Servolf : другие произведения.

Встреча супругов

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.77*11  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как это получилось? Да случайно, обсуждался в который раз вопрос НУ КАК? КАК ОНИ ВСТРЕТЯТСЯ? Кто-то предложил, что встреча должна быть такой - Жена в постели, муж с топором, Эрик в кружевах, а король с синяком. Илья Александрович Ганин предложил очень смешную зарисовку, как это было. А я подумал, как бы описал это сам? Думал, катал вводные, увидел и записал. Вот так и получилось. Добавлен кусочек со средневековым маскарадом.По просьбе группы товарищей история продолжена.

   Что такое средневековый маскарад? Вино, танцы, хозяин у входа, лакеи в дверях? Лиля, думала, что знает чего ждать, но неожиданности начались с самого входа. Его Величество при описании Лилей маскарада сказал одно слово - карнавал, и слышать более ничего не хотел, дворянам не подобает развлекаться как простонародью. Но после вольного пересказа Летучей Мыши передумал и, отсмеявшись, велел вызвать церемониймейстера.
   Она прибыла во дворец в свите принца Амира, их беспрепятственно пропустили до парадного входа, а вот там остановили.
   - Ваше Высочество, позвольте представиться граф Лемерт, капитан Первой роты. Мой король поручил встретить Вас. - Говоривший был высок, атлетически сложен, черноволос и вооружен. Довершали картину жесткий, прямой взгляд, щегольские усы и плащ королевского гвардейца.
   - Счастлив познакомиться, да пошлет Вам Звездная Кобылица легкую дорогу, граф.
   - Благодарю Ваше Высочество, да пошлет Звездная Кобылица легкую дорогу и Вам, а также прохладный ветер, густую тень и довольно воды.
   - Вы знаете правильный ответ на наше приветствие, откуда? - принц белозубо улыбнулся.
   - Али дин-Саттар был моим другом, Ваше Высочество.
   - Мой наставник? Это он учил меня держать саблю. Подождите, Усатый Терре - это ВЫ?
   - Да Ваше Высочество, он так меня звал, как он поживает?
   - Он отправился на Луга Кобылицы почти два года назад, простите, что принес Вам тяжкие вести.
   - Не за что просить прощения Ваше Высочество, мы солдаты, и она всегда рядом.
   - Так чего вы хотели граф?
   - Вы гость моего короля и он прислал спросить, вы будет участвовать в маскараде, или предпочтете смотреть?
   - Конечно, буду, - принц опять озорно улыбнулся, - дома такого не увидишь.
   - Тогда вы Ваше Высочество должны надеть маску и внести дар. Сколько с вами людей?
   - Шестеро и четверо слуг с подарками. Что за дар?
   - Семь безделушек, которых не жалко, любые, каждый приглашенный участник оставляет, что-то свое, после бала, каждый сможет вытащить что-то на память из общего мешка.
   - Интересно, Казим, - подошедший ханган протянул принцу маленький мешочек, принц его развязал и вытряхнул на ладонь... жемчужины. - Это подойдет?
   - Это слишком щедро, Ваше Высочество.
   - Ничуть Его Величество, принял меня в своем доме, как гостя и ни в чем не отказывал, это моя благодарность.
   - Быть по сему, ваши маски, Ваше Высочество, остальное объяснит церемониймейстер.
   - Граф, подождите, я знаю командир Первой роты, очень занят, но не откажите в просьбе ученику своего друга?
   - Да Ваше Высочество?
   Принц снял и протянул Лемерту перстень. - Найдите время посетить меня и рассказать о Вашем друге.
   - Почту за честь Ваше Величество, граф церемонно поклонился.
   На входе их пропустили без вопросов по кивку шедшего с ними гвардейца, а вообще караулы были усилены, король заботился о безопасности своих подданных. Скинув плащ и платок, Лиля превратилась из ханганки в даму Ативерны и приготовилась танцевать. Не тут-то было.
  
   Их Величества встретились в небольшом холле, примыкавшем к Большой Зале дворца, где должен был начаться маскарад.
   - Венценосный брат.
   - Венценосный брат.
   Оба улыбнулись
   - Эдоард, что ты задумал?
   - Это сюрприз называется маскарад, - и Его Величество протянул маску, - Надень, я собираюсь тебя удивить, не все твоему двору слыть самым модным.
   - Ну, давай, но я не очень люблю сюрпризы.
   - Этот тебе понравиться, и еще Гардвейг, как ты смотришь на то, чтобы вторую часть бала провести, не на троне, а в удобном кресле, чуть в стороне с вином, и в моей компании?
   - Был бы тут мой герольд, он бы сказал, что это нанесет ущерб моему королевскому достоинству, но я не любитель танцевать в последнее время. А если твой парадный трон, такой же жесткий как мой... То вино и твоя компания меня устроят. Побрюзжим в уголке?
   Двери открылись, и короли одновременно вступили в зал.
  
   Маскарад начался с выхода церемониймейстера.
   - Дамы и господа сегодня мы проводим впервые в нашей истории, маскарад, мы к нему готовились, но это первый раз. Вы обратили внимание, на входе всем вам поменяли пару, это мы сделали специально. Напоминаю, в приглашении говорилось - нельзя показывать свои драгоценности и называть имя. Остальное разрешено и второе - правило двух танцев отменено, если ваша пара согласна - можете танцевать с ней весь вечер. После бала, мы снимем маски, и тот, кто правильно назовет свою пару, получит подарок от короля. А теперь их Величества Эдоард Ативернский и Гардвейг Ульстерский.
   Короли величаво, прошествовали к тронам, уселись и началось....
   Приветственное слово одного, ответное второго, подарки от ханганского принца, поздравления и выражения почтения дворян, ответные речи.... Лиля откровенно заскучала. Но...
   - Ну а теперь да начнется праздник.
   И вместо танцев на середину зала вышло несколько музыкантов - и они запели, балладу на злобу дня. Про некоего рыцаря, что нашел в лесу раненого соседа из другого государства и вылечив, его наградил и отпустил, потом раненый вернулся и обнаружил, что замок его благодетеля осажден и горит, битвы, пираты, дружба, прекрасные дамы, драконы и разбойники, возвращение домой. Конец... Пожелание королям жить в мире как герои баллады. Уф.
   Танцы? Нет! Шуты и карлики, жонглеры и акробаты, глотали огонь и кинжалы, жонглировали, кривлялись и дурачились, разыгрывали придворных и сперли где-то во дворце мебель, притащили в зал и устроили суд. Судили глупость, жадность и супружескую измену. Они были признаны виновными и утащены серьезной стражей, после того как короли милостиво усмехаясь утвердили приговор.
   А местные действительно веселились - слушали и сопереживали песне, смеялись шуткам и подначкам, негодовали на "обвиняемых", получали удовольствие в общем.
   Но вот суд окончен и Его Величество Эдоард провозгласил:
   - А теперь да начнется бал и дабы не смущать молодежь, мы с моим венценосным братом, пересядем в тот уголок. Веселитесь!
   Церемониймейстер отправил помощников с кошельками по залу, - Те пары, которые вытащат золотой начинают бал!
   Десяток пар выстроился в линию, музыка заиграла, и бал начался.
  
   Принц и Джес находились в толпе, как и все, и пытались угадать, кто есть кто.
   - Интересную штуку дядя придумал.
   - И, правда, Джес ты же известен похождениями, вон ту даму не узнаешь?
   - Красавицу в черном? Нет, даже не могу тебе сказать, кто она, она совсем не похожа, на наших может из Уэльстера.
   - Пошли к ней дама скучает.
   - А принцесса?
   - Через несколько недель она станет моей женой, а сегодня маскарад, могу я провести время в свое удовольствие?
   - Повинуюсь мой принц.
   - Пошли шут, не будем заставлять даму ждать.
  
   Его величество Эдоард Восьмой Ативернский был зол. Нет, был очень зол. Его сыновья, после счастливого спасения гудели с вирманами уже второй день. Нет по приходу в город, они, конечно, были трезвы причем и вирмане тоже. После долгих расспросов, что и как с Ивильенами, с заговором, что происходило в их отсутствие, после выяснения того, что Амелия просто сидит под домашним арестом, они успокоились, даже адмирала честно сдали в Стоунбаг, почти целого. Но вот потом - карнавал в городе, приезд Гардвейга. И идея графини Иртон маскарад во дворце. Мальдоная, нет, идея казалась хорошей. Церемониймейстер, правда, ругался в голос, повар к концу подготовки просто слег, помощники их валились с ног, фрейлины шипели. Но все-таки они уложились. Проблема в том, что его сыновья, начали увиваться за какой-то дамой, причем за одной оба, графиня Иртон вообще не явилась. Пока Джес и Рик распушили хвосты перед незнакомкой, Эдоард успокаивал Гардвейга и принцессу, которая дулась, на то, что жених не обращает на нее внимания. Потом кто-то предложил отправиться на площадь и поучаствовать в народном празднике, король милостиво разрешил молодежи удалиться и его сынки, подхватив незнакомку под руки, пропали в рекордный срок, ну да это не удивительно оба тут росли. И кто бы знал, во что это выльется?
   Их естественно нашли через 10 свечей, когда гвардия не смогла, никого отыскать, или не увидела. Помог Тримейн, парочка оказалась в компании вирман уже без женщины и вовсю заливала это горе. История развивалась так - потеряв даму, сыночки встретили вирман, те уже пили с горя, они никак не могли поделить последнюю добычу. Парочка с удовольствием в этом поучаствовала, вирмане на радостях вернули им выловленные подарки и начали поить. В процессе Джес стал Дьергом, поскольку Джериссон Иртон слишком долго выговаривать. Рик превратился в "Младшего конунга" по словам Тримейна получить прозвище у вирман очень почетно, значит признали почти своим.
   Посланнику его величества ответили уже вирмане, детки были сильно пьяны.
   "Нельзя обижать Богов, ведь мы уже вознесли хвалу троим Вотану, Хельги и Фрее, а если не воздать почести Ньерду господину морей, он не даст, нам удачи и добычи, передай его величеству завтра мы чествуем Длиннобородого и боги пошлют нам удачу".
   И сколько богов они еще почтить подобным образом собираются интересно?
   Хвост Мальдонаи вот ведь ситуация по столице шастает больше трех сотен довольных жизнью вирман, с деньгами, они пьют и подшучивают друг над дружкой. Ярлы вбили им в головы, что если они кого обидят из местных, то ждет их такая вира, что в трели придется всех домашних продать и ведь троица зачинщиков не отстает. А главное придраться не к чему. Пьют, едят и платят, а если и дерутся, то только на кулаках и не в полную силу. Все под присмотром ярлов.
   Одно хорошо есть время поговорить с графиней, сегодня она должна быть в городе после Стоунбага надо к ней заехать.... Где она была интересно?
  
   А Джес, Рик и Эрик играли в вирманский вариант костей. Каждый из игроков доставал из мешочка три руны, чьи руны старше, тот и выиграл. Время серьезных разговоров о кораблях и оружии давно закончилось и сейчас мужчины говорили о самом важном о женщинах и за жизнь.
   Пока лидировал принц, за ним Эрик, а Джесу фатально не везло.
   - Эх красивая была дама, на этом как его маш..ке...рате.
   - Тебе отец запретил про это даже думать - усмехнулся Рик.
   - А помечтать?
   - Тебе еще с женой встречаться, помнишь?
   - Забудешь тут, потому и пьем. Эх, какая все-таки....
   - Джес ты неисправим.
   - Эрик, а ты женат?
   - Э друг, зачем такие вопросы?
   - Ну, понимаешь вот он за невестой ездил. - Джес кивнул на Рика, тот подтверждающее мотнул головой, продолжая выбирать руны в мешочке, - я уже дважды, нет, если верить альдону нашему трижды женат. А тебе уже повезло?
   - Нет, Дьерг пока я не встретил такую же прекрасную женщину, как твоя жена.
   Джес пивший вино чуть не поперхнулся.
   - Прекраааасную????
   - Ну а ты чего хотел? Женился на такой красавице, глазищи как у дочки Ньёрда, коса почти до пола в мою руку толщиной, а улыбается как, как будто зарю в море после шторма встретил. А уж умна.... Эрик потянулся за вином.
   Джес одолев себя, спросил - Это ты сейчас все про мою жену говорил?
   - А про чью же. Эрик повернулся к Рику - нет в чем-то я его понимаю, каждый мужчина хочет обладать таким сокровищем и даже спрятать его ото всех, но брат о чем ты думал, там, же даже охраны путевой не было, а ты такую жену и без охраны оставил?
   - Не все я хочу ее видеть прямо сейчас.
   - Джес.
   - Дьерг.
   - Чего?
   - Ты не одет и пьян.
   - Король же запретил.
   - И что, я не собираюсь с ней разговаривать, я хочу просто поздороваться, она, в конце, концов, моя жена, и я ее не видел, такое ощущение, что я её вообще не видел. Но ты прав брат, я пьян и не одет. Так что поеду, завтра как проспимся, а сегодня к портному. Трактирщик!!!
   Прибежавший трактирщик был в двойственном положении, вирмане за полдня сделали ему недельную выручку, и пока ничего не учинили, но день еще не кончился и трактирщик так и не выбрал радоваться ему или бояться.
   - Что угодно вашему сиятельству?
   - Карета наемная у тебя есть? - спросил граф покачиваясь.
   - Не извольте беспокоиться, четвертушка свечи и все будет.
   - Сигурд!!! - рев Эрика был способен разбудить медведя.
   - Ярл? - появившийся у стола детина соперничал в стати с Эриком.
   - Мы съездим кое-куда с Дьергом, а вы тут не балуйте. Узнаю, отправлю в трюм воду вычерпывать.
   - Тут хорошее вино, вкусное мясо, и добрые люди, мы не обидим людей младшего конунга, это будет порухой чести. Да и госпожа не одобрит.
   - К лучшему портному скомандовал Джес загружаясь в карету вместе с мехом вина.
   Думать о жене не хотелось по письмам и описаниям тех, кто ее видел, это был один человек, по его воспоминаниям совершенно другой, и образы не сходились, никак.
   - Выпьем!
  
   Лиле нездоровилось на маскараде она, кажется, переусердствовала с вином, но эта парочка которая не отходила от нее весь вечер, что это за парни хотелось бы знать? Не хотели отпускать ее ни на мгновение. Поили, смешили, танцевали, говорили комплименты, она расслабилась, наверное, впервые за все время в этом мире. Вот ведь, расслабилась, понимаешь, и страдает теперь. Но так хорошо было почувствовать себя женщиной. Но если бы она знала во что выльется ее стояние за троном....
   Вернувшись после маскарада, от поклонников все-таки удалось сбежать спасибо Лейфу, и муж где-то рядом. Лиля поцеловала Миранду и улеглась, а утром начался кошмар.
   Мало ей было похмелья за вчерашнее, так вереница карет у крыльца и небольшая толпа дворцовых прихвостней, желающих выразить почтение новой фаворитке Его Величества порадовала отдельно. Алисия была недовольна, если мягко сказать, она пообещала поговорить с королем, вначале же хотела просто оторвать Лиле голову, за глупость, но смилостивилась, ведь придворных кому-то надо было принять.
   Лиля же воспользовавшись черным ходом, на Лидархе отправилась в Лавери, народный праздник продолжался, а видеть придворных не хотелось, и она решила спрятаться в Доме Мариэль, там все было знакомо и понятно, там муж внезапно не нагрянет, и покоя там чуть больше, как казалось. Но покой нам только снится, портнихи, управляющий, эввиры, шли потоком, она бы уже озверела, но к середине дня поток истончился, и Лиля дала себе поблажку перебралась из кабинета в комнату отдыха, в ней была нормальная по ее представлениям кровать и напившись отваров, улеглась. В комнату влетел Лейф.
   - Ваше сиятельство там король...
   За ним вошел Его Величество.
   - Графиня, - увидев ее на кровати, король удивился - Вам нездоровиться?
   - Простуда Ваше Величество. - Лиля попыталась встать.
   - Лежите уж графиня, вы и так натворили дел, я даже боюсь представить, что произойдет, когда Вы выздоровеете.
   - Ваше Величество, я не совсем....
   - Но об этом после, Вы в курсе, что ваш муж в городе?
   - Да Ваше Величество.
   - Я хочу, чтобы Вы с ним встретились и поговорили во дворце, на моих глазах.
   - Как пожелаете Ваше Величество.
   - Я знаю, что Вы имеете основания опасаться этой встречи, но, несмотря на Ваши действия, я продолжаю Вас поддерживать, Вы нужны короне, но об этом мы еще поговорим, графиня, а пока..... Что там за шум?
  
   Лавка портного была необычной - широкие двери, большие окна, с громадными цветными стеклами, прикрытыми красивыми деревянными решетками. Два вирманина у входа, они просто кивнули Эрику и приложили кулак левой руки к правому плечу без привычного грохота и крика - "ЯРЛ!".
   Джес нетвердо вошел в лавку и уставился на эввира за стойкой.
   Эввир улыбнулся и спросил - Что угодно господину...?
   - Лучший костюм, какой у вас есть.
   - Господин вы понимаете, у нас очередь и наши костюмы очень дороги....
   - Какая очередь - взревел Джес. - Я граф Иртон и мне нужен лучший костюм, какой у вас есть для встречи с женой. Джес поднял руку, демонстрируя печатку с гербом.
   Эввир покраснел, побледнел, открыл рот, закрыл, тряхнул головой и выговорил.
   - Прошу Вас господин граф, мы пошьем Вам лучший костюм в этом городе.
   - Он мне нужен завтра.
   - Как прикажете Ваше Сиятельство.
   Эввир глянул на стоящего за графом принца, побледнел сильнее и увидел Эрика с мехом вина.
   - А что...
   - Они со мной.
   - Как прикажите Ваше Сиятельство....
   Джеса с друзьями провели в другую комнату с мягкими креслами у столика с фруктами и вином, с огромным окном цветного стекла, и большим в пол роста человека зеркалом, и попросили подождать.
   - А давайте Вы пойдете со мной? - предложил Джес.
   - Куда? - Эрик не понял.
   - Да к жене.
   - Зачем? - это уже Рик.
   - Мне нехорошо...
   - Меньше надо было на вино налегать.
   - Да не в этом смысле, Рик, я ее совсем не знаю, как оказалось, я вас представлю, мне хоть время собраться будет.
   - И это Джес, кто бы мне сказал, что ты испугаешься женщины, не поверил.
   - Эрик пойдешь с нами?
   - А я-то, зачем Дьерг?
   - Ну, ты ее видел и вообще....
   - Ты мудр друг, не бояться боя и опасаться собственной жены, это признак мудрого человека. Тем более такой.
   - Ты сейчас о чем?
   - Когда маленькая госпожа пропала, ну ты помнишь, я говорил?
   - Миранда?
   - Да, так вот когда она узнала, орала так что бывалые воины удивились, и я сам подумал уж не Нелль ли в нее вселилась.
   - Вот тем более пошли со мной.
   - Ладно, уговорил друг.
   - Надо будет поехать с вами посмотреть на это чудо.
  
   Дверь открылась, появилась целая процессия девушек с портновскими принадлежностями, ворохом тканей и даже кружев, кипой непонятных листов, и эввиром в конце. Эввир поклонился и представил девушек - Агата и Лидия Ваша светлость, это наши лучшие работники занимающиеся мужскими костюмами. Какой костюм желаете?
   - А знаете, давайте три костюма, я плачу, и начнем с него, как самого здорового, Джес кивнул на Эрика.
   - Дьерг!!!
   - Ты меня спас Эрик Эрквиг, я еще не отблагодарил тебя за это, ты спас мою жену и ребенка, я хочу представить моего друга и брата, жене и моему королю как подобает. Первый раз пойдешь в нашем костюме, а вот потом можешь ходить, как привык. Ты сделал то за что я никогда не смогу расплатиться, так что потерпишь.
   Джес подмигнул девушкам и отобрал у Эрика мех. Тот тяжело вздохнул и протянул ему еще и секиру.
   - Только потому, что ты мой названый брат, и я уважаю госпожу.
   Джес налил вина в кубок и подал Эрику.
   - Начинайте девушки, и забрал у Эрика секиру.
   Девчонки очень молодые начали, фыркая от смеха, обмерять вирманина, а остальные помощники покинули комнату. Через несколько мгновений они вернулись с охапками рубашек и камзолов и... принялись примерять это все на Эрика - рубашки с кружевными манжетами и воротником, камзолы простые и расшитые, ткани и кожа менялись одно за другим.
   Тут какой-то шум раздался за дверью. Джес с секирой в руках решил выяснить что, там за шум.
   В холле буйствовал граф Стенкль. Известный в столице модник и щеголь.
   - ... я ждал три месяца, я записался, как вы требовали в эту как ее... очередь и теперь я должен ждать, я граф и мне ждать еще!!!
   - Ваше сиятельство.... эввир пытался что-то сказать.
   - Что здесь происходит? - Джес выглядел колоритно - расстегнутая рубашка и камзол, вирманская секира в руках, шпага и дага на поясе, высокие сапоги, непричесанный, с хорошим перегаром, довершал образ, криво надетый берет с небольшим пером, прикрепленным булавкой с изумрудом.
   - Иртон? А вы что здесь делаете?
   - Костюм покупаю.
   - Вот значит как? Ему можно, а мне нельзя? Где управляющий?
   - Ваше сиятельство... Эввир краснел, бледнел и не знал, что ему делать.
   - И в чем Вы Стенкль видите проблему, придете, завтра и купите себе костюм. - Джес не мог понять такой реакции.
   - Ты не был здесь почти год Иртон, этот дом продает самую модную одежду в Ативерне, они завели списки назвали их очередью и сегодня МОЙ ДЕНЬ!!!
   - То есть до завтра ты подождать не можешь?
   - Завтра Иртон приедет следующий, а сегодня мое время и я не собираюсь его уступать.
   - Ну, раз так, Стенкль я тоже не собираюсь....
   - Господа, господа, - эввир за стойкой понял, что дело может кончиться дуэлью, а вот этого репутации Дома Мариэль только и не хватало.
   Стенкль же вспомнив, кого он задирает, слегка сбавил тон и предложил, - Тогда я требую управляющего.
   - Господа, но его сегодня нет и.... эввир беспомощно посмотрел на графов.
   - А вот это мы сейчас и проверим, - заявил Джес и отправился к двери рядом со стойкой.
   Эввир совершил акробатический трюк перемахнув стойку и попытался закрыть дверь собой.
   - Туда нельзя!
   - А значит, я правильно иду, - обрадовался Джес, и подхватил эввира за воротник. На шум появились Рик с Эриком.
   - И что тут у вас опять происходит? - осведомился принц.
   - Дьерг куда, ты потащил этого лавочника?
   - Ваше высочество, Стенкль склонился в поклоне, счастлив приветствовать, разрешите мне выразить свое...
   - Благодарю Вас граф, так что происходит?
   - Мы идем к управляющему.
   - Зачем?
   - Граф утверждает, что сегодня его очередь заказывать костюм, он ждал, сколько 3 месяца, я прав? Так вот, я хочу увидеть того мошенника, который заставляет благородных людей столько ждать приличного костюма. Ну, или дуэль, но не в присутствии Вашего высочества.
   - Какая дуэль? - Эрик начал заводиться, а выглядел .вирманин очень колоритно, удобные сапоги с широкой подошвой, шерстяные вирманские штаны и чистая белоснежная рубашка щедро украшенная кружевами. - Да я сейчас этого....
   - Остынь, брат, сейчас найдем управляющего этого заведения и разберемся. И Джес толкнул упирающегося эввира в дверь. - С нами пойдешь, развели тут, понимаешь унижение для благородных, очереди ждать. Ишь что придумали торговое племя.
   За дверью оказалась лестница ведущая, на второй этаж, небольшая, но удобная, свет проникал, через маленькие окошки, перед дверями второго этажа эввир предпринял очередную попытку остановить аристократов, но Джес просто приподнял его и, открыв дверь пинком, ввалился в кабинет. Кабинет был небольшим - стол кресла, шкафы с книгами и непонятными штуками, растения в ящиках и горшках, камин и маленький столик рядом, две двери. Посмотрел на сжавшегося эввира, шагнул к одной, передумал и пошел к другой. Эввир запричитал:
   - Ваше сиятельство, нельзя туда, ну как вы не понимаете, там...
   - Да не съедим мы твоего управляющего, просто поговорим и все. Джес распахнул дверь, эввир попытался зацепиться за косяк, но Джес просто втолкнул его в комнату и эввир не глядя, полетел вперед, размахивая руками, чтобы не упасть, раздался грохот и шум падающего тела, кто-то помянул Мальдонаю, Джес недоуменно посмотрел на секиру которую все еще держал в руке, и вошел. Открылась вторая дверь, в комнату заглянули два телохранителя в гвардейских плащах, граф Стенкль приоткрыл рот, Эрик шагнул за Джесом, а Рик сохраняя на лице невозмутимость, махнул рукой "Все в порядке".
   Вторая комната напоминала Джесу женский будуар. Он быстро осмотрелся и увидел кровать, на которой лежала совершенно незнакомая ему блондинка с огромной косой и зелеными глазами, эввир возился где-то на полу, пытаясь встать.
   Джес галантно поклонился и произнес.
   - Рад вас приветствовать, - взгляд на сережки - прекрасная графиня, к сожалению, не имел чести, быть представленным Вашему сиятельству как подобает, посему разрешите несколько нарушить этикет и...
   По мере произнесения этой тирады, глаза прекрасной незнакомки делались все больше и больше.
   В этот момент в двери шагнул Эрик, а за ним и Рик, эввир наконец смог подняться и помогал подняться еще кому-то, бормоча извинения. Джес повернулся и увидел.... короля, тот вставал с пола рыча, глаз Его величества, опухал, краснел и закрывался.
   - ИРТОН!!!
   - Ваше величество!?
   - Госпожа...
   - Отец?
   Эввир и Лиля предпочли промолчать.
  
   Немая сцена длилась недолго. Первым пришел в себя Его Величество.
   - Что ВЫ здесь делаете?
   Джес несмотря на всю придворную выучку говорить не мог, он пытался задушить смех.
   Эрик согнулся и отвернулся к дверям, ему было тяжелее всех.
   Рик же как самый стойкий и трезвый, попытался объяснить.
   - Мы за пристойным костюмом сюда явились, дабы граф Иртон мог предстать пред светлые очи жены своей во всем блеске. И вышло у нас небольшое недоразумение с графом Стенклем, дабы разрешить оное и поднялись мы сюда в поисках управляющего, Ваше Величество, - и уже заканчивая, - прости отец не могу больше, и согнулся в приступе неудержимого хохота.
   Из-под покрывала, которым накрылась с головой прекрасная незнакомка, после появления живописной троицы раздалось непонятное "Блиииин!" Если первый это муж, второй Эрик, третий выходит еще и принц?
   Осторожно выглянув, из-под покрывала Лиля поймала два оценивающих взгляда мужа и принца.
   Принц же первым справившись с хохотом спросил:
   - Ваше Величество, что привело Вас в дом обычного купца, да мало того в его спальню? Вы тоже решили выяснить по какому праву, обычный торговец, устраивает очереди для благородных?
   Если до этого Его Величество был просто зол, то теперь он был в ярости.
   - ВОН ОТСЮДА И ЖДИТЕ МЕНЯ ЗА ДВЕРЬЮ!!!
   Троица, кое-как поклонившись и поддерживая друг друга, попыталась покинуть комнату и тут Джес, вспомнив, зачем он собственно, сюда явился, спросил:
   - Ваше Величество, а управляющий то где? Я ему шельмецу уши отрежу. Благородных ждать заставлять.
   Королевский рев ВОН! и ЧТО??? АХ ВЫ.... графини прозвучали в унисон. Незнакомка, накрывшаяся пледом, подскочила на кровати, плед взметнулся за ней подобно парусу. Только чрезвычайными обстоятельствами и крайним раздражением короля можно объяснить его рев - ЛЕЖАТЬ!!!
   Джес невольно залюбовался блондинкой - зеленые глазищи горят, щеки алеют, грудь вздымается, столько ярости и жизни. Эх, почему ОНА не моя? Принц был удивлен, старые фаворитки отца были совершенно другими. Только Эрик поняв, наконец, кто же прятался в кровати был озадачен.
   Злополучная троица кое-как покинула комнату, прикрыв двери, и повалилась на пол от смеха.
   Король же упал в кресло, и тут заметил пробирающего по стеночке эввира и рев ВОН!!! повторился.
   Перепуганный эввир вылетел в двери, зацепился за что-то и полетел за порог, в комнату заглянули королевские гвардейцы этого Его Величество стерпеть уже не мог.
   - ВОН ОТСЮДА И НЕ ВХОДИТЬ ДО МОЕГО РАСПОРЯЖЕНИЯ!!!
   Ответом ему был сип, хрип и хохот.
   Графиня Иртон все это время сражалась последовательно с покрывалом, косой и платьем, кое-как встала с кровати, прошла к шкафчику, достала стеклянный пузырек и кубок вылив содержимое пузырька в кубок, она подала его королю:
   - Выпейте, Вам станет легче Ваше Величество
   Эдуард выпил, не глядя и даже не поморщившись.
   - Я приношу свои извинения, что Вы оказались застигнутыми в моей спальне Ваше Величество, моя охрана...
   - Да причем тут ваша спальня графиня, король в доме купца, вот это скандал, а ваша спальня, это..... Оставим это, ваш муж, - Его Величество странно посмотрел на графиню, явился не в самый подходящий момент. И какой Мальдонаи для вы перебивали короля?
   - Ваше Величество, - Лиля покраснела.
   - Но довольно, где вы были вчера?
   - На маскараде Ваше Величество.
   - Да? И какое же на вас было платье?
   - Черное Ваше Величество.
   - Черное? А почему не ханганский наряд?
   - В нем, оказалось, неудобно ходить с непривычки, и я решила, его не надевать, чтобы не выглядеть глупо, прощу простить меня Ваше Величество, за дерзость, но я никак не могла предупредить вас о том что появлюсь в другом наряде, а ослушаться и не явиться я не осмелилась.
   - Я заметил, графиня, - теперь король смягчился и даже улыбался, Лиля же перестала хоть что-то понимать - ваш наряд. Ну что ж я доволен, но теперь я должен что-то сказать этим пьяным остолопам.
   - Ваше Величество прошу простить, но могу я заняться вашей раной, это не займет много времени?
   - Занимайтесь уж графиня.
   Вышедший в кабинет Его Величество выглядел почти как пират, хотя находящиеся в кабинете, этого не знали. Пластыря в этом мире еще не было и повязка на глазу, не столько необходимая, сколько скрывающая королевское увечье, придавала ему вид в сочетании с ухмылкой и горящим глазом, бывалого разбойника.
   Увидев кроме троицы дебоширов еще и Стенкля король удивился:
   - А Вы-то граф, что здесь забыли?
   - Ваше величество, безмерно счастлив....
   - Я понял, хватит, отвечайте королю.
   - Я оказался здесь, только потому, что сегодня подошла моя очередь заказывать костюм....
   - Еще и этот, Стенкль чтобы я не слышал про вас и это недоразумение, иначе я вспомню, что вы не просто граф, а еще и лейтенант и тогда, вы поедете в самый глухой гарнизон, в королевстве, вам ясно?
   - Да Ваше Величество, а костюм...
   - Вон отсюда!!!!
   Его Величество уставился на эввира, который сжавшись в уголочке, пытался слиться со стеной, стать в третий раз за день причиной монаршего гнева он справедливо опасался.
   - Вы здешний приказчик? Эввир кивнул, - разберитесь с этим хлыщом и постарайтесь, чтобы нас больше не беспокоили. Эввир кивнул еще раз и вылетел за дверь.
   - Теперь с вами, король повернулся к троице вызвавшей монаршее неудовольствие.
   - Вы позорите мои седины, вирманин ладно, хотя если честно, я не ожидал, от них такого, но они ведут себя безукоризненно. Но вы то? Вельможи, наследники, я ждал, что ты на маскараде будешь развлекать жену, а ты принцессу, а вы, выбрали одну даму и увивались вокруг нее. А потом сбежали. Слава Альдонаю, это был маскарад, я еле успокоил Гардвейга. Джес, я тебя просил не делать глупостей, а ты?
   - Но Ваше Величество мы, в смысле я приняли решение обзавестись приличным платьем и попали сюда случайно.
   - Ах, случайно? Случайно вломились в дамскую опочивальню? Тут король запнулся, если продолжать развивать эту тему....
   - Мы бы никогда не осмелились, вломиться к хозяину этого заведения, если бы знали, что там Вы.
   - Не осмелились они, от хозяина, этого заведения, королевству пользы не меньше, чем от вас двоих. Он из числа моих ближайших сподвижников. Король опять запнулся.
   - Раньше Вы отец не интересовались женами своих сподвижников, в таком ключе.
   - Раньше Вы не врывались в спальни дам компанией.
   - Простите Ваше Величество.
   - А ты куда смотрел? - король повернулся к Эрику.
   - Прошу простить, заснул я в карете, - гулким шепотом, прогудел вирманин. - Только когда вошли уже понял...
   - Ладно. Ты, - король уставился на принца, - чтобы к вечеру был во дворце, с утра будешь невесту развлекать. Вы граф закажите себе уже, этот Мальдоная его бы побрала костюм, и послезавтра утром явитесь ко мне с отчетом, что и как Вы делали в посольстве, а ты придешь с ним и отчитываться будете вместе, - король опять посмотрел на принца. А на вас Эрквиг я попрошу держать язык за зубами и вернуться на корабль, проверить своих людей.
   - Повинуюсь конунг.
   Три возмутителя спокойствия, спустились вниз и Джес мечтательно протянул.
   - Какая красавица....
   - Джес ты неисправим.
   - Давайте лучше выпьем. И закажем, наконец, эти чертовы костюмы, жене-то представлять вас я все равно буду. Эввир ты здесь? Зови всех своих мастеров. Сходили в лавку.....
  
   А Его Величество в этот момент, сидя в кресле, размышлял, что ему делать дальше.
  
   Утром, Джес проснулся с тяжелой головой, и такими же думами Его Величество дал ему этот день прийти в себя. И что делать? Наскоро умывшись, и поглядев на себя в зеркало, он оделся и спустился к завтраку. Выбор был велик. Полк, торговый дом, Амалия или Миранда. И выбор был очевиден - конечно, дочка. Можно было еще отправиться к приятелям, но нет, это подождет. Ведь дочь он не видел целый год, а Амалия под арестом, и попасть к ней без повеления короля проблема, особенно после вчерашнего. Король обещал объяснить все после маскарада, добавив, что Амалия под арестом только формально, ну да завтра он все узнает. Вот, чего не ожидал Джес, так это обнаружить в купеческом доме короля и графиню, а эввир тогда кто? Загадка.
   Но эта загадка ему была не особо интересна и, приняв решение, Джес быстро отдал приказы, трем солдатам из его личной дружины, охранявшим дом седлать коней, а слугам собрать сумки с подарками. Он отправлялся в поместье матери за город.
   При приближении к поместью их остановил умело расположенный секрет, место Джесу не нравилось никогда, очень удобное, только засады и устраивать. С одной стороны дороги холм заросший кустарником, с другой овраг, темный и глубокий. Пара вирман смотрела косо, но третьим оказался лучник его дружины Питер Фольке, узнав своего графа Питер вызвался его проводить.
   Джес в пол уха слушал рассказ Питера про то как хорошо служится у его жены, как гоняют их Лонс и Лейф, что госпожа и виконтесса с удовольствием учатся работать с ножами и стрелять из лука, а также ездить на лошади, а какие у них кони..... Вот тут Джес заинтересовался, что за кони? Аварцы, да еще в подарок? Интересно от кого и за что. От купца и ханганского принца. Да его жена громоздила загадки одну на другую. Если бы не королевское повеление......
   Так за разговором они добрались до поместья. Секреты помог преодолеть Питер, Лейс оповещенный заранее, хотел доложить, но граф махнул рукой "Потом" - коротко бросив - Благодарю за службу. И вошел в дом.
   Дом его удивил, начать с того, что оконные рамы сменили, там, где раньше были маленькие разноцветные стекла, появились большие и чистые, ранее им не виданные, кругом чистота, посыпанные дорожки и ухоженный сад, дом выскоблен и вычищен, в холле его встретил дворецкий. Дворецкий в доме его матери! Да она в нем и бывала-то пару месяцев году, в лучшем случае.
   Дворецкий поклонился и представился:
   - Ваше сиятельство, позвольте представиться Каспар Уилогби, дворецкий.
   - Вы служите моей матушке?
   - Да Ваша светлость.
   - А где смотритель, которого я оставлял, он жил во флигеле?
   - Ритер Ульке Ваша Светлость, он здесь, госпожа графиня перевела его в садовники.
   - Вот как? Матушка им недовольна?
   - Не вдовствующая графиня, Ваша жена господин граф.
   - Даже так? Он здесь? Хочу с ним поговорить позже.
   - Конечно Ваше Сиятельство, Вашей матушки нет дома, она во дворце, Ваша супруга уехала с утра.
   - А леди Миранда?
   - Госпожа виконтесса дома, у нее урок, я пошлю за ней немедля.
   - Отнесите мои сумки в Голубую гостиную, она хоть цвет не поменяла?
   - Не извольте беспокоиться Ваше Сиятельство.
   Джес прошел по коридору и оказался в Голубой гостиной, все было не привычно - со стен сняли обои и натерли деревянные панели, почистили и заменили окна, занавеси и мебель, с большими и светлыми окнами комната приобрела другой вид, и вид этот ему нравился.
   И тут в коридоре раздалось:
   - Папа, папка приехал!!!
   В комнату влетел синеглазый черноволосый вихрь, который был пойман, подкинут вверх, потискан, поцелован и только потом, Джес отстранил его и посмотрев на дочку серьезно сказал:
   - Ну, здравствуй Лисенок.
   - Папка, ты вернулся? и тут же без перехода, - Не называй меня Лисенок, я уже взрослая.
   - Взрослая, конечно Лисичка.
   - Папка, - девочка надулась, но из-за дверей раздался глухой рык.
   Миранда вывернулась из рук и открыв дверь впустила большую собаку.
   - И кто это?
   - Это Ляля. Ляля сидеть, это свой, нельзя, свой.
   Собака перестала рычать.
   - Знакомиться.
   Собака подошла к Джесу потянула носом воздух и коротко рыкнув отошла.
   - Ты ее не боишься?
   - Пап она хорошая, мама мне ее специально купила, что бы она меня защищала.
   Джес смотрел на дочку и не узнавал - румяная, загорелая, глаза смеются, рука лежит на загривке псины. Широкая юбка, жилет и рубашка, рубашка отделана кружевом, на жилете кусочками янтаря вышит узор. Ни обычных платьев, тяжелых с золотым шитьем, ни приличной благородным бледности - сорванец, да и только. Но вот за улыбку и веселые искорки в глазах, которые так редко посещали его Лисенка, он был готов простить все.
   Вот только нож на широком поясе немного не вписывался в картину, его дочери благородной виконтессы.
   - Посмотреть можно?
   Девочка аккуратно сняла ножны и протянула отцу. Хороший нож, рукоять акульей кожи, синеватое лезвие, добрая вирманская сталь, не игрушка для дамы, хотя и выглядит похоже, но вполне серьезное оружие, судя по балансу и метать вполне можно.
   - Ты умеешь им пользоваться?
   - Конечно пап, мама сказала, что не разрешит мне носить нож просто так, пока не научусь пользоваться. Меня учат все и Лейс, и Лейф, и Эрик и Крист тоже учит.
   - Даже так? Крист не учит, кого попало. Покажешь потом, мне как с ним управляешься? И кстати, почему ты зовешь Лилиан мамой?
   - Она сказала, что мама не только та, что родила, но и та что воспитала.
   - Вот как?
   - Пап, а ты мне что-нибудь привез?
   - Конечно, как я мог забыть про моего маленького Лисенка?
   Разбор подарков занял много времени, Джес привез не только книги на ивернейском, а еще и на ханганском, и на эльванском. Привез кораллы и жемчуг, благо пока ждали корабли в Ивернее, успел пройтись по рынкам. Привез игрушки, но на них дочка поморщилась, у нее лучше. Привез набор камней купленных по весу, но красивых для игр или украшений. Еще покупал ткани и разные безделушки, но они пропали в бою, остались несколько морских диковин выменянных у вирман, набор купленных у них же рун и чернильница с пером. Дочка радовалась каждому подарку. Но самое удивительное она радовалась книгам. Его Миранда и учиться не любила, а эта любит читать - чудны пути Альдоная.
   А потом Джес начал расспрашивать, про дорогу до поместья, про жизнь там, про похищение, про друзей и подруг, про МАМУ, дочка упорно и легко называла его жену мамой, про маму она была готова рассказывать взахлеб. Мама сказала, мама сделала, мама научила, мама столько знает, мама хорошая.
   А он... терялся в догадках его жена, носила розовое, ела, молилась и вышивала. Если не закатывала истерику слугам, или лупила их - плакала. Эта.... Женщина не плакала, иногда орала редко правда, была вежлива, остроумна и мудра, случай с судом рассказанный с гордостью, Джеса добил. Она терпеть не могла розовый цвет, не любила вышивать, а молитвы, нет они были, но это было дело, одно из. А дел у нее было невпроворот.
   И это его жена?
   Кроме того, она что-то мастерила, лечила и учила, ее уважал "дедушка Тахир".
   Она нравилась принцессам, королю и принцу Ханганата, и совершенно не подходила под описание его жены.
   Потом они отправились гулять, Джес познакомился с друзьями дочери, был проведен по саду и ему показали собственноручно посаженные цветы, потом метали ножи в цель, и папе пришлось попотеть, чтобы не ударить в грязь лицом, потом навешали Шаллаха. Джес смотрел и завидовал в улыбке и смеющихся глазах, он видел любимую жену.
   Веселый детский смех, друзья, пусть и не ровня его дочке, но когда это мешало детям?
   Любящая мама, его же люди готовые, он офицер и командир, видел это, готовые не прислуживать, а преданно служить. Этого не было в его детстве, учителя и слуги, мать, которую он видел только в праздники, вечно занятый отец, который пытался выкроить время, а его все не было. Так и вышло, что самыми близкими ему стали Амалия и Рик с которым он познакомился уже подростком.
   А тут он смотрел на дочь и радовался.
   Они еще проехались верхом, поговорили с садовником-смотрителем, оказалось он сам попросился в садовники, любил возиться в саду. Миранда показала ему пару красивых мест в окрестностях, пыталась получить разрешение на скачку с препятствиями, но пока Джес запретил, полушутливо-полусерьезно попросил подрасти еще немножко.
   - Вот когда подрастешь, я тебя сам научу.
   - Пап, а почему ты меня никогда раньше к маме не отправлял?
   - Видишь ли дочка, твоя... мама, она не всегда была такой как сейчас. Раньше она была совсем другой. Но тогда у меня не было выхода, ведь к тете ты отказалась ехать?
   - Там меня обижали.
   - А мне, почему не сказала?
   - А ты бы поверил? Кузены обижали так, чтобы никто не видел.
   - Тебе, конечно, поверил бы. Надо было сказать.
   - Джериссон говорил гадости про тебя и про маму.
   - И что ты сделала?
   - Я разбила ему нос, вот! И не жалею.
   - Я горжусь тобой, вот только девочки не водят полки и не сражаются. Он тебя не ударил?
   - Герцогиня Констанс командовала полком, а что делать, если рядом нет никого, и он не успел меня ударить.
   - Ладно, про это мы еще поговорим, когда ты подрастешь, возможно, тебе понравиться не драки, а что-то другое? - Джес улыбнулся.
   - Мне нравиться лечить.
   - Лечить как доктурусу?
   - Нет пап как лекарю, доктурусы они неучи.
   - Ну, думаю, что профессор Цельде доктурского факультета университета Рекреста с тобой не согласился бы, но продолжай.
   - Я уже лечила принца Амира и противного Джеса и помогала маме и Тахиру и Джейми.
   - Ты хочешь стать, как ты сказала - лекарем? И учишься еще и лекарскому делу. А если меня ранят, лечить будешь?
   - Пап, конечно, буду, но лучше ты не позволяй никому тебя ранить.
   - Хорошо. А принц как к Вам попал?
   - Его привезли к дедушке Тахиру. Он и мама его лечили, а я помогала.
   - Ты помогала лечить принца? И что ты делала?
   - Пап, а ты не сердишься?
   - Почему я должен сердиться?
   - Ну, я видела принца без одежды.
   - И как это вышло, - Джес напрягся.
   - Ну, когда его привезли, он был совсем слабый и ничего делать сам не мог, даже есть, вот тогда я его и видела. Ты сердишься?
   - На то, что ты учишься лечить, не сержусь, а вот на то что ты видела другого мужчину без одежды...
   - Но мама сказала, что лекарь может видеть другого человека без одежды.
   - А ты лекарь?
   - Я пока еще нет.
   - Ты еще и Миранда Кэтрин Иртон виконтесса и дочь графа. Потомок древнего рода. Достойно ли леди видеть мужчину без одежды?
   - Нет, но он, же был болен.
   - Вот поэтому я и не буду тебя наказывать.
   - Ты запретишь мне учиться лекарству?
   - Разве лечить людей - недостойно? Дочь скажи мне, что ты видишь недостойного в помощи раненному или больному?
   - Ничего, но мама думала, ты будешь против. - девочка смотрела с обидой.
   - Я буду против, если Вы юная леди будете, делать, что-то недостойное, понятно? Я не против того чтобы ты училась лечить, когда-нибудь это тебе пригодиться, но не забывай при этом, что ты леди, а леди должна вести себя соответственно. Посмотри на себя. У тебя прекрасная улыбка и смешинки в глазах, красивое платье и конь, но все это тебя не делает леди. Осанка, манеры, жесты важны, но еще главное вести себя как леди. А если сомневаешься, как поступить спросишь у меня или учительницы манер. Хорошо?
   - Хорошо пап, так ты не сердишься?
   - На тебя нет, а с мамой я еще поговорю.
   - Ты не будешь ее ругать?
   - За что Лисенок?
   - Ну, она не всегда поступает как леди, и как говорит учительница манер.
   - Я открою тебе тайну, ты ее сохранишь?
   - Конечно, я не буду никому-никому рассказывать.
   - Иногда даже папа поступаете не так, как велела бы учительница манер.
   - Но....
   - Вот тебе и но.
   - Но почему пап?
   - Помнишь принца Ханганата?
   - Да...
   - Если бы Вы ему не помогли, чтобы с ним стало?
   - Он бы умер?
   - Да.
   - То есть, я могу не соблюдать манеры?
   - Ну, если хочешь стать разбойником, пожалуйста, но лучше всегда помни, что ты леди. Моя маленькая леди. Хорошо?
   - Хорошо пап, я запомню
  
  
   Пообедав с дочерью, Джес удивился снова, хотя куда уж больше. Воду к столу для мытья рук подавали, "мама приказала", такое бывало, но не везде, и его жена такими мелочами раньше не занималась, блюда были необычными "мама придумала", приборы и посуда были красивы и тоже слегка непривычны, "дедушка Хельке делал". Джес с удивлением смотрел на вилку, которой дочка орудовала легко и непринужденно.
   После обеда Джес решительно откланялся. Дочка убежала хвастаться новыми подарками, предварительно взяв слово, что папа приедет так скоро, как только сможет. Папа с тоской обещал, как скоро король отпустит, так сразу же.
  
  
   По дороге в столицу лошадь Джеса захромала, и он остановился, проверяя, что же там такое - все оказалось просто, под подкову попал мелкий камешек, который он пытался осторожно вытащить с помощью кинжала.
   Пока он занимался этим безусловно важным делом с ним поравнялись королевские гвардейцы, старший приложил руку к шляпе:
   - Первой роты сержант Лерой Вартен. Что Вы тут делаете лейр?
   - Полковник граф Джериссон Иртон. Лошадь захромала сержант, а вот что Первая рота делает на дороге?
   - Известно, что господин полковник, сопровождает королевскую карету, как по порядку положено, сегодня мой черед, кареты сопровождать.
   В это время к ним подъехала королевская карета то, что именно королевская Джес определил быстро, сам пользовался такими не раз. Но вместо того, чтобы набирать скорость, как положено при остановке сопровождения, карета начала притормаживать. Джес направился к кучеру.
   - Вот что ты делаешь дубина? А если я разбойник и сейчас всю охрану положу? А потом и тебя и тех, кто в карете? Забыл, что положено делать при остановке сопровождения?
   Кучер поклонился и с достоинством ответил.
   - Мы правила знаем, но коли дама требует, да и признаков того, что вы разбойники не видать.
   - Дама? - Джес опешил
   Занавеска, прикрывающая окно кареты открылась, и он увидел ту самую незнакомку. Зеленые глаза, косища ниже пояса и королевское неудовольствие вспомнились тут же.
   - О прекрасная графиня, мы с Вами опять встретились.
   Блондинка была ошарашена, но быстро взяла себя в руки.
   - Опять Вы? Что Вы тут забыли?
   - Гулял, в надежде встретить Вас моя прекрасная незнакомка.
   - Не врите, эта дорога ведет в поместье Алисии Иртон и там заканчивается.
   - О прекраснейшая, Вы не только красивы, но еще и умны. Но я так и не представился....
   - Буду считать, что Его Величество Вас представил, при нашей первой встрече.
   - Как Вам будет угодно, Ваше сиятельство, но могу я попросить об одной малости?
   - Чего Вы хотите? Незнакомка все больше раздражалась.
   - Такую малость, что и не стоила бы Вашего внимания.
   - Выражайтесь яснее граф.
   - Могу я просить платок у той, что поразила меня в самое сердце?
   - Надеюсь не стрелой и не на смерть? - Красавица холодно усмехнулась. - И зачем Вам мой платок?
   - О нет, Вы потрясли меня до основания, одним взглядом, я никогда не видел такой красоты. А платок нужен мне, чтобы всегда помнить о Вас.
   - Интересно что бы сказала на это Ваша жена?
   - Ну, вряд ли она была бы сильно против, наш брак был заключен как принято в обществе без любви.
   - В таком случае думаю, мой муж был бы против Ваше сиятельство.
   - Так Вы замужем? Но я, же не претендую даже на Ваш поцелуй, и даже на имя, Прекрасная Незнакомка. Я бы служил Вам как служит рыцарь своей Даме.
   - Мой муж весьма известен и приближен к Его Величеству, вряд ли ему понравится, что Вы граф питаете ко мне чувства.
   - Ох, я сражен, я разбит, Вы уничтожили все мои мечты.
   - Кстати у Вас очень красивая и умная жена, даже не знаю, как она отнесется к этому разговору, если я ей о нем поведаю.
   - Вы Прекрасная Незнакомка в лучшем положении.
   - Почему?
   - Теперь Вы имеете в своих руках оружие, которое может уничтожить меня в глазах моей жены и вашего мужа. Вы жестоки. А я просил всего лишь о такой малости.
   - А Вы граф бабник, Вы делаете такие предложения женщине, даже не зная ее имени.
   - Грешен, Прекрасная Незнакомка, я сражен Вашей красотой. Так Вы подарите мне свой платок?
   - То есть Вы не боитесь моего мужа, и супруга ваша Вам совершенно безразлична?
   - Я думаю, она как мудрая женщина, поймет меня. А Ваш супруг вряд ли найдет что-то предосудительное, в служении рыцаря своей Даме.
   - Хорошо граф, девушка лукаво улыбнулась, - я подарю Вам платок, а Вы в ответ пообещаете выполнить любое мое желание. Слово графа?
   - Слово прекраснейшая из красавиц. Вы недосягаемы как Луна, и колючи как роза, но я повинуюсь, и готов служивать Вашим пажом. Только за добрый взгляд Ваших глаз, я готов целовать....
   - Приберегите комплименты для жены граф. Держите, - и незнакомка передала Джесу кусочек тонкого льна, украшенный кружевами.
   - Как пожелаете моя госпожа. - Джес принял платок с поклоном, поцеловал и спрятал на груди. Как будто это величайшая из мировых драгоценностей.
   Затем поцеловал даме руку, прикрыл дверцу, махнул кучеру. И долго смотрел в след уехавшей карете и удаляющимся королевским гвардейцам.
  
  
   При въезде в город Джес прикинул время и решительно свернул не к дому, а на улицу Чернильницы. Эта улица была прибежищем крючкотворов, как их звали в народе или правоведов, как они сами предпочитали себя называть. Так получилось, что одного из крючкотворов Джес знал весьма хорошо, и сейчас у него было к нему неотложное дело. А получилось это так.
   Когда два недоросля Рик и Джес в результате очередной каверзы, не только подпалили гобелены в Бальном зале Большого Дворца, но и облили помоями королевского церемониймейстера, Его Величество вышел из себя и отправил обоих буянов, "туда, где таких много". А конкретно в старейший университет Ативерны - Рекрест.
   Друзья приняли наказание без особого удовольствия. Но вот потом....
   Рекрест появился как и другие университеты. Жил в Лавери знаменитый хронист звали его Рекрестом, и был он очень любопытен. Прослышав про него стали приезжать другие любопытные, они спорили, учились, что-то друг другу доказывали. Один, другой, третий и через 20 лет они занимали целый квартал. И все бы ничего, но чтобы как-то упорядочить дело создали школу. Дабы энергия исследователей не пропадала зря. А затем и университет, который получил самоуправление еще лет 150 тому назад. Тогда во времена Кровавого Тумана все воевали со всеми. И вот однажды, когда очередной претендент на трон осадил Лавери, машины собранные студиозусами-механикусами помогли отбить нападение. С тех пор прежде "низкое" занятие постепенно стало почетным и серьезным. Тогдашний король даровал Рекресту самоуправление и право суда над своими жителями. А жители Рекресту достались беспокойные. Кроме обычных горожан, там были профессора и деканы. А главное студиозусы. Эти шумные ребята всегда готовые к каверзам, выпивке и пожрать, распевающие песенки собственного сочинения не подчинялись никому и очень ценили свою "свободу" Если студиозус совершал преступление в Лавери судить его мог только суд Рекреста, а это бывало и пострашнее, чем суд короля. Но несмотря на это студиозусы никогда не оставляли каверз и хулиганства. Изобретали только новые способы не попасться.
   Занятия делились на три типа лекции преподавателей, семинары - там на вопросы преподавателей отвечали студиозусы и диспуты - вот тут летели и пух и перья, доходило до драк и получения степеней магистра. Надо ли говорить, какие занятия местные жители любили более всего? Лекции проходили несколько раз в неделю, и король пожелал, что бы они посещали их все.
   Так парочка и оказалась в Рекресте. Походив по факультету механикусов, парни впечатлились непонятными механизмами и странными машинами и попали на факультет богословия. Надо сказать, что альдоны на Рекрест смотрели косо и за приличную взятку организовали там свой факультет. Можно было бы поступить как все и отправить святых отцов с учениками. Но время, прошло бы лет пять, а то и все десять, а за звонкую монету факультет появился уже через год. Альдону на горе. Нет, идея была хорошей, святые отцы должны были наставлять в вере заблудших студиозусов. Получилось ровно наоборот. Студиозусы быстро наставили "на путь истинный" профессоров, а в первую очередь - слушателей факультета богословия, и альдоны получили непрекращающуюся головную боль. Ведь выпускников факультета надо было куда-то девать? Отправлять их сразу в приходы было никак нельзя, после окончания учебы, альдоны большинство выпускников отправляли в монастыри, для проверки так сказать. А закрыть факультет уже не получалось, Совет университета, закрывать факультет отказался даже за большие деньги, а отозвать святых отцов? И кем их заменят? Вчерашними студиозусами или страшнее того - хфилософами и послезавтра альдон получит рассадник ереси. Так факультет остался.
   И вот парочка открыла двери большой аудитории и увидела две толпы в одежде послушников Альдоная. Гвалт стоял такой, что не то что понять в чем причина, а себя услышать было нельзя. Затем друзья рассмотрели и третью группу чуть в стороне, эти ели мясо, пили вино и смеялись. Ничего не поняв, решили отступить и поискать место потише.
   В третьей аудитории им повезло, там читал лекцию по праву благообразный профессор и друзья решили остаться. Слушатели вели себя свободно, кто-то записывал, кто-то читал, кто-то и вовсе спал. Джесу вскоре стало неинтересно, и он заклевал носом. Он честно ходил с Риком на занятия, но ему было неинтересно, до тех пор, пока он случайно, не попал на занятия хронистов.....
   Там как раз разбирали битву при Ивиле, в которой войска короля ативернского Карла Третьего разбили вторгшихся ульстерсцев Гардвейга Второго. Обе стороны двигали по карте фигурки войск и спорили. Вот тут Джес и не удержался, спорили долго, жарко и почти до кулаков. В результате.... войска Ульстера под руководством Джеса разбили Карла Третьего. Он получил первое "Великолепно" и стал ходить в Рекрекст с гораздо большим интересом. А Рик в это время бесконечно спорил с крючкотворами, причем небезуспешно.
   Однажды возвращаясь с диспута Джес наткнулся на дуэль - пятеро в мантиях правоведов, наседали на двоих в таких же.
   - Непорядок господа, я с Вами, - и вытащив шпагу Джес вмешался в схватку.
   Пятерка почти загнавшая в угол парочку, слегка приуныла, и пока они решали, чем им это грозит, Джес легко ранил двоих и занялся третьим. Драчуны решили не испытывать судьбу и сбежали.
   - Мы еще встретимся!
   - Когда королевские указы выучите. - выкрикнул один из парочки и представился. - Студиозус Марек Кортье, факультет правоведения, спасибо брат студиозус.
   Третьим оказался... Рик он как и Джес сегодня на диспуте получил мантию. Они с Мареком отстаивали какую-то головоломную конструкцию, которую на два голоса пытались ему разъяснить, но Джес перестал их понимать предложении на пятом. И предложил просто выпить.
   Так и началась их дружба. Потом Марек узнал, что его друзья принц и граф, что его как третьего сына купца, нервировало иногда, но не сильно, за время житья в Рекресте привык. Были еще и драки, и попойки, и девушки. Но они выросли, Марек получил звание магистра. Сумел на публичном диспуте доказать что собака герцога Норделла покусала барона Тергена совершенно самостоятельно и герцог не причем. Рик получил звание магистра следом за ним, доказав, что Авестер должен платить дань медом с города Дерт Ульстеру, поскольку магистрат Дерта заключал договор об этом именно с ним, а не с любым королем, который возьмет город под свое покровительство. Джес же магистра не получил, на последнем диспуте, он сошелся с оппонентом на кулаках и выбил ему зуб. Диспут был признан несостоявшимся, а Джес отправился в полк "проветриться, если силы много", как заявил отец.
   Теперь Марек был уважаемым человеком, вел дела гильдий сапожников и ткачей. За острый язык был бы нещадно бит, но гильдии берегли шустрого и головастого правоведа, который мастерски отстаивал их интересы.
   Контора Марека была рядом с западными воротами в Рекрест. Острые языки говорили, что охраняют не Рекрест от города, а город от Рекреста. Вывеска была украшена свитком, пером и молотком судьи. Надпись была проста "Магистр Марек Кортье" Джес бросил поводья дружиннику и вошел в контору. Прошел первую комнату, где молодые писцы скрипели перьями. Вошел во вторую в которой сидели два помощника Марека.
   - Хозяин здесь?
   - Как доложить ваше сиятельство? - спросил сидевший справа вихрастый, худенький парень, свежий выпускник Рекреста.
   - Я ему сейчас сам доложу, так доложу. Джес вытащил кинжал, скорчил рожу пострашнее и громко заорал:
   - Где этот любитель лазать по чужим спальням?
   Второй помощник, работавший дольше, посмотрел на потолок, горестно вздохнул и протянул "Опять!"
   Дверь в кабинет открылась, и оттуда показался сам магистр - рыжий парень с большим количеством веснушек, статью он Джесу не уступал, а в руках держал шпагу.
   - Кому я тут понадобился? Тебе бездельник? Сейчас я тебя проучу. И пошел на Джеса.
   В последний момент он ловко закинул шпагу в ножны, и раскинул руки:
   - Привет брат студиозус.
   Джес засмеялся и обнял друга.
   - Привет брат студиозус.
   - Тащите вино и ужин в мой кабинет. Сколько я тебя не видел года три? Где ты был, друг, опять забыл про время с красавицей?
   - Пошли я тебе расскажу все Марек.
   Разговор затянулся - пока делились новостями, пока Марек пересказывал свежие сплетни, пока Джес рассказывал о путешествии, пока пили вино, вспоминали былое, вечер превратился в ночь.
   - Спасибо друг, я давно так не отдыхал, но я к тебе по делу.
   - Если это по поводу твоей жены, я не буду тебе помогать извини, я уже принял заказ гильдии стеклодувов, доктуросов и портных остальные пока думают, но Джес - как ты это допустил, ты же успешный торговец и знаешь законы?
   - Допустил что? Я вернулся три дня назад, и еще ничего не знаю.
   - Твоя жена построила мастерские, они конечно королевские, но.... в цеховую казну она не платила, она построила новые лавки для дворян на главной площади. Она ведет дела с ханганами, эввирами и вирманами, если ты пришел, чтобы просить меня защищать ее я не могу, я уже задаток взял, так будет нечестно.
   - Подожди про лавки и очередь я в курсе, а про остальное слышу от тебя впервые. А что король?
   - А что король мои люди еще не сосчитали, сколько и каких уставов цеховых и привилегий данных ремесленной старшине она нарушила. У меня 3 человека только в свитках копаются, ищут. Так что с ней я прости, тебе не помогу.
   - Ладно, ты меня озадачил, расскажешь подробнее, скажем послезавтра, приглашаю тебя на ужин. А теперь о моем деле, мне нужен хороший крючкотвор, у тебя есть такой на примете?
   - Хочешь найти нового поверенного?
   - Угадал, я, конечно, разберусь со всем и сам, но у меня и других дел много, а разобраться нужно быстро. Мне нужен более-менее честный, чтобы проверить мои дела. Десятую часть найденного я ему заплачу. Если он будет достаточно честен и осторожен, станет новым управляющим, но если начнет, воровать безудержно повешу.
   - Ладно, на ужин я приду, а поверенного найдем тебе.
   - Благодарю Марек, это тебе в подарок. - Джес протянул сверток, Марек развернул и увидел серебряный письменный набор.
   - Спасибо, за подарок - работа мастера Хельке Лейтца, красиво. Жди меня на ужин Джес.
  
   Что такое средневековое посольство? Это не только поездка с целью предложить очередной договор - о дружбе, торговле или еще о чем-то. Это способ показать себя и посмотреть на твоего соседа изнутри. Увидеть, как они живут, их обычаи и традиции, посмотреть, как работают у них законы. А так как обычному дворянину ездить куда-либо некогда... Соперничество за место бывает, очень серьезным. Ведь это шанс продвинуться. Н-да в этот раз они точно продвинуться.
   Их посольство было необычным. Рик ездил инкогнито, "на смотрины", и особенно Бернард Ивернейский был недоволен. Обычно пересылали портреты и заключали брак и союз дипломаты, потом проходила процедура обручения и принцесса отправлялась к жениху, который встречал её у границы с большой помпой.
   Но Эдоард наученный горьким опытом с Имоджин решил дать принцу небывалое - право выбора. И Ричард отправился в путь. Главой посольства был Фалион, и все переговоры о торговле и приграничных спорах вел тоже он, а Рик знакомился с принцессами.
   И сегодня Его Величество ждет Рика и Джеса с докладом о посольстве. Если бы не адмирал, докладывал  Фалион, приложил еще и посольский дневник. Но из всего посольства сейчас могут ходить только они трое - Джес, Рик и Фалион-старший. Последний, правда, с помощью лакея. Остальные семеро все, кто остались живы из посольства, только спят и едят. Раз не умерли за это время, даст Альдонай выкарабкаются, спасибо лекарю-барону. Эх, дневник бы посольства найти, но мечты-мечты.
   Что такое посольский дневник? Его ведет секретарь посольства, в нем отмечаются все важные и достойные упоминания моменты, или недостойные. Сколько миль сегодня проехали, где остановились, были ли клопы в постели Его милости герцога, или Его Высочества принца. Как их встречали в городе Т. или замке Р.  Как были одеты дамы и что подали на обед. Как разняться цены "у них" и "у нас", какие места проехали,  байки (простите совершенно правдивые сведения) поведали послу, как живут горожане, чем торгуют купцы, в чем искусны мастера. И еще сотня мелких и не очень подробностей, из которых складывается картинка. Картинка той страны, где побывало посольство. Этот дневник ляжет на стол Его Величеству, а может, позже с купюрами будет переписан и разойдется среди любопытных умеющих читать под названием вроде "Краткое описание путешествия в Ульстер и Ивернею, посольства принца Ричарда" (и еще полстраницы убористым почерком).
   Что-то из этого заинтересует Его Величество, что-то нет, но прочитано будет все. Основной доклад сделает посол, свои заметки приложит и старший офицер охраны - состояние дорог, крепостей и портов, настроение жителей, примерное количество войск, возможные места стоянок, броды, переправы и перевалы, уточненные карты, впечатления об армии соседа. Даст Альдонай это никогда не понадобится, но вдруг?
   Последним будет докладывать лейр королевский представитель, знать бы выжил ли он. Вы же не думаете, что послу сообщают кто из его людей "глаза и уши короля?" Но его доклад, скорее всего, будет устным и только для короля. Это при обычном исходе, а теперь... Отдуваться за всех им вдвоем. И если про торговлю, армию и порты Джес еще мог рассказать. Про остальное полный мрак. Ну не любил он интриг и дворцов. Балы и приемы для него скорее обязанность, вот охота, полк или доброе вино в хорошей компании это да. Будем надеяться, хоть Рик подготовился.
   У конюшен Джеса уже ждал лакей.
   - Ваше сиятельство, Его Величество велел проводить Вас.
   Отправились не в кабинет, а в королевский парк, в хорошие дни Его Величество любил принимать посетителей в беседке. Рик уже был там.
   - Ваше Величество, Ваше Высочество - Джес изобразил придворный поклон.
   - Садитесь граф, протрезвели? - Глаза Его Величества несмотря на серьезный вид и тон вопроса смеялись.
   - Прошу простить мою непочтительность Ваше Величество при нашей последней встрече...
   - Садись уже племянник, разговор будет долгим, мы не в обиде. Глупая история вышла. Ну да хватит. Жену видел?
   - Нет, Ваше Величество, не имел возможности, только дочку.
   - Ну и как тебе Миранда?
   - Спасибо Ваше Величество, с ней все хорошо.
   - Мы тебе сказали, твоя жена была на маскараде, мог бы подойти и произвести впечатление на даму, пока в маске? А ты? Его Величеству было отчего-то весело.
   - Я не смог найти ее Ваше Величество, у меня сложилось впечатление, что моя супруга, отсутствовала на маскараде.
   - Значит, ее не было? А за кем же Вы тогда весь вечер ухаживали, а? И ты не отставал? - Эдоард повернулся к сыну.
   - Она не назвала своего имени, несмотря на все наши уговоры, отец, просила называть ее Мышкой.
   Его Величество непочтительно фыркнул.
   - И Вы ее не узнали?
   - Нет.
   - Да. Ладно, считайте за это, вы оба заслужили мое прощение, позабавили. - Его Величество посерьезнел, - Рассказывайте, как съездили, на невест посмотреть. Я помню, Ричард я не ставил тебе никаких задач, просто просил выбрать. Но я же тебя не зря учил?
   Следующие три часа Джес запомнил надолго. Придворные расклады, министры, канцлеры, фавориты, титулы, деньги, партии. Он этого не любил и мало чем мог помочь. Услышанные сплетни и слухи, вот и все. Отношения с наследником в Ивернее так и не сложились. Слишком разные у них интересы. А вот характеристики у них с Риком сошлись. "Груб, не слишком умен, недалек и легко попадает под чужое влияние, особенно женское". Наследник в Ульстере еще слишком мал, но уезжая, Рик оставил ему набор игрушек, лучших, что смог найти и заказать, а королеве преподнес, в подарок колье очень простое, вот только камень - чистейший бриллиант, как и положено королеве. Королеве Ивернеи подарить ничего не удалось, поэтому дарили Бернарду. Свиток древнего хфилософа "О государственной пользе".
   Потом торговые дела, как обстоят дела там, что думают про Ативерну те, кто с ней торгует, мешают ли им торговать, что помогает. Мастерские, лавки, рынки, новинки и секреты. Но тут, как оказалось, Родина вне конкуренции. В Ивернее уже осторожно интересовались у Джеса не торгует ли он кружевом и зеркалами, или может быть, знает тех кто торгует? На вопрос, откуда это все король, только махнул рукой "Позже". Ативерна снизила закупки соли, и на это жаловались. Но Его Величество опять только рукой махнул.
   Армия - вот тут Джес смог говорить со знанием дела. В Ульстере пробовали поддерживать пехоту в бою с помощью катапульт, но в реальности никто не проверял этого. На маневрах все получалось. Но противник не дурнее тебя и как оно будет на самом деле? В Ивернее придумали кое-что другое. Посадили арбалетчиков на лошадей, а вот арбалеты им дали большие, поменьше крепостных, но ненамного. На вопрос, откуда выяснилось, что арбалеты действительно крепостные, только поставщик "слегка" воровал. Его, конечно, повесили, а куда деть арбалеты не знали. Полежали они в арсеналах, лет..., надо списывать, а жалко. Вот тогда один из принцев и предложил. Первый залп таких арбалетчиков был страшен, а вот потом... с лошади надо слезть, арбалет упереть в землю и взводить. Пока все это происходит, противник уже рядом. Не стоит того. Но если, к примеру, купить сотню вирманских арбалетов и попробовать с ними. Такие арбалеты можно и руками взвести, вот это попробовать Джесу было интересно.
  
   Недовольные. В Ульстере недовольны были в основном аристократы. Их вольницу Гардвейг сильно урезал и положение там, в случае его скорой смерти может осложниться. А вот с альдонами все проще. У Гардвейга было три альдона - за каждым свои монастыри и приходы. Когда альдон Тарима утонул в шторм, а альдон Ульса был казнен за измену, то альдон Кариса занялся "борьбой за верующих". Причем так активно, что его пришлось уронить с лестницы. Новые альдоны Гардвейгу не простили вмешательства, но пока они теперь утрясут свои претензии, много времени пройдет.
   В Ивернее недовольных много и аристократия - король не дает транжирить деньги, горожане, купцы и ремесленники - недовольны налогами. Зато довольны альдоны, их всего двое и они сумели договориться, теперь голос альдонов почти равен королевскому. Долги Бернард возвращает, но что он будет делать с альдонами потом - загадка. Да и сама ситуация Ричарду не нравилась, слишком легко недовольство повернуть в любую сторону.
   Когда вопросы у Эдоарда закончились и докладчики напились, не вина, а непонятного напитка, названного "kvas". Король надолго замолчал, о чем-то думая. Друзья не стали нарушать тишину тем более что и говорить не хотелось. Наконец, Его Величество встряхнулся и заговорил:
   - Я вами доволен, - Джес незаметно выдохнул, король сменил официальное "мы", на неофициальное "я", слава Альдонаю. - Вы действительно не зря тратили время в посольстве, то есть не только пили и искали приключений. После свадьбы Ричард ты получишь провинцию, какую мы еще поговорим. А теперь оставь нас, тебя ждет Анель и будь добр развлекать ее до вечера, она на тебя дуется со времени маскарада.
   - А заговор, отец?
   - Подавлен уже заговор. Ивильены готовили смену династии. Замешаны были их клан, часть офицеров полка аретских стрелков, несколько десятков придворных и адмирал Шальзе командующий Альтверской эскадрой. Все уже арестованы.
   - А Амалия? - Джес не выдержал.
   - В порядке твоя Амалия, дома сидит еще двух сыновей нянчит, и будет сидеть, пока я не скажу. Предполагалось уничтожить посольство и привезти в Лавери только ваши тела. Перед этим отправить весточку Ивильену. В случае удачи на помощь ему должны были подойти два крупных отряда наемников, десяток мелких, шесть кораблей с Лориса и скорее всего, полк из Авестера.
   Собравшиеся на свадьбу дворяне требуют выборов нового наследника. Меня, скорее всего, убили бы, у Ивильена  нашли бумаги, согласно которым Амалия была женой твоего брата и ее старшие дети наследники Эдмона.
   - Бред, он же ее не выносил, мягче, чем отродье и не звал. 
   - Про это знаете вы, я, Алисия и Амалия. На виду он был холодно вежлив.
   - Помню. - Джес сжал зубы.
   - Вот теперь ищут того кто их состряпал.
   - А как это вскрылось?
   - Благодаря твоей жене.
   - Что? - Джес уже перестал удивляться.
   - Ее травили, помнишь?
   - Помню, меня тоже травили и не раз.
   - Вот, я к ней приставил Ганца Тримейна, он раскрутил ниточку, она привела к Ивильенам, их арестовали прямо во дворце, а когда вскрылся заговор, половина участников прибежала с доносом на вторую. Сидят теперь в Стоунбаге рассказывают, и те и другие.
   - Но зачем травить мою жену?
   - Деньги Джес, только деньги. Ивильены поиздержались и сильно, балы, приемы, охоты, переговоры. А заговор это еще большие расходы. Если бы они убили жену и тебя - кому я передал опеку над Мирандой?
   - Амалии...
   - А это не только твои деньги, а еще и наследство Миранды, понял? Они просто не успели, твоя жена оказалась чуть умнее. Джес кивнул.
   - Но Амалия не замешана?
   - Нет пока ничего против нее не найдено. Она слишком любит жизнь и наряды, своих детей и Питера, ну и тебя, конечно, Джес выдохнул. Он ждал, сам не зная, чего ждать, но слова короля, помогли ему вздохнуть свободно.
   - Ивильены не посвящали ее в это, зная, что она слишком любит тебя и не согласиться, зато они наняли доктуруса Крейби которого тебе рекомендовала сестра, отравить твою жену.
   - А Авестеру тут, какая выгода? - Рик получил возможность задать тревожащий его вопрос.
   - Сколько у Леонарда сыновей?
   - Трое. Ивильен пообещал посадить на трон Леонарда-младшего?
   - Нет, среднего - Франка, он старше и сумел бы усидеть, тем более он неплохой полководец. В случае успеха прислали бы еще полк и наемников в придачу. Пообещай он старые привилегии дворянству, снизить налоги...
   - А потом когда соберут Большой Сейм Ивильен достает бумаги и вместо "чужого" короля - посадил бы "своего"? Хитрая бестия. Рик ухмыльнулся. - Он еще жив?
   - Его будут судить чуть позже, за покушения на семейство Иртон.
   - А заговорщики?
   - Он опасался преждевременной огласки, так что там не было крупных фигур, большинство будет казнено за измену, кто меньше замазан, отправиться в армию на границу с Ивернеей, а поместья их перейдут под королевский надзор, кто-то сгинет в Стоунбаге. Твой полк пригодился Джес.
   - Они хорошо себя показали? - наконец, что-то знакомое и понятное в череде ошеломляющих новостей.
   - Отлично, капитаны наемников согласились на переговоры, уже увидев значки, так сказал барон Брелен. Стрелков перетряхивают мои представители, пиратов встретит флот из Лавери. Главное, Вы выжили хвала Альдонаю.
   - Отец, а почему вирмане, нам помогли?
   - Опять жена Джеса, - король откровенно смеялся, глядя на него. - Она помогла Эрквигу, и подарила ему вот это. Эдоард достал из шкатулки на столе трубку. - Посмотрите.
   Выслушав восторги, король продолжил.
   - Весной он вернулся на Вирму и рассказал про эти трубки, про кое-что еще и вирмане прислали посольство.
   - То есть теперь они не трогают наши корабли?
   - Непросто не трогают, со следующего года охраняют.
   - Вот это подарок. - протянул Рик.
   - Дядюшка, а я могу...
   - Увидеть Амалию? - король ухмылялся.
   - Я что так глупо выгляжу?
   - Нет, племянник просто для тебя нет людей ближе, чем твоя сестра и дочь. Я надеюсь, твоя жена также станет тебе опорой и поддержкой как заповедал нам Альдонай.
   - Но...
   - Без но. Сестру увидишь, поскольку Ивильены под арестом, возьмешь королевский приказ в моей канцелярии, я распоряжусь, и можешь съездить навестить твою драгоценную Амалию. Там будет мой представитель лейр Сальтер, предъявишь приказ ему, успокоишь сестру, скажешь, пару лет побудет вдовой. Потом я решу за кого ее выдать. За поместьями присмотрит Сальтер, его отец был управляющим у герцога Норделла, он справиться. Все Рик к Анели, ты ведь ее выбрал? Вот и завоевывай.
   - Позвольте удалиться?
   - С невестой в куртуазность играй, позволяю. Мне еще с твоим другом разговор предстоит.
   - Дядюшка, я благодарю Вас, за то, что Вы позаботились об Амалии.
   - Пустое Джес. Вы дети моего друга, я был бы плохим королем, если  не помнил об этом. И я не верю в то, что она замешана. А теперь о тебе.
   - Да дядюшка.
   - Что с девичьей долей твоей жены?
   - Как что? Я ее отправил в Иртон, вместе с ней, это же ее деньги, то что перечислял Август и положенное ей как моей жене содержание поступало к ней же. Ну, по ее запросам отправлял платья, зеркало, пряности, свитки, принадлежности для вышивания, да все что просила.
   - Она сама просила?
   - Нет через управляющего, она писала, не очень хорошо и грамотно.
   - Ты доверял своему управляющему?
   - Естественно, он работал еще с отцом, вот только после его смерти, я не всегда вникал в дела, оставив часть на управляющих, выходит зря.
   - То есть ее смерти ты не хотел?
   - Дядя я ее, конечно, не любил, но...
   - Договаривай.
   - Вы же ее видели на свадьбе, как и я в первый раз. Я не собирался ее убивать, и не приказывал никому этого делать. Да я желал бы, чтобы она умерла, но пусть это произошло по воле Альдоная.
   - Как ее кольцо попало к твоей любовнице?
   - Я подарил.
   - И чем ты думал?
   - Да не знал я, что это ее кольцо!
   - Как это?
   - Дядюшка, я держу ценности в тайнике, а недорогие мелочи, оставшиеся от жены, или Алисии, которые они уже не носят, в шкатулке в столе. Их я иногда беру с собой, как деньги или для награждения своих людей. Там полшкатулки дешевых колец, сережек, цепочек. Их покупали к платьям, выигрывали, дарили. После того как я отправил жену в Иртон, некоторые ее драгоценности остались, я их переправил к ней, а это кольцо слуги нашли после и положили в ту шкатулку. Оно же недорогое. А потом я подарил его этой... Не думаете же Вы, что я сделал это специально?
   - Ты понимаешь, что в твое объяснение поверить трудно?
   - Я даже слуг допрашивал, его нашла служанка, убирая комнату. Отдала дворецкому, тот передал мне. Если бы я хотел ее смерти, я заплатил деньгами, не послал  к ней Миранду с дружиной. Дядя, я не знал чье это кольцо, и она мне про него не писала. Если бы знал...
   - Ладно, успокойся. Я тебя понял. Ты, надеюсь, уже уяснил, что твоя жена - необычна?
   - Да, дядя, только это ничего не объясняет. Порождает лишь новые вопросы.
   - Вот и поищи ответы, знаешь, что она предложила?
   - Что?
   - Способ добычи соли из морской воды, он работает и работают уже десять солеварен, понимаешь, что это значит? Трубку ты видел. Она делает зеркала, плетет кружева, нашла янтарь, как дерутся придворные из-за ее нарядов, ты уже знаешь. Она льет стекло очень большое и чистое. Она дочь купца, но не может или не хочет договориться с гильдиями. Еще она искусный лекарь.
   - Это Вы все про мою жену сейчас говорили? - Джес удивился еще сильнее, хотя мгновение назад, казалось, что дальше уже некуда.
   - Да и еще она дочь Августа Брокленда. А это корабли. Его верфи это мелочь, но он сам, это дар Альдоная. Он видит, как улучшить корабль, как сделать его крепче, быстрее, маневреннее. И для этого ему достаточно взгляда. То, что он один сделает за пару часов, десяток обычных мастеров будут проверять месяц. А главное, он не зависит от гильдий. И она тоже - пока. И сейчас она зла на тебя, она этого не говорит, она блюдет твою честь, но она женщина, а ты ее бросил одну без защиты, она потеряла ребенка, твоего между прочим. Я спрашиваю тебя. - Ты граф Иртон, глава рода, согласен ли примириться с женой? Я не могу приказать тебе как король. Ты волен делать что угодно, но как твой дядя, я прошу. Ты понял Джес?
   - Хорошо дядя я постараюсь.
   - Вот и прекрасно. Король кивнул кому-то и отпил из кубка.
   Джес сидел как оглушенный его жена, его корова, не умерла, наказала воров, сберегла его дочку. Открыла способ добычи соли, плетет кружева.... Мысли путались, этого не может быть! Как в первом бою он скомандовал себе "Вперед!" и встал.
   Раздался шелест ткани и приятный женский голос произнес:
   - Рада приветствовать Вас Ваше Величество.
   - Благодарю графиня.
   - Как Ваше здоровье, Ваше Величество?
   - Вашими заботами и старанием Вашего лекаря, гораздо лучше графиня.
   - Это мой долг как подданной, Вашего Величества.
   - Вы, как всегда тактичны графиня. Но хватит об этом, вашего мужа вы не видели более года. Я думаю, Вам есть о чем поговорить. Прогуляйтесь по королевскому парку и я хочу знать какое решение вы оба примете.
   - Как будет угодно Вашему Величеству.
   - Граф Иртон, графиня Иртон, я вас более не задерживаю.
   Джес все это время опасался поднять глаза, он смотрел куда угодно, только не на лицо жены. Но более ждать нельзя. Он поклонился королю и повернулся. Слова застыли на губах - перед ним стояла ОНА. Та самая Прекрасная Незнакомка из королевской кареты, та красавица из будуара в лавке.
   МАЛЬДОНАЯ!!!!
   - Рада Вашему благополучному возвращению Ваше Сиятельство.
   Джес протолкнул застрявший в горле ком и хрипло ответил:
   - Счастлив видеть Вас в добром здравии графиня.
   Что делать? Что сказать? Как во сне Джес склонил голову в поклоне, поцеловал руку в кружевной перчатке, и предложил руку. Это его ЖЕНА? Вот эта зеленоглазая блондинка с непонятной прической, холодной улыбкой, одетая как королева - это его жена? Джес безразлично смотрел, как ее рука легла поверх его, все еще не в силах поверить в реальность произошедшего, сделал первый шаг. Они шли по дорожкам королевского парка, мимо подстриженных лужаек, мимо кустов сирени, жимолости и шиповника. Мимо розария любимого детища королевы Джессемин. А Джес не знал, что ему говорить. Это была не его жена! Это... совершенно незнакомая ему женщина, от его жены остались, наверное, только глаза? Или нет, он не помнил. Глаза его жены, были зелеными, как и у этой, а вот что было в них? Да и он же с ней заигрывал!!! Не узнать собственную жену, как она, однако, потешалась над ним. Эти мысли неслись в бешенной скачке, но молчание становилось тягостным и Джес решился заговорить.
   - Я благодарен Вам графиня.
   - За что?
   - Если бы не посланные Вами вирмане, мы скорее всего не выжили.
   - Ну, тут моя заслуга не велика, это Его Величество попросил их вождей встретить посольство.
   - Но они оказались здесь из-за Вас.
   - Альдонай заповедовал супругам заботиться друг о друге.
   - А еще я должен просить прощения.
   - Вот как?
   - Я не уделял Вам достаточно внимания.
   - Возможно, потому, что уделяли все внимание другим?
   - Уделял, не скрою, но это моя ошибка.
   - Ошибка, Ваше сиятельство?
   - Да графиня, ошибка, я должен был быть более внимателен к Вам и Вашим нуждам, учитывать Вашу...неготовность к светской жизни.
   - Значит, Вы отправили меня в деревню, чтобы...
   - Я решил, что придворные сплетники уничтожат Вас.
   - Вот как?
   - Я посчитал, что это тихое, спокойное место подойдет Вам больше, чем шумная столица, где каждый второй будет Вас обсуждать.
   - Тихое и спокойное, значит?
   - Графиня, Вы же знаете, я в поместье бывал десяток раз наездами и не слышал от Вас, или кого-то еще ни одной жалобы, если бы хоть один намек...
   - И чтобы Вы сделали?
   - То, что должно, я хоть и не особо сведущ в сельских делах, но наказывать преступников на моей земле, мой долг.
   - Оставим это граф. А что будет с Вашими многочисленными любовницами?
   - Вы жестоки графиня, у меня уже давно нет любовниц.
   - А как же Аделаида Вельс и некоторые из придворных дам, они, когда считают, что я не вижу, бросают на меня очень красноречивые взгляды?
   - Я не могу полностью обелить себя в Ваших глазах, Вельс пропала еще в Ивернее. Но я не желал причинять Вам вред.
   - А докторус?
   - Его наняли специально, чтобы уничтожить Вас и меня ввели в заблуждение, я не знал про это.
   - И Вы предлагаете мне поверить, что Вы ни причем?
   - Я предлагаю Вам попробовать.
   - Что попробовать?
   - Попробовать начать все заново.
   - И почему Вы решили мне это предложить?
   - Вас любит моя дочь, самый важный для меня человек на свете. Вас уважает мой дядя. Вас приняла моя матушка. Мы муж и жена перед Альдонаем.
   - И я должна согласиться?
   - Можете и не соглашаться, но обещайте хотя бы подумать?
   - То есть платок Вы больше не будете просить?
   - Вы жестоки графиня, так надо мной посмеялись, да и я хорош, не узнать собственную жену. И Вы мне, мной же угрожали. Надеюсь, я Вас достаточно повеселил?
   - Ваше лицо в тот момент, когда Вы на меня увидели, было лучшей наградой, я с трудом сдержалась.
   - Да, я Вас изрядно насмешил?
   - И что же Вы попросите теперь?
   - Ну, прощения просить мне уже поздно или еще рано? Могу я сделать Вам подарок?
   - Подарок?
   - Ну, я же вернулся домой, и как муж должен был привезти подарки, их сейчас нет со мной, но если Вы решите, что я еще не совсем пропал в Ваших глазах, то я бы с удовольствием вручил их Вам лично.
   - Все женщины любят подарки.
   - Ну а пока их у меня нет, позвольте подарить Вам эту розу?
   - Я не люблю розы граф. Джес запнулся, его жена любила розы.
   - Тогда, может, хотя бы эти простые колокольчики?
   - Я больше люблю сирень, но и колокольчики подойдут. Значит, платок Вы мне так и не вернете? И что подумает мой муж, если узнает?
   - Не верну, эта вещица останется мне на память, как драгоценность. А с Вашим мужем, я разберусь. Разрешите представиться Прекрасная Незнакомка. Граф Джериссон Джайс Алоиз Иртон, к Вашим услугам.
   - Графиня Лилиан Мариэла Элизабетта Иртон, к Вашим услугам граф.
   - Так, мы с Вами попробуем?
   - Ваше отношение ко мне и вся эта история обидели меня, но хорошо граф, мы попробуем. Только у меня есть одно условие.
   - Я слушаю.
   - Не торопить события.
   - Хорошо хоть мне и сложно удержаться, но желание женщины - закон. Могу я пригласить Вас, скажем завтра на конную прогулку, а потом, я хотел бы, представить Вам моих друзей как подобает? Этим мы заткнем злые языки.
   - А если бы я осталась такой, как раньше?
   - Какой?
   - Огромной розовой копной в рюшах, как бы Вы поступили?
   - Вы в любом случае остаетесь моей женой, и я поступил бы, так как подобает.
   - Вы честны - почему?
   - А Вы бы поверили словам о любви?
   - Нет.
   - Вот поэтому я не сказал этих слов. Вы и так поразили меня сегодня, не хочу выглядеть еще глупее, чем есть.
   - Я принимаю Ваше предложение на прогулку. Вы помните нашу первую встречу?
   - Да моя графиня.
   - Заедите за мной туда завтра, скажем в полдень.
   - Повинуюсь, позволите Вас проводить?
   - Позволю.
  
   Проходя, мимо королевской беседки пара поклонилась, Его Величество милостиво кивнул и парочка проследовала дальше. Джес проводил жену до парадного выхода, вызвал карету, помог даме забраться, поцеловал руку и задержал ее пальцы. Дама мягко освободила руку и карета уехала. Джес все еще не верил до конца в то что - вот эта женщина его жена. Эта мысль так и не покинула его по дороге домой, с нею он и уснул.
  
   Следующее утро началось для Джеса с вопроса, что же подарить? Ведь явиться к жене без подарка, это ниже его достоинства, а что подарить такой женщине? Вопрос мучил его с момента пробуждения. Ничего из того, что он привез, не подходило для подарка. Мужчине подарок сделать много проще, наконец, Джес решил не гадать и отправился в торговые ряды, в надежде, что ему повезет.
   Торговые ряды, предшествовавшие рынку, как всегда оглушали. Зазывалы, лотошники с выпечкой и дешевым пивом и вином, карманники, горожане, спешащие по делам, благородные делающие покупки. За время путешествия Джес отвык от толпы. Но время не ждет.
   Добравшись до знакомой лавки, Джес спешился, и кинул поводья мальчишке, выполнявшему в лавке мелкие поручения хозяина - почтенного метра Клауса Церля. Метр за время отсутствия не изменился. Такой же маленький, круглолицый, с хитринкой в ясных карих глазах, с лысой макушкой, окруженной венчиком седых волос, встретил богатого клиента и торгового партнера - поклоном.
   - Ваше сиятельство счастлив, что Вы посетили мою скромную лавку. По делу? Или просто поговорить?
   Надо сказать, что метр Клаус обожал собирать истории и знал их великое множество. К тем, кто мог рассказать ему что-то новое, мэтр относился с гораздо большим уважением, чем к обычным покупателям.
   - Нет, старый плут, я по делу, мне нужен подарок для женщины, для очень красивой женщины.
   - Жаль Ваше сиятельство, а я рассчитывал на историю Вашего спасения?
   - В другой раз, мэтр я спешу.
   - Позволено ли мне будет узнать имя дамы, которой Вы ищете подарок?
   - Раньше ты такими вещами не интересовался.
   - Дело в том Ваше сиятельство, что если Вы ищите подарок своей жене, это одно, а вот если нет, совершенно другое...
   - Ты о чем сейчас старый плут? - Джес опешил.
   - О том, Ваше сиятельство, что большинство новых украшений сейчас исходит от Дома Мариэль и почтенного метра Лейтца, и все ювелиры славного Лавери платят этому мошеннику гильдейский процент, за право повторять его работу. Не считая необходимости покупать цветной янтарь. Его ввела в моду Ваша жена, он очень популярен. Это сильно повысило цены и увеличило нашу прибыль, но платить эввирам, хочется не многим. Самое плохое, что мы не успеваем научиться делать одно украшение, придуманное Её светлостью и метром Лейтцем, как появляется новое, и мы опять вынуждены идти и договариваться с этими язычниками.
   - И сколько ты на них уже заработал? - спросил пришедший в себя Джес.
   - Хотите выведать мою торговую тайну Ваше сиятельство? - Клаус улыбнулся. - Много и плачу честно, я не против платить эввирам, но недовольных все больше.
   - Ладно, покажи, что делает моя жена.
   Джес смотрел, на снующих туда-сюда помощников и коробочки с драгоценностями - броши, кольца, браслеты, серьги с замочком, письменные наборы, непонятная вещица названная - "фероньерка".
   - Это все придумал метр Лейтц?
   - Вот его клеймо Ваше сиятельство.
   - А это чье? - спросил Джес, показывая маленький красный крест.
   - Не знаю господин граф, но скорее всего, это знак Дома Мариэль.
   - И что же я жене теперь подарю?
   - Так Вы решили порадовать подарком Вашу супругу?
   - А кого еще?
   - У меня есть, что Вам предложить, будете смотреть?
   - Не тяни время старый плут.
   Спустя полсвечи, а как иначе, надо было еще, и поторговаться, Джес садился на коня, в кармане ощущалась тяжесть - будем надеяться подарок супруге понравиться.
  
   В полдень граф Иртон подъехал к Дому Мариэль и первым заметил Лейса Антрела.
   Старый вояка поклонился графу и собрался доложить вновь, но опять был остановлен повелительным взмахом руки.
   - Я рад, что доверил именно тебе Лейс защиту моей дочери и жены.
   - Ваше сиятельство...
   - Но сейчас твои люди и те три бездельника, что приехали со мной вся моя дружина. Поэтому теперь ты - капитан. Держи, - в руки Лейса перекочевал увесистый кошель, - это твоим людям. И вот еще. Джес вытащил серебряный перстень с гербом Иртонов.
   - Служи верно, и честно, как служил моему отцу, капитан.
   - Ваше сиятельство, но я же...
   - Деньги раздашь своим людям, завтра приедешь в особняк, получишь собственную премию и наберешь еще 20 человек, покажешь их мне, потом решим, что делать дальше. Вернее тебя человека у меня нет. И кому я должен доверить защиту моих жены и дочери, как не тебе? Ведь свою верность ты доказал делом.
   Лейс справился с полученными новостями.
   - Я повинуюсь Ваше сиятельство.
   - Вот и хорошо. Госпожа графиня здесь?
   - Конечно Ваше сиятельство, ей уже доложили.
   В этот момент двери необычной лавки открылись, и появилась графиня.
   Платье, Джес запнулся, это не платье, красивая юбка синего цвета, белая рубашка... и голубой жилет. Янтарная брошь и кружева, даже браслет не виден, опять непонятная сложная прическа. Его жена полна сюрпризов.
   Легкий кивок, изящная ручка с чернильным пятнышком!, в его руке. Холодная улыбка и аварский жеребец... Джес на мгновение выпал из реальности.
   - Откуда у Вас графиня такое чудо?
   - Подарок, от спасенного хангана. - Она вытащила из сумочки на поясе соленую горбушку. - Знакомьтесь это - Лидарх.
   - Красавец. Но откуда?
   Лиля скормила гостинец хитро косящему на нее коню и ответила:
   - Неудачное место в неудачное время. На моих глазах бык ранил ханганского купца, я его вылечила, а это подарок.
   - Подарок достойный короля.
   Самым интересным вопросом для Джеса было. "Как она поедет в юбке в мужском седле?". Он помог даме взобраться на лошадь и только затем сам вскочил в седло. Юбка оказалась странной, она состояла из двух... половин и ткань скрывала все, очень непривычно.
   - У Вас есть какое-то любимое место или Вы предоставите выбор мне?
   - Сегодня выбор за Вами муж мой.
   А глаза смеются, хотя лицо совершенно серьезное.
   - Не боитесь, что захочу Вас украсть и заточить в башню?
   - Не боюсь.
   - Тогда едем.
   Кавалькада выехала из городских ворот и свернула на дорогу, по которой Лиля раньше не ездила. Пока ехали, Джес рассказывал о поездке, со смехом вспоминал "купание", веселые истории, произошедшие с ним в посольстве, в общем, старался даму развлечь.
   Через полсвечи они свернули с дороги в сторону близких холмов. Джес знал тропинку, которая полого взбиралась на вершину холма, по ней они и поднялись, оставив охрану внизу.
   - Смотрите графиня.
   Вид был... завораживающий. За холмами скрывалась река. С их стороны берег был каменистым, а чуть дальше понижался, и превращался в болотце, другой же был выровнен как специально и покрыт зеленой травой, там паслось чье-то стадо, а за лугом темнела полоса леса, и взгляд простирался далеко-далеко. На реку, город и эту идиллическую сельскую даль.
   - Вы граф, открываетесь с неожиданной стороны.
   - Я просто люблю это место.
   - И как часто Вы водите сюда женщин?
   - Увы, нечасто.
   - Почему? Они не разделяют Ваших увлечений.
   - Если честно Вы третья женщина, которую я сюда привожу. Первой была моя сестра, второй мать Миранды, теперь вот Вы.
   - Странный у Вас способ соблазнения граф.
   - О нет, это не так.
   - А что же тогда?
   - Вы подарили моей дочери улыбку и это мой ответный подарок Вам. - Но хватит, не желаете перекусить?
   - Прямо здесь? Не за столом как подобает настоящему аристократу?
   - Я еще и солдат, а есть, мне приходилось в самых неожиданных местах, и в гораздо менее приятной компании. Это место показала мне кормилица, она собирала здесь травы. Спускайтесь, я обещал не торопиться, помните?
   - Хорошо, на этот раз я Вам поверю.
   Джес помог Лиле спуститься, стреножил коней и снял седельные сумки. Жена, когда же он отвыкнет, удивляться - ЭТО его жена? Наблюдала за его действиями с интересом.
   - На что желает любоваться Прекрасная Дама?
   - Давайте на реку.
   Джес вытащил из сумок дорожный плащ и плед, расстелил их на траве и предложил даме устраиваться удобнее. На свист появился один из его дружинников с корзиной, из корзины он вытащил чистый холст, каравай хлеба, вяленое мясо и сыр с зеленью. Довершала картинку кожаная фляга и серебряные стаканчики. На сладкое были пирожки.
   - Это яблочный сидр, графиня я не был уверен, что Вы будете пить вино.
   - А вдруг? - Лиля широко улыбнулась - я не пью сидр.
   - Это не беда, я захватил и вино.
   - Вы граф, удивительно предусмотрительны, давайте уже обедать.
   После пикника, Джес убрал остатки в корзину, и чтобы как-то скоротать время сорвал травинку, которую начал вертеть в руках.
   Тягостное молчание, кто бы ему рассказал, что он не сможет найти, о чем говорить с женщиной, прервала графиня.
   - Граф расскажите о себе? Мне же интересно, как Вашей жене.
   - О себе? О чем? Может лучше о Вас?
   - Что интересного в жизни купеческой дочки? Воспитывали няньки и служанки, потому что мать умерла при родах. Отец любил и баловал, как мог. Молитвы, вышивка, книги и еда. Вот все мои маленькие радости, а потом свадьба, к которой я не была готова. Вы ведь даже не приехали на помолвку. Я все понимаю, - она остановила его возражения, качнув головой. А после свадьбы Иртон и дни похожие один на другой.
   - О чем бы Вы хотели узнать?
   - О чем захотите рассказать.
   - Я обычный дворянский сын. Во мне нет ничего особо примечательного. Мои, мать и отец женились по расчету. До семи лет я воспитывался дома вместе с сестрой. Няньки, служанки, кормилицы. Мы с сестрой играли вместе, проказили вместе, таскали булочки с кухни. Патер учил нас молитвам, читать и писать, танцам и этикету учил метр Латье. Старый дружинник отца Фред Корт учил воинским премудростям - обращению с ножами, шпага была мне тяжеловата еще, и уходу за лошадьми. Вот так и росли мы вдвоем и учителя.
   - А Ваша матушка?
   - Она была образцовой матерью, видела нас дважды в год. В день рождения и на день Светоносного. Отец с нами всегда занимался и играл и баловал, но он редко бывал дома. Граф, полковник, маршал, приближенный Его Величества, торговец и где-то там, в конце отец. Мы с сестрой мечтали, что когда-нибудь он проведет с нами целый день. Раза три провел.
   - А что было потом?
   - Королевский дворец, покои пажей, шестеро в одной комнате, приходилось драться, пока не подружился с принцем, а потом приходилось драться еще больше. Ами было проще, ее взяла под опеку тетя Джессемин. А мы мальчишки - ссоры, драки, проказы, воинская подготовка, танцы, этикет, семь великих наук.
   - Какие еще семь наук?
   - Вы не знаете, а говорили, что любите читать? Грамматика, логика и риторика. Еще надо уметь и стихи складывать, но по всем этим наукам к Ричарду, в них он сильнее меня, тем более, что стихи писать не умею совсем, читать только могу. Еще четыре - геометрия, арифметика, астрономия и музыка. Вот считать любил всегда. Играть могу, правда, не очень, я больше слушаю. А танцевать, пожалуйста. Ну и искусство охоты конечно. Как без него.
   - А Вы разносторонний человек граф.
   - Вам все еще интересно?
   - Конечно, продолжайте.
   - С двенадцати лет мы стали оруженосцами, и то, что изучали в теории, стало практикой. Отец брал с собой летом, и мы ездили в полки и замки, города и порты. Тоже учился всему и понемногу. Вместе с другими мы еще и проказить успевали, после одной из таких проказ я попал в университет.
   - И что Вы делали там?
   - Спал на лекциях у крючкотворов и спорил с хронистами. Через полгода пережил процедуру посвящения. Мне нужно было доказать что герцог Норель, мог выиграть битву при Альтере.
   - Ну и как?
   - Доказал, был облит водой и провезен на осле вокруг университета. На следующий день устроил пирушку для своих и получил новое имя Спорщик.
   - Зачем?
   - Так принято, у нас еще попроще, у механикусов, к примеру, новичкам рога, хвосты и копыта удаляют.
   - Как это?
   - Обычно сверлом, молотком и долотом. Бывает понарошку и без повреждений, но это зависит, от многих причин. Через четыре года, на диспуте на защиту звания, не выдержал и выбил зуб оппоненту. Отец отправил в полк. С тех пор и служу. Месяц в году в столице бываю, редко два. Разбойники, контрабандисты, работорговцы, пираты, своевольные бароны - есть, где применить военные таланты. Только в последний год провел месяц у Вашего отца. А так служба и королевские поручения.
   - То есть Вы скоро меня покинете?
   - Я еще в полку не был, надо дела проверить, а там как решит Его Величество. Больше месяца у нас с Вами вряд ли есть.
   - Я представляла Вас совсем другим.          
   - Простите графиня, если разочаровал, какой есть. Я почти не бываю при дворе, торгую, что не подобает аристократу, на Вас женился, и прослыл Бароном Лавалем.
   - А им-то за что? - имя было незнакомым, и Лиля удачно скрыла интерес.
   - Вы моя третья жена, если верить нашему старому альдону. Барон Лаваль жил лет триста назад. Он женился на молодых девушках с большим приданным, а потом они умирали, оставляя ему приданное, а наследника все не было. Его шестой жене удалось сбежать и рассказать, что Лаваль мучил и убивал своих жен. С тех пор и пошло правило четырех браков. Но не будем о грустном. Я могу Вас попросить?
   - О чем?
   - Вы вернули Миранде улыбку, поэтому я прошу. Молодой леди, не подобает видеть мужчин без одежды, это уничтожит ее репутацию. Постарайтесь учить ее без этого. Хорошо?
   - Мое слово Вас устроит?
   - Более чем, Прекрасная Незнакомка. Я Вам еще не наскучил?
   - Нет, нам не пора возвращаться?
   - Как пожелаете. Но перед этим позвольте сделать Вам подарок. - Джес вытащил мешочек. - Я знаю, что Вы сами придумываете украшения и дарить Вам ваши собственные украшения смешно. А что-то более простое нелепо. Поэтому, я решил подарить вот это. Подставьте руки, пожалуйста.
   Он развязал мешочек и высыпал в подставленные лодочкой руки графини двенадцать изумрудов.
   - Они конечно прекрасны, но проигрывают Вашим глазам. А какое из них сделать украшение, я думаю, Вы решите и сами.
  
   Джес проводил жену до поместья, поцеловал руку, кивнул Лейсу, и, передумав уезжать, остановился.
   - Графиня?
   - Да?
   - Я собираюсь устроить прием и представить Вас моим друзьям через пару дней, надеюсь, Вы почтите его своим присутствием?
   - Конечно муж мой, - графиня улыбалась легко и по-доброму, - мне будет интересно познакомиться с Вашими друзьями.
   - Я буду считать часы, жена моя.
   Джес свистнул, развернул коня - его ждал Марек.
  
   Марек явился не один а, как и обещал в компании - скромно, но опрятно одетый человек, смотрел прямо. Среднего роста, серые глаза, черноволосый, лет 30-ти, на поясе не дворянская шпага, а обычный короткий меч дозволенный горожанину. Для серьезного разговора Джес выбрал кабинет.
   - Знакомься Джес - Эдвин Непер, купеческий сын, он работал у почтенного мэтра Кетеля, но тот недавно отошел к Альдонаю и его наследники рассчитали Эдвина. Вы пока разговаривайте, а я воспользуюсь случаем, выпью твоего вина.
   - Добрый вечер Ваше Сиятельство - Непер вежливо и с достоинством поклонился. - Добрый, господин Непер. Мэтр Кортье рассказал Вам, что я ищу нового поверенного?
   - Да Ваше Сиятельство, мэтр сказал, ваш поверенный был повешен за воровство. Вот мои рекомендательные письма.
   Джес мельком проглядел бумаги. Непер работал старшим приказчиком и помощником у троих купцов. Все описывали его как старательного и честного работника.
   - Так и есть, от нового поверенного потребуется проверить все мои дела и представить отчет. Десятая часть ворованного будет его премией.
   - Это интересное предложение. Я бы согласился, но чем вы занимаетесь Ваше Сиятельство?
   - Мой торговый дом торгует предметами роскоши с Ханганатом и Уэльстером. Есть несколько кораблей, доли в домах купцов Королевской сотни, верфях и мастерских.
   - Вы желаете только проверить свои дела?
   - Нет, если меня устроит Ваша работа, а Вас устроят мои условия, мы продолжим этот разговор.
   - Почтенный Кетель торговал готовым платьем и тканями, а мой старый хозяин почтенный Понвест вином. Вы думаете, я Вам подойду?
   - Вас рекомендует мэтр Кортье, этого для меня достаточно. Судя по письмам, Вы прилежный и аккуратный работник, это мне и требуется сейчас.
   - Я принимаю Ваше предложение, но, сколько у Вас украли Ваше Сиятельство?
   - Сколько точно скажете мне Вы, но думаю не менее тысячи корон.
   Непер удивленно охнул.
   - Это большая сумма.
   - Мне безразлична сумма, найдите воров. Так Вы согласны?
   - Да Ваше сиятельство.
   - Хорошо, возьмите это кольцо, завтра явитесь к 9 часам на улицу Менял, там моя контора, я представлю Вас моим мошенникам и оставлю одного дружинника на всякий случай. Через пару дней добавлю еще пару. Джес протянул еще и кошелек. - 10 корон Вам на первое время. Найдите мне этих воров Непер, чтобы все поняли - воровать у графа Иртон нельзя.
   - Хорошо Ваше Сиятельство, я буду в Вашей конторе завтра.
   Попрощавшись с Непером, Джес отправился искать Марека, тот уютно устроился в гостиной с бокалом вина, и смотрел на огонь в камине.
   - Ты еще не все вино выпил мэтр?
   - Выпьешь тут. - Марек был странно задумчив.
   - Что случилось Марек?
   - Случилась твоя жена Джес и куча проблем ею созданных для тебя.
   - Каких проблем, о чем ты сейчас?
   - Ты почему это допустил, скажи мне?
   - Что допустил, говори толком и желательно с самого начала, меня не было больше года, и я ничего не знаю.
   - Как это?
   - А вот так. Меня поставили перед фактом, управляющий ворует, имение на грани разорения, жену травят, потом я получил письмо Его Величества с приказом признать все действия моей жены, что за действия я не знаю. Но тут вся надежда на благоразумие Его Величества.
   - Даже так?
   - Рассказывай уже.
   - Хорошо слушай, несколько месяцев тому назад из Альтвера появились новые товары - кружево, цветной янтарь и удивительно чистые зеркала. Твой тесть и эввиры начали торговать новыми перьями и чернильницами. Везде стояло клеймо мэтра Лейтца. Затем пряжки, гребни и сережки с замочком, веера и брошки. Эти вещи мгновенно стали модными, и все стремились их купить. Но, несмотря на простоту изготовления, ты помнишь надо платить ему гильдейский процент. А это многим, очень многим не нравиться. Затем появилась и твоя супруга. Она произвела огромное впечатление - одежда, прически, драгоценности, даже конь и охрана, все привлекало внимание.
   Король поручил ей создание новых королевских мастерских в замке Тараль, чем твоя супруга и занялась, пользуясь королевским указом, она обратилась в гильдии стеклодувов и ткачей. Те предоставили ей несколько молодых мастеров и пару десятков учеников. Теперь мастерские Тараля выпускают кружево и зеркала, скорее всего и что-то еще. Поскольку почтенный Лимаро Ватар ходит довольный как наевшийся сметаны кот и загадочно молчит.
   - Ну и в чем проблема?
   - А в том друг мой, что твоя жена не член ни одной гильдии, ни представитель торгового дома. Она придумывает Дом Мариэль, записанный на ее отца и начинает конкурировать с гильдиями.
   - Так звали ее мать.
   - Да? Тебе это не поможет. Она шьет одежду, продает украшения, женские мелочи, начала делать новые духи, ее бы уже обвинили в колдовстве, но она сумела заинтересовать нашего альдона - Романа, ходят слухи про новые книги, увеличительные трубки, игрушки и "бумаху". Никто ее еще не видел, но все уже ждут что будет.
   - И кто недоволен?
   - Доктурусы больше всего, она лечит, по прямому королевскому повелению, даже положенное испытание в гильдии не прошла.
   - ДА в гильдии за все время и была-то одна женщина, и та святая Корелла.
   - И все же. Недовольны кузнецы, писцы, парфюмеры, перчаточники, портные, красильщики, суконщики, ювелиры, стеклодувы. Дальше продолжать? А самое веселое, что платить тебе - она твоя жена. По закону за все, что она делает, отвечаешь ты и может быть Август, если брать дом Мариэль.
   Джес сидел как оглушенный, с такой женой и врагов не надо...
   - И чего они все хотят?
   - Пока еще не решили, слишком много претензий и жалобщиков, опасаются реакции Его Величества и Его Преосвященства. Но через месяц, после уборки урожая соберется Большой Гильдейский Совет и вот тогда... Но скорее всего, потребуют выплаты штрафа, раскрытия секретов мастерских Мариэль, и запрета твоей жене заниматься ремеслами. Самое плохое - высылка из Лавери и запрет на жительство в больших городах.
   - Они что не пробовали с ней договориться?
   - Пробовали - торговать, пожалуйста, а делиться секретами она не желает, да и без тебя как договариваться?
   - Умеешь ты порадовать Марек.
   - Я бы и рад друг, но ты понимаешь, как это серьезно?
   - Да понял, я понял. Сколько у нас времени?
   - Месяца два-три.
   - Сможешь что-нибудь придумать?
   - Ты помнишь я уже взял у них деньги?
   - И что? Я не прошу их не слушать, или обманывать, скажи - я хочу договориться. Она дочка купца, зачем так себя вести? Мальдонаин хвост.
   - Не знаю Джес, но я попробую, имей в виду - они потребуют уступок, так что...
   - Да это ясно, но ты берешься?
   - Берусь, друг берусь. Ты же знаешь, я люблю сложные задачки, а прижать хвост главе Стеклянного дома мэтру Фальи и чванливому доктурусу мэтру Ротеллу старым "ульстерцам", для настоящего "ативернца" дело чести.
   - Спасибо Марек.
   Дальше разговор пошел о старых временах. Утром Джеса ждал полк.
  
   (Про то кто такие "ульстерцы" и "ативернцы" расскажу чуть позже.;) Все объясню уже в следующем продолжении.)
  
   Заместитель командира четвертого кавалерийского драгунского полка, майор барон Тарис Брелен писал и читал. Это было самым противным делом в службе. Заявки, рапорты, отчеты, планы, и прочая, прочая. И Джеса нет как назло. При нем хоть сыграть в клетки можно, и тогда проигравший возится с бумагами. А его командир, кто бы мог подумать, да и сам он задумывался ли об этом, что юноша, пришедший в его полк останется и приживется. Будет, есть и спать с солдатами, месить грязь на учениях и спать в палатке, начищать доспехи и точить кавалерийские палаши.
   Тогда почти 10 лет назад, он размышлял, не быть ли ему полковником четвертого кавалерийского. А потом был вызов к маршалу и новое звание, полк и нескладный юноша - виконт Иртон. Через три месяца они ушли в рейд на запад в леса за Лавери гонять распоясавшихся разбойников и контрабандистов. Нескладный мальчишка втянулся в службу и не давал поблажек ни себе, ни другим.
   А Брелен смотрел и радовался - из парня будет толк. Время шло, Иртон служил, постепенно поднимался по карьерной лестнице, получил значок лейтенанта, а Брелен, все еще ходил в майорах, пока через 3 года после появления виконта, не последовал вызов к королю. Его величество был задумчив. Первый заданный вопрос после приветствия, как служит Джес. И что сказать? Хорошо служит, солдат своих уважает, но не балует, ест и спит рядом, в строю рядом, на смотру рядом, в бою тоже рядом. За что его и любят, обращается с ними просто без панибратства. И все время что-то пишет.
   Как оказалось, он писал королю, писал много и подробно, о недостатках, о том, что надо сделать для их устранения, о том какие внести улучшения. Брелен читал и матерился про себя, что-то было неправильно, с чем-то он был согласен, а что-то вызывало удивление. Закончив, читать Брелен отложил доклад.
   - Значит, он не писал под Вашу диктовку?
   - Нет, Ваше величество.
   - И что Вы думаете?
   - Месяц будет в караулы ходить.
   - Почему? - король был удивлен.
   - Не поставил в известность старшего по званию, обратился к Вам напрямую, минуя старшего начальника.
   - И что бы сказал на это маршал граф Шорель?
   - Не могу знать Ваше величество.
   - Не можешь или не хочешь сказать?
   - Ваше величество, ну Вы же Шореля знаете, и что он думает про молодых и зеленых.
   - Знаю, барон знаю, поэтому сделаем так, Вы командуете полком еще два года. А молодые пусть служат, а через пару лет, я отдам Ваш полк Иртону, а Вы пойдете к нему заместителем. Пусть мальчишка попробует, а Вы его остановите, если заиграется. Деньги он будет тратить в основном свои, так что пусть поиграет. А Вы будете писать мне лично, скажем раз месяц, про то, что и как он делает. А потом соберемся еще раз и решим, вдруг получится что-то полезное. За выполнение столь необычного задания я буду Вам благодарен. Ну, так как согласны?
   - Да Ваше величество. От таких просьб не отказываются, подумал Брелен.
   - Ну и хорошо, а Иртону две недели караула, чтобы привык уважать старших.
   - Будет исполнено.
  
   С тех пор так и пошло, через два года Четвертый кавалерийский, который уже и солдаты иначе как Иртонским не звали, стал походить на балаган. Джес придумывал что-то новое и мчался это проверять. Сначала он решил поменять форму у всего полка, потом оружие, за ними сбрую на лошадях, проверял расположение ремней и пряжек. Еле уговорили менять не всему полку сразу, а только одной полусотне. Их полк в армии иначе, как скоморохами уже и не называли. А как иначе, каждая полусотня одета по-своему, немного по-другому вооружена, даже сбруя лошадей и доспехи отличаются. Джес проверял свои идеи почти год. А затем переодел полк в одинаковую форму и начал эксперименты с тактикой.
   Что он только не придумывал. Кавалеристы атаковали строем и россыпью, вместе и по сотням, сначала на лошадях, затем пешими, пешими при поддержке конных, с луками, арбалетами, копьями. Днем и вечером, по ночам, в любую погоду, в любое время, в любом месте. На марше и во время обеда. Джесу могла прийти в голову новая идея, и он тут же отправлялся ее проверять.
   Солдаты ворчали, но Джес ввел премии лучшей полусотне и ропот прекратился, часть офицеров ушла, но взамен сами попросились несколько других, а Брелен обнаружил, что ему стало очень интересно служить. Бесконечные споры по вечерам в полковой канцелярии или командирской палатке. Дикие идеи Джеса, которые срабатывали через раз. Брелен не жалел что согласился, а потом их отправили на границу.
   Надоевшая муштра принесла свои плоды. Солдаты и офицеры, не задумываясь, выполняли неожиданные команды, все, что могли придумать разбойники и отряды мелких баронов, солдаты уже проходили и знали что делать. В итоге "иртонские скоморохи" почти не имели убитых. Тяжело им пришлось лишь однажды. Две сотни полка попали в засаду, подстроенную самой большой разбойничьей бандой возглавляемой разорившимся бароном. Своих людей и остатки дружины, он держал строго. И засада была грамотной. Завалили дорогу и попытались перестрелять из луков и арбалетов. Простая кавалерия, скорее всего, погибла бы, или потеряла большинство при прорыве.
   Солдаты, развернулись в обе стороны от дороги, привычно отбросили пики и, вытащив луки, начали отвечать, часть своих солдат, Джес обучил стрельбе. Потом спешились и, прикрывая друг друга, отправились в лес. После боя убитых и пленных оказалось почти три сотни, иртонцы потеряли полусотню убитыми и почти все выжившие были ранены. Разбойничий барон был в шоке. Он все рассчитал, а вот солдаты-кавалеристы, которые пешими и не воюют, повели себя "неправильно".
   Сотни за храбрость получили отдельные значки и деньги за поимку барона, а потом скинулись и устроили попойку, на которую пригласили командира и попытались споить до изумления. Джес на это не повелся, хотя и выпил много, но потом попрощался и ушел. Солдаты приуныли, но по возвращении в Лавери от всего полка сержант Питер Терли, служивший в полку 20 год, преподнес Джесу палаш. Палаш имел обычный кавалерийский эфес, и клинок удивительной голубоватой стали с рисунком из Эльваны. Джес и хотел бы отказаться, но от такого не смог. Пытался, конечно, сказать что виноват в смерти тех, кто погиб. Но Терли без улыбки ответил, что без его Джеса учебы, легли бы они на той дороге все и вскинул правый кулак к левому плечу, отдавая честь, а строй повторил. С тех пор четвертый кавалерийский прозвали иртонским почти официально, а в армии над скоморохами, насмехаться перестали, ибо чревато.
   После осторожного стука на пороге появился недавно пришедший в полк молодой офицер Ройхо Перет.
   - Разрешите войти господин барон Брелен?
   - Разрешаю.
   - Господин барон там гонец из королевского дворца.
   - И чего он хочет?
   - Не знаю, господин барон, но выглядит странно.
   - Ладно, зови.
   И тут раздался звон тревожного колокола.
   - Кто посмел? - Барон, рыча, выскочил за дверь.
   А от казарм уже бежали солдаты, формируя строй на плацу. В центре, которого расхаживал...
   - Командир?
   - Что у вас тут за пополнение, а Брелен, командира не узнает?
   - Балбес, - барон отвесил Ройхо подзатыльник.- Полковника своего не узнать.
   - Господин полковник за время Вашего отсутствия происшествий не было. Выполняя приказ короля, блокировали отряды "Белых колпаков" и "Пичуг" в 20 лигах от Лавери десятинку назад. Боев не вели. Пополнение и ремонт, - Брелен скосил глаза на Ройхо, - получили, как положено. Готовы выполнить королевский приказ.
   - Ну что бездельники, - Джес пошел вдоль строя, - расслабились без командира, а?
   - Никак нет, господин полковник. - рявкнул строй.
   - Скоро проверю, - кто-то в строю застонал, раздалось хмыканье, фырканье и задавленные смешки.
   - Полк, Его Величество благодарит за службу. Король доволен.
   - СЛАВА! КОРОЛЮ! СЛАВА!!! - грохнул строй.
   - Разойдись! Офицеров прошу собраться в полковой канцелярии.
   Когда приветствия и представления закончились, когда Джес прошелся по казармам и конюшням, порычал для порядка, придрался к найденным огрехам, вник в неотложные дела, первый заданный вопрос был:
   - Ваше Сиятельство, а нового Вы ничего не придумали?
   Джес ухмыльнулся и кивнул
   - Есть одна идея...
   Спорили как всегда долго, с жаром рассматривая идею с разных сторон, никто еще не применял конных арбалетчиков, а то, что предложил сделать Джес - применить большой массой, перед главным ударом для проламывания строя... Решили попробовать и смотреть, что получится.
   Поэтому Джес пригласив своих капитанов и майора на завтра вместе с женами на устраиваемый им прием, сел писать бумагу к казначею. Надо было получить хотя бы пару сотен арбалетов. Может Ричарда попросить помочь?
   С готовым прошением Джес отправился прямо в королевскую канцелярию, и столкнулся там с Риком.
   - Ваше Высочество.
   - Ваше Сиятельство. - Кивнул принц. Ты что тут делаешь Джес?
   - Хочу подать запрос на покупку арбалетов, помнишь, мы об этом говорили?
   - Помню, конечно, но что-то ты больно серьезен. Наши бюрократы, конечно, страшны, но не настолько, чтобы ты так серьезно думал. Давай сюда бумаги, я их отцу сам отдам.
   - Да причем тут наши бюрократы. Я прием устраиваю...
   - И от этого ты так задумчив?
   - Ну, жену же необходимо представить друзьям и свету, так вот, не знаю, что и делать.
   - Да друг - это серьезно еще ни с одной женщиной у тебя не было таких проблем.
   - Смейся, смейся, посмотрю я, как ты будешь смеяться при встрече с ней.
   - А когда прием?
   - Завтра вечером. Постой, ты что хочешь...
   - Пока не знаю, но если получиться, то обязательно знаешь, сколько я про нее уже всего слышал? Мне жутко интересно. Самые известные ловеласы двора пробовали ее очаровать, и знаешь чем, это закончилось?
   - Чем же?
   - Ее вирмане усмотрели в этом оскорбление госпожи и выкупали двоих самых настырных в луже. Потом как отрезало.
   - Да? Джес холодно усмехнулся. - Надо будет им награду выдать.
   - А как же корова?
   - Рик хоть ты не напоминай, вот познакомлю вас, тогда и посмотрю на тебя.
   - Хорошо, я тебя понял, иди-ка ты к Алисии и спроси совета.
   - Думаешь?
   - Они здорово подружились, и кажется, твоя матушка ей благоволит.
   - Даже так?
   - Весь двор был удивлен, но потом вспомнили, что графиня всегда охраняла честь дома Иртон и поэтому взяла "под крыло" неопытную невестку.
   - Вот как, спасибо попробую.
  
   А Лиле в этот день предстоял отчет казначею.
   Разговор с казначеем прошел успешно, герцог Винштейн полноватый невысокий мужчина ближе к 60, с острыми толи голубыми, толи стальными глазами, схватился за идею "двойной записи" почти сразу. Теперь он регулярно мучил Лилиан вопросами, но разговоры с ним приносили пользу, королевский казначей прекрасно знал, как ведутся дела и у него было чему поучиться. Сегодня они закончили пораньше и Лилиан уже собралась улизнуть...
   - Госпожа графиня, не выпьете ли со мной?
   - Герцог, вы же знаете я, вечно занята.
   - Я помню Ваша светлость, но не могли бы вы сделать мне приятное?
   - Герцог, но я собиралась...
   - Графиня, я не особенно силен в куртуазном обхождении с дамами мне бы цифры и счета, но, если Вы останетесь со мной выпить присланного из моего поместья особого травяного сбора, я буду безмерно счастлив, тем более что по должности мне редко когда приходиться встречаться с такими красивыми и интересными дамами. Винштейн улыбнулся. - Примите мое приглашение графиня, мне просто хотелось бы поговорить не о государственных делах, а пообщаться с молодой и очаровательной женщиной, когда еще мне, старику выпадет такой шанс.
   Лилиан улыбнулась.
   - Вы герцог были в молодости известным дамским угодником, и не утратили навыков, как я вижу.
   - Так Вы принимаете мое приглашение, Тарик, где кипяток и чашки?
   - Уже несу, Ваша милость, в кабинет с подносом вошел секретарь, Винштейна, а лакей тащил горшок с кипятком.
   - Похоже, выбора герцог вы мне не оставили.
  
   Спустя час, когда герцог Винштейн, закончил рассказывать уже третью историю из своей богатой на забавные случаи жизни, а пить больше не хотелось, внезапно посерьезнел.
   - Лилиан, я могу вас так называть?
   - Да, конечно, герцог.
   - Понимаете, я пригласил Вас не просто так, я уже давно пытаюсь вас разгадать, но у меня ничего не выходит. Я многое видел, долго прожил, но вы ставите меня в тупик.
   Лиля внутренне ощетинилась.
   - Что же вас так поражает, герцог?
   - Меня поражает, то, как дочь корабела безответственно ведет себя с цехами.
   - Что вы имеете в виду?
   - Ну как же Лилиан, сколько цеховых старшин обивают ваш порог.
   - И что? Я графиня, меня поддерживает Его преосвященство и Его Величество.
   - Думаете этого достаточно?
   - А разве нет? Лиля скорчила гримаску. - Они подданные короля и должны подчиняться его приказам.
   - Они и будут подчиняться, но только, как Вы говорите букве приказа, а не его духу.
   - И Его Величество это потерпит? - Лиля была удивлена.
   - А что ему останется. - герцог грустно усмехнулся.
   - Но почему?
   - А у него будет выбор?
   - Если он прикажет...
   - Ну, допустим, он прикажет... Герцог откровенно ухмылялся. И что дальше?
   - Они обязаны выполнить!
   - Ну, к примеру, возьмем Лонса Варгера. Почтенный Варгер ведет торговлю пшеницей и солью. Его склады есть во всех крупных городах на границе с Уэльстером, он имеет подряд на снабжение стоящих там королевских полков, всем необходимым.
   - И что? - Лиля ничего не понимала, гильдии и какой-то королевский поставщик.
   - Почтенный Варгер женат на Катарине Кетель дочке старшины цеха портных, а его старший сын, наконец, посватался к дочери мэтра Дориса Лаго старшины цеха ткачей.
   - А это тут причем?
   - А притом графиня, поддерживая вас Его Величество, вступает в противостояние с гильдиями. А мэтры Лаго и Кетель, могут попросить, почтенного Варгера "задержаться" с поставками. Его телеги раньше шли в Уэльстер пустыми, и он первым предложил маршалу Иртону доставку грузов для армии Его величества. А теперь он поставляет все необходимое, для полков в приграничье, там есть запасы, но их может не хватить до следующей поставки, а купить на месте можно далеко не все.
   - Но этот ваш Варгер, он, же заключил договор и обязан его соблюдать?
   - А он и будет соблюдать, но пшеницу подмочит дождь, у телеги сломается ось, на караван нападут разбойники, рухнет мост, или затопит паром, мало ли случайностей в дороге? Из 20 телег вышедших из Лавери, в Тарик пришло 14. За них мы ему заплатим, а где брать, то что он не привез?
   - Но он, же украл у короля? Лиля была возмущена.
   - Он и сейчас крадет, примерно двадцатую часть, но его люди на его телегах доставляют, то что нужно для армии, а он может и еще и другой наш груз перебросить. Я могу перестать с ним работать, и года через 3-4 его заменят купцов пять, может шесть, цены для казначейства вырастут, как раз на 10-ю или 20-ю часть.
   - И что Вы предлагаете герцог?
   - Я предложил Его Величеству месяц назад отправить Вас в Иртон, с приказом не покидать его до королевского распоряжения.
   - И что сказал Его Величество? - Лиля похолодела. Она-то считала, что герцог как минимум относится к ней по-дружески.
   - Он сказал - "Пока рано".
   - И что это означает, по-вашему, герцог?
   - Это означает, что король решил посмотреть, как Вы решите проблему с гильдиями.
   - Так просто?
   - Совсем нет Лилиан, я Вам поражаюсь - иногда Ваши мысли и суждения, очень верны, а иногда вы путаетесь во всем известных вещах. Вот вы знаете, что такое гильдии?
   - Ну, раз вы герцог уже поняли что нет, то расскажите мне. Лилиан была зла и недовольна. Но всячески старалась это скрыть.
   - Хорошо, слушайте. Цеха обычно небольшие, но в Лавери все по-иному. Тут двор, аристократия, университет и порт. Уже давно ремесленники селились в городах, затем они начали объединяться обычно вокруг своей церкви. И такие братства вместе праздновали, вместе поминали умерших, вместе играли свадьбы. Они выбирали своего святого - покровителя а став полноправными горожанами шли в ополчение. Не раз и не два рыцарская конница ломала о них свои зубы. Потому что они сами делали для себя оружие и доспехи, сражались за себя и свой город. Понимаете?
   Лиля кивнула.
   - Бывало и им доставалось. Во времена Кровавого Тумана было всякое. Но еще прапрадед Эдоарда, заключил с гильдиями договор. Они получили самоуправление и право королевского суда, а он поддержку гильдий и "право рога". Лиля прикусила язык, поняв, что задавать вопросы - значит, себя выдать.
   - Его Величество получил право созвать ополчение города Лавери. - пояснил Винштейн и короли пользовались им всего трижды, за это время.
   - Но тогда почему, Его Величество не предупредил меня? - Лиля уже ничего не понимала.
   - Гильдии нас душат. - Просто сказал герцог.
   - Как это?
   - Очень просто Вы думаете, в чем основная цель гильдии? Сделать качественный товар? Поддержать своих стариков? Защитить город? Отстоять свои права?
   - Ну, в общем, наверное, все вместе. Или это не так? - Лиля была озадачена.
   - И, да и нет. Основная цель любой гильдии - охранять ремесло. Знаете, к примеру, что цех портных в своем уставе еще лет сто назад прописал право, штрафовать любого кто занимается портновским ремеслом и не является членом цеха? А цех сапожников, к примеру, не смог такого добиться и делать обувь может любой, кто получит на это разрешение городского совета, а вот торговать ею они имеют право только дважды в месяц? Плотники имеют право забрать инструмент у того, кто работает без их разрешения, а кузнецы только железо и изделия из него. Бондари же такого не требуют, а только следят, чтобы изделия других мастеров соответствовали цеховому эталону. Но взамен при выполнении королевского заказа, он распределяется на всех.
   - И теперь король хочет посмотреть, кто будет выступать против меня?
   - Да Лилиан. Вот полгода тому назад мы обратились с заказом к гильдии кузнецов вольного города Мольфар на три тысячи копий и тысячу клинков, у них лучшая сталь на континенте. Ответ их был "Мы сможем взяться за заказ только через полгода" Пока они не выполнят старые заказы, за новые не возьмутся. Они не желают расширяться, а, значит, не могут выполнять больше заказов. Для расширения мастерских требуется решение всей гильдии, прием новых мастеров - а старые бояться падения доходов, потери власти и прочего и никогда на это не пойдут. Вы же сделали новые мастерские, как ваш отец, они вне гильдий и король может заказать столько товара сколько захочет.
   - Король хочет увидеть, как я с ними справлюсь? Или не справлюсь, и тогда он меня им отдаст? Лиля горько усмехнулась.
   - Это вряд ли скорее всего, отошлет Вас в поместье, на несколько лет, Мариэль вы потеряете, а мастерские Тараля смогут работать и без вас. Не переживайте об этом, король не отдает своих людей просто так. Именно поэтому вас еще не завалили жалобами и штрафами. Ждали появления Вашего мужа и реакции короля.
   - То есть у меня отберут Мариэль, заставят выплатить штраф и ушлют в поместье, если я не справлюсь и не сумею выстроить отношения с гильдиями? Я правильно понимаю? Лиля была рассержена.
   - Это зависит от того чего Вы хотите добиться, - улыбнулся герцог.
   - Я не совсем понимаю....
   - Извините, так получилось, что мы с бароном Авермалем, давние знакомые, да.... - Винштейн улыбнулся чему-то своему. И он мне писал, в том числе и о Вас, так вот. Пока Вы были в Альтвере, Вы всячески подчеркивали, что Вы в первую очередь жена графа Иртон, и совсем запугали бедного Тория. Ну да ему полезно, чтобы хватку не терял. А сейчас....
   - Что же сейчас?
   - А теперь Лилиан, Вы всячески стараетесь отдалиться от супруга.
   - И чем же это плохо, по-вашему?
   - Я не знаю, какие у Вас отношения с мужем, но не думаю, что очень теплые. Иначе он не увез бы Вас в Иртон и не запер там. Дослушайте, я понимаю, вам пришлось несладко, но появившись в столице, Вы всех взбудоражили. Яркая красавица, новые наряды и драгоценности, очень богатая, король вам благоволит, к тому же у вас прекрасные манеры, но вы прослыли необычной. Жалеете своих слуг и крестьян, много молитесь и уделяете внимания дочери, занимаетесь мужскими делами, помешаны на чистоте, учитесь лекарству, а Ваши люди готовы за Вами идти хоть к Мальдонае. При этом вы не сказали о муже ни одного плохого слова, и сохраняете ему верность. Но каждое ваше действие - это гвоздь в крышку его гроба.
   - И вы герцог предлагаете мне помириться с мужем?
   - Хотя бы договориться.
   - Но почему?
   - Граф Иртон при всех его недостатках, аристократ, он привык подчинять и приказывать, он офицер и неплохой, его полк, готов выполнить любой приказ своего командира. Он торговец и у него хорошо идут дела, ему предрекали разорение после смерти отца, но все вышло наоборот, он, приближенный короля и выполняет его поручения, даже с вашим отцом он нашел общий язык. Хотя Август человек сложный, но граф у него многому научился.
   - И причем тут я?
   - Вы Лилиан появившись уже доказали, что граф - дурак. Он прятал вас от общества. Не смог вас оценить и не пожелал уберечь. Вы доказываете своими поступками, что умнее, лучше, успешнее и богаче его. Он становится вашей тенью. Над ним начнут посмеиваться. Его имя начнут трепать, а это и ваше имя тоже. А он к такому не привык. вы сами разрушите его жизнь и репутацию. Я не смогу предсказать, что он сделает, но когда поймет это, когда пройдут ярость и раздражение, останутся обида и боль. Да король вас защитит, если успеет и может быть даже разведет, но задумайтесь, желаете ли вы остаться одна?
   - По-вашему я останусь одна?
   - Возможно, и нет, но подумайте сами. Король конечно попытается найти вам достойного мужа, но... Это будет сложно. Эдоард да продлит Альдонай его дни, не вечен, а наследник принц Ричард и граф Иртон его лучший друг. Вы же после развода, останетесь без титула, без положения в обществе, у Вас нет поместья, нет своего клана, нет верных людей, нет титула, нет связей, аристократия, к сожалению, не жалует купцов. Остаются только деньги, много денег, это конечно привлечет, "потенциальных женихов" но сможете ли Вы найти того, кого хотите?
   - Да невеселая картинка. А чем же мне поможет мой... супруг, по-вашему?
   - А тем чем вы уже пользовались - имя, связи, деньги. Он успешный и известный торговец и вместе с ним, Лилиан вы сможете найти приемлемый выход из ситуации.
   - Вы герцог заставили меня взглянуть на это дело с другой стороны. Спасибо вам за этот разговор, я подумаю над вашими словами.
   - Подумайте еще вот над чем Лилиан. У вас нет ничего своего, и он ваш муж Лилиан. Он может увезти вас и закрыть, контролировать каждый шаг и никто кроме вас не посмеет ему помешать.
   - Меня? Почему никто кроме меня?
   - Вы женщина, Лилиан, Вы его жена, а еще вы умны, красивы, и очень необычны. Используйте это. У вас есть королевская поддержка, я был очень раздражен, если честно, когда король приказал работать с вами. Но он сказал, работай и поймешь. И вы оказались удивительной, в нашем мире правят мужчины, а женщины только женщины. Но в нашей истории были и великие женщины, вы вполне можете стать одной из них, если сумеете найти общий язык со своим мужем.
   - Считаете, я должна быть с ним мягче? Или просить прощения? - Лиля горько усмехнулась.
   - Я не хотел вас обидеть Лилиан. И я не имел в виду это. Я так понимаю из наших разговоров, что своего мужа Вы совсем не любите. Так сделайте усилие и попытайтесь хотя бы договориться с ним. Рассматривайте это как переговоры с купцами к примеру. Но чтобы вы не решили, я надеюсь на ваше благоразумие. Вы удивительная женщина и я надеюсь, нет, верю, у вас все сложится прекрасно.
   - Благодарю вас Ваша милость, но теперь мне действительно пора.
   - Смею надеяться, что не расстроил вас своим старческим брюзжанием, и Ваша светлость еще почтит меня визитом?
   - Вот напортачу в отчетах из Тараля, тогда приедете и устроите мне разнос, за небрежное отношение к государственной казне.
   - Вы графиня удивительно честны в обращении с королевскими деньгами, так что мне не грозит посетить вас по такому ничтожному поводу.
   - Герцог, вы нарочно тяните время?
   - Ничего не могу с собой поделать Вы слишком прекрасны, простите старика, все Лилиан, удачной дороги.
   Выходя из казначейства, Лиля была задумчива, слова Винштейна перевернули ее представление об этом времени. Король решил ее использовать как наживку и посмотреть, кто на нее клюнет. А если она еще и пару охотников уничтожит, то ему только легче. Путь, по которому развиваться он увидел. И теперь проверяет ее на прочность. А она решила, что умнее их, потому, что на несколько веков позже родилась, там в своем мире? И думала, что для нее все их интриги и финты открытая книга... Да. Хорошее лекарство от успеха получилось. Я всех прекраснее и милее, умнее и мудрее ан нет. Деньги в этом мире еще не все, многое, но не все, и что, же делать? Гильдии как с ними быть? Мириться с мужем? Да и хочет ли она мириться? Слишком плохие воспоминания остались от прежней хозяйки этого тела. Но с ней Джес был любезен, а его лицо в момент встречи в беседке. Однозначного ответа у нее не было. Мириться или не мирится? Просить развод? А Мири? А что будет с ней? И потом Джес пока для нее незнакомец. Попробовать познакомиться ближе? Задал же герцог задачку... Ладно, посмотрим, что за прием супруг устроит, и как себя поведет.
  
  
   А Джес был задумчив, вражда с цехами не входила в его планы, он торговал и предпочел бы продолжить торговлю, а не начинать войну. Будем надеяться, Марек сможет найти выход. А пока следует подготовиться к приему. Меню они с дворецким и поваром обсудили еще вчера, присланные матушкой лакеи уже наводили порядок. И пора уже привезти жену.
   К поместью Алисии Джес добрался верхом, в сопровождении парадной кареты Иртонов - с гербами, позолотой, двумя лакеями на запятках. Использовалась она редко. Обычно Джес использовал дорожную карету - без гербов и украшательств, но сегодня он решил, что самое время.
   Миранда выбежала встречать папу и была порадована любимыми сладостями - печеными яблоками с медом и орехами. А по лестнице спускалась красавица, Джес все еще не привык, к этой женщине, поэтому просто смотрел, как она спускается, улыбается ему и Миранде и подает руку для поцелуя.
   Вспомнив вбитую уроками этикета последовательность действий, Джес снял берет, отступил на шаг, и совершил четкий придворный поклон. Только после этого принял руку.
   - Вы прекрасны графиня и восхищение вами украло у меня все слова.
   - Мам, пап, а вы хорошо смотритесь вместе.
   - Лисенок, не подлизывайся.
   - Все, все уже убегаю.
   - Вы тоже прекрасно выглядите Ваше Сиятельство. А почему вы зовете Миранду лисенком?
   - Так получилось, она страшно любила подлизываться пока была маленькой, потому и прозвал.
   - Я не знала. Про это она не рассказывала.
   - Это наш с ней маленький секрет. Мы поклялись хранить его и никому чужому не выдавать. Но я опять с подарком - это Вам. Джес протянул коробку. В коробке было ожерелье. Старой работы, не очень красивое, массивное, но вот камни - 7 больших изумрудов, притягивали взгляд почти сразу.
   - Это "Изумруды Иртона" им больше 150 лет. По традиции графиня Иртон на всех официальных мероприятиях надевает их. Теперь графиня Вы и они ваши. 
   - Очень красивые камни, спасибо. Хотите, чтобы я их надела?
   - Сегодня это не требуется, у меня соберутся друзья, а вот когда мы с вами будем во дворце, на официальном мероприятии, вот тогда их ношение почти обязательно.
   - Я запомню, и что же меня ждет сегодня?
   - Пока только карета, моя Прекрасная Незнакомка.
   В карету Джес не сел - предпочел сопровождать ее верхом. А вот в дом они вошли вместе. Старый дворецкий семьи Иртон - Корис Треваль приветствовал графа и графиню величавым поклоном. Это был высокий, худощавый мужчина лет за 60. Черты лица имел правильные и соразмерные, волосы когда-то черные, стали полуседыми, но его это не портило. Одет он был в блио цветов Иртона. Лиля сначала удивлялась - мужчина в платье. Но постепенно привыкла. Так ходили старики и приверженцы традиций.
   - Приветствую Вас госпожа графиня под сводом этого дома. Счастлив, что Вы, наконец, нашли возможность посетить дом, хозяйкой которого являетесь по праву.
   - Я так и думал, что представлять тебе графиню не придется Корис. Моя госпожа - это Корис Треваль - дворецкий нашего дома. Сколько уже лет Корис?
   - 30 год пошел, еще при Вашем батюшке был удостоен чести, господин граф.
   - Прикажи принести напитки в гостиную, госпожа графиня не пьет вино.
   - Конечно, Ваше сиятельство.
   - Альдо твой как?
   - Благодарю ему лучше Ваше сиятельство, но сопровождать Вас в походе он не сможет, пока.
   - Пусть выздоравливает, а ты пока он в столице, учи его всему, что знаешь сам.
   - Как прикажете Ваше Сиятельство.
   Джес провел жену в гостиную. Лиля с интересом осматривалась - жилище мужчины, чисто, аскетично, из украшений несколько гравюр на стенах, гобелен и скрещенные мечи. Пара столиков, кресла и кушетка.
   - Откуда ваш дворецкий меня знает?
   - Наш дворецкий моя прекрасная графиня. Он знает все и обо всех в этом городе.
   - Как это?
   - Моя матушка часто устраивала балы и приемы, а он помогал. Учился у нее, теперь он знает об аристократах Ативерны не меньше меня. Я подозреваю, что он осведомлен не меньше чем руководитель королевской канцелярии - граф Рогге.
   - Но почему?
   - Он дворецкий, его одна из его обязанностей - правильно рассадить гостей, а тут надо учитывать все - положение в обществе, должность, титул, отношения с хозяином дома, родственные связи. Рядом не могут оказаться граф и безземельный шевалье. Вот за этим он и следит, а как не нарушить этикет, не зная последних новостей? Так что про ваше появление в городе, он знал максимум к вечеру второго дня. И ждал вашего посещения.
   - А Альдо?
   - Его сын, мой камердинер, он был ранен в бою на галерах, и выжил чудом.
   - Ясно. Значит, мне от вас не спрятаться?
   - Боитесь Кориса? Не надо, его даже я опасаюсь. Когда он недоволен, говорит холодно вежливо. И приходится прислушиваться. Раз он приветствовал вас столь витиевато, он, скорее всего, доволен. Но хватит об этом. Вас ждут мои подарки.
   - Как еще?
   - Конечно, я же должен был хоть как-то искупить свою вину и выразить благодарность вам.
   - Ну, пойдемте смотреть на ваши подарки.
   - Только прошу меня простить - они покупались, с оглядкой на старые вкусы, но покупал я их все-таки для вас и решать, что с ними делать только вам.
   В небольшой спальне на втором этаже, были разложены подарки - несколько тюков розовых тканей, кожа тоже розовая, розовая же кружевная мантилья и набор гребней. Набор пряностей, кораллы розового цвета, мешочек розового жемчуга и янтарная брошь. Лиля подавила нервный смешок, глядя на ящик с сервизом, который судя по клеймам изготовил Хельке, его же работы письменный набор. Довершали подарки несколько книг и свитков. Вот эти подарки Лилю заинтересовали.
   - Их нам продал купец в Ивернее, почти за бесценок, у них сложности с альдонами и я решил подарить их вам. Лиля взяла книгу в руки. Буквы были незнакомые.
   - Какой это язык?
   - Древнетавернский. Если хотите, я пришлю вам несколько книг по которым я учился на нем читать в университете.
   - Спасибо за подарки граф.
   - Зовите меня Джес как зовут друзья.
   - Спасибо... Джес.
  
  
  
   Приглашенные стали собираться к вечеру. Шесть офицеров, трое из них с женами, и майор Брелен, появились почти одновременно. Одеты они были, похоже. Хубоны, сюрко и береты, кавалерийские сапоги и специфическая походка. Офицеры целовали руку, говорили цветастые комплименты и поздравляли командира. Трое читали стихи сложенные тут же "в честь Прекрасной Дамы". Стихи были не очень, но прочитаны с большим чувством. Следующим явился правовед Марек Кортье, тоже кланялся и целовал руку, читал стихи, но сознался сразу, что стихи не его. Два хрониста Тарик Велен, и Ланс Горель явились последними. Хронисты были погодками Джеса. Оба носили бороды и усы, один был брюнетом, второй блондином, они и вошли вдвоем, привычно о чем-то споря и ведя под руку жен. Одеты они были одинаково, чуть проще чем офицеры. Хронисты просто представились и представили жен.
   Джес встречал гостей в прихожей, провожал их в гостиную, представлял им жену и снова возвращался в холл. Последним приехал... Эрик.
   Джес представил его просто.
   - Этот человек мой названный брат, он спас меня и врезал по голове - морской конунг - Эрик Эрквиг. Если бы не он меня тут и не было бы.
   Лиля была в недоумении - Эрик явился... в ативернском наряде, да еще и сшитом в доме Мариэль. В брюках-шоссах и разукрашенном дублете. Постриженный и причесанный он выглядел необычно. Лиля подняла бровь, а гости удивленно переглядывались.
   - Госпожа графиня позвольте представить, Вам моего спасителя - морского конунга Эрика Эрквига. Эрквиг позволь представить тебе мою жену - графиню Лилиан Иртон.
   - Счастлив видеть Вас в добром здравии, графиня. Эрик поклонился почти правильно, уроки Лонса прошли не зря.
   Первыми к Эрику подошли любопытные хронисты, и начали задавать вопросы на ломаном вирманском, Эрик отвечал на хорошем ативернском, чем весьма удивил.
   Лиля поговорила с Мареком, из любопытства попросила рассказать историю "с работы". Марек рассказывал о процессе, в котором защищал обвиняемого - сына мастера-ткача. Его брат обвинил в отравлении отца, тот упал, возвращаясь с рынка, и не дойдя до дома 30 шагов. Но доказательств, ни у брата, ни у суда не было, и судьи посовещавшись, отправили обвиняемого на пытку. Даже под четвертой пыткой водой он не сознался, а отправить на новую его не смогли, один из судей засомневался, а без единогласного решения пытать невозможно. После чего обвиняемый решил прибегнуть к Альдонаеву суду.
   Для этого пришлось получить королевское разрешение, потом их отправили в отдельный дом, и доктурус признал, что обвиняемый может драться сам. Суд состоялся на рассвете. Им дали палки и щиты, и выпустили в круг. Дрались поединщики 3 свечи, пока обвиняемый не вытолкал из круга своего обвинителя. После чего там же на поле его оправдали. А обвинитель сейчас ждал казни за вранье. Лиля с удивлением спросила:
   - Так он не убил обидчика?
   - А зачем? - теперь удивлен был уже Марек.
   - Но ведь Альдонаев суд разве не оканчивается смертью?
   - Это бывает очень редко, госпожа графиня. Альдонаев суд, это не убийство - это восстановление справедливости. В нем главное узнать кто прав, по воле Альдоная и затем восстановить нарушенный порядок вещей.
  
  
   Лиля уже думала, что все гости отправятся к столу, но ждали еще кого-то. Последним появился тот самый молодой парень с маскарада и то же был представлен как Фолькет из Орло. Он оказался знаменитым менестрелем, и пока гости будут пировать, его помощники будут играть. Когда дворецкий объявил, что стол накрыт, двери открылись и на пороге, появился новый гость. Судя по низким поклонам присутствующих и видневшейся за ним троицы в плащах Первой Роты - принц Ричард.
   Принцу представили Лилю, он выдал пару дежурных комплиментов и вся компания, наконец, отправилась ужинать. Принц, явившийся в сопровождении всего трех гвардейцев, Лилю удивил. Как она знала, это минимальный конвой, а принц по ее представлениям должен был разъезжать со свитой и приличной охраной.
   Рассаживались под зорким взглядом дворецкого, и судя по тому, что никто не ворчал, он угодил всем. Стол был покрыт красиво расшитой белой скатертью. Перед каждым местом стоял прибор из сделанных Хельке и серебряный кубок. Слуги внесли полотенца и воду, и только после того как гости вымыли руки, внесли еду. Первым притащили жаренного оленя, а для дам целого лебедя, с него искусно сняли перья, а затем шкуру нафаршировали смесью мяса, овощей и пряностей. Все это аккуратно вновь собрали, украсили и внесли на блюде целиком. Кроме мяса, птицы и рыбы, было много овощей и рагу, колбасы разных видов, оладьи из печенки, каша из желудей, супов почти не было кроме неизвестной Лиле похлебки в горшочках прикрытых сверху тестом. И много вина. Пока гости ели музыканты играли. А за столом шла общая беседа.
   Принц дождался, когда нальют вина и обратился к гостям:
   - Сегодня я хотел бы просто побыть с друзьями, без придворной мишуры и суматохи и почувствовать, что я, наконец, дома. Сегодня здесь нет принца, просто Ричард. А потому я оставил во дворце конвой и приехал к Вам. За те времена, когда мы были просто студиозусами и самой главной заботой у нас был следующий диспут. Выпьем друзья.
   Когда все выпили принц первым начал рассказывать историю из своей поездки, затем поинтересовался у Лили, почему она решила учиться лекарству. Тарик Велен рассказывал про то как организовал первый коллеж, для студентов Рекреста, сначала только для четверых из каждого братства. Лиля с удивлением узнала, что оказывается, студенты тут делятся еще и на братства. Ативернцы, Ульстерцы, Ивернейцы и Авестерцы. Сначала деление было по происхождению, со временем про это забыли, и каждый студент поступал туда куда хочет. Члены братства помогали друг другу всем, от знаний, до денег и шпаги. Так было издавна. Между собой братства соперничали, вместе защищали только университет. Так вот Тарик придумал учредить по понятиям Лили - общежитие, через какое-то время подключился и Марек, а поняв в чем дело согласился участвовать и Джес. Сказав, что такое надо было сделать давно.
   Прислушавшись к разговору, обещал помочь и принц, пока своими личными деньгами. На благодарности Тарика принц напомнил слова деда: "Крючкотворы принесли закон туда, где раньше правил меч".
   Из дальнейшего разговора выяснилось, что именно у правоведа, было больше шансов заработать и получить новый статус. Они разбирали в судах земельные вопросы, тяжбы тянулись годами, а правоведов сравнивали с разбойниками. Но платили, лучше платить деньгами, за попытку решить дело силой король карал жестоко.
   Пока гости ели, музыканты начали петь.
  
   Хоть это и звучит не внове,
   Претит мне поза в пустослове,
   Спесь тех, кто как бы жаждет крови,
   И кляча об одной подкове;
   И, Бог свидетель, мне претит
   Восторженность юнца, чей щит
   Нетронут, девственно блестит,
   И то, что капеллан небрит,
   И тот, кто, злобствуя, острит.
   Претит мне гонор бабы скверной
   И нищей, а высокомерной;
   И раб, какой-то верный
   И потому ей муж примерный;
   И рыцарь, о боях и проч.
   И как до рубки он охоч,
   Гостям толкующий всю ночь,
   А сам бифштекс рубить не прочь
   И перец в ступке натолочь.
   Претит -- и вы меня поймете --
   Трус, ставший знаменосцем в роте,
   И ястреб, робкий на охоте,
   И если гущи нет в компоте;
   Клянусь святым Мартином, не
   Терплю я вкус воды в вине,
   Как и участье в толкотне
   Калек, ибо приятней мне
   Быть одному и в тишине.
  
   Лиля пыталась прислушиваться, но песня все продолжалась.
   Офицеры посмеивались над командиром: "с такой женой на войну не захочется" Джес шутливо отвечал. Марек сыпал комплиментами офицерским женам.
   Дамы же с интересом поглядывали на Эрика, который о чем-то продолжал говорить с хронистом Лансом Герелем.
   Наконец все наелись и подали фрукты и сладкое - пирожки, шаньги и булочки, а также мед и печеные фрукты. И, наконец, менестрель запел. Кроме исторических баллад, которым гости подпевали, он пел и другие песни. Некоторые из них Лиле понравились.
  
  
   Если б трактир, полный вин и ветчин,
   Вдруг показался в виду,
   Буковых чурок подбросив в камин,
   Мы б налегли на еду,
   Ибо для завтрака вовсе не рано;
   День стал бы лучшим в году,
   Будь ко мне так же добра лейра Лана,
   Как и сеньор Руату.
   С теми, кто славой твоей, Ативерна,
   Стал, я проститься хочу;
   Пусть от других Бель-Сеньор с Цимбелин
   Слышат отныне хвалу,
   Ибо я Даму нашел без изъяна
   И на других не гляжу --
   Так одичал от любви; из капкана
   Выхода не нахожу.
   Юная, чуждая поз и личин,
   Герб королевский в роду,
   Лишь ради вас от родимых долин
   Я удаляюсь в Анту.
   Так как достойны вы славного сана,
   Вряд ли украсит главу,
   Будь она старой короной венчана, --
   Больше уж чести верну.
   Взор ее трепетный -- мой властелин;
   На королевском пиру
   Возле нее, как велит господин,
   Я на подушке сижу.
   Нет ни в словах, ни в манерах обмана:
   В речи ее нахожу
   Тонкость бесед каталонского плана,
   Стиль -- как у дам из Фанжу.
   Зубы -- подобие маленьких льдин --
   Блещут в смеющемся рту,
   Стан виден гибкий сквозь ткань пелерин,
   Кои всегда ей к лицу,
   Кожа ланит и свежа и румяна --
   Дух мой томится в плену:
   Я откажусь от богатств Ханганата,
   Дали б ее мне одну.
   Дамы такой и в дали океана,
   Как Лилиан, не найду.
  
   Тут офицеры застучали по столу и потребовали даму поцеловать. Пришлось. Лиля ничего не почувствовала, точнее не так, поцелуй был каким-то ненастоящим. Джес улыбнулся, обнял ее за талию, притянул к себе поцеловал. А Лиля не могла понять - ее целует совершенно незнакомый человек. Где описанное в романах томление, жаркая волна, мурашки? Где пьянящая легкость, которую вызывали поцелуи Леши? Только вкус чужих губ, вина, запах роз и мысль: "Это мой муж??? Да ладно!!!!". А гости восторженно шумели, потом принялись передразнивать разных птиц на спор.
   Наконец, ужин закончился, гости выбрались из-за стола и отправились в гостиную, там быстро разбились на кучки по интересам. Лилю обступили дамы с вопросами - платье, кружева, янтарь, дом, готовка, лекарства, Джес, двор, Миранда. Вопросы сыпались, и она только успевала отвечать, удивляясь про себя. Ни одного графа не было, даже маркиз Фаллион который, представлялся другом Джеса и тот не приглашен.
   А дамы оказались простыми, не напыщенными придворными, а вполне себе обычными. Лилю утащила в уголок баронесса Брелен, заметившая, что Лиля начала теряться от такого напора.
   - Не обращайте на них внимания госпожа графиня. Вы жена полковника, и весьма известная женщина, так что всем любопытно и мы не исключение.
   - Но во мне нет ничего необычного.
   - Не скажите, Вы заинтересовали Его величество. Переполошили двор, слуги во всем Лавери шепчутся о вас.
   - И что же всем так интересно?
   - Многое, но...
   Их прервал хохот и вылетавший из мужской компании Марек. Мужчины обступили доску для "клеток" за которую уселись Джес и Рик и увлеченно то ли подсказывали, то ли болели, музыканты продолжали что-то играть.
   - Иди уже советник "башней" ходи, а не "скакуном", - засмеялся кто-то.
   - И чего Вы можете посоветовать, солдаты. 22 года из-за корыта воевать. - Марек напустил на себя оскорбленный вид.
   - О чем это он?
   - Вы не знаете госпожа графиня? - Марек стремительно подошел к женщинам.
   Это довольно известная история. Лет 150 назад еще до Кровавого Тумана, один солдат из города Ромалья убежал в соседний город - Торену и прихватил с собой дубовый ушат из которого поил лошадь. Ромалья потребовала вернуть ушат - городское имущество, Торена отказалась, вспомнили все обиды друг на друга. Война шла больше 20 лет, осаждали и жгли города не раз. Но ушат Торена так и не вернула. До сих пор в одной из башен храниться.
   - Это правда?
   - Правда, правда, графиня, - баронесса смеялась. - Только там не офицеры виноваты, Марек. А городской совет с бургомистром. Тебе ли не знать.
   - Ну, ведь воевали же. - Марек снова нацепил обиженное выражение.
   - Лучше бы Вы дам развлекали, чем офицеров дразнить.
   Рыжий картинно вздохнул.
   - Их поразвлекаешь.
   - И что вы опять натворили любезный? - баронесса откровенно посмеивалась.
   - Стихи читал. На Марека было больно смотреть, голова и плечи опущены, весь вид его выражал оскорбленную невинность.
   - И какие же стихи Вы читали?
   Еще один тяжкий вздох.
   - Возвращаюсь из похода,
Щит я ставлю у стены.
Вдруг в окно порхает кто-то,
Из постели, от жены.
Я конечно вопрошаю:
"Кто тут был? Кто он такой?"
А она мне отвечает:
"Не шуми. То ж Дух Святой!"
   Баронесса безуспешно пыталась подавить смех.
   Лиля же даже слегка потерялась и тут раздалось.
   - Да он опять, несносный!!!
   Одна из дам, кажется, жена Ланса Гереля - лейра Латисия, среднего роста, пухленькая брюнетка, подошла к музыкантам, попросила у одного из них инструмент отдаленно похожий на гитару, пару минут перебирала струны и запела:
  
   Между нами шесть метров камней в толщину
И десятка три метров камней в высоту.
Ты решил объявить мне большую войну,
Чтоб внести в мою скучную жизнь остроту.

Ты хитёр, словно лис. Ты отважен, как лев.
Но и я днём и ночью теперь начеку!
Средь химер, парапет стерегущих, засев,
Я любой твой манёвр боевой предреку.

Войско в лагере пёстром у замковых стен
В сотни раз превышает весь мой гарнизон.
Ты уже предлагал, ухмыляясь, мне плен.
Я ответила - "Плен без сраженья - позор!"

Первый штурм - стены дали умелый отпор.
Поражён, что сумел устоять бастион,
Ты от ярости в пух разметал свой шатёр.
(Мне об этом поведал мой лучший шпион)

Ты упорно искал в моих стенах изъян,
Но не создал и трещины твой требушет.
Об ворота был в щепки размётан таран.
И баллиста бессмысленна и арбалет.

Ты за время осады оброс бородой.
Ты испробовал всё, в том числе и подкоп,
И морщины мучительных дум бороздой
Разукрасили некогда гладкий твой лоб.

На осадную башню ты лично залез
И ввязаться со злости решил в ближний бой.
В гарнизоне моём каждый - головорез.
(Попросила, чтоб были помягче с тобой)

Проучили немного и как ценный груз,
Передали своим, те снесли в лазарет.
Ну а я, чтобы ты пережил свой конфуз,
Отрядила с посланцем письмо и букет.
  
   К концу смеялись уже все, даже Марек, менестрель поклонился и сказал, что после такого он петь не может, но его уговорили спеть что-нибудь из своего, и в ответ он запел:
  
   Слетают на плечи
Обрывки несказанных слов.
Банален и вечен,
Сюжет, к сожаленью, не нов.
Так единодушно
Над этим смеется свет.
Ты мне очень нужен,
А я тебе вовсе нет...

Искусство притворства,
С досады постигла давно.
Ведь это так просто -
Смеяться, когда не смешно.
И вместо проклятий -
Придумать приветствий вязь.
При виде объятий,
Осколками слез давясь.

Сердце бьется,
Словно в клетке мышь.
Лезет в уши тишина.
Полночь рвется,
Рядом ты стоишь,
Словно призрак из плохого сна.

А вот спрятаться мне бы
И сердце закрыть на засов.
Уставилось небо
Глазами испуганных сов.
И времени кости
Я в злобе иду ломать.
Я жду тебя в гости,
А ты не придешь опять.

Я так лицемерна,
Рецепт очевидно простой.
С той девочкой нервной,
Кого ты считаешь женой.
Улыбки, как листья
Растут на моих губах,
Но все ж от убийства
Меня отделяет шаг.

Красным светом,
Что-то бьет в глаза,
Небо ядом пролилось.
Под рассветом
Крови полоса
Слава богу, просто не сбылось.

Продолжу, прощаясь
Беспочвенный наш разговор.
Не водится счастье
В колючках скандалов и ссор.
В болотах истерик
Оно не живет совсем.
Ты можешь не верить,
Но это известно всем.

Талантом провидца
Мне грустное счастье дано.
Читая по лицам,
Я вижу дурное в окно.
Истерзана визгом
И ревностью бита в кровь.
И сдохнет, как крыса
Придуманная любовь.

Сердце бьется,
Словно в клетке мышь,
Хлещет варево из слез.
Полночь рвется,
Рядом ты стоишь.
Подождать немного - не вопрос.
  
  
   Пока мужчины доигрывали, Лиля решилась задать вопрос.
   - Баронесса, а почему они друг с другом так?
   Та вздохнула и произнесла.
   - Когда-то Марек, Джес и Ланс ухаживали за ней втроем. Джес влюбился, в свою первую жену - Магдалену, а Ланс набрался храбрости, сделал ей предложение, и она согласилась. А Марек, не привык к отказам. Латисия же никогда не полезет за словом в карман. Что не мешает им всем дружить, постоянно дразня друг друга.
   Затем их окружили дамы и расспросы потекли снова - дети, платья, дом, собаки, страшные вирмане, так сложно не было даже на приеме у короля. Но все когда-нибудь кончается. Гости прощались, говорили комплименты, поздравляли Джеса, желали счастья. Джес попросил жену задержаться. Проводил Лилю в гостиную и усадил в кресло перед камином. В соседнее уселся сам.
   - Теперь вы знаете моих друзей.
   - Очень странный набор для графа.
   - Почему?
   - Правовед, два хрониста, офицеры, и принц в их компании.
   - А вы ожидали светское общество? Бал, красавиц и титулованных особ? Так я Вас разочарую, с такими я почти не общаюсь, теперь.
   - Как это? Вы же граф, офицер и придворный? - Лиля была озадачена.
   - Мне моя Прекрасная Незнакомка гораздо проще говорить с купцом или интендантом, чем с придворным шаркуном. А эти люди - те немногие кому я действительно доверяю.
   - Но вы, же приближенный короля.
   - Именно поэтому. Не понимаете? Все очень просто. Я приближенный короля, а двор это сборище бездельников которые делают все для того чтобы стать ближе к королю. Чтобы получить доступ к власти, они думают это просто, и интригуют между собой за близость к королю.
   - А если вас скомпрометируют в его глазах?
   - А вы думали, они не пробовали? Чего только не было - я нашел столько платков и писем, услышал столько намеков, обнаруживал столько дам в своей кровати, сколько их вилось вокруг меня, выслушал столько предложений и комплиментов - граф, красавец, сын маршала.
   - И что?
   - Я был наживкой. Не понимаете? Пока я еще был оруженосцем, меня скажем так, попросили помочь. Я согласился - молодой, глупый, приключений было мне мало. Мальдоная!!! Мне все казалось тогда игрой - интересной захватывающей игрой. Джес схватил кубок со столика, увидел, что он пустой и со стуком поставил обратно.
   - За мной следили королевские представители, что делаю, с кем говорю, я сам им обо всем рассказывал. Их никто не любит, а меня с ними никто не связал бы. Знать же о том, что делает аристократия им нужно. Вот я и помогал. Несколько раз вызывал на дуэли, тех, кого считал угрозой королю. Джес замолчал.
   - И что было потом? - Лиля не утерпела.
   - А потом... Потом, графиня, умерла моя первая жена, я напился и после пьянки и отцовской отповеди ушел в рейд к побережью, с полком. Я им еще не командовал. Только тремя сотнями. Мы должны были поймать в ловушку пиратов. А они поймали нас. Третью сотню под командой графа Калери. Молодой придворный. Это слово Джес выплюнул. Он считал, что умнее всякого быдла. И повел их вперед без разведки и охранения. Он надолго замолчал.
   Лиля не решилась прервать тишину.
   - Когда мы их нашли, в живых осталась половина, Калери же был жив и ругался, что сержанты отошли, не слушая его приказов. А солдаты, его солдаты благодарили за спасение меня - того кто фактически послал их на смерть, с таким идиотом. И я поклялся себе, что больше никогда мои солдаты не будут гибнуть просто так. Вернувшись из рейда я пошел к дяде, и предложил разогнать двор.
   - И что ответил Его величество?
   - Его величество согласился, а потом спросил, что ему делать, когда войска недовольных осадят столицу. Двор - сказал дядя, - это мое личное болото, в котором придворные интригуют не за мое место, а за близость ко мне. А я вижу, чем они заняты и могу их контролировать. И отправил меня служить дальше.
   - Зачем вы все это мне рассказываете?
   - Сам не знаю, наверное, просто устал и много выпил. - Джес внимательно смотрел на жену.
   - А если я расскажу про это еще кому-нибудь?
   - Расскажите, большая часть вам не поверит, вы же женщина, и даже еще не представлены при дворе, как подобает. А те, кто вам поверят, все знают и так.
   - Значит, женщине веры нет?
   - Очень красивой женщине графиня. Вас просто еще не знают при дворе, не знают, что от вас ждать, что вы из себя представляете.
   - И мое место в вашем доме и нигде более? А я в вашей власти? - Лиля закипала.
   - Так говорит закон.
   - А вы и рады.
   - Я? Я дал вам слово. Но мне все труднее сдерживаться, глядя на вас в свете свечей и вспоминая вкус ваших губ.
   - Да вы нахал, граф.
   - А еще я ваш муж, и если вы против, моя прекрасная графиня, то прошу вас уйти немедленно, а то я не сдержусь. И этот разговор закончится в спальне.
   Лиля вскочила с кресла, смерила графа, высокомерным как ей казалось взглядом, и прямо держа спину, удалилась. На пороге она остановилась и ядовито улыбнувшись пожелала:
   - Доброй ночи Ваше сиятельство.
  
  
   Следующим шагом должен был стать прием во дворце. Раз Джес представил супругу друзьям, то представить ее придворным - обязанность. Придворные церемонии он не любил. Но теперь от этого никуда не денешься. По правилам конечно лучше всего подошел бы бал. Но бал будет через неделю, а прием через три дня. Поэтому был выбран прием. Да и потом на балу будут чествовать гостей короля, не до представлений. К тому же на приеме гораздо спокойнее. И вопрос с арбалетами поднять можно. Поэтому Джес послал короткую записку:
  
   "Прекрасная Незнакомка, прошу Вас быть готовой сопровождать меня на малый королевский прием, через три дня. Согласно правилам этикета, я должен представить Вас Его величеству и двору".

Джес Иртон.

   В этот раз повод был официальным и потому Джес опять выбрал парадную карету. И одежда была такой же - шляпа с пером, украшенный галуном плащ, парадный хубон с вышивкой и на взгляд Лили просто неприличным количеством пуговиц. Ее это ставило в тупик - пуговиц на одежде было много больше чем нужно. Не сразу она поняла, что пуговицы использовались здесь как украшение, а не как необходимость. И чем богаче и знатнее человек, тем пуговиц этих больше. Довершали наряд графа шпага с золоченым эфесом и сапоги со шпорами. Брюки-шоссы тоже были. А вы подумали, нет? И все это украшено большим количеством кружева, там, где можно. А сшито в доме Мариэль.
   Лиля для парадного выхода выбрала темно-синее платье с отделкой золотым кружевом. Заплела волосы в сложную косу и кроме янтарной броши, надела только статусные изумруды - серьги и браслет.
   - Прекрасная графиня, вы потрясающе выглядите. И лишаете меня слов, впрочем, как обычно. Джес улыбнулся.
   - Вы тоже выглядите, прекрасно.
   - Да, но рядом с вами на меня никто не обратит внимания.
   - Почему это? - Лиля изогнула бровь, этот трюк она подсмотрела у Алисии и долго тренировалась.
   - Кто будет обращать на меня внимание, в вашей компании, тем более, что сегодня я вас представляю ко двору.
   - Я вижу, Вы уже получили новый костюм?
   - Ваш приказчик был очень предупредителен со мной. Едем?
   - Едем... Джес.
   Карета подъезжала ко дворцу.
   - Когда-то он был совсем другим. - Сказал Джес, глядя на башенки украшающие крышу.
   - И каким же? - Лиле было интересно.
   - Ну, обычный замок феодала только большой. Стены с башнями, подъемный мост, укрепленные ворота, замковый двор, конюшни. Хозяйские покои, храм Альдоная, донжон.
   - И что было потом?
   - Потом? Потом был Великий пожар, и полгорода стало пеплом. Ну да это случается время от времени. Тогдашний король, Эдоард V, выкупил все земли Верхнего города. Затем нанял зодчего Ариста Фиорента, и он отстроил королевский дворец заново. Разбили королевский парк. Построили казармы для Первой роты. Снесли старые стены, оставили только донжон и королевские покои. И замок стал дворцом, таким, какой он есть сейчас. Огромное здание со службами и покоями, Большой зал для балов и приемов. Места для слуг, пажей, оруженосцев, ну и канцелярия Короля, библиотека, да много всего.
   - А Верхний город? - Лиле стало любопытно.
   - А что с ним? - Джес улыбнулся. - Король раздал часть земель своим соратникам. И помог деньгами - общими были только план застройки и улицы. Остальное на усмотрение хозяев.
   Карета въехала на территорию дворца и Джес преобразился. Исчезла улыбка, расправились плечи, глаза стали холодными, выражение лица отстраненным. Лиля моргнула от неожиданности, так быстро это произошло. А Джес глядя на нее, хитро ухмыльнулся и задорно подмигнул. Лиля прыснула.
   - Что вы сейчас делаете?
   - Моя матушка Вас не учила? - Джес продолжал улыбаться.
   - Чему?
   - Держать лицо.
   - Я не часто бывала при дворе, чаще у Его величества и в казначействе. А при дворе мне не понравилось. Там все выглядят... неестественно. Кто-то весел, кто-то серьезен, а глаза как у вас сейчас были - холодные.
   - И моя матушка не стала Вас учить? - Теперь был удивлен Джес.
   - Почему? Не только Алисия, но и учительница манер тоже учила. Я пробовала, но... Не могу держаться долго.
   - Я знаете, что делаю? Вспоминаю редкостного зануду - сержанта Гарта Бачтама. Он у нас складом в полку заведует. Выпросить у него что-то сверх указанного невозможно. Даже мне "Выдавать что-либо свыше положенного по Установлению о службе в полках королевских" - ЗАПРЕЩЕНО. Так говорил его сиятельство маршал граф Иртон". И точка. И голос всегда тихий, без выражения. Даже не ругается никогда.
   - А почему Вы его все еще терпите?
   - А кто мне лучше, чем он обоз соберет, да и служит он в полку уже 35 лет. Вот так. А теперь жена моя, нас ждет королевский прием, и представление Вас ко двору, крепитесь. Вы и так самая большая новость последних месяцев. Теперь же к вам можно будет подойти и напроситься на прием.
   У ступенек парадного входа их ждал... Эрик. В том же ативернском наряде. Выглядел он непривычно, но после приема у... мужа вирманин в ативернском наряде уже не так поражал, как в первый раз. Но все равно Эрик напоминал обиженного пса обнаружившего, что на нем ошейник.
   - Дьерг!!! Зачем ты меня сюда вызвал, да еще в этом наряде? Я же в нем как пугало.
   Тут он увидел Лилю и, проглотив продолжение, фыркнул и поклонился.
   - Прошу простить Ваше сиятельство, за столь... Потом не выдержал. - Дьерг, какого Хегга ты меня сюда вытащил? Я у тебя и так себя как корова на ярмарке чувствовал. Все ходят, смотрят, вопросы задают.
   - Не кипятись Эрквиг. Я обещал представить тебя моему королю?
   - Меня? Представить? Конунгу?
   - Тебя представить конунгу Эдоарду.
   - Но я же...
   - Ты спас меня и наследника престола, его сына, так что возражения не принимаются. Идешь на шаг позади меня и не ворчать.
   Эрик только тяжело вздохнул. Лиля с трудом подавила смешок, вздох был ну очень тяжелым. Джес оглядел Эрика, кивнул чему-то своему, подмигнул Лиле и снова напустил на себя надменный вид. Они вошли в королевский дворец. После блуждания по коридорам мимо постов гвардии и не менее важно выглядящих дворцовых лакеев, а как они тоже на постах, вдруг благородным господам что-то понадобиться, поэтому они должны всегда быть рядом. Троица вышла к дверям Белого зала, где сегодня проходил королевский прием.
   Разряженный в пух и прах герольд, во всяком случае, под пуговицами, шитьем и украшениями нельзя было определить даже цвет ткани, из которой была сшита его одежда, увидев Джеса поклонился и кивком приказал лакеям открыть двери. Вошел и громко ударив жезлом в пол объявил:
   - Граф Иртон с супругой. Морской конунг - Эрик Эрквиг.
   Все взоры обратились к ним. Людей в зале было не так уж много. Около полусотни, дам и кавалеров примерно поровну. Все смотрели на них оценивающе. Лиля почувствовала себя на сцене под прицелом зрительного зала. Когда ловят каждый шаг, жест, слово. Рука Джеса накрыла ее руку.
   - Не переживайте так явно дорогая.
   - Я не переживаю.
   - Охотно верю, тогда попробуйте расслабить руку, а то вы оторвете мне рукав.
   - Что? - только теперь Лиля поняла, что вцепилась в рукав, так что побелели костяшки, хорошо хоть через кружево это почти не видно. - Простите.
   - Не за что вы моя жена, и я не дам вас в обиду этой напыщенной своре. Среди них есть приличные люди с ними я вас познакомлю, а остальные... Для остальных у меня есть небольшой сюрприз.
   - Какой сюрприз?
   - Всему свое время, моя Прекрасная Незнакомка, попытайтесь мне поверить. Я понимаю, что не заслужил, но при дворе я вырос, так что ничему не удивляйтесь и не бойтесь.
   - Я не боюсь! - Лиля была возмущенна, командует тут, муж...
   - Вот и прекрасно.
   Потом началось представление. Приветствие, поклон представление, комплименты, представление дамы, сопровождающей кавалера. Комплименты Джеса, представление Эрика, пара фраз ни о чем и все повторяется. Маршал Шорель подмигнул и сказал, что повезло Джесу, Рогге поздравил обоих и назвал их красивой парой. Винштейн поздравил Лилю. А затем более-менее значительные персоны закончились. Начались придворные. Граф, барон, граф, маркиз, герцог. И взгляды - любопытные, оценивающие, недовольные, ухмылки в уголках губ, слащавые комплименты, прикрывающие то ли презрение, то ли зависть. А чему они завидуют?
   Но вот появился Его Величество. В этот раз с тростью. По словам Тахира лечение шло успешно, но до выздоровления еще долго. Устроился в кресле перед столом для "клеток". Оглядел склонившихся придворных, милостиво кивнул:
   - Сегодня Мы желаем, чтобы его сиятельство граф Рогге составил нам партию в клетки.
   Высокий худой, граф Рогге поклонился и занял второе кресло. Лиле он напомнил строчку анекдота - истинный ариец. Светловолосый, "породистое" лицо твердый подбородок.
   - Граф Иртон, - продолжил Его величество, - будете Нам помогать.
   Джес поклонился и прошел к столу.
   - Что посоветуете граф?
   - Посоветую сходить вот так Ваше величество. Вы позволите представить Вам мою жену?
   Король ухмыльнулся.
   - Представляй.
   - Ваше величество, позвольте представить Вам мою жену - графиню Лилиан Мариэлу Элизабетту Иртон.
   Лиля сделала положенный по этикету поклон.
   - Встаньте графиня. Иртон, как посоветуешь Нам ходить?
   - Вот так Ваше величество, - Джес передвинул фигурку на доске.
   Король на несколько мгновений задумался.
   - Хорошо. Твоя очередь ходить Рогге. И без перехода продолжил. - Мой казначей вами доволен, графиня. Обещает, что ваше имя войдет в историю. Он слишком впечатлен, какой-то записью. Ваш муж уже был в Тарале?
   - Нет, Ваше величество.
   - Обязательно пригласите. Он, наверное, в любимый полк сбежал к своим скоморохам. Да? И здесь бы не появлялся так и жил бы в полку. Если бы не Вы. А Вы тоже хороши, сколько раз я напоминал, что Вы обязаны бывать при дворе?
   - Иртон, что ты думаешь, если Мы сходим так?
   - Хороший ход Ваше Величество. - Джес снова поклонился.
   - Да? Рогге, посмотрите на них. Стоят, головы опущены, раскаиваются, внимают своему королю, сейчас оба оправдываться начнут. Заняты они оба - он полком, она дочерью и мастерскими. Две капельки воды. Король засмеялся. - Хорошо, - его величество, посерьезнел, - пока вы оба в столице, будете присутствовать во дворце дважды в неделю, и без возражений.
   - Повинуюсь Ваше Величество.
   - Слушаюсь Ваше Величество.
   - Вот ведь, Рогге слышал? Даже интонации похожи, как будто их не во дворец приглашают, а в монастырь ссылают. И кто? Сам король. Его Величество откровенно веселился. - Как вы только раньше не поладили? Супруги.
   Лиля напряглась.
   - Мы довольны вашей службой граф, графиня. Можете быть свободны.
   - Ваше величество, могу я представить...
   - Ну, договаривай, повеселили Вы меня знатно сегодня.
   - Это мой побратим Эрик Эрквиг Ваше Величество. Морской конунг, он спас меня и принца Ричарда, в том бою.
   Эрик поклонился.
   - Достаточно Эрквиг. Говорят, вирмане никому не кланяются?
   - Вирмане чтят законы гостеприимства, Ваше Величество.
   - Что же Эрквиг, ты много кораблей взял на меч?
   - Много, Ваше величество.
   - А ативернские среди них были?
   - Бывали.
   - И не страшно, мне такое говорить?
   - Нет чести во вранье.
   - Ладно, Эрквиг, я знаю, что вирмане не любят "южан" и наших церемоний. Но ты доказал, что честен и достоин доверия. Ты помог женщине в беде и спас моего сына. Твое поведение достойно дворянина. А посему...
   Его величество махнул рукой и секретарь, стоящий за креслом короля, вложил ему в руку кожаный тубус с прикрепленной к нему золоченой королевской печатью
   - Я дарую тебе и всем кораблям под твоим началом право "свободной стоянки" в любом порту Ативерны. Ты можешь предъявить эту грамоту и просить любую помощь у наших чиновников, либо капитанов наших судов.
   - Благодарю конунг, но я не мог поступить по-другому. Боги не простили бы.
   - Рогге, что сегодня за день? Опять дерзят королю? Граф сдержано хмыкнул.
   Джес незаметно толкнул локтем Эрика. Тот поклонился.
   - Простите конунг, у нас принято платить добром за добро, а оставить без помощи на море никак невозможно, боги обидятся.
   - То есть, ты ничего не обычного не сделал?
   - Да конунг, любой на моем месте поступил бы так же.
   - На том месте был ты, Эрквиг и ты сделал, что сделал. Награда твоя, я сказал. И не спорь.
   Эрик, молча, склонил голову.
   - Вон с глаз моих все трое, хотя нет, до конца приема быть во дворце. А то знаю вас, сбежите, не успеешь оглянуться. Граф Шорель, Мы желаем услышать ваш совет.
  
   Лиля с Джесом и Эрик отошли от королевского стола.
   - Вот теперь Вы представлены как подобает оба. Брат, что на тебя нашло - королю возражать?
   - Да я же не сделал ничего.
   - Его величество счел тебя достойным награды, так что принял бы, поблагодарил и удалился. Как ты раньше у благородных служил?
   - Да я же не у королей, у графов только.
   - Ладно, я вас оставлю, мне тоже Шорель нужен. Вон там столик с напитками, подождите меня.
   Придворные собрались в несколько кружков, вокруг популярных персон. Кто-то переходил от группы к группе. Кто-то лениво тянул вино из кубка, женский смех, тихая, простая мелодия, которую играли королевские музыканты, кто-то входил, кто-то уходил. Поклоны, расшаркивания, тихий гул голосов, шорох ткани, шум шагов.
   К столу подошел неизвестный Лиле молодой аристократ. Он был высоким, смуглым, за своими черными кудрями он, судя по тому, что они были смазаны чем-то следил, в руках пришедший вертел склянку с какими-то духами. Духами он и так не пренебрег, одет был как попугай - кружева, пуговицы и шитье, покрывали всю одежду. Постриженная борода и серьга в ухе довершали образ.
   - Прекрасная графиня скучает? - щеголь открыл флакон с духами, щедро налил на платок и поднес его к носу. Лилю замутило от сильного запаха.
   - Прекрасная графиня не скучает.
   - Госпожа позвольте я его...
   - Не зачем Эрик. Этот господин уже уходит.
   - Ну почему Вы так холодны? Я готов на что угодно, чтобы заслужить ваш благосклонный взгляд. Или вы прелестница играете в вечную женскую игру маскируя согласие отказом?
   - Госпожа разреши... - Вирманин кипел от негодования.
   - Спокойнее Эрик, Его Величество будет недоволен, если ты обидишь его гостя, прямо во дворце.
   А щеголь продолжал распинаться, демонстративно не обращая внимания на Эрика.
   - Почему Вы так жестоки, я же прошу о такой малости, всего один поцелуй. Ваша красота совсем вскружила мне голову.
   - Да как Вы смеете? Наглец. Вам еще ни разу не отказывала женщина?
   Тут на руку Лили легла мужская рука, она непроизвольно вздрогнула, и уже готова была отвесить пощечину нахалу, но голос над ухом сладко произнес:
   - Вы не скучали моя дорогая?
   - Иртон, я ее первый заметил. Щеголь был зол.
   - Он тебе докучал моя дорогая, - голос был сладким как сироп, а улыбка у Джеса была, как у кота обнаружившего незакрытый кувшинчик сметаны.
   - Иртон, тебе нечего здесь делать.
   - Он просил у меня поцелуй ваше сиятельство, - Лиля решил подыграть ее голос был такой же сладкий.
   - Поцелуй? А ты куда смотрел? Это уже Эрику.
   - Госпожа попросила не сердить конунга, - не то я бы... вирманин тряхнул головой.
   - То есть ты Полес, просил поцелуй у дамы и оскорбил ее защитника?
   - Да какой он защитник, он просто грязный язычник, морской разбойник. - Щеголь ничего не понимал.
   Джес посмотрел на щеголя таким взглядом, который бывает у ученого, нашедшего новый вид насекомых, а при проверке оказалось, что это ошибка. Лиля чуть не прыснула, глядя на него. Затем он вытащил из-за пояса перчатку и почти без замаха, пару раз съездил щеголю по щекам. На них смотрели уже все присутствующее.
   - Ты домогался моей жены и оскорбил моего друга Полес. Завтра со шпагой жду тебя после утренней службы на пустыре за Старым рынком. Пойдемте дорогая, этот невежда вас более не побеспокоит. Эрквиг, ты идешь?
   На щеголя было страшно смотреть, из него как будто выпустили весь воздух, он побелел, побагровел, но справился с собой и прошипел что-то вроде:
   - Ты за это заплатишь Иртон
   - Я буду ждать тебя завтра на пустыре Полес.
   В молчании они прошли дворцовыми покоями, и вышли на крыльцо.
   - Эрквиг, я могу тебя попросить?
   - Да брат?
   - Ты отлично справился, со своей ролью, извини, что не предупредил тебя. Я за этим хитрецом давно охочусь. Он не пропускает ни одной красивой женщины, а про вас, дорогая он еще не знал, так как вернулся в столицу из имения только вчера. Его батюшка недавно скончался. Ты не дал бы ему оскорбить графиню, а я получил повод для дуэли, так что все довольны. Теперь я прошу тебя отправиться ко мне домой и передать моему дворецкому "Все получилось". Он знает что делать. А потом можешь снимать эту одежду и превращаться обратно в сурового вирманина.
   - Ты будешь с ним драться, Дьерг?
   - Буду брат, буду, наконец-то.
   - Тогда я в этом поучаствую, не возражаешь?
   - Твое право друг. Я буду рад. Я сейчас провожу графиню домой, и приеду к себе. Жди меня там.
   Когда карета графа Иртон проехала дворцовые ворота, Лиля решила заговорить:
   - Вы все это специально подстроили?
   - Я должен принести извинения, моя Прекрасная Незнакомка.
   - Это и был обещанный сюрприз?
   - Нет что вы, не мог же я счесть подобную гадость сюрпризом. - Джес скривился.
   - Чего вы не поделили с этим скользким типом, граф? - Лиля была раздражена.
   - Он увивался за моей сестрой, она ему отказала, затем за моей женой, она ему тоже отказала, еще до знакомства со мной. Полес решил, что я перешел ему дорогу. С тех пор он регулярно делает мне мелкие гадости. Я не мог его вызвать. Он был очень осторожен. Его величество не терпит дуэлей по глупым поводам. Так что мне оставалось лишь ждать. При виде красивой женщины он теряет голову. А еще считает себя неотразимым. Вот сегодня я дождался. Благодаря вам.
   - То есть я была наживкой? - Лиля раздражалась все больше.
   - Прошу меня простить, вы испугались?
   - Нет, но обещайте так более не делать, не предупредив меня.
   - Не буду, клянусь, никто более не посмеет вас обидеть, эта история уже завтра будет известна всему городу и вам достаточно будет просто назвать свое имя. Это происшествие защитит вас лучше любой охраны. Я не был к вам внимательным как должно, но я постараюсь исправиться. Вы обижены?
   - Да, могли бы, и посвятить меня в замысел.
   - Я не знал насколько вы хорошая актриса. Но я все время был рядом, вам ничего не угрожало.
   - Вы наглец граф. Сделали меня приманкой и наблюдали, что из этого получится.
   - Что мне сделать, чтобы заслужить прощение? - Джес смотрел вопросительно, хотите я встану на колени и буду молить о прощении? Целуя следы ваших ножек?
   - Граф вы невозможны. Лиля махнула рукой, - просто довезите меня до дома.
   Джес поймал ее за руку, поцеловал.
   - Да вы дрожите! Сейчас. - он быстро развязал завязки плаща, и накинул его ей на плечи. - Дайте руку.
   - Что Вы делаете, граф?
   - Просто пытаюсь вас согреть, у Вас легкое платье, а ночь сегодня холодная. Дайте руку.
   Джес взял ее руки в свои и начал их растирать, сначала пальцы, потом ладошки и запястья. Руки у него оказались сильными, сухими и теплыми. Лиля расслабилась, эти сильные руки давали чувство... защищенности, ее начало клонить в сон. И тут ее встряхнуло - "Дуэль!!!" Он завтра будет драться на дуэли.
   - Джес?
   - Да.
   - Вы же завтра деретесь?
   - Да.
   - И так спокойны?
   - А вы будете переживать за меня?
   - Не задавайте глупых вопросов, обязательно буду.
   - Значит, я буду острожен.
   - А если...
   - Ничего со мной не случится. Он фехтует хуже, и я еще не выполнил поручение короля.
   - Это, какое же?
   - Посетить Тараль.
   - Вы шутите?
   - Конечно, нет, воля Его величества закон для подданных.
   - Я вас спрашиваю о серьезных вещах, а вы шутите.
   - Если вы будете меня ждать, со мной ничего не случиться. А завтра, чтобы это доказать я приеду к вам в Тараль. Надо же мне узнать, чем вы занимались в мое отсутствие. И за что половина цехов Лавери хочет мою голову. Джес засмеялся.
   - Вы несносны граф.
   - А вы прекрасны, когда сердитесь, я заметил это еще в первую нашу встречу.
   Лиля собралась придумать достойный ответ, но ничего в голову не приходило. И тут карета остановилась. Джес помог ей выбраться и проводил до дверей.
   - Прошу простить меня дорогая жена. Но сегодня я вынужден откланяться.
   - Пообещайте хотя бы не подставляться по-глупому.
   - Обещаю, я приеду завтра, и вы скажите мне, понравился ли вам мой сюрприз, хорошо?
   - Да какой сюрприз?
   - До завтра, Лилиан.
   Джес улыбнулся, поцеловал ей руку и вышел.
   "А плащ так и не забрал". Подумала Лиля.
   Лиля поднялась к себе, открыла дверь и застыла на пороге. В комнате были корзины цветов - синих цветов. Фиалки, астры, дельфиниум и другие неизвестные ей цветы. Она добралась до кровати и обнаружила на столике записку.
  
   "Вы больше не любите розы, так что надеюсь, эти вам понравятся".
  
   Под запиской лежала брошь - синий цветок.
  
  
   До своего дома Джес добрался быстро. Встречал его Корис Треваль. Как всегда собранный и готовый ответить на любые вопросы.
   - Эрквиг здесь?
   - Да Ваше Сиятельство. Посланные вернулись, все готовы.
   - Хорошо Корис, можешь отправляться спать. Благодарю за службу.
   - Не за что господин граф, это моя обязанность.
   - Иди уже спать Корис, с Эриком я сам разберусь.
   - Доброй ночи ваше сиятельство, для лейра Эрквига приготовлена гостевая спальня.
   Джес кивнул и отправился в кабинет.
   Эрик судя по его взъерошенному виду ходил из угла в угол, и повернулся на звук открываемой двери.
   - Дьерг!!!
   - Тихо Эрквиг, присядь.
   - Вот объясни мне, почему какая-то сухопутная немочь считает, что раз я вирманин меня можно оскорблять?
   - Ну, вообще-то вы это заслужили. Сколько лет вы грабили побережье, а с появлением больших королевств перешли только на пиратство?
   - Если бы мы этого не делали, вы уже правили Вирмой.
   - Не кипятись, просто помни - ты вирманин. В глазах многих вы еще долго будете пиратами и разбойниками.
   - С каким удовольствием я бы с ним мечами позвенел.
   - Я думаю, завтра придется.
   - Твой друг решит наказать наглого вирманина?
   - Я подозреваю, он явится не один.
   - Но меч-то я не взял, только эту игрушку. Игрушкой был широкий сантиметров 40 (использую привычные меры длинны, т. к. не помню какие там.;) ) нож с односторонней заточкой и острым концом. Рукоять была искусно выполнена в виде головы ворона, а ножны богато украшены фигурками людей и животных.
   - И как ты с этим во дворец прошел? - Джес выглядел ошарашено.
   - Ты же сказал следовать за тобой и вопросов не задавать.
   - Дааа. - протянул Джес. - С такой игрушкой тебе наши шпаги не понадобятся.
   - Я к вашим прутикам вообще не привычен. Мне бы секиру или копье, вот это дело.
   - С секирой у нас поединков не бывает. Но, в общем, я понял, пошли со мной.
   Пройдя по коридору, Джес открыл дверь, и друзья попали в оружейную. Эрик был счастлив. Да и кто бы из мужчин не был? Оружия было много. 3 полных доспеха. Несколько кольчуг, шлемы и копья. Около десятка луков и полтора десятка арбалетов разных видов. А главное клинки - прямые мечи ативернцев, палаши и шпаги. Несколько искривленных ятаганов из Ханганата, пара огромных двуручников из Авестера. Несколько вирманских секир. Щиты - разбитые и целые. Глаза разбежались.
   - Рот прикрой, это оружие собирали несколько поколений графов Иртон.
   - Славное собрание. Эрик улыбался.
   - Вот это меч моего прадеда. Джес потянул из простых ножен в стойке меч-бастард прямой клинок, простая крестовина и обтянутая кожей рукоять, без украшений. Им можно было фехтовать и одной рукой и двумя, вот только... Меч был красив, красив той красотой законченных линий, когда ни убавить, ни прибавить. И Эрик им просто любовался.
   - Хорош.
   - Хорош, но теперь такие аристократия не носит. На лице вирманина была такая обида.
   - Да чего они понимают?
   - Сейчас. Джес вытащил из ножен длинный кавалерийский палаш и протянул его Эрику. - Вот это тебе должно подойти и наши драчуны ни слова не скажут. Джес ухмыльнулся.
   Эрик взял непривычное оружие - длинный клинок с заточкой с одной стороны, руку защищала специальная чашка, изнутри покрытая кожей. Палаш был тяжелым и с остро заточенным кончиком - способным колоть. Пару раз им взмахнул и оскаблился. - Подойдет.
   - Ну-ка попробуй меня достать. Джес вытащил из стойки еще один палаш и встал в позицию.
   Клинки скрестились, зазвенели, мужчины пришли в движение. И если Джес почти не трогался с места, делая короткие шаги, чаще закрываясь от ударов клинком, или просто поворачиваясь корпусом. Эрик наоборот атаковал широко и мощно. Привыкнув, что в бою его защищает хирд, он вообще мало обращал внимания на боковые атаки. Чем, в конце концов, Джес и воспользовался. Дождавшись, когда Эрик купится на его уловку и размахнувшись слишком широко, провалится вперед, Джес сделал шаг, обходя противника, справа и кончик палаша оказался в пальце от шеи Эрика.
   Вирманин шумно выдохнул и опустив руки выругался.
   - Хёггов хвост, Дьерг, но как?
   - Вот так брат, как-то вот так.
   - И что теперь делать?
   - Делать, а сделаем мы с тобой брат вот что...
   После объяснений Джеса Эрик повеселел, фыркнул и сказал.
   - Ты хитер как лиса Дьерг.
   - А при обычном поединке, я останусь без брата. Ты понял?
   - Да понял я все. Неуклюжий вирманский пират. Хе-хе. Не хотел бы я иметь тебя своим врагом Дьерг.
   - Мы с тобой уже вместе кровь проливали Эрик, а это сильнее любых клятв. Пошли-ка спать, завтра вставать чуть свет. Плохо только что переодеть тебя на завтра не во что. Таких медведей как ты, я даже в слугах не держу. Джес засмеялся.
   - Пошли спать.
   - Ножны не забудь, неуклюжий варвар.
   Эрик только хмыкнул.
  
   Новый день Лилиан Иртон начался с приказа разнести корзины с цветами по дому.
   А потом зарядка, умывание, молитва с пастором и навязчивая мысль - "Ехать или нет?"
   Как жена и врач она должна поехать?
   Но этот несносный... муж, Лиля засмеялась. Вот ведь кому сказать дома. Из-за нее дерутся на дуэли. Можно гордиться собой. Что она знает про дуэли?
   Дуэли бывают по самым незначительным поводам.
   Условия дуэли всегда обговаривают секунданты.
   Между собой дуэлянты обычно не разговаривают.
   Дерутся до первой крови, или пока один из драчунов не признает себя побежденным.
   Короли всегда запрещают дуэли, но знать это никогда не останавливает.
   Итак, Джес вчера заявил, что ему ничего не угрожает.
   Уместно ли ей, как его жене - явиться на дуэль?
   Или это идет в разрез с правилами приличия?
   Память Лилиан молчала. Она вообще-то молчала с момента ее выздоровления. Передав Але воспоминания Лилиан, себя больше никак не проявляла. Видимо, несчастная толстушка никому особенно не нужная - умерла окончательно. Лиле некогда было об этом задумываться. Но хвост Мальдонаи, почему? Почему она не поинтересовалась вчера, прилично или нет, даме присутствовать на дуэли?
   А уже завтрак, дуэль вот-вот начнется.
   И что делать? Рвануть к Старому рынку на поиски пустыря? Ждать здесь?
   Или отправиться в Тараль как и хотела?
   Вопросы, вопросы, вопросы без ответов.
   Вошел Лейф.
   - Госпожа мы готовы.
   - Едем в Тараль. В конце концов, муж ее хоть и заинтересовал, но особых чувств к нему у нее нет. И если она сегодня станет вдовой, так тому и быть. Он обещал навестить ее сегодня в Тарале? Вот пусть и навещает, а она будет изображать верную жену, и ждать мужа. Если этот наглец раненым сумеет добраться до Тараля она ему поможет. Но если его убьют? Что я Мири-то скажу? Эх! Самоуверенный мужлан. Вот пусть только его ранят. Залечу! Чтобы больше не заставлял ТАК волноваться. Вот пусть только даст себя ранить. С такими мыслями Лиля садилась на коня.
  
  
   Дуэли красивый ритуал, подчиненный писанным и неписанным правилам. Оружие, поединок, поведение противников. Все в них закреплено. Там на Земле. Здесь в этом странном мире эта эпоха только начиналась. Короли не любили дуэлей. "Они лишают Нас верных слуг". Заявил Карлус III прадед Эдоарда и повелел всех дуэлянтов отлучать от королевского двора. Ибо заповедал Альдонай: "Служите королю и стране, а не своей гордыне". А не можете? Отправляйтесь домой со свиньями дуэлировать. Глупцы королю не нужны.
   Спасало положение то, что дуэли еще не вошли "в моду". Еще не было ни кодекса, ни правил. Местные дворяне только привыкли к шпагам. И красота дуэли пока была не доступна. Эпоха рыцарских турниров уже закончилась, а эпоха дуэлей еще пока не началась. Да и карающая рука короля чувствовалась. Они не запрещали дуэли. Запретишь - тут же станет популярным развлечением. Они отлучали от двора. По сроку можно было понять отношение Его Величества к дуэли и дуэлянтам.
   А пока проснувшиеся Джес и Эрик направлялись в компании пятерых офицеров "скоморохов", к Старому рынку. Как сказал Джес: "На всякий случай". На пустыре когда-то были бойни, затем город разросся и их перенесли подальше, собирались что-то построить, но так и не выбрали - что же именно. Цех мясников ждал "настоящую цену". А желающих было не много. Поэтому пока пустырь использовался как место для дуэлей.
   Полес явился также не один, с ним было четверо дворян.
   Противники сдержанно кивнули друг другу.
   Один из сопровождающих Полеса засмеялся.
   - Смотрите господа, он с собой этого варвара притащил. Иртон зачем тебе этот вирманин? Он у тебя вместо собаки?
   Эрик зарычал.
   - Спокойно Эрквиг. Шевалье Готер будьте так любезны, скажите нашим противникам, что дуэль будет двойной. И лейр Эрквиг вызывает вон того господина не умеющего держать язык за зубами.
   Вирманин только мрачно усмехнулся, показав дырку на месте выбитого зуба. А Готер кивнул.
   Готер и один из приехавших с Полесом сошлись на середине относительно ровной площадки. Долго о чем-то говорили, приехавший с Полесом возражал, ушел к своим, посоветоваться, затем вернулся. В конце концов, переговоры закончились и Готер изложил условия.
   - Господин полковник сражается с Полесом, лейр Эрик с лейром Бетамом. Оружие только то, что есть при вас, или будет подобранно на поле. Дуэль продолжается до тех пор, пока один из противников не попросит пощады. Помогать другому запрещено. Они на этом особо настаивали, господин полковник.
   - Ничего, я думаю Эрквиг сможет за себя постоять. - Джес посмотрел на Эрика, тот кивнул.
   Противники сошлись, кивнули друг другу и дуэль началась.
   Джес не ожидал, что Полес начнет атаковать сразу, надеясь, а на что собственно он надеялся? Нет, уровень его владения шпагой улучшился. Но пока недостаточно. Он атаковал быстро и мощно стараясь вывести противника из равновесия и заставить его делать ошибки. Но Джес хорошо запомнил главный урок Фреда Корта. "Никогда не теряй головы, как только потеряешь голову, ты уже проиграл". И слова этого старого воина прожившего долгую жизнь остались в его памяти. А поэтому уйдем в защиту и посмотрим, на то, что придумает противник. А противник продолжал атаковать, но уже не так быстро и яростно. Джес усмехнулся, а если так. Дождавшись когда Полес начнет очередную атаку он сместился чуть в сторону, уходя от летящей в него шпаги и дагой распорол Полесу руку. А тот быстро развернувшись за Джесом шпагой чиркнул его по боку. Противники разорвали дистанцию. Джес клял себя за глупость. Не мог подождать, покрасоваться захотелось, дубина. А Полес отбросил дагу и попробовал атаковать снова. Вот только с раненой рукой, не до дуэлей. Его атаки постепенно слабели, а Джес был вынужден защищать свой порезанный бок, куда Полес продолжал направлять атаки.
   Но вот Полес кажется, выдохся и Джес в атаке сумел вторично ранить его в руку.
   - Хватит, признаешь себя побежденным? - Джес тяжело дышал.
   - Признаю, - это слово Полес скорее выплюнул, чем сказал.
   - Надеюсь, ты надолго запомнишь, Полес, что незнакомых тебе дам обижать не рекомендуется.
   - Мы еще встретимся Иртон.
   - С нетерпением буду ждать. И Джес зашагал к своим.
   Поединок Эрика складывался неудачно. Бетам сыпал шутками и оскорблениями, а вирманин рычал в ответ. Бетам был неплохим фехтовальщиком, и Эрик с трудом сдерживал его атаки. Сказывалось то, что палаш был непривычным для вирманина оружием. Чем Бетам и пользовался, нанося Эрику мелкие, но обидные порезы, которые еще и комментировал, в стиле: "Я научу собаку послушанию". Наконец ему удалось выбить палаш из рук вирманина, а тот отскочил к сложенной на траве одежде. И вытащил собственный плащ. Плащ вирманин тут же накрутил на руку, в другую взял свою "игрушку" и пошел на противника. Бетам наблюдал за ним с интересом. Эрик оказавшись в привычных условиях преобразился - он мягко двигался и стремительно атаковал. Попытки Бетама ранить вирманина в "незащищенную" руку провалились. Плащ, украшенный шитьем и галунами, вполне прилично сдерживал атаки даги. Наконец, вирманин посчитал, что сблизился достаточно и парой ударов обезоружил противника.
   - Значит я вирманская собака, южанин? Вот только хороший хозяин знает, что не стоит злить собственную собаку. Она становиться бешенной, а ты своего добился. Эрик поднял с земли шпагу и сломал ее на глазах хозяина.
   - Это тебе на память, южанин, - и тяжелый кулак вирманина отправил его в забытье. Эрик нашел палаш и отправился к Джесу.
   - И чего ты с ним так долго возился? Хотел бы я знать? - Джес ухмылялся.
   - Выносливый зараза и верткий. Пришлось повозиться. - Эрик ощерился, - он уже чувствовал себя победителем.
   - Посмотрите господа, во что он превратил мой подарок. - Джес показал на Эрика. Одежда у него и правда выглядела живописно - дыры и порезы в самых неожиданных местах, кружево оторвано, один рукав держится на честном слове. - Лучший костюм в Лавери как меня уверяли и на что похож?
   - И сам хорош. Да еще и зазевался, лишнюю дырку в шкуре получил. - Эрик заржал. А еще меня учил не подставляться.
   - Вот ведь язвительный вирманин...
   И тут послышался разбойничий свист, офицеры схватились за оружие, а на пустырь выехал сержант-"скоморох".
   - Господин полковник, учения первой разведывательной полусотни прошли успешно. Поймано шестеро подозрительных, один убит, при попытке захвата. Лейтенант шевалье Лорес получил легкое ранение в руку. Доложил сержант Ройт.
   - Это еще что за фокусы, сержант? Кто приказал без моего разрешения?
   - Так как только вчера ваш слуга приехал, господин лейтенант нас подняли и сюда отправили. Говорит, устрою вам олухи учения в городе.
   - И что дальше?
   - В городе оцепили пустырь этот и стали ждать. Те шестеро еще с вечера у нас, банда какая-то грабежами промышляла тут, мы ее тихо взяли. А вот последний он под утро пришел с арбалетом. На крышу забрался, его Варт углядел, они на соседней были, затаился и стал ждать. А утром по свету как вы проехали, мы и решили его взять тихо. Лейтенант сам пошел, да тот услышал, выстрелил, и бежать. Варт ему в ногу попал, а тот и упал с крыши в землю. Головой вперед значится, промашка вышла господин полковник.
   - Вот же ухари, сами напросились, теперь начну еще и по крышам гонять.
   Сержант тяжело вздохнул.
   - Ладно, лейтенанта ко мне домой везите, там докторус ждет, а этих городской страже сдайте, и труп тоже. Пусть без нас разбираются. Благодарю за службу.
   - Слушаю господин полковник. Я вам десяток в сопровождение выделю, на всякий случай. Джес только кивнул.
   - Дьерг, - Эрик был мрачен, - ты думаешь это он?
   - Мало ли что я думаю, у трупа не спросишь.
   - Так может его, того?
   - Вирманин, ты чего? Его величество, с вами договор недавно подписал, за эти художества, нас минимум на месяц от двора отлучат. А ты его тут зарезать предлагаешь? - И что, объявил его врагом, на поединок вызвал...
   - И отправит меня конунг в Стоунбаг, до конца дней.
   - Странные вы люди южане, нет бы врага добить сразу, они тянут чего-то.
   - Нельзя так, а вдруг это не он? Или не на меня?
   - И сколько у тебя еще врагов?
   - Я их не считаю брат, я считаю друзей.
  
   Дома у Джеса раненых осмотрел доктурус, перевязал раны и, получив плату ушел. Эрику нашли плащ и отправили в порт, на всякий случай Джес послал с ним десяток дружинников, а сам стал собираться в Тараль.
   Пока он ехал лесными дорогами, Джес пытался вспомнить, что же он слышал про Тараль. Замок был большим и старым. Когда-то в его стенах укрывалась вся округа. Но однажды род пресекся, и замок отошел короне. Короли не торопились отдавать ни замок, ни титул кому-либо. Замок был пуст и заброшен и теперь там командует его жена. Лилиан. Вот ведь когда он уезжал, больше года назад, все было просто и понятно, и как теперь все поменялось. Он ухаживает за собственной женой и не удивлен даже, ему нравится ее улыбка. А как на нее смотрит дочка. Как его жена смеется. Да скажи ему кто раньше, что она вообще умеет смеяться... Неисповедимы пути Альдоная. Джес улыбался, посмотрим, что она будет делать сегодня его жена. Брысь наваждение.
   Перед ними вырос Тараль.
   Мощные стены, большие башни, донжон с королевским стягом. Мрачный и тяжелый замок нависал над местностью. Он был построен на скале, к воротам вела единственная дорога. Вот только, почему кусты хотя бы не вырубили вкруг и кто тут комендант?
   Перед воротами его, наконец, остановили, пара вирман и его дружинник. После небольшого препирательства пропустили внутрь. Он был встречен еще одним мрачным вирманином.
   - Лейф? Не помню как дальше.
   - Эрквиг, господин граф.
   - Моя супруга здесь?
   - Да Ваше сиятельство, я сейчас же доложу о Вас.
   - Не стоит, лучше я сделаю ей сюрприз.
   - Как пожелаете? Бьерн вас проводит.
   Джес поднялся на второй этаж и кивнув вирманину, постучал в двери. Из-за дверей не раздалось ни звука, Джес постучал снова. Тишина. Он толкнул двери. Светлая комната, пара дверей. Большие, застекленные окна. Камин, у одной из стен шкафы с книгами и свитками. Стол, а за ним его жена, что-то увлеченно пишет. Так увлеченно, что даже не услышала, как он вошел.
   Джес кашлянул, жена продолжала писать, он кашлянул громче.
   - Лонс подожди, я сейчас, - ответила Лиля, не поднимая головы.
   Джес прошел к креслу стоящему перед столом и уселся в него, поморщившись. Раненый бок не давал спокойно двигаться.
   Только тут его жена обратила, наконец, внимание на то, что в кабинете еще кто-то есть. Непроизвольно вздрогнула и спросила.
   - Как вы вошли?
   - Здравствуйте, моя Прекрасная Незнакомка. Через дверь, я даже дважды стучал. Джес улыбнулся.
   - Почему вы меня так все время называете?
   - Потому что, встретив вас недавно, я вас совершенно не узнал, и до сих пор не могу поверить в то, что вы - моя жена.
   Такой поворот Лиле не понравился.
   - Хотите вина?
   - Вы же не пьете вино.
   - Это для гостей.
   - Ну, тогда с удовольствием выпью.
   Лиля прошла к одному из шкафов и принесла стеклянный графин с вином и два бокала. Налила вина и протянула бокал Джесу.
   Тот принял бокал и слегка поморщился.
   - Что с вами?
   - Пустяки, небольшая царапина.
   - Ага, и морщитесь вы от царапины, отдайте вино.
   - Вы мне угрожаете? Джес улыбнулся.
   - Я все-таки врач, и ваша жена раз вы ранены, надо вас осмотреть и перевязать.
   - Меня уже осмотрел докторус, очень известный, я даже какого-то кислого отвара напился.
   - Эти ваши докторусы недоучки, им бы только деньги получить. Пойдемте, а не то я вызову вирман и вас утащат насильно. Лиля все больше кипятилась.
   - Да ничего страшного не произошло.
   - Не произошло, а если бы этот хлыщ вас убил? Не любите меня, хоть о Миранде подумайте, что я ей скажу? Куда делся папа?
   - Все-все я понял, госпожа докторус. Признаю вашу правоту.
   - Я не докторус, я врач. - Лиля была зла.
   - Хорошо, я следую за вами моя Прекрасная Незнакомка.
  
   Лиля толкнула дверь, и они вошли в другую комнату. Тут было много света и белых поверхностей. Шкафы, стены, простыни на кровати и кушетке, даже подоконники - все было белым.
   - Раздевайтесь.
   - Как совсем? И вы уже готовы?
   - Не говорите глупостей, покажите, куда вас ранили. - Лиля возмущенно фыркнула.
   - Эх, а я уже думал. - Джес ухмылялся.
   - Ни чем вы не думали, раз позволили себя продырявить.
   - Ваша, правда, графиня признаю, поторопился.
   Лиля позвонила, вошедшей вирманке быстро приказала:
   - Тащи горячую воду и позови Скульд будете помогать.
   Джес только помалкивал.
   - Снимайте сапоги и хубон и присаживайтесь на кровать, муж мой.
   Джес выполнил требуемое и наблюдал за суетой. Две вирманки притащили мыло и воду и затем все трое, долго мыли руки. Потом женщины надели большие, белые фартуки, вытащенные из шкафа, и тщательно убрали волосы под косынки. Джеса заставили выпить какой-то бурый отвар.
   - Это для того, чтобы вы не так сильно чувствовали боль.
   Наконец с него стянули рубашку и убрали бинты.
   Жена фыркнула.
   - Говорил "Со мной ничего не случится. Я буду осторожен". Вот она ваша осторожность. Самоуверенный мужлан.
   - Я же уже извинился.
   - Лучше не позволяли, бы протыкать себя, всяким хлыщам
   Джес хотел возразить, но Лиля взмахом руки попросила его помолчать.
   - Скульд и что ты тут видишь?
   - Рана госпожа, наложили, хлеб с паутиной...
   - Ну и что дальше, ты продолжай, граф потерпит. Ведь, правда? Он мне беречься обещал. Вот пусть и терпит теперь.
   Джес только хмыкнул, чем еще сильнее смутил девушку.
   - Ну после того боя с пиратами, когда у вас госпожа уже сил не было, хлеб с паутиной наложили Олафу и Сидри. Олаф болел долго, а у Сидри все заросло быстро.
   - И что ты думаешь?
   - Ну, хлеб с паутиной не каждому помогает? Девушка отвечала неуверенно.
   - Предлагаешь на моем муже проверить, поможет или нет? Скульд покраснела, а Джес попытался что-то сказать.
   - Муж мой, - голос Лили стал мягким, - потерпите еще несколько мгновений, девушкам практика нужна. Так что делать будем?
   Скульд быстро повторила затверженный порядок действий. Джес только диву давался. Убрать, почистить, промыть, проверить, сшить края, наложить повязку.
   - Молодец, Хельги будешь помогать, если мы ошибемся, Скульд начинай чистить рану. И уже обычным голосом, обратилась к мужу. - Джес я прошу вас потерпеть, будет больно, но тут вы сами виноваты. И дождавшись кивка, сказала. - Начинаем девочки.
   Джесу было любопытно посмотреть, но нет ничего приятного, когда в тебе ковыряются, потому он отвернулся и сжал зубы. Было не очень больно, хотелось спать. Жена отдавала приказы своим помощницам, быстро и четко. Предупреждала его, что будет больнее. А он думал, что иметь в женах ученицу известного лекаря, это не так и плохо.
   А Лиля отогнала все лишние мысли. Как учили - разбить задачку на этапы, благо есть время и пациент терпеливый. Да еще и девушкам показать, как все это делается. Только так и появляется настоящий врач. И сама себе командовала - очистить рану, хорошо хоть неглубокая, зато болезненная и заживать будет долго. Вот и поделом ему - чуть глубже или ниже, и все. А так повезло. Пропороло мышцы, вся сила удара ушла на то чтобы прорезать одежду. Эх, где ты перекись водорода или йод? Теперь приходиться пользоваться травами и отварами той же крушиной. А как она еще поможет? Ладно. Будем наблюдать за пациентом. Так кажется все. Теперь шить.
   - Почти все граф, теперь осталось только зашить, сейчас будет больно. Скульди держи его. Хельги помогай.
   Лиля взяла протянутую Хельги иглу и поясняя девушке свои действия начала шить. Джес дернулся лишь в первый раз, а затем затих, только шипел сквозь зубы. Наконец все было закончено. Девушки под руководством жены его перевязали, сняли фартуки и косынки, притащили вино и вышли.
   - Вот теперь... Джес вы точно не умрете. Лиля налила вина и протянула ему бокал.
   - Мне показалось, что я уже был близок к этому, но из ваших рук, даже яд - награда.
   - Прекратите, это было необходимо, а иначе у вас началась бы, - Лиля запнулась, как сказать - заражение крови? - Лихорадка. И я бы осталась вдовой.
   - Ну не думаю, что это вас бы сильно огорчило.
   - А если бы огорчило?
   - Я был бы счастлив, знать, что вы помните обо мне.
   Лиля возмущенно фыркнула.
   - Скажите, а вы могли бы избежать этой раны?
   - Наверное, мог бы - она случайна, будь я внимательнее...
   - А дуэли? Ее вы могли бы избежать?
   - Вам не льстит, что из-за вас была дуэль?
   - Представьте, нет. Я предпочла бы не заниматься врачеванием, - Лиля чуть помедлила, - собственного мужа, по такому поводу.
   - То есть предлагаете мне избегать дуэлей? Вы первая дама, которая не рада тому, что из-за нее была дуэль. - Джес уже перестал удивляться суждениям и поступкам своей жены.
   - Я не могу вас просить об этом ведь так? Джес кивнул. - Я вас попрошу быть осмотрительнее, хорошо? Или я вас сама чем-нибудь проткну.
   - Хорошо моя Прекрасная Незнакомка, давайте закончим, на этом, я, конечно, люблю смотреть на то, как вы сердитесь, но придется воспринять вашу угрозу серьезно. - Джес улыбнулся. - Откуда у вас такие бокалы?
   Лиля выдохнула.
   - Их делают прямо здесь. Я бы вам все показала, но вам пока лучше не двигаться.
   - А вот это чепуха, пойдемте, я с удовольствием посмотрю, чем вы занимаетесь.
   - Вам нельзя.
   - Мне можно, я не рассыплюсь, вы же рядом. Да и отвар ваш пока действует. Если вы не согласитесь, я вас понесу. Джес встал и потянулся к одежде.
   - Хорошо, только медленно и если вам будет плохо, мы тут же прекращаем.
   - Повинуюсь, госпожа врач, - Джес собрался поклониться и зашипел.
   - Вот видите? - Лиля была возмущена.
   - Ничего со мной не случиться, порез неглубокий. Скоро все затянется. Идемте.
   Лиля только фыркнула, выражая неудовольствие, и вышла.
  
   Замок Джеса поразил. Во-первых, чистотой. Такое он видел редко. Во-вторых - окна, везде большие и застекленные. Видно, что их расширяли недавно и кое-где вели ремонт и строительство. Не во всем замке, он был большим, но в нескольких местах. Во дворе снесли несколько старых построек и возводили мастерскую для стеклодувов. Да не кто-нибудь, а сам мэтр Дертел - старшина цеха каменщиков.
   - Как вы его уговорили?
   - Его пригласил Лонс.
   - Кто такой этот ваш Лонс?
   - Лейр Лонс Авельс мой помощник, его схватили, продали в рабство, затем их захватили вирмане и он попал в Иртон. Он хотел заработать, вот так и стал моим помощником.
   - Вот как. - Джес был задумчив.
   - Именно так. - Лиля топнула ножкой, - Я еще не давала вам повода, сомневаться в моих словах.
   - Резонно, прошу прощения, ведите дальше.
   Кружевницы, стеклодувы, ювелиры, кузнецы, монахи. Все что-то спрашивали, почтительно называя его жену "Госпожа". Людей для такого замка было не много. Человек 150-200. В основном молодые, много детей. Вирмане, эввиры, вчерашние мальчишки и девчонки из бедных кварталов. Злые и голодное вчера. Сегодня им дали еду, крышу над головой и шанс. Шанс мальчишке подмастерью стать мастером, научиться ремеслу, стать чем-то большим и большинство вцепилось в этот шанс. И готово было пахать. Из их рук выходила. Джес долго не мог подобрать слова... красота. Стекло и металл, кружева и украшения, цвета и линии. Все виденное было необычно, красиво и очень дорого. А делали это фактически подростки, под управлением нескольких десятков взрослых. Вот из-за чего так бесятся цеха. А главное у всех у них горят глаза. Джес такие уже видел у мальчишек, которых жалея, иногда приводили в полк его сержанты. Они готовы были на все.
   Именно это и удивляло - его жена сумела сделать ТАКОЕ. Здесь за мрачными стенами, жила красота. Есть над, чем задуматься. И вот когда притихший от впечатлений Джес под руку с женой прогуливались по стене Тараля, их нашел Лейф.
   - Госпожа, голубь прилетел из поместья. Лонс тяжело ранен. Его везут туда.
   - А твои как? - Лиля побледнела.
   - Не знаю госпожа. - Лейф опустил голову.
   - Седлайте коней, мы возвращаемся.
  
   До поместья они мчались. Ну как мчались - настолько насколько возможно. Вирмане верхом смотрелись смешно. Нет на палубе драккара или на земле они были отличными бойцами. А вот верхом - вызывали усмешки. Настроение у всех было злым и подавленным. Неопределенность раздражала. Его жена кусала губы и понукала коня. Тот обиженно фыркал и косил глазом на хозяйку. "Что не так?" А Джес все больше мрачнел. Он ехал по этой дороге второй раз смотрел на нее и размышлял. Чем больше размышлял, тем меньше ему нравилось то, что он видел.
   Наконец, они добрались до поместья. Во дворе стояла телега и пара вирман в грязной и окровавленной одежде и кольчугах рядом. На телеге лежали тела - два прикрытых рогожами и еще двое раненных, судя по виду тяжело. Жена быстро скатилась с лошади и начала отдавать приказания. Бестолковое движение обрело смысл. Появившиеся вирманки быстро переложили раненных на плащи, и хмурые мужики осторожно внесли их в дом.
   Джес попробовал найти жену, но куда там. Служанки таскали кипяток, переодевали в белые балахоны мрачного старика-хангана и графиню. "Все потом". Вирмане без команды собирались во дворе. Их все более мрачнеющий вождь ходил вдоль крыльца.
   Джес поймал Лейса.
   - Капитан, какой Мальдонаи тут происходит?
   - Господин граф, это наши вирмане. Их кто-то пытался ограбить в порту.
   - И что они там делали?
   - Они купца дин-Тарима сопровождали, он попросил. У него охраны было немного, а товар дорогой.
   - Так, - протянул Джес, - и что вы собираетесь делать?
   - Вирмане будут мстить.
   - Кому?
   - Ну, обидчикам, обычай такой.
   - И как они их найти собираются? - Джес усмехался. А Лейс замолчал, размышляя.
   - Спросить местных надо может, кто видел чего.
   - В порту, вирманам кто-то что-то расскажет? - Сказать, что Джес удивился, это ничего не сказать.
   - И что делать ваше сиятельство?
   - Отправь половину вирман дозорами по дороге на Лавери. Усиленный патруль к Таралю. Пару секретов расположите на дороге к поместью.
   - Но зачем?
   - У тебя сейчас люди без дела и вирмане готовы бунтовать, как думаешь, что они натворят? А так пусть проветрятся и остынут. Тем более что в порту полно вирман.
   - Понял, господин граф, - Лейс подтянулся и повеселел.
   - Вот, отправь гонца к Эрквигу кого-нибудь из своих, кто по-сообразительнее, пусть подмогу пришлет, дворецкий пусть займет прислугу, а сам с Лейфом через четверть свечи чтобы были в библиотеке. Выполнять.
   Лейс коротко кивнул и вышел во двор из-за дверей послышались его короткие и четкие приказы. Вирмане заворчали, но все перекрыл командирский рык и ропот стих. Джес сунулся было к... медпункту, где его жена с ханганом помогали раненным, но два угрюмых охранника - вирманин и его дружинник - Фольке Арнет его дальше дверей не пустили "Госпожа не велела". Джес скривил губы в усмешке и отправился в библиотеку.
  
   Прождал он примерно полсвечи, но за это время он хотя бы успокоился. Наконец появились Лейс и Лейф. Джес наблюдавший в окно за суетой во дворе, повернулся к пришедшим.
   - Объясните мне господа, что у вас тут происходит?
   - Ваше сиятельство?
   - Мое сиятельство желает знать, какой Мальдонаи для, вы двое подвергаете такой опасности мою жену сколько раз за десятинку? Пять-шесть. Голос Джеса был холоден
   - Но...
   - Что, но Антрел, ты потомственный солдат, сколько лет служишь. Скажи мне сколько стоит один солнечный аварец?
   - Дорого.
   - Только из-за коня на вас могут напасть. А что вы делаете, чтобы этого избежать?
   - Местные охотники и крестьяне присматривают за дорогой. - буркнул Лейф.
   - И что это дает? Антрел я дам тебе сотню корон. Сколько времени тебе нужно для организации засады, не вмешивая своих людей?
   Лейс задумался и побелел.
   - Сутки, максимум двое.
   - И как ты это сделаешь?
   - Ну, нанять человек 15-20 в кабаках, желательно с арбалетами и луками. Предварительно проехать по дороге. Прикинуть место засады и время. Приготовить деревья, чтобы перекрыть дорогу. Пару человек оставить с лошадьми и для охраны. Пятерых выдвинуть вперед по дороге. Когда поедут завалить деревья, охрану перестрелять. Пятерка впереди перехватит тех кто выскочит, или останется жив. Лейс опустил голову.
   - Да мы им... - Вирманин не утерпел.
   - Что вы им? Вы за всадниками угонитесь? Или ваши кольчуги арбалетный болт удержат? Вирманин понурился. - Но никто, же не думал...
   - Так кто у вас тут еще за безопасность отвечает?
   - Лейр Тримейн.
   - Это еще кто такой? Джес был в бешенстве, он скорее не разговаривал, а выплевывал слова.
   - Королевский представитель ваша светлость.
   - Рука и око короля? - Джес выпустил воздух, сквозь сжатые зубы. - И где он?
   - Обещал появиться вечером с докладом, кто наших в порту порезал.
   - Так пока его нет, почему твои люди вождь оказались в порту?
   - Купец попросил.
   - И ты так просто отправил своих?
   - Раньше такого не было.
   - Не было, - передразнил Джес, - А теперь стало, на какую сумму он товар взял?
   Ответ Лейса вызвал такую реакцию, которой оба виновника не ждали.
   Джес орал минуты три, виртуозно и не повторяясь, помянул и Мальдонаю и всех ее предков, с хвостами, рогами и копытами и тех козлов и ослов, что она послала его жене в охрану. Вирманин попробовал возмутиться, но локоть Лейса чувствительно врезал ему под ребра и пока вирманин отдыхивался, Джес закончил.
   - То есть купцы возят по одной и той же дороге годовой доход хорошего поместья за раз или товары на такую же сумму, а вы чего ждете? Когда на эту дорогу соберутся разбойники с пол-Ативерны?
   Оба охранника стояли молча. А Джес продолжал бушевать.
   - Ну ладно вирманин, они больше на море воюют, мог не обратить на это внимания, но ты-то Лейс? Ведь ходил и сопровождал наши караваны? Ты куда смотришь?
   - Но лейр Ганц сказал, что проследит...
   - Как он проследит за тобой? Ты только что мне описал как устроить засаду?
   - Виноват, ваше сиятельство.
   - Вот мало мне было той истории в Иртоне, теперь вы выставляете меня идиотом. Вот что готовьтесь к переезду в Тараль. Я поговорю с графиней об этом, нечего ей изображать мишень. Вопрос с охраной мы решим сообща позже, когда я поговорю с этим вашим лейром Ганцем. Джес горько усмехнулся. - Когда вы стали так доверять королевскому шпиону?
   От продолжения разноса двух незадачливых охранников спасло появление Миранды.
   - Папа!!! Ты ко мне приехал? А у меня только уроки закончились, учительница манер не отпустила посмотреть, что там происходит, а потом мне сказали, что ты приехал. Это было выдано единым духом и налету. - А подарки привез, а где мама? А почему ты за мной никого не послал? Вошедшая за девочкой собака покосилась на Джеса без особого дружелюбия и улеглась у нерастопленного камина.
   - Здравствуйте моя леди, - Джес отвесил церемонный поклон. И пока Мири удивленно смотрела на папу, а потом выполняла непривычное для нее придворное приветствие, коротко махнул Лейсу и Лейфу. Когда за ними закрылась дверь, а удивленная Миранда пыталась сформулировать, что же ее смущает, папа задорно подмигнул и раскинул руки.
   - Папка, что ты такой серьезный?
   - Надо же было проверить, чему тебя там учили на уроках манер. Джес засмеялся, подхватывая дочку.
   - Она такая противная. Миранда смешно сморщила носик.
   - А расскажи мне про своих учителей. И не морщись, без ее уроков, как ты будешь вести себя при дворе - ходить по ногам незнакомым людям, хамить всем кто не понравиться? Мне придется везде ходить с тобой и много драться на дуэлях. Слушай, что она говорит, иногда словами можно уколоть гораздо серьезнее, чем кинжалом.
   - Ну, пап, это так скучно.
   - Знаю, Лисенок, знаю, но ты все равно ее слушай. Хорошо?
   - Хорошо, - девочка вздохнула, - но я про нее рассказывать не буду.
   - Расскажешь в следующий раз, расскажи про кого-нибудь еще.
   - Хорошо пап.
   После нескольких вопросов, разговор перешел на "лейра Лонса". Лейр появился случайно, "его маме вирмане подарили". Стал учителем, интересно рассказывал и много знал. Детей смешил и любил. Уроки у него Миранде нравились. А потом приехал этот противный барон и они с мамой его встречали. Шалости и проказы, задачки которые лейр подкидывал своим ученикам. Истории, которые он рассказывал. Тяжкий вздох.
   - А потом, меня увела Кальма. Я не испугалась, только потом, когда уже была у мамы на руках, девочка всхлипнула. - Но лейр Лонс пришел вместе со всеми и потом похвалил меня за то как я держалась. А я ничегошеньки не помню, представляешь?
   - Все уже закончилось девочка моя. Сейчас лейру плохо, но когда он выздоровеет, я обязательно поблагодарю его.
   - А что с ним? Он в последнее время был грустный и задумчивый.
   - На него напали грабители дочка, пока он в мет.. пункте. И мы ничего не узнаем, там стоит злая стража и никого не пускает.
   Мири засмеялась.
   - Мама говорит, что когда идет операсия никого пускать не надо, но раз они там с дедушкой Тахиром, то все будет хорошо.
   - Конечно, все будет хорошо, Лисенок.
   Тут раздался осторожный стук в дверь и вошел дворецкий.
   - Ваше сиятельство, не желаете ли отобедать?
   - А госпожа графиня?
   - Они еще не закончили, но госпожа графиня, если не успевает отобедать, обычно ест у себя или не ест совсем до ужина.
   - Моя прекрасная леди. - Джес поклонился, - Не окажите ли вы мне честь отобедать со мной?
   Мири, прыснула, затем вспомнила уроки, также присела в реверансе. И с серьезным лицом сказала:
   - Всегда рада быть парой такому кавалеру. В конце не выдержала и засмеялась.
   Джес кивнул и предложив дочери руку сказал:
   - Мы идем обедать.
  
   Операция или вернее операции шли плохо.
   Вирманин Укси Бородатый потерял много крови и получил несколько ранений одно из них в живот, как он еще не умер, от боли и кровопотери, Лиля не понимала. Скорее всего, чистые продукты и крепкое здоровье творят чудеса. А еще она так и не поняла, почему молодого безбородого парня, зовут бородатым, хотя у него роскошные усы. Но его раны были почищены двумя вирманками Уной и Эрной. Мелкие раны Тахир уже зашил, а с самой большой, несмотря на, страх она возилась сама. Что такое ранение в живот в таких условиях? Верная смерть. Но ее учили не сдаваться. Мама и отец, преподаватели - борись до конца. Сколько раз за это время она поблагодарила кузнецов за инструменты. Они стояли потраченных денег, но доктор, к сожалению, не волшебник. Лиля до последнего надеялась на чудо. Но усатый вирманин умер так и не приходя в сознание.
   Затем был Лонс. Он выглядел страшно. Кровь, синяки, переломы, ранения. Несмотря на страшный вид серьезных ран у него почти не было, а вот внутренних повреждений хватало. И без техники и лекарств. Хотелось плакать. Ведь ничего не понятно и умереть может. Ребра сломаны, левая рука тоже.
   Но как учили, эмоции вон!!! Разбить проблему на маленькие задачи и начали.
   Из комнаты, отданной под операционную они с Тахиром выбрались через три часа. Лонса они прооперировали и обработали раны, а затем решили дать снотворное. Пусть поспит хотя бы сегодня.
   - Лилиан-джан, благодарю тебя, за науку.
   - Тахир-джан, я же не смогла спасти...
   - Не корите себя.
   - Тахир...
   - Лилиан, лекарь не всесилен, запомните, многое в воле Звездной Кобылицы.
   - Но если бы мы смогли оказать помощь раньше, если бы я сумела найти нужные лекарства...
   - Не плачьте, вас люди ждут, Лилиан-джан. Вы не сможете спасти всех. Помните детей которых вы набрали для работы? А сколько их еще осталось на улицах города? Вы никогда не сможете помочь всем. Но тем, кому мы в силах помочь, помогать надо.
   - Почему всегда так тяжело, Тахир-джан?
   - Потому, что это жизнь госпожа, потому что это - жизнь. Вы сильнее меня, я поняв, что бессилен сбежал, а вы боролись до конца.
   Они помолчали.
   - Спасибо, Тахир-джан.
   - Вытирайте слезы и пойдем.
   В кресле напротив дверей сидел... муж и увидев выходящую Лилю встал и подхватил ее под руку.
   - Обопритесь на меня, ваша светлость, мы идем обедать.
   - Но...
   - Никаких но, все разговоры потом, я конечно зол, но это подождет.
   - И чем же вы недовольны муж мой?
   - Вами естественно. - Джес улыбнулся.
   - Почему?
   - Вы проявляете чрезмерную заботу о раненных, это хорошо, но не все это поймут.
   - Все меня не интересуют, это мои люди, и я должна была им помочь. Лиля решила пресечь подобные разговоры жестоко. - После смерти сына я поклялась, что не один мой человек не умрет просто так.
   - Я прошу прощения, что напомнил вам о таком, - Джес склонил голову, - но есть все-таки нужно.
   - Но я...
   - Нет.
   - Вы отказов не понимаете?
   - Нет, - Джес улыбался. - Сделайте мне приятное, перекусите, а то у нас с вами и вашими охранниками намечается серьезный разговор, если вы упадете в процессе разговора в голодный обморок, это будет выглядеть некрасиво.
   - Вы грубиян. - Лиля была возмущена.
   - Вот такой вы мне больше нравитесь. Прошу.
   Несмотря на протесты, есть пришлось, и Джес даже заставил ее выпить целый кубок вина.
   - Вот теперь мы можем поговорить.
   - И о чем вам так не терпится поговорить? Говорить совершенно не хотелось. Не хотелось, есть, не хотелось куда-то идти. Хотелось добраться до кровати, свернуться клубочком и плакать. Сегодня у нее на руках умер первый пациент.
   - О вашей безопасности моя Прекрасная Незнакомка.
   - Что вас в ней не устраивает? - Лиля отвечала вяло.
   - Меня? Меня не устраивает, что любой более-менее умный разбойничий атаман в состоянии вас убить.
   - Что? - Лиля взвилась с места.
   - Вот об этом я и хотел поговорить. - Джес был серьезен.
   Вошедший дворецкий с вопросом смотрел на графиню.
   - Что еще? - Лиля ответила более резко чем, собиралась, этот... муж бросивший хозяйку этого тела в глуши, говорит, что здесь под столицей ей угрожает какая-то опасность. Да опаснее чем в Иртоне, быть не может.
   - Лейр Тримейн, Ваша светлость, он в гостиной.
   - Проводите лейра в библиотеку. Через осьмушку свечи и пригласите туда же Лейфа и Лейса.
   Дворецкий, молча, поклонился и вышел.
   Лиля уже готова была разразиться тирадой. "И как это понимать?" Но Джес ее опередил.
   - Думаю, раз все эти люди отвечают за вашу охрану, их полезно будет собрать в одном месте и поговорить.
   Лиля проглотила возражения и кивнула. Прежде чем обвинять стоит его выслушать.
  
   Джес усадил жену в кресло, а сам стал за спинкой. Первым появился Тримейн, за ним Лейс и Лейф.
   После представления Тримейн начал рассказывать:
   - Почтенный дин-Тарим, закупив товар мастерских Тараля, попросил несколько человек сопровождать его. Он известный скупец и любит экономить. Госпожа графиня любезно согласилась, чтобы люди Лейфа проводили почтенного до пирса. Лейр Лонс вызвался быть провожатым. Ему нужно было сделать какие-то покупки в городе. Они проводили купца и уже возвращались обратно. В переулке Уключины на них напали - банда Кривого Гэла, 8 человек. Передних закололи сразу. Они прыгали сверху с балок под крышей. Третий ехал рядом с лейром Авельсом, он получил тяжелые ранения и...
   - Умер, прости, Лейф. - Лиля опять вспомнила это чувство бессилия, которое накатило на нее при операции.
   - Не за что, госпожа, вы всегда были добры к нам. - Вирманин склонил голову.
   - Лейр Авельс сумел из арбалета ранить самого Гэла, а из второго тяжело ранить еще одного. Затем лейр встал спиной к стене и продержался почти четверть свечи. Двух последних вирман оглушили, возможно, решили продать в рабство, в порту всегда есть галеры.
   Лейф зарычал.
   - Лейра Авельса хотели взять живьем, как требовал Гэл, но на его счастье, когда он уже свалился, неладное заметил патруль стражи, начинавший утренний обход. И банда успела только избить лейра и сбежала. Пока стража их ловила, пока установила, что это за люди. В общем, время было потеряно. Про случившееся мне рассказала одна женщина, которая живет рядом с тем местом.
   - Почему они напали? - Лиля была в бешенстве. По словам Ганца получалось, что вирман - морских разбойников, грозу пиратов и побережья порезали обычные городские оборванцы.
   - Возможно, они решили, что купец передаст лейру деньги, или слышали разговор о том, что он собирался заехать в лавку после. Теперь уже и не спросишь.
   - Что произошло? - спросила Лиля.
   - После стычки на банду Гэла напала другая банда - Питера Одноглазого. Эти крысы враждуют давно, а после того как лейр Авельс фактически их ополовинил, они решили попытать счастья. Я их нашел, точнее то, что от них осталось. Спрашивать не с кого они уже мертвы, госпожа. Остались мелкие сошки, а главари и их помощники убиты.
   - И кто виновен не известно? Может, это было не случайно? - Ничего не понятно, это было случайностью, или же нападение было запланировано.
   - Я буду искать, госпожа графиня, но пока не могу ничего сказать.
   - Спасибо лейр Тримейн.
   - А теперь господа, что вы все собираетесь делать, в связи с тем, что жизни графини угрожает опасность? - спросил молчавший до этого Джес.
   - Какая опасность угрожает графине? - Ганц был явно встревожен.
   - Лейс объясни всем, будь любезен, как скоро и просто организовать засаду на дороге в Тараль.
   - Это не возможно, мы следим за дорогой. - вскинулась Лиля.
   - Давайте выслушаем Антрела, дорогая.
   После рассказа Лейса установилась тишина. Про то, что напасть могут на обоз с товарами думали, а вот про то, что напасть могут на графиню, просто из-за лошади. Это не укладывалось у Лили в голове. Для нее Лидарх был другом, и его цена не имела значения, она вообще не сознавала, что Лидарх - ценное имущество. Точнее она это сознавала, но отстраненно. Ну стоит и стоит. И тут она поняла - ее могли убить, просто так, стрелой из кустов, а все "меры безопасности" предпринятые ее охраной, ничем бы не помогли. Ее могли убить опять. А разговор продолжался.
   - Сколько приемлемых мест для засады на дороге в Тараль, Лейс? - спросил Джес
   - Четыре, Ваше сиятельство.
   - Пять, - влез Лейф.
   - Пятое это у поворота?
   Вирманин кивнул.
   - Там неудобно.
   - Но можно.
   - Ну, если подумать...
   - И как часто вы их проверяете, - Джес дождался паузы.
   - Один раз в три дня, но обычно реже. - Вирманин тяжело вздохнул.
   - Лейр Тримейн, вы сможете предотвратить такое покушение, которое описал Лейс Антрел?
   - Нет, Ваше сиятельство.
   - А, может предсказать?
   - Конечно, нет.
   - И Вы считаете, что моей жене не угрожает опасность?
   - Угрожает Ваше сиятельство.
   - И что посоветуете?
   - Если Ваше сиятельство не возражает, Ее сиятельство может переехать в Тараль.
   - Спасибо.
   - Через пару недель подойдет шестой пехотный Савернийский полк с летних квартир и про это можно будет забыть.
   - Забыть? Может вообще забыть про охрану? - Джес вспылил. - Сколько стоит обычная поставка из Тараля? А Лидарх? Думаете, на них не будет охотников?
   - Прошу простить Ваше сиятельство, глупость сказал.
   - Лейс, Лейф? Есть возражения?
   - Нет.
   - Вот и хорошо. Через три дня я найму человек 30 из ветеранов королевской армии, они будут проверять дорогу. Графиня у вас же есть торговый дом? Можем мы это оформить как торговую стражу? Лиля, подумав, кивнула. - И если понадобиться они будут сопровождать купцов.
   - Лейс вспомни Мальдоная тебя забери, как ходят торговые караваны. Дозоры, построение, проверяйте подозрительные места. Вот скажи мне какого вы сегодня всей толпой ехали?
   - Виноват господин граф.
   - Ладно, пока не было ничего страшного, но на будущее - думайте как разбойники. Это вам поможет. Но чтобы больше такого не повторялось. Это ясно?
   - Да господин граф.
   - Лейр Тримейн я вас более не задерживаю. - Джес кивнул. - мы будем ждать результатов вашего расследования.
   - Ваши сиятельства, - Тримейн поклонился, - позвольте удалится.
  
   - Вот так моя супруга, - Джес горько хмыкнул. - Вы опять в опасности и по моей вине.
   - Почему вы приказывали моим людям? - Лиля была рассержена.
   - Ну, вообще-то это мои люди. По закону. - Джес усмехнулся. - Хотя конечно это ваши люди. Если бы я попросил что-то другое, а не защиту любимой госпожи, не стали бы они меня слушать.
   Пока он это говорил, Лиля напомнила себе, что мир тут совсем другой.
   - Но почему вирман убили так быстро? Из-за внезапности?
   - Да причем тут внезапность? Вирмане хорошие бойцы, на палубе или твердой земле. А в городе нужны, такие как ваш лейр Тримейн. Хитрые и всегда готовые ударить. Тут вирмане пасуют, они слишком прямолинейны. Вот от стрелы прикрыть своим телом это они могут. А так...
   - А Лейса за что вы ругали? Вопросы помогали отвлечься от навязчивых мыслей.
   - Он сбил всех в толпу. Без дозоров и разъездов. Такую толпу легко уничтожить. А ваш Лидарх стоит риска.
   - Думаете?
   - Уверен, моя Прекрасная Незнакомка.
   - И меня могут убить, вот так легко?
   - Ну, нелегко, ваша охрана совсем не так плоха.
   - А почему вы отпустили меня в Тараль?
   - Вы мне нравитесь, вы моя жена, вы стали матерью моей дочке - этого мало?
   - Я думала, что вы будете настаивать на том, чтобы я жила у вас.
   - Было бы замечательно, но куда я такую толпу девать буду? - Джес засмеялся. И я помню свое обещание не торопиться.
   - Спасибо вам Джес. Лиля выдохнула со всхлипом. - Я думала, что все закончилось и теперь на меня никто охотиться не будет.
   Джес налил воды в красивый стеклянный бокал.
   - Выпейте и успокойтесь, с вами ничего не случиться я обещаю. Я был плохим мужем, но постараюсь исправиться.
   Лиля выпила воды.
   - Почему так?
   - Почему что? - Джес поймал ее руку в свои и удержал.
   - Почему я нигде не могу найти покоя. Сидела бы в Иртоне, крестьянами бы командовала и горя не знала.
   - Это наш долг дорогая жена - служить своему королю и стране. Выполнять его повеления. Защищать свою семью.
   - И поэтому вы позволили себя ранить?
   - Так бывает, моя Прекрасная Незнакомка, в следующий раз буду умнее.
   - Вы будете драться снова?
   - Конечно, я же солдат. Мое дело приказы выполнять. И защищать королевство. Все будет хорошо.
   - Запрете меня в замке?
   - А вы будете спускать свои косы, чтобы я мог забраться к вам?
   Лиля засмеялась.
   - У меня не такие длинные косы.
   - Боюсь, таких не было ни у кого, только в сказках.
   - А вы верите в сказки?
   - После встречи с вами да. - Джес поцеловал ей руку.
   Лиля удивилась.
   - Считаете, я из сказки?
   - Я мог бы так подумать, после того как вы меня одурачили, или околдовали.
   - Вы невозможны.
   - Зато вы уже улыбаетесь. Не думайте о плохом. У вас достаточно охраны, пообещайте мне их слушать и не рисковать понапрасну. Обещаете?
   - Обещаю.
   - Ну, тогда мне пора откланяться.
   - Вы должны явиться завтра.
   - Вы еще не успеете по мне соскучиться.
   - Я имела в виду вашу рану.
   - Жестокая, мое сердце разбито. - Джес снова поцеловал руку, - удаляюсь горевать к себе.
   - Я буду ждать вас завтра, Джес, на осмотр.
   - Я буду считать часы до нашей встречи.
  
   Окончательно успокоиться Лиля смогла только в спальне, обняв Миранду. Ее могли убить так просто и пока ей везло. Просто невозможно везло. А Джеса ждало дома короткое письмо из королевской канцелярии. Стандартный запрет появляться при дворе в течении полугода. Внизу королевской рукой было дописано "Не больше месяца, мошенник". Джес усмехнулся и сложил письмо.
  
   Утро графа Иртона началось плохо. Вчерашняя рана, полученная на дуэли по собственной глупости, болела и дергала. Настроения это никак не улучшало. Поэтому граф шипел и ругался, одеваясь. Затем наскоро перекусил, и, написав два коротких письма, отправился к жене.
   А утро графини Лилиан началось как обычно - чмокнуть Миранду, умыться, сделать зарядку, потрепать собаку, поинтересоваться, а как там Лонс? Получить в ответ - "Пока еще спит". И на службу к пастеру Воплеру.
   Утренние молитвы и чтение Книги Света, потом пастер рассказывал о прочитанном и благословлял своих прихожан. Лиля уже собралась уйти, но тут пастер ее остановил.
   - Дитя Света...
   Ее некрещеную и неверующую такое обращение на первых порах удивляло и нервировало. Но со временем она привыкла.
   - Дитя Света, я вижу ты в смятении? Пастер неслышно подошел к ней.
   - Я не совсем, вас понимаю.
   - У вас вчера умер вирманин, дочь моя, мне кажется, вы еще не совсем очерствели, чтобы ничего не чувствовать? Или забыть об этом?
   Лиля вскинулась.
   - Да как вы могли подумать о таком?
   - Вот узнаю графиню Иртон, всегда готовую вести за собой. - Пастер грустно улыбнулся. - Давайте, помолимся?
   - Зачем? Мы же только что молились. Некоторые вещи Лиля так и не могла объяснить самой себе. Вот, к примеру, все местные абсолютно искренне считали, что местный вариант ада существует. И даже половина пиратов, попросила перед отправкой в Альтвер пастора, чтобы исповедаться в грехах. Чем им могло помочь подобное, Лиля не понимала. И сейчас попыталась скрыть свое непонимание.
   - Мы читаем молитвы каждый день, дитя Света, и не замечаем, как они превращаются в обычный ритуал. Мы повторяем слова, не задумываясь об их смысле. Мы делаем это, не открывая своего сердца. Не отбрасывая суетных помыслов. Торопимся жить здесь на земле, забываем, что там за гранью, нас ждет за это расплата. Понимаете Лилиан? Разве вы не увлеклись земными делами и заботами в ущерб своей душе. И теперь Альдонай в милости своей послал вам это испытание. Он напоминает вам, что необходимо заботиться, не только о земном, но и о душе своей не забывать. А ведь там за гранью, нас ждет расплата за наши поступки.
   Вот эта почва для Лили была зыбкой. Можно прочитать Книгу Света, житья святых и требники. Можно выучить молитвы, но спорить со священниками, которые книгу помнят наизусть? А службы ведут по памяти? Увольте.
   - Давайте помолимся пастер.
   - Давайте Лилиан, только не так, как вы обычно это делаете. Не просто повторяйте слова молитвы. Почувствуйте ее сердцем. Откройте свое сердце Пресветлому. Расскажите ему о вашей боли и потерях, страхах и надеждах. И да снизойдет на вас его исцеляющий свет. У вас на руках вчера умер человек, это горько, это страшно, и вы старались до конца, я это знаю. Но дело в том, что вы не всемогущи, а потеря близких и родных это страшно и тяжело. Я сам потерял жену и дочь. Как я молился, а все напрасно. Как эта боль жгла меня изнутри. А потом появились вы и указали мне новую дорогу. Я почувствовал себя нужным. Так и вы откройте свое сердце свету, и Альдонай пошлет утешение. Это не вернет потерю. Но это успокоит тебя. А потом Альдонай укажет тебе новую дорогу. Жизнь ведь еще не кончилась и на той дороге тебя встретят еще и радости и горести.
   Сказать, что Лиля полностью поняла чего хотел от нее Воплер было нельзя. Она послушно опустилась на колени, и начала повторять за ним слова молитвы, которая называлась "Об облегчении боли душевной". Чтобы не делать этого торопливо и механически, Лиля начала вдумываться в слова. Они были просты и бесхитростны. И она постепенно увлеклась, пытаясь понять, чего же хотел автор этих строк.
   Воплер оценил ее задумчивость и не отвлекал. Наконец, Лиля встрепенулась и посмотрела на него.
   - Ну вот, дитя света, ты поняла, о чем я говорил?
   - Кажется да, пастер.
   - Альдонай дает утешение страждущим, просто надо попросить его об этом. Он пошлет тебе свой свет и изгонит мрак Мальдонаи. За ночью приходит новый рассвет, помни об этом.
   - Но ведь тот вирманин умер? Разве Альдонай должен так поступать?
   - Может быть, Пресветлый таким образом спас его душу. А может это знак посланный только тебе? Чтобы ты задумалась. Мы не всегда можем постичь его замысел.
   - О чем задуматься, пастер?
   - О том, что тебя гложет, возможно?
   - Спасибо вам, пастер. Я подумаю.
   - Иди с миром, дитя света. И да пребудет с тобой свет Альдоная.
  
   После завтрака в столовую влетела Скульд с возгласом:
   - Госпожа, он очнулся!
   Лиля быстро поднялась и отправилась в комнату, где лежал раненный Лонс.
   Выглядел раненый как обычно после операции - глаза мутные, рассеянный взгляд, правая рука, сломанная в двух местах - жестко зафиксирована. Лицо в синяках и порезах. Все остальное было укрыто легким одеялом.
   - Госпожа...
   - Лежи спокойно, ты жив и если все сложится хорошо, выздоровеешь.
   - Госпожа, я должен...
   - Ничего ты не должен, главное выживи.
   - Зачем?
   - Что, зачем? - Лиля начинала сердиться.
   - Я должен объяснить. - Голос Лонса был слаб и глух. Он облизнул губы. - Из-за меня погибли люди, ведь так? И я в этом виноват.
   - Вот если умрешь, тогда точно будешь виноват. Кто еще будет рассказывать обычной женщине простые вещи.
   - Не смешите, у вас есть муж, он вас защитит. И вы совсем не обычная женщина.
   - Муж? С мужем еще ничего не понятно.
   - Я должен рассказать, госпожа. Прошу меня выслушать.
   - Лонс, ты очень настырен, знаешь это?
   Мужчина слабо улыбнулся.
   - За это меня не очень любят как вашего секретаря.
   - Кто?
   - Просители, и покупатели, и те кто просто желает вашего общества.
   - Ладно, тебя не остановить, рассказывай. Но потом спать и выздоравливать. Я уже потеряла одного пациента и тебя я никому не отдам.
   - Кто-нибудь выжил? Лонс был удивлен.
   - Да двое, третий был ранен и умер, я не смогла ему помочь.
   - Хвала Альдонаю! Я думал, они убили всех, из-за моей глупости.
   - О чем ты Лонс?
   - Госпожа вы помните, я рассказывал, вам про то, что женат и на ком?
   - Помню, конечно, я обещала тебе помочь.
   - Помочь? - Лонс горько хмыкнул. - Как вы сможете мне помочь, госпожа?
   - Ну... пока не знаю. Лиля была озадачена.
   - Вот и я не знаю госпожа. Ведь когда я ее увидел, она была маленьким воробушком. Замок Дорн в глуши. Рассохшиеся двери, дырявые ставни, холодные комнаты. Ремонта там не было, давно в общем. Старая мебель, текущая крыша в одном из крыльев, дымящие камины. Баронесса Толван следила только за внешним видом, благочестием и здоровьем. Патер Фельми доживал свой век при замковой часовне. Шевалье Мелон интересовался только баронессой и тем, чтобы никто не сбежал.
   Лонс выдохся и облизал губы.
   - Ну и я приехал. Эти девчонки жили сами по себе. Младшие все вместе, только две старшие имели свои комнаты. У них - принцесс даже служанок не было. Их жалела только кухарка. А я... Я был глупцом, мне было их жалко, я дарил им цветы, гулял, смешил, учил. Они даже этого не видели. Понимаете? Они были не нужны отцу - напоминали о его ошибках. Только десяток книг и собственные мысли. А потом они повзрослели. Лонс замолчал, и Лиля не решилась прервать его молчание.
   - И начали воевать за мое внимание. Сначала это было смешно и забавно. А потом грустно и жестоко. А я не заметил, как влюбился. Сначала думал, что это будет игра, чтобы успокоить младших, а потом понял, что игра завела меня куда-то далеко. И я уже не смотрю на это как на игру. Я влюбился. Влюбился как дурак. О чем я думал? Наверное, я ни о чем не думал. А она, она впервые поняла, что кому-то нужна и платила мне такой нежностью. Мальдоная!!!
   Я не мог сказать ей нет. Потом мы поженились и мечтали сбежать. А сейчас моя девочка здесь. Она принцесса, вокруг нее стража и фрейлины. Два короля, принц и двор. И где-то там я. А вы госпожа собираетесь мне помочь. Как? Устроите побег? И что с нами сделают, когда поймают. А искать нас будут долго и упорно. Это если она еще меня помнит.
   - Думаешь, уже забыла?
   - Она молодая и красивая, а я... был страницей в ее жизни, она считает, что я умер. Пусть так и остается. Пусть моей девочке чуть-чуть повезет. Пусть она будет счастлива.
   - Лонс...
   - Дослушайте, госпожа. Она слишком высоко от меня. А если даже вы мне поможете, то и сами пострадаете. А принца вы видели, он ее не обидит и защитит. Не то что я.
   - Лонс ты и, правда, все решил?
   - Да госпожа. Пусть все останется как есть. Я не буду ее искать.
   - Но почему ты вчера в городе оказался?
   Лонс закашлялся. Лиля помогла ему выпить воды.
   - Я виноват, хотел ее увидеть. Узнал, в какой храм она ходит и решил, хоть одним глазком посмотреть на нее. Хотя бы издали. Но... задумался и свернул не там. А когда очнулся - передних уже убивали. Я не смог защититься от какого-то отребья, так как же я бы защищал мою девочку от королей?
   - Лонс, не смей рассыпаться. Ты один из немногих кому я могу доверять. Соберись! Мы еще поборемся.
   - Благодарю, госпожа. Даже после такого вы все еще в меня верите. Горькая усмешка, так и не сходила с его лица.
   - Ты мне очень помог Лонс, я считаю тебя своим другом и помощником. Терять друзей тяжело. Если ты принял такое решение, я тебя поддержу. Как ты всегда поддерживал меня.
   Лиля взяла его за руку и пожала.
   - А теперь отдыхай, я сейчас велю напоить тебя бульоном и отваром из трав, ты уснешь, и не вздумай мне умирать. Ты еще выкарабкаешься и сможешь начать жизнь заново.
   - Спасибо госпожа.
   В этот момент открылась дверь, и на пороге появился муж. Он решил сделать сюрприз и явиться без доклада - внезапно. Вот и явился. Увиденная им картина ему однозначно понравилась. Жена сидела рядом с кроватью чужого мужчины, держа его за руку. И что-то с грустной улыбкой ему говорила.
   - Доброе утро, Ваше сиятельство, могу я с вами поговорить?
   Лиля неспешно поднялась.
   - Доброе утро, муж мой, вы сегодня рано и без предупреждения.
   - А вы бы предпочли, чтобы я предупреждал вас перед посещением.
   - Предупреждать меня? Вы же мой муж, - Лиля улыбнулась. - Вы можете явиться в любое время, когда пожелаете.
   - Значит, я приехал не зря?
   - Конечно, Лонс - это мой муж граф Джериссон Иртон. Граф это мой помощник - шевалье Лонс Авельс.
   - Рад знакомству, - проворчал Джес.
   - Простите господин граф, что не могу приветствовать вас как положено.
   - Пойдемте Джес. Лонс, я пришлю сиделку, поправляйтесь.
   Выйдя из комнаты, Джес спросил только одно:
   - Где мы можем поговорить?
   - Пойдемте в мой кабинет.
   Граф сдержал возглас удивления.
   Кабинет был непохож, ни на что. Несколько столов с непонятными штуками, стол с письменными принадлежностями. Кругом стекло, трубки, чашки, порошки, травы. Листы непонятного материала с записями. Рисунки, шкафы с книгами и свитками. Несколько цветов в горшках. Зеркало удивительно большое и чистое в красивой серебренной оправе. Уже привычные огромные окна и красивые темно-зеленые шторы с золотым шитьем, вместо более привычных наборных рам и ставен. Жена привычно прошла к столу, потом передумала и подошла к одному из шкафов. Достала из него несколько баночек и горшков и перенесла все это к маленькому столику рядом с кушеткой.
   - Присаживайтесь граф и раздевайтесь, осмотрим вашу рану.
   Джес покорно прошел к кушетке, разделся и молча, наблюдал. Жена же принялась аккуратно снимать бинты, потом осмотрела рану.
   - Сильно болит?
   - Терпимо. Джес поморщился.
   - Врете ведь. Ладно, этому мы поможем, но обязательно приезжайте завтра. Для проверки. Заживает хорошо, и воспаления нет, но следить надо.
   Потом она аккуратно намазала рану какой-то прохладной мазью и дала ему выпить горький отвар.
   - Не хотите ли вы меня отравить?
   - Не вы ли недавно говорили, что из моих рук даже яд примете как награду?
   - Тогда я не знал про лейра Лонса. - насупился Джес.
   - А что не так с лейром Лонсом? - Лиля выгула бровь, сам жест ей очень нравился.
   - Мне кажется или вы и правда оказываете ему какое-то особое покровительство?
   - Какое еще покровительство?
   - Ну а как? Собственноручно лечили, а теперь ухаживаете, держите за руку, ободряете? - Джес старался сдерживаться и его голос звучал спокойно.
   - Ну, кроме меня, никто не смог бы ассистировать Тахиру дин-Дашшару. - Что такого страшного Джес нашел в работе врача, - думала Лиля
   - Хорошо, а потом? - Джес начал потихоньку заводиться.
   - Что потом? Лиля все еще не понимала, что его так взбесило.
   - Вот сегодня я же сам видел, что вы любезничали с этим человеком.
   - Я любезничала? - Лиля опешила.
   - Ну, не я же. - Сказано было с холодной усмешкой.
   - Я пришла узнать как его состояние. Это обычно делает доктор. - сказано было нарочно ровным голосом.
   - И для этого нужно было держать его за руку. - Хотя Джес внутренне кипел, но старался себя контролировать.
   - Граф, да вы ревнуете? - вот теперь она начала сердиться.
   - Я вас, ревную? Да. Вы моя жена и не следует вам, держаться за руки с кем попало.
   - Ах, с кем попало? Этот человек, не раз мне помог и спас жизнь вашей дочери.
   - И чем же он мог вам помочь? - Джес готов был орать, но пока еще с трудом сдерживался.
   - Он защитил меня тогда, когда вас не было рядом. - Лиля выкрикнула это со злостью.
   - То есть он занял мое место?
   - Какое еще место, вас не было сколько? Год или больше, он был одним из немногих, кто помог мне в трудную минуту.
   - Так он еще был и не один?
   - Что? Да как вы посмели даже подумать, о таком? Я никогда не давала вам повода, и в отличии от вас всегда сохраняла верность данным обетам. Подите вон граф!!!
   Джес выпустил воздух сквозь сжатые зубы и поклонившись вышел. А Лиля подошла к столу, долго бездумно смотрела на стеклянный бокал в форме цветка, затем схватила его и швырнула в стену. Тут же раздался осторожный стук в дверь. Вошел дворецкий.
   - Ваше сиятельство там внизу мэтр Кортье, он просит принять.
   - Что? Зачем?
   - Он сказал по важному делу.
   Лиля на минуту задумалась
   - Проводите его в беседку в саду, и принесите туда вино и фрукты.
   - Слушаюсь, ваше сиятельство.
   Лиля внимательно посмотрела на себя в зеркало, приказала себе успокоиться, поправила прическу и отправилась в сад.
   Мэтр оказался высоким, рыжим, веснушчатым и только подойдя ближе, Лиля поняла, что уже видела его на приеме в доме своего мужа.
   Рыжий улыбнулся плутовской улыбкой и отвесив поклон поздоровался.
   - Рад видеть ваше сиятельство в добром здравии.
   После приветствий и комплиментов Лиля поинтересовалась:
   - С чем пожаловали мэтр, сомневаюсь, что столь занятой человек, явиться просто так.
   - А уже просто так явиться с визитом вежливости к вам, я не мог?
   - Не смешите меня, уважаемый мэтр, ваша репутация бежит впереди вас. Вы по поручению гильдий?
   - Нет, госпожа графиня, я по поручению вашего мужа.
   - Не поняла? Лиля была озадачена, а рыжий лучился смехом.
   - Некоторое время назад ваш муж обратился ко мне с просьбой. Он попросил меня уладить ваши разногласия с гильдиями и цехами славного города Лавери.
   - Почему именно к вам?
   - Мы с ним старые друзья, госпожа графиня. И он обратился ко мне, не зная, что я уже веду дела нескольких цехов. Вам ведь не нужно объяснять, что противостояние с цехами даже при поддержке короля ни к чему не приведет?
   - Я понимаю, но раз вы работаете на цеха, то как же вы собираетесь помогать моему мужу и мне?
   - Ваш муж хочет договориться с ними полюбовно, и я брался обеспечить приемлемые условия, для обеих сторон.
   - И сколько же это будет стоить? - Лиля была удивлена, муж заботился о ней? Или о своей репутации?
   - Пока не знаю, - рыжий тяжело вздохнул, - цеха еще считают убытки. И я здесь не за этим. Я пришел предложить вызов на поединок в лекарском искусстве.
   - Что??? - Вот тут Лиля удивилась не на шутку.
   - Вы проигнорировали гильдию доктуросов, поэтому они за небольшую мзду, нужным людям и несколько песенок про то как ученые мужи испугались женщины теперь готовы бросить вызов. Но не вам. - Марек хитро улыбнулся. - А уважаемому Тахиру Джиаману дин-Дашшару.
   - Но почему?
   - Почему не вам? Лиля кивнула. - За всю историю Ативерны была всего одна женщина докторус и та - святая. Оказывать помощь раненным и членам своей семьи женщина может. А вот демонстрировать свои таланты публично и ставить в глупое положение доктуросов. Это не очень умно.
   - Да вы дипломат мэтр. Лиля улыбнулась.
   - В моем деле приходиться.
   - И что за условия?
   - Так вы согласны?
   - Естественно.
   - И даже не будете советоваться с почтенным Тахир дин Дашшаром?
   - Думаю, мой уважаемый учитель с удовольствием в этом поучаствует.
   - Что же хорошо по условиям, вам дадут трех больных, которым надо будет назначить лечение и вылечить, так быстро как это возможно. Судить поединок будет коллегия из пяти преподавателей с факультета Рекреста. Противником почтенного дин Дашшара будет доктурус Атаниус Голен.
   - Думаю почтенному Тахиру, идея понравиться.
   - Он не будет возражать?
   - Конечно, нет, он с удовольствием обменяется опытом, - насмешливо произнесла Лиля, - с нашими доктурусами. Где будет проходить состязание?
   - В больнице святого Итания при университете.
   - Мы можем принести свои лекарства?
   - Да, но все свои действия вы должны будете объяснить судьям.
   - Это хорошо, как только почтенный дин Дашшар появиться мы с ним все обсудим и дадим вам ответ. Положительный ответ.
   - Я рад ваше сиятельство, но сможете ли вы выиграть?
   - Не буду давать пустых обещаний, но мы приложим все усилия, и шансы у нас весьма не плохие.
   - Что же я рад это слышать. Разрешите вас поздравить, госпожа графиня, вы заставили моего друга по-другому смотреть на жизнь.
   - Что вы имеете в виду? Лиля была озадачена.
   - Мы с ним давно знакомы, но чтобы Джес, так смотрел на женщину, я не видел давно.
   - Как так?
   - Ну, когда мы были студиозусами произошел один курьез.
   - Какой курьез? Лиле стало интересно.
   - Мы одно время ухаживали за девушкой вдвоем. За дочкой посла Авестера. Она водила нас за нос и вот однажды мне доставили записку. "Приходи, я буду ждать". Ну, я как на крыльях полетел, еле дотерпел до ночи, влез на балкон. А там, кто-то еще в плаще и маске, как и я перелезает, ну я естественно за шпагу. Слово за слово, драка. На балконе появляется сам посол с парой охранников. Как мы бежали. Я даже и не знал за собой подобных талантов, ни в беге, ни в прыжках. Мне здорово помог мой соперник. Ну и я ему. А потом мы сняли маски. И это оказался Джес
   Лиля ахнула.
   - Да-да. Мы смеялись долго. А потом вместе отметили чудесное спасение. Вскоре он встретил Магдалену и пропал. Он ходил за ней, сдувал пылинки и бросался на всех, на кого она просто имела неосторожность посмотреть. Лиля хмыкнула.
   - Что уже? И чем вы успели вызвать неудовольствие мужа?
   - Моего помощника вчера в порту пытались зарезать, а я его навещала. - Лиля недовольно фыркнула, а Марек усмехнулся.
   - Поздравляю, у вас получилось. После смерти Магдалены Джес замкнулся в себе и перестал обращать особое внимание на женщин. Только на Миранду. И вот недавно я увидел, как он смотрел на вас. А теперь это.
   - Думаете, мне было приятно, получить в свой адрес необоснованные обвинения?
   - Если бы вы ему не нравились, ваше сиятельство, он и бровью бы не повел. А тем более не стал бы вас ни в чем обвинять.
   - Я польщена.
   - Имейте каплю терпения, Джес никогда не отступится просто так, а вы смогли его заинтересовать. Разрешите откланяться, ваше сиятельство, я буду ждать вашего ответа. Если вам с почтенным дин Дашшаром удасться победить. Проблема с гильдией доктуросов будет решена.
   - Спасибо мэтр, я извещу вас о решении сразу же.
   - Вот только одного не могу понять, почему Джес прятал такую жену в Иртоне. - Пробормотал Марек себе под нос уже уходя.
  
   Вернувшийся вечером Тахир, идею сначала принял в штыки, а затем после долгого спора с Лилей и высказанной ею идеей консилиума, поворчал и согласился.
   - Значит, предлагаете обменяться опытом, Лилиан-джан, хорошо. И усмехнулся в бороду.
   Через три дня городской советник Валер Сирод вручил Тахиру Джиаману дин Дашшару официальный вызов на поединок докторского искусства.
   А Джес так и не появился.
  
  
   Покидая поместье матери, его сиятельство граф был взбешен. Даже не обернувшись, чтобы посмотреть следуют ли за ним его люди, Джес погнал коня по дороге. Скачка помогла ему успокоиться, но и только. Мысли никуда не делись. Эта женщина его смешила, бесила, раздражала, восхищала, ставила в тупик и удивляла. И все одна. Его жена. Мальдоная, в этом - то и проблема. Она его жена и теперь после... повторного знакомства, после слов короля и дочки, Джес не знал, что ему думать. Если бы она была обычной дамой светского общества. Он даже засмеялся вслух. Его жена - обычная светская дама. Ага.
   В этом все и дело. В Иртон он отправлял обычную женщину. Наряды, вышивка, молитвы, слезы и еда. А теперь? И вот это его жена. Как он не заметил, под розовыми оборками, плачем и молитвами этих зеленющих глаз? Тех, что сейчас мешают ему спать и те что он так хочет увидеть смеющимися. Он хочет рассмешить свою жену? Бред. Или не бред? Но она на него и не смотрит.
   Хорош муж, не узнал свою жену. Но как она превратилась, иного слова не подобрать, из обычной в такую даму? Потеряла ребенка? Многие женщины теряют детей. И не превращаются в... Вот как ее назвать? Необычная, интересная, загадочная, таинственная, язвительная, прекрасная. И что мне теперь делать? Просить прощения? Послать подарки? С таким разбродом в голове? Да еще после ссоры. Чего доброго меня и на порог не пустят. Подождать? Пусть остынет, а я, я решу для себя, чего же я в конце концов хочу от нее.
   С такими мыслями он доскакал до городских стен. Граф жестом подозвал старшего эскорта и скомандовал:
   - В полк!
     
   А полку в этот день пришлось несладко. Полковник граф Иртон только появившись, объявил общее построение и начал проверку. Проверялось все - оружие, форма, доспехи, внешний вид солдат, ухоженность и здоровье коней, сбруя и содержимое седельных сумок. Господин полковник не ругался и не орал, только спокойно и холодно отдавал приказы. Солдаты и офицеры, прекрасно понимавшие, что командир не в духе, безропотно слушали короткие и четкие приказы. И вот спустя два часа, когда это наказание закончилось и солдаты вздохнули с облегчением, Джес собрался проверить казармы и полковые мастерские, но был остановлен бароном Бреленом.
   - Господин полковник? - Брелен был спокоен и серьезен.
   - Что такое майор? - Джес уже растерявший запал отвлекся от невеселых мыслей.
   - Мне необходимо отчитаться за время вашего отсутствия.
   - Это не может подождать? - Вникать в бумаги графу совершенно не хотелось.
   - Дело не терпит отлагательств. - Брелен был непоколебим.
   - Ну, хорошо идем. Джес был раздражен? Нет, скорее он готов был двигаться куда угодно. За время проверки перегорел. И теперь продолжал что-то делать по инерции.
   Брелен давал какие-то распоряжения ординарцу в канцелярии, а Джес, не дожидаясь, прошел в кабинет. Пустым взглядом посмотрел на стол и уселся в кресло у окна. Вошедший Брелен подхватил несколько листков со стола и дождавшись кивка, начал докладывать. Джес сначала прислушивался, а потом погрузился в свои мысли и перестал слушать, что такое там говорит Брелен. Из задумчивости его вывела фраза:
   - Вчера Третья тысяча Лис Ханганта, пройдя за сутки весь Авестер, ночью пересекла Лейс у вольного города Мольфар и сейчас движется на север к Лавери, выслав дозоры.
   - Брелен, ты чего несешь? - Джес был рассержен.
   - А, так вы слушаете, господин полковник? - при этом барон смотрел на Джеса насмешливо.
   - И что ты нашел во мне смешного?
   - Ну а как: я задал вам вопрос, ваше сиятельство, даже три раза, а вы продолжали о чем-то серьезно размышлять. И даже бровью не повели. А посему я решил, что могу продолжать доклад, как мне будет угодно.
   - Не время для шуток, барон.
   - А как еще тебя расшевелить, Джес? - Брелен перестал усмехаться. - Прилетел, всех взбаламутил, проверку начал. Приказы отдаешь четко и холодно. Солдаты пикнуть бояться. Что с тобой происходит?
      - Со мной все в порядке. - Джес набычился.
      - В порядке? Чтобы ты через четверть свечи перестал слушать доклад о любимом полке? И это в порядке?
      - Я же тебе сказал...
      - Я слышал. Не хочешь сказать, что с тобой происходит? - Брелен продолжал говорить тихо и спокойно. А Джес сжимал кулаки и смотрел в сторону.
      - Все нормально.
      - Ясно, Фрайги!!!
      - Все готово, господин майор. - Такое ощущение что ординарец торчал под дверью. Он притащил поднос с кашей, нарезанное ломтями вяленое мясо, сыр, зелень и кувшин с вином. Брелен критически осмотрел поднос, кивнул и скомандовал: - Нас с полковником не беспокоить.
   Фрайги вытянулся и рявкнул:
   - Есть, господин майор.
   - Свободен.
   Брелен вытащил из небольшого шкафчика два оловянных стаканчика. Кинжалом аккуратно снял пробку с кувшина, разлил вино и передал один из стаканчиков Джесу.
   - За твое удачное возвращение, командир.
   Джес с неудовольствием смотревший на действия своего заместителя, поглядел на стаканчик в руке, как будто только что его заметил и выпил залпом.
   Брелен крякнул и протянул ему миску с кашей, насмешливо сказал:
   - Поешьте, ваше сиятельство, может, сытым добрее будете.
   Джес недовольно фыркнул, но кашу взял, поняв, что есть он действительно хочет.
      Пока Джес жевал солдатскую кашу, Брелен налил еще раз.
   - За тех, кто не вернулся!
      Помолчали.
      Брелен разлил по третьей.
      - За твою красавицу-жену.
      Джес перестал, есть и посмотрел на барона.
      - Вот теперь понятно в чем дело. - Брелен чуть усмехнулся и продолжил невозмутимо жевать.  Джес, не дождавшись продолжения спросил:
      - Что тебе понятно?
      - Да все уже понятно. Поругались с молодой женой, господин граф?
      - С чего ты взял? - Джес насупился.
      - С того друг мой, что я женат уже лет 25. И понять могу многое. А тебя таким не видел. - Брелен задумался. - Вообще никогда.
   - И причем тут моя жена? - спросил Джес сухо.
   - Ты просто себя не видел, друг мой. На приеме ты только на нее и смотрел.
   - Да не смотрел я на нее, - раздраженно бросил Джес.
   - Ну и хорошо, так что произошло? На проверке ты не шутил, не ругался, не грозил всех послать к Мальдонае. Это на тебя не похоже. Обычно от тебя солдаты стонут, смех еле сдерживают. А тут всех напугал. Сосредоточенный, расчетливый и сдержанный полковник Иртон - это нечто. Нет, не спорю в бою, ты всегда сохраняешь холодную голову. Но сегодня от тебя морозом веяло.
      Джес сам разлил вино, чокнулся с Бреленом и начал рассказывать.
      К концу задумчивый Брелен вертел в руке пустой стаканчик и хмурился.
      - Ты не можешь ее понять? - Брелен смотрел вопросительно.
      Иртон просто кивнул.
      - Помнишь себя, после той стычки с пиратами?
      - Да причем тут я?
      - Ты тогда поклялся, что не один твой солдат не умрет бесцельно.
      - Ну и что? - Джес выглядел удивленно, непонимающе.
      - Дослушай. После того случая, ты стал осторожнее, гонял нас, высылал разведку. Перестал делать как все. Сколько раз от тебя ждали одного, а ты поступал по-своему?
      - И что дальше? - спросил Джес безразлично.
      - Она потеряла первого ребенка, понимаешь? И теперь бережет своих людей, как ты. Она не аристократка, она дочь купца, она долго жила в глуши. А теперь ты требуешь от нее поведения знатной дамы. Твоя жена может просто не понимать, что она делает не так.
      - Ага, думаешь моя матушка ей еще не объяснила, какое поведение подобает графине Иртон?
      - Не знаю, Джес, сам у нее спроси. Но главное не в этом. - Брелен усмехнулся. - Ты влюбился.
      - Да я, - вскинулся Джес.
      - Ты, ты, - засмеялся Брелен. - Скажи сколько у тебя было женщин?
      - Много, - недовольно буркнул граф.
      - Вот, а теперь представь, что кого-то из этих многих ты увидел вот так. И чтобы подумал?
      - Да ничего бы я не подумал. О чем тут думать, вертихвостки придворные.
      - Вот, а стоило твоей жене посекретничать со своим, как там его, помощником. И ты уже готов всех растерзать. - барон смотрел насмешливо.
      - Хочешь сказать, я влюблен, - протянул Джес, - да нет это невозможно, она моя жена, я ее почти не знаю. - Джес замолк.
      - Вот-вот, что ты про нее знаешь? Про собственную жену.
      - Ничего, то есть почти ничего. Я думал, что знаю, чего от нее ждать, но сейчас все абсолютно по-другому. Я правда влюбился? Но как... - Выражение лица у Джеса было настолько ошеломленное, что барон даже смеяться не мог. Жалко было.
      - Ты сначала ответь себе на этот вопрос честно, а потом реши, что с этим делать.
      В этот момент в дверь постучали.
      - Ну кто там еще, я же приказал не беспокоить. - барон был недоволен. - Войдите.
      Дверь открылась, и вошли двое. Сержант-гонец, что подтверждал висящий на шее рожок и тубус, для документов прицепленный к поясу.
      Сержант вытянулся и доложил:
      - Приказ графа маршала Шореля, графу полковнику Иртону.
      - Давай сюда. - Джес подошел к сержанту. Тот вытащил из тубуса письмо с печатью, передал его графу и попросив разрешения удалился.
      Второй гость оказался ничем не примечателен, одет не богато, но опрятно. Средних лет. Только вот серые глаза привлекали внимание - взгляд их был пронзительный и цепкий. Джес почувствовал себя как под прицелом. Но через мгновение наваждение прошло. Незнакомец вежливо поклонился.
      - Разрешите представиться лейры - шевалье Сальтер. Королевский представитель. Прошу простить, это я настоял на том, чтобы мы вас потревожили. Сержант торопился выполнить поручение. А я принес вам, граф, хорошие новости: вам, ваше сиятельство, разрешено навестить сестру - вдовствующую маркизу Ивильен.
      Шевалье вытащил из-под плаща свернутую трубкой бумагу.
      - Вот разрешение королевской канцелярии, я взял на себя труд доставить его лично, господин граф. Но, поскольку вас не было дома, я направился в полк, и нашел вас здесь. Пока посещения маркизы официально запрещены, я буду сопровождать вас. Таков порядок.
      Джес поморщился.
      - То есть, вы будете меня сопровождать и даже при разговоре присутствовать?
      - Конечно, нет, ваше сиятельство. Ваши разговоры с сестрой меня не касаются. А вот сопроводить вас в это неспокойное время я обязан. И Сальтер замолчал, пристально глядя на Джеса.
      - Хорошо. Завтра, через два часа после окончания утренней службы, лейр Сальтер, я буду вас ждать у Речных ворот. - Все равно ведь не отстанет, представитель, чтоб его, - подумал Джес про себя.
      - Как вам угодно ваше сиятельство, буду ждать вас завтра. Прошу простить за то что помешал, разрешите откланяться, дела не ждут.
      - И что бы это значило? - Брелен был не на шутку встревожен.
      - О чем ты? Джес как раз ломал печать на письме.
      - К тебе явился королевский представитель. Да еще с приказом маршала.
      - Не переживай, - Джес вчитался в строчки.
      - Что там?
      - Маршал приказал получить три сотни арбалетов из Старого Арсенала, и пояснил лично, что если я снова буду прыгать через его голову, он найдет на меня управу.
      - Как это? - Брелен был слегка озадачен.
      - Он знаком с моей матушкой, будь уверен, он справится.
      - Подожди, нам выделяют арбалеты?
      - Выделяют майор, конечно выделяют.
      - Так это же прекрасно.
      - И что в этом прекрасного, у нас ничего не готово. - Джес был захвачен новой идей.
      - И что делать?
      - А делать... мы будем вот что.
      Офицеры совещались до вечера. Предстояло получить арбалеты и болты, проверить их. Подновить мишени на стрельбище и найти людей. Обучить две сотни стрелять из арбалетов, сначала с земли, а затем верхом, да еще на скаку. Сначала обсуждали вдвоем, затем подошли другие. Офицеры ворчали, но им было интересно. Очередная идея Джеса казалась ненужной. Но что-то он же в ней разглядел? А они привыкли верить своему командиру. Споры о том, как применить эти арбалеты, шли до позднего вечера.
      Утром Джес, так и не поехавший домой, уточнил приказы и отправился к речным воротам. Его ждал лейр Сальтер и сестра.
      Лейр ждал Джеса там где они договорились в сопровождении двух наемников. После взаимных приветствий они выехали за ворота. Джес предпочел помолчать и не начинать разговор. Пока они ехали вдоль реки, Сальтер тоже молчал, но потом кавалькада приблизилась к паромной переправе и вынужденно остановилась. Паром как рас пересек середину реки и направлялся к противоположному берегу. Всадники спешились и Джесу волей неволей пришлось поддержать разговор.
      - Ваше сиятельство, погода сегодня прекрасная. - Начал Сальтер
      - Вот только давайте без этого. - раздраженно бросил Джес.
      - Без чего? - Деланно удивился королевский представитель.
      - Говорите начистоту.
      - Ну, хорошо. Барон Делер передает вам привет и просьбу посетить его.
      - И что от меня нужно Пауку? - Джес был рассержен. - Я же сказал, более я с ним дел иметь не желаю.
      - Барон в курсе. И он согласен, чтобы вы его не посещали, но тогда вы должны ответить на мои вопросы.
      - Какие вопросы? - Джес взял себя в руки.
      - Самые обычные вопросы, господин граф; после появления вашей прекрасной жены, у нас возникло столько вопросов. - Сальтер картинно вздохнул.
      - Привет от барона Делера это конечно хорошо, - Джес так же картинно вздохнул, - но для меня совершенно не достаточно. А поэтому прошу вас подтвердить свои полномочия. - Закончил он жестко.
      Шевалье без возражений вытащил кошель и немного покопавшись, извлек небольшой, серебряный медальон на цепочке. С одной его стороны был выгравирован ативернский лев, с другой - зажженная лампа и ключ. Как помнил Джес медальонов таких было немного. В основном медные и бронзовые. Серебряных всего несколько десятков. С одной стороны красивая безделица, но все чиновники в королевстве знали, что при обращении человека с таким медальоном - его приказы следует выполнить и доложить. Доложить Его величеству. А из его канцелярии письмо попадет Пауку - смешливому, легкомысленному весельчаку - барону Делеру. Что он делал при дворе, не понимал никто. Кажется, сплетни собирал. О том, чем он занят на самом деле, знало человек десять.
      - Что от меня нужно службе? - Теперь шевалье подтвердил свои полномочия, и разговор можно было вести открыто.
      - Ваше поведение в отношении жены вызвало опасения, господин граф.
      - В каком смысле? - ощетинился Джес.
      - Видите ли, мы бы не стали обращать внимания на ваши семейные дела, но...
      - В делах службы всегда есть но, и что вас насторожило?
      - Его величество получил странное письмо от барона Авермаля. С этого все и началось. Доклад местного представителя ничего не прояснил. Ваша жена активно занималась делами поместья. Пользовалась вашим именем, запугивая барона. Как бы ничего необычного. Но это совсем не совпадало с тем, что мы о ней знаем. Поэтому туда отправили человека уточнить на месте. Его доклад все еще более запутал. А затем к ней попал настоящий ульстерский шпион. И он, кстати, до сих пор был в Альтвере. Пытается проникнуть на вашу, граф, солеварню.
      - Нет у меня в поместье солеварни. И соли там нет.
   Сальтер усмехнулся.
      - Теперь есть. Там много чего есть, теперь. Но я отвлекся. Сначала мы посчитали, что вы решили избавиться от жены. Дослушайте. - Шевалье остановил Джесса взмахом руки. - Для контроля за этим туда послали нашего человека, по приказу Его величества. Но вы отправили туда дочь с охраной. И наш человек запутался. Потом ваша прекрасная жена выдает новинки, от которых в восторг приходят все. А мы запутываемся окончательно.
      - Что вас удивило?
      - Как думаете, сколькими мастерами интересуются шпионы?
      - Откуда мне знать? - Джес был раздражен.
      - Ни одним, кроме вашей жены. И это не прекращается. Только за последнее время к ней пытались подослать двух человек. Скорее всего от Шута. Это не считая наших обиженных цеховых.
      - И чего вы хотите от меня?
      - Ответов, господин граф.
      Следующий час Джес запомнил надолго. Его допросили, вежливо, но четко и неумолимо. Сколько людей и денег было отправлено, какие доходы приносило поместье, сколько крестьян живет на его землях, соседи и границы. Сколько и каких людей он отправил с Мирандой. Кто их нанимал, кто вернулся.
      Наконец когда Джес уже выдохся, подошел, на его счастье, паром. На пароме шевалье прекратил расспросы и только когда они были уже на другом берегу, разговор продолжился.
      - Я не буду вас более ни о чем спрашивать, вы, ваше сиятельство, совсем своим родовым гнездом не интересовались. Так что я прошу вас быть внимательным.
      - К чему?
      - К вашей жене, к тому, что происходит вокруг нее. Паук обеспокоен, вокруг нее не перестают крутиться какие-то темные личности. У нас нет доказательств, но подозревать мы можем все, что угодно. Поэтому барон просит вас держать глаза открытыми и позаботиться о жене. Она полезна и нужна короне.
      Джес выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
      - Отнеситесь серьезно к просьбе. Мы конечно в меру сил прикрываем ее сиятельство, но...
      - Прикрываете, значит, - вспылил Джес, - да я такое прикрытие видел... Дальше последовал рассказ о последних событиях и замеченных Джесом недостатках. Шевалье по окончании был озабочен и мрачен.
      - Даже вот так. Граф, тогда я попрошу вас при возвращении взять моего человека с собой. Эти сведения должны быть переданы незамедлительно.
      Джес раздраженно кивнул.
      - Я не буду вам мешать, госпожа маркиза очень опечалена, так что попытайтесь ее утешить, она спрашивала о вас. Кстати, можете ее порадовать, ей разрешили переписку.
      - С нее сняли обвинения?
      - Ее ни в чем не обвиняли. Его величество приказал разобраться и охранять ее и детей, как королевскую казну. Так что ей абсолютно ничего не угрожает, а по окончании траура она сможет принимать гостей.
      - Вот как.
      За разговором они подъехали к загородному поместью Ивельенов. Огромный хозяйский загородный дом, со службами и строениями. Центр большого поместья под столицей. Хорошо хоть королевским указом было запрещено возводить укрепления. Потому это был почти дворец, а не замок. Джес не глядя бросил поводья, приказал позаботиться о людях и доложить о его приезде маркизе.
      Думы господина графа были тяжелы, поэтому появление собственной сестры он прозевал. И когда скорее почувствовал ее присутствие, то был поражен.
      Перед ним стояла молодая женщина в траурном темно-зеленом платье. Она была бледна, напряжена и не знала, куда деть руки. Поэтому комкала в руках расписной веер. Увидев, что на нее смотрят, маркиза присела в придворном реверансе и пустым голосом поприветствовала:
      - Рада видеть ваше сиятельство в добром здравии.
      Джес, опешивший от такого приема, не мог найти подходящих слов. Наконец одолев оторопь, он подошел к сестре и взял ее за руки.
      - Ами, выброси ты этот веер, что с тобой?
      - Ты еще спрашиваешь, - она попыталась отвернуться.
      - Ну-ка подожди, что с тобой, Ами? Сальтер с тобой плохо обращается? Джес был не на шутку встревожен.
      - Да причем тут Сальтер, он прекрасный человек, разговаривает со мной почти каждый день.
      - О чем?
      - В смысле? О поместье, о детях, о погоде, о книгах, о музыке. - Маркиза сильно удивилась.
      - Ами, тогда я не понимаю в чем дело. Да посмотри уже на меня, наконец.
      Когда сестра подняла на него глаза, Джес увидел невыплаканные слезы.
      - Ну что ты? Кто тебя обидел? Я уже здесь, все будет хорошо. - Он обнял сестру и прижал к себе. - Все, я уже здесь, больше ничего страшного не произойдет. Но Амалия расплакалась и ревела в три ручья. Джесу пришлось усадить сестру на диванчик, отдать собственный платок, обнять и баюкать, шепча какие-то нежные слова, пока сестра не успокоилась. Наконец, когда она справилась с рыданиями, Джес напоил ее вином и поинтересовался причиной.
      - Ты же не плакала лет... с пятнадцати? Что стряслось?
      - А ты не понимаешь?
      - Ами прекрати загадывать мне загадки, достаточно и твоего цербера.
      - Чем тебе не угодил лейр Сальтер?
      - Да ничем, просто приставучий он сильно.
      - Он очень тактичный и вежливый человек. Без его помощи я не смогла бы справиться с делами.
      - Так Амалия не уводи разговор в сторону, почему ты ревела как девчонка, да еще при виде меня?
      Из дальнейшего сбивчивого рассказа выяснилось, что она считала себя виноватой, виноватой во всем - не поняла и не услышала, что муж и свекор составили заговор, что они устроили покушения, что доктора найденного Амалией подкупили и вообще, из-за меня могли всех убить. Понимаешь ВСЕХ!!! Джес не знал, что и думать. На успокоение и разговоры ушло две свечи. И только потом, когда Ами окончательно уверилась, что он не сердится и ни в чем ее не винит, разговор продолжился. Джес же терялся в догадках, откуда только она это взяла? Сестра начала расспрашивать про поездку, про посольство и дочку, и прочие дела, попутно рассказывая об обстоятельствах ее собственного знакомства с невесткой.
      Как оказалось, и тут успела побывать его жена. Причем не просто побывать, а с блеском. Выгнала повитуху и по словам сестры спасла ей жизнь. Мальдонаев хвост, вот есть что-нибудь, в его жизни, где или куда она еще не успела приложить руку?
      - Я уже попрощалась с этим миром и молила Альдоная только о том, чтобы он сохранил жизнь моему ребенку. Мне было так плохо, а потом появилась она, я тогда подумала ангел, пришел мой час. А она вместо этого заявила: "Терпи, сейчас больно будет, но потом станет легче". Провела со мной три дня. Гоняла слуг, оставила мне пару вирманок, совершенно очаровала Армана. - Амалия осеклась.
      - Хватит об этом.
      - А еще она сделала мне и детям дорогие подарки. Джес, почему ты ее в поместье прятал? - Амалия уже вполне пришла в себя и поняв, что брат и не думает сердиться, решила задать интересующий ее вопрос.
      - Я прятал, потому что до этого времени она была совсем другой, даже писала с трудом, а все, что ее интересовало - это еда и наряды.
      - Не может быть, да ты с ней разговаривал? - Амалия была возмущена.
      - Конечно, разговаривал, не далее как вчера, очень... - Джес замялся.
      - Договаривай, братик, - голос, правда, не сулил ничего хорошего, но Джес решил ответить, сестра все равно не отстанет.
      - Поругались мы с ней. - насупился он.
      - Из-за чего поругались? - любопытство было одной из тех черт Амалии, которые Джес не мог игнорировать. Находясь в обществе более чем полсвечи, его сестричка успевала узнать ВСЕ последние новости, вскружить голову очередному поклоннику и устроить каверзу. Выслушав рассказ, Амалия рассмеялась.
      - Ну, братик, ну ты даешь.
      - Что не так? - Джес был недоволен, тем, что все пришлось рассказать сестре.
      - Во-первых, ты заревновал, а значит влюбился! В собственную жену, с чем тебя и поздравляю. А во-вторых, ты балбес.
   - Почему это? - вот тут Джес возмутился.
   - Где она живет? - Амалия с трудом сдерживала смех.
   - В поместье Алисии, - Джес ничего не понимал.
   - И ты думаешь, что наша мать позволила бы ей нечто подобное? Да если бы она только заподозрила, что там что-то есть, мне даже подумать страшно, что она сделала бы с твоей женой.
   - Думаешь? - Джес был озадачен.
   - Знаю. - Амалия улыбнулась, - ты вспомни, как она за мной следила, до свадьбы. Куда там королевским представителям. А уж за твоей женой. Настоящей графиней, там наверное половина слуг матушке отчитывается. А вторая половина твоему дворецкому.
   Джес впал в задумчивость.
   - А ты про это не думал? - Женщина ехидно ухмылялась.
   - Признаться нет.
   - Вот я и говорю, что балбес.
   - Спасибо тебе Ами. - Джес улыбнулся. - Я бы себя ел и ее корил еще долго, а ты... спасибо, в общем.
   - Спасибо тебе, за то, что не держишь на меня зла. Я так боялась, что ты пострадаешь, что обидишься на меня. И у меня никого не останется.
   - Глупости говоришь, и это моя сестренка, с которой булочки воровали с кухни. Амалия рассмеялась.
   - Джес, ну извини.
   - Что Джес, что извини, устроила мне потоп, а что делать я между прочим и не знаю, никогда не переносил женских слез. - Джес притворно надулся.
   За разговорами время летело быстро, пока поели, пока Джес рассказывал о посольстве, пока гуляли в саду, наступил вечер. Он остался на ночь и уехал только утром, после завтрака. В полку его ждал человек и записка от Марека.
  
   Человек оказался лейтенантом в отставке Ролго Сареном. Джес неплохо знал его командира, а через него и Сарена. Поэтому он вызвал его, чтобы поручить охрану жены.
   Сарен начинал службу с самого низа, он, будучи третьим сыном каменщика, пошел в армию потому, что не имел другого выхода. Работать, как отец юноша мог, но работа его не радовала. Пахать на старшего брата лет десять? Он хотел приключений. Встретил королевского вербовщика и получил их сполна. Сарен попал в пехоту. Служил честно и рос в званиях. Вот только характер имел слишком прямолинейный. А потому стать даже капитаном ему не светило. Понизить его не давал полковник Третьего пехотного барон Волт, который ценил опытного и преданного офицера. Но все когда-нибудь кончается. Волт вышел на пенсию, и вскоре в одной из стычек с пиратами был ранен Сарен. Рана зажила, а хромота осталась. Новый командир воспользовался этим, чтобы отправить его на пенсию.
   - Вы не сможете находиться в одном строю вместе с солдатами, ваше увечье будет мешать.
   Сарен подумал и ушел. Он мог бы пойти в городскую или торговую стражу. Но решил, что на его век приключений уже хватит. Нашел себе вдову и "остепенился".
   Только вот теперь в глазах старого солдата Джес увидел тоску. Сарену который прослужил не один десяток лет, было скучно без дела. И теперь этот ветеран хотел знать, зачем он понадобился графу полковнику Иртону.
   Небольшого роста, кряжистый Сарен сдержано поприветствовал Джеса, а тот знаком попросил его следовать за собой.
   - Присаживайтесь лейтенант. - Джес указал на стул.
   Сарен хмыкнул и спросил:
   - Зачем вам понадобился калека, господин полковник?
   - Это ты-то калека Сарен? Рука уже ослабела? Или глаз неверен? А возможно ты командовать разучился?
   - И чего же вы хотите господин полковник?
   - Мне нужно обеспечить безопасность моей жены, Сарен.
   - И для этого вам нужен я? - ветеран был невозмутим.
   - Да я хочу поручить тебе эту задачу.
   - Я же не могу даже солдатами командовать. - горько усмехнулся отставной лейтенант.
   - А барон Волт так не считает. - Джес смотрел прямо и серьезно
   - Ваше сиятельство, но почему я?
   - А кто? Мне необходим командир еще вчера, надежный человек которому можно доверять, которому я могу поручить защиту жены и дочери и не беспокоиться об этом. Предлагаешь мне найти наемный отряд? А если его завтра перекупят?
   - Но у госпожи графини уже есть охрана, зачем ей еще? - Вот этого Сарен действительно не мог понять, - да и его величество, запретил иметь большие дружины.
   - А ты в торговой страже числится будешь. - Джес усмехнулся. - И я не доверяю вирманам, в бою да они хороши, но в охране, сам знаешь.
   Сарен кивнул.
   - В чем будет заключаться моя работа?
   Джес скрыл улыбку, Сарен готов был согласиться, но как ветеран, решил сначала уточнить, куда ему предлагают сунуть голову.
   - Твоя основная задача наладить охрану, как следует. Там есть мой капитан - Лейс Антрел и вирманский ярл, у них вдвоем человек 50. Посмотри, как они организовали охрану, аккуратно поучи. Я дам тебе денег наберешь еще человек 30 и будешь прикрывать дорогу от Тараля на Лавери.
   - А зачем господин граф? - Сарен еще не понимал. - Не слишком ли большая охрана?
   - Ты знаешь товары, на какую сумму возят по той дороге? - Джес назвал цифру.
   Сарен удивлено присвистнул.
   - И там еще нет разбойников?
   - Твоя задача, чтобы их там не и не появилось, берешься?
   - Берусь, господин полковник. - Сарен имел довольный вид. - Но мы не сможем перекрыть все. 30 человек мало.
   - Через две десятинки подойдет шестой пехотный Савернийский полк, он возьмет под охрану Тараль и тебе останется только контролировать дорогу и нормально наладить охрану моей семьи.
   Сарен расплылся в улыбке.
   - Вот это дело. Людей кто набирает?
   - Ты Сарен, еще вчера. - Джес усмехнулся.
   - Понял. А кому мы подчиняемся?
   - Мне и госпоже графине.
   - Женщине? - вот теперь старый лейтенант был удивлен.
   - Моей жене, - холодным голосом сказал Джес. - Я тебя с ней познакомлю, вот тогда и поговорим.
   - Понятно, вы сможете прислать задаток завтра в таверну "Кабаний клык"? Тогда я за три дня наберу людей.
   - Хорошо, я жду тебя с твоими людьми через три дня.
   Сарен попрощался и удалился.
   В записке Марек Кортье сообщал, что во исполнение поручения дорого друга, он договорился о проведении состязания в лекарском искусстве, при котором господин граф может поприсутствовать.
   А Джес глубоко задумался. За три дня надо примириться с женой. И как это сделать?
  
  
   Чего Лиля могла ждать от состязания во врачебном искусстве? Да чего угодно, она вообще не представляла, как оно будет проходить. Поэтому отправившись утром вместе с Тахиром и Лейсом в город, решила ничему не удивляться. И попала в... больницу.
   Как оказались больницы тут были. Первые больницы появились при монастырях. А как иначе? По дороге идут или едут путники, они останавливаются в монастырях. Заболевают, а что с ними делать? Лечить. Так больные появляются в монастыре. Монахи вынуждены помогать и лечить. Затем появляются те, кто берет на себя помощь больным как обет. А дальше... Дальше церковь строит первые больницы. Некоторое время назад город выкупил одну из таких больниц у церкви и нанял туда нескольких докторусов. Живут больницы на небольшую помощь от города и пожертвования. И сегодня ей предстоит там побывать. В средневековой больнице.
   У входа в небольшое здание их уже ждали. Шестеро человек и давешний советник. Учтиво поздоровались и советник начал долгую речь, про то что гильдия докторусов Лавери была опечалена появлением новой врачебной гильдии, без совета с ней. (Никто не любит конкурентов, а уж потеря денег... Подумала Лиля). А посему Гильдия предлагает провести поединок лечебного искусства. Чтобы все знали, кто лечит на самом деле, а кто шарлатан. Ага, если бы не мальчишки распевавшие песенки о доктурусах на каждом углу. Гильдия и не подумала бы ни о чем подобном.
   Отвечал Тахир, как вызванный на поединок. Сначала он помянул милость Звездной Кобылицы, что помогла ему совершить благое дело - отправиться в путешествие на старости лет. Восхищался городом и его красотами, университетом и домами. Дворцами и мостами. Потом долго превозносил достоинства доктурусов славного города Лавери. Которые по его словам лечили почти все, а что не могли вылечить, то наверное и не нужно? А уж об их учености и говорить не приходится. Ведь все доктурусы закончили университет? Тут двое из присутствующих слегка поморщились. Тахир этого "не заметил" и порадовал слушателей рассказом о том, как он гонимый волнами и без надежды на спасение умирал в море. Все было не так? А кого это волнует. И вот он выбрался на берег и возблагодарил Кобылицу. Доктурусы опять поморщились. А Тахир вдохновенно описывал, как нашел прекраснейший цветок среди скал севера. Женщину настолько умную, прекрасную и благородную, что второй такой нет в целом свете. Доктурусы уже начали скучать. А Тахир продолжил оценив ее ум, он предложил ей стать его ученицей и слава Кобылице - она согласилась. Так вот этот несравненный доктор, благородный отпрыск древнего рода и мудрец из мудрецов, начал извиняться, что своим приездом и недостойными действиями причинил столько беспокойства почтенным членам гильдии. И теперь он предлагает произвести замену.
   - Вы хотите нарушить условия?
   - Нет о почтенный собрат, - Тахир поклонился. - Я стар и немощен. Этого, правда, сказать было нельзя. Тахир был сухощав, а широкие штаны и халат расшитый травяным узором скрывали фигуру. Да и платок, который Лиля про себя называла арафаткой, ничего рассмотреть не давал. При этом "старый и немощный" приехал верхом, спрыгнул без чужой помощи и во время разговора поглаживал головку одного из своих мангустов, вольготно устроившегося в рукаве.
   - Но допустить женщину к доктурскому искусству? - мэтр Церль был озадачен.
   - А разве у вас женщинам запрещено лечить? Ведь насколько я знаю такие случаи бывали? - Тахир говорил спокойно и серьезно. А доктурусы похоже потерялись за время его длинной речи.
   - Но так не принято. - мэтр пытался возражать.
   - Но вы, же посылали вызов не мне лично, а главе гильдии лекарей.
   - Да но причем тут это? - мэтр был не доволен.
   - А со стороны вашей гильдии выступает лишь мастер - Атаниус Голен. Вот если бы против выступал сам почтенный глава гильдии доктурусов, тогда я бы не колебался. А так с моей стороны будет нечестно и неправильно. Я глава гильдии лекарей против всего лишь мастера гильдии. Поэтому я выставляю вместо себя мою любимую ученицу - Лилиан графиню Иртон.
   - Но у вас же есть в гильдии еще один человек? - Церль сделал последнюю попытку.
   - Есть, но мой второй ученик, пока не готов к такому состязанию, его обучение еще не окончено. - Тахир улыбнулся. - Если у вас нет других возражений почтенный, то мы можем продолжать. Церль только раздраженно махнул рукой.
   Тахир же подошел к советнику, и начал:
   - Почтенный Глас главы этого города, да будет милостива к вам Звездная кобылица, но я с позволения мэтра Церля прошу изменить условия.
    Вот тут возмутился "противник" Атаниус Голен.
   - На каком основании?
   Но Церль отозвал недовольного в сторонку и начал ему быстро что-то объяснять. Через несколько мгновений уже довольный "противник" вернулся и только кивнул на вопросительный взгляд городского советника.
   - С разрешения судей этого состязания основным лечением будет заниматься моя любимая ученица, графиня Лилиан Иртон. Лиля вежливо поклонилась. И да пребудет с ней благословение Звездной Кобылицы. А я буду помогать ей в меру своих скромных сил и знаний. Тахир спрятал усмешку в бороде.
   Советник оглянулся на доктурусов, но Церль равнодушно махнул рукой, а Голен с трудом сдержал улыбку. Советник, поняв, что никто, в общем, не возражает против таких необычных условий, смирился.
      - Слушайте все, и говорите что не слышали! Состязание в лекарском искусстве между Атаниусом Голеном мастером гильдии доктурусов и выпускником университета Рекреста и графиней Лилиан Иртон - ученицей почтенного Тахира дин-Дашшара началось. Совет славного города Лавери будет внимательно следить за ним, поскольку пострадала честь цехов нашего города. Уважаемые судьи выберут трех больных для каждой стороны. Участники вольны лечить их так, как им вздумается. Главное, чтобы болящие выздоровели.   Через месяц от этого дня мы соберемся в большом зале Ратуши и вы представите нам своих больных. Тогда судьи и решат, кому досталась победа. Так повелел совет Лавери.
   Тахир поклонился и поблагодарил. Если убрать из его речи словесные узоры, то выходило, что он, недостойный рад, что к его мнению прислушались и надеется, что Звездная Кобылица пошлет удачу обоим соперникам, ведь главное - это здоровье больного? И спрятал улыбку в бороде.
      Наконец, слова закончились и доктурусы вздохнули с облегчением. Велеречивость хангана их изрядно утомила, а запутавшись в его словесных кружевах, постоянных упоминаниях Кобылицы и ссылках на старость и немощность, доктурусы просто решили отстать от хангана. Слишком долгим вышел бы спор, а результат был неопределенным.
   Лиля же поймала Тахира и шепотом поинтересовалась:
   - Зачем вы это сделали уважаемый Тахир-джан?
   - Когда-нибудь я покину эти места прекраснейшая из моих учеников, мне бы конечно этого не хотелось, а сколько всего я смог бы еще узнать от вас. Но когда это случится, я хотел бы чтобы эти напыщенные доктурусы, уже перестали воспринимать вас как диво и прислушивались к вашим словам, Лилиан-джан.
   - Думаете это возможно? - Лиля плохо представляла, как и о чем она сможет беседовать с такими "докторами". Лечить кровопотерю кровопусканием?
   - Сейчас нет моя госпожа, но за время этого состязания, я надеюсь найти несколько любопытных и умных доктуросов, которые потом смогут тоже у вас учиться и поддержат, в случае необходимости.
   - Вы предусмотрительны, уважаемый Тахир-джан.
   - Все руках Звездной Кобылицы, графиня. Возможно и это не понадобиться если вы помиритесь со своим мужем.
   Лиля возмущенно фыркнула и бросила:
   - Давайте уже начнем.
   Все кроме советника прошли в больницу. Это был не двадцатый век. Небольшой зал с лавками вдоль стен и студиозусами на посылках, выполнял роль приемного покоя. А затем Лиля попала в больницу. Точнее всего это можно было назвать палата. Вот только палаты были светлыми и больные лежат по отделениям а тут. Грустно. Хорошо хоть отделили переломы и ранения от остальных. Инфекционные больные лежали в следующем зале. Но такой мешанины Лиля не ожидала.
   Монахи это понятно - помощь, молитва, но вот тот с ящиком что тут делает, лекарства продает? Как оказалось, нет. Амулеты. Не кости и волосы святых, нет освященные пластинки. Медные, бронзовые и серебряные. Приложи и все пройдет. Только верить надо. А если не помогло? Значит, грешен, покайся. Лиля с трудом сдерживала злость. Эти, эти, ну, в общем, неучи...
   Церль повернулся к Тахиру и предложил:
   - Начнем с вас?
   Тахир вежливо кивнул.
   И вот тут начались проблемы, там, откуда Лиля их не ожидала. Первый же больной к которому подошел Церль отказался лечиться. У хангана и женщины не хотел лечиться никто. Совсем. Язычник и женщина, ну и пусть доктурусы, нет и все. На них смотрели во все глаза, творили знаки Альдоная, шептали молитвы. А один из монахов даже вскричал:
   - Зачем связываться с язычником, чтобы вылечить тело, и погубить душу?
   Лиля уже не знала, что делать. Церль пытался говорить с больными, Тахир очем тихо беседовал с одним из судей. А больные продолжали смотреть на нее как на диво. Благо хоть молились не вслух. Как будто она ведьма. Лиля ничего не понимала. Церль порывался отдать ей первых попавшихся больных. И тут она увидела девочку лет восьми. Все лицо ее было перемазано какой-то мазью, а руки ей привязали к кровати. На вопрос зачем, заданный молодому монашку сидевшему рядом с кроватью. Так ведь расчешет и будет хуже.
   На такой ответ Лиля готова была рычать, но начала ее осматривать. Золотистые корочки, опухшие суставы, покрасневшие глаза, и гной из ушей, хорошие волосы, бледная и серьезное лицо маленького человечка уже уставшего бороться.
   - Зудит? - Лиля погладила девочку по волосам, одновременно изучая кожу головы. Беловато-серые коросты.
   Малышка мотнула головой.
      - Как тебя зовут, маленькая?
      - Алера.
      - Ты меня не боишься?
      - Патер Сольвиус сказал, я скоро попаду к Альдонаю. Чего мне бояться?
      - А если я тебя вылечу?
      В глазах загорелась такая надежда.
      - Правда?
      - Правда, маленькая, правда. У меня есть дочка, вы с ней подружитесь. Потерпи. Сейчас мы все устроим. Лиля аккуратно приподняла одеяло. Девочка вся была перемазана непонятной белой мазью.
   - Ты давно болеешь?
   - Нет, госпожа, третью десятинку.
   - Ты ела перед этим что-нибудь необычное, может пила? Ханганский липисин или андарин?
   - Только то что оставалось после слуг госпожа.
   - Каких еще слуг?
   Как оказалось девочка жила у купца Альто Ферета. Ферет торговал продуктами, отец девочки был у него возчиком, а мать служанкой. Жили отец с матерью душа в душу. Вот только при родах мама умерла. А девочку поселили при кухне. За ней присматривали все женщины, но вход в дом хозяина ей был запрещен. Отец подолгу отсутствовал. Место для жилья ей определили в подвале - затхлую небольшую каморку. В ней девочка старалась только спать. А основное свое время проводила на кухне или с отцом на конюшне, когда он приезжал. Когда она подросла, ее приставили к мелкой работе. Но не так давно она простудилась и слава Альдонаю отец был в городе, а не поездке, ее конечно пытались лечить, но купец выставил ее из дома.
   Кормили девочку так себе - сухари, остатки, хлеб и каши. Мясо было редкостью, только когда отец бывал дома.
   Выслушав эту грустную историю Лиля быстро распорядилась притащить из седельных сумок некрашеное полотно и найти карету. Везти девочку верхом она не решилась.
   Лейс отправил кого-то за каретой, Лиля вытащила пузырек со снотворным, а Тахира отправила договариваться.
   - Ты сейчас уснешь, а когда проснешься, окажешься у меня дома, там я познакомлю тебя с дочкой и буду лечить. А спать ты будешь, чтобы не чесалась, тебе пока нельзя. Веришь мне? - Лиля улыбнулась.
   - А ты меня не обманешь?
   - Не обману, честно-честно.
   Девочка подумала несколько мгновений и решительно тряхнула головой.
   - Вот и молодец. Все будет хорошо.
   Главное чтобы туберкулеза еще не было, а золотуху и остальное вылечим.
   Дальше дело пошло легче. Вторым ей спихнули грузчика, со сломанной в двух местах рукой. Бочки плохо закрепили, сейчас думали, как сложить руку и лечить ушибы. Но решили осчастливить язычника и женщину. Лекари? Вот и пусть лечат. Грузчик упирался не очень долго. Местные доктурусы обещали ему, что руку соберут, но как она будет работать - это все в воле Альдоная. А Тахир торжественно пообещал, что рука у него будет работать как и прежде. Правда если он будет слушаться его и госпожу графиню. Грузчик подумал и кивнул - семью кормить надо, а калекой он много не наработает.
      Последний был болен цингой. Моряк, его уже не лечили, и махнули рукой. Но поскольку других кандидатур не было, а моряк к язычнику и женщине отнесся равнодушно, Лиле передали и его. Посмеиваясь, что уж его-то эти выскочки вылечить не смогут. Получив трех больных, Лиля погрузилась с девочкой в карету, двух других обещали привезти позже. Ждать, чтобы узнать, кого дадут сопернику, Лиля не осталась, остался Тахир, он о чем-то спорил с Церлем. А Лиля принялась аккуратно стирать мазь, девочке надо было помочь. Знать бы из чего они эту мазь сострапали. Эх. Но этих людей она так просто не отдаст.
   Доктурусы.
   Женщина и язычник ничего не понимают. А лечить заговорами и молитвами нормально значит. Посмотрим, что вы скажите, когда они выздоровеют, светила науки.
  
   Проще всего было разобраться с моряком. Его по приезде вымыли и напоив травяными настоями и покормив, отправили спать. Грузчик не проснулся, поэтому его только обтерли и отправили на операционный стол. Кости ему Лиля с Тахиром сложили аккуратно. Попутно Лиля показала, как и что в организме устроено. До моргов и вскрытий было еще очень далеко. Поэтому при каждой операции Лиля уделяла немного времени, чтобы показать "ученику" как все устроено. Тахир смотрел, задавал вопросы и даже зарисовывал. Надо сказать, его рисунки были много лучше, чем ее. Потом руку замотали в лубки и оставили вирманку наблюдать на всякий случай. Жаль, что гипс она еще не нашла. Но теперь непременно сделает это. Вот только как?
   А вот с девочкой пришлось повозиться. Ее поселили отдельно от всех, в домике садовника. Входить на всякий случай Лиля запретила всем кроме Тахира, Джейми и пары вирманок. Им было запрещено входить в комнату просто так, Лиля приказала надевать халаты и снимать при выходе. Девочку так же аккуратно обтерли, убирая мазь, и увидели то чего Лиля больше всего опасалась - золотистые корочки. Их было много, поэтому Лиля приказала притащить большую деревянную лохань устроить ванну, вместо соли спасибо маме и тому кто притащил ее в этот мир, в ход пошли листья смородины. Отваром на листьях смородины девочку напоили и тоже уложили спать, оставив Скульд, наблюдать чтобы малютка не расчесывала свои болячки. Миранду пришлось отгонять от домика и объяснять, что пока появляться тут не нужно. А потом отправить Джейми в город за морковкой и желудями. А вирманок в лес за сосновыми иголкам и листьями смородины. Вирманские женщины смотрели на девочку печально, от такого не вылечивают. Но Лиля на них только рукой махнула увидите сами.
   Так этот длинный хлопотный день закончился.
  
  
   Граф Иртон решил не ездить в больницу вместо этого он решил извиниться перед женой. Вот только ему не сразу повезло.
   Граф действовал, как привык и сначала отправил цветы с дружинником.
   Цветы с удовольствием съел Лидарх, дружинник встретил ее сиятельство на конной прогулке с дочкой. Графиня просила поблагодарить за заботу о лошади.
   Вторым подарком были ханганские сладости.
   Графиня приняла и отправила детям, те как раз закончили какой-то урок.
   И попросила поблагодарить за заботу о детях.
   В третий раз Джес отправил массивное золотое ожерелье.
   Графиня поблагодарила и передала подарок эввиру с пожеланием: "Превратите это во что-нибудь более красивое. А быть дубом я не желаю".
   Про дуб Джес ничего не понял. А вообще он был зол и рассержен. Эта женщина его бесила и выводила из себя, а еще завораживала. А потому он отправился за подарками сам. Долго ходил по рынку, пока выбрал. И даже лично отвез, вот только графини дома не оказалось, она уехала в Тараль. Потому сундук с подарками Джес оставил в кабинете. А на столе записку с двумя словами "Прошу прощения".
  
   Лиля же была раздражена. Этот муж возомнил невесть что на пустом месте. Сам бросил ее. Ну, будем честны не ее, а несчастную толстушку, а теперь вернулся и заявляет ей как себя вести. Когда она обнаружила в кабинете сундук и записку, то была зла, очень зла. И даже хотела, не открывая отправить обратно. Вот же муж не придумал ничего умнее, чем купить ее цветами, сладостями и драгоценностями. Но любопытство победило. Перед тем как отправить очередной подарок назад она открыла крышку. Там лежала записка и книги. Больше десятка книг и свитков. Все в отличии от давешнего подарка на ативернском. Записка была короткой: "Надеюсь, вам это поможет".
   А книги были по медицине.
   Лиле было любопытно, поэтому она начала листать страницы.
   Представления были самые дикие. От того что большую часть болезней можно вылечить амулетами. Приводились и сами амулеты и способы их создания. До поиска святого и лечения молитвой. Некоторые болезни были объяснены вселением злых духов - приспешников Мальдонаи. Туда попали лунатики, аутисты и все сумасшедшие вместе с эпилептиками. Из них полагалось изгнать бесов и если это не поможет отправить в монастырь.
   Про обезболивание знали мало, только белладонна. Зато вполне профессионально описывали трепанацию черепа, про то как взять небольшое толстое шило, дальше Лиля читать не стала, вот как скажите больной выживет после такого.
   Вообще смесь получалась дикая к примеру писали так: ""Если доктурус, приближаясь к дому, где лежит больной, увидит рядом лежащий камень, перевернет его, и, если он увидит под ним какое-нибудь живое существо -- будь то червь, муравей иль другая тварь, то целитель может с уверенностью утверждать, что больной выздоровеет".
   Здоровому человеку когда-либо контактировавшими с больными бубонной чумой советовали провести епитимью -- заключалась в том, что Вы признаетесь во всех своих грехах после чего произносите молитву, предписанную пастером. Кстати говоря, это был самый популярный способ "лечения". Больным говорили, что, возможно, смерть пройдет стороной, если они правильно признаются во всех своих грехах.
   Катаракту лечили осторожно протыкая глаз ножом или иглой и ею же выталкивая хрусталик из образовавшейся капсулы. Если у вас застоялась моча, доктурус вам поможет. В мочевой канал вставляли железную трубку. Сколько после этого жил пациент не уточняли. Гемморой лечили прижиганием. А уж кровопускание превозносили...
   Местные доктурусы объясняли, что большинство человеческих болезней - результат избытка жидкости в теле. Лечение же состояло в том, чтобы избавиться от излишней жидкости, откачав большое количество крови из тела. Для этой процедуры обычно использовалось два метода: гирудотерапия и вскрытие вены.
При гирудотерапии медик прикладывал к пациенту пиявку. Считалось, что пиявок нужно класть на место, которое больше всего беспокоит пациента. Пиявкам позволяли кровопийствовать пока пациент не начнет падать в обморок.
Для кровопускания использовали ланцет - тонкий примерно в 1,27 см длинной нож, протыкающий вену и оставляющий небольшую ранку. Кровь стекала в миску, которую использовали для определения количества полученной крови. Монахи во многих монастырях часто прибегали к процедуре кровопускания - причем, не зависимо от того больны они или нет. Так сказать, для профилактики. При этом их освобождали на несколько дней от своих обычных обязанностей.
   Глухо говорили про военных врачей. Видимо те несколько отличались от обычных доктурусов и книг не писали, некогда. Кстати один из прочитанных советов гласил, что мыться опасно, согласно размышлениям одного из авторов болезни проникают в поры кожи и если она чиста, то человек заболеет быстрее, а вот к грязному человеку, болезнь так быстро не пристанет. Потому советовали не мыться вообще, а менять только нательное белье. Другой трактат наоборот описывал ванны как средство от всех болезней.
   Трактат о травах, камнях и жидкостях описывал их действие. Вот только рядом с фантастическими цветами папоротника были описаны и вполне реальные растения.
   И как к такому относиться?
  
   "Каштан. Лучший вид тот, который крупный и сладкий. Природа его уравновешена и суха. Обладает вяжущим действием. Если сделать мазь из его золы, то окрасит волосы в черный цвет. Он останавливает кровохарканье. Помогает при болезнях легких. Делает тело хорошо упитанным. Укрепляет желудок и закрепляет естество. Он устраняет слабость мочевого пузыря и истечение мочи по каплям. А его скорлупа останавливает кровотечение. И помогает при отравлении ядами, а также при укусе бешеной собаки и желтухе. А его вредное действие устраняет мед.
   Девясил, собачья фиалка. Природа его горяча и суха и при слюнотечении, а также весьма полезна для детей. Рассеивает ветры. Если не находят майорана, то вместо него употребляют девясил.
   Куриный жир. Помогает при сухости языка и вылечивает глазную болезнь.
   Жир слона. Если человек смажет им тело, то звери не приблизятся к нему.
   Жир морской рыбы. Он обострит зрение. И предохраняет глаза от катаракты, если ввести в глаза с медом.
   Лисий жир. Успокаивает ушную боль. Если растопить с маслом лилии и кусочек жира положить в ухо, то успокоит также и зубную боль, А если смазать им кусочек дерева или щепку и положить в каком-нибудь углу дома, то все блохи соберутся там. Испытано."
А последним Лиле в руки попал Кодекс о сохранении здоровья.
  
   Если ты хочешь здоровье вернуть
И не ведать болезней,
Тягость забот отгони
И считай недостойным сердиться,
Скромно обедай, о винах забудь,
   Не сочти бесполезным
Бодрствовать после еды,
Полуденного сна избегая.
Долго мочу не держи,
Не насилуй потугами стула;
Будешь за этим следить,-- проживешь ты долго на свете.
Если врачей не хватает, пусть будут врачами твоими
Трое: веселый характер, покой и умеренность в пище.
   Руки, проснувшись, омой и глаза водою холодной,
В меру туда и сюда походи, потянись, расправляя
Члены свои, причешись и зубы почисти.
Всё это Ум укрепляет и силу вливает в прочие члены.
Ванну прими, а поев, походи иль постой; охлажденья
Бойся. Источников гладь и трава - глазам утешенье;
Утром на горы свой взор обрати, а под вечер - на воды.
   Кратким пусть будет полуденный сон иль вовсе не будет.
Боль головную, катар, лихорадку и сильную слабость --
Все за полуденный сон ты получишь себе непременно.
   От накопленья ветров возникают четыре недуга:
Колики, спазмы, водянка, а также головокруженье.
   Ужин чрезмерный отнюдь не полезен для наших желудков.
Чтобы спокойно спалось, перед сном наедаться не надо.
   Ты за еду никогда не садись, не узнав, что желудок
Пуст и свободен от пищи, какую ты съел перед этим.
Сам по желанию есть ты получишь тому подтвержденье:
А указанием будет слюны пробежавшая струйка.
   Персики, яблоки, груши, сыры, молоко, солонина, 
Мясо оленье и козье, и заячье мясо и бычье:
Все это черную желчь побуждает и вредно болящим.
   Свежие яйца, багряные вина, супы пожирнее,
Хлеб из тончайшей муки доставляют телесную крепость.
   Сыр молодой, молоко и пшеница полнят и питают,
Бычьи тестикулы также, свинина и мозг всевозможный,
Спелые смоквы и свежие грозди от лоз виноградных.
   Ценятся вина по вкусу, по запаху, блеску и цвету.
Доброго хочешь вина - непременны пять признаков эти:
Крепость, краса, аромат, охлажденность и свежесть, конечно.
   Сладкие белые вина гораздо питательней прочих.
Красного если вина ты когда-нибудь выпьешь не в меру,
То закрепится живот и нарушится голоса звонкость.
   Рута, чеснок, териак и орех, как и груши, и редька
Противоядием служат от гибель сулящего яда.
   На дне лежал листок.
   "Прекрасная Незнакомка граф Джериссон Иртон просит вас принять его завтра в полдень, чтобы принести свои извинения. Надеюсь, мой подарок вам поможет победить".
   И ведь не объяснишь никому, что столько глупостей разом она не читала давно. А этот муж... Ладно убежать от проблем легко, но это их не решит, а только отсрочит. Посмотрим, что он завтра скажет.
  
  
   Ну что сказать. Граф Иртон имел перед собой две проблемы и если одна из проблем в принципе решалась и вполне успешно... То вот ко второй он подступится опасался. Арбалеты были получены, проверены, люди набраны и обучались. Единственное что смущало полковника - полк у него кавалерийский, и три сотни арбалетчиков. Оторвать их от тренировок и сделать стрелками. Не нравилась ему такая идея. Слишком расточительно. Вот если... Джес крепко задумался. Мысль была где-то рядом, но никак не давалась. Он посмотрел направо. Сарен которого он сегодня будет представлять жене, вопросительно глянул на графа. А тот не замечая ничего, смотрел на меч прикрепленный к седлу. Сарен в качестве запасного оружия предпочитал именно его.
   А если дать каждому стрелку три арбалета? Тогда можно будет выбрать сотню лучших стрелков, и они сравняются в мощи с тремя сотнями. Один основной и два запасных. Они атакуют, делают три залпа, рвут вражеский строй и откатываются в сторону, а потом удар кавалерии на смешанные порядки - это надо попробовать. А для третьего арбалета сделать... ремень. И возить его на боку. Может получится. Джес просиял и тут же скис.
   Вот почему нельзя так с женой? Придумать что-то, раз и все. Все время как по тонкому льду ходишь. Почему с ней нет простых рецептов? Отправил бы в Иртон. Да он уже отправил однажды и что из этого получилось? Но какой она стала, Мальдоная, вот почему она сразу такой не была? Эх, и он тоже хорош. Но если бы она сразу такой была? А с другой стороны, она его жена. И он в нее влюбился.
   Сейчас по прошествии времени Джес уже почти поверил, что это так. Да он влюблен, а считал что с этим покончено. После смерти Магдалены он долго не мог прийти в себя и решил, что больше никогда. Да пережить такое еще раз. С него достаточно. Всегда есть готовые на все придворные... ну пусть дамы, в компании которых можно забыться. Вот только он их не вспоминал. Были и ушли, ничего после себя не оставили.
   А эта женщина, Лилиан, почему она не выходит из головы? Ведь вот чтобы он не делал, а всегда к ней возвращается. И теперь опять едет к ней. История для баллады. Несчастный муж, влюбленный в собственную жену. Но вот и поместье показалось. Сейчас он ее увидит. Может это все-таки не любовь, а наваждение какое-то и ему станет легче, когда он ее увидит? Что за бред лезет ему в голову.
   Так ничего и не придумав его сиятельство спешился, кивнул Сарену и вошел в дом.
  
   А утро Лили началось необычно. После разминки появился довольный Лейс и доложил:
   - Госпожа мы лазутчика поймали.
   - Какого лазутчика? - Лиля надеявшаяся что покушения закончились, была удивлена.
   - Там на дороге поймали. Из Лавери шел. - Ответ ничего не прояснил, и она решила все проверить сама.
   Лазутчиком оказался помятый мужик лет сорока. В окружении пары вирман связанный мужик с кляпом во рту выглядел жалко. Лиля приказала вытащить кляп и развязать. Вирмане поворчали, но приказ выполнили и лазутчик упал на колени, он попытался ползти к графине что-то причитая, но был остановлен. После пары окриков и встряхивания пойманный перестал причитать и начал говорить более связно. Если убрать просьбы и причитания, то оказалось вот что.
   Горе лазутчик был отцом Алеры - Крейтом Перком. Побывав в больнице и узнав, что его девочку увезла знатная дама и язычник, отец наслушавшись баек был готов бежать к графине сразу. Но ворота были уже закрыты, и отпроситься от хозяина он еще не успел. Поэтому проведя бессонную ночь и накрутив себя еще больше, он с утра пораньше отправился к графине. И был пойман разъездом отправленным патрулировать дорогу.
   На вопрос "Куда идешь?". Безутешный отец навоображавший себе всего, что только можно и нельзя, буркнул что-то вроде "К графине иду". Старший разъезда поинтересовался к какой графине и зачем. А ответ дочку забрать, чтобы хоть похоронить по-божески, возмутил как вирман, так и дружинника. Потому путник был остановлен, связан и отправлен к Лейсу на разборки. А тот не разобравшись, доложил о лазутчике.
   Поняв всю глупость ситуации Лиля начала действовать.
   - Мои люди погорячились уважаемый Перк. Но вашу дочь я не собираюсь приносить в жертву Мальдонае, использовать в черном колдовстве, или пить ее кровь. Да она жива и будет здорова.
   Отец хмуро посмотрел на графиню и буркнул:
   - Ее нельзя вылечить.
   - Кто вам сказал?
   - Докторус Латер в больнице.
   - Я берусь вылечить вашу дочку даже без колдовства и магии. Правда на это нужно время.
   - Но вы погубите ее душу. - отец не сдавался.
   - Кто вам сказал? - Лиля начала выходить из себя.
   - Ну, в больнице... - источник слухов мужик выдавать не хотел.
   Очень хотелось выругаться, но Лиля сдержалась.
   - Хоть это и не безопасно, но сейчас мы сходим к вашей дочери, а чтобы вы убедились с нами патер пойдет. И если я еще раз услышу от вас, хоть слово про магию, колдовство и язычников, обещаю - дочь вы увидите только после выздоровления.
   Мужчина торопливо осенил себя знаком Альдоная. А Лиля попросила вызвать патера и отправилась к Алере.
   Неожиданности для мужика начались почти сразу, во-первых на всех троих надели большие халаты, шапочки и маски из некрашеного полотна. Домик в котором лежала девочка оказался светлым и чистым. В комнате с его дочкой сидела вирманка и рассказывала какую-то историю. Увидев отца девочка просияла:
   - Папа!
   - Как ты тут девочка моя? - отец присел на кровать и потрепал дочку по руке.
   - Хорошо пап. Меня купают каждый день, кормят всякими вкусностями и поят травяными отварами. Госпожа говорит, что я поправлюсь и снова смогу жить с тобой. А Скульд обещала научить меня вязать.
   - Мы пока вас оставим. Но не более чем на полсвечи. Девочке надо купаться.
   - Но госпожа много мыться вредно.
   Лиля только пренебрежительно фыркнула.
   - Я моюсь, раз в два-три дня и как видишь, жива еще. А ей полезно чтобы выздоровела быстрее.
   Через полсвечи улыбающийся лазутчик был выдворен из спальни двумя вирманками и вышел в сад.
   - Ну как успокоился?
   - Простите госпожа. Мужчина низко поклонился.
   Дальше были расспросы про то что маленькая Алера ела, где росла, как жила и они подтвердили слова девочки. Потом с отцом долго говорил пастер Воплер и он снова долго и сбивчиво благодарил Лилю.
   - Можешь ее навещать, скажем, раз в три дня. Я передам своим людям, чтобы тебя пропускали. Через месяц-другой девочка поправится, и тогда мы с тобой снова поговорим. Нельзя так относится к ребенку. Она должна хорошо питаться, и есть хотя бы овощи и мясо. Иначе заболеет снова.
   - Прости госпожа, но я не женат. И думал...
   - Ребенок на объедках и каше вырастет.
   - Но на кухне, же ее любят? - Перк был удивлен.
   - Перк я вас более не задерживаю. - сказала Лиля холодно, а про себя решила, что девочку после выздоровления она отправит в Тараль. С таким отцом, все может плохо кончится.
  
   А после ухода лазутчика явился муж.
   Он был вежлив и собран, представил ей Сарена и трех его десятников. На вопрос об оплате Сарен вежливо ответил, что их нанял господин граф. И оплата их полностью устраивает. Тогда Лиля заявила, что раз так - они могут за ее счет приобрести любые припасы и оружие. Список и сумму следует обговорить с Лейсом Антрелом. После чего был вызван Лейс и их Сареном представили друг другу. Лейс был сдержан. Как опытный ветеран, он прекрасно понимал, что их сил мало для перекрытия дороги. А вирмане хороши только в прямом бою. Поэтому он был и рад и недоволен. Но приказ есть приказ и они с Сареном отправились знакомиться и размещать людей.
   А Лиля и Джес остались одни. После недолгого молчания Джес спросил:
   - Прекрасная незнакомка, вы помните, я приглашал вас на прогулку?
   - Вы будете на ней настаивать? - Лиля была слегка удивлена.
   - Если у вас нет возражений?
   - И это несмотря на то что моя охрана недостаточна?
   - Я с вами и охраны у вас достаточно, просто она безалаберна, - Джес помедлил, - и плохо организована, была. Надеюсь Сарен оправдает доверие.
   - То есть я прощена? И вы опять готовы считать меня примерной женой?
   - Я не привык просить прощения, но вы, ни в чем не виноваты.
   - И что вас натолкнуло на эту мысль?
   - Так вы примите мое приглашение?
   - А без этого вы не ответите?
   - Я готов ответить на любые ваши вопросы, но на прогулке.
   - Вы очень настойчивы.
   - Я ваш муж.
   Лиле хотелось наорать, но это не выход. Муж никуда не денется. Он ее раздражал, бесил, нервировал, заставлял выходить из себя. Пока его не было жизнь казалась простой и понятной, а теперь... Попросить у Его величества развод? А что это изменит? Кроме новых проблем, от короля и Алисии она не получит ничего. За несколько встреч, которые у них были, Лиля сочла ее очень проницательной и сильной женщиной, к тому же приближенной к королю, и создавать себе еще неприятности на пустом месте не хотелось. Кто знает, что там за маской гадюки? Во всяком случае, на Августа Брокленда она смотрела очень благосклонно. И судя по шепоткам, услышанным Лилей такое ее поведение, было в новинку. И король просто так ее не отпустит, она слишком ценный приз. А Джес ведь теперь не оставит ее просто так. И Мири как она е бросит. С Джесом хотя бы нужно поговорить. Кто же знал, что он такой ревнивец.
   Она тряхнула головой и взялась за колокольчик.
   Через полсвечи они с мужем, Лиля фыркнула, муж. Вот жила без него, и прожила бы еще, выехали со двора. В эскорте у нее было три пятерки - Лейса. Лейфа и Сарена. Джес обошелся одной из своих людей. Вот с таким эскортом, чета Иртон отправились на прогулку. Одна пятерка сразу ушла вперед, а три пары разошлись в стороны и назад, прикрывая своих хозяев. Перед этим они, правда, недолго поспорили кто куда пойдет. Но это дело быстро решил жребий.
  
   Они отъехали уже достаточно далеко и свернули с дороги на лесную тропу. Тропка вывела их на приличных размеров луг у озера, охрана его осмотрела,. и рассыпалась в стороны не мешая нанимателям. Их сиятельства спешились, и ведя лошадей в поводу начали разговор. Джес заговорил не сразу.
   - Я все-таки хочу извинится. Хотя и не привык, - и бросил взгляд на жену.
   - Почему, вы решили это сделать граф?
   - Зовите меня Джес, мы же договорились.
   - Если честно ответите на мой вопрос.
   - Я остыл и понял, что это глупо.
   - Правда? А мне казалось, что вас было не переубедить. - Лиля откровенно посмеивалась.
   - Вы мне нравитесь, потому это и произошло. Вы живете в доме моей матушки, а она умеет следить за моралью как никто другой. Уверен, что половина ваших слуг регулярно ей отчитываются о ваших действиях. Если был хоть один намек на что-то подобное, она уже высказала бы вам, все что об этом думает и приняла бы меры.
   - Очень двусмысленно, Джес, если первую часть я могу рассматривать как комплимент, то вторую...
   - А еще не закончил, моя Прекрасная Незнакомка. Дело в том, что наше противостояние с цехами еще не разрешилось. Мы не заткнули и половины болтливых ртов при дворе и наш с вами разлад, только порадует наших врагов.
   - Почему наши проблемы, а не мои, Джес?
   - А потому, что вы сейчас моя жена в моем роду и я как глава рода отвечаю за всех. Иски против вас будут поданы против меня. Не говорите, что вы про это забыли.
   - И что вы предлагаете? - Лиля была озадачена.
   - Я предлагаю нам с вами заключить сделку. - А Джес был серьезен.
   - Какую еще сделку? - Вот теперь она удивилась.
   - Я не вмешиваюсь в ваши дела. Мне это не нужно и просто некогда разбираться еще и с ними. Вы можете вести их как сочтете нужным, но серьезные шаги будете обсуждать с мэтром Кортье.
   - А он доложит вам?
   - Вот делать ему больше нечего. Я уже сказал, мне некогда заниматься еще и вашими делами. То что вы узнали от Ширви и Эдора дай Альдонай разгрести. А Марек представляет меня в отношениях с гильдиями довольно давно, будет представлять еще и вас. Только и всего. Ваши дела и ваши деньги только ваши. У меня достаточно своих.
   - А взамен? - Лиля была насторожена, слишком все хорошо складывалось.
   - Взамен? - Джес хитро улыбнулся. - Взамен вы переедите в Тараль и будете время от времени принимать мои приглашения. Ну и принимать меня у себя.
   - В своей спальне? - Лиля готова была сорваться.
   - Я разве об этом, что-то говорил? Нет, конечно, если вы меня пригласите. - И Джес опять улыбнулся.
   - Вы несносны.
   - А вы прекрасны.
   - Думаете комплиментами отвлечь меня?
   - Конечно, нет. Я вас не торопил и не буду. Я дал слово помните об этом, и держу его. Хотя глядя на вас это очень непросто.
   - Зачем вам это?
   - Затем, что так нам будет проще, противостоять и цехам и слухам о нашем разладе. Я и так не особо популярен. Не люблю двор, торгую, да еще служу королю. Для некоторых я как бревно в глазу. Богат, не чту традиции, чихал на вольности благородных. И тут появляетесь вы. Очень соблазнительная цель. Скомпрометировать вас и затем поссорить нас многие захотят. Вы теперь ценный приз. Красавица, богата и даже шепотом фаворитка Его величества.
   - Да как вы смеете, меня опять оскорблять. - Лиля негодовала.
   - Во-первых, вы ни разу в разговорах не упомянули его величество. А во-вторых, он не заигрывает с женами своих сподвижников. - Джес проговорил это быстро, чтобы не дать Лиле начать обвинять его снова.
   - И вы собираетесь таким образом заткнуть злые языки?
   - Ага, и если повезет добиться еще и вас. - Джес откровенно ухмылялся.
   - Вы совсем не стесняетесь меня?
   - Вы моя жена, моя половинка, если верить нашим святошам и должны следовать за мной и подчиняться.
   - Нарочно меня дразните? - Лиля не решила еще, что с ним делать - отшить или высмеять.
   - Когда вы сердитесь, вы неотразимы. Так бы и смотрел не отрываясь.
   - Если вы меня разозлите, то ничем хорошим это не кончится. - Лиля попыталась взять себя в руки.
   - Теперь вы уходите от ответа, моя прекрасная незнакомка, и напугать меня вашим мужем не получится. Я с ним хорошо знаком.
   - Джес вы бываете серьезны?
   - С вами я не могу долго быть серьезным. Вы выбиваете почву у меня из-под ног. И даже заставляете сомневаться в том, что я здоров. А на мой вопрос отвечать не хотите.
   - То есть я веду себя на людях как примерная жена, а вы не вмешиваетесь в мои дела.
   - Да, - Джес улыбался проказливо, - и пытаюсь вас покорить.
   - Думаете, у вас это получится?
   - Я приложу все усилия. Осаждать такую крепость честь для любого. Меня только удивляет, что вы моя жена. Как вам это удается Прекрасная Незнакомка? Никогда бы не подумал, что буду вновь ухаживать за своей женой.
   - Удается что? - Лиля выгнула бровь заученным жестом.
   - Сводить меня с ума? Как вам удалось измениться так сильно, влезть в мои мысли и заставить меня думать о вас?
   - А вам бы хотелось, чтобы все осталось, как было. Я толстая, глупая и в Иртоне. Интересуюсь только едой, вышивкой и молитвами. А вы в столице и посещаете меня пару раз в год. Все привычно и понятно?
   - А вы жестоки, спрашивать такое. Я бы не хотел, чтобы это повторилось. Да вы моя жена и я бы защищал вас в любом случае. Но требовать от меня ответа, на такой вопрос, вы опять уходите от ответа на мой?
   - Хорошо я согласна, но вы не торопите меня.
   - Вы помните, что я проиграл вам желание, и вы всегда сможете его потребовать? Джес поймал ее руку и улыбнувшись поцеловал.
   - А вы его выполните? - Лиля тоже улыбалась.
   - Я приложу для этого все силы, но это будет очень сложно.
   За их спинами раздалось покашливание.
   - Ваши сиятельства, - солдат из нанятых Джесом недавно поклонился, - вы бы в лес отошли. Там у дороги какая-то странная троица шарится. Мы их сейчас аккуратно возьмем, а вы пока с открытого места уйдите. Ребята вас прикроют.
  
   В первый момент Лиля ничего не поняла и застыла. И только когда Джес аккуратно забрал у нее повод Лидарха и положил ее руку на свою, она отмерла.
   - Все будет хорошо. - Джес смотрел серьезно без ухмылки и озорства. - Пойдемте.
   Охрана быстро рассредоточилась, стрелки отошли чуть в сторону и приготовили луки. Вирмане перекинули щиты из-за спин и подошли ближе. Джес взял ее руки в свои пожал и улыбнулся.
   - С вами ничего не случится моя Прекрасная Незнакомка, вас защищает столько мужчин.
   - Почему они от меня не отстанут?
   Джес тяжело вздохнул.
   - Это наша служба. Пока вы богаты и красивы, пока вы приближены к королю вы будете целью или призом. Как хотите, называйте. Кому-то хочется протекции, кому-то денег, кого-то гложет зависть, кто-то мечтает о мести.
   - Какой еще мести, я никому ничего не сделала?
   - А хоть бы и так, вас могут попытаться устранить только из-за близости к Его величеству, посчитав, что вы занимаете его место.
   - Ну, вас-то не травили. - Лиля выдернула руку. - В отличии от меня.
   - В этом году имеете в виду? - Джес обворожительно улыбнулся.
   - О чем вы?
   - Ну, меня травят регулярно, где-то раз в пару лет. - Джес продолжал улыбаться.
   - Но почему, - Лиля уже забыла о собственных проблемах и пыталась понять, о чем говорит Джес.
   - Ну, так все просто, я не так посмотрел на даму. Или отказал не той.
   - Прекратите паясничать. Вы все выдумываете. - Лиля готова была уже отскочить от него.
   - Почему? Один раз, это точно была недовольная дама с паршивым характером, второй вороватый интендант, в третий один придворный, возомнивший о себе, в четвертый барон из Палера, это на востоке, он был разбойником. В пятый...
   - Прекратите немедленно, и вы так спокойно об этом говорите?
   - Ну а что мне еще остается? - Джес перестал улыбаться. - Вам будут завидовать в любом случае, так что прошу вас быть осторожнее и не проявлять беспечности.
   - Но...
   В этот момент подошли Лейс и Сарен. Они вели с собой обезоруженного дворянина. Руки у него были не связаны, но лучники без приказа, взяли его на прицел. Дворянин был спокоен, только слегка помят.
   - Лейр Сальтер, решили полюбоваться на красоты здешнего леса? - Джес выглядел надменно, и насмешка была почти незаметна.
   - Я здесь по поручению Его Величества. - Сальтер отвечал с достоинством. - Должен сказать ваша охрана хороша, они скрутили моих людей без особого труда. Где вы их взяли?
   Вопрос Джес проигнорировал.
   - Дорогая позволь представить тебе лейра Сальтера, королевского представителя. Лейр Сальтер - это моя жена Лилиан, графиня Иртон.
   После положенных расшаркиваний Джес поинтересовался:
   - Так что вы делали в этом лесу Сальтер?
   - После прочтения моего доклада, Его величество попросил меня передать его просьбу прекрасной графине поберечь себя. И переехать на время в Тараль, так Его Величеству будет спокойнее.
   Лиля уже собралась что-то сказать, но Джес сжал ее руку.
   - Это приказ?
   - Нет, ваше сиятельство, это просьба и Его величество просит, а не приказывает.
   - Что же воля короля - закон для подданных. Моя жена переедет в Тараль в ближайшее время. Но вы так и не ответили. Почему вы следили за нами?
   Сальтер улыбнулся и ответил.
   - Его величество уделяет много внимания делам графини Иртон, - он отвесил Лиле легкий поклон, - поэтому, когда я заметил следы вашего отряда, решил проверить, кто и зачем ездит в такой близости от поместья. Прошу прощения если напугал ваше сиятельство. А теперь разрешите мне удалится. Как бы мне не было приятно находиться в обществе прекрасной дамы, но дела, дела.
   Сальтер изящно поклонился и пошел обратно.
   Джес кивнул Лейсу и повернулся к Лиле.
   - Ну, вот все и кончилось, мы можем возвращаться.
   - А вам бы хотелось, чтобы на нас напали? - фыркнула Лиля.
   - Конечно, только представьте, я с риском для жизни буду вас защищать, меня ранят, серьезно, но не смертельно, а вы привезете меня к себе и будете выхаживать.
   - Джес, вы опять?
   - Вам не хочется меня лечить? Желаете остаться молодой, печальной и богатой вдовой? - все это было сказано с самым серьезным видом.
   - Я вас скоро сама проткну, и поручу вирманкам и Тахиру лечить.
   - В таком случае я буду самым несчастным человеком в королевстве, вы раните меня не только в сердце, но еще и на самом деле.
   - Прекратите дурачиться. - Лиля хотела топнуть ногой, но в лесу, на траве, среди ямок, веток и кочек, это выглядело бы смешно.
   - Хорошо. - Джес внезапно стал серьезным. - хорошо, жена моя.
   Лиля проглотила раздражение и поинтересовалась:
   - Зачем вам нападение? Так стремитесь получить новую рану? Или поразить меня своей храбростью?
   - Наши люди пока просто люди, а для того, чтобы они стали единым отрядом, им нужна небольшая встряска.
   Лиля промолчала.
   - Лейс, держи, - Джес бросил ему кошель, - разделишь на всех, вы взяли королевского представителя с двумя помощниками.
   Лейс поблагодарил и ушел.
   На обратном пути Джес веселил жену, заставляя ее отвлечься, даже остался в поместье и поиграл с дочкой. Учил ее и Лилю метать ножи, пообедал и только к вечеру попрощался. Перед отъездом взял слово, что Лиля переедет как можно скорее. Поцеловал руку и умчался.
  
  
   Следующие три недели... Лиле было некогда. Сначала ее удивили собственные больные. С Алерой все было в порядке. Отец ее регулярно навещал. Осложнений не появилось, и девочка уверенно поправлялась. Ее продолжали купать и кормить, поили травяными настоями, давали овощи и фрукты.
   А вот другие два пациента. Когда прошел первый шок и оба поняли, что уже не умрут. Вот тут у Лили начали проблемы. С моряком было проще. Он за много лет морских походов встречал не одного иностранца и к рекомендациям Тахира относился серьезно. Проблема была в другом. Рейми Бласт был грязнулей. Он не любил мыться и был все время угрюм. Все время порывался куда-то бежать и что-то делать. Пришлось звать патера Воплера и только после разговора с ним выяснилось, что Бласт банально стесняется находиться в таком чистом помещении, спать на мягкой кровати и чистых простынях.
   Его пришлось, и пугать и уговаривать и объяснять. В конце концов, решение проблемы нашли. Ему разрешили вырезать. Моряк оказался неплохим резчиком по дереву и занявшись любим делом быстро успокоился. Вскоре все дети в усадьбе и даже маленькая Алера получили по новой игрушке. Птицы, рыбы, звери и даже люди, получались как живые. Дольше всего Рейми выбирал заготовку. Затем он начинал вертеть ее в руках, прикладывая нож. И через пару дней получалась новая фигурка. Бласт был доволен жизнью. Его раздражало только частое мытье. Он считал, что раза в месяц вполне себе достаточно, но поскольку так сказал "уважаемый Тахир" которого моряк слушал, а вирмане и даже патер, несмотря на частое мытье еще живы, моряк переносил мытье как неприятную обязанность.
   С грузчиком проблем было больше. Арт Ролле был спокойным и тихим. После наркоза и под болеутоляющим проспал почти трое суток. Мытье полюбил, к чистой и мягкой постели быстро привык. Но через три начал тяготиться бездельем. И еще через пару дней попытался выпить три настойки разом. Настойки утащил у барона-травника. Неладное заметил Тахир. Он пришел вечером проверить больных.
   Пришлось делать промывание желудка и трясти грузчика. Тот молчал как рыба. Помогла вирманская "помощь". Пара злобных взглядов и обсуждение того что они с ним сделают за то что он Госпожу расстроил... И Арт заговорил.
   Ему было скучно. Он привык работать и через несколько дней ничего неделанья озверел. Думал он недолго и решился. Узнал, что все лекарства, которыми его поят, делает Джейми. И решил, что если выпьет сразу много, то и выздоровеет так же быстро. Сказано сделано. Двери Джейми не запирал, все были в курсе, что таскать у него что-то чревато. Проще просто попросить. Для верности Ролле взял три разные бутылочки. Что с чем смешалось не понять. Но кроме высокого давления и одышки с тахикардией несчастный получил и резь в животе.
   Лиля и хотела бы его поругать, но только шипела, а затем заявила, что раз ему так интересно, что происходит у Джейми, значит пусть к нему в помощники и идет. Арт был в ужасе. Но делать нечего, а Джейми посмеиваясь, посадил его разбирать и перетирать травы. Так пациенты были приставлены к работе и оба перестали чувствовать себя бесполезными.
   А Мири подружилась с Алерой. О чем они секретничали Лиля не спрашивала, а убедившись, что девочка не заразна перестала и гонять Мири. Тем более что переезд шел полным ходом. Что-то пришлось купить, что-то упаковывать и осторожно перевозить. Новая охрана взялась за дело жестко, на дороге всегда находилось три пятерки в патруле. Всех незнакомых останавливали и допрашивали, тем кто ездил к графине постоянно выдали пропуска монетки. Причем Сарен по договору с Лейсом перемешал своих и его людей. Четыре лучших следопыта также регулярно проверяли все места удобные для засад и наблюдения. Десятники Сарена с удивлением смотрели на порядки в поместье, но это не мешало им гонять людей Антрела. На земле те были неплохими бойцами, а вот верхом, было куда расти.
   Вирмане считали это баловством, пока один из десятников на скаку не попал тремя стрелами подряд в баклер. После этого Лейф и Эрик начали учить людей Сарена действиям в рассыпном строю, а Сарен в ответ учил их стрелять из луков и основам боя верхом.
   А Джес появлялся раз в два-три дня, привозил цветы, сладости и подарки, если не появлялся сам, присылал кого-то из своих молодых офицеров. Лиля как-то спросила у грустного Ройхо, почему тот выполняет личные поручения Джеса. Ведь они не касаются службы. На что парень тяжело вздохнул и ответил, что это учеба у него такая. Он с тремя-пятью солдатами должен пробраться в поместье мимо охраны. И освободят его от этой обязанности только тогда. "Когда армейский разведпатруль сможет незаметно обойти обычную купеческую стражу". И он снова тяжело вздохнул.
   Как оказалось лучший результат был у его брата Фрайги, тому повезло незаметно пройти пол дороги. Правда, потом их зажали две пятерки. Сам же Ройхо сумел незаметно пройти только треть дороги. Потом его всегда обнаруживали. Лиле стоило больших усилий удержаться от смеха. Молодой офицер вежливо поклонился и ушел, только тогда Лиля позволила себе посмеяться.
   А потом приезжал муж. Она привыкла звать его Джесом. А он ее смешил, бесил, раздражал, целовал руку. Рассказывал байки, дарил подарки, а иногда просто смотрел, как будто видел ее впервые. Он не читал стихов, зато говорил комплименты, пытался кормить ее собаку, с переменным успехом. Приглашал на конные прогулки, играл с дочкой, учил их обеих метать ножи. При переезде в Тараль сопровождал их вместе со всей своей дружиной.
   В Тарале он вытаскивал ее на прогулки по берегу. Жаловался, что всегда любил море и если бы не ее морская болезнь, то обязательно пригласил бы на морскую прогулку. Лиля при воспоминании о последней начинала зеленеть. А Джес просил прощения. Как ни странно он ее не торопил. Про себя рассказывал не очень охотно, а вот байками из придворной жизни делился легко. Но они Лилю не особо интересовали.
   Так и пролетали дни, прогулки, учеба, работа, опыты в лаборатории, модный дом. Джес сильно удивился, когда узнал себестоимость ее изделий, и даже собирался что-нибудь купить. Вот тут Лилю накрыл приступ смеха и отсмеявшись она предложила ему выбрать нужное просто так.
   Джес прислал своего поверенного и тот выбрал необходимое. А граф привез на следующий день пряжу, ткани и пряности. Один раз он пригласил своих друзей с женами, Лиля ворчала поначалу. Но ей понравились не только друзья Джеса, она все еще не считала его мужем, но и главное атмосфера в их компании.
   Подначки, шутки, песни и разговоры, прогулка и обед, песни и опять разговоры. Лиля забыла о времени и поняла, что ей нравится эти люди, это время. Да они отличались от ее представлений, но они были обычными людьми, с ними было легко и просто общаться. Они просто приняли ее в свой круг. Она была женой их друга и этого достаточно. Комплименты, вежливый разговор, обязательные поклоны, приветствия и прощание стали привычными. Она почувствовала себя хозяйкой вечера.
   А потом пришло приглашение от Ламаро Витара. Глава купеческой гильдии города Лавери приглашал графа и графиню Иртон на празднование дня святого Гомобонуса небесного покровителя всех торговцев. С Джесом пришлось даже поспорить. И в конце концов пойти и не просто так, а с подарком.
  
   Празднование началось с... вечера. Явился Джес при наряженном и начищенном эскорте, приехала парадная карета. С утра суматоха повторилась. Разряженный граф осмотрел эскорт, одетый в гербовые котты Иртона, донельзя гордого Лейса с графским значком на древке. Лиля про себя назвала его вымпелом. Видно лихой вид собственной дружины Джеса устроил...
   А вот жена. Жена опять заставила его удивиться, все подготовленные слова снова вылетели из головы. Она спускалась по лестнице в платье золотого оттенка, украшенном кружевами и янтарем, и казалась... Слов не было, в мягком свете свечей, она казалась видением, которое может рассеяться в любой момент. Он смотрел восторженно и только поцеловав руку, пришел в себя. Когда же она перестанет его так поражать?
   - Вы как всегда прекрасны, и как всегда лишаете меня слов, жена моя.
   Лиля засмеялась.
   - У вас был такой ошарашенный вид, Джес, который дороже любых комплиментов.
   - Вы готовы?
   - Конечно муж мой.
   - Вы меня нарочно дразните?
   - Ну, вы же дразните меня?
   - Едем, иначе я за себя не отвечаю.
  
   Как узнала Лиля каждый цех, гильдия или корпорация в Ативерне имели своего святого покровителя и собственную церковь или храм. Они украшались, чтобы показать общий достаток. В церкви решались споры, обменивались информацией, хранили общую казну. Именно пастор следил за тем, чтобы помогали нуждающимся членам корпорации. Обычно при храме была и школа или богадельня, для своих. Ну и конечно все праздники и значимые события начинались в церкви. Потому и сейчас они направились в церковь.
   Храм святого Гомобонуса был не очень большим, но очень красивым. Он был построен на постаменте из белого камня и такое впечатление был не здешним. Вместо приземистых и добротных купеческих домов окружавших площадь Колеса, храм был каким-то воздушным и летящим. Вокруг него была каменная ограда и даже садик. Лиля уже неплохо ориентировалась в местных ценах и представляла, сколько это стоило. Стены были украшены резьбой так что казались застывшим кружевом, наборные стеклышки витражей поблескивали отражая огоньки свечей и лампад. Ламаро встречал их у церковных ворот вместе с пастором.
   Поклоны и приветствия быстро закончились и все вошли в храм. Джеса и Лилю посадили уже привычно в первый ряд. Охрана расселась сзади, это купцы тоже учли, потому недовольных не было. Внутри было красиво. Высокий купол давал достаточно свежего воздуха для всех присутствующих. Статуи в нишах и роспись на стенах. Аккуратно выложенный плиткой пол. Не мрамором, а несколькими породами камня. Простые деревянные скамьи, тяжелые свинцовые рамы, люстры на толстых канатах с десятками свечей. И лампадки с подсвечниками расставленные и развешанные так чтобы не мешать.
   Патер Рокус вышел к алтарю. Он был маленьким, круглым, с хитрющими глазами, и неожиданно густым басом. Вот он начал обычную службу и все притихли. А потом вместо общего чтения молитв запел хор. Хор видимо был детский, несмотря на то что Лиля не особо уважала церковные традиции, тут пришлось признаться - пели очень красиво. Служба закончилась как обычно. После нее патер прочитал молитву и отслужил короткий молебен.
   А затем обратился к собравшимся:
   - Вы полезны королю и знати, богатым и всему народу. Вы на своих кораблях или с караванами с товарами посещаете дальние края. Продаете их там и покупаете ценные вещи, коих здесь нет. Вы привозите их с большим риском терпите кораблекрушения, налеты пиратов и разбойников. Часто теряя свое имущество и даже жизнь. Что же вы получаете за это? Привезя товар на родину, вы продаете его дороже чем купили. На это вы кормите свою семью и слуг. Но заповедал Пресветлый не печься только о земном, но и о душе не забывать. Храм сей посвящен святому Гомобонусу основателю монастыря "Во имя Пресветлого". Вы знаете, что он всю жизнь свою провел в трудах по строительству и украшению святой обители. Потому и Великий конклав избрал его покровителем дела торгового. Но святой никогда не забывал и о душе. Так и вы не забывайте об этом. Ибо за то что вы делаете здесь, вы расплатитесь там, за гранью этого мира. Помните об этом. Да будет так.
   И торжественная служба кончилась. Лиля была несколько озадачена и бросила взгляд на Джеса.
   Он подмигнул и сказал.
   - Они же купцы, у них самая красивая церковь в Лавери, и святой заповедовал "не терять времени зря", правда мне кажется, он говорил о душе, но купцы слегка переиначили. К тому же у них есть специальный "сундук Альдоная" в который каждый купец вносит часть своей прибыли, после удачной сделки.
   - Даже так?
   - Ага, они считают, что это лучшее проявление благочестия, тем более, что эти деньги идут на помощь не только церкви.
   В этот момент к ним подошел Ламаро Витар.
   - Ваши сиятельство мы безмерно счастливы, что вы сочли возможным посетить наш праздник.
   Лиля подавила хмык и улыбнулась. Джес ей долго объяснял, что это будет полезно, поскольку купцы имеют вес в городском совете, а им вскоре предстоит с ним судится. Да и налаживание дружеских связей не повредит. Конечно, простое участие в празднике ничего не даст, но у Лили был подарок для купцов. А уж как они им распорядятся это не ее проблемы.
   - Мы с благодарностью приняли ваше приглашение почтенный Ватар. Моя жена еще не бывала на таких праздниках, и ей было любопытно.
   - Мы приложим все силы, чтобы вам понравился наш праздник госпожа графиня. - Купец почтительно поклонился и они все вместе отправились к выходу. А там уже была небольшая толпа.
   Лиля ждала, что праздник пройдет в здании гильдии, или там в доме какого-то богатого купца. Но действительность превзошла ее ожидания. Для начала все построились по каким-то неведомым ей принципам. Их карета с эскортом получила место сразу за гильдейским советом. Перед купцами важно шагал патер, а впереди несколько мальчишек в одежде служек. Вся процессия отправилась к рынку через весь город. Купцы оккупировали рыночную площадь. Она была выметена и прибрана, украшена цветами и тканями, гирляндами из живых цветов и букетами. По периметру стояли столы. Они были прикрыты от солнца полотняными навесами. На прилегающих улицах тоже стояли телеги со снедью и бочками. А в центре площади был помост. Сначала патер прочитал молитву. А потом Ламаро Витар объявил, что в честь празднования гильдия устраивает ежегодный праздник и предлагает всем угощение.
   Народ собравшийся на площади зашумел. А тут собрались очень многие - студиозусы Рекреста, и почтенные ремесленники, и наемники, и бедные дворяне, и даже крестьяне окрестных деревень. На помост вышли первые артисты, а Ламаро Витар пригласил Иртонов к столу. После рассаживания, знакомства и первого тоста Лиля поинтересовалась, а есть ли тут рядом горячая печь. Витар удивился, но подумав, позвал одного из слуг. Через несколько мгновений появилась дородная кухарка.
   - Что угодно госпоже?
   Лиля пошепталась с ней и кивнула одному из охранников. Тот передал ей пару сумок с горшками и кухарка ушла, хотя и была настроена скептически, но раз госпожа графиня просит, а почтенный Витар не против.
   - Госпожа графиня, зачем вам кухарка?
   - Это сюрприз почтенный Ватар, потерпите немного.
   Через полсвечи им принесли... котлеты. Лиля долго удивлялась - здесь не умели делать фарш, точнее его делали, но процесс был долгим и муторным. Поэтому однажды она озадачила своих ребят мясорубкой. Ага самой простой вещью, до которой тут еще не додумались. Самым сложным было сделать резьбу, но когда ее парни с этим справились все пошло на лад. А ее слуги стали есть как благородные. Лиля уже подумывала начать делать мясорубки, но тут пришло время праздника, а какой праздник без подарка?
   Купцы оценили котлеты, Лиля специально приказала сделать несколько сортов фарша. А потом уже начался и деловой разговор.
   - Ваше сиятельство, но как?
   - Что как почтенный?
   - Ведь это долго и дорого, а вы потратили столько времени...
   - Дорогая моя, сколько времени понадобилось твоим людям для приготовления всего этого? - Джес задал вопрос самым невинным тоном.
   - Около пары свечей, муж мой. - Лиля вежливо улыбнулась.
   - Это невозможно. - Витар любивший хорошо поесть, мог оценить время приготовления.
   - Почему? - Лиля изобразила искреннее удивление.
   - Да чтобы только мясо так измельчить полдня нужно.
   - Уважаемый Ватар вы ставите под сомнение, слова моей жены?
   - Конечно, нет, но как?
   - А вот так почтенный, - Лиля кивнула и еще один охранник протянул купцу сверток.
   Ламаро его развернул и удивленно посмотрел.
   - Что это?
   - Мясорубка. - Лиля обворожительно улыбнулась.
   Некоторое время ушло на пояснения, а когда купец понял.
   - Ваше сиятельство, я могу поинтересоваться, а куда вы ее везли?
   - В подарок почтенный, в подарок вам.
   - Я благодарю вас, ваше сиятельство за этот дар, но...
   - А вот об этом вам лучше говорить с моим мужем. - Лиля снова улыбнулась.
   Купец вздохнул с облегчением, правда, это он зря. Джес согласился, что мясорубка может продаваться. Обещал помочь мастерами, но деньги в это дело вкладывать отказался. Наконец договорились, что, сначала, поговорят со старшиной кузнецов, а потом сделают несколько штук. Лиля предложила даже продавать не мясорубки, а фарш. От доли в прибыли Джес не отказывался, а предложил переводить ее сразу в "сундук Альдоная", а отвечать за это должен был патер Рокус. Купцы покряхтели и согласились. Придется, конечно, договариваться с мясниками и кузнецами, но деньги, решали все. А то что графиня отказалась от прибыли было оценено.
   После серьезных разговоров Джес повел Лилю танцевать. На площади к этому моменту народ вовсю развлекался. Представление какой-то священной притчи закончилось и теперь выступали и акробаты с танцорами, и дрессировщики с медвежонком и собакой, и менестрели которых набралось на целый оркестр уже играли "по заявкам". Разыгрывали сценки и глотали кинжалы, ходили на руках и кукарекали. Студиозусы распевали какие-то куплеты. Наконец, Джес протащил ее через толпу в круг танцующих.
   Здесь даже танцы отличались от дворцовых. От размеренных переходов, когда пары только слегка касались пальцев друг друга, церемонных поклонов не осталось и следа. Здесь держались за руки, придерживали женщин за талию и весело смеялись. Среди молодых было и несколько пар постарше.
   Зачем он ее сюда потащил? Стало ясно быстро. При обычном разговоре, она бы не позволила себя обнять, а тут Джес был доволен как кот, и улыбался. Причем Лиля не могла сказать, что он ее лапал. Нет, только касался и поддерживал. Но вскоре она про это забыла, и остался только танец. Спасибо Лонсу, за то что ее научил. Когда она устала Джес помог ей вернуться и посмеивающийся Ватар предложил им выпить. Он кивнул слуге и тот с кувшином в руках направился к столу. Вот только этого не заметил еще один из слуг, тащивший целого поросенка. Около Ватара они столкнулись, и кувшин выпал из рук.
   Слуга исчез, вино принесли другое, а то что собака, лизавшая его к вечеру подохнет никто не связал. Через пару свечей они покинули праздник.
   - Вы же сделали это специально?
   - Что? - и вид и голос Джеса отражали непонимание.
   - Потащили меня танцевать, не просто так?
   - Думаете?
   - Вы решили добиться своего так или иначе? - Лиля еще не поняла сердиться она не него или нет.
   - Вы замужем! Как вы могли подумать, что я начну к вам приставать?!
   - Джес вы бываете серьезны? Вы всегда уходите от ответа.
   - Ничего не могу с собой поделать, вы заставляете меня забыть обо всем. Я веду себя как мальчишка.
   - Хотите этим оправдаться?
   - Хочу вас поцеловать.
   Джес пересел к ней, взял ее за руки поцеловал каждую, провел пальцем по щеке, очертил подбородок.
   - Как вам удается так сводить меня с ума?
   И притянул ее к себе, пристально посмотрел, спрашивая без слов, а увидев что-то, поцеловал.
   Лиля сначала опешила, потом замерла, мысли понеслись вскачь. "Он хочет поцеловать меня! А она ему готова это позволить? Кажется да". И пока ее мысли метались, он уже ее целовал, а она отвечала. Его поцелуй был легким ласкающим, затем стал более глубоким и требовательным и Лиле все нравилось, но тут откуда-то изнутри пришла паника. Она начала задыхаться и отталкивать Джеса. Тот оторвался от нее и с удивлением смотрел на слезы текущие из глаз.
   - Что с вами? - Он не на шутку встревожился.
   - Не знаю, прощу прощения. - Лиля сглотнула слезы.
   - Я сделал вам больно?
   - Нет, все в порядке. - Как ему объяснить, что она и сама не совсем понимает откуда у нее такая реакция? - Вы ни в чем не виноваты. Это мне внезапно стало плохо.
   Джес не на шутку встревожился и приобнял ее за плечи.
   - Я не дам вас в обиду. Все будет хорошо.
   "Хорошо, только почему, мне так плохо". - подумала Лиля.
   До Тараля Джес так ее и не отпустил, закутал в плед и говорил что-то ласковое.
   Выбежавшие их встречать слуги получили строгий приказ - позаботься о госпоже. А Джес подхватил ее на руки и понес в спальню. Только уложив ее в кровать Джес успокоился. Поцеловал ей руку и прошептал:
   - Я вернусь.
   А Лиля задумалась, она достаточно взрослая, чтобы не переживать из-за поцелуя. Тем более что если быть честной с собой ей его хотелось. С момента своего появления в столице Джес вел себя почти безукоризненно. Чем это объяснить? Он был поражен тем, что увивался за своей женой, а она ему подыграла? Или просто вел себя согласно королевскому приказу? Ведь в конце то концов, мог просто упереться и сделать все по-своему. А он ухаживал.
   Но вот реакция на поцелуй. Отравления у нее не было, ее не укачало и этот дикий приступ паники... Он точно не ее, да она вообще не боялась. Ни Джеса и ни поцелуя. Она могла бы отвесить ему пощечину. Могла бы и оттолкнуть, а тут. Истерика, паника, слезы. И подавить ее удалось с трудом. Так почему? Или это прежняя хозяйка тела так напоминает о себе? Показывая, что еще здесь, что от нее остались не только язык и воспоминания, но и это тело все еще ее? И как решить эту проблему?
   В целом после болезни Лиле ничего не мешало. Даже намеков на то, что от несчастной толстушки, что-то осталось, не было. А тут почему? Она его действительно любила, или ненавидела? Теперь и не спросишь. Но если это повторится... Муж не поймет. А пока надо успокоиться. Если Лилиан Иртон еще раз появится из глубин подсознания, наверное. Вот тогда и будем разбираться. А пока гнать эту панику, ты столько прошла. Ты медик, дочка офицера, тебе даже в морге не было страшно, а тут поцелуй. Нахальный муж, хотя было интересно, как далеко он собирался зайти. И при таких мыслях паника. Нет Лилиан Иртон, твоих страхи умерли вместе с тобой, а я буду жить дальше.
   Служанки ее быстро переодели, к вечеру за очередной историей пришла Мири, собаки тихо посапывали у кровати и Лиля, окончательно поборов послание прежней хозяйки этого тела, уснула.
  
   Утром Джес не приехал, зато приехал удрученный Фрайги, которого "купеческая стража" поймала почти сразу, после поворота на Тараль. Привез огромную корзину астр и записку.
  
   "Моя прекрасная жена, я желал бы провести этот день с вами, как и обещал, но к моему глубокому сожалению, это не возможно. Но завтрашний день я обязательно проведу у вас. Я мог бы написать много красивых слов, но думаю, моя Прекрасная Незнакомка вы не очень их оцените. Поэтому завтра я скажу их сам. И может быть, они вызовут благосклонный взгляд.

Джес".

  
   - Простите Ваше сиятельство, господин полковник просил извинится. Сегодня наш полк проверяет маршал, поэтому господин граф, не смог приехать лично.
   - Спасибо Фрайги. - Лиля подумала, что, наверное, это даже и хорошо. У Джеса будет меньше вопросов, а ей не придется объяснять. А потом ее закрутили обычные дела - мастера, купцы, больные и Мири. Поэтому появление дворецкого с известием, что барон Ваткер ожидает ее сиятельство, застало Лилю врасплох.
   Барон оказался командиром Савернийского полка, который должен был охранять Тараль. Ваткер не походил на офицера по первому впечатлению: нескладный, высокого роста, худой как жердь. Синие водянистые глаза, вытянутое лицо, большой нос и русые волосы. Вот голос у него был неожиданно глубокий и красивый. Как вести себя с женщиной он еще не решил, потому был официально вежлив. Королевский приказ ничего не объяснял, а фамилия Иртон была известна не только в армии.
   После взаимных представлений, Лиля предложила вина, барон отказался и они перешли к обсуждению насущных вопросов.
   Барона интересовала охрана, количество людей, как живущих в замке, так и приезжающих. Лиле пришлось вызвать Сарена и Лейса. Барон, оказавшись в знакомой среде начал их дотошно допрашивать и кажется к концу этого импровизированного допроса подобрел. Во всяком случае, интонации явно изменились. Лиля решила не вмешиваться, тем более что все трое нашли общий язык. Наконец распределив то что Лиля про себя навала - зоны ответственности ее люди откланялись.
   - Госпожа графиня у вас прекрасная охрана, - барон был доволен. - Судя по тому что сказал Сарен, ваши люди неплохо организованы. Но зачем вам так много людей?
   - Я тоже считала, что у меня достаточная охрана, но мой муж решил иначе. Тем более что находящиеся в Тарале королевские мастерские, производят очень дорогие вещи.
   Лиля показала барону зеркало, пару больших кружев и подзорную трубу, Ваткер восхищался, цокал языком и поинтересовался:
   - А сколько это стоит?
   Когда Лиля озвучила суммы, полковник нахмурился.
   - Я понимаю вашего мужа графиня, тут любой охраны может оказаться недостаточно. Но мы сделаем все, чтобы выполнить приказ Его величества.
   - Благодарю вас барон, но скажите - вам потребуется помощь для обустройства? Мне доложили, что ваши квартирьеры появились еще три дня назад, я не предлагаю вам денег, но продукты, сено, овес, материалы которые вам нужны я могу предоставить.
   - Спасибо Ваше сиятельство, я думаю, казна быстро выделит деньги, и ваша помощь не понадобится, но я буду помнить о вашем предложении.
   - Не желаете, ли осмотреть замок, барон? - поинтересовалась Лиля.
   - В другой раз графиня, я обязательно это сделаю, необходимо будет проверить состояние оборонительных сооружений и выяснить, сколько человек вы можете разместить в качестве гарнизона. Ведь Тараль достаточно велик. А сейчас, я должен вас покинуть. Необходимо проверить, как устроились мои люди и разослать хотя бы патрули.
   - Вы опасаетесь нападения, барон?
   - На замок нет графиня, вот только Его величество поставил мне задачу охранять вас, и я сделаю все, чтобы выполнить его приказ. Меня учили ничем не пренебрегать, поэтому я приготовлю замок к обороне.
   - У меня работают несколько артелей каменщиков и плотников, если вы собираетесь что-то делать, может прямо ставить им задачу. Я все оплачу, ведь переубедить вас не удастся?
   - Благодарю вас графиня, это было бы прекрасно, но деньги...
   - Вот о деньгах можете, не беспокоиться, этот вопрос я обговорю с казначеем, не думаю, что он будет возражать.
   - Тогда до свидания графиня, - барон с поклоном вышел. "И куда я попал, казначей не будет возражать, Его величество отдал приказ о переброске целого полка, для охраны, жена графа Иртона. Эх ты же Септ всегда старался держаться подальше от начальства и честно делать свое дело и что из этого вышло? Женщина руководит королевскими мастерскими. Ладно, не будем торопиться, главное чтобы в охрану не лезла". С такими невеселыми мыслями барон покинул замок Тараль.
  
  
   А Джес Иртон в этот момент сопровождал маршала Шореля. Маршал никогда не стремился к большим чинам и предпочитал командовать своим любимым полком - тяжелой кавалерией. Его солдаты считались лучшими в Ативерне. В полк набирали силачей, тяжелый доспех, огромный конь и таранный копейный удар. Шорель искренне любил свое дело. Вот только, однажды его сиятельство граф маршал Иртон был найден мертвым и король предложил Шорелю занять его место. На время, решил Шорель. И вот уже несколько лет он был маршалом. А теперь проверял полк скоморохов, в котором этот известный всей армии, не лично так по слухам, полковник Иртон опять задумал какую-то новую каверзу. Шорель еще помнил как все с удивлением или усмехаясь, смотрели на то как кавалеристы Иртона делают то, что вообще-то должны делать пехотинцы. Вот только сейчас уже никто над ними не смеялся. Репутация у них была слишком серьезная для шуток. Четыре гвардейских значка у сотен, это притом, что время мирное, а в полку обычно один-два таких. Вид, как и завещал первый маршал Ативерны граф Фогель - лихой и молодцеватый.
   Оружие и доспехи в порядке, обоз тоже, даже лошади вечная головная боль любого командира-кавалериста в порядке. И командир хорош, отвечает быстро и не лебезит. Да и уставная кираса на нем без украшений и гербов. Вот сейчас и проверим, что он опять нового напридумывал.
   - Ну что полковник показывай, что ты там придумал, ради чего решил перескочить через мою голову и доложить сразу королю. Смотрителя главного арсенала чуть жаба не задушила. А помощник казначея на меня до сих пор волком смотрит, кавалерии не положено иметь луки или арбалеты, а у тебя почти половина с ними. Непредусмотренные расходы, господин граф, нельзя ли их сократить, - Шорель усмехнулся. Вот и давай рассказывай чего опять измыслили.
   - Господин маршал, дело в том, что при посещении Ивернеии, с посольством в котором я принимал участие, нам показали кавалерию вооруженную арбалетами. Вот только арбалеты у них были... почти как замковые.
   - И поэтому ты разорил королевский арсенал на три сотни небольших, но достаточно сильных арбалетов. Шорель задумался. - Но ведь это вам ничего не даст. Три сотни стрелков, это твой полк ослабит на три сотни бойцов. И тогда имеет ли это смысл?
   - Не совсем так, ваше сиятельство, но я вам сейчас все покажу, пройдемте сюда.
   Полк уже давно располагался в предместьях столицы и также давно устроил себе стрельбище. Кавалерийским полкам не положено? Скажите это скоморохам. Они уже привыкли, что с их командиром такого слова нет. Вообще нет.
   На поле, к которому они вышли, их ждала полусотня скоморохов, арбалет висел у каждого на длинном ремне.
   - Только полусотня, не три, Иртон?
   - Я больше чем сотню оторвать и не смог ваше сиятельство.
   - Ну, давай удивляй.
   Джес проказливо улыбнулся и скомандовал:
   - Стрелки, АТАКА!!!
   Полусотня развернулась к стоящим немного сбоку от офицеров щитам и унеслась вперед. Не доезжая до щитов шагов 50 стрелки остановились и начали стрелять. Отстрелявшись из арбалета на ремне, стрелок вытаскивал из сумки у седла уже готовый к стрельбе второй арбалет, а затем и третий с другой стороны. Отстрелявшись полусотня оттянулась в сторону и построилась ожидая указаний.
   - Не угодно ли взглянуть, господин маршал?
   Шорель скептически посмотрел на Иртона и они зашагали к мишеням.
   Осмотр продлился недолго. Щиты были густо утыканы болтами и частично разбиты в щепу. Маршал оценил и толщину досок и скорость стрельбы и грамотный отход.
   - А механизм?
   - Ворот, ваше сиятельство. - спокойно ответил Джес.
   - Три выстрела подряд, по большой массе пехоты, не поможет даже и кираса, так?
   - Размышлял маршал вслух, - а потом в эту брешь удар конницы и... стрелки же могут вернуться? Почему только полусотня, Иртон?
   - Мы еще сумки пошить не всей сотне успели, господин маршал. - Но Шорель уже забыл о заданном вопросе.
   - То есть твоя сотня вполне может разбить строй тяжелой пехоты? Мальдонаин хвост и копыта. Иртон, ты понимаешь, что ты сделал? Ведь раньше мы взламывали строй пехоты, пехотой же, да еще и потери. А теперь ты предлагаешь... Я доложу Его величеству это очень интересная задумка. А главное арбалет не лук, учить не так долго.
   - Спасибо, маршал.
   - Хитрец ведь никто и не обратит на них особого внимания и даже угрозой не посчитает. Пока поймут, пока придумают меры противодействия. Хитрец ты Иртон.
   - Ваше сиятельство, офицеры моего полка, приглашают вас на торжественный обед по случаю посещения вами нашей части.
   - Да, хорошо, - маршал продолжал думать о чем-то своем. - Ведь это же можно против любого строя использовать...
   - Господин маршал, - позвал Джес.
   - Слышу я тебя Иртон, просто как военному мне было бы интересно увидеть как это получится на войне, против настоящей армии. Но, да хранит нас Альдонай от такого. Говоришь обед? Начнем с солдатских котелков.
   Маршал снял пробу и с солдатского обеда и почтил своим присутствием господ офицеров. После обеда полк был построен на плацу.
   - Я солдат и не люблю долгих речей. У вас хороший командир, умные офицеры, вы честно служите Его Величеству и Ативерне. Так и продолжайте. Благодарю за службу.
   Строй слитно рявкнул: СЛАВА!!!
   Ну а маршал благосклонно кивнул и отбыл.
   Его место занял Джес.
   - Полк!!! За успехи в учебе объявляю благодарность, особо отличившиеся получают увольнительную на завтра. И переждав довольный рев, закончил - А лентяи идут на стрельбище и учатся стрелять до ночи. Сержантам проверить.
   Длинный стон был ему ответом.
   - Зато в следующий раз у вас будет повод учиться лучше, а кто не хочет, может отправляться к мамке под юбку. Вы льете пот сегодня, чтобы завтра лилась кровь ваших врагов, а ваша шкура осталась целой и без новых дырок! Всем ясно?
   - Так точно!!!
   - Разойдись.
  
  
   На следующее утро Джес приехал в Тараль как и обещал еще до завтрака и сразу после, когда Лиля ждала от него вопросов или хотя бы разговора, заявил - Мы едем в город.
   - Зачем?
   - Тут две самые дорогие мне женщины во всей Ативерне и еще спрашивают зачем?
   Я хочу вам подарок сделать.
   - Какой подарок папа?
   - У тебя же уроки, Миранда. - напомнила Лиля
   - На один день уроки можно и отменить. - Джес улыбнулся.
   - Спасибо папка, - Миранда бросилась обниматься, а Джес произнес, - судя по реакции это был урок хороших манер?
   Миранда надулась, - Ну пап.
   - Беги собирайся, Лисенок, манерам тебя еще научат.
   - Джес...
   - И ничего не говорите, я делаю это нарочно.
   - Зачем?
   - Затем что после возвращения домой, я часто нахожусь в тупике, что дарить жене или дочке, а поэтому мой план состоит в том, чтобы узнать, что вам нравится. А как я еще это выведаю?
   - А спросить?
   - И вы честно ответите? Или попросите чего-нибудь для своих мастеров или мастерских? Или для ваших вирман с ребятами Лейса. Нет моя Прекрасная Незнакомка, я хочу знать что нравится именно вам. Чтобы не ошибиться и не подарить вам розовую ткань к примеру. Вы же этого не хотите?
   Лиля сморщилась.
   - Вот видите, а мне хочется чтобы вы не морщились при упоминании обо мне, а улыбались, хочется видеть смешинки в ваших глазах, а не вежливое: "Благодарю вас, Ваше сиятельство".
   - Хотите купить меня подарками? - Лиля развеселилась.
   - Хочу вас понять, покорить и завоевать. Хочу, чтобы вы смотрели на меня благосклонно, а не как обычно. - Джес говорил серьезно.
   - И как я на вас обычно смотрю?
   - Опять этот надоедливый поклонник приехал, вот возьму и мужу пожалуюсь.
   Лиля прыснула.
   - И как я по-вашему, вам на вас пожалуюсь?
   - Ну, можно письменно как-нибудь вроде: Любезный мой супруг, прошу вас защитить меня от ухаживаний графа Иртона, он совсем потерял голову или изображает это. Он дарит мне цветы, присылает подарки, пишет письма и записки, приглашает танцевать на приемах, вздыхает под окнами, даже дрался из-за меня на дуэли.
   К концу монолога Лиля уже хохотала, а Джес был совершенно серьезен. Отсмеявшись, она продолжила: Любезный мой супруг, он стал совершенно несносен, волочится за мной при каждой встрече, смешит и осыпает комплиментами, сопровождает меня на прогулках, не страшась мнения света. И даже то что я знакома с его женой его совершенно не волнует. Я говорила ему что вы не потерпите такого его поведения, но он заявил, что договорится с вами.
   - Вот вы снова смеетесь и смотрите на меня без опаски, моя Прекрасная Незнакомка. Джес подошел взял ее за руку и поцеловал. - Спасибо вам.
   - За что?
   - За то что вы у меня есть.
   - Зовите меня Лилей, Джес, мы же муж и жена кажется.
   - Мам, пап, а я уже готова, мы едем за подарками?
   - Конечно, едем Лисенок, - преувеличено весело воскликнул Джес.
   А Лиля подумала, что уже готова была его поцеловать, несмотря на то что случилось два дня назад.
  
  
   Их кавалькада выглядела впечатляюще. Одной охраны больше двух десятков, все в гербовых коттах, кроме шести вирман, они не желали носить ничего поверх доспеха, поэтому герб графа украшал их щиты. Уже только количество охраны могло привлечь внимание, но два солнечных аварца и всадницы в модных теперь в столице платьях отвлекали внимание. Притом что Лиля так и не научилась ездить в дамском седле, а Миранда во всем подражала маме, они производили впечатление. Джес на их фоне даже и не был особо заметен.
   Стражники на воротах пропустили их беспрепятственно, а затем кавалькада свернула на улицу Медников, которая вела к Старому рынку. Лиля уже была на рынке Альтвера. Там все смешалось, а в Лавери местный совет пытался навести порядок. Поэтому самые привилегированные граждане города держали лавки на Старом рынке, где все было поделено на правильные ряды, по предлагаемым товарам. А вот приезжие и те, кто не смог заплатить за место на Старом рынке торговали на рынке Новом, который шумел в порту.
   Улица Медников когда-то действительно была местом жительства только этих ремесленников. Но теперь на ней были в основном ювелирные лавки. Немногочисленные медники делали уже не простую посуду и поделки, а настоящие произведения искусства и не только из меди. Наборы посуды, подсвечники, шкатулки и дверные ручки, молотки и даже впервые увиденные Лилей механические часы. При этом корпус их был произведением искусства и представлял собой весьма красиво выполненный дуб.
   Как она все это увидела? Очень просто. Большинство домов на улице на первом этаже имели лавки, в них были большие окна, которые не только давали свет, но и служили своеобразной витриной. На подоконник выставляли образцы, у дверей ставили скамью и покупатель мог с комфортом выбрать необходимые ему вещи и понаблюдать за тем как они изготовляются, поговорить с мастером и даже вина выпить.
   В мастерских работали вместе с мастером 2-3 подмастерья и еще пара мальчишек помощников. Джес не мешал и Лиля с Мирандой с интересом рассматривали выставленные товары. Часы ее заинтересовали, но она решила что в принципе они ей не нужны, вот если бы карманные или наручные, а так... Только пыль в глаза пускать, местные вполне успешно определяли время на глаз по солнцу. Солнечные часы были в Тарале. Да и Лиля уже привыкла вставать и ложиться с солнцем. В темноте при свечах не очень и поработаешь, а керосин, она, может быть, и получит... вот только где столько нефти взять, для экспериментов?
   Первой лавкой в которую ее привел Джес была лавка Клауса Церля. Ювелир рассыпался в комплиментах, тут же принесли два кресла для почетных клиентов, вино и фрукты, а помощники начали сновать туда-сюда с украшениями. Лиля смотрела без особого интереса, а вот Миранда с удовольствием разглядывала принесенные вещи.
   Церль увидевший, что дама скучает решил рискнуть и пошептался с помощниками. Графине принесли довольно большую шкатулку. В ней оказались подвески. Подвески были из недорогих материалов, а вот в остальном... Это были звери. Как и знакомые Лиле черепаха, кошка, собака, лошадь, ястреб так и мифические василиск, дракон и феникс.
   Вот тут было на что посмотреть. Ведь большинство украшений были просты - огромные камни, слегка обработанные, цепочки и оправы массивные. Все остальное делалось по желанию заказчика. Так что придумки Лили пошли на ура как совершенно новое и невиданное диво. А вот это было чем-то совсем новым и ранее не известным.
   Тонкие цепочки, аккуратная работа, звери выглядели как живые и Лиля и Миранда изучали их с любопытством. Мири понравился пес, а Лиле фигурка летящего сокола. Церль собрался их подарить и пока он лично отправился за подходящей случаю шкатулкой Лиля спросила у Джеса:
   - Муж мой, скажите, а мэтр, достаточно влиятелен?
   - Зачем это вам? Опять будете удивлять меня?
   - Кто говорил, что нам нужны связи с гильдиями?
   Джес засмеялся.
   - У вас эввирская привычка отвечать вопросом на вопрос. Да Лилиан, он один из самых богатых ювелиров в Лавери.
   - Вот как, - Лиля задумалась, - значит, его помощь нам не помешает.
   - Конечно, но что вы задумали? - спросил заинтригованный Джес.
   - Сейчас увидите.
   Вернувшийся мэтр был озадачен поиском бумаги и пера и Лиля получив желаемое нарисовала пару пряжек для женских ремешков. Мэтр, глядя на не совсем понятный рисунок, задумался. А потом вытащил еще одно перо и принялся дорисовывать сам. В результате ювелир с Лилей выпали из реальности. И если Мири аккуратно протиснулась под руку, чтобы посмотреть, а что там происходит, то Джес с интересом наблюдал. Его жена делала пару штрихов, говорила пару фраз, а подхвативший их Клаус начинал рисовать. После чего жена что-то поправляла и все начиналось заново.
   Наконец, Джесу это надоело, и он решил привлечь к себе внимание.
   - Мэтр. Никакой реакции.
   - Мэтр Клаус. Ювелир посмотрел сквозь Джеса и повернулся к листку.
   - Мэтр Клаус Церль!!! Командирский рык позволил привлечь внимание всех троих.
   Я конечно рад, что вы с моей женой нашли общий язык, но мы не можем просидеть весь день у вас мэтр.
   - Конечно, конечно ваше сиятельство. Я все понял. Разрешите вас поздравить ваши сиятельства - вы очень красивая пара. И ваша жена столь же прекрасна, сколь и умна.
   - Вот завтра ты в этом и убедишься. - Джес нехорошо улыбнулся, - Когда будешь подписывать с ней договор, или ты Клаус решил, что это подарок?
   - Как можно это я вам должен, ваше сиятельство, подождите немного.
   Ювелир принес три коробки. В первой был набор из серебряных серег, кольца и подвески с сапфирами. Во второй такой же набор, но с малахитом. А в третьей был массивный золотой перстень-печатка с вырезанным в камне лебедем.
   - Мы не можем этого принять. - возмутилась Лиля.
   - Я не возьму их обратно ваше сиятельство, вы пришли ко мне первому в Лавери и ваш подарок гораздо дороже, чем то что я дарю вам. Все ваши изделия разлетаются очень быстро. Так что я в накладе не останусь. Поэтому прошу принять этот подарок в знак моего почтения и с надеждой на долгое сотрудничество.
   Лиля оглянулась на Джеса, тот еле заметно кивнул, и она приняла подарки.
   - Не могу сказать, что такие идеи приходят ко мне часто, мэтр, но я буду помнить о вас.
   - Буду счастлив ваше сиятельство. - ювелир поклонился.
   Когда они поехали дальше Лиля, спросила у Джеса:
   - Почему вы не стали говорить с Церлем о делах?
   - А зачем, Лилиан?
   - Но...
   - Вы и без меня прекрасно справитесь, так что я не видел в этом нужды, это ваши дела и я не собираюсь в них вмешиваться без необходимости. Если вам потребуется моя помощь или хороший крючкотвор, тогда я вам помогу. У нас с Церлем давно общие дела, он не будет на вас наживаться. А уж как и о чем вы с ним договоритесь, это ваше дело. Только я бы посоветовал, часть прибыли отдать совету Лавери, на благоустройство города.
   - Даже так, - Лиля смотрела на него с сомнением.
   - Жена моя, у вас столько идей, что для того чтобы контролировать их все я должен .буду оставить королевскую службу и заниматься только торговлей и ремеслами. Думаете, я этого хочу? Не смотрите на меня так, я рад и не рад что вы сами зарабатываете деньги. У меня их и так достаточно. И жене графа не подобает заниматься торговлей. Но вы необычная жена. Поэтому я не против, хотя и предпочел бы чтобы вы более были заняты мной и нашими наследниками, а не делами.
   - Вы каждый наш разговор будете к этому поворачивать? - фыркнула Лиля.
   - Глядя на такую жену ничего, не могу с собой поделать, - Джес снова улыбался.
   - Джес, вы невозможны.
   - А вы прекрасны, впрочем, как и всегда. - Под такую пикировку они и попали на рынок. А тут Джеса ждал еще один сюрприз. Его жена отправилась в обувные ряды, предварительно узнав, кто здесь лучший сапожник.
   Сапожником оказался могучий мужик лет 40. Его звали Ритер Мольт. Был он черноволос, широк в плечах и с огромными руками. Покупателей Ритер встретил лично, но с сожалением констатировал, что не туфелек, ни какой другой женской обуви для благородных дам у него никогда не бывало. Он шьет в основном мужскую обувь. А вот если господам нужна обувь для охоты...
   Госпожа потребовала пергамент, на что получила ответ, что пергамента нет, а вот если не побрезгует, есть береста или восковые дощечки.
   Дальше сцена повторилась. Лиля рисовала, Ритер хмыкал. А потом заинтересованно вертел сапог, что-то прикидывая, Мири с интересом разглядывала полки и инструмент, а Джес жену. И в этот раз Лиля предложила... пряжки. Она помнила, что раньше дворяне любили украшать себя. А пряжек на обуви тут еще не было.
   От Ритера они получили в подарок сапоги для охоты. Нашлись даже для Миранды. Правда жена долго выясняла, как мастер готовит кожу и где берет ингредиенты. Но тут ее ждало разочарование. Ритер покупал уже готовую кожу.
   Потом были торговцы тканями, там его дамы задержались надолго, и если Миранду интересовали ткани и то что из них можно пошить, то жену... как и чем красят ткани. Торговцы отвечали неохотно. А Джес терялся в догадках. Он уже привык к тому, что его жена разлюбила розовый, но то как она на него отреагировала, когда торговец его предложил - сморщила забавную рожицу и зашипела как рассерженная кошка, вызвало к Джеса улыбку. Такое у женщины он видел впервые.
   Потом были оружейные ряды, где все втроем долго спорили, выбирая метательные ножи, а Джес присмотрел себе еще и дагу в пару к одной из шпаг. Кузнец, ожидавший, что разговаривать придется в основном с Джесом опешил, когда вопросы стала задавать Лиля, а когда про баланс и сталь стала спрашивать Миранда, на пару мгновений потерял дар речи.
   - Дамы, зачем вы довели мэтра? - смеясь, спросил Джес.
   - Пап, ну ты не понимаешь, у этого ножа рукоять не очень его метать неудобно. Нам Крист объяснял.
   - Ну, раз сам Крист, - протянул Джес.
   - А какие же ножи вам нравятся госпожа? - Спросил оружейник.
   - Вот эти. - Мири, указала на набор из пяти ножей, оружейник только присвистнул и предложил господам испытать ножи.
   Ножи прихватили и Джес с Лилей каждый свой набор. Пока помощник, срочно вызванный из задней комнаты удивленно смотрел на благородное семейство с таким количеством метательного оружия, кузнец отвесил ему подзатыльник и повел всех на задний двор. Двор был небольшим, но достаточно просторным.
   Еще один помощник притащил мишени и проверка началась. Первой ножи кидала Лиля и на взгляд Джеса метала она их вполне прилично. За ней Миранда, а последним Джес. Результаты у всех были примерно одинаковы. Миранде еще не хватало сил, но в общем дамы поразили мишень размером с кулак тремя ножами из пяти, и только Джес четырьмя. А оружейник смотрел восторженно.
   - Всегда приятно, когда твое оружие достается тем кто умеет им пользоваться как подобает, благородные господа. В итоге выяснив, что перед ним графы Иртон, кузнец сделал им хорошую скидку. А Джес стал задумчив.
   Следующей лавкой была лавка пряностей. Торговал там ханган Селим дин-Ракут. С ним Джес давно и успешно вел дела. Поздоровавшись по-хангански Джес представил жену и дочь. А они поприветствовали купца на том же языке, отчего Селим пришел в восторг. После чего все четверо отправились в заднюю комнату, в которой Селим проводил переговоры только с серьезными клиентами и соотечественникам.
   Подали сладости и напитки после чего разговор пошел на ханганском. Селим наслаждался - неспешная беседа ни о чем за столом. Любимое развлечение ханган, плелись словесные кружева, пили, ели. Джес как-то проговорил с ним так пять свечей подряд. Но в этот раз все кончилось довольно быстро всего за полторы свечи.
   Первой устала Миранда и Селим как радушный хозяин, заметив это сказал:
   - Я счастлив, что такие прекрасные ханум посетили мой кров. Вдвойне счастлив, что вы так хорошо знаете обычаи моей родины и язык моих предков. Вы сполна потешили старика, но ведь пришли не просто так?
   - Мы пришли, чтобы сделать несколько покупок, Селим. Я хотел порадовать мою жену и дочь.
   - В моей лавке нет ничего достойного красоты и ума твоих женщин, друг мой, но все товары в ней к твоим услугам.
   И Джес опять смотрел с удивлением. Если Миранде понравились восточные ткани и украшения, небольшое количество которых осталось у Селима в уплату долга, то его жена на них прореагировала сдержанно - есть и есть. А то что ее заинтересовало вообще поставило его в тупик - "слезы гор" и какие-то семена, которые жена назвала непонятным словом "Petrushka". Причем семенам и непонятной черной субстанции она радовалась гораздо больше, чем любая знакомая ему женщина украшениям или новому платью.
   Тепло, попрощавшись с Селимом они отправились дальше и им попалась книжная лавка. Лавку держал Питер Насвиль. Она была одной из самых известных в Лавери, хозяин собирал книги со всего мира. Насвиль который с Джесом был знаком давно, предложил Миранде сборник сказок, а Лилиан сборник баллад. Джес только посмеивался, ожидая, что же будет. Миранда сказки просмотрела и заявив что эти она уже прочитала, отправилась смотреть что же еще есть в лавке. Насвиль кивнул помощнику и через свечку помощник притащил толстую книгу, которую Миранда начала читать прямо тут. Джес заинтересовался и подозвав торговца полюбопытствовал, что это за книга.
   - Это "Путешествие барона Альтерса Финка из Ульстера по кругу земному", ваше сиятельство.
   Джес присвистнул, барон потратил 10 лет, но проехал по всем государствам материка кроме Ханганата. Книга имела приличную карту и множество рисунков сделанных бароном и считалась нужной для прочтения каждым грамотным человеком. Финк с юмором описывал не только природу и дорожные происшествия, но и города, и законы, правила, обычаи и легенды каждого государства. Вот только женщины ее почти не читали. Слишком серьезно.
   А его жена отложила свою книгу и отправилась к полкам, Насвиль предложил прекрасной графине сборник историй "О рыцарях и прекрасных дамах". Вот только жена как и думал Джес только фыркнула. А сама она выбрала книгу "О камнях и веществах земных". После чего уселась ее читать. Джес прыснул глядя на ошарашенного Насвиля, и картинно развел руками. А что вы хотите уважаемый, вот такие у меня дамы. А Насвиль справился с удивлением, но все-таки косился на двух читающих женщин.
   В этот раз Джес терпел не долго.
   - Мои прекрасные дамы, я понимаю, что вас очень заинтересовали эти книги, поэтому предлагаю их купить и отправится дальше. Обе посмотрели на него как на досадную помеху, которая отвлекает от интересного дела. А Джес глядя на них не удержался от смеха.
   - Папа что смешного?
   - Что вас так рассмешило муж мой?
   - Вы сейчас на меня так смотрите, что легко поверить, что вы мать с дочкой.
   - А мы и есть мама с дочкой! - Миранда заявила это с жаром и Лиля обняла ее в ответ.
   - Конечно, маленькая моя.
   - Вот про это я и говорю. Насвиль сколько я вам должен?
  
   Когда они вышли из лавки, раздался звон колокола зовущего к вечерней службе, дружинники тащили покупки, а Джес сказал:
   - Ну что, мои прекрасные дамы думаю вам пора возвращаться?
   Возвращались, ведя беседу, Миранда устала, но была довольна, Лиля так и не решила быть ей довольной сегодняшним днем или нет. С одной стороны она сегодня, можно сказать, договорилась с двумя ремесленниками. Оба они ативернцы и довольно известны. С другой, что подумает муж, ведь ее поведение не совсем, а если быть с собой честной, совсем не похоже на обычное. Но заставлять себя восторгаться тканями или массивными золотыми украшениями она не могла. Не ее это.
   Добравшись до Тараля Лиля предложила Джесу остаться на ужин, муж, подумав, согласился. Дочка пришла в восторг. После ужина Лиля с Джесом сидели перед камином. Джес задумчиво смотрел в огонь.
   - Спасибо вам.
   - За что?
   - Вы действительно стали матерью моей девочке.
   - А вы думали, я ее не приму?
   - Всякое случается, могло быть и так. - Джес вздохнул.
   - Она чудесный ребенок, немного избалованный, но это не страшно.
   - Зато я не добился чего хотел. - Джес посмотрел на Лилю.
   - А чего вы хотели? - Лиля напряглась.
   - Я хотел понять вас. - Джес посмотрел на нее.
   - И что же?
   - Вы открылись с неожиданной стороны, но я получил больше вопросов, чем ответов.
   - И что будете делать, дальше?
   - Как что? Покорять вас конечно. - Джес был серьезен.
   - Но вы же не получили ответов.
   - А я не люблю простые задачки Лилиан.
   - A не буду облегчать вам задачу Джес, вам приготовили гостевые покои. Доброй ночи.
   - Доброй ночи, моя Прекрасная Незнакомка.
   Заснул он не скоро. Да его жена отличается от всех его женщин, но Мальдоная его побери, ни одна из женщин, кроме Магдалены его так не волновала, он от нее не отстанет, не дождется.
   Лиля ни о чем таком не думала, она уснула в обнимку с Мирандой.
   А утром явился член Городского совета и напомнил, что в конце недели состоится разбирательство по результатам поединка доктуросов.
  
  
   Поединка доктурусов Лиля уже не опасалась. Все три ее пациента вполне успешно поправлялись. Маленькая Алера была здорова и если честно Лиля продолжала ее держать при себе, только чтобы откормить девочку. Грузчик Арт Ролле со сложным переломом также перестал переживать, самым сложным для него было перетерпеть зуд. Кости срастались, и рука неудержимо чесалась. Через неделю Лиля планировала снять лубки и начинать упражнения. Моряк тоже вполне освоился, Тахир даже прочитал ему лекцию о витаминах, с поправкой на местные условия, чтобы неугомонный Рейми не попал в такую ситуацию еще раз.
   Вот как рассказать о витаминах судьям это была проблема. За время прошедшее с начала этого странного состязания Тахир сдружился с мэтром Цельде. Два старых доктора не сразу нашли общий язык, причин этому было много. Тахир в глазах Цельде был язычником, основателем гильдии конкурента и к тому же имел какие-то непонятные дела с графиней Иртон. А графиня успела раздразнить слишком многих в Лавери, и пока до большого разбирательства не дошло по двум причинам: покровительство короля и имя ее мужа. Граф Иртон если его разозлить на препятствия внимания не обращал.
   Но через пару встреч два доктора нашли общие темы для разговора и началось. Цельде и Тахир были практиками, а знания данные Лилей теорией, необычной, непонятной и требующей доказательств. Нет что-то можно было объяснить, но не все. Поэтому каждая встреча двух ученых заканчивалась диспутом. В конце один из спорщиков обычно заявлял: "Да ноги моей здесь больше не будет!!!" Вот только через пару дней кто-нибудь присылал другому или новое приглашение с извинениями, или письмо в защиту своей позиции. И все повторялось.
   Так что теперь можно сказать, что Цельде был знаком с "идеями уважаемого Тахира" и можно было показать как это работает на практике. Вот только как местные доктурусы это все воспримут...
   В то утро Лиля загнала мандраж поглубже это не экзамен по анатомии, где надо знать не только правильные названия по-русски, а еще и на латыни. А незнание грозит пересдачей и потерей стипендии. Это и проще и серьезней. Поэтому подбородок поднять, держи голову прямо, плечи расправить, вдохнула? Вот так и пошли вперед. Эти доктурусы тебе не так страшны, как экзаменационная комиссия. В крайнем случае, есть Тахир, дом Мариэль и муж, хоть бы записку прислал. Все хватит пора выезжать.
   Результаты поединка судили в большом зале ратуши. Встречал ее все тот же Валер Сирод. А так же муж сияющий как начищенная монета.
   - Ваше сиятельство?
   - Почему вы опять так холодны, жена моя?
   - Могли бы предупредить, что появитесь, - фыркнула Лиля.
   - Да, - протянул Джес, - а может мне просто хотелось сделать вам сюрприз?
   - Сюрприз? - Лиля постаралась скопировать его интонацию, - а если я сделаю вам сюрприз?
   - Надеюсь приятный? - Джес лукаво улыбнулся.
   - Джес почему вам так нравится меня злить?
   - Может потому, что я не могу забыть нашу с вами первую встречу. - Джес посерьезнел, - ну и главное не мог же я оставить вас один на один с этими лавочниками.
   - Господа, прошу вас, - на ступеньках ратуши появился городской советник - Валер Сирод.
   Лиля оперлась на руку Джеса и они начали подниматься по лестнице. За ней шли Тахир, трое охранников - Лейс и двое вирман в начищенных кольчугах, больше было нельзя по законам города и трое больных. Их всех провели в большой зал ратуши там находились бургомистр и шестеро членов городского совета, среди которых Лиля с удивлением узнала Клауса Церля. Кроме магистра Цельде которому приветливо кивнул Тахир там же находилось и четверо других доктурусов. Ну и противник естественно Атаниус Голен выглядел уверенно и грозно. Женщину в качестве противника он никак не воспринимал. Когда все уселись и представились, Джесу при этом пришлось подождать пока притащили подобающий его положению стул, вперед вышел Сирод и начал:
   - Господа и Совет славного города Лавери, гильдия доктурусов нашего города обратилась к Совету с жалобой. Права гильдии были нарушены, учреждением новой гильдии - гильдии лекарей. Гильдия лекарей была учреждена по милости нашего благословенного короля Эдоарда восьмого. Его величество имеет такое право, но ранее он всегда прислушивался к нашему мнению и мнению других заинтересованных сторон. В этот же раз Его Величество использовал свою власть и не советовался с членами гильдии. Посему мэтры и мастера гильдии посчитали это нарушением своих прав. Не оспаривая волю Его Величества гильдия усомнилась в знаниях и опыте достопочтенных оппонентов и приняла решение вызвать их на поединок лекарского искусства. Мэтры опасались доверить здоровье граждан нашего славного города в руки незнакомых людей, чьи знания и опыт им совершенно неизвестны. Почтенный глава новой гильдии Тахир Диаман дин-Дашшар принял вызов, Тахир встал и сдержанно поклонился. Но он заявил, что ему не подобает сходиться в поединке с простым мастером и выставил вместо себя свою ученицу - Лилиан графиню Иртон. Декан факультета доктурусов мэтр Цельде согласился с этой заменой. По условиям поединка они должны были вылечить трех больных выбранных мэтром Цельде и описать свои действия. Судить действия доктурусов будут мэтр Цельде и четверо преподавателей Рекреста. Проговорив все это Сирод поклонился.
   Сидевший за большим столом в центре бургомистр, на это указывала цепь надетая поверх его дублета важно кивнул и поинтересовался:
   - Мэтр Цельде, вы готовы?
   - Да, бургомистр.
   - Мэтр Голен?
   - Да.
   - Уважаемый Тахир?
   - Мы с моей ученицей готовы, господин бургомистр.
   - Хорошо, да начнется разбирательство. Так, как вызывающей стороной были доктурусы, начнем с вас, мэтр Голен.
   Доктурус важно поклонился и начал:
   - Мой первый больной - купец Фальк Марел уважаемые, в двери прошел дородный человек лет пятидесяти, с тростью. Болезнь - подагра. Назначено церковное покаяние, пост и кровопускание. Больной воздерживался от вина и мяса. Получил облегчение. Он может самостоятельно передвигаться и уверенно идет на поправку.
   - Пользуетесь ли вы мэтр амулетами? - спросил Цельде.
   - Согласно мнению святой матери нашей церкви Пресветлого использование амулетов есть грех, потому я пользовался только ее помощью.
   - Использовали вы мази и настои мэтр?
   - Нет, декан, мази и настои появились совсем недавно и я не считаю необходимым их использование. Пока не доказана безусловная польза от их применения.
   - Хорошо, думаете почтенный Марел выздоровеет?
   - Все в воле Пресветлого декан, но думаю да.
   - Давайте следующего больного.
   Лиля, слушая только фыркнула, Джес успокаивающе пожал ей руку и подмигнул.
   - Девица Сток, больна простудой. Лечение покаяние церковное, пост и кровопускание, на ночь теплые камни к ногам и горячие вино с пряностями трижды в день. Девочка была молодой и худенькой на ее лице живыми были только огромные карие глаза, она выглядела болезненной и усталой.
   - Мэтр как давно вы ее лечите? - спросил Цельде.
   - Две десятинки как она почти здорова, декан, но кашель не проходит. Я считаю что у нее скопилась лишняя жидкость в груди, но кровопускания не помогли, девушка чувствует себя не очень хорошо.
   - И как скоро, по-вашему, она выздоровеет?
   - Думаю в течении десятинки, другой.
   Лиля в процессе этого "разбора" прикусила губу, чтобы не заорать. Джес заметивший не ладное взял ее за руку и поцеловал.
   - Расслабьтесь графиня, мэтры говорят дело.
   - Дело, - Лиля шипела, - сцеживать у больного кровь по поводу и без, это правильно?
   - Спокойнее, жена моя, ваша очередь скоро придет, тогда и попробуете доказать им свою правоту.
   Лиля выдохнула, кивнула и прислушалась.
   - Последний больной мэтры - лейр Прест Кабез. Лейр был тяжело ранен на дуэли в плечо и бедро. Шпага его противника, повредила внутренности руки и лейр плохо себя чувствует. Дворянина внесли на носилках, он был совсем молод и бледен, с любопытством оглядывался и больше смотрел на девушку, чем слушал разговоры.
   - Лейр успешно выздоравливает, от кровопускания я отказался, поскольку больной потерял много крови, он также прошел покаяние и держит пост, только к моему огорчению подвижность руки лейра пока не восстановилась, но я рассчитываю, на его скорое выздоровление. Раны лечатся обычным образом - прикладываем хлеб намятый с паутиной.
   Цельде только кивнул
   - Благодарю, мэтр, у вас есть вопросы уважаемый Тахир?
   - Нет, бургомистр.
   - Хорошо тогда ваша очередь.
   - Поскольку я еще плохо знаю ваш язык, прошу мою ученицу помогать мне.
   - Дозволяем, - важно кивнул бургомистр.
   - Первая больная, девица Алера, - ввели девочку - Болезнь - золотушница, доктурусы начали шушукаться. Выздоровление идет успешно, девочка почти здорова.
   - Как вы ее лечили почтенный? - не утерпел Цельде.
   - На этот вопрос ответит моя ученица.
   - Лечение обычное, господа, ванны с листьями смородины и иголками сосны, травяные настои и хорошее питание.
   - А амулеты, или покаяния, молитвы вы использовали?
   - Мой учитель, - кивок на Тахира, считает, что амулеты не очень хороши, а наш пастер достопочтенный Воплер беседовал с каждым больным и подготовил их к лечению.
   - Вот как, графиня, то есть все ваше и уважаемого Тахира лечение - хорошая еда, ванны и травы?
   - Да, декан.
   - И только этим вы вылечили девочку?
   - Да мэтр, можете сами ее спросить.
   Разговор был не долгим.
   - У госпожи графини красивый дом и платья, добрые служанки. Да она приказала меня часто купать. Травы пила и ела разные вкусности. Пастер приходил каждый день. Дедушка Тахир он хороший, только осматривал. Чувствую себя хорошо. За госпожу графиню каждый день молится буду, и папа так сказал, и сама решила.
   - Второй больной - моряк Арт Ролле "болезнь вирман". Чувствовал себя очень плохо. Лечили ванны как и у девочки, квашенная капуста, пока не мог есть пил рассол, грыз чеснок, питание разнообразное.
   - Почему вы его так лечили?
   - Так было написано в старом свитке, который я нашла в библиотеке Иртона.
   - Как он назывался?
   - Не знаю мэтр, я смогла прочитать не все, он сохранился только частично, все что удалось списать я могу предоставить вам. Мы с моим учителем решили попробовать, все равно вылечить эту болезнь никто не мог.
   - И у вас получилось? - у Цельде горели глаза.
   - Спросите его сами, декан.
   - Госпожа графиня, не лечила, вирманки ее прислужницы, те да, почтенный Тахир приходил каждый день осматривал. Лечили-то как? Известно как ванны, еда, лук, чеснок, сок капусты соленной, смородину черную есть заставляли. От мытья никто не болел, за месяц ничего не случилось. Да вы бы видели, не всякого благородного так кормят как графиня своих слуг. Пастер приходил, каждый день, хороший пастер, он на тебя смотрит и все твои грехи видит. Почему заставляли, мыться, не заставляли. Графиня один раз осматривала, почтенный дин-Дашшар ее привел. Какая магия, какие амулеты, ваше степенство, да он их не переносит, я как-то спросил, так он меня ругал за глупость полсвечи. Чувствую себя как, хорошо, госпожа сказала зубы уже не вырастут, но если буду, есть все, а не только сухари с солониной, проживу до старости.
   - Третий больной Рейми Бласт сложный перелом. Лечили - собрали сломанную кость, уложили руку в лубки. Еда и травяные настои. Толченая яичная скорлупа в еду.
   - Почему так странно лечили?
   - Лубки посоветовал мой учитель, их часто применяют в Ханганате. А все остальное из того свитка, мэтр.
   - Вы решились применить неизвестные знания, графиня? - Цельде был зол.
   - Мой учитель и я посчитали, что если эти знания помогли одному, помогут и второму, мэтр. А чтобы исключить магию и влияние Мальдонаи у нас был пастер, он приходил каждый день и наблюдал. Ничего опасного пастер не обнаружил.
   - Грузчик я, ваше степенство, руку сломал, неудачно. Ее сиятельство вылечила, да сказала скоро руку ослобонит, да будет не хуже прежнего. Какая магия ваше степенство? Какая магия при таком пастере? Да когда, Ее светлость узнала, что я три настойки разом выпил, чуть не прибила. Почтенный мне объяснил все, и пастер тож. Почему пил, так я работать привык, ваше степенство. Чуть не помер, так сам дурак. Меня все ругали и объясняли тож. Не за Ее сиятельство Пресветлого молить буду. Рука чешется страх, но она говорит работать смогу, как раньше.
   - Почтенный Цельде имеете вопросы? - осведомился бургомистр.
   - Я хотел бы ознакомится с вашими свитками, Ваше сиятельство, если все, так как вы говорите, мы все проверим, и изучим, только после этого мы сможем дать точный ответ. А уважаемого Тахира я бы просил помочь советом.
   - Мэтр Голен?
   - Считаю, им просто повезло, - проворчал тот.
   - Почтенный дин-Дашшар?
   - Мне думается мэтры, что мои знания и ваши знания, суть две половины одного целого, и если мы их объединим, получим нечто новое. Что меня как ученого не может не радовать.
   - Ясно, почтенный. Мэтры какое вы принимаете решение?
   Доктурусы начали приглушенно что-то обсуждать. К жене подошел Джес и положил ее руку себе на локоть. Тахир стоял молча, а Голен с отстраненным выражением ждал решения. Лиля была рассержена - это ученые: амулеты, магия, темные силы, да если бы не пастер, ее бы уже ведьмой признали.
   Обсуждение продолжалось примерно полсвечи и когда бургомистр начал кашлять, стараясь привлечь внимание, Цельде стукнул ладонью по столу.
   - Мы считаем, что неизвестные нам знания почтенного дин-Дашшара, и найденный графиней Иртон свиток требуют всестороннего изучения и проверки, но используя, их они добились определенных успехов в лечении и их мы не можем игнорировать. Посему мы признаем, что представители гильдии лекарей, имеют знания представляющее интерес для всех нас. Также мы рекомендуем объединить наши гильдии, поскольку обе они имеют целью здоровье жителей славного города Лавери. А пока я прошу графиню предоставить нам свиток и в случае необходимости пояснения по нему, о том же прошу и почтенного Тахира.
   - Да будет, так. - важно сказал бургомистр.
   - Это неслыханно, - вскричал Голен, - женщина не может быть доктурусом.
   - Имеете что-то против воли Его величества? - голос Джеса был холоден как лед.
   - Нет, - просипел Голен.
   - Мэтр, мы пока считаем, что уважаемой графине повезло. - сказал Цельде с усмешкой. - Но для чистоты одним из тех кто будет проверять советы лекарей будете вы. Сумеете найти ошибки, мы рассмотрим ваши выводы. Ясно?
   - Да мэтр, - Голен ухмыльнулся.
   - Госпожа графиня, господин граф, позвольте выразить вам свою благодарность, за согласие на участие в этом поединке. Прекрасная графиня, прошу вас переслать мне ваш свиток, как можно скорее. Или если вы не возражаете я приеду за ним лично. Мы снимем с него копии и раздадим нескольким доктурусам для проверки?
   - Хорошо мэтр. - кивнула Лиля.
   - Моя супруга устала, так что я украду ее у вас. Позвольте откланяться. - проговорил Джес.
   - Конечно-конечно. Цельде отправился к Тахиру с очередными вопросами, а тот в это время беседовал с бургомистром, жену которого вполне успешно лечил от гипертонии.
   - Ну что графиня, вы заинтересовали Книгочея? - усмехнулся Джес.
   - Кого?
   - Мэтра Цельде. Его страсть книги.
   - Не знала.
   - Вы таите много загадок, но со временем, я их все разгадаю.
   - Думаете? - Лиля смотрела на мужа с вопросом.
   - Во всяком случае, я приложу все усилия для этого. А пока позвольте совет.
   - Какой?
   - Торгуйтесь и не соглашайтесь на объединение просто так. Посоветуйтесь с мэтром Кортье. Но в конце-концов соглашайтесь, лучше потерять некоторую сумму денег и избежать многих проблем. Чем получить и деньги и проблемы.
   - Я подумаю, - пробурчала Лиля.
   - Не хмурьтесь, вам не идет, вы не будете возражать, если я приеду вечером?
   - Хорошая жена не должна возражать мужу, так нас учит Светлая книга.
   - То есть я приеду?
   - А если я откажу, вы не приедете?
   - Конечно, ведь вы разобьете мне сердце. - Вид у Джеса был преувеличенно серьезный.
   - Тогда придется согласиться, негоже лишать ребенка отца. - засмеялась Лиля.
   - Только поэтому? - насупился Джес.
   - А может мне жаль вас терять?
   - Правда?
   - Только самую чуточку жаль, Джес.
   - Это вселяет надежду, жена моя.
   - Значит я жду вас вечером. - кивнула Лиля.
   - Непременно.
  

***

  
   Первым приехал Тахир, он успел навестить еще и обоих королей. И если Его Величество Эдоард Ативернский уверенно поправлялся, а королевский доктурус разговаривал сквозь зубы, то доктурус Гардвейга был доволен. При помощи Тахира он вполне успешно справлялся с королевским недугом и будучи любопытным, засыпал неожиданного помощника вопросами. Тахир, помня Лилины планы, отвечал. Здоровье Его величества Гардвейга Ульстерского улучшалось, так что с этой стороны все было хорошо.
   Цельде обещал приехать завтра и Лиля последний раз проверяла свиток со своими записями. Все что она могла без сложных терминов и описаний записать как рецепты и рекомендации она записала. Три месяца они с Тахиром пытались изложить это в "стиле Средневековья". Но как же страшно-то, а?
   - Лилиан-джан, не теребите его, мы уже пять раз его просматривали.
   - Тахир...
   - Успокойтесь графиня, возьмите себя в руки. Все ваши непонятные слова и формулы мы убрали, что возможно перевели, остальное объяснили.
   - Я знаю, но...
   - Страшно, девочка?
   - Да Тахир-джан.
   - Это нормально. Это твоя первая книга, и она будет прочитана первый раз, чужим человеком, то что тебе страшно - это нормально.
   - Но...
   - Хватит, положи свиток, вот возьми. Тахир прошел к столику и налил ей вина. - Выпей и успокойся, ты же этого хотела, чтобы твоя книга увидела свет. Чтобы люди узнали, как правильно ухаживать за своим здоровьем. Это первый шаг. И не возражай, пей. Цельде достаточно умен, чтобы попробовать. А остальное в воле Кобылицы. Если у него не получится, будешь действовать по-другому.
   - Вы правы. - Лиля тряхнула головой. - Просто я вспомнила дом, я же ничего не знаю, про то что там происходит.
   - Соберись, все еще только начинается. Ты сделала только первые шаги и уже испугалась. Помни о доме, но теперь он и здесь. То что ты жива и здорова это великое чудо. Так живи, живи так, чтобы не было стыдно.
   - Спасибо Тахир-джан, - Лиля выпила вино и поставила бокал на стол. - Вы правы, я боюсь, но мне уже поздно бояться. Надо действовать дальше.
   Неожиданно открылась дверь, и в кабинет без стука вошел Джес. Поглядев на жену, он быстро подошел, опустился на корточки и поймал ее руки.
   - Что случилось? Кто вас расстроил?
   - Ваши сиятельства я вас оставляю, да пребудет с вами милость Звездной Кобылицы.
   - Спасибо, Тахир-джан.
   - Я хотел бы поговорить с вами позже, уважаемый?
   - Почту за честь граф. - Тахир поклонился и вышел.
   - Рассказываете, что вас расстроило? Этот поединок, так вы его выиграли, но какой мужчина признается, что в мужском деле он проиграл женщине. - Джес улыбнулся.
   - Джес, почему вы так переживаете?
   - А я не должен? Вы моя жена, вы стали матерью моей дочери, уже этого достаточно.
   - Вы же меня не любите и женились по расчету. - Лиля тяжело вздохнула.
   - И поэтому я не должен переживать, из-за того что моя жена готова расплакаться? - Джес говорил спокойно.
   - Вам есть до этого дело?
   - Конечно, из-за чего вы не веселы?
   - Я не думаю, что вы поймете.
   - Ну, женщин вообще трудно понимать, но я постараюсь, расскажите.
   - Свиток... - Лиля умолкла.
   - Что с ним, не так? - заинтересовался Джес.
   - То, что там написано, не совпадает, с тем что написано в тех книгах, что вы прислали.
   - И все?
   - Разве этого мало?
   Джес засмеялся.
   - Вы совсем не знаете Книгочея.
   - И что с ним не так? - удивилась Лиля.
   - Вы подарите ему новую книгу, книгу с новыми рецептами, которые он сам сможет проверить. А это для него самое главное. Скажите мне, они работают?
   - Да.
   - Ну, вот. Книгочей их проверит и тоже убедится в том, что они работают, и скажет вам спасибо. Даже если сработают всего три рецепта, ему будет достаточно.
   - Думаете? - Лиля улыбнулась.
   - Знаю, он даже теорию зарождения жизни проверял. - Джес тоже улыбнулся.
   - Какую теорию? - опешила Лиля.
   - Прочитал где-то и проверил. Взял старые рубахи и плащ, остатки еды, соломы и закрыл все это в шкафу. Когда там завелись мыши, радовался. Пока не обнаружил дырку в стенке. Потом решил, что условия были не совсем правильные.
   - Вы шутите? - Лиля с трудом подавила смешок.
   - Я серьезен как никогда, - Джес приложил руку к сердцу, - вот вы перестали хмуриться. Значит, я добился своего.
   - Вы интриган Джес.
   - Ну если для того чтобы добиться вашей улыбки придется интриговать я готов.
   Он поймал ее руку и поцеловал.
   - Так гораздо лучше.
   - Хотите воспользоваться тем, что я в расстроенных чувствах, граф? - Лиля опустила ресницы.
   - А вы против?
   - Вам бы только повод. - Лиля усмехнулась.
   - Ничего не могу с собой поделать. Вы вся слишком...
   - Как это? - Лиля удивилась.
   - Слишком красивы, слишком богаты, слишком молоды, слишком желанны.
   - Вы всем так говорите? - Лиля горько усмехнулась.
   - Больно бьете, жена моя, но я заслужил, и отвечу честно, я никогда так долго не добивался женщины, и никого так не желал.
   - И чем докажите?
   - А вы мне поверите?
   - Убедите меня.
   - Я утонул в ваших глазах. - Джес замолчал и неотрывно смотрел в эти зеленые глазищи, что не давали ему спокойно жить сколько?
   - Целуйте уже. Джес вы меня слышите?
   - Что, Мальдоная вы ведьма, заставляете меня забывать о времени и выбиваете все мысли из головы. Как вам удается?
   - Вы слишком много говорите, поцелуйте меня.
   Третий раз просить не пришлось. Джес легко поднялся, протянул ей руку приглашая встать, приобнял за талию, коснулся подушечками пальцев щеки, и погладил выпущенный из прически локон. Лиля же замерла, пытаясь понять, что она сейчас чувствует. Паники не было, было... предвкушенье, было ожидание чего-то, была жаркая волна, бегущая по венам и синие глаза мужа смотревшие на нее с вопросом. А он увидев что-то в ее глазах, притянул ее ближе и поцеловал, сначала легко в уголок губ. Лиля ждала нового прихода приступа паники, но его не было. Она нерешительно обняла мужа, а он расценил это как приглашение продолжать. Поняв, что паника в этот раз не придет она начала несмело отвечать. А его поцелуй становился все требовательней, и она с восторгом поняла, что теперь она хозяйка своего тела. Дальше они уже оба наслаждались поцелуем и Лилиан с удивлением обнаружила, что муж целует ее так же пылко, как и она его, а в его руках так хорошо, что и отрываться не хочется. Чем бы это кончилось неизвестно, но Джес услышал недовольный рык. С неохотой он сам оторвался от Лили и увидел дочку, которая пыталась вытащить из кабинета собаку его жены.
   - Я стучала, пап. А вы не отвечали, я заглянула посмотреть, может мама задумалась и... я нечаянно, пап. - Несмотря на покаянный голос, лицо Миранды неудержимо расплывалось в улыбке.
   - Мы тут немного увлеклись Лисенок, так, что не стоит извиняться.
   - Ужин уже подали, поэтому я вас и искала.
   - Мы сейчас придем.
   Джес посмотрел на жену, она вся отвернулась, пытаясь скрыть порозовевшие щеки.
   - Дурацкая ситуация меня поймала собственная дочь как мальчишку-пажа, целующегося со своей женой. И такое ощущение, что я целую вас впервые.
   - И что будем делать? - Лиля уже справилась с оторопью.
   - Сейчас или вообще? - Джес говорил серьезно, а глаза смеялись.
   - И сейчас, и вообще. - Лиля подумала не топнуть ли ногой, но уж больно ситуация была... неоднозначная.
   - Ну, сейчас, я приглашаю вас поужинать, вы же не выгоните, усталого путника на ночь глядя, даже не покормив?
   - Не говорите глупостей, Джес.
   - Это не глупости я голодный. А вообще я буду ждать продолжения.
   - Вы невозможны граф, приехали только за тем, чтобы искушать меня. - Лиля покраснела еще сильнее.
   - Вообще-то нет, мы с вами приглашены на свадьбу.
   - На какую еще свадьбу? - не поняла Лиля.
   - Как на какую? На свадьбу принца Ричарда Ативернского и Анель Уэльстерской.
   У Лили вырвался стон.
   - Не пугайтесь жена моя. Благодаря нашей с вами истории с дуэлью, мы просто приглашены как гости, а не как участники. - Джес ухмылялся.
   - Думаете, я должна радоваться?
   - Конечно, вам осталось только пошить подходящее платье. Об остальном позабочусь я. Все хватит, идемте ужинать.
   Вечером в своей кровати Лиля долго не могла заснуть. Она его поцеловала и никакой паники, только огоньки в крови и иголочки по телу, все мысли выветрились. Только то, что она его обнимала, не дало ей упасть, у нее подгибались колени, когда он ее целовал, и до сих пор горели губы. Значит, прежняя хозяйка этого тела больше не имеет над ней власти? Так с глупой улыбкой она и уснула.
  
   ***
  
   Утром приехал Валер Сирод и привез бумаги. Официальное подтверждение городского совета, на включение гильдии лекарей в список гильдий и цехов Лавери. Огромный лист свернутый трубкой с тремя печатями, если опустить красивости, они были официально признаны советом и могли рассчитывать на его поддержку. В этом была заслуга скорее жены бургомистра и Клауса Церля. Церль почувствовал запах больших денег и готов был пойти на встречу, а жизнь бургомистра облегчилась после появления Тахира. Ему, конечно, намекнули что болезнь его жены сложна и плохо поддается лечению, но даже то, что у его жены существенно улучшилось настроение и самочувствие, не могло его не радовать.
   Поэтому второе письмо было от него. Бургомистр выражал свою благодарность, как было принято - долго и витиевато. В конце бургомистр обещал любую возможную помощь в случае необходимости.
   Третье письмо было от совета гильдии доктурусов. Совет желал бы встретиться с "уважаемым дин-Дашаром, для преодоления возникших разногласий". Намеками упоминался свиток, который гильдия желала бы получить. Лиля думала не долго. Бодаться с доктурусами самой? Ага, мало ей проблем. Поэтому она известила о письме мэтра Кортье и пригласи его в Тараль. Муж обещал его помощь? Вот пусть и помогает, судя по плутовскому лицу рыжего крючкотвора, он уж точно не продешевит, а если он на этом заработает? Она уж точно не обеднеет, и одной проблемой меньше.
   Осталась последняя проблема: что надеть? Извечная проблема женщин, а надеть надо было непросто, что-то, а еще и на свадьбу наследника престола. Лиля вызвала Марсию и они с ней начали рисовать и прикидывать. В итоге платья решили шить всем Иртонам примерно одинаковые, и мужу тоже, мерки-то он оставил, Лиля проказливо улыбнулась. Поскольку Алисия тоже была Иртон, Лиля решила и ее уговорить поучаствовать в этом. Судя по слухам, присутствовать на свадьбе будут не только все местные кто может, и не может, но и все иностранцы, у кого хватит наглости, денег и титула.
   Поэтому второе письмо весьма вежливое и чуточку проказливое, отправилось к свекрови. Алисия откликнулась быстро, да не просто откликнулась, а приехала с визитом. И активно поучаствовала в обсуждении. Вы скажите невозможно за 9 дней сшить три женских платья и мужской костюм? Да, наверное. Вот только... Этим были заняты все девушки в Тарале умеющие держать иголку, десяток эввирских портных, ну и два ювелира с помощниками. Может быть, для кого-то еще, они бы и не успели, но для любимой госпожи, которая должна выглядеть лучше всех? Они успели.
   А от Джеса Лиля держала все в тайне, он также приезжал, присылал цветы и записки с подарками. Не переставал ее дразнить и подначивать, и нагло не желал ее целовать, утверждая, что она слишком серьезно выглядит для этого. Лиля фыркала, но решила не вешаться на него сама, ожидая, к чему приведет эта игра.
   И вот этот день настал. День, к которому они все готовились. Джес приехал еще вечером, пригнали парадную карету Иртонов. Охрана Лили бросала жребий, кто поедет с хозяевами на площадь перед кафедральным собором, а кто останется на прилегающих улицах. Утром слуги принесли Джесу новый костюм с запиской от жены.
  
   "Прошу вас, граф надеть это".
  
   Джес его внимательно рассмотрел. Без огромного количества пуговиц, костюм выглядел просто и строго. Но только на первый взгляд. Белый наряд с золотыми вставками был украшен золотой вышивкой с кусочками янтаря и большим количеством кружева, пуговицы были сделаны из жемчуга и не так бросались в глаза. Кружево смотрелось органично и не выделялось. Он примерно прикинул стоимость обновки и пришел в ужас. Тратить столько на собственную одежду он не хотел бы. Так никто не одевался, но если просит жена...
   Следующее испытание ждало его через полсвечи, когда он увидел спускающихся по лестнице жену и дочку. Они были одеты очень похоже. Белые платья, с золотыми вставками, вышивка с янтарем и жемчуг. Единственной данью традиции были брачный браслет, серьги и изумруды Иртона на его жене.
   Серьезности его дочки хватило только до конца лестницы.
   - Ну и как папа? - спросила дочка задорно улыбаясь.
   - Я буду сопровождать двух самых прекрасных женщин королевства, и сегодня мне все будут завидовать.
   Столпотворение началось еще у городских ворот, но тем не менее они благополучно добрались до кафедрального собора Лавери и выйдя из кареты направились к дверям.
   Тут Джеса ждало не последнее потрясение за эти сутки, их встречала вдовствующая графиня Иртон. Одетая, также как и они! То же обманчиво строгое и простое платье, которое по своей цене могло поспорить с самым вычурным и изукрашенным нарядом.
   - Матушка, - Джес справился с оторопью.
   Женщины поклонились друг другу. Алисия Иртон прикрыв смеющие глаза!!! Вежливо спросила:
   - Удивлены, сын мой?
   - Вы прекрасно выглядите Ваше сиятельство. - Джес все-таки сумел с собой справится.
   - Вы тоже дети мои, вы тоже. Госпожа виконтесса, вы готовы? Я думаю, в свите принцесс, вам будет гораздо лучше видно все что происходит, тем более что Их высочества уже спрашивали про вас.
   Миранда изобразила придворный поклон и вежливо ответила:
   - Готова следовать за вами дорогая бабушка.
   - Я присмотрю за девочкой сегодня, думаю, вам будет не до этого, из-за столпотворения, вы можете забрать ее завтра. Джес, ради праздника не ввязывайся в дуэли. Ты понял? Его величество будет недоволен.
   - Да, матушка. - Оторопь, наконец, прошла.
   - Вот и хорошо, виконтесса пойдемте. - И его матушка величественно удалилась.
   - Жена моя, как вам удалось найти ключик к моей матери?
   Лиля стрельнула на него глазами и серьезно ответила:
   - Это женский секрет, муж мой.
   Их встретил помощник церемониймейстера и провел к назначенным скамьям. Лиля уселась и с интересом осматривалась. Храм был полон, стоял гомон голосов. Впереди сидели оба короля. Чуть в стороне от них посольство Ивернеи. Лица у них были постные, наряды строгие и почти без украшений. Лиля пыталась понять кто из трех невзрачных девушек - принцесса, но не смогла. Особой разницы меж ними не было. У алтаря выстроились двенадцать патеров с двумя пастерами во главе. Вокруг сидели аристократы - одежда всех цветов радуги, перья, камни, золото, серебро, шитье и кружева. Каждый старался выглядеть как можно богаче и красивее, жаль вкус был не у всех. Завистливые, заинтересованные и холодные взгляды, перемежались с дружелюбными. Ближе к дверям расположились незнатные дворяне с родословной, а за ними богатейшие купцы и горожане Лавери.
   Лиля уже поняла, что ждать чего-то похожего на фильмы и книги довольно глупо и просто наблюдать, что будет дальше. Первым появился принц, в сопровождении свиты, он был одет в красное, его наряд был богато украшен. Затем появилась невеста в голубом платье, без фаты, зато с венком на голове, и букетом в руках. Она шла также в сопровождении подружек. Новобрачные не производили впечатления нежно влюбленных, девушка заметно переживала, Лиля подумала, что даже знает почему. Но быстро подавила эту мысль, обвиненной в коронном преступлении быть не хотелось. Вышел величественный альдон Роман в парадном облачении.
   Патеры запели молитву, началась служба. Она оказалась короткой. Альдон поинтересовался у Их Величеств благословляют ли они детей своих, после утвердительного ответа, альдон спросил уже жениха с невестой:
   - Добровольно ли желание ваше Дети Света стать супругами?
   Выслушав ответы, альдон важно кивнул и начался молебен, для молодых просили совершенной любви, единомыслия в браке, твердой веры, непорочной жизни и чадородия. Только после этого альдон соединил руки жениха и невесты, надел им брачные браслеты и разрешил поцеловать невесту.
   Под руководством церемониймейстера все быстро покинули церковь и выстроились коридором, принц с женой вышли на ступени храма, за ними двигались оба короля. Новобрачные прошли под большой цветочной аркой и были осыпаны пшеницей. К принцу подошел служка с подносом, на нем была фляжка и стакан. Принц налил вина и отпив примерно половину передал жене. Та допила вино, и отбросила стаканчик назад. Площадь радостно зашумела. А невысокий мужик в клоунском наряде рявкнул на всю площадь, гулким басом:
   - Радуйся народ Ативерны, сегодня у нас праздник. Его высочество женился!!!
   Народ на площади заорал: СЛАВА!!! СЛАВА КОРОЛЮ!!! СЛАВА ПРИНЦУ И ПРИНЦЕССЕ!!!
   Пока новобрачные шли к открытой карете в след им летели неприличные советы и шуточки, куплеты и свист. Принц заученно улыбался, а принцесса все больше краснела. Никто из местных правда особо не удивлялся. Потом был королевский дворец, поздравления и подарки. Каждый из присутствующих должен был что-то подарить и не ударить в грязь лицом. От королей, от ханганского принца, от дворян, от горожан и купечества. Замки, земли, деньги, драгоценности, собаки, соколы, ткани, лошади, пряности и редкости, оружие и речи, речи, речи. Лиля тихо приходила в ужас. И тут пришла их очередь. Джес подмигнул и уверенно повел ее вперед.
   Вежливые поклоны и расшаркивания.
   - Ваши высочества, позвольте пожелать вам счастья в браке и скорейшего появления наследника. Прошу принять эти скромные дары от нас с женой. Джес вытащил коробочки с двумя янтарными заколками для плащей. Вот только янтарь был трехцветным.
   Принцесса была удивлена, а вот принц вежливо принял подарок, и ответил:
   - Благодарю вас граф, - потом заговорщически подмигнул, и закончил, - желаю тебе того же друг мой.
   После этого Джес осторожно утащил жену из зала, в комнату отдыха.
   - Вы хорошо держитесь.
   - У вас тут часто такое? Ноги уже гудят.
   - Да нет, не очень, раза четыре-пять в год, когда бывает большой королевский прием.
   Лиля тихо взывала.
   - Не пугайтесь, без меня вас туда не пустят. - засмеялся Джес.
   - Это радует.
   Когда они вернулись в зал, Лиля решила осмотреться, сам зал ее не впечатлил, а вот аристократия... Кружева были пришиты в самых неожиданных местах, да еще и обмотаны в несколько слоев. Ручки и чернильницы висели... на поясах, на воротниках, на подвязках под коленями. И даже не по одной, а допустим пара на вороте, пара на поясе, и одна под коленом. Лиля пришла в ужас.
   Спустя пару свечей подарки, наконец, закончились, и начался пир. А Лилю ждал еще один шок. Ну ладно молодая жена первой разрезала огромный пирог и подала куски отцу и мужу, но потом понесли кушанья. В виде женской груди были еще самые безобидные, а вот из чего делали мужское достоинство... тут ее фантазия иногда пасовала. Шутки, тосты и советы, на тему закрой глаза и думай о Родине, летели со всех сторон. Затем понесли большое блюдо, на которое каждый гость кидал булочку. Хорошо хоть муж об этом подумал. Блюдо с булочками притащили к молодым и потребовали поцеловаться. Через блюдо. Принц проявил чудеса акробатики, но все-таки сумел поцеловать жену.
   Появились шуты и акробаты, гости криками выражали собственный восторг, уставших артистов заменили менестрели, потом начались танцы. Вот тут они с мужем привлекли внимание, поскольку парных нарядов не было ни у кого. Джес не отпускал ее ни на минуту. И, кажется, глаза у него горели, когда он на нее смотрел.
   Наконец кто-то выкрикнул, что молодым пора в постель, поднялся свист и шум, невеста в сопровождении свиты удалилась, а жениху начали подсказывать и выдавать последние напутствия. Через некоторое время в зале появилась дама с женской подвязкой, а за ней неизвестный Лиле барон из Ульстера с туфелькой принцессы. Оба были встречены одобрительным ревом.
   Самыми недовольными оказались опять же ивирнейцы. Патеры смотрели с осуждением на происходящее, а остальные мужчины выглядели угрюмо, женщины же поджимали губы.
   - Жена, моя?
   - Чего вы хотели муж мой?
   - Не желаете ли улизнуть?
   - Праздник же еще не закончился.
   - У вас есть желание покараулить под дверью, пока наш принц представит доказательства, что он сделал принцессу своей женой? Или вы хотите еще потанцевать?
   - Нет, но покинуть дворец вот так, это прилично?
   - Сегодня никто ничего не заметит, моя Прекрасная Незнакомка. Тем более что праздник продолжится еще и завтра.
   - Ох...
   - Не пугайтесь, так как вы смотрите, на то чтобы сбежать?
   - Я вам поверю, сегодня, муж мой. - И Лиля улыбнулась ему.
   Тот как будто только и ждал этих слов. А может и правда ждал? Он потянул ее за руку и вывел из зала. Их карету искали долго, как оказалось уже стемнело, но все-таки нашли.
   - Городские ворота уже закрыты Лилиан. - голос Джеса был огорченным.
   - И что вы предлагаете?
   - У нас с вами есть дом в городе. - Джес подмигнул.
   - Хотите заманить меня в вашу берлогу?
   - Как вы могли подумать, я ничего не сделаю против вашей воли. - Джес выглядел сильно оскорбленным.
   - И у вас нет никаких мыслей?
   - Все мои мысли только о вас, жена моя, и вы это прекрасно знаете. - Тон был абсолютно серьезным.
   - Вот как? Ладно, едем уже. - И Лиля уселась в карету.
   В карете Джес не отрываясь, смотрел на жену, а она изредка поглядывала на него. Муж мечтательно улыбался, а она гадала, что он будет делать. Решится или нет, продолжить начатое? А главное она не могла решить, как далеко готова позволить ему зайти. Джеса хватило на свечку. (десять минут). После чего он решительно тряхнул головой и пересел к ней, оказавшись также близко, как и в тот раз в кабинете.
   - Не могу больше.
   Лиля почувствовала предвкушение и нарастающее желание. Он все-таки решится ее поцеловать? Она старательно делала вид, что действия графа ее совершенно не касаются. Ее выдавало лишь чуть участившееся дыхание и легкая дрожь опущенных вниз ресниц. Джес осторожно прикоснулся к ее щеке, провел по скуле, очертил линию шеи и провел пальцами по кружевам, слегка касаясь кожи на груди.
   Лилиан внезапно обнаружила, что перестала дышать и вся сосредоточилась на ощущениях от его прикосновений. Шумно вдохнув, она подняла глаза и впервые за это время посмотрела в лицо мужу. Граф смотрел в ее зеленые глаза и тонул, понимая, что без нее уже не сможет. Джес взял ее лицо в ладони и, не отрывая взгляд от этих зеленых озер подернутых дымкой желания, медленно склонился к губам жены. Лиля запаниковала. Ей стало страшно, разум кричал: "Останови его", но воспоминания о его поцелуе, сильных руках, в которых было так хорошо, вернулись мгновенно. В душе царил водоворот из противоречивых эмоций: желание, любовь, страх, надежда...
   Ей захотелось поверить глазам своего мужа, в которых отражалась надежда, желание и вопрос, хотелось покориться им, отдаться, на время, забыв о делах, о работе, об интригах. Ей просто безумно захотелось вспомнить каково это - быть Женщиной. Счастливой, беспечной женщиной за спиной у сильного мужчины, у своего мужчины, того который хранит и носит на руках, того с которым можно не бояться быть слабой. И пока все эти мысли проносились в ее голове, Лилиан тихо вздохнула и сдалась. Джес понял, что побеждает, он нежно прикоснулся губами к губам жены. Она боялась его и чтобы не разорвать ниточку, которая их, кажется, только что соединила, он старался быть очень нежным и не торопится, отдавая инициативу ей. Лиля осторожно положила руки ему на плечи. Вот теперь он понял, что победил и отпустил свои желания, заражая жену тем безумным огнем, что не давал ему покоя. Его поцелуй стал более настойчив, более властным и Лиля отдалась ему со всей своей пылкостью, отдавая инициативу теперь уже ему. А он уже и не думал останавливаться, превращая поцелуй в бурлящий восхитительный родник желания. Лилиан тонула в этом в вихре ощущений, пила из него и не могла напиться. Ее пальцы зарылись в волосы мужа, она откинулась, назад подставляя под поцелуи шею... Это было восхитительно. Как они могли так долго жить друг без друга?
   Их прервали, когда карета остановилась.
   - Я прошу прощения, не могу сказать, что я не хотел, но я не удержался... - Джес отстранился с неохотой.
   - Разве я была против? - Лиля шаловливо улыбнулась.
   - Нет?
   - Нет.
   Молчаливые охранники прятали довольные усмешки и отворачивались. Джес вышел с королевским спокойствием, подал ей руку, кивнул дворецкому, забрал у него подсвечник и приказал:
   - Разместите людей.
   Дворецкий кивнул и начал отдавать приказы, а Джес взяв ее под руку прошел в дом и начал подниматься по лестнице. Лиля в свою очередь порадовалась, что уже темно и ее румянец не так заметен. Их серьезности хватило только на одну лестницу. Затем Джес поставил подсвечник на подоконник и прижал ее к стене, уперев руки по стронам от нее, отрезая ей пути к отступлению.
   - Я же от тебя уже не отстану, зеленоглазое мое чудо, ведьма занимающая все мои мысли.
   - Если ты от меня сбежишь, я тебя сама найду, Джес, даже не пытайся.
   - Угрожаешь?
   - Предупреждаю.
   Пока Джес искал достойный ответ, Лиля со смехом вывернулась из его рук, и подхватив подол, побежала вверх по лестнице. Добравшись до второго этажа, она поняла, что не знает в какую сторону ей бежать. И тут появился муж, у него была дикая, какая-то шалая улыбка и растрепанные волосы. Последней связной мыслью была: "Кажется это моя работа".
   - Поймал, - прорычал Джес и подхватив ее на руки, потащил в спальню, Дальше она помнила только вспышки, картинки, звуки. Вот она слышит свой? хриплый смех. Вот Джес ее целует опять. Вот они уже без одежды в одних рубашках, как и когда они от нее избавились? Он целует ее шею и шепчет: "Не могу больше". Вот ее сносит новой волной ощущений, по венам бежит жидкий огонь и чтобы не потеряется она цепляется за что? За плечи мужа. Краем уха слышит чей-то, неужели свой? Долгий стон и хриплый сип. Потом она, кажется, пришла в себя. Он перебирал ее пряди и легонько целовал в висок. Извинялся за то что слишком торопился. Ее вопрос: "А как было надо?" и его проказливая улыбка. "Сейчас покажу". Его губы и пальцы, рисующие какие-то непонятные узоры на ее коже, они были везде, он касался, целовал, пощипывал, поглаживал, прикусывал и наблюдал за ней. От его рук она плавится как воск. И снова ее стон-крик, когда она уже не могла терпеть. А потом? Когда они заснули? Кажется, они засыпали и просыпались, он шептал ей какие-то глупости и все повторялось, сколько раз это было, не спрашивайте, все равно она бы не вспомнила.
   Последнее что она запомнила.
   Он прижал ее к себе, поцеловал и прошептал:
   - Моя зеленоглазая ведьма.
   Чувство противоречия заставило ее пробурчать:
   - Не дождешься.
   Его тихий, довольный смех, был или ей приснился?
  
  
   Утром Лиля проснулась от назойливого солнечного лучика и потянулась, не открывая глаз. Поэтому голос, раздавшийся рядом, заставил ее испуганно распахнуть глаза.
   - Вы пытаетесь меня соблазнить графиня? - широко улыбающийся муж смотрел на нее, подперев голову рукой.
   - Добились своего и рады? - при воспоминании о вчерашнем, Лиля начала стремительно краснеть.
   - Конечно, я так долго ждал.
   Неожиданно он сгреб ее в охапку, притянул к себе и поцеловал в нос.
   Пока, Лиля соображала что сказать, Джес устроился, рядом придерживая ее за талию.
   - Спасибо тебе.
   - За что?
   - За то что сдалась.
   - А ты думаешь, я сдалась?
   - Нет? - он на мгновение задумался. - Тогда спасибо за то что уступила.
   - Почему?
   - Ну, может потому что мне досталась самая замечательная женщина на свете.
   - А ты вчера называл меня ведьмой, а не женщиной. - Лиля улыбнулась.
   - Ты запомнила? Может ты меня заколдовала? Я никак не могу тебя забыть, мысли постоянно возвращаются к одному и тому же. К тебе.
   - Тогда тебе надо поговорить с пастором. - шаловливо ответила Лиля.
   - Думаешь, мне это поможет?
   - Ну не знаю, наверное, ведь это их долг бороться с ведьмами и колдовством.
   - Почему ты так сводишь меня с ума?
   - Даже сейчас? Вот такая непричесанная и сонная? - Лиля попыталась пошевелится.
   - Когда злишься, когда улыбаешься, когда смеешься, когда спишь в моих объятиях, даже вот такая сонная и растрепанная. Ты мне нравишься.
   - Дааа, - протянула Лиля, и сделала большие глаза. - То есть теперь мне всегда так ходить, чтобы порадовать своего мужа?
   - Была бы моя воля, я тебя вообще бы никуда не отпустил. - Джес грустно вздохнул.
   - Заточил бы в башню, замуровал вход и лазил бы в окно?
   - Знаешь, а неплохая идея. - Джес принялся играть с ее волосами.
   - Ага, и я там зачахну от тоски и безделья.
   - Я не дам тебе зачахнуть.
   - И что же ты сделаешь?
   - Я? - протянул Джес ухмыляясь. - Что-нибудь придумаю.
   - Да и что, к примеру? - заинтересовалась Лиля,
   - Будешь по мне елозить, я не отвечаю за твою добродетель.
   - Вот как, - Лиля сделала вид что серьезно задумалась, - думаешь после прошлой ночи у меня осталась добродетель?
   Джес улыбнулся, продолжая играть с ee волосами.
   - Ну, меня учили, что у каждой женщины есть добродетель.
   - И? - Лиля смотрела вопросительно.
   - И долг жены беречь ее. - ответил Джес серьезно.
   - Даже от мужа? - заинтересованность была не только в голосе, но и написана на лице.
   - Все, я не могу больше, иди сюда, моя ведьма.
  
  
   В общем из кровати они выбрались далеко не сразу и только потому, что Лиля вспомнила про Миранду. В процессе умывания и одевания выяснилось, что нижняя рубашка у нее порвана, а с дублета Джеса вырвано несколько пуговиц. Завтрак он же обед прошел под смех и шутки. После этого их поздравил с примирением торжественный Корис Треваль. А Лиле глядя на него, вспомнилось, что она-то ведь и не совсем жена. Или совсем не жена...
   Но Джес на такие мелочи, как ее задумчивый вид внимание обратил и как только они сели в карету, опять затащил ее к себе на колени.
   - О чем ты так серьезно думаешь?
   - С чего ты взял?
   - У тебя пропали смешинки в глазах.
   - А у меня в газах водятся смешинки? - Лиля чуть не прыснула.
   - Да такие маленькие золотистые искорки. - Муж, ведь и правда для всех муж, подумала Лиля, говорил серьезным голосом.
   - Да ты романтик.
   - Только никому про это не говори, не то твоя кара будет ужасна.
   - Поцелуй меня, пожалуйста.
   Повторять ей не пришлось, и оторвались они друг от друга, только когда карета остановилась у главного входа в королевский дворец. Лиля подумала, что целоваться с мужем в карете входит у нее в привычку. Наскоро приведя себя в порядок, супруги покинули карету и отправились во дворец. Алисия оказалась в своих покоях вместе с Мирандой. Поприветствовав их вежливым кивком, она сослалась на неотложные дела и удалилась. Также быстро покинули дворец и они, а в карете Миранда забралась к ней на колени и серьезно спросила:
   - Все хорошо, мам? - И смотрела при этом, как-то не по-детски серьезно.
   - Все хорошо маленькая моя.
   Джес пересел к ним и обнял обоих. Так они и ехали до Тараля, а Лиля думала, что может быть, она нашла здесь, наконец, свой дом? Дом, который не просто крыша над головой, а еще и люди, которые ее любят.
  
  
   Следующие две недели Лиля запомнила навсегда. Джес появлялся через день и первым делом ее целовал, или подхватывал и кружил. А потом держал ее за руку и не отпускал. Когда она его спросила зачем? Он ответил, полушутя полусерьезно, что ведьму надо всегда держать на виду, чтобы не заколдовала. Он привозил ей цветы и безделушки, сладости и драгоценности. Трижды они были во дворце на малых королевских приемах, один раз на приеме у герцога Винштейна. Все четыре раза Джес задерживался до темноты и потом с покаянным видом заявлял:
   - Городские ворота уже закрыты, жена моя.
   Лиля привыкла к его объятиям, ей понравилось просыпаться с ним в одной постели. Понравилось и понимание того, что она замужем, и к мужу всегда можно обратиться за помощью. Однажды в Тарале он разбудил ее ни свет, ни заря и ничего не объясняя, уволок за собой. Ехали они недолго, а затем поднимались по крутой тропке на довольно высокий утес. Благо, что он кого-то послал вперед перед этим. Иначе откуда бы взялась веревка, игравшая роль перил. Что муж задумал, она решила не спрашивать. А он повел ее на самую вершину.
   Развернул лицом к морю и встал позади, прижавшись грудью к ее спине, расправил полы своего плаща, прикрывая их обоих, и обнял ее.
   - Просто смотри.
   Зрелище было потрясающим из-за кромки воды вставало солнце. Огромный розово-красный диск выплывал сначала величественно и тяжеловесно, постепенно становясь все ярче и ускоряясь. По воде летели блики, черно-синий бархат неба стремительно синел. А она думала, что ему сказать.
   - Если бы не твоя любовь к морским прогулкам, - улыбаясь, сказал Джес, - я показал бы тебе это с борта корабля. Но это будет для тебя слишком большим испытанием, поэтому дорогая моя жена, я нашел это место.
   - Для меня?
   - Ага.
   Лиля повернулась к нему и провела рукой по щеке.
   - Спасибо, это было очень красиво.
  
   Как-то раз мужу не хватило поцелуев после ужина, и она с опаской пробралась в его комнату, смеясь сама над собой. Когда они уже перешли от поцелуев к разговорам, в спальню Джеса ворвалась встревоженная Миранда с воплем:
   - Пап, мама пропала!
   Джес поднял голову
   - Лисенок, иди сюда.
   - Пап ты не понимаешь, мама пропала, ее нет ни в лаборатории, ни в кабинете, ни в столовой.
   Тут пришлось вмешаться изрядно смущающейся Лиле.
   - Миранда Кэтрин, а ну-ка идите сюда быстро!!!
   Когда девочка подошла, Джес быстро затащил ее на кровать и уложил между ними.
   - Ой.
   - Я вот тебе дам, ой. Миранда Кэтрин, вы же давали слово, что не будете ходить по замку без обуви.
   - Я испугалась.
   - Чего ты испугалась?
   - Сон плохой приснился. А я проснулась, и тебя нет, и камин потух и страшно...
   - Я тут девочка моя и все хорошо.
   - А вы с папой помирились, да?
   - Да, Лисенок, папа с мамой помирились, ничего не бойся, все будет хорошо.
   - Это здорово, пап.
   Женщины его уснули быстро, а Джес еще долго ворочался, пытаясь понять, что же с ним происходит.
  
  

***

  
   Но, к сожалению все хорошее когда-нибудь заканчивается. Вот и это время закончилось. А начинался этот день как обычно. Джес как раз собирался к жене и раздумывал над тем как сознаться ей в том, что он в нее влюбился - в цветах, подарить украшение, или все-таки заготовить признание. А может все совместить? Одновременно он пытался понять, что с ним происходит. В последнее время он был счастлив, так как никогда. И если честно не знал что с этим делать. Жену хотелось видеть постоянно. Она оказалась очень необычной - ее не интересовали сплетни и слухи, мало интересовали наряды, она не жеманничала. При этом регулярно его дразнила и подначивала. Вроде бы что-то о ней понял, а потом она говорила пару фраз и... И появлялся новый вопрос.
   Как она вела дела, как разговаривала с людьми, как относилась к его дочке. Ведь могла бы просто найти няньку или бонну поселить подальше от своих комнат и видеть пару раз в день за завтраком и обедом. Для света такое отношение было бы в порядке вещей. Но она решила стать его девочке матерью.
   Или с ним, она никогда не соглашалась, что он ее покорил, всегда говорила, что сдалась сама. Иногда он ловил на себе ее задумчивые взгляды. Но о чем она думает он и не знал. Она легко говорила и о пустяках, и о серьезных вещах. Причем о многом говорила со знанием дела. Правда старалась не особо навязывать своего мнения, если дело не касалось ее любимого лекарства.
   Раздавшийся стук в двери вывел Джеса из раздумий, появившийся Корис Треваль доложил:
   - К вам лейр Сальтер, господин граф, он заявил, что вы с ним знакомы.
   Джес раздраженно бросил на стол отчет своего поверенного который безуспешно пытался читать и ответил:
   - Проводи его сюда, Корис.
   Появившийся королевский представитель вежливо поклонился, поговорил о погоде, о лошадях и на раздраженное Джессово: "Ближе к делу!!!", спросил:
   - Что вы думаете о своей жене, господин граф?
   Джес опешил.
   - А что я должен о ней думать?
   - Если я задам личный вопрос, вы не сочтете себя оскорбленным?
   - Какой еще вопрос? Задавайте, если я посчитаю ваш вопрос оскорблением, то просто выгоню вас.
   - Хорошо. - Сальтер внимательно смотрел на Джеса - Скажите, граф, ваша супруга, сильно изменилась после потери ребенка?
   - Какого вам... - зарычал Джес.
   - Просто ответьте, даже не мне, а себе. - продолжил Сальтер.
   Джес выпустил воздух сквозь сжатые зубы.
   - Вот, а теперь подумайте, много ли вокруг нее людей которые знали ее раньше, до этого печального события.
   - Служанки, нет только нянька.
   - Хорошо, ваша супруга раньше очень любила вышивать и молится, скажите мне, она теперь так же любит эти занятия?
   - Она ходит в церковь, как добрая прихожанка, если вы об этом, а вышивать, я не помню. - Ответил Джес глухо.
   - А истерики прекратились?
   - Вы о чем, лейр, - с угрозой спросил Джес. - Вы сейчас пытаетесь оскорбить мою жену и меня. Вам напомнить, что я имею право обратиться к королю? Но я с гораздо большим удовольствием вас просто убью, даже без вызова.
   - Ваше сиятельство, не думайте, что я пришел к вам просто так. Ваша репутация известна всем, также как и ваша близость к Его величеству. Ваша жена за последний год одна заработала для казны столько же денег, как средняя гильдия. Но поэтому наша служба и вынуждена уделять внимание таким делам. Естественно, что все наши предположения были доложены королю иначе я бы не пришел к вам. Вот прочтите это. - Сальтер вытащил свернутый в трубку свиток и передал Джесу.
   Граф развернул его и прочел:
  
   "Иртон, я послал его к тебе тайно, поскольку вокруг твоей супруги очень много странностей. Считай, что это я с тобой говорю. Я обещал позаботиться о тебе, и видел, как ты на нее смотришь. Потому мой долг как твоего короля и дяди разобраться в этом. Как твой король приказываю правдиво отвечать на вопросы. Мы со всем разберемся, Джес".
  
   - Мы, то есть Делер считает, что женщина известная вам как Лилиан Иртон не ваша жена. - спокойно сказал Сальтер.
   - Что вы несете?
   - Подумайте сами, граф. У нее изменились - привычки, манера говорить и одеваться, почерк, с ней рядом почти не осталось людей знавших ее ранее. Она получила новые знания, которые никто не имеет более.
   - И что? Ее признали моя мать, собственный отец и даже Его Величество.
   - Это так. Делер склоняется к мысли, что вашу жену могли подменить, и ваша настоящая жена не пережила выкидыш.
   - Кто же тогда эта женщина, по-вашему? - голос Джеса был холоден.
   - Мы пока не нашли ее следов. Но посудите сами, после потери ребенка, ваша жена изменилась, очень сильно. В ней ничего не осталось от вашей жены. Мы ничего не понимаем, если честно, она двойник почти абсолютный вашей жены. - На протяжении всего разговора голос Сальтера оставался спокойным и вежливым.
   - Кто это мы?
   - Паук, ваше сиятельство.
   - И чем же вы смогли убедить Его Величество?
   - Мои люди разговаривали со слугами барона Брокленда.
   - И что это меняет?
   - Вроде бы ничего, но... Вы же ее помните. После смерти матери девочкой никто не занимался, отец баловал, а воспитанием занималась старая нянька и нанятый учитель.
   - Продолжайте.
   - Лилиан Брокленд не интересовали ни письмо, ни чтение, ни танцы, только молитвы и вышивание. Она выучила все молитвы годового круга наизусть, танцевать научилась едва-едва, писать выучилась только потому, что отец пообещал более не покупать ниток для вышивания. А читать начала только после покупки "Жизнеописаний святых в свете Альдоная просиявших". И вы должны помнить, что писала она, скажем не очень опрятно.
   - Это ничего не доказывает. - Буркнул Джес.
   - Вы правы, граф, но мы нашли у отца несколько писем графини и ее подпись в церковной книге. Так вот ее подпись и письма отцу совпадают, а письма последнего времени написаны другим почерком. Предупреждая ваш вопрос, мы проверяли, почерки отличаются. Наш человек считает, что письма написаны совершено разными людьми.
   Джес только фыркнул.
   - Лилиан Брокленд также не интересовалась ни делами отца, ни управлением домом. Своего она добивалась истериками и причитаниями, а отец от нее попросту откупался, поскольку считал себя виноватым в смерти ее матери.
   - И это все, что вы можете сказать?
   - Граф, по словам тех кто знал вашу жену до замужества и тем что происходит теперь разница слишком велика. - Сальтер продолжал сохранять спокойствие.
   - А ее отец? - Джес пытался найти хоть какое-то оправдание жене.
   - Ее отец прекрасный мастер, но он, - Сальтер задумался, - он ее стыдился. Баловать дочь и воспитывать это разные вещи. Скажите он ее навещал в последнее время?
   - Ни разу с момента свадьбы.
   - Вот, а когда она начала активно действовать, он ее поддержал, просто потому, что увидел в ней то что хотел.
   - И кто же она, по-вашему? - горько ухмыляясь, спросил Джес.
   - Мы не знаем, нам непонятны ее действия. Невозможно понять чего она добивается.
   - И как она оказалась в Иртоне? - Джес готов был взорваться.
   - Граф, мне вам объяснять как, это могло произойти, мы не смогли даже допросить вашего управляющего, Тримейн повесил его еще в Альтвере.
   - А люди в поместье, крестьяне?
   - Они все превозносят вашу... жену, и никто не скажет против нее худого слова. Может быть, они могли бы сказать что-то вам но...
   - Чем вас не устраивают ее действия?
   - Вокруг нее крутятся странные личности в частности маркиз Фалион.
   - И что из этого следует, маркиз уговаривал ее продать коня.
   - Как думайте, сколько надо попыток, чтобы понять, когда ваша жена говорит нет?
   - Что вы хотите сказать?
   - До вашего появления, он бывал у нее 2-3 раза в десятинку. А его дружба с послом Уэльстера известна всем.
   Джес катнул желваками и сжал кулаки.
   - Это ни о чем не говорит. Они соседи и лошадники оба.
   - Согласен, вот только королевский представитель Тримейн был также замечен в контактах с послом Уэльстера, они даже шпиона уэльстерского нашли в Иртоне, доложили и отпустили.
   - Зачем Уэльстеру устраивать это? И вы так и не ответили чем вас не устраивают действия моей жены?
   - Ульстер торгует солью, а если они получили сведения о том, что именно она не важно - открыла, придумала или нашла способ получения соли из морской воды... Одного этого достаточно, чтобы привлечь внимание графа Лорта. К тому же ее познания в лекарстве, превосходят все что имеется у наших доктуросов, а здоровье короля Гардвейга, мягко говоря, не очень. Это я не упоминаю других начинаний вашей жены.
   - Допустим интерес Ульстера я понимаю, но доказательства причастности моей жены к шпионажу в его пользу? - Джес удерживался от желания выбросить собеседника из своего дома с трудом.
   Сальтер тяжело вздохнул.
   - Господин граф, у нас нет почти ничего, даже прямых доказательств того, что графиня не та за кого себя выдает, у нас нет. Только подозрения и косвенные доказательства. Привычки могли измениться под влиянием потрясения, почерк - потому, что приходится много писать, можно найти объяснения каждому отдельному факту, но всей их совокупности... Мы не можем, с другой стороны у нас нет и оснований в чем-то ее обвинять. Все ее действия предприняты с одобрения Его величества. Она доказала свою преданность и полезность короне, но все еще остается неизвестной величиной.
   - И при этом действия моей жены вас не устраивают? - хмыкнул Джес.
   - Действия вашей... жены создали нам проблемы с церковью, ремесленниками и дворянами.
   - Про ремесленников знаю, про остальных впервые слышу.
   - Альдон Роман, скажем так, не высокого происхождения и избран был за способности ритора и книжника. Да и был на тот момент лучшим вариантом. Поддерживая книгопечатание, предложенное вашей женой, он задевает интересы больших монастырей, они бояться потерять деньги от переписки книг. Да и недовольных тем, что выходец из простонародья занимает такой пост достаточно. А его поддержка новых начинаний ставит его в сложное положение. Пока его спасает только благожелательность Его величества и дружеские отношения со вторым альдоном Ативерны Паретусом.
   - Допустим, - прошипел Джес. - Дворяне тут причем?
   - Сколько стоит ваше платье, граф?
   - Не знаю, это подарок жены.
   - А я знаю - много. Вот скажите если вам потребуются деньги, что вы сделаете?
   - У меня достаточно денег, - раздраженно ответил граф, - какое это отношение имеет к делу?
   - Я так понимаю, что вы воспользуйтесь доходами вашего торгового дома, это так?
   - Да, - буркнул Джес.
   - А большинство дворян не имеет подобной возможности, ваше сиятельство, и как только закончатся кубышки и накопления, чтобы угнаться за модой, они начнут увеличивать поборы с крестьян. Ведь чтобы только за кружево заплатить, нужны большие деньги. А если крестьяне начнут платить больше, то как они смогут выплатить королевские налоги? И к чему это все может привести? Им придется продать больше продуктов, а что будут, есть они сами? Казначей всерьез обеспокоен. Его величество осведомлен и приказал принять меры. Пока у нас идей маловато. Но ситуация не лучшая.
   - И все это было сделано моей женой по прямому распоряжению Его величества?
   - К сожалению, для нас, да и наша служба ни в чем не может ее упрекнуть. Все слишком зыбко.
   - И как это согласуется с тем, что она способствовала заключению договора с Вирмой? - Джес все еще искал какие-то оправдания.
   - А может это было не случайно? Она же благоволит эввирам.
   - Его величество тоже им благоволит и что с того? Сальтер прекратите толочь воду в ступе, чего вы хотите, в конце концов? - спросил Джес глухим безжизненным голосом.
   - Паук просит вас вывести из игры Фалиона.
   - Зачем?
   - У нас нет против него улик, а подозрения крепнут, если исключить его из игры, то мы арестуем Тримейна и выясним, наконец, имеет ли ваша жена какое-то отношение к чужой разведке.
   - Но сами вы в это не очень верите? И чем это закончится, сделаете меня вдовцом? - спросил Джес горько.
   - Если ваша жена замешана в чем-то, ее судьбу будет решать Его Величество. Это его прямой приказ. Мы не имеем права ослушаться.
   - То есть моя жена - непонятная самозванка, кто она вы не знаете, все ее действия одобрены королем, и могут привести к большим проблемам, но приносят большие деньги. Я должен вывести из игры Фалиона и что потом? Развод или несчастный случай, ради государственной пользы? Идите вы к Мальдонае, Сальтер. Я должен подумать.
   - Я надеюсь на ваше благоразумие, граф. Его Величество не желает огласки. И последнее слово останется за ним. - Сальтер встал и направился к выходу. - Да граф, прошу вас быть осторожнее.
   - Почему это?
   - В Лавери пытались нанять убийцу для вас. И за вашим домом аккуратно следят.
   - Кто? - Джес был зол.
   - Один из помощников Шута. Ниточки ведут к нему.
   - Зачем ему это?
   - Думаете, он нам отчитывается?
   - Передайте барону, я согласен, но это будет в последний раз.
   Сальтер вышел, осторожно прикрыв дверь. А в коридоре его догнал рев:
   - Треваль, ВИНА!!!
   Когда невозмутимый дворецкий принес кубок и графин с вином - подарок жены. Джес сидел в кресле неподвижно. Треваль налил вина и незаметно вышел. Джес очнулся, взял кубок и повертел его в руках.
   - Треваль!!!
   - Да, ваше сиятельство? - Дворецкий судя по ответу оставался за дверью.
   - У тебя остались вышивки моей жены?
   - Конечно, ваше сиятельство.
   - Тащи сюда. - Джес залпом выпил вино и налил еще.
   Треваль явился через свечку и принес сверток с вышивками. Платки, пояс, рубашка, скатерть. Большие, аляповатые розы, похожие на капустные кочаны. Широкие зеленые листья. Много розового. Тонкая кропотливая работа, но ничего красивого или выдающегося.
   Джес открыл ящик стола и вытащил платок своей Прекрасной Незнакомки. Тонкая ткань, красивый орнамент, очень аккуратно и с выдумкой сделано.
   Две абсолютно разные вещи. Джес некоторое время рассматривал их, зачем-то потрогал ткань. Посмотрел на графин с вином. Схватил его за горлышко и жахнул об стену. Легче не стало. Такое впечатление, что на плечи опустился тяжелый мешок, а в комнате стало темнее. И что же так ноет в груди? Мальдоная!!!
   - Треваль!!! Коня мне!
  
  
   Джес прыгнул в седло, и ударил коня пятками, от неожиданного и сильного удара конь встал на дыбы и графу помогла удержаться в седле только выучка кавалериста. Успокоив коня, он пустил его шагом, даже не оглянувшись, проверяя, следуют ли за ним дружинники. Ярость проходить не желала и перерастала в бешенство, поэтому чтобы не сорваться граф направился за город. Скачка тоже не помогла, бездумно потратив две свечи и понимая, что коня он так только загонит, Джес поехал в полк. Хотелось ехать к Фалиону или в Тараль, но зная себя граф, прекрасно понимал что сорвется. А этого допустить нельзя. Дворянская честь и мнение света. Слова, слова, слова. То что долго приобретается и теряется в один миг.
   У ворот Джес догнал кавалькаду в коттах цветов Фалиона и горько ухмыльнулся.
   - Маркиз.
   - Граф.
   - Что привело вас в город, маркиз?
   - Ездил проведать отца, Иртон, он пока за городом, еще не совсем оправился от приключений.
   - Как он?
   - Гораздо лучше, раны зажили, а ногу он начал опираться почти полностью.
   Этот светский разговор Джес терпеть не мог.
   - Фалион, вы считаете меня идиотом?
   - Иртон, о чем вы?
   - Вы ухлестывали за моей женой в мое отсутствие и считали, что я об этом не узнаю? - Джес сдерживался с трудом.
   - Извиняться вы, конечно, не собираетесь? - хмыкнул маркиз.
   - И не подумаю.
   - Тогда дуэль? - кивнул Фалион.
   - И вы не будете ее избегать?
   - Иртон, мое терпение имеет свой предел, и вы его почти достигли.
   - Завтра утром у реки.
   - После утренней службы, вас устроит?
   - Я буду вас ждать.
   Вежливые кивки и они разъехались, Джес погнал коня в полк. В полку привыкли к неожиданным проверкам командира и ждали тревоги, но он просто кивнул Брелену и вызвал трех сержантов. Одевшись в учебные доспехи, и прихватив парочку деревянных мечей, Джес двинулся к тренировочной площадке.
   - Господин полковник, как обычно? - спросил один из них.
   - У меня с утра дуэль, так что не добивайте командира.
   Сержанты хмыкнули и разошлись в стороны. Атаковали они неожиданно, грамотно помогая друг другу. Если один показывал удар в корпус, второй пытался нанести удар по руке, а третий ждал, либо когда полковник откроется, либо чтобы парировать его атаку. Чувствительно получив по правому боку и левой руке, Джес собрался. Ярость и злость улеглись и он завертелся по площадке уходя от атак. Сержанты начали гонять командира уже серьезно, третий перестал ждать и начал атаковать сам, поддерживая других. А Джес понял что вымотается раньше, чем сможет достать хотя бы одного.
   Осознав это граф разорвал дистанцию и отдышавшись попытался атаковать сам. Но у него ничего не вышло, сержанты вошли во вкус и отбивали все его атаки слаженно. Снова отступив, он задумался о том, что же делать. План созрел не сразу, но он все-таки решил попытаться. Начав новую атаку он сделал вид, что поскользнулся и упал, за тем отбросив меч и схватив горсть песка, бросил его в атакующих. Попал удачно, пока двое не ожидавших от упавшей добычи такой прыти пытались проморгаться Джес быстро их обезоружил. И приготовился схватиться с третьим, но в этот момент почувствовал, как на шею ему давит деревянный меч.
   - Все командир, ты проиграл.
   Джес выдохнул и отбросил деревяшку.
   - Благодарю вас господа. Хороший бой.
   Уже развернувшись, чтобы уйти, он услышал.
   - Командир, все наладится.
   Кивнув, он зашагал в канцелярию. Там его ждал злой Брелен.
   - Что случилось, Джес?
   Тот только хмыкнул и приказал:
   - Завтра поднимешь сотню разведки и оцепишь бойни за старым рынком.
   - С кем ты опять сцепился, командир?
   - С Фалионом, Брелен, у нас вино есть?
   - Почему?
   - Вопрос чести барон, будешь моим секундантом?
   - Не сознаешься и вопрос чести, жена? Можешь не отвечать. А сотня тебе зачем?
   Джес резко выдохнул и ответил:
   - Чтобы дуэль закончилась честно.
   - Даже так, - протянул барон, - ты во что опять ввязался, командир?
   - Если бы знать Брелен, если бы знать, очень неприятно чувствовать себя идиотом.
   - Ладно, выпей и иди спать. Сотню я отправлю, можешь быть спокоен.
   Джес думал, что заснуть не сможет, но уснул почти сразу, едва коснувшись головой подушки.

***

  
  
   Утром Брелен к моменту пробуждения Джеса уже был готов. Кони оседланы, дружинники готовы, полковой докторус с сундучком ждал в канцелярии, там же топтался удивленный Ройхо.
   - Его вторым секундантом возьму, Джес, пусть учится.
   Иртон просто кивнул и вышел.
   Ехали в молчании, Джес вспоминая вчерашний разговор, все больше свирепел, хотя и понимал, что это глупо, но ничего не получалось. Неужели она ему врала и использовала? Для чего и зачем? Чтобы добраться до короля? Выставить его дураком? Вызвать смуту в Ативерне? Вопросы роились и повторялись, но ответов не было. Он понимал, что часть правды в словах Сальтера была, но что там было правдой, а что нет...
   Так и не приняв какого-то решения, он доехал до места дуэли. На первый взгляд вокруг никого не было. Не зря он гонял свою разведку и подбирал туда людей чуть не по одному.
   Фалион со свитой появились почти сразу за ними, сошлись секунданты, поклоны и расшаркивания, удивленные глаза Ройхо. Вот вернулся Брелен, секундант Фалиона предложил Джесу принести извинения. Вот они уже обговаривают условия. Возвращаются. Почему все воспринимается как рваные куски? Почему он холодную усмешку Фалиона воспринимает как оскорбление? Приветственные кивки, вот они уже с оружием в руках. Куда исчезли звуки и краски, почему намокает левый рукав и рука плохо слушается?
   Мальдоная!!! Пока он задумался? Или вернее сказать начал себя жалеть, Фалион успел нанести ему пару уколов в левую руку. Так соберись Иртон! Если ты проиграешь, завтра все сплетники Лавери разнесут по королевству новость, что любовник на дуэли убил рогатого мужа. Кого заинтересует правда? Ярость от осознания собственной глупости, заставила его встряхнуться и Джес увернувшись от очередной атаки Фалиона, атаковал сам.
   Они кружили уже свечку (десять минут) и лицо Фалиона из холодно-отрешенного стало сосредоточенным. Иртон встряхнулся и начал атаковать, навязать ему свой рисунок боя никак не получалось. Он как будто забыл о ранах, о капающей крови и постоянно атаковал. Фалион ушел в защиту выжидая, он надеялся что потеря крови, заставит Джеса делать ошибки, но вместо этого противник не стал ждать и резко сократив расстояние дагой парировал шпагу, Фалион попытался уклонится, но граф шагнул за ним и резко выбросил свою шпагу вперед проткнув противнику плечо. Фалион сжал зубы, чтобы не застонать и быстро ушел в сторону, неловко отмахнувшись шпагой от противника.
   К ним бросились секунданты, но их остановил рев Фалиона:
   - Назад!!!
   Отдышавшись, противники сошлись вновь, клинки скрестились, разошлись и скрестились снова. Оба осторожничали, но Джес имевший больше опыта решил рискнуть. Фалион атаковал Джеса снизу, а тот сделал вид, что прозевал атаку и выставил защиту от удара сверху. Фалион попытался сразу же перевести атаку выше, чтобы нанести удар в бок. Джес ожидавший такого развития событий шагнул в сторону, а потом к Фалиону. Противники неожиданно оказались лицом к лицу и пока Фалион пытался, не свалится вперед, Джес воткнул дагу ему в бедро. Маркиз выругался и упал. Попытка встать успехом не увенчалась, и он отбросил шпагу, признавая поражение. Джес молча кивнул и пошел прочь.
   Докторус перевязал его затем, граф забрался на коня, пытаясь не тревожить руку и борясь с головокружением. Немного подумал и скомандовал:
   - В королевский дворец.
   Встревоженный Брелен поехал с ним, а лейтенант разведчик удивленно смотрел вслед уезжающему командиру. В этот раз они никого не обнаружили, даже пьяниц, не было. Но чтобы его полковник забыл о своих людях? Такое на его памяти случилось впервые. Задумавшийся лейтенант несколько раз крутанул сжатым кулаком над головой собирая своих. Пора было возвращаться.
  
  

***

  
   Графиня Лилиан Иртон в это утро собиралась в казначейство, герцог Винштейн, привык к ее отчетам раз в две недели. Смущало то что от мужа не было вестей уже сутки, вчера дружинник привез записку и цветы, а Джес так и не появился. Хотя, Лилиан улыбнулась, быть женой военного задача не простая. Возможно, его задержали, и он приедет позже. Она была почти счастлива, муж оказался... не таким каким она нарисовала его портрет по слухам и сплетням.
   Он готов был ее защищать, просто потому, что она его жена, он не собирался лезть в ее дела - ему хватало и своих. Он действительно любил дочку, и готов был ее баловать во всем. Лиля опасалась, что у нее потребуют отчета о ее собственных делах, но граф только отмахнулся. Отчеты о поместье он забрал, а остальное "Меня не касается". Он мог бы отослать ее в поместье, власти бы хватило, но кажется, он ею гордился. Он ее смешил и бесил, она ловила на себе ревнивые взгляды других женщин, но смотреть так осмеливались только исподтишка. Да он был ревнив, но за все время своего пребывания в этом мире она не нарушала супружеских обетов.
   Она видела, как он бесился от злости, когда понял что жена и дочка были в опасности, как смеялся, как был холодно вежлив, как улыбался и муж ей нравился, до того момента как начинал целоваться. Когда он ее целовал, все мысли вылетали из головы, и она отдавалась только ощущениям. А после, засыпая в его руках думала, а как же она раньше жила без этого. Ей понравилось быть графиней и женой, вот только червячок сомнения... Сказать или не сказать, мешал ей жить спокойно. А что он сделает когда узнает правду?
   Так ничего и не решив, Лиля отправилась во дворец. Доклад у казначея шел своим чередом, когда дверь неожиданно распахнулась и с поклоном появился старый слуга - камердинер Его величества - Лер Борем, выглядел он встревожено и обратился к казначею:
   - Ваша светлость, могу я просить вас, отпустить графиню?
   - Что случилось, Борем?
   - Его величество почувствовал себя плохо, а королевский доктурус, не знает что делать.
   - С Его величеством все в порядке?
   - У него болит спина ваша светлость и немеет левая нога, а доктурус...
   - Хорошо, Белем, я понял. Графиня вы можете идти, известите меня позже о самочувствии Его величества, Белем.
   - Как будет угодно вашему сиятельству, - слуга с трудом дождался пока Лиля попрощается и быстро зашагал по переходам.
   Его величество вполголоса ругался на суетящегося доктуруса, когда они вошли. После положенных поклонов, он с удовольствием выгнал доктуруса и поинтересовался:
   - Графиня, как думаете, что с нами?
   - Как я могу это сказать Ваше Величество, я же даже не успела вас осмотреть?
   - Белем, вам ничего не сказал?
   - Этого недостаточно, Ваше величество. - Лиля отвечала спокойно.
   - Вот, как и что вам нужно?
   - Прежде всего, вас надо уложить в кровать Ваше величество и осмотреть, ну и я просила бы вас ответить на мои вопросы, о вашем самочувствии.
   Его величество недовольно поморщился, но все же ответил:
   - Хорошо.
   Вдвоем с камердинером Лиля помогла ругающемуся королю добраться до кровати и раздеться, осмотр ничего особого не выявил. Король жаловался на внезапную боль в пояснице и немеющую ногу, невозможность ходить. Кое-как, его величество никак не желал отвечать, удалось выяснить, что короля кажется, продуло в столовой. До кабинета он добрался нормально, а вот так его и прихватило. Только то что кабинет недалеко и соединялся с покоями Его величества особым коридором, помогло избежать огласки. Лиля помолилась про себя в надежде, что это все-таки не что-то более серьезное и взялась втирать мазь, одновременно делая массаж и поясняя свои действия королю и встревоженному Белему.
   Когда мазь подействовала, Его величество потребовал усадить себя в кресло, под тем предлогом, что дел еще много, а время не ждет. На все Лилины возражения, что так нельзя, он просто ответил, что это воля короля.
   - Тогда я не отвечаю, за то что вы быстро выздоровеете Ваше величество.
   Король сделал какой-то знак и Белем вышел.
   - Графия чего вы добиваетесь?
   - Ваше величество? - Переход короля от несерьезного ворчания к холодности был разителен.
   - Я спросил, чего ты добиваешься, девочка? Хочешь оказаться моей фавориткой?
   Лиля даже передернулась от неожиданности.
   - Зачем мне это у меня есть муж.
   - Тогда объясни мне ради Пресветлого, зачем ты ведешь себя так, женщина не может так касаться мужчины, если он не муж.
   - В тот момент, когда я лечу, я не женщина, я док... турус. И мне некогда думать об условностях, сначала надо помочь, а потом, когда больному станет легче, вот тогда и можно думать об остальном.
   - Ты понимаешь, что такие манеры и поведение, далеки от принятых в приличном обществе.
   Первой мыслью была - "Попалась!", но усилием воли Лиля подавила панику и ответила:
   - Пока Ваше величество, благоволит мне, мне нечего опасаться.
   - Думаешь? А сплетни, слухи и зависть? Жадность и прочие радости светской жизни.
   - От этого меня вполне успешно защищает муж, а от остального его дружина и моя охрана.
   - Значит, с мужем ты нашла общий язык? А ведь боялась?
   - Мой муж, не смотря на, распространяемые о нем сплетни достойный слуга Вашего величества и верный супруг. - Лиля даже поклонилась, подтверждая сказанное.
   - Даже так?
   - Да Ваше величество.
   - Вот что, ты так и не ответила королю, чего ты хочешь добиться?
   - Чего хочет женщина? Дом, детей, любящего мужа.
   - И все же, не верю, ты не договариваешь. - усмехнулся король.
   Лиля задумалась и кивнула своим мыслям:
   - Я хочу открыть школу, Ваше величество.
   - Какую школу? - Король был удивлен.
   - Школу лекарей, Ваше величество, в которой бы учили лечить, а не думать об условностях.
   - И для этого ты зарабатываешь деньги... - протянул король. - Значит это твоя мечта?
   - Да Ваше величество.
   - Расскажи подробнее...
   Рассказ затянулся и кажется король остался доволен, хотя и озадачен. Во всяком случае, после почти часового допроса с пристрастием он ее отпустил, а Лиля никак не могла решить, чем считать этот разговор - провалом или победой.
  
  
   А граф Иртон явившись с Бреленом во дворец, это время провел в малой королевской приемной. Когда спустя свечу (один час) явился лакей и что-то шепнул на ухо королевскому секретарю, тот кивнул и попросив графа еще подождать куда-то ушел. А Джес принялся снова мерить шагами королевскую приемную, как и всю прошедшую свечу.
   - Командир, прекрати метаться, а то у меня глядя на тебя уже в глазах двоится.
   - Иди к Мальдонае, Брелен.
   - Я человек подневольный на королевской службе, куда пошлют, туда и пойду.
   - Отстань, а?
   - Ты не пробовал с ней поговорить?
   - Я не знаю, о чем Брелен.
   - Попроси ее просто рассказать все с самого начала.
   - Думаешь, поможет?
   - А лучше вот так метаться и не находить себе места?
   - Может ты и прав, друг, - вздохнул Джес. - Наверное, так и стоит поступить.
   Вернувшийся секретарь, знаком попросил следовать за собой и граф вышел. Они вышли в коридор, ведущий к покоям короля и Джес по привычке оглянувшись, заметил... жену. Ее сопровождал камердинер короля, а сама она поправляла немного растрепанную прическу. От неожиданности он даже замер, и потребовалось вежливое покашливание секретаря, чтобы вывести его из ступора. Он мог бы ошибиться с платьем, но такая коса, была только у его жены.
   - Ваше повеление исполнено, Ваше королевское величество.
   Король сидел в кресле у камина, в одной рубахе, накрытый пледом и задумчивый. Мысли вертевшиеся в голове Джеса, были не самыми приятными.
   - А, Джес, Фалион жив?
   - Да Ваше величество, как было приказано. Не думаю, что вам понравилась бы его смерть.
   - Благодарю Джес, чего ты хочешь за это?
   - Иртоны служат Ативерне и королю не за награды.
   - Хорошо, граф, я тебя услышал. Мой представитель разговаривал с тобой?
   - Да Ваше величество.
   - И что ты думаешь?
   - Полагаюсь на мудрость моего короля.
   - И жену совсем не жалко? - усмехнулся Эдоард.
   - Все мы в вашей воле. - Джес поклонился.
   - Ага, попробуй, тронь и без доказательств Высокая Палата (суд для аристократов), поднимет такой вой.
   - Я думаю, Ваше величество найдет способ, если в том будет нужда.
   - Тут ты прав, Джес. Мы довольны, вашей службой и твоей, и твоей жены также. Пусть расследование идет своим чередом. Мы склоняемся к тому, чтобы поверить ей. Она не желает зла Ативерне и верна короне, но вопросы остаются. И долг наших верных слуг найти ответы.
   Слушать короля было тяжело, хотелось заорать.
   - Ваше величество, я могу попросить отправить мой полк на границу?
   - Зачем?
   - Мое присутствие может осложнить расследование.
   - Чем же? - Король был недоволен и удивлен.
   - Моя... супруга, будет постоянно настороже, если я буду рядом, а без меня она несколько расслабится и может потерять бдительность.
   - Вот, как и тебе не жалко ее покидать?
   - Иртоны служат...
   - Не хочешь сказать своему королю в чем дело?
   Джес промолчал.
   - Быть по сему, завтра Шорель пришлет тебе мое именное повеление. Не награждать же тебя за дуэль. А так будет похоже на мое неудовольствие. Можете идти граф.
  
  

ГОД СПУСТЯ

Крепость Гарет

Ивернейские горы

   Крепость Гарет была небольшой, и прикрывала одноименный перевал в Ивернейских горах, на границе Ативерны и Ивернеи. Гарнизон из двух сотен пехотинцев обычно усиливали кавалерийским полком, который нес патрульную службу прикрывая границу. От кого прикрывать? Хватало. В горах были и разбойники скрывающиеся от наказания, и людоловы попадались - места глухие и соседи могли заметить исчезновение не сразу. Ну и контрабандисты. В горах было серебро, немного, но достаточно. В Ивернее же серебряный рудник был всего один и серебро ценилось выше, чем в Ативерне. Так что было чем занять целый полк. Сами горы были хоть и невысокие, но плохо проходимые. На всю границу было всего три удобных перевала и Гарет был самым посещаемым. Почти в центре горной цепи, на равном удалении от Лейс и моря, с хорошо наезженным трактом. Купцы предпочитали его, да и с печатью королевской таможни можно было невозбранно путешествовать по всей Ативерне.
   Джериссон граф Иртон полюбил Гарет и с тоской думал, что уже скоро ему придется вернуться к жене в столицу. А пока он стоял на гребне стены и опершись на зубец смотрел на горы. Эти горы стояли тут сотни лет и видели многое и простоят еще столько же. Глядя на их безмолвную красоту Джес отвлекался. Благо полк не требовал особого управления. Контрабандистов они приручили, разбойников самых знаменитых и жестоких выловили и сейчас его полк просто был рассыпан патрулями по горам и предгорьям, а разведсотня находилась "на той стороне", чтобы набраться опыта, на всякий случай.
   Редкие письма дочки и Марека радовали. Новости доходили долго, а жена писала только о делах и ни о чем более, что его вполне устраивало. Сам он почти успокоился и перестал травить сам себя мыслями. Ну, почти, вот только забыть ее никак не получалось.
   Ни вино, ни драки, ни скачка не помогали, а на женщин, он вообще смотреть не мог. Потому что всегда сравнивал их с ней. И опять начинал себя терзать. Нет, он конечно попыталсязабыться даже дважды.
   В первый раз выбрал баронессу-брюнетку склонную поразвлечься. Ее даже уговаривать не пришлось, хватило пары намеков. Вот только, ничего не добился. Злости только добавилось и причем на себя. Облегчения не получилось, только жена вспомнилась ярче. Второй была блондинка и тут вышло еще хуже, потому в самый неподходящий момент он заявил ей что соскучился. Что себе вообразила блондинка Джес решил не уточнять. Больше всего его поразило то что теперь он сравнивал всех женщин со своей... женой и сравнение было не в ее пользу. Другие женщины не так ходили, не так говорили, не так улыбались. А главное не вызывали такого интреса как раньше. Последнее почему-то бесило больше всего.
   На стену поднялся Брелен.
   - Вот ты где, командир. Все на горы смотришь?
   - Они меня успокаивают. - Буркнул Джес.
   - Ну да, хотя бы пить перестал, когда сюда пришли.
   - Барон не трави душу, лучше скажи, ты старше, почему?
   - Что почему? - спросил барон, замолчавшего на полу слове Джеса.
   - Почему мы видим, то что хотим, маску, и дорисовываем образ сами, такой какой нам захочется, а потом, когда этот образ оказывается не таким, как нам бы хотелось, так больно?
   - Ты командир просто стал чуть мудрее и понял, то что некоторые не поймут никогда.
   - Думаешь мне от этого легче?
   - Ты все про жену думаешь? Молчишь, значит про нее, вы же с ней так и не поговорили, как следует. Не считать же разговором твою отлучку на полсвечи? Что она тебе сказала такого, что ты так бесишься и ничего не говоришь?
   - Я не могу Брелен, это не моя тайна.
   - Ну, так у нее и спросишь, ты же был влюблен, а летал как? Это теперь на всех как выкормыш Мальдонаи смотришь и успокаиваешься, только когда письмо из дома получишь.
   - Врешь ты все. - вяло огрызнулся Джес.
   - Я вру, а кто не получив письмо жены как обычно, третью сотню, наплевав на то что она учебная, к Волчьим отрогам отправил, я что ли? - возмутился Брелен.
   - Это так заметно? - удивился граф.
   - Да вообще-то это заметно всем, у кого глаза есть. - фыркнул Брелен.
   - Она мне не пишет, только по делу. - оскорбился Иртон.
   - Поэтому ты и держишь ее письма отдельно от деловых бумаг?
   - Откуда ты знаешь? - вскинулся Джес.
   - Искал пергамент, для письма, к тебе в стол заглянул, извини.
   - Брелен, я дурак?
   - Ты влюблен, Джес и я не знаю, что там у вас произошло, но вам надо поговорить, тебе станет легче.
   - Господа офицеры, - запыхавшийся пехотинец, отдал честь, - там с Северной дороги дозор вернулся, вас требуют.
   - Зачем?
   - Не знаю, господин полковник, наш человек один прискакал, сказал остальные следом едут и вам велел доложить, что они вернулись.
   - Пошли, Брелен, посмотрим, что они там нашли.
  
  

Коронный замок Тараль

Графиня Лилиан Иртон

   Графиня Лилиан Иртон сидела в беседке. Да Тараль имел не только высокие стены и огромные площади, ну по меркам этого мира. В замке был и небольшой садик, до которого у графини Лиля горько улыбнулась - она графиня, руки дошли только недавно. Если бы ей обычной студентке рассказали бы что она будет графиней... Она бы не поверила. Хотя если быть честным кто не мечтал о красивых нарядах, прекрасных мушкетерах, дуэлях и прогулках под руку с принцем? Наверное, все в глубине души про это мечтали и теперь у нее все это было, кроме принца. Он как раз отсутствовал и Лиля про это не переживала. Если верить сплетням он вскоре после свадьбы получил под управление провинцию Дарон на границе с Ульстером и отбыл туда вместе с женой. Сплетники утверждали, что молодые живут душа в душу, а принц занят государственными делами. После этого следовал тяжелый вздох и констатация факта - даже фаворитку себе не завел. Интонации были разными правда от одобрительных до завистливых.
   Откуда она это знала? Баронесса Брелен регулярно раз в неделю наносила ей визит. "Это мой долг, дорогая". И никакие отговорки не действовали. Она привозила с собой пару подруг из числа жен офицеров, или других друзей Джеса и они "лечили меланхолию графини". Перечисляли ей все свежие и не очень сплетни и слухи, приходилось терпеть, а так как баронесса обладала несомненным актерским талантом, она их еще и в лицах разыгрывала. Лиля сначала терпеть не могла эти посиделки, но Алисия как-то раз явившись неожиданно приказала, иного слова и не подобрать, не отказывать в приеме хотя бы им. Лиле пришлось смирится, а потом она внезапно обнаружила, что скучает по этим посиделкам. Разговоры о сплетнях постепенно прекратились, и говорили уже о серьезных вещах - детях, службе мужей, планах на будущее и прочем. И баронесса стала смотреть уже по-другому. Не с жалостью, которая иногда нет-нет да и проявлялась, но с одобрением. Она что-то заметила и даже, наверное, поняла, но не вмешивалась, а просто управляла беседой на этих посиделках. Ее умение плавно переводить разговоры Лилю иногда восхищало. А на прямой вопрос, баронесса ответила, что она только ученица, вот Алисия к примеру мастер, может построить беседу так, что вы не сможете не признаться во всем.
   В общем Лиле понравилось быть графиней, уважительное отношение, два раненных мужем на дуэли аристократа, которые по слухам ее оскорбили, Лиля горько усмехнулась, только добавляли ей положительной репутации. Во всяком случае, при дворе. Она научилась отдавать приказы и добиваться их выполнения. Ее люди, конечно, уважали не только за титул, но она задумывалась. Что в ней осталось от той девчонки, которая получила второй шанс два года назад? И выходило что не так уж и много. Она привыкла обдумывать свои слова. Привыкла не верить глупым комплиментам, которые расточали ей поклонники на королевских приемах. Она привыкла жить как в деревне, ездить верхом, писать чернилами. Привыкла к отсутствию лекарств. Уже не рвалась помочь всем. Поняв, что на всех ее просто напросто не хватит. И занялась Таралем, это помогло ей забыться.
   Теперь у нее "выросли" десяток мастеров, которые вполне могли работать дальше и сами. Она приучила их советоваться друг с другом, ставленник казначея мэтр Реклер научился разбираться в том, что делают мастерские и помогал остужать горячие головы. Тараль она вылизала и отремонтировала на собственный вкус и теперь он выглядел как дорогая игрушка. Довольны были и мастеровые - Лиля не только дала детям ремесло, но и научила их читать и писать, а уж про основы гигиены и первой медицинской помощи и говорить не стоило. Довольны были даже солдаты, им построили постоянные казармы.
   Все это помогало отвлечься от мыслей о муже. Но зато короткое время, что они были знакомы муж оказывается, побывал везде. И Лиле пришлось восстановить замковый сад. Потому что только в нем они с ним не бывали. Но и здесь от мыслей о муже было не спрятаться. Он ей не писал, совсем. Зато писал дочери много и подробно. Мири спрашивала в письмах, что произошло, но Джес не отвечал. Просто написал однажды, что этот разговор не для письма. А Лиля начала понимать, что, несмотря на их ссору, она по нему скучает. По его шуткам и твердым рукам. По его глазам и серьезным разговорам. По его величественно-холодным манерам на приемах и поцелуям в карете. А как все закончилось...
  

Десять месяцев назад

  
   Джес Иртон был в бешенстве, поднимаясь по ступеням в холл. Или правильнее было сказать, что он кипел, от злости, а может ревности? Он не знал. Когда вошел в кабинет жены, кажется, сумел немного с собой совладать но, увидев как она встает навстречу и ее лицо, такое родное. Когда эта женщина успела стать ему родной? Она улыбнулась ему и отбросила ручку, от этого почему-то стало только больнее. Его прежняя жена, писала редко и с ошибками. Эта же... "У нее даже почерк другой" вспомнились слова Сальтера. А улыбка слишком радостной и открытой была ее улыбка. Тем больнее было сознавать, что это все - ложь и непонятно чего она добивается? Он это выяснит, Мальдоная его забери.
   Когда Лиля увидела, мужа улыбка увяла сама собой. Его не было три дня и она ожидала всего, но таким она его еще не то что не видела, даже и не помнила, даже в тех обрывках, что остались от прежней хозяйки этого тела. Лицо было похоже на маску, не привычная наигранная холодность или игривость, а маска за которой происходит... Не понять, что, только боль в глазах, мелькнула и пропала, но уж это-то она медик увидела.
   - Графиня. - голос был холодный и безжизненный.
   Лиля проглотила комок мешавший говорить и спросила:
   - Что с вами, Джес?
   - Со мной? Со мной все хорошо, я ранен, но эти раны быстро затянутся. Но я бы хотел поговорить о вас, а не обо мне.
   - Раны, вас осмотреть, почему обо мне? - Последняя фраза дошла до нее не сразу.
   - Мне интересно графиня, а вы вообще графиня или нет? - Джес говорил все так же безжизненно.
   - О чем вы говорите? - Лиля напряглась.
   - Чего вы добиваетесь, графиня, - это слово муж скорее выплюнул, чем сказал, - желаете стать королевской фавориткой?
   - Упаси Альдонай, конечно нет. У меня есть вы и ничего другого я не желаю. - Лиля все еще ничего не понимала.
   - То есть в спальню короля вы попали случайно?
   - В какую спальню, Джес, о чем вы? - Лиля, кажется, начала понимать, о чем он говорит.
   - Зачем вам это нужно, графиня, я даже не знаю, а как вас на самом деле зовут, может быть вовсе не Лилиан? - голос мужа звучал все так же без эмоций, только берет который граф крутил в руках выдавал его волнение.
   - Меня зовут Лилиан Элизабета Мариэла Иртон и меня признали собственный отец, ваша матушка и Его величество. Я не понимаю, о чем вы сейчас, говорите. - Лиля выдохнула и решила стоять до конца.
   - Я говорю о том, что вы совсем не моя жена, дорогая, - голос Джеса стал обманчиво мягок, - и я не понимаю, чего вы добиваетесь - титула, денег, власти, положения фаворитки короля. Чего-то еще? - Маска так и осталась неподвижной только в глаза прежде холодные вернулась... боль, сожаление, злость? Лиля так и не поняла.
   - Я графиня Иртон и никто более, я не добиваюсь ничего из того что вы перечислили, меня устраивает мое теперешнее положение.
   - А ваше положение до этого, чем вас не устраивало?
   - Вы действительно хотите это знать муж мой? - злость переходила в холодное бешенство.
   - Да хотелось бы, все-таки я ваш муж, хотя бы в глазах всего света. - Джес горько усмехнулся.
   - Вы бросили меня в деревне и заботились только о себе, а я была вам совершенно безразлична. Когда по попустительству ваших слуг, я чуть не умерла, то мне пришлось их разогнать и нанять новых. А чтобы не помереть с голоду и не дать умереть вашим же крестьянам пришлось продать весь свой гардероб. И когда, наконец, явились ваши люди, меня и вашу дочь, чуть не убили в первую же ночь и кто - ваш человек по поручению вашей любовницы. А после всего этого у вас хватает наглости в чем-то меня обвинять, муж мой? - Лиля скопировала ухмылку мужа.
   - И вы решили мне отомстить став любовницей короля? - губы Джеса сложились в холодную усмешку.
   - Кто вам наплел подобную чушь, я никогда не собиралась становиться чье бы то ни было любовницей. - Теперь Лиля с трудом сдерживала злость, душившую ее, только уроки Алисии слегка помогали.
   - То есть слухи неверны и мои глаза тоже врут. Когда я вас в растрепанном виде имел удовольствие наблюдать вчера - это был морок Мальдонаи, наверное?
   - Я действительно была у Его величества, но ваши измышления по этому поводу не имеют ничего общего с действительностью. Заметьте, граф, я не упоминала о ваших многочисленных любовницах, которых вам приписывает молва. - Злость она все-таки утихомирила, но яд в голосе так и сочился.
   - Я не могу поручиться даже за то что вы моя жена, так с чего же вам вспоминать о моих любовницах, графиня? - у Джеса же злость наоборот перегорела. Осталась сосущая пустота.
   - И у вас есть какие-то доказательства тому, что я не та за кого себя выдаю? - Лиля понимала, что сейчас она балансирует на грани, но злость мешала думать ясно.
   - Вот, - на стол полетела сложенная в несколько слоев ткань.
   - Что это?
   - Не узнаете?
   - А должна?
   - Вам лучше знать.
   Лиля с отвращением взяла сверток и чтобы не разворачивать его, резко тряхнула им в воздухе, ткань неожиданно хлопнула - огромные розовые розы с ядовито-зелеными листьями, более напоминающие капустные кочаны. Что-то знакомое в них было, вот только... Она уже видела подобное, где?
   - И что доказывает эта тряпка?
   - Тряпка? - Джес нехорошо ухмыльнулся.
   - А что это, по-вашему? - Лиля вопросительно подняла бровь.
   - Это символ нашей с вами любви, жена моя. - усмешка из горькой стала... довольной.
   - Да... - протянула Лиля, - и вы его не выбросили, а трепетно хранили, только непонятно где, потому что я его раньше у вас не видела. - она посмотрела на него с вызовом.
   - А может это вообще не ваша работа? - Джес попытался улыбнутся, но как выглядела его гримаса со стороны лучше не знать. Жена же удивления не выказала, продолжая смотреть на него прямо не отводя взгляда.
   - Думаете?
   - Вы вообще вышивать умеете? С тех пор как вы в столице, я не видел вас за вышиванием.
   - Да вы вообще предпочли бы не видеть меня в столице, а еще лучше мертвой. - усмешка Лиля опять была отражением Джеса.
   - Вы всегда так мастерски уходите от ответа?
   - А вы задавали вопрос, пока я слышала только глупые и бездоказательные обвинения. - в голос снова вернулся яд.
   - То есть мне необходимо собрать доказательства и припереть вас к стенке? - спросил Джес, он не знал чего ждать, но такого не ожидал точно.
   - Мне неизвестно чего вы добиваетесь, ваше сиятельство, но кроме перечисленных вами глупостей и измышлений, основанных уж не знаю, на чем, я ничего нового не услышала. - Лиля смотрела с вызовом и извиняться не собиралась.
   - Кто ты такая? - Медленно и с угрозой спросил Джес.
   - Лилиан Элизабета Мариэла...
   - Нет, - ответ упал как камень, - моя жена не знала и десятой части того что известно тебе. Она не интересовалась ничем кроме еды, молитв и вышивки. КТО ТЫ ТАКАЯ?
   - Я Лилиан Элизабета... - голос звучал отстраненно и холодно.
   - Не ври мне! - Джесу хотелось кричать, но сил на это не было.
   - То есть свидетельств моего отца и твоей матушки не достаточно и как я должна доказать что я, это я? - Лиля надеялась что никаких других "доказательств" у мужа нет, а если и есть лучше узнать про них сразу.
   Джес задумался.
   - Ты не она.
   - Почему? Потому что не осталась покорно умирать, не стала просить помощи, потому что выставила тебя дураком? Потому что стала ненавидеть вышивание, подружилась с твоей дочерью, или потому что показала, что женщина может и не быть дурой? А может, потому что не устроила тебе ни одной истерики? Соскучились муж мой? - Лиля схватила со стола первое что попалось - чернильницу и запустила в него. Джес автоматически уклонился и на его плащ попало всего несколько капель чернил. Лиле легче не стало. Но на столе не было чего-то еще достаточно маленького и тяжелого, чтобы кинуть. Не книгами же в него швыряться? Их она может поднять только двумя руками, а кидать, увольте.
   - Если вы закончили с обвинениями, то убирайтесь к Мальдонае, муж мой. Я не собираюсь каяться перед вами в выдуманных вами же преступлениях и грехах. Можете идти со своими доказательствами, куда вам угодно. Я больше не желаю вас видеть.
   Джес посмотрел на... жену, глаза мечут молнии, щеки пылают, и ведь не оправдывается, не плачет, почти не орет, не зовет пастора, Мальдоная, ну почему все так?
   - Вы меня слышите, муж мой? - голос был обманчиво мягок. - Идите вон и не возвращайтесь, забери вас Мальдоная с вашими выдумками.
   - Я не знаю, кто ты, но от моей жены в тебе ничего не осталось. И я выясню кто ты такая. Джес развернулся и вышел, хлопнув дверью. Только за дверью маска дала трещину и чтобы не заорать, Джес со всего маху ударил в стену, боль обожгла руку и немного отрезвила, граф невидяще посмотрел на разбитые костяшки и механической походкой двинулся к выходу.
   Лиле хватило выдержки дойти до своей спальни, повторяя: "Плечи развернуть, спину держать ровно, подбородок вперед". И только там она упала на кровать и расплакалась. Больше всего плакать хотелось от того что муж... черти бы его побрали, посчитал, что она хочет стать фавориткой. На то чтобы говорить Мальдоная ни сил ни желания не осталось. Успокоилась Лиля только к вечеру, напившись травяных отваров и заснув в обнимку с дочкой.
  

***

  
  
   Только утром когда прошла злость и чуть приутихла обида, Лиля испугалась. Ее же раскрыли и главное кто - муж. А если он с кем-то поговорил? Вот теперь страх уничтожил и злость, и обиду на мужа. Кто может помочь в этой ситуации, у кого узнать... Ганц!
   Но лейр королевский представитель пропал и уже второй день не появлялся. Даже верный Лонс не знал что с ним. Ждать мужа? Искать Лонса? Бежать? На Вирму? К отцу? В Ханганат? Оставить своих людей, дочку и спасаться. Будь честной с самой собой - с ними тебе не убежать. А без них ты... просто курица несущая золотые яйца. Поэтому будем работать, а там будь что будет. Если король или муж захотят от нее избавится. Здесь хотя бы есть отец, который ее вытащит. А поэтому пишем письмо отцу, пусть приедет и поживет.
   Через день появилась баронесса Брелен с известием, что "скоморохи" третьего дня отправлены на границу. Посмотрела на Лилю, поговорила о пустяках и обещала вскоре вернуться. А Лиля металась от одного дела к другому, пока не появился лейр Сальтер.
   Одет он был, так же как и в прошлый раз: небогато, но опрятно и со вкусом. Лейр рассыпался в извинениях, наговорил кучу комплиментов, но был остановлен жестким:
   - Что вам надо, лейр? - Лиля устала бояться и решила спросить обо всем прямо.
   - Ваше сиятельство, я ваш покорный слуга. - вид Сальтера был безмятежен.
   - Для слуги у вас слишком оценивающий взгляд. - съязвила Лиля.
   - Взгляд, графиня? - Сальтер был или казался искренне удивленным.
   - Я возможно не так выразилась. Ваши глаза, - Лиля задумалась, не скажешь же ему что так смотрел в полку "молчи-молчи" - начальник особого отдела на провинившихся офицеров и солдат и часто только этого хватало, чтобы залетчики начали каяться в грехах? - Ваши глаза смотрят на меня... не знаю, как на цель, наверное. - Лиля попыталась изобразить сомнение.
   - Вам говорили, что вы необычная женщина, ваше сиятельство? - Теперь Сальтер не играл и не любезничал. Он даже не интересовался ответом, он скорее оценивал реакцию на вопросы. Кто его этому научил хотелось бы знать?
   - Говорили, муж к примеру. - фыркнула Лиля, - так чего вы хотели, лейр?
   - Я прибыл по приказанию Его королевского величества, - лейр внимательно смотрел на нее и Лиля всеми силами старалась сохранить спокойствие. Кажется ей удалось, поскольку Сальтер, с поклоном передал ей тубус с королевской печатью.
   Если опустить титулы и красивости, то все сказанное можно уложить в одно предложение: "С этого момента глаза и уши короля при графине Иртон - лейр Сальтер".
   - Почему, а как же лейр Тримейн? - вопрос был задан ровно и голос кажется не дрожал.
   - Лейр Тримейн обвинен в государственной измене графиня и подготовке покушения на жизнь вашего мужа.
   - Что!? - Лиля вскинулась удивленно, - как покушения, почему? Он жив?
   - Муж или Тримейн? - лукаво улыбаясь, спросил Сальтер.
   - Да какое мне дело до Тримейна, Джес конечно. - Лиля топнула ногой. - НЕ смейтесь Сальтер объяснитесь.
   - А я думал, что после вашей последней размолвки вы будете скорее рады. - съехидничал представитель короля.
   - Мои отношения с мужем вас не касаются, и помощь в его устранении мне не нужна, или вам напомнить, что за мужеубийство мне грозит отрубание головы, и только потому, что я графиня. Мы с мужем разберемся сами в возникших разногласиях. - В голосе Лили слышался металлический лязг. А в голове пронеслось: "Если он сам меня не убьет".
   - Успокойтесь ваше сиятельство, вас никто и ни в чем не обвиняет. Уважаемый Тримейн, работал на барона Лорта, вам это имя знакомо, графиня?
   - Знакомо, продолжайте.
   - Так вот пока мы еще не все выяснили, но Тримейн получил задание избавится от вашего мужа и организовать вам побег или похищение в Ульстер.
   - Зачем?
   - Соль, кружево, стекло, медицина - разве этого мало?
   - Сволочь. - прошипела Лиля.
   - Полностью с вами согласен, графиня, - Сальтер лучился довольством. - Он подстроил три покушения на вашего мужа и только его поспешный отъезд предотвратил четвертое.
   - Ясно и теперь вы будете за мной следить, чтобы установить не была ли я в сговоре с Тримейном. - Лиля с вопросом смотрела на Сальтера.
   - Я бы предпочел оберегать, ваше сиятельство, - сказал Сальтер серьезно.
   - И не будете меня ни в чем подозревать?
   - Все-таки вы очень необычная женщина, завидую вашему мужу. Вы же прекрасно понимаете, что подозревать это мой долг. Не так ли?
   - И никаких разговоров про то что вы будете служить мне?
   - Конечно, нет, ваше сиятельство, - Сальтер построжел, я давал личную вассальную клятву Его величеству и служу только короне, как и всякий представитель короля.
   - Вот даже как? - Лиля была удивлена.
   - А разве мой предшественник этого не объяснил? - теперь был удивлен Сальтер.
   - Нет, он рассказал мне сказку про то что мечтает о семье и доме. - Лиля вздохнула.
   - И вы поверили?
   - Почти, лейр, но не до конца. - Лиля смотрела на Сальтера, улыбаясь.
   - Как же я завидую вашему мужу графиня.
   Лиля подумала, что теперь ей жить станет гораздо веселее - ведь рядом с таким представителем, придется контролировать каждое слово, а страх будет меньшей из проблем, в случае если Сальтер ее раскроет.
   А еще через три дня ей пришел вызов к королю.
  
  
   Страх вернулся, когда Лиля начала собираться во дворец. Все-таки лейр Сальтер сильно отличался от Тримейна. Его было не видно и не слышно. Но он успевал побывать и тут и там, и поговорить с этим и с тем. Попробовать еду на кухне, сказать комплимент служанке, озадачить мастера простым вопросом, пошутить с охраной. И изредка лейр попадался ей на глаза, вежливый поклон и приветствие, вот и все. Лиля опасалась худшего, но пока Сальтер ничего не требовал, его даже бывшая комната Ганца вполне устроила.
   Ганц всегда был на глазах, всегда подчеркивал свою лояльность, готовность помочь и подсказать, а этот... Вынюхивает тут.
   Так что Лиля вполне справедливо опасалась, что вопросы к ней будут, но вот какие? Что сказать если спросят? Бежать? Понадеяться на отца? А своих людей как бросить? В конце концов, решить, что делать она так и не смогла. Слишком много вариантов, а посоветоваться не с кем. Горько усмехнувшись Лиля села в карету, а дверцу закрыл... Сальтер.
   - Лейр? - Лиля была удивлена, - что вы тут делаете?
   - Мне поручено вас охранять, графиня, - с достоинством ответил тот.
   - Чтобы не сбежала? - засмеялась Лили, хотя хотелось сказать что-то обидное.
   - Чтобы не пострадала. Вряд ли ваш муж оставит такую ситуацию без внимания, а уж прямое нарушение приказа Его Величества, попросту невозможно, - ответил Сальтер слегка обиженно.
   - А моя охрана, недостаточна?
   - Ваша охрана хороша, ваше сиятельство, но не могу, же я забыть о своем долге.
   - Делаете, как посчитаете нужным, тем более, если это королевский приказ. - Вот и королевское доверие, подумала Лиля. Захочешь сбежать и не убежишь. А впрочем, кто сказал, что в другом месте будет лучше? Слишком мало она знает про этот мир.
   Его Величество принял графиню Иртон сразу же, и начал с вопроса.
   - Как поживает ваш муж, ваше сиятельство? -
   - Хорошо, Ваше величество.
   - Да? А мы слышали о произошедшей между вами размолвке? - усмехнулся Эдоард.
   - Полагаю, ваше величество, этот вопрос будем решать мы с мужем, между собой. - Лиля при этом смотрела на короля прямо и отвечала твердо.
   - Вот как? - протянул Его величество, - Хорошо, оставим этот вопрос, графиня, скажите мне вот что, сколько кружева вы сможете выпускать через полгода?
   Лиля задумалась на несколько мгновений.
   - В три раза больше Ваше величество. Через год примерно в пять.
   Опешивший король выглядел... занимательно. Удивление или вернее изумление, скрыть не удалось, слишком невероятно звучал ответ.
   - Как это?
   - Когда я появилась в Лавери, у меня умели вязать кружево два десятка человек, ваше величество. Но только трое обладали несомненным талантом. С вашего разрешения я набрала еще 30 девочек, они почти закончили обучение, талант проявился у семи, чему я безмерно рада. Теперь к этому десятку способному придумывать узоры, а не только повторять я могу принять на обучение еще столько же, или больше как пожелает Ваше величество, а через полгода еще столько же. Остальные девочки научились плести по готовым узорам.
   За это время король справился с удивлением и спросил:
   - Но как вы добились таких результатов, графиня?
   - Легко Ваше величество, и в этом нет моей особой заслуги. Повинуясь кивку она продолжила. Из мастерских мне дали только треть детей, остальных отловили фактически на улице. Оказавшись в Тарале, часть из них хотела сбежать. - Лиля улыбнулась. - Но мы их отмыли, покормили и переодели. А потом предложили поработать. Согласились все и пока никто не сбежал. Вы бы видели, как у них глаза горят, Ваше величество, они готовы работать и больше просто я им не даю.
   - Почему? - Королю стало любопытно.
   - Во-первых, они еще дети и им надо расти и беречь здоровье, во-вторых, их учат читать и писать. Ну и правильно следить за здоровьем. Это всегда пригодится.
   - Что значит правильно следить за здоровьем графиня? - Король заметно напрягся.
   "Проговорилась" - подумала Лиля.
   - В тех свитках, что я прочитала в Иртоне, и в Кодексе о сохранении здоровья, - спасибо мужу, подумала она. - сказано, что здоровье это дар и те кто относится к нему со вниманием, проживут долгую и счастливую жизнь. Я хотела передать эти знания детям Ваше величество.
   - Ясно, графиня, вы можете снизить цену на кружева и стекло?
   - На стекло в четыре раза, а на кружево в шесть, если этого недостаточно, то позднее, можем еще уменьшить цены, Ваше величество, но нужно больше мастеров.
   Вот теперь король опешил.
   - Объяснитесь.
   - Все очень дешево, ваше величество, стекло, мы получаем из песка с добавлением некоторых веществ, они хоть и дороги, но их не нужно много. Самое тяжелое и дорогое это топливо и работа. А кружево в нем самое дорогое также - работа мастера. Ее сложно оценить, но даже если мы снизим цены в 10 раз этого хватит.
   - Почему же тогда вы предлагаете снизить их всего в 6 раз? - с хитрой улыбкой спросил Его величество, - жалко денег.
   - Мне никогда не заработать всех денег, ваше величество, я к этому и не стремлюсь, на эти деньги я содержу моих мастеров - еда, одежда, мебель, учебники и необходимые вещи покупаются на всех. Так удобнее и дешевле. Но у них есть и собственные деньги, которыми они могут распорядиться, как пожелают.
   - А зачем вы придумали очередь графиня? К нам трижды приходили просьбы отменить ее как унижающий дворянское достоинство пример произвола торгового сословия.
   - Как будет угодно Вашему величеству, но в тот момент, когда все это начиналось у меня не хватало мастеров, их не хватает и сейчас. Так что ничего изменить я не смогу. Один дворян в день и срок изготовления платья десятинка-две быстрее никак. Работа бывает весьма кропотлива.
   - Но ваши платья, графиня? - Король смотрел оценивающе, - меняются очень часто.
   - Мои платья Ваше величество очень просты и матера шьют их быстро. - засмеялась Лиля. - Это последнее из моих платьев новых не осталось.
   - Вот как? И что вы собираетесь делать? - Король был обескуражен.
   - Как что? Женские секреты, ваше величество, - накладные манжеты, воротники, пояса, шали, брошки, сумочки, веера. И у меня уже другое платье.
   - Графиня, а как вы смотрите на то чтобы передать часть своих секретов портным Лавери? - Король смотрел остро, ожидая ответа.
   - Я собиралась это сделать через пару месяцев, Ваше величество, когда выполню обязательства перед ханганами, чтобы обеспечить кружевами портных Лавери.
   - А куда сейчас уходят кружево?
   - Дворянам Ативерны, ваше величество.
   - Все?
   - Граф Хильд к примеру купил два больших куска кружев и попросил прикрепить его к камзолу даже не разрезая, - Лиля скорчила недовольную гримаску.
   - А вам не понравилось, графиня? - ухмылка короля стала желчной.
   - Это глупо, ваше величество. - фыркнула она.
   - Вот что, со следующего месяца вы передадите часть ваших портновских новинок трем мастерам Лавери, и на этом мы и ограничимся. Необходимое им и вам для работы кружево можете продавать, а все остальное отправим соседям. - Король хищно оскалился, - пусть они платят вам и выжимают соки из своих крестьян. Я принимаю ваш план, через три месяца снизите цены вдвое. А с Хильдом я поговорю. Поскольку вашего мужа нет, разрешаю вам посещать наши приемы раз в десятинку, и не кривитесь так, графиня, неужели вам так сложно сделать приятное своему королю?
   - Повинуюсь, Ваше величество. - Лиля поклонилась.
   - Вот и хорошо, навестите Алисию и явитесь сегодня на малый прием. - Король очень нехорошо ухмыльнулся, - полагаю, вам понравится.
   Алисия вопросов не задавала, и разговор ни о чем вертелся вокруг последних новостей. Наконец, наступило время малого королевского приема. Алисия и Лиля явились чуть раньше и наблюдали его во всей красе, так сказать.
   Хильд явился буквально обвешенный или скорее обкрученный кружевами и чернильницами. Его величество демонстративно не обращал на него внимания, слушая просителей. Наконец Эдоард его увидел, скривился и знаком подозвал к себе. Граф важно прошествовал к трону и остановился, не доходя положенных трех шагов.
   Король внимательно осмотрел его с ног до головы и громко спросил:
   - Хильд, вы решили стать писарем?
   - Нет Ваше королевское величество, - ответил ничего не понимающий придворный.
   - Тогда зачем тебе такое количество чернильниц, а Хильд? - Король откровенно потешался.
   - Но это модно, - проговорил граф.
   - Модно? Модно дворянину выглядеть как писцу? Я тебя правильно понял Хильд?
   - Нет, ваше величество, я все осознал. - пролепетал огорошенный неудовольствием короля придворный.
   - Правда? - мягким голосом осведомился Эдоард. - А скажи мне Хильд, ты решил стать шутом?
   - Ваше величество, - пролепетал уже ничего не понимающий граф.
   - Ну как же, я думаю, ты не женщина, граф, уж больно много на тебе накручено, а вот для шута в самый раз.
   - Но... - попытался что-то сказать несчастный объект королевского внимания.
   - Или может быть тебе тяжело носить шпагу, а Хильд. Так скажи честно, и я передам твой домен более достойному.
   - Ваше величество, - вот эта угроза заставила щеголя мгновенно побороть и испуг, и робость и все остальное. - Я...
   - Ты забыл о том, что первая обязанность дворянина служить королю и королевству Хильд.
   Граф опустился на колено.
   - Простите, мой король.
   - Вот так-то лучше. - Его величество выглядел довольным, - Но чтобы впредь подобного не повторялось, ты Хильд не шут, не писарь и не женщина - ты дворянин помни об этом. Кто продал тебе такое непотребство? Графиня Иртон, подойдите сюда.
   Лиля, увлекшись спектаклем, не сразу сделала первый шаг, тычок Алисии быстро привел ее в чувство.
   - Графиня этот костюм шили у вас? - Его величество кипел показным негодованием.
   - Нет, Ваше величество, госпожа графиня не причем. - ответил вместо нее стоящий на колене граф.
   - Вот как, графиня, я повелеваю вам обучить трех лучших портных Лавери искусству шить красивое платье, а Хильду пошьете платье за мой счет. А тем, кто явится во дворец одетым как шут, велю носить колпак с бубенчиками. Это ясно?
   Подтверждающий гул и поклоны были ему ответом.
   - А чтобы вы не забывали о долге благородного человека, графиня, повелеваю очередь сохранить. Отныне и впредь.
   - Повинуюсь, ваше величество.
   Дальше прием пошел как обычно, вот только придворные обсуждали эту новость очень бурно. А Лиля с тоской думала, что разоблачение с таким королем, не самое страшное, что может случиться.
  

***

  
   После приема Лиле понадобилось две недели на обучение портных и при этом, только мастер Карт серьезный, высокого роста шатен, лет сорока больше похожий на военного чем на портного, учился новому с интересом. Вскоре она снизила цены на свои товары, а Его величество издал указ, согласно которому все новинки будут продаваться по очереди, чтобы в погоне за роскошью благородные люди Ативерны не уподоблялись простонародью и не тратили безумные деньги, в попытках превзойти друг друга. Этот указ не касался служивого и провинциального дворянства, а только тех, кто был принят при дворе, а ко двору стремились все. Все остальные товары новых мастерских Его величество с одобрения казначея повелел, считать излишками и купцы начали вывозить их за границу.
   За всеми этими заботами и набором новых учеников Лиля забыла о цехах. И поэтому появление мэтра Кортье, было громом среди ясного неба. Рыжий крючкотвор порадовал новостью, что слушание ее дела состоится послезавтра. И на вопрос Лили, когда ей следует быть, несказанно удивился.
   - Но госпожа графиня, вы, же можете там не появляться?
   - То есть как? Меня будут судить без меня? - Лиля была возмущена.
   - Нет, ваше сиятельство, я представляю ваши интересы и буду их отстаивать, до последнего медяка. - Марек склонил голову.
   - Это хорошо, но я не могу понять, мое присутствие, что совсем не требуется? - Лиля смотрела на него с вопросом.
   - Ваше присутствие нежелательно. - осторожно ответил он.
   - Как это?
   - Вы не имеете права обращаться в гильдейский суд, потому что не состоите ни в одной гильдии, и вас вызовут только на оглашение окончательного приговора.
   - То есть все решат без меня? - прошипела Лиля.
   - Ну, вы же не пожелали платить гильдейские сборы и получать разрешения, на занятия ремеслами.
   - А если бы я их имела?
   - Никаких вопросов бы и не возникло. - Честно ответил Кортье.
   - Но почему они тогда так долго ждали?
   - Ваш муж, госпожа имеет право обращения к суду гильдий, потому жалоба была подана против него, без этого им все равно пришлось бы ждать до осени и подать прошение на вас королю на день святого Индурена, покровителя Лавери, когда Его величество принимает депутацию жителей города.
   Лиля выругалась про себя.
   - То есть за мои дела судили бы моего мужа, но почему?
   - Вы его жена, он глава рода, и отвечает за вас этого достаточно. Завтра графу предъявят претензию на 20 тысяч корон.
   От озвученной суммы она опешила и не знала что сказать.
   - Не переживайте так, ваше сиятельство, я думаю, что смогу уменьшить сумму претензий вдвое.
   - Но у меня, же нет столько свободных денег, где я их возьму? - Лиля была потрясена.
   - Ваш муж распорядился оплатить все штрафы из тех сумм, что были выручены от продажи янтаря.
   - Вот как, и давно он распорядился на этот счет? - Лиля считала, что больше удивляться она уже не сможет, но ответ ее только еще больше озадачил.
   - Последнее письмо с подтверждением пришло две десятинки назад.
   Лиля задумалась, про то что Джес ей не пишет, говорить не хотелось, а идти на непонятное судилище тем более. Но она решила сделать последнюю попытку.
   - Но как, же я узнаю о происходящем, мэтр?
   - Я буду вам докладывать каждый день, а в день оглашения окончательного решения, вы будете присутствовать на заседании.
   - Хорошо. - Лиля тяжело вздохнула, - пусть будет по-вашему.
   За неделю Кортье сбил сумму штрафов, этому сильно помогли установленные Лилей связи с местными мастерами. А в день оглашения приговора, Кортье со скорбным лицом выслушал долгие перечисления нарушенных привидений и согласился. После чего обратился к бургомистру с вопросом:
   - Почтенный, а если граф Иртон выплатит весь штраф сразу, выдаст ли городской совет разрешение графине заниматься ремеслами в славном городе Лавери?
   Бургомистр долго совещался с членами суда и в конце концов ответил, хотя, как заметила Лиля, старшина цеха ткачей общим решением остался недоволен.
   - Если, Его сиятельство, внесет всю сумму целиком до заката, то графиня, его жена, получит наше разрешение на занятие ремеслом.
   Кортье кивнул и Лиля выдохнула.
   - И где мы возьмем деньги?
   - Не волнуйтесь, госпожа графиня, деньги сейчас принесут, главное, что вам не придется платить еще и за разрешения.
   В этот момент двери распахнулись и в зал городского совета чеканным шагом вошли 20 человек во главе с Сареном. Кольчуги начищены, сапоги блестят, вид лихой. Дойдя до помоста, на котором за столом сидели судьи, воины раздались в стороны и шестеро идущих в центре сложили к столу звякнувшие золотом мешки. А улыбающийся Марек поинтересовался:
   - Ваш казначей управится с пересчетом, до заката, почтенный или вы поверите на слово Его сиятельству, графу Иртон?
   Бургомистр глянул на горку мешков, на спокойно стоящих вооруженных людей и ответил:
   - У городского совета нашего города никогда не было причин сомневаться в честности графов Иртон. Посему я объявляю, что с этого момента все претензии к графине Иртон сняты. Она может заниматься ремеслом в нашем славном городе, набирать учеников и будет иметь право на защиту своих интересов в нашем суде. После чего встал, склонил голову и вежливо закончил, - Приветствую нового мэтра.
   За ним поклонились остальные, правда, выражения лиц были самыми разными от улыбающегося у ювелира, до недовольного таким поворотом ткача.
   Уже уходящую Лилю Марек остановил:
   - Благодарю вас, ваше сиятельство, за помощь.
   - Я же ничего не делала. Вы мне сами так сказали. - Лиля была слегка удивлена все закончилось слишком быстро и просто.
   - Если бы не это, и не помощь вашего лекаря, все могло быть хуже.
   - Причем тут лекарь? - удивилась Лиля.
   - После того как он стал лечить жену нашего почтенного бургомистра, у него изрядно улучшился характер, а его благодарность вам только растет. - засмеялся Марек.
   - Так вы все это подстроили? - поняла Лиля.
   - Как вы могли подумать такое, ваше сиятельство? - рыжий крючкотвор улыбался, открытой честной улыбкой.
   - Теперь я все поняла, вы запретили мне появляться в суде, чтобы никого не провоцировать. А бургомистр при поддержке некоторых мастеров, продавил сумму нужную вам. Деньги предоставил мой муж. И вы разыграли этот спектакль. Недовольным остался только ткач. Потому что у него нет ко мне очевидных претензий, а все штрафы поделят те гильдии, чьи вольности я нарушила.
   - Я ничего вам, не говорил, но я в восторге. - И Кортье хитро улыбнулся.
   - Теперь понятно, почему муж нанял вас, мэтр. Благодарю, я не забуду.
   Через три дня Кортье привез ей несколько огромных пергаментных свитков, с печатями, графине Иртон давалось разрешение заниматься стеклоделием, кружевоплетением, шитьем одежды, кроме того она получила права мастера-перчаточника и парфюмера, ну и конечно право продавать товары, сделанные в ее мастерских. (Гильдия перчаточников изготовляет женские мелочи кроме перчаток, сумочки, веера, и другую подобную "мелочь"). Ну а если у графини появится желание еще что-нибудь делать, мэтр Кортье весьма вежливо просил связаться с ним, либо с кем-то из мастеров Лавери.
   Аристократия новости обсуждала бурно, еще больше слухов ходило по столице среди горожан, но постепенно все успокоилось. Графиня поделилась секретами, снизила цены, а то, что она занимается торговлей, так не благородная же, в мужа, решили злые языки. Дольше всего обсуждали реакцию короля. И неизвестно как долго бы еще перемывали косточки Лиле, но пришла новость о беременности принцессы Анелии.
   Лиля же написала письмо Джесу с благодарностью, но ответ был холодно официальным. А ее затянули обычные дела: обучение новеньких, придумывание узоров, стеклодувы и химики. Беседы с Тахиром и Джейми. И только лейр Сальтер продолжал ее нервировать. Чем кончилась история с Ганцем, она так и не узнала, а лейр королевский представитель продолжал что-то делать. Лилю это раздражало, и она как-то за чаем попыталась вызвать его на разговор. Разговор не получился. Сальтер говорил о чем угодно, только не о работе. А после попытался узнать у Лили как к ней приходят идеи. С этих пор такие посиделки стали регулярными. Лиля пыталась разговорить Сальтера, он ее.
   Вот только однажды утром она поняла, что все это не то. И ей надоело. Мастерские работали и без нее, обученные мастера вполне справлялись, а вот ее мечта - медицинская школа все откладывалась и откладывалась. К ней приходили с какими-то рутинными делами - продукты, пряжа, торговые предложения и верный Лонс заметивший что графиня витает в облаках спросил:
   - Что-то не так, ваше сиятельство?
   Лиля рассеянно посмотрела на своего секретаря и поинтересовалась:
   - Лонс, а зачем мы все это делаем?
   - Что делаем, госпожа графиня? - спросил ничего непонимающий Лонс.
   - Зарабатываем все больше денег. - Лиля все еще не вышла из состояния задумчивости.
   - Но это, же воля короля.
   - По воле короля мы создали мастерские, теперь они могут работать и без нас. Вот что вызови мне Кортье.
   - Как прикажете, ваше сиятельство, - ответил озадаченный Лонс.
   Крючкотвор прибыл к вечеру, и вежливо поинтересовался причиной.
   - Я хочу развестись.
   Кортье быстро справился с новостью и спросил:
   - Зачем вам это, ваше сиятельство?
   - Мэтр, вам-то нужно знать что-то еще, кроме того, что я так хочу?
   - Госпожа графиня, у нас разводы редкость, вы же знаете, притом их дает только Его величество, а он весьма щепетилен в таких вопросах. И потом я считал, что вы с Джесом поладили вполне успешно.
   - Все так считают, но я хочу развестись.
   - Ваше сиятельство, но может, вы рассмотрите хотя бы вариант раздельного проживания? - Кортье, пока не решил, как ему быть и старался тянуть время.
   - Мы с мужем и так раздельно проживаем, почти все время с нашей свадьбы. - Фыркнула Лиля в ответ.
   - Но вы хотя бы представляете, что вас ждет, графиня? Ведь даже развестись не главное, самое важно, что вы станете делать после.
   - И чем же мне, по-вашему, грозит развод? - раздраженно поинтересовалась Лиля.
   Рассказ Кортье Лилю озадачил.
  
   Если бы муж попал в плен или нарушил закон, тогда все было бы много проще. Тем более, что для нее это был первый брак. Но на такой подарок рассчитывать не приходилось. Муж законы соблюдал, войны не намечалось, так что этот вариант отпадал.
   Второй возможностью было поймать мужа на измене. Но и она тоже была невозможна. Слухи доказательством не являлись, мужа требовалось поймать "на горячем", да чтобы свидетели были и желательно благородного происхождения. Вот только при дворе он бывал редко. А вариант, что против него будут свидетельствовать офицеры его же полка...
   Третьей возможностью было признать брак недействительным. Но тут она уже всех оповестила о своей беременности, о потерянном ребенке, так что обвинить мужа в импотенции или невыполнении супружеских обязанностей было никак невозможно. Родственных связей между их семьями никогда не было. Для нее это был первый брак, а Магдалена Йерби, умерла больше 10 лет тому назад, и уличить мужа в двоеженстве - это из области выдумок.
   Можно было опереться и на то, что он с ней плохо обращался. Вот только это основание применялось чрезвычайно редко. И потом расследование лейра Тримейна не выявило прямой вины мужа в этом, а присылка в поместье Иртон дочери и половины собственной дружины вообще перечеркивала все.
   Кроме того для развода надо было получить разрешение церкви, а церковь и альдон Роман к таким вещам относилась резко отрицательно. Брак таинство освященное Альдонаем - это связь на всю жизнь, дающая людям три блага, как то - верность, потомков, и таинство (читай интимные отношения, причем подразумевалось, что сливаются не только тела, но и души). И добавленная пару сотен лет назад к словам брачной церемонии фраза "пока смерть не разлучит", только официально закрепила точку зрения церкви.
   Ну и Его величество, тоже требовалось убедить. Поэтому, по мнению Кортье, лучшим вариантом было раздельное проживание "разъезд" - супруги договаривались о том, что не будут официально разводиться. Но на такие вещи король смотрел очень неодобрительно. Тем более среди своих приближенных.
   Если бы они были низкого происхождения и оба согласны на развод, то можно было бы "продать жену". Но об этом нечего было и думать. Тут Лиля заинтересовалась и узнала, что такой обычай существовал. С согласия мужа, жену можно было купить, о чем заключался официальный договор с печатью. И женщина переходила как вещь в собственность другого. (автор в курсе что обычай глупый, и существовал только в Англии при чем в более позднее время, но помним, что по условиям мира, женщина где-то на уровне табуретки?)
   Ну а после развода, Лилю бы все равно не оставили в покое. Она бы стала призом, за которым началась охота. Несмотря на то, что на разведенок смотрели, мягко говоря, очень неодобрительно. И положение разведенной дочери ненаследного барона ступенек на цать ниже положения графини. Молодая красивая и богатая, приближенная к королю женщина. Да еще возможно и фаворитка. Тут Лиля зло хмыкнула.
   - Но такие слухи по городу распространяются, - прямо глядя ей в глаза, сказал Марек.
   - Это глупости, мэтр. Да я лечила Его величество, но участь фаворитки меня не привлекает. - Раздраженно ответила Лиля.
   - Для многих стать вашим мужем графиня, даже и без титула, будет очень заманчивой перспективой. А то, что вы можете быть королевской фавориткой, их не остановит.
   - Мэтр, - прошипела Лиля.
   - Я все понимаю, ваша светлость, но так это будет выглядеть. Посему я бы просил вас подумать, о том чего вы хотите добиться.
   - То есть разводиться вы не рекомендуете? Но и возможность развода не отвергаете.
   - Это сложная процедура и тут я мало чем смогу вам помочь, ваше сиятельство. Вам самой придется убеждать и альдона и Его величество. А вот в случае раздельного проживания я могу составить документы, но решать вам.
   - Спасибо, мэтр, я подумаю. - кивнула Лиля. - И попрошу вас пока никому об этом не сообщать, до тех пор пока я не приму окончательного решения.
   - Конечно, ваше сиятельство.
   А думы были невеселыми. Без мужа ее проблемы было не решить. Опять. Швырнуть что-нибудь в стену? Не поможет, проверенно. Ладно Сальтер приставлен к ней, как глаза и уши короля, вот и попросить его испросить аудиенцию у Его величества.

***

  
   Король в этот самый момент разговаривал с бароном Делером, и вопрос который они обсуждали был именно тот - графиня Иртон. Его величество держал в руке стеклянный бокал, подарок графини, и рассеяно смотрел на огонь в камине. Рядом с таким же бокалом сидел известный при дворе и в столице балагур и весельчак, знаток всех сплетен и слухов, барон Делер. Очень ограниченный круг лиц знал, что на самом деле Делер и страшный Паук, глава службы королевских представителей - одно и тоже лицо. Сейчас он также внимательно смотрел на огонь камина, и цедил вино маленькими глотками.
   - Ну и что показало твое расследование старый лис?
   - Ничего, мой король. - тяжело вздохнул тот.
   - А кто мне всегда говорил...
   - Я помню что я говорил, ваше величество, но в этот раз мы не нашли ничего. Или почти ничего.
   - Рассказывай. - недовольно приказал король.
   - Мы не нашли никаких следов появления двойника, или самозванки, ни в Иртоне, ни в Альтвере. Факт ее признания нянькой, говорит сам за себя, но... Это совсем другой человек, мой король. Мы проверили все возможные варианты ее связи с другими королевствами, но тоже нет. Несмотря на то, что вокруг нее много иностранцев, связей именно с интересующими нас людьми найти так и не смогли.
   - Дальше, - кивнул король.
   - А дальше странности - знания, поведение, открытия, манера говорить. Отличается все. Ни с чем подобным мы никогда не сталкивались. В Альтвере она осторожничала, а в Лавери выполняла ваши приказы, ваше величество. Но создается впечатление, что она совсем не дочь купца.
   - Почему? - король посмотрел на собеседника с любопытством.
   - Слишком много она сделала ошибок, для купеческой дочки. Даже не попросила помощи у отца, а он создал новые верфи почти с пустого места.
   - И при всем этом злого умысла у нее не было?
   - Не было Ваше величество, иначе вы же знаете, мы никогда не допустили ее лечить вас.
   - А вот лечить она умеет, это признали даже доктурусы. - засмеялся король.
   - Признать-то признали, но книг подобных той что она им предоставила мы так и не нашли. Их никто не видел. Но она верна вашему величеству. И половина Лавери считает ее вашей фавориткой.
   Король весело рассмеялся.
   - Даже так?
   - Но сейчас все обескуражены, пробовали торговать местами в очереди, но это быстро прекратилось, благодаря действиям Сальтера.
   - Кстати как он там?
   - Ему тяжело. - вздохнул Делер.
   - Почему? - удивился Эдоард.
   - Его постоянно испытывают на прочность, игра в вопросы и ответы уже утомила, он не ждал такого от женщины.
   - Вот как и что думает твой помощник.
   - Он думает, что она не та за кого себя выдает, но у него нет доказательств. Точнее все они косвенные.
   - И?
   - Он предлагает ее отпустить.
   - Чтобы проверить, куда полетит птичка, если она совсем и не наша? Смешно Делер, а зачем тогда лечить меня, помогать Гардвейгу, организовывать мастерские, книгу эту передавать?
   - Я вынужден предполагать худшее, мой король. Вы знаете что перед отъездом графа Иртон, супруги серьезно повздорили?
   - И в чем причина?
   - Этого никто не знает.
   - И ты предлагаешь ее отпустить, чтобы проверить, как она себя поведет, а кто будет решать, что с ней делать?
   - Если она поедет действительно туда куда скажет, то вы. А если же нет, предлагаю послать за ней отряд.
   Его величество на несколько мгновений задумался, а затем кивнул.
   - Хорошо. Мастерские работают, мастера научены, книгу вы получили, а остальное не важно.
   Делер только молча склонил голову.
   - Оставьте нас барон, кстати, за что я ругал тебя в этот раз?
   - Я нашил слишком много пуговиц на одежду Ваше королевское величество.
   - Да? И как ты вывернулся?
   - Они медные, мой король.
   - Ладно, ты свободен.
  
  

***

  
   Разговор с королем прошел странно, Лиле показалось, что он бы готов к нему заранее, причем не к разговору, а к тому что она попросит возможность уехать. Эдоард удивительно легко согласился и даже не спросил, зачем она собирается к мужу. Ему оставалось охранять границу около полугода и еще несколько месяцев ждать смены. Так что обоснование "Я соскучилась" удивительно легко сорвавшееся с языка, было принято без возражений.
   А через пару дней, в разгар сборов, после серьезного разговора с Мирандой, на тему: "Почему я не могу, поехать с тобой", в результате которого пришлось серьезно поругаться и потом помириться. Прибыл королевский гонец с подорожной. Согласно документу графине дозволялось следовать к границе королевства и по мере необходимости просить любой помощи у королевских чиновников или офицеров.
   Поскольку море для нее было закрыто, выбрали путь по земле. Сначала по Верту главной реке королевства на юг до места ее слияния с Долгой, оттуда по земле до предгорий, ну а там найти крепость Гарет и как-то объяснить мужу, по которому соскучилась, что лучше бы им пожить... раздельно.
   Карету решили не брать, вместо этого купили три фургона, отобрали людей, мэтр Кортье приволок небольшой трактат, судя по толщине, Лиля так и не поверила, что это всего лишь краткая версия договора о совместном проживании. Самым сложным было отобрать людей. И если Эрик остался в Лавери, согласно договору он охранял Дом Мариэль. То между Лейфом, Лейсом и Сареном произошло небольшое сражение, кто поедет, а кто останется. Хотели все, но Лиля, подумав, взяла только Сарена и Лонса, от Сальтера избавиться также не удалось. Из каждого отряда был взят только десяток лучших и вот приготовления закончились.
   Нашли и договорились с попутным кораблем, который шел до города Вадог стоящего на месте слияния Верта и Долгой. И тут появилась тяжелая артиллерия в лице вдовствующей графини Иртон.
   - Слышала вы отправляетесь к моему сыну? Похвальное желание, но ваше поведение, будет расценено обществом как неподобающее.
   - Если общество об этом узнает. - фыркнула Лиля.
   - Конечно узнает, дорогая моя, рано или поздно. - спокойно ответила Алисия.
   - Мнение светского общества меня мало волнует, Алисия, я еду к мужу, чтобы решить, как быть дальше.
   - Тебя чем-то не устраивает мой сын?
   - Скорее это я его чем-то не устраиваю, вот это я и хотела бы выяснить, перед тем как начать новое дело.
   - Ты его более чем устраиваешь, можешь мне поверить, он так не смотрел даже на свою первую жену, как смотрел на тебя, когда думал, что ты не видишь.
   - При нашем последнем разговоре мне так не показалось.
   - Даа? Так вот что между вами произошло? - Алисия коротко хмыкнула. - Думаю, чтобы ты не сделала, он тебя не отпустит, просто сам этого еще не понял.
   - Возможно, вы правы, но я не хочу.
   - Вот тут уже я не поверю, графиня, я присмотрю за Мирандой, а ты можешь спокойно отправляться. Только подумай девочка, ты жена будущего сподвижника короля. И твой муж тебя ценит, можешь мне поверить. Ценит гораздо больше, чем многие мужья своих жен. Ты готова стать игрушкой в чужих руках? Ведь если ты останешься одна за тобой начнется охота. Настоящая охота и искатели твоей руки могут не остановиться ни перед чем.
   Прощание было коротким, Лиля проехалась на Лидархе, до пристани и в последний раз приказав Лейсу следить за юной госпожой, взошла на борт коробля. Глядя на встающее солнце, она думала о том, что ее ждет. Тут за спиной раздался непонятный звук и ойканье. Сарен притащил за ухо какого-то мальчишку.
   - В фургоне прятался, госпожа. И снял с нарушителя шапку, из-под нее заструились темные волосы. - Девчо.., - застряло на губах.
   - Миранда Кэтрин Иртон, как это понимать? - Лиля не знала смеяться ей или плакать. Теперь она узнала одежду ту самую, что сшили Мири для занятий.
   - Мам, ты только не ругайся, я буду послушной, возьми меня с собой? Вы меня оставили с бабушкой, а сами все уехали.
   - А как же твои учителя, а юная виконтесса Иртон?
   - Ну, есть же ты и дядя Лонс и Сарен.
   - Я пожалуюсь твоему отцу, маленькая негодница.
   - Но с собой возьмешь? Мам, ну пожалуйста.
   - Хорошо и только потому, что останавливаться уже поздно, мы слишком далеко от берега.
   - Спасибо мам, я буду тебя слушаться во всем, во всем.
   - Идем уже постреленок.
   Так началось это путешествие, которое закончилось совсем не так, как думалось Лиле.
  

***

   Путешествовать по реке Лиле понравилось гораздо больше, чем по морю, ее почти не укачивало. На ночь их кораблик приставал к берегу или к острову на реке. Все это напоминало отпуск, только вот тревожная мысль грызла - как ее встретит муж. От этих мыслей хорошо отвлекала Миранда. В первый же день она облазила весь корабль и Лиле пришлось срочно составлять список занятий. А потом садиться писать письмо Алисии, которое удалось отправить на следующее утро с человеком Лейса.
   Кораблик под парусом медленно двигался все дальше на юг, а Лиля задалась вопросом, почему здесь так мало городов, а те что есть, несмотря на близость к реке не очень большие. Она на такие насмотрелась, скорее они напоминали заштатный райцентр из ее старого мира. Один кузнец, пара таверн, горшечник, шорник и сапожник, храм Альдоная. Грязные улочки, деревянная стена, вымощенная главная площадь с ратушей. Немного каменных домов, крепость или замок, реже монастырь и все.
   Небольшой крестьянский в основном рынок и громкий рев Сидри Медвежье Ухо при входе в город: "Графиня Иртон с дочерью!" сплелись причудливой мозаикой. Вытягивающиеся в подобие строевой стойки стража, приглашение отобедать от бургомистра, такое же приглашение от местного владетеля и только внушительная стража и громкий титул позволяли Лонсу вежливо отказываться.
   Почему не Лиле? Потому что женщина и ее голос могли и не услышать. В третьем подобном городе ей, наконец, надоело и выяснив у купца что следующий действительно крупный город будет через три дня, Лиля прекратила "осмотр достопримечательностей". Зачем было нужно это делать? Ну, вообще-то дочери графа не следует ходить в мальчишеской одежде на людях. Но в таких маленьких городках даже приличной по меркам Лили ткани не было. И потому они отправились вперед.
   Пока Мири изучала корабль и даже постояла у правила и на носу Лиля думала и вывела для себя две возможные причины, почему же города такие маленькие. Первая как не странно это отходы, их много, они копятся и их надо вывозить и утилизировать. А если нет представления о том что такое канализация, то много народу в одном месте не поселишь - загадят очень быстро.
   А вторая причина еда. Крестьяне производят продукты и везут их в город на продажу. Но на чем? На лошадке и на телеге, на таких много не увезешь. А во-вторых как увезти на дальние расстояния сырое мясо, молоко или фрукты? А яйца? Нет ни холодильников, ни машин, ни заготовительных контор или складов с овощебазами. Да в каждом городе есть запас продуктов, но его приходится регулярно обновлять.
   А ведь даже сахара они еще не открыли, да что там сахара - даже достаточного количества соли не имелось. Грустно, но тут появилась Миранда и отвлекла ее от мрачных мыслей.
   - Мам, а там рыбу ловят, а мне не дали попробовать. - заявила девчонка обиженно.
   - Почему?
   - Сказали я еще маленькая, удило не удержу.
   - Да, а сегодняшний урок уже закончился? - нехорошо улыбаясь, спросила Лиля.
   - Ой, дядька Сарен ругаться будет. Мам я побежала. - И чмокнув ее в щеку черный вихрь снова пропал.
   Дядька Сарен учил ее стрелять, но поскольку девочка никак не могла сосредоточиться, как он того требовал, Сарен начал играть с ней в бирюльки и тренировать руки.
   Хотя в первый раз на просьбу маленькой девочки благородного происхождения он не обратил внимания, посчитав ее блажью. Но блажь не прошла и Сарен пошел к госпоже, только после того, как он убедился, с немалым удивлением, что та не возражает и даже не прочь присоединиться, он стал их учить. Лиля пока стреляла не очень, а вот Миранда была слишком непоседлива и если первые несколько выстрелов у нее получались, то вот потом... В конце концов Сарен предложил бросить это дело, но встретил двойной категоричный отказ. И объявил, что в этом случае будет их учить стрелять из арбалета. Благо лучшие арбалеты делают как раз Вадоге.
   А ночью на них напали. Лиля проснулась от истошных воплей. В этот раз они пристали к берегу в небольшой бухточке уже привычно прогулявшись по берегу и поужинав, отправились спать. И теперь вот такое пробуждение. Лиля нащупала перевязь с ножами. Ножи ее учил кидать служивший в отцовском полку прапорщик со смешной фамилией Копыто. Прапорщик был круглолиц с румяными щеками и кабы не фамилия, носил бы кличку - Хомяк. За любовь к собирательству, но ножи умел кидать виртуозно, только вот приучить это тело к таким упражнениям оказалось сначала непросто.
   Наскоро заплетя косу и накинув плащ, Лиля приказала Миранде сидеть внутри, а сама отправилась на разведку. Но из надстройки, которая напоминала небольшую каморку выйти ей не дали. Снаружи у дверей стояли двое вирман со щитами и в кольчугах.
   - Не высовывайся, госпожа, тут к нам местные кильки сухопутные пожаловали, да на касатку нарвались.
   - Что происходит?
   - Грабят нас, госпожа, - хмыкнул второй вирманин.
   - Как это грабят? - опешила Лиля, - а вы?
   - А нам Ухо сказал тебя охранять.
   - Но почему тогда он так страшно орет? - Рев был действительно громкий истошные вопли и крики "Иртон!", он почти перекрыл и перемежался только вирманскими ругательствами.
   - ДА это страху на местных нагоняют, наши то все в курсе. Ухо еще умеет и пену пустить, тут уж все вообще разбегаться начинают. - В хищной ухмылке блеснули зубы, поймав отблеск лунного света.
   - Так что ты посиди, госпожа, внутри, сейчас ребята закончат и разберемся, кто, что и зачем. - пробасил второй охранник.
   Как выяснилось из последовавшего утром рассказа, банду заметил Ухо еще с вечера, так что всех предупредили, госпожу решили не волновать и приготовились ждать. Спали вполглаза в броне и с оружием под рукой. Сарен поставил чучело вместо дозорного. Прошла почти вся ночь и перед рассветом, когда все почти уверились, что нападения не будет, "дозорный" упал. Нападающие тихо подобрались к кораблю и проникли на борт. Вот только вместо не проснувшихся купцов на местных любителей легкой наживы напали истошно орущие вооруженные мужики. Со страшным вирманином во главе.
   Разбойники начали разбегаться почти сразу и то, что с ними возились так долго объяснялось тем, что Сарен решил их поймать. Отряд надо было сбить, а хорошая схватка с таким противником - только на пользу. Потому охрана, оставив десяток на корабле, отправилась ловить разбегающихся разбойников. Потерь и ранений он не боялся оружие у нападающих было так себе, а жалеть врагов никто не собирался.
   Лиля хотела повозмущаться самоуправством своей охраны, но глянув на Миранду, прыснула сама. Вид у дочки был очень недовольный, мало того что все приключения случились без нее и даже ничего увидеть не пришлось, так и Ухо больше рычать не хотел и даже не признавался как получил такое прозвище.
   На вопрос "Что делать с пленными?" Лиля, сдерживая ехидство приказала отдать их Сальтеру. Он ведь королевский представитель, вот пусть и разбирается. Выяснив, что даже ран деморализованные разбойники нанести никому не смогли, Лиля успокоилась и отправилась читать нотацию недовольной Миранде, век бы этого не делать. Так сразу дом напоминает и маму, не думала она, что придется вспоминать ее поучения так быстро.
   Через десять дней они достигли Вадога и застряли. Нет, в нем нашлась и приличная ткань и даже драгоценности купили у соплеменников Хельке. Пошили приличные платья для Миранды, три дорожных и выходное. Лиля побывала на обеде у бургомистра. Получила приглашение на бал в ее честь от королевского наместника. Прогулялась по улицам, посмотрела на древние храмы, на старую крепость, поднялась на городскую стену, чтобы увидеть далеко вдали синеющие горы. Обошла с Мирандой торговые ряды. Вот только это ни на шаг не приблизило ее к цели. Отряд был без лошадей, а приличных коней в городе сейчас не было. Потому все ее люди искали способ их достать. Но получалось, что самое лучшее это подождать десятинку и на большой ярмарке обзавестись четвероногим транспортом. Поэтому Лиля кляла про себя неожиданную задержку, одновременно думая, может это и хорошо? Возможно, пока она ждет, придумает, что сказать мужу при встрече?
  

***

  
   На ярмарку отправились все вместе. Можно было бы только кого-то из старших с Лонсом, но ярмарка бывает только несколько раз в год, а поучаствовать и развлечься хотели все. Устроили ее естественно за городом, на общем поле поставили ряды и палатки, вкопали ворота, разметили загоны для живности и начали.
   Вообще Лиля не знала чего ожидать от этого мира, еще, когда попала сюда. Ведь на школьных уроках рассказывали про страшную средневековую рыцарскую конницу на огромных конях, которая сметала все на своем пути. А здесь ее почти не было, а на осторожный вопрос Сальтер только посмеялся.
   - Госпожа, такие кони про которых ты говоришь хороши только для таранного удара, да для турнира. Но последний турнир был лет 100 тому, а потом Его величество его запретили, на нем Его королевское высочество, брат короля погиб.
   - А в армии, вам такие кони не нужны?
   - А зачем, госпожа? Его кормить надо хорошо, это дорого, ухаживать, передвигается он не очень быстро, а мы кавалерия. Нам конь нужен быстрый и выносливый. Конечно удар такой конницы не один строй не держал, но для того тоже свои хитрости есть. - Сарен улыбнулся в усы. - Да их еще больше для турниров выводили. Так что такие великаны нам теперь не нужны. Хотя когда я мальчишкой в полк пришел были еще такие.
   На ярмарке они слегка потерялись и заблудились. Для Миранды накупили сладостей, поглазели на акробатов и артистов, послушали менестрелей, посмотрели на ханган торгующих тканями, пряностями и драгоценными камнями. Большинство правда было полудрагоценными. Естественно слегка повздорили и вирмане немного подрались. Правда увидев вместо конунга пришельцев, недовольную путешествующую графиню с охраной, старшина караульных быстро успокоился и приняв денежку и заверение о том, что буянов непременно накажут, вопрос разрешил быстро.
   К этому времени люди Сарена уже осмотрели всех лошадей, отобрали нужных и договорились о цене. Так что графиня по присутствовала чувствуя себя особо и не нужной. Сарен проверил лошадей, торговцев оказалось целых три, они наперебой отвешивали Лиле цветастые комплименты, Лонс отсчитал деньги, договорились что лошадей пригонят сразу на постоялый двор, потом Сарен вызвался проводить их с Мирандой домой, а остальные отправились закупать разные необходимы е в дороге мелочи и промочить горло. Перед уходом Сарен продемонстрировал им кулак, стараясь чтобы Лиля не заметила, намекая на расправу если что.
   Выехали уже следующим утром, и тут Лилю ждало новое открытие.
   За пару дней они проехали несколько деревень и везде было одно и тоже.
   Она считала, что бедность только в Иртоне, там начиналась нищета, а вот тут была бедность. И опять ей не давал покоя вопрос - почему?
   Из задумчивости ее вывел подъехавший Сальтер, королевский представитель внимательно наблюдал за ней всю дорогу, как будто ждал подвоха. К концу пути по реке даже начал нервничать. А сейчас был спокоен и доволен жизнью.
   - О чем задумались госпожа графиня? - вежливо поинтересовался лейр.
   - Почему крестьяне живут так... - она поняла что не может правильно сформулировать, ведь собственно кроме деревень Иртона, других она и не видела.
   - Как, ваше сиятельство?
   - Здесь же богатая земля, почему они не хотят разрабатывать больше? - смогла все-таки найти, нейтральные как ей казалось слова Лиля.
   - А зачем им это? - улыбнулся Сальтер.
   - Но они же бедны. - Лиля ничего не понимала.
   - А если распашут больше земли станут, по-вашему богаче? - Сальтер откровенно улыбался.
   - Ну, да. - ответила ничего не понимающая Лиля.
   - А вот и нет. Хотите, конечно, знать почему?
   Лиля просто кивнула.
   - Вся эта земля кому-то принадлежит: королю, баронам, монастырям, городам. Ничейной почти нет. И это вы со своих крестьян подати брали работой и сами же им помогали и платили. А обычный землевладелец хочет получить только деньги. Крестьянин платит подати хозяину земли, церкви и королю. Распахивает и обрабатывает он только столько земли, чтобы покрыть нужды своей семьи. Если возьмется обрабатывать больше, нужно будет платить еще и за это.
   - А как на это смотрит Его величество?
   - А вы как думаете? - тяжело вздохнул Сальтер, - в чем-то ему это выгодно потому, что местные крестьяне занимаются промыслами, чтобы получить деньги. Растят виноград и фрукты, столярничают и гончарничают, разводят овец и прядут. Но распахать землю просто так как ваших не заставить.
   - А если будет голод, или неурожай? - Лиля не желала сдаваться.
   - Тогда землевладелец поможет, король весьма придирчив в таких случаях, а высказанное им неудовольствие, может и не страшно по форме, но довольно чувствительно по содержанию. - хмыкнул Сальтер.
   - Но ведь это неправильно. - фыркнула Лиля.
   - А как правильно, ваше сиятельство? Может вы знаете способ, как успокоить всех и крестьян, и короля, и землевладельцев? Мы пока не нашли. Простое снижение налогов не поможет. А просто так переселить людей мы не можем. На этом разговор закончился.
   Так они и ехали. По долинам и холмам, вдоль речек, мимо неказистых деревенек и постоялых дворов. Три фургона, три десятка всадников охраны, Лиля с дочкой и три служанки. По настоянию Сарена купили лошадей на всех, а также пять заводных, "на всякий случай". Он сдержал слово и подарил Миранде и Лиле небольшие арбалеты, купленные в Вадоге неизвестно когда.
   По дороге начал их учить ими пользоваться. Стреляли в основном на привалах, по словам Сарена хоть арбалет и был маленьким и похожим на детскую игрушку, при удачном выстреле, остановить им можно любого. А взводить и заряжать его оказалось неожиданно легко из-за хитрого механизма.
   Так и продолжался их путь, останавливались в основном на свежем воздухе, поскольку постоялых дворов было не так и много. Продукты покупали в деревнях, Мири баловалась и училась, Сальтер чего-то ждал, охрана несла службу, Лиля смотрела на бедные в ее представлении деревеньки, которые они проезжали и думала что скажет мужу.
   Репетировала слова, пробовала их записывать, вела длинные разговоры с самой собой. Целых три дня, а потом решила - хватит! И начала просто наслаждаться поездкой. За все то время что она находилась в этом мире, от нее впервые никто ничего не требовал, не докладывал, не особо интересовался ее мнением. Госпожа хочет поехать к мужу? Хорошо. Хочет поучаствовать в сборах? Отлично. А больше ничего не нужно, госпожа, не волнуйся мы все знаем. Оставьте это нам.
   И вот уже предгорья, разъезд солдат с незнакомым значком, приветствия, удивленные взгляды и до крепости рукой подать. Что скажет муж, она скоро узнает.

***

  
   Его сиятельство граф Иртон мог ждать кого угодно: королевского гонца с приказом, пойманных патрулем работорговцев или контрабандистов, вернувшихся разведчиков, офицера из ближайшего города или владения с просьбой о помощи в поимке разбойников. Увиденные им во внешнем дворе крепости собственные значки, по-военному отдавший честь Сарен и коротко кивнувший Сальтер были мягко говоря большой неожиданностью. А радостный крик: "ПАПА!". Вообще поставил в тупик.
   Когда охрана расступилась, и он увидел, что они прикрывали его дочку и... жену, Джес на время опешил. Скорее можно было ждать объявления войны. Но подбежавшая Миранда увела мысли в сторону.
   - Пап, я так рада, что мама взяла меня с собой, только ты ее не ругай, она не хотела, я сама сбежала и спряталась в фургоне. А когда меня нашли, попросила маму обратно не отправлять. Ты не сердишься?
   Во время всей этой тирады Джес пытался сохранить суровое выражение лица.
   - Вообще-то очень сержусь маленькая леди, вас ведь не брали в это путешествие, оно наверняка было опасным и ты могла пострадать.
   - С нами были дядька Серен и лейр Сальтер и Сидри Медвежье Ухо, на нас даже разбойники нападали, но у них такое оружие было, что вся рыба перетонула бы со смеху.
   Выражение лица Джеса изменилось мгновенно от расслабленности не осталось и следа, намечавшаяся улыбка померкла, а глаза построжели:
   - Сарен! - голос был тихий, но в нем отчетливо звучало недовольство.
   - Ой, пап, не ругайся. Их Сидри раньше заметил и они их всех... Дальше должно было последовать сочное слово, не вполне понятное, но такое правильное. Вот только глядя на папу, говорить его как-то расхотелось. Уж больно лицо поменялось.
   - Вот что моя юная леди, барон Брелен с удовольствием покажет тебе крепость. Хорошо, барон? А мы пока побеседуем с твоей мамой. Сарен, потом доложишь. - Джес повернулся чтобы уйти, но вспомнив, приказал стоящему рядом солдату, с удивлением, как и все местные разглядывающие необычный отряд:
   - Найди, лейтенанта Ростко и передай ему мою просьбу, устроить этих людей.
   - Есть, господин полковник, - вытянулся тот.
   Барон, тем временем отвесив галантный поклон, протянул руку:
   - Не будет ли любезна прекрасная леди сопровождать меня на прогулке?
   Миранда ответила, таким же поклоном и с опаской поинтересовалась:
   - А с папой все хорошо?
   - Теперь да. Вы же приехали. - улыбнулся тот.
   - Ну, тогда я буду рада, сопровождать вас барон и вы мне все-все тут покажете?
   - С удовольствием. Позвольте вашу руку, моя леди?
  
  

***

  
   На людях Джес ограничился безличным:
   - Здравствуйте, ваше сиятельство.
   Получив в ответ аналогичное:
   - Здравствуйте, ваше сиятельство.
   После чего протянул жене руку и повел ее в свои "покои". Хотя надо сказать, что покоями они были только по названию. Небольшая комнатка со столом и отгороженный закуток с кроватью. И такие условия были еще очень хорошими. Ведь если вспомнить приходилось и в поле стоять, месить грязь и мокнуть под дождем.
   Поэтому аккуратно закрыв за собой дверь, и предложив даме сесть, граф холодно поинтересовался:
   - С какой целью вы привезли с собой мою дочь, графиня?
   - Я не собиралась ее привозить, просто, когда ее нашли на корабле, мы были уже довольно далеко от Лавери. Да сначала я хотела ее отправить к Алисии, но если она сбежала один раз, могла сбежать и во второй. Я решила, что взять ее с собой будет безопаснее.
   - Безопаснее? А нападение разбойников?
   - Разбойники до нас даже не добрались, охрана отбила нападение, а Миранду никто не пускал смотреть. Чем она была очень обижена, хотя за время пути и подцепила пару соленых словечек. За что мне еще предстоит получить выговор от Алисии. Ей я сообщила об обстоятельствах побега и местонахождении внучки. - Лиля также старалась быть холодно вежливой.
   - Вы понимаете, что подвергали девочку опасности? Ну ладно себя вам не жаль, но ребенок-то тут причем?
   - Думайте, если бы ей удалось сбежать, то она подверглась бы меньшей опасности одна в дороге? - фыркнула Лиля.
   - Вы действовали безрассудно, и вообще, зачем вы отправились через всю страну? У вас не хватило терпения дождаться меня в Лавери? Или вы так хотите смерти? - Джес всеми силами старался сдерживаться, пока что.
   - Да что мне угрожало? - непонимающе уставилась на него Лиля.
   - Мало ли кто и что могло угрожать вам в дороге? - взвился Джес.
   - Но вы же отправили дочку ко мне через полстраны. - парировала она в ответ.
   - У меня не было другого выбора, а у вас он все-таки был. Ладно, оставим это, зачем вы приехали, графиня? - Титул Джес произнес ехидно-насмешливо.
   - Я хотела бы развестись, но понимаю, что для вас сейчас это неприемлемо, да и прямо скажем невозможно. Потому я предлагаю заключить договор о раздельном проживании. Ведь, по сути, за все время нашего брака так оно и было. - Отчеканила Лиля на одном дыхании.
   - Вот значит как, вы обо всем подумали, да моя дорогая? - Лиля ждала от Джеса вспышки гнева, или крика, но он был просто холоден и цедил слова.
   - Не думаю, что ваше отношение ко мне сильно изменилось с вашей последней встречи. И вы дружны с Его высочеством когда... - она замолчала.
   - Вы, заботитесь обо мне значит, так моя дорогая супруга? - Джес усмехнулся, - Это не может не радовать. И что же вы готовы предложить взамен?
   - Я буду выполнять все светские обязанности положенные графине Иртон. - ровным голосом ответила Лиля. - После развода выплачу вам половину заработанных мною денег и никогда более вас не побеспокою. А вы сможете выбрать себе жену по своему вкусу.
   - А что мне мешает устроить вам несчастный случай и получить себе все деньги?
   - Я оставила письмо отцу, с подробными объяснениями, куда и зачем еду, думаю что если со мной что-то случится, он будет очень недоволен. И потом большинство браков в высшем свете, как мне известно чисто формальны. Так что не думаю, что мое предложение чем-то вас оскорбит.
   Джес долго мрачно смотрел на... все-таки, наверное, жену и молчал, а она старалась держать паузу и даже в этом тяжелом молчании не было ничего похожего на нее прежнюю.
   - То есть после нанесенного мною вам оскорбления вы согласны даже на это? Ведь будем честными, я вас оскорбил, был, ну скажем немного не в себе. И даже не ответил ни на одно ваше письмо. А вы приехали ко мне сами и теперь вежливо просите развод, но при этом согласны подождать. Рискуете жизнью, ведь ваши люди давали клятву служить мне. Вирман мы просто перебьем, про них никто и не спросит. И теперь пытаетесь меня купить. Я правильно все излагаю? А если я скажем, соглашусь и потребую чего-то взамен. - Джес смотрел насмешливо.
   - Чего именно, вы хотите? - Лиля замерла, ожидая ответа.
   - Ну, я мог бы потребовать от вас наследника. - Джес ухмыльнулся и прошел к столу, налил себе вина в кубок и немного отпил.
   - Вы не посмеете. - Хотелось заорать, но Лиля решила потянуть время, чтобы понять чего он добивается.
   - Да? - протянул Джес, - а как же клятвы, мы ведь муж и жена перед Пресветлым Альдонаем и людьми, так что я в общем не требую, ничего невозможного. - И мгновенно сменив тон: - Кто сидел на свадебном пиру слева от вас?
   - Проверяете, все еще не верите? - усмехнулась Лиля, - ваша матушка.
   - А справа от меня?
   - Мой отец.
   - А между нами сидел Его величество? - утверждающе сказал Джес.
   - Между нами никто не сидел, Его величество присутствовал в храме, затем проехал в ваш дом и поздравил нас. Подарил драгоценности мне и коня вам, детскую колыбель и отбыл.
   - Какого цвета на мне был...
   - Ярко-бордовый дублет с вышивкой золотом, помню жемчужных пуговиц было много, больше не вспомню ничего, волновалась очень. - ответила Лиля не давая ему закончить.
   - Мальдоная, - Джес сверкнул глазами, - вы хорошо подготовились.
   - Все еще не верите, что я ваша жена? - разозлилась Лиля.
   - Что вы хотите получить? Свободу от меня, а зачем она вам?
   - А вам есть дело до того, что я хочу? - фыркнула Лиля.
   - Пока вы моя жена и под моей защитой, мне есть до этого дело.
   - Но вы же не верите что я ваша жена, вы обвиняли меня Альдонай свидетель, что я совсем не она, а теперь заявляете совершенно обратное, как мне прикажете это понимать? - насмешливо спросила Лиля.
   - Знаете, графиня, когда два года назад я уезжал с посольством, то вы можете не верить, но я достаточно знал свою жену, - Джес снова отпил вина и задумался, - Вы не она. Не перебивайте, дослушайте. Она могла потерять память, ребенка, измениться. Но перестать устраивать истерики прислуге? Моя жена меня побаивалась, она постоянно молилась, вышивала или ела. А вы? - Джес посмотрел на Лилю поверх кубка, - вы меня совершенно не боитесь даже сейчас, вы злитесь, думайте, как отсюда сбежать, но бояться это не про вас.
   - Позвольте...
   - Дослушайте, хорошо? Так вот, за все время, что я знаю свою... новую супругу, вы дорогая моя, заработали кучу денег, моя жена не задумывалась ни о чем таком. Вы прекрасно ездите верхом, не знал что моя жена умеет это, она вообще не любила лошадей, в отличии от вас. Вы молитесь только тогда когда нужно и все. - Джес горько усмехнулся. - Ну то что вы не любите вышивать и не узнали собственную вышивку упоминать надо? А ведь только за нитки для вас я отдал несколько сотен корон. Да вы изучили медицину допустим у хангана, но это он ходит за вами хвостом. Вы совершенно по-другому относитесь к людям, а люди вас уважают. Причем они сами готовы идти за вами. Не по обязанности или за деньги.
   Джес остановился и посмотрел на... жену внимательно. Это была она и не она, и почему-то вспомнились ее мягкие губы, ее поцелуи. То легкие и неуверенные, то обещающие и страстные, а то голодные и какие-то обреченные. Он представил, как сейчас встанет, поднимет ее со стула и начнет целовать, пропади все пропадом, как же он по ней... соскучился? Мальдоная побери все эти сложности, почему ему так не везет? Усилием воли, прогнав неуместные мысли, он прислушался к ее гневному ответу, подумав, что раньше, его жена целоваться вообще не умела. А он ей про это не сказал.
   - ... я графиня Иртон и если вы думаете, что...
   - А я и сам это признаю, вот только вы совсем не та графиня Иртон, что я оставил уезжая. Вы совершенно другая и надо сказать, такая жена мне нравится гораздо больше. Джес поставил бокал на стол. Подошел к ней и приподнял лицо за подбородок.
   - Ваши глаза, сверкают злостью на бесчестного меня, который желает потребовать от своей жены наследника. - Джес осторожно погладил ее щеку. - И вы по-прежнему меня совершенно не боитесь. - Он шагнул назад. - Можете не злиться и не строить планов жестокой мести. Но повторю, вы совсем не та графиня Иртон, что я оставил. И вы изменились настолько сильно, что меня это ставит в тупик.
   - Наследника от меня вы все равно не получите, - зло выдохнула Лиля.
   - Надеетесь на травы? - усмехнулся муж.
   - Я достаточно искусна в лекарском деле, чтобы сделать так что даже если действие трав закончится у нас с вами не было детей. - бросила Лиля.
   Джес приподнял бровь.
   - Вот как? И вам хватит выдержки моя дорогая?
   - А вам хватит наглости поставить мне такое условие? - прошипели ему в ответ.
   - Ну а что тут такого? Браки в семьях дворян заключаются для продолжения рода. А вы собираетесь оставить меня без наследника, я правильно понимаю? - ухмыльнулся Джес.
   Лиля раздраженно фыркнула, - Вы наглец, ваше сиятельство.
   - А вы моя жена и так и не ответили на вопрос, что вы собираетесь делать после того как предположим покинете меня.
   - Какая вам разница?
   - На моей памяти вы будете первой разведенной дамой лет за пятьдесят. Думаете что вас просто так оставят в покое?
   - Почему нет? - удивилась Лиля.
   - Моя дорогая из какого медвежьего угла вы вылезли? Разведенная женщина, это даже и не женщина, по мнению света, она скорее смешной, потешный зверек. Хотите играть такую роль?
   - Я хочу от вас не зависеть! Думаете, женщины недостаточно умны? - фыркнула Лиля.
   - Знаете никогда об этом не задумывался, меня учили защищать женщин, говорили что это долг каждого настоящего дворянина. И тут появляетесь вы и предлагаете мне деньги за развод и свободу, и даже собираетесь оставить меня без наследника. Совершенно как мне кажется не представляя что вас ждет в результате.
   - Я не соглашусь жить с вами после предъявленных мне обвинений, которые вообще не имеют под собой никаких оснований. - Лиля пыталась сдержаться.
   - Еще бы с этим согласились, моя дорогая жена. Но у меня было время подумать, целый год, чтобы подумать, это так много и так мало. Я перебрал все возможные варианты и все равно не сошлось. Вы не моя жена, но вполне успешно играли ее роль в свете. Если я теперь буду доказывать что вы это не вы, меня поднимут на смех. Убить вас слишком просто и не принесет мне ответов. И вот я размышляю, что же мне делать с женой и тут появляетесь вы и предлагаете раздельное проживание, а затем развод.
   Джес на некоторое время умолк наблюдая за ней. Не дождавшись возражений продолжил:
   - И что я должен подумать? Что у вас есть для этого причина. Которая мне не понятна, а вы, будучи весьма загадочной дамой и вовсе непостижимы. Я не буду требовать от вас наследника, не буду требовать ничего кроме соблюдения приличий. Но прежде чем я соглашусь на ваше предложение, я хочу знать кто вы такая на самом деле. Как только вы мне расскажите, у вас будет выбор уйти или остаться. Договорились? - и Джес выжидательно посмотрел на пораженную таким оборотом дела жену.
   - Я графиня Лилиан, - начала она.
   - И да и нет, дорогая моя супруга, повторюсь у меня было достаточно времени все обдумать. Вы моя личная загадка и я вас так просто не отпущу, потому что не понимаю, чего от вас ждать. И пока вы мне не ответите, будете моей женой, графиня.
   - А если я предложу вам не деньги, если я предложу вам нечто другое? Новые способы обработки кожи, или получения бисера и цветного стекла?
   Джес хмыкнул.
   - Мне не нужны ваши деньги, мне достаточно своих, я не раз это говорил, вот только вы так и не поняли.
   - Вы невыносимы, граф. - фыркнула Лиля.
   - Я? - Обаятельно улыбнулся Джес. - Я...
   Раздался громкий стук в дверь.
   - Господин полковник, там разведчики вернулись, требуют вас, срочно.
   Джес раздраженно фыркнул, ответил.
   - Сейчас, - и повернулся к жене, - Я попрошу вас, графиня, пока остаться здесь, не собираюсь вас изолировать, просто надо подыскать подходящую комнату.
   После того как Джес вышел, Лиле хотелось зарычать. Этот муж... мало того что выставил ее дурой, играл с ней как кошка с мышью, так и почти прямым текстом сказал, что не хочет ее отпускать. Почему? Теперь ей надо либо сдаться, либо придумать, что и как сказать. Нужно выбрать что-то такое, чтобы заинтересовать мужа достаточно сильно, но при том, чтобы он ее отпустил, после получения этого секрета. И как теперь быть? Она походила из угла в угол, открыла окно, посмотрела на суету в крепостном дворе, выпила вина. Умных мыслей не появилось, потом пришла усталость, Лиля с сомнением посмотрела на кровать, походила еще, никто не появился. Она решила прилечь и незаметно для себя уснула.
   Джес вернулся уже в темноте, зажег свечу, посмотрел на мирно спящую жену, хмыкнул и вышел, вернулся вскоре неся на руках дочку осторожно устроил ее на кровати и накрыл обоих меховым одеялом. Постоял и тихонько вышел, прикрыв дверь.
  
  

ГОД НАЗАД

ФАЛЬДЕРО

столица королевства Ивернея

   Пресветлый альдон Герн умирал, от тяжести прожитых лет, от усталости принесенной тяжелой ношей. Все-таки быть альдоном, это не мед. Говорят что вся жизнь должна промелькнуть в последние минуты, но он сын провинциального барона думал не о прошедшем, что толку ворошить прошлое? Он думал о будущем. Ведь им с Ригертом почти удалось невозможное, начать строительство царства Альдоная на земле. Думал ли молодой монах, пять десятков лет назад, что получится так?
   Бернард этот напыщенный дурак и скряга пытается выплатить старые долги, но не придумал ничего лучше, чем вводить и собирать новые налоги. Народ жаловался на жизнь, а что могли сказать пасторы: "Терпите и за терпение лучшая жизнь будет вам, в посмертии в свете Альдоная?" Как же легко оказалось ими управлять. Старик слабо усмехнулся.
   Это он понял еще в молодости, направив разгоряченную его проповедью толпу к дому ведьмы-травницы. Почему он так поступил? Герн не сомневался: он прекрасно все понимал. Ведьма - зло прислужница Тьмы и Мальдонаи, а он служитель Света. Эта дрянь имела наглость косо на него посмотреть, а потом извинилась и попросила благословения. А должна была уступить дорогу монаху, и не смотреть, а кланяться и уж тем более не просить благословения Света.
   Толпа не только снесла все препятствия, но и закидала ведьму камнями. А потом он объявил что каждый может взять что пожелает за участие в деле Светоносного, ну а дальше дом быстро сожгли. Переживал ли он о том, что та женщина была беременна? Никогда, Пресветлый в милости своей не оставит безгрешное дитя. Осознав открывающиеся возможности Герн продолжил служить Свету. Ревностная молитва и пост, прилежание на службах, дар красноречия и его по милости Альдоная заметил старый альдон. Выборы после его смерти он выиграл без особого напряжения, достойных соперников в Ивернее у него не имелось, а монастыри поддержали бы любого, кто продолжил бы вкладывание денег в их угодья и промыслы. Не особенно вмешиваясь во внутренние дела управления. Герн обещал и сдержал слово.
   Деньги Бернарда текли рекой, народ беднел, купцы роптали, дворяне ворчали, довольны были только монастыри и народу дали врага. Это оказалось так просто и ярость обозленных, распаленных проповедями людей обрушилась на ведьм. А что? Они творят свои черные дела? Творят. Мальдонае служат? Служат. Кто сказал нет? А ты часом не приспешник ли ее? В общем ведьмы в Ивернее закончились меньше чем за год, вместе с приспешниками.
   Это неожиданно вызвало большие проблемы, из-за отсутствия ведьм по стране прошла волна черной лихорадки, а остановить ее доктурусы толком и не смогли. Альдон велел учить монахов и патеров основам лекарской науки и рассылать их по приходам. А самому пришлось крепко задуматься. Но ему помог сам Пресветлый послав молодого монаха Ригерта.
   Мальчишка, как и он мечтал о царстве Альдоная на земле и радостно примкнул к уничтожению ведьм. Лихорадку же посчитал наказанием за то что не смогли переловить всех, ведь некоторым травницам удалось сбежать. Герт с трудом убедил его что пока просто рано. И они начали кропотливую совместную работу. Она дала плоды. Теперь лечили только служители Альдоная. Только освященными Светом способами. Теперь альдоны входили в королевский совет с правом голоса, а не правом присутствия. Ригерт стал вторым альдоном Ивернеи и об оппозиции можно было забыть. Палата чистоты вполне успешно ловила всех несогласных.
   Приличные взятки и высокие должности, привлекли часть аристократии, церковью был составлен список запрещенных книг и начали поиск и уничтожение всех запрещенных знаний. Уже почти было готово послание проклинающее безбожных эввиров. С ними тянули так долго, чтобы не дать им сбежать и спрятать деньги. Герн с Ригердом учли опыт прошлого. Но тут сам Альдонай послал им помощь. Истерзанная налогами страна, готовая вспыхнуть от неосторожно брошенной искры получила удар.
   Северный сосед Ативерна, не только выбрала из двух невест другую, она перестала закупать соль в Ульстере как раньше. А это очень чувствительно ударило по торговле и по налогам и по доходам. Ативернские купцы начали в основной своей массе торговать предметами роскоши, а их корабли в сопровождении (невиданное дело) вирманских драккаров, спокойно шли мимо ивернейских берегов прямо в Ханганат. Даже извечное бельмо в глазу - вольный город Монкар был недоволен.
   И вот когда все готово - все недовольны, готово уже выступление, и осталось только чуть-чуть и светлое воинство пойдет по земле... он умирает. Альдонай посылает ему последнее испытание, а весь груз падет на Ригерда. Как же не вовремя, Пресветлый, как же он справится один, мне ведь не хватило совсем немного.
   Эти невеселые размышления были прерваны появлением высокого черноволосого мужчины лет сорока. Он широко шагая прошел от дверей прямо к кровати альдона, знаком отправил вон служку читавшего молитвенное правило и только когда за ним закрылась дверь опустился на колени, не побоявшись испачкать свою богатую зеленую сутану и поцеловав руку лежащего на кровати старика произнес:
   - Здравствуй, брат.
   - Да пребудет с тобой милость Пресветлого, брат мой.
   - Ты поправишься, учитель? - спросил вошедший.
   - Теперь уже нет, тебе придется завершить наш план без меня, ученик. - слабо улыбнулся старик. - Я буду благословлять тебя находясь рядом с престолом Его и наше дело выиграет.
   - Но без тебя, без твоего труда...
   - Ты справишься, ты спасешь заблудшие души даже если они в гордыне своей не захотят. Я желал бы увидеть это, но Пресветлый призывает меня к себе.
   - Я нашел способ спустить лавину, учитель. - подрагивающим голосом ответил Ригерт.
   - Но мы же с тобой обсуждали, сначала эввиры, потом иностранцы, а затем...
   - Все будет, так как ты задумал Пресветлый, но у меня есть маленькое дополнение, - и довольный церковник наклонившись к уху старика что-то жарко ему зашептал.
   Когда он закончил, его собеседник надолго задумался, а затем выдал:
   - Это перст Альдоная, не упусти его, ученик. Давай помолимся Пресветлому.
   Спустя три дня Пресветлый альдон Ивернеи, ушел к Альдонаю, горько сожалея о том, что он не увидит, как на земле будет построено царство Его и тихо радуясь, что благодаря его трудам это произойдет уже совсем скоро.
  

ПОЛГОДА СПУСТЯ

ФАЛЬДЕРО Кафедральный собор

   По давней традиции храмы Альдоная в Ивернее не украшались золотом или драгоценными камнями, только каменной резьбой или витражами в память тех святых под чьим покровительством находилась церковь. Альдоны не строили роскошных дворцов, только небольшие палаты при главном соборе. Вот канцелярию потом пришлось строить отдельно.
   Ригерт устал, но был спокоен, хотя споры были долгими, но он отстоял свою точку зрения и теперь он верховный альдон Ивернеи фактически единственный альдон. Герн мог бы быть доволен. В этот раз собрание Альдонов прошло очень насыщенно. Хотя из Ативерны приехали только два альдона вместо трех. Роман тяжело заболел и прислал письмо с извинениями. Ригерт сначала предложил утвердить пост Верховного альдона в каждом королевстве. И только когда это решение прошло, то почтив память своего собрата, альдонам зачитали послание Герна. Герн призвал собравшихся больше вмешиваться в действия королей. Ведь теперь в каждой стране будет свой верховный по закону равный королю в церковных делах. А что является делом церкви решает? Правильно сам альдон. Потом был избран новый альдон взамен Герна, бывший до того помощником Ригерта и представители высокого собрания засобирались домой.
   Вот только у Ригерта на этот счет были другие планы. Он предложил перед отъездом избрать верховных альдонов каждого королевства. И это тоже удалось, хотя и пришлось поработать, убеждая, уговаривая, льстя и даже, вот безбожники давая взятки. Но у него получилось и теперь он держал в руках первый кирпичик нового правильного мира. Послание Совета альдонов.
  
   "Мужа высокого и благородного, Эдоарда, славного короля Антиверны, Ригерт, Верховный альдон Ивернеи, призывает чтить Альдоная и страшиться Мельдонаи. И передает послание Собрания Верховных Альдонов всех стран, Светом его озаренных:
   "Мы все с подлинно отеческой любовью желаем, чтобы ты, не замедлив в своем спасении, заслужил присоединиться к сотовариществу избранных и воспринял благодать истинного обращения и общения, во что верят, чего придерживаются и что хранят Альдоны на земле твоей, во всем отстраняясь от заблуждений книжников, наставления которых уводят с дороги света и пролагают путь к Мельдонае.
   Вот почему мы по совету наших братьев Верховных альдонов Уэльстерских и Авестерских, сочли нужным назначить к тебе досточтимого брата нашего Фициуса, альдона Эльванского, дабы провел он расследование сугубое о расцветших в королевстве твоем так называемых Новых Знаниях с тем чтобы тебе в королевстве твоем не померк бы Истинный Свет Альдоная, дабы ты и народ твой удостоились укрепиться умом и верою.
   Далее и кроме того, поскольку после Альдоная блюсти всеобщую справедливость обязаны мы, то в отношении тех противоречий, тяжб и спорных дел, которые, у тебя имеются с паствой нашей и клиром, мы решили, явить величайшую справедливость и оказать защиту тебе и твоим родным и королевству от тех Новшеств, что будут признаны Пагубными, и Тьму Мальдонаи несущими.
   Итак, мы твою королевскую милость просим, призываем и настоятельно требуем, чтобы ты во имя Альдоная, а также во имя смиренных Верховных Альдонов Ивернейских, Уэльстерских и Авестерских, приняв радушно и встретив достойно Альдона Фициуса, разумно согласился бы с его указаниями и был бы для всех, Альдонаю верующих благочестивым и милосердным, благожелательным и благосклонным, и разрешил бы, чтобы Альдон Фициус, свободно проповедовал и расследовал Новые эти Знания на предмет пагубности их и выдал бы ему всех людей неверных, находящимся под твоей властью, кто разносит и преумножает сии Новые Знания на отеческие беседы.
   Мы же, обсудив с должным вниманием вместе с братьями нашими дела твои многократно возблагодарили всемогущего Альдоная, от коего проистекает всяческое благо, в чьей руке сердца королей, для коего без всякого затруднения исполняется желаемое, и смиренно молимся за то, чтобы милость Света озарила твои духовные очи лучами своего сияния и указала тебе путь истинной веры в отца нашего, чтобы ты с присущей королю рассудительностью разумно восстановил ту истинную веру в Пресветлого, которую твои предшественники приняли вместе со своим королевством, и придерживались коей до сего дня.
  
   Писано в граде Фальдеро
  
К сему руку приложили:
  
Верхолвный Альдон Уэльстера Беренгарий
   Верховный Альдон Антиверны Симплициус
   Верховный Альдон Ивернеи Ригерт.
   Верховный Альдон Авестера Колумбанус.
  
   Теперь осталось подождать ответа, вряд ли Его величество согласиться проводить расследование и плясать под дудку пришельца, но это то и нужно. Пока Пресветлый верховный альдон Ивернеи размышлял неслышно открылась дверь, и вошел молодой человек, в такой же сутане как у него.
   - Пресветлый...
   - Называй меня братом, Норумий. Ты теперь равен мне.
   - Как пожелает, брат мой. - склонил голову вошедший.
   - Чего ты хотел? - Поинтересовался Ригерт.
   - Клирики передают, что народ волнуется, вы приказали отложить эввирские погромы и обложить их новым налогом.
   - Народ, брат мой, надо наставлять и вести к Свету. А посему давай-ка вспомним былые времена, - усмехнулся альдон, - я диктую, ты пишешь.
   Результат этой диктовки получился следующий.

Поучение о женах Верховного Альдона Ивернеи Ригерта

   Альдонай Пресветлый создав всех людей, заповедал им жить по заповедям своим, и только соблюдая их поднимитесь вы к божественному Свету его. Но Мальдонаиным нарушением, чтобы сбить праведников с пути спасения, часть Тьмы вечной была сокрыта в душе женской, дыбы смущать верных детей Светоносного. Помня об этом, я дабы помочь пастве нашей и указать им путь спасения и присоединения к Свету Альдоная, даю следующее поучение.
   "Жена существо, при создании испорченное Мальдонаей. И часть темного Духа ее всегда содержится в создании этом. К выбору жены мужу дабы не погубить свою душу, нужно подходить тщательно, так как брак заключается церковью и разлучить вас может только смерть. Жену нельзя отдать обратно и даже деньги не помогут вам спастись.
   Жена - создание, требующее специальных условий для жизни. Если расходы на содержание жены превышает разумные пределы, а муж, ей в том попустительствует, то есть грех перед Пресветлым Альдонаем.
   Следует господину учить детей, а особенно жену и домочадцев, поскольку именно в женщинах заложено зерно Мальдонаи: не красть, не блудить, не лгать, не клеветать, не завидовать, не обижать, не наушничать, на чужое не посягать, не осуждать, не бражничать, не высмеивать, не помнить зла, ни на кого не гневаться, к старшим быть послушным и покорным, к средним -- дружелюбным, к младшим и убогим -- приветливым и милостивым. Всякое дело править без волокиты и особенно в оплате не обижать работника, всякую же обиду с благодарностью претерпеть ради Альдоная: и поношение, и укоризну. Если поделом поносят и укоряют -- соглашаться и новых безрассудств избегать, а в ответ не мстить.
   Кормить жену следует по мере возможности разнообразно, соблюдая заповеди Пресветлого на каждый день нам данные. Воспитание жены процесс долгий и трудный ибо глубоко в душе ея укоренилось семя Мальдонаи. И первое дело тут труд постоянный и ежедневный к благу Альдоная и семьи вашей.
   А посему каждая жена ни в коем случае и никогда, разве что занедужит или по просьбе мужа, без дела бы не сидела, так что и слугам, на нее глядя, повадно было трудиться. Муж ли придет, простая ли гостья - всегда 6 и сама за делом сидела: за то ей честь и слава, а мужу хвала. И никогда бы слуги не будили хозяйку, но сама хозяйка будила бы слуг и, спать ложась после всех трудов, всегда бы молилась Пресветлому, тому же уча и слуг.
   Поскольку разумом жена слабее мужчины, следует поучать ее, напоминайте, что платья и рубашки и платки на себе следует носить бережно каждый день, не испачкать, не измазать, не залить, на мокрое не сесть и не класть; все то, с себя снимая, складывать бережно и хранить это строго, и слуг учить тому же.
   Самому господину и госпоже, детям и слугам -- когда надлежит работать, делать это в одежде старой, а кончив работу, одеть повседневное; и сапоги тоже. А в праздники и в погоду хорошую да и на людях или если в церковь идти, и в гости, надеть одежду нарядную, с утра осторожно ходить, и от грязи, и от дождя, и от снега беречься, питьем не залить, едой и салом не пачкать, на кровь и на мокрое не сесть.
   Держать жену в теплом помещении постоянно не следует, от того у нее просыпаются мысли греховные, старайтесь держать жену в прохладе и позволяйте ей гулять. Но пить ей хмельного не позволять ни под каким видом. Ибо хмель пробуждает в ней тьму Мальдонаи.
   Посему у жены решительно никогда никоим образом хмельного питья бы не было: ни вина, ни пива, ни угощений. Питье находилось бы в погребе на леднике, а пила бы жена напитки строго бесхмельные -- и дома, и на людях. Если придут откуда женщины справиться о здоровье, им тоже хмельного питья не давать, да и свои бы женки и девки не пили допьяна и в людях и дома. Жене же тайком от мужа не есть и не пить, захоронков еды и питья втайне от мужа своего не держать; у подруг, у родни тайком от мужа своего питья и еды, поделок и подарков никаких не просить и самой не давать, и ничего чужого у себя не держать без ведома мужа; во всем советоваться только с мужем ибо женщина от природы глупее мужчины.
   Да всякий бы день у мужа жена спрашивала да советовалась обо всем хозяйстве, припоминая, что нужно. А в гости ходить и к себе приглашать и пересылаться только с кем разрешит муж. А коли гости зайдут, или сама где будет, сесть за столом - лучшее платье одеть, да всегда беречься жене хмельного: пьяный муж - дурно, а жена пьяна и в миру не пригожа. С гостьями же беседовать о рукодельи и о домашнем порядке, как хозяйство вести и какими делами заниматься; а чего не знаешь, о том у добрых жен спрашивать вежливо и учтиво, и, кто что укажет, на том низко бить челом. А не то у себя на дворе от какой-нибудь гостьи услышит полезный рассказ, как хорошие жены живут и как хозяйство ведут, как дом свой устраивают, как детей и слуг учат, как мужей своих слушаются, с ними советуются, и им повинуются во и всем, - и то для себя все запомнить. А если чего полезного не знает, о том спрашивать вежливо, а дурных и пересмешных, и блудливых речей не слушать, не говорить о том.
   Или если в гостях увидит удачный порядок, в еде ли, в питье, в иных каких приправах, или какое рукоделье необычное, или где какой домашний порядок хорош, или какая добрая жена, смышленая и умная, и в речах и в беседе, и во всяком обхождении, или где слуги умны и вежливы, и рукодельны, и во всяком деле смышлены, - и все то хорошее примечать и всему внимать, чего не знает и не умеет, и о том расспрашивать учтиво и послушно, и кто что хорошего скажет и на добро наставит, делу какому научит, - и на том бить челом, и прийдя домой, обо всем на покое поведать мужу. С такими-то добрыми женами хорошо собираться не ради еды и питья, но ради доброй беседы и для науки, чтобы самой запомнить все впрок, а не пересмешничать ни над чем и попусту не болтать ни о ком. Если же спросят о чем про кого-то, иногда и с пристрастием, то отвечать: "Не ведаю я того, ничего не слыхала и не знаю; и сама о ненужном не спрашиваю, о соседях не сплетничаю".
   Не забывайте, дети Пресветлого посещать храм Альдоная. Соблюдайте заповеди его, выполняйте поучения его, блюдите чистоту душевную и помните, если жена ваша, правил Пресветлого соблюсти не может, это происходит не по злобе, а по греховной природе ея. Потому следует убеждать ее словом и поучением божественным. Если же это не подействует, то по вине ее следует наказать, не прилюдно и соблюдая меру греха ее, после чего помириться и простить вразумлять ее страхом наедине и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа. Ибо не может жена быть умнее мужа, так заповедано Пресветлым.
  
     Ни за какую вину ни по уху, ни по лицу не бить, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, ничем железным и деревянным не бить. Кто в сердцах так бьет или с кручины, многие беды от того случаются: слепота и глухота, и руку и ногу и палец вывихнет, наступают головные боли и боль зубная, а у беременных женщин и дети в утробе повреждаются. Плетью же, наказывая, осторожно бить, и разумно и больно, и страшно и здорово - если вина велика. За ослушание же и нерадение,- рубашку задрав, плеткой постегать, за руки держа и по вине смотря, да поучив попенять: "А и обиды бы не было, а и люди бы о том не слыхали, а и жалобы бы о том не было".
  
   Волею Верховного Альдона Ивернеи Ригерта огласить в каждом приходе и храме государства нашего.
  

***

   Альдоны Ативерны возвращались домой в разном расположении духа. Если Симплициус был невесел и задумчив, то второй альдон Торвай был совсем наоборот жизнерадостен и доволен. Симплициус пригласил Торвая в свою карету чтобы поговорить без свидетелей.
   - Симплициус, чем ты недоволен? Теперь твое слово равно королевскому и твои приказы обязаны выполнять? - спросил Торвай. Младший сын графа Леомор, пошел в монахи "по зову души", только так он мог сделать карьеру достойную отпрыска благородного семейства нежелающего служить в армии.
   - Торвай, ты что совсем ничего не понял? - удивился раздраженный Симплициус.
   - А что понимать? Ты получил неплохой пост, и возможности...
   - Попасть в Стоунбаг, или свернуть себе шею, - зло прошипел ему в ответ.
   - Да кто тебя тронет теперь?
   - Его величество, - Симплициус с трудом удержался от того чтобы не наградить собеседника парочкой сочных эпитетов.
   - Он не посмеет. - возмутился Торвай.
   - А кто ему помешает? - ухмыльнулся Симплициус.
   - Твой сан...
   - Без поддержки силой или деньгами, он ничего не стоит.
   - Но прихожане?
   - Будут только рады, что королевские дознаватели устроят мне несчастный случай. И даже помянут мое имя в молитвах.
   - Ты преувеличиваешь.
   - Преувеличиваю!!? Этот ивернеец заставил нас плясать под свою дудку. А теперь мы с тобой пошли против короля, а я еще и этот сан принял. Мальдоная, его побери!!!
   - Да что ты так волнуешься? - Торвай искренне недоумевал.
   - Если я буду перечить королю что он со мной сделает? - вопросом ответил Симплициус.
   - Ты верховный альдон.
   - Торвай очнись, у нас нет сил, у нас нет денег. У нас только слово. Много ли это стоит против мечей королевских полков?
   - Ты считаешь, он отважится идти против церкви?
   - А ты думаешь Роман просто так не поехал в Ивернею? Или стал альдоном без помощи короля?
   - Этот выскочка воспользовался ситуацией. - фыркнул Торвай.
   - Воспользовался и королевской протекцией он тоже воспользовался.
   - Не может быть, - удивленно выпалил Торвай.
   - Может. Роман был выгоден королю, через него он мог выловить всех смутьянов в церкви и удалить их. Он не стал давить нас как Лев Ульстера, он подождал пока все покажут чего они стоят и передавил недовольных по одному. А Роман послужил ему наживкой. Притом, что Роман верит по-настоящему, он горит и пылает. Избавиться от недовольных вышло довольно легко.
   - Не может быть.
   - Для чего у тебя помощники, Торвай? Это их работа, не моя.
   - И ты думаешь что теперь, Эдоард от нас избавится так же как...
   - Нет, вот если решит, что мы представляем ему угрозу, тогда да. А поэтому мы с тобой сделаем вот что...
  

***

   Его величество Эдоард Ативернский пил вино. Он позволял себе это только в конце дня, когда многочисленные дела короля закончены. Но сегодня он получил любопытное письмо из Ивернеи и потому ждал Паука. То что король думал о своем старом сподвижнике как о Пауке, говорило о его громадном раздражении. Нет первую реакцию пересажать всех в Стоунбаг, он подавил. Но вот злость нисколько не уменьшилась.
   Эти церковники посягнули на его власть. Нагло и бесцеремонно, как будто они имеют право диктовать ему в его же собственном королевстве что делать. Приступ монаршего гнева прошел относительно спокойно. В стену полетела только чернильница.
   Наконец, дверь открылась, и появился Делер.
   - Ваше величество, - барон склонился в глубоком поклоне.
   - Паук, что ты думаешь по этому поводу? Король передал письмо Делеру.
   Тот его быстро проглядел, хмыкнул, аккуратно свернул и положил на стол.
   - Позволите начать, Ваше величество.
   - Паук!!!
   - Альдон Роман, как вы знаете, тяжело заболел, это действительно так, но даже будь он здоров, мы бы не позволили ему в этом участвовать. Слишком много власти получила церковь в последнее время в Ивернее. А Роман слишком неугоден многим вашим противникам Ваше величество.
   - Продолжай.
   - Альдон Ивирнеи протолкнул несколько решений через совет альдонов благодаря своему красноречию, деньгам и тщеславию некоторых. Ну а самых неуступчивых думаю, ждала бы судьба, погибнуть в результате несчастного случая. Я же докладывал вам об этом, мой король.
   - Помню, дальше.
   - У Ригерта достаточно сил, чтобы диктовать условия, своему королю. За него выступает часть дворянства связанная с монастырями, в сами монастыри он вкладывал большие средства. Сейчас церковь самый большой и богатый землевладелец в Ивернее. Кроме того ходят упорные слухи что увольняемых солдат тоже прибирает к рукам Ригерт. Его люди лечат, учат и проповедуют в храмах. Церковь помогала при неурожаях. Но и уничтожила всех травниц и ведьм.
   - Ближе к делу Делер, - не утерпел Его величество.
   - Ригерт фактически может диктовать свою волю королю Бернарду. А потому мы и ждали от следующего совета альдонов чего-то необычного, но это пощечина улетела в пустоту. Фициус прислал письмо. Он пересек нашу границу и смиренно ждет вашего решения. Заявляя, что будет действовать так как вы пожелаете, поскольку именно вы сюзерен Ативерны и вам принадлежит власть. - Делер жестом фокусника вытащил письмо и передал его королю. - Его доставили только что, Ваше величество, я забрал его прямо у гонца.
   Эдоард быстро пробежал письмо глазами и раздраженно кинул его на стол.
   - Это ничего не меняет.
   - На этом известия не заканчиваются мой король. Граф Лорт прислал голубя. Гардвейг в гневе и собирается устроить большую охоту на кабанов, а Беренгарий страстный охотник. Граф считает, что на охоте может произойти все что угодно, кабаны слишком злая и неблагодарная дичь.
   - Паук!!! Прекрати мне вещать о соседях. - Вскипел Eго величество.
   - Оба альдона ждут вашей аудиенции, Ваше величество, они клянутся, что действовали под помрачением Мальдонаи и никак не хотели ограничить власть Вашего величества или вызвать неудовольствие.
   - Вот как и что они говорят?
   - Они говорят, что согласны понести любое наказание за свои действия, но просят вас, быть милосердным, как завещал нам Светоносный. Они подпали под прелестные речи Ригерта и потому не совсем отвечали за свои поступки. Мальдоная овладела альдоном Ивереи. И потому оба надеются на ваше снисхождение. Все-таки гнали от самой границы, почти догнали гонца, - хмыкнул Делер.
   - И что ты предлагаешь?
   - Я выслушаю приказы моего короля.
   - Делер, хватит играть, король спрашивает твое мнение.
   - Если позволите, я бы понаблюдал за обеими альдонами, кто к ним придет, кто уйдет, какие места они посетят. Для успокоения.
   - Не вешать?
   - Нет, мой король, как обычно посмотреть и выловить недовольных, а за что их повесить всегда можно найти. Но вам следует быть очень недовольным. Очень сильно недовольным. На письмо я бы не реагировал, но запомнил. А Льва можно порадовать. Принцесса в тягости.
   - А Фициус?
   - Как пожелает мой король.
   - Хорошо, то есть Ригерта поддержит только Авестер и Дарком. Остальные будут вредить как обычно, исподтишка. - подытожил король. А за нашими ты присмотришь. Остается Ивернея. Я тебя услышал Делер. Можешь быть свободен.
   Барон поклонился и покинул королевский кабинет. Закрыв двери он облегченно выдохнул и отправился к себе. Ему нужно было отдать очень много приказов.
  

***

   Верховный альдон всей Ивернеи, пресветлый Ригерт был в ярости. Эти трусы отказались от собственных слов, как только пересекли границу или даже покинули Фальдеро. И то что казалось серьезным делом на которое было потрачено столько усилий и денег. Превратилось в пыль. А его мечта, мечта ради которой он жил. Она была все также недостижима. А главное он выглядит дураком, пустозвоном. И Эдоард даже не ответил. Не счел нужным. Фициус получил пожертвование на дела Света и тихо вернулся к себе. А ативернские отступники сразу кинулись к Эдоарду, чтобы вымолить у него прощение. Мало того Лев Ульстера устроил охоту и на ней неожиданно погиб Беренгарий, а за ним на пиру отравились и оставшиеся альдоны.
   Ригерт скрипнул зубами. Его поддержал только Авестер. Они думают глупцы что это его остановит? Нисколько. Раз не хотят добром, он сделает по-другому. Совсем по-другому. Он собирался призвать к разуму и вере, но не был услышан. Вериги золота и власти слишком сильны. Они думают, что уже победили? Альдонай вложил в его руки оружие, которое уничтожит эти вериги. И тогда он начнет строить царство света на земле по-настоящему.
   Раз ему не оставили выбора, ничего другого не остается. Ригерт схватил колокольчик и приказал вбежавшему на звонок секретарю:
   - Вызови ко мне брата Вигара, срочно, пусть отложит все дела и едет в обитель святого Аритана.
   Когда секретарь вышел, Ригерт опустился на колени и начал истово молится, перед статуей Альдоная. Пресветлый альдон просил смерти для врагов истинной веры. Услышал ли молитвы Светоносный осталось загадкой. Во всяком случае, никакого знака своему чаду он не подал.  
  

***

   Обитель святого Аритана была маленькой и старой. Монахи братии не имели обширных земель и жили копированием священных книг. Все те кто мог бы возразить Ригерту были уже далеко и обитель давно находилась под его контролем. Невысокие стены увитые диким виноградом, маленький храм внутри, кельи братьев, светлый скрипторий и библиотека. Прохаживаясь по дорожкам небольшого монастырского садика Ригерт думал, что если бы не его мечта, он предпочел бы жить здесь. За стенами этого монастыря не слышали о политике, или войнах, налогах и эпидемиях, здесь жили книгами и мудростью Светоносного.
   Брат Вигар появился как всегда тихо и неожиданно. Ригерт поежился, за все время знакомства с ним он так и не смог привыкнуть к такому. Вигар был высок, сухощав, он полностью брил голову, на лице словно высеченном неумелым скульптором: высокий лоб, огромный нос, тонкие губы и узкий треугольный подбородок, жили только глаза. Серые водянистые глаза брата смотрели на мир оценивающе и настороженно.
   Взгляд Вигара выдерживали редко. А уж его умение владеть оружием. Последователи Светоносного не прикасались к оружию. Вот только Вигар про это не думал. Появившись почти пятнадцать лет тому назад перед старым альдоном он предложил создать армию Альдоная. Думали ученик и учитель долго, но пришли к выводу, что создать такую армию нужно.
   Теперь в десятке монастырей Ивернеи жили только старые солдаты. В остальных было несколько братьев воинов, которые готовили молодежь. Но у Вигара под началом находилась почти тысяча человек - лучшие из лучших самые верные и подготовленные. Иъ вера была крепка, мастерство велико, их вела идея, о царстве Света. Именно им Ригерт рассказал первым о своей мечте. И все они горячо ее приняли. О том что несколько человек умерли в результате "неосторожного обращения с оружием" Ригерт не знал. Зато Вигар теперь был уверен, что его люди выполнят любой приказ.
   - Пресветлый, - поприветствовал альдона Ригерт.
   - Брат мой. - вежливо кивнул тот. - ТЫ быстро прибыл.
   - Воля, Пресветлого закон. Ты приказал прибыть.
   - Король ативернский не пожелал подчиниться воле Света. Так что у нас не осталось других возможностей, только брат Торен.
   - Он готов, Пресветлый, велишь ему отправляться?
   - Отправляй, как только он достигнет Лавери, пусть отправит весть, мы выступим.
   - Как повелишь, Пресветлый.
   - Иди, брат мой, да пребудет с тобою милость Светоносного.
   Уже следующим утром пределы столицы покинули трое: благородный дворянин с двумя охранниками. Они отправились на Север.
  

***

  
   Эввирские погромы случались и раньше и не только в Ивернее во всех странах не любили этот маленький народ. Причины были почти всегда одинаковыми. Волшебство, наведение порчи и колдовство, издевательства и пытки младенцев. На самом же деле все было гораздо проще. Нежелание отдавать деньги. Эввиры были единственными кто имел право отдавать деньги в рост.
   За счет родственных связей между собой эввиры могли пересылать деньги через границу и начали выдавать письма-подтверждения. Этим стали пользоваться купцы, а позже начали и повторять за эввирами, но как основатели представители "народа без родины" уже заняли прочное положение. Вот только как не верящим в Альдоная им приходилось тяжело.
   Дворяне и короли часто любили занимать или брать что-то в долг, а вот отдавать, особо не стремились. Проблему так и решали - погромом. Вот только в этот раз в Ивернее все было по-другому.
   Пресветлый альдон решил поднять на борьбу с врагом, а чтобы показать всем что борьба эта не только угодна Свету, но и прибыльна, а также дать толпе попробовать крови, решено было начать с эввиров. Одним из эввиров перешедших в веру Света был написан донос, согласно ему главы эввирской общины украли младенца и убив его "способом подсказанным Мальдонаей" использовали кровь несчастного ребенка для черного колдовства. Полученным в результате зельем успели намазать ручки и дверные молотки многих домов в Фальдеро. Но благодаря, действиям святых братьев, исполнители были пойманы и предъявлены народу. На воскресной проповеди в главном соборе.
   Пойманные и так были не в состоянии что-то говорить, так они были избиты, а когда толпа выхватила несчастных и вытащила на улицу, от них и вовсе мало что осталось. А потом город загудел. Ведь в этот раз сам альдон объявил, что за многие притеснения чинимые народом Мальдонаи, им можно отплатить, а их имущество перейдет верным последователям Света, для его очищения достаточно прочесть молитву и покаяться в церкви.
   Верховодили в погроме две силы: получившие кредит дворяне и малозаметные братья монахи в темно-зеленых рясах перепоясанных простыми веревками. Раньше дома эввиров просто жгли и громили, а вот теперь...
   Над эввирским кварталом стоял утробно-животный вой, рев и стон, люди носились туда-сюда. Выламывали двери, тащили утварь и мебель, сковороды и котлы, стулья и кровати, приезжали телеги и повозки. Аристократы с отрядами взяли штурмом несколько домов самых богатых эввиров. Неприметные монахи давали советы "простым жителям" как проще выломать двери. А на вопросы отвечали односложно: "Можно!"
   Можно взять себе все что понравится: скатерти и простыни, балдахины и шторы. Одежду и мебель.
   Можно выбить из эввира деньги и драгоценности. А потом убить его на глазах его семьи, или наоборот.
   Можно изнасиловать понравившуюся девушку, Альдонай простит.
   Можно забить нечестивцев до смерти.
   Можно запытать.
   Можно переломать все то, что не можешь вынести и загадить.
   Выломать окна, разбить очаги и раскидать по дому золу, разобрать крышу: "У него лучше!" Забрать всю живность со двора, убить собак и задрать кошек.
   Нельзя только двух вещей жалеть эввиров и забирать себе книги богомерзкого народа.
   Все книги и бумаги следовало отдать монахам. Часть из них была тут же на улицах сожжена, а часть аккуратно сложена в повозки под охраной хмурых и по-военному подтянутых монахов.
   Самые жадные быстро смекнули, что ведь у эввиров есть еще и лавки и склады. А добычи на них может быть много больше чем в домах. Вот только там их ждало разочарование. Лавки и склады уже охраняли. Охраняли немногословные наемники из вольных отрядов, вместе с монахами, которые объявили, что все имущество эввиров перешло к альдону.
   Злить готовых к бою наемников не хотелось совершенно. И бессильно поворчав, большинство отправилось обратно. Один из монахов предположил, что дома эввиров еще не обыскали как следует, а потому им лучше поспешить.
   Погром длился три дня, пострадавших не считали: эввиры ведь. На четвертый день толпа начала вспарывать животы уже убитым. Кто-то пустил слух, что эввиры глотали драгоценности, чтобы те не достались погромщикам. Сколько счетов свели в это время никто не задумывался, а потом волна погромов прошлась по стране из края в край. В них поучаствовали все: аристократы и разбойники, крестьяне и ремесленники, голытьба и купцы. Эввиров в Ивернее не осталось.
   Альдон Ригерт мог быть доволен, строительство царства Света на земле началось.
  

***

   Его Величество Эдоард Ативернский умер легко.
   Малый королевский прием шел своим чередом, просители подходили к трону, как обычно. Земли, браки, торговые споры, жалобы, вопросы чести, изобретения, предложения, просьбы о помиловании и помощи.
   Виконт Мотен на общем фоне не выделялся, он прибыл ко двору "засвидетельствовать свое почтение Его Величеству" и Эдоард не ждал ничего необычного. Дежурные комплименты, лесть и надежда на протекцию. Род виконта был древним, так что Его Величество собирался отправить его лейтенантом на новый корабль. Если молодой человек окажется достаточно разумным.
   Его величество не знал, что слово "разумный" к виконту не подходит. Мотен был фанатично верующим, родился он в ивернейском приграничье и мать его была из Ивернеи. Потому пол жизни молодой человек прожил вне Ативерны вместе с матерью. Когда он вернулся домой к отцу прослужившему почти двадцать лет на королевском флоте, то понял что его родитель, нисколько не разделяет сыновьих чувств. Он говорил ему что прежде стоит надеяться на себя, а уже затем на Альдоная.
   Потому Мотен отпросился к матери и пропал. Он не был дома уже почти пять лет. Все это время виконт провел в монастыре святого Ретения под присмотром брата Вигара. Вигар внушил молодому человеку, что служение Альдонаю путем меча угодно Свету, а уж в убийстве тех кто стоит на пути построения царства Божия на земле вообще нет греха. Мотен проникся идеями, его единственным грехом было желание прославится. Вигар знал об этом и как-то рассказал ему историю о праведнике и дубе. А на вопрос юноши, где же найти того разбойника, ответил, что за этим дело не станет, только он должен быть готов. И вот теперь он готов. Он уничтожит нечестивца, Ативерна падет, а Мотен окажется среди праведников.
   Подошедший к королю молодой человек был одет не богато, он учтиво поклонился и дождавшись разрешающего кивка короля начал:
   - Ваше королевское величество, у меня есть сведения, что на вас собираются совершить покушение.
   Пока король размышлял, что делать с молодым виконтом, послать к Делеру или выслушать самому сейчас, тот выхватил кинжал из ножен и бросился на короля с криком:
   - Во имя Света!
   Первый удар пришелся вскользь на подставленную руку, лезвие бессильно скользнуло по ткани богато украшенной золотым шитьем. Король попытался перехватить руку нападавшего, но виконт повернул кинжал и нанес удар в бок, второй рукой при этом защищаясь от ударов своей жертвы.
   Резкая боль в боку, похожая на вспышку яркого света, сухость во рту, а затем судорога. Его величество Эдоард ативернский ничего понять не успел. Его приняла в свои объятия милосердная темнота.
   В этот момент к нападавшему подлетели гвардейцы и заломив руки бросили на пол. Придворных хотели прирезать убийцу тут же, но гвардейцы обнажили клинки и их лейтенант скомандовал:
   - Любого пытающегося напасть, считать пособником убийцы и поступать соответственно. Гвардейцев тут же окружили офицеры во главе с маршалом Шорелем, и убийцу вывели. Запыхавшийся королевский докторус, обреченно опустил голову.
   - Король умер, на клинке был яд.
   Появившийся следом за ним гонец требовал пропустить его к королю.
   - Пресветлого альдона Романа пытались отравить, король должен знать.
   Королю до этого уже не было дела.
   Убийца Его королевского Величества Эдоарда седьмого короля этого имени, до утра не дожил, он скончался в подземной камере дворца и тоже от яда. Судя по всему отраву приняли заблаговременно. Барон Делер рвал и метал, но сделать ничего было уже нельзя.
  

***

   Утро графини Иртон началось по привычке рано. А вы как думали? При таком освещении вечером или ночью не поработаешь. Пришлось привыкнуть вставать и ложится с солнцем. В первый момент она ничего не поняла. Вместо привычного полога повозки - каменный потолок, а Миранда сопит рядом как обычно. Вчерашний разговор вспомнился мгновенно. Лиля мысленно обозвала себя идиоткой. Она все еще забывала временами, что мир в котором ей "посчастливилось" оказаться он совсем другой. И подходить к нему с мерками родного мира не следует.
   Проснувшаяся Мири потребовала сказку, а не успела Лиля сказку завершить, появилась служанка с водой.
   - Сигрид, ты что тут делаешь?
   - Госпожа, господин граф приказал передать эту комнату вам, сам он пока будет ночевать в полковой канцелярии.
   - Да? - Лиля удивилась, - он же подсказал где меня искать?
   - Да, госпожа. Ваши вещи сейчас принесут.
   - А сам господин граф, чем занят? - поинтересовалась Лиля.
   - Они с лейтенантом, после вчерашнего гонца по всей крепости коршунами мотаются, заглядывая в каждую щель. Наши говорят, на подготовку к осаде похоже.
   После утреннего умывания и разбора вещей, принесли завтрак. После завтрака Лиля, чтобы найти себе какое-то занятие и оттянуть встречу с мужем, начала повторять с Мирандой уроки. Процесс затянулся до обеда. Но в награду виконтессе была обещана конная прогулка. Тем более что барон Брелен вчера обмолвился, что места вокруг крепости очень живописные.
   И вот к обеду Миранде, наконец, удалось ответить на большинство маминых вопросов и вытащить ее из комнаты. А путь к конюшням им преградили самым наглым образом. В крепостном дворе было около полусотни солдат. Все они чистились, ели и обихаживали лошадей. Еще примерно столько же народу было и около конюшен. Но остановило Лилю не это.
   Остановили ее крики и ругань, судя по тому что орали, кто-то делал кому-то хирургическую операцию. А уж мимо такого госпожа графиня пройти не могла. С ними был только Медвежье Ухо и только потому, что остальных охранников граф Иртон уже куда-то отправил, причем даже лейра Сальтера. Этому обстоятельству Лиля была сильно удивлена. Ориентируясь на крики Лиля с Мирандой быстро добрались до места.
   Операцию, если это можно так назвать делали прямо на улице, посадив несчастного на чурбак. Солдат был молод, грязен и бледен, и судя по командам доктора был не первым. Ранили его в мякоть бедра, и наконечник стрелы застрял в мышце. Это позже она узнает, что наконечники такие крепили на воск, а после попадания в цель, древко отлетало или его ломали, а наконечник оставался сидеть внутри.
   Сейчас же доктор вооружившись большой ложкой собирался вытащить злополучный наконечник и его интересовал только два вопроса: хорошо ли держат больного и где помощник с маслом.
   Смотреть на такое спокойно Лиля уже не могла.
   - Что здесь происходит? - голос у нее звенел от сдерживаемой ярости.
   "Хирург" обернулся и небрежно глянув на нее ответил:
   - Женщинам тут не место. - После чего, громко крикнул: - Панел, где тебя Мальдоная носит? На его крик появился помощник с котелком пузырящегося масла.
   И тут вперед шагнул вирманин и тяжело бухнул:
   - Когда госпожа графиня спрашивает следует отвечать!
   От рокочущего баса Сидри наступила тишина, а потом местный эскулап обернулся снова и поклонившись попытался сгладить ситуацию:
   - Госпожа графиня, прошу меня простить, Динк Валес, местный хирург, но операция не для женских глаз и ушей. Я должен оказать ему помощь немедля и прижечь рану, иначе он истечет кровью.
   - Ясно, Сидри возьми Миранду и бегом к Гудрун и Веле, пусть хватают мою сумку и быстро сюда.
   - Мама, я хочу посмотреть, - успела пискнуть утаскиваемая Миранда. Ухо знал на что способна графиня еще со времен поместья, так что лишних вопросов задавать не стал.
   - НЕ в таких условиях девочка моя. - ответила ей Лиля и повернулась к местному доктурусу. Я лекарь и то что вы делаете, это бесчеловечно и принесет больше вреда чем пользы.
   - Госпожа графиня, - голос местного врача сочился скепсисом, - я не слышал ранее, ни о лекарях, ни о женщине доктурусе, уж извините. Я не был с полком в столице, а провел отпуск дома. Но вынужден вам напомнить, что нож хирурга и боль идут рука об руку и ничего поделать нельзя.
   - Нельзя? А если ваш большой не выдержит боли? Или из-за ваших методов останется калекой? Что тогда?
   - На все воля Света. ОН крепкий молодой человек, он выдержит.
   - Я берусь сама вытащить этот наконечник и поставить его на ноги за пару недель. Без ваших изуверских методов лечения.
   - По-другому его вылечить невозможно, во всяком случае я таких методов не знаю. А уж о том чтобы поставить его на ноги за пару недель. Но вы жена нашего полковника, попробуйте. - Последние слова доктурус произнес ядовито.
   К этому моменту появилось трое вирман во главе с Сидри и две служанки. Солдат тут же отправили за столом, а помощника местного доктора за горячей водой. Вирманки между тем осторожно переместили раненого на стол и взялись готовить его к операции. Мытье кожи тут же возмутило доктора.
   - Он же заболеет! Поры будут открыты, и болезнь проникнет в тело. Вы хотите свести его в могилу?
   - А по-вашему пусть лучше в рану попадет грязь? - парировала Лиля.
   - Грязь не дает болезни проникнуть через поры кожи в организм.
   На это Лиля только фыркнула, и занялась больным. А парню было уже просто плохо. ОН был готов к боли, к анестезии в виде удара киянкой по голове, лишь бы все это закончилось. Потому появление красавицы в косынке воспринял вяло. Его быстро напоили каким-то травяным настоем и уложили на стол. Ранение было неудобным, но Лиля справилась, хотя с зубастым наконечником пришлось повозиться. После пары надрезов, она смогла его вытащить не увеличивая рану и начала быстро шить.
   Местный хирург следил за ней со скепсисом, но очень внимательно при этом. А когда она закончила, и наложила повязку со студенистой коричневой массой отчетливо пахнувшей дегтем. (правильно эта штука называется линимент бальзамический по Вишневскому) Вообще проворчал: "народные суеверия". И только хмурый сухощавый мужик с нашивкой сержанта ей вежливо поклонился и поблагодарил.
   - Благодарю госпожа, только ведь он теперь не боец надолго.
   Лиля насмешливо фыркнула и предложила:
   - Поспорим? Он у меня через две недели бегать будет.
   - Рука у вас конечно легкая, но при таком ранении... - не сдавался сержант.
   - Если бы вы ему как предлагал этот неуч выдрали кусок мяса и залили горячим маслом, тогда да, а так увидишь.
   На это Динк уже не утерпел и ответил:
   - Я окончил Рекрест, с похвалой от ректора. И всегда применял самые последние новинки в своей работе. Но если вы настаивайте госпожа, предлагаю вам осмотреть остальных раненых, чьи встанут быстрее, тот и будет лечить дальше. Я не скрою что вы умеете шить, но для хирурга этого недостаточно, ваши методы загонят людей в могилу быстрее чем стрелы врага.
   Лиля насмешливо посмотрела на недовольного хирурга, а потом на сержанта. Тот кивнул и к графине подошли трое. Если двоих она отправила к вирманкам сразу, то третьего стала осматривать сама. Стрела попала нехорошо, как говорила мама. Между лучевой и локтевой костью, частично перебив сухожилия. С ней Лиля возилась долго. Даже хирург подошел посмотреть, она старалась не задеть сухожилия и вынуть железо с наименьшими травмами. После того как рана была зашита, один из вирман был отправлен за лубками, а раненному сделали тугую повязку.
   - Рукой пока не шевелить и бинт не разматывать. Тогда через неделю можно будет сказать что-то определенное.
   - Госпожа, да он же не сможет рукой работать как раньше. - удивился сержант.
   - Сможет, только не сразу. Если будет делать что я скажу.
   - Это невозможно при таких ранениях... - Динку хотелось заорать, но орать на графиню, он несколько опасался. Слишком у господина полковника в полку репутация была хорошей. Если и жена ему под стать, лучше не связываться. А вот господину полковнику, он все выскажет. Нечего женщине делать в лазарете среди крови и смерти. Даже если она так умеет оперировать.
   Пока Лиля давала распоряжения о том как следует ухаживать за раненными, обнаружила, что за всей этой суетой уже наступило время ужина. Так как Миранда, по словам вирман, на тренировке, а что сказать мужу она не решила, чтобы не встречаться с ним и подумать перед разговором, Лиля отправилась прогуляться по стене. Во всяком случае, там ей никто не помешает.
   Вот только ей помешали и не простой солдат или сержант проверяющий караулы. Муж собственной персоной. Она так задумалась, что не сразу его заметила, а он ее не скрываясь, разглядывал.
   - Пытаетесь найти приметы, чтобы доказать что я не ваша жена. - спросила Лиля справившись с желанием нахамить.
   - Нет любуюсь. Я забыл за этот год насколько вы красивы.
   - Это не мешало вам мне хамить и оскорблять.
   - А вам не мешало врать мне. - парировал Джес.
   - Послушайте, ваше сиятельство...
   - Вы говорите, а я полюбуюсь, вы когда злитесь у вас горят глаза и щечки розовеют, вы так прекрасны в гневе. - хмыкнул граф.
   - Вы хам. - прошипела Лиля.
   - А вы моя прекрасная незнакомка и врунья. - улыбнулся он в ответ.
   - Вы мне не верите, - ответила она недовольно.
   - А должен? Ведь даже сейчас вы готов спорить думаете не о том, чтобы защищаться, а о том как скинуть меня с этой стены и остаться незамеченной.
   - И что же я по-вашему буду делать потом? - изумленно глядя на него спросила Лиля.
   - Изображать безутешную вдову, молодую, прекрасную и печальную. Траур вам пойдет.
   - И как я смогу покинуть крепость и оторваться от погони, ведь даже если я скажем смогу незаметно скинуть вас со стены, то незамеченной покинуть крепость невозможно, а уж надеяться уйти от погони, увольте. - Проворчала Лиля.
   - То есть вы все-таки обдумывали это, - ухмыльнулся Джес.
   - Господин граф...
   - Да, госпожа графиня?
   - Отпустите меня, зачем вам я? Я же не буду послушной женой, не останусь покорно ждать вас дома, не стану просто вести хозяйство, мечтать о рождении вам наследника, молиться в церкви и заботиться о бедных.
   - И вы еще спрашивайте? - муж смотрел насмешливо.
   - Да спрашиваю!!! - взвилась Лиля.
   - Вот именно поэтому. Потому что все что вы перечислили, должна была бы делать и делала моя жена. До того как я оставил ее в замке Иртон. А обратно я получил уже вас. Красавицу, умницу, лекаря и одну большую загадку. Единственную женщину которая предложила мне деньги и в обмен на что? На развод. Вы мой личный вызов и тайна. И я намерен ее разгадать.
   Лиля зарычала и топнула ногой. Так хотелось вспомнить пару тирад прапорщика Коваля, вот только это значило бы еще больше раскрыться.
   - Вот-вот реакция совсем непохожа на мою жену. - довольно улыбнулся этот, этот ну в общем этот.
   - А мне надо было бы униженно молить вас о прощении и пригласить вас в свою кровать, поскольку так велит мне долг жены? - фыркнула Лиля возмущенно.
   - Никогда не думал об этом, но новая вы нравитесь гораздо больше. - граф улыбался без насмешки. - И от приглашения я бы точно не отказался.
   - Джес, отстаньте от меня, а? Скажите чего бы вам хотелось. - Лиля не любила просить и голос звучал фальшиво.
   - Опять играете?
   - Вы же знаете что нет.
   - Скажите чего бы хотелось вам, кроме как купить развод у графа. - поддел ее Джес.
   - И вы меня отпустите? - подытожила Лиля. - Вам нравится играть со мной.
   - Мне нужно понять, зачем вы появились в моей жизни, прекрасная незнакомка. И может быть вы не захотите уходить.
   - Вы невыносимы. - фыркнула Лиля.
   - Лучше бы я делал вид, что ничего не происходит, менял бы любовниц и встречал бы вас только на королевских приемах? - сухо спросил Джес.
   - Но многие же так живут? - удивилась Лиля.
   - Я не многие, а вы моя жена пока что. Так что будет, по-моему. - И Джес снова ухмыльнулся.
   - Хорошо, я вам скажу. У меня есть... называйте это блажью. Желание открыть медицинскую школу. Я потеряла слишком много и многое пришлось понять, потому я хочу сделать так, чтобы другим не пришлось повторить то что случилось со мной.
   - И после такого заявления вы хотите развод?
   - Что вам такого в этом моем желании?
   - Что такого? - Джес хмыкнул, - пожалуй это самое необычное из известных мне желаний для молодой девушки, о котором я только слышал. Большинство мечтает только о том чтобы выйти замуж, а вы о прямо противоположном. Причем готовы за это платить.
   - Ну что вы такое во мне нашли в конце-то концов? - раздражение от всей глупости этой ситуации, от того что на желание: ну что такого развод? Он отреагировал так.
   - И вы еще спрашивайте? То что манит меня в женщине больше всего. - граф Иртон счастливо улыбался.
   - И что же это? - раздражение улеглось, правда пришлось себе напомнить что мир этот совсем другой.
   - Вы мой личный вызов и тайна. Знаете как это здорово? Всем от меня чего-то надо. Протекцию и приказ, танец и помощь, постель и должность. И тут вы. С вашей невозможной просьбой о разводе и попыткой меня купить. Я бы списал все на то что вы молоды и глупы, отчасти на ваше происхождение, но не сходится. Я вам совершенно не нужен и даже не интересен.
   - То есть вы мне не верите? - устало спросила Лиля.
   - Почему не верю? В то что вы собираетесь открыть школу верю, так же как и в то что вы что-то скрываете. Это я не смогу объяснить, потому что просто чувствую. - Джес перестал смеяться и смотрел серьезно. - Вы необычны и умны, красивы и близки с королем. Если бы он потребовал от меня развестись с вами, я бы так не удивился. Но вы здесь и просите развод, при этом не упоминаете Его Величество, значит это только ваше желание, а он вас отпустил.
   - И что же я по-вашему скрываю от вас и Его величества?
   - А вот это мне неизвестно, именно это я и хочу понять, прежде чем вас отпущу. У меня создается стойкое впечатление, что я оставил в Иртоне одну женщину, а взамен получил совершенно другую. И каждое ваше слово это только подтверждает.
   - И что предлагаете мне делать теперь?
   - Сознаться. - гулким шепотом произнес граф.
   - То есть вам не достаточно слов моего отца, вашей матери и короля? И теперь чтобы потешить вам самолюбие, я должна сознаться что я не та за кого себя выдаю? - Лиля еле сдерживалась.
   - Хорошо оставим это, иначе я не устою и начну вас целовать, а на виду у всего гарнизона это как-то знаете...
   - Что? - просипела Лиля.
   - Ну представьте, я мечтаю вас поцеловать с тех пор как покинул Лавери и тут появляетесь вы. Это же такой соблазн, что и праведник не устоит, а я далеко не праведник. И потом думаю, что вы сразу не сдадитесь, а быть побитым собственной женой на виду у гарнизона, мне бы не хотелось.
   - Почему побитым? - нашлась Лиля.
   - То есть вы хотите сказать, что подставили бы мне губы как подобает покорной супруге и не стали бы меня отталкивать, если бы я решил вас поцеловать? - и Джес задорно подмигнул.
   - Вы просто невыносимы, муж мой. - в последние слова, Лиля постаралась вложить столько яда сколько могла.
   - Не провоцируйте, а то не сдержусь, - ответил тот. - Итак, зачем вы довели мне хирурга?
   - Он не хирург он коновал, он собирался сделать вашего солдата хромым и небоеспособным минимум на пару месяцев.
   - Ну Динк в общем неплохой хирург и доктурусов тоже не очень любит, так что думаю вы с ним быстро договоритесь. А пока вынужден вам сообщить что у нас тут похоже война намечается. Потому выезд за пределы крепости запрещен без уведомления меня или лейтенанта Ростко.
   - Тогда я должна выехать со своими служанками.
   - Зачем?
   - Раз вы собираетесь воевать, я должна подготовиться к тому чтобы лечить вас. Травы, кое-какие минералы, мох и...
   - Хватит, составьте список и если чего-то нет, я отправлю людей. А еще говорите что между вами и моей женой нет никакой разницы. Она бы закатила мне истерику и потребовала под охраной послать ее в столицу или к отцу.
   Лиля только раздраженно фыркнула в ответ, думая о чем-то своем.
   - Так что, жена моя, - засмеялся Джес, - мир и я приглашаю вас на ужин.
   - И вы перестанете требовать от меня признания?
   - Как только вы перестанете меня провоцировать.
   - Я не смогу вести себя по-другому.
   - А вы мне нравитесь такая какая есть. Все ужин стынет, идемте, жена моя.
   - Вы же говорили, что я не она.
   - И сейчас повторю, вы не она, вы много лучше, моя прекрасная незнакомка.
   Лиля смогла только раздраженно фыркнуть в ответ.
  
  

***

  
   Вирма - скалистый северный остров, большой и изрезанный фьордами. Издалека когда драккары еще только привычно скользят-крадутся по волне домой, он напоминает скалу. Старую гранитную громаду, что стоит наперекор ветру и буре. Внизу яриться прибой стараясь ее сточить. Сверху метель с дождем. И только иногда ветер, разгоняет тучи, заставляет утихнуть море и ластиться к старому крепкому камню. Он приносит подарки. Семена из которых на скале вырастает корона янтарно-зеленых сосен. Иногда к подножью выбрасывает обломки дерева и обрывки парусов.
   Но чаще всего он помогает добраться до дома кораблям. Их команды скала любит более всего. Эти немногословные и спокойные люди любят свой остров. Его долгие и темные зимы, яростные метели и холодные ручьи, небольшие круглые озера и леса, каменистые холмы и зеленые луга. Вирма отвечает им тем же, делясь своими сокровищами. Рыба и дичь, мех и жир, лес и железо, мох, трава, лен и ячмень. А с весенним теплом ее беспокойные дети собираются в море. Вирма хоть и щедра, но большой мир манит и зовет. Она их провожает, чтобы встретить осенью, возможно, не всех, но многих. Они привезут из-за моря вино и фрукты, мясо и разноцветные ткани, самые удачливые и богатые рабов и коров.
   Но в этот раз ее непоседливые дети собрались во фьорде Молота опять, двух лет не прошло. По легенде, или сказке у Тюра - бога грома и молний, Леки - бог козней и обмана украл молот и смог только уронить его на землю прямо на берег фьорда. Тут Леки его и спрятал, а нашел его кузнец Сидри и вернул Тюру, но фьорд действительно походил сверху на молот. Может про это и забыли бы но, под холмом, что прозвали Рукоятью, была площадка с двадцатью камнями. Как они там оказались, никто уже не помнил. Но родов на Вирме было ровно двадцать когда-то. И именно здесь под Рукоятью проходил малый тинг.
   Два года тому назад жители острова собрались, так же как и сейчас, чтобы решить, что ответить конунгу Эдоарду и вот они собираются снова. Четырнадцать родов, вожди морских копий, бонды и корабельщики, купцы и мореходы, разбойники и наемники. Спокойные и степенные в миру, злые в бою и вражде. Четырнадцать вождей и верховный жрец. Все роды что остались.
   Несколько сотен лет назад вирмане затеяли на тинге свару. Леки ли попутал или дочь Ярти Каменной Лапы и правда была так красива, как врут в песнях? Кто знает. Но началось побоище и род пошел на род. Вирманская кровь лилась щедро. Горели дома и поселки, лодочные сараи и скотные дворы. Сходились отряды и корабли, кипела сеча и сама Вирма содрогнулась, она заставила своих детей одуматься. Выбросила из недр капли горячей крови земли, застывающей на холоде. Остановились вирмане испугавшиеся ее гнева и с тех пор решено, что на тинг ходят без оружия. А вопросы решают миром. Ибо "Вирма может обидеться". А сердить свою мать северяне больше не хотят. Для памяти остались шесть пустых гранитных валунов, там где когда-то сидели представители старых родов.
   Тинг начался с рассветом, и начал его по обычаю Сигурд - старейшина рода Касатки. Новости принесенные вирманскими кораблями были неутешительны. Старый конунг Эдоард был убит, и началась война. У вирман было два пути. Оставить все как есть или вмешаться. Вот только на чьей стороне? Договор-то был со старым конунгом, а что скажет молодой?
   Вот поэтому и собрались вирмане снова, чтобы решить, что делать.
   - Харальд Мокрый, расскажи нам, ты видел принца. - спросил старый и кряжистый вирманин, с перечеркнутой шрамом щекой.
   - Молодой конунг лицом на вирманина похож, а умом на эввира. Когда в Лавери стояли именно он добычу по справедливости делил и никто не обиделся. Хотя и выпил уже изрядно но головы не терял. Друг его, ярл Иртон, на ножах хорош, а самого принца я в бою не видел. Говорит складно, из простой миски ел не чурался. На хирдманов не косился и носа не задирал. В бой не рвался, но и не бегал. А как он адмирал разговорил - даже без огонька обошелся. Пообещал нам его отдать. Я бы его в дружину взял, толк будет.
   - Касатки более всего на договоре нажились вот они и хвалят. - не выдержал старейшина рода Чайки - черноволосый и косматый, заросший бородой почти до глаз - Канут Весло.
   - А тебе прибыток мал, Весло? - удивился старейшина Медведей Торвад. - Или Касатки не у тебя пять новых кораблей заложили?
   - Он ярится на то что своих людей в море не отпустил к конунгу Эдоарду. - усмехнувшись ответил Хельги из рода Морского Змея.
   - Не отправлял и не отправлю. Не дело это служить королям. - зло ответил виновник.
   - Но корабли ты построить взялся, для Касаток и для Гагар и для Рысей, а Канут?
   - За них деньги отданы. - насупился старейшина.
   - Его деньги, Канут, королевские скипетры, которые ты не дал заработать своим людям. - ядовито ответили ему.
   - Вирманин свободен и не дело южанам ограничивать нашу свободу.
   - Конунг не покушался на нашу свободу. Он сказал, что Вирма ему не нужна, нас сложно покорить и надобно будет кормить. А вот вирманским мечам на своей стороне он будет рад. И ко сдержал слово. Нам платили честно и не трогали. Наши драккары охраняли неповоротливых купцов, а все пираты встреченные по дороге наши.
   - А купцы? - удивился Свен старейшина рода Нерпы.
   - А что купцы, за ними охотиться надо. Это тебе не пираты, которые сами в руки идут. - засмеялся Медведь.
   - И все равно, это не по старине. - проворчал недовольный Канут.
   - А как по старине? - осведомился Харальд Мокрый.
   - А по старине, напасть на них надо сейчас. И взять что нам нужно. - заявил Свен.
   - И что потом? - спокойно спросил Сигурд.
   - А потом снова напасть. - запальчиво предложил Свен.
   - И долго ли нападать собираешься? - поинтересовался Медведь.
   - Пока полки убраны, все побережье наше. - заявил Канут.
   - А потом? - насмешливо спросил Медведь.
   - А что потом, найдем другую добычу. - ответил Свен.
   - После войны? - скептически протянул Сигурд.
   - Найдешь ты что-нибудь, как же только если у жены. - ухмыльнулся Медведь.
   - Жену не трожь. - взвился Канут.
   - ДА и не надо мне твоей жены, страшная она. - заржал Медведь.
   - Тихо вы оба, жен потом обсудите, не бабы у колодца. - решил вмешаться Хетум из рода Лиса. - Если мы сейчас ударим добыча будет. Так? И большая.
   Одобрительный ропот был ему ответом.
   - Согласны, но конунг запомнит. А память у него хорошая, как думаешь Харальд?
   - Запомнит вождь. - прогудел тот в ответ.
   - А значит когда эта война кончится, конунг может начать войну на море. Так?
   - Да когда она еще кончится? - запальчиво начал Канут.
   - А что для нас изменится? - спросил Хетум, и сам себе ответил, - ничего.
   - Они нас на море не победят. - бросил Свен.
   - Ой ли, Нерпа? Ну-ка, Весло, скажи как ходили их корабли при твоем отце?
   - У берега, только. - недоуменно ответил тот.
   - А сейчас Мокрый?
   - ДА они у берега почитай и не болтаются, только по необходимости.
   - Вот, а при наших детях они будут ходить и дальше и быстрее. НЕ спорь, Весло. Медведь скажи чей доспех лучше?
   - Наш.
   - А у кого армия больше?
   - У них.
   - Если они потеряют на нашем острове даже пять десятков кораблей и всю армию, что останется у них? Целая страна. А у нас что останется, для следующего раза? - закончил Хетум.
   - Что ты предлагаешь, Лис? - поинтересовался Сигурд.
   - Мы поможем молодому конунгу, а он запомнит и поможет нам.
   - А если забудет?
   - А мы с ним договор подтвердим. Нам нужны его лес и мясо, доска и ткани, вино и зерно, а главное паруса и волшебные трубки. Зачем брать все это на меч, если все отдадут так, а для наших мечей всегда найдут добрую потеху? - Хитро улыбнулся Лис.
   Спорили два дня. После чего объявили большой тинг и на нем вождь Сигурд, в этом году он считался старшим на Вирме, держал речь перед вирманами:
   - Добрые пахари вод, редко собираем мы большой тинг, но в этот раз не могли мы решить без мнения Вирмы. Старый конунг Ативерны умер. Это он заключал с нами договор обещая зерно и лес, вина и железо, парусину и соль. Он не хотел нашей земли, а просил наших мечей, обещая добрый бой и звонкое золото. Старый король сдержал слово, и платил честно. Теперь мы можем жить, как жили, либо поддержать молодого конунга. Я спрашиваю вас. Вирма сдержит слово? Или мы будем жить по-старому.
   Тинг шумел три дня. Воины советовались, считали, что-то обсуждали, а потом тинг решил: "Вирма сдержит слово, если молодой конунг сдержит свое". Назревала хорошая драка, и вирмане собирались в ней поучаствовать. И что-нибудь с этого поиметь. После весенних штормов, драккары вирман соберутся у Альтвера, а там посмотрим.
  

***

   Его высочество принц Ричард изволили злиться. А как иначе? Жена рожает, а он тут сиди и жди. Нет Анелия оказалась неплохой женой на первый взгляд. Она радовалась немудреным подаркам как ребенок. Он считал, что принцесса должна быть равнодушна к нарядам, поэтому ее реакция на то что она сама может выбрать какое платье ей пошить поставила принца в тупик. Он был зацелован и тут же брошен. А жена унеслась куда-то со счастливой улыбкой на лице. Она плохо умела притворяться и держать лицо. Была неравнодушна к комплиментам, немного глуповата и простовата. Сначала боялась и его, и придворных церемоний.
   За год освоилась, спокойней стала относится к комплиментам и ловеласам. Подаркам и танцам, к мужу и своему положению принцессы. Немного рассказала о своем детстве и Ричард ее жалел. Полюбить так и не получилось. А привыкнуть да. Как она радовалась ребенку. Светилась прямо. К придворному доктурусу добавилось еще два и пара повитух.
   А теперь его к ней не пускают уже шесть свечей. Отвлечься никак не получалось. Он конечно получил три провинции, два полка и приказ прижать разбойников в Бальи, а главное найти себе приемника. И все шло своим чередом. Балы и приемы, суды и прочесывания лесов в разбойничьей провинции. Постройка нового моста, закладка солеварен, даже преемник нашелся. А к жене не пускают.
   Отец зачем-то прислал три полка с побережья, и вместо задачи невнятное: "Разместить в лагерях, на границе с Уэльстером" и приписка королевской рукой: На всякий случай. Полки он обустроил, с командирами знаком, на смотрах был, даже на балу данном офицерами танцевал.
   Принц сидит тут в библиотеке и слушает шорохи и звуки. Пить не хочется, читать не получается. Он смотрит на то как идет дождь за окном, как капли бегут по стеклу, большому и чистому уже зовущимся "королевским" хотя правильнее сказать иртонским. Капли собираются на стекле как чешуйки, соединяются и чертят мокрые дорожки сверху вниз. Кажется, все замирает, и чего-то ждет. А Ричард думает о друге что служит на границе, из-за которой приходят плохие новости почти каждый день. И тут тишина рвется недовольным детским криком. Крик переходит в рев и принц сдерживаясь чтобы не побежать, идет к дверям. Только теперь понимает, что ему совершенно все равно будет ли у него сын или дочка.
   Двери распахиваются и он сталкивается с доктурусом Розеном.
   - Ваше Высочество, - доктурус сух, деловит и чем-то недоволен. - у вас родилась девочка. Только я вынужден просить о снисхождении, у вашей жены не прекращается кровотечение. Прошу вас пройти со мной.
   Коридор, дверь в ее покои. Служанки, повитухи, доктурусы, тазы и ведра с горячей водой, тряпки с кровью и кулек со скукоженным ребенком. Розовая, сморщенная и недовольная. Его дочка. И жена - принцесса Анелия. Уставшая, бледная с мокрыми волосами рассыпанными по подушке. Она улыбается.
   - Муж мой, простите меня, я родила девочку.
   - О чем ты, не говори глупостей. У нас еще будут дети, а девочка, - принц осторожно берет на руки ребенка, - очень красивая.
   - Спасибо, ты о ней позаботишься, правда? И не бросишь в глуши одну. Пусть у нее не будет меня, но будешь ты, хорошо? - голос принцессы ровный и тихий как падающий в безветрие снег.
   - Не выдумывай. - Ричард пытается выглядеть уверенно, но взгляд жены мешает.
   - Поклянись, - она берет его за руку.
   - Чтобы не случилось, она моя дочь и ею останется, она принцесса королевства, так что не думай, все будет хорошо. - голос уверенный, а вот кто бы добавил уверенности ему.
   - Спасибо, мой принц, год с тобой наверное, самое светлое что у меня было. Жаль только что я не одену больше то синее платье, что тебе так нравилось и ты не пригласишь меня танцевать. - Анель слабо улыбнулась.
   - Прекрати, ты молода и здорова, тут лучшие доктора, они учились даже у хангана, все будет хорошо.
   - Ты и сам в это не веришь, мой принц, а теперь иди, я не хочу чтобы ты меня запомнил такой. Нет не уходи посиди со мной хорошо? Мне будет немного легче, но потом когда я скажу уйдешь, я не хочу чтобы ты видел...
   Ричард молча кивнул и знаком велел всем выйти. Осталась только старшая из повитух, которой он хотел отдать ребенка, но Анелия воспротивилась и сопящий младенец был уложен рядом с матерью.
   Ричард просидел с ней почти две свечи, держал за руки и говорил, поил вином, читал стихи, рассказывал какой вырастет дочка, как они будут подбирать ей мужа, разрешил устроить в замке ремонт и замену мебели. Заставлял жену улыбаться и даже смеяться. А потом был выгнан доктурусами.
   Принцесса продержалась почти сутки, но, несмотря на все усилия и даже почерпнутые от хангана знания, скончалась. Принц выслушал новость, молча и приказал позаботиться о похоронах. Погрузился в дела. Читал отчеты и донесения, проверял приговоры и полки, принимал дворян и купцов, навещал дочку, читал жалобы и просьбы. А очнулся когда шел за гробом. Только там он понял, что жены больше нет, а ее отцу он еще и не написал.
   Сразу после похорон, когда захлопнулись двери склепа отрезая мертвых от живых появился гонец и опустившись на колено просто произнес:
   - Ваше Величество.
   Ричард остановился на мгновение, словно натолкнувшись на стену, кивнул и прыгнул в седло. Уже в замке приказал вызвать полки от границы к крепости Балот. У границы оставить только патрули. Выслушал гонца, принял шкатулку с регалиями и сел писать письмо Льву Ульстера. Иметь хотя бы одну спокойную границу было просто необходимо. Через три дня девочку посвятили Свету и назвали Эдель.
  
  

***

   Сержант Ларго хотел спать. Раннее утро располагало. Хотя пост и считался привилегированным но важным. Охрана второго арсенала в котором хранилось имущество полка. Полковник Иртон вчера после появления разведчиков всех на уши поставил. Усиленные патрули на границе и гонцы к соседям, ревизия запасов и смотр, назначеный на завтра. Естественно полк был готов, но командир сам должен в этом убедиться. Сержанту вчера досталось от командира. Он сложил большую часть болтов в арсенал, а не в башни. Полковник Иртон лично протащил его по всей южной стене и приказал приготовить в башнях тройной запас болтов. После этого Ларго со своим десятком и таскал болты, выполняя приказ командира, а затем отправился на этот пост в качестве наказания. Здесь не дуло, а полковник пост этот навещал в последнюю очередь, поскольку в крепость просто так не пробраться.
   Сержант уже почти задремал, солнце только-только появилось и крепость понемногу просыпалась. Ларго увидел проснувшегося врача, и патом услышал легкие шаги. Их ни с чем не спутать. Графиня, странная надо сказать женщина, не похожая на обычных аристократок, хотя говорят она их купчих, но те тоже не такие. И эта вот: простая прическа, из украшений только брошь и серо-зеленое простое платье. Странное, Ларго таких раньше не видел, но красивое. А служанок у нее три. Две вирманки и одна местная. А моются каждый день. Ларго хмыкнул. Ладно вирманки, у них вера, а вот наша от госпожи нахваталась? И почему та позволяет? Но красивы все трое, мальдонаины дочки и цену себе знают. И чего графине не спится спозаранок? Странная она. Сержант навострил уши.
   А графиня в сопровождении служанки, то что одной по чужой территории графине ходить нельзя, пришлось запомнить крепко, стучалась в дверь, вот как это назвать? Госпиталь? Медпункт? Скорее домик врача.
   Хирург, Валес, не любил слово "доктурус" хотя Рекрест он окончил. Проснулся сегодня рано, вот только появления графини на своем пороге, ни свет ни заря, он не ожидал.
   - Мэтр. - вежливый поклон и девушка за плечом, хотя нет женщина средних лет и вирманка к тому же. Откуда у графини столько вирман? Что за глупости лезут в голову.
   - Ваше сиятельство, не ожидал что вы меня посетите. - вежливый поклон в ответ.
   И вопрос сбивающий с толку.
   - Расскажите мне как вы лечите раны, мэтр, а еще лучше покажите где. - и взгляд зеленых глаз, оценивающий и серьезный.
   Валес пригласил дам войти и предложил вина, пытаясь оттянуть начало разговора.
   Но уловки его графиню совершенно не остановили.
   - Как вы лечите раненых, мэтр, и без уверток.
   Пришлось рассказывать и чем больше он говорил, тем больше его кто? Незваная гостья? Коллега? В общем очень непонятная дама мрачнела и морщилась.
   - Вы не врач, вы мясник. - бросила она зло.
   Слово было непонятным, но общий смысл, Валес уловил и тоже молчать не стал.
   - Вы были когда-нибудь на поле боя, госпожа. Больше половины раненных я могу спасти, потому что их раны поддаются лечению. Но что мне делать потом после операции? Вы знаете что осады снимали не из-за потерь, а из-за поноса? Что большинство умрет после боя не от ран, а от "синего огня"? Что прикажите делать если зараза витает в в воздухе? Чем я должен с ней бороться. - Хирург закашлялся.
   - И поэтому вы прижигаете простые раны огнем, а большие горячим маслом, просто чтобы убить заразу? ВЫ же их не лечите, а убиваете.
   Сержант их диалог слушал с интересом, хотя и понимал не все, потому появление полковника Иртона вместе с комендантом пропустил. Углядев спокойно стоящего командира, Ларго, собрался приветствовать его как положено, но напоролся на зверскую рожу и сжатый кулак. После чего предпочел помолчать и просто кивнуть в знак приветствия. А полковник с интересом продолжил прислушиваться к разговору.
   - Будет лучше, если я не стану этого делать и начну затем их резать по кускам?
   - Но так они получают еще и боль с ненужным ожогом. - взвилась Лиля.
   - Может, госпожа, - слово Валес выделил, - владеет колдовством убивающим заразу?
   - Вы же ученый человек и верите в колдовство? - удивилась Лиля.
   - Ведьмы же существуют, значит, есть и колдовство, возможно существует и такое, что убивает заразу. - мрачно ответил доктор.
   - И зачем Мальдонае спасать кого-то если, умерший без покаяния попадет к ней и так? - удивилась Лиля.
   - Ладно, признаю, что моя идея не совсем умна, но у вас есть средство борьбы с заразой, графиня? - хирург был настроен скептически.
   - Как вчерашний пациент? - вместо ответа спросила она.
   - Пока жив, и рана чистая. - вынужден был признать Валес. - помощник менял повязку утром.
   - Вы согласны попробовать то что я предложу. - спросила графиня.
   - То что вы предлагаете глупость. - недовольно заявил местный лекарь.
   - Ах глупость, - взъярилась его незваная гостья, - а уродовать людей, доставляя им лишнюю боль, это по-вашему проявление ума, так мэтр?
   - Я действую по самым последним рекомендациям, что одобрены советом Рекреста. - гордо выпятив подбородок, попытался возразить тот.
   - И сколько народу ты отправил своими рекомендациями к Мальдонае? - Лиля уже не могла сдерживаться.
   - Уж поменьше, чем отправилось бы туда, без моей помощи. - Валес сдерживаться тоже не мог.
   - Половина из них точно бы выжила, если бы вы, мэтр воспользовались моей помощью. Но думаю, что вы не примите помощи от женщины, даже если она училась врачеванию у хангана. - усилием воли, Лиля погасила раздражение, местного эскулапа стоило привлечь на свою сторону, а поскольку своего авторитета было пока маловато, пришлось давить чужим.
   - Женщина училась у хангана? У кого, ваше сиятельство? - доктор слегка опешил.
   - У Тахира Диаммана дин-Дашара.
   - У автора книг "О движении сфер небесных" и "Врачевании болезней телесных", вы неудачно шутите, госпожа. - в такое Валес не поверил бы, ни за что.
   - Ничуть, достопочтенный дин-Дашар, был вынужден покинуть Ханганат и я предложила ему пожить у меня. А взамен он взялся меня учить врачеванию.
   - То есть свои знания, вы получили от него? - Валес мягко говоря был удивлен.
   - И от него тоже. - сухо ответила Лиля.
   - И вы утверждаете что знаете о том как лечить больше меня? - Валес широко улыбнулся. - И чего же вы хотите?
   - Я хочу вам предложить работать сообща. Мои знания ваши навыки, вы знаете здешние места, знаете людей, знаете полк. Я хочу создать тут нормальную больницу. Для раненных.
  
   - Здесь? - хирург был сильно удивлен. - Зачем вам это?
   - Я не привыкла сидеть без дела, а единственное что может пригодится здесь и сейчас, это мое умение врачевать. - Лиля была не уверена в реакциях Валеса, но понимала одно, пока он соглашается надо давить.
   - И вы будет мной командовать? А я выполнять ваши приказы? - скептицизмом от тона хирурга разило за версту.
   - Я предлагаю вам поработать по-другому, а потом самому решить стоит ли слушать то что я говорю. Но предупреждаю сразу, пока мы с вами работаем вместе, никаких прижиганий, никакого масла на раны. Иначе, я даже мужу жаловаться не буду, просто попрошу вирман. А они подчинятся только мне.
   - Серьезная угроза, а если по вашей вине кто-нибудь умрет, что тогда?
   - Тогда вы пожалуйтесь кому угодно, хоть моему мужу и он меня изолирует. - фыркнула Лиля.
   - Он знает об этом разговоре, ваше сиятельство? - уточнил Валес.
   - Пока нет, но как только мы закончим, я его немедленно об этом извещу.
   - Хорошо, и чего же вы хотите? - Дирк решил что подыграет этой странной женщине, пока во всяком случае подыграет, а там, если по ее вине начнут умирать люди. Потому что она возомнила о себе неизвестно что, один больной для него не показатель, он пойдет к командиру и расскажет все без прикрас. И пусть полковник выбирает сам.
   - Нам с вами уважаемый мэтр потребуется мыло и уголь. - усмехнулась Лиля.
   - Зачем? И как это нам поможет? - Валес уже устал удивляться за сегодняшнее утро.
   - Вы же сами говорили об осадах мэтр, так вот мы с вами сделаем так, чтобы солдаты пережили эту осаду, без проблем хотя бы с этой стороны. - улыбнулась Лиля.
   - Я думал вы начнете с трав и чего-нибудь подобного. - теперь пришла очередь усмехаться хирургу.
   - Это тоже, мэтр, но про травы вы расскажите Сигрид, она в них лучше разбирается, и потом доложит мне, а я бы хотела для начала посмотреть колодец и местную кухню.
   - Будете проверять как кормят солдат? - осведомился Дирк.
   - Кто и как им готовит, чтобы в момент приступа, если он случится они были бы на стене, а не в казарме с больным животом. - съязвила Лиля.
   - Что же хорошо, я вызову помощника, он не меньше моего знает о травах, а сам устрою вам госпожа экскурсию и отвечу на все ваши вопросы.
   Сержант Ларго разговор слышал не целиком, но то что графиня таки сумела о чем-то уговориться с Валесом его лично озадачило. Валес не особо жаловал и травников, и костоправов. А вот полковник его удивил, еще раз погрозив подчиненному кулаком, он осторожно отправился дальше.
  

***

   Королевский дворец в Фальдеро при деде Бернарда был роскошен и ухожен, но вот потомки получив в наследство огромные долги поддерживать его в прежнем состоянии не стали. Если при отце нынешнего монарха он еще походил на место пребывания короля, то при новом приобрел облик гордой бедности. Внутри было чисто и пусто. Его величество в течении своего правления искал все новые источники пополнения казны. И надо сказать что достиг в этом определенного успеха. Выплаты церкви Альдоная производились точно и в срок. Еще лет десять-пятнадцать и можно было бы вздохнуть с облегчением.
   Придумывались все новые способы экономии, от продажи части "ненужных" вещей из королевского дворца, хитрого сокращения армии, когда расформировывали не полк целиком, а по сотне в каждом. Задачи полкам при этом урезать "забыли". Новые налоги, частичная выплата жалования продуктами, откупы и различные ухищрения, закон о запрете роскоши. Что такое большой королевский бал забыли вовсе, его последний раз проводили в честь женитьбы наследника престола, почти двадцать пять лет назад. ДА и королевские приемы стали малыми. Большой состоялся только по случаю приезда ативернского принца и то со скрипом.
   Но и это не помогало. Ручеек золота мелел с каждым годом. Даже помощь любимой дочери не решила проблем. Часть налогов и мер по экономии была предложена ею и отец их с радостью принял. Он даже не особо задумывался над тем откуда у нее такие знания. Долги снижаются, предложенные меры работают - уже достаточно. Остальное не важно. Так же Его величество не замечал мрачных стен, рассохшихся рам, старую истертую обивку и дырявых гобеленов, потемневших портретов, нечищеного оружия на стенах.
   Его это вообще не волновало. Да и помощники у него были под стать. По велению короля они пеклись больше о сохранении средств, все остальное их мало интересовало. Получить средства на создание чего-то нового стало очень сложно. А средства положенные на обеспечение уже созданного задерживались на несколько десятинок. На подобные мелочи Его величество особого внимания не обращал. Сообщение об избиении эввиров и бегстве немногих выживших из них за границу его почти не взволновало. Король проверил отчет казначея и отправился молиться.
   Часовня королевского дворца была, пожалуй, единственным местом которое поддерживали в надлежащем порядке. Виноват был в это не его королевское величество, а приставленные к нему от альдона "надзиратели". Еще при заключении договора содержание дворцового храма было прописано отдельной строкой. Короли в общем не возражали, поскольку жертвования на церковь - дело угодное Альдонаю. Бернард в молодости пытался пересмотреть этот пункт, но поддержки у церковников не нашел.
   Так что теперь чистая и содержащаяся в порядке домашняя королевская церковь, являла собой резкий контраст с остальным зданием и не в пользу последнего. Но королю она нравилась - светло, тихо и молится приятно. Патер служивший здесь уже не один десяток лет знал своих прихожан очень хорошо, потому не удивился появлению короля. Вежливо поклонившись монарху, патер скрылся, а Бернард опустившись на колени начал молится. Молился он в общем все о том же, о чем и всегда. Просил Пресветлого Альдоная помочь в снятии бремени возложенного на королевство. Просил чего угодно - знака, совета, умной мысли. Потому что за цифрами отчетов и сундуками с монетами он не видел, скорее, чувствовал - что-то не так. И чем дальше тем больше. А причину этого найти не мог.
   Налоги собираются, шахты работают, а торговля падает, купцы тихо ропщут, дворяне опасаются говорить что-то вслух, но его чиновники готовы услужить всегда и ложатся на стол бумаги.
   "Купец ..... из Альтеро перестал вести дела в Ивернее и закрыл контору в Фальдеро".
   "Купец ... из Летаро отправил не четыре каравана, а только три и все три в Ативерну, а не на восток или к Лейс как обычно".
   "Граф ... возмущался невозможностью носить платье достойное его рода, и необходимостью ходить как бедный ремесленник".
   "Ативерна более не закупает соль для южных и западных провинций, купцы говорят, что достаточно той что везут из Ульстера морем".
   "Корабли, принадлежащие купцам Вашего величества стали чаще подвергаться морскому разбою".
   "Растет недоимка по налогам во всем королевстве Вашего величества".
   И предлагаемые меры - наказать, оштрафовать, допросить, арестовать, продать, усилить, назначить разбирательство, отобрать, запретить.
   Раньше молитва давала хотя бы временное облегчение от дел и забот, а сегодня не произошло и этого. Тяжелые думы короля были прерваны появлением Верховного Альдона.
   Ригерт был благообразен, одет скромно и недорого, единственным признаком его положения был массивный золотой перстень с бриллиантом. Корль испросил благословения, и с трудом подавил свое недовольство в зародыше: прерывать молитву такого неуважения этот раньше не допускал.
   - Что привело вас ко мне, Пресветлый? - ярость из голоса он убрал, а вот холод не получилось.
   - У меня к вам предложение, Бернард. - альдон смотрел на него холодно-вежливо и королю стоило некоторого усилия, не заметить оскорбления.
   - Какое?
   - Мне нужна армия, вся ваша армия, Ваше величество. - Ригерт обозначил улыбку.
   - Зачем, вам армия, Ригерт?
   - Для войны естественно, во благо Альдоная.
   - То есть денег выплачиваемых казной, вам уже недостаточно? - королю хотелось выгнать эту самоуверенную сволочь, но позволить себе такие эмоции сейчас он не мог.
   - Если вы предоставите мне армию, то я приостановлю выплаты, а к концу компании ваши обязательства будут прекращены и все бумаги возвращены, Вашему величеству.
   "Это выход", - мысль пронеслась как свежий ветерок и король ухватился за нее.
   - Вы выбрали не лучшее место и время, Пресветлый, но ваше предложение слишком серьезно, чтобы я мог дать ответ сразу. И даже в этом случае, я потребую гарантий.
   - Трех дней на раздумье достаточно, Ваше величество? - нотки сарказма в голосе Ригерта звучали отчетливо.
   - Вполне.
   Альдон учтиво поклонился и покинул церковь, а Бернард Ивернейский вышел в королевский парк. Когда-то и он был ухожен, но став королем Его величество выгнал "дармоедов" - королевских садовников и парк зарастал и дичал. Единственным ухоженным местом в нем был цветник королевы. Монарх опустился на скамью и погрузился в воспоминания. Ребенком он здесь играл, а теперь у него нет средств да и желания приводить это место в порядок. А ведь сложно поверить, что эти заросшие тропки и заросли когда-то были ровными дорожками и красивыми полянками, что в саду больше нельзя играть, слишком опасно для ребенка, да и отдохнуть даже королю негде. И сад раньше казавшийся творением Альдоная стал мрачной чащей - прибежищем Мальдонаи.
   Мысли скакали, от "это выход", до судьбы дочери. Ведь он даже не помнил как Лидия улыбается он вообще про это забыл. Он и смех-то не помнит когда слышал в последний раз. Так согласиться или нет. Армия уйдет в поход. А поход это не только победы и слава, это может быть и поражение, и добыча. А может это знак Альдоная? Может это то о чем он так долго просит? Может это его шанс? А этот проклятый высокомерный выскочка свернет себе, наконец, шею?
   Его величество Бернард отменил все встречи и никого не принимал, даже ближайших помощников, два дня, а на третий принял решение. Армия Ивернеи подчинялась Верховному альдону Ригерту.
   Этот договор был заключен письменно, альдон обязывался в обмен закрыть долг королевского дома Ивернеи. Военная добыча захваченная в походе переходила королю. Его интересы в армии представлял второй сын - Адриан. Но слова альдона было решающим. После подписания документа монарха известили о смерти его венценосного брата Эдоарда и Бернард отправился молится.
   Альдон же в проповеди прочитанной в кафедральном соборе Фальдеро предсказал падение Ативерны, смерть короля произошла волей Альдоная. "И теперь все верные дети его должны во имя Светоносного выполнять его волю и сокрушить его врагов, чтобы царство Света восторжествовало на земле. Ибо Ативерна суть прибежище еритиков и отступников, которые прикрываясь именем Альдоная творят непотребства".
   Народ отнесся в общем ко всему этому прохладно, радовалась в основном чернь. Но патеры принялись разъяснять и толковать слова Ригерта, в результате выяснилось, что все захваченное в походе перейдет захватившему. Можно прихватить и несколько еретиков в рабство, чтобы самому не работать. Тем кто пожелает выделят землю и дом, рыцарям поместья, особо отличившимся даже титул.
   Народ шумел и гудел, слухи распространялись один фантастичнее другого, когда о проповеди Ригерта узнали во всем королевстве вышло его высочайшее распоряжение.
   Согласно бумаге создавалось воинство Альдоная - с собственным гербом: Меч на фоне восходящего Солнца. Всем вступившим в воинство Света по прошествии года службы прощались все старые грехи независимо от их тяжести. Все грехи совершенные в походе считались "совершенными во благо Света" и грехами не считались. Имущество, земли и иная собственность захваченные в походе переходили захватившему. Всем убитым в бою обещалось место "по правую руку от Светоносного в чертогах Его и вечное блаженство". А главное жители Ативерны независимо от сословия были признаны еретиками. А значит и не людьми даже. Посему святая обязанность воинства Света очистить землю от скверны и освободить ее для настоящих последователей Светоносного.
   Поток желающих был небольшим, но объявили, что король предоставил всю свою армию для великого дела. Прошел слух, что на всех земли и богатств может не хватить. И свершилось "чудо". Были сформированы первые полки светлого воинства, то что они состояли сплошь из осужденных, воров и разбойников никого не интересовало. Подкрепленное отрядом братьев-монахов и регулярным пехотным полком первая тысяча сынов Альдоная выступила на север к перевалам.
  

***

   Осада началась буднично и как-то обычно что ли? Для оруженосца графа Иртона Фрайги уж точно. Попав из глубинки в Лавери юный баронет собирался служить и совершать подвиги, но его дальний родственник барон Брелен не разделил энтузиазма молодого человека и заявил, что перед подвигами неплохо бы послужить, чтобы не лишится головы в первом же бою. На что юноша заявил, что со шпагой-то он обращаться умеет. Барон устало посмотрел на мальчишку и отправил его на плац под начало сержантов.
   По словам сержанта, выходило, что скакать впереди строя на лихом коне это конечно красиво и замечательно, а также славно и почетно. Да только такой вот лыцарь для врага первая цель. Пока он доберется до противника, который просто так ждать не будет и поприветствует хероя залпом. И в итоге окажется что солдаты останутся перед строем врага без командира, а уж противник своего не упустит и радостно их порубит. Фрайги расстроился, но не потому что мечта его не сбылась? Нет. Потому что совершить подвиг он собирался как и прежде, вот только придется с эти подождать.
   А потом прибыл граф Иртон, в чье распоряжение он попал и спокойная жизнь закончилась. Как только его не гоняли, каких задач не ставили, но Фрайги мечтал о подвиге. И вот он на границе. Казалось бы и подвиг рядом уже. А, нет. Разбойники от полка этих неправильных солдат разбегались, работорговцев ловили без него, а в походе как назло, самым частым приказом от командира было: "найти место для ночевки". Вот это парень научился делать быстро и почти не задумываясь.
   Фрайги был счастлив - его мечта сбывалась! Командир сам оправил его с вечера с дозором на юг и даже волшебную трубку вручил. Именно Фрайги должен был принести последние новости, о том как близко враги. Его подвиг уже близко. Вот только... все опять пошло не так.
   Первым неладное заподозрил сержант Цибль именно с ним рядом на уступе лежал лейтенант. Уступ этот они нашли случайно в патруле, с него удобно было контролировать подходы к ущелью со стороны Ивернеи, и само ущелье просматривалось прекрасно. Почти посередине оно раздавалось в стороны и выход из получившейся долины как раз запирала крепость Гарет. Оруженосец уже мечтал, как они перестреляют дозор, оставив только одного и с пленным явятся к графу.
   Фрайги воображал походную колонну, разъезды отправленные в стороны, четкого движения и возможности отличиться, а вместо этого увидел тучу пыли приближающуюся по дороге. Там что-то двигалось, иногда посверкивало, чуть позже пришел и звук. Скрип, топот и стук, какой-то невнятный гул. Сержант тронул его за рукав и Фрайги достал трубу. Лица тех кто шел впереди были серыми от пыли. Ни знамен, ни сверкающих доспехов, ни командира, только какой-то непонятный белый штандарт со встающим солнцем.
   Пришлось возвращать обратно, без пленника, без стрельбы, только с примерной численностью врага определились, да с тем что противник дозоры не высылает, их то полковник с самого приезда разогнал по этим мальдонаиным горам. Сержант на обратном пути весело насвистывал, а Фрайги мрачнел. Граф за доклад его похвалил, за то что не полез в бой благодарил отдельно. На обиженное молчание, заявил что на долю Фрайги еще хватит подвигов. С тем недовольный оруженосец и отправился на кухню.
  
   Для Лили осада началась неожиданно: с барабанного боя. Не привычного четкого звука, а с глуховатого рокота, не похожего ни на что слышанное ранее. Чтобы понять что происходит пришлось выйти во двор и поймать пробегающего мимо солдата. Узнав про осаду она отправилась к доктору и застряла у него до самого вечера проверяя и пересчитывая запасы трав и приготовленных реагентов. Обидно было отсутствие спирта, но придется обойтись, тем что есть. Надеясь, что вдолбленные еще мамой знания помогут и подорожник, календула и ромашка и девясил заменят антисептики. Тем более что мать научила не только прикладывать свежие растения, но и делать мази на их основе, а она сама экспериментировала со сборами. Особенно порадовала собственная запасливость и привезенные карбидные лампы.
   Затем настал черед проверки кухни, а следом и процесса мытья рук солдатами перед ужином. Тут неожиданно помог муж. Слово "госпожи полковника" чаще всего снимало все возражения. Но солдаты пока не привыкли к такому и глухо ворчали. А утро принесло сюрприз.
   У дверей стоял незнакомый пехотинец и выпускать графиню из комнаты не желал. Вид у него был не самый умный, а слово господина полковника и господина коменданта, по всей видимости почиталось наравне со словами самого Альдоная. На все Лилины попытки выйти ответ был: "Не велено, вас и госпожу виконтессу выпускать!" Лиля могла бы его убить, но вот обездвижить было сложно. Слишком парень оказался здоров. В конце концов добившись от принесшего воду солдата, что граф крепость покинул, Лиля пообещала ему большие проблемы если он не доложит господину полковнику, что его жена желает с ним поговорить.
  
   А граф полковник Иртон в этот момент как раз спускался с крепостной стены и жалел что лучников у него вообще-то маловато. А вот дальнобойных стрел в арсенале вполне достаточно. Поэтому он с утра собирался "пошуметь".
   Что такое дальнобойная стрела? Она тонкая, хрупкая и наконечник у нее ломкий. При столкновении с доспехом или щитом она просто сломается, а вот если попадет в незащищенного доспехом человека, то тут и наконечник обломиться может. Чтобы поприветствовать незваных гостей граф приготовил и зажигательные стрелы вперемежку со свистульками. Чтобы всем было весело.
   Ворота открыли бесшумно, шли пешком взяв только оружие с запасом стрел, две сотни ждали сигнала чтобы прикрыть отступление, если что пойдет не так. Ну и разведка не подвела. Пришедшие вчера в долину долго возились с обустройством лагеря, но сейчас все спокойно. Службу несут кое-как, что странно, и молились все с вечера, что вовсе непонятно. Джес только кивнул, выводя людей на рубеж. До противника осталось шагов двести. Его люди начали натягивать тетивы и вытаскивать стрелы втыкая их в грунт или пристраивая на руку. Лейтенанты доложили о готовности и Джес дал отмашку.
   Тетивы загудели и за минуту в сторону лагеря ушло по десятку стрел. Что странно там никто не забеспокоился. Тогда полковник запалил факел подавая знак на выход отряду прикрытия, а пошел вдоль строя помогая поджигать новую порцию летающей смерти. В лагере меж тем началось какое-то шевеление. Новая отмашка, стрелы противно ноют в полете и достигают цели. Выглядит это красиво - рой летящих по небу искорок опускается с воем опускается к земле и вот уже огоньки где гаснут, где начинают разгораться. В этот момент начался рассвет. Второй залп, горы в розовом свете, черно-синее небо и просыпающийся лагерь на который падают светлячки.
   Народ там зашевелился и полковник с удивлением понял, что они даже не понимают что делать. А охрана которая должна была поднять тревогу, похоже вообще спала. Приняв решение, полковник подал еще один сигнал и коневоды стали выводить лошадей из крепости, две резервные сотни выдвинулись вперед чтобы прикрыть товарищей и только тогда их заметили.
   В лагере раздались негодующие вопли и в их сторону побежала толпа, иного слова Джес не нашел. Новая команда и колчаны с легкими стрелами закинуты за спину, их место заняли бронебойные.
  
   Фрайги был рад, наконец-то настоящая битва. Вот только его опять ждало разочарование. Полковник решил атаковать ранним утром в собачью вахту, без труб и вызова. На совете он пояснил, что "добрые соседи в таком виде без предупреждения в гости не ходят и пограничные разъезды не уничтожают". Фрайги был недоволен, он бы предпочел ринуться в бой сразу, но пока его мнение слушали первым и большого веса у него не было. Но все равно сегодня первый бой.
   И опять все не так!!! Собрались тихо, подвязали копыта и все железо, что могло греметь. Ждали пока полковник устраивает врагам "побудку", наконец по знаку выдвинулись вперед и вот, наконец, враг обратил на них внимание. А сержанты оттеснили его от первой линии вглубь строя!!!
   Но Фрайги вытащил палаш и приготовился к атаке, а тут раздается сигнал трубы требующий разойтись в стороны!!! Фрайги помянул Мальдонаю и повернул коня. То что приказы командира не обсуждаются разъяснили уже всем. Сотни разошли строясь параллельно стенам ущелий и толпа нападающих оказалась зажата с трех сторон. Прямо перед набегающими ивернейцами стояли молчаливые лучники. Резкая команда, Фрайги считал залпы: первый, второй, третий и горн поет: "АТАКА!"
   И снова все было не так. Враги не пожелали стойко сражаться, они подло бежали, но повинуясь командам лошадь достигла прореженной толпы и Фрайги врубился в нее вымещая свою злость и обиду на эту неправильную войну. Где все совсем не так, как ему хотелось. И тут он наткнулся на островок порядка в хаосе. Десяток человек кто-то сбил в небольшой строй и один из этой десятки примеривался как проткнуть сержанта.
   Сержанта Фрайги не узнал, да и не особо он их любил, но тот был свой, а этот с копьем противник. Так что Фрайги поступил как учили, сбил траекторию захватив копье рукой, а потом потащил его на себя. Пехотинец не ждавший такой неожиданной подлости схватился за копье и выскочил из строя, тут уже не сплоховал тот сержант. А Фрайги пришлось припасть к шее лошади, чтобы не свалиться самому. И тут ему попало что-то горячее прямо в лицо.
   Его тут же скрутило и знакомый голос приказал: "Держись сынок!" Сигнала "Назад!" Фрайги не услышал, он боролся с тошнотой. И проблевался уже только у самой крепости. Кто-то протянул ему чистую тряпицу и баклажку с водой, Фрайги с благодарностью прополоскал рот и вытер кислятину.
   - Вы, господин баронет, не обижайтесь, на то, что я вас не по чину назвал. - Сержант подавший ему воду выглядел виновато.
   - Не надо, ты мне жизнь спас - Фрайги подумал, - кажется.
   - А вы мне, господин оруженосец, и если позволите пару слов, - получив разрешающий кивок, сержант закончил. - Вы когда в бой пошли головы не теряли, приказы слушали и сполняли, как должно. А что славы не нажили, так ее еще будет много. На всех хватит.
   - Да что ты понимаешь. - устало ответил ему недовольный баронет.
   - Вы не обижайтесь, после первого боя оно завсегда так, жизнь отнимать тяжко, но в бою оно завсегда так, или ты или тебя. А мертвым слава без надобности.
   И тут их разговор прервал рев графа:
   - Фрайги! Где тебя Мальдоная носит!
   Пришлось пережить нагоняй и отправится уточнять сведения о потерях.
  
   А потом был штурм. Так нехорошо разбуженный лагерь бурлил и стучал топорами до полудня, пока "скоморохи" приходили в себя считали потери, меняли сломанное, потерянное и порванное в бою. Фрайги в это время занимался подсчетами. А граф Иртон наблюдением. Он ничего не понимал. В лагере начали служить молебен, потом все долго молились хором, потом из лагеря выступила большая толпа с двумя десятками лестниц слепленных наскоро и кое-как. ЗА толпой двигались два отряда в правильном строю, их численность Джес оценил мечей в восемьсот один и триста другой. Толпа была больше раза в два обоих отрядов. Но солдаты на приступ не пошли, остановились шагах в трехстах от стены. Толпа продолжила движение вперед. Брелен приказал стрелять по тем кто тащит лестницы. И тут арбалетчики сказали свое слово. Желающих умирать просто так не нашлось. Зато окрестности огласились руганью и недовольным ревом. Атакующие попытались вести обстрел сами. Но и тут стрелки не сплоховали. Причем отличились уже люди коменданта стреляющие из замковых арбалетов. В общем получился какой-то бестолковый штурм, который продолжался почти пару часов. Молитвы, ругань оскорбления. Граф ничего не понимал и торчал на стене, чтобы хоть как-то разобраться, только ближе к ужину штурмующие засобирались назад и тут полковника нашел солдат гарнизона.
   - Ваше сиятельство, там жена ваша, вас требуют ругаются очень, еще с утра.
   Граф собирался сказать что-то негодующее и тут на излете ему в левую руку чуть выше локтя попала стрела. Джес ругнулся. Его прикрыли щитами, утащили в башню и обломали древко. Вызвав взрыв ругани. Но этот выстрел был последним. Полковник Иртон выслушал доклады подчиненных о потерях и удостоверившись что атак сегодня не будет спустился вниз. Проверив, что солдат накормили, он позволил провести перевязку и только затем направился к жене.
  

***

   Графиня Лилиан Иртон кипела от злости. С утра и до обеда. Этот, этот, этот возомнивший о себе неизвестно что муж ее запер. И приставил охрану. А судя по звукам, что доносились из двора крепости, там шел бой. А значит наверняка есть раненные. А там где есть раненные должен быть доктор, а "хирург" за то небольшое время что у нее было не освоил и десятой части того что нужно. Лиля усилием воли себя успокоила и даже начала новое занятие с Мирандой, но снаружи начался, штурм. А она сидит здесь в неизвестности.
   В общем когда к ужину все успокоилась она все еще была готова бросится в драку, и явившийся муж избежал немедленного скандала только из-за Миранды. Пока Джес рассказывал про то как все происходило, а Мири дулась на то что ничего этого не видела, она сдерживалась. Но граф глядя на недовольную дочку вызвал оруженосца и отправил их: "подышать свежим воздухом, пока папа с мамой поговорят".
   - Графиня. - этот наглец еще и улыбался.
   - Муж мой. - яд в ее словах можно было черпать ложкой.
   - Надеюсь, что вы не скучали сегодня, за закрытыми дверями.
   - Если бы вы потрудились поставить меня в известность, вообще не было никаких проблем.
   - В отличии от вас, я не стремлюсь стать вдовцом, а война не женское дело. - улыбка у Джеса пропала.
   - Я... - "дочка офицера", чуть не сорвалось с языка. - Я не боюсь войны, и мое место не в уютной камере.
   - И что же вы собираетесь делать?
   - То чему научилась, я буду лечить. - Лиля старалась не сорваться.
   - Шастать по обстреливаемой крепости? Чтобы поймать шальную стрелу и хоть так мне досадить?
   - Что вы себе придумали? Ваше мнение можете оставить себе, я лекарь, обученный лекарь прошу заметить, и уж получше вашего "хирурга".
   - И на этом основании я должен разрешить вам находится под обстрелом?
   - Я не собираюсь лезть под обстрел, но сделать так чтобы ваши солдаты не умирали от пустяшных ранений и не мучились более необходимого вполне в моих силах.
   - То есть вы собираетесь работать в госпитале? Я правильно понимаю? И мой запрет для вас ничего не значит? - Джес уже привычно ухмылялся.
   - Я могу помочь вашим раненным лучше чем "хирург". Если я буду их лечить, на ноги они встанут гораздо раньше.
   - Вот как?
   - Я между прочим пережила пиратский набег в замке Иртон и после него выжили даже те из раненых кого обычно хоронили. - гордо заявила Лиля.
   - Но там с вами был ваш учитель, а здесь его нет, не боитесь? - с подначкой спросил граф.
   - Не боюсь. - уверенный голос, небрежный поворот головы, как учила Алисия.
   - И после этих слов все еще будете утверждать, что между моей женой и вами есть что-то общее? Да вы в Лавери меня уже лечили и не только меня, - Поток неласковых слов который Лиля готова была обрушить на этого наглеца, был остановлен жестом. - Я забыл вкус ваших губ, представляете?
   И пока она искала подходящие слова, чтобы осадить нахала, граф полковник Иртон, обошел стол за которым они сидели напротив друг друга и обхватив ее лицо, поцеловал. В ответ муж получил чувствительный тычок в грудь и удар по раненной руке. Пришлось прервать поцелуй и зашипеть.
   - Что с вами, я же не могла вас ранить?
   - Это не вы это ваши союзники за стенами, решили немного вам помочь и сделать вас вдовой.
   - Не говорите глупостей, вы что и правда ранены? - злость быстро угасла.
   - Ну наши противники были довольно настойчивы, так что да, я ранен, не переживайте Валес уже сделал перевязку.
   - Раздевайтесь.
   - Что вы уже не сердитесь на меня?
   - Прекратите паясничать, Джес. Я лекарь и должна вас осмотреть, не верю я вашему хирургу.
   - Ну вот, а я так надеялся. - Иртон картинно вздохнул.
   - Прекратите меня злить и снимайте уже колет, иначе я просто срежу рукав. - фыркнула Лиля.
   - Хорошо, хорошо, подчиняюсь силе. - Граф поднял руки.
   Рубашку снять ему не дали. Лиля быстро располосовала рукав и сняла бинты, Джес недовольно поморщился. После чего ему предложили выпить и Лиля занялась чисткой раны. Муж только сжал зубы и фыркал. Наконец она закончила его терзать и перевязала.
   - Это была месть за украденный поцелуй? - не преминул поинтересоваться Джес.
   - Это была необходимость, чтобы не отрезать вам руку. - фыркнули ему в ответ.
   - Дорогая моя, а если я потребую с вас плату, за то чтобы заниматься вашим любимым лекарским делом?
   - Какую еще плату? - с подозрением посмотрели на него.
   - Скажем, поцелуй в день? - на губах Джеса играла довольная улыбка.
   - А жизни ваших солдат, уже не интересны? - съязвила Лиля в ответ.
   - Ладно, без шуток, сегодня мы имеем только два десятка раненных, все легко, их осмотрите завтра. Ходить по территории крепости будете только в сопровождении вирманина, пусть вас прикрывает. Стать вдовцом я не тороплюсь в отличии от вас.
   - Благодарю вас, Ваше Сиятельство. - Лиля вежливо склонила голову.
   - Я думал вы испугаетесь и наделайте глупостей, но вы все-таки удивительная женщина. А за то что я вас злил, прошу прощения. Но вы когда злитесь особенно прекрасны, я заметил это еще при нашей первой встрече. Благодарю вас дорогая, доброй ночи. После этого, Джесс отвесил галантный поклон, подмигнул ей и быстро ретировался из комнаты.
   Не найдя ответных слов Лиля швырнула в дверь подвернувшуюся кружку. снаружи раздался веселый смех мужа.
  

***

   Северная Башня всегда нравилась графу Лорту более других. Потому и кабинет его был устроен здесь. Проведя много времени в подвалах и среди придворных Альтес любил в качестве отдыха просто полюбоваться видом с башни. Он его успокаивал. Граф уже собирался сделать перерыв и подняться наверх, когда раздался стук и появившийся гвардеец коротко бросил:
   - К королю.
   Бывший шут вздохнул, сложил документы для доклада в папку и вышел из кабинета.
   Переходы, лестницы, залы и его сиятельство шагнул в покои Его Величества.
   - Что думаешь?
   Гардвейг бросил ему письмо, Лорт его поймал и быстро проглядел, пока король ходил туда-сюда по комнате. Его Величество король Ативерны Ричард Второй извещал своего венценосного брата о смерти его дочери и своей жены принцессы Анелии и рождении принцессы, пока не осененной Светом Альдоная. После положенных соболезнований, шли уверения в том что достигнутые договоренности остаются в силе.
   - Что думаешь? - нетерпеливо повторил Гардвейг.
   - А что тут думать, траур надо объявлять, малый, Ваше величество.
   - Атаковать!
   - Кого, мой король?
   - Бальи!
   - Не получится, Ваше величество.
   - Без титулов, Лорт.
   - Хорошо. Мы теряем единственную спокойную границу, вся армия будет задействована в этой компании. По донесениям еще Эдоард приказал перебросить часть приморских полков к Ричарду, так что мы просто увязнем. Придется созывать дворянское ополчение, а после него останется выжженная пустыня. В которую нам еще и деньги придется вложить. А вот сможем ли мы избежать больших потерь это вопрос, Гардвейг.
   - Но мы уже потеряли доходы и ты сам докладывал мне что имеющихся денег хватит года на три. - Король смотрел требовательно.
   - Это правда, Гард, но зашевелилась Ивернея.
   - Церковники! - прошипел король.
   - Они самые, и они лезут на перевалы, а там Иртон в Гарете.
   - Идиоты.
   - Не знаю, все на так просто Гард, там что-то назревает. И это мне не нравится. Их альдон слишком шустрый, а Бернард слишком жаден и глуп, чтобы попытаться его устранить.
   - То есть это война не Ивернеи, а ее альдона? - Гардвейг задумался.
   - Да, пока они только начали, но чем это все закончится...
   - И ты предлагаешь? - король смотрел с вопросом.
   - Подождать. Нашей задачей было привязать Ативерну к Ульстеру: не получилось. С другой стороны, ваша внучка будет принцессой Ативерны. И ее монарх подтвердил заключенные договоры. Мы не должны торопиться, мой король. Сейчас мы только втянемся в бесперспективную кровавую кашу. Но все может измениться. А мы должны быть к этому готовы и правильно выбрать.
   Король рассмеялся.
   - Вот за это я тебя и люблю Альт. За умение разложить все по полочкам и показать важное. Я не собирался начинать войну, но горячие головы найдутся. Давай-ка выпьем с тобой. Чует мое сердце, что спокойные времена скоро закончатся. А отдохнуть тебе не помешает.
   - Вам же доктор запретил.
   - Я того доктора, - посулил король.
   - А лечить кто будет?
   - Тут ты прав, ну да ладно, не трави меня, доставай.
   Его Сиятельство страшный горбун известный по прозвищу Шут, картинно вздохнул и полез за пазуху. Фляжка была небольшой, но бренди в ней был замечательный. Правда быстро кончился. Но эту проблему Его Величество решил с помощью своего камердинера. Аудиенция графа Лорта у короля затянулась до поздней ночи.
  

***

   Осада на взгляд Лили развивалась как-то странно. Их не атаковали и даже толком не обстреливали. Оказалось, что осаждать крепость в горах не просто сложно, а адски сложно. Лагерь атакующих постоянно требовал дров, а их пришлось возить из предгорий. Шагов за пятьсот от стены перед лагерем возвели нечто непонятное - муж назвал его плетнем. Сержанты ворчали: полк учился и стрелял, сбивал строй и рассыпался, а разведка лазала по горам пешей, готовя какую-то пакость для атакующих.
   Ей было особенно некогда обращать на все это внимание, хотя боевых потерь и не было, но работы хватало. Кухня на которой пришлось учить поваров. Что такое правильное питание и витамины местные понимали с пятого на десятое. Мясо да каша есть? Хлеб, вино и сухари? Вот и достаточно солдатику. Узнав о начале войны стали прибывать крестьяне, подошли лесорубы и несколько старательских артелей.
   Поскольку местный барон умер не оставив прямых наследников, его землю как раз активно делили родственники и крестьяне поняв, что война уже вот тут, прибились к крепости. Правда, не все. Лейтенант Ростко комендант Гарета был вообще-то в двойственных чувствах. С одной стороны его крепость пытались взять на копье, а с другой, граф полковник Иртон был старше по званию и взял командование на себя. Прибывших беженцев он тоже собирался переложить на графа. Но тут Джес неожиданно уперся рогом.
   - Я в них ничего не понимаю! - рев разъяренного полковника был способен оглушить.
   Ростко будучи из ремесленников удивление просто источал весь целиком.
   - Но ты же граф?
   - И что? - Джес треснул ладонью по столу и неожиданно успокоился. - Я в первую очередь солдат, а что делать с крестьянами я даже не представляю. Понимаешь?
   - Да как так-то?
   - А вот так. Наше поместье от столицы далеко, в нем бабка жила, я там и был-то раз пять за тридцать лет. Что и как делать в поместье я не знаю. О чем с крестьянами говорить не понимаю, а ты их тут на меня вешаешь. Вот куда их девать? На стены загнать? Сам бы ими занимался.
   - Мне со снабжением и с твоей женой проблем хватает. - взвился комендант. - Но и бросать их тоже нельзя.
   - С женой... - протянул Джес.
   Так и крестьяне оказались на ней.
   Нет выглядело все очень красиво. Муж явился вечером и был учтив и предупредителен. На диво. Интересовался не много ли у нее работы. А потом предложил, со смешинками, в глазах ей покомандовать крестьянами. Она согласилась, не сразу, только позже поняла, что это было своеобразной проверкой. Поругала себя, но сделанного не воротишь. А Джес ушел странно задумчивым, только руку поцеловал на прощание.
   Часть пришедших крестьян вернулась обратно в деревни с приказом собрать все что только можно, а часть она отправила в леса, за ягодами, грибами, травами, чесноком и луком. По странному стечению обстоятельств их почти и не ели. Десяток мужиков и женщин работали в лазарете. Лесорубы стали делать большие телеги. Шахтеров Ростко загнал на склоны и они что-то мудрили там.
   А потом был первый настоящий штурм. Ранним утром крепость разбудил барабанный бой, какой свист и шум. Наскоро умывшись Лиля бросилась в лазарет. Первые раненые были от стрел, в основном легкие, затем пошли более тяжелые, а потом все кончилось. Одним из последних притащили злого сержанта со стрелой в заду. Он рассказал как дело было.
   Прикрываясь плетенными из веток щитами большая толпа, полком раненный это сборище презрительно не посчитал, тащила лестницы. Их подпустили достаточно близко и тогда атакующие с криками: "С нами Пресветлый!" рванули вперед. Вот только от арбалетных болтов их щиты не спасали. Выкосив большую часть нападающих как и в первый раз и ввязавшись в перестрелку защитники отогнали атакующих от стен. А вечером того же дня прилетел голубь с новостями о смерти Эдоарда.
   Службу в память о нем вел пастер Воплер, вместе с крепостным патером. Она была необычно короткой, вначале всем присутствующим раздали горящие свечи и быстро их затушили. Говорили мало, а наутро прошла церемония принятия присяги. Иначе Лиля ее не могла назвать. Сначала присягу приносили они с Джесом, обещая именем Пресветлого верно служить Его Величеству королю Ричарду Второму Ативернскому и наследникам его "Со всею ревностию, по силе своей, не щадя жизни и имения. Исполнять все указы и установления Его Величества и его Государства. И везде, во всяких случаях интерес Его Величества и Государства блюсти и охранять. Неприятелем Его Величества и его Государства везде всякий наивозможный вред приключать, о злодеях объявлять и их сыскивать. И всё прочее, что к пользе Его Величества и его Государства, чинить по доброй воле, без обману и лукавства, как доброму, честному человеку надлежит. В чём да поможет мне Пресветлый Альдонай". После чего присягу приносили все офицеры по старшинству, за ними сержанты и солдаты, потом штатские и последними крестьяне.
   Разведчики притащили пару "языков", так что крепость полнилась слухами, но с ними пока уверенно справлялся пастер Воплер, поясняя, что Альдонай в своей милости посылает людям испытание, а постичь всю мудрость Божьего замысла они не в состоянии. Народ шептался, но пастеру верил. Читать и писать умели немногие, а уважение к грамотным и хорошо говорящим священникам было велико. Именно от правильности их действий зависело оформление многих документов, посмертие усопшего и спокойствие живых. Лиля краем уха еще в той жизни слышала, что это делали специально, потому что "темным" народом проще управлять. Но местные были не особо и "темны", скорее себе на уме и даже где-то хитроваты. Обычной крестьянской сметкой.
   Следующий штурм состоялся через десятинку. В этот раз вместе с "толпой" из лагеря выступили и регулярные части. Крепость ждала их молча. А когда штурмующие подошли достаточно близко попали в мешок, часть стрелков Джес расставил не на стенах, а на карнизах и склонах перед стеной до срока. В этот раз "толпа" быстро побежала, а вот регулярные части организованно отошли и после обеда попытались атаковать стрелков и сбить их с высот.
   Бой кипел жестокий, взять внезапностью не получилось и ивернейцы начали просто вытеснять врагов в сторону крепости. Но выходило у них не очень. Стрелки отступали, жестоко огрызаясь, устроили несколько камнепадов, сметая противника и блокируя подходы к крепости.
   В этот раз работы было очень много. Лиля оперировала до полного изнеможения, Валес уже понял что ее методы работают и начинал задавать вопросы по существу, а не глядя слегка пренебрежительно. Но его с помощником и трех вирманок было маловато чтобы успеть везде, а крестьян еще следовало учить. Джес появился почти в полночь, собираясь выяснить точное число погибших и раненных, а наткнулся на вирманок которые тащили его собственную жену по руководством Валеса.
   - Какой Мальдонаи тут у вас творится?
   Хирург искоса посмотрел на графа и пробурчал:
   - Она с рассвета тут была, господин полковник, еле поесть уговорил, обморок от усталости.
   Опешивший от новостей Джес, подхватил жену на руки и бросил:
   - Завтра утром жду ваш отчет.
   Про то что виконтессу Иртон унесли спать свечу назад, именно отсюда, ему никто не сообщил. На стену ее особо не пускали, а работа рядом с мамой была всегда, главное, что на глазах и при деле, а отцу про это знать не обязательно.
   Раздраженный полковник уложив жену спать рядом с дочкой, сам уснуть не мог, ему спать мешали мысли о жене. Да не о том что он может потерять, а о том кто же она такая.
   Явившийся утром Динк доложил, что потери составляют около пяти десятков убитыми и около четверти от общего числа раненными, но они с госпожой обещают, что при должном уходе все раненные встанут на ноги.
   - Ничего странного не заметил? - Джес с утра был угрюм.
   - Ваша жена, господин граф, весьма странная женщина, - тяжело вздохнул Валес.
   - В чем это выражается?
   - То что она умеет делать и знает, не преподают нигде и книг таких нет. Я в этом почти уверен.
   - Объяснись.
   - У нас так не учат и у ханган тоже, я бы знал. Но те кто ее учил, знали свое дело лучше меня. Она иногда сомневается что и как, но только потому что делает что-то впервые. Я себя помню, страшно в живого человека было первый раз лезть.
   - Но то что она делает...
   - Работает лучше, чем то, что делаю я. У нее маловато опыта, и вообще женщины в нашем деле, - Валес поискал подходящее слово, - не желательны. Но основа у нее не наша и она правильнее, чем учат в Рекресте. Со временем она станет лучшей в нашем деле.
   - Про это еще кто-нибудь знает? - полюбопытствовал Джес.
   - Про ее подготовку никто, а про то что ее считают ведьмой уже весь гарнизон в курсе. А вами даже гордятся. - засмеялся Валес.
   - Чего!!?? - вид у командира был опешивше-удивленный.
   - Она не дала помереть Колену из третьей сотни, хотя с такими ранениями умирали очень быстро, воткнула ему в грудь какую-то трубку, несмотря на мой протест. Он до сих пор жив. А вы сумели приручить ведьму. Но про это говорят шепотом и никому ее выдавать не собираются. "Госпожа - наш лекарь. А кто против, тому по зубам".
   - Терли выдал?
   - Ну а кто еще, ваше сиятельство? - усмехнулся Валес в ответ.
   - Понятно, то есть я как всегда все узнаю последним.
   На совете командиров было принято решение держаться, еще один два штурма они точно переживут, если осадных машин не будет.
  

***

   Машины прибыли через десятинку вместе с подкреплением. Джес ломал голову как их испортить, но не выходило. Инженеры-саперы находились в центре лагеря, а сами машины слишком хорошо охранялись. Ночная вылазка трех сотен обошлась в два десятка убитых и три десятка раненных. Потому приняли решение тянуть время. Осажденным помогал бардак у противника. Запасов нормальных снарядов было мало, а все что находили и готовили за день летело как Мальдонае захочется. Нет, в крепости были повреждения и убитые, но умерено.
   Так продолжалось пять дней, пока солдаты не начали роптать. Разговоры: "Мы все тут сдохнем!" были глухими, но были. Полковник услышав такое рассвирепел и приказал построить всех. Речь его была злой и короткой.
   - Вы солдаты короля. Я ваш командир. И умирать вы будете там где я прикажу. Я не раз водил вас в атаки и вы меня знаете. Так почему вы решили, что сдохните тут? Если бы это что-то решало, я бы так и сделал. Но за нами нет никого до самого побережья или Лавера. Баронские дружины или городские ополчения не в счет. Хотите чтобы они прошли в Ативерну по вашим трупам? Или чтобы вы остались живы, а они тут умерли? Вы давали присягу служить королю и выполнять мои приказы. Приказа умереть в Гарете я не отдавал! Еще раз услышу подобные разговоры повешу, как дезертиров! Нам нужно продержаться всего один штурм. Это ясно?
   - А что будет потом, господин полковник? - На правах старейшего служаки поинтересовался сержант Терли.
   - А потом Питер, их ждет сюрприз, надеюсь, им понравится. - Джес хищно оскалился. - Разойдись!
   Штурм начался через день. В этот раз атакующие даже до стен добрались и сумели подняться на гребень. Но их оттуда быстро скинули. Лиля опять оперировала, до поздней ночи, но явившийся Джес силой увел ее спать. А наутро большую часть гарнизона и всех раненных стали выводить из крепости на север. Вывозили сначала тяжелых их набралось около сотни, за ними более легко раненных и большую часть гарнизона выделили в охрану. Возы полка и сделанные пришедшими лесорубами телеги, уже давно были в лесном лагере. В крепости оставалось буквально две полные сотни из них полторы были арбалетчики. Еду и оружие вывозили каждый день, так что врагу оставались пустые подвалы.
   Шевеление в стане врага началось с раннего утра. Там похоже с последним пополнением прибыл кто-то серьезный, так что погнал своих подчиненных вперед, чтобы наконец, захватить эту проклятую крепость. Кто определить так и не удалось, знакомых гербов и значков не было, а что означают разные вариации встающего солнца с мечом "скоморохи" пока не знали.
   Обстреливали в этот раз стену, даже удачно попали угодив в поврежденный ранее участок. Каменная громада пошла трещинами и начала сыпаться. Атакующие радостно заорали, затем прогорланили молитву и пошли вперед. Стрелки хорошо поработали, но и штурмующие уже научились и прикрываться щитами и двигаться под обстрелом. Когда первые шеренги схватились с жидким заслоном в проломе, никто ничего не заподозрил. Но тут подключились стрелки, они делали один-два залпа, мечники отходили под их прикрытием. Пока арбалеты перезаряжались пехотинцы сдерживали наступающих. А те поняв, что враг отступает радостно перли вперед. Вот только в главном дворе их ждал очередной сюрприз. Сотня тяжелой конницы в строю сбила напор атакующих и дала возможность отойти своим, а в Гарет просачивались все новые и новые враги. И тут прозвучал чистый звук горна. Кавалеристы резко разорвали дистанцию и пока радостные штурмовики провожали их обидными замечаньями, проклятьями и "добрыми" словами ативернцы быстро покинули крепость. Поняв, что враги и правда отходят ивернейцы заулюлюкали, засвистели, но тут пошла вниз решетка северных ворот, а потом послышался треск и грохот сверху.
   Команды шахтеров и старателей устроили шикарные обвалы. Камни, срываясь со склонов, давили и калечили людей, мелкая крошка секла незащищенные участки тела. Осыпь породила многоголосое эхо которое гуляло в горах. Над взятой крепостью раздавался вой, стон, визг и плач. Гарет пал вот только на разборку завалов и расчистку дороги требовалось время, а еще люди. Общие потери только этого штурма составили около тысячи человек. Из них почти восемь сотен было обученными ветеранами, заменить их было некем, а вернуться в строй смогут только сотни полторы и то не скоро.
   Командующий армией брат Ватор зло смотрел на остатки крепости и своего "помощника" полковника барона Серес. Соврать Ригерду не получится, его соглядатаи везде. Если бы он сумел взять перевал, ему бы простили любые потери, а вот теперь дорога в Ативерну здесь закрыта и за это его точно не похвалят.
  

***

   Оруженосец Фрайги был удручен. Не так он представлял себе войну. Полковник Иртон носился по крепости, ставил задачи мастерам, лазил по горным склонам, беседовал с пленными, командовал обороной стен, при этом приказы отдавал горнисту знаками. И солдаты выполняли привычное дело. Привычно стреляли, перемещались под прикрытием стены, сталкивали лестницы, таскали камни, привычно тренировались, несли караулы. И это Фрайги было решительно непонятно. Даже тот момент, когда полком овладело уныние был не особо понятен молодому человеку.
   Но больше всего его поражал граф: никаких высокопарных фраз, ни рисовки, ни особой гордости. Он мог и орать, и зубоскалить с солдатами, мог тут же назначить и наказание, за нарушение, а мог просто сказать пару слов. Когда надо шагнуть вперед. Стычку на гребне Фрайги похоже уже не забудет.
   В тот день его отправили на правый склон, перед крепостной стеной с расплывчатым приказом: "Следить за обстановкой". Он и следил. Левый склон был круче и плохо доступен с земли, а вот на правый можно было забраться проще. Первый приступ они легко отбили. А был потом второй и третий, враги поступили умно: атакуя с двух сторон. Со стороны ущелья они постоянно имитировали атаку и дважды пытались закрепиться наверху, но самой страшной была третья атака. Фрайги подал сигнал, с просьбой о помощи и сам встал в строй.
   Когда он пришел к "скоморохам" свободных офицерских должностей было две: у стрелков и в легкой сотне. Фрайги сначала был готов поступить и рядовым солдатом, лишь в тяжелую. Но дядя Брелен... Он не стал орать а сказал просто:
   - Твой отец просил присмотреть за тобой, мальчик.
   И Фрайги подчинился.
   Зачем тренировать легкую сотню еще и как пехоту он решительно не понимал. Солдатам все мотивы заменяли два слова: "Приказ командира!" И этого было достаточно. А ведь как просто все казалось ему сначала. Тяжелая кавалерия проламывает строй, а следом в брешь влетает легкая и начинает рубить врага. Вот только разбойники строем не воюют, да еще в лесу или в горах. Там тяжелую кавалерию не развернешь. Поэтому спешивались легкие сотни и просто шли вперед. Так не делал никто, кроме полковника Иртона. Но и таких маленьких потерь не имел никто.
   Атакующие ивернейцы обошли их позицию на гребне и попытались зайти с тыла, но на счастье защитников склон там был непроходим, да еще с опасностью обвала. Тогда командовавший этим отрядом офицер приказал атаковать в более пологом месте, как раз напротив их пытались выдавить наступая из ущелья.
   Заслон "скоморохов" попал в клещи, а стрелки помочь могли не особо. Арбалетчики навесом не стреляют, а лучников на этом гребне было мало. Фрайги уже думал о совершении подвига, перед смертью, но в себя его привел голос сержанта Терли:
   - Держать строй, маменькины сынки! Держа-а-а-ать!!! Можете сдохнуть, но строй держать!!!
   Именно сержантский рев привел Фрайги в чувство. Потому что был страшнее чем враги. Или потому что им бесконечно вдалбливали на тренировках: "Если командир приказывает - выполнять!!! Как бы глупо это не казалось! Все разборки после боя. Ясно, молокососы?" А потом начиналась муштра и ругань.
   Вот только тут был не плац и не тренировка. Тут был противник. Ивернейцы с криками, ревом и хеканьем лезли вперед, их было много, разномастно вооруженных и одетых, не умевших почти ничего и довольно неплохих мечников. Раззявленные рты, кровь на которой нельзя поскользнуться и летящее в тебя железо. Топоры и мечи, пара копий и даже коса на длинной рукояти. А ты как заведенный. Стоишь в строю, чувствуя плечи товарищей рядом и парируешь те удары что сыплются на них - принять меч плашмя отвести его в сторону, поймать на щит летящий в соседа топор и чуть толкнуть. Выдохнуть и продолжать, пока соседи также парируют удары летящие в тебя и дадут тебе, если повезет пару мгновений поразить открывшегося врага.
   А над всем этим хриплый сержантский рев:
   "Держать строй, сукины дети! Держа-а-а-а-ть!!!"
   Как он это делает интересно, перекрывает своим ревом такой шум? Эта мысли мелькают по краю сознания, вызывая мимолетное удивление: какая глупость лезет в голову в такой момент?
   Он рубил, колол, отводил удары, руки отяжелели, пот бежал по лицу и по спине, враги смешались в какую-то невнятную массу, и только голос сержанта: "...жа-а-а-ть" давал понять, что они еще держаться.
   А потом все изменилось, рядом раздалась команда, хлопнули тетивы луков раз, другой, третий - полетели на камни враги, а потом кто-то скомандовал: "Разомкнуть строй!" И в образовавшуюся брешь шагнули новые скоморохи, старательно удерживая построение "клином". Крайним справа шел полковник Иртон.
   Замолчавший на время Терли вдруг заорал: "Слава!" и все ативернцы на склонах и стене крепости закричали в ответ. А подошедшая подмога остановилась, давая возможность работать стрелкам. После третьего залпа голос сержанта прямо из центра "клина" начал мерно считать: "Раз-два-три!", а "клин" безмолвно пошел вперед.
   Опускались мечи, подставлялись щиты, сзади летели стрелы, а полусотня с полковником просто шла и только голос невидимого сержанта считал: "Раз-два-три!" А потом враги побежали. Фрайги устало опустился на землю и подумал, что это совсем уж неправильная война, вот только именно к такой войне их полк похоже и готовили. Сидеть ему правда пришлось недолго, потому что рядом раздался недовольный голос полковника:
   - Фрайги, что тебя демоны пожрали, доложить о потерях!
  
   А теперь они стояли и слушали графа полковника Иртона.
   - Вы думаете, почему я приказал полку отступить, да и почему я вообще приказывал, отходить так часто. Мы могли бы держать крепость и дольше, вот только. Сколько бы людей тогда осталось в строю?
   Сейчас в полку семь полных сотен, да две сотни из крепости. Четыре сотни раненных и почти двадцать сотен крестьян и мастеровых из них мужиков почти тысяча. Мы единственная сила с этой стороны границы до Лавера на восток и до побережья на запад. Я мог бы оборонять Гарет до конца. Но тогда после его сдачи враги получат дорогу в самое сердце страны. А остановить их не сможет никто. Баронские дружины и стражу городов я не учитываю. В лучшем случае они отобьются. Но нанести поражение врагу не сумеют. Поэтому мы отходим.
   Не бежим, а отходим. Чтобы предупредить, кого сможем. Отходить будем на северо-запад к побережью. Там крупные города и гарнизоны. К Лаверу не пойдем. Там нас скорее всего ждут. А у нас большой обоз. Кроме прочего, следует собрать как можно больше сведений о противнике. Из всех годных мужчин начнем формировать резервные сотни. На сборы три дня.
   Мы не бежим. Наша задача не умереть самим, а сделать так чтобы умерли наши враги. Вы остались живы и победили. Разойдись!
  

***

   Из крепости они вышли три недели назад. Лиля помнила последние дни в крепости смутно. Нет она конечно уже втянулась, но один грамотный хирург с двумя помощникам и Валес на подхвате это много. Для этого времени. Вот только раненых было слишком много. Она читал про то как хирурги оперировали в войну. А вот что ей придется работать так самой...
   Крестьянский лагерь она организовала просто, отобрала шестерых старших мужчин и женщин поровну и с помощью пары сержантов вдолбила остальным, кто не пожелал выполнять их распоряжения, что их тут никто не задерживает. Лагерь она проверяла после обеда, если хватало времени. А основной заботой был госпиталь.
   Раненных несли и несли. Очистить, обработать и зашить. Осмотреть тех кто поступил вчера. Пояснить свои действия Валесу, проведать Миранду, она вместе с пастором Воплером ухаживала за раненными, рассказывая им сказки, играя и просто отвлекая от боли.
   Узнать сколько умерло вчера из тяжелых. Потому что у нее не хватило лекарств. Оборудовании и просто знаний. А горевать некогда потому что уже тащат новых. И все повторяется. К вечеру ее уставшую вытаскивал из госпиталя муж и силой уводил спать.
   Однажды она все-таки спросила зачем он это делает, ведь она так ничего ему и не рассказала.
   - Вы под моей защитой, в моем полку и все еще моя жена.
   Других объяснений она не дождалась.
   Муж был спокоен и предупредителен. Они говорили о каких-то пустяках, иногда шутили, играли с Мирандой и война немного отступала.
   А потом утро и все сначала.
  
   Отъезд прошел незаметно. С утра она оперировала и обходила вчерашних, Валес уже перестал коситься и только изредка недовольно ворчал. Лиля спокойно закончила все дела, проконтролировала сборы и отправилась в лагерь. Там ей принесли миску с кашей, они с Мирандой поели и тут организм решил вмешаться она задремала и уснула. Отсыпалась Лиля три дня. Поэтому все хлопоты по сворачиванию лагеря прошли мимо. А подошедшие лесорубы сделали достаточное количество фургонов и телег.
   И вот теперь они ехали на северо-запад к побережью, лесными дорогами. Всех мужчин у нее забрали. Лиля хмыкнула, как звучит. Всех штатских разбили на четыре части. Охотники стали разведчиками и добытчиками. Такое количество людей надо было кормить. Стариков и мальчишек назначили погонщиками. А остальных разбили на десятки и поделили на две части, по выражению сержанта Терли: "На тех у кого есть глаза и руки, и тех у кого тока грабли и зенки. Прошу простить, ваш сиятельство".
   Первые стали стрелками, а вторых готовили как пехоту прямо на марше, так что двигались они медленно. Но все же двигались. Джес разослал две сотни в разведку и рассчитывал выйти к баронству Парон через пару дней, там сделать большой привал и разжиться продовольствием. Вот только все пошло немного не так.
   Сначала они нашли деревню. Приказ: "Всем детям и женщинам, спрятаться в фургонах!" никто серьезно не воспринял. И Лиля в общем тоже. Что там может быть страшного? Это потом они начали прятать детей и закрывать глаза сами. А сначала даже сержантский рев воспринимался как шутка.
   На первый взгляд деревня как деревня. Домики под соломенными крышами, плетни и маленькая деревянная церковь Альдоная. Вот только тихая. Не квохчут куры, не гогочут гуси, не мычит и фыркает иная скотина. Не шумя дети, не стучит молот в кузне. Незакрытые двери и калитки, пара выбитых ставен. А потом они увидели.
   Жителей деревни прибивали к стенам собственных домов. Без различия кто это был, детям срубали головы и насаживали на колья плетней, беременным вскрывали животы. На пару молодых девушек было страшно смотреть. Над обозом повис вой и плач. Последним убитым был местный патер его тело прибили к дверям церквушки.
   Вдоль длинной змеи обоза нахлестывая коней, неслись ветераны и сержанты, с руганью поторапливая возниц, а Лиля обняла Миранду и думала только о том чтобы огромные зеленые мухи, не увязались за ними. Но их живые не интересовали.
   Большой привал устроили через час. Возвращаться и хоронить кого-либо Джес запретил. Вместо этого он разослал сотню на разведку с приказом найти следы. Их нашли через пару дней, и никто не поверил, что это сделала не банда, а обычный отряд ивернейской армии. Теперешней армии с непонятными значками.
   Настроение в лагере изменилось сразу. Если в начале они шли скорее как на параде, играючи и с некоторой лихостью, которую правда сержанты с офицерами пресекали. А мужики из учебных сотен недовольно ныли и ворчали. После той безымянной деревни все изменилось. Перестали шутить и смех стал злым. Солдаты несколько раз серьезно вздорили друг с другом, а вот "резервисты" перестали ворчать и учились с остервенением. Даже лейтенант Ростко после ухода из Гарета бывший мрачнее тучи, стал более разговорчивым.
   Для атаки Джес взял только четыре сотни, хотя у противника в отряде было почти пять. До стоянки непонятного отряда добрались под утро и Джес сходу скомандовал атаку. Кавалеристы пару раз прошлись по лагерю стальной косой, а потом их заменили на спешенные сотни. Хотя Джес и требовал пленных их просто не брали насмотревшись на зверства обозленные "скоморохи" просто резали всех подряд не обращая внимания на мольбы о пощаде и брошенное оружие. Ну а потом начали осматривать добычу.
   Кроме разномастного оружия нашли кучу награбленных у крестьян продуктов. И одного особо хитрого вояку, спрятавшегося под обозной телегой. Ему "повезло", потому что нашел его лейтенант Ростко. Перед тем как повесить пленного допросили.
   Отряд этот входил в "Воинство Альдоная". Задачу им поставили простую: очистить эту землю от еретиков для верных сынов Его. Преимущественное право на землю получали как раз члены "Воинства". Потому они не жгли деревни, не травили посевы, только убивали жителей. Всех полностью. Как объяснил бывший в отряде монах эти люди еретики, так что в их убийстве нет греха. А делать с ними можно все что угодно. Этот отряд состоял из бывших мастеровых и матросов, разбавленных ворьем и разбойниками. И они просто выполняли приказ, убивая еретиков и очищая от них землю.
   Выжившего повесели, не спрашивая имени, а полк пополнив запасы, выступил к баронству Парон.
  
  

***

   Оруженосец Фрайги был удручен. Не так он представлял себе войну. Полковник Иртон носился по крепости, ставил задачи мастерам, лазил по горным склонам, беседовал с пленными, командовал обороной стен, при этом приказы отдавал горнисту знаками. И солдаты выполняли привычное дело. Привычно стреляли, перемещались под прикрытием стены, сталкивали лестницы, таскали камни, привычно тренировались, несли караулы. И это Фрайги было решительно непонятно. Даже тот момент, когда полком овладело уныние был не особо понятен молодому человеку.
   Но больше всего его поражал граф: никаких высокопарных фраз, ни рисовки, ни особой гордости. Он мог и орать, и зубоскалить с солдатами, мог тут же назначить и наказание, за нарушение, а мог просто сказать пару слов. Когда надо шагнуть вперед. Стычку на гребне Фрайги похоже уже не забудет.
   В тот день его отправили на правый склон, перед крепостной стеной с расплывчатым приказом: "Следить за обстановкой". Он и следил. Левый склон был круче и плохо доступен с земли, а вот на правый можно было забраться проще. Первый приступ они легко отбили. А был потом второй и третий, враги поступили умно: атакуя с двух сторон. Со стороны ущелья они постоянно имитировали атаку и дважды пытались закрепиться наверху, но самой страшной была третья атака. Фрайги подал сигнал, с просьбой о помощи и сам встал в строй.
   Когда он пришел к "скоморохам" свободных офицерских должностей было две: у стрелков и в легкой сотне. Фрайги сначала был готов поступить и рядовым солдатом, лишь бы в тяжелую сотню. Но дядя Брелен... Он не стал орать а сказал просто:
   - Твой отец просил присмотреть за тобой, мальчик.
   И Фрайги подчинился.
   Зачем тренировать легкую сотню еще и как пехоту он решительно не понимал. Солдатам все мотивы заменяли два слова: "Приказ командира!" И этого было достаточно. А ведь как просто все казалось ему сначала. Тяжелая кавалерия проламывает строй, а следом в брешь влетает легкая и начинает рубить врага. Вот только разбойники строем не воюют, да еще в лесу или в горах. Там тяжелую кавалерию не развернешь. Поэтому спешивались легкие сотни и просто шли вперед. Так не делал никто, кроме полковника Иртона. Но и таких маленьких потерь ни у кого не было.
   Атакующие ивернейцы обошли их позицию на гребне и попытались зайти с тыла, но на счастье защитников склон там был непроходим, да еще с опасностью обвала. Тогда командовавший этим отрядом офицер приказал атаковать в более пологом месте, как раз напротив их пытались выдавить наступая из ущелья.
   Заслон "скоморохов" попал в клещи, а стрелки помочь особо могли не. Арбалетчики навесом не стреляют, а лучников на этом гребне было мало. Фрайги уже думал о совершении подвига, перед смертью, но в себя его привел голос сержанта Терли:
   - Держать строй, маменькины сынки! Держа-а-а-ать!!! Можете сдохнуть, но строй держать!!!
   Именно сержантский рев привел Фрайги в чувство. Потому что был страшнее чем враги. Или потому что им бесконечно вдалбливали на тренировках: "Если командир приказывает - выполнять!!! Как бы глупо это не казалось! Все разборки после боя. Ясно, молокососы?" А потом начиналась муштра и ругань.
   Вот только тут был не плац и не тренировка. Противник не собирался шутить. Ивернейцы с криками, ревом и хеканьем лезли вперед, их было много, разномастно вооруженных и одетых, не умевших почти ничего и довольно неплохих мечников. Раззявленные рты, кровь на которой нельзя поскользнуться и летящее в тебя железо. Топоры и мечи, пара копий и даже коса на длинной рукояти. А ты как заведенный. Стоишь в строю, чувствуя плечи товарищей рядом и парируешь те удары что сыплются на них - принять меч плашмя отвести его в сторону, поймать на щит летящий в соседа топор и чуть толкнуть. Выдохнуть и продолжать, пока соседи также парируют удары летящие в тебя и дадут тебе, если повезет пару мгновений поразить открывшегося врага.
   А над всем этим хриплый сержантский рев:
   "Держать строй, сукины дети! Держа-а-а-а-ть!!!"
   Как он это делает интересно, перекрывает своим ревом такой шум? Эта мысль мелькают по краю сознания, вызывая мимолетное удивление: какая глупость лезет в голову в такой момент?
   Он рубил, колол, отводил удары, руки отяжелели, пот бежал по лицу и по спине, враги смешались в какую-то невнятную массу, и только голос сержанта: "...жа-а-а-ть" давал понять, что они еще держаться.
   А потом все изменилось, рядом раздалась команда, хлопнули тетивы луков раз, другой, третий - полетели на камни враги, а потом кто-то скомандовал: "Разомкнуть строй!" И в образовавшуюся брешь шагнули новые "скоморохи", старательно удерживая построение "клином". Крайним справа шел полковник Иртон.
   Замолчавший на время Терли вдруг заорал: "Слава!" и все ативернцы на склонах и стене крепости закричали в ответ. А подошедшая подмога остановилась, давая возможность работать стрелкам. После третьего залпа голос сержанта прямо из центра "клина" начал мерно считать: "Раз-два-три!", а "клин" безмолвно пошел вперед.
   Опускались мечи, подставлялись щиты, сзади летели стрелы, полусотня с полковником просто шла и только голос невидимого сержанта считал: "Раз-два-три!" А потом враги побежали. Фрайги устало опустился на землю и подумал, что это совсем уж неправильная война, вот только именно к такой войне их полк похоже и готовили. Сидеть ему правда пришлось недолго, потому что рядом раздался недовольный голос полковника:
   - Фрайги, что тебя демоны пожрали, доложить о потерях!
  
   А теперь они стояли и слушали графа полковника Иртона.
   - Вы думаете, почему я приказал полку отступить, да и почему я вообще приказывал, отходить так часто. Мы могли бы держать крепость и дольше, вот только. Сколько бы людей тогда осталось в строю?
   Сейчас в полку семь полных сотен, да две сотни из крепости. Четыре сотни раненных и почти двадцать сотен крестьян и мастеровых из них мужиков почти тысяча. Мы единственная сила с этой стороны границы до Лавера на восток, и до побережья на запад. Я мог бы оборонять Гарет до конца. Но тогда после его сдачи враги получат дорогу в самое сердце страны. А остановить их не сможет никто. Баронские дружины и стражу городов я не учитываю. В лучшем случае они отобьются. Но нанести поражение врагу не сумеют. Поэтому мы отходим.
   Не бежим, а отходим. Чтобы предупредить, кого сможем. Отходить будем на северо-запад к побережью. Там крупные города и гарнизоны. К Лаверу не пойдем. Там нас скорее всего ждут. А у нас большой обоз. Кроме прочего, следует собрать как можно больше сведений о противнике. Из всех годных мужчин начнем формировать резервные сотни. На сборы три дня.
   Мы не бежим. Наша задача не умереть самим, а сделать так чтобы умерли наши враги. Вы остались живы и победили именно для этого. Разойдись!
  

***

   Из крепости они вышли три недели назад. Лиля помнила последние дни в крепости смутно. Нет она конечно уже втянулась, но один грамотный хирург с двумя помощникам и Валес на подхвате это много. Для этого времени. Вот только раненых было слишком много. Она читал про то как хирурги оперировали в войну. А вот что ей придется работать так самой...
   Крестьянский лагерь она организовала просто, отобрала шестерых старших мужчин и женщин поровну и с помощью пары сержантов вдолбила остальным, кто не пожелал выполнять их распоряжения, что их тут никто не задерживает. Лагерь графиня проверяла после обеда, если хватало времени. А основной заботой был госпиталь. Потому вопросами лагерной жизни занимался Лонс. Лейр на службе у Лили научился находить общий язык с любым.
   Раненных в госпиталь несли и несли. Очистить, обработать и зашить. Осмотреть тех кто поступил вчера. Пояснить свои действия Валесу, проведать Миранду, она вместе с пастором Воплером ухаживала за выздоравливающими, рассказывая им сказки, играя и просто отвлекая от боли.
   Узнать сколько умерло вчера из тяжелых. Потому что у нее не хватило лекарств, оборудования и просто знаний. А горевать некогда - уже тащат новых. И все повторяется. К вечеру ее уставшую выгонял из госпиталя муж и силой уводил спать.
   Однажды она все-таки спросила зачем он это делает, ведь она так ничего ему и не рассказала.
   - Вы под моей защитой, в моем полку и все еще моя жена.
   Других объяснений она не дождалась.
   Муж был спокоен и предупредителен. Они говорили о каких-то пустяках, иногда шутили, играли с Мирандой и война немного отступала.
   А потом утро и все сначала.
  
   Отъезд прошел незаметно. С утра она оперировала и обходила вчерашних, Валес уже перестал коситься и только изредка недовольно ворчал. Лиля спокойно закончила все дела, проконтролировала сборы и отправилась в лагерь. Там ей принесли миску с кашей, они с Мирандой поели и тут организм решил вмешаться - она задремала и уснула. Отсыпалась Лиля три дня. Поэтому все хлопоты по сворачиванию лагеря прошли мимо. А подошедшие лесорубы сделали достаточное количество фургонов и телег.
   И вот теперь они ехали на северо-запад к побережью, лесными дорогами. Всех мужчин у нее забрали. Лиля хмыкнула, как звучит! Всех штатских разбили на четыре части. Охотники стали разведчиками и добытчиками. Такое количество людей надо было кормить. Стариков и мальчишек назначили погонщиками. А остальных разбили на десятки и поделили на две части, по выражению сержанта Терли: "На тех у кого есть глаза и руки, и тех у кого тока грабли и зенки. Прошу простить, ваш сиятельство".
   Первые стали стрелками, а вторых готовили как пехоту прямо на марше, так что двигались они медленно. Но все же двигались. Джес разослал две сотни в разведку и рассчитывал выйти к баронству Парон через пару дней, там сделать большой привал и разжиться продовольствием. Вот только все пошло немного не так.
   Сначала они нашли деревню. Приказ: "Всем детям и женщинам, спрятаться в фургонах!" никто серьезно не воспринял. И Лиля в общем тоже. Что там может быть страшного? Это потом они начали прятать детей и закрывать глаза сами. А сначала даже сержантский рев воспринимался как шутка.
   На первый взгляд деревня как деревня. Домики под соломенными крышами, плетни и маленькая деревянная церковь Альдоная. Вот только тихая. Не квохчут куры, не гогочут гуси, не мычит и фыркает иная скотина. Не шумят дети, не стучит молот в кузне. Незакрытые двери и калитки, пара выбитых ставен. А потом они увидели.
   Жителей деревни прибивали к стенам собственных домов. Без различия кто это был, детям срубали головы и насаживали на колья плетней, беременным вскрывали животы. На пару молодых девушек было страшно смотреть. Над обозом повис вой и плач. Последним убитым был местный патер - его тело прибили к дверям церквушки.
   Вдоль длинной змеи обоза нахлестывая коней, неслись ветераны и сержанты, с руганью поторапливая возниц, а Лиля обняла Миранду и думала только о том чтобы огромные зеленые мухи, не увязались за ними. Но их живые не интересовали.
   Большой привал устроили через час. Возвращаться и хоронить кого-либо Джес запретил. Вместо этого он разослал сотню на разведку с приказом найти следы. Их нашли через пару дней, и никто не поверил, что это сделала не банда, а обычный отряд ивернейской армии. Теперешней армии с непонятными значками.
   Настроение в лагере изменилось сразу. Если в начале они шли скорее как на параде, играючи и с некоторой лихостью, которую правда сержанты с офицерами пресекали. Мужики из учебных сотен недовольно ныли и ворчали. После той безымянной деревни все изменилось. Перестали шутить и смех стал злым. Солдаты несколько раз серьезно вздорили друг с другом, а вот "резервисты" ворчали и учились с остервенением. Даже лейтенант Ростко после ухода из Гарета бывший мрачнее тучи, стал более разговорчивым.
   Для атаки Джес взял только четыре сотни, хотя у противника в отряде было почти пять. До стоянки непонятного отряда добрались под утро и Джес сходу скомандовал атаку. Кавалеристы пару раз прошлись по лагерю стальной косой, а потом их заменили на спешенные сотни. Хотя Джес и требовал пленных их не брали насмотревшись на зверства обозленные "скоморохи" резали всех подряд не обращая внимания на мольбы о пощаде и брошенное оружие. Ну а потом начали осматривать добычу.
   Кроме разномастного оружия нашли кучу награбленных у крестьян продуктов. И одного особо хитрого "вояку", спрятавшегося под обозной телегой. Ему "повезло", потому что нашел его лейтенант Ростко. Перед тем как повесить, пленного допросили.
   Отряд этот входил в "Воинство Альдоная". Задачу им поставили простую: очистить эту землю от еретиков для верных сынов Его. Преимущественное право на землю получали как раз члены "Воинства". Потому они не жгли деревни, не травили посевы, только убивали жителей. Всех полностью. Как объяснил бывший в отряде монах эти люди еретики, так что в их убийстве нет греха. А делать с ними можно все что угодно. Этот отряд состоял из бывших мастеровых и матросов, разбавленных ворьем и разбойниками. И они просто выполняли приказ, убивая еретиков и очищая от них землю.
   Выжившего повесили, не спрашивая имени, а полк пополнив запасы, выступил к баронству Парон.
  

***

   Верховный альдон читал донесения. Вести не радовали. Нет сначала все развивалось как было задумано. Королевская армия с "Воинством Альдоная" состоящим из наскоро собранных и кое-как обученных отрядов основную часть которых составляли разбойники, бандиты, авантюристы и бедняки, привлеченные будущими барышами и прощением грехов, перешли границу. Собственные отряды из монахов Ригерт решил поберечь, принимая в них добровольцев чтобы развернуть их уже не в сотни, а в полки. Но к Гарету один такой отряд послать пришлось. Как-никак единственный удобный перевал.
   "Монахи" дрались хорошо, но их было слишком мало. А "воины Альдоная" даже после зажигательных проповедей воевать как обученные солдаты не могли. Но это было ожидаемо, так что Ригерт отправил туда людей и припасы. Вот только некстати оказавшийся там королевский полк... Хотя и это было учтено. Не учли его командира. Граф полковник Иртон плевал на молебны, службы и проповеди, оказался глух к проклятиям. А воевать он умел. "Воины Альдоная" заплатили кровавую цену за перевал. Но и это бы не волновало Ригерта. Все погибшие во имя Его попали царство Света. А значит уже победили.
   Но Иртон имел на это свое мнение. Умирать в крепости он не стал, выбрав отступление. А уж завал вообще поставил все на грань катастрофы. В лагере ивернейцев заканчивались продукты, поэтому вместо того чтобы начать разбирать завал, пришлось бросить раненных и отойти. А на место ушедших искать где-то новые войска, пока эти пополняться и будут переформированы.
   Вот на побережье дела шли лучше. Три ближайших к границе города - Присет, Бранок и Вагор сдались. Там достаточно сильными были связи с ивернейцами, так что местная верхушка решила присягнуть более близкой Ивернее. Через порты в Ативерну пошли войска и "воины Альдоная" разошлись по югу Ативерны. Они начали грабить и убивать, что не понравилось горожанам, вот только спорить было никак. В города сразу ввели сильные гарнизоны из "монахов" и регулярной армии.
   А вот следующие два... Тут вышел прокол. Асет и Малот были вечными соперниками. Предполагалось, что захват любого из этих городов будет воспринят со злорадством в другом. Ивернейцев там не любили, считая кичливыми задаваками, но соседей не любили больше. Асет атаковали вечером, в гавани как раз был малотский торговый караван в сопровождении пяти вирманских кораблей. Весь конвой вырвался из ловушки, а ивернейцы торжествовали - порт взят, вот дальше продвинуться не удалось. Ушедшие вернулись через трое суток, вместе с вирманами и устроили побоище на море потопив или захватив более десятка кораблей. Пришлось выделять войска для осады. А был еще Альтвер на севере, до которого так и не дошли руки. Он был бы не особенно важен, вот только там были запасы на целую эскадру.
   Удалось договориться с Монфаром и Бейкаром так что ивернейцы переправились через Лейс начали наступать вдоль левого берега Лавера. Несомненным успехом был только один - насмотревшись на обозы и наслушавшись басен народ с благословления патеров шел в "Альдонаево воинство", так что у Ригерта появилось несколько новых полков.
   Прибыла делегация из Авестера, они собирались начать наступление весной, если сойдутся в цене с Эльтаной, чтобы пропустили через Лейс и Ивернеей. Вот только всего этого было мало. Ригерт чувствовал что инициатива убегает из его рук. Нужно было что-то еще. Ативернцы не спешили сдаваться, королевские полки дрались умело, а городское ополчение не спешило открывать ворота, по первому требованию.
   Нужен был еще камешек. И Ригерт кажется, знал что делать.
  
   Король Ричард Ативернский слушал доклад своего секретаря.
   Он "сидел" в крепости Балот уже второй месяц и ждал.
   Маршал Шорель отправился к Лаверу на юг с задачей остановить ивернейцев. Его помощник и ближайший соратник граф Долон с той же задачей отправился на запад. А от границы куда-то в неизвестность отступал Джесс.
   Его же Величество сидел в Балоте с четырьмя полками и гвардией и ждал.
   Он собственно не знал, чего он ждет. Но что-то мешало ему покинуть Балот. В центре королевства пока было спокойно, так что фора по времени у молодого короля была. Но пора было что-то решать. А вот как раз этого он и не хотел. Казалось что-то ускользает. Конечно бросив свою армию на весы в любом месте, он гарантированно побеждал, но...
   Доклад секретаря прервало появление Паука. Барон перестал прятаться, после смерти Эдоарда и вышел из тени. Потому все уже знали, что он приближен Его Величеством.
   После поклонов и извинений, прерванных жестом, барон коротко доложил:
   - Авестер нападет весной, как только просохнут дороги.
   - Это точно? - Ричард не повел и бровью.
   - Да, мой король, совершенно точно, наш человек в Эльтане прислал весточку. Они ведут переговоры о переброске войск по Лейс, как только установится погода и ивернейские святоши их поддерживают.
   Ричард неопределенно хмыкнул:
   - Вот как, договорились, значит?
   - Да, Ваше Величество, вот только у Бейкара они не высадятся у них с Эльтаной вечные склоки.
   - Значит, высаживаться они будут на правом берегу Лавера отдельно от святош? - Ричард хищно улыбнулся.
   - Да, мой король. И мы их встретим. - барон Делер скопировал королевскую улыбку.
   Но их диалог был прерван, появлением секретаря. Вошедший был бледен и чем-то подавлен.
   - Ваше Величество, Верховный Альдон Ригерт отлучил всех жителей королевства Ативерна от церковных таинств.
   Вот теперь король проявил эмоции. Его яростный рык вынесло далеко за пределы королевских покоев.
   - Собрать всех альдонов королевства, исполнять!
  
   Граф Лорт докладывал Гардвейгу Уэльстерскому.
   Лев походил на недовольного жизнью пса. Короля обхаживали два посла, а третий из Ативерны ждал аудиенции. Если их Его Величество мог безнаказанно избегать, то сбежать от своего двора не получалось. Аристократия муссировала слухи о скорой войне. А вступать в нее сейчас у короля не было никакого желания. Но чтобы утихомирить сплетников и посланников нужно было что-то выбрать.
   - Ивернейский альдон отлучил от церкви все население Ативерны и официально объявил их еретиками.
   - И что сделал мой зять? Ведь до отлучения не додумался даже никто из наших. Плевать им на народ, но без церковных таинств прервется наследование имущества, а за это их никто не поблагодарит. - нахмурился король.
   - Ричард вызвал альдонов в королевский замок Балот и потребовал от них ответа, с кем они, с народом и королем, или с его врагами.
   - Умный мальчик. - хмыкнул король.
   - Он задавал вопросы при всем дворе, Гард. - с расстановкой ответил Шут.
   - Хитрец. И что? - засмеялся король.
   - Торвай и Роман выступили резко против Ригерта, заявив, что он одержим демонами Мальдонаи, а Симплициус не приехал. Зато распространил воззвание, призывая всех верных старине и чистоте веры, взять в руки оружие и поддержать альдона Ригерта.
   - Барон Делер, скорее всего доволен как никогда. - утверждающе произнес Гардвейг.
   - На людях он очень огорчен, но думаю, вы правы, Ваше величество.
   - Он еще и слухи пустит чтобы собрать всех недовольных под знамена Симплициуса. Но это хорошо только если Ричард справится с угрозой.
   - Ричард ждет, за ним центр и восток королевства, да города на западном побережье он потерял, но только три, остальные держатся. На север от Ивернейских гор где-то пропал Иртон со своими "скоморохами", именно он не дал Ригерту прорваться через Гарет. Нанес его бандам существенное поражение и завалил перевалы. Иначе бы все пошло не так. Маршал Шорель очистил от ивернейцев правый берег Лавера и держит переправы и дороги. Альтвер взяли в осаду, но заставить его сдаться не так просто.
   - Значит все застыло в шатком равновесии?
   - Да, Ваше Величество.
   - Сообщи своим людям, что королевские полки выступят весной, как только просохнут дороги. Пусть почешут языками. Приведешь ко мне посла Ричарда, тайно. У меня есть что ему сказать. Он не уберег мою девочку, пусть платит.
   - Как прикажете, Ваше Величество.
   - Не хмурься, Лорт. Я не собираюсь нападать на Ативерну или разрывать договор. Просто хочу поторговаться за помощь.
   Шут посмотрел на короля с любопытством.
   - Я что по-твоему юнец, нестись в бой по первому звуку трубы? Прежде надо решить, чего мне это будет стоить. Плевал я на Ивернею и Авестер, они появились только сейчас, когда запахло жаренным. А вот с Ативерной мы давно не враждуем. Но гарантий, как и денег много не бывает. А Иртонов у меня нет, ни одного.
   Лорт ухмыльнулся.
   - Я понял Гард.
  

***

  
  
   Баронство Парон оказалось довольно обширным. Центром его был старый маленький замок. Хозяин содержал его в порядке, а вот огромный выгон перед замком напоминал цыганский табор. На нем пестрели шалаши и палатки, а народу было не меньше чем пришло с ними.
   Барон оказался небольшого роста человечком, похожим на колобок. Он носился по округе и его голос слышался в нескольких местах одновременно. Лицо барона было такое же круглое, маленький нос, хитроватый взгляд заставлял остерегаться, но потом Парон улыбался и лучики морщинок складывались странным узором. Глядя на это непроизвольно хотелось улыбнуться в ответ.
   Джес послушал новости и приказал разбивать лагерь, отправив в замок раненных, от гостеприимства Парона отказался:
   - Я привык к походной жизни, а вот...
   Закончить фразу граф не успел.
   - Лазарет лучше также развернуть на свежем воздухе, у нас не так много раненых, господин полковник.
   Дальше начались расшаркивания и представления. Барон был очарован, а когда узнал, что Ее сиятельство доктурус, удивлению его не было предела. Но все закончилось благополучно. Радушный хозяин закатил пир, для защитников королевства, а на следующий пришли недобрые вести.
   Две сотни ушедшие в разведку встретили день назад сильный отряд врагов и никак не могли оторваться. Отступать им было некуда, а ивернейцев было больше тысячи. Граф полковник Иртон решил от врага не бегать и "обмять" пополнение. Разведке было дано распоряжение дня три поводить преследователей за нос, а уже потом вывести их к баронству.
   Эти дни потратили на то чтобы научить крестьян не бояться кавалерийской атаки. Рекрутов строили по утрам и они сбив стену щитов, учились. Двигаться, меняться и просто держать строй. Не дрожать когда на тебя летит конная лава.
   Лиля готовилась к боям по-своему. Варила настои и отвары, беседовала с двумя травницами оказавшимися среди беженцев и лечила. Кого-то пришлось отмывать, кого-то отправлять в постель, прописывать порошки и капли, вправлять переломы и чистить старые раны, проводить ампутации и рычать от бессилия. Не хватало опыта, знаний и лекарств, нужных инструментов и оборудования. Очень помог пастер Воплер и пришедшие с ними беженцы.
   Пастер не стал читать длинных проповедей. Не цитировал Светлую книгу. Старая деревенская церковь не могла вместить всех желающих, потому рассвет встречали перед ней. Два священника читали положенные молитвы и осеняли толпу кругом Света. А потом Воплер стал перед дверями церкви и заговорил:
   - Дети Света, на нашу землю пришли враги. Они убивают всех без разбора. В том нет ничего удивительного. Пираты и работорговцы, разбойники и наемники часто убивают простолюдинов, чтобы скрыть свои преступления. Но никогда еще не было такого чтобы на нашу землю приходил враг, не для грабежа или захвата земель, а просто чтобы убить. Убить всех без различия. Прикрывая свои злодейства именем Светоностного и заявляя, что творит добро во имя Его.
   Вы спросите, что же делать? Ибо "даже лист не упадет с дерева без воли Его".
   И вы правы, Альдонай посылает вам это испытание, дабы проверить вашу веру в него и отделить слабых духом от сильных. Прихвостни Мальдонаи овладели альдоном Ивернейским и по ее наущению началась война. Война в которой зло рядится в одежды добра и говорит на черное: "Это белое". Если бы то была обычная война в которой сошлись два короля, я первый призвал бы к миру и терпению.
   Но зло терпеть нельзя. Вы стерпите его сегодня, а завтра оно вернется вновь вдесятеро сильнее. Если у вас нет сил или желания драться - уходите, не давайте поживу врагу Пресветлого, забирайте скарб и детей и уходите на север. Но коли вы решите не бежать, а дать отпор врагу, защитить тех кто защититься не может сам...
   Воплер сделал паузу.
   - Я благословляю вас именем Светоносного Альдоная. Ибо враги не несут добра, а только зло, как волки хотящие не только расхитить стадо ваше, но и вас с семьею задрать. Потому благословляю вас Дети Света, нельзя лишь добрым словом волков победить, а только оружием.
  
   Перед сражением Джес отправил беженцев вперед на север, потому как не огромны были запасы барона, но и они были не бесконечны. Барон конечно собрал всю еду с ближней и дальней округи, но и этого было не достаточно. Парон поворчал, понимая что придется и родовое гнездо оставить, но смирился. А потом был день битвы.
   Сотни отправленные в разведку вышли к замку еще вечером, ивернейцы догнали их только утром, разведчики разошлись по флангам строя пехоты и стали ждать. Противник потратил на перестроение пару часов. Наконец, зазвучал барабанный бой и "Альдонаево воинство" пошло вперед. Вторую линию за пехотой составили три сотни кавалерии, со значками Аратского кавалерийского полка. Ивернейцы шли вперед, надеясь на численное преимущество, а Джес ждал. Ровно до того момента, как расстояние между противниками составило сотню шагов.
   Запел горн и "скоморохи" пошли в атаку на этот раз классическую кавалерийскую атаку. Надежды на то что плохо обученные простолюдины выдержат удар пусть и такого отряда было мало. И все вроде бы развивалось хорошо. Из-за строя пехоты постреливали лучники, тоже пока плохо обученные, Иртонский полк разделенный на две части атаковал как на учениях, в лучших традициях маршала Шореля. Впереди тяжелые всадники с копья, ломали строй, за ними легко вооруженные сотни расширяли прорыв. Кони люди, значки, сверкающие на солнце жала копий и обнаженные палаши. Вот загремели копыта, так что загудела земля, а потом был грохот, треск и вой. Кто-то орал, кто-то хрипел. Красивое зрелище кончилось началась рубка. Половина полка под командой Брелена атаковала и связала боем кавалерию, а вторая половина врубила с другой стороны в левый фланг вражеского строя и разметав его почти до середины, начала перестроение для нового удара. И тут Джес выругался.
   Ивернейские сотни на правом фланге пошли вперед, собираясь не бежать, а прорвать строй вчерашних лесорубов и шахтеров, чтобы не подставляться под удар тяжелой кавалерии, а выйти к лагерю беженцев и скрыться в лесу.
   - Скачи на левый фланг, мой приказ третьей сотне, развернуться и атаковать ивернейцев правого фланга с тыла, мигом, Фрайги! Хотел ведь подвиг?
   Последние слова Джес орал в спину нахлестывающего лошадь оруженосца.
  
   Лиля развернула лазарет между лагерем и строем пехоты. Точнее это строй поставили перед лазаретом, чтобы не выделять дополнительных сил для охраны. Уезжать с беженцами она естественно отказалась. Раненых ждали с самого утра. Но успели и пообедать, а бой еще не начался. Скучать было в общем некогда, Лиля рассказывала о ранах и переломах, а потом послышался барабанный бой и появились первые раненные. Их было не много, но они отнимали время, трое вирман бывших рядом недовольно прислушивались к звукам битвы. Им хотелось туда в сечу, но нельзя. Слово ярла и клятва, заставляли охранять госпожу. А Лиля в свою очередь на это внимания почти и не обращала. Ну война и бой, так сколько она уже на той войне? Миранду вот отправили с Сареном вперед, Лонс еще со времени ухода из Гарета, командует сотней рекрутов и сейчас там впереди, со своими. А мужа кажется она вообще интересовать перестала.
   А потом был залп, один из вирман стоящих перед навесом недовольно заревел выламывая стрелу из плеча, грохот, рев и вой, размеренные удары барабана, все это было не важно, ей надо было вытащить наконечник стрелы, так чтобы не задеть бедренную артерию. И когда она сделала это и зашила рану как учили, бежать было уже поздно. Строй пехоты был прорван, и хотя над полем плыл сержантский рев: "Держа-а-а-ать, забери вас, Мальдоная". Часть рекрутов уже убегала.
   Лиля вышла из операционной палатки, вирманин прикрыл ее щитом, навстречу ей бежал какой-то бородатый мужик с белым от страха лицом. Свистнула стрела и с хрустом вошла в мягкое, бегущий еще успел удивиться, а потом рухнул как подкошенный. Лиля машинально бросилась помочь, но было поздно. Вирманин потянул ее вставать:
   - Госпожа надо уходить! Скорее. - Он был не доволен и не скрывал этого. Госпожа запретила входить в "операсионую" пока она там, а связываться с ее служанками вирманам не хотелось.
   Лиля посмотрела вперед: к ним бежали от прорванного строя незнакомые люди около двух десятков. Вирмане ощерились и старший затрубил в рог. Помогавший ей встать прикрикнул:
   - За спину госпожа!
   Лиля прежде чем повиноваться подхватила оброненный мертвым уже бородачом баклер (маленький круглый щит) и спряталась за спину вирман, нащупывая перевязь с ножами. Шесть ножей с которыми она тренировалась еще в Лавери, удобно легли в руку и она привычно начала искать цели. Выровнять дыхание, лишние мысли вон и не смотри на нож, девочка, почувствуй его, так ее учили еще дома. Четыре взмаха и три противника падают. Один дернул головой и нож просто обрезал ему мочку уха, вызвав истошный рев. А первые три легли хорошо в глаз и шею. Эти уже не трепыхаются, подумала Лиля как-то отстраненно. Вирмане восторженно заорали, откуда-то сбоку накатывал конский топот, но она не отвлекаясь искала новые цели. Вирмане уже рубились с первыми добежавшими, Лиля двумя взмахами отправила в цели последние ножи и потащила кинжал из ножен. За прошедший год она привыкла к оружию на поясе.
   Перехватив баклер, она спокойно ждала. Большая часть врагов бежала мимо, вирмане короткими ударами расправлялись с теми кто к ним приближался. Но их просто было мало. Большую часть отправили с Мирандой вперед, а тут остались всего трое. Сейчас они были заняты схваткой, а на Лилю бежал здоровый парень с дубиной. Огромный сучковатый древесный комель в его руках выглядел игрушкой и прикрыть ее было некому. Ну да это ничего?
   Подпустить его ближе, выставить руку с баклером и подождать пока он замахнется уйти под замах, шагнуть вперед и чиркнуть клинком по горлу. А теперь в сторону, вот только туша валится следом. И почему так больно? Черт.
  
   Джес почти успел. Его резервная полусотня заткнула дыру в прорванном строе, а сам граф, направил коня к госпиталю. Тут бой уже затухал, тройка вирман дорезала набегавших на них ивернейцев и заозиралась. Джес спрыгнул с коня и ядовито спросил:
   - Где графиня?
   - Тут с нами была, ярл, ничего не понимаю. - ответил озадаченный вирманин.
   В этот момент произошло сразу несколько событий.
   С земли вскочил притворявшийся мертвым монах и с воплем: "Во имя Светоносного!" вогнал кинжал в бедро графа Иртона, после чего схватил уздечку его лошади.
   Коню этот персонаж совершенно не понравился и он пользуясь свободой попытался укусить незваного гостя.
   Один из вирман радостно рявкнул:
   - Нашел, дышит, только все платье в крови! Натекло с этого борова.
   Ну а другой вирманин стоящий ближе к лошади, не задумываясь швырнул топор в голову шустрого монаха. Тот осел кучей тряпья под копыта коня.
   Из госпитальной палатки выбрались злые вирманки во главе с хирургом и наорав на замешкавшихся вирман потащили его жену внутрь. Что это его жена Джес определил по косе и платью.
   Он собрался шагнуть, ногу пронзило болью, и граф полетел наземь. Упал неудачно - на раненую ногу и его сознание поглотила милосердная тьма.
  

***

  
  
   Проснулась Лиля от солнечного лучика, что нагло пробрался за полог, она сначала подумала, что палатки и поняла, что это ее возок. Лежать было неожиданно уютно и тепло. Ее кто-то обнимал!
   Она попыталась обернуться, но от резкого движения разболелась голова, а рука неизвестного сползла с груди. Лиля сжала зубы и обернулась, ее обнимал спящий муж. Его голова была перевязана чистой тряпицей и во сне он чему-то улыбался.
   Лиля начала трясти его за плечо и когда Джес открыл глаза его первый вопрос был настолько возмутителен, что она даже не сразу нашлась с ответом.
   - Что вы делайте в моей постели, Прекрасная Незнакомка?
   - Я в вашей? Это вы что делайте в моей, хотелось бы знать, и уберите уже руки.
   - Руки мои, и постель должна быть моя, а вас я не приглашал, во всяком случае до тех пор, пока не скажите мне правду. - Ухмыльнулся Иртон.
   - Это! Мой! Возок! - раздельно произнесла Лиля, а вовсе не ваша палатка.
   - Очень интересно и как я тут оказался? Вы велели притащить сюда мое бесчувственное тело?
   - Уберите руки немедленно!
   - Убираю, уже убираю, хотя я и глубоко опечален вашим ко мне отношением. - Джес притворно вздохнул.
   - Каким еще отношением? - подозрительно смотрела на него Лиля.
   - Я сначала решил, что это весьма чудный сон, с вашим участием, а потом вы заговорили. - Джес тяжело вздохнул снова.
   - А вы бы желали совсем иного? - нахмурилась Лиля.
   - Я бы желал правды, жена моя. - Перестал дурачится граф.
   - Именно поэтому вы меня лапали.
   - НЕ мог себе отказать в этом удовольствии. Не скажу что так уж любил свою бывшую жену, но вы мне определенно нравитесь больше.
   - Да чтобы вас побрали демоны бездны, ваше сиятельство, я и есть ваша жена. - вспылила Лиля.
   - Про это я уже слышал и могу вам точно сказать, что кроме косы и глаз в вас нет совершенно ничего на нее похожего. Могу спорить, что оказавшись в той ситуации, что и вы моя дражайшая супруга, кинулась бы бежать впереди собственного визга.
   - Граф, - произнесла Лиля холодным тоном, скопированным у Алисии, - я вам в последний раз заявляю, я и есть ваша жена, это подтвердил мой отец, покойный король, да кто угодно, пожри вас Мальдоная.
   - Да вот только, я то не все. - Джес подмигнул, - вы не думали о грехах жена моя?
   - Каких еще грехах? - с подозрением поинтересовалась Лиля.
   - Ну как же, - муж деланно удивился. - Если вы не моя жена, а я ваш муж, то что мы с вами совершили в Лавери, тянет на приличные муки.
   - Да вы из ума выжили, удар по голове не прошел для вас даром. - Вскипела Лиля.
   - То есть меня и по голове приложило? И мы с вами оба ранены. - Джес засмеялся.
   - Что в этом смешного? - фыркнула Лиля.
   - Как что у вас тоже на голове повязка. - ухмыльнулся Джес.
   - Вот ведь... - протянула Лиля, проглотив окончание фразы, она расхохоталась.
   Глядя на нее и Джес засмеялся.
   Отсмеявшись поинтересовалась:
   - Вы полезли меня спасать?
   - Ну а что делать, положение обязывает, - попытался уйти от ответа муж.
   - Вот теперь вы мне врете. - ухмыльнулась Лиля.
   - Вру, хотите знать правду? А если я предложу обмен?
   - Да какой обмен, я ни в чем перед вами не виновата.
   - И это говорит моя жена, - Джес попытался перевернуться и зашипел от боли.
   - Что с вами? - забеспокоилась Лиля.
   - Да один резвый монашек проткнул ногу кинжалом, надо сказать спасибо вирманину, далеко этот шустрый не убежал.
   - Дайте посмотрю.
   - Лежите спокойно.
   - Сейчас, судя по тому что мы с вами в одном месте, вы не доктор, а такой же раненый как и я. Хотите поспорить?
   - Джес, вы невозможны, но давайте я все же посмотрю.
   - То есть мне вас трогать нельзя, а вам меня можно? - насмешливо смотрел муж.
   - Я врач.
   - В языке Ативерны нет такого слова.
   - Докторус. - поправилась Лиля.
   - Но не моя жена.
   - Вы опять? Не хотите чтобы я вас осмотрела, так и скажите, - фыркнула она.
   - ДА смотрите сколько угодно, но за последствия я не отвечаю.
   - ЗА какие еще последствия? - подозрительно посмотрела на него Лиля.
   - Ну мало ли какие мысли придут мне в голову. - протянул Джес.
   - Вот воткну вам заколку в рану и все мысли, покинут вашу голову. - фыркнула Лиля.
   - Почему вы так кровожадны? - Джес перестал смеяться и состроил печальное лицо.
   - В кои-то веки на войне со мной рядом красивая женщина и та мечтает как меня извести.
   - Я должна вашу рану проверить. - настаивала она между тем.
   - Думаю Валес справился не хуже вас. Он же не отходил от вас ни на шаг, все это время, хотя и ворчал. - теперь Джес был серьезен.
   - Но я... - он не дал ей закончить.
   - Почему мне с вами так легко разговаривать?
   - Вы сейчас о чем? - с удивлением глядя на мужа спросила Лиля.
   - Знаете никогда еще не встречал столь интересной женщины. С моей женой мы говорили не более пяти фраз, потом она или замолкала или ревела. А вы я могу говорить с вами обо всем. И мне не надоедает.
   - Вы знаете как странно ваша речь, муж мой, звучит со стороны? - в слова, муж мой, Лиля постаралась вложить столько яда сколько могла.
   - Знаю, - Джес закинул руки за голову, - но ничего не могу с собой поделать. - Он улыбнулся. Даже смотреть на вас и то удовольствие.
   - И притом я не ваша жена? - поинтересовалась Лиля обвиняющим тоном.
   - Нет, - Джес улыбнулся еще шире.
   - Занятно, вам это не кажется странным?
   - Мне многое кажется странным, но такова жизнь.
   - Зачем вы бросились меня спасать? - Лиля с интересом ждала ответа.
   - Моя девочка вас любит, и мне бы не хотелось заставлять ее плакать из-за потери мамы еще раз.
   - Но вы же говорите, что я не та за кого себя выдаю? - спросила Лиля. - И это же не вся правда?
   - Конечно вы не та, за кого себя выдаете, но я дал слово, что с вами ничего не случится более. А что до правды, так и вы не говорите мне всего. - Джес снова ей подмигнул.
   - Это вы так считаете, причем только вы. Я же могла пойти к Его величеству и потребовать развод. - Лиля попробовала надуться.
   - Ага, только без разговора со мной он не дал бы вам свободу, а теперь я не согласен вас отпускать.
   - Да зачем я вам нужна? - взвыла недовольная Лиля.
   - Кроме как интересный собеседник? - с вопросом смотрел на нее Джес. - Вы мягкая и теплая, с вами приятно засыпать в одной постели.
   - Вы совершенно невозможны граф.
   - Как и вы.
   Лиля смотрела вопросительно.
   - Я думал вы больше будете переживать. - осторожно начал Джес.
   - Сколько вам повторять - я доктурус. За пару мгновений до того копалась в человеке. Думайте я смогла бы это сделать если бы боялась, тряслась и падала в обморок от вида крови.
   - Я же говорил что вы очень необычны. Давайте не будем о грустном. Война рядом с нами.
   - Это не мешает вам насмехаться надо мной и отпускать похабные шутки.
   - Давайте заключим перемирие, хотя бы до конца войны. - Джес снова посерьезнел.
   - Чтобы я грела вашу постель? - со смешинкой в глазах смотрела на него Лиля.
   - Нет, я не буду ничего просить, и ничего спрашивать, отказываться тоже не буду, если вы сами того захотите. А этот разговор мы продолжим после победы. Хорошо, моя дорогая? - Джес проказливо ухмыльнулся.
   - Не рассчитывайте что я все забуду и легко сдамся. - Лиля попыталась опереться на руку и охнула.
   - Что с вами? - Джес сел, поддерживая ее.
   - Рука болит, - пожаловалась Лиля.
   - А вот не лезьте больше в битву, не женское это дело.
   Лиля недовольно фыркнула в ответ, и снова скривилась. Рука была перевязана и закреплена лубком.
   - Ну, так как, согласны? - поинтересовался Джес.
   - Даже на поцелуй не рассчитывайте, муж мой. - Последние слова отдавали холодом.
   - Да-а-а-а, - протянул Джес. - Тем интереснее будет штурмовать эту крепость.
   Лиля собралась ответить, но тут снаружи раздалось покашливание и ворчливый голос Валеса спросил:
   - Ваши сиятельства, вы там проснулись, осмотреть бы раны надо.
  
  
Оценка: 6.77*11  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"