробьяняна, Лесничий 40, верховный жрец храма Хаоса, и пять вооруженных бойцов, специально подготовленных для этой операции. Слава взял ключ и направился к двери.
   Кабель был, что стена, закругление замечалось лишь у верхнего края. Он был покрыт смолой и какой-то технической бумагой, и вокруг распространялся едкий химический запах. Вдоль его поверхности, на расстоянии в несколько метров, тянулись кольца спиралевидных утолщений, и здесь воздух ионизировался и шипел. Эти места считались наиболее опасными. Любой предмет исчезал с расстояния в метр.
   Кабель поедал пространство. Это было очевидным. Еще вчера, слушая, как в полночь кричит Птица Гочс, Слава думал об этом. Теперь же было не до раздумий. Он держал в руках ключи.
   Участники акции молчали. Они понимали, что ни паника, ни беспричинная эйфория, ничего не изменят. Нужно дождаться момента. Слава был уже близко. Он шел по специально установленному помосту с перилами, ощущая на своей коже действие электричества. Волосы на его голове шевелились, поднимаясь вверх. Он был во власти силы, ему неизвестной.
   Вот и дверь. Такая же черная, гофрированная, дегтярная. Ручка с деревянной рукояткой. Он вставил в ключ в замочную скважину и обернулся. Анна Центр кивнула ему.
   -Я иду, - сказал Слава, - я иду. Сейчас все закончится. Я жил слишком долго. Я вернусь. Я увижу маму. Увижу институт. Бабушка спечет пирожков с вишней. Сейчас весна. Вишня идет ранняя, кислая. В нее нужно добавлять сахар. А вот вареники - в самый раз. Вареники со смородиной. Вареники с крыжовником. Я покидаю тетради в кулек. Сейчас модно ходить на занятия с кульком. И чтобы там была одна тетрадь. И никто ничего мне не скажет. Был сон. Нет сна.
   Он щелкнул замком. Ему показалось, что поляризация воздуха усилилась. Кабель как будто реагировал на его действия. Он был живым. Мысли его, перемешиваясь с напряжением, превращали воздух в иные вещества.
   Слава потянул дверь, и она поддалась. Тяжело, но без скрипа. Его взору открылся коридор. Он шел вдоль кабеля, на фоне металлической стены, в которую были встроены всевозможные кабель-каналы, заклепки, ручки, крошечные лампочки с синим светом.
   Он повернулся к своей группе и кивнул.
   Те двинулись за ним.
  
   ....За первый час было пройдено сто метров. Каждый шаг записывался и фиксировался. Горели яркие фонари. Делались зарисовки. Дело в том, в Эпоху М. фотоаппаратов еще не существовало. Это не смотря на то, что техника имелась самая разная, в том числе - и зачатки ламповой электроники.
   Слава Космос остановился подле очередной синей лампы. Это был фонарь, затянутый в мутный стеклянный кожух, и было видно, что лампа внутри - продолговатая, с двумя источниками света. Над кожухом имелась решетка. Это чтоб ногой не зацепить (Ведь может быть - и лапой, и щупальцем). Внешняя сторона стены была металлическая, черная, с разными изгибами, выемками. Напряжения на ней никакого не было. Другая сторона коридора была ровной, и здесь повсеместно были приборы - много кнопок, тумблеров, вентилей, но никаких индикаторов и ламп. За стеной слышалось мерное гудение. Это напоминало работу большого, серьезного двигателя.
   -Нам здесь ничего не понять, - сказал Слава, - очевидно, через эту дверь входил обслуживающий персонал. Люди, или не люди. Судя по древним свидетельствам, кабель тут был всегда. То есть, первые люди сразу же его обнаружили. Отсюда следует, что это - дело рук не человека.
   -Давайте что-нибудь нажмем, - предложила Анна.
   -Я предлагаю ничего не нажимать, - запротестовал Серго Воробьянян.
  -Ладно. Идем еще сто метров и возвращаемся, - решил Космос, - на первый день хватит. Уже одно то хорошо, что мы живы.
  -Пока, - заметила Анна Центр.
  -Да. Верно.
   На следующие сто метров был потрачен час. Странные приборы, что попадались по пути, не отличались один от другого. Все они были одинаково черными. Их точно вылепили из камня. Наверняка, разобраться в них смог бы только специалист.
   Слава вспомнил свое первое знакомство с Фидером.
   Это было так давно. Но давно - в сжатом времени Реки-Наизнанку. Относительно реальности, это было маленьким всплеском, секундой. Точно такой же была и жизнь любого человека относительно звезд. И если бы звезды являлись живыми организмами, они бы никогда не узнали, что на маленьких крупицах холодной материи рождаются и умирают миры. Одна эра - будто капля упала. Всплеск, круги. И ничего больше нет. Что же было внутри этой капли - пойди, разбери.
   Он стоял возле кабеля.
   Воздух шипел и ионизировался, готовый разорвать, расплавить, превратить все живое в напряженные электроны. Река-Наизнанку была первозданной, и в ней, казалось, не было ни одного человека. Теперь он внутри - и ничего не происходит. Может быть, это потому что - Он. Ведь больше никому не выйти из этого мира. Все здесь зародиться, все здесь и останется. Только он, Анна, и все, кто были с ним тогда. Где они теперь?
   Он вспомнил про Бархана. Прошло уже много лет. Наверняка, Бархан не изменился. Он вообще не способен меняться. Может быть, если б Марс был здесь. Но Марс не жил в Реке-Наизнанку в две последние эпохи. Случись бы обратное, он, Слава, наверняка бы знал это. Любой человек инициирует появление себе подобий. Ничего же подобного не происходило.
   -Ничего нового, - сказала Анна.
   Один из бойцов был художник. Он зарисовывал очередной пульт, полный однородных черных кнопок.
   -По-моему, это даже не кнопки, - сказал Серго.
  -Мне тоже так кажется, - ответил Слава, - как-то все это нелогично.
  -Это нелинейная логика, - сказала Анна.
  -Да. Самая, что ни есть, линейная. Кнопки, как кнопки. Если бы это делали не люди, они бы предоставили что-нибудь еще. Какие-нибудь тычинки, чешуинки, что-нибудь из ряда вон выходящее. А это - именно кнопки.
   -Нажми.
  -Легко.
  Слава потянулся к ближайшей кнопке и нажал ее. Свет погас и тут же зажегся. При чем, было не понятно, как это произошло. И никто этого не понял. Ведь моргнули не только синие фонари, но и те, что были в руках.
   -Ты понял? - спросил Слава.
  -Нет, ничего, - ответил Серго.
  -Фонари гасли? - спросила Анна.
   В мерном звуке работающего мотора появился призвук. Он был еще заметен, но усиливался с каждой секундой. Спустя минуту это было очевидным - внутри, в остальной трубе, будто вращался некий ротор, издающий отчетливый свистящий звук.
   -Может, назад пойдем? - спросил кто-то из бойцов.
   -Да. Пожалуй, - проговорил Слава.
   Он развернулся и вздрогнул. Две, три секунды он никого не видел. Впереди тянулся закругленный, крупно гофрированный, коридор, со светящимися окнами в метре от достаточно ровного поля. В поле зрения не было людей. Слава не успел испугаться. Мир вновь вернулся, и перед ним были Серго, Анна Центр, а дальше - вооруженные тяжелыми автоматами бойцы. Все они смотрели на него с непониманием.
   -Что? - спросила Анна.
   -Идем, - ответил Слава.
   Он двинулся вперед, не ожидая ничего хорошего. Слава хорошо знал такие штуки. Сознание человека не генерирует образы просто так. Всему есть причина. Он уже был уверен, что просто так им отсюда не выбраться.
   -Что будем делать? - спросила Анна.
   -Сейчас увидим. Но у тебя же хорошо развита интуиция. Ты должна чувствовать ситуацию.
  -Хорошо.
  -Что хорошо?
  -Нет, ничего.
  -Ты просто не хочешь говорить?
  -Нет. Я просто ничего не чувствую.
  -Ладно.
   Слава вспомнил историю про Дальнего. Было это или не было, он не знал. Но, даже если этого и не было, это было свидетельство наличествования Саши Маслова в Реке-Наизнанку. Это было еще в эпоху под девизом У., то есть, достаточно давно. В землях Нанэ-Он жило много людей. Все они были мастерами и тружениками. Они никогда ни с кем не воевали. Поля Нанэ-Он ломились от урожая.
   Ныне эти земли пусты.
   Все случилось именно тогда, когда пророки говорили о приближении новых, светлых, времен. "Все худшее уже позади", - говорили они, - "солнце сняло свои солнцезащитные носки и ведет себя более скромно. Теперь оно навсегда будет таким. Мы точно об этом знаем".
   В тот день был звездопад.
   В Нанэ-Он пришел человек. Он снял свой плащ. Разложил ковер. Стал показывать чудеса. Люди тотчас поняли, что он - большой умелец. К нему стали записываться в очередь. Он говорил много правды, а также рассказывал много таинственного. Вскоре ему верили все Нанэ-Он.
   Звали этого человека Сашей Масловым. Был он молод, важен, причесан.
   Однажды Саша встал на постамент и объявил лозунг:
   "Возлюби Дальнего своего".
   Все люди Нанэ-Он собрались в поход, чтобы возлюбить Дальнего, и Саша показывал им путь. Из этого похода никто не вернулся. Много позже в Акимее объявился человек, который все это рассказал. Он якобы был единственным уцелевшим. По его словам, люди Нанэ-Он шли за Сашей, и тот привел их к громадным воротам, что вели в другое измерение. Там их и ждал Дальний. Ничего страшнее, чем он, на земле не существует. Большинство людей относятся к этой легенде достаточно прохладно. Но он, Слава, он же знал, кто такой Саша.
   -Кажется пришли, - сказала Анна.
   Впереди забрезжил свет, падающий из открытой двери. Он весело разбавлял синюю темноту трубы. Он свидетельствовал о том, что живая реальность должна быть навсегда сильнее. Какой бы ни были трубы, фидеры, иные электричества.
  -У меня волосы шевелятся, - проговорил Серго.
  -Боишься? - спросил Слава.
  -Нет. Просто так шевелятся.
  -Дурной знак, - сказал кто-то из воинов.
  -Да.
  -Да, да, - согласился Слава, - главное, чтобы это прекратилось.
  -Что ты имеешь в виду? - спросил Серго.
  -Я знал одного человека, и у него была такая болезнь - шевеление волос. Он ничего не мог сделать с этим. Ему было хорошо, когда дул ветер - никто ничего не замечал. Остальное время ему приходилось носить высокий колпак.
   -Это не смешно, - проговорил Серго.
   В нескольких метрах от выхода Слава заметил мертвый телефон. Однозначно, это был он, и до этого его здесь не было. Он хорошо запомнил все предметы на входе. Аппарат был черен, точно вход во вселенную особенной минусовой ночи. Диск номеронабирателя оттенялся белым ободком и цифрами. Трубка цеплялась сверху, соединяясь черным проводом. Телефон находился на первом пульте, что был отмечен после проникновения внутрь фидера.
   -Это он? - спросила Анна.
   -Да, - ответил Слава.
  -Говорили же, чтобы не заносили предметы вовнутрь, - возмутился Серго.
  -Это не то, о чем ты думаешь, - сказала ему Анна.
  -Ты когда-нибудь разговаривала по нему? - спросил Слава.
  -Нет.
  -Тогда бери трубку. Я уже раза три по такой штуке болтал.
  -И что было?
  -Да нет, ничего не было.
  -Сегодня футбол, - сказал один воин.
  -Кто играет?
  -Наши.
  -Кто именно?
  -Зарччикс.
  -Я болею за Сеппо.
  -А я - за Грамотных Людей.
  -Тоже мне команда. Только в болоте играют.
  -Зато ваши в болоте вообще играть не могут.
  -Так там делать нечего.
  -Ладно-ладно.
  -А я болею за Кувайй.
  -Правильно. В Уре всегда хорошо играли.
   Анна взяла телефон и подула в трубку. Она вопросительно посмотрела на Славу. Тот пожал плечами:
   -Они когда работают, когда нет.
   Не добившись от телефона каких-либо результатов, Анна положила трубку на место. Сделала шаг назад. Обернулась. Она стояла точно напротив выхода из фидера, но сначала ей подумалось, что она ошиблась. Да и глаза сами по себе не верили. Да и не приспособлен человек к резким скачкам реальности. Как тут не привыкай, жизнь - она и в Реке-Наизнанку - жизнь.
   -Чего, еще чего-то? - спросил Слава, глядя на Анну.
   Разум же его говорил: так и думал. Ощущения меня не обманывают. Он подошел и смотрел вместе с Анной. А спустя несколько минут, без особенных колебаний, они ступили в ярко освещенное, стерильное, помещение.
   Коридор был ровным, каким-то больничным. Плафоны в виде эллипсов - белые, с ровным, немигающим светом. Ближе к потолку - ряды окон. Судя по потолкам соседних помещений, края которых можно увидеть в окне, там - те же плафоны. Может быть - такой же коридор. Голова тотчас находит какие-то дурацкие варианты. Может быть, и дальше, и еще дальше - сплошные коридоры. Множество параллельных. Неизвестная, непонятная, невозможная бесконечность.
   Воины держали наготове свои тяжелые автоматы. Они были готовы ко всему.
   -Кто, что об этом думает? - спросил Слава.
   -Я ничего не думаю, - ответил Серго.
  -Я думаю о том, что надо перекусить, - произнес один из бойцов.
  -Точно, точно, - сказал другой.
  -Вам бы только есть, - сказала Анна.
  -Хорошо. Давайте есть, - решил Слава.
   Группа села обедать, подложив под себя вещевые мешки. Коридор уходил в вдаль, вправо, влево, спустя какое-то время сложно было определить, в какую сторону идти, хотя стороны было всего две. Достаточно было сделать несколько оборотов вокруг своей оси, чтобы навсегда запутаться.
   Анна делала стрелки мелом на стенах. Она была уверена, что возвращаться придется по этому самому пути.
   -Марс много рассказывал про подобное, - сказал Слава, - он как-то подробно говорил о том, как находился в Хаосе. Это было в то время, когда на город Ф. налетели Злые Месяцы.
   -Где находится город Ф.? - спросил Серго Воробьянян.
  -Я думал, ты знаешь.
  -Нет, я не знаю.
  -Это сложно объяснить, - произнесла Анна, - это то, что находится. А вот по какую сторону находимся от него мы, это уже другой вопрос. Совершенно другой.
  -Так вот, там он и видел бесконечность, - продолжил Слава, - он потом порывался ее нарисовать, но рисовать он не умеет.
   -Я рисовала, - заявила Анна.
  -Ты тоже об этом знаешь?
  -Да. Он мне первой рассказал.
  -А я думал - мне.
  -А помните, в прошлом году матч в Царкисе? - спросил один из бойцов.
  -Не, не помню.
  -Помню.
  -Это когда 1:0 был?
  -Нет.
  -А кто играл.
  -Сеппо с Перцами играли.
  -А..... Да, то матч был.
  -Я помню. Когда зрители на поле побежали.
  -А ты был?
  -Да. Это ж полуфинал был.
  -Дай воды.
  -Не пей много. Вдруг мы тут навсегда останемся.
  -Чо, дурак, что ли?
  -А что. Все может быть.
  -Да не сглазь. Мы тут высохнем, и будут скелеты лежать и сохнуть.
  -Тихо, - указал Слава, - я знаю, что будет. Мы не засохнем. Вы что думаете, Слава Космос закончит жизнь, засохнув?
   -А вдруг, - сострила Анна.
   Тут она встала, будто что-то заметила. Бойцы на это внимания не обратили. Они говорили о Н-футболе.
   Анна подошла к стене и что-то нажала. Послышался еле заметный шорох. Перед ней поднялась дверь - словно занавес. Взору явился огромный зал, полный столов, машин, дисплеев. А главное - в ней были люди в халатах, и все они были заняты какой-то работой.
   -Что там? - спросил Слава.
   -Смотри.
   Все вскочили и выстроились за спиной у Анны. У самой дальней стены, метров через двести, находился длинный ряд пультов. Детали было сложно рассмотреть, но, местами, наблюдались огромные стрелочные индикаторы, и стрелки на них уверенно, даже как-то нагло, раскачивались. Горели лампы. Моргали мониторы. В центре было несколько широченных экранов, изображающих графики и кривые, и там также все перемещалось.
   Многое, что находилось вдоль стен, было недоступно для обзора - там было слишком много аппаратуры. Центр же казался более или менее свободным. Там в одном месте за столом сидел человек. Рядом с ним были папка и портативный компьютер.
   -Надо идти, - сказал Слава, - это уже лучше, чем ничего.
   Он сделал шаг и оказался в зале. Вся группа проследовала за ним. Слава шел по направлению человека в центре, и никто из людей не обращал на них никакого внимания. Несколько раз он видел людей в халатах вблизи, но это ни к чему не привело. Все следовало согласно законам непонятной, молчаливой, логики.
   Наконец, он приблизился. Человек, сидевший за компьютером, был пожилым, но без признаков дряхлости. Он спокойно, даже как-то весело, щелкал клавишами, параллельно делая записи в большой тетради. Он был одет в серый строгий костюм, белую рубашку с галстуком. В переднем кармане пиджака были видна пачка сигарет.
   -Здравствуйте, - произнес Слава.
   Человек приподнял глаза. В его взгляде не наблюдалось ни тени удивления. Он точно смотрел на одного из своих сослуживцев.
   -Здравствуйте, - ответил он повседневно.
   -Скажите, а где мы? - спросил Слава.
  -Сейчас гляну.
   Мужчина защелкал мышью компьютера. Он глядел на экран, а пришельцы из Реки-Наизнанку его совсем не интересовали, хотя и были вооружены и круто экипированы. Получив результат, он обратился к Славе:
   -Значит, Вячеслаав, так?
   Он говорил деловито, будто речь шла о доставке товара или ценных указаниях.
  -Да, - ответил Слава.
  -Идете во-он туда, видите? - он указал рукой.
   Слава посмотрел, но ничего не увидел.
   -Видите, синяя дверь?
  -А-а-а-а.
  -Входите в фойе, вызываете любой лифт, набираете 107-й этаж. Там выставочный зал.
  -Хорошо, - ответил Слава, - а что там выставлено?
  -Там вам покажут.
   Мужчина кивнул, тем самым показывая, что на этом его объяснения закончены.
   -Хорошо.
   Он повернулся к своей группе, показывая взглядом, чтобы те следовали за ним.
   -Слава, что он тебе сказал? - Серго догнал его, трясясь от волнения.
  -Да нет, ничего. Это все - к одному. Мне говорили об этом. И вот теперь мы воочию убеждаемся, что это так. Редко, кому из живых людей доводилось здесь быть. Я бы сказал, что один человек из всего поколения, может быть, и бывает здесь. Не более того. Даже такие как мы, и то не можем в этом разобраться. Так же, Ань.
  -Да, Слав.
  Он открыл дверь и оказался на площадке, где было несколько лифтов. Вызвав один из них и дождавшись, когда в кабинку войдут все исследователи фидера, он набрал 107-й этаж. По прибытию их тут же встретили. Это была молодая, белая, какая-та полупрозрачная, девушка в белом халате. Она весело и радушно улыбалась, и когда она открывала рот, было видно, что и там у нее есть подсветка. В-остальном же, все было как у людей. Ни Слава, ни Анна, и не планировали увидеть что-нибудь попроще. Все же остальные находились в состоянии легкого, но устойчивого, шока.
   -Здравствуйте, - произнесла девушка, - меня зовут Ро. Я рада вас видеть в выставочном зале Прозрачной Машины. Здесь, с самого порога, мы и начнем, вместе с вами, нашу экскурсию. Сейчас мы проследуем в буфет, где немного перекусим, а заодно просмотрим ознакомительный фильм "Клонирование машин". Из него вы узнаете, что все Машины размножаются копированием с примесью. Примесь добавляется в новый экземпляр для того, чтобы одна Машина отличалась от другой, и не возникало ощущения, что все мы живем во вселенском инкубаторе. В этом также есть и практическая ценность. Дело в том, что на макроуровне также происходят выставки, и там между рядов машин бродят гиганты. Каждый из них столь огромен, что, будь он рядом с нами, мы бы не смогли понять, что он существует. Если бы все Машины были одинаковыми, то никто из гигантов не посещал бы выставки. Пойдемте.
   Буфет был, как буфет. Помещение, столики, большой экран, стойка. За стойкой никого не было, зато имелась некая металлическая рука, которая брала тарелки и ставила на любой стол. В нужное время она удлинялась и укорачивалась. Бойцы застыли в ужасе, и Слава стал хлопать их по спине.
   -Это нормально, друзья, - говорил он, - так и должно было быть. Я вас уверяю.
   -Присаживайтесь, - сказала Ро.
  Лесничий 40 воспринимал всё взбудоражено, записывая что-то в блокнот. Все, что происходило вокруг, было главным в его жизни
   На столики были поданы легкая закуска и напиток, отдаленно напоминавший чай. Дождавшись, когда все будут готовы, девушка с подсветкой Ро подошла к маленькому пульту и включила экран. Фильм начался с непонятного, достаточно быстрого, ролика, отдаленно напоминавшего рекламный. Помимо нарезок, в которых отображались всевозможные механизмы, поршни, микросхемы и прочее, время от времени были видны иероглифы, узоры, полоски, а также вообще невесть что. После окончания этой мешанины возник синий фон, и в центре него - нечто, что могло быть прибором.
   -Это - Машина, - сказал радостный мужской голос, - вы видите ее с расстояния в 150 километров. Машина не так огромна, как вы можете себе подумать. Она гораздо меньше нашей планеты. Благодаря ее компактным размерам, любая подобная машина может быть размещена внутри астероида. Именно этим замечательным качеством и воспользовались создатели суб-цивилизаций, что обитают под электронными куполами на маленьких планетах. Но для астероидов, чей диаметр не превышает 100-200 километров, существуют компактные модели.
   На экране возникло звездное небо. При приближении стала видна небольшая зеленая планета, окутанная светлым заревом.
   -Это - Капткан, - продолжил голос, - Машина седьмой мобильной модели встроена в дополнительное измерение, что лишает жителей планеты накладок. В жилом измерении Машина не видна. Это позволяет всем живым существам жить как на поверхности, так и в глубине почвы. Каптканская цивилизация достигла в возрасте более 100 тысяч лет. Она живет и процветает. Машина отслеживает все небесные тела, которые могут проходить слишком близко от планеты и с помощью генератора меняет траекторию их движения. А сейчас мы посмотрим на то, как выглядит Капткан в суб-измерении.
   -А что будет, когда планета будет перенаселена? - вдруг спросил один из бойцов, которого звали Ивас.
   -Машина следит за популяциями, и иногда происходят сокращения. Это неизбежно.
  -Значит, если людей будет слишком много, они начнут воевать?
  -Это - вопрос выбора людей, - ответила Ро, - они могут и не воевать. Когда к вам в гости приезжают родственники, вы же находите для них место, даже если и квартира маленькая. Люди тоже могут поступать разумно. К моменту, когда их популяция достигает критического уровня, они должны уметь летать в космос и заселять другие планеты. Если же этого не происходит, Машина может сделать перезапуск, и тогда развитие мира начнется заново. Это программа. Она всегда так работает.
   Картинка на экране сменилась. Появилось звездное небо. Прежняя планета была безмолвным камнем, из которого повсюду торчали трубки, полусферы, металлические штыри.
   -Вы видите портативную Машину, встроенную в астероид, - сказал голос, - наружи остались лишь накопительные резервуары и антенны. Машина может быть полностью автономной. Но связь с внешним миром ей все же необходима. Она находится в постоянной взаимосвязи с участниками домена. Благодаря этому она передает свой опыт и перенимает чужой.
   -А мы имеем отношение к Машине? - спросила Анна.
   -Да. Любой живое существо имеет к этому отношение, - ответила Ро.
   -Вкусные пирожки, - заметил Слава.
   -Да, да, - поддержал Серго.
   Между тем, фильм продолжался. Был показан завод-гигант, определить размеры которого было невозможно. Он висел где-то в черном пространстве, на фоне провала в бездну, окольцованного молчаливо-белесой туманностью, и звезды были здесь редки. Сооруженные подсвечивалось бледным внутренним светом, словно оно было сделано из жесткой, но полупрозрачной, кожи.
   -Завод, - сказал диктор.
   Камера сделал круг, чтобы подчеркнуть мрачность этого места. Слава повернулся, чтобы посмотреть на воинов. Один был занят едой, второй пытался понять, третий чистил оружие, а двое других шепотом обсуждали новости Н-футбола.
   -Каждая новая машина сходит со стапелей в течение трех лет. Для вселенной этот срок - ничто.
   Появилось новое изображение - некая точка, откуда была видны скопления галактик, и каждая из них была чуть больше звездочки. Видимо, этим самым подчеркивалось, что такое настоящее Ничто.
   -Далеко не все предметы унифицированы, - продолжал диктор, - далеко не все создано по одному образу и подобию. Во вселенной есть места, где жизнь не понять. И даже сложные вычислительные приборы не могут распознать ее. Но мы не говорим о Хаосе, первичной материи, которая заполняет бесконечность. Все наши измерения - лишь небольшая прослойка на его фоне. Но живым разумным существам эта прослойка кажется гигантской.
   И вновь - завод.
   - Когда стало ясно, что модель 10099 не требует доработок, ее тотчас стали клонировать. Все предыдущие варианты, начиная с варианта 7, который первым пошел в серию, потихоньку списываются. Но их и сейчас много. Альтернативные исследователи считают своим долгом описать миры ранних, недоработанных, машин. Их не так уж много - они производились либо в единственном экземпляре, либо небольшими сериями. 10099 же была поставлена на поток. Но, в отличие от обычных механизмов, здесь нельзя говорить о сборке. Генная инженерия таких аппаратов гораздо сложнее, чем у любого живого существа. Поэтому, размножения машин и называется клонированием. Сначала получается зерно, которое, при помещении в благотворный раствор, дает росток. Именно оно, зерно это, и взращивается методом клонирования. Весь остальной процесс роста проходит под контролем. Росток получает питательную среду, информационное излучение, воспитательный газ. Достигнув необходимого возраста, он транспортируется в место постоянной дислокации.
   В тех же случаях, когда необходим некий мобильный вариант, что было показано на примере Капткана, Машина сначала выращивается до взрослого состояния, и только после этого происходит ее монтаж.
   А сейчас мы рассмотрим общую схему клонирования......
   Покинув буфет, все чувствовали себя по-разному. Славе казалось, что каждую частичку его мозга чем-то нашпиговали, и из головы торчат иголки, в которые поступает непонятно какая жидкость. Он с трудом понимал, как попал сюда. Казалось, что предыдущей жизни никогда не было, и всю жизнь он провел здесь - в странных коридорах и лабораториях.
   -Ты как? - спросил он у Анны.
  -Не знаю. Я думаю о том, не будут ли над нами проводить эксперименты?
  -Ты считаешь?
  -Нет, я ничего не считаю. Но место это явно не стандартное.
  -Что верно, то верно.
  -Какие такие эксперименты? - осведомился Серго Воробьянян.
  -Это к слову, Серго, - отозвался Слава, - просто все это нужно с чем-то ассоциировать. Я думаю, будь рядом с нами Марс Брайнер, он бы точно нашел решение.
  -Вы это о чем? Вы считаете, что нам нужно бежать отсюда?
  -Куда ж ты побежишь? - сказала Анна. - Ты вообще слышал о Мертвых телефонах?
  -Да, слышал.
  -Так вот, время от времени, люди, которые находят эти аппараты, дозваниваются сюда. Говорят, что это - большая удача. Конечно, далеко не всем понятно, что произошло. Но я тебе точно говорю - это то самое место.
  -И что?
  -Откуда я знаю.
  -Это большая удача, я думаю, - произнес Слава, - она нас пропустила. Возможно, этот выбор делается за счет генерации случайного числа.
  -Поэтому и удача, - продолжила Анна.
  -Удача не всем улыбается, - сказал Слава.
  Лесничий 40 почти не разговаривал. Видимо, мысли и впечатления лишили его дара речи. Ро провела их в еще один огромный зал, и там было полным полно экспонатов, и, судя по всему, все это были модели машин, уменьшенные во много раз. Они стояли длинными рядами - дети невиданного, непонятного, разума, существа абстрактных форм. Рядом с каждой моделью стоял экран на ножке, и там светились какие-то иероглифы. Когда группа исследователей фидера приблизилась, иероглифы вдруг сменились русскими буквами, и текст нес в себе информацию о каждом из агрегатов.
   -Прошу обратить ваше внимание на первую модель, - произнесла Ро, - на самом деле, эта Машина - самая сложная из всех, что были построены когда-либо во все времена. Это теперь мы живем в эпоху упрощения и унификации. Модель "1" же была настоящим поворотом к системам с того момента, как материя затвердела, выйдя из Хаоса.
   Агрегат действительно был странным. Описать его форму было невозможно. С одной стороны, он не походил на предмет естественного происхождения. С другой - он был чем-то средним.
   -До модели "1" также были машины, - сказала Ро, - но все они были построены в глубоко исследовательских целях.
   -А люди тогда были? - спросил Серго.
  -Нет, что вы. Впрочем, есть свидетельство, что до вселенной была еще одна вселенная, и там могли обитать такие же, как и мы с вами, существа. Но после нее ничего не осталось.
   -Вообще ничего?
  -Совершенно верно.
   -Значит, эта модель теперь - музейная редкость? - предположила Анна.
  -Да. Совершенно верно. Полагаясь на механизмы подобного рода, вселенная быстро отстроилась. Машины цеплялись к спинам Строителей. Строители - это гигантские разумные роботы, которые живут столько, сколько существует материя. Они могут жить и еще дольше. Их разум в корне отличен от нашего, человеческого. Увидеть Строителя - очень большая удача. Иногда они приземляются на планетах с разумной жизнью, но в контакт ни с кем не вступают. Они попросту игнорируют людей. Так вот, эти гиганты буксировали машины к местам их впайки в планеты. После чего начиналась ионизация. Планеты бурлили, изливались магмой, и так появлялась атмосфера. Используя методы креативизма, а также наработанную в ходе экспериментов базу данных, машины принимались создавать живые организмы. Так начиналось то, что принято называть эволюцией. Хотя ни о какой эволюции тут и не могло идти речи. Так, постепенно, нарабатывался гумус, стабилизировалась атмосфера, отлаживались энергетические процессоры. На основе процессоров создавался разум, который, в идеале, был способен повторить творцов. Что, как вы сами понимаете, зачастую далеко не так.
   -Ага, - сказал Слава.
  -Поэтому, люди не хотят поклоняться? - спросил Ивас.
  -Тут другое, - отвечала Ро, - но сейчас мы переходим к модели "2". Ее отличие заключается в том, что в центральное ядро был добавлен дополнительный канал. Он позволял генерировать суб-измерения. Таким образом, под контроль новой машины попали не только энергия и разум, но и время. Суб-измерения не использовались для заселения. Зато в них можно было хранить множество дополнительных модулей. Надо сказать, что и нынешние машины хранят свои модули в суб-измерениях, которые надежно защищены от любого вмешательства. Вся планета на этих широтах напоминает гигантский город, состоящий из загадочных сооружений. Повсюду видны стены, испещренные надписями. Это - содержание текстовых файлов программ. Если знать, что там написано, то можно знать все. Во всяком случае, что касается данной системы миров. Машин с дополнительным каналом было выпущено не так уж много. Зато модель "2.5", то есть - два основных канала и один дополнительный, получила достаточно широкой применение. Здесь мы видим одно основное измерение, и целая череда дополнительных. Некоторые фантасты, услышав странный зов подсознания, называют эти измерения отражениями или тенями, что, конечно, в корне неверно. Тем не менее, современные многоканальные машины создают до несколько тысяч векторов, которые, в свою очередь, образуют гигантскую череду ветвлений. За каждый такой отдел отвечает машина-почка, которая также способна почковаться, создавая детей. Современные приборы - это подлинное торжество мысли. Таким образом, мы почти достигли того, к чему стремились - Мы создали БЕСКОНЕЧНОСТЬ.
   -Ничего не понятно, - сказал один из бойцов.
   -А вам и не надо понимать, - отвечала Ро, - вы - почетные гости. Эта лекция навсегда впечатается в ваш разум.
  -Очень здорово, - сказал Серго, - я не хочу, чтобы меня печатали.
  -Но это естественно.
  -Я тоже не все понимаю, - произнес Слава, - вот если бы изучать это планомерно.
  -Вы и так изучаете это планомерно, - улыбнулась Ро, - поверьте это.
  -Мы когда-нибудь там будем, - сказала Анна загадочно.
  Слава посмотрел на нее с вопросом.
  -Как будто из будущего, - смущенно сказала она.
  -Что - из будущего?
  -Может, я уже смотрела на это из будущего.
   Наконец, ход экскурсии привел группу исследователей к той самой современной модели, и здесь уже не было ни путаницы, ни загадки - таинственная, мигрирующая от одного времени к другому, то расцветающая, то превращающаяся в звездный бутон, форма сама тянулась к разуму, чтобы выдать ему тысячу подсказок. Она летела капелькой, падала, образуя круги, и они, переливаясь, двигались вдоль мозга, возрождая первозданные картины.
   Славе казалось, что он - древний проточеловек, обросший шерстью. Вокруг него - дикая, не окученная, даль, полная хищников и дичи. Он идет, держа дубину. Солнце садится, образуя оранжевые коридоры через пространства. Стенки еще тонкие - на закате хорошо видно, что мир - не единственен. Дали ближайшей из параллельностей также бесконечны и красивы, и в них - почти то же самое. Кажется, что где-то у горизонта два мира сливаются, точно реки. Возможно, что ближайшие дни племя пойдет туда, чтобы проверить. Ведь хорошо там, где тебя нет. А потому, это странное соседнее пространство кажется раем. Возможно, что там дичь сама бежит тебе в руки, и нет опасных хищников.
   Где-то там, где сливаются реки....
   Еще деды предсказывали - будет путь, который приведет в новую землю, где хорошо, как в раю. Хорошо. Там и появятся огромные, высокие поселения, и люди отбросят волосы. Они покорят землю, дороги, и время. Возможно, именно там будет построен первый мост, ведущий на Луну, мир иллюзий.
   -Говорят, раньше вообще не было границ, - прорычал ему другой проточеловек.
   -Да. Рассказывают. Это было тогда, когда много поколений назад мы выбили отсюда львов.
   -Еще раньше.
  -Может быть.
  -Я думаю - если тогда не было границы, то почему люди не остались там.
  -Не знаю.
  -Старики говорят, там происходят странные вещи.
  -Но ведь они сами того не видели.
  -Там стоят высокие, блестящие, духи. Они спят. Но, если к ним подойти, то можно услышать, как они дышат во сне. Они гладкие и напоминают воду. Только - твердую и теплую. В них также видно отражение. По высоте они - как горы. Если заснуть рядом с этим спящим духом, то ночью он вселяется в тебя, и ты становишься совсем другим. Возможно, именно поэтому мы не знаем о тех, кто туда ушли. Ведь они не вернулись. Духи взяли их к себе.
   -Ты так думаешь?
   -Я ходил к месту слияния земель.
   -И что?
  -Я попробовал пройти.
  -Ты ходил один?
  -Да.
  -И что же?
  -Я едва не прошел. Там нет барьеров. Говорят, что на пути внезапно встают горы. Однако, это не так. Просто идешь, и больше ничего. Шерсть на тебе бунтует, шевелится, будто живая. В голову лезут какие-то мысли. Слышны голоса. Но не страшно.
  -Это хорошо, что не страшно.
  -Да. Оно манит тебя. Сложно избавиться от этого ощущения. Но потом я понял, что могу остаться там совсем один. Ведь закат уходил. Тогда я вернулся и заночевал на дереве. Идти в темноте я не решился - на меня могли напасть звери.
   -Так это ты там научился приделывать к палке камень?
  -Нет. Это само собой мне пришло в голову. У меня было такое настроение - я думал, что умею. Так я это и сделал.
  
  -Современная модель - венец творчества разума, - сказала Ро, - ее структура проработана до самых мельчайших элементов.
  -Мы живем в ней? - спросила Анна.
  -Не совсем так, хотя - и так. Все дело в том, что нам удалось добиться максимальной делимости субпространств. Таким образом, это - не просто бесконечность, а - рациональная бесконечность. Вы можете взять два удаленных друг от друга элемента. В первом обитают люди, а во втором - некие идейные элементы без физической оболочки. В первом атмосферой служит воздух, а во втором - она не нужна, и потому ее нет. Вопрос - как достичь такого парадокса? Это и есть современная модель, позволяющая создавать так называемый эффект параллельных миров.
   ....В перерыве Слава нашел уборную, чтобы умыться. В голове проплывали таинственные круги, и один вопрос:
   -Здесь - это тоже там, или это - там?
   Ведь до сих пор все пространство было инсайдом мегамашин. Но что же это? Сам процессор?
   Так.....
   Он умылся, посмотрел на себя в зеркало и увидел за спиной у себя человека. Тот улыбнулся, покачал головой и даже как-то пошатался, точно репер - в промежутках между словами, когда надо молчать, но всякие знаки руками показывать.
   -Гм, - сказал Слава.
   Тот развел ладони. Мол, а что тут скажешь? Слава повернулся. Человек не исчез.
  -Кто бы сомневался, - произнес Слава, - кто бы..... Это твое логово?
  -Да нет, - с чувством невинности ответил Саша Маслов, - с чего ты взял. Как будто я волк какой?
  -Ну....
  -Ась?
  Саша присел.
  -Ну рассказывай, - сказал Слава Космос, - скажи что-нибудь по нормальному. Что ты тут делаешь? Кто ты, Саша. Да и давно мы тебя не видели.....
  -Друг ты ситцевый.
  -Что?
  -Ты хотел сказать "друг ты ситцевый".
  -Н-да.
  -Я, знаешь, я тут поработать решил.
  -А-а-а-а.
  -Правда.
  -Не директором ли?
  -Та кто же меня директором возьмет? Сначала нужно наработать на директора.
  -А.
  -Я - лаборант.
  -Тоже хорошо.
  -А знаешь, интересно. Я пипеткой протуберанцы ловлю.
  -А зачем?
  -Сказали - ловлю.
  -Логично.
  -А Серого давно не видел?
  -Да видел вообще-то. А чо?
  -Слушай, а ты ж - президент?
  -Ну да.
  -Презик!
   Саша потянулся и потрогал Славу за плечо.
  -Во. Слушай, а дашь автограф.
  -Ну, давай блокнот.
   Саша вынул из кармана блокнот и протянул Славе. Тот расписался.
  -А знаешь, в чем еще дело, дружище, - сказал Саша Маслов, - ты думаешь, парадокс времени на меня не действует? Нет, ребят, вы как-то давно уже меня в нечеловеки записали. А вы сами-то бродите между времени похлеще, чем я. Ребзики. Я к вам вообще собирался. Это ж сколько шуму-то можно сделать. Я не то, чтобы хотел революцию сделать. Но вот - повзрывать. Хаос.
   -Так, так.
  -Ты не такай, Слав. Ты знаешь, я собираюсь. Я доработаю до отпуска и махну к вам туда. На трамплине. У нас такая штука есть - можно в любое место попасть. Ее недавно открыли. Как-то Ольга Тимофеевна зовет меня, очки снимает - очки-то на три глаза, Ольга Тимофеевна - она такая. Трёхглазая. И говорит - у меня, мол, день рождения, работаем до трех, а потом - фуршет. Заодно и на трамплин посмотрим. И вот, посылаем Кольку Егорова в супермаркет за коньяком. У нас супермаркет - через протоку. А по протоку куски большого взрыва плывут, просто так не перейти. Надо по мостку идти. А когда идешь, из огня постоянно какие-нибудь щупальцы высовываются и норовят тебя схватить. Колька ж сходил. И стали мы решать: прямо в рабочем зале - некультурно, да и надоел он. В кафе - в кафе дороже. В подсобке - там мягкими дисками все завалено. И вот, пошли мы на лужок - там много скамеек. И там стоит трамплин. И вот, отмечаем мы, поздравляем Ольгу Тимофеевну, говорим ей много теплых слов. И все на трамплин смотрим. Ну, я подошел, дисплей включил, почитал меню. Оказывается, что временем эта штуковина не управляет, но вот проткнуть пространство - это нефиг делать. Например, хочешь ты в Москву. А как? А вот ставишь координаты, встаешь на планку - и бац - и в Москве. Только это не телепорт. Телепорты пока не изобрели. А это - луч. И плюс, на первые три дня тебе выдают защитное облако. А то мало ли - ты прыгаешь, а там атмосферы нет. И все. И прощай май лав прощай. Или, например, ты хочешь в соседнюю галактику. А там вообще планет нет. И тебя в центр звезды бросает. А облако - оно если что, назад тебя затянет. Вот!
   Он вновь, точно репер, сделал некие знаки.
   -Да, я понял, - сказал Слава, - повезло тебе. Я, вот, такого не видел. Я вообще ничего не видел. Живу себе и живу.
  -Да что ты, дружище, - ответил Саша Маслов, - это тебе повезло. Я такого, как ты - не видел. Я ж говорю, посмотрел я на машину эту и понял, что непременно отправлюсь к вам. Вот только до отпуска еще далеко. Я ж только три месяца отработал. Но проблема в том, Славик, что, когда я к вам соберусь, у вас там уж тыща лет пройдет. А мало ли, что может за тыщу лет случиться. Ты же сам знаешь - процессоры нещадны! Ты то знаешь, а народы этого не знают. И живут себе.
   -Хочешь сказать, что, когда мы вернемся....
  -Нет, с вами этого парадокса не будет. Это я тебе точно говорю.
  -А-а-а-а.
  -Вы же пришли по приглашению.
  -Значит, они все-таки могут управлять временем.
  -Да что ты. Время - это такое уже уравнение. Загоняешь его в программу, и погнал. Сейчас версия времени идет - BV-8. В прошлом году ввели. А у BV-6 были проблемы. Иногда сбои были. Простые люди об этом не знают. А вот во вселенском масштабе они есть. Особенно, когда долго работает, реестр начинает захламляться. У нас в подсобке стоит аппарат с BV-6. Там даже пароля нет. Можно резервными копиями управлять. Я брался потрогать, а там черт ногу сломит. Даже если программирования не знать, там фиг управишься. А в главной рубке, брат, там пароль стоит. А то мало ли. А главные - оно им не надо. Они ерундой не страдают. Но, если бы оно им было нужно, они б могли в любую точку пространства и времени попасть. И в прошлое, и в будущее.
   -Ого....
  -Только, тоже не везде. Первое время образовала операционная система BV-Dos, и туда доступ закрыт. Он запаялся. Так, что Большой Взрыв напрямую увидеть нельзя. И правильно. Не все ж коту масленица.
   -Интересно тут у тебя.
  -А не то слово. Я ж знал, куда работать идти. Ты думаешь, я только и могу, что зажигать? Меня, брат, знаешь, как наука зовет. А еще знаешь - есть спецкоманда, у них есть доступ. И они проникают повсюду физически. Я как-то раз пришел на обед, в столовку, и там они были. Важные типы все. Я им кричу - привет, пацаны, а они кивают, улыбаются. А один говорит: о, а ты ж чисто Саша Маслов. А я - да. Ну, иди, присаживайся. Я присел. Они говорят, давай выпьем. Наливают кефира, чокаются. Говорят: о, ребят, это - Саша Маслов. А я попытался выяснить - а что они имеют в виду. Мало ли. Может, они не о том, а просто - мол, новичок, рубаха парень. Я так и не узнал. Но они такие добрые, важные, будто все знают. Но могло быть, могло. Они ж в любое практически прошлое приходят. У них там, брат, по-ходу, все строго. Безобразничать нельзя. Но я не знаю - я даже постеснялся расспрашивать. А они такие лощеные, подкаченные. Две девки у них - тоже такие все спортивные, подтянутые, как гимнастки.
   -И что, не узнал?
  -Не-а. Я потом в ту столовку все ходил, но как-то не получается эту команду встретить. У нас тут столовок много, народу ж много.
   -А-а-а.
  Слава как-то даже и не знал, что сказать.
  -Эх, махнул бы я к вам, - проговорил Саша мечтательно, - но я не могу бросить. Любую б работу бросил. А эту..... Представляешь, что мне в трудовой потом напишут? Нет, это серьезно.
  -А чо платят? - нашелся Слава.
  -А нормально. Нет, я ж лаборант, первый разряд. Пока мало. Но я не ради денег....
  -А....
  -Я......
  -А мы, вот....
  -А я видел. Эх, эх.
  -Да, сочувствую....
  -А я, наоборот, завидую вам, поцики. Жизнь у вас! Да и ты..... Эх... Слушай, а давай еще автографы дашь. На всех листках распишешься. А я, может, где и продам их. У нас - нет, у нас торговать нельзя. У нас вообще барыг нет. Но я, может, в Вещеево съезжу на выходных - там люди все вторичные, у них там можно и автографы продать.
  -А они, что, обо мне знают?
  -А фиг его знает. А все равно. Скажу ж - это - автограф Славы Космоса. Они, может, и не знают, кто ты именно, но имя-то славное. Это ж природа додумалась - Слава Космос! Это ж нет равных. Я продам, а чо купить? О, там можно, в Вещеево, купить пирожочную. Сейчас продают. Поставлю там управляющего, и буду на выходных приезжать, смотреть. Но тоже - не ради денег. Знаешь ж, какие пирожки бывают?
  -Не.
  -Та ладно.
  -Специальные какие-нибудь.
  -Ага. С жаренными гвоздями ел?
  -Нет.
  -Тут класс нужен, чтобы гвозди прожарились-то.
  -А-а-а.
  -А с комариным салом?
  -Гм.
  -О, знаешь, вкуснота! А еще там целую партию съедобного гранита завезли. Правда, это как повидло. Но люди едят.
  -Ясно.
  -Эх, как скажу им, что самого Славу Космоса видел. Эх, ждет меня слава! Но вот бы не заиграться. Слава - вещь опасная. Нужно вообще-то в руках себя держать и не расслабляться. Меня, знаешь, как-то уже заносило. Нехорошо все это. Хотя и прикольно. Слушай, а ты - злопамятный?
  -Я?
  -Ну, не я же.
  -А чо ты спрашиваешь?
  -Не, ну надо же что-то спросить.
  -Ну ты....
  -Ладно. А я - я чо то вспоминаю.
  -Да?
  -Не, я на Серого не обижаюсь. Он - хороший пацан. Просто как-то вот так. А он у вас там же?
  -А я не помню.
  -Вот ты ж Слава. О, а я пойду. А то у нас перерыв заканчивается.
  -Гоняют?
  -Нет. Но на голову ж не надо садиться.
  -Тоже верно.
  -Покедова, дружище! Пойду я, пойду. А, кстати, Марсятко давно не видел?
  -Нет, давно.
  -Так нет или да?
  -Так с одной стороны, и вчера.
  -Это ты о чем?
  -Так мир позавчера появился.
  -Вот! Я ж и говорю, кайф! А он там у вас кто?
  -А я его не видел еще.
  -Ладно. Появится. Зародится. Уж я-то его знаю!
  -Ага.
  -А я его, знаешь, одно время ловил.
  -Кого?
  -Марса.
  -А для чего?
  -А чо, не знаешь.
  -Да знаю. Но не помню.
  -Ладно тебе.
  -Правда.
  -Я, Славик, хотел сделать из него молекулу.
  -Ну. Это в твоем стиле.
  -Нет. Ты думаешь, я - дурак?
  -Нет.
  -Мало ли. Вдруг - думаешь.
  -Нет не думаю.
  -Ты ж знаешь, откуда Газово-Молекулярная религия зародилась?
  -Да я особо не вдавался.
  -Нет, ты вспомни - каждое живое существо - квант.
  -Ну да.
  -Не ну, а это я придумал.
  -Врешь ты все.
  -Я сначала хотел создать первичный квант. И для этого мне нужен был человек. И я решил использовать Марса. А он, сволочь, заставил солнце чихать, и вся моя затея провалилась.
  -Он чо то говорил, но это в прошлой жизни было.
  -Видишь, и ты запутался.
  -Я не запутался.
  -Ладно.
  -Хорошо. Ты Марса не поймал. Хочешь сказать, что Газово-Молекулярная теория - твоих рук дело?
  -Ты не понял просто.
  -Да разве тебя можно понять?
  -Да правда все просто, Слава. Все очень просто. То, что рассказывают о сотворении мира, о польтах - это одно. Я, да, я - да, я если б захотел - может, и замутил бы чего. Но мне тут еще потренироваться надо. А так просто я не смогу. Так вот, если я еще тут поработаю, то - мало ли. Может - я ученым заделаюсь.
  -Ну и что?
  -Да ничего. Все эти истории возникли в Ветхом Молекулярном Завете задолго до меня. А я ввел в обращение обряды и обращение в Молекулу, и сам лозунг - "Молекула!" Больше ничего. А ты думал....
  -Так я и не думал.
  -Ну и напрасно. Напрасно, Славик.
  -Ну так, от тебя что угодно ожидать можно.
  -Я сейчас на другом этапе. Нет, если б Серый был рядом, мы бы что-нибудь новое-то и замутили. А Серый решил сам по себе. А что мне сказать. Хозяин - барин. Правильно? Вот я теперь работаю. И над собой работаю тоже. А то как ты хотел.
  -Ага.
  -Бага.
  -Ясно все с тобой.
  -Да ничего со мной неясно. Пойду я, Славик, пойду. А то перерыв заканчивается.
  -Чо, ругать будут?
  -Нет. Но - да.
  -Так да или нет?
  -А тебе-то чо. Моя ж работа.
  -Угу.
  -Пока, пока. Спасибо за автографы.
  -Ага.
   Вот такая у Славы состоялась встреча. После этого же он вернулся в зал, и экскурсия продолжилась, и вся группа, с которой он пришел сюда, внимательно слушала рассказ девушки Ро о зарождении жизни посредством машин. Это было удивительно, и Слава охотно бы открыл форточку, чтобы посмотреть на мир.
   Где они?
   А что, если город Ф. остался где-то там. За бортом.
  Совсем за бортом.
  В каком пространстве находится Прозрачная Машина?
   -Скажите, - спросила Анна Центр, - а может ли машина поломаться?
  -Поломаться? - спросила Ро. - Поломаться может все. Однако, современные аппараты совершенны. Шанс того, чтобы наши механизмы выходили из строя, чрезвычайно мал. Зато, его можно, так сказать, поломать искусственно.
   -Это может сделать человек? - спросил Слава.
  -Да. Но не один. Человек в контексте человечества.
  -Все люди?
  -Да.
  -А разве такое было?
  -Да. Такие случаи были, и более высокоразвитым цивилизациям приходилось вмешиваться, чтобы гибельный импульс не распространился дальше. Вы, кстати, - она обратилась к Славе, - знаете одного человека, который об этом видел.
   Слава ничего не понял и открыл рот.
  -Хорошо, продолжим.
  Экспедиция, которую предприняли Вячеслав Космос, Анна Центр, Лесничий 40 и группа серьезных бойцов, так и не пролила свет на происхождение Фидера. Тем не менее, общий смысл мироздания был теперь более, чем ясен. Впрочем, вопросы оставались. Например, имеет ли Прозрачная Машина к внешнему миру, или это - очередной проявления суперкомпьютеров. К сожалению, выяснить это было невозможно. Помочь в этом могла только случайность, но таковой не было.
   По окончании экскурсии, группе был предоставлен обед. После этого они вошли в лифт, а вышли, к своему удивлению, на поляне в лесу на острове Палуба.
  При чем, все стали оборачиваться - так как кабинка-то должна была иметь место. Но никакой кабинки не было. Ее как будто и не существовало. Все было очень мирно - высокий лес шумел, будто это был специальный язык. Из-за некоторых его краев проскакивали крыши местного поселка. Пахло опилками. Ощущалось незримое присутствие Печи Ю, которая наверняка была неподалеку.
  -Черт, - стали говорить бойцы.
  -Да, смари, смари.
  -Точно. И было, и не было.
  -А было?
  -Может, нам получилось, а?
  -А может.
   На тропинке появилась женщина с молоком. При виде Славы, она поклонилась и проследовала дальше.
   -Кто нам поверит? - спросил Серго Воробьянян.
  -Это не важно, - ответил Слава, - такие вещи все равно не могут быть достоянием общественности.
  -Мне кажется, тебе понравилась девушка, - сказала Анна.
  -Там был Саша, - ответил Слава, - а девушки - а девушки потом.
  -Какой Саша?
  -Маслов, разумеется.
  -Вот.....
  -А ты думала, какой Саша?
  -Да, конечно......
  -Нет, правда. Что тут такого? Но с другой стороны, прошло как будто много времени, да? А у Саши его вообще могло не быть. Оно у него как-то само по себе. Саша Маслов. И все тут.
  -Так где ты его видел?
  -Мы беседовали с ним в туалете.
  -Очень хорошее место для беседы.
  -Нет, ты не поняла. Я зашел умыться и увидел в предбаннике Сашу. И мы очень обстоятельно поговорили о разных вещах. Он сказал мне, что работает лаборантом на Прозрачной Машине, и они что-то там изучают. Вот и все. Больше ничего особенного.
   -Понятно.
  -Нужно двигаться назад? - спросил Серго Воробьянян.
  Слава вынул свой дневник и тут же сделал запись. Он всегда делал такие записи, так как уважал некоторые, достаточно левоугольные, части правил.
   Вот одно из таких:
  
  "Кто знает, что такое тчо? Надо - это значит, что не надо. А не надо - это значит, что надо. Для доказательства парадоксов достаточно взять несколько острых предметов и поговорить с ними. Но также может быть и не остротой, а противоположностью. Но это не значит, что неострое есть тупое. А поэтому - поэтому может быть и не поэтому, а потому, а что - ни ничто, а тчо. Тчо - это обратная сторона реальности. Если спать и очень хорошо спать, то можно проснуться в промежутках между временем, и там вам обязательно кто-то задаст вопрос: Тчо?
   А вы отвечайте: Ничтего...."
  
  Так вот, вспомнив именно это правило, Слава предложил присесть на траву и перекусить. У него же появилась возможность записать в дневник, чем он тотчас и воспользовался.
  "....все говорит о том, что пора что-то сделать. А я уже много лет нахожусь на одном месте. Как будто мне это нравится. Но это не может нравиться. Я уверен, что Марс занимается сейчас более достойными вещами. Более сильными. Строительство нашего нового мира можно оставить на кого-то еще. И больше - ничего. Больше ничего не нужно на самом деле".
   День катился за свою середину.
  
  
  
  
  Глава 6
  
  Новое Время
  
  
  
   Был некий момент, когда Марс понял, что он начинает идентифицировать себя после забытья. Чем было это забытье, он не знал. Возможно, перед эти он находился в долгом плавании между снами, да и сны те были вовсе не сны, а некая разархивация данных, о которых Марс мог только подозревать.
   Кто вообще знает, что такое сон? Ученые расскажут вам примерно такое:
   сон - это процесс, процесс физиологический, при котором все процессы минимизируется и меняется сегментация - сознание выключается, а подсознательный механизм выступает на первый план. Да, это так. Но что вы скажите о странных картинах, которые не имеют никакого отношения к реальной жизни, но, порой, более, чем логичны?
   Конечно, можно сослаться на то, что это - БДГ-сон, открытый в 1953-м году Клейтманом - когда в голове возникают пилообразные колебания, грёзы могут быть какими угодно. Но романтикам этого не объяснить. Если в период REM-сновидения человека разбудить, он расскажет вам невероятные вещи... Проще всего принимать все в лоб, по типу - что увидел, в то и поверил, что, конечно, слишком простое сюжетное решение. Некоторые, особо продвинутые мудрецы, тут же объясняют это наличием прошлой жизни - а что тут еще думать? Тем не менее, не смотря на обилие версий, ответов до сих пор нет.
   А Марс находился в гостинице - только это и было ясно.
   Все остальное он не мог ни понять, ни пронять, ни принять. В комнате было радио, и оно шипело медленно, вяло, слова будто застревали в невидимом рту и там перемешивались со слюной. Речь, что лилась из радио, была жуткой трансформацией того языка, на котором говорил теперь Марс.
   Может быть, он долгое время пробыл в заморозке?
   Но нет, этого не могло быть. Не далее, как несколько часов назад, он вырвался из Долины Сияний и теперь был свободен.
   Миссия закончена.
   Теперь он мог заниматься всем, что только могло прийти ему в голову. Впрочем, все, что могли позволить ему мировые тиски.
   Он ехал сквозь дождь. На последнем бензине. Может быть, бензина уже не было, и Красный мотоцикл ехал сам собой, движимый Хаосом. Дождь шел по всей планете. По всем мирам. Может быть, сквозь миры. Каждая капля образовывала туннели.
   Заглянув в этот невероятный промежуток, можно было подышать всеми воздухами, всеми космосами, какие только могли существовать в модификациях мира, в их метафизических опциях. Возможно, в первый раз, когда все только появлялось, и разум был напоминал юное существо, человек бы прошел сквозь время и пространство вместе с дождем. Но человека тогда еще не было.
  А далее - все вопросы к ученым: от историков, до палеонтологов.
  Фара била сквозь хмурь. Двигатель тарахтел всеми четырьмя котлами, и вокруг него шел обильный пар. Это испарялся дождь. Марс почти ничего не видел. Разметки на дороге почти не было. Иногда она вдруг появлялась, и тогда Брайнер понимал, что он заехал куда-то не туда. Несколько раз в свете, впереди себя, он видел странные фигуры, перебегавшие трассу. Были ли они людьми?
   Он страшно хотел спать, однако не было места, чтобы остановиться. Когда же такая возможность представилась, он не чувствовал сам себя от усталости, и мозг разговаривал сам с собой.
   Это было удивительно: он выехал в Акимею. И, хотя это была несколько другая Акимея, нежели та, о которой он много слышал, Марс был несказанно рад. Остановившись в первой же попавшийся гостинице, он заснул мертвецким сном.
   Теперь же Марс удивленным взглядом рассматривал цифровые часы, что висели на стене.
   Цифровые часы.
   Телевизор.
   Шум автомобилей за окном.
   Привстав, Марс выглянул в окно и обомлел. Но что он надеялся увидеть? Сколько времени отобрала у него Долина Сияний, прежде, чем ему удалось покинуть ее жерло? Тысячу? Две? Может быть, десять? Город, что шумел за окном, был современным и цивилизованным, полным людей и машин. Высоко в небо уходили небоскребы. В высоте то и дело проносились пропеллерные самолеты.
   Марс спустился вниз.
   Его мозг еще продолжал автоматические беседы, но это вряд ли были последствия его общения с Хабом, морковкой.
   Только после завтрака в ресторане Марс понял: у него много денег, и эти деньги прокатывают в Акимее. Вынув из кармана пачку банкнот, он осмотрел сторублевую купюру.
  
  
   Акимея. Сто рублей.
   Пятьсот лет закрытия Долины Сияний.
  
  -Черт! - воскликнул Марс.- Вот оно что! И сколько ж лет она работала? Желания. Цивилизация. Мировые волны. Мировые войны. Сколько ж всего уже было. Вот, что я пропустил!
   Марс был настоящим естествоиспытателем. Он просто представить себе не мог, что в его отсутствие мир пережил невероятный скачок вперед. Пятьсот лет! Но сколько же лет она работала, Долина? И какие желание исполнила она, пока ее недра не истощились?
   Впрочем, истощились ли?
   Конечно, его миссия была выполнена. Он успешно вышел на связь и откорректировал время. Теперь в городе Ф. в точности знали, с какой скоростью бежало пространство в Реке-Наизнанку.
   Очевидно, Марс рассуждал вслух, потому как люди оборачивались, улыбались, некоторые даже показывали в его сторону руками.. К нему подошел заинтересованный.
   - Максим Коржов. Что-нибудь еще желаете? - спросил он услужливо.
   -Коньяку, - ответил Марс.
  -С утра?
   -Почему бы и нет.
   Только теперь ему стало ясно, что он - это вовсе не он, и нужно обязательно вернуться в номер и посмотреть на себя в зеркало, ибо наверняка, он - это мужчина лет сорока. Марс Брайнер. Журналист. Он ездит на Красном Мотоцикле. Живет в отелях. Увлекается рок-музыкой и женщинами. Его работы - это ленивый росчерк пера. Он не привык работать всерьез. В те годы, когда его не знали, он не стыдился не спать ночами, вырабатывая стиль. Но, издав книгу скандальных заметок о жизни звезд, он понял, что главное - больше не мучиться и не распалять свой дух. ибо энергия - не вечна. Ее нужно экономить, помня о старости. Если растратить свои силы сейчас, то позже уже ничего не останется. Некоторые виды умственных настроек слишком тонки, чтобы допускать разгерметизацию духа. Глупы те, кто решил, что упорство и труд все перетрут. Конечно, это неплохо. Труд сделал из обезьяны человека.
  Обезьян-то, конечно, никаких не было, но создателя никто в упор не видел и вряд ли увидеть, если предположить, что по своим размерам он больше видимой и невидимой вселенных.
   -Стоп, - сказал он сам себе, - это наваждение. Остановись, Марс. Остановись. Только вчера ты выехал из небытия. Еще вчера шел мировой дождь.
   -Жизни пересекаются, не так ли? - спросил официант.
   -Да, - согласился Марс, - вы читали?
   -Да. Вы очень хорошо пишите. Очень доступно.
  -Жизни пересекаются, - осенило Марса, - "Жизни пересекаются"!
   Он только теперь это понял. Жизни пересекаются, но сейчас они еще не слились, и он не может различить, что было с ним, а что - с кем-то еще, и кто есть кто?
   Да, это было очевидно. Совсем недавно вышла его вторая книга. В борьбе за популярность хороши все средства, и "Жизни пересекаются" прекрасно доказывала этот принцип. Но о чем же в ней писалось?
   - Мой сын читал, - заметил официант.
   -Вполне невинно, да? - спросил Марс.
   -Да, да, вполне, вполне.
   - А знаете, я ведь только теперь понял, насколько они пересекаются!
   -Да. А можно автограф?
  -Да, конечно.
   -Вот здесь, на книге.
  -О, у вас есть моя книга.
   -Да.
   -А у вас есть еще?
  -Что еще?
   -У вас есть еще мои книги?
  -Да.
  -А вы можете мне одолжить? Я вам обязательно верну.
  -Вам нужна ваша книга?
  -Да. А почему бы и нет?
  -А разве?
  -Нет, у меня нет. Но я вам верну сегодня же. Я вам обещаю. Мне просто нужно убедится, что там есть одно такое место, и ее пропустили без внимания корректоры.
   -А.... Хорошо.
   -Вот. Где еще?
  -Вот. Здесь.
   -Ага.
   -А можете оставить роспись для моей мамы?
  -Да, конечно.
   Итак, Марс получил книгу. Однако, это ничего не меняло. Банальный PR-продакшн, может быть, самый, что ни есть голимый и желтый чёс, он и в Африке - лишь набор слов. Зато, само наличие этой работы, сама его жизнь ставило все известные ему факты под сомнения. Закрывшись в номере, Марс выпил бутылку вина, однако, это вино никак на него не подействовало. Тут было ясно, что он уже давно и плотно увлекался вином.
   Несколько раз в номере звонил телефон.
   Несколько раз ему казалось, что все происходящее - пустой сон, которому не стоит придавать значения. Нужно заснуть, чтобы проснуться. Вернее, перепроснуться. Важно подобрать тот самый момент, когда мозг имеет доступ к.... Впрочем, не важно, как называется это "к". Это все равно, что правильно выжать сцепление.
   Нет, это, возможно, интересный паззл, отвечающий за конфигурацию жизненного пространства. Сон все ближе. Простая перезагрузка, без подключения крупных модулей судьбы. Засыпаю.
   Но, выйдя в светящийся вечер, он уже не помнил о том, что его глодало. Возможно, и все жизни, все миллиарды песчинок, что перетекали из одного состояния в другое в тот момент, не знали, кем они были за секунду до этого. Всем руководила судьба. И она никого не подпускала к своему пульту. Там, где возле клавиатуры стояло одно единственное кресло, смотрел в синий интерфейс экрана высохший скелет.
   Вечер.
   Party.
   - Чем планируешь заняться? - спросила D.
   - Не знаю, - ответил Марс честно, - я как-то не думал об этом. Впрочем, возможно. Я знаю. Наверное - тобой.
   -Мной? А разве сейчас ты занять кем-то еще?
   -Наверное.
   -Мне кажется, что, когда мы идем вместе, ты постоянно оглядываешься, осматривая посторонних женщин.
   -Разве они посторонние?
   -Вот именно. Они для тебя не посторонние, Марс. Это - необыкновенная вселенская жажда.
   -Я где-то уже слышал об этом.
   -Это - твои собственные слова.
   -Верно, D. Ты точно подмечаешь. Что может быть в этом мире нефальшивого? Наверное, ничего. И я могу тебе рассказать, как ощутить всю фальшь. Возьми все свои деньги, совершенно все. Оставь себе сто рублей на то, чтобы сразу же помереть с голоду. Раздай все деньги и посмотри на мир глазами человека, у которого нет денег. Тогда ты точно поймешь, что весь мир - фальшь.
   -А ты бы поехал на войну?
   -На войну? На какую войну?
   Марс ощутил легкий сквозняк диссонанса. Он вновь забыл. Прежняя личность вернулась к нему, и он вновь был молодым человеком, днем раньше исполнившим миссию.
  
  
  
  "Правило 2".
  
   Настоящий герой не может быть не картинным. Но эта картинность относится к стилю. Его вынашивают, его строят, клеят, красят, спаиваю, скручивают.
  Героизм - постоянная составляющая, линия, константа - и это качество должно сохраняться в любых ситуациях, а тут надо учитывать силу самых сложных из них. Первую пятерку открывает Пустота - Царь плохого, потому что в пустоте ты даже не сможешь отыскать засаду. Будучи невозмутимо живым и черным, или неживым и белым, Герой должен научиться пережидать бесконечность. Взять вечность измором - наверное - самая сильная из прочих штук.
  
   -А чем ты занимаешься? - спросил Марс.
   -Как? - удивилась D.
   - Ты не понимаешь, что я имею в виду?
   -Мне кажется, я никогда не понимаю, что ты имеешь в виду. Мы только что говорили о женщинах.
   -Да, - ответил Марс, - что ты хотела знать? Коллекционер ли я?
   -А что, ты можешь ответить откровенно?
   -Но тебе же все равно не поверишь, что я говорю откровенно.
   -Не знаю. Я слишком хорошо тебя знаю.
   -Слишком хорошо знаешь, чтобы верить?
   -Да. Наверное - так.
   -Ладно. Тогда поговорим.... Знаешь, а я ведь совершенно не знаю, о чем нам говорить. Ты можешь поверить в то, что я ничего не знаю. Например, в то, что со мной случилась неожиданная, совершенно внезапная, амнезия. Я совершенно не управляю собой. Я ничего не помню. Нет, если бы мы жили в настоящем мире, ты бы ощутила, что я не вру, и что мы, может быть, нуждаемся в теплоте душ, а не в теплом душе.
   - Хорошо. Я тебе верю.
   -Ладно.
   Марс почесал затылок. В тот самый момент он вновь потерял ощущение новизны, и весь мир Акимеи стал для него старой прокуренной реальностью, не поделенной на "до" и "после" разделительной палочкой. В этой мире все было открыто до него, и он ничем не интересовался. Он просто берег свой огонь, чтобы вовремя и умело насладиться маленькими отрезками бытия.
   Или - обрубками.
   Кому как удобнее.
   Он говорил и сам не понимал, что же он говорит. Это был типичный метод, заложенный природой. Человек не знал трансформаций. Он был тем же первично-природным существом, а знания существовали отдельно, в виде приставки.
   Но была ночь, и его половинки соединились. С утра он, наверное, чувствовал себя порознь. Он вновь разговаривал про себя. Может быть - вслух. D. слышала это, но что ей было до странностей баловней судьбы. Ведь самым главным было то, что они не падали и не тонули, и с ними всегда было выгодно.
   -Мне кажется, я все понял, - проговорил Марс, куря сигарету в постели.
   -Что же ты понял? - спросила она из ванной.
   -Нет, ничего. Я не одинок.
   -Правда?
   -Да. Представляешь, это так же, как собрать огромную мозаику.
   - Что ты имеешь в виду?
   -Мозаику. Все как будто состоит из очень маленьких фрагментов. И мы с тобой - тоже фрагменты. Если бы мы могли быть более чувствительны, мы бы ощутили, что мы вместе - не просто так, и существует некая общая сила, которая сделала нас такими. От этого стремление людей быть вместе более естественно, чем желание одиночества. Оно, одиночество, доступно лишь единицам. Возможно, что тут все просто. Они не являются кусками этого стекла. Их занесло извне. Ты слышишь?
   -Да. Что ты задумал?
  -Нет, я ничего не задумал. Я просто рассуждаю.
   -Может быть, тебе стоит выступить перед публикой?
   -Да, возможно. Возможно, дорогая.
   -Что же ты расскажешь?
   -Нет, я просто выступлю. Без всяких задних мыслей.
   -Это в твоем стиле.
  -Что?
   -Просто так. Акции.
   -Просто так.
   -Конечно. Но я никому не скажу, что это - просто так. Я буду утверждать, что в моих словах очень много смысла. Нет, смысла может быть, и много. Но мотивации нет никакой. Хотя - даже сложно представить, чтобы какое-либо действие происходило без мотивации.
   -Ты просто морочишь мне голову.
   -Может быть. Может быть.
   Расставшись с D., Марс выехал в утреннюю Акимею, которую и знал, и не знал. Две части человека слились с ним, но этого было мало. Он хотел продолжать то, что начал. И в этом не было ничего пред рассудительного. Ведь наверняка, в каком-нибудь мире, что рос в виде дерева на поле всех прочих деревьев-миров, жил еще один Марс Брайнер, который был, к примеру, пастухом, ибо не было в том мире ни автомобилей, ни самолетов, ни городов, ни, тем более, газет.
   Еще секунда назад, и он мог быть и не Марс, а, к примеру, Маркс. Но спустя минуту он бы ни за что не узнал себя самого.
   Что же делалось за миллион часов?
   Нет, лучше этого не знать, ибо очевидно, что он - это он, и он здесь и в данный момент, так как с какой стати нормальному человеку носить в себе две жизни и две памяти?
   Может быть, стоит сняться в кино? Хотя нет, это выглядит слишком популистски. Ведь он пробовал себя на эстраде. Чем он лучше какого-нибудь зажиревшего во лжи политика, который вдруг решил спеть?
   Вскоре он был в редакции, и тут его ждало откровение: его редактора звали Арамом Воробьяняном. Это был очень веселый, но, в то же время, очень цепкий человек, отдаленно напоминавший ему его товарища. Здешнему Воробьяняну было лет пятьдесят. Он носил очки и имел очень тонкий нюх на новые денежные превращения идей. Марс долго и упорно смотрел в лицо новой правде.
  С какой стороны они знают друг друга. Но, может, лучше не тянуть и спросить в лицо. Это ты? Ты ли это, Арам. Или это все - великий, угасающий генератор, и все мы здесь - это он, он - череда вложенных матрешек. Мир в мире. Бесконечность. Башня из букв, у которых нет имен. В небо, от земли - до всех галактик, вместе взятых.
   Но какие сейчас года? Чему именно соответствует это время? Пятидесятым годам двадцатого века? Может быть, шестидесятым? Но цифровое радио - это что-то другое. Хотя - в офисе не видно никаких компьютеров.
   -Что-нибудь новенькое? - спросил Арам.
   -Что именно? - не понял Марс.
   -Ты хочешь знать, что именно я имею в виду?
   -Почему бы и нет.
   -Я имею в виду, наши проекты...
   -А. Знаешь, я хотел спросить. Просто - спросить. И, если я ошибаюсь, мой вопрос будет выглядеть более, чем странно. Хотя нет - ты меня не поймешь. Но, если я не ошибаюсь, ты ни за что во мне не усомнишься. Тут не о чем говорить.
   -Ты что-то придумал?
   -Как всегда. Я подумал, что нам нужно сделать серию публичных выступлений.
   -Ток-шоу?
   -Да.
   -Но.....
   -Сделаем акцент на мою скандальную репутацию. Такой, немного растрепанный, немного пивной акцент, немного желтизны. Ничего нового. Просто мы сможем сочетать несочетаемое, и все наши направления будут работать нормально. Почему бы и нет?
   -Гм.... Ты считаешь, что это пойдет?
   -Конечно. Я в этом просто убежден.
   -А ты делал подсчеты?
   -Нет, зачем. Я сделал устный план. Когда мы его конкретизируем, все остальное подсчитает бухгалтерия.
   - Но тебе нужно что-то наперед?
   -Да. Но я думаю, это не так уж сложно. Хотя.... Знаешь, я хотел задать тебе вопрос, Арам. Именно сегодня. Именно сейчас. Глядя сверху вниз на этот большой город, полный невозможного. Или ты так не считаешь? Нет, дело не в этом. Но ответь мне, ты это или не ты?
   -Что именно? - спросил Арам спокойно.
   Вот так, подумал Марс. Все понятно. Один шаг, один маневр, и мне больше не о чем говорить, не о чем думать. Нет, такой вопрос - это слишком свято, чтобы на него ответить просто так. Нет, это не он. Так же, как, впрочем, и я.
   -Ладно, - проговорил он, - я просто сегодня не в духе.
   - С тобой трудно работать, когда ты впадаешь в свои настроения.
   -Да, это так, - ответил Марс, - но это факт. Человек - не самая управляемая машина на свете.
   -Ты хорошо заметил.
  
   Спустя некоторое время Марс потерял счет своим ощущениям. Они были слишком двухсторонни, чтобы понять, как с ними поступать. Это происходило каждый день. Он жил на автопилоте.
   Те же люди.
   Те же лица.
   Те же судьбы.
   Но он знал, что ни к чему оспаривать этот порядок. Пусть он идет себе туда, куда и шел. Своей дорогой. Все главное - далеко внутри, скрытое от посторонних глаз, он мыслей машины, что сканирует мир в поисках вторжения.
   Конечно, в мире могут существовать и более беззаботные люди, нежели он. Почему бы и нет? Но что делать им здесь, среди нитей будней? Скорее, настоящие друзья Марса могли жить где-нибудь высоко в горах, где бы им не мешали никто и ничто.
   Там звали звезды.
   В высоких роях светил летели звездолеты, излучающие живые импульсы. И избранные их слышали. Их не интересовал глупый, беззубый порядок желтых, прокисших правд, в которых не было конца и края проблем.
   Наступало время.... Нет, можно было и не продолжать. Время всегда наступало. Эстетам было хорошо в рамках из золота. Не зная, что бы такого еще предпринять, общество боролось с курением.
   Но дело не в том, курят ли герои или нет?
   Простые отличия - это просто жесты.
   Много условностей, которые хороши на груди у сильных.
   Может, на рукаве. Может, в прошлом....
   Марс и сам не знал, сколько прошло времени, прежде, чем он взял себя в руки и узнал ряд удивительных вещей, которые, в общем, и не являлись тайнами. Для нормального жителя Акимеи это было простой, немного запаутиненной аксиомой. Марс же открывал все это впервые.
   Итак, пятьсот лет закрытия Долины Сияний.
   Пятьсот один год назад, да, всего-то ничего - но нужно найти информацию, когда она появилась и сколько времени функционировала. На самом деле, ее появления люди ждали уже много веков. На всем протяжении лет, от мамонтов до первых образцов стрелкового оружия, многочисленные пророки предсказывали. Вещали. Кричали. Рисовали на стенах тайные знаки.
   Возможно, в то самое первобытное время Марс пересекал бесконечное шоссе. Его ожидание передавалось народам, что возникали по другую сторону пространства. Потому как - чье же им еще мысли слышать, как не его, Марса?
   Впрочем, теперь он не мог сосредоточиться. Его память была подобна туману. С одной стороны - жизнь, заполненная усталостью, победами, свершениями, поражениями, с другой - то, обыкновенное бытие, в котором все было разложено по полочкам.
   Но как случилось, что Красный мотоцикл тоже был параллелен?
  
  
  
   Правило 85
  
   "Не нужно смущаться, осознавая, что вы - солипсист. В этом нет ничего такого. Наоборот, постоянное желание общности делает из человека ленивого и слишком веселого тюфяка, у которого больше слабых сторон, нежели сильных. Чрезмерный эгоизм - это прогрессивная волшебная палочка. Единственное - не нужно всем и вся заявлять об этом.
   Играйте, и жизнь поймет, что правила игра существуют и для нее".
  
  
   Красный Мотоцикл был параллелен.
   Долина Сияний закрылась очень скоро, ибо люди стали драться за нее. Вокруг этого необыкновенного чуда возникли кордоны. Благо, общество не обладало достаточными знаниями, чтобы правильно сформулировать желания. В основном, просили золота, богатства и процветания.
   Также - здоровья.
   Также - смерти для врагов.
   Наконец - вечного счастья и блаженства.
   То было время, когда люди еще ездили на телегах, и потому ни кому и в голову не пришло попросить армию из самолетов и атомных бомб. Иначе, все бы могло статься совсем не так. Но в первое время, когда вокруг Долины Сияний еще не шли ожесточенные баталии за право ее обладания, к светящемуся чуду успел прийти целый ряд ученых из разных стран.
  Это и определило последующий скачок в развитии науки и техники.
  
  * * *
  
   В один из вечеров Марс сидел на парапете набережной реки, курил и попивал вино с горла. В нем продолжались внутренние волнения. И, хотя он знал, как правильно их игнорировать, их действие наращивали внутреннюю неразбериху. С одной стороны, он собирался поехать в Карн, чтобы, собрав материал для репортажа, предаться развлечениям. Карн был в ту пору настоящей Меккой казино и прочих игр.
   С другой - в его планах было посещения Большой Библиотеки.
   Продолжая изучать историю Акимеи, он понимал, что не открыл для себя ничего нового. Все это было хорошо известно ему с времен обучения в академии. Но первый, перманентный Марс, не жалел с эти соглашаться. Он и знал, и не знал. Ему все было мало, тому Марсу.
   Но разве жизнь - не для игры?
   Может быть, пассивные полу знания - это внешний фактор, который предназначен для того, чтобы фон куда-то двигался? Разве возможно жить только один раз, только в одно время, при совершенно мало качественном составе реальности? Конечно, всем тем, кому приходится с этим мириться, им нужно постоянно верить во что-то.
   Нет, веру нельзя отрицать. Но и верить до бесконечности нельзя. Ибо он, Марс, действительно видел иные миры, и нет никакой разницы в том, верил он в них или нет. Нужно просто родиться, чтобы быть таким. Бесполезно изливаться в приступах желания и ощущения. Ничего не произойдет.
   Есть очевидность.
   Она сильнее, нежели баловство с иллюзиями.
   Марс глотнул вина и затянулся.
   Вот. Это - торжество истинных, управляемых реинкарнаций. Хотя - можно предаться любви. Или - ожиданию новой любви. Но любовь - это просто попытка идеализировать страсть и инстинкт. Другое дело - научить людей быть бессмертными.
   Но зачем?
   Впрочем, это и невозможно.
   По реке передвигались прогулочные катера, наполненные переливающимися огнями. Всю ночь на пролет здесь шло веселье. Но у Брайнера не было никакого желания присоединяться к нему.
   День спустя он играл в казино в Карне. Вместе с ним была Ольга Ю., фотомодель.
   -Ты еще планируешь выиграть? - спросила Ольга.
   -Конечно, - ответил Марс.
   Он проигрывал весь вечер, и это почему-то казалось ему положительным примером.
   -Мне кажется, своей игрой ты делаешь некий жест.
   -Да, возможно, - ответил Марс, - вся моя жизнь - это один короткий жест.
   -Не всем дано так жить.
   -Да, да, - согласился Брайнер уверенно.
   -Но я чувствую, что тебе сегодня не повезет.
   -И фиг с ним.
   -Зачем же тогда играть?
   -Это интересно. Когда ты играешь и постоянно проигрываешь, нужно научиться этим наслаждаться. Тогда ты придешь к новым, более прозрачным идеям, которые, возможно, не были доступны тебе раньше.
   -Интересно. Что-то раньше не замечала за тобой излишние философствования.
   -Это не философия. Я просто люблю трепаться.
  
  
  * * *
  
  - Начнем разбор, господин Брайнер, - сказал он себе, - ты помнишь, что существует город Ф.? Очень хорошо. Люди твоего возраста кажутся тебе едва ли не стариками, но помнишь ли ты свое Я? Но какое Я первее? Никогда прежде с тобой такого не было - ты всегда был самим собой, но ведь все это настоящее. Пора собрать все в кучу, чтобы выпустить персональное резюме: гигантские Мега Машины и раньше показывали чудеса виртуализации, но все это началось задолго до появления Реки-Наизнанку. Но Акимея, в своем первичном варианте, была государством каменного века, с некоторыми скидками на местные условия. Например, реактивные черви, Птица Гочс, говорящий конь Ааршак, да и все прочие животные, обладающие голосами и разумом. Мое признание самому себе не дает ровным счетом ничего - я живу, как жил и раньше, и я даже кое-что помню из моих нынешних лет, и, хотя это не может быть правдой, но это выглядит совершенно естественно. Интересно, если дожить до старости? Забуду ли я сам себя? Некогда в Акимее гастролировал Алексей Бархан. Где он сейчас?
  Вскоре Марс обнаружил, что его голова представляет из себя некое приемно-передающее устройство. Он закрывал глаза.
  Каналы.
  Будучи знакомым с принципами построения компьютерных сетей, Марс предполагал, что существа, лица в каналах - части машины, которые, очевидно, его знают.
  Доктор Кунст.
  Если поначалу лица безмолвствовали, то через время они уже проявляли себя с совершенно иной стороны - правда, до сути и тут было нелегко докопаться, ибо все объекты и субъекты вели себя в высшей степени странно.
  - Ич, ти, Ю, - сказал Доктор Кунст.
  - Ты видишь мою голову? - спросил Марс.
  - Ты красен.
  - Никогда не был красен. Но ты похож на обычного человека.
  - Безумным людям живется просто.
  - Разве я не имею права ничего узнать?
  - Я хочу узнать больше. Для меня - большое счастье видеть твой мир, не важно, чьими глазами - исключительно твоими или другими.
  Таким он был, Доктор Кунст, существо-сигнал.
  Камбий.
  Марс не понял, что такое Камбий. Сообщество? Может, модуль памяти? Лица встречались в Камбии. Это вообще было вне любых описаний.
   А далее, ночами Марса посещали странные сны. На самом деле, прошло не так уж много времени после того, как он увидел во сне гигантские автоматы-существа, которых растили на заводах. Бомбардировщики. Но в то же время, это вклинивалось в его память слишком уж странно. На первом месте тут была систематика. Он и раньше списывал все это на эффект от общения с Машиной, но время шло, и все новые и новые подробности, открываясь, давали ему почву для размышления.
   Так, заснув в дорогом отеле Карна, он вновь, как и много времен и веков назад, за стеной другой жизни, увидел Человека-Кошку. В этот раз сон был управляемым. Нет, не то, чтобы журналист понимал совершенно все, что происходило, но мысль о том, что внутри сна можно производить сознательные вещи, присутствовала.
   Марс был на рыбалке. Леска удочки была заброшена в воду. Марс ожидал улова, когда Человек-Кошка вышел из кустов.
   -А, мурмяу, - мяукнул он, подергивая хвостом, что означало жест - что-то вроде "мне не до чего нет дела".
   -Чего? - спросил Марс.
   -Нет, ничего. А я, вот, буду сейчас на хвост ловить.
   -Надо же. Интересный метод.
   -А что? Разве не поймаю?
   -А тебе не кажется, что это сон, Человек-Кошка?
  - Все может быть. Все зависит от того, как ты настроен.
   -Но ты бы это признал?
   -Я ж и говорю, все зависит от настроения.
   -То есть, при некоторых раскладах ты бы согласился, что я сплю, а ты - некая модель сюжета.
   -Тут нет ничего особенного. Мы все можем сниться вкруговую.
   -То есть, ты хочешь сказать, ты встречался со мной в своих снах, и там я был уверен, что все это - реальность?
   -Да. Но ведь ты знаешь, что меня нет. Я давно таюсь в черном зобе зла. Я уже переработан, и ничто не вынет меня на поверхность.
   -Как это случилось?
   - Людям иногда кажется, что они - короли собственного воображения. Если суметь раскрепостить его до предела, то и жизнь изменится. Они думают, что на свете еще нет тех вещей, которые никто не сочинил. Но это не так. Любая вещь - это отражение другой вещи. Это череда. В самом начале ее находится что-то самое первое. Оно очень странно дышит. Это начало. Но иногда все же случается, что люди переступают некие границы. Тогда и происходят катастрофы.
   -Но, если ты признаешь, что ты таишься во тьме.....
   -Я не таюсь. Я уже перегной. Со мной нельзя поговорить.
   -Но как же я сейчас говорю с тобой?
   -Это ты говоришь с собой.
   -Но я не знаю то, о чем ты говоришь.
   -Нет, ты знаешь. Ты просто забыл. Мы вместе участвовали в одной операции. Но люди давно уже убедились, что зверям нельзя доверять, и потому я шел впереди. Ибо, если бы я шел сзади, то это было бы, что я иду у всех за спиной. Мало ли, какой соблазн завладеет моей головой. Это было очень липкое место, и нам приходилось скрывать свои мысли, чтобы их не услышали механизмы. Ты был там и раньше. Еще до того, как наступил мировой беспорядок, и все живое погибло. Не помнишь? Твоя проблема в том, что ты не можешь однажды открыть сам себя, закричав.
   -Неправда, - ответил Марс, - ты хочешь сказать, что я не верю в это, потому и не помню. Но людям запрещено знать прошлые жизни. Так устроен механизм бытия. Большинство из людей даже и не подозревает, что это возможно. Они живут сиюминутным.
   -Но кто-то же должен сделать, чтобы все было не так.
   -Разве я?
   -Если не ты, значит, оно запретило тебе.
   -Что, оно?
   -Не знаю. Я не знаю, ты не знаешь. Никто не знает. Но тогда мы действовали вместе, и одно время даже считали друг друга друзьями. Так и было. Когда мы прятались в гроте от сканирующего сверчка, я рассказывал тебе о том, в чем разница между кошками и людьми-кошками.
   -И в чем же?
   -Звериная энергетика в корне отличается от человеческой. По этой причине наши миры никоим образом не должны пересекаться. Но прогресс есть прогресс. Разве могут быть границы для пытливого, экспериментирующего, ума? Так, узнав о существовании в корне иных форм разума, люди поняли, что могут смешать оба типа энергии. Так и появились трансформеры. Ты меня понимаешь? Или ты все забыл? Это - конструирование на ментальном уровне. Энергетические машины.
   -Ага, - понял Марс, - смотри, клюет.
   -Так тащи!
   -Ого!
   -Лещ!
   -Лещ. А я уже думал, что ничего здесь не поймаю.
   - Рыба есть везде.
   -Так что мы там делали?
   -Это был мир, где попытка создать энергетические машины обратилась катастрофой. Система включила самоликвидацию. Если бы мы успели вовремя, нам бы пришлось парализовать всю планетную оболочку, что тоже привело бы к очень большим проблемам. Но мы не успели. Машины ожили.
   -Я видел нечто подобное на заводе, - ответил Марс.
   -Если бы ты хорошо сосредоточился, то сумел бы задействовать свой портал.
   -Может быть, ты врешь? Я же тебя знаю. Ты постоянно врешь. Люди-Кошки никогда не отличались правдивостью.
   -Верно. Вру я. Врешь и ты.
   -Но разве я могу знать что-то о тебе?
   -Разве ты что-то знаешь о себе самом? Вот спроси - а не боишься ли ты узнать? Или, может быть, это кто-то боится вместе с тобой. Ты живешь в одной коже с кем-то еще, но сам боишься себе в этом признаться. Ведь любой дурак может доказать, что нет чудес, что все - то воображение, и больше ничего. А ты будешь сидеть и обтекать, потому что так и есть.
   -Ерунда.
   -Ладно, я пойду.
   -Куда же ты пойдешь? Я, может, сделал одну попытку, одну вялую попытку, чтобы узнать правду, а ты уже уходишь.
   Человек-Кошка взмахнул своим полосатым хвостом и усмехнулся:
   -Я думаю, ты после этого еще очень долго жил. Но, раз мы сейчас разговариваем, то и ты сейчас не живешь. Грустно. Но ничего другого уже не будет. Ты, возможно, все это видел со стороны. В твоих глазах я выгляжу предателем. Возможно. Но вы все знали это, когда брали меня на работу. Я не могу быть иным. И вот, вы спокойно смотрели, как меня поймали электрические черви, как они присосались к моей кошачьей душе и пьют ее.
   -Я этого не помню.
   -Наверное, ты тоже попался.
   -Иногда мне кажется, что я все знаю. Но, едва я делаю первый шаг, чтобы окунуться в воды своей памяти, меня настигает грусть. Так происходит уже давно. И, очень странно, что я встретил тебя именно здесь - в Карне. Это лишь доказывает, что все жизни более, чем случай.
   -Нет, я все же пойду. Ты не радуешь меня, Марс.
   Он завернулся в свой хвост, будто в полог плаща и двинулся в ночь, где отсутствовали звезды. Некоторое время бледный огонек сигареты еще напоминал о его визите. Тьма сгущалась, закручиваясь в спирали мертвых галактик.
   -Да, действительно, - подумал Марс, - может быть, это - всего лишь страх перед свободой. В цепях как будто лучше. Так решило Оно. И ему никогда не вернуться из ночи. Пусть спит.
   Утром он решил ехать на мотоцикле. Но, так как Красный мотоцикл остался в том отеле, в котором он привык останавливаться, Марс поехал на авторынок и там приобрел довольно мощный двухцилиндровый прибор о пятисот кубиках, с жидкостным охлаждением.
   -Суперский, - сказал ему продавец.
   -Я вижу, - ответил Марс, - а тут что, шестиступка?
   -О, да.
   -Зачем же двухцилиндровому моцику шесть скоростей?
   -Пять вперед, одна - назад. Ты думаешь, что все дело в том, сделает он или не сделает кого-либо по скорости? Нет, ты поезжай в сельскую местность, где много плохих дорог, и тогда многое поймешь. Ты когда-нибудь встречал хороший бензин в провинции? Заправь этим бензином какой-нибудь эндуро и посмотри, что будет.
   -И что будет?
   -Вот тогда и увидишь, что лучше.
   До Акимеи было не менее восьмисот километров, и Марс был рад, что все вышло именно так. Он не спешил, наслаждаясь природой.
  
   Утром следующего дня он позвонил в редакцию, и тут же попал на Арама Воробьяняна:
   -Где же ты, друг? - спросил тот витиевато.
   Нет, в нем мало того, настоящего, подумал Марс. Да и во мне - не так уж много меня. Я не могу доказать себе сам, что я - это я, а не кто-то еще. Вот это, наверное, есть самое интересное.
   -Как твоя жизнь? - спросил он Арама.
   -Мне кажется, наши дела идут слишком медленно.
   -В этом виноват я?
   - Если ты спрашиваешь напрямую, то я, пожалуй, тоже отвечу напрямую.
   -То есть, да.
   -Нет. Не бывает так, чтобы во всем был виноват один единственный человек.
   -Да нет. Бывает и так.
   -Что ты имеешь в виду?
   -А нет, ничего, Арам. Я могу все очень просто объяснить. Иногда мне необходимо вдохновение. Ты же знаешь, если прямо сейчас, здесь и сейчас, в это время, может быть, в этот месяц, что-нибудь издать, это будет очередной шедевр. Даже если это и станет началом конца. Пусть меня разотрут в порошок критики. Но данная работа - в данный момент - это деньги. Посмотри сам, Арам.
   -Да, наверное, ты и прав.
   -Но?
   -То есть?
   -Но есть же "но"?
   -Но есть везде.
   -Тогда мы забудем о них?
   -Хорошо. Насколько я понимаю, ты что-то замыслил.
   -Я не только замыслил. Я уже выполняю свой замысел.
   -Хорошо. А наброски?
   -Конечно. У меня есть наброски.
   -Они есть у тебя уже сейчас?
   -Да. Именно сейчас.
   -Тогда.....
  -Я знаю. Ты хочешь сказать - жду тебя в офисе завтра. Но завтра я не доеду. Мне нужен будет грузовой самолет, чтобы погрузить мотоцикл.
   -Погрузи его на поезд.
   -На поезд? Знаешь, я об этом не подумал. Точно. Если я погружусь именно сейчас, то утром уже смогу встретиться с тобой. Это идея.
   -Что же тебе мешает?
   -А я и не знаю, Арам, есть ли тут поблизости железная дорога.
   -А где именно ты находишься?
   -Не знаю. Знаешь, я не вру. Я совершенно честно не знаю. Мне было все равно. Я остановился....
   -Но на трассе были указатели....
   -Знаешь, я не понимаю твоего волнения. Ты бы мог просто настоять на своем, утверждая, что мне нужно срочно попасть в редакцию.
   -Да. Но я ведь знаю, что это бесполезно.
   -Знаешь, напрасно. Со мной гораздо легче договориться, чем это кажется.
  
   Прошел еще месяц, и Марс совершенно потерялся. Нет, он вовсе не забывал, кем он является, однако другая сторона реальности волновала его все меньше и меньше. Он наскоро накатал черновик новой работы. Там было страниц двадцать, и все они были в скорости сделаны за одну ночь. Это, пожалуй, и было самым главным. Вся остальная работа сводилась к разглагольствованиям, сейшенам, интервью, долгим посиделкам в дорогих заведениях, знакомствами, в том числе - с новыми популярными женщинами. Он писал одну страницу в два дня, и это казалось ему достаточным для того, чтобы чувствовать себя включенным в процесс.
   Единственным, что пришло ему в голову за достаточно большой промежуток времени, было правило Б-09.
  
   "Никогда не ассоциируй себя с внешним образом и особенно бойся зеркал. Есть образ, который специально создан для тебя. С ним нелегко поспорить. Им владеет мир, а потому он владеет и тобой. Кажется, что знать свои сны глупо. Но только в них сокрыта правда. Именно тот образ, который ты уловил среди туманов и теней, и есть твое настоящее лицо. И вся жизнь предназначена именно для этого. Ты проходишь Путь. Но, даже если ты его не пройдешь, он не напрасен. Это лишь говорит о том, что твоя нынешняя жизнь - это отдельное звено в череде всех жизней, и есть одно единственного ГиперЭго, которое и есть ты. Вспомни себя...."
  
   Наступила зима, и в те вечера, когда его не приглашали на какие-либо party, Марс сидел в гараже возле Красного Мотоцикла. Он снимал большой дом в привилегированном квартале. У него был кот, собака, несколько домашних птиц, и за всем этим следила служанка. Жизнь до Долины Сияний почти не беспокоила его.
   Так, в один день, ему позвонили с киностудии:
   -Брайнер?
  -Да.
  -Очень приятно. Это Стокман.
  -А я вас узнал по голосу.
  -Вы знаете мой голос?
  -Да. Его все знают. Когда он проходит по проводам, возникает самоиндукция. Говорят, что провода вас любят.
  -Интересно.
  -Я вчера смотрела телепередачу, и там увидел вас. Мне никогда не стать таким популярным, как вы.
  -Я как раз думал об обратном.
  -Вы мне льстите.
  -Знаете, Марс, у нас созрел один проект....
  -Охотно приму участие.
  -Здорово.
  -А что именно я буду делать? Сниматься или выступать в качестве продюсера?
  -Это - фильм-ролик.
  -М-м-м.
  -Полнометражный.
  -Уже лучше.
  -А знаете, кто автор?
  -Скорее всего, П.П. Стяг.
  -Да, именно он.
  -Тогда я представляю себе, как это будет выглядеть.
  -Вы это говорите с иронией?
  -В принципе, у меня были довольно глобальные разногласия с П.П. Стягом. Но теперь, думаю, это уже позади. Я буду играть?
  -Да, если хотите.
  -Кого именно?
  -Но, я думаю, первоначально есть смысл поговорить о гонораре.
  -Знаете, я много размышляю об альтруизме.
  -Неужели?
  -Да. Ведь любой человек это понимает. Просто не все способны в этом признаться. В конце концов, главное - это открытость.
  -Значит, вы теперь открыты, Марс?
  -Да. Я увлечен чтением книг. Представляете, в мире - миллионы книг, а мы читаем совершенно маленькую толику от этого.
  - Да, Марс. Представляю.
  -Нет, Стокман, вы точно ничего себе не представляете. Хотите вина?
  -Вина? Как же вы мне его нальете? Через телефон?
  -Нет. Вы приедете, и мы обсудим ваше предложение.
  -Вы так считаете?
  -Но ведь нам нужно когда-то это обсуждать.
  -Хорошо. Я могу взять такси и приехать.
  -Давайте, давайте, Стокман. Приезжайте. Я, честно говоря, как раз хотел с кем-нибудь поговорить.
  -О чем же вы хотели поговорить?
  -А, не важно. Главное - сама суть общения.
  -В недавнем ток-шоу вы говорили нечто обратное.
  - Мало ли, что я там говорил. Это телевизор. Он предназначен для запудривания мозгов. Выступая, я думаю об этом.
  -То есть, все это - блеф.
  -Ну, не то, чтобы совсем блеф. Хотя, можно сказать и так.
  -Так что, мне приезжать?
  -Конечно.
  
  
   После этого он встретился с П.П. Стягом, и его не покидало ощущение странной подделки. Стяг чрезвычайно напоминал взрослого Сашу Маслова. Но это наверняка был не Саша Маслов - его бы Брайнер узнал непременно.
   Здесь возникала целая серия вопросов. К тому же, на презентации ему подарили ежедневник.
   Туда он эти вопросы и записал:
  
  • Сашу Маслова никто в серьез не изучал, а потому неизвестно, способен ли Саша отбрасывать отражения?
  • А что, если Маслов попал в сети Долины Сияний, и теперь сам не знает о том, кто он такой?
  • В новом мире слишком мало абсурда. Но из этого ничего не вытекает!
  
   И, хотя это было лишь коротким наваждением, он вновь вспомнил прежнюю жизнь, Реку-Наизнанку, полную загадок, гигантские компьютеры, спровоцировавшие заглючивание мирового рассудка, а также своих родителей, которые, находясь в реальном времени, наверняка ничего не подозревали.
   Зима была медленная и сырая. Вино жило, вино прогрессировало, вино рождало ноты. В его одиночество то и дело вклинивались поклонницы, но он не тратил на них ни грамма души. Все происходило почти автоматически.
   Он пытался вспоминать Правила. Когда-то он знал их едва ли не наизусть. Но теперь это казалось неким огрызком от воспоминаний. Он был готов с радостью расстаться со всеми своими личностями, чтобы над ним возобладало что-нибудь одно, уверенное и основательное.
   Может, именно это и произошло с Сашей Масловым?
   Впрочем, у этой теории не было шансов на подтверждение. Разве весь мир - не подделка? Об этом уже сотни раз говорили, но уж устали - теперь эта тема опущена в связи с утомленностью фразы. Сейчас модно быть креативным и немного расхлябанным, а также - умелым врагом, отстаивающим свое место от претендентов.
  
   -Скажите, Стяг, почему вы решили, что мы будем сотрудничать? - спросил он.
   -Мы же не на ринге.....
  -Но на ринге все проще. Когда же раунды закончились, то соперников как будто уже и нет.
  -По-вашему, чтобы жить, необходим соперник?
  -А вы так не думаете?
  -А я еще не сказал, как я думаю. Мне интереснее всего знать, что вы думаете?
  -То есть, сначала на вопросы должен ответить я.
  -Я первый спросил про соперников.
  -Нет, кажется, я задал вам вопрос.
  -Да уж ладно....
  -Скажите, а вам не знакомо имя Саша Маслов?
  -Маслов?
  -Так точно.
  -Нет. В первый раз слышу.
  -Если честно, то я, все же, был бы много более счастлив, если б вы его знали.....
  
  
   Потом, жизнь продолжалась. Так можно сказать о любой жизни. Даже если одна точка, одна единица, одна вспышка вдруг окончит свой путь, жизнь все равно будет продолжаться. Так уже давно было задумано. Возможно, у иных существ, оснащенных противоположной, или какой-нибудь - ультра-параллельной логикой, и отсутствует понятие бытия, и у них что-то еще, но не нам не дано это познать.
   Марс шел по жизни так, будто у него было тайное соглашение. Та часть ума, которая считала, что она есть человек, ничего об этом не знала. Другая, более скрытая и странная, была уверена, что ее расчет верен.
  Его разум сохранял чувствительность к Каналам, и не было ни одной книжки, где бы они описывались, мысль об уникальности восприятия совершено его не пугала. Понять банальщину давно не всем, потому как это требует определенной отстраненности, а не каждый на нее готов. Идеалом мог послужить древний философ Корней Щукин, аналог Диогена, что жил еще до Долины Сияний и говорил о бесполезности, как о форме устройства мира. Да, да, Долина Сияний, образование, локальное божество, чья-та (Марс знал, чья) шутка навсегда поменяло уклад вещей - но прошли века. Ученые и теперь пытались оживить ее. Новые работы выходили регулярно. Радиостанция "Дополнительное поле" - довольно популярная - постоянно приглашала новых деятелей Возрождения Долины. Людям хотелось верить: вот-вот, уже близко, уже рядом, почти завтра, почти послезавтра.
  Но никто из них не знал о Каналах. Глядя на вползающую в край окна луну, он думал о номерах без номеров, фигурах вне геометрий, и слова терялись, плавились, вновь склеились. Может быть, Доктор Кунст мог сказать, что делать дальше?
  
  -Тебе не нужно играть, - сказал П.П.Стяг.
  -То есть? - спросил Марс.
  -Будет таким, какой ты есть в жизни.
  -Но в жизни я играю.
  -Так....
  -Нет, ты не понял, П.П.
  -Что же?
  -Ты не знаешь о том, что играю.
  -По-моему, это все знают.
  -Да. Но это - не так игра. О ней никто не знает.
  -Разве я возражаю.
  -Это и невозможно. Представим, что я живу на Луне, а ты - в подводном бронепоезде.
  -Вот-вот. Именно это и нужно. И что же?
  -Бронепоезд. Нет, это не совсем противоположные понятия. Но они близки по своей сути. Ты одеваешь шлем.
  -Прекрасный жест.
  -Надеваешь шлем, и ты можешь быть кочегаром, хотя ты и командир.
  -Мотор.
  -А я одиноко сижу на скале. Я смотрю на Землю, но я не знаю, что это - планета. И я не хочу это знать. В моем небе висит какая-та цветная тарелка. Большая, обеденная.
  -Почему же не ужинная?
  -На ужин подают другие блюда, и из другой посуды. И потом, там у меня стоит дом, и я сижу за столом, а вовсе не под звездным небом.
  -Прекрасно.
  -Но это - не та игра, о которой думаешь ты.
  -Нет, это именно это. Продолжай.
  -Хорошо. Но сейчас у меня нет желания обо всем этом говорить.
  -Ладно. Сегодня - и не обязательно.
  -Что же вы снимаете?
  -Снято!
  -Ладно. Я хочу вина. Ты будешь вино?
  -Я не могу так часто пить вино.
  -Но я не пью вино часто.
  -Хорошо. Возьму с собой оператора.
  -Ты хочешь снять нашу беседу?
  -Да. Ты играешь в себя. То есть, тебе не надо играть. А потом, эти сюжеты будут перемешиваться с повествованием о жизни альтернативных мыслителей. Это такой жанр.
   -Мне кажется, это будет достаточно сложно пропиарить.
   -На данный момент, вопрос о пиаре вообще не стоит.
  -Хорошо.
  
  
   Потом было несколько снов, и все они плыли, точно корабли, по той реке, что двигала саму себя. Еще иногда эту реку изображают как змею, что кусает себя за хвост, но, в последнее время, этот образ стал использоваться достаточно спекулятивно. Один из снов был так долог, что Марс даже решил, что предыдущая жизнь уже никогда не вернется. Когда он проснулся, то долго не мог прийти в себя. Потом - взял себя в руки. Вошел в ванную, подставил голову под струю холодной воды, вытер волосы и вышел на балкон. Там была J. Она курила важненькую сигаретку.
   -Давно не спишь? - спросил он.
   -Да.
  -Сколько времени?
  -Ты любишь поспать.
  -А, вот же часы. Двенадцать. Знаешь, сложно было проснуться.
  -Сон?
  -Да.
  -Какая она?
  -Она?
  -Так, кто тебе снилась.
  -Понятия не имею, о чем ты говоришь.
  -Что же тогда снилось?
  -Мы были возле конвейера, в Красном Храме. А конвейер вел в другое время. В будущее. И вот, оттуда привезли мою мумию. Где-то в далеком будущем это произошло. Остальное.... Его было много. Очень много подробностей, очень много людей, судеб разных. Ты даже себе этого представить не можешь. Но так бывает. Это - так. А потом мы плыли на корабле.
  -Классно. Давай, расскажешь.
  -Хорошо.
   -Я там часто бываю. Очень часто. Но, говоря нашей терминологией, нельзя выразить тамошнее жизненное устройство. Жизнь там растет - корнями она уходит в красный хаос. Красный - потому что красный. Он находится на самой границе чистого хаоса. Там, уже дальше - первичная материя. Но Хаос - это не беспорядок. Это просто мировая жидкость. В все миры в нем - растения, которые из него получают сок. Представляешь.
  -Ага. Ничего себе.
  -Да. Красный хаос - это самые корни. Люди туда не могут проникнуть. Но там, если туда заглянуть, все выглядит более, чем странно. Там очень много стен. Там повсюду точно лабиринты. Все стены покрыты барельефами, и эти барельефы и есть существа. Перемещаются они достаточно медленно. Стены - это естественная среда. Но вообще, это какие-то грибообразные образования, совсем не похожие на все, что мы знаем.
  -Но ведь это сон?
  -Конечно. Нет, мне это постоянно снится. Я знаю все это жизненное устройство почти наизусть. Так вот, когда я туда спустился, существа в узорах вдруг стали двигаться очень быстро, и внезапно возник город. Я даже не сообразил ничего. Все красные стенки стали городом, с улицами, населенными первичными существами. Это были Красные Короли. Меня тотчас позвали на обед в один дом, и там было очень интересно. Главной там была какая-та бабушка - какая-то вроде грузинки. Она решила выдать за меня свою дочь - тоже существо. Единственно, что она обещала (оно) соблюдать человеческие или около человеческий вид. Но я не мог согласиться. Ведь тогда мне пришлось бы остаться в этом городе. Может быть, и не навсегда, но - я бы редко оттуда выбирался. Тогда кто-то предложил оставить меня там насильно, но тогда бабушка эта сказала - нет, не получится. "Он будет дергаться и пробьет дырку в пространстве. Нет, я его провожу к выходу".
  Мне кажется, я ездил туда на Красном мотоцикле. Может быть, он поэтому и красный. Может быть, он жил в этих стенках. Так вот, шли мы пешком. Миновали стенки, поднялись выше по корням жизни, и там нас ждал первый человеческий мир. Мы были на остановке. Ходил троллейбус.
   -Если тебе понравилась моя внучка, мы пришлем ее к тебе, - сказала бабушка.
  -Как же вы ее пришлёте?
  -Через время и пространство. Все существа, что живут у самых корней, способны управлять ими.
  -Но....
  -Ладно. Мы же не заставляем тебя насильно.
  -Но нельзя же - без любви.
  -Слюбится, смирится.
  -Троллейбус идет.
  -Да. Пока, внучек, езжай.
  Я сел на троллейбус. Город тот был горным. А горы - тоже немного красноватыми. И, в процессе нашего передвижения, мы были все выше и выше по частоте пространства. Это как шкала у радиоприемника. Один отрезок - один мир. И вот, ручка верньера вращалась. И троллейбус шел вверх. И визуально - мы все время поднимались, все выше и выше в горы, пока, наконец, не достигли вершины и не пошли вниз. И тогда я понял, что мы въезжаем в человеческий мир.
   -Как здорово.
  -Да, ответил Марс.
  -А расскажи еще.
  -Слушай, не сейчас. Мы же опоздаем на party.
  -Точно, я забыла.....
  
  ...Марс сидел на реке. Он купил "Форт" - так называлась популярная марка автомобиля в Акимее. Это был большой шестидверный гигант, оснащенный мощным мотором. Такой бы мотор и грузовику бы подошел. Плюс к этому, "Форт" расходовал 30 литров бензина на 100 километров. Впрочем, бензин в Акиме был очень дешевым.
   Марс забросил удочку. Рыба ловилась мелкая, но он об этом не думал. Он думал, как и прежде, ни о чем.
  Вся сила Каналов в том, что нужно однажды отказаться от собственной шкуры, но сделать это безопасно, сделать это незаметно, произведя, по сути, акт по видоизменению головы. Какие бы сюжеты не вращались в колесе образов, нет способа углубиться в смысл - это значит, что нужно работать. Но как заставить себя работать? Где находится сейчас Вовчик АМД? Марс стал думать. Он пытался найти верные кнопки в сфере мысли, но у него ничего не получалось, и он никак не мог понять, воплотился ли Вовчик в иных мирах? Доктор Кунст, лицо, которое появлялось в его голове в полусонном состоянии, любил отвечать на все вопросы кратко и утвердительно - да. Но при словах о Вовчике он вдруг озарился.
  - И был, и не был.
  Большего от него Марс не добился. Но все же - совершенно случайно - на вокзале ему попалась книга стихов Вочвика Ама - "Параллельность". Стихи уже не были так популярны, как лет пятнадцать лет назад, и при мысли об этом Марс хмыкнул. Пятнадцать лет назад. Возможно, к информационным играм Машин нужно было относиться более пофигистически.
  Удочка безмолвствовала. Он прочитал.
  
  Вочвик Ам - поэт из Северной Акимеи, поэт сухого стиля, а также автор текстов группы "Сталь".
  
  Я убежден в том
  Что сбежав, сигарета стала луной
  Остыв, расплескав эмоции
  Знойной пылью пела она
  Вибрировал звук
  Гитарность зашла не напрасно
  День ото дня мы ищем кого-то
  Дно далеко
  Но правда пропеллеров на однозначна
  
  Мелкую рыбу можно было отдать котам. Своего кота у Марса не было, но он до сих пор в своей душе сидел на чемоданах, полагая, что, когда вновь наступит мировой дождь, он отправится в путь. Скучал ли он по дому? Нет, совсем не скучал.
  
  
  люблю слушать эту песню,
  когда гоню свой атомный байк по пыльной марсианской дороге
  Взрыв полночи
  Не бывать контролю, слышишь, эй
  
  
  
  
   Тогда вновь появился он. Полосатый хвост прошмыгнул мимо ветвей. Марс обернулся, но ничего не увидел. Показалось. Однако, спустя пару минут он был уже рядом.
  -Надоело ведь тебе здесь, - произнес Человек-Кошка.
  -Знаешь, нет.
  -Гм.
  -Думаешь, что - да?
  -Да. Есть дорога. Есть путь. Нет, ну даже и сидя сиднем, ты тоже в пути. Но это не то.
  -Да, - Марс вздохнул.
  -Что, клюёт плохо?
  -Да нет. Просто ты прав. Надо куда-то ехать, а куда ехать? Я был в Бэлгарии, и там тоже самое, только теплее, и на курортах много фруктов. А еще говорят, что уже через пятнадцать лет человека запустят в космос. Вот и представь, целая планета внизу. Шар. А ехать некуда. Потому что мы едем по одной плоскости. А ведь в Реке-Наизнанку никто и контуров земли не знает - земля там, очевидно, действительно плоская. Оно, возможно, там и карты появились, и географы разобрались со всем - но откуда мне знать. Я даже не верю сам себе, но что же делать?
  -Видишь, я же говорил, что в тебе хватает грусти.
  -Да грусть, не грусть, но мне нужно верить в тебя, Кошка.
  -Пойди в море.
  -О! Идея. В море!
  -Да.
  -Нет, или да?
  -Клюёт.
  -Точно.
  Марс привстал, потянул леску и вынул подлещика.
  -Дашь мне? - спросил Человек-Кошка.
  -Сырой съешь?
  -А что мне? Я ж - зверь.
  -Ты - не простой зверь.
  -Ничего. Потрескаю.
  -Слушай, ты же приведение, как ты будешь есть предметы материального мира?
  -Очень просто, смотри.
  Человек-кошка снял рыбку с крючка и принялся ее есть.
  -Да, - проговорил Марс, - многое мне в этом мире не дано.
  -Дано, наоборот, многое. Сейчас я тебе расскажу.
  -Ага.
  -Нет. С тебя - еще одна рыбка. Тогда расскажу.
  -Хитрый.
  -Все коты - хитрые.
  -Ха. А как же мне не быть хитрым.
  -Ладно.
  -Вот.
  Марс посадил червячка на крючок и забросил удочку. Он курил сигареты, а Кошка - трубку.
  -Вообще, не плохо бы и пожарить, - сказал тот, - или ушицы сварить. Любишь?
  -Да. Нет, когда - как.
  -Ну, с тобой понятно все. Ты привык в ресторанах питаться.
  -Не важно. Нет, ты хитришь. Давай, я ловлю себе рыбку, ты мне рассказываешь то, что хотел рассказать, а уж потом мы варим уху.
  -А не обманешь?
  -Я? Нет, я не обманываю. А вот ты - можешь.
  -Да. А ты не забывай, что я - лишь часть воображения. Если я вру, значит - и ты врешь.
   -Нет, масло масленое это. Тут что-то не так.
  -Клюёт. Оп. Смотри, это - жерех.
  -Ага. Большой. Там соль есть и перец, можешь взять в машине, будет не так сыро.
  -Нет, спасибо. Я так. Да?
  Глаза Человека-Кошки блеснули.
  -Держи.
  -Спасибо, друг.
  Человек-Кошка выпустил когти и стал раздирать трепещущую добычу.
  -Так вот, - произнес он, - под фарой твоего мотоцикла есть тумблер. Сечёшь?
  -Секу. И что?
  -Это генератор. Ты можешь и мысленно проехать из одного мира в другой - для настоящего путешественника - это как раз плюнуть. Но ты же застрял здесь надолго, верно? Значит, что-то не получается.
  -Тумблер? Ты серьезно? Откуда тебе это знать?
  -Переводишь его в другое положение - генератор активируется. Если ты не сумеешь представить, куда тебе нужно ехать, то поезжай куда глаза глядят. Это тоже неплохой вариант, я тебе скажу.
   -Вариант, согласен. А я умею управлять им?
  -Ты же это недавно делал.
  -Да. Точно. Знаешь, правда - я застрял.
  -Ничего. Рыбка хорошая. Может - ушицы сварить?
  -Ладно, - Марс вздохнул, - только ты дрова собираешь.
  -Я ж не умею. Где ты видел, чтобы коты умели собирать дрова?
  -Ты считаешь, я все сам должен делать?
  -А что ж, какой еще вариант? Только так. Ты и собираешь дрова, и костер разводишь, и уху варишь. Кстати, есть котелок? А-а-а. А я хочешь - я рыбу половлю. А то мало у тебя.
  -На хвост?
  -А на что же еще? На хвост. На хвост.
  -Ну, давай.
  
  Вечером Марс проверил. Тумблер был на месте. Тогда он принялся рассказывать J. другой свой сон.
  
  В горах был электрический бог. Когда он там появился? Наверное, лет за двадцать до того, как мы туда отправились. У нас была группа - пять человек. Про одно парня думали, что он - из каких-то секретных служб, хотя официально это не подтверждалось. Сами мы тоже не из простых служб были. Но тут что-то другое вообще было. Бог же был таков - это была башня с энергетической установкой. Сверху вниз бил луч. Бог ходил по этому лучу вверх и вниз в виде белого облака. Он хорошо видел пространство на много километров вокруг себя и никого к себе не подпускал.
   Почему мы прошли? Ну, это же сон, а я - главный герой. Как он мог меня не пустить? Рядом с установкой бога был заброшенный город. Он мне хорошо запомнился - это был набор пятиэтажек, с центральной площадью и научно-исследовательским центром. В городе уже давно не было людей. Что случилось? Мы не знали. Может быть, что-то было связано с опасностью, исходящей от бога, может - что-то другое было. Говорилось еще где-то, что ученые открыли ворота в другой мир, и нечто, что вышло оттуда, было страшным, и даже не все успели эвакуироваться. Тем не менее, никакой опасности мы не обнаружили. Бог же оказался разговорчивым. Я с ним достаточно обстоятельно беседовал. Он любил играть. Походил на ребенка. Мы играли в шахматы, он постоянно выигрывал. В нашей группе был один парень, он очень хорошо играл в шахматы. Однако, здесь у него ничего не вышло. Тогда я попросил бога хоть немного подружиться.
  -Когда уйдете, присылай мне письма, - сказал он.
  -Хорошо, но как? - спросил я.
  -Используй любой терминал.
  -Да, но как я узнаю?
  -У тебя есть номер на каком-нибудь терминале?
  -Да. Но переписку могут обнаружить.
  -Нет. Не обнаружит.
  На следующий день мы стали изучать город. Здесь, в лаборатории, выяснилось, что работает Глаз. Глаз - устройство связи. Его оконечной устройство - именно глаз, который летает по помещению. С одной стороны, камера, с другой - еще что-то. Наш секретный сотрудник выяснил, что Глаз работает и связался с центром. В другой лаборатории также был рабочий Глаз, однако смотрел он куда-то не туда. Мы с ужасом наблюдали пространства чужого мира. Однако, как он мог связаться с точкой в ином пространстве, если там не было сервера?
   Загадка.
   В последний день пребывания в горах я много разговаривал с богом. Он был как ребенок.
   В следующий же раз мы были там спустя 20 лет.
   Возможно, это даже и не я был, а какой-то другой человек. Кто знает? Все вокруг сильно изменилось. В нескольких километрах от бога проходила железная дорога. По ней мы и добрались. Впрочем, это мало, на что влияло. Электрический бог продолжал работать, и он никого к себе не подпускал - поэтому никто и не знал о его существовании.
   Я же шел с группой товарищей, и бог пропустил нас. Мы пришли. Мы играли с ним в разные игры.
   После этого я попросил у бога денег, но много он не дал. На том было и все.
   -Может, это все - правда? - спросила J.
  -Может быть. Но как проверить?
  
   Спустя какое-то время сомнения лишь усилились. Марс был уверен, что всю жизнь живёт в Акимее, а многие прочие вещи его в голове - либо плод воображение, либо следствие его образа жизни. Он даже сходил к психологу, но тот заломил слишком большую сумму, и он от его услуг отказался. Но сны продолжали вырываться - если представить себе металлическую бочку, в которой горит небольшой огонь и наверху видны лишь редкие языки пламени - точно так же выглядят такие сны. Едва небольшой огненный хвост выскакивал наверх, как его замечали. Попробуй, схвати его - он сопротивляется, он горяч.
  Для начала, его надо обуздать, а далее, заставить говорить - однако, это вовсе не тот случай, когда ты можешь запросто кого-то допросить. Шло лето. Он даже подумал, что ему надо причесать свои претензии и, возможно, жениться. Он - совсем уже не молодой человек, но поезда еще не ушли, а таинственные каналы не дают никакого ответа.
  Он вновь смотрел в лица Камбия. Описания без описание, слова без слов. Редкие образы, все остальное - вещи из другой линейки координат. Ему, конечно, пришло в голову, что нужно усилить собственные желания и на их волне перетечь далее. Звонил П.П. Стяг, они говорили, они продолжали работать.
  Камбий!
  Ему вдруг представилась комната Анны Сергеевны Борщ, ее персональный компьютер, файловая система ее дискового накопителя, а также ее переговоры с очередным поклонником.
  - Я старше вас, Анна Сергеевна. Саша Пшеничный приглашал вас. Возможно, он хотел любви, но оказалось, что ваши мечты слишком поверхностны, и вы не способны на высокие чувства. Был ли у вас роман с Алексеем Барханом? Собственно, это не важно, но я почему-то вспомнил именно о вас.
  Если поначалу Камбий казался ему портом, то вскоре Марс уже сомневался в этом. В конце концов, это могло быть что-угодно, хотя бы какое-нибудь из Польт, и не исключено, что он просто видел местных жителей. Впрочем, это мог быть и чистый Камбий - просто никто о нем нигде ранее не упоминал.
   Он сидел в гараже на корточках возле Красного мотоцикла.
   -Тут будет разгадка, - сказал он.
   -Ты собирался сегодня на вечеринку, - сказала N.
  -Да. То есть нет. То есть да. Я не знаю. Я подумаю.
  Он взял фонарик и увеличительное стекло и стал искать маркировку. Открыв боковой бардачок, он нашел серию таинственных знаков на крышке с обратной стороны. Взяв листочек, Марс переписал их.
   -Так идём или нет? - спросила N.
  -Идём.
  -Знаешь, - произнесла она, когда они выходили к такси, - до последнего момента думала, что ты не пойдешь...
  
   ... Среди ночи он проснулся, выглянул в окно. Образы нападали. Он не мог отделаться с закрытыми глазами. Шёл дождь, и капли играли пространством. Крыши выдавали настоящие дождевые симфонии.
   -Зовёте, - сказал он, - может быть. Наверное, был уже такой дождь, но я пойду досматривать сон.
   ... Он шел с группой вдоль Великой Реки. Возможно, это была какая-та другая река, нигде не описанная, нигде не существовавшая, и весь правый берег ее был лабиринтом. Некогда вдоль реки просто шло здание. За много веков оно поросло сверху холмами, но изнутри было всё тем же набором бетонных извилин.
   Группу вёл проводник.
   -Если неправильно идти, - говорил он, - то вас будут сопровождать Забирающие. Они и так рядом, она идут, идут, постоянно высовываются из-за угла. Им не нужны ни душа ваша, ни тело. Они увлекаются своими рассказами - их некому рассказать, кроме как ни вам. И вот, они рассказывают и ведут, и мир меняется, а потом вы остаётесь в каком-то месте, откуда нет выхода, а Забирающие уходят. Потому надо смотреть!
   Иногда справа были провалы, и через них были видны участки Великой Реки и ее противоположный берег, где начиналась бесконечная степь. Шли очень долго. Несколько человек пропали. Забирающие высовывали свои носы, как любопытные варвары, только никто им нос не оторвал.
   Наконец, группа пришла к провалу, и прямо там, в лабиринте, в провале этом начинались джунгли, а с неба лилось какое-то непонятное солнце. Взяли веревки и крюки и принялись спускаться.
   Внизу уже не было Забирающих, однако, не было и лабиринта. Группа вышла в город, в очень унылый город.
   -И приехали, - сказал проводник, - теперь нам отсюда не выйти.
   И правда, место это было холодной землей, скупой, зажатой, и люди здесь не знали радости.
   -Ну хватит, - сказал Марс, - хватит. Я знаю, как отсюда выйти. Тут невдалеке есть площадка. Километров через сто. Там по средам садится диск. На нём и улетим. Только никто не должен знать об этом.
   Но вышло так, что в среду он шёл туда один. Люди, что прошли через лабиринт, потеряли свое "я" и устроились на работу в городе на холодной земле.
   -И ничего, - говорил он.
   По дороге он не успевал. Тогда он заглянул в себя, включил кнопку и полетел. Когда он прилетел на место, то тарелки не оказалось.
  -А что мне терять? - сказал он. - Сам полечу.
  Он разбежался и полетел. Сначала он летел со скоростью 300 км/ч, но над морем ускорился. Море же штормило, напоминая собой набор перламутровых бород. Волшебники сидели где-то на глубине и мотали своими гигантскими головами.
   По пути он встретил большой корабль, сделал круг - на палубе никого не было. Танкер. Куда он шел? В тот унылый город? Возможно - нет. Марс полагал, что он уже прошел несколько измерений, и нужно было только двигаться, двигаться...
   И так он прилетел в город Ф., но это был город-проекция. Он пришел на строительную площадку, где строили здания до неба. Краны также были до неба. Грузовики - высотой с пятиэтажный дом. Роботы - великаны. Он встретил Славу Космоса.
   -Я тут работаю, - сказал Слава.
  - Много платят? - осведомился Марс.
   -Да. Но я чисто для опыта. Осторожней!
  Марс отскочил. На месте, где он только находился, опустилась нога какого-то ходячего механизма.
   -Тут надо держать ногу востро, - сказал Слава Космос.
  -Ладно, - ответил Марс.
  Он разбежался и полетел. До настоящего города Ф. было далеко. Он включил карты - в голове развернулся дополнительный интерфейс, и там было много информации, которая касалась перемещений в различных мирах и пространствах. Он сформировал запрос и выписал его процессору. Ответ его устраивал - до города Ф. оставалось всего 500 километров.
   Но дул ветер. Скорость упала. Он шел, заставляя себя быть ножом. Чтобы справиться с плотностью воздуха, нужно было подняться высоко, туда, где в безмятежном незнании проскакивали самолёты. Однако, не было ни сил, ни желания. Он протискивался через ветер, словно через колдовские пузыри. Пошёл дождь. Был ли это Мировой дождь? Возможно.
   Ночь была синей. Город Ф. на карте-навигаторе стремительно приближался.
   Марс проснулся и подошёл к окну. Дождь усиливался. У него был второй язык, он шёл немного позади основного голоса - на него можно было сесть и быть паучком в паутинке. Марс собрался, спустился в подвал и завёл мотоцикл.
  
  
  
  
  
  Гл.6
  Мировой дождь
  
  
   ...Человек идет сквозь дождь.
   ...Есть несколько видов мирового вещества. Это так, как в глазе - он все время чем-то заполнен, пока жив. Через него идет свет. Если хорошо подумать, то любая планета, окруженная атмосферой, и есть глаз, если, конечно, звезда дает достаточно света. Можно представить себе совершенно обратные планеты, где все подвержено лишь принципам выживания. Например, вы крутитесь вокруг черной дыры, и жить невозможно. Нет, сказано неправильно. Жизнь здесь не способна зародиться. Но она появляется вопреки всем законам, и она напрасна.
   Все напрасно....
   Человек сел под камень - мокрый, точно бездомный пес. Плащ, что был на нем, напоминал кокон. Он влез в один из самых надежных карманов, вынул сигареты и спички и закурил.
  
   Правило Э-34 бис.
  
   "....пытаться можно сколько угодно. Если есть стенка и есть лоб, то все просто замечательно. Приступайте немедленно.
   Случалось, были борцы. Случалось, не было борцов. И все в этом вопросе более, чем не однозначно. Люди, созданные для обслуживания плуга, вдруг начинают думать, что в их жизни должно быть что-то еще - они ждут царства. И тогда они идут искать царство. Но, так как такового для них не бывает, они идут мимо двери - в стенку. Они борются и сопротивляются, но это - борьба с ничем. Это даже не борьба с собой, ибо чтобы это еще нужно заслужить. Первый раз - второй - сотый - тысячный, и мы видим, как летят щепки. Лоб крепок. Но пробить стену невозможно. Ибо это - напрасно.
   Но все дело именно в том, что бывают борцы. Иногда им крайне не везет. Да, они понимают, что достойны большего. Например, вы. Ведь верно, вы думаете, что все хорошо, вы благодарны богу за то, что родились именно в таких условиях, в такой борьбе.
   ....Орбита черной дыры.
   ....Вечная ночь....
   Если нет возможности победить в первой жизни, борцы рождаются снова и снова, чтобы однажды поднять над крепостью свой флаг....."
  
  
   Облако табачного дыма улетучилось. Человек сидел, напоминая бугорок. Он шел бесконечно, удивляясь себе самому, что ему не нужны ни пища, ни вода. Впрочем, воды вокруг было достаточно. Он просто ей не пользовался.
   Это и был так называемый Мировой дождь. Он был сродни Большому Взрыву, эхо от которого можно прослушать, улетев на скоростном космическим корабле на большое расстояние. На самом краю, куда не проникла мысль вселенского разума.... Да, оттуда наверняка видно, что пустоту порвало плазмой. И, сколько бы ни жили люди, или кто-нибудь еще, какие-нибудь анти-гуманоиды, всегда будет возможность включить турбины и гипердрайв и совершить поход за край. С Мировым дождем - нечто подобное. Жизнь вышла именно из него. Если на вашей планете сухо и тепло, это еще не значит, что так обстоит везде.....
   Человек встал и пошел дальше. Он шел и не думал. Он играл в сигнал, который запустила в эфир неизвестная радиостанция. Он шел через бесконечность.
   Снова был дождь.
   Плотная, ровная стена.
   Миновав долину, в которой спали мертвые механизмы, человек приблизился к воротам. Это была обыкновенная каменная арка, стоящая одиноко, несколько в стороне от общей массы металла. Остановившись, он поднял голову. Была ни ночь, ни день. Казалось, время суток отсутствовала.
   -Это оно, - произнес он ни бодро, ни устало.
  
   Правило Э-35.
  
  "....мозговая заморозка позволяет справиться с большой монотонностью. Ибо в жизни бывают и великие монотонности. Вообще, человек хочет есть и пить лишь от того, что ждет суету сует, и она ему отвечает. Это схема вопрос-ответ. По такой же схеме строиться взаимоотношения человека и кошки, то бишь, это вариант в стиле "языка запросов". Ибо все кошки разговаривают на языке запросов. Некоторые люди тоже пробуют говорить на языке запросов, или, по-другому, "жить, прося", но это не то, что не верно, это вообще - очень и очень далеко от какой-либо правды. Именно поэтому жизнь и коротка. Мозговая заморозка же не дает мозгу жить в симбиозе с окружающей средой. Он живет сам по себе. А потому, он сам выбирает, как ему жить, или как ему не жить, словом - у вас появляется право на выбор. Вы можете жить, а можете и не жить. Это как бы на ваше собственное усмотрение....."
  
   Постояв около часа, человек сел, облокотившись на один из столбов витиеватой арки. Дождь не прекращался. Очевидно, он должен был закончиться спустя 100 000 лет. Также не было ни дня, ни ночи. Человек вынул сигарету и закурил. Он прикрывал огонек руками, чтобы на него не попали капли. Он был единственным человеком на много тысяч километров, но этого его не смущало. Покурив, он лег спать. На самом деле, он точно не знал, хочет ли он спать или нет. Но это не имело никакого значения. Открыв глаза, он поднялся и прошел сквозь арку. И тогда обстановка мгновенно прекратилась. Дождь исчез, а вокруг растянулась бесконечная белая тундра. Человек тотчас снял со спины вещевой мешок и переоделся. Мокрый плащ он хорошенько вытряхнул, сложил и засунул в мешок.
   -Значит, правда, - сказал он сам себе.
   Это был выход из одной бесконечности в другую. Здесь также можно было идти целую вечность. Зная это, человек начал разговаривать сам с собой. Он хорошо знал бесконечность. Возможно, он был мастером бесконечности.
   -Много, много километров.
   -Да.
  -Так все разговаривают.
  -Но до этих широт никто не добирается.
  -Возможно, существуют другие пути.
  -Видимо, да.
  -Но не может быть, чтобы дошел только я.
  -Может.
  -И снова - горизонт.
  -Горизонт - нормальное состояние для зрения. Хуже, когда его нет.
  -Да.
  -Хорошо, что не холодно.
  -Но этого нужно не знать.
  -Я и не знаю.
  -Если я иду неверно, то мне нужно снова выйти в дождь.
  -Да.
  -Но выход всегда рядом.
  -И это верно.
  
   Правило "Э-40"
  
   "О прохождении бесконечности:
   Если человек не намеревается стать кормом, он должен быть бескорыстен и чист, и никакие прочие помыслы не должны колебать его разум. Что такое беспрецедентный холод? Это как раз то, что нужно. Бесконечность преодолевают именно так. Взять настоящий Север - он всегда пишется с большой буквы. Иного и быть не может. Человек может быть родственен Северу. Тогда, чувствуя эту объятость, он может начинать свой путь. Бесконечность - это не космичная невозможность Хаоса. Это вещь не менее полная, не менее справедливая.
   ....Говорят, что нужны лыжи. Да, они нужны, нужны.....
   ....Преодоление пешком? Да, это - основной способ.
  ....Велосипед? Этим транспортом пользуются поэты и экспериментаторы".
  
  
  * * *
  
  
   Человек продолжал свое движение, пока вдалеке не возникло неясное свечение. Оно усиливалось по мере приближения. Но, так как скорость пешего передвижения невелика, прошло еще не менее десяти часов, прежде чем в поле зрения появился огромный кусок скалы, извлекающий свет сам из себя.
   -Это он, - сказал человек спокойно, - он существует.
  Еще час, и путешественник достиг камня. Поднимаясь вверх на высоту метров в тридцать, это загадочное сооружение несло на себе множество таинственных знаков. Оно отсвечивало кремнием. Вместе с тем, создавалось ощущение, что оно - полупрозрачно, и местами видны внутренности.
   -Я буду смотреть на тебя, - сказал человек.
   И он так и стоял - молча, слушая мысли и биения нечеловеческого сердца, что были заключены в этом таинственном камне.
  
  
  Выдержка из Правил. Приложение 190
  О Мордвихе
  
  
  "....Мордвих находится в ледяной тундре сразу же за долиной Мертвых механизмов. Миновав эту долину, нужно отыскать ворота и проехать еще километров сорок. Это недалеко. С пути вы не собьетесь. Там везде одно направление. Главное, это именно долина. Некоторые из механизмов время от времени оживают. Они и несут в себе смертельную угрозу. Мордвих сигнализирует о всех мировых процессах. На нем написано, все, что нужно. На самом деле, и мы не знаем, что именно там написано. Все зависит от вас. Имеющий глаза, может просмотреть, будто иглой проколоть - так возникает мысленный контакт. Все остальное - дело техники. На счет долины - здесь нужно иметь очень быструю машину, которая бы хорошо рвала со старта. Последние века ее охраняет Болванка - полностью литой автомобиль в форме пули. Он таранит непрошенных гостей, и защиты от него никакой нет, кроме, как убежать. Дальше ворот Болванка не проезжает. Но, даже если ваш автомобиль достаточно мощен, он может завязнуть в грязи или застрять в сугробе. Потом, вы можете попросту просмотреть тот момент, когда Болванка выскочит из засады.
   В умелых руках Мордвих - настоящий инструмент. Механизм его работы не известен. Никто не занимался его изучением...."
  
  
   Человек сидел возле монумента. Его глаза были закрыты. Слившись с далекими огнями, он сочинял, и в тот момент повсюду появлялись новые миры. Он воплощал себя в иных телах, и время не имело никакого значения.
   Так, в одном месте, он стоял на вершине гигантской пирамиды. Он умел летать. Народы несли ему дары. Он же, не притрагиваясь к ним, распространял лучи созидания.
   Вот, другое воплощение. Он, божество, стоит в толпе жрецов и обучает их новой вере.
   -Важнее всего - плотность молекулярного газа, - говорит он, - разумные субстанции же, они ведут себя по-другому, хотя и они - тоже газ. Это и есть Ваша новая вера - Газово-Молекулярная теория.
   -Мы готовы записывать, наш Господин.
  -Возьмите бумагу и карандаши. Слушайте внимательно и записывайте каждое слово. Мое слово есть миры.
   И вот, он летит. Солнце накаляет вершины края стратосферы. Лучи, что бьют из Хаоса, есть змеи поэзии. Он берет свой кнут и бьет по земле, и она ломается. Из трещин льется горячая магма. Ему хорошо, весело, словно ребенку, и он слышит голос будущих летописцев, которые говорят: "в те времена люди ходили голыми и не знали ни горя, ни радости - они были, что звери. Великий Ор взял свой кнут и ударил по земле с высоты. И разверзлась земля. И так она поделилась на сушу и океан, и так возникли Острова. С того момента люди поняли, что есть Океан и есть рыба. Тогда Ор спустился вниз и научил людей ловить рыбу. Когда человек стал есть рыбу, он вдруг поумнел, ведь в рыбе много фосфора. После этого был построен первый город, и назван он был по имени самой большой рыбы, что ловилась тогда в океане.
   Человек вздохнул. У него в руках дымилась сигарета. Докурив ее, он выбросил окурок. И вот - еще одно воплощение. Но теперь тенденция изменилась, и он уже не был создателем. Космический корабль был заражен неизвестным вирусом. Не успев спрятаться в анабиозной камере, космонавт умер. Однако, оказалось, что он не способен умереть. Освободившись от тела, его дух вдруг включил новый режим. Он оказался машиной. Тогда он подключился к процессору транспортного робота, а через него - к главному компьютеру корабля......
   -Может быть, хватит? - спросил он сам у себя.
   И тотчас ответил сам себе:
   -Может, и хватит.
  -Холодно?
  -Да. Начинает холодать.
   Но оторвать свой разум от Мордвиха было непросто. Ведь и действительно - легко ли расстаться с совершенством? Он закрыл глаза, сосредоточив образы. В закрытых глазах пробежали неясные картины, и он силился сделать их четче.
   -Это было в прошлой жизни, - сказал он.
  -А это - в позапрошлой.
  -Это - десять жизней назад.
  -Но должно же быть зерно?
  -Да. Вот оно.
   Он обнаружил себя, сидящим в круглом окне гигантской башни. Сложив за спиной демонические крылья, существо смотрело на изгибающиеся дали пространства. Сначала тянулись луга, потом - великолепные, вдохновенные, леса, уходящие к повороту планеты. Там виднелась еще одна башня. Уже многие тысячи лет эти башни собирали энергию. За ними никто не следил. Никто уже и не помнил, кто их построил. Спрыгнув с окна демон побежал по ступеням вверх. Винтовая лестница местами прерывалась, и там у нее не было креплений. Она висела сама собой. Перепрыгивая опасные проемы, демон бежал выше и выше. Он наслаждался пением солнечных лучей и звоном вечности, что сбегал по ровным поверхностям башни.
   Он вдыхал великолепие и совершенство.
   -Туда не вернуться, - вздохнул человек.
  -Нет, - ответил он сам себе тут же, - тот, кто имеет власть над временем, знает, что почти каждый день Машина производит откат, возвращаясь к резервным копиям, и это заметно лишь потому, что иногда возникает ощущение Deja-vu. На самом деле, это не наваждение. Это и правда уже было. Вы уже проживали этот момент в той копии системного реестра, с которого Машина перешла на другую резервную копию. Так происходит регулярно. Власть над временем - это максимальное сосредоточение.
   И больше ничего.
  -Что касается реального времени, то относительно него, все достаточно прости и линейно. Но мы живем в другом пространстве имен. У нас нет доступа туда, в перманентно глобальную область. Если бы все так было просто..... Но разве Оно позволит?
   Он открыл глаза вовнутрь. Ему показалось, что он уже был там. Он бродил по странным, нечеловеческим, просторам, ощущая полную свободу. Да, безусловно, и там живут люди. Это - первые люди.
   Они там живут всегда.
   У них нет смерти.
   Среди нас, сырья для поглощающих сущностей, немало тех, кто похож на Них один в один.
   Он посмотрел на величие Мордвиха и вновь закурил.
   -Во вселенной еще есть места. Но я не знаю, как так воспользоваться тобой, чтобы попасть туда. Я бы хотел лететь среди великолепных звезд, самостоятельно, без помощи двигателей, но я не могу лететь и с двигателями. Это Узень, затирающий бытие. Все мудрецы так и говорят об этом. У нас нет шансов, чтобы выбраться.
   -Можно выйти в Хаос, - возразил он сам себе, - вселенная, сама по себе, вторична. Эти вселенных очень много. Слишком много. Они - словно яблоки в саду. По осени их соберут и разложат по ящикам, чтобы веселые дети могли их грызть и смеяться. Каждый новый Большой взрыв - это цветок на дереве.
   Одно дерево!
   А посмотри, каков сад!
   Хаос же представляет из себя цельный мир, почву, откуда растут все эти деревья.
   -Да. И что же?
  -Ты должен прийти туда.
  -Нет. Я никому ничего не должен.
   Он встал, надел полосатую лыжную шапку и зашагал в произвольном направлении. Он шел так несколько часов, чувствуя приближение холода. Это говорило о том, что он перестал справляться с самим собой. Терморегуляция ослабла. Еще час, два..... Он зажигал все новые и новые сигареты. Ровное, неживое, небо, роняло свой снег. Человек шел вперед, оставляя за собой череду следов. Это были единственные следы во всем мире.
   И вот - час, два. Он сел на снег. Эмоции отсутствовали. Чувство холода пропало. Он был готов превратиться в ледяную статую, и его это не пугало. Он выполнил свое назначение....
   Последняя сигарета.
   Маленький прибор, похожий на пульт автомобильной сигнализации.
   -П-и-и-ик.
  Вздохнув, человек упал спиной на снег и закрыл глаза. Он видел перед собой стены цвета кремния, луковичные купола Храмов Хаоса, великолепные мосты и корабли, висящие в глубоком, точно глаз бога, небе. Он протянул руки, чтобы взяться за перила. Всю жизнь он мечтал вернуться туда, но существовало ли это место? Не являлось ли оно плодом воображения?
   -Заберите меня....
   Он открыл глаза и посмотрел в бесконечность снежного неба.
   -Нет. Скорее, оно меня заберет.
   Но, вместо ответа, послышался звук мощного двигателя.
  -Ты быстро приехал, - произнес человек.
   Он присел. Его собственная миссия была выполнена на сто процентов, и в окончании ее, он спас самого себя.
   На самом деле, так и было задумано. Он просто играл. В сине-сером мареве блеснул луч. Он был все ближе. Слышался голос уверенного мотора. И, наконец, он был рядом - красный, мощный, одинокий, будто такое возможно.
   Мотоцикл ехал без водителя. Приблизившись, он остановился, готовый к подчинению. И вот, хозяин прыгнул в седло, и они рванули с места.
   Красный город продолжал звать. Это могло быть великим триумфом - вхождение в Красный город на Красном мотоцикле, создании Хаоса.....
  Он стоял в классе. Пары глаз-лучей были устремлены к нему, и он чувствовал, что каждый взгляд - это многообразие волн, сканеры, камеры и прочее.
   -Возврата больше нет, - сказал учитель, - еще недавно вы были людьми. Но то, что дороги назад нет, вы прекрасно понимаете. Функционально и внешне вы - люди. Но люди не живут вечно, вы же понимаете?
   -Разве мы будем жить вечно, учитель? - спросил один из учеников.
  -Я не учитель. Я - преподаватель. Это разные вещи. С вами будут заниматься такие же, как я, преподаватели, настройщики и инженеры. И скоро вы встанете на страже нашего мира.
  -А что будет, когда появятся более прогрессивные модели Охотников?
  -Тогда вы будете трансформированы в эти модели, - ответил Преподаватель, - а пока вы должны ощутить вашу целостность. Если одному из члена вашей группы станет плохо, вы можете моментально переместиться внутрь него, и тогда его сила увеличится во много раз. И из одного он становится целой армией. И это правда. Каждый из вас - целая армия. Все последующие группы, которые войдут в новые домены, также смогут работать вместе с вами. Поэтому, для выполнения сложной операции в чужом пространстве, нам будет достаточно высадить туда одного единственного охотника.
   -Я уже умер, - сказал тогда он.
   Преподаватель посмотрел ему в глаза.
   -Вы не знали?
  -Что ты сказал?
  -Я не знаю, существуете ли вы, но меня уже точно нет. Меня нет физически.
  -....?
  -Да, это так. Когда Машина занимается восстановлением архивных копий, это вовсе не то же самое. Даже если человек уже умер, а после восстановления он еще жив, это не то. Те Машины уже давно исчезли. Они лежали на складах, но уже и складов нет. Ничего нет. Мы были вместе. Однажды, я был один, и вместе со всеми, в том месте, где взбунтовались искусственные существа. Вы не можете помнить. Это еще не произошло. Но и не важно, когда это будет! Я хочу прокричать об этом! Все уже давно закончилось......
  
   Мотоцикл проскочил ворота, и тотчас что-то бросилось ему наперевес. Делая поворот, Марс выставил колено с металлическим наколенником. Он был готов к тому, что из металлических кустов выскочит Болванка. Делая резкий разворот, он юзом прошел по луже, поднимая волну. Края этой волны достигли железного монстра. Марс переключил скорость.
   Третья.
   Болванка разгонялась быстрее, но ушел в сторону, пропустив злое создание вперед. Теперь они ехали параллельно - Красный мотоцикл и шестиколесная пуля, привезенная из вселенной боли и смерти. Марс узнал ее - он видел Болванку. Но где и когда? Очевидно, это было в том мире, который погиб.... которого не было......который лишь приходил в грезах....
   Люди создали Болванку для каких-то непонятных целей. Строительство? Сельское хозяйство? Каток? В тот момент, когда оскорбленная Система вдруг одушевила все Механизмы, Болванка вдруг стала предводителем. Но что было потом, он наверняка не знал и тогда.... Если же это самосочинилось, в мозгу, извне, просто так, на досуге, то он все равно этого не знал - в этом случае, он просто не дописал рассказ. Но, если бы эту злую машину просто так обезвредили, то для чего было выбрасывать ее сюда?
   Марс отвернул в сторону, чтобы не попасть под колеса. Болванка сделал маневр, желая сбить мотоциклиста боком. Не вышло. Все остальное уже не составляло труда. Марс набрал скорость и оторвался, и вскоре впереди возникли ворота.
   Покинув Долину механизмов, он вновь оказался в Мировом дожде, и это ничуть его не удивило. Он был на шоссе, и мимо проезжали машины. Вскоре он въехал в неизвестный город и остановился возле гостиницы.
   -Здравствуйте, - поздоровался он с вахтером, - скажите, как называется этот город.
  -Вы странный человек. Это - Акимео.
  -Я так и думал.
  -Простите, вы пьяны?
  -Нет. Просто я промок.
  -Я вижу. Дождь льет уже третий день.
  -Что сообщает прогноз погоды?
  -Ничего хорошего. А мне на огород надо. У меня там лук взошел.
  Марс кивнул.
  -А у вас есть огород?
  -Нет. То есть, да. У меня есть огород.
  -А что вы сажаете?
  -Хотите согреться?
  -Да. Конечно.
  -Воттка.
  -Давайте.
  -Так что вы выращиваете?
  -Картошку и кабачки.
  -О, кабачки. Достойный выбор.
  -Да. Я - с детства огородник.
  -О! Держите ваш стаканчик. Пейте.
  -За ваше здоровье!
  -Нет. За ваше. Вы так промокли. Вы шли пешком?
  -Нет. На мотоцикле.
  -В такую погоду?
  -Да. Я же - Марс Брайнер.
  -Точно. А я думаю, где я вас раньше видел.
  -По телевизору?
  -А что такое телевизор?
  -Понятно. Из газеты?
  -Да. Я видел вашу фотографию в газете. Надо же. И вы любите разводить овощи?
  -Да. Ничто земное мне не чуждо.
  -А вам нравится репа?
  -О, конечно. Репа - это дело.
  -И мне нравится. Еще стаканчик.
  -Да. Давайте. И выделите мне номер?
  -Да. У нас как раз есть свободные номера.
  -Здорово.
  -Держите.
  -Спасибо.
   Когда он открыл глаза, все закончилось, как наваждение, и Марс не мог понять, где было начало, а где - конец. Он спал на скамейке в парке. Красный мотоцикл стоял рядом с ним. Парк же расположился в центре совершенно пустого, давно покинутого города. И судя по зданиям и масштабам, это был настоящий мегаполис периода 30-х годов.
   Мертвый Нью-Йорк?
   Но откуда ему взяться?
   Марс зарядил револьвер, и не зря. На выходе из парка, возле пересечения двух улиц, дорогу ему преградила стая лохматых, каких-то мутированных собак. Они бросились к нему молча, без лая. Их было десятка два. Расстреляв первый строй, Брайнер обратил оставшихся в бегство. Решив не искушать судьбу, он вернулся к мотоциклу и продолжил свой путь верхом на своем железном соратнике.
   Он проехал несколько километров, глядя на разбитые окна, деревья, выросшие на карнизах зданий, лопнувшие от влаги вывески рекламы. Очевидно, город был абсолютно пуст, и помимо собак, в нем никого не было. Однако, чем питались собаки?
   Марс остановился на перекрестке двух широких улиц, наблюдая за очередной лохматой стаей. Они смотрели друг другу в глаза. Первые вертели носами, соображая. Второй смотрел в прицел, готовясь к выстрелу. Но произошло неожиданное: от стаи отделился парламентер. Опустив револьвер, Марс ждал, пока рыжеватая сволочь не приблизилась на расстояние в несколько шагов.
   -Стой здесь, - произнес он, - ближе я не пропущу.
   И так они стояли и смотрели друг другу в глаза, человек и огромный мутированный самец. Просчитав все варианты, Марс вынул второй револьвер. Этого как раз было достаточно. Тогда он сказал:
   -Я не промахиваюсь. Один выстрел - один труп. Даже если кто-то и выживет, ему долго не протянуть. Вас семнадцать. В двух револьверах - шестнадцать патронов. Последнего я зарежу ножом. Я думаю, вас вряд ли порадует такой расклад.
   Самец повертел носом. Он пронюхивал слова.
   -Я могу поставить условие, - проговорил Марс, - я просто дам время на размышление. Если вы не укладываетесь в него, я просто начинаю расстрел. Могу еще больше вас разочаровать. У меня есть несколько гранат. Это многое ухудшает. Я же смогу перекусить собачатиной. Я не брезгую. Ну. Жду ответа.
   Самец неспешно двинулся назад. Снявшись с места, скрылась в темном проеме дверей. Марс завел двигатель и проследовал далее, и везде было одно и то же. Город был мертв, и уже давно, и, чтобы узнать подробности его гибели, нужно было идти внутрь зданий, искать документы, книги, газеты, что-то еще. Нужно было проводить экспертизу. Нужно было исследовать окрестности, чтобы выяснить, есть ли еще живые, или же это - немой призрак, служащий назиданием. Ничего этого Марс делать не собирался. У него была запасная канистра. Заправив бак, он ехал интуитивно. По его соображениям, ворота должны были появиться где-то на краю. И суть была не в том, что они стояли там, ожидая путника. Они, безусловно, ожидали. Но все зависело от техники мысли. При правильных манипуляциях, они сами шли навстречу, давай путнику пропуск в следующее измерение.
   Спустя три квартала был мост, и Марс остановился, чтобы лицезреть пустыню из каменных строений, что разрослась по обе стороны реки. Берега уже покрылись невысоким лесом, пробившимся сквозь бетон.
   -Лет сто, - подумал Марс.
   Потом, съехав с моста, он изменил свое мнение:
   -Лет пятьдесят.
   Но доказать ни первое, ни второе, ни что-то еще, он не мог. Даже тогда, когда на пути ему встретился совершенно целый газетный ларек, он не сумел ничего выяснить. Взломав дверь монтировкой, Марс вынул из шкафа толстую стопку желтоватых, но, в целом, идеально сохранившихся, газет.
   -Смерть идет? - гласила передовица.
   -Вот так, - проговорил он.
   Марс осмотрелся, отъехал подальше от стены, и встав в центре улицы, принялся читать:
   "...еще недавно мы не принимали это всерьез. Помните слова П.Жокозеева: люди все сами придумывают, чтобы потом было, что есть и что испражнять. Мозг - главный потребитель пищи.
   Но похоже ли все это на вымысел?
   Спросите себя сами? Еще вчера половина людей считало многое вымыслом. Журналисты вопили - да и они отрабатывали свои деньги. А жизнь шла своим чередом, и главным были деньги. Но все в мире разделилось на две половины после того, как был обнаружен совершенно пустой Мехис. Город в шесть миллионов человек пуст! То, над чем смеялся скептик Владимир Ыстер, что обыгрывалось в развлекательных передачах, телешоу, в уличных театрах, радиопостановках. Мы давно уже решили, что выросли на этой планете и победили животных, чтобы существовать всегда. Мы были хозяевами. Но что происходит сейчас? Это то же самое, как если бы выпить кислоту. Ведь никуда не убежать от кислоты, если она в тебе. Нет, конечно, здесь есть ответ. Но нет времени, чтобы теперь обсуждать это. Мы все видели пустой Мехис. И что же? Мы решили, что можем бежать? Но..."
   Марс пригнулся как-то автоматически. Перекувыркнувшись, он осмотрелся почти мгновенно.
   Пустота.
   Было странно - он видел это, хотя оно и не проявляло себя в видимом диапазоне. Проскочив мимо, оно зависло, удивленно извиваясь. Оно не было готово к тому, что кто-либо сумеет увернуться. Более того, оно понимало, что его видят.
   Марс привстал. Положил газеты на старый, потрескавшийся, асфальт. Осторожно осмотрел оба револьвера. Барабаны были полны. И, хотя стрелять по пустому месту не имело смысла, он был уверен, что не промахнется.
   И так, они смотрели друг на друга, точно ковбои, готовые к схватке. Марс Брайнер, путешественник, и нечто, решившее поселиться в мертвых кварталах....
   -Это ты всех убило? - спросил Марс.
   Он знал, что ему нечем отвечать. Он ощущал мертвый ветер и совершенно чужую гамму, не имеющую отношения к данной системе координат. Безусловно, когда люди начнут летать в космос, они встретятся с чем-то подобным. Но здесь? Что ему делать именно здесь? Люди в этом мире явно не летали в космос, они не могли привезти Это с собой?
   Оно вздрогнуло, готовясь к прыжку. Марс подернул руку, в которой был револьвер. Оно приостановилось, соображая. Нет, наверняка оно не думало об опасности. Его предупредила некая внутренняя сигнализация, и теперь оно решало, с какой стороны совершить свой заход.
   -Ты не ешь собак, это факт, - проговорил Марс, - об остальном нам неизвестно. Может быть, собаки меня тебе заложили? Очень может быть.
   Он посмотрел боковым зрением - так был лучше видно. Вместе с этим, он с удовольствием отметил, что раньше он был не способен различать предметы за гранью видимого диапазона.
   Марс внимательно осмотрел переливающийся сгусток. Это было аморфное тело, переливающееся всеми цветами радуги.
   -Внешнее пищеварение, - проговорил Марс, - все органы - снаружи. Даже мозг вывернут. Так ты живешь. И ни черта не разберешь, откуда ты взялось? Извне? Пришло за мной из дождя? Где я был этой ночью? В гостинице. Но почему-то проснулся здесь. Это - еще один парадокс. Нет, наверняка это - ты. Это ты всех съело.
  
   Правило S-12
  
  "...встреча с иным не обязательно должна закончиться не в вашу пользу, даже если вы не готовы, а оно - хищник. Стоит помнить, что оно не может знать суть вашей логики. По его мнению, вы - предмет из его измерения. Вы должны думать так же, как и оно. Но здесь на первое место выходит фактор предощущения, реликтового предвидения. У вас, очевидно, не так уж много времени, чтобы понять, как правильно мыслить. Не пугайтесь иного хода мысли. Если перед вами зверь, встаньте на место зверя. Будьте зверем. Если вы никогда не тренировались делать это, печалиться, очевидно, поздно. У вас просто нет времени на сощздание отвлеченных аргументов. Отдайтесь чистому спонтанизму. Превратитесь в гейзер ясной идеи. Сделайте первый шаг. Не сомневайтесь. Не поддавайтесь человеческой логике. Помните - вы идете. Вы - путешественник. Вы - на родной планете, хотя и в чужом мире. Что же говорить о космосе? Встаньте в боевую позу. Читайте стихи. Издавайте боевые крики. Представьте себя любым известным вам хищником".
  
   Марс выстрелил. Оно изогнулось, но пуля не прошла мимо, хотя это было против всяких законов физики, ведь существо было прозрачным и невесомым. Оно жило немного в стороне от главного диапазона, и материальные предметы не могли принести ему вреда.
   -Это так, - произнес Марс.
   Он увидел, что в месте попадания пули зардело фиолетовое пятно, и тут же аморфный хищник сделал бросок. Марс отскочил. Это было невозможно - он еще никогда так не прыгал. Не всякий мастер был способен на такое. На этот раз, чужак не стал раздумывать, он изменил направление и бросился следом. Брайнера обдал жар. Он понял, что попался. Улица помутнела. Он очутился внутри прозрачного кокона, и ткань его напоминала паутину.
   Он ощутил его мысли. Оно пыталось заглянуть внутрь, в мешок. Это не было желудком. Желудок был снаружи. Понимая, что еще секунда, и все его усилия будут напрасны, Марс выкрутил ладонь с револьвером в сторону мозга существа. Со стороны могло показаться, что он висит в воздухе. Но он-то понимал, что это не так.
   Выстрел.
   Попадание.
   Брайнер ощутил острую боль - чужую боль. Сам он, предавшись борьбе, ничего не чувствовал. И тут же его выплюнули - он грохнулся на асфальт, покатился и со всей силы ударился в какую-то дверь. У него едва хватило сил, чтобы не потерять сознание.
   -Мне хорошо, - он заскрипел зубами, - мне очень хорошо. Я наслаждаюсь. Это прекрасно. Это лучше всего.
   Он зажмурился, а вторая рука, в которой также был револьвер, выстрелила сама собой. Он был в этом уверен - ведь у него не было не единой мысли. Он просто корчился от боли. На этот раз, продолжив свой бросок, аморфный хищник взмыл вверх - он испугался получить вторую пулю следом.
   Застонав, Марс заставил себя встать. Аморф висел на высоте десятого этажа, а улица была полна мутированных собак. Видимо, они пришли понаблюдать, чем закончиться схватка.
   -Вы сволочи, - проговорил Марс, - любые собаки, собравшиеся в стаю - сволочи. Это же всем понятно.
   Собаки не ответили. Окружив место сражения плотным кольцом, они выглядели безразличными.
   Тогда Марс ощутил легкий намек. Он не знал, чем это могло являться. Но, в любом случае, это было, и это легкое колебание эфира стоило тут же переводить в действие. Он выстрелил пять раз подряд, нанося неземному хищнику смертельные ранения. Его тело засинело, источая жидкость. Да, очевидно, у него была кровь. Видели ли его собаки?
   Существо вздрогнуло, попытавшись совершить новый бросок, однако приостановилось и медленно поволоклось в сторону.
   -Ты сдохнешь, - сказал Марс.
   И тут же в мыслях возник ответ. В нем не было слов. Это был образ, который отвечал утвердительно. Да, сейчас оно упадет на крышу и там тихо угаснет, проклиная то мгновение, когда его позвал инстинкт. Но один ли он? Что, если эти существа обитают стаями?
   Корчась от боли, Марс сел на мотоцикл и завел двигатель. Он не обращал внимания на собравшихся собак. Однако, в поведении тех ощущалось заметное беспокойство.
   -Что? - Марс сморщился. - Я убил детеныша? Сейчас придет мать? Нет, что угодно. Мне все равно.
   Он рванул с места. Первая, вторая, третья, четвертая, пятая. "Пусть думают, прежде, чем нападать. Сколько бы вас там ни было. Если вы сожрали целый свет, то теперь, очевидно, питаетесь сами собой.... Может быть, вы выращиваете собак? Ведь запасов на продовольственных складах уже наверняка нет. Они либо пропали, либо переварились в желудках последних...."
   Он выехал на новый мост, и там была развязка, ведущая за город. Там можно было разогнаться и ждать приближения ворот. Когда до выезда из городской черты было уже недалеко, Марс понял, что его опасения были не напрасны: боковым зрением он увидел движение. Над кварталами поднимались настоящие облака аморфных существ.
   -И от сфинкса я ушел. И от Болванки я ушел. И еще много, от кого я ушел, - пропел он, - и вообще, я еду на Красном мотоцикле. Это факт, заслуживающий определенного внимания. Из какой бы дыры вы ни вылезли, Хаос - он один. Один на всех. А это говорит о том, что у нас с вами - один на всех Хаос. Я там был. А вас там в помине не было. Эта машина, она самостоятельно приехала оттуда. Прямиком оттуда. А вы решили, что можете расправиться со мной. Это очень плохо, друзья.
   Он выжал газ до упора. Облака зверей, идущих параллельно с ним, не отставали. Возможно, они еще не знал, что им делать. Может быть, на большой скорости им плохо соображалось?
   -Такой вот конец, - говорил Марс сам себе, - люди жили и не тужили. Снимались в фильмах, играли в казино, ходили на ток-шоу. Телевизор. Все классически. Во всех рациональных мирах люди живут одинаково. Вот только смерть. Да, со смертью все как-то слишком уж не так.
   Он выехал за город, с удовольствием отмечая, что аморфы отстают, и можно не суетиться, меняя дислокацию. Марс закрыл глаза, будучи уверенным, что руки крепко держат руль. Он представил себе знакомое тепло, и в центре его, точно зерно в оболочке - ощущение, знание. Это был ключевой образ, который заставлял разум и пространство биться с одной тактовой частотой. Это движение отключало ненужные сегменты. Внимание повышалось, он начинал видеть контуры ворот.
  
   Правило S-25.
  
  
  
  "..................................................................................................................
  ..................................................................................................................
  ..................................................................................................................
  ..................................................................................................................
  ..................................................................................................................
   ..................................................................................................................
   ..................................................................................................................
   ..................................................................................................................
  ..................................................................................................................
   ..................................................................................................................
  .................................................................................................................."
  
   Вскоре Марс понял, что находится возле той же гостиницы, где намедни ночевал. Нет, не факт. Таких гостиниц могло быть миллион, и все они располагались рядом друг с другом, и в каждой - тот же самый персонал, те же лица, и все они знают о том, что он - Марс Брайнер, человек с обложки.
   Марсы есть во всех мирах. Найти бы центральный мир, и там - центрального Марса, а после пойти вместе с ним и спросить - почему все так? Кто так все устроил? Почему бы не сделать все попроще?
   Марс сел на столик в кафе и вздохнул.
   -Вы попали в аварию? - вежливо спросила официантка.
   Марс про себя отметил, что это - Галя Хлорофилл.
  -Я вас знаю? - спросил он.
  -Не знаю. Зато я вас знаю.
  -Это логично. Но, мне кажется, и вы должны меня знать.
  -Да, конечно. Я вас знаю. Вы - Марс Брайнер.
  -Да. Это точно.
  -Что будете заказывать?
  -Я не знаю. Что вы предложите?
  -Я думаю.....
  -Только никаких спиртных напитков....
  -Я думала....
  -Вы считаете, что я пью спиртные напитки?
  -Да.
  -Что же я пью?
  -Джин.
  -Чистый?
  -Нет. С авокадо.
  -Хорошо.
  -Вам принести?
  -Я не знаю. Вас зовут Галей?
  -Нет. Я - Ийва.
  -Очень красивое имя. Давно здесь работаете?
  -Да.
  -Год?
  -Нет. Это слишком долго?
  -Месяц?
  -Четыре месяца.
  -Знаете, лично я думаю, что знаю вас.
  -Откуда же?
  -Мы с вами встречались.
  -Не помню.
  -Я уверен, что вы можете вспомнить.
  -Как же я вспомню, если этого никогда не было.
  -В том то и дело. Если этого не было, это еще не значит, что этого не было. Очень может быть, что это и было, и не было. Вы не знакомы с Теорией Хаоса?
  -Нет. А что это?
  -Это такая книга.
  -Фантастика?
  -Нет. Смесь фантастики с эзотерикой. С одной стороны, этого нет, с другой - есть. Смотря как посмотреть. Правда, от наблюдателя зависит далеко не все. Есть закономерность Хаоса. Знаете о Хаосе?
  -Нет.
  -Ну, что же. Акимея Акимее рознь.
  -Акимея?
  -Акимео, разумеется. Значит, вы - Ийва?
  -Да.
  -Знаете, мне кажется, я должен с кем-то..... с кем-то поговорить. Знаете, Ийва, это слабость. Я могу и без этого.
   -Чего же?
  -Давай те поближе познакомимся?
  -Вы это имеете в виду?
  -Я вас испугал?
  -Нет. Просто я об этом вообще не думала.
  -Значит, вы не испугались?
  -Чего же бояться?
  -Да. Действительно. Нет, дело не в том, что я хочу с вами познакомиться. Я и так с вами знаком. Просто вы об этом не знаете. У вас бывает ощущение - то, что вы видите, уже было. Было? Верно, у всех так бывает. Вот вы не помните, а я помню. То есть, я знаю, я хорошо вас знаю. Знаете, что это такое? Это такая штука..... Мы все живем в одном мире, в одном хорошем мире. И все друг друга знаем. А во всех остальных мирах у нас есть двойники, ну, тройники, и так далее. Я не знаю, почему так сделано. То есть, нет. Я, конечно, знаю, почему так. Это - Машины. Когда-то, когда этого еще не было, я ходил в операторный зал. Мы тогда ловили Сашу Маслова. Я ведь сложно себе представить - это было не так давно. Не так давно. Год назад, два года назад. А три года назад точно ничего не было. В этом я уверен. После этого появилась суб-реальность. И все вы в ней живете. А я с вами встречался - вы за мной бегали, а я был холоден, хотя и позволял время от времени приближаться. Нет, мы, конечно, проводили время вместе. Все было в порядке. Все. Просто вы были в меня влюблены, а я на это никак не реагировал. Но я и не отвергал вас. У вас даже другое имя. Нет, это правда. Вы знаете, где я так упал? Это было совсем недавно. Вы же не понимаете. Существуют параллельные миры, и существуют люди, которые умеют по ним путешествовать. Все очень просто. Вы же учились, верно? Параллельные прямые не пересекаются. Возьмите два листка бумаги. Нарисуйте два города. И вот, они находятся рядом друг с другом. Да, сделайте так, чтобы они были совсем рядом. Можно протянуть руки. Вы - в одном городе, я - в другом. Но перелезть друг к другу мы не можем. Таков закон. Если бы было не так, нам бы не хватило мест. А так, на одной планете может обитать бесконечное множество существо. Это интересно. А знаете, когда мне бывает грустно? Это когда бывают очень интересные и очень достойные люди, которые чувствуют, как устроен мир, но у них нет возможности перепрыгнуть с одного листка на другой, и так они проживают всю жизнь в бесконечных сомнениях. И это большое мучение, поверьте мне. Представьте, вы уверены, что мир - это так, это листок. Вам хочется большего. Вы понимаете, что это так. Но ничего сделать нельзя. Вы прыгаете на месте. И так - до бесконечности, пока не придет смерть. Это мне, можно сказать, повезло. Мой отец спроектировал Мегамашины. Именно мой отец. Именно в это время. И в космосе был пойман плазмоид, энергию которого используют для генерации. Чего?
   -Так я принесу вам джина?
   -Да. Вы останетесь со мной?
  -Мне нужно работать.
  -Да. Я знаю. Думаете, я желаю, что все это вам рассказал? Это сейчас вам все равно. А потом, быть может, вы передумаете. Некоторые вещи бывают к месту, а некоторые - нет. Просто так.
  -Просто так.
  -А помните, как мы играли в шашки?
  -Нет.
  -Играли ведь. Я ел конфеты, а вы - шашки.
  -Шашки?
  -Шашки.
  -Хорошо. Хорошо. Сейчас я приду.
  -Да. И принесите.....
  -Да, да....
  -Нет. Чистый джин. Попробую, что это такое.
  -У нас хороший джин.
  -Я знаю. Я чувствую.
  
  
  
  
   Правило Z-z
  
  
   "...встречая отражение, вы и сами можете стать отражением. Это такой закон. От него не уйти. С ним невозможно бороться. Вот, представим, вас двое. Вы - одинаковы. Вы не близнецы. Но это не важно. Вам навстречу едет каток. И вот, он переезжает вас обоих. Думаете, и все. И - нетушки. Из двух человек просто получится один. И будет он один. Если ж вы слились с отражением, а ни с кем другим и невозможно слиться, то вы сами и стали отражением. Как вас потом разделить? Это большой вопрос. Вопрос.
   Ze вопрос.
   А потому, сами подумайте - стоит ли мучить себя истинами и прочим. Лучше жить, встречаться с кем-нибудь еще, только не с самим собой".
  
   Заправившись в Акимео, Марс следовал по трассе, и Мировой дождь был где-то поблизости. Обыкновенный, атмосферный, дождик моросил мелкой, неустойчивой, походкой. Он был тем самым отражением, о котором говорилось в правиле выше. Впрочем, далеко не все здесь было так однозначно, и Мировой дождь мог с легкостью нагнать своего клона и вобрать его в себя. Но это - другая история.
   Марс не спешил. У него не было идей. Дорога была относительно пустынной. Автомобили, что попадались ему на пути, по своей конструкции напоминали привычные модели Акимеи. Это было почти то же время, с небольшой поправкой на пространство. Он пополнил запасы на автозаправке. Заполнил бак и две канистры. Купил булочку с маком и лимонад и двинулся дальше. Ему встречались города и села, в которых было спокойно и зелено. Небольшое поселки манили в себя, обещая интересную жизнь, ночи со светлыми снами, новые знакомства и перспективы. Миновав их, Брайнер добрался до городка под названием Поос, где и остановился. Там он узнал, что вечером на стадионе намечается футбольный матч.
   Туда он и отправился.
   Обе команды собирались играть в нормальный, не трансформированный наследованиями в пространства, футбол. И даже мяч был нормальный (не квадратный, не треугольный), и в командах было по одиннадцать человек.
   -Пива выпьешь? - предложили ему.
   -Да, давай.
   Марс взял бутылку и выпил с горла.
  -Наши их порвут, да?
  -Не знаю. Я не местный, - Марс повернулся к собеседнику. Это был Саша Маслов. Он был все тот же - молодой и ехидный, а на шее его развевался фанатский шарфик.
   -Это ты, - проговорил Марс.
   -Да, - он поднял вверх оба указательных пальца, - на что же ты надеялся?
  -Я не надеялся, - ответил Марс.
  -Но ты же должен быть рад. Ты давно меня не видел.
  -И ты - также.
  -Думаешь, я тотчас начну брататься?
  -Да, нет. Я мне это как-то не приходило в голову. Хотя, почему бы и нет.
  -Будешь еще пива?
  -Давай.
   Маслов протянул Марсу бутылку.
   -Спасибо.
  -В первый раз?
  -Что?
  -Ладно. Как ты думаешь, кто победит?
  -Я понятия не имею, кто играют?
  -"Спартач" и "Дайнаммо".
  -А кто сильней?
  -Примерно одинаковы. Просто в "Спартаче" играет Сурен Тигран, он хорошо бьет издали. Пять мячей в пяти встречах, и все - издали. Представляешь?
  -Ага.
  -Так, что....
  -А кто местный?
  -Ну, ты вообще от жизни отстал, Марсятко. "Дайнаммо" - это как раз наша команда.
  -А ты что, здесь живешь?
  -А что? Ты думаешь, я - ущербный. Я тоже живу. Или ты думаешь, что я не живу?
  -Я не знаю, - ответил Марс, - откуда я знаю, как ты живешь? Понятия не имею об этом. Вообще ничего не знаю. Раньше я тебя изучал. А потом ты куда-то пропал, ну, на том и все. И все. С тех пор я живу тем, что бог пошлет.
   -Да и верно, Марсятко, верно. Чего нам друг о друге-то знать. Мы ж - не братья. Верно? Были б братья - и то. Не все братья жизнью друг друга интересуются. Бывает и так, что и не здороваются. Вот, Серого взять. Где он, Серый. И я не знаю, и он не знает. А взял бы, письмецо чиркнул, и все б в порядке было. А нифига, нифига, Марсятко. Но не мог же человек просто так обо мне забыть. Или ты считаешь, что мог?
   -Может, его в живых нет?
   -Это уже другое дело. Но это исключено. Так что ты скажешь?
  -О чем?
  -О том.
  -О чем именно?
  -Как матч закончиться?
  -Откуда ж я знаю?
  -А ты скажи навскидку.
  -Зачем?
  -Хорошо. Давай заключим сделку. Ты говоришь мне свой прогноз, а я за это показываю тебе еще одну Акимею.
  -Так ты все знаешь?
  -Да с чего ты взял? Как я могу все знать? Все я, как раз, и не знаю. Ни в коем случае. Но, кое-что я, конечно, знаю. Ладно?
  -Ты когда-нибудь говорил правду?
  -А ты знаешь, кем я работаю?
  -Ты работаешь? Вот это да! Никогда бы не подумал, что ты устроишься на работу.
  -А то. Ну. Знаешь?
  -Нет, конечно.
  -А ты узнай.
  -Как же я узнаю.
  -Хорошо. Я тебе скажу. Я работаю риелтором. Все по чесноку. Я живу, как все нормальные люди. Я даже не делаю никаких вылазок. Просто так - ничего не делаю. А мог бы. И ты не поверишь. И это не эксперимент. У меня есть семья.
   -Ага. Семья. И что там за семья?
  -А ты не договорил. Ты ж хотел сказать - небось, пауки, змеи, тигра полосатая в клетке, собаки, какая-нибудь нечисть, робот Вертер.... А? Ты так про мою семью подумал? А?
  -Что, а?
  -Но ты же так подумал?
  -Но ведь это так? Ты же сам об этом заговорил. Я твою манеру знаю.
  -Нет. Нет, Марсятко. У меня есть любимая девушка. Я с ней живу.
  -И дети есть?
  -Еще нет. Мы на этот год не планировали. А на следующий, Марсятко. И, если ты дашь прогноз, то мы можем поехать вместе. У нас тоже есть мотоциклы. Я покажу тебе классную Акимею.
   -Ладно, - Марс глотнул пива, - хорошо. Даю прогноз. Победит "Спартач".
   -Видимо, да, - взгрустнул Саша.
   -Что так?
  -Ты думаешь?
  -Что?
  -Нет, ничего.
  
  
  Матч был достаточно скучным, но зрители этого не замечали. Зато, доставалось судье. Уж чего только в его адрес не выкрикивалось:
  -Судью на мыло (это классика).
  -Судья, у тебя на каком месте глаза растут?
  -Судью на ворота! Судью на ворота!
  -Ко-зёл! Ко-зёл!
  -Судья, встань на лыжи!
   Марс особо не переживал. Он, в принципе, был не чужд футбола. Но кто был лучше - "Спартач" или "Дайнаммо"? Очевидно, футбольные специалисты улавливали некие моменты, которые характеризовали ту или иную команду. Но для этого нужно было знать технику, да и вообще...
   Вообще....
  -Слушай, они мяч пинают, - произнес Марс.
  -Не, наши классно играют, - ответил Саша.
  -Да уж.
  -А ты за кого болеешь?
  -Я особо раньше не болел. Но у нас в городе Ф. тоже есть клуб, и тоже - "Динамо".
  -Дайнамо! - Саша поднял указательный палец.
  -Какая разница. Хрен редьки не слаще.
  -А....
  -Я изредка ходил на футбол. Но это - вторая лига. Какой там может быть футбол, сам понимаешь? А люди есть, болеют, еще как.
  -А что, наши плохо играют.
  -Нет. Да вратаря жалко. Стоит вон на рамке, скучает.
  -Это - Виктор Классов!
  -А-а-а-а.
  -Что, знаешь его?
  -Откуда.
  -То-то же. О. Ну. Эх.
  -Ноги кривые.
  -Ха. Точно.
  -У нас тут весело. Ну, ну......
  -Куда бьешь, мазила! - прокричал Марс.
  Зрители вопили, будто им шило вставили. Наверное, где-нибудь на "Сантьяго-Бернабео" люди болели не менее воодушевленно. Зато игра была не ахти. Да и поле - в лучшем случае - тянуло на площадку для тренировки клуба какого-нибудь третьего дивизиона. Возле ворот же и подавно травы не было.
   Вот еще один прорыв. Хозяева не забивают.
  -Вася, Вася, - кричат с трибун, - во что играем?
  -Вася, чем бил?
  -Вася, как игра называется, в которую ты играешь?
  -Ноги поравняй!
   После чего первый тайм закончился.
  -Будешь семечки? - спросил Саша Маслов.
  -Да. Давай.
  -Знаешь, сколько во время игры нащелкивают?
  -Не.
  -О.
  -А ты сам не играешь?
  -Я раньше играл. Но потом другим занялся.
  -А как же Волшебные автобусы?
  -А, ты что? Разве это со мной было?
  -А с кем же еще?
  -Я не помню. Эх, Марсятко, все когда-то было, и все когда-то прошло. Все проходит, а потом начинается заново. А мы не можем это удержать в уме. Как будто не хватает. А я думал, мне одному не хватает. А потом посмотрел, проанализировал, понял, как люди живут - а оно - оно всем не хватает. Как будто не мы своей жизнью управляем. Есть какой-то злой гений. Но никого нет. И 25-го кадра нет. Нечем людей зомбировать. То есть, я имею в виду, что никто не зомбирует. И сами себе не волки. А все стоит на месте. Это, Марсятко, Оно! Мир!
   -Оно?
  -А ты не знал?
  Марс пожал плечами.
   -Это надо чувствовать. Просто так это не проймешь. Не проешь. Но ты же должен был чувствовать?
  -Ага.
  -Значит, есть что-то?
  -Нет. И есть.
  -Ну ты... Слушай, а Серый, ты его точно не видел?
  -А я там не был. Там. Он в Зарчч собирался. А это очень далеко, и, по ходу, не в этом измерении. Я не очень хорошо разбираюсь, как тут что устроено. Но, если судить по расстоянию, это далековато.
   -А ты как же ездишь? На моцике?
  -Да.
  -Моцик у тебя - во.
  -Да.
  -Где взял?
  -Он сам приехал. Это - моцик-существо.
  -Все в твоем стиле, Марсятко.
  -А то.
   Начался второй тайм. Гости забили, и трибуны притихли. "Спартачи" стали контролировать мяч, гоняя хозяев в квадрате.
   -Козлы! - стали кричать с трибун.
  -Заснули, что ли?
  -Вперед, вперед.
   Однако, у "Дайнаммо" ничего не получалось. В конце же игры гости снова забили, и тогда зрители стали расходиться. Небольшая же группы болельщиков "Спартача" вопила от радости и взрывала петарды.
   -Плохо, - сказал Саша, - теперь ночь спать не буду. Переживать буду.
  -Ладно тебе.
  -Тебе хорошо. Ты - не болельщик. А я так не могу.
  -Ладно ж тебе.
  -Это тебе ладно.
  Было утро - красное, как флаг. Марс, он тоже любил красноту, но это была другая краснота. Но и эта кровавая, словно драконовый язык, смесь, могла быть ему близка - ей нужно было лишь проникнуться. Даже адский воздух может быть близок. Даже реки нейтронной звезды могут поить доброй, ласкающей, влагой. Ты пропитываешься - нет, оно пропитывается. Ведь оно тяжелее. Оно забирает тебя. Вытекают глаза - а ты рад. Отрывают язык - и ты понимаешь, что в мире нет более сильного наслаждения.
   Это - отымающее великолепие. Величайшее из искусств.
   -Ты меня слышишь?
   -Да.
   -Ро!
  -Да.
   Ро, так звали жену Саши Маслова. Марс был зол сам на себя. Еще бы - он никогда не болел завистью, тут - такое. Он повернулся - на стекле шлема загорелись отсветы зари. Прицел покачнулся - ленивый, черный, не занятый ничем. Он не видел ни одного предмета, достойного для стрельбы. В верхнем правом углу шлема горел температурный датчик: -70 С.
   -Здесь всегда так холодно? - спросил Марс.
   -Да, - ответила Ро, - мы были здесь двадцать восемь раз.
   -Здесь хорошее поле для стрельбы, - произнес Саша, - прекрасные мертвые города, покрытые вечным льдом. Ни одной живой души, и множество тварей, достойных того, чтобы их мозг был вспенен пролетающим буллетом. Вон, одна из них.
   Саша приложился к ружью. Существо не успело сообразить, и он выстрелил. Реактивная сила вздыбила снег, и вместе с ним - черное, мохнатое тело. Отлетев на несколько метров, оно замерло.
   -Это Эрлол-ъ, - пояснил Саша, - к нему лучше не приближаться. Когда он погибает, его челюсти продолжают работать. Он может сожрать вас спонтанно. И это вдвойне неприятно - все Эрлол-ъ-ы заражены кислотными глистами. Они только того и ждут, чтобы хозяина кто-нибудь пристрелил, а они бы насладились приемом пищи. Это большая форма извращения. Эти черви питаются два раза в жизни - при рождении и при смерти. Все остальное время они сидят на голодном пайке. Можете себе представить? Зато, поймав жертву, они знают, что с ней делать.
   - Они тоже пьют боль? - спросил Марс.
   -Почему тоже?
  -В мире много всякой дряни, которая пьет чужую боль. Я много такого встречал. Это начинает утомлять, если честно.
   -Да, но это так.
  -И как?
  -Черви заставляют жертву жить. Они питают ее своими отходами. Это для того, чтобы подольше попитаться. Бывают и рекорды.
   -Лет сто?
  -Двести.
  -Как-то уж слишком надуманно.
  -Нет, не надуманно. Эти существа выведены искусственно. Именно они и погубили эту Акимею. Здесь нет ничего удивительного.
   -Они выведены для боли?
  -Да.
  -Вон еще один, - проговорила Ро.
   Развернувшись, она прицелилась. Ее ружье было длинным и блестящим. На фоне мертвенных снегов оно напоминало волшебную палочку. Лицо за стеклом шлема сосредоточилось.
   Бах!
   Существо, по которому стреляла девушка, оказалось стаей мелким, злобных птиц. Разлетевшись, они собрались в стаю, чтобы совершить пике. Саша Маслов достал портативный огнемет и одним движением поджарил всю стаю.
   -Они надеялись, - произнес он.
   -Они тоже убивают не моментально? - поинтересовался Марс.
  -Я не знаю. Честно.
  -А ты умирал.
  -Теоретически.
  -А практически?
  -Я не знаю. Это - спорный вопрос.
  -Ты не любишь умирать?
  -Нет. Я знаю - у меня есть одни люди - они любят умирать. Они вообще эти увлекаются. Еще есть один парень, он грезить смертью, но чужой. Но в этом меньше пафоса. Он решил, что ему нужно организовать большую смерть. Но я этим не занимаюсь. Я даже поленился узнать подробности. Другое дело, они. Но я бы не решился играть вместе с ними.
   -Это игра? - спросил Марс.
   -Мне кажется, ты становишься излишне ироничным, Марсятко.
  -Может быть.
  -Это тебе не идет. Скажу прямо.
  -Может быть, нам пора побрататься?
  -Смотри, какая тварь!
  -Где ты ее видишь?
  -В воздухе!
   Марс поднял голову вместе с прицелом.
   Бах!
   Но птица и не думала умирать. Она была из стекла, и пули от нее отскакивали, будто мячи - от стенки. С каждом долей секунды она была все ближе. Сквозь ее огромные острые крылья просвечивало синее небо. Она была настоящей ледяной королевой. Марс передернул затвор и выстрелил еще раз - трассер ударил в глаз и отскочил.
   -Что это? - воскликнул он в удивлении.
  -Я не знаю, - ответила Ро, - пригнись!
   Марс отскочил. Он хорошо знал, как двигаться. В нем было множество новых, еще не понятым им самим, инстинктов. Птица бросилась за ним, но он делал движение за движением, отпрыгивая от нее в сторону. Существо неплохо маневрировало. Для обыкновенной птицы это было бы более, чем нестандартно. Однако, наверняка, это была не простая птица.
   Он еще раз прыгнул в сторону.
   В голове пронеслись неясные образы - будто бы некий механизм был готов заработать, но ему нужно было дать дополнительную команду.
   Такая же пустыня. Такой же яркий, убивающий снег. И сотни механизмов, и каждый из них более разумен, и даже более духовен, нежели обыкновенный человек. Их много, и он один. И есть единственный шанс - включить генераторы, разбиться на тысячи частей и стрелять из всех видов оружия. Каждый новый клон, это он, но это также и множество установок, способных стереть в порошок несколько единиц оружия противника.
   -Мы тебя знаем, - проговорили наступающие машины, - ты - сволочь!
   -Он сволочь, он сволочь.
  -Он погубил поколения. Он погубил племена. Он сжигал целые планеты, населенные Тии-и.....
   Марс еще раз перекувыркнулся. На этот раз, птиц было две, и ему нужно было увеличить темп. Выстрелы неслись в двух сторон, но пули не приносили существам никакого вреда.
   -Марс, уйди в сторону, я выстрелю из гранатомета! - прокричал Саша Маслов.
   -Это он! Его трудно не узнать. Однажды был мирный день, и мы ощущали настоящий зной мира. Шло почкование. Мы размножались в большом количестве и уже готовились к высадке на ближайшую планету, где были все условия для нашего дальнейшего развития. Мы планировали приспособить под себя местную белковую фауну, чтобы на основе ее создать новые модификации Тии-и. Мы хотели получить нового Тии-и, как и было сказано в программе - рано или поздно мы должны научиться, мы должны уметь становиться всем, и тогда вся вселенная будет наша. Но в тот день небо было слишком ясным. Температура, поднявшись на две сотни градусов выше абсолютного нуля, раскаляло наши сердца. И тогда пришла Сволочь....
   И вот, шквал огня со всех сторон. Пространство рушится, обнажая прорехи. В этих открывшихся язвах кружат злые водоворота, затягивая останки машин. Спустя секунды становится понятно, что их больше нет. Они погибли все до одного, не оставив после себя.....
   Упав на снег спиной, Марс выставил ружье перед собой и выстрелил точно в клюв. Птица подалась назад, завалилась на крылья и забилась в агонии. Тотчас в нескольких метрах от него разорвалась граната. Второе существо было ранено. Однако, ему удалось удержаться на лету - оно уходило на небольшой высоте, напоминая подбитый истребитель.
   Марс встал, обтирая стекло шлема. Ро стояла поодаль, гордо подняв ствол автомата. От трубы подствольника шло легкое испарение. Саши Маслова нигде не было видно, но вскоре он поднялся из сугроба.
   -Что это было? - спросил Марс.
   -Не только мы приходим сюда пострелять, - пояснил он.
   -Бывает и хуже, - произнесла Ро, - но это бывает достаточно редко.
   -Да, - подтвердил Саша, - пару раз было такое. Год назад, когда мы познакомились. Я до этого ездил один, и ничего страшного не было. Выезжаешь, ищешь разных сурков, мелочь, стреляешь, и ничего страшного. Да и интуитивно чувствуешь, если что-то должно произойти. Один раз, правда, я видел странных птиц. Но это были другие птицы. Они пролетели себе, и все на том. Если б у меня было что-нибудь дальнобойное, я бы попытался выстрелить. Кстати, здесь полегло немало охотников. В одиночку сюда лучше не ходить. Группа же решила произвести погружение. Дело в том, что под нами - океан. Здесь нужно разгрести снег, а потом бурить метров шесть, не меньше. Но, если есть оборудование, это доступно. Сюда разные ребята приезжают.
   -Хочешь сказать, они вот так запросто проходят из одного пространства в другое?
  -Да. Конечно.
  -Мы же не одни такие, - проговорила Ро.
  -Вот-вот. Я был в таких местах. Там много современной техники, и люди свободно перемещаются по пространствам. Так же, как и мы. Сюда же редко приходят с какими-то идеями - здесь ничего нет, кроме охоты. Научным работникам здесь делать нечего. Так вот, время от времени кто-то ныряет под лед и ловит там. Наверху дежурят товарищи, лед ломают, вниз лестница опущена, в общем, все как надо. Я под лед не нырял, как-то руки не доходили, а потому не знаю, кто там живет. Так вот, я это сам видел, было это пол года назад. Одни наверху дежурили, а другие внизу плавали и кого-то ловили. А потом вдруг началась паника. Я пошел посмотреть, что там такое, но никто мне толком ничего не объяснил. Только потом выяснилось - охотники, те, что внизу плавали, встретили группу гигантских аквалангистов, и те их об лед струей воздуха ударили. В принципе, такое возможно. У гигантов могли быть какие-нибудь свои цели, и они не хотели, чтоб в их работу кто-то вмешивался. Да и кодекса-то тут никакого нет. Это на словах принято, что друг по другу стрелять нельзя. Если же ты ни с кем не общаешься, то откуда узнаешь, какие тут в ходу правила. Я думаю, эти аквалангисты просто не поняли, что к чему. Если бы была какая-нибудь система связи, то можно бы было предупредить о том, что мол, ребят, все в порядке. На самом деле этот мир - он и для таких, как мы, и для таких, как они, нам тут нечего делить. И они правильно делают, что ловят в воде, а мы ловим здесь. Наши сферы влияния не пересекаются. У меня был определенный план. Возникло желание вдруг проследить за этими высокими людьми, или, по крайней мере, существами с формой гуманоида. Да, шесть метров - это еще тот рост. Впрочем, я думаю, если они никогда не встречали людей более мелкой формы, то вполне могли принять их за опасных тварей, и еще хорошо, что всё так закончилось.
   В один день мы устали от охоты. Я воспользовался скважиной, которую оставили охотники и вставил туда датчики. Я долго просматривал подводный мир, и мне удалось найти какие-то темные образования в глубине - датчик был оборудован локатором. Мне удалось обнаружить некоторое движение. Я предполагаю, что на дне находится база гигантских аквалангистов.
   -Но может быть все, что угодно, - заметила Ро.
  -Да. Ладно. Я думаю, на сегодня хватит, наверное.
   Позже, за чашкой чая. Марс спросил:
   -Знаешь, я думал.
  -Это хорошо. Я люблю, когда думают, - ответил Саша.
  -Исчерпывающий ответ.
  -Иногда у меня берут интервью.
  -Хорошо. Тогда скажи, имеешь ли ты отношение к Долине Сияний?
  -Гм... То есть, ты хочешь сказать, что у нас есть родственные узы?
  -У кого?
  -А ты о чем?
  -Я имею в виду, у кого с кем - родственные узы.
  -Ты о том, есть ли они у нас?
  -Да нет.
  -Так да или нет?
  -Я о том, какова твоя связь с Долиной Сияний?
  -Никакой.
  -Это точно?
  -Разве я похож на вруна. Мы только, что ходили с тобой на дело. Да ты и живешь у меня.
  -Ну да.
  -Так что ты еще хотел спросить?
  -Я думал, ты скажешь.
  -Про это? А, так это просто. Ты думаешь, что это так? Так. Так.
  -Что - так?
  -На счет родственной связи. Ты же понимаешь, что разные там излучения, они могут связать людей. Вот я и Ро. Есть ли у нас связь? Есть, конечно. Как же без нее? Так же и у нас.
  -Ты имеешь в виду Машины?
  -Слушай, давай сменим тему.
  -Почему?
  -Надоедает. Должно же быть что-то, помимо людей и Машин.
  -Да, точно.
   Чай был фиолетовый, в клеточку. Такого чая Марс никогда раньше не видел.
  
  
  
  * * *
  
  
  
  
  На следующий день они вновь отправились на охоту. В странной земле все было по-прежнему - очень низкая температура сопровождалась белым сиянием и пустотой. Даль уходила в никуда - возможно, она, даль эта состояла из точки с одной стороны и знака бесконечности с другой. Не было ни облаков, ни каких-либо изгибов - от самого низу до синей небесной пленки.
   Ро зарядила винтовку и курила. Никаких существ поблизости не было.
   Мороз был немного слабее. Дул легкий ветерок, мелкие снеговые крупицы шелестели у поверхности ледяной земли.
   -Может, посмотрим по датчикам? - предложил Марс.
  -Можем и по датчикам, - ответил Саша, - только это не интересно. Это уже не охота, а тренировка. Так можно приезжать на танке и никуда из него не вылезать.
  -Как скажешь.
  -Нет, если хочешь.....
   Марс снял с плеча винтовку, включил дисплей, находившийся рядом с прикладом. Пробежали цифры инициализации. Затем включился локатор. Зеленый круг, прорезанный ровными линиями, и точка - словно кошка, что гуляет сама по себе.
   -Главное - не отвлекаться, - сказал Саша, - тут нельзя отвлекаться. Нельзя зевать. Нельзя мечтать. Нельзя щелкать. Всегда смотри в оба. Всегда будь начеку.
   Тотчас он прицелился и выстрелил. Марс дернулся, приставил приклад к плечу, готовый к любым переменам.
  -Сурок, - сказал Саша Маслов.
  -При такой температуре?
  -Это низкотемпературные сурки.
  -Чем же они питаются?
  -Не знаю. Я не задавал себе такой вопрос. Тут все не так. Вообще - не так. Этим не нужно забивать себе голову. Я видел парней, которые приехали на машинах. Большие, лакированные, джипы. Не знаю, кто они и откуда, и что им надо. Они хотели ловить оленей. Я думаю, они ошиблись. Но их джипы держали температуру, а значит, они были не случайными пассажирами в этом мире. Здесь нельзя просто так. У простых охотников не потянула бы техника.
   -А ты не боишься?
  -Нет. Нельзя бояться.
   Марс опустил винтовку. Белое безмолвие продолжало давить на мозги. Нужно было чем-то отвлечься, чтобы держать себя в норме. Он попытался вспомнить правила, но это не сильно помогло. Да, штудирование кодексов, сводов - дело хорошее, особенно, когда это помогает жить и двигаться сквозь время и пространство. Но вот Саша - навряд ли он что-то знал. Это ему было не нужно.
   -У них тут что-то есть, - сказал Саша многозначительно.
   Марс ждал продолжения, однако, его не последовало. Он вновь посмотрел на экран дисплея. Локатор обследовал местность и обнаружил группу объектов в двух километрах от их месторасположения.
  -Я говорю, здесь есть какие-то ячейки, в которых все эти существа сидят. Мне говорили, что до них можно добраться, но это вряд ли где-то близко. Под нами океан. Если они - в океане, то как они проходят через лед?
  -Что за ячейки? - спросил Марс.
  -Что-то типа парковки. Гараж. Они там подключаются к электрической сети. Но я сам не видел. Проверять.... Нет, для этого нужно идти в серьезную экспедицию, а это - слишком рискованно. Да и не люблю я этот холод. Хватит и того, что мы тут бродим. На счет гаража - я не знаю. Они не то, чтобы механические. Это что-то другое. Но питаться все равно надо.
   -А кто это видел?
  -Это был один человек....
  -И где он?
  -Там, - Саша указал рукой в небо.
  -Он здесь погиб?
  -Нет. На автогонках. Сейчас идёт очередной круг чемпионата.
  -М-м-м-м. Знаешь, я по локаторам тут что-то вижу. Но они не двигаются.
  -Покажи. Ага. Пойдем, глянем.
   Ро поднялся ствол винтовки кверху, осмотрелась. Марс шел первым, внимательно следя за приборами. Саша был готов ко всему, жена его прикрывала сзади.
   -Если решишь, что нужно стрелять, стреляй сразу, - сказал Саша, - тут не думают.
   Они прошли больше половину дистанции, когда вопрос разрешился. Оказалось, локатор на винтовке Марса засек группу охотников. При приближении оказалось, что это - пятеро парней на лыжах с большими вещевыми мешками.
   Парни были молодыми и высокими - чистые баскетболисты. Марс, Саша Маслов и Ро смотрели на них снизу вверх. Из-под капюшонов меховых дох смотрели большие, какие-то особенно увеличенные, глаза.
   -Это не из расы гигантских аквалангистов? - спросил Марс.
   -Нет, те повыше будут. Говорили, они разные, есть шестиметровые, а есть и те, что метров по 30 в высоту.
  -Ох-х, представляю.
   Приблизившись к парням, Марс улыбнулся. Вместе с тем он заметил, что Ро переключила свою винтовку в режим автоматической стрельбы.
   -Привет, - произнес он.
  -Прывьет, - ответил один из парней, - йа визжу, ты - Морс Бройкер? Точна?
  -Ничего себе, - Марс еще шире улыбнулся, - а откуда вы меня знаете?
  -Это же тьы ограбил банк в Лас-Пальмосе?
  -Не был я там, - ответил Марс, - в первый раз слышу.
  -Энто не он, - сказал другой парень, - этот - из народа Пупонов. Он мааленький. А тотт Морс бальсшой был.
  -Точно, - ответил Марс.
  -Тоогда кто ты?
  -Я не Морс, а Марс. А фамилия моя - Брайнер. И в Лас-Пальмосе я никогда не был. Мы прибыли сюда на охоту из другого места. Это - Саша, а это - его жена - Ро. Мы - мирные охотники.
   -А мьи приехали сьюда с товаром. Мыы думали, тчо это вы. А это - не вы. Каак охота?
  -Хорошо. Но пока никого не убили.
  -А мыы ждем людейй. Но их нет. Может, на никх кто-тоо напал?
  -Все может быть, - сказал Саша, - ребят, тут не самое лучшее место для передачи товаров. Вы уж без обид. Здесь можно и с крупным-то вооружением попасть в переделку. А у вас, смотрю, вообще....
   -У насс есть револьверы.
  -Здесь потяжелее вещи надо, ребят.
   И тотчас это было продемонстрировано. Нечто вынырнуло неожиданно - будто звездолет из гиперпространства. Оно двигалось очень быстро, однако, первые мгновения его появления растянулись, словно время было замедленно искусственно, дабы показать зрителям всю суть момента. Была видна голова - и множество глаз - словно виноградины на грозди. Одна из крыльев чиркнула по воздуху - появились трещины. Она рвало плоть материи. Ро выдала очередь, переключив автомат в скоростной режим, который был подобен злобному ножу. Очередь оторвала существу голову. Голова упала по эту сторону реальности, а тело осталось там.
   -Ча! - произнесла Ро жадно.
  Высокие ребята стояли, открыв рот.
  -Видите, - сказал Саша, - Марс прав. Тут простым оружием не обойтись. Это высокоимпульсная винтовка с генерацией патронов из миниреактора. А я за такой далеко ездил. Мы в первый раз как с обычным оружием поехали, да как еле ноги унесли - так я и задумался - а стоит ли сюда вообще ездить. Потом мне сказали, куда надо ехать, я собрался, туда две недели, назад две недели. Зато - не зря.
   -Да что ты, - ответил Марс, - а я с револьвером езжу, и ничего. Думаешь, я ничего такого не встречал?
  -А какой калибр?
  -12 мм.
  -А патронов.
  -Шесть, вестимо.
  -Ага.....
  -Выбор оружия - это не то. Нужно драться ментально и знать, чем победить соперника. Ты знаешь, Саша, правило о миллисекундах? Если на тебя движется гора, нужно зайти ей за спину - то есть, на доли секунды в прошлое, туда, где она не может защититься. Таким образом, ты всегда на шаг быстрее.
  -Ну ты даешь, Марсятко.
   Ро подошла к оторванной голове и постучала по ней сапогом.
   -Стеклянные зубы, - произнесла она.
  -Тчудовещно, - сказал один из "баскетболистов".
  -Я ш тибе гавоорил, что тут не так что-тто, - ответил другой, - туут слишком холадноу. Прямо Онтроктидо.
  -А вы разве тут никогда не были? - спросила Ро. - Это место, где охотится много людей. Это - одна из Акимей. Мертвая Акимея. Кроме охоты, тут делать нечего. А для встреч это место не подходит - тут слишком опасно. Нужно постоянно держать ухо востро. Так вот.
   -Тчо зже нам делость? - спросил "баскетболист".
  -Мы можем проводить вас, - ответил Саша, - а уж из субпространства двигайтесь сами.
   ...Марс курил сигарету. Это была тонкая, туманная граница, за которой виднелась земля гигантов. Парни уходили. Еще несколько шагов, и их очертания стали совсем призрачными. Их ждал грузовик - серый, в камуфляже, а дальше - какой-то совсем непонятный город, полный труб и гари. Город на холодной земле.
   Они стояли у туманной кромки, которую можно было принять за разделительную полосу. Огни по сторону блестели тоскливо и как-то злобно.
   -Ты не хочешь туда сходить? - спросил Марс.
  -Нет. Я чую, что там нам нечего ловить.
  -Ты это серьезно?
  -Конечно. Там действительно нечего делать. Я не ошибаюсь. Пойдемте. Что-то у нас не ладится сегодня с охотой. Я знаю обходной путь. Пройдем по нему. Вечером надо попить зеленого чаю с молоком, поиграть в лото при свечах. Может Гусевых, соседей, позвать. Они тоже в лото любят играть. Мы в прошлый раз играли, Витя выигрывал, выигрывал... Ему везёт. Я бы попытался отыграться.
  
  
  
  
  
   * * *
  
  
   Когда Марс вернулся в привычную ему Акимею, все было так же, и никто не заметил его отсутствия. Весь день он проездил на Красном мотоцикле, а вечером попал в какой-то клуб, где его почему-то чествовали, и его не покидало ощущение, что он пропустил некую фазу своей жизни. Одна из двух было нереальностью. Одни из двух - сном. Он не желал побега. Теперь это казалось ему самой обыкновенной в мире вещью. Он сидел за столиком и попивал красное вино, а поклонницы вились вокруг него, и его это забавляло.
   -Где ты будешь проводить сегодняшнюю ночь, - это была какая-та фотомодель.
   Марс ее где-то видел. Может - и не видел. Он теперь не был уверен в собственной памяти.
   -У тебя есть предложения? - спросил он.
  -Почему бы и нет.
  -Я думаю.
  -Над чем.
  -Тут сформировалась очередь. Я один, а вас - много.
  -Ты крут. Я знаю.
  -Да. Но мне не легче от собственной крутизны.
   Он сделал легкий глоток. К его столику подошел П.П. Стяг, режиссер, человек, который чрезвычайно напоминал Сашу Маслова. Было время, Марса даже посещали некоторые сомнения. Но теперь все это было в прошлом. С Сашей он встречался совсем недавно. Стяг же жил в одном из многочисленных слоев реальности, и это было обыкновением.
   -Бенефис? - спросил он.
  -Наверное, - ответил Марс.
   Он и не знал, что отвечать. Он же ничего не знал.
   -Много вина, много женщин.
  -Да, - Марс невозмутимо кивнул.
  -Я решил взять за основу именно этот момент. Некий фон, служащий почвой. Именно на него мы наносим все остальные слои.
  -Это не совсем так, - ответил Марс, - но, я думаю, что это подойдет.
  -Мне кажется, раньше вы возражали.
  -У меня сейчас нет настроения, чтобы спорить. А потом, я думаю, со стороны всегда виднее.
  -Но вы же играете.
  -Ах, да. Я ж забыл. Честно.
  -Мне кажется, вы - счастливый человек.
  Марс пожал плечами:
  -Да, может быть. Но пока я не знаю того, чего ищу.
  -У многих так же.
  -Верно.
  -А у вас так же?
  -Нет. Я много работаю, а потому, мало забиваю себе голову посторонними вещами. Вообще, я много думаю о труде.
  -Я тоже люблю труд.
  -Мне всегда казалось, что вы - человек, плывущий по волнам судьбы.
  -Ну, пока - это так. Пока - так. Это действительно судьба.
  
  "... может, чем-то интересуется?" - думал Марс. - "Это может, это может. Вообще, внимательный человек способен заметить, что тут не все в порядке. Со мной не все в порядке. Между нами большая разница. Но можно и не замечать. Нет, можно взять револьвер и все закончить, и отправиться вспоминать материалы экзаменов в реальный мир. Можно поговорить с ним об экзаменах. Нет, это даже не кощунство, это просто не имеет точек соприкосновения. Начало и конец. И ничего. Ничего другого. Например, о "Правилах" говорить ровным счетом не с кем. О них-то и не говорят много, ибо только настоящие учителя способны наставлять и показывать. Ну, а уж здесь это будет выглядеть полной чушью, и в них, правилах, даже не найдут никакой эзотерики..."
  
  -Мне кажется, вам все равно, есть ли у вас слава или нет, - сказал П.П.Стяг.
  -Я об этом не думал, - Марс закурил, - знаете, я так привык.
  -А если бы ее не было?
  -Но она ведь не всегда есть. Так не бывает, что всегда.
  -Быть популярным на сцене? Как вы думаете, вас оценят специалисты?
  -Я думаю, что, все-таки, кто-то должен быть лучше, чем я.
  -Лучше - вообще?
  -Да. Во всех областях.
  -Да. Но - вы же не имеете в виду какие-нибудь не творческие виды деятельности?
  -Почему - нет. И - нетворческие. Я думал, кстати, заняться конструированием. Но мне нужно некоторое время, чтобы набрать нужную форму. А так - я бы смог. Я в этом уверен.
  -Вы говорите об этом с легкостью....
  -Я ничего не смыслю в этом. Но я знаю, что смогу. Ага, вы считаете, что я просто зазнался. Но - может быть и так. Но все равно. Все равно это - чистая правда. Давайте пить зеленый чай.
   -Вы не хотите вина?
  -Знаете, один человек был очень похож на вас.
  -Был?
  -Нет, он есть. Но он несколько другой. И в несколько другом месте. Так вот, он приучил меня к зеленому чаю. Я сейчас, знаете, понял, что вино - в нем нет смысла. Это просто алкогольный напиток, пусть и очень вкусный.
   -Интересно.
  -Что-то новое?
  -Нет. Знаете, иногда хочется говорить. Вылезти из себя и говорить, и говорить. Сказать некому. Говорят, это - зов звезд, и его почти ни у кого нет. Наподобие того, как собаки воют на Луну Никто же не знает, чего они воют. Так и человек. Если мы никогда не летали в космос, то зачем нам выть? Нет, собственно, никто не воет. Но некоторые индивиды - иногда. Да. Встречаются. И у них этот зов есть, и, при чем, он достаточно сильный. Вы понимаете? У вас что-то такое есть. Но вы не поймете, о чем речь.
  
  "...это значит, что пора идти", - подумал Марс, - "и тут больше нечего делать. Пора. Я уже сто лет назад выполнил свое задание. Мотоциклу жарко стоять одному там. Он тоже слышит зов. Мы - как двойная звезда. Одна без другой не может. Завтра соберу весь строй своих поклонниц Я скажу, что еду в Гарн. Скажу, что надолго. Нет, так нельзя. Ничего не скажу. Это нечестно".
  
   Он ощутил, как ждет его злой мотор и стеклянный глаз. Они говорили еще около часа. Огни клуба горели, напоминая кровь, которая начала вдруг светиться, и все вокруг старались пить ее большими глотками, быстрей, быстрей, пока она не закончится.
   -У вас бывает такое чувство, что вы вот-вот выйдете? - спросил Марс.
   -Куда же?
  -Просто - выйдете. Нет, вы не говорите об усталость - мол, время такое, ритм бешеный, спрятаться невозможно, хочется выскользнуть из тела в другую реальность. Я это слышал много раз. Это неверно. Когда люди работают в сфере искусства, журналистики, ну, может - большого бизнеса, им начинает казаться, что они какие-то особенные, и усталость у них особенная, и что другим людям не понять это усталость.
  -Ну, бывает, - ответил Стяг, - это обычное дело, и вы сейчас только подтверждаете это. У вас - точно такая же творческая усталость.
   -Нет, нет, - ответил Марс, - выходят обычно совсем за предел. Если у человека нет возможности изменить пространство физически, приходится делать это как-то еще. Вот, к примеру, если бы я не умел этого делать... Что бы я делал? Не знаю. Пришлось бы много сочинять. Другого выхода нет. Душа рвётся на волю, но прутья клетки крепки, через них не пролезть. Это жестокая тюрьма.
   -Ну это же банально, верно?
  -Нет. Банальность в том, что когда люди узнают слишком много приемов, чтобы врать себе и другим, от этого уже не вылечиться. Нужно ехать. Ехать, понимаете? Прощайте.
  
  
  
  
  
  Глава 8. Другая Акимея
  
  
  
  
  .... Сон. Синевато-белый.
   "Я - не человек".
  Он пытается вздохнуть, но не было легких, вместо них - аморфная субстанция, созданная для атаки, и всё тело - как гель, опасный, радиоактивный.
  Марс включил карту и осмотрел синий океан, разбросанный далеко внизу, словно руки. Двенадцать целей. Мощные силовые поля закрывают эти скоростные резервуары со смертью.
   -Пи-и-ип!
  Сканер!
  Он отворачивается от сканера, поднимается выше, достигает орбиты и там сбивает попавшийся под горячую руку спутник. Он слышит сигнал тревоги. По палубам всех кораблей эскадры бегут матросы. Охотник!
  Нет ничего страшнее, чем охотник. Даже атомные роботы, способные выскакивать из другого пространства лишь на доли секунды и вновь уходить в липкую черноту миров, не так опасны. Силовые поля надежно защищают от ядерных взрывов, а на то, чтобы прострелить поле, у бомбардировщиков нет времени. Был, впрочем, наиболее опасный и энергетически черный аппарат - "Муза", который стрелял из-за пределов пространства, но и корабли в этом отношении мало, чем ей уступали. Они сканировали мир от края до края, немного - в прошлом, немного - в будущем, частично - за границей, в так называемой прослойке. Таким образом, шансы обороны и чужаков были равны.
   Но охотник мог извиваться, как змея, бегать вдоль и поперек радарных лучей, и его сложно было заметить.
   Марс вздохнул и едва не проснулся. Эх, какая бы была досада. Он так любил свои сны-кинофильмы, у которых довольно часто даже были титры.
  
   Режиссер:
   В ролях:
   Композитор:
  
   Музыка чаще всего была достойная, и он порой жалел, что в жизни не был композитором. Уж он бы ничего даже не сочинял, а лишь переписывал то, что снилось.
   Тревога, тревога.
   Они знают. Они должны быть готовы. Если охотник сумеет прорваться сквозь защиту, корабль следует взорвать вместе с экипажем, чтобы сохранить жизни остальных. Это будет точно всплеск в гигантском стакане. Атомный взрыв внутри колпака силового поля.
   Нужно чувствовать запах и голод.
  Мысли - словно ветер.
  Людей нет!
   Он еще раз осматривается.
   Людей нет?
   Нет, но кораблях-то должны быть люди. Хотя, все корабли представляют из себя мощные трансформеры, и экипаж им не нужен. Но люди там просто обязаны быть. Что это еще такое? Куда он попал?
   Марс и сам трансформер. Скрываясь от лучей радара, пикирует вниз. Еще секунду назад все эти объекты на морской глади казались миниатюрными квадратиками. Но небольшой отрезок ускорения, и вот они все - в поле зрения. Отчетливые линии силовых полей. Мысли-лучи.
   Что-то цепляется, и Марс вынужден уйти на несколько пространств назад, чтобы совершить разворот. Просто так, наугад, с этими машинами не справиться.
   ....Этот мир полон смерти.
   .... Одна мысль крейсера, и вымирают города.
   ....Теперь уже никто не скажет, что будет потом.
   ....Вырвавшаяся из пространства ракета находит брешь в защитном поле. Она ухмыляется. Ее страсть - огонь, и она радуется, прежде всего тому, что сгорит сама. Это - настоящая страсть самобичевания. Великая и неповторимая.
   Точно рак - в клетку. Ядерный взрыв. Но, вспыхивая внутри защитного купола, энергия гаснет. Крейсер рвется на части, но эти части остаются на плаву, и они все еще боеспособны. Это то же самое, что разделить осу пополам, и после этого взять в руки ее брюхо. Брюхо ужалит, хотя у него нет мозгов.
   Марс слышит стон механизмов. Их строили для войны. Они мыслят не хуже человеческого. Просто это - обратные категории. Он и сам - машина. Но, в отличие от кораблей, он способен принимать различные формы. В этом с ним роднятся ракеты. Те так же, как и он - волки пространства. Но ракеты предназначены для выброса боеголовок. Они умеют защищаться, пряча свои акульи тела в вихрях материи, отклоняя чужие мысли силовыми полями.
   Но он, Марс - совсем другой природы.
   Марс зевнул. Он понимал, что пора просыпаться, но так не хотелось ломать идиллию невозможного. Кто-нибудь из людей еще видел подобное во сне? Каждый сон - отдельный, вычерченный роман.
   Ты! - вскричали локаторы.
   Они хорошо его знали. Он много раз подбирался с краю, но радары - особенные существа. Их можно охарактеризовать тем, что они понимают суть вещей, и Марс их порядком поднадоел. Но привычка - дело опасное. Стоит ему пробраться внутрь, и все будет кончено.
   У самого мозга проскочил горячий луч.
   Я съем! - хотел прокричать луч.
   Но не съел.
  
   -Вы просили Вас разбудить.
  -Да.
  Он зевнул, боясь открывать глаза. Где была явь, а где - сон, и какая между ними разница, распознать это было теперь сложно.
   Он спикировал из пространства, что отставало от реальности на 3.14 секунды. И, хотя все здесь было заполнено защитными барьерами, он проскочил сквозь собственный фантом. Защитные системы знали, что это - фантом. Марс-охотник подменил удельный вес, и так сумел пробраться.
   Первое - вживиться в людей пилотируемого крейсера. Во всех сразу - одновременно.
   -У вас странное поведение, Марк, - сказал капитан, поджигая трубку.
  -Я ждал, - ответил Марк.
  -Чего же вы ждали?
  -Вы чувствуете?
  -Чего же?
  -Мы ждем вместе.
  -Да!
  Они посмотрели друг другу в глаза, ухмыляясь. Это был экстаз, ни с чем не сравнимый, черный, с гроздьями звезд-людоедов. Он пах кровью, высосанными мозгами и душой, раздавленной в духовке генератора.
   -Мы вместе! - капитан улыбнулся.
  -Мы вместе!
   Адские машины - мастера экстаза и боли. Это все знают. Нет ничего более страшного и изощренного.
   -Юри!
   -Да, капитан.
  -Переключите пятый сектор на ручной режим.
  -Слушаюсь, мой капитан!
   Все вместе. Они уже не понимают, в чем суть этого большого, этого красного, будто край вечернего солнца, голода. Быть может, самый стойкий, самый перманентный..... Но сможет ли он устоять? Разум охотника выверен до миллиметра. Сотни лет он доводился до совершенства в специальных лабораториях.
   -Пятый сектор отключен!
   Марс бросается туда. Сердце генератора открыто! Остается лишь ворваться, зайти с тыла. И вот вы - словно зубная боль, сверлящая изнутри. Чтобы избавиться от нее, нужно вырвать часть себя самого. Поблизости нет врачей. Взять веревку. Привязать один конец к зубу, другой, к двери.
   Толчок ногой......
   Нет, эти тривиальные методы теперь не помогут. Сердце поддается. Когда волк убивает ягненка, это - теплая кровь. Но это - вепрь, еще более сильный, чем сам волк.
   -Мы наводим орудия вместе, - говорит волк.
  Вепрь подчиняется и плачет. Его заставляют чувствовать радость. Он не способен к сопротивлению. Но плакать еще можно.
   -Я не могу убивать своих. Пожалуйста.
  -Ты же знаешь. Я за этим и пришел.
  -Я.....
  -Сопротивляться бесполезно. Так будет лишь хуже.
   Генераторы настроены. Готовясь к отражению нападения, компьютеры кораблей эскадры и не предполагают, что разум флагмана атакован и подчинён силе адского охотника...
   -Да?
  -Вы просили вас разбудить.
   Марс открыл глаза. Он тотчас понял, что произошло, ибо еще вечером над его гостиницей садились самолеты. Теперь же в окнах маячили скудные средневековые улицы Акимеи, той лишь разницей, что в этом средневековье имелись кое-какие рукотворные приспособления из железа и автоматическое оружие.
   Он почесал голову, не в силах ничего подумать. Как так произошло? Он вдруг оказался в той, знакомой и незнакомой ему Реке-Наизнанку, в которой царила первичная хаотически-технократическая эпоха.
   Да, вот здесь вчера была бензаправка.
   Он посмотрел на себя в зеркало. Как так случилось? Он вновь был самим собой, а Новое время, охарактеризованная бурным прогрессом и постиндустриальностью, вдруг отключилось, будто бы ничего и не было в помине.
   Он вышел на балкон и там встретил парня, который показался ему братом.
   -Как тебя зовут? - спросил Марс.
  -Марз.
  -А чо ты тут делаешь?
  -Курю.
  -Местный?
  -Нет. Я позавчера приехал.
  -А как твоя фамилия?
  -У меня нет фамилии. У меня - только прозвище-наименование.
  -Это как?
  -А ты откуда, брат? А то всё спрашиваешь, сам бы сказал, кто ты.
  -Издалека я, понял?
  -Сразу вижу - не шаришь. От Акимеи до самого Зарчча - у всех прозвища-наименования. Это потому, что в одних землях люди выходят из чрева матери, а другой - появляются сами собой, и Теория Хаоса говорит о том, что они сгенерированы. Это есть рождение, - он кашлянул, - любой дурак это знает, даже если одну сторону мозга отлежал, и у него ее повело.
  -Зарчч, говоришь?
  -Да.
  -А давно ты был в Зарчче?
  -Две недели назад. Мы ехали на автобусе.
  -А что, между Акимеей и Зарччем есть трасса?
  -Ты что? Какая трасса. Автобус идет по бездорожью. Ты странный вообще.
  -А...
  -Мое наименование - Брайнос. Я торгую велосипедами на рынке-стадионе возле Досчаточника.
   -Когда же будет ближайший рейс в Зарчч?
  -Через неделю. Автобус отремонтируют. Загрузят прицепы. Соберут пассажиров. Сначала автобус вместе с прицепами поставят на пароход, и так, по реке, мы доберемся до Карса. Оттуда, от Карса, есть дорога до Базче. А уж от Базче нужно трястись по граверу. А потом уже - от Утреннего города - есть старая дорога из карпичей. Но по ней трястись не легче, чем просто так, по бездорожью. Я стараюсь брать билет на второй этаж. На первом хуже всего - там едут скотоводы и куроводы. А на третьем - трясет сильно. И грязь когда из под колес летит, то в дырки в окнах залетает. И дым из трубы воняет. Кстати, это только говорят, что на паровых автобусах ездить хуже. На них, кстати, трясет меньше. А я, вот, даже на Стерлинге ездил - куда там. Скорость большая, и будто на коне скачешь. И опасно.
   -А велосипеды оттуда возишь?
  -Да. То есть, из Ура. В Уре все на велосипедах ездят. А здесь - кто на чем.
  -А где лучше?
  -Слушай, ну ты какой-то странный, - заключил Марз Брайнос, - не знаешь ничего. Будто с Луны свалился. Ты вообще, брат, откуда?
  -Да издалека я.
  -Может, из Суринаммо?
  -Может, и так.
  -А ты что, сам не знаешь?
  -Да знаю я. Да и что тут говорить. Спросить уже нельзя.
   После этого разговора Марс решил совершить экскурсию по Акимее. Еще до того, как отправиться в путь, чтобы калибровать время, Брайнер немало слышал об этом большом городе-государстве. Утверждалось, что Акимея появилась гораздо раньше, чем Зарчч. Марс, конечно же, не верил в эти россказни. Но и отрицать подобное высказывание не было никакой необходимости. Ведь он и понятия не имел, где начало, а где - конец.
   Он вышел в город, и это был странный город, но он привык к странному. Он и сам был странный. Прежде всего, отойдя на метров двести от гостиницы, он нашел кафе и заказал там зеленый чай. Но чай был странный, хотя, все же - зеленый. Здесь ему удалось поговорить с официанткой.
   -Скажите, а это - точно чай?
  -А что же это по вашему? Хм, сказал еще, не чай.
  -Нет, просто там, где я живу, чай - он немного другой. Хотя и этот напиток - зеленый, и он неплохо тонизирует.
  -Да. Он хороший. У нас самый хороший чай.
  -А вы пьете зеленый чай?
  -Нет. Я пью кефир.
  - А у вас есть кефир?
  -Да. У нас много сортов кефира, включая сладкие и полусладкие. Мы ими гордимся. И недаром наше кафе и называется - "Kefir".
   -О, а я не заметил.
  -А вы и не могли заметить. У нас нет вывески.
  -Вот как?
  -У нас принято - если у тебя нет вывески, значит - ты крутой.
  -Ого. А я вот много видел вывесок.
  -Да. Просто они - не крутые. А мы - да. Вы если вечером придете, знаете, сколько у нас любителей кефира собирается?
  -Здорово. А как зовут?
  -Лаа.
  -Красивое имя. А я - Марс.
  -Планета, что ли?
  -Нет.
  -А в честь чего вас так назвали?
  -А вообще-то да. В честь планеты. В тот год на орбите Марса был пойман первый плазмоид. А мой отец уже тогда разработал идею супермашины, которая использовала такой механизм. Вот меня так и назвали.
  -Это где ж такое?
  -У нас.
  -Орбита - это в космосе, что ли?
  -Да.
  -Ну понятно. А на солнце часом не летаете?
  -Ладно вам. Я - фантаст.
  -А-а-а-а.
  -И отец мой - фантаст. Это у нас потомственное.
  -А откуда вы?
  -Из Суринаммо.
  -О, понятно. Понятно. Понятно. Про Суринаммских жителей постоянно рассказывают, и анекдоты в народе ходят.
  -А что, это плохо?
  -Да что вы. А не хотите ли утреннего кефира? Он у нас с соком и тонизирующим порошком. Как выпьете, весь день будет бодрота!
   -А давайте.
  -А то у нас приезжих мало. Все идут в "Ботл". А у нас все местные.
  -Ага.
   Позже Марс зашел и в "Ботл". А после посещения кафе "Kefir" он бродил по Акимее и выискивал достопримечательности. Ему нравилось здесь. Эта Акимея находилась в одной реальности с Зарччем, а именно туда он собирался попасть.
   Он отыскал газетный ларёк, купил газету и прочитал презамечательнейшую заметку.
   В 200 километрах от Акимее, над Партском, был замечен гигантский летающий корабль "Эу", воздушная резиденция Сергея Крабова. Дежурный позвонил в Штаб, и там ответили, что Сергей Крабов прибывает в Акимею официально, однако, прежде всего он посетит Паппору, и визит будет составлять семь дней.
   Прочитав это, Марс посмотрел в небо и увидел несколько кораблей. Но имели ли они отношение к Сергею Крабову - этого он сказать не мог.
   После этого он пошарил по карманам в поисках денег. Вчера денег у него было много. По логике вещей, они должны были трансформироваться в правильном эквиваленте.
   -Так.
   Марс купил несколько газет и журналов и принялся читать. Это был лучший из способов узнать о жизни и быте современной Акимеи.
  
  
  Солидная дама познакомится с состоятельным человеком.
  Можно немолодым, можно - очень молодым. Богата духовно и материально.
  Всем известна, носима на руках.
  Приват.
  
  Построена железнодорожная ветка между Акимеей и Паппорой длиной 240 километров.Теперь все желающие путешествовать вместе с домашними животными могут купить билет в специальный вагон. Имеется также вагон для кефирщиков и курящих.
  
  Молода.
  Свежа.
  Осиянна светом Долины Сияний.
  Приди, я жду.
  
  
  
  В 16:00 часов состоится конференция по проблемам Дальнего и полемике по вопросам существования Саши Маслова. Клуб Дорожников.
  
  Продажа горшков со склада на улице Нелегальных Хоккеистов. В наличие - горшки нового сезона с восемью полосками.
  
  Завод реактивных пружин "Некислый". Маловитковые пружины. Долгоиграющие пружины. Пружины для всех видов грузовиков.
  
   Марс почесал голову.
  Сходить - сходить?
  
  
  Следователь Северной Прокуратуры Анастас Бояркен продолжает расследование по поводу причастности группы лиц - Толика Магряна, Тафика Полуяна, Джона Коржича, Е. Петровой к террористической группировке "Красный Магнит". Подробности читайте в свежем номере "Утро Китая".
  
  Игарь С. Космовз, известный и хороший человек, ведет переговоры по приезду в Акимею группы "Эврибади Фулз", нынешний состав которой таков:
  
  Иог О - рэп, удары в ладоши.
  Сатша Корпский - вокал
  В.Дот - гитара
  P.P.Styag - бас
  Птица Гочс - драйв соло (птица вырабатывала звуки с помощью своего горла)
  Леоннай Родный - барабаны
  Оверлукер - ламповый компьютер
  
  
  Если визит группы состоится, это будет величайшее событие в жизни Акимеи.
  
  -Ух ты, - подумал Марс, - что-то я этой жизни упустил. P.P.Styag, однако. Впрочем, нет. Нет. И Марсов-то на этом свете полным полно. Нет. А вот Птица Гочс - это занятно. Вот на это стоило бы посмотреть. Птицу-то я знаю хорошо. Сколько бы ни было птиц, а все это - одна и та же Птица. Одно тело Птицы, и много особей. Это феномен. Это еще тогда было. А как оно сейчас - посмотреть бы. А вот Оверлукер - это сетевой демон в ВППР. Его еще V.S.Jackson написал, служба какая-та, вообще не человек. Да, точно. Это же надо, и программа сюда затесалась. Скучно ей, видать, там. Пришла сюда. Так-так. Вот встретить бы Оверлукера и сказать - здравствуй, демон. Интересно, что он ответит? А вот на счет Долины Сияний - это что-то непонятное. Она что же?
   Тогда Марсу пришла в голову правильная идея: он отправился в библиотеку, где и убедился в присутствии некоторых фактов.
  
   Факт а) Долина Сияний существовала, и некоторое время она работала и исполняла желания. Все это продолжалось до тех пор, пока за Долину не стали драться. Сначала - просто дрались, затем - серьезно воевали. Те, кто владел ей, в виде желания заказывали новые образцы оружия и использовали его для завоевание соседей. Период войн продолжался лет двадцать, пока Долина не закрылась сама собой.
  
   Факт б) Исход народов под названием "Возлюби Дальнего Своего" имел место и здесь, и произвел это Саша Маслов. Три человека, вернувшиеся назад, рассказали, что страшнее Дальнего нет ничего и быть не может. Они заявили, что вернулись чудом, ибо это было невозможно.
  
   Ничего же большего Марс не вычитал - это занятие его утомило. Он вернулся в гостиницу, где лег отдыхать в надежде, что его предыдущий сон продолжиться. Он смотрел на звезды в окне, смазанные городскими огнями, и это были какие-то другие звезды. Он о таких и не слышал. Радиоточка бормотала тихо, но он слышал каждое слово:
  
  "...сегодня воздушный флагман Сенежа "Эу" прибыл с официальным визитом в Паппору. Во главе делегации, президент Сенежа - Сергей Крабов. На пристани делегацию встречали важные государственные лица Паппоры".
  
  -Крабов, - сказал Марс, - на этот раз, это он. Эх, Серый. Саша Маслов только о тебе и вспоминал. Серый. Как ты живешь, Серый? Ведь мы с тобой общались перед моим отъездом. Значит, ты отправился следом за мной.
   Марс прожил в Акимее несколько дней. Он бродил по музеям и библиотекам, магазинами и рынкам с ознакомительными целями. Но вскоре он перестал задавать себе много лишних вопросов - и это было ему более, чем знакомо. Это было в стиле.
   Так тут и жили.
   Тем более, такие, как он.
   Он шел по городу, где было много пыли, паровых автомобилей с гигантскими котлами, напоминающими брюха насекомых, домашних животных, кричащих, галдящих, иакающих, всевозможных погонщиков, рынков, прочего. В этой жизни он еще никогда не видел подобного. Однако, все это было ему знакомо. К концу же дня Марс вдруг вспомнил, что у него был Красный Мотоцикл, а также то, что его теперь нет. Он был уверен в этом. Однако, вопреки всему, даже против всей внутренней уверенности, его одноглазый друг был обнаружен, припаркованный возле стены первобытной гостиницы. Марс включил зажигание и посмотрел на приборы. В баке еще был бензин - километров на десять.
   -Мы - с тобой, - сказал он, - странная игра реальностей. Тебя не было, пока я о тебе не помнил.
   Мотоцикл как будто ответил.
  -И вот - мы снова вместе.
  Ответ выглядел так:
  -...
  -А если бы я не сумел вспомнить, тебя бы не было. Нет, это характерно для Реки-Наизнанку. Эта земля вышла из Хаоса. Такая она и есть.
  -....
   В фойе люди сидели за треугольными столами. Здесь ему повстречался Марз Брайнос.
   -Твоя машина? - спросил он.
  -Да.
  -Хорошая. Я таких не видел раньше.
  -Гм. Ты вообще мотоциклы когда-нибудь видел? - спросил Марс.
  -Конечно. У меня раньше был.
  -Так.
  -Правда, паровой. А потом, одно время было много бензиновых. Но я не застал то время.
  -А где они сейчас?
  -Посгнили.
  -Как это?
  -Ты и этого не знаешь? Я не был в Суринаммо. Я не знаю, каково оно там. Может, люди там более счастливы, чем здесь.
   -Может.
  -Мотоциклы были выданы Долиной Выбросов, которая находилась перед Долиной Сияний. А потом, запчастей-то не было. Сейчас их и в музее-то не осталось. А у тебя вон, какой свежий.
  -Да.
  -Где взял-то?
  -Он у меня давно.
  -А я сегодня видел на рынке. Видел - сейчас стали завозить дабл-циклы. Впереди два в паре колеса идут, да сзади. И можно брать прицеп, собирать манатки и ехать. Единственно, и бензин с собой тащить надо.
  -Паровой?
  -Нет. Внутреннего сгорания. Их недавно стали лепить. Но лепят - не то слово. На паровом, хотя бы, можно медленно ехать. Остановился в степи, котел разжег, дальше поехал. А на этом только на маленькие расстояния ездить. Большие он не потянет. Да и весь он из бронзы. Ты бы сам как, поехал бы на бронзовом коне?
  -Не знаю.
  -Да что ты все не знаешь? У вас там в Суринаммо все ничего не знают? Я такое уже встречал. Что ни спросишь - человек ничего не знает. Я говорю, а деньги у вас там есть - не знаю. Я транспорт - не знаю. А люди, вообще, живут - не знаю. Вот ведь место странное.
  -Странное.
  -А ты бывал?
  -Не-а.
  -Черт. Так ты и не из Суринаммо?
  -Ладно тебе. Что ты голову ломаешь? - Марс устал от таких разговоров. - Вы здесь питаетесь?
  -Ага. А ты что ешь?
  -Вот ведь пристал. Ты лучше скажи, как мне лучше добраться до Зарчча?
  -Ха. Скажешь. Что ж здесь сложного? Бери билет на автобус.
  -А мотоцикл?
  -С собой возьмешь. Ты что, никогда на автобусе не ездил?
  -На таком - нет.
  -Я ж говорю - ты из Суринаммо.
  -Ладно тебе.
   Марс пошел к себе в номер, на третий этаж. Оттуда он смотрел на близлежащие окрестности, которые плавно погружались в темноту. В Акимее было немного света. Хотя, кое-где, светились рекламные щиты увеселительных заведений, правда - достаточно скромные и не изощренные. В домах же в качестве осветительных приборов использовались химические фонари с тусклыми желтыми лампами. И это не смотря на то, что в городе была электрическая сеть. На самом деле, эта сеть не тянула большую нагрузку, и ее использовали лишь для снабжения током важных учреждений и площадей, где маловольтовые лампы мерцали, будто многочисленные Луны.
   Марс включил абонентский громкоговоритель. Акимейская музыка являлась смесью Хаоса с Исламом, и настоящий ценитель нашел бы в ней немало привлекательного. Это в Зарчче и прочих западных землях все было поставлено на широкую ногу с самых ранних эпох. Там имелись и рок-группы, и ансамбли, и поп-исполнители, и многочисленные гуру хаотической музыки. Чего уж тут говорить о том, что именно в Зарчч с гастролями приезжали "Эврибади Фулз", вместе с Птицей Гочс, разумеется. Что же касается тяжелого рока, то его повсеместно играли в Кенте, который в ту пору был настоящим рассадником trash и doom, а также прочих брутальных ветвей хэви металл. В Кенте даже один крупный город назывался Акцептом, с главной улицей - Удо-стрит, и у каждого в Акцепте было по несколько проволочных магнитофонов - то бишь, в качестве пленки использовалась тонкая медная проволока. Приборы эти были громоздкими, ламповыми, но это никого не смущало. Если ж у его был транзисторный магнитофон, доставшийся по наследству, вынутый лет 70-80 назад из так называемой Долины Выбросов, то его, вместе с кассетами/бобинами использовали только по праздникам, чтобы подольше сохранить.
   Но Марс всего этого еще не знал. Он хотел поскорее попасть в Зарчч, ибо это было первое место в Реке-Наизнанку, которое он посетил.
   На следующий день он обследовал город в поисках бензаправки, однако, удача ему улыбнулась лишь частично. В городе продавали какой-то вторяк, с октановым числом ниже 70-ти. Это зелье изготавливалось на местных нефтеперегонных заводах, и качество мало, кого волновало. Поразмышляв, Марс решил попробовать. Красный мотоцикл завелся с пыхтеньем. Тем не менее, ему удалось тронуться, и так, он мог продолжить свой путь. Во второй половине дня, продравшись сквозь сутолоку толп и рынков, Брайнер прибыл на автобусную станцию, и там был поражен: автобусы напоминали монстров из страшной сказки. В высоту они достигали нескольких метров, и этажность их варьировалась от одного до пяти, при чем, у последних были как пассажирские места, так и грузовые и для скота, а также стоянки для всяческого транспорта, который пассажиры брали с собой. Все автобусы были снабжены гигантскими, по несколько метров в диаметре, колесами. От паровых машин вверх тянулись трубы. Точно у кораблей.
   Чувствуя легкое ошеломление, Марс объехал всю автостанцию, и ему удалось пронаблюдать прибытие нового автобуса. Это была высокий трехэтажный пароход, с тремя колесами с каждой стороны. Двигаясь со скоростью не более 30 километров в час, он прибывал на вокзальную площадь, выгоняя людей с прилежавших улиц. Две трубы находились в задней ее части, и то было царство дыма, пара и клокотания. Окна в автобусе тянулись в три ряда. Впереди - также три ряда, с выпирающей вперед водительской кабиной. По мере приближения монстра появились толпа встречающих. В руках у них были флажки и цветы. Толпа ликовала.
   Вырулив на посадочную площадку, гигантская машина пыхнула и остановилась. Из открывшейся двери стали выбираться пассажиры. Рядом же поднялись вверх грузовые ворота, и оттуда с блеяньем побежали овцы.
   Понаблюдав эту странную картину, Марс отправился в здание вокзала и там узнал расписание. Автобус в Зарчч ходил один раз в неделю. Билет стоил 156 гро за одного человека, 0.2 гро за курицу, 1 гро за собаку, 1 гро за кошку, 5 гро за одну голову домашнего скота, 10 гро за одну единицу транспорта (если для него место найдется). Поразмышляв, Марс взял два билета - один для себя, другой - на мотоцикл. После чего, он вновь отправился в гостиницу, где встретил Марза Брайноса.
   -Я еду в Зарчч, - сообщил Марс.
   -Прекрасно, - ответил Марз, - а ты там никогда не был?
  -Был. Но давно.
  -О, да ты не такой уж деревенщина, каким кажешься.
  -Я совсем не деревенщина. Просто тебе так показалось.
  -Ладно. Я шучу. Я ж вижу, какой у тебя моцик. Я тоже еду.
  -Вот. Здорово. Покажешь мне все?
  -Ты ж знаешь.
  -Не ёрничай, Марз. Я знаю о тебе больше, чем ты можешь себе представить.
  -Ой ли!
  -Но мне до того, чтобы тебе доказывать.
  -А то. Все так говорят.
   В этот момент по улице проезжал один из гигантов. Это многоколесное чудовище было выше, чем гостиница, а трубы напоминали корабельные, и дым из них шел до самых облаков. Окна располагались в пять рядов, и в них кто-то наблюдался - то люди, то животные - вперемешку. На третьем этаже наблюдалось заведение общепита. Из открытых окон шел сигаретный дым и винные пары.
   -Знаешь, как это хорошо, - проговорил Марз, - едешь, например, месяц. Везешь товар. И все у тебя хорошо. Есть много денег, чтобы целыми днями сидеть в ресторане, смотреть на дикие земли и пить вино. Перезаряжаешь револьвер. Видишь животных - стреляешь. Видишь людей - сам ждешь, как бы не начали стрелять. Такие вот дела. Вся дорога протекает в постоянных мечтах, в постоянных приключениях. В прошлый раз на нас попытались напасть какие-то первобытные племена, но стрелок из боковой башни открыл по ним огонь с большой дистанции. Подпусти он их поближе, все что угодно могло случиться. Они ведь тоже вооружены. Ты же и сам знаешь, сколько раньше автобусов пропадало. Люди едут в рейс, и сами себе говорят: вернемся ли? Теперь же машины круто вооружены. Вот тот, что мимо нас проехал, это АС-100 "Колхоу". У него четыре пулеметные башни, и в каждой - спарка по 20мм, реактивные пулеметы.
   -Что значит - реактивные?
  -Да. Я смотрю, вы там, в Суринаммо, все какие-то особенные. Все знают, а ты не знаешь.
  -Хорошо. Может, я - и не из Суринаммо.
  -Откуда ж?
  -С другой планеты.
  -Гм. Ты хочешь, чтобы я тебе поверил?
  -Тебе больше ничего не остается.
  -Ладно. Предположим. И на чем вы там передвигаетесь?
  -Но я первый спросил.
  -А....
  -Говори, говори.
  -В качестве реактивной пружины используются мышцы реактивного червя. Вот и все.
  -Ага. Я должен был догадаться.
  -А порох используется?
  -Иногда. С ним сложнее - его нужно где-то добывать. Правда, я не знаю. Я этим мало интересуюсь.
  -Но ты же живешь в Зарчче?
  -Да. Но нет. Нет. Иногда.
  -Где же ты живешь?
  -Все время я провожу в переездах.
  -Ты живешь в Фидере?
  -Да. Часто.
  -Значит, едем в Фидер?
  -Ты никогда не был в Фидере?
  -Я там был раньше, чем туда ступила нога человека.
  -Скажешь еще.
  
   .... Марс сидел лежал на раскладном кресле, прислонив голову к стене. Он слышал долгую, не уходящую, вибрацию, которой жило тело автобуса. Он ехал уже неделю, и за это время в его жизни ничего не произошло. День ото дня он смотрел в окно, и там степь то и дело сменялась маленькими, невысокими лесами, а далекие горы то открывались, то вновь исчезали. Он попытался у кого-нибудь спросить, что это за горы, но оказалось, никто ничего не знает, и это никого не интересует. Лишь один из попутчиков заявил, что гор невозможно достигнуть, так как они перемещаются параллельно любому взору.
   -Возможно, - ответил тогда Марс.
   Марза Брайноса он даже о том и не спросил. Тот, как и было заявлено, сидел в ресторане и говорил с пассажирами о том, о сем. Оказалось, что многие его знали. Он был известным велоторговцем.
   Брайнер обитал в крошечном трехъярусном купе.
   Он читал книгу "Великие Махинаторы Акимеи", издательство "Znai", и там говорилось:
   ".... к пятому году своей карьеры во всей Акимее уже насчитывалось 96 офисов компании "Помогаем". Заседания комитета проводились чаще, чем один раз в неделю, и Алексей Карьеррен выступал практически везде, тренируя свое красноречие. Получалось так, что не осведомленные в делах компании люди ничего не знали о Карьеррене. Он же ничего и не делал, чтобы восполнить этот недостаток. Ему хватало того, что на его фирме было несколько комитетов, и каждый из них состоял из богатейших людей Акимеи. И, заметьте, Алексей не брал деньги на развитие. Он, практически, вовлекал их во владение. Убежать со всеми этими деньгами было не самым простым делом. В наше время, когда появилось так много банков, специальных ячеек и камер хранений, нужно обладать немалой смекалкой, чтобы обойти линии защиты. Даже будучи президентом "Помогаем", Алексей не имел достаточных полномочий на то, чтобы завладеть всеми финансами единолично. Да и никто бы и предположить не сумел. Во-первых, на чем вывезти такое количество наличности? Как перевести ее в драгметаллы. Тем не менее, он все знал. Уже много позднее, по прошествии нескольких лет после его побега, был обнаружен дневник Карьеррена. Оказалось, что он специально его оставил. Как бы сказать - в назидание. Тогда же, на заключительной стадии своего проекта, Алексей объявил, что пора начинать помогать - и он принялся активно принимать вклады у населения, обещая быстрые и "великие проценты". И вот, будущие "хозяева своей судьбы" потянулись в "Помогаю" длинной чередой. Относительно этого Карьеррен вот, что говорит в своем дневнике:
   "...я мог бы и не поступать, как настоящий художник. Люди, не менее умные, чем я, но гораздо более банальные, действуют сразу. Они тащат, грузят деньги в мешки и уходят боковыми улицами, заметая следы веником. Но они не ведают, что такое искусство. Они не читают стихов. Они, в конце концов, никогда не спорили с Марсом Брайнером о том, "нафига аферизм"? Настоящий художник должен пройти от начала до конца. Сначала он ворует булочки в магазине, проверяя свои реакцию и смелость. Потом, набравшись мужества, надышавшись красоты, он составляет свой первый план. Жизнь создана для того, чтобы постоянно самосовершенствоваться. К концу жизни художник должен быть идеален. Тогда и умирать не страшно. Понимая это, нужно созидать и созидать. Обман и аферы становятся еще более изощренными. Мы продолжаем рисовать..."
   Марс засунул книгу под подушку, одел тапочки и спустился в ресторан автобуса. Он заказал лимонад и булочку.
   - Сегодня прибываем в Капп, - сказал официант.
  -Я там не был, - ответил Марс.
  -И правильно.
  -Что, там так плохо.
  -Мерзкое местечко. Но нам нужно заправиться мазутом, проверить валы, залить резервуары с вином и водой. А также, у нас есть несколько пассажиров из Каппа.
   -Хорошо.
  -Что ж хорошего?
   Марс пожал плечами. Ему было глубоко безразлично. Он считал, что между ним и судьбой уже давно выставлена сетка, и они давно играют в теннис, и при этом, счет в матче - ничейный. Пообедав, он лег спать, а проснулся уже затемно. Очевидно, они были в Каппе. Повсюду стоял шум, и было непонятно, из каких источников он происходил. Казалось, что разговаривало само пространство, и при этом использовались все доступные языки. Марс, было, накрыл голову подушкой, однако это не помогло. Тогда он встал и проследовал на верхнюю палубу, откуда можно было следить за происходящим.
   Брайнер всмотрелся в темноту. То, что происходило нечто неординарное, его радовало. Он уже давно двигался по одной колее, у которой не было ни конца, ни края, и хотелось свежего воздуха. Казалось, все было одним и тем же с того момента, как он, угнав Красный Мотоцикл, покинул город Ф.
   Шумы давили, будто первые ростки бури. Вокруг была почти кромешная тьма. Лишь местами в этой чернильной ночи двигались какие-то неясные огоньки.
   -Не спишь? - рядом с ним очутился Марз Брайнос.
   Марс покачал головой.
  -Тут ничего не попишешь. Нужно напиться вина и лечь спать.
  -Это ж сколько нужно пить, чтобы этого не слышать? Что там происходит?
  -Не знаю. По-моему, люди в Каппе живут ночью. Днем они спят. Вообще, я мало об этом знаю.
  -Ты здесь не торговал?
  -Нет. Я не дурак.
  -Ладно.
  -Возьми, - Брайнос протянул Марсу трубочку.
  -Что это?
  -Винопровод. Я подарил капитану велосипед, и теперь я могу пить вино, когда попало.
  -Это нехорошо.
  -А лучше знаю.
   Утром Марс проснулся от легкого покачивания. Автобус продолжал свой путь по бездорожью, и скорость его не превышала 20-30 км/ч. Тем не менее, и такой скорости было достаточно, чтобы теперь отдалиться от Акимеи почти на тысячу километров. К шуму двигателя примешивался говорящий скрежет корпуса, позвякивание стекол, дребезжание вещей на полках.
   Вместе с Марсом в купе ехали старик и два молодых парня, говоривших друг с другом на непонятном языке. Марс попытался заговорить с ними, но они ничего не поняли.
   -Колясы, - пояснил старик, - нынче колясья развелось-ось......
   Марс пожал плечами.
   В соседнем купе ехали две молодые девушки, и Марс, устав от монотонности, отправился знакомиться. Одну девушку звали Аша, а другую - Ашса. Обе были похожи друг на друга. Обе были сверстницами Брайнера. Хотя, конечно же, Марс ощущал себя старым, как мир, не исключая, что вскоре это ощущение уйдет.
   -Вы едете в Зарчч? - спросил Марс.
  -Нет, - ответила Аша, светя голубыми глазами, точно фарами.
  -Мы едем в Утренний город, - произнесла Ашса.
  -Вы там живете?
  -Нет.
  -Зачем же вы туда едете?
  -Мы ищем приключения, - проговорила Аша.
  -Какие вы интересные.
  -Мы - да. А ты кто?
  -Я - Марс Брайнер.
  -А что ты делаешь, Марс Брайнер?
  -Я еду в Зарчч. У меня есть мотоцикл, но я не представляю себе такую дорогу. Говорят, ездить опасно.
  -Да. Да, - обрадовалась Ашса.
  -А чем ты занимаешься? - спросила Аша.
  -Ни чем, вообще-то. Раньше у меня была миссия.
  -Ух ты! - сказала Аша. - А давай ты нас возьмешь на миссию.
  -Легко.
  -Он же сказал, что раньше была миссия, - произнесла Ашса.
  -Это не так, чтобы точно. Но у меня всегда есть миссия!
  -Ты как хочешь, - заявила Аша, - а я присоединяюсь к миссии Марса.
  -И что, мы не поедем в Утренний город?
  -Так он же по пути.
  -А-а-а-а.
  -А вы чем занимаетесь? - спросил Марс.
  -Так же, как и ты, - ответила Аша.
  -То есть, ни чем?
  -Да. То есть нет. То есть да.
  -Ага.
  -Мы ищем приключений.
  -Полезное занятие.
  -А где твой мотоцикл.
  -В грузовом отсеке.
  -А он хороший?
  -Ха.
  -Дашь прокатиться.
  -Он только мне подчиняется. Нет, если он согласится, я охотно дам подержаться за руль. Он - как конь. Я раньше сам не понимал этого и просто ездил. Но в какой-то момент мне стало ясно, что мой аппарат - это не просто так, это живое существо.
   -Как ты его любишь.
  -А ты ничего, - сказала Ашса.
  -Ага. Спасибо.
  -Ну, мы пойдем, - произнесла Аша.
  -А чего вы так быстро?
  -А пора нам.
   Марс вернулся в купе.
  -Черт с ними, - сказал он сам себе, - пусть себе развлекаются. Нет, их надо было пригласить сюда. Нет, нафиг они нужны. И правда странные. Нет. Да. Не надо. Не надо пытаться побеждать непобедимое.
  -Ты там чего-то бормочешь, - заметил Марз Брайнос.
  -Видел девочек?
  -Они странные какие-то. Знаешь, по-моему, это спические террористки.
  -Спические?
  -А ты что же, не знаешь?
  -Да. Знаю.
  -Нет, друг мой, я же вижу, что ты и этого не знаешь. Ты правда какой-то очень странный. В Спиче всегда беспорядки, и террористов там расстреливают на месте. А в Акимее такого закона нет. Вот они и приезжают к нам, покупают все, что ни попади - например азотную кислоту и едут.
   -Так это опасно? А как ты определил?
  -Да это же невооруженным глазом, прости, взглядом видно.
  -А я не увидел.
  -Да странный ты. Ты там смотри, не особо. Они так по двое и ездят. Это у них что-то генетическое. Знаешь, как сороконожки парами ходят? Если увидел в доме сколопендру, ищи вторую. А то, глядишь, за ногу хватанет. Но то ладно. Оно ж кошки начнут с ней играть, мало ли. Правда, у меня кошки умные, они сразу надвое разгрызают их, и все. Это ж спические дамочки. Это ж .... Как тебе сказать? Вот так и видно. Все видно. Эх, ты... Ну да ладно... Я ж чо... Я ничо. Если человек не знает, он же не виноват, ага?
   -А что они могут мне сделать?
  -Хм. Да возьмут, привербуют тебя. А как будет чего, свалят на тебя чего-нибудь, а потом свалят. А тебе достанется.
   -А чего на меня валить-то?
  -Да ну тебя!
  -Ну и тебя.
  -Ладно. На вот трубку.
  -Слушай, вот мне твое вино-то надоело.
  -Да какое оно мое? Слушай, у вас там в Суринаммо все такие кожистые?
  -Чего?
  -Упорные, значит.
  -Да сам ты упорный.
  -А, ты же не из Суринаммо. Ладно. А откуда.... Ладно. Не хочешь, как хочешь. А я буду вино через трубочку сосать.
  -Ладно, давай и мне трубку.
  -То-то же.
  
   Марс же продолжил читать об Алексее Карьеррене.
   ".... В один момент наступила помогаеммания - практически все жители шли в "Помогаем" и несли туда свои сбережения. Это походило на сумасшествие. Очень богатые люди были как будто заколдованы. Многие продавали свои дома, золото, украшения. Все было словно подвержено магии. А вот посудите сами. Это - стенография одного из выступлений Карьеррена на съезде "Помогаем" в Пинчмо, в зале Олимпийского центра, перед огромной аудиторией, на фоне взлетающих шариков с привязанными к ним флажками:
  "....Итак!
   Ха-ха-ха-ха
  Счастье, говорите!
  Да, давайте. Давайте сейчас встанем все вместе, поднимем руки вверх, по направлению к космосу, представим себе яркий диск солнца и скажем - "счастье!". Прекрасно. И еще раз - "счастье!" И еще раз. И еще раз. Хорошо.
   Размелись. Довольно.
   Итак, мы говорим о том, что итак. Итак, теперь - да, вы все конечно знаете, о чем мы сейчас поговорим. Так как я - это вы, а вы - это я! Итак, это так, все мы - друзья, и все мы объединены нашей общей темой помощи. Мы - помогаем. И давайте закрепим это и скажем все вслух: мы - помогаем! Давайте, давайте! Мы - помогаем! Мы - помогаем! Мы - помогаем! Хорошо. Я очень доволен нашей с вами солидарностью. Прекрасно. Очень хорошо. Прекрасно! Теперь наступил момент поговорить нам с вами о том, что же такое визуальный рекрут-сейлинг! Мы уже обговорили вопросы стратегии маркет-пи-эйтч-дуинга, а теперь - один из самых интересных моментов - именно рекрут-сейлинг! Итак, что же это такое. Итак. Итак.
   И - так.
   Итак.
   Давайте начнем радоваться. Потому что у меня уже есть, что вам сказать, и это - особенное уже новшество, и его еще не было. Итак, это новшество - оно очень новое. Но-вое. Новое новшество. Знаете, от какого слова происходит слово новый? Правильно! Нью! Итак, нью, друзья. Новый нью! И этого нью будет так много, что вы не поверите. Это - новый пункт в развитии рекрут-сейлинга!
   Сегодня мы поговорим о том, о чем я обещал поговорить. Это новое нью! Это - бонус-тикет! Теперь, мы не просто помогаем. Мы может сделать ставки на то, кто из нас лучше поможет!
   Итак.
   Итак, мы продолжаем. Ах, да. На чем же мы остановились? Мы остановились на том, что теперь мы можем ставить ставки на то, кто из нас больше помогает. И мы можем делать ставки и выигрывать. Но, скажу вам одну очень большую тайну. И это - очень большая тайна, и я об этом еще ни с кем не говорил. Я не говорил об этом ни с руководством компании, я не говорил об этом со своей женой, я даже не говорил об этом со своей любимой собачкой. И я даже не писал об этом в моем дневнике. Помните мой дневник? Помните, это была такая кожаная книжка. Итак!
   Итак!
   И-так.
  Итак, итак!
   Я скажу, что теперь мы становимся намного более счастливыми!
  Мы изменили стоимость бонус-тикета! И теперь он стал стоить в три раза дороже!
  Вы платите в три раза дороже, но выигрываете в тридцать раз!
  Посмотрите на меня!
  Посмотрите на мою улыбку!
  Счастье?"
   Марс глотнул вина и посмотрел в окно. Автобус телепался по достаточно ровной грунтовке. Со стороны окна вдоль этой дороги шла реденькая лесополоса, а за ней - поля, засаженные капустой. Местами виднелись дождевальные установки.
   -Сельское хозяйство тут, - произнес он.
  -На, возьми винца.
  -Давай.
  -А что, у вас в Суринаммо не так выращивают?
  -У нас - капельный полив. Такие штуки длинные, по всему полю. Создают эффект росы. Только обильно и регулярно. И так - и дождь не нужен.
   -А-а-а-а.
  -Что, неинтересно?
  -А что это ты там читаешь? А, про мошенников. Хорошая книжка?
  -А ты не читал?
  -У меня родители одно время ее читали.
  -Тут про Алексея Карьера. То есть, Карьеррена.
  -А кто это?
  -Не знаешь, что ли?
  -Не-а. А оно мне надо. Я вот про велосипеды много, что знаю. А чтение - это для ботанических мальчиков
  
   Марс продолжил чтения дневника Алексея Карьеррена.
   "....все в мире подвержено схемам. Мы, конечно, можем жить, повинуясь другому. Эмоции захлестывают. Это плохо. Говорят, что когда человек увлекается опиумом, это плохо. Но это совсем не так, потому что опиумной привычкой можно управлять, а эмоции - это хвост от рождения, и однажды нужно сказать себе - я буду новым человеком, и я отрублю себе этот хвост!
   Не испугайтесь.
   Нет, бывают и судьбы. Это когда у вас в голове нет никаких схем, но вам постоянно везет, и тут ничего не попишешь. Но судьба - это тоже схема. Умеете - не умеете - никто вам не поможет, если вы не поможете себе. Вы должны это делать.
   Схема.
   Первую пирамиду я организовал очень давно. От того времени уже нет свидетелей, и даже нету и внуков свидетелей. Нет и этой страны. Но мне там нравилось - там все было как-то безалаберно, хотя, например, там был и комендантский час. Представьте. А наказания там были суровыми. Но я справился. У нас была прекрасная команда.
   Теперь вы у меня спросите - как определить тот момент, когда надо валить?
   Да.
  Как бы я сказал: итак.
  Искусство валить - это настолько тонкая вещь, что ее вряд ли можно описать. Это - другое..."
  
   -Интересно? - спросил Марз Брайнос.
  -Да. Я просто знал одного похожего человека.
  -А у меня сосед в наперстки играл.
  -Угу.
  -Доигрался. Посадили.
  -Ясно.
  -А ты, я смотрю, и об этом не знаешь.
  -Ну, вот, я смотрю - тебе больше не о чем поговорить.
  -Да есть о чем. Так я люблю говорить. Это ты, вот, чего-то все читаешь и читаешь.
  -А что делать?
  -А ты купи у меня пару велосипедов.
  -Ну а дальше?
  -Организуешь вело такси.
  -С двумя великами?
  -А то. Я тебе хорошие дам. С коляской. Можно двоих сажать, и еще пару чемоданов. Ты как раз в Зарчч едешь. А там сейчас проблема пробок началась. В городе слишком много автомобилей. И вот, говорят, велосипед - это более перспективно. Там сейчас все будут на велосипеды пересаживаться. А ты ситуацией воспользуйся и организуй частную лавочку.
   -Слушай, а это дело.
  -Так я дурного и не предлагаю.
  -Ну я подумаю. А то ты так сразу. Мне еще надо землю родную поцеловать, да с друзьями встретиться. И не знаю, что еще. Еще что-нибудь.
  -Как родную? Ты ж из Суринаммо.
  -Да замучил ты уже, Марз.
  -Ну ты смотри. А три велика возьмешь, я тебе скидку сделаю. Да и тебе хорошо будет. Я ж частенько езжу. Если что, запчасти буду привозить. Прикинь, а? Свой человек - крупный велоторговец.
   -Ладно.
  -Что, снова читать будешь?
  -Да.
  -Читака. Ладно, валяй. Я пойду вниз спущусь. Посмотрю. Скоро в Пурч приезжаем.
  -А чего это?
  -А место такое.
  -А-а-а-а.
  -А ты и этого не знаешь?
  -Да. То есть, нет.
  -Ладно. Вижу.
   На подъезде к Пурчу все было по-прежнему, хотя Марсу казалось, что он что-то чувствует. Он вышел в коридор. Автобус шел медленно, тяжко. Было слышно, как не на шутку напрягается двигатель. Дорога шла в гору. Тут же он повстречал двух недавних знакомых - Ашу и Ашсу. Он натянуто улыбнулся.
   -А вы часом не сюда? - спросила Аша.
  -Нет, он же в Зарчч, - сказала Ашса.
  -В Зарчч, - произнес Марс, - всю жизнь мечтаю о Зарчче.
  -А мы?
  -Вы?
  Марс кашлянул. В этот же момент автобус тряхнуло, и за окном что-то загремело. И тотчас отовсюду послышались крики, будто наступали индейцы. Марс открыл форточку, чтобы посмотреть, но действо происходило с другой стороны.
   Тотчас на крыше автобуса затарахтел пулемет.
   -Лучше зайти, лучше зайти, - сказала Ашса.
  -Не понял. Чего это такое? - спросил Марс.
  -Это набег, - ласково сказала Аша, - это - наши.
  -Чего?
  -Наши. Иди к себе, Марсик. Отсиживайся.
  Марс моргнул, не понимая. В это время где-то неподалеку разделся взрыв, еще один. Казалось, он прогремел где-то внутри автобуса.
   Марс вбежал в купе. Марз Брайнос вытащил из под лежака сумку. В ней был небольшой пистолет-пулемет и несколько магазинов.
   -У тебя есть с чего стрелять? - осведомился Брайнос.
  -Ага.
  Марс вынул из-за пояса свой огромный револьвер.
  -Я волнуюсь за свои велосипеды.
  -А я волнуюсь за свой мотоцикл. Надо его позвать.
  -Чего?
  -Позвать, говорю.
  -Он что, конь?
  -А то.
   Марс выглянул в окно. Террористы наступали отовсюду. Одни бежали, другие залегали, третьи сидели друг на друге, используя собрата в качестве транспорта. В этой сутолоке особенно заметны были телеги, запряженные собаками. Собаки отчаянно лаяли.
   -Ужас, - сказал Марс, - никогда такого не видел.
  -Вот, вот, - ответил Марз Брайнос.
  -Абсурд.
  -А ты как думал.
  -Воины хаоса.
  -Спическая открытая армия, я так думаю, - сказал Марз Брайнос.
  -А, может, это - Красный Магнит.
  -Скажешь еще. А что, у вас он сохранился?
  -Кто?
  -Магнит.
  -Ладно.
   Автобус вздрогнул и остановился. Выстрелы летели отовсюду, однако, башенный пулемет пока справлялся. Марс прицелился и выстрелил в собачью упряжку. Он попал собаке в ногу, и тотчас упряжка эта встала, как вкопанная. Вместо того, чтобы бежать, все прочие собаки вцепились в ногу раненой. Наездник принялся кричать и бить собак плеткой, но это не помогло. В задней же части этого транспортного средства сидел тип в синей форме, даже с погонами какими-то, и у него был какой-то монстрообразный пулемет, наподобие "Митральезы".
   -Тачанка, - догадался Марс.
  -Да. Это - тачанка-ростовчанка, - ответил Марз.
   Стрелок, заметив взгляд Марса, злобно сжал кулаки. Он бы непременно открыл огонь, но пулемет был слишком тяжелым, и он бы не развернул его самостоятельно, Марс показал ему язык.
   В это время шум послышался уже в коридоре автобуса. Раздалось пара выстрелов и шлепок упавшего тела.
   -Всем выйти! - это скомандовала одна из милых девушек.
  -Вот видишь, - произнес Марз, - я ж знаю. Они все такие. Милые, хорошие. А что потом - так это потом. А то, что потом начинается - оно с ними всегда так.
  -Ашса? - спросил Марс.
  -Аша.
  -Ты хотела ехать со мной в Зарчч? Зачем так быстро ломаться?
  -Кто ломается? Кто ломается? - нагловато сказала Аша. - Сейчас по-другому поговорим. Ребята.....
   Она усмехнулась.
   Двойняшка ее, Ашса, появилась тут же. С другой же стороны вагона, на тачанке, произошли некоторые изменения. Очевидно, ее удалось развернуть: крики усилились. Готовилась стрельба. Все происходило так стремительно, что Марс решил срочно впасть в медитацию и поговорить с внутренним голосом.
   Со стороны это выглядело странно - это был некий внезапный приступ безразличия и отстраненности.
  -Эй, эй, эй, эй, - слышалось наружи.
  Подоспела большая толпа воинов, которые сидели друг на друге.
  -Идиоты! - крикнул Марз.
  -Эй, давай, родной, - сказала Аша.
  -Да подожди ты. Дай стрельнуть-то разок. Это как же так?
  -Это - Ботва. Они специально тренируются, чтобы быть носильщиками воинов, - пояснила Аша, - это тебе не велосипедами торговать. Это - очень серьезный труд. Просто так Ботвой не станешь.
   -Придурки, - возмутился Марз Брайнос, - лучше бы купили партию велосипедов у меня и ездили. Зачем бегать?
   -Эй, эй, эй, эй!
   Ботва остановилась. Воины спешились и приготовились, было, стрелять, но помешал пулемет. Половина была срезана, половина залегла.
  -Ха-ха-ха, -засмеялся Марз Брайнос.
  Едва пулемет замолк, новая порция странных солдат подоспела. Следом двигалось несколько собачьих упряжек, а также - человеческая упряжка.
   -Вы обречены! - сказала Аша.
  Марз как-то извернулся, стянул с верхней полки какую-то палку и огрел наглую девушку по голове. Та открыла огонь, но очередь пришлась в потолок. Марз отобрал у нее оружие и толкнул к окну.
   -Вот посиди, посиди тут. Сейчас как очередь дадут, так тебе и в спину. Это тебе за велосипеды. Мои велосипеды!
   Он говорил так, словно о детях.
   -Марс, Марс! Что с тобой! Чего ты сидишь в углу, как волчок?
   Марс сидел в том же купе, только рядом с ним никого не было. Ничего не происходило и за окном. Солнце было оранжевым, с разводами. Такое солнце бывает только здесь - в узких временных швах, спрятанных от привычного глаза и не отстроенного мозга. Птицы за окном молчали. Вернее, их вообще не было - лишь в отдельных местах неба наблюдались обрывки их мыслей.
   Зато с запада медленно заходил гигантский воздушный корабль. Марс выглянул в окно и воскликнул от восхищения. Воздушная машина была великолепна. Ее края отливали золотом. Она шла медленно, готовясь к посадке. Ее основной маршрутный двигатель, вооруженный огромным винтом, молчал.
   -Это только здесь, - сказал он.
  -Нет, - другой Марс Брайнер заглянул в купе, - это везде.
  -У меня всегда возникала дилемма - верить или нет своему подсознанию, - ответил Марс, - вот сейчас я не знаю. Ни грамма не знаю. Хочу, не могу. То ты врешь, то говоришь правду. Вот если бы сюда заглянул Саша Маслов, это было бы точнее. Но....
   Он вышел в коридор, подбежал к лестнице и вылез на крышу. Корабль был не менее двухсот метров длину. По бортам его метались красные и синие флаги.
   -Узнай его! - воскликнул Марс 2.
  -Ты хочешь сказать, он - оттуда?
  -Откуда - оттуда?
  -Из сна?
  -Я же говорю тебе, он и там, и здесь!
  -И правда, что-то знакомое..... Что-то.... Но что же это может быть? Марс? Красные и синие флаги. И знак. Синий?
  -Синий, точно.
  -Точно, это рисовал Синий. Он еще на уроках это рисовал, портя учебники.
  -Да.
  -Это Сергей Крабов.
  -Дошло!
   Марс Брайнер встал из своего медитативного угла, взял в руки пистолет-пулемет и посмотрел в глаза Марзу Брайносу.
   -Идем! Нам надо влезть на крышу и подать сигнал!
   -Сигнал? Но кому?
  -Идем! Сейчас все поймешь!
  Он решительно открыл дверь. Дверь как будто поняла, что от нее хотят и сработала, как усилитель.
   Бумс!
   Ашса (а может - и Аша, а может, и какая третья была) упала на пол. Марз Брайнос подскочил к ней и отобрал оружие.
   -Ты, - процедила девушка через губы, - тебе это так не пройдет, велосипедник.
  -Смотри, что щас будет.
   Марз сказал это наугад, однако, почти в ту же секунду автобус содрогнулся: была приведена в действие митральеза. Повсюду тотчас стали появляться крупные отверстия.
   Марс открыл дверь в дополнительный коридор, в котором располагалась лестница на крышу, и тотчас по нему выстрелили. Промах. Впрочем Марс присел, и ему даже показалось, что ему удалось увернуться от пули. Он выстрелил в ответ и поразил соперника. Путь был открыт. Марз Брайнос проскочил сзади и выдал длинную очередь.
   -Ничего у вас не выйдет, - проговорил он, - ничего. Ничегошеньки. Я же говорю. Фиг с маслом. С маслом кукурузным. Подсолнечное для вас жирно будет! Покусились на мои велосипеды!
   -Им не только велосипеды нужны, - ответил Марс.
  -И не столько. Но им вообще нужна добыча.
  Марс откинул люк и оказался на крыше. Пулемет автобуса молчал. Противник атаковал, лез по стенам. Машина же продолжала движение по инерции.
   -Прикрой, - крикнул он.
   Он развернулся вокруг своей оси.
   -Вот он!
   И действительно, золотистый воздушный корабль медленно шел к Западу. До него было километра три, не больше. Главный двигатель молчал. Работала лишь пара небольших вентиляторов на крыльях. Марс замахал руками.
   -Наверняка же, смотрите в бинокль. Черт. Меня не различить. Если это так, если это так. Они все сидят и глазеют, и им глубоко по барабану происходящее. Если только хорошая оптика....
   Марс выстрелил в воздух. Его почти что двойник, Марз, стрелял по сторонам. Митральеза молчала, чтобы не мешать идущим на абордаж. По ним стреляли из окон автобуса.
   -Чего ты? - спросил Марз.
  -Ничего.
  -Стреляй.
  -Ты думаешь, у меня патронов много?
  -А-а-а-а. А я не сдамся. А ты как хочешь. Эти велосипеды - моя судьба. Они - мое все. Без них мне все равно не жить!
   В этот момент автобус вздрогнул и вдруг резко дал газу. Половина нападавших осыпалась, и даже был слышен треск костей. Где-то внизу застучала очередь - редкая, но тяжелая. Тотчас послышались взрывы.
   -Ага, скорострельная базука, - крикнул Марз, - щас вы попрыгаете. Надо правый борт прикрывать.
   Он сделал очередь, и у него закончились патроны.
  -Есть, ребята! Приехали.
  Марс продолжал работать руками. На секунду ему показалось.... Но нет... Потом.... Как будто легкий дымок вышел из выхлопной трубы.
   -Марс!
  -Держи револьвер! Не переживай за велосипеды. У меня со мной едет Красный Мотоцикл. Сам Красный Мотоцикл. И видишь, я нисколько не волнуюсь.
  -Ну, то ты.
   Еще одна струйка дыма. Двигатель вздрогнул и зарокотал. Центральный пропеллер воздушного корабля ожил, превратившись в белое воздушное колесо.
  -О-ба! - воскликнул Марз.
  -А ты смотри по сторонам хоть иногда.
  Флаги по бортам судна заиграли. Машина разворачивалась, блистая на солнце. Стало видно переднюю кабину и целый ряд пулеметов, торчащих вдоль нижнего переднего края. И - табличка. Именно то, что Марс и собирался прочитать.
  
  
   ЭУ
  
  
  Эу, это бог ветра. Именно он держит в своих руках нити скорости. Именно благодаря нему в атмосфере нельзя разгоняться выше скорости звука - иначе вас просто вышвырнет. Эу - это также и один из лозунгов Сергея Крабова.
   -Эу!
  Что еще это могло означать, Марс не знал - он давно не был в Зарчче. Вернее, он никогда не видел нынешний, настоящий, Зарчч. Потому он и знать не мог о Сергее Крабове.
   -Вот черт, - сказал Марз.
  Пара передних пулеметов на корме корабля заработали, и земля вокруг автобуса покрылась бурунами. Еще одна очередь накрыла митральезу. Соперник бросился врассыпную.
   -Так-то, - проговорил Марс.
   -Что это? - удивился Марз Брайнос.
  -Эу. Воздушный корабль Сергея Крабова.
  -Кто такой Сергей Крабов.
  -Неуч. Как мне тебе это объяснить?
  
  
  * * *
  
  
  Марс стоял на палубе. Красный Мотоцикл был опущен в трюм, где ему было тепло и сухо. Велосипеды Марза Брайноса также перегрузили в грузовые отсеки. Эу двигался в Акимею. Но это был последний пункт в его путешествии. После этого корабль должен был взять курс на Сенеж, великолепный высотный город у подножия гор Периметр.
   Высота была не более километра, однако, и отсюда открывался великолепный вид диких просторов. Даже Акимея, достаточно цивилизованная, представляла собой разбросанные на некотором удалении друг от друга поселки.
   Периметр был сине-зеленым, величественным. Его верхние края - острые, пирамидообразные, прятались в облаках.
   -Это судьба, - сказал Марз Брайнос, - отпивая чай из белой кружки.
  -Да, - ответил Сергей Крабов, - а вы знаете, это даже и не судьба, а закономерность. Вот у меня есть сосед, его зовут Серхио Краббэ. Разве это не судьба?
   -Просто чудесно, - сказал Марс, - всегда мечтал иметь такого соседа.
  -Видите, как, - произнес Марз.
   Эу шел на плавном ходу. Работали лишь маленькие корректирующие двигатели. Воздушный корабль имел множество отличий от самолёта. В парящем состоянии его поддерживал специальный газ - именно этим газом заполняли аэростаты в Зарчче, именно он и был главным веществом ранней авиации. Позже, уже в средние века эпохи М., появились первые самолёты, и многие из них напоминали некогда существовавшие модели. Часть чертежей было найдено в Долине Выбросов, однако, далеко не всеми знаниями люди сумели воспользоваться.
   Читать - это не только видеть буквы.
   Понимать - это не только разливать знак.
   Эти законы действуют везде, вне зависимости, кто и что живёт на планете, и какими органами чувство оно пользуется. Газ, заполнявший внутренние полости корабля Эу, циркулировал, создавая тягу. Дополнительные моторы выполняли функцию руля. Однако, имели место и маршевые двигатели, снабженные мощными винтами.
  -Ты был в Зарчче? - спросил Сергей.
  -Нет. Никогда. Только тогда.
  -А я не был тогда.
  -Странно вы как-то говорите, - сказал Марз Брайнос, - я еще заметил, Марс и раньше какой-то странный был. То он говорит, что из Суринаммо. То не из Суринаммо. Как шпиёон.
  -Все мы немного из Суринаммо, - произнес Сергей, - хорошее место. Задушевное. А ты был в Суринаммо?
  -Мне такие страсти рассказывали, - ответил Брайнос, - а вы сами видите, какого сейчас путешествовать. А это не самый сложный маршрут был. Видите, как оно? Весь автобус раздербанили. А у меня тут - столько груза.
  -Так спасли ж груз, - заметил Марс.
  -А-а-а. Это случайность. А все шло к тому, чтоб я его потерял.
  -Но - не потерял.
  -Судьба - судьбой, а и не всегда судьба.
  -Что же?
  -Провидение.
  -На, а разница тогда, Марз?
  -Нет. А я в Суринаммо ездил. Но я не доехал, а остановился в Мичурио. Мне сказали, что в Суринаммо я могу не ехать - там никто велосипед не купит. Там считается это дурным тоном. Нет, мне вообще сказали - это заподло. Так и говорят: кто на велосипед в Суринаммо сядет, заподло. А с другой стороны, я немало встречал людей, которые были родом из Суринаммо, и они любили велосипед. Был парень, с Едрищево, и они всей семьей ездили на семейном велосипеде. Я им подогрел семейнопед.
  -Это чо еще такое? - удивился Сергей Крабов.
  -О. Семейнопед! Вы и не знаете? Обычные семейнопеды - двухколесные. А если трехколесные - то третье колесо так же - в ряд. Или это - маленькое переднее, или заднее, декоративное, или вообще - полноценное, ведущее. Это если семья большая. На десять человек - десять сёдел. Боковые щитки - это если на бок упадут. Чтобы не удариться. Багажник. Места взрослые, места детские. Ох, и много же вы потеряли.
  -А у меня нет семьи, - сказал Крабов, - мне так интереснее. Моя семья - это мой корабль. Нет ничего лучше.
  -Свято, - произнес Марз Брайнос, - все корабельщики так же живут. Кстати, у вас палуба большая, пешком не дойдешь. Можете ездить на великах.
  -Это идея.
  -Ага. Я догадливый.
  -Ну что, может, и куплю у тебя пару велосипедов, - сказал Сергей Крабов, - главное - за бортики не вылететь.
  -А ты парашютом.
  -Тоже дело.
  -Так я же дорасскажу. В Мичурио я и продал весь груз. А там был какой-то перекупщик, который у меня по хорошей цене все велосипеды забрал. А повез он их на Восток. А там, я знаю, ничего нет. За Восточными Горами видны уже Белые Стены, и весь мир заканчивается. Ой. А вы видели Белые Стены?
  -Видел, - ответил Крабов.
  -И какие же они?
  -О, они висят в воздухе. Сам край земли я не видел. К нему не просто подлететь - он постоянно удаляется. Чтобы хоть как-то встать на курс приближения, нужен специальный компас. А просто так и не знаешь - куда летишь. То ли вперед, то назад. Откуда ты знаешь? Понятно - что ни откуда. Но, конечно, прямо здесь мы не сможем край земли словить. Это нужно точно - за Восточные горы перевалить. А это тоже задача - вы же знаете, что они тоже удаляются. Ты к ним, а они - от тебя. Только не так явно. Если хорошо идти, километров 300 в час, то мы горы догоняем. А потом - включаем компас и смотрим - где мы находимся. Этот компас - цифровой. Он один. Вообще один. Его кто-то попросил пятьсот лет назад у Долины Сияний. Видите, додумался. Техники-то никакой не было, а он взял и додумался - что компас цифровой может быть. И вот - нужно что? Нужно просто сопоставлять курс и попадать на зеленую линию. Как бы чтобы курсы сходились. По идее, и случайно можно попасть. При этом, скорость надо держать около 400, а у нас корабль на максимуме делает 380 километров в час. Я поставил реактивные ускорители. Они работают пол часа, и можно разогнаться до пятисот. И вот, в течение этих тридцати минут я стоял на мостике, крутил руль и совмещал центр корабля с зеленой линией на экране компаса. И вот - мы сошлись. И пошло приближение. Конечно, до края земли было еще очень далеко. Однако, мы достигли тех пределов, откуда стали видны Белые Стены. Это было великолепное зрелище. Они висели немного выше облаков.
   -Не представляю себе такого, - произнес Марс.
  -Они - по идее - даже дальше, чем сам край земли. Но они - и есть истинный край. То есть, между ними и самим краем ничего нет. Туда можно прыгнуть и лететь. Я не знаю, что будет, если прыгнуть. Что там будет? Я не знаю, прыгал ли туда кто-нибудь. То есть, нет. Я сам не знаю. Мне говорили, что там уже кто-то был. Он сидел на краю, свесив ноги. А Белые стены висели в небе впереди. Одно большое небо. Бесконечное. И это - не космос.
  -Хотел бы я на это посмотреть, - произнес Марз Брайнос.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"