Kagami-Sama : другие произведения.

Как рождаются ангелы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:

Фэндом: Gundam Wing

Жанр: angst, death.

Пэйринг: 1+R, 5+S, D+..., 3+2, 4+...

Предупреждение: Смерть одного из персонажей. Кого, начнете читать, узнаете. Хм, где-то там немного лайма.

Действие происходит после войны.

Основное настроение: глубокая депра. Что делать? И ей тоже необходимо находить применение.

Дисклаймер: Гандам и персонажи мне не принадлежат, может для них это и к лучшему...

Деньги я на этом не зарабатываю, ибо кому оно все нужно?

  

Пролог. Земля.

  
  -- Акции за последние полгода выросли в цене на двадцать процентов. Наши аналитики прогнозируют, что такая тенденция продержится, по крайней мере, еще три-четыре месяца...
   Кватре слушал в пол уха и откровенно скучал. Речь шла о его бизнесе, но уже который день он не мог сосредоточиться на цифрах, процентах и прибыли. Все слова сливались для него в белый шум, назойливый, но неизбежный.
  -- Думаю, к Рождеству мы сможем повысить производительность на...
   Кью встал, подошел к окну. Голова кружилась, глаза застилала тьма, а у ног лежал весь мир, полный боли и радости, страха и счастья. Далеко и близко... Люди. Где-то там... и в его кабинете... сухие цифры и факты на поверхности, но чуть глубже, в душе - проблемы, желания, надежды... У каждого свое. Переплеталось безумным узором, словно на дорогом персидском ковре... Цветы и дикие звери.
  -- Мистер Виннер...
   Кватре оперся руками о стекло, приник к нему горячим лбом.
   "Почему? - билась в голове одна мысль. - Почему я как птица в клетке?"
  -- Мистер Виннер...
  -- Простите, я отвлекся. - но даже не обернулся. Смотреть в глаза всегда было так больно, а в последнее время просто невыносимо. - Если вы не против, давайте перенесем совещание на другой день.
  -- Но... - минутное замешательство, раньше Кватре Раберба Виннер ни о чем подобном не просил. - Да, конечно. - бумаги были собраны и менеджеры исчезли. Секретарь ушел последний, как-то странно посмотрев на босса, уткнувшегося в огромное, во всю стену окно.
   "Почему? Почему?" - Кью пристально смотрел на суету ярких огней внизу. Там продолжалась жизнь, кто-то спешил домой, к семье, кто-то на работу, кто-то вообще брел в никуда. - "Почему?!"
   В голове гулко ухала боль. Тысячи голосов, каждый со своими бедами и радостями. В последнее время эмпатия Четвертого развивалась такими же темпами, как и акции его предприятий. И если верить прогнозам аналитиков...
   "Почему....................................."
   Кулак глухо ударил в пуленепробиваемое стекло.
   "Почему?"
   Кто знает.................................................
   У-у-у-у-у-у-у-у... ветер запутался в молодой поросли небоскребов...
   ***
   День сменяет вечер, вечер сменяет ночь, за ночью следует утро, а потом опять день.
   День, день, динь, динь...........................................
   Кватре поднял голову - будильник надрывался во всю.
  -- Я уже не сплю. - сообщил Четвертый миру. - У меня сегодня много дел.
   И он взялся за них, напевая себе под нос что-то жизнеутверждающее.
   Дел, дел, день, день, динь, динь......................
   Солнце клонилось к закату, когда последние строчки были напечатаны и отосланы по е-мейлу.
   "Вот, - подумал Кватре. - Сделано. А теперь мне пора".
   И комп был бережно выключен. Совсем. Даже из сети. Не оставлять после себя никаких долгов.
   Садясь в машину, Кью судорожно вспоминал, ничего ли он не забыл.
   Все предприятия получат его сестры. Бизнес-то семейный.
   Небольшое ранчо на Земле и конный завод при нем для Тровы. Главное, чтобы Дуо понравилось.
   Так, что дальше? Очередной плюшевый мишка Рилине, теперь ростом с нее, огромный букет лилий для Дороти, изящный Смит-энд-Вессон для Хиро, коллекционный меч для Ву Фея. Кватре побледнел. В этом мире столько людей, которых он еще не отблагодарил! Столько людей!!! Тонкие пальцы потерли виски. Времени оставалось в обрез. Тьма подкатывала к горлу, и грозила утопить. Все как тогда. И отец все чаще приходил к нему во снах. Вот и сегодня.
  -- Ничего, я уже скоро. - взревел мотор.
   Мощный мерседес летел по проселочной дороге. Через пару часов безумной поездки в никуда Кью уже затруднялся сказать, где он, собственно, находится. На небе зажигались звезды, и одинокая луна полусонно взирала на мир.
  -- Вот и я, Господи. - вдруг отчетливо и громко сказал Кватре Раберба Виннер и резко затормозил.
   Вж-ж-ж-ж-ж...
   Динь-динь, динь-динь................ Вот и закончился наш ден-н-н-н-н-н-нь..................
   ***
   Удивительно тихая ночь ласково коснулась его щек.
  -- Здравствуй, Милый. Куда держишь путь? Здесь слишком одиноко и холодно, а тебя, наверное, где-то ждет подружка или друг. Я не ошиблась? М-м-м? Все-таки ошиблась? Так может быть сегодня я... Нет... Ты уже выбрал... Хорошо вам провести время, Милый..........
   Цвиринь-цвиринь, цвиринь-цвиринь...
   Вечные спутники ночи - цикады, путаются в ее широком плаще, царапают лапками нежную кожу.
   ***
   Кватре стоял на перилах моста, придерживаясь рукой за витую колонну, и смотрел вниз. А там медленно и неспешно жила река. Имени ее Кью не знал, место было выбрано случайно, после нескольких часов сумасшедшей гонки на перегонки со временем.
  -- Какая ирония. - пробормотал Четвертый. - Я даже не знаю, как к тебе обращаться. Это совсем нехорошо. Тем более, ты теперь моя судьба.
   Черные воды оставались безмолвными, крутили водовороты у быков моста, и Кватре вдруг отчетливо увидел себя погружающимся все глубже и глубже.
  -- Эй, мистер! - раздалось за спиной. - Что это вы делаете?
  -- Мое сердце... - прошептал Кью. - Моя душа...
   "Кватре Раберба Виннер! Твоя честь!"
  -- ...не пострадала.
  -- Эй!
   Но он уже ничего не слышал, только свист ветра в ушах.
   Дзын-н-н-н-н-н-н-н-н-н-н-н-ннннннннь......................................................................
  

Пролог. Чистилище.

  
   Звенящая тишина. Тьма. Холод.
   ***
  -- Где я?
  -- Все хорошо, Малыш. Не бойся. Ты просто умер.
  -- Умер. - констатация факта.
  -- Да. Всего-то на всего. Рад приветствовать тебя. Я - Проводник. Я должен отвести тебя на суд.
  -- На суд...
  -- Да. Туда, где решится твоя дальнейшая судьба.
  -- В ад или в рай.
  -- Н-да. Если бы все было так просто.
  -- А где ослепительный свет и ангелы, встречающие умерших?
  -- Романтик. Идем.
   Длинный коридор, под ногами скрипит песок, стены в отвратительной светящейся слизи.
  -- Как все это странно. Мне, почему-то, послесмерть всегда представлялась по-другому.
  -- По-другому - это как?
  -- Покой. Быть может, полная потеря памяти. Знаешь, этого иногда хочется - не помнить.
  -- Эту роскошь надо еще заработать, Малыш. Кто его знает, что тебя ждет впереди.
   Коридор заканчивался древней, обитой медью дверью. Ручка в виде жабьей морды таращила глаза-тарелки на каждого входящего.
  -- Ну вот, пришли.
   А Кью как заколдованный следил за странным узором на меди - словно кто-то процарапывал его ногтями. Только задавать вопросы не хотелось. Ничего не хотелось, даже входить.
  -- А ты не торопись. - прошамкала жаба. - Постой, подумай. Эту дверь открывают только тогда, когда готовы.
  -- А если этого не случиться никогда?
  -- Значит такова твоя судьба. - и мерзкий смех.
   Кватре сел, опершись спиной о дверь, обхватил колени руками, подтянул их к груди, уложил на них подбородок и задумался.
   "Как тихо. Так тихо ТАМ не было никогда. И не надо прислушиваться, вдумываться, переживать."
  -- Можно и не... А смысл?
  -- Кто здесь? - Четвертый вскочил.
  -- Не хандри. Заходи.
   Дверь скрипнула, и моментально яркий свет ударил по глазам, звук фанфар, невыносимый запах ладана.
  -- Хватит этих игр! Глупости какие! - старческий немного уставший голос в мгновение прекратил весь этот сыр-бор. - Здравствуй, Кватре.
  -- Здравствуйте. Только... Кто вы? Я не вижу.
   Ослепительное освещение исчезло, сменившись мягкой полутьмой. И только лишь теперь появилась возможность рассмотреть небольшой уютный зал, усланный мягкими коврами. У дальней стены горел камин, у которого стояло огромное кресло. Тот, кто говорил, сидел в нем.
  -- Тебе так нужно лицо и имя? Ну, называй меня Аллах. Тебе ведь так привычнее.
  -- О, Боже.
  -- Да, это именно я.
  -- Так значит... умер.
  -- Таково было твое желание. Ты проходи, не стесняйся. Там у двери зябко.
  -- Да. - и медленно, словно не чувствуя ног, Кью поплелся к камину, презрев все правила приличия сел у него по-турецки, не глядя на собеседника. - Тепло.
  -- Конечно. Именно так греет надежда. Когда-то там был и твой язычок пламени. Теперь нет.
  -- Потому что я смотрю на это пламя со стороны?
  -- Нет. Любой смертный способен увидеть то, что ты видишь сейчас. Просто ты потерял всякую надежду. Жаль...
   Огонь печально завыл, треснуло одно из поленьев, выпустив облако искр.
  -- Мне казалось, что когда умираешь, теряешь не надежду...
  -- Конечно. Ее ты потерял куда раньше.
  -- Надежда... - слово ластилось, почти мурлыкало. Кью провел кончиками пальцев по губам, ощущая сладость и тягучесть звуков.
  -- Но поговорить я хотел не о ней. Она, конечно прекрасна, но куда интереснее мне сейчас совсем другое.
  -- Что?
  -- Смысл жизни, как это ни удивительно.
  -- Вы хотите знать, почему я здесь?
  -- Скажем так, почему ты здесь я знаю, а вот смысл всего того, что тобой управляло... понять не могу. Расскажешь?
   Кватре вздохнул.
  -- Я называл это Космическим Сердцем. Чуть позже узнал другое слово - эмпатия. Способность чувствовать эмоции других. Сначала это было легкой рябью на океанских водах жизни, но с каждым годом становилось все ярче и четче. Я пытался заглушить этот многоголосый хор. Думал, война поможет. Но стало только хуже. Спасало одно - я мог прятаться, да, у меня появилась возможность. Я мог прятать свою страждущую душу в тишине и покое души Тровы Бартона. Когда я впервые встретил его, я не мог поверить, что существует кто-то похожий на него. Он - мой ангел Хранитель, хотя я никогда не говорил ему об этом. Железный самоконтроль, невозмутимость, сила. Когда он был рядом, я чувствовал умиротворение. Но не мог ему это объяснить. А потом я чуть не убил его... Это было тяжелое время. Да, мне надо было умереть уже тогда. Но... я выжил. И встретил его снова. Встретил... чтобы опять потерять. Они с Дуо прекрасная пара. - голос Кватре дрогнул. - Но как же от этого было больно! Чувствовать это изо дня в день...
   Кватре замолчал, всматриваясь в глубины камина.
  -- Вот как. Боль. Хорошо, я подумаю над твоим делом. И вынесу приговор. А ты пока отдохни.
   ***
   Отдохни. Сон моментально смежил веки. Игра красок, ярки огни, душераздирающий вой ветра.
   ***
  -- Может тело вниз по течению снесло? - измотанный, молоденький полицейский пил горячий кофе около машин, окруживших осиротевший мерседес.
  -- Я уже связался с тамошним шерифом. - ответил ему старый следователь. - А так хорошо неделя заканчивалась...
  -- Ты представляешь, я ему "Что вы делаете?", а он возьми и прыгни. - руки парнишки заметно дрожали, кофе норовил вот-вот пролиться.
  -- Угу. А ты думал, он рыбу удил? Надо еще багром пройтись, авось всплывет. Что там с документами?
  -- Н-да, ребята. - еще один страж порядка, задумчиво сидел на водительском месте мощной машины и задумчиво перебирал найденные документы. - Бумажник, в нем больше тысячи и визитки таких личностей, что закачаешься. А в бардачке паспорт на имя Кватре Р. Виннера. Знаете такого?
  -- Телевизор небось смотрим. - буркнули ему в ответ. - Только зачем это ему?
  -- Надо же хоть кому-то позвонить... - кофе наконец был допит, и мятый стаканчик отлетел в соседние кусты.
  -- Ага. Президенту страны как минимум. Правда, тут в паспорте еще визитка - Рилины Пискрафт.
  -- Вот тебе и Президент. Ей и позвоним.
   ***
  -- И даже не сомневайся, не менее, чем через час, о твоей смерти будут знать все. - старик вздохнул. - Ну, насмотрелся и хватит. Пошли.
   Кватре уже ничему не удивлялся. Он совершенно безучастно следил за суетой полицейских, так же безучастно воспринял появления старца и возвращение в Чистилище.
  -- Хочешь яблоко? - старик протянул Четвертому ярко-красный плод.
  -- Спасибо. - Кватре машинально взял его и начал есть.
  -- Не смотря на то, что ты сам отказался от жизни, я не могу отослать тебя в Ад, хотя должен. Кроме всего прочего, ты повинен в смерти многих и многих людей. В том, что ослушался отца и не повиновался ему. Этого достаточно, чтобы вечно гореть в пламени.
   Кватре грыз яблоко, словно и не слышал страшных слов.
  -- Но... Я сделаю иначе. Я отошлю тебя обратно на Землю.
  -- Что? - голубые глаза удивленно сверкнули. - Зачем?
  -- Чтобы ты помог тем, кто остался там, и этим искупил свою вину.
  -- Помог... Но...
  -- Что ты знаешь о своих друзьях?
  -- Я...
  -- Я знаю твое самое сокровенное желание. Даже перед смертью ты думал только об одном, чтобы ни быть никому должным. Знаешь ли, Кватре, ты остался должен самым близким.
  -- Но я...
  -- Считаешь, что дорогие подарки облегчат им жизнь?
   Надкушенное яблоко покатилось по полу.
  -- Я... - глаза наполнились слезами. - Я думал...
  -- Только о себе. Как каждый в подлунном мире. Теперь, Кватре, пришло время подумать о других. Ты не вернешься сюда до тех пор, пока все твои друзья не скажут тебе спасибо. Искреннее. От всего сердца.
  -- Но...
   Мир перевернулся, заискрился ярким безумием.
  -- Я жду тебя, Кватре. Возвращайся, мой маленький Ангел.
  

Пролог. Междумирье.

  
   Все тот же мост, все те же перила, все тот же ветер, только ночь сменилась бесшабашным ранним утром.
  -- Привет, белобрысый! А что это ты здесь делаешь?
   Кватре подул на занемевшие ладони, странно, не смотря на недавнюю смерть, он отчаянно мерз. Его машины видно не было, ее, видимо, отогнали в город. Было скорбно и горько.
  -- А вот это совсем лишнее. - прозвучал в голове голос. - Тебе теперь не нужны какие-то машины. Просто посмотри вниз, и ты поймешь.
   Кью машинально последовал совету и у него сперло дыхание. Он стоял в воздухе, на уровне моста, и под ним была пропасть...
  -- Мама...
  -- И никакая не мама!
   Четвертый очень аккуратно и быстро добрался до моста, перелез через поручень и очень долго не мог заставить себя отпустить его.
  -- Ну и чего тебя так плющит? Надо же, обладая такими полномочиями, он свалиться боится!
  -- Ка-ка-кими полномочиями? - зубы отчетливо стучали.
  -- Тебе же было сказано, "мой маленький Ангел". - голос был ехидным и откровенно забавляющимся.
  -- Но... я же...
  -- Ха! Тебе не ясна миссия? Повторяю для особо одаренных - сделать счастливыми своих друзей!
  -- А кто ты?
  -- Ох, наконец мы вспомнили о приличиях. Разрешите представиться, я Голос. Тут должен следовать очень миленький поклон. Так что, в меру своих ограниченных возможностей, можешь его себе представить.
  -- Голос? Откуда ты?
  -- Меня послали с тобой, чтобы такой олух, как ты, не напортачил чего не нужного.
  -- Э-э-э-э-э...
  -- А сейчас мы будем учиться летать, потому что я не хочу больше находиться в этой дыре. Хочу туда, где тепло, уютно и сытно. Мы же пока составляем с тобой единое целое, поэтому ты должен обо мне заботиться. А о тебе позабочусь я. Можешь даже не сомневаться. Ну, давай.
  -- Что?
  -- Лети!
  -- Но...
  -- Ты слышал, что я сказал?
  -- Да...
   Кью подошел к краю моста, перегнулся через перила, посмотрел на черную воду, испытал сильнейшее чувство дежа вю и прыгнул вниз.
  

Часть 1. Хиро. Сила.

  
   Легкое дуновение ветерка. Вздрогнула дорогая витрина соседнего бутика. Отозвался мелодичным звоном изящный колокольчик при входе. Скучающий продавец поднял голову, нацепив на лицо заранее отрепетированную улыбку. Но никого не увидел...
   И не удивительно, все что должно было случиться, уже случилось.
   Кватре задумчиво стоял посреди широкой центральной улицы, глядя на толпы людей и вереницы машин.
  -- Ты уверен, что мы найдем его здесь?
  -- А как же!
   Четвертый только вздохнул.
  -- Я даже не знаю, что ему сказать.
  -- А этого и не надо знать. Когда настанет время, слова сами придут.
   Быть может... все быть может. Быть... может... бы-ы-ы-ы-ы-ыть-ь-ь-ь-ь...
   Пожав плечами, Кью резко повернулся и увидел идущего ему на встречу Хиро.
   И звуки стали громче в сотню раз, кто-то больно толкнул Кватре и злобно выругался.
  -- Зачем? - всхлипнул Кью. - Я ТАК не хочу... - его услышал только Голос.
  -- Сделано...
   Движения не было. Абсолютно. Все замерло в провале остановившегося времени: машины, люди, птицы. Исчезли звуки. Только Хиро шел. Засунув руки глубоко в карманы кожаного пиджака, немного сгорбившись, глаза смотрят под ноги. Не удивительно, что он не замечал, что вокруг твориться что-то не то. Или в его мире все было в порядке?
  -- Здравствуй, Хиро. Давно не виделись. - прошептал Кью. - Как дела?
   Нет ответа. Хиро продолжает идти, погруженный в неведомые думы.
  -- Хочешь знать, о чем он сейчас думает?
  -- Зачем мне это?
  -- Просто так. Насколько я знаю, люди создания любопытные.
   "Мужчина, рост 1.88, брюнет, глаза карие, на правом запястье татуировка в виде дракона. Миссия: уничтожить".
  -- Что?!
  -- О чем ты?
  -- Это же... невозможно...
  -- Почему? Судя по твоим воспоминаниям, он всегда был таким.
  -- Но война давно закончилась.
  -- Для некоторых война не заканчивается никогда, тем более, если человека всегда готовили только для этого.
  -- Но это же ужасно!
  -- А чего ты хочешь?
  -- Хочу...чтобы он хотя бы на миг остановился.
  -- Сделано.
   ***
   Дорогой ресторан, тихая, на грани восприятия приятная музыка. На столе, сервированном на двоих, свечи. В воздухе запах цветов и дорогого вина.
  -- И еще раз, здравствуй, Хиро.
  -- Четвертый?
   Кью в белом костюме с черной розой в петлице, сидит неестественно прямо. Хиро - все тот же слегка небрежный вид, что и за мгновение до того. Потертые джинсы, черная помятая рубашка, длинный пиджак, остроносые туфли. Бесцветные глаза.
  -- Что за фокусы?
  -- Прошу, меню. - бесшумный ненавязчивый официант, на стол перед молодыми людьми ложатся пухлые книжицы в тесненных золотом переплетах.
   Тонкие, чувствительные пальцы Кью пробегают по изгибам готической вязи.
  -- Мы давно не виделись.
  -- Просто не было необходимости. И сейчас нет. Как я здесь оказался?
  -- Не могу ответить на твои вопросы. Могу только предложить - наслаждайся. Здесь прекрасно готовят. Особенно французскую кухню.
  -- Быть может, для тебя это развлечение, но у меня есть работа, Виннер.
  -- Работа. Убивать. Опять. Хиро... - Кватре не поднимал глаз от листов с летописью роскошной жизни. - Ты не будешь против, если я сделаю заказ за двоих. - он, наконец, оторвался от меню. - впрочем, он уже давно сделан. - и пол ушел вниз.
  -- Черт...
  -- Ты прав, здесь немного жарко. - Кватре ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу. - Сегодня вечером, у нас только горячие блюда.
   И тут Хиро вскочил.
  -- Бред! Я не принимал эти чертовы таблетки уже несколько дней! Так почему же меня глючит?
  -- Хиро. - Кью посмотрел на бывшего боевого товарища.
  -- Нет! Я не собираюсь говорить с тобой!
  -- Я хочу помочь...
  -- Ты? Чем ты можешь мне помочь?
  -- Не знаю. - честно признался Кватре. - Надеялся, что ты сам скажешь мне.
  -- Мне не нужна ничья помощь!
  -- Ой, ли... Прости, я, видимо, действительно ошибся с выбором обстановки. - стены рухнули, дорогая плитка пола рассыпалась в песок, музыка превратилась в нескончаемую песнь океана, где-то недалеко закричали чайки. - Думаю, так будет лучше.
  -- Кватре, ты...
  -- Я знаю, ничего не говори.
   И они пошли по берегу. Рядом. Молча. Кью чувствовал насколько напряжен и взвинчен был Хиро. Его мысли путались, а душа стонала и была готова вот-вот заплакать. Одиночество, страх, отчаяние. Кватре не выдержал, повернулся к Первому и обнял его.
  -- Хиро, я никогда не думал...
  -- Что? Четвертый! Зачем? - голос Юи был тих, на грани восприятия. - Зачем? Ты... такой слабый, но... почему в тебе всегда хватало сил, даже когда хуже уже и быть не могло? Откуда ты брал этот свет? - Хиро оттолкнул Кватре, а потом протянул к нему руки. - Посмотри, они ведь в крови. До сих пор. И я никому не мог об этом сказать. Не мог сказать о том, как я ненавижу запах крови, о том, как я ненавижу убивать.
   Кью смотрел в провалы глаз Хиро и понимал, что привычный, устоявшийся мир рушится. Все рушится.
  -- Хиро. Идем. - он взял его за руку и повел дальше по пляжу. - Где бы ты ни был, судьба настигнет тебя.
  -- О чем ты?
  -- О чем-м-м-м-м-м-м-м-м-м............................
   Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш..................................
   ***
   В детстве я очень любил цветы. Их всегда было много в моем доме. И всегда только белые. В китайский фарфоровых вазах с птицами, драконами, тиграми и черепахами. Лилии, розы, ирисы. А в моей комнате - нарциссы. Такие тонкие и холодные. Знаешь, я даже боялся к ним прикасаться. А теперь я боюсь прикоснуться к тебе. Ты, как оказалось, хрупкий цветок в дорогой вазе.
   Ничего себе сравненьице...
   ***
   Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш..................................
   Становилось все холодней и холодней. Поднимался ветер. Вот-вот хлынет дождь...
  -- Смотри, что это?
  -- Где? А! Зонт. Кто-то упустил, вот ветер и тащит его за собой.
   Хиро подхватил изящную дамскую безделушку, покрутил в руках и закрыл. Закрыл...
  -- Рилина?
   Она стояла перед ним слегка запыхавшись.
  -- Хиро... Ох, ты поймал его! Я так рада тебя видеть!
  -- Это ты...
  -- Да. Вот, решила прогуляться у океана. Хотя, погода не совсем располагает. - она убрала непослушную прядь с лица. - Мы же здесь встретились в первый раз, помнишь?
  -- В первый раз...
  -- Да. И тогда ты в первый раз пообещал меня убить.
  -- А мы с Кью...
  -- Кватре? - она перебила. - Хиро! Но... Кватре умер два дня назад. Об этом сообщали...
  -- Умер? Умер?!!!!!!!!!! - Первый рывком повернулся к Четвертому, а тот лишь виновато улыбнулся и взлетел легким облачком.
  -- Не потеряй свой мир, Хиро, как это сделал я.
  -- Но...
  -- Что-то случилось, Хиро? Тебе нехорошо?
  -- Нет. Все нормально... Только... Рилина. Я... - обхватил голову. - НЕТ!!! Все далеко не нормально! Все время...
   На душе смятение, но это смятение было похоже на узорную шаль. Вдруг Хиро так ясно и всеобъемлюще понял, что именно на этом месте создается его новая судьба.
  -- Рилина. Я...
  -- Я знаю. И я сделаю все, чтобы помочь тебе.........................
   Тик-так......................
   Так-тик......................
   Бом-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м..........................................
  

Часть. 2 Вуфей. Надежда.

  
  -- Дамы и господа, через несколько минут наш шатл совершит посадку в Гонконге. Прошу вас пристегнуть ремни и не покидать ваших кресел до полной остановки.
   Молодой китаец проснулся от приглушенного гула предпосадочной суеты, расправил плечи, зевнул, прикрывшись ладонью и уставился в окно.
  -- Температура за бортом плюс двадцать по Цельсию. Благодарим Вас за то, что воспользовались услугами нашей авиакомпании... - дальше все утонуло в привычном сером гуле.
   А в аэропорту молодого человека встречали. Только он об этом даже и не догадывался.
   ***
   Кватре вошел в зал ожидания за пять минут до посадки шатла из Европы, оглянулся и подошел к огромному окну.
  -- Вот летит наш.
  -- Быть может.
  -- Уж можешь мне поверить.
  -- Я даже не знаю, что ему сказать.
  -- Все придет в свое время.
  -- Мы никогда не были особо близки, даже знакомы толком не были.
  -- Вот тебе и повод.
  -- Он всегда мне казался таким недоступным и сильным.
  -- Посмотрим.
  -- Посмотрим.
   ***
  -- Ваш багаж, мистер.
  -- Благодарю. - молодой человек забросил сумку на плечо и двинулся к выходу. Он даже не заметил, как легкая тень встала у него на пути, ему некогда, да и не за чем было обращать внимание на такие мелочи. Мелочи.
  -- Ву... Ох, добрый день, леди. Насколько я понимаю, Вас зовут Мэйран.
  -- Можно просто - Натаку, Кватре Раберба Виннер.
   А потом они сидели в кофе. Кватре пил восхитительный зеленый чай, а Мэйран кофе по-арабски.
  -- Я присматриваю за ним уже довольно давно, с тех самых пор, как погибла. Он такой импульсивный и порою совершенно нелогичный. Впрочем, как и все мужчины.
  -- Вот как...
  -- Да. Мне очень хочется, чтобы он был счастлив, чтобы нашел свою судьбу и перестал винить себя в моей гибели. А он, дурачок, мечется, не зная на чем остановиться.
  -- Госпожа Мэйран, быть может я смогу вам помочь?
  -- Вы так любезны.
  -- Да. У меня самого... небольшая проблема с упокоением. И я попытаюсь ее решить.
   ***
  -- Мистер Чанг Вуфей? - охранник долго всматривался в удостоверение, сверял фотографию с оригиналом.
  -- Да. Чанг Вуфей. Я прибыл по приглашению Салли По.
  -- Хорошо, молодой человек. Вы пока присядьте, а я свяжусь с доктором По.
   И что оставалось делать? Бюрократия она и в Гонконге бюрократия. Вуфей сел в кресло, взял пухлый журнальчик с низкого столика и углубился в чтение.
   Письмо от Салли нашло его в Лондоне, где он учился в Кембридже, заканчивая свое образование. Полковник рассказывала о своей новой больнице, о персонале и пациентах. Читая незамысловатые строчки, написанные на его родном языке, Ву почувствовал, как сжимается сердце. Он вспоминал войну, друзей, а главное - смелую женщину, сильную, но при этом невероятно нежную. "Что за странные мысли? - одернул тогда он себя. - Думать про какую-то онна..." А потом он спохватился, когда покупал билет на ближайший рейс в Гонконг. Как оказалось, эта онна имела на него странное влияние и ему хотелось как можно быстрее это прекратить. Только вот как? Тысячи сценариев прокручивались у него в голове. Как он приезжает и строго говорит Салли: Онна! Меня не интересуют твои дела! Меня не интересуют твои достижения и проблемы! Меня так же не интересуют твои волосы, глаза, чудесные руки и манящие губы... Обычно на этом Ву себя прерывал и строго отчитывал за неподобающие мысли. Только вот он не мог запретить сниться снам, в которых эта самая онна делала ТАКОЕ!
   В общем, Вуфей решил действовать в зависимости от обстоятельств. И пока изучал бульварную прессу, сидя в приемной доктора По.
   ***
  -- Вуфей-й-й-й-й-й-й... - нежным колокольчиком прозвучал голос и реальность исказилась. Стены изогнулись и рванули вверх, потолок потерялся среди небес, окна вытянулись в готические бойницы, а у самых ног зазмеился провал в ничто. Ву сидел на каменном высоком троне по одну сторону пропасти, по другую на низкой скамеечке устроился...
  -- Виннер?
  -- Здравствуй, Вуфей. Познакомимся заново?
  -- О чем ты?
  -- О том, что меня зовут Кватре Раберба Виннер.
  -- Я знаю. - ответил Ву машинально, а потом вскочил, едва не упав в пропасть, схватился за ручку трона. - Кватре! Но...
  -- Тс-с-с-с-с... Я тоже рад тебя видеть.
  -- Это все от переутомления. - Чанг упал на сидение, обхватил голову руками. - Так, я просто уснул в этой чертовой приемной, этой женщины, и мне снится сон! Надо только проснуться! Это же так легко!
  -- Ву! Зачем всему в этом мире искать логическое объяснение? Я пришел поговорить с тобой. Если ты не против. За все время нашего знакомства мы не так много общались.
  -- Кватре, спасибо за меч. - вдруг ни с того, ни с сего сказал Вуфей. - Только...
  -- Только что?
  -- Меч должен быть верным спутником мужчины, практически партнером, а тот раритет, который ты подарил мне разве что на стенку вешать. Мне жалко такие мечи. Они тоскуют по умелым рукам воина.
  -- Просто. Значит мой подарок...
  -- Я отдал его в музей. Думаю, там ему найдут применение.
  -- Да, я должен был подумать.
  -- И еще...
  -- Что?
  -- Зачем ты сделал это?
  -- Подарил меч?
  -- Нет, умер.
  -- Ты знаешь.
  -- Да. Рилина обзвонила почти всех. Она плакала. Слабая женщина.
  -- В этой слабой женщине очень много сил Ву. Так же как и в других...
  -- Не говори ерунды!
  -- Вуфей. Наш вечер знакомств и встреч еще не закончен. Я хочу кое-кого представить тебе.
  -- Представить?
  -- Да. Госпожа, прошу. - и из слабых бликов света, из легкого дыхания ветра сначала легко и зыбко, но все более реальнее явила себя тонкая изящная фигурка.
  -- Здравствуй, Чанг. Давно не виделись.
  -- Натаку... - и Ву, забыв обо всем, шагнул в пропасть.
   ***
   Кватре сидел в шезлонге и потягивал фруктовый коктейль через соломинку. На море был легкий бриз, хотя ночью ждали шторм. С юга наползали тяжелые тучи, но они пока больше ощущались, чем беспокоили. В небе кричали чайки, передавая последние новости: в водах Тихого океана затонул рыболовецкий траулер. Погибли люди. Двенадцать человек... Кватре вздохнул, и его коктейль сменился соком красного грейпфрута. На душе было невыносимо горько.
   По берегу у самой воды, шли Мейран и Вуфей. Она чуть впереди, он сзади, потупившись, словно его наказали. Кью не слышал о чем они говорили, да и не стремился услышать. Это не предназначалось ему.
  -- Красиво здесь. - дал о себе знать Голос.
  -- Да. Это место из моих детских воспоминаний. Мы когда-то ездили на море с отцом. Это был мой первый визит на Землю.
  -- Вспоминаешь...
  -- Да. Хотя я мало, что помню. Помню дельфинов, бледно-голубую медузу. Помню как кормили чаек. Помню вкус карамельного мороженного. И это все.
  -- Не густо.
  -- Нет! Это очень много! Мне тогда было лет пять. Странно. Раньше я не задумывался о воспоминаниях и их как бы не было, а теперь... Вот они, словно на ладони все. Это похоже на рассматривание семейного фотоальбома. Где все счастливы и беззаботны.
   Мейран резко остановилась, повернулась к Вуфею. Тот замер на мгновение, а потом упал на колени.
  -- Подойдем?
  -- Не сейчас. Она просила не вмешиваться. У нее не так много времени.
  -- Знаю. - ворчливо откликнулся Голос. - Он сможет ее видеть еще совсем недолго.
   Небо затягивали темные, грозовые облака. Быстро темнело, усиливался ветер.
  -- Мне все сложней удерживать реальность. Еще совсем немного.
  -- Совсем...
   Гул нарастал. Резкие порывы ветра поднимали в воздух песок и пляжный мусор. Становилось трудно дышать. Кью то и дело поправлял челку, которая настырно лезла в глаза.
   И уже на грани яви и иллюзии двое обнялись, словно пытаясь защититься от урагана.
   "Я люблю тебя..." - подхватил ветер и унес за надламывающийся горизонт. Тело Мейран вспыхнуло ярким светом и вольной птицей рвануло в высь. "Я отпускаю тебя..."
  -- Прощай, Натаку. Хотя... мы еще увидимся. - прошептал Кватре, отбросил затейливый бокал и вернулся в реальность.
   ***
  -- Вуфе-е-е-е-ей. Ву!
   Чанг открыл глаза, он все-таки уснул в кресле. И теперь Салли стояла над ним, пытаясь разбудить.
  -- Ох. Мисс... - он вскочил.
  -- Просто - Салли.
  -- Хорошо. Просто Салли. Я... Я приехал, чтобы сказать.
  -- Да, я слушаю.
  -- Я...
   Вы видели когда-нибудь краснеющего Вуфея? Тогда смотрите...
  -- Я приехал сказать, что... что... хочу остаться с тобой.
  -- Ву...
  -- Видишь, женщина, ты заставляешь говорить меня такие глупости!
   И Салли засмеялась. Искренне, звонко.
  -- Я так рада.
  -- Чему?
  -- Что ты приехал. Я очень надеялась на это, Вуфей Чанг. И... я счастлива...
   И только Кватре слышал учащенный ритм сердца Ву и голос его трепетавшей души: "А я-то как счастлив!"
   Тик-так......................
   Так-тик......................
   Бом-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м..........................................
  

Часть 3. Дороти. Война и мир.

  
   Швейцар открывает дверцу белого лимузина.
  -- Добрый вечер, мисс Каталония.
  -- Вы в этом уверены? - Дороти сегодня очень раздражительна. Длинноволосая бестия.
   Идет не спеша, нет - плывет. Лилия среди простеньких фиалок.
  -- Ваш костюм, мисс Каталония, ваша рапира.
  -- Прекрасно, а теперь все вон отсюда! - и когда двери закрываются, она бережно берет оружие. ТО оружие. И на нем ЕГО кровь. - Будь ты проклят, пацифист чертов! Хочешь задобрить меня цветами? Не получится! Как ты смел умереть не от моей руки? Да ты просто трус! Ты жалок, Кватре Раберба Виннер!
   ***
   Почему я думаю о ней? Почему в моей душе рождаются такие странные сравнения? Ветер, снежная буря. Неотвратимо надвигающееся цунами. Нежная улыбка, глаза Кицунэ. Когда-то она почти убила меня. Идеальный воин. Не Хиро. Она. Снежная дева. Умудрившаяся даже под Зеро сохранить свою индивидуальность.
  -- Моя Леди. Я иду к тебе.
   ***
   Платье было потрясающим. Белый атлас с золотым шитьем. Длинное, до полу. Глубокое декольте, разрез почти до талии. Дороти задумчиво смотрела на себя в зеркало. Еще мгновение, и она окунется в столь опостылевшую ей светскую жизнь. Улыбки, поклоны, расшаркивания. Одна радость - на этом приеме должна быть Рилина, на которую можно будет любоваться издалека, вспоминая прошлое. Последний штришок, поправить непослушную прядь волос, и...
  -- Рад тебя видеть, Дороти. Ты все также прекрасна.
   Отражение в зеркале...
   Девушка резко повернулась к двери, в проеме которой отражался ОН, но...
  -- Что за шутки? Кватре!?
  -- Не ищи меня там, где меня нет.
   Опять наполненный болью и ужасом взгляд в прозрачные глубины.
  -- Кватре...
  -- Почему ты выглядишь такой несчастной, Дороти? Что случилось, моя леди?
  -- Я...
   И ОН протянул ей руку, сквозь призрачный зеркальный барьер.
  -- Отбрось все сомнения. Я пришел, чтобы сказать тебе, как ты прекрасна.
  -- Как всегда галантен и добр. Виннер. - она без страха вложила ладонь в его холодные пальцы и шагнула через дорогую позолоченную раму.
   ***
   Какая странная ирония. Две противоположности: мир и война, ласковое солнышко и неудержимый ураган.
   Крохотная оранжевая канарейка заливается замысловатыми трелями, замерев на жердочке. Великий певец. Это будет наше музыкальное сопровождение до тех пор пока...
   ***
  -- Вот рапиры, Дороти. Я буду счастлив и горд сражаться с тобой.
  -- Ты никогда ничего не забываешь, Виннер.
  -- Тем более, если это доставит тебе удовольствие.
   Смещение времен и смыслов. Либра. Полутемный зал в бликах от мерцающих мониторов. Дороти прошлась по рубке, проводя рукой по панелям приборов. Рапиру она небрежно тащила за собой и ее наконечник, волочась по полу, издавал неприятный скрежещущий звук.
  -- Мне казалось, что я больше никогда этого не увижу. Какие странные чувства. - она остановилась перед креслом пилота на котором лежал шлем. Тот самый, который объединял человека и систему Зеро, смотрела долго, задумчиво. - Мне опять и опять сниться все то, что тогда произошло. Я, ты и даже пришедший так "вовремя" Бартон. - устроив рапиру на полу, она взяла шлем, одела его. - Вот она - сила. - протянула руки к огромному монитору, на котором сейчас красовался безбрежный мирный космос. - Когда в руках весь мир! Тысячи и тысячи звезд. Земля, колонии теряют свой смысл, потому что одним движение рук их можно смять, уничтожить. - нежная ручка сжалась в кулак. - Скажи мне, Кватре, каково это - уничтожать целые колонии?
  -- Это больно, Дороти. - Кью стоял у двери, прислонившись к стене.
  -- Больно? Почему? Это же так прекрасно! Уничтожить бросивших тебе вызов в честной борьбе.
  -- Они были беспомощны... и вызов мне никто не бросал. Я потерял разум под воздействием Зеро. Это не было красиво, Дороти. Я вел себя как жалкий щенок.
  -- Да. Сколько ты уничтожил? Две колонии?
  -- Ты намеренно причиняешь мне боль... Зачем?
   Дороти резко повернулась к Кватре.
  -- Потому что ты намеренно причинил боль мне!
  -- Но...
  -- Ты ушел от меня тогда, ушел и сейчас. Все время сбегаешь! - сняла и отбросила шлем. - Гениальный стратег! Борец за добро и справедливость. В чем же здесь справедливость?
  -- Я не понимаю...
  -- Вот именно! - схватила рапиру. - защищайся, Кватре Раберба Виннер! - и ринулась в атаку.
   ***
   Что это? С небес сыпет белым, но совсем не холодным... подставить ладошку, набрать целую горсть - это лепестки цветов. Нежные розы, пахучие лилии, тончайшие нарциссы, миленькие фиалки... Так и стоять, утопая в бесконечности удивительного цветопада.
   ***
   Кватре отбил первый выпад. Отбил второй, ушел от третьего. Дороти начинала сердиться.
  -- Почему ты не хочешь сражаться?
  -- Я никогда этого не хотел.
  -- Только ты достойный противник для меня! Ну же! Хватит дурачиться! Кватре! Я хочу умереть, красиво сражаясь! Так же как и Трейз. Ты помнишь Трейза? Вот мой идеал! А ты... Тряпка!
   Резкое движение. Рапира Кватре отлетает в сторону, вонзается в приборную доску, порождая сноп искр.
  -- Все как тогда...
   Дороти не может остановиться, слишком ослеплена, слишком взбешена. И острие ее оружия пронзает Кватре бок.
   ***
   Какая сильная и непреодолимая штука - память. Порою она причиняет нам столько боли.
   ***
   Протянуть руку, коснуться мягких, светлых волос. А на губах кровавые дорожки. Где-то внизу - резкие, головокружительные толчки - это жизнь уходит.
   ***
  -- Какая жизнь? Ты же мертв!
   ***
   Все как тогда.
  -- Дороти... Ты так и не изменилась. И я бы повторил те же самые слова... но... имеет ли это смысл?
  -- Не имеет. - она опустилась на пол рядом с ним, уткнулась носом ему в плечо. - Я никак не могу отпустить прошлое. Я помню... Сначала преклонение перед Хиро, идеальным солдатом. Мне казалось, что он - воплощение войны. Да, и для Рилины он был подходящей парой - две противоположности. Но чем больше я его узнавала, тем больше разочаровывалась. В его войне не было никакого смысла, никакой красоты. Да, все идеальное мертво по своей сути. А потом я столкнулась с тобой. С тем, кто не просто живет, а еще и чувствует. Это так редко в наше время. Стратег. Знаешь почему я так хотела тебя уничтожить? - и не дожидаясь ответа. - Потому что лишь ты был серьезным препятствием на пути. Все остальные - призрачная угроза. Их поодиночке уничтожили бы быстро и без проблем. Но ты... ты смог сплотить их и повести за собой. Знаешь, обычно войну выигрывают не солдаты, а те, кто стоит за ними, полководцы. Война - это сражение умов. И я эту войну проиграла. Даже не смотря на то, что ты сейчас, как и тогда, обливаешься кровью.
  -- Мне бы так хотелось, чтобы и для тебя война закончилась.
  -- Жизнь - это война. Сражение за существование.
  -- Мы уже свое отвоевали, Дороти.
  -- Ты так думаешь?
   Кватре коснулся своего распоротого бока, испачкав кончики пальцев в крови, а потом, провел кровавые следы по нежной щеке девушки.
  -- Я просто уверен.
  -- Кватре Раберба Виннер. - ее губы дрожали, а из глаз катились слезы. - Почему ты умер? Неужели ты не чувствовал, как я любила тебя?
  -- Прости, милая. Я всегда думал только о себе...
   ***
   "Только о себе. Как каждый в подлунном мире. Теперь, Кватре, пришло время подумать о других."
   ***
  -- Но ничего не вернешь, увы. И я только в силах спросить, что я могу для тебя сделать?
   Дороти усмехнулась, вытирая слезы.
  -- Знаю, просить тебя вернуться не имеет смысла. Но... ты потанцуешь со мной? На балу, перед всеми, в первый и последний раз.
  -- Твое желание для меня закон, моя прекрасная Леди.
   ***

Enia Caribbean Blue

   Мягкий звук, приглушенный свет, восхищенный шепот где-то на заднем фоне, в окна заглядывает любопытная, заинтересованная луна. В воздухе едвауловимый, легкий запах роз.
   Танец...
   Вальс.
   И ОН, и ОНА в белом.
   Словно пришельцы из волшебной сказки.
   Серебро и белое золото.
   Изящное кружение.
   Они молчат, хотя давно принято беседовать в танце. Но для них - это единение душ. А значит не надо слов.
   Белые одежды, легкий шелест мягкого атласа.
   Какая пара!
   "Кто это? С кем танцует мисс Каталония? Он так хорош! Они великолепно смотрятся вместе. Неужели она, в конце концов, нашла кого-то для себя?"
   Нашла...
   Поняла...
   Приняла...
  -- Прости.
  -- Спасибо. И до встречи.
   И еще под неудержимо звучащую музыку он галантно кланяется ей и уходит, исчезая во тьме... А с небес, посреди лета, ни с того, ни с сего, вдруг закружился в ритме вальса снег...
   ***
   Тик-так......................
   Так-тик......................
   Бом-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м..........................................
  

Часть 4 Трова. Желание.

  
   Трова резко сел в постели, бездумно глядя невидящими со сна глазами в темноту.
  -- Ну, что? - недовольно спросил разбуженный резким движением Дуо.
  -- Кватре умер. - прошептал Третий и рухнул обратно на подушку.
   Минуты две царила тишина, после чего слегка ошалевшим голосом Второй поинтересовался:
  -- Это ты к чему?
  -- Не знаю. Просто он пришел и сказал.
  -- То есть, как пришел? Ты видел его во сне?
  -- Нет.
  -- Тогда где?
  -- Он просто пришел и сказал. - упрямо повторил Третий.
  -- Угу. - недовольно пробурчал Максвелл, повернулся на другой бок и уснул.
   ***
   Все сегодня шло не так. Спозаранку. Не сработал будильник, и Дуо проспал на свою очередную временную работу. Ураган по имени Максвелл не самое приятное зрелище в пол восьмого утра. Когда разбилась вторая чашка, Трова понял, что пора вставать и спасать хоть что-нибудь из их нехитрого скарба.
  -- О-хае! - жизнерадостности опаздывающего Второго позавидовал бы кто угодно. Он дожевывал бутерброд, пытаясь в то же самое время зашнуровать ботинок. - Прости, что разбудил. А теперь я убежал! - и только коса мелькнула в дверях.
   Трова вздохнул, потер виски пальцами. Что-то тревожило его, что-то совершенно неопределенное. Словно дурной сон, от которого остался только неприятный осадок на душе.
   Следующим этапом неудач был сбежавший кофе и закончившийся шампунь. Неприятности мелкие, но, тем не менее, раздражающие.
   А потом оказалось, что заболел один из львов, но Трова не смог быть рядом с ним, потому что несколько рабочих манежа, отмечая вчера особо удачное представление, набрались так, что в себя их не могли привести ни начальственные угрозы, ни ведра холодной воды, вылитые на голову. В общем, работы было как никогда много. Впрочем, Трова не возражал. Это отвлекало от мрачных мыслей, которые никак не хотели оставить его.
   Венцом неудач этого дня было то, что Катрина промахнулась. Последний нож, как когда-то на заре их совместных выступлений, поцарапал ему скулу.
   Мило.
   Уже за кулисами, вытирая кровь, Тро подумал, что если к вечеру на его многострадальную голову упадет метеорит и разнесет ее к такой-то матери, он ничуть не удивится.
   Но метеорита не было. Зато ожил мобильный. Звонила Рилина.
   Когда Дуо вернулся, то застал Бартона сидящим на ступеньках их трейлера со стаканом виски в руках. Тро пил очень редко... почти никогда...
  -- Что-то случилось?
   Вместо ответа тот кивнул на место рядом с собой, и когда Второй сел, тихо сказал:
  -- Кватре умер. - и вдруг, с пугающей ясностью он вспомнил ночной диалог. - Умер...
   Максвелл замер на мгновение, а потом, словно кукла встал и пошел в душ. Дуо не любил, чтобы кто-то видел как он плачет.
   ***
   Ведь мальчики не плачут...
   ***
  -- Тро, Кватре умер...
  -- Что?
  -- Покончил жизнь самоубийством. С моста спрыгнул в реку. Мне сегодня утром звонили.
  -- ...
  -- Тело пока так и не нашли, но... говорят, свидетели были, и он не мог выжить. Если к завтрашнему вечеру о нем ничего не будет известно, его объявят погибшим.
   ***
  -- Тро. - Дуо подошел к другу. - Ты ужинать будешь?
  -- Нет. Прости. Я хочу побыть один. - Третий встал и побрел в шатер шапито.
   В это время арена и места зрителей были пусты. Тьма накрыла пол, усыпанный опилками, заползла под сидения, притаилась. Трова сел в седьмом ряду, и попытался ни о чем не думать.
   Ни о чем.
  -- Добрый вечер, Тро. - тихий, печальный голос заставил Третьего вздрогнуть. - Ты уже знаешь... Я так и думал, что Рилина меня опередит.
  -- Кью? Так это все была дурная шутка? - Бартон вскочил, заозирался. - Где ты?
   Зажегся одинокий прожектор, освещающий арену, где стоял Четвертый в костюме инспектора манежа.
  -- Приветствую всех, кто сегодня пришел на наше представление!
  -- Кью... - Трова бросился вниз, едва не падая. - Господи, Кью. - налетел как вихрь, схватил, словно боялся, что Кватре исчезнет, закружил. - Хороший мой. Господи, господи, господи... - остановился, немного отстранил, вглядываясь в глубины глаз и поцеловал. Сначала нежно, едва ощутимо, но с каждым мгновением все глубже и сильнее.
   Прожектор погас и зажегся. Тро упал на колени, в его объятьях никого не было. А ему на плечи легли легкие руки.
  -- Я и не знал, как это сладко.
  -- Что? Поцелуй?
  -- Да. Твой поцелуй.
  -- А теперь... узнал?
  -- Почти нет... Слишком мало времени.
  -- Кватре. Это правда?
  -- Да. Прости.
  -- Значит... ты... никогда...
  -- Никогда - что?
  -- Не придешь, не посмотришь на меня своими глубокими, всепонимающими глазами, не скажешь мне тех слов, которые я так ждал...
  -- Каких слов, Трова? - тонкие пальцы сжались сильнее, а голос стал напряженнее.
  -- Слов... о... любви...
  -- Но. Я всегда... А как же Дуо?
  -- Кватре. Это я во всем виноват. Сначала просто испугался тебя, а потом боялся причинить тебе боль. Ты, словно чистый ангел.
  -- Ангел? Но, Трова! Я сражался наравне со всеми, я убивал людей, я уничтожил колонии, я чуть не убил тебя!
  -- Это все не то! Как ты не понимаешь? Ты не такой как все! За это я тебя и... люблю...
  -- Любишь... - тихий горестный шепот. - Но почему об этом я узнаю только... Нет! Я не должен! Трова!
   Резкий поворот, но руки хватают только воздух, а Кватре уже сидит в первом ряду и медленно, размеряно хлопает в ладоши.
  -- Прекрасно разыгранная игра. Изумительно, все как по нотам.
  -- О чем ты?
  -- О том, что у тебя есть Дуо, а у меня холодная могилка где-то на дне неизвестно какой реки. Трова. Я пришел, чтобы отдать вам последние долги.
   Третий садится на опилки, а потом, закинув руки за голову, ложится.
  -- Когда-то жил-был мальчик без имени. У него не было не только имени. У него вообще ничего не было, кроме призрачного будущего, которое его совсем не интересовало. Сначала он помогал на каком-то заводе по производству МС. Потом стал циркачом, хотя это не прибавило ему эмоций. Потом он стал пилотом Гандама. И здесь произошло чудо. Однажды он встретил Ангела с невероятными голубыми глазами. И этот Ангел украл его сердце.
  -- Прекрасная сказка. Только, вот беда, Ангелов не существует.
  -- Эти слова.
  -- Эти и те... - Кватре переместился поближе к Третьему, сел, обхватив руками колени. - Я бы хотел любоваться с тобой на луну. Я бы хотел с тобой слушать песни цикад. Я бы хотел заворожено следить за полетом светлячков. Я бы хотел ощутить на себе твои руки...
   Тро привстал и потянулся к Кью, но его рука прошла сквозь тонкое тело.
  -- Я опоздал, я просто и безнадежно опоздал. А ты не стал ждать.
  -- Прости, но мне было так невероятно больно. Ты знаешь, я слаб. Был. Но сейчас. - Кватре склонился над Тровой. - Я всесилен. И я хочу, чтобы ты был счастлив, мой Печальный Клоун.
   ***
   Маска сменяет маску. Радость, горе, счастье, боль, улыбки всех мастей. Все зависит лишь от того, чего хочет Мастер. Создавать Маски не такое уж простое дело.
   Что вокруг? Бумага, гипс, фарфор. Все равно, изменим и вдохнем душу. Черные провалы глаз, изящная выпуклость носа, полные губки в киноварной крови. Тонкая кисточка чертит мостики бровей.
   Кто ты? Прекрасная дама или древний старец, безумец или всесильный воин?
   Я твоя душа. И в каждое мгновение своего существование ты создаешь меня заново.
   ***
   На пахучую копну сена набросили белоснежную атласную простынь. Вот она - наша постель. Чтобы было так, как хочешь ты, как мечтаю я.
  -- Трова... я... никогда...
  -- Я знаю, Малыш. Я постараюсь быть как можно осторожней. - Тро провел кончиками пальцев по щеке Кью. - Боишься?
  -- Немного. - Кватре улыбнулся.
  -- Все будет хорошо.
   И они целовались. Безумно, безудержно нежно. Кватре стонал, млея под неведомой раньше лаской. А Трова становился все смелее и смелее. Он расстегнул верхнюю пуговицу белоснежной рубашки Кью, а потом, словно не в силах ждать, сквозь тонкую ткань прикоснулся к соскам. Четвертый вздрогнул и попытался прижаться сильнее к Третьему. А тот тихо засмеялся и вновь занялся пуговицами. Он явно был мастер в этом деле, потому что очень скоро на Кватре уже не было ни только рубашки, но и брюк. Он лежал обнаженный, в оправе из белого атласа, прижав руки к груди, словно пытаясь защититься.
  -- Ангел. Какой же ты красивый. Весь. Как я и думал. - Трова разжал ему судорожно сжатые пальцы, поднес их к губам, поцеловал. - Такой сладкий. Мой. Мои щечки. - поцелуй. - Мой подбородочек. - поцелуй. - Моя шейка. - поцелуй. - Мой сосочек. - поцелуй. - И еще, и еще. - рука соскользнула с бедра на промежность. Кватре вздрогнул и закусил губу, вцепился в плечи Тровы. А Третий, не останавливаясь на достигнутом, поглаживал проснувшуюся и отчаянно болевшую плоть.
  -- Тро-о-о-ва...
  -- Да, мой хороший?
  -- Я мечтал, всегда мечтал... ох... Я видел это во снах! И только теперь, только... м-м-м-м-м...
  -- Не говори, просто расслабься. Я все сделаю сам.
   Дальше картинка сменяет картинку. Трова между ног Кватре, склоняется все ниже, прикасается губами к внутренней части бедра, дразнит язычком, пока Четвертый не начинает метаться от переполняющих его желания и нежности. Руки Кью, зарывшиеся в волосы Тро, подталкивающие, требующие чего-то... И, наконец, добившиеся...
   Кватре кричит, выплескивая свою радость и счастье, свою любовь и обожание.
   Умелые губы Тровы мучающие его, доводящие до полного безумия и блаженства.
  -- Теперь, да, теперь.
   Главное сдержаться, быть как можно осторожнее.
  -- Тро-о-о-о... ох... как это... это... о-о-о-о-о-о...
  -- Да, мой хороший.
   Внутри Кватре был непередаваемо горячим. И Третий почувствовал, что у него начинает кружиться голова. Яростное желание девятым валом накрыло его, в венах текла раскаленная лава, в голове гремели гигантские молоты. Вот так это бывает.
   Глубокое темное небо в россыпи звезд. Млечный путь, зовущий в невероятные дали. Луна неусыпным глазом.
   Мягкая трава - пахучее ложе. Стрекот цикад.
   А в душе только ты. А в глазах только ты. А в сердце только ты...
   Моя мечта.
   ***
   Этот цветок называется подснежник. Он первый просыпается после долгой зимы, поднимает нежную головку и смотрит на мир еще сонными глазами. На мир из снега. Он тот, кто ведет весну за руку, словно свою возлюбленную.
   Нежность и невероятная сила.
   Это так похоже на тебя.
   И запах...
   Ты пахнешь ранней весной. Чистой и умытой последним снегом.
  -- Почему ты плачешь?
  -- Потому что я не хочу уходить.
  -- Так не уходи, Малыш.
  -- Я не могу.
  -- Но...
  -- Спасибо за все, моя радость. Ты показал мне насколько прекрасен может быть мир, если знать, как на него смотреть.
  -- Кватре...
  -- Прощай...
   ***
  -- Кватре.
  -- Ты пахнешь подснежниками, любовь моя.
   ***
   Утром Дуо нашел Трову лежащим посреди арены. Третий спал как младенец, свернувшись калачиком и обхватив себя руками. По его лицу катились слезы, но он улыбался и время от времени что-то шептал.
  -- Тро... - Второй потряс друга за плечо. - Трова! Просыпайся!
   Зеленые глаза приоткрылись и Тро резко сел.
  -- Где он?
  -- Кто?
  -- Кватре.
  -- Трова, ты все еще спишь? Кватре же умер!
  -- Умер.
   ***
   Начинался обычный день.
   Тик-так......................
   Так-тик......................
   Бом-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м..........................................
  

Часть 5. Дуо. Мечта.

  
  -- Вот твоя сегодняшняя зарплата, Максвелл.
  -- Спасибо, сэр!
  -- Ладно. Жду тебя завтра.
  -- Ага!
   Рюкзачок на плечо и, весело насвистывая, на остановку автобуса. Дуо никогда не унывал. Заплатить водителю, пройти по полупустому салону на заднее сидение, устроится у окна, прикрыть бейсболкой глаза и...
  -- Прости, что беспокою тебя. Но я хочу задать тебе всего один вопрос. Всего один...
   Дуо даже не вздрогнул, так и ответил не открывая глаз:
  -- Валяй.
  -- Ты счастлив?
   И воцарилось гробовое молчание.
   ***
   Скажи мне, что такое счастье...
   Облака в небесах. Зеленая трава. Шаловливый ветер. Синее до слез море. Теплый песок. Радостные трели птиц.
   Зачем куда-то торопиться? Присядем, отдохнем.
   ***
  -- Когда мне было, м-м-м-м, очень мало лет. Пять или шесть. Я думал, что я счастлив. У меня были друзья. У меня был Соло, который защитит от всего. Так тогда казалось. Холодный подвал, краденые краснобокие яблоки, горьковатая вода. Тогда это было счастье. Счастье приправленное свободой. Потом эта страничка моей жизни перевернулась. Перевернулась со смертью Соло. Тогда-то я и осознал себя как Дуо. Дни тянулись за днями. Я не помню, был ли я тогда счастлив. Просто был. Потом... потом был приют, отец Максвелл и сестра Елена. И я снова был счастлив. По-настоящему. Когда он рассказывал библейские истории, когда она заплетала мне косу. Это счастье совсем не было похоже на предыдущее. Но и оно было недолговечно. Пришла война. Но! Я встретил друзей в это проклятое время. Четверых таких же как и я. Потерянных, не видящих свое будущее... И редкие минуты покоя среди ада - счастье. А сейчас. Я и мечтать о таком не мог. Я и Тро. Тогда, когда Хиро исчез из моей жизни, а ты отгородился от всех... мы были очень несчастны оба, но... нашли силы жить дальше. Нашли смысл друг в друге. А еще, он очень надежен и сложно даже представить, что когда-то я был без него.
  -- Значит, счастье в надежности?
  -- Нет!
  -- А в чем?
  -- В том, что мы верим друг другу, в том, что любим... В том, что у нас мечты одни на двоих! - и Второй встрепенулся, открыл глаза, огляделся.
   Он сидел на мягком белоснежном облаке, не спеша плывущем в неведомые дали. А невдалеке Кватре играл в классики. Он, видимо, был очень увлечен игрой. Даже не замечал ничего вокруг. Встать, покачнуться, чуть не упасть.
  -- Кью?
   Тот лишь рукой махнул, дескать, не мешай! И воцарилась тишина. Только усердное пыхтение Четвертого, который все не мог добиться какого-то только ему ведомого результата.
   Прыг-скок, прыг-скок. Кватре преодолевал особо сложный участок. Сначала прыжки на одной ноге, потом резкий поворот, и поменять ногу. Прыг-скок, прыг-скок...
   "Так недолго и ногу подвернуть." - печально подумал Дуо, и тут же, Четвертый, вскрикнув, упал.
  -- Э-эй! - Максвелл бросился ему на помощь.
  -- Я в порядке. - тихо сказал Кватре, потирая лодыжку.
  -- Угу. Вижу. Чуть не плачешь. Кью! Какой же ты еще... маленький! - сесть рядом, притянуть поближе, обнять.
  -- Я не маленький. Я просто пытался понять.
  -- Что?
  -- Смогу ли я...
  -- ?
  -- И не смог...
  -- Кватре...
  -- Помолчи, Дуо. Я хочу сказать. Когда после войны мы все разъехались в разные стороны, мне казалось, что все закончилось. Все осталось в прошлом. Но это не так. Это так... затягивало. Знаешь почему я умер? Потому что у меня больше не было сил. Я попытался откупиться от вас, чтобы вы простили и отпустили меня. Но... все это не так. Не то. Дуо... Ты счастлив?
  -- Кью. Я счастлив. Только, я никогда не прощу себе, что ты...
  -- Нет. - тонкие пальцы легли на губы Максвелла. - Не надо. Я просто шел своим путем. А ты еще нужен ему.
  -- Нужен.
  -- Дуо. Ты как сон. Как мечта. Поэтому он и с тобой.
  -- Кватре. Послушай. Мы все словно ослепли после войны. Видели только себя. Но это естественно для людей. Каждый стремится найти свое маленькое счастье и прожить жизнь, прижимая его к сердцу. Трова - мое счастье.
  -- Значит, я могу, наконец, отдохнуть...
  -- Отдо... чего?
   ***
   Очнулся Дуо оттого, что его трясли за плечо.
  -- Эй, парень, приехали! Вставай.
   Водитель автобуса пытался избавиться от последнего пассажира...
  -- Ага. Спасибо.
   ***
   Дуо решил не рассказывать Трове о своем сне. Кроме всего прочего, ему казалось, что у Третьего тоже был свой сон, который он никому никогда не доверит.
   У каждого в жизни должны быть маленькие тайны.
   Тик-так......................
   Так-тик......................
   Бом-м-м-м-м-м-м-м-м-м-м..........................................
  

Эпилог. Междумирье.

  
   Кватре сидел на перилах моста, свесив ноги, и болтая ими над ревущей после сильных ливней рекой.
  -- Ты доволен? - поинтересовался Голос.
  -- Я - да. За это время я узнал своих друзей куда больше, чем за все время войны. Надеюсь только, что я все сделал правильно.
  -- Ну, это уже не нам решать. А теперь, пойдем-ка, твое тело нашли.
   Нашли совсем недалеко. Вода выбросила утопленника на небольшой песчаный пляж метрах в трехстах от моста. Прошло уже дня четыре...
  -- Отвратительно.
  -- А что ты думал? Смерть обычно уродлива.
   Полицейские старательно упаковывали останки в полиэтиленовый кулек. Сначала морг, потом кладбище. И?.. И все...
   ***
  -- Мужчина, белый. Возраст около двадцати лет. Смерть наступила от удара о воду. Он позвоночник сломал. - заключил патологоанатом. - Жалко. Ему бы жить да жить. Н-да...
  -- Бывает.
   ***
  -- Мы должны на это все смотреть?
  -- Ага! Впереди еще гвоздь программы. Твои похороны.
  -- Ты издеваешься?
  -- Еще бы! А ты их хочешь попустить?
  -- У меня есть выбор?
  -- Вообще-то нет. Не бойся, это будет совсем недолго. Тем более, думаю, тебе будет приятно услышать о себе много хорошего.
   ***
   Тело кремировали. Скромная фарфоровая урна была отправлена на L4.
   И говорили, пришедшие на похороны, очень мало.
   ***
  -- Ну что же, а нам уже пора.
   Не оглянуться, уходя.
  

Эпилог. Чистилище.

  
  -- Опять ты. - констатировала уродливая жабья голова. - Вернулся. Ну, проходи, тебя ждут. - дверь скрипнула, открываясь.
   На этот раз зал был оформлен в восточном стиле. Пестрые ковры на полу, тут и там разбросаны мягкие подушки, и посреди всего этого огромная низкая софа. На ней возлежал ОН.
  -- Здравствуйте. - едва слышно произнес Кью.
  -- Приветствую, Малыш. Подойти, сядь.
   Мелодичные звуки цитры заставляли сердце биться быстрей. Две прекрасные гурии обмахивали ЕГО опахалами из павлиньих перьев.
  -- Что скажешь, Кватре?
  -- Это было познавательно! - вдруг заявил Голос.
  -- Я не у тебя, непоседа, спрашиваю. - нахмурился ОН и поманил неугомонного к себе. И Голос выпорхнул из Кью разноцветной крохотной птичкой. - Твое мнение мне не интересно. Помолчи пока. - и слегка обидевшийся Голос сел на насест, стоящий у софы. - А теперь ты. - и Кватре понял, что настало его время.
  -- Мне нет прощения.
  -- Это уже мне решать.
  -- Но. Я благодарен, что Вы подарили мне возможность увидеть и понять своих друзей.
  -- Понять?
  -- Да. Хотя бы увидеть самое подножие горы.
  -- Люди непостижимы, ты прав. Но я рад, что ты сделал правильные выводы. И мне жаль, что не в моих силах вернуть тебя.
  -- Я и не прошу об этой милости.
   Он только усмехнулся.
  -- Просишь. Только глубоко в душе. Там, где даже сам не в силах услышать. А раз так, вот мой приговор. Ты не попадешь в Ад, хотя по грехам твоим, туда тебе была уготована дорога. Ты не попадешь в Рай, хотя по добродетели твоей, туда тебе необходимо было направиться. Ты останешься здесь, мой маленький Ангел, встречать тех, кто, так же как и ты, всю жизнь ходил по грани. Да будет так. Аминь.
  

Эпилог. Земля.

  
   Голос потянулся, расправил крылья и зевнул.
  -- Сегодня холодно!
  -- Осень. - Кватре сидел у одной из горгулий на соборе Парижской Богоматери. - Скоро будет дождь.
  -- Так что мы здесь делаем? Так и ревматизм недолго заработать! - птица нахохлилась и продолжала что-то бурчать.
  -- Ты прав. Идем. - и мальчик легко спрыгнул вниз, расправляя крылья цвета стали. - Туда, где тепло.
   ***
   По широкой улице Буэнос-Айреса шел парнишка с попугайчиком на плече, и прохожие оглядывались ему во след. Что-то неземное было в этом создании...
   А он просто гулял, просто пил кофе в маленьких кафе, просто ждал. У него была целая вечность впереди.
  

15.VII.2004-14.XI.2004

  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"