Аннотация: Космический туризм - дело интересное. Интересные люди, новые места. Мирную профессию отставной сержант Кларисса Бернер освоила быстро. Почти ведь как в армии. Только убивать никого нельзя. Зато вставать ни свет ни заря без надобности.
Глава 1.
Дорогой брат
В этот раз все должно было быть совсем просто. Обычно клиенты, желающие поближе ознакомиться с какой-нибудь дикой планетой, выбирали сложные маршруты, то сплавляясь по горным рекам на примитивных судах, рискуя свернуть себе шею или насмерть разбиться о камни, а то и вовсе норовили залезть высоко в горы без антиграва, цепляясь за скалы или и вовсе ползая по их ледяным шапкам. Даже безобидные пешие маршруты и те все умудрялись завести то в болото, на корм каким-нибудь местным крокодилам, то в раскаленное озеро лавы, то в ледяную пустыню. Выглядело подобное развлечение для богатых оболтусов устрашающе даже в описании, и Алик искренне не понимал, что же такого они все в этом находят.
Впрочем, решись теперешние клиенты маленькой туристической фирмы, где Алик вот уже пару месяцев как доблестно прикидывался пилотом-романтиком, большим любителем дальних странствий, устроить нечто подобное, еще более сумасшедшими они выглядеть бы не стали.
К счастью, экипаж не так часто пересекался с наводнившими их корабль не то сектантами, не то просто кучкой ненормальных. Иначе Алик бы боялся из каюты выходить. Покусают еще. И пойдет он вот так же бесцельно бродить по галактике, обряженный в безумную хламиду буро-оранжевого цвета, сшитую, кажется, даже из натуральной ткани. У богатых, конечно, свои причуды, но на зарплату пилота до такой степени не разгуляешься, так что куда лучше было бы как можно дольше оставаться в своем уме.
По крайней мере, до тех пор, пока не будет иметь средств на подобные выходки.
И все же, по крайней мере, одно достоинство у новых клиентов не подвергалось сомнению. Выбранный ими маршрут, со всего одной высадкой, не предполагающей каких-либо перемещений, казался Алику достаточно безопасным, чтобы напроситься с ними и там, в тишине и покое, без лишней суеты, попытаться снова вытянуть у судьбы свой счастливый билетик. Ведь когда-то же должно ему повезти?
По крайней мере, глядя на приближающуюся поверхность планеты, он привычно мечтал, как в следующий раз сойдет с трапа на тихой аграрной планетке, под руку со своей, уже своей, прекрасной Клариссой, усядется в шикарный флаер ее папочки и благородно позволит новой семье позаботиться обо всех своих желаниях.
Желаний Алик имел немало, так что радужные мечтания и планы застили ему глаза, иначе он бы внимательнее рассмотрел, куда именно собирается высаживаться и где ему предстоит безвылазно провести следующие двое суток.
А впрочем, в случае удачи, прибыль покрыла бы еще и не такие страдания.
В раскаленном воздухе было трудно дышать, двигаться или думать. Алик уже был не рад, что напросился в эту высадку, но предпринимать что-либо было уже поздно. Как требовал того клиент, у них не было передатчика, да даже если бы и был, никто бы не стал гонять корабль, чтобы забрать одного слабосильного олуха, срывая тем самым денежный контракт. Даже суровый профиль Клариссы на фоне нереального зелено-фиолетового инопланетного заката не помогал отвлечься от удушающего сухого жара местных пустынь.
Смотрелась она картинно, даже монументально, будто древняя статуя со старой Земли, из тех, что должны были вселять в зрителя любовь к спорту и вообще здоровому образу жизни. Девушка откинулась назад, двумя руками опираясь о камень, на котором сидела, будто нарочно открывая взгляду и высокую грудь, ненавязчиво обтянутую тонкой тканью футболки, и сильную спину, сейчас слегка выгнутую, и крепкое бедро, красиво напряженное всякий раз, когда она покачивала носком высокого ботинка. Значительно так смотрелась. Алик в который раз ловил себя на мысли, что если бы она все-таки была статуей, то он непременно попытался бы добавить ей изящества. Убрать, высушить конфликтующие с ее женственными округлостями мышцы, добавить хрупкости кистям и тоньше сделать пальцы, убрать с обветренной кожи лица мелкие морщинки, выдающие возраст, и чуть не достающие до плеч темно-русые волосы высветлить и выпрямить, чтобы легли аккуратней. А после поставить в углу спальни и любоваться.
А впрочем, и так посмотреть было на что, и он бы смотрел, если бы не отчаянная скука, да удушливая жара.
И почему, в самом деле, нужно было высаживаться именно в пустыню? На этой планете были ведь чудесные тропические джунгли, и гористые местности на юге от экватора, с волшебным морозным воздухом и потрясающими видами на океан.
По крайней мере, Алику казалось, что воздух именно морозный, а виды именно потрясающие. Сам-то он там никогда не был, да и вообще планетам, этим странным бесконтрольным геологическим образованиям, не имеющим двигателей для стабилизации орбиты, он никогда не доверял и предпочитал лишний раз на них не спускаться.
Он снова обернулся к спутникам, с удобством устроившимся на горячем плоском камне, и тихо переговаривающимся о чем-то своем, и подивился их выдержке и беспечности. Они казались полностью расслабленными. Сидели себе, будто в родной кают-компании, пили свой мерзкий птахийский кофе, сваренный тут же, на углях, и бдительно осматривали округу на предмет неведомого врага.
Да и что может им здесь угрожать? Скудная пустынная фауна предусмотрительно попряталась в щели и норы, да и не вырастала она до таких размеров, чтобы было чего бояться. Редкие оазисы просто не были способны прокормить ничего крупнее мелкой ящерки, и это несказанно радовало.
За спиной не раздавалось ни звука, и Алик старался не поворачиваться к зловещему зрелищу. И как почти три десятка людей могут быть такими тихими? Хотелось подойти к ближайшему и проверить, дышит ли, но отчего-то было страшно. Кларисса вот не испугалась. В первые часы этой их медитации прошлась между замерших в неподвижности сектантов, поводила ладонью перед лицами, хмыкнула одобрительно, и больше к этому вопросу не возвращалась.
Прошло уже больше восьми часов, а совсем ничего не происходило. Солнце мучительно медленно закатывалось за горизонт, жара не унималась, а Кларисса все так же увлеченно бездельничала, лишь иногда обходя окрестности, чтобы размяться. И этот с ней! Откуда он только взялся?! Она называла его братом, но Алик отчего-то сразу не поверил, как только увидел эту ехидную улыбочку на экране. Да и внешне они совсем были не похожи.
И разговор тогда вышел странный, будто майор внезапно решил продолжить какую-то давнюю тему. В рубке тогда никого не было, только сам Алик за пилотским пультом и Кларисса, спешно вызванная сигналом дальней связи.
- Ты все еще меня ненавидишь? - Гадкая улыбочка на этом породистом лице, какие бывают только у дорогих адвокатов или политиков совсем не соответствовала серьезному тону вопроса, но его это, кажется, нисколько не волновало.
- Кай! - Кларисса разулыбалась, будто ей кто тройной оклад пообещал. - А что, должна?
- Не знаю, тебе виднее. Так вот, я вылетаю к вам!
Никаких ответных реплик не последовало, но очевидно, свое недоумение отставной сержант выразила как-то молча. Она вообще предпочитала не произносить лишних слов, если и так все ясно.
- Те сектанты, которых вы везете на Нуаду. Буду охранять одного адепта.
- А, Мелинда! - Кларисса кивнула, как будто все поняла. - Я когда ее в списке увидела, подумала, как это наш генерал свое дитятко одно отправит с какими-то подозрительными личностями. Тебя что, разжаловали, что ты в простые охранники подался?
- Только этого не хватало! Официально это отпуск.
Они тогда быстро распрощались, но Алик сразу почуял конкурента. И, похоже, не ошибся. Майор Кай Донахью оказался на редкость неприятным типом. Едва представившись капитану, он поспешил облапить засиявшую как ясно солнышко Клариссу, и утащить ее в отведенную ему каюту. Алик извелся весь, пока снова не увидел ее на мостике. Не для того он бегал за этой неугомонной воительницей по пятам, чтобы сейчас отдать внезапно объявившемуся "братцу".
Вообще, было странно смотреть на эту парочку. Они не держались за руки, не обжимались по углам, ничего такого, но и просто друзьями назвать их было нельзя. Слишком уж синхронно они действовали, заканчивали друг за другом фразы, если вообще использовали речь, а не переглядывались с одним им понятным смыслом.
Обычно время в полете Кларисса проводила с туристами. Знакомилась, наблюдала и делала какие-то одной ей понятные выводы. Однако сейчас сектанты мирно сидели по своим каютам, и не выходили даже чтобы поесть.
Только их лидер, верховный жрец, или кем он там значился среди этой кучки ненормальных, один раз поднялся на мостик, где экипаж мирно клевал носом мониторы, побродил, обошел помещение по кругу с молчаливого согласия капитана.
Это было странно, обычно капитан не допускал присутствия посторонних, но пожилой мужчина в диковинной хламиде, молчаливый, с пронзительным, будто сканирующим взглядом неожиданно теплых карих глаз, явно сумел внушить ему доверие.
Самому Алику становилось не по себе в присутствии этого ходячего сканера, но его мнением, как обычно, никто не интересовался.
Сектант бродил от стены к стене, будто по музею, пока не остановился за спиной Клариссы. Посверлил взглядом ее затылок, но, очевидно, череп бывшего сержанта оказался крепче, чем привычные ему, поэтому он заговорил, нарушая собственные привычки.
- Духи стихий знают тебя. Однажды ты ответила на их зов.
- Да? - она неохотно отвела взгляд от описания планеты, где им предстояло провести больше суток, и обернулась, явно не слишком взволнованная такой новостью.
- Верь им, и услышишь их голоса.
- Я никому не верю, - Кларисса пожала плечами, но взгляда не отвела, явно начиная интересоваться беседой.
- Тогда верь себе, - он помолчал, рассматривая собеседницу, - ты будешь нас охранять во время медитации?
- Да, так написано в договоре.
Клиент постоял еще несколько секунд, затем кивнул, развернулся и быстрым шагом отправился к своей пастве. За весь полет он больше не произнес ни слова.
Их неведомые духи или философия, Алик так и не разобрался, предписывали строгий пост и молчание во время всего путешествия, так что ничто не мешало "брату" крутиться рядом и отвлекать экипаж армейскими байками.
Вот и тогда он возник на мостике будто из ниоткуда, вежливо отступил, пропуская лидера психов к выходу, и независимой походкой хозяина всего и вся со спины подобрался к вновь погрузившуюся в изучение географии Клариссе. Пилот даже возмутился такой собственнической бесцеремонности. Какой-то никому не нужный майор и вдруг совершенно безнаказанно обнимает его будущую жену! И не важно, что она сама пока об этом не догадывается.
- Откуда я его помню? Кажется, вы пересекались?
Донахью тоже склонился к ее монитору, и Алик не выдержал и бросил-таки возмущенный взгляд на капитана, игнорирующего такое вопиющее нарушение инструкций. Посторонние на мостике! Устроили тут проходной двор!
- С кем? - Кларисса оторвалась от созерцания и самым бессовестным образом потерлась щекой о рукав нахала. - А, с туристом? Да, я его когда-то уже охраняла. Ну, не его конкретно, помнишь, когда на Эдне-4 был конфликт? Вот, он там как раз в то время тоже медитировал. Правда, тогда последователей поменьше было, человек восемь примерно. Мы тогда всех гражданских в кучу собрали. Все люди как люди, паникуют себе, плачут, эвакуации ждут, а эти расселись в кружок и ушли в себя. Я тогда еще, помню, разрешила им остаться до следующего транспорта, чтобы не прерывать их ежегодное сборище. Лейтенант чуть голову мне не снял за такое религиозное рвение. Но "духи стихий" ведь!
Девушка фыркнула, явно не планируя проникаться уважением к мистическим тонкостям чужих верований.
- Чем же ты его так поразила, что он настаивал на твоем присутствии?
Майор чуть отстранился, и Алик вздохнул свободнее, прислушиваясь к беседе. О прошлом отставного сержанта он знал совсем немного, что было недопустимо в его деле.
- Я - клёвая! Так, ну я тут уже все примерно поняла, пойдем, что ли, чаю выпьем?
Алик снова едва не застонал от досады. Ему самому за два месяца их совместной работы Кларисса не сказала, наверное, и сотни слов. Да и его рассуждениям внимания не уделяла никакого. А тут явился "братец" со своими неправдоподобными рассказками, очаровал весь экипаж поголовно, и, главное, Клариссе голову морочит!
Вот и сейчас он рассказывал какую-то совершенно безумную сагу, с приключениями и перестрелками, а Кларисса задумчиво кивала, слушая, и улыбалась третий час кряду. На памяти Алика она вообще никогда столько не улыбалась! Нужно было срочно брать ситуацию в свои руки.
- А вы давно знакомы?
- С детства, - Кларисса чуть посерьезнела, будто вспомнила что-то грустное, усмехнулась криво, но хоть счастливо улыбаться этому хлыщу перестала, и то хорошо. - Мы выросли вместе.
Неужели, и в самом деле, брат и сестра, и Алик напрасно волновался? Задача никак не решалась, и ладонь майора, которой он в задумчивости поглаживал сейчас колено Клариссы, никак не способствовала пониманию.
- Ну, кто вырос, а кто так и остался в яслях, - Кай тоже погрустнел, мгновенно преображаясь из наглого обольстителя в кающегося грешника, только неясно было, в чем же он так раскаивается, - за два года ни одного сообщения! Кларисса, у тебя нет сердца!
А вот это было уже интересно. Юноша обратился в слух, надеясь узнать хоть что-нибудь об этих странных отношениях. Что же такое приключилось два года назад? Они что, поссорились?
Кажется, как раз два года она и моталась по всей галактике, сопровождая сумасшедших туристов, и защищая их от всевозможных опасностей. По ее словам, такая работа мало чем отличалась от службы на благо Империи, только расстреливать дурноватых подопечных за неподчинение приказу нельзя. Алик очень надеялся, что про расстрелы она так шутила, но переспрашивать отчего-то не решался.
Сержант только пожала плечами, очевидно не собираясь оправдываться или как-то объяснять собственное бездушие, совершенно не заботясь о сгорающем от любопытства спутнике.
- Думаю, медики с тобой не согласятся.
- Зато согласятся все остальные. Ты бессердечная. И злая.
Кай пожал плечами и посмотрел на нее со значением, которого Алик не понял. Ему срочно нужны были пояснения. Что такое могло случиться между сержантом и майором? Пусть даже знакомыми с детства?
- А что случилось два года назад? Почему ты ушла из армии?
Кларисса только скривилась и пожала плечами. Махнула рукой неопределенно и снова принялась рассматривать окрестные скалы. Она слегка хмурилась и все присушивалась неизвестно к чему. Не то тревожилась, не то просто старалась не терять бдительности на задании, но от этих ее взглядов становилось как-то не по себе. Что такое может им угрожать посреди ненаселенной пустыни? Вокруг только песок и камни, огромные валуны, будто лепестками гигантского цветка окружающие выбранную сектантами площадку. И красиво, и тени достаточно, чтобы не свариться заживо.
"Хоровод камней", так назвал это место майор, но что это значит, никто, похоже, не понял, а объяснять он не посчитал нужным.
- Что там? - видимо, Кай тоже заметил ее беспокойство.
- Не знаю. А ты?
Кларисса и сама толком не понимала, что ее беспокоит. И без того практически неподвижный воздух, казалось, окончательно замер. Камни загораживали обзор, и хотелось забраться повыше, чтобы как следует осмотреться. Слишком уж тихо стало вокруг. Кай тоже волновался, это было заметно по чуть напряженным уголкам губ, бессистемным движениям глаз. Даже если бы она сама не чувствовала непонятное, все нарастающее напряжение, то точно начала бы искать опасность, едва заглянув в это слишком уж беспечное лицо.
- Пойду, осмотрюсь.
Забираться на разогретый солнцем камень оказалось приятней, чем она думала. В последний раз нечто похожее случалось с ней в полярной зоне какой-то безвестной планетки с названием, состоящим из одних цифр. Атмосфера там была непригодна для дыхания, скала покрыта бурым, легко крошащимся под пальцами льдом, а ненормальная парочка альпинистов, которых Кларисса сопровождала, не успокоилась, пока не облазила чуть ли не всю горную гряду. Было совершенно неясно, что за радость они находят, попусту рискуя жизнью на самом краю астрономии, но радовались ребята как дети.
То ли дело здесь, где тепло, светло и совсем не высоко.
- Послушай, - Кай догнал ее на середине пути и, судя по решительному виду, был готов проводить допрос с пристрастием, - в самом деле, почему ты ушла?
Ответить ей было нечего, кроме банального и ничего не значащего "меня не спрашивали". Да он и сам знал, что оставаться на службе после обвинений в шпионаже, по меньшей мере, глупо.
- Не знаю. Дай руку.
Опираясь на протянутую ладонь, она легко запрыгнула на обтесанный пустынными ветрами валун и завертела головой, выискивая на фоне заката неведомую опасность. На первый взгляд все было спокойно, но легче от этого отчего-то не становилось.
- Это из-за меня? Я подставил тебя с этими шпионскими играми?
Кларисса только фыркнула в ответ на такое предположение. Никакого смысла обсуждать очевидное она не видела, как и вспоминать историю двухгодичной давности. Но мучимый совестью Кай отставать не собирался, и волей-неволей пришлось попытаться найти хоть какие-то объяснения.
Та история была самой обычной. Они и раньше проделывали подобное, и ей до сих пор было неясно, отчего Кай так переживает. Ей не раз приходилось картинно попадать в плен к самым разным нежелательным элементам, чтобы изучить изнутри их организацию или дезинформировать, а иногда, чтобы найти и спасти кого-нибудь нужного. Может быть, проблема была в том, что в тот раз это были свои. Но лично Кларисса особой разницы не видела, полагая, что приказ есть приказ, и обдумывать его вовсе не ее дело. Для этого у нее всегда был Кай.
Она и слушать не стала его объяснения, когда он пришел к ней как-то вечером, с непрошибаемым превосходством ветерана разведки над жалкими пехотинцами, вытребовав для нее увольнительную, и утащил в сторону ближайшего кафе, где можно было поговорить без посторонних ушей.
Там он методично скармливал ей едва ли не все скудное меню, как-то рассеяно рассматривал редких посетителей и долго молчал, как будто не решаясь начать разговор.
Кларисса его не торопила, удивляясь про себя его странной задумчивости, но строить гипотезы не пыталась, понимая, что разобраться в его замыслах и сомнениях ей банально не хватит мозгов. Никому не хватало.
Да и кормили там очень неплохо.
- Ладно, вот что мне от тебя нужно. Я тут обнаружил "крота" в нашем ведомстве. И если бы просто какого-нибудь одинокого агента, а то ведь целая сеть. Снаружи всех не вычислить, так что, придется внедряться. Понятия не имею, кому можно доверять. Кроме тебя.
Кларисса только кивнула и ободряюще качнула вилкой с наколотым на нее куском сэндвича, поощряя не останавливаться. Из этого пространного вступления ей не была ясна ее задача.
- В общем, я тут прикинул, до чего они еще не смогли докопаться, и думаю им это предложить. У меня туда доступа нет, но я знаю, как добраться, так что с этим проблем не будет. Конечно, чисто уйти не получится, наша кибербезопасность обязательно меня отследит. Но тут у меня есть еще одна идея.
Кажется, он смутился. Сержант попыталась припомнить, когда такое в последний раз случалось в ее присутствии. Выходило, что еще в детстве, когда им обоим было лет по тринадцать и они пытались освоить нехитрую технику поцелуев. Самой Клариссе тогда было неясно, зачем люди таким занимаются, и почему окружают этот процесс таким количеством сложных ритуалов, но Кай вот так же непонятно отводил глаза и отказывался давать пояснения. А впрочем, тогда она вообще мало что знала о людях, кроме множества способов вывести их из строя. А анализировать их личности в ее обязанности никогда не входило.
- Никто не поверит, что я вдруг решил записаться в предатели. И никакой жалостливой истории, которая могла бы объяснить этот шаг, у меня нет. Ни больных детей, ни сварливой жены, требующей заработать больше денег. Поэтому, чтобы убедить объект в своей безграничной подлости, мне нужно совершить какую-то выдающуюся гадость. Например, выкрасть секретную информацию и подставить единственного близкого человека. Выдержишь недельку допроса третьей степени? Сама понимаешь, спрашивать тебя будут без оглядки на законность и старые заслуги.
Кларисса замерла на мгновенье, пытаясь сообразить, отчего майор в ней засомневался и к чему вообще весь этот разговор. Если она правильно все поняла, то ставить ее в известность было и вовсе не обязательно. И только тогда сложила в уме его смущение, заказанное для нее самое большое мороженное и это его "единственного близкого человека", и осознала, что это были не сомнения. Ей просто по блату предлагали отказаться от неприятного задания, пока он не сообщил своему куратору, и не стало поздно.
- Конечно.
- Ладно. Тогда будь готова через дней пятнадцать. И забудь об этом разговоре на всякий случай. Если тебя будет допрашивать кто-то из объектов, по твоим реакциям не должно быть понятно, что ты в курсе происходящего. Ты должна быть невинной жертвой.
Кларисса усмехнулась и потянулась за десертом. Если мороженное - это премия, то не стоило ждать, пока оно растает и потеряет всякую привлекательность.
За ней пришли утром.
Кларисса проснулась от писка дверного звонка, но вставать совершенно не хотелось. Под одеялом было тепло и хорошо, а еще там был Уолтер, такой большой, уютный и даже родной. Она нырнула под одеяло с головой, обняла заворчавшего спросонок мужчину, и прижалась щекой к его животу.
Звонок снова запищал, пронзительно и мерзко. Девушка давно собиралась сменить звук, но руки не доходили. Да и не так уж часто им кто-то пользовался.
- Ты кого-то ждешь? - лейтенант заглянул под одеяло, приподняв его край, но смог разглядеть только встрепанную макушку.
- Нет. И открывать не пойду. И вообще, укрой меня обратно!
И снова пронзительная трель.
- Кларисса! А если это что-то важное?
- Наверняка. Иначе бы в такую рань не явились. Плевать. У сержантов не бывает совести, только приказы старшего по званию.
- Так это как раз я! - офицер откинул одеяло и резко дернул бедром, сбрасывая протестующе мычащую незаконную поселенку. - Иди уже. А я тебе кофе сварю.
Кларисса успела встать с постели и натянуть форменные брюки и футболку, когда послышалось легкое шипение открывающейся двери.
Уолтер не успел и этого, представ перед входящими в спальню тяжеловооруженными бойцами во всей первозданной красе, то есть обнаженным и с оружием в руках.
- Это свои, лейтенант, - она смотрела спокойно, к кобуре даже не потянулась и встревоженной не выглядела, - что происходит?
- Сержант Бернер, вы пойдете с нами, - командир этого торжественного парада так отчетливо волновался, что Кларисса даже загордилась своей чудовищной репутацией, - вы арестованы по обвинению в шпионаже и подготовке террористического акта.
- Приказ есть? - лейтенант все-таки чуть расслабился, опустил оружие и к величайшему разочарованию сержанта завернулся в покрывало. Когда теперь такое увидит? Нескоро.
Пока Уолтер рассматривал и только что не на зуб пробовал переданную ему бумагу, девушка покорно ждала, точно зная, что все там по закону. Все правильно. Только рано очень. Не должны они были при нем, Кай обещал. Завтра Уолтер улетел бы с планеты, и вот тогда ее должны были арестовать. За что и почему, она не помнила. Ледяной символ забвения, знакомый с детства, наглухо блокировал ту часть памяти, где хранились подробные объяснения. Кларисса чувствовала их, воспоминания, важные, близкие, но символ преграждал путь. Не фатально, в любой момент можно разрушить его и посмотреть, что там, но ведь не зря же он появился? Да и Кай запретил, а этого достаточно.
Наручники активировались, тихим гудением оповестив о своей готовности защищать мирных граждан от нежелательного элемента.
- Сержант? - Уолтер забавно кутался в тонкую ткань и выглядел встревоженно и мило одновременно.
- Да все нормально, не бери в голову. Все выяснится.
Бойцы смотрели настороженно. Еще один повод гордиться своей репутацией. Шпионаж и подготовка террористического акта. Во что такое она опять ввязалась? Было любопытно, но воспоминания трогать не стоило. Поэтому всю дорогу до гарнизонной гауптвахты она развлекалась построением гипотез, но так ничего путного и не придумала. Да и не удивительно, перемудрить Кая ей не удалось бы, даже будь у нее в запасе сотня лет. Не того уровня интеллект.
А впрочем, совсем скоро ей стало не до того.
Допрос сам по себе штука неприятная, а уж с такими обвинениями и подавно.
Понять, о чем именно у нее спрашивают, все никак не удавалось. Разве что в общих чертах. Незнакомый офицер разведки все повторял и повторял одно и то же.
- Кому вы передали информацию?
"Информация". Расположение секретных военных баз, командные коды, тактические частоты. Кларисса не понимала, как кому-то могло прийти в голову, что простой пехотный сержант мог бы кому-то передать такое. Кто и зачем мог бы дать ей доступ к информации такого уровня? Но символ забвения останавливал удивление. Кай знает лучше. Кай приказал молчать. Кай приказал не думать.
Она не помнила зачем, но причина была несущественна.
Было немного странно, что на этот раз ее допрашивали свои. Палач, совсем еще молодой, но весьма квалифицированный, уж в этом-то Кларисса разбиралась, сумел удивить даже ее. Сержант не узнавала и половины использованных препаратов, хотя когда-то знала их все, причем большинство на своей шкуре, теперь же квалификация была, похоже, безвозвратно потеряна.
А впрочем, боль и есть боль. Тут ничего нового придумать не удалось даже этому гению. За последние годы Кларисса успела отвыкнуть от такого, но мозг привычно включил все защитные механизмы. Было совсем просто молчать.
Только однажды стало вдруг неожиданно тревожно.
Лейтенант Уолтер Дарем видел ее слабой и побитой, видел в ожогах, залитую кровью и грязью. Но он еще ни разу не видел ее предательницей.
Непонятно было, для чего его тогда пустили. Быть может, понадеялись, что любовник сможет как-то на нее повлиять? Совесть что ли разбудить? А может, он сам напросился, а командование решило, что ему она что-нибудь лишнее скажет? Сознание тогда было спутанным, тело пылало химическим жаром, от электрических разрядов болела, зудела кожа, и лицо Уолтера расплывалось перед глазами, почти неотличимое от затейливых галлюцинаций, посещающих ее стараниями заботливого палача. Но все-таки отличимое. Никакая галлюцинация не могла бы смотреть так непроницаемо. Он, кажется, был напуган, но по этой разбойничьей роже и раньше-то мало что можно было сказать, а уж в ее состоянии и подавно. Лейтенант молчал, просто сидел и смотрел. Трогать руками не пытался и глупых вопросов не задавал. Ни о самочувствии, все и так было очевидно, ни о шпионаже.
Если Кларисса не ошиблась в подсчетах и не перепутала время, то через несколько часов ему предстояло отправиться в очередной патруль и, видимо, он просто прощался.
- Улики...
- Я знаю, - сержант даже попыталась улыбнуться, но губы не слушались, складывались в какую-то кривую гримасу.
Уолтер снова замолчал, будто не решаясь спросить подробнее. Должно быть, ему хотелось убедиться в ее невиновности, и заключенная все силы приложила, чтобы взглядом выразить предостережение. Ни да, ни нет она сказать не могла. Сама не знала правды.
Он посидел еще с полчаса, думая о чем-то своем, вроде бы злился на что-то, а Кларисса просто радовалась передышке. Возвращаться к боли совсем не хотелось, а с ним было спокойно. Уходил Дарем не оборачиваясь. А впрочем, уверенности в этом не было, к тому моменту сознание совсем спуталось.
А дальше все снова стало просто. Было бы куда сложнее, если бы пришлось поддерживать какую-нибудь легенду, не путаться в деталях и подробностях, но Кай ничего такого не приказывал, а молчать это ведь совсем легко. Кричать бессмысленно, не заботясь о содержании воплей или о сохранении достоинства. Палач ведь не враг, от него скрывать свою уязвимость было вовсе не обязательно.
- Я ведь знал, что они с тобой сделают. Сразу знал, когда все это планировал.
Кай прижался к скале, давая отдых рукам, и через плечо обернулся к медитирующим себе штатским. Время для разговора он выбрал не слишком удачное, зато место как раз располагало. Никаких лишних ушей. Даже любопытный юноша, старательно разыгрывающий неземную влюбленность в Клариссу, наконец, остался достаточно далеко, чтобы не услышать ничего лишнего.
- Ты умница, это ведь всем давно известно.
Девушка добралась, наконец, до достаточно большого для них двоих выступа и принялась сосредоточенно разглядывать окружающий пейзаж в поисках неизвестной опасности. Донахью забрался следом и устроился рядом, в который раз понимая, что объяснить, что же было не так в той истории, не сможет. У Клариссы будто напрочь отсутствовала часть мозга, отвечающая за осознание собственной ценности, и почему надо обижаться, когда тебя без вины оправляют на допрос с пристрастием, совершенно искренне не понимала. А может, и вправду отсутствовала. Кай примерно представлял себе, что горе-экспериментаторы, благодаря которым они оба появились на свет, проделали с его собственным мозгом, но что сделали с ней, он не имел даже отдаленного представления. Сначала, когда их проект закрыли, он даже волновался, не понимал, как адаптируется к обычной жизни эта сумрачная воительница, сможет ли общаться с обычными солдатами и отдавать приказы, которые в состоянии будет выполнить среднестатистический боец, а не экспериментальный, полностью лишенный инстинкта самосохранения.
- Кларисса, ну мне-то не ври! Если бы все было хорошо, ты бы тогда не уволилась.
Какое-то время она рассматривала негодующего офицера, явно не соображая, чего же от нее хотят. Лицо ее стало вдруг отстранено-сосредоточенным, утратившим всякое выражение. Будто личность, которую она так кропотливо взращивала последние годы, выключилась, схлопнулась, обнажая когда-то такой привычный взгляд безмозглого робота.
А в следующее мгновенье она снова была собой, и Кай малодушно решил, что иллюзией было как раз это мгновенье, а не все то время, что Кларисса вела себя как все нормальные люди.
- А! Так это ты пытаешься поговорить о наших отношениях?! - она скорчила на редкость придурковатую рожицу и покаянно закивала головой. - Прости, я не поняла.
- Так почему ты ушла? И не надо мне тут заливать про то, что тебя уволили! Тебе предлагали остаться.
Тогда, два года назад ему так и не удалось добиться внятного ответа. Как и обычно, разговоры о чувствах вызывали у нее лишь легкое недоумение, как о чем-то несущественном, не стоящем внимания.
- А может, я решила двигаться дальше? Знаешь, мне тут Алик какую-то статью цитировал, так там говорили, что нельзя останавливаться в развитии и все время надо двигаться дальше, - Кларисса фыркнула, будто щенок, надышавшийся пылью, - правда, ему отчего-то казалось, что двигаться я должна в сторону замужества, но вещал он проникновенно. Заслушаться можно!
- Ладно, - лейтенант только рукой махнул, не желая выслушивать ее упражнения в красноречии, - ты мне одно скажи...
Она молчала, как всегда терпеливо ожидая инструкций, а слова все не подбирались. Хотелось по-детски спросить: "ты меня все еще любишь?" Вот только никакой гарантии, что она поймет, о чем ее вообще спрашивают, не было. Раньше не понимала, по крайней мере. Да и глупо спрашивать, когда и так все ясно. Раз с порога по морде не двинула, значит, все в порядке, и тревожит его исключительно неспокойная совесть.
- Ты мне все еще веришь?
На этот раз Кларисса не стала веселиться. Даже отвлеклась от поиска неведомой опасности и посмотрела прямо на собеседника.
- Почему "все еще"? Как раз теперь я тебе верю. Теперь ты мне приказывать не можешь. А раньше-то, какая разница была, что я там о тебе думаю? Ты приказал, я сделала. В первый раз, что ли?
Кай пришел через восемь дней. К тому моменту сил думать уже не осталось. Вообще ни на что не осталось. Кларисса только вяло застонала, когда майор снимал с нее наручники и на руках выносил из камеры. Не будь ее тело основательно перекроено еще до рождения, повреждения нервной системы после такого приключения были бы необратимы, слишком уж большим количеством всяческой пакости ее успели накачать.
Новобранец-палач, автор той гениальной системы, способной сломать практически кого угодно, перепугано семенил следом и что-то быстро объяснял ему, слов было не разобрать толком, но, кажется, что-то о последствиях его художеств.
Миссия была завершена и, судя по спокойствию Кая, завершена успешно. Оставалось только расслабиться и просто дождаться момента, когда можно будет уже сломать раздражающий символ в сознании, и вспомнить все, что она так старательно забыла.
Приходила в себя Кларисса в до боли знакомом госпитале. Вокруг хлопотали молоденькие медсестры, стреляли глазами, стремясь хотя бы задеть бронированное сердце красавца мужчины, несущего неусыпную вахту у ее постели. Самой пациентке внимания тоже перепадало достаточно, как оправданной преступнице, без всякой вины испытавшей на себе сорок казней египетских. Даже смешно становилось от их жалостливых взглядов, но и приятно, чего греха таить.
За символом оказалась очередная бредовая история. Бывалый разведчик Донахью не стал рассказывать ей всего, но этого и не требовалось. Как уж он там вышел на этих террористов и что им наплел, оставалось загадкой. Да и информация в самом деле была украдена, Кай позаботился о достоверности.
Он вообще не мелочился, стремясь заслужить доверие противника. Реши он и в самом деле переметнуться на другую сторону, никто ничего бы и не заметил. Но его задумка состояла в другом. Нужно было, чтобы заметили. Чтобы поднялся шум, чтобы ему пришлось заметать следы, призывая своих "заказчиков" на помощь, раскрывая тем самым вражескую агентуру.
И ему поверили, когда следы привели к Клариссе. Подставить "сестру", старую боевую подругу, оказалось достаточно, чтобы его приняли за своего. А семи дней - для того, чтобы вычистить стройные ряды высших армейских чинов.
Расследования все еще продолжались, но дело было сделано.
- Ты - гений!
Тогда в госпитале сержант говорила совершенно искренне, в который раз убеждаясь, что хватки Кай не потерял и все еще способен ее удивить. Вот только сам майор от ее похвалы скривился и отвел глаза. Что-то еще было не так, слишком уж много вины читалось на его лице.
- Вот, - он протянул ей заполненный бланк.
- Почетная отставка? - Кларисса все еще не понимала. - Я что-то сделала не так?
Кай только руками развел. Попытался объяснить, что армия ошибок не прощает, особенно своих собственных. Но это и без того было понятно.
- Я могу отозвать приказ, но тебе придется перевестись в разведку. Только мое командование знало об операции. И то всего несколько человек. Для них ты герой. Для остальных - неведомо каким образом оправданная предательница.
- Герой? - до этого момента все казалось простым и логичным, а вот такого поворота событий теперь уже бывший сержант представить себе не могла. - Издеваешься?
- Ну, преувеличил малость. Но для меня - точно герой! Так что, пойдешь служить ко мне? Отзывать приказ?
Первым порывом тогда было согласиться. Но она не хотела в разведку. Одно дело честно повисеть на дыбе несколько дней на благо Империи, и совсем другое - участвовать в подготовке таких планов. Даже как простой исполнитель. Тогда подумалось, что и в самом деле, стандартные двадцать лет ее контракта давным-давно истекли, и раз уж армии она больше не нужна, то так тому и быть.
И вот как теперь объяснишь ветерану разведки, что его методы вовсе не претят ее тонкой сержантской душе, как он тут уже себе нафантазировал? Смех, да и только. Научно ведь достоверный факт, что у сержантов души не бывает. Тем более у отставных.
- Ого!
Голос Кая, упавший разом на пару октав, немедленно заставил напрячься, будто готовясь к бою. У самого горизонта отчетливо виднелась пылевая буря. Сизое облако вынырнуло из-за границы видимости и теперь приближалось на огромной скорости, не встречая никаких преград.
На то, чтобы слезть-скатиться с валуна, у них ушло всего несколько секунд.
- Минут восемь до контакта. Что будем делать? - майор, в который раз оглядел окрестности, но утешительного было мало. Три десятка сектантов в своей глубокой медитации, да камни, хоть и крупные, с три человеческих роста, но все же слишком редкие, чтобы послужить хоть каким-то укрытием, - мы можем позвать на помощь?
Алик, быстро введенный в курс дела, едва ли не истерически затряс головой, напоминая, что никакой техники у них с собой нет, но его невнятные телодвижения никого не взволновали.
- Есть, есть у меня связь, только я ее отключила, чтобы не расстраивать клиентов, - Кларисса коснулась пальцами шеи, под самым ухом, будто бы это что-то могло объяснить, - да толку-то. Никто так быстро до нас не доберется.
- Но надо же что-то делать! - он совсем не планировал погибать на безвестной планете!
- Не хотелось бы тебя торопить, - кажется, "братец" тоже занервничал, хотя по его отмороженному лицу сказать было сложно, - но парень дело говорит.
- А почему меня? - Кларисса вдруг будто задумалась, вертела головой и что-то вроде про себя прикидывала. - Ты же у нас доблестный офицер. А я так, гражданский специалист.
- Вот именно! Специалист! По выживанию! А я - тыловая крыса давным-давно. Спаси нас, а? Ладно нас, но если с Мелиндой что случится, ее отец меня с того света достанет!
- Голоса, - она вдруг встрепенулась и решительным шагом направилась к центру площадки, аккуратно обходя замерших в трансе людей, - идите сюда!
Алик с большим желанием остался бы у валуна, надеясь, что если прижаться к нему плотнее, то хотя бы с оной стороны он защитит от ветра и песка, но Донахью ухватил его за руку и потянул за собой, на открытое место.
- Что ты придумала?
- Главный сектант сказал что-то вроде "верь им, и услышишь их голоса". Духов стихий или еще какой хрени, я разбираться не стала. Но слушай! Ветер о камни как будто... искривляется. Слышишь?
- Дорогая, не грузи меня метафизикой, просто скажи, что делать.
Ветер и в самом деле усиливался. За пределами круга камней шелестел песок, скребся в гладкие спины валунов, но на площадке по-прежнему было тихо. Алик с ужасом ждал, когда же стихия обогнет камни или засыплет их сверху, но ничего похожего не происходило.
- Да ничего не делать. Если я права, то просто стараться в штаны не наложить, а если ошибаюсь, то ничего сделать мы не успеем.
Алик не был согласен с такой позицией. Практически в панике он сделал несколько шагов прочь, но его с двух сторон подхватили, удержали на месте, буквально физически придушивая истерику в зародыше.
Стояли и смотрели, как небо стремительно затягивается гигантской тучей, слушая, как ревет ветер, закручивая пыль и песок вокруг их совершенно эфемерного убежища, будто не решаясь проникнуть за его периметр. Последнее, что он услышал, пока еще можно было хоть что-нибудь расслышать в непередаваемом гвалте урагана, была непечатная тирада Клариссы, обещавшей, если выживет, выбить из заказчика премию в три раза превышающую оговоренную сумму, в противном же случае угрожавшей повыбрасывать всю компанию прямо в открытый космос.