Аннотация: Фанфик на дилогию А.Круза "Люди Великой Реки". Книга закончена и издана.
Часть первая.
Третий.
'Догадайся они,
Что будущее им готовит -
Побоялись бы жить'.
Д.Р.Р. Толкиен .
Что-то тяжелое ударило в стену совсем рядом с моей головой, заставив подскочить на лавке.
Что это? Кто это? Несколько ударов сердца я пребывал в панике и ничего не понимал, ибо в момент удара мысли мои были далеко отсюда, от трактира "Полумесяц" и недоеденного ужина.
Затем пришло понимание и злость. В стену врезалась оловянная пивная кружка, запущенная кем-то из дерущихся. Пока я был далеко в Эмпиреях (и думал о чем-то очень важном), в зале разыгралась драка - две группы кутивших купеческих охранников что-то не поделили, нордлинги с пришлыми. Жаль, не знаю я заклинания, которое заставило бы их испытать нестерпимый анальный зуд или что-то наподобие. Это было бы достойной карой им за мою моральную травму. А если бы они еще оказали друг другу взаимопомощь, почесав зудящее, то это было бы достойным воздаянием и в видах общественного порядка и благолепия. Или персонально нордлингам выпадение всех зубов сразу, чтоб потом никто не смог ими воспользоваться и в косичку вставить....
Вот "Воздушный Молот" могу, "Сожжение Души" - тоже, хотя только паре драчунов, не больше. А вот "Квадрат Смерти"- нет, больно Сил много надо добавить, от напарника или амулета...
Стоп, а о чем это важном я думал, пока меня не оторвали от мыслей об этом? Нет, никак не вспомню, хотя помнится, что очень нужное и важное было... Пьяные заразы! Пройтись, что ль по вам "Воздушной плетью"?!
Нет, не надо. Право у нас в Новых княжествах все больше прецедентное, то бишь такое, на какое сподобится судья утром в понедельник. А я очень хорошо знаю, какими бывают судьи в понедельник - помогал, бывало-с. А когда в понедельник в башке чугун похмельный - ох, не хочется от этого чугуна прецедента дожидаться. Гораздо лучше про это право в газете читать, чем с ним вживую сталкиваться....
Поэтому я в драку вмешиваться не стал, ничего буянам не сделал, лишь терпеливо ждал, когда прибудут мужи властные из Тверской полиции. Только откидывал токами Воздуха опасно летящие в меня предметы и держал руку на рукоятке револьвера - на случай совсем ярких событий. Но это не понадобилось. Не прошло и четверти часа, как мужи в полицейских мундирах сюда явились, повязали всех полегших и устоявших в бою драчунов, и в кутузку их отправили. Послезавтра они прецедентное право воочию увидят, если завтра судья Будкин после моего вчерашнего визита пить продолжит. Тогда настроение у него в понедельник будет самое то....
Частного пристава Ивана Лукича, возглавившего рейд в наш кабак, я немножко знал, поэтому времени у меня отняли на разбирательство по минимуму, то есть всего часик. Подписал я свидетельские показания, и меня по случаю наступавшей темноты домой подбросили на казенном "козлике". Правда, не сразу и не одного. Сначала завезли в гостиницу в доску упившегося полуэльфа. Он к моменту драки был уже в отключке и в ней участие не принял. Дождался я, пока чины полиции с руганью дотащат бесчувственное тело и сдадут его портье, и через четверть часа очутился дома.
Дома меня 'встретил' кролик Масик, потребовавший вечернюю порцию еды. И сена, и прочего у него хватало, но животное требует утром и вечером внимания в виде новой порции.
--Привет, дочкин зверь!- сказал я ему и пошел за едой. Добавил веточек ивы и открыл клетку, чтобы зверь погулял, пока я еще не лег спать. Масик оказался в затруднении: есть или гулять, поэтому я вытащил его из клетки и отнес в кабинет, где опустил на пол. Гулять я его пускаю там, ибо в кабинете он лишен возможности нашкодить, ободрав обои или обглодав электрический провод. Там все безопасно устроено. Погуляв десяток минут, кролик улегся под кресло и вытянул задние лапы. Тяжело таскать подкожные накопления. Ладно, пусть гуляет лежа.
Сам я, переодевшись в домашнее, взял книгу и сел почитать на диване. Но не читалось. Как-то вечер прошел неудачно и неудобно. Промаявшись с час, я отправил кролика обратно в клетку и решил сам лечь спать. Масик возмущенно застучал лапками в пол, но тут же прекратил, ибо обнаружил ивовые веточки.
А я отправился на диван, но сон не шел - слишком много я за день чаю выпил. Поэтому ворочался всю ночь. Естественно, регулярно пытался вспомнить, что за мысль меня посетила в момент удара кружкой в стену. Или это я задремал и снился мне чудный сон о том, чего никогда не было, но хотелось, чтобы было? Пару раз казалось, что вот-вот вспомню, но мысль срывалась, как рыба с крючка. Поэтому я все более злился на пьяную компанию и желал буянам не менее полугода откачки выгребных ям. Надеюсь, желание мое дойдет до судьи непосредственно или через Высшие Силы, Управляющие Великоречьем. Должны же они как-то отреагировать в ответ на горячие просьбы страждущих и жаждущих... Заснул я уже под утро и сон был какой-то беспокойный, но в деталях не запомнившийся.
Проснулся рано, от частого стука в дверь. С большим трудом разлепил глаза, и, на негнущихся ногах доковыляв до сеней, рванул дверную ручку. На пороге стоял сосед Василий Ступкин, явно желающий одолжиться на опохмеление. Был бы я Медузой Горгоной - превратил бы его тут же в стройматериал. Взглядом. В сантехнический фаянс. В общественном туалете. Василий, ощутив мой взгляд, захлопнул уже раскрытый рот и галопом покинул крыльцо.
А я остался страдать от недосыпания. А вы что думали - что я такой злой с похмелья? Не угадали.
Не может быть похмелья после бутылки белого вина, да и той не допил. И вообще никогда у меня похмелья не было. Организм у меня такой - от выпитого мне не весело, а тоскливо, а чтоб веселее стало, нужно пить уже не как пришлому, а как гному, что ли. Поэтому я до этого состояния почти не допиваюсь. И страх на соседей навожу не с похмелья, а с недосыпа.
'Заяц', видя, что я встал, тоже потребовал внимания себе. Он встает всегда раньше, но, пока я не встал, сидит тихо. А увидев меня, требует положенного. И получает. Пока кролик жевал сено, я пошел умываться. Вернувшись, выставил его из клетки и стал менять в ней подстилку. Зверь активно помогал в этом, путаясь под ногами. Наведя чистоту в клетке и пополнив запасы еды и воды для зверя, я пошел пить чай. Масик пошел со мной и играл с занавеской, пока я заваривал и пил.
Голова постоянно болела, а чай не помог, а затем не помогла и таблетка. Утро и обеденное время оттого провел дома. Ничего полезного, естественно, сделать не удалось. Даже книги читать не мог - смотришь в книгу, а видишь явно не то, что там написано. Пообедал без аппетита тем, что дома нашлось. А после обеда завалился досыпать недоспанное утром. Спал как убитый и компенсировал отобранный Василием час сна. Потом глаза продрал и еще часок повалялся. Голова после дневного сна как не своя, но хоть не болит, как утром.
Сходил к воротам, взял утреннюю газету. Полистал ее на крылечке. Ничего особенного - мелкие городские происшествия. Призыва резервистов на войну с эльфами нет - и то славно.
Из-за забора доносились пьяное пение и ругательства Васильевой жены. Явно Василий нашел нужное без моей помощи.
Потом был еще один гость, правда, скорее не ко мне, а к Масику. Это Марина, живущая через три дома. Как-то мама ее заболела и пришла ко мне на прием подлечиться, а дочку взяла с собой. Кролик ей очень понравился. А зверь он обаятельный, несмотря на обыкновенную для кролика внешность. С тех пор она его навещает и играет с ним. Ну и когда я уезжаю по делам, есть у кого оставить животное. Родители сами хотели ей купить кролика, но она заявила, что лучше Масика не бывает. Это правда, я сам к кроликам был равнодушен, пока мы не завели его для покойной дочки. А далее этот серо-коричневый зверек и мое сердце покорил. Марина с кроликом отправились в сад, где кролик активно рыл ямки и гулял средь молодой травы. А потом мы вместе ему отмывали лапки.
Вот так и закончилось воскресенье. Хорошие выходные получились - вчера чуть без головы не остался, сегодня почти весь день провел без нее же. И о чем я вчера размышлял, пока нордлинг в меня чуть кружкой не попал ? Может, я спал и видел сон?
Ответ пришел под утро в понедельник, когда я, наконец, заснул. Увидел я своего школьного наставника Гордимера. Он стоял на моем пороге, не переходя его, и медленно ронял слова: " Ты третий. Первый уже начал свой путь. Второго ты видел. Он тоже вскоре двинется. У каждого из вас свое. Трое составят фигуру Силы. Пора".
Наставник исчез в черноте сна.
Потом я увидел женщину. Она стояла ко мне спиной. Я не мог видеть ее лица, но знал, что это моя бабушка Анна. Она, не поворачивая головы, вздохнула : "Жалко мне тебя".
Понедельник был днем моего дежурства на воротах. Несмотря на гнусное настроение и отвратительно проведенное воскресенье, я стойко вынес всю сутолоку дня. И даже ни на кого не излил накопившееся. А вредных для общества существ сегодня не попалось. Но подумать о серьезном время нашлось только за ужином.
Почему мне приснился Гордимер, о котором я не вспоминал лет двадцать, и давно умершая бабушка? Что означает это все? Ответов на эти вопросы у меня не было. Но что-то мешало признать эти видения игрой воображения и жить, как и жил.
Поэтому я осуществил выжидательный маневр - договорился с коллегами о том, что я в ближайшую неделю-десять дней подежурю не в очередь, а потом у меня образуются две-три недели( а то и больше), не требующие исполнения общественных обязанностей. Надеюсь, за это время не случиться ни призыва, ни чего другого экстраординарного. А у меня окажется свободное время и этого свободного времени может хватить... Для чего? Если б знать.
Вся неделя была сплошным трудовым подвигом. Хоть и шла война, народ меньше ездить не стал и валом валил хоть в город, хоть из города. И не вся работа была чистой формальностью, ибо нашелся-таки обращенный Дурным болотом человек. Ну и на вампира в городе пришлось поохотиться.
Посылали меня на подкрепление к охотникам, ловившим вампира в порту. Я подстраховывал на случай форсмажорного исхода. С тех пор, как в прошлом году неудачная охота на вампира обернулась кровавой историей, городское начальство постановило, чтобы подобные операции следует подстраховывать городскими магами либо приглашать группу охотников, имеющую в составе и мага. Четверо охотников прибыли откуда-то с севера княжества, сами разыскали вампира, который устроил себе лежбище в неиспользуемом складе, сами же и его брали. Я был сзади, приготовясь устроить вампиру веселую жизнь, если он их разбросает и рванет из склада. Но не понадобилось. Ребята уверенно втроем (четвертый сторожил запасной отнорок вампира) открыли ворота, бросили внутрь три самодельные гранаты, дающие яркую вспышку. Вспышки были страшно яркими, глазам стало неприятно даже сквозь зачерненные очки. Вампиру тоже стало неприятно, и он рванул к отнорку, который уже заблокировали. Беглец ворвавшимися охотниками был застигнут в углу и расстрелян картечью. Картечь тело вампира рвет, но не убивает. Он может восстановить повреждения, но не сразу. Поэтому охотники быстро подошли к издырявленному вампиру и проткнули его осиновым колом. Finis Polonia. Далее частный пристав засвидетельствовал убиение вампира и выполнение контракта. То, что от кровососа осталось, выволокли на улочку, облили друидской смесью и сожгли. Далее удалые охотники пошли отмечать событие, а я вернулся на пост. Неплохо сработали, быстро и без потерь.
Я упорно зарабатывал себе свободное от обязательных занятий время и ждал очередного знака. Его я дождался в ночь на пятницу.
Во сне явлен был мне длинный свиток бумаги с письменами. Проглядев его, я проснулся, заклинанием зажег лампу (обычно я Силу на мелочи не трачу) и быстро, пока, не забыл, воспроизвел. Надеюсь, ничего не забыл и не перепутал. Не зря везде древние прорицания и важные известия потомкам в стихах излагали. А вот попробуйте такой текст запомнить просто так: ' Трактир. Поиск. Временные союзы. Гуляй-поле. Отродья ящерицы либо обезьяны. Сожжение. Притоны. Тот, кто похож на тебя. Портал. Три нехороших места. Вампиры. Храмы и алтари. Полудемон. Из огня да в полымя. Замок. Прорыв. Спор с бывшим союзником. Твое. Зеркало-друг, зеркало-враг. Петля судьбы'. Потом отер со лба холодный пот и еще раз перечитал написанное.
Вывод: 'Патока с имбирем - ничего не разберем. А ты, дядя Еремей, как хочешь, так и разумей'.
Пока лишь разумею, что что-то необычное началось в трактире в минувшую субботу и предстоит мне дорога. Какая дорога, куда, и чего мне будет стоить шаги по ней - пока неясно. Вот только бабушкины слова во сне...
Если счесть 'Полумесяц' тем самым трактиром, то его можно принять за начало. Значит, все остальное должно проходить более-менее последовательно. Раз дальше упоминается Гуляй-поле, значит, надо ехать в него, а далее еще куда-то, в том числе через портал. И встречаться с разными неприятными существами. С кем-то я вступлю в союз, а затем переругаюсь. С отродьем обезьяны или полудемоном? С вампиром - вряд ли. Союз вампира и человека-это абсолютно исключено.
Хотя в каких-то старых книгах пришлых Гордимер находил упоминания, что были люди на службе вампиров, оказывающие им услуги (в основном - охрана их лежбищ в дневное время), за что этих помощников не выпивали, а вознаграждали. Но при перенесении мира пришлых сюда эта традиция исчезла.
В Гуляй-поле я уже пару раз бывал. Сначала когда нанимался на службу в отряд наемников, а потом еще раз приезжал прикупить разного магического инвентаря. Гнусное это место, не для нормальных людей.
С утра в субботу я отправился в порт договориться о проезде в гнездо порока. Официально туда рейсов нет, ибо княжество наше не поддерживает и не признает их отложение от Ярославского княжества. Фактически - все можно организовать. Только неофициально. Поэтому я официально на барже 'Волна' плыву в Нижний по своим делам. Со мной в каюте еще один человек тоже в Нижний плывет. И десяток людей в палатках на палубе - туда же. Или еще куда-то, но не в Гуляй-поле.
За место я не плачу - платою будет охрана баржи и пассажиров от происков всякой нечисти магическими способами. Ну и от пиратов тоже. Питаться буду за свой счет, но это не страшно-не в Астрахань плыть....
Тут требуется пояснение - отчего маг-целитель весьма почтенного уже возраста восстал и двинулся в путешествие незнамо куда, зачем и непонятно, надолго ли? Отчего он неверным снам поверил? Не нордлинг же он и не эльф, которым сон определенного содержания равносилен приказу?
Наверное, потому, что ждал я чего-то подобного всю жизнь. Жил и живу я вроде бы неплохо, жизнь размеренная, приключений совсем не много, разве так, чтоб совсем не облениться ... Но среди размеренной тишины вдруг всплывает желание значительного, необычного, героического. Оно обычно дремлет, убаюканное тем, что целитель и маг каждый день необычное творит и по краю бездны ходит. Ведь к заразному больному зайти и за руку его подержать подчас подвигу сродни, хотя не ощущается как подвиг. Видимо, не угасло в душе ощущение того, что предназначено тебе сделать нечто большое и значительное. Не только на воротах оборотней обнаруживать и спасать от похмелья сильных мира сего.
Если подумать, есть и еще два соображения. Первое из них то, что родился я в год Тигра по календарям многих восточных народов. То есть уготована была мне судьба воина. Я ее же вывернул наизнанку, став целителем. Вообще-то воин, когда закончит раны наносить, тоже занимается лечением ран у себя и товарищей, но все же есть в этом какое-то логическое несоответствие, как в поговорке: 'Всякий солдат постоянно работает лопатой и лишь иногда ружьем'. Может, это судьба велит возвратиться к предначертанному.
И второе. Глянув на жизнь прошедшую, вижу я некую геометрическую фигуру, которую я описываю в пространстве этого мира. Родился я в форте Федоровском, что возле города Самары . Остаться там не пожелал, поехал учиться в Царицын, жил в Нижнем Новгороде, служил при дворе аборигенского барона, в Тверь переехал....Кривая какая-то получается, правда, названия я таким кривым не знаю, ибо математике не обучался. Но кончилась ли она или предстоит ли еще выписать в пространстве последний завиток, вернувшись куда-то к началу? То есть, то, что эльфы называют 'Петлей Судьбы'. Они верят, что если в определенный момент прийти в место, где что-то с тобою началось и еще не закончилось, ты можешь вернуться в то прошлое, где ты начал это все.
Наверное, поэтому они так постоянно пытаются отвоевать свою Закатную Пущу - Петля Судьбы их волочет туда, как харазский аркан.
Так что сны эти либо знак судьбы, либо знак того, что старый целитель не доиграл в молодости в героя и сейчас доиграть это пытается. В обоих случаях сопротивляться этому не стоит.
Начались сборы в дорогу. Поскольку было неясно, долго ли я буду пребывать в Гуляй - поле и не придется ли мне еще и по диким местностям пешком ходить, надо было взять два комплекта одежды и вещей - для пристойного общества и для прогулки по логовам нечисти. Поэтому полевая форма одежды и запас разных надобностей для поля упаковались в ранец, а парадная-в большой саквояж. Запас консервов на дорогу уложен в специально взятую сумку. Итого три места плюс карабин в чехле - четыре. До судна и в Гуляй-поле потащит носильщик, а лишнее место груза потом постараюсь пристроить на обратный рейс баржи. Заплачу за провоз и доставку до дома, матрос отнесет и отдаст вещички соседям на сохранение до моего возвращения.
В принципе в Гуляй-поле можно ехать без всякого груза, только с деньгами. Все нужное там найдется (вместе с неприятностями на сдачу). Чем я и воспользуюсь, ибо докупать кое-что придется .
Пока по плану - глушитель к кольту, гранат пару штук и запас консервов на дальнейшее путешествие. Возможно, потребуется что-то колдовское, но пока не будем спешить с этим. Предсказаны мне порталы, алтари и демоны, а вот что с ними сделать надо - пока неясно.
Пока захватил почти все наличные амулеты, оставив только те, что против моли и против пожара. Ибо не хотелось бы возвратиться к пепелищу. Оружие взял ходовое, дома осталось в основном то, которым не пользуюсь. В отличие от многих магов, я от использования оружия не отказываюсь.
Как правило, я ношу с собой револьвер 45 калибра и пистолет "кольт" 45го. К ним патроны одни и те же - только для револьвера они идут с обоймою на пять штук, чтоб удержаться в каморах и экстрактироваться. Вычитал в свое время я про такое дело в старых книжках о прежнем мире пришлых ( там это называлось Модель 1917),и, когда с деньгами получше стало, заказал гномам. До этого пользовался 'чеканом'. Теперь мне для пистолета и револьвера нужен только один патрон, а не два разных. Правда, пришлось все же заказать 10 гильз с рантом - я их использую для специальных пуль, по нечисти.
Мастер Барри сначала хотел сделать револьвер на основе 'чекана', шестизарядным и длинноствольным, но потом рассчитал, что лучше получится короткоствольный и пятизарядный револьвер, пригодный и для скрытого ношения. И уговорил меня, потому что я тоже рассчитывал на полноразмерный револьвер. Барри объяснил мне, что патрон 45 калибра относительно несильный, а калибр пули велик, оттого падение мощности из-за ухода пороховых газов в зазор между барабаном и стволом будет столь значительным, что длинный ствол себя не оправдает. То есть, коль в длинном стволе нет нужды, то лучше спроектировать револьвер как небольшое и компактное оружие для стрельбы накоротке. Что-то вроде 'Силы гор', только патрон будет другим, и рассчитан он будет не на гномью руку. Я подумал и согласился. И не жалею. "Кольт" приспособлен для установки глушителя, но я много лет обходился без него. Вот их и возьму, плюс еще один "кольт" в резерв.
Вообще-то этот кольт - мое оружие как резервиста. Так что резерв-это ему самое место. В дополнение к ним карабин СКСМ с двукратным оптическим прицелом. Оставшиеся два револьвера и 'энфилд' будут меня дожидаться дома . Патронов к карабину возьму 120 ,револьверных - пистолетных полсотни. Поскольку больше не имею. Плюс тех самых патронов с рантовыми гильзами 10 (с серебряными и зажигательными пулями). Дробовиков не люблю, оттого в хозяйстве их нет.
Гранат у меня нет, зато есть две буровые тротиловые шашки с детонаторами и шнуром. Где взял - страшная тайна. Пригодятся двери открывать против желания хозяев.
Холодным оружием я обычно не пользуюсь, но тут взял с собой нож и одно хитрое оружие вроде ятагана. Досталось оно мне во взятом городе Сендере, когда я служил магом в отряде наемников. По приказу капитана отряда мне и другому магу по имени Аррен сносили всю добычу, про которую подозревали, что в ней есть что-то магическое (с предосторожностями, естественно), чтобы мы разобрались, что это такое и насколько оно опасно. Амулеты, в которых мы не разобрались, по обычаю топили в речке. У ножей и пистолетов, в щечки рукояток которых прежние владельцы вставили заклинание, опасное для взявшего оружие чужака, мы заклинания либо ломали, либо снимали зловредные щечки и возвращали обезвреженное оружие захватившему. Амулеты наемники назад не требовали, даже простенькие, от пищевых отравлений и сглаза. Чужой амулет для человека без магических познаний опасен, вот и они предпочитали пользоваться лично купленными, а не захваченными. Поэтому магическими предметами мы с Арреном изрядно обогатились. Был среди моих трофеев вот этот странный клинок ятаганообразного типа. Рукоятка простенькая, из какого-то дерева буроватого цвета с насечкою. Сталь хорошая, но странно рыжеватого цвета, как будто заржавевшая, хотя это так только выглядит на первый взгляд. Слева на клинке надпись на древневилларском: 'Выпрямляет дорогу к могиле'. Военный юмор аборигенов. Они не только такими надписями баловались. За хорошие деньги им гномы на боевых молотах делали специальные ударные выступы, чтоб удар молотом по латам выбивал на них монограмму ударившего или даже его герб. Типа как визитная карточка бойца: 'Мое имя? Гляньте на разбитый наплечник, там оно вычеканено'.
А на правой стороне лезвия - тоже надпись, только язык ее так никто не смог распознать. В непонятные буквы вставлено несколько маленьких кристалликов. Что за камень черного цвета - ювелиры затруднились сказать .В них залито заклинание- а какое точно, мне непонятно. Простейшие тесты не показывают его направленность, а разбирать его на составляющие я опасаюсь. Но оно не активируется от разрубания и разрезания мяса сырого и жареного, других кушаний, дерева и тканей. Нашедшему клинок наемнику я тогда сказал, что в лезвии какое-то заклинание, а что оно должно сделать - ведают только боги. Наемник не стал рисковать и оставил оружие мне. Так оно у меня и осталось. Несколько раз я его показывал разным знатокам оружия из Тверской Академии и магам оттуда же. Идей было много. Один профессор даже заявил, что оружие из стали такого цвета должно отправлять демонов обратно в их планы, а тела, которые они захватили - разрушать. Правда, обычно клинки этого назначения были прямыми, а не изогнутыми, как этот. Спустя пару лет я проверил его на захваченном вампире. Увы, это не подтвердилось - демон из вампира не вышел, плоть его клинок резал легко, но не лучше, чем обычный хорошо отточенный нож.
К ножу и тесаку присовокупил осиновый кол. Вот и все оружие для похода. Еще дома остались эльфийский меч и гномья секира, украшавшие собой интерьер кабинета. Для поля взял с собой разгрузочный жилет, для города небольшой подсумок для запасных патронов. И гномьей работы кольчуга со знаками солнца, изображенными где только возможно. Вампиры мне обещаны - пусть теперь поцелуют меня в ...знак Мардога.
Вечером перед отъездом я отнес клетку с Масиком домой к Марине. Зверь путешествия в клетке не любил и всегда сильно пугался во время них. И сейчас было не лучше. Но, попав в компанию Марины и ее кота, быстро успокоился и предался играм. Я полюбовался на него и ушел. Родителям Марины я, как всегда, оставил денег на его питание, пока я путешествую.
Следующим утром я отправился в порт. Выглядел я так, как должен выглядеть маг в глазах аборигенов. Длинный пыльник серо-коричневого цвета (вместо мантии), рожа кирпичом ('не влезай - убьет'), на шее болтается огромный амулет величиной с блюдце (на самом деле это обманка, а магического в ней только пульсирующие огоньки, ибо не разрешается носить в городах активные амулеты). Сзади - два носильщика с багажом. Встречные аборигены только спины гнули в поклонах, пришлые старались уйти на другую сторону улицы. Спектакль же 'отъезд мага' был предназначен не для них, а для разных таможенников и прочих проверяющих структур.
Так я ступил на сходни самоходной баржи 'Волна', принадлежащей купцу Семену Иголкину. Сам купец что-то решал на берегу, поэтому встретил меня его матрос, продемонстрировал надлежащее почтение и отвел в заранее обговоренную каюту. Мой попутчик уже был там-оказался он молодым приказчиком из магазина купца Барановского, который захотел посмотреть на чудеса Гуляй-поля, где ничего запретного нет. Больше всего его интересовали девушки из веселых домов и разные магические снадобья, дающие восхитительные грезы, но не дающие привыкания. Вот по последним я и прошелся, кое-что рассказав и тем разочаровав молодого человека, который действительно поверил, что магия гарантирует отсутствие зависимости. Хе-хе. Пусть утопит свое разочарование в веселом доме. Иголкин прибежал через полчаса и наскоро напомнил всем, что плывут они не в известное место, а в Нижний, Чернолесск, форт Георгиевский и всякие другие города и деревни.
Все об этом помнили и таможне сообщили про свои маршруты только правильную версию. Ко мне вообще таможня не подходила - поглядели таможенники на меня, грозно восседающего на стуле и крутящего вокруг руки голубые искорки, заробели и все что нужно, спросили у купца.
Все закончилось. Сходню убрали. Отданы швартовы, и баржа медленно стала отходить от причала. Я не смотрел на остающуюся позади Тверь, не смотрел и вперед по курсу. Мне не хотелось видеть ни прошлого, ни будущего. Хотелось продлить настоящее и, вновь открыв глаза, увидеть все тоже настоящее, а не что-то иное.
Побыл пару часов на палубе и ушел вниз, где прилег поспать. Спалось хорошо и без сновидений, чему был только рад. Вообще первый день прошел тихо и незаметно. Сосед по каюте нашел других собеседников и разговорами не докучал. Должно, не перенес того, что я разбил его иллюзии. Хотя длительное отсутствие соседа было неплохим. Каюта наша была очень скромного размера - около трех с половиной квадратных метров. И помещаться в ней вдвоем было тяжело, и дышать тоже.
Настал вечер, и началась работа. С наступлением темноты я прошелся по палубе и наложил магические сторожки вдоль всего периметра бортов. Сторожки должны были реагировать на тайное появление чего-то из-за борта. Теперь нужно будет раз в час-два их усиливать. Пока же засел между рубкой и кормовым гнездом для наблюдателя, приготовив карабин и амулеты. Вообще на стрежне Великой нападение чудовищ из-под воды маловероятно. Эта опасность более характерна для ее притоков, протекающих через Дурные болота. Куда вероятнее столкновение с другим судном и ночной абордаж с лодок. Первое - не по моей части, а вот второму постараемся противопоставить сторожки и бдительность. Надеюсь, матросы в кормовом гнезде тоже не будут дрыхнуть. Вот нынешний сидит с дробовиком наизготовку и вертит головой, прислушиваясь и присматриваясь к обстановке. А я его поддерживаю.
Ночь мы караулили бдительно, ничего подозрительного не узрели и не услышали. С рассветом я, утомленный бдением и расходом Силы, ушел с палубы и завалился спать даже без завтрака.
Последующие двое суток прошли аналогично. Днем я отсыпаюсь, ночью предаюсь бдению и поиску супостата. Речное путешествие, когда едешь в интересной компании, рассматриваешь пейзажи Великой, отдыхаешь и развлекаешься - это прелестно. Когда не нужно что-то делать.
Когда ночью ждешь: а не крадется ли кто-то во тьме по твою душу ,то красоты природы несколько менее трогают ту самую душу. Но было и приятное. Приятным был в путешествии послеобеденный отдых в раскладном кресле на палубе, когда уже отпустило напряжение минувшей ночи, а следующему наступать еще рано. Хлебаешь чай, глядишь вдаль, улавливаешь токи Силы над водой и пополняешь свои запасы ее. Как магу Воздуха, мне это доступно. Вот энергия Земли - нет.
При плавании по реке могу только ощутить какое-то прохождение Силы глубоко под водой и все. Может, там находятся рудные жилы, может, что-то еще. Недоступно мне это по определению-не моя Стихия.
А вот в следующую ночь пришла работа. Ближе к полуночи, когда пассажиры уже спали, я очередной раз прослушал пространство за кормой заклинанием 'Волчье ухо'. Оно усиливает слух использующего его мага, и, может, даже до уровня волчьего. И услышал при его помощи мерный стук мотора. Держать такое заклинание долго нельзя, оно сильно истощает, но все пять минут, что я держал, звук приближался. Это еще ни о чем не говорит - мало ли судов плывет по Великой с большей, чем у нас, скоростью. Так что пока его я имел в виду, но особо на нем внимание не заострял.
Если нас догоняет другое судно, то мы вскоре увидим его ходовые огни. Если же звук будет приближаться, а огни не появятся... ну, надеюсь, понятно, кто это будет и для чего. Минут через десять ходовые огни не появились. Тут я проделал следующее: взял специально выделенный мне хозяином бинокль, активировал заклинание 'Кошачий глаз' и попытался рассмотреть догоняющего. Заклинание это позволяет видеть в темноте почти как на свету и совместимо с биноклем или другой оптикой. И меньше Силы требует, его держать и по полчаса подряд можно. Глядел, глядел и разобрал, что догоняет нас небольшая моторная лодка или катер.
Без огней, естественно. К этому моменту звук мотора иногда и так можно было услышать, без заклинания. Я метнулся за рубку, и, обойдя ее, постучал в стенку рубки чуть ниже окошка. Из него выглянула бородатая физиономия матроса Федора. Я быстро сказал, что нас преследует лодка без огней, и на четвереньках, прикрываясь капом машинного отделения, двинулся к кормовому гнезду. Почему я прятался за рубку и сейчас не пожалел поясницы, ползая по палубе? На лодке мог тоже оказаться человек с Даром Силы. И тоже активировать 'Кошачий глаз'. Матрос в кормовом гнезде (забыл, как его зовут) на посту не спал и обернулся на мое кряхтение.
-- Готовься к абордажу с кормы. Нас догоняет лодка без огней.
--А сколько их там?
-- Не знаю, лодка низкая и плохо видно их.
Я активировал оба амулета, снял карабин с предохранителя, пристроился поудобнее за капом и направил ствол в сторону уже слышного звука мотора. За рубкой были слышны осторожные шаги, звяканье, ругательства полушепотом, но я не отвлекался на это. Еще через некоторое время вновь активировал 'Кошачий глаз'. Они были уже близко и заходили с левого борта. Вообще мы с Иголкиным забыли обсудить такой важный вопрос: когда начинать стрелять? Ждать ли, когда пираты полезут на баржу или расстрелять их еще на подходе? Пожалуй, лучше ждать попытки абордажа или иных однозначно враждебных действий. Тогда у нас неоспоримое право защиты. А стрелять в судно без огней-вдруг они напились и забыли включить ходовые огни? А нам брать на себя убийство невиновных остолопов!? Ну, а коль Иголкин команды не подает - ждем абордажа.
И дождались - по фальшборту с легким скрежетом прошелся абордажный крюк, потом второй. Но звук не сильно громкий, и, если бы вахтенный в гнезде расслабился и погрузился в думы о приятном, то он мог и не услышать. Над фальшбортом вырос темный силуэт, в который и всадили две пули я и матрос заряд картечи. От рубки тоже прозвучал выстрел. Силуэт исчез. Матрос Тихон (вспомнил я его имя), как пружиной подброшенный, подлетел к борту и, широко размахнувшись, метнул что-то вниз. Секунды через три грохнул сильный взрыв - наверное, еще в воздухе. Стрельба продолжалась еще недолгое время и затихла по команде Иголкина. Я опять активировал 'Кошачий глаз' и попытался рассмотреть лодку в темноте. Ничего не увидел. Что стало с лодкой речных пиратов, знают только демоны: может, и затонула, может, и нет. Признаков магических действий с той стороны тоже не было.
На барже включили палубное освещение и стали изучать 'поле боя'. На фальшборте и палубе пятна крови, хотя и ее не особенно много. Имеется два зацепленных абордажных крюка-кошки с веревками. В фальшборте застряла также картечина Тихона. Есть пулевые попадания в рубку, борт и одну из палаток - пираты с лодки огрызались огнем. Раненых и убитых на барже нет. В ватервейс закатился стилет с отпечатками зубов на деревянной ручке. Видимо, первый абордажник держал его в зубах и прикусил от боли, получив пулю.
Ну что же, не зря старались. Все мы при своих жизнях, свободах и деньгах, у кого что было. Одним (или не одним) разбойником меньше стало.
Иголкин выступил вперед и велеречиво поблагодарил меня за неусыпную бдительность и активные действия, которые уберегли всех на борту от злой участи. После чего с поклоном вручил трофейный стилет как законный трофей. Я вежливо принял дар и произнес несколько слов, подобающих в этой ситуации. Потом Иголкин поблагодарил Игната, а далее к нам стали подходить пассажиры со словами благодарности и предложениями выпить в честь столь удачного исхода. Но мы отказались - вахта еще не закончилась.
Иголкин сменил рулевого, а мы с Тихоном продолжили бдеть на вахте. Пассажиры же еще долго не могли успокоиться - ходили друг к другу, звенели посудой, переговаривались, обсуждая и отмечая счастливое избавление от нежданной беды. Больше никаких событий ночью не было, но я чаще обычного прослушивал и просматривал магически сектор возможной атаки. Не хотелось бы, чтобы вторая лодка подкралась к нам, воспользовавшись нашей эйфорией после удачного отражения нападения. Настал рассвет, и я, чувствуя себя страшно уставшим, ушел с палубы. Даже есть не хотелось. Спустившись в каюту, я был удивлен тем, что сосед по каюте, оказывается, всю ночь дрых без задних ног и ничего не слышал и не видел. Да, проснулся бы он рабом или вовсе не проснулся....
Усталость от расхода Силы совсем валила с ног, и я думал, что только упаду на койку, так и отключусь до обеда или позже. А не тут-то было. Лежал, ощущая ломоту во всем теле и давящую боль в голове и никак не засыпал. Пару раз мне казалось, что вот-вот засну, ан опять не выходило. Поняв, что стараться заснуть засыпанию не поможет, я стал размышлять о разном. Отец мой, бывший большим шутником, называл подобное состояние 'размышлениями над проблемами мира и социализма'. Фраза явно пришла из Старого Мира до Переноса, но что она означала там, уже в точности никто не скажет. Но подтекст был явно ироническим.
Сначала я поразмышлял, почистить ли мне карабин или пока отложить. Решил, что нужно отложить. Затем взял трофейный стилет и рассмотрел повнимательнее. Клинок четырехгранный с выбранными канавками - кровостоками, общая длина сантиметров четырнадцать-пятнадцать. Очень похож на штык трехлинейки, только острие чуть другое, заточенное на конус. Протыкать тело будет неплохо, а вот резать им нельзя-грани не отточены. Рукоятка деревянная с насечкой, гарда небольшая, из латуни. Никаких надписей и украшений нет, кроме отпечатков зубов предыдущего владельца. Магического в оружии нет ничего. Сохраню его, авось пригодится. Или будет памятью о том, как некогда на реке Великой он мог принести мне смерть. Но смерть выбрала другого. Ножны только будет для него завести.
Спрятал трофей в ранец и устроился поудобнее на койке. Спать все не хотелось, спина и поясница все ныли и болели, и мысль моя сосредоточилась на ощущениях и причине их. К магам в Великоречье отношение двоякое: в глаза почет и уважение, в спину - подозрительность и нелюбовь. Подозревают нас в том, что мы можем, едва шевельнув пальцем, проделать с любым все, что нам заблагорассудится. Тут, они, конечно, по незнанию преувеличивают.
В нелюбви причиною является приличная стоимость магических услуг. Это у пришлых. Аборигены могут припомнить и то, что маги зачастую управляли и управляют аборигенскими государствами, втихую вертя баронами и герцогами. Поэтому вполне обоснованно подозрение, что рост старых налогов и введение новых, которые 'нестерпимые, невыразимые, неизвестные нашим отцам и дедам' внушен барону человеком в мантии мага.
В Новых княжествах ставки налогов рождаются в совершенно других головах. Что же касается цен... Ну да, продавать картошку на базаре и рубашки в лавке можно всякому, и всякую цену можно на них назначать. А вот за магическое избавление от похмелья цена всех морщиться заставляет. Не пейте, родимые, стаканами, не придется звать мага, чтоб он вас восстановил у завтрашнему утру, а то некому будет торговать и судить. Им кажется, что Сила у мага сама по себе приходит, беспредельна количеством и качеством, берется и отдается легко и непринужденно. А отдаю ее им по такой цене исключительно по врожденной мизантропии и испорченности натуры своей.
Конечно, возможность ощущать потоки Силы и манипулировать ей - это дар свыше, причем не всегда полномасштабный. Многие люди могут не все - например, только ощущать движение Силы или воздействовать только на что-то немногое, вроде приготовления рыбы. А дар свыше обусловлен тонкими изменениями в работе желез внутренней секреции - гипоталамуса, гипофиза, тимуса и эпифиза. Эти скромные кусочки ткани и дают возможность прикоснуться к Силе. Или не прикоснуться, потому что до сих пор никто точно не знает, что в них дает или не дает это делать.
Но зато точно известно, что усиленное пользование некоторыми видами магических действий на здоровье отражается - маги Огня, увлекающиеся запуском файерболлов и прочих огненных потех, часто зарабатывают опухоль передней доли гипофиза. А оттого нарушается зрение, и могут вырасти нос и или уши. Были более - менее нормальные, а стали 'на семерых рос, а одному достался'. Поэтому почтенный маг Огня чаще всего имеет нос обширный, бугристый, мясистый, с фиолетовыми прожилками. Маги-любители портальных переходов начинают жаловаться на боли в спине. Я, как и многие маги Воздуха, склонен к излишнему весу. Маги Земли к сорока годам всегда лысые, как колено, а отчего так - тайна сия велика есть. Ученые из Академии много спорят, употребляя биохимические и магические термины, что важнее в процессе облысения, но факт налицо. Есть и много другого профессионально-колдовского, отражающегося на здоровье, правда, про это непосвященным знать не положено. Например, одно заклинание, эффект которого часто жаждут получить страждущие, отзывается геморроем у мага. Вот и подумайте, должен ли маг бесплатно или за символическую плату страдать от геморроя. Чаше всего маг выглядит старше своего возраста и не сильно здоровым. И причина этому - работа с Силою. Оттого маги постарше стараются не использовать Силу там, где без этого можно обойтись (это неофиты готовы 'Воздушным молотом' гвозди забивать). Я оттого от оружия не отказываюсь - иногда проще пристрелить разную пакость, чем разряжать 'внутренние аккумуляторы' боевым заклинанием. Поэтому некоторые маги, желающие совершить действительно великие дела, пытаются стать личами. В случае удачи им уже не нужно думать о здоровье и возрасте. К счастью для окружающих, это настолько сложно, что получилось только у десятка пытавшихся.
Что интересно, у аборигенов с подобными профессиональными болезнями дело обстоит не так остро. И живут они подольше магов из пришлых. Не редкость маги возрастом двести - триста лет. Если активно в политику не лезут. Бэраху вообще приписывают пятисотлетний возраст к моменту рокового взрыва. Но я думаю, что это просто легенда. У великого мага должно быть все великое. Конечно, двухсотлетний маг вроде Гискара, преподававшего у нас в школе или трехсотлетний (по слухам) маг Валер выглядели не вечными юношами, а просто бодрыми старикашками. И периодически на хвори жаловались. Но скрипели и скрипели себе дальше, ибо скрипучее дерево дольше многих стоит. Поэтому, когда маг называет цену, то в нее входит и потраченное время. И потраченная Сила, и компенсация за 'откат Силы' и все последующие последствия колдовства. И странно ожидать, что, например, медиум забудет компенсировать обязательную головную боль, которая будет после выхода из астрала.
Эти размышления в защиту высоких цен на колдовские услуги понемногу сморили меня, и я уснул. Сон был странный: я увидел гнома в полном вооружении старых времен, который бросался в атаку с поднятой секирой и криком 'На погибель сукиным сынам!' Вообще я двергского языка не знаю, но во сне смог перевести. После этого я проснулся, но бодрствовал недолго и снова провалился в сон. Второй сон был почти точной копией прежнего, только гном бросался в бой не с секирой, а с двуручным мечом размером почти с него самого. Врага его видно в обоих случаях не было - какая-то завеса мрака и все. Второе исполнение 'На погибель!' совершенно отбило сон. Хоть я и чувствовал себя по-прежнему страшно уставшим, и запас Силы требовал пополнения (это ощущается как гнетущая пустота в сердце, если выражаться возвышенно), но все попытки еще поспать провалились. Идти на палубу совершенно не хотелось. Я сходил на камбуз, попросил разогреть консервы (просьбу с готовностью выполнили), после чего поел и до вечера из каюты не выходил.
С жутким нежеланием, буквально заставляя себя, почистил карабин и дозарядил его. После чего пребывал в ничегонеделании, ибо ничто полезное не получалось, даже чтение магической книги для того, чтоб вспомнить подзабытое. Сосед по каюте, видимо, завел с кем-то из палубных пассажиров дружбу, ибо пребывал на палубе безвылазно. Спустился в каюту только перед закатом, собрать вещи.
На закате мы прибыли в Гуляй - поле. Величаво развернулись, отдали якорь. Буквально через несколько минут появился друэгар - дежурный по рейду, который после недолгого разговора с Иголкиным принял от него плату за якорную стоянку и дал сигнал на берег, чтобы перевозчики явились за пассажирами. У Иголкина был какой-то груз в трюмах, но он справедливо рассудил, что вечером он грузчиков не найдет, а найдет утром. Поэтому зачем платить за ночную стоянку у причала? Вскоре подошли две большие моторки, управляемые полуорками. Иголкин оттеснил рвущихся к трапу пассажиров, давая мне дорогу, а матрос Тихон помог спустить в лодку мой багаж.
На причале нас уже ждали двое таксистов-друэгаров с 'полевиками'. Видимо, друэгары, контролирующие порт, и своих собратьев - таксистов подкармливают. Нагрузив водителя половиной своих вещей, я направился к машине.
Еще в плавании я обдумал стратегию поведения в Гуляй - поле. Придется провести здесь некоторое время, пока не появится знак, куда двигаться дальше. Я решил представиться наемником с небольшими колдовскими способностями, который несколько лет прослужил аборигенскому барону, а теперь утратил службу и желает пристроиться в какой-то отряд. Поэтому хождения и расспросы не будут странными, а то, что я подзабыл, что, где и почем - вполне объяснимым. Поэтому я сказал водителю, чтобы он подвез меня к недорогой гостинице, в которой останавливаются охранники и наемники, желательно поближе к 'Ржавому шлему', если биржа все еще там. Она там и осталась, заверил меня водитель. Раньше было принято, что в этот трактир приходили капитаны отрядов, желающие нанять бойцов. Некоторые капитаны обычно бывали утром, некоторые вечером. Туда же поодиночке приходили нанимающиеся бойцы. Договорившись о найме, наемники туда более не приходили, а веселились в кабаках по своему вкусу, пока не наставало время выступать. В 'Ржавом шлеме' для них было больно тихо и пристойно, а девок несложного поведения вообще не имелось. С мордобоем и громкой музыкой тоже было тяжело. Туда забредали и посетители, далекие от наемничества. Их терпели.
Друэгар доставил меня в гостиницу 'Филин'. Гостиница оказалась достаточно пристойной и имела даже сейф для ценностей постояльцев. Я занял номер на три дня и добавил, что, может быть, потом продлю пребывание. После оформления поволок свое барахло на второй этаж. Всегда стараюсь выбирать второй этаж. Надо слегка затруднить работу ночным тварям и наводнению. Третий этаж, если он есть, тоже затрудняет, но уже не только бедствиям, но и тебе. В номере было чисто. Мебель старенькая и слегка ободранная - кровать, шкаф, столик ночной, столик побольше, стул. При ходьбе по номеру скрипит, но от прикосновения не разваливается. Удобства в коридоре, но... кому хочется большего, нужно жить в 'Галерном колоколе' или 'Золотом осетре'. И платить, не скупясь. На стене отпечатанные правила проживания в гостинице (на трех языках), на полу перед кроватью потертый коврик. Вот и все.
Я наскоро разложил вещи, проинспектировал удобства (видал я и похуже), поставил сторожки на дверь и окно. Теперь можно готовиться ко сну. Кольт положил под подушку, а из револьвера я вынул патроны в обойме-держателе и заменил их специальными фланцевыми. В барабан легли поочередно три патрона с серебряными пулями и две с зажигательными. Револьвер отправился на прикроватный столик, а я потушил лампу и отправился в постель.
Спать сильно не хотелось, и я поразмышлял, что из напророченного уже произошло, а что еще должно быть. Получилось, что еще должно произойти очень многое. Если все перечисленное обязательно должно случиться. Беспокоил меня только вопрос, куда из Гуляй-поля придется двигаться и каким транспортом. Что интересно, меня пока совершенно не беспокоило , что именно я должен сделать. 'Упремся-разберемся'.
Утром я проснулся вполне выспавшимся и бодрым, хотя запас Силы еще не восстановился. Решил пройтись по городу, заодно позавтракав чем-то неконсервированным, а потом заглянуть в 'Ржавый шлем', где поболтать с кем-нибудь о ситуации на рынке наемной военной силы. Я оделся в походную одежду, взял с собой свой колдовской медальон, револьвер и кольт. Подсумок для запасных патронов доставать поленился, обошелся тем, что рассовал по карманам полтора десятка патронов. Патроны со специальными пулями в револьвере заменил на обычные пистолетные - редко по улицам крупных городов днем бегают представители нечисти. Ценные вещи сложил в шкаф и поставил на них охранное заклинание 'Кольцо Лунной Стражи'. Кто залезет в шкаф - сильно пожалеет. Горничные в этой гостинице белье меняют, только когда постоялец съедет, так что невинных жертв не будет.
В квартале от гостиницы зашел в маленькое кафе на углу, где меня вкусно покормили. После яичницы с ветчиной и чая с булочками я пришел в доброе расположение духа и направился в 'Ржавый шлем'. Но сразу в зал не пошел, а зашел в расположенную в том же здании оружейную лавку, которую держал рыжий гном Дарин. Я у него уже бывал в прошлый мой визит, поэтому рассчитывал маленько поболтать и просветиться насчет местных новостей. Да и список оружейных покупок имеется. Скидку он, как старому знакомому, не даст (ибо гном!!!), но поболтать вряд ли откажется.
Гном уже открыл торговлю. Меня он узнал и спросил, чего я желаю. Я сказал, что желаю пару гранат ГОУ-2, глушитель к кольту 45 калибра и пачку патронов к СКС-М. Гранаты и патроны у него нашлись, а вот глушителя не было. Но он сказал, чтобы я забежал к нему завтра после обеда, попробует добыть. Гуляй - польских новостей было много, например, вчера у них утром был передел власти и собственности в городе. Некий Федор Слива, подмявший под себя почти весь город, уже ничего не подминал. За компанию с ним пострадали Созерцающие, с которыми он водил тесную дружбу. Храм их сгорел, а все жрецы перебиты. Это была приятная новость, ибо все нормальные люди и нелюди эту пакость не любят. Бандитские войны за то, кто в городе самый-самый, меня не волновали, но следовало опасаться того, что вчера они разделили все не окончательно и захотят подправить.
Дарин рассказывал, что когда проходил мимо подворья служителей Черной Богини, то всегда испытывал какое-то неприятное ощущение на душе. Больно много Зла там творилось. Я предложил Дарину выпить пива за избавление города от эдакой гадости. Гном был не против, но только после работы (гном!!!). Насчет же возможного найма в отряд Дарин сказал, что тут возможны сложности. С месяц назад большинство крупных отрядов было нанято и город покинуло. Он часто по вечерам пьет пиво в зале 'Шлема' и видит, что зал опустел. И ушедшие пока не вернулись. Найду ли я службу - он не знает. Мы договорились встретиться вечером в зале 'Ржавого шлема', после чего я вернулся в гостиницу. Не таскать же по городу гранаты, пугая прислугу в трактирах и магазинах. Оставив покупки, я решил прогуляться по городу. А поход в наемничью биржу совместить со встречей с Дарином.
Гуляя по городу, я поспрашивал местных и по их указаниям подошел к месту, где был храм Кали. От храма сохранился только монументальный забор. В нем только в некоторых местах были проломы, и символы богини с него успели посшибать, хоть и не всегда качественно. Сам храм как бы просел, лишившись фундамента (именно такое было впечатление) и сейчас представлял собою груду стройматериалов. Более - менее целой выглядела крыша, при падении здания пострадавшая мало. Поподробнее рассмотреть мешали патрули местных бандитов, очень активно интересовавшиеся теми, кто рассматривал развалины больше чем парой беглых взглядов. Рядом с храмом был красивый дом с покрытой медью крышей, сейчас маленько подпорченный следами штурма и наскоро затушенных пожаров. Чей это дом - я не знал, поэтому решил, что там, наверное, жрецы жили. Но штурмующие не зря старались. Этих неприятных ощущений, о которых говорил Дарин - не было. Я попытался определить, где был алтарь магическими методами - не получилось. Наверное, его подорвали после штурма. Алтарь превратился в крошево и потерял магические свойства.
Далее я гулял и снова спрашивал и вышел к храму бога Акера (между прочим, врага Кали). Где совершил поступок на грани бестактности. Постоял в храме и подпитался от верующих, которые приносили жертвы и молились о своем. В эти моменты искреннего обращения к богу храм переполняется ручьями и водопадами Силы. Вот от них я и заполнил дефицит Силы. Это прямо не запрещено, но считается достойным только для неофита. Маг в возрасте как бы должен сам найти природный источник Силы и от него пополнить запас ее. А в храме - некомильфо. Ну да ладно.
Маг в возрасте иногда может позволить себе не обращать внимание на всякое внешнее и к сути не относящееся. Далее я посетил еще пару оружейных лавок и таки обнаружил там глушитель. Правда, подождать все равно пришлось. Нарезка на стволе и глушителе оказалась не совпадающей, пришлось ждать, когда оружейник заново нарежет резьбу на переходной втулке. Пока он трудился, мы обсудили те же новости. Затем был обед и послеобеденный сон в гостинице.
Ближе к вечеру я прибыл в 'Ржавый шлем'. Зашел в полупустой зал, уселся поудобнее, подозвал подавальщицу (роскошная девушка, не у всякого парня рук хватит ее обнять), заказал белого вина и орехов на закуску. Пока она ходила к стойке, огляделся. Да, тут изменилось мало что, с тех пор, когда я нанимался в отряд к капитану Эрдину перед походом на Сендер и Каскелен. Тогда харазский владыка (уж не помню, какой у него титул-бей, что ли) подавлял мятеж своего родственника, владеющего этими городами, и нанял отряд Эрдина для штурма Сендера. Его собственная дружина и отряды более мелких его знаменосцев представляли собой легкую конницу, негодную для штурма и городских боев. А у Эрдина была даже пушка и пара минометов. Где он их взял - в Нижнем, вестимо. Поэтому харазцы и их подданные гоняли мятежников в поле, а мы брали Сендер. Владыка хотел напугать остальные восставшие города, поэтому разрешил нам делать с жителями Сендера, все что захотим. После чего прибыл отряд харазцев и уничтожил тех, кого наемники убивать поленились. Сендер, по слухам, с тех пор мертвый город. Устрашенные судьбой Сендера, крупный город Иш-Велер и пара городов помельче попросили милости. И ее получили. Милость по харазски - это казнь каждого двадцатого и крупная дань в казну. Ну и то, что возьмут сборщики дани лично для себя. Каскелен решил драться до конца. Там тоже живых не осталось. Но Каскелен был передан какому-то отличившемуся вассалу харазцев, он заселил его своими подданными, и город теперь живет. Правда, его зовут теперь чуть по-другому, так как язык новых жителей отличается.
Затем была казнь в столице руководителя мятежа и его приближенных. Я на казни не был, но капитан рассказывал, что список мук был из двадцати пунктов, поэтому, чтобы казнимые не умерли раньше, харазские маги падали с ног. Аррен вообще утверждал, что затраченным количеством Силы, если применить её еще столько же, можно было бы вернуть души казненных из нижнего плана и осталось бы еще немного на восстановление тел. Что-то меня на воспоминания про поход на Сендер потянуло... Обычно я стараюсь этот эпизод из биографии пореже вспоминать и еще реже рассказывать.. . Я не резал глотки сендерцам и не сжигал храм в Каскелене вместе со спасавшимися там людьми, но я служил в том отряде тоже. И не помершие от дизентерии на стоянке в Черном Лесу благодаря моим стараниям наемники смогли сделать все это.
Ладно, проехали. Людей в зале было действительно немного, и на капитанов наемнических отрядов они не походили. Пару человек можно было назвать атаманами пиратских шаек. Подавальщица принесла заказ. Я сунул ей монету и спросил, может ли она сказать, чего так мало в зале людей вообще, а наемников совсем не наблюдается. Девица негромко поблагодарила и ответила, что действительно, с месяц назад кто-то нанял большинство крупных отрядов, да и мелкие тоже в последнее время куда-то разошлись. Кто их нанял и куда - она не знает. Правда, здесь бывает один человек (тут девица скорчила брезгливую гримасу), который может за умеренную плату рассказать, но пока его нет. Когда же он придет, девица обещала обязательно показать его.
Так я провел около часа. Зал продолжал оставаться полупустым. Подошла пара компаний, но их совсем нельзя было назвать наемниками. Видимо, случайно забрели. Вскоре подошел и Дарин со своим знакомым гномом, откликавшимся на имя Двалин Гвоздь. На лицо Двалин был почти неотличим от Дарина. Я выслушал непременную историю про происхождение этого имени, и мы выставили друг другу за знакомство. Потом за избавление от Кали. Потом еще за что-то. Но тут я уже вровень с гномами не пил. И невозможно, и не люблю я пива. Ради компании могу кружку - другую выпить, но без энтузиазма. Гномы закусывали какой-то рыбной сушеной мелочью, я - поджаренным мелко резаным картофелем. После второй кружки я вспомнил, что глушитель уже есть и сказал Дарину, чтобы он не беспокоился раздобывать его.
Прошел за беседою еще часок, и я вспомнил про свой сон с гномом, кричащим про сукиных сынов, и задал гномам вопрос, существует ли у них в гномском сообществе такое заклинание или боевой клич. Не забыл добавить, что если это секрет, то пусть секретом и останется. Гномы скорчили кислые гримасы, потом Двалин неохотно сказал, что у гномов нет, а вот у друэгаров что-то подобное должно быть. Я о взаимной неприязни гномов и друэгаров знал, поэтому перевел разговор на другое. Но заметку в памяти сделал. Теперь где ж мне найти разговорчивого друэгара? Мы посидели еще некоторое время, после чего я откланялся. Нужный человек, про которого говорила подавальщица, так и не явился.
Смесь белого вина и светлого царицынского ощутимо влияла на ноги, поэтому в гостиницу я шел неспешно. И не знаю, смог ли бы побежать. Сон был также прерывистым из-за мочегонного эффекта смеси вина и пива, поэтому ничего вещего мне не приснилось.
Утром я подумал вот о чем: являлось ли посещение остатков храма Кали одним из тех самых трех нехороших мест, о чем говорилось в свитке? Двалин тоже говорил, что хождение мимо храма Кали вызывало у него такие же неприятные ощущения.
Теперь как бы задать вопрос друэгарам про сукиных сынов? Честно говоря, никогда в жизни не общался с ними иначе, как по делу. И репутация у них, действительно, не блестящая. Расскажут ли они что-нибудь постороннему? Есть ли в этом какая-то тайна или нет? И самое главное - для чего мне это? Какое отношение имеет кричащий друэгар к моим будущим делам?
В качестве первого шага я решил зайти в эльфийский клуб 'Священный аэрболл'. Людей туда вроде как пускали, хотя тоже не всех подряд. И вроде бы в клубе была библиотека. То есть можно было надеяться, что в книгах найдется информация. И со мною ей поделятся, так как я не спрашиваю нечто тайное о самих эльфах. А друэгарские тайны эльфам не столь ценны, чтоб их скрывать. Хотя у эльфов может быть совершенно другое мнение, чем у меня.
Я оделся поприличнее (но без галстука), одел магический медальон обманку (но и настоящий медальон не забыл тоже), попросил портье вызвать такси. Назвал водителю место и отбыл. Меня, конечно, беспокоило то, что отправляюсь я утром, а утром клуб может не работать, так как жизнь там кипит больше ночью. Но куда ж деваться....
В клубе я сунул привратнику рубль и спросил, возможно ли обратиться в библиотеку клуба. Привратник (им оказался не эльф, а человек), ответил, что вполне. Я расписался в гостевой книге клуба и отправился по лестнице в библиотеку. Библиотека располагалась на втором этаже и внешне выглядела, как библиотека в дворянских и купеческих клубах пришлых. То есть место, где можно под благовидным предлогом подремать между приемами пищи и номерами концертной программы. Ибо в интерьере преобладали диваны. Я прикоснулся к магическому звонку, и на его мелодичный звон вышел эльф, представившийся библиотекарем. Я тоже представился и задал свой вопрос. Библиотекарь попросил подождать и удалился в другое помещение. Ожидая его, я присел на диван и чуть не утонул в нем. Да, сидя на таком диване, хочется думать о приятных сновидениях, а не поиске информации. В школах такие диваны полностью ликвидировали бы тягу к знаниям. Оказалось, я тут не один. Через пару диванов были видны две разноцветных копны волос, явно окрашенных магией. И цвет неестественный, и магия ощущалась. Я предположил, что там, возможно, любовное свидание, поэтому из деликатности старался туда не смотреть.
Библиотекарь вышел ко мне и негромко сказал, что ничего не нашел. Я поблагодарил его и пошел вниз. Внизу попросил вызвать мне такси. Такси материализовалось у клуба чуть ли не мгновенно. Видимо, таксист состоял в тесных отношениях с привратником и ждал сигнала поблизости. И водитель был друэгаром. Что ж, да здравствует план 'Б'. Я подошел к водителю, назвал ему свою гостиницу и сел в 'полевик'.
Проехав пару кварталов, я спросил водителя:
- Уважаемый, есть ли у вашего рода здесь в городе хранитель традиций или старейшина? Я хочу спросить его об одном важном деле, касающемся прошлого вашего племени. Поскольку я понимаю, что этот вопрос может быть важным и не подлежащим разглашению, оттого и хочу спросить именно такого старейшину, чтобы не смущать своим вопросом тех, кто не может решать сам, ответить ли мне.
Эк я завернул, прямо как эльфийский дипломат на приеме у герцога. Друэгар, перед этим без умолку болтавший о том, что за магазины, клубы и бордели находятся по ходу нашего движения, замолчал и притормозил. 'Полевики' и так неспешны, а тут мы поехали буквально со скоростью ползущего на брюхе кота. Затем последовал ответ:
--Есть.
- Скажи, а может ли этот старейшина поговорить со мной? Я спрашиваю его не из пустого любопытства.
--Не знаю.
-- Тогда вези меня к нему. Возможно, он удостоит меня чести разговора с ним и ответит.
Друэгар резко вывернул руль влево, и мы довольно долго петляли какими-то закоулками, пока не выехали к двухэтажному деревянному дому. Дом был довольно обшарпан и имел два симметричных крылечка. Друэгар бросил мне: 'Посиди здесь!' и резво рванул к левому крыльцу дома. Не было его довольно долго. Я на всякий случай держал руки на оружии и рассматривал дом. А что было еще делать? Из раскрытых окон доносился раздраженный разговор двух голосов, как мне показалось, скандалящих жены и мужа. Точно, естественно, я сказать не мог - ругались-то на друэгарском. Запахи из окон тоже были - от тошнотворных до вполне аппетитных. Я даже подумал, что возможно, аппетитно пахнет совсем не еда, а тошнотворно - именно она. Откуда мы, пришлые, знаем про быт друэгаров?
Наконец появился мой водитель. Он позвал: 'Пойдем. Тебя ждут!' Я оторвал руки от оружия, встал и вышел из машины, поднялся на крыльцо и вошел в крашенную тускло-зеленой краской дверь. За дверью был Г-образный коридор, заполненный вещами и друэгарами. Множество друэгаров практически заполняли его - кто чистил обувь, кто звонил по телефону, кто искал что-то в шкафчике, кто беседовал друг с другом. Ходящие по коридору двигались аккуратно и не сталкивались друг с другом. Наверное, их было тут десятка два с лишним. Запахи в коридоре были тоже крайне разнообразные, но аппетитных не было совсем. Что интересно, друэгары на работе одеваются как пришлые, а дома носят однотонные свободного покроя костюмы вроде пижамы. Мы с провожатым медленно двигались в этом броуновском движении друэгаров и потихоньку добрались до дверного проема, завешенного шторой из бусин, нанизанных на длинные нити. Водитель сказал: ' Заходи! Тебя ждут. Я буду в машине'.
Я раздвинул занавес и сделал шаг внутрь комнаты. И остановился. В комнате царила почти полная тьма. Только где-то в конце комнаты слабо горели несколько неярких коптилок. Воздух был спертый, и сильно раздражал слизистые носа и рта. Ощущение было такое, что в воздухе просто столбом стоит пыль. Запах тут может, и был, но из-за ощущения столба пыли нос его не воспринимал.
-Да будет милость богов над обитателями сего дома!
-Да пребудет она и над тобой, незнакомец! Присядь на стул и расскажи, что ты хотел узнать.
Слева из темноты вынырнул темный силуэт размером с ребенка и поставил небольшую табуретку, после чего скрылся во тьме. Голос ответившего мне доносился справа. Я сел. Глаза потихоньку привыкали к темноте, и я смог различить фигуру говорившего. Судя по тому, что я видел, друэгар был обычного для них роста, но совершенно усохший.
-Скажи мне, достойный старейшина, вот что. Недавно увидел я сон, который должен счесть вещим. В нем был друэгар, который атаковал нечто темное с оружием в руках и кличем. Я не знаю вашего языка, но во сне я мог понять, что он означает на языке пришлых что-то вроде 'На погибель сукиным сынам!'
Тут меня осенило, и я продолжил:
- Много лет назад мне в руки попал клинок, выкованный из стали странно рыжего цвета, как будто она ржавая, но это только видимость. Лезвие похоже на ятаган, на нем есть надпись, сделанная письмом, которое никто не мог прочитать. Знаки похожи большей частью на полудуги, развернутые в разные стороны. Есть и треугольники, и квадраты. В надпись вставлены четыре малых черных камня, в которые залито заклинание. Оно не активируется, когда режешь что-либо. Возможно, это то самый клич, что звучал в моем сне. Я показывал оружие многим, один из них сказал, что такое оружие изгоняет демонов из тел, которые они захватили. Скажи мне, о старейшина, действительно ли это заклинание принадлежит вашему народу? И не ошибаюсь ли я, думая, что клинок тоже сделан вашим народом? Если я спрашиваю о том, что не должен знать, как представитель другого народа, то я смиренно уйду.
Ответа не было довольно долго. Я смотрел в сторону собеседника и думал, что он, наверное, очень стар, раз так высох, ибо друэгары по комплекции весьма плотны.
Наконец, он ответил.
-- Ты не представился, незнакомец, но я знаю, что ты - Владеющий Силой. А имя - не важно, ибо ты- Luftёtar. Возможно, это действительно тайна клана Ас-Ирит, но ныне на земле нет живущих членов этого клана, и я не вижу, как может повредить им рассказ о ней. Ты прав, Владеющий. Эта надпись в переводе на твой язык звучит почти так. Воины ныне погибшего клана жили в месте, где им постоянно приходилось бороться с демонами, которые вселялись в тела животных, живущих вокруг людей и представителей других рас, даже в тела самих воинов клана. Для борьбы с ними и ковалось оружие из такой стали с такими надписями-заклинаниями. Когда воин поднимал оружие вверх и произносил его, заклинание активировалось. Когда оружие пронзало врага, демон изгонялся в свой план, а захваченное им тело рассыпалось прахом.
А потом произошло Слияние миров и земли, где жил и боролся клан, по большей части куда-то пропали. В этом мире уже не осталось клана Ас-Ирит, да и из оружия их производства сохранилось едва десяток клинков и топоров. Раньше я сомневался бы, можно ли рассказать про это магу из пришлых. Теперь основания есть. Следуй своим путем, Владеющий, и не сворачивай назад. Сейчас подожди возле дома немного, пока я напишу, как звучит это заклинание на вилларском. Твой язык не совсем подходит для него.
Если же боги будут милостивы к тебе, и ты вернешься домой, то передай этот клинок кому-то из моих соплеменников. Ему больше подобает быть у них. Прощай, Luftёtar.
Я поклонился в сторону говорившего и вышел в заполненный друэгарами коридор. Пройдя через них, их вещи и их запахи, я вышел на крыльцо. Водитель стоял возле машины и ждал меня. Вскоре на крыльцо вышел пожилой друэгар и с почтительным поклоном протянул мне кусок желтоватого шелка. Я взял его и пошел к машине.
Водитель, спросив меня о маршруте, пребывал в молчании до конца дороги. После чего сделал героическую попытку отказаться от денег, сказав, что от меня он не может их принять. Но я преодолел его сопротивление, положив их в бардачок. Затем он уехал, пожелав мне удачи и назвав меня hakmarrësi i gjini. Второй раз меня называют непонятным словом. Теперь я глянул на лоскуток шелка и прочитал надпись.
Надпись на древневилларском выглядела так: 'Të shkatërrojnë fëmijët e djallit.' По русски это означает: 'На погибель детям бездны'.
Далее было время обеда и послеобеденных размышлений. Подумать было о чем. Я лежал в номере и размышлял. Выходило, что мои сны не продукт расстроенного пищеварения или другой внутренней причины, а послание, инспирированное посторонними силами. Кому-то нужно, чтобы я поехал и сделал нечто нетривиальное. Круги энергии от этого желания и действий, направленных на его воплощение, все шире расходятся вокруг. И ощущаю их не только я.
Есть также мысль насчет того, что мне предстоит. Если клинок из Сендера действительно понадобится мне, то он нужен для поражения одержимых демоном. Поскольку вряд ли мне понадобиться поражать мучимую бесами аборигенскую коровушку, то наиболее вероятный вариант применения его - вампир. Или, не к ночи будь помянут, лич. Собственно, вампиры должны служить личу, как своему владыке, так что они будут вместе.
И мне намекнули, что я могу не вернуться из похода. Возможно, Luftёtar и означает - смертник, жертвующий собой ради чего-то или кого-то. Или мститель за погибший клан друэгаров, как бишь его в темной комнате называли... Вот такие предварительные выводы, от которых взмокли спина и затылок. Ах да, можно, наверное, счесть друэгаров временными союзниками. Вот нехорошим местом их домик как-то язык не поворачивается назвать, хотя был он совершенно не похож на все до этого виденные жилища. Даже с учетом запахов друэгарской еды.
Вампиров я не боялся, мне уже приходилось встречаться с ними и убивать тоже. Хотя сражаться сразу с несколькими - этого не было. Но вот лич... Все мое сознание активно отталкивалось от мысли о встрече с ним. С моими колдовскими способностями - это все равно, что пытаться опрокинуть тур-ящера, столкнувшись с ним лбами. Силы именно так и соотносятся.
Кстати, о личах. Этих премерзостных созданий за всю историю мира было около десятка. А вот есть ли сейчас в нашем мире лич? Этого я не знал. Размышления и переживания о столь неприятных предметах совершенно отняли у меня послеобеденный сон.
Поэтому, малость повалявшись, я отбыл на поиски знаний. В 'Священный аэрболл' повторно заходить не стоит, зайду лучше завтра, а вот храмы посетить нужно было бы и с жрецами пообщаться.
На сей раз я такси брать не стал, а двинул пешком. Вскоре понял свою ошибку, но из упрямства продолжал двигаться пешком аж до вечера. Ноги были убиты совершенно, но программа была выполнена грандиозная. Я посетил храмы шести богов и пообщался со жрецами. Поскольку пришлось везде пожертвовать на храм, жаба жадности изрядно потерзала душу.
Во всех храмах я задавал вопрос: есть ли в нашем мире сейчас лич или некий демон, влияющий на судьбы очень многих людей? В храме Мардога это не исключали, судя по изменениям тонких материй. В храме Акера сказали, что есть. И жрецы Акера предполагают, что он в последнее время перешел от сугубо личных дел к вмешательству в дела Великоречья, и война с эльфами явно дело его рук. Один жрец даже сказал, что ожидает значительного наплыва вампиров в города и усиленное обращение ими людей. На другой важный вопрос о происхождении моих снов жрецы как один ответили, что они ниспосланы светлыми богами (вот только какими конкретно - у каждого было свое мнение).
Еще я попытался поинтересоваться сведениями о природе личей, их уязвимых местах и прочем важном, но тут меня особенно не просветили.
То есть жрецы улавливали какие-то тревожные изменения, как в тонких материях, так и грубой прозе жизни, но еще не могли сказать точно, что происходит и по какой причине.
Увы, за этими поисками я забыл зайти в 'Ржавый шлем' пообщаться с типом, что за денежку информацией делится. Вспомнил уже в гостинице, но героизма встать и пойти туда в себе не ощутил. Вообще-то пора этим самым светлым богам или их аватарам, что конкретно мною занимается, подать очередной знак в вещем сне. Но сон был далеко не новым. Я уже раз пять его видел, и не влек за собой он ни хорошего, ни плохого. В шестой раз во сне увидел я себя в порту города Самары, стоящим на причале и глядящим в воду. И увиделась мне все та же картина - сильно обмелевшая Великая, так, что дно стало совсем близко. Но видны только обросшие водорослями камни и ничего больше. От таких снов теряешь веру в то, что сон может быть вещим. Не сон, а какая-то маета души.
Утром, после завтрака, я прибыл в 'Священный аэрболл', привычно подмазал человека на входе, привычно поднялся наверх, привычно поискал взглядом, не скрывается ли рядом та самая парочка, привычно позвонил в звонок. Поздоровавшись с вышедшим на звонок библиотекарем, я задал ему вопрос о личе: есть ли такой сейчас в Великоречье ?
Бедняга аж побледнел и силился что-то сказать, но не мог. Не преодолев внезапного спазма, он сделал извиняющийся жест и выскочил в дверь. Я остался стоять, размышляя, что же такого страшного было в моих словах. Библиотекарь появился только минут через пятнадцать, лицо его все еще было белее его же волос. Он извинился, что плохо себя чувствует, потому был вынужден уйти. Я сочувственно вздохнул. Эльф сообщил, что о личах есть упоминания в паре манускриптов. Правда, это не сами манускрипты , а их недавние копии. Если я могу читать на квенья, то он готов их предоставить. Ну, это понятно, кто ж отдаст древние манускрипты в такой город людей. В Пуще им самое место. Я рассыпался в благодарностях и изъявил желание припасть к источнику эльфийской премудрости.
И припал. Естественно, я не рассчитывал, что мне покажут нечто действительно стоящее и содержащее секретные знания - для этого у меня недостаточно острые уши. Правда, ходила в нашей семье легенда, что немного эльфьей крови в нашем роду есть. Но подробности никто не знал. Скорее всего, ее запустил склонный к фантазиям дядюшка по матери, ее младший брат.
Я мог рассчитывать только на популярную книгу для недостаточно продвинутых эльфов. Вроде учебников для начинающих , принятых среди пришлых. И надеялся, что в этом учебнике для начинающих найдется пара фраз, которые не встречаются в учебниках пришлых и аборигенов.
Над манускриптами я сидел до обеда. Оказалось, что квенья я изрядно подзабыл (или меня учили другому квенья). Ну и типично эльфийские книжные фокусы мешали: акростихи, игра символами, использование неких древних слов... Библиотекарь стал выглядеть лучше и охотно помогал с переводом особо темных мест.
Я сделал пару страниц выписок, чтобы обдумать их на досуге. Кое-что, как мне показалось, содержало зерно истины, если я, конечно, не заблуждаюсь.
Под конец визита я еще раз задал вопрос, не знает ли он чего-то о ныне живущих личах. Тот опять побледнел, но справился почти сразу и ответил, что вроде бы сейчас существует лич, прозываемый Ашмаи, но никто о нем ничего толком сказать не может. Книги его существование не отражают. Поблагодарив библиотекаря, я отбыл обедать и размышлять об увиденном и прочитанном. Реакция библиотекаря на вопрос мне не нравилась. Хорошенько подумав об этом, я пришел к выводу, что эльфы знают побольше, чем 'никто и ничего' об Ашмаи (если это его настоящее имя). И то, что они знают, им напоминает какое-то их пророчество, записанное лет триста назад. И в оном пророчестве говорится о чем-то ужасном для эльфов, вроде сжигания их городов или гибели мэллорнов в значительных масштабах. Не менее. Ну что ж, пусть переживает. Я не собираюсь помогать Ашмаи жечь эльфийские леса и засаживать места пожарищ коноплей.
Затем я, продолжая переваривать обед, стал размышлять о пророчествах вообще. Тут у меня всплыли в памяти слова из старого романа, изданного еще до Переноса, который я читал в юности. Там пророчество ассоциировалось с прекрасной, но коварной женщиной. Если я правильно вспомнил, сказано было так: пророчество похоже на прекрасную, но коварную женщину. Она целует тебя, ты наслаждаешься этим поцелуем, но наслаждение внезапно сменяется болью укуса. Поэтому чрезмерное погружение твоей жизни в пророчество чревато болевым шоком.
Я бы видоизменил слова забытого автора, сравнив пророчество с внешне прекрасной вампиршей. За манящими губами которой скрываются острые клыки, жаждущие твоей крови.
Среди пришлых вера в пророчества менее распространена, чем среди эльфов, она более индивидуальна. Эльфы же не раз, повинуясь невнятным и превратно истолкованным пророчествам, шли в бой, надеясь, что пророчество даст им долгожданную победу. Но оно только высасывало кровь из эльфийского народа.
Дальше я вспомнил про известное пророчество о переходе через реку Галис и его интерпретацию. Дальше последовал послеобеденный сон, в котором ничего не было. Проснулся я часа через три и еще некоторое время голова приходила в себя после сна. Под вечер я решал все-таки добраться до "Ржавого шлема". В полупустом зале информатора опять не было, зато был Дарин.
Сегодня он закрылся пораньше, но это был не внезапный приступ нехарактерной лени. Просто сильно расторговался. За последние дни покупатели стали валить просто валом, и он уже распродал почти половину наличных запасов. Гранаты шли вообще на "ура", и Дарин даже пожалел, что продал мне две штуки чуть раньше. Сейчас он на них бы наварил лишнюю десятку. Наплыв покупателей за оружием и патронами гном объяснил тем, что возможен очередной передел собственности. Покупатели больно специфические, и он даже может сказать, кому из здешних главарей что-то не нравится. Я этим не заинтересовался. Дарин даже рассчитывал, что могут купить имеющийся у него "максим" на треноге, что достойно увенчает всплеск продаж. Тут я вспомнил другого старинного писателя, который охарактеризовал гномов, как лиц, для которых всемирный потоп - роскошное время для продажи купальных принадлежностей.
С Дарином мы сидели еще часа два, но ожидаемый человек так и не приходил. Пива на сей раз я не заказывал себе, решив держаться белого вина. На ноги вино не повлияло, но вызвало прилив аппетита. Поэтому я решил сходить поужинать, оставив Дарина в 'Шлеме'. Попрощался с ним и вышел.
Поужинать я решил не в том месте, где я завтракаю и обедаю, а в трактире "Окорок". Дарин говорил, что порции там даже для гнома немаленькие. Вот и попробую эти "немаленькие". Трактир был довольно далеко и в противоположную сторону.
Порции были, конечно, не гномьи, но солидные, и готовили качественно. Отведав запеченного мяса с картофелем и запив это чаем, я вышел на пустынную улицу и отправился домой. По дороге я обнаружил, что за мной кто-то идет. Больно характерный перестук каблуков был у этого типа, нельзя было сказать, что это уже другой. Я специально остановился рассмотреть витрину магазинчика - перестук умолк. Двинул вперед чуть быстрее - шаги за спиной ускорились. Ага, тип явно идет за мной. Ну что ж, попытается сократить дистанцию - его ждет сюрприз. Следующий квартал плохо освещался. Стук каблуков ускорился, поэтому я резко развернулся, одновременно активируя заклинание.
Под влиянием заклинания в воздухе повисла темная фигура, не доставая приблизительно метра до земли, как будто гигантский рыболовный крючок проткнул ему воротник и подтянул вверх. Заклинание в свое время показал мне другой отрядный маг Аррен, проиграв спор на интерес. Удобная вещь. И есть еще положительный момент: жертва никакого вреда не получает, а значит, если ты применил его к случайному прохожему по ошибке, есть шанс в беседе с судьей свести дело к неудачной шутке, сократив размеры штрафа.
Держа фигуру на мушке обеими стволами, я откинул потоком Воздуха капюшон плаща жертвы. Видно было плохо, а подсвечивающее заклинание мешало бы основному. Поэтому револьвер я убрал, а освободившейся рукою достал фонарик и включил его. Луч света вырвал из полумрака вампирью морду и блеснувшие острые клыки. Ага, они и впрямь начинают попадаться все чаще. Но ничего, этому уже никого выпить не удастся. Вопрос о правосудии совершенно отпадает, вернее, выворачивается наизнанку. Вампир не издавал ни звука, поэтому я, держа его на прицеле кольта, задал вопрос:
--Кто тебя послал?
--Никто. Я сам.
-- Хорошо. Но говори правду. Потому, что если мне не понравится твой ответ - тебе конец.
--Я скажу!
--Где находится Ашмаи?
--В своей башне!
-- А где она, эта башня?
--Не знаю!
Этот ответ мне не понравился. Тщательно прицеливаясь, я всадил три пули в голову вампира. Сунув фонарик в карман, я убрал заклинание. Тело с разнесенной пулями головой рухнуло на тротуар. Я подскочил к нему, пинком перевернул его на живот и, выдернув кол из-за голенища, воткнул его, целясь в сердце. Затем навалился на него. Вот и все. На тротуаре осталась мумия - не очень молоденький был кровосос. Судя по одежде, был он из коммивояжеров или приказчиков. На плодотворный диалог с ним я не рассчитывал - так, больше для отвлечения внимания.
Теперь надо было ждать здешних 'стражей порядка'. 'Козел' с 'правоохранителями' прибыл довольно быстро. Направили не меня 4 ствола, считая и пулеметный, и громким голосом предложили медленно и аккуратно бросить стволы (револьвер к тому времени я уже вынул снова) на землю. Я ответил им, что незачем марать стволы землею из-за какого-то дохлого вампира. Поэтому пусть пошире раскроют глаза и займутся делом. У меня Силы хватит, чтобы их 'козлик' вместе с ними завязать узлом ( а знать, что это сильное преувеличение, им вовсе необязательно),потому никто в них стрелять не собирается. Я и так проявил добрую волю, дождавшись их.
Бандиты малость офигели от такой наглости с моей стороны. Но ссору завязывать не стали и перешли к осмотру трупа. Я же медленно и аккуратно убрал оружие на места. Естественно, они сразу же убедились, что стрелял на улице я по делу и даже принес городу пользу. Поскольку от выпитых вампиром людей пользы 'смотрящим' никакой не бывает. Командир спросил, как меня зовут, и где я остановился. Я ответил, но поинтересовался, для чего это им. Командир ответил, что можно было и не спрашивать, но вдруг 'смотрящий' заинтересуется и награду предложит. Я в это не поверил, и заявил, что это маловероятно, но кол свой я заберу, да и содержимое карманов тоже. Трофей, как-никак.
Законная добыча состояла из носового платка, расчески, связки ключей, записной книжки и довольно туго набитого кошелька. Оружия не было. Вот на кошелек я и нацелился, сказав, что от остального готов отказаться в их пользу. Командир заспорил, говоря, что это надо везти к 'смотрящему' для решения. В ответ я скептически поинтересовался, а не обидится ли 'смотрящий', если мы оторвем его от приятных ночных дел ради раздела носового платка и суммы, которую он почитает сущей мелочью. В общем, после краткого обмена мнениями, сошлись на разделе фифти-фифти. И незачем бандитское начальство беспокоить. Настаивать на всей сумме я не стал - вдруг у начальства бандитского настроение не то, и разделит оно еще хуже чем надо. Поэтому бандиты стали укладывать вампирские останки в машину, а я пошел восвояси, отягощенный добычею в двадцать семь новых рублей. С учетом веса трех выстреленных патронов груз не тяготил физически, а, наоборот, морально способствовал его переноске. Жаль, конечно, что у жертвы оружия и патронов не было, но... может, это и к лучшему. Вдруг бы он смог выстрелить сверху.
Ага, совсем забыл пистолет дозарядить. Вынул из кармана три патрона и на ходу вставил их в магазин.
Дальнейший путь в гостиницу прошел без приключений. В честь удачного завершения вечера почистил пистолет и кол, не откладывая на потом. Потом улегся спать. Завтра надо будет поискать источник Силы или опять в храме потолкаться, ибо 'Небесный Крючок' много силы потребовал.
Утром я не стал никуда спешить, а решил подумать хорошенько о своем 'задании' и своих возможностях. Итак, что я знаю о личах? Как бы много, но в основном без подробностей. В магической школе, которую я закончил, тексты о таких темных вещах были переплетены в черную кожу и хранились там, где ученики не могли до них добраться. Ну, а когда мы переставали быть учениками и получали свои медальоны, то никто не приходил в школу и не просил пустить в эти тайные сокровищницы знаний. Все уходили в свою жизнь. Возможно, что тексты в переплетах черного цвета никто никогда и не тревожил даже из преподавателей, если не случалось чего-то такого из ряда вон выходящего.
Чтобы стать личем, нужно пройти ритуал Вечной Ночи, то есть реально умереть и воскреснуть. Ритуал занимает около недели, требует чтения определенных заклинаний и расхода приличного количества Силы. Нужна помощь помощников. Про это обычно не говорится, но я заключаю это из того, что в ряде книг говорится, что нужно поместить в филактерию свои внутренности. Впрочем, не все книги говорят об этом, больше из них, кстати, говорят, что туда должна быть помещена душа, а не потроха. Маг, желающий быть личем, испивает яду и ложится в подготовленном месте умирать. После того, как ритуал успешно завершается, он восстает из мертвых. Плоть его за это время истлевает, и миру является скелет, обтянутый кожей.
Смерть и пребывание за чертой обычно плохо отзывается на характере лича, он становится предан своей всепоглощающей страсти, и хорошо, если он будет иметь страсть к получению знаний, которой он и предастся на ближайшие столетия. Если он возжелает обрушить свою месть на кого-то, то я тому не завидую. Ах да, филактерия, она же 'лукошко лича', она же 'сосуд души' и так далее. Это очень важная часть жизни лича. Она обеспечивает возможность ему вновь возродиться. Обычно это коробочка, либо драгоценный камень, либо магический артефакт. Если это коробочка, то она должна иметь заклинания, которые покрывают ее поверхность или записаны на помещенном внутрь пергаменте или пластине. В филактерии сохраняется душа лича или его внутренние органы (во что я не очень верю, ибо поместить их в драгоценный камень как-то затруднительно). Если уничтожить филактерию, то лич в этот момент испытает только ощущение потери чего-то важного . Он будет жить по-прежнему, но теряет способность возрождаться. Если его убить после этого, то он умрет уже окончательно. Поэтому лич должен хранить ее очень тщательно, с собой не носить. Один из великореченских личей даже спрятал ее между мирами. Оттуда достать ее было невозможно, и его враги создали специальное оружие, которое в подходящий момент уловило его душу, Ибо душа лича не должна храниться в коробочке все время, а должна определенным образом то приходить в его тело, то прятаться снова. Вот в момент, когда душа была в теле, лича пронзил меч, который имел способность вытягивать душу из жертв. Потому и не помогла ему спрятанная в междумирье коробочка. Личи накладывают на нее заклинания, затрудняющие ее поиск магически, подготавливают для нее специальную стражу из големов и низшей нечисти и пр.
На что способен лич - тут книги дают совершенный разнобой. В общем, проще сказать, что он способен на все. И ему подвластны способы владения и управления Силой, которые не доступны обычным магам.
Как лича убить - разнобой в книгах полнейший. В одном фолианте говорится, что он практически неуязвим для магии, в другом - что уязвим. Металл - вроде бы его не берет никакой. За исключением особо зачарованного при изготовлении. Серебро - точно нет.
Огонь - большая часть книг говорит, что тело может сгореть и потребовать воскрешения посредством филактерии. Меньшая - что не действует и это.
Из эльфийских книг я выписал про Баэлнорнов. Это эльф, ставший личем, но при этом он как бы не служит злу, а вечно служит своему роду. При этом он остается на светлой стороне бытия. Но во втором манускрипте содержался намек, что таки смерть и воскрешение портят и Баэлнорна, хоть и не так страшно. И он способен осознать, что творит Зло, и устыдиться своего поступка, после чего умирает окончательно. Про Баэлнорнов я слышал впервые. Существование их также вызывает у меня сомнение. Эльф, идущий на смерть ради кого-то, эльф, вечно служащий своему роду - это противоречит образу эльфа, который сложился для меня. По-моему, эльфы совершенно противоположны этому. Кроме того, коль стать Баэлнорном возможно, и это не какая-то легенда Зари Рождения Мира, то за минувшие двести лет некий эльф-маг должен был стать Баэлнорном и спасти эльфов от пришлых. Чего мы не наблюдаем.
Но на всякий случай нужное я записал. Вдруг Ашмаи - это Баэлнорн, устыдившийся долгих поисков знания, за время которых пострадал весь род эльфов, и решивший наверстать упущенное.
Размышления, как я смогу достать Ашмаи, довели меня до раздражения и головной боли. Выходило, что никак. Плюс куча вампиров, низшей нечисти, големов и прочего которые будут толпиться вокруг лича. Только на прорыв в Цитадель Зла потребуется целая армия.
Куда ж ведут меня эти сны? А, кстати, что мне снилось сегодня? А ничего. По крайней мере, не запомнил. Раздражение мое усилилось, и я решил, что хватит думать, пора идти завтракать.
После завтрака я прошелся по храмам, где продолжил морально падать, собирая Силу там. Но что ж делать, если ходя по этому городу порока и вседозволенности, я не ощущаю естественных токов Силы? Наведенных источников сколько хочешь: зачарованные двери, руны крепости на заборах и стенах домов, магические сигнализаторы на входах в казино и богатые дома, а естественных-не ощущаю. Может, это оттого, что на улицах ни деревца? Или пороки городских жителей так влияют?
До обеда я мрачно томился в гостинице, а пообедав, захотел подремать. Но сон не шел. Какой-то неудобный и неудачный день получается, ибо все идет не так. Что я еще не сделал?
Оружие закупил. Консервы - пока рано, ибо неясно, когда потребуются и на сколько дней. Амулеты тоже закупать преждевременно, ибо неясно, в каких есть нужда. Гостиницу я уже оплатил еще за три дня. Белье постирают только завтра. Ах да, я хотел ножны под трофейный стилет сделать. И надо подумать, как оружие разместить для похода. Раньше я носил в поле нож на поясе, а осиновый кол за правым голенищем. Тесак рассчитывал пристроить на ранце справа, благо там есть крепежная петля. Рукоятка при этом торчит над плечом и можно вытаскивать через него. А вот теперь сложности есть - стилет слишком длинный, чтоб его за голенище совать. Прикинул, как он на поясе будет размещаться - тоже получается неудобно (живот у немолодого мага малость отрос). Путем разных проб и прикидок решил, что ножны делать надо, но носить его придется в ранце, а на себя вешать только в особых случаях. Потом прятать обратно. Нож без разгрузки, как и прежде, останется на поясе, а при ношении жилета переедет в специальный карман для него. Кол, как обычно, будет за правым голенищем, при нужде может переехать в разгрузку, поближе к руке. Решил также разрядить набитые магазины к карабину (кроме одного) - пусть отдохнет и фонтан, то бишь пружины. После чего отбыл на поиски изготовителя ножен. При этом чуть не забыл сам стилет - пришлось возвращаться.
Портье гостиницы сказал, что неподалеку есть мастерская, владелец которой изготовляет перевязи, ремни, седла и вьюки, наверное, он сможет и ножны сделать из кожи. И назвал, куда надо пойти. Толи я недослушал, толи сам портье напутал, но мастерскую я еле нашел, и оказалась она в противоположном направлении, нежели я представлял себе. Или все-таки день не благоприятствовал?
Владелец ее, абориген из харазцев, сказал, что изготовить ножны он сможет, и даже практически сразу, если я имею возможность часок посидеть в мастерской. У меня других планов не было, поэтому я согласился. Харазец оказался болтливым, но пока язык его молол, руки активно делали свое дело. Я бывал в его родных местах, поэтому мы могли обсудить их красоты и редкости. Рассказ про то, как я туда попал, я предусмотрительно опустил, сказав, что служил тогда у барона и сопровождал того в путешествиях. И не зря. Харазец родился в Иш - Велере, и покинул его, опасаясь кары за участие в том достопамятном восстании. Как выяснилось, про наш разгром Сендера ходили ужасающие слухи, подогретые восточной фантазией. Мы вроде бы снимали жертвам побогаче кожу с одного пальца каждый день. Лишенный кожи палец загнивал, и жертва сходила с ума от боли. Так якобы мы выдавливали из градоначальника Сендера и богатых людей сведения, где находится их сокровища. Градоначальник якобы выдержал шесть дней пытки, потом сошел с ума и умер на девятый день. Прочим, у которых сокровищ однозначно не было, мы якобы отрубали одну руку, одну ногу, выкалывали левый глаз (это была якобы такая жертва темным богам нордлингов) и сбрасывали умирать в городские рвы.
Ну не скажешь же бедняге, что градоначальника ( по тамошнему аллишпана) разорвало на стене снарядом еще до прорыва внутрь. И девяти дней на такое у отряда не было. По обычаю, грабили город три дня, после чего капитан повел отряд дальше. Некоторых наемников из винных погребов и наскоро созданных мини-гаремов приходилось вырывать силой. Но всех оторвали и в строй поставили. Во рвах же лежали только те, кто во время боя туда свалился и там помер. Хотя ходить и видеть вокруг три дня разгула наемников было очень тяжело. Спасало только то, что раненых и больных было до демоновой матери, поэтому времени на эти зрелища было немного. Мы с Арреном и прикомандированными помощниками работали не покладая рук и амулетов. Всего пользовать пришлось сотни полторы раненных и больных, но большая часть пострадала легко. Много было жаловавшихся на ухудшение слуха и головную боль. Харазский владыка выделил много динамита, из которого мы понаделали самодельных гранат (полуфунтовая шашка, обмотанная проволокой, и с куском шнура) и не жалели их, кидая во все помещения. После того в домах 'лежал живой на мертвом, а мертвый на живом', а сверху была мебель. Ну и гранатометчикам тоже взрывом уши портило. Пара нордлингов, для демонстрации смелости слишком укоротивших шнур, пострадала посильнее.
Я кивал и поддакивал мастеру, а перед моими глазами вставали позабытые картины этого бедствия. Вот денек-то выдался. После часа мучений, мастер показал мне готовый образец. Ножны он сделал из кожи, с деревянным наконечником и металлическими заклепками. Он сказал, что быстро получилось, так как ему часто приходится такие ножны делать, поэтому есть и заготовки, и рука набита. Такие стилеты любят носить удалые молодцы, ходящие в ватагах по Реке.
Я расплатился, повесил стилет на пояс и вышел. Путь мой лежал в гостиницу, но находиться там не хотелось. В порядочном городе вроде Твери или Нижнего я бы погулял в саду или по набережной, а здесь такого не предусмотрено. Поэтому я зависал в здешних трактирах, пил белое вино, и пытался избавиться от нахлынувших воспоминаний, растревоженных харазцем. Но они все всплывали и всплывали...
Отрядом командовал капитан Эрдин, родом из какого-то аборигенского государства на астраханской границе. Лет ему было под пятьдесят, но седины у него почти не было. Гладкое, почти без морщин лицо, глубоко посаженные черные глаза. Голову он брил наголо, усы тоже, а бороду отращивал. Дисциплину в отряде он поддерживал исключительную. Все знали, что хоть он голоса в разговоре никогда не повышал, но виноватый всегда получит, что ему причитается по Кодексу.
Вообще не выполнить безнаказанно любое приказание Эрдина можно было только в случае абсолютной невозможности это сделать. Лейтенантом был его двоюродный брат Эрру, чуть помоложе капитана. Ветераны рассказывали, что Эрру смолоду отличался бесшабашной храбростью и всегда лез в самое пекло. Однажды и получил топором по голове. Шлем и череп не выдержали. С неделю он лежал между жизнью и смертью, но потом оклемался. Храбрости не утратил, но с памятью у него стало твориться что-то странное - он не помнил ничего дольше пяти минут. Потом все из головы вылетало. Как-то он даже забыл, как зовут его братца. Поэтому, чтобы не было казусов, его как тень сопровождал ординарец, служивший ему вместо памяти. Эрдин специально подобрал на это парня непьющего и дамами не интересующегося, чтобы того ничто не отвлекало. Эрру ростом был с меня, а в плечах даже шире. Лицо и руки испещрены шрамами. Видимо, каждый раз, когда лез в самое пекло, так и получал ранение. В отличие от всех отрядных командиров он совсем не пил. Думаю, это последствия встречи с топором - поврежденная голова алкоголь просто не выносила.
Обращаться принято было по званию: 'капитан', 'лейтенант', склонив голову, чтобы подбородком коснуться груди, но вне боя. В бою это не требовалось. Еще в отряде было три командира рот и начальник артиллерии. Они назывались мастерами и приветствовались без склонения головы. Был еще один мастер, заведовавший тылом отряда, по традиции называвшийся 'грабежных дел мастером'. После захвата добычи на нем лежала обязанность принять ее, оприходовать и разделить согласно контрактам и обычаям. Мы с Арреном должны были называться Владеющими, но поскольку по положению и доле добычи были приравнены к мастерам, то часто нас таки и называли.
Солдат отряда должен был предоставить свою добычу на глаза мастеру грабежных дел и сдать то, что положено сдавать. Деньги и драгоценности он сдавал обязательно, оружие и одежду оставлял себе по обычаю, амулеты тоже. Эрдин тут внес новшество, чтобы предметы с магической начинкой прежде показывали магам, чтобы те установили, не будет ли от этого неприятностей. Если все было безопасно, то владелец оставлял себе их. Вино и еда тоже полагались тому, кто их нашел, за исключением особых случаев, когда в них была резкая нехватка. Тогда объявлялось заранее про особый случай, и нашедший получал себе только часть в качестве поощрения. Утаившего добычу ждали кары согласно Кодексу. Тут все было правильно, поскольку солдат не боялся, что останется обделенным, если находился на посту далеко от места, где была основная часть добычи. И не выходил из боя, боясь не успеть на грабеж. Да, пленных тоже было положено сдавать, поскольку выкуп или продажа шли централизованно. Правда, в Сендере три шибко деловитых озерника устроили полевой бордель из захваченных женщин. Но, чтоб не попасть под Кодекс, плата за пользование взымалась вином. Чтобы все выглядело 'дружеской услугой', за которую не платят, а как бы благодарят.
--Господин, вам еще бокал?
--Да.
Мой коллега Аррен происходил из Вираца. Как все знают, из этого баронства родом две великих колдовских династии - Ас-Пайор и Бэрах. Но он был сыном небогатого купца. Когда проявились колдовские способности, он не стал продолжать отцовское дело, а решил стать магом. И у него были все задатки к тому, чтобы стать Великим. Но вскоре после нашего похода он устроился на службу в герцогство Ребольд, где выдвинулся сначала в герцогские любимчики, потом в герцогские советники, потом за него выдали любимую племянницу герцога... Это кому-то не понравилось, и он при очередном перевороте тоже стал мишенью. Собственно тогдашний переворот и начался с расстрела герцогской 'чайки', в которой сидели герцог, Аррен, его жена и еще какой-то приближенный герцога. После этого за два года было еще четыре смены власти, но с тех пор на престоле восседает Ансельм Четырнадцатый, народом прозванный 'тот же'. Говорят, это единственное хорошее впечатление о правлении Ансельма. Выглядел Аррен прямой противоположностью мне - невысокий, около метра шестидесяти, с круглым лицом и светлыми волосами. Глаза у него были блекло-голубые. В одежде он предпочитал светлые цвета. Как потом выяснилось, наемники прозвали нас 'День' и 'Ночь'. В качестве 'Ночи' выступал я за мрачное выражение лица и пристрастие к черному цвету одежды.
Магические способности у него были выше, чем у меня, но по общему багажу знаний он уступал. Собственно, это часто встречается среди магов из аборигенов. Но он как-то этого не понимал и с пылом влезал в спор по любому вопросу. Я это подметил и стал спорить на интерес. Проигравший выполнял желание выигравшего. В этих случаях я заказывал ему показать мне заклинание, с которым я не знаком. Так было раз шесть. Ему давно было пора понять, что и как, но горячность снова и снова ввергала в проигрыш.
Наставники Аррена хорошо выучили его боевой магии, поэтому его способностями часто пользовался капитан. А вот с целительской магией получалось хуже. Ну и аборигены обычно с гигиеной не в ладах. Поэтому, когда в Черном лесу на стоянке вспыхнула эпидемия дизентерии (по той же аборигенской непривычке к чистоте и порядку), то от него толку было мало. Он не знал ни нужных заклинаний при такой болезни, ни карантина и прочих мер для прекращения эпидемии.
--Еще вина?
--Да.
Поэтому он помогал только в подзарядке лечебного амулета. Амулет был великолепным, но после многих разрядок-зарядок сдох окончательно. Еще бы, заболело 135 человек из четырехсот, бывших в отряде. Была вполне реальная угроза отряду закончить свое существование от кровавого поноса. Эпидемия длилась две недели, да еще по моему настоянию отряд не трогался с места еще десять дней. Капитан заимел на меня зуб, потому что на него давил харазский бей (вот каков его титул, еле вспомнил), требовавший скорейшего выступления к Сендеру. А я заявил, что если он хочет повести неокрепших людей в поход, то это будет равносильно убийству их. Если он хочет назвать отряд 'Отрядом зомби', то у него будет на это полное право. Потом капитан понял, что слава командира, чей отряд погиб от поноса, еще не вступив в бой, ему не нужна, и моя строптивость мне не отлилась.
К Сендеру все бывшие больные восстановили силы. Но пришлось активно заняться гигиеной и санитарией. Капитан в этом меня поддержал. Поэтому больше кишечных эпидемий до роспуска отряда не было. Отдельные разгильдяи ухитрялись зарабатывать расстройство и позже, но их немедленно помещали в карантинную палатку и лечили. Сержмены по очереди дежурили возле отхожего места и заставляли всех обработать руки антисептиком на основе уксуса. Строптивых учили выполнять приказы палками. Увы, аборигены мыть руки перед едой не способны. Но и принятых мер хватило.
При Сендере больше пришлось работать Аррену. Он придумал заклинание, помогавшее контуженным быстрее отойти от последствий (его он проиграл мне спустя две недели). Ну и огнестрельные ранения тоже были оставлены ему, так как он знал хорошие заклинания обезболивания. Правда, таких было немного. Винтовки в Сендере были только у дружины градоначальника, у людей побогаче еще встречались 'чеканы' и помповики, а основная масса воевала либо холодным оружием, либо старыми дульнозарядными ружьями на черном порохе. К моменту, когда они смогли бы попадать в наших бойцов, попадать уже было почти некому. Я занялся ранеными холодным оружием, которых было около трети. Больными занялся сержмен Ассо, ранее сломавший руку. Рука уже срослась, но не восстановилась полностью, чтобы идти в бой, а он жаждал полезной деятельности. Я его только инструктировал. Как правило, сендерцы были вооружены кривыми саблями и ножами. Довольно часто встречались чугунные кистени. Пики я тоже видел, но раненный ими были только один. Поэтому ранения были довольно однотипные - резаные либо рубленые раны от сабель и ножей и переломы либо ключицы, либо предплечья от удара кистенем. Тяжелых ран было относительно немного (спасали кольчуги и шлемы), умерло всего пятеро раненых.
После окончания трехдневного разгула отряд ушел к следующему городу (он сдался на капитуляцию, узнав, что мы взяли Сендер), а меня с охраной и выздоравливающими оставили в загородном поместье сендерского аллишпана, которое располагалось верстах в семи от города. На четвертый день два нордлинга пошли в самоволку в Сендер, ибо винная порция им казалась маловатой. Они как раз увидели приход карательного отряда и начало его работы.
Никогда больше не видел плачущего нордлинга. Вина им каратели выделили, но, хоть нордлинги выпили его еще по дороге, шок у них не прошел. Пришлось отпаивать спиртом. Один из них мне потом по секрету рассказал, что не понимал, слушая баллады, почему места побоищ именовались страшными местами, а теперь увидел, что они действительно страшны.
--Еще вина?
--Нет, это последний бокал. Мне уже пора.
В ров действительно казненных сбрасывали, но это уже не мы, а посланцы харазского бея. Вот отрубали ли им все до уровня фомора - это нордлинг не рассказывал, а я проверять не ходил. Да, потом я слышал легенды про рвы Сендера, что из убитых там вывелись умертвия, ходившие по округе выпивать жизнь из проезжих. Все в виде красивых девушек, на которых засматриваются проезжавшие мужчины, останавливаются, заговаривают с ними, пытаются поцеловать, встречают губами космический холод мертвой плоти и жизнь уходит из них. Наутро на том месте остается только одежда прохожего или проезжего... Это бывает ночью и вечером, а днем только мертвые стены и заваленные наполовину скелетами рвы.
После Каскелена от людей с нашими отрядными знаками харазцы просто шарахались. Даже на базарах не торговались. Сам видел в глазах продавцов панический страх и желание тут же удрать подальше и при этом не оборачиваться.
Вечер, прохлада, редкие капли влаги во встречном ветерке. Я шел в гостиницу. Нет, я был почти что трезв. Но на душе было тоскливо и отвратительно. И зачем я пошел за теми ножнами и встретил ужас из своей прежней жизни? Или это задумка тех сил, что хотят направить меня на нечто безнадежное, чтоб ощущал себя виноватым и не цеплялся за прежнюю жизнь?
Тут я вспомнил слова старинного поэта :
'Вся наша жизнь - самосожженье.
Но сладко медленное тленье,
И страшен жертвенный огонь...'
Вот и готовят меня, чтоб не убоялся этого огня.
Проснулся я еще до света от грохота. Видимо, во сне куда-то бежал, дернул рукой и сшиб револьвер с ночного столика. Ну, а удар железа об пол меня и пробудил. Глянул на свою луковицу, увидел, что еще три, и дальше провалился в темноту.
Этот сон запомнился. Опять была Самара моего детства, только не порт и камни с водорослями в обмелевшей глубине, а переправа через Великую возле старинного пивзавода, который на счастье самарских жителей провалился в новый мир. Вот соседний с ним монумент частично остался в прошлом мире, частично прошел в мир Великой реки. Так и осталась многометровая колонна, словно разрубленная наискось топором на высоком берегу. Что изображал монумент - мнения старожилов расходились. Чаще всего упоминали что-то крылатое. А один старец утверждал, что не крылатое, а человека по фамилии Паниковский. Среди жителей остались легенды, что до переноса жило в Самаре почти миллион народу, и простирался город на несколько часов поездки от края и до края. И даже за Самару перебрался. Но в этот мир пришел аккуратный четырехугольник, как будто вырезанный из бывшей в другом мире Самары. И нефтеперегонный завод за Самарой. Чтоб его защитить, поскольку это был один из трех сохранившихся при Переносе заводов, и построили тот форт Федоровский, где я и родился через много лет.
Так вот переплываю я ширь реки на пароме в село Рождествено, которое при Переносе уцелело, и, сойдя на берег, иду сквозь Самарскую Луку. Через нее идти по горам и лесам можно и паруу дней, но я во сне пересекаю ее как-то очень быстро, словно земля сама идет под ноги. Слева от меня остаются озера, справа поднимаются холмы. А далее один овраг, второй овраг. Через такие ходить своими ногами тяжко, а вот во сне переходишь, как будто это канавки. Путь мой отклоняется к северо - западу и приводить к большому лугу, заросшему репейником и крапивою. А что это за трава, что-то знакомое-знакомое ... Ах да, это болиголов. Рассказывали нам в школе, как лечить отравления им, когда аборигенская жена захочет мужа нового заполучить, но старого недотравит .
Из густой травы поднимаются развалины кирпичного дома. Сворачиваю налево и выхожу к зарослям осоки вокруг небольшого болотца. В зеленых зарослях мелькают несколько белых пятен. Вскидываю бинокль и вижу нескольких крестьянских детей, голышом купающихся в речке. Но что-то с их анатомией не то. Спины сгорблены, волосы всклокочены, руки, как ветки, скрюченные и узловатые... Что-то тут не так.
В самарской округе встречались и редкие заболевания, вроде 'болезни птичьих крыльев'. Человек, ею больной, живет недолго, а из-за поражения мозга машет руками непроизвольно, как птица крыльями. Но это больше к северу отсюда встречается, и болезнь наследственная. Лечить ее невозможно сейчас, и многие толкуют ее как кару богов за браки с родственниками. Поэтому, когда слышу я, что некий барон или герцог женился на двоюродной сестре, ибо не пристало ему разбавлять благородную кровь менее благородной, то всплывает перед глазами образ машущего руками, как крыльями ,человека и безумный взгляд глаз с каймою у радужки... И это не единственная кара за близкородственные браки.
Но это не дети. Это шишиги! А что ж они тут делают белым днем, хотя положено им в сумерках вылезать на берег и искать жертву вроде пьяного, чтоб утопить?! Ага, понятно, что это за место. Вот только для чего я в него попал?
Вдруг я ощутил, что меня буквально уносит в противоположную сторону от того места, куда я направлялся. Быстрее, быстрее, словно некая стена воздуха толкает меня туда. Скорость все возрастает и достигает скорости летящего 'По-2' . И путь мой закончился в Сызрани, возле кремлевской башни. Подошел к ней, тронул рукой белый камень. И все-сон кончился.
Уже было утро, на часах полседьмого, желание спать дальше пропало. Из окошка тянет утренней свежестью. Вчерашнее вино требует эвакуации. Я пошел навстречу его требованию, вернулся и сел на постель. Сон явно вещий и требует расшифровки.
Во сне я вернулся на родину, хотя и не совсем точно туда. Петля Судьбы?
Внезапное и ускоренное движение от Жигулей к Сызрани. Портал?
Сызранская башня. Она была единственным каменным строением Сызранского кремля, и она одна из всех его сооружений сохранилась. При Переносе она же единственная перенеслась в новый мир. По крайней мере, так мне говорили, но если забыли упомянуть про еще пару лачуг, переместившихся вместе с ней, то невелика беда. К Переносу ей было под триста лет, да еще после него - в итоге полтысячи получается. Что означает башня древностью в полтыщи лет и белый камень стены? Случайная это деталь или нет? И не является ли белый камень стены намеком на Черную Башню?
Этого еще не хватало - встретиться с великим ужасом аборигенов, про который они только шепотом рассказывают, трясясь от страха.
Рождествено. Вроде ничего необычного, тайного и магического в нем нет, хоть в реальности, хоть во сне.
С шишигами понятно. Более- менее. Место их обитания называется Аскулы. Когда-то там была деревня, но давно запустела. Пока я жил в тех местах, то не раз слыхал про бесшабашных добровольцев, периодически переселявшихся туда, так как земля там очень плодородна. Они переселялись туда семьей, года два-три все шло великолепно, но потом бросали все и возвращались домой. Возвращение скорее напоминало бегство. Со мной на эту тему они не разговаривали, но ходили упорные слухи, что семьи сбегали оттуда, так как шишиги похищали и топили детей переселенцев. Насколько это было правдоподобно - не знаю. Но важнее другое - отчего меня унесло от царства шишиг и болиголова? Или, может, мне не нужно было в Сызрань, мне просто нельзя было идти, куда я направлялся?
И еще - яд и отравления. Болиголов - известное средство деревенских знахарей - аборигенов. Им можно и отравить, можно и подлечить - знахари пользуются мазью с ним для лечения прострелов и спазмов мышц. 'Болезнь птичьих крыльев' - это тоже отравление, как говорят старые книги . Организм не может перерабатывать медь, и она отравляет организм. Размахивание руками, как крыльями - это симптом поражения мозга, а ободок на радужке - это тоже медь, отложившаяся там. Ранее было лекарство от этой болезни, но после Переноса мы его производить не можем.
Но для чего все это? Неужто лича нужно убивать медным оружием? Или ядом из болиголова? Или отравленной болиголовом медной стрелой?
Ответа на эти вопросы у меня не было. Посему пора было идти завтракать. Когда я, позавтракав, проходил мимо гостиницы 'Галерный колокол', меня кто-то окликнул:
--Господин маг, остановитесь, пожалуйста!
Я остановился и обернулся на зов. Оказывается, позвал меня молодой человек, одетый так, как обычно одеваются приказчики. Он подошел ко мне, снял шляпу (а здорово его купец выдрессировал) и начал:
--Не соблаговолит ли почтенный маг оказать помощь моему хозяину, который так захворал, что не может подняться с постели, а его дела из-за того тоже не могут двигаться? Почтенный маг не пожалеет о потраченных усилиях и времени, ибо купец Арсений Васильевич Семихвостов человек не бедный и щедрый...
Это я его речь сократил приблизительно втрое и убрал словоерсы. Злоупотребляют ими приказчики богатых купцов. Слушая их, прямо ощущаешь, что ожили герои древнего писателя Островского, что жил за сто лет до Воссияния Звезды. Это у третьей гильдии приказчики как люди разговаривают, а не как актеры Тверского театра на сцене.
Страждущий Арсений Васильевич пребывал в номере 'Галерного колокола'. В принципе, я уже предчувствовал, с какой болезнью у Семихвостова мне дело иметь придется. И предчувствия не обманули - номер встретил меня роскошным запахом перегара. И форточки заперты (точь - в - точь, как герои Островского, которые, когда дышать нечем становилось, не проветривали, а ароматы воскуривали). Я сразу же потребовал, чтобы мне показали, где руки можно помыть. Ванная была тут же, за сдвижной дверцей. В принципе можно было не спешить пока с этим, а сначала расспросить, но это настраивает на нужный лад больного. Да и привык за многие годы...