Аннотация: Бомба не взорвалась... скорей всего - руки организаторов росли из района копчика. А девочки в шортиках демонстрировали розовые соски и пытались изобразить у шеста нечто волнующее...
Бомба не взорвалась. Может, было маловато тротила, или искры не хватило, но скорей всего - руки организаторов росли из района копчика. Правда, ещё оставался шанс на фурор, который произведёт московская звезда, но пока из заявленного супер-шоу вырисовывался пшик. Не "Бац!", не "Бумс!", не "Ба-бах!", как обещали приглашения на открытие клуба "Ночной террор", а малюсенький такой "Пшшшш...". Ну, может, "трах-та-ра-рах" слегка присутствовал. Во всяком случае, девочки в шортиках демонстрировали розовые соски и пытались изобразить у шеста нечто волнующее.
Всё остальное было на нашем обычном провинциальном уровне, только немного хуже. Начать с того, что идиоты-организаторы приволокли на открытие шайку местного КВН, а уж большего убожества вообразить невозможно. Если правда, что Петросян ворует шутки у столичных кавээнщиков, то наши воруют шутки у Петросяна. Восточные танцы изображали тётки, только-только, видно, окончившие курсы танца живота для домохозяек. Нам обещали перчику - вот Перчик и выкобенивался, сыпля идиотскими шутками, чей смысл если не ускользал, то скользил куда-то к уровню пояса, а подбор музыки в очередной раз доказывал, что этот фрукт - хреновый ди-джей. Недаром его Хренчиком именуют... в узких кругах. Парочка то ли певцов, то ли танцовщиков местной художественной самодеятельности пыталась зажигать, но жёлтых крашеных волос и широких штанин с красными ширинками явно не хватало для поднятия градуса настроения. Когда же на сцену вышли ролевики с мечами, дабы изобразить средневековые битвы и не менее средневековые танцы, мне окончательно стало ясно, что вечер удался.
- Где они их берут? - пробормотала Ирка, нервно кусая край бокала.
Я пожала плечами, ковыряясь в вазочке со взбитыми сливками. С какого-то чёрта края посуды были густо посыпаны сахаром. Клубника, несмотря на начало июля, была мороженая и вялая, как член импотента. Димаш, фотограф, откинулся на стуле, закрыв глаза, и похрюкивал настолько откровенно, что приходилось толкать его в бок.
Темой было б забуриться сейчас в уютный бар или ресторанчик с живой джаз-музыкой, но работа - не волк, от неё не убежишь. Приходилось терпеть это провинциальное убожество, поскольку наши с Иркой репортажи - мой в глянец, её на радио - были уже оплачены, не отбрешешься.
- Мало ли у нас городских групп? Отбор по принципу "главное не переплатить". А тут половина сами заплатят, чтоб на сцену вылезти. Артисты из народа...
Ирка грустно бултыхнула остатками мартини в бокале.
- Пойдём потанцуем, может? Чем так сидеть, глазеть...
- И с места не сдвинусь, - мотнула я головой, указывая на граждан, с вожделением поглядывающих на наш столик.
Местным официантам в охране столика я не доверяла. Только встань - будешь потом три часа доказывать, что это твоё место, и на коленках сидеть ты не желаешь, и "потеснимся, красавица!" в гробу слыхала.
- Тоска, - подвела итог Ирка.
- Бомба, - хмыкнула я.
Из всей нашей компании только Анечка была в натуральном восторге. Пройти в шестнадцать лет туда, где "только с восемнадцати", да ещё на открытие, да ещё на такую шикарную вечеринку... Где мои юные годы?! Где мой незамутнённый взгляд на жизнь?..
На сцене тем временем, "разжигая" и "разогревая", творилась непотребная пошлятина. Дебильный конкурс уровня студенческой вечеринки с презервативами в качестве реквизита завершился самодеятельным стриптизом. Парочку эпатажных мальцов, строящих из себя нетрадициалов, сменили девицы из публики - организатору даже пришлось отгонять страждущих обнажиться, ибо со "стриптизёршами" был явный перебор... Зачем они лезут на сцену? Мне всегда был интересен этот вопрос. Что это - скрытый эксгибиционизм? Мечта о трёхминутной славе? Алкоголь? Особенности умственного развития? Что это за зверь, толкающий их на сцену, заставляющий кривляться, обнажаться, хрипеть вороньим голосом, снимать прищепки с ширинки партнёра в борьбе за приз - трёхрублёвый гандон?..
Девица на сцене приспустила юбку, обнажив впившиеся в бока колготки.
- Бэээ, - сказала Анечка, хихикая.
Кажется, это было первое, что ей в этот вечер не понравилось.
- Песец, - менее обтекаемо выразилась Ирка.
Димаш проморгался, узрел диву, выделывающей жопой "восьмёрки" под свист и хлопки открываемого шампанского, хрюкнул слегка удивлённо, и снова закрыл глаза. Правильно, нечего загружать в мозг кошмары.
И дива сея была не одна, что жаждала на весь зал похвастаться целлюлитом. Может, я завидую. Может, во мне говорят комплексы и неправильное воспитание. Да, у меня фигура не лучше, и я вчера купила антицеллюлитный крем за сорок баксов, и я, Господь свидетель, определённо завидую девственной чистоте мозга этих девиц, что безо всяких комплексов лезут на сцену трясти телесами... Очередной крендель задницей, вызвавший со столиков просто шквал свиста, выглядел настолько гадко, что я отвернулась, встала и направилась к бару.
- Кофе многослойный, ликер двойной... тройной, - сказала я, остро тоскуя о несбыточном "свалить на хрен" и мечтая оказаться где-нибудь на уютных диванчиках "Палаццо Верде" или на жёстких табуретах "Андеграунда".
До чего ж я не люблю эту модную клубную жизнь с её тусовками, стразами и фальшивой весёлостью... До чего ж я люблю дорогие, консервативные, тихие, респектабельные ресторанчики. До чего ж сильны во мне оторванность от народа, тяга к непролетарской классике, отвращение к КВНу и доморощенному стриптизу, до чего ж явственны снобистские замашки и нездоровый викторианский консерватизм... Стыдно, мадемуазель, стыдно. Вон люди веселятся, ну-ка, натяни улыбку, как кондом на слоника...
Хоть кто-то у них профессионал. Наверняка сбежит, если политика клуба будет продолжать переть той же колеёй.
Но кофе допить не дали. Раздались шум, завывания, и на сцену вылезла та самая московская звезда, которую нам обещали. 'Это круче Газманова', - сказали нам. И мы, ой вэй, поверили. Собственно, это и была главная фишка программы, бомба "с охрененным тротиловым эквивалентом". Нерусская фраза не моя, цитирую буклеты. И вот она, значит, вышла, звезда эта. Пришлось развернуться.
- Боже мой, - соломинка выпала и угодила под чей-то сапог.
Чёрт побери, как же называлась эта группа? "Два куска колбасы"? "Америк-Ковбой"? вертится, верится на языке... Из тех, что плодились в конце 80-х - начале 90-х, распадались, а теперь их участники поодиночке гастролируют по бывшему Союзу, играя на ностальгии сорокалетних дядечек, что уже подрасплылись пузиком, заработали на пивко по сто пятьдесят за бутылочку, и вот, скособочивши галстук на бок, вспоминают молодость, когда и Жигунов не был лысым, и деревья были молодыми... Солистку такой вот группы нам и притащили на открытие "Ночного Террора", а быть может, даже и не солистку, а какой-нибудь бэк-вокал. А может, и не бэк-вокал даже, а что-нибудь совершенно левое - знаете, может, скандал с лже-"Самоцветами"?.. Впрочем, может быть, что когда-то она действительно была популярна, эта группа вместе с этой певицей, но в школьные годы я слушала преимущественно Моцарта, Гайда, Шопена, и вся эта "дискотека 80 - 90-х" прошла мимо меня... Когда же по долгу службы пришлось интересоваться жизнью звёзд, эти уже сошли со сцены.
Я вернулась к столику как раз вовремя, чтобы плюхнуться в кресло до начала действа. И с первыми же нотами и первыми танцевальными па поняла, что песец тут даже не пробегал. Это ж норка в дырку, как минимум... в смысле, выхухоль в норку... О Господи... Если бы оно не было оплачено... если бы не было оплачено... с каким бы удовольствием я бы высказала на страницах родного глянца всё, что думаю об этом позоре!
- Как я буду брать у этой... интервью? - прошептала Ирина, потрясённо глядя на явление звезды народу. - О чём её спрашивать? О творческом кредо? О планах на будущее? В каких кабаках-с изволите выступать?
- О личной жизни, - сказала я. - Пробу же негде ставить, отсюда видно.
Зато в очнувшемся Димаше проснулся охотничий азарт. Правда, у меня было подозрение, что эту "протокольную съёмку" ни за что не опубликуют. Ничего, продаст какому-нибудь сайту.
Нет, женщинам с подобной фигурой нельзя носить обтягивающие платья. Звезда не была толста, но пышные бёдра с резинкой стрингов, сочные ягодицы доярки, мягкий животик с глубоким пупком, тёмной впадиной украшающий ткань, и вываливающиеся сиськи - всё это выглядело настолько вульгарно, что красивое, в общем-то, тело хотелось поставить раком и употребить по назначению... Кровавый маникюр и чувственно измалёванные губы дополняли образ бывшей солистки... чёрт, ну как же, как... "Небесной коровки"? Очень может быть. Даже отсюда было видно, какие у неё жёсткие, выжженные волосы - крашеные в блонд не той дорогой краской, за которую дерут в салонах по двести-триста евро, а пергидролевые, залитые лаком, завитые чуть ли не на домашние бигуди, пошлые жёлтые патлы а-ля курв...
- Я всех вас люблю!!!
Зал взревел, а звезда сошла со сцены и пошла гулять по залу, приобнимая мужчин и похлопывая их по щекам. Когда она подползла поближе, стало ясно, что дива здорово навеселе. Путаясь в платье и размахивая бокалом, она явственно пошатывалась, а взгляд тупо блуждал по залу, будто не мог сфокусироваться на чём-то одном. Мужчины в пиджаках и с галстуками набекрень млели от ласк певицы, и, кажется, кто-то совал купюры в декольте, парни помоложе с ужасом и смехом пытались ускользнуть от процедуры объятий... Молодому человеку за соседним столиком не повезло: он несколько минут краснел и бледнел, не зная куда деваться, поскольку женщина, которая уже пела, когда он был ещё в пелёнках, взгромоздилась сейчас мощными бёдрами ему на брюки... жаль глаженые стрелки, такой аккуратный молодой человек.
Когда певица слезла с колен, чтобы осчастливить следующий столик, парень, виновато улыбаясь, быстро встал и вышел... завязать шнурки наверное, да разгладить стрелки, а может, проблеваться.
Певица подошла к его соседям и поставила ногу на краешек кресла, задрав платье почти до живота, а затем высоко махнула ногой, будто в кабаре, и сделала что-то вроде танцевального па "дёргающийся лебедь".
-Аааа, - простонала Ирка и упала головой в сплетение своих микрофонов и проводов.
Наверное, вспомнила свои десять лет бальных танцев и рок-н-ролла.
Словно в ответ, на высокой ноте, звезда размашисто провела бокалом над головами, расплескав половину, и долбанулась на пол, откровенно задрав туфли в небо. Песня продолжала литься. Значит, ко всем прелестям вечера добавим ещё и фонограмму.
- Падающая звезда, - прокомментировала Анечка, хихикнув. Свой первый поход в клуб она точно запомнит на всю жизнь.
Звезде помогли подняться, забрали бокал, зачем-то поправили микрофон. Фанеру наконец-то догадались обрубить, и включили через несколько минут, когда оклемавшаяся дива прочно встала на сцене, широко раздвинув ноги, видимо, для равновесия, и задницей упершись в шест. "Только бы не стриптиз", - пронеслось в голове, поскольку второго шоу с колготками я бы не вынесла. И так трусы просвечивают сквозь алый трикотаж. Большего объёма впечатлений моя психика просто не выдержит. Я уволюсь и всё-таки напишу всё, что об этом думаю.
Да, точно, группа называлась 'Небесные коровки'... или 'Космические коровки'? Наверняка уже не вспомню, если интересно, заставьте меня как-нибудь разобрать папки с вырезками старых статей, но, кажется, как-то так, потому что за нашими спинами кто-то пошутил: "Какая ж это коровка, это корова самая настоящая!"
Звезда широко открыла рот, и я наконец поняла, что она мне напоминает: впечатления от впервые просмотренного анального порно. Тогда, кажется, я едва не повредилась разумом, увидев, во что превратилась маленькая сморщенная 'изюминка' после того, как... Несколько дней оно являлось в кошмарах. Потом кто-то объяснил, что всё не так страшно, что таких могучих актёров на свете немного, а актриса накачана новокаином... Всё в звезде-певице: распахнутый рот, раскрытая грудь, вихляющие бёдра - всё вместе напоминало одну большую, конвульсивно сжимающуюся дырку, она вся была этой дыркой, танковым ангаром, недрами авианосца. В порноиндустрии свои стандарты красоты, на десять - двадцать сантиметров отличающиеся от тощих моделей "девяносто - шестьдесят - девяносто", и наша гастролирующая звезда своим крупом, обтянутым алым трикотажем, выглядела олицетворением этих порно-стандартов. Ей на шею хотелось повесить табличку, только вместо "партизанен" написать "хардкордное порно". Не "эротика", хотя демонстрировала она только ноги, спину и декольте, а сразу - "порно".
Подошёл Медведь с ТВ-Град, раздвигая публику закованным в джинсу торсом. От него пахло канабисом, но глаза были дикими и трезвыми. Он крошил сигарету, и из неё сыпалась зеленоватая пыль. Похоже, от избытка впечатлений ему не нужна была даже трава.
- Улёт шикарный, - сказал он. - Я готов обмочить писсуар. Ты знаешь, что потом спонсоры, организаторы и приглашённые из комитета молодёжной политики администрации будут её трахать? Вон они сидят, на том балконе, это vip-ярус. Делюсь инфой, потому что самому некуда пристроить. Мне заплатили за красивый обзор.
- Нам тоже...
- Мда. Запланирован обед с омарами-оливками и коллективное натягивание столичной звезды в честь открытия клуба. Что снимать и как это давать в эфир - не знаю. Блевотно же. Она как петь закончит, поднимется на vip-ярус. Там и обслужит, наверное.
Как будто в подтверждение сказанного, с vip-балкона раздались аплодисменты. Промелькнула физиономия главного комсомольца города. Офигевающий зал аплодировал куда более жиденько.
- Только не на бис, - сказал Медведь. - Моя ранимая психика содрогнётся в конвульсиях.
Отчего-то больше всего было обидно за город. За город, за нас, провинциалов, за то, что организаторы провели открытие по принципу "пипл схавает". Если бы тут спивала кабачковая певица... Но выдать затёртую столичную потаскуху за бомбу! Бомбу!..
Да шоб вас всех разорвало, как говаривает моя бабушка.
- Гонорар у неё всего несколько тысяч баксов, причём за это она не только им споёт, но и применит рот по более прямому назначению. Пожалуй, с меня хватит, я укочевал в направлении туалетов.
- Рада за организаторов, - сказала я.
- Чё?
Углубляться в смысл сказанного я не стала. Организаторы оказались не такими идиотами, как казалось по итогам "вечеринки", а достаточно трезвыми молодыми людьми: они вполне верно рассчитали, что и того, что они привезли, нашему гадюшнику хватит, а гонорар привезенное чудо дополнительно отработает.
... А мне почему-то вспомнилось интервью с директором киноконцетного зала, рассказывающей о планах нового сезона. Мы говорили о звездах, которых привезут к нам в город, о фильмах и творческих встречах с актёрами и режиссёрами, буде не опоздают на самолет и не забудут о нашем городке, а потом она вдруг замолчала и несколько секунд смотрела куда-то над моей головой.
- Знаете, а я ведь "чайка", - скала директриса со странным выражением застенчивости и страха.
Недоумённо глядя на немолодую женщину обычного типа "главная заведующая", я пыталась сообразить, о чём она... но Нина Георгиевна сама всё объяснила, махнув на стену.
- Мы тогда гастролировали по всему Союзу! Ах, как нас принимали...
Я обернулась и увидела старый плакат, с удивительно хорошо сохранившимися яркими красками: лодка, на ней два десятка девчат в белых костюмах, на корме девушка с аккордеоном...
- Надо же, - вежливо удивилась, соображая, что сказать ещё.
- Да, - подхватила директриса, - нас всюду знали и ждали. Вот недавно приехал Хазанов, взглянул... узнал... и говорит: "Ах, ты ли это, чайка!"
Взгляд женщины затуманился, и мне, молодой, циничной, стало понятно, как много для неё значит этот обрывок разговора с узнавшей, помнящей и, главное, нынешней звездой... Он - ныне, она - уже. Но эти слова ставят их как бы на одну ступеньку, где оба ещё - молодые и малоизвестные, она - чуть больше, он - чуть меньше... "Я учился с Путиным", "я ходила в садик с Пугачёвой"... Это так приподнимает, чуть-чуть приподнимает в своих глазах, делает более значимым, ведь и Он, и Она когда-то вот так запросто с тобой здоровались и, быть может, даже считали другом... "Ах, ты ли это, чайка!", ах ты ли это, одна из двадцати, ах, чайка, чайка, - и это так важно, что он вспомнил...
- А вы о нас слышали? - с надеждой спросила директриса, и, увидев моё смущение, с разочарованием произнесла. - А ваши родители наверняка меня помнят, мы тогда "гремели"...
Мои родители не помнили. Они помнили Антонова и ещё кого-то - странно, я никогда не задумывалась, сколько коллективов и ансамблей, сколько "чаек" было в Союзе...
... Эту историю я отчего-то вспомнила, представляя, как за сценой толпятся девочки, сменяющие звезду на четверть часа, и ждущие пятнадцать минут своей маленькой славы, пока звезда меняет туфли со сломанным каблуком или пьёт на брудершафт с кем-нибудь из авторитетных гостей. Они ждут своей славы, мечтают вспыхнуть сверхновыми, и мне не дано понять, по каким причудливым орбитам движутся электроны их мозга, рождающего подобные мечты...
Похоже, звезда пропустила между песнями пару стаканчиков, так как зал смеялся над её кабацкой удалью совсем отвязно и жестоко.
Уединившись на диване второго этажа, с которого почти все свалили вниз, танцевать и лапать звезду, я стала набрасывать начало продажного репортажа о "бомбе", взорванной сегодня вечером и бла-бла-бла. На мгновение лишь задумалась, употреблять ли диагноз "фурор", или все-таки хватит определения "грандиозный успех".
... Мы вышли из клуба уже под утро, и завернули за угол как раз тот момент, когда звезда выходила с заднего входа. Её ждала чья-то длинная машина с тонированными стёклами. Личной охраны у звезды, похоже, не было, её сопровождал местный вышибала, поддерживая под локоток. Светало, в васильковом небе поблёскивала утренняя Венера.
Звезда ступала каблуками по мостовой, попадала в швы, скользила на булыжниках и то и дело падала. Охранник тащил её к машине, не давая рухнуть, царапали по сердцу соловьи, а у неё заплетались ноги.