Жил-был Снеговик. Самое интересное было в том, что Снеговик жил в Егоркиной голове.
Как же так? — воскликнете вы — У Егорки голова меньше чайника, а Снеговик — вон какой! Непонятно…
Вот и автор удивляется — ведь кроме Снеговика, в голове у Егорки были Конь-Огонь, другие игрушки, разные шалости и проделки, рисунки и, чу! — автор умолкает — частная собственность, понимаешь.
Вы спросите — а где же мама, папа, младшая сестрёнка, бабушка, дедушка? Конечно же, в сердце! Самом уютном и тёплом местечке. Ведь только в сердце хранят все люди самое ценное и дорогое.
Долго жил Снеговик в Егоркиной голове — целое лето. И вот, когда улетели последние стаи, когда озёра и реки затянул первый ледок, он попросился наружу.
И ушёл Евстахию козни делать. Правда, он такого слова ещё не знал, а просто хотел коту веник на хвост подвязать — что бы тот и мышей ловил, и заодно избу мёл. На котово счастье и мальчикову беду увидела козни мать и отодрала изобретателя хорошенько ремнём. На всю жизнь крепко вбив понимание, куда заводят благие помышления.
Наступил последний месяц в году. Снова вышел Егорка во двор. Помял пальцами холодный лебяжий пух, засмеялся радостно. Слепил красивый снежок — вот только некому похвастаться. А тут выбегает сестрёнка — валенки топ-топ, рукавицы шлёп-шлёп. Щёчки горят, глазки сверкают. Увидела снежок, загудела — Со, э, а?
Сестра аж присела. Потом только топ-топ-топ, шлёп-шлёп-шлёп. А Егорка прицелился и Хлоп!!! И вдруг слышит — Дзыньс!!! А это коварный снежок не захотел цель сшибать, а прямиком в окно направился. И получил наш снайпер взыскание, и знание что за одного битого, двух небитых дают.
И вот, под самый Новый Год выпал настоящий волшебный снег. Вышли родители во двор, глядят — стоит что-то на кого-то очень даже похожее.
- Да это ж снеговик! — хлопнул себя отец по лбу.
- Какой же это снеговик, коли шапки на голове нет?
- Невелика беда!
Сходил отец в сарай, принёс старое ведро. Нахлобучил снеговику на голову.
- Всё-таки чего то ещё не хватает…
- То то я смотрю, что он всё время на кухне крутился, — засмеялась мать.
Отец улыбнулся, достал из кармана лампочку и мать ловко приставила её куда следует.
Погуляли супруги и домой.
А Егорка с сестрой утащили морковку и, снова во двор. Сестру поддержал, пока она морковку прилаживала и бегом в избу — Новый Год встречать.
Глава 2
А Новый год тем временем переоделся. Принял от Старого смену.
Прошёлся по владениям — взбил одеяло над озимыми, что б им здоровее спалось, по просьбам ребятишек укрепил лёд на озере, посеребрил леса, проведал ёлочек и неторопливым шагом двинулся по городам и сёлам.
Настроение у него было прекрасное — ещё не все конфетти от праздничных салютов осыпались с волос и одежды. И вот он, посвистывая, шёл по улице и постукивал посохом. Колокольца на посохе радостно звенели. Взрослые и дети, услышав их кричали: Ура!
Первые чокались бокалами с напитком для взрослых, а малыши — лимонадом. Потом все наперегонки мчались к ёлке — посмотреть, что за подарки принёс добрый Дедушка Мороз.
Так он дошагал до избы, где жил Егорка с родителями. Услышав бой курантов, усмехнулся в начинающие пробиваться усы и потряс посохом. Традиция. Уже собрался уходить и вдруг увидел странную фигуру. Новый год сразу же вспомнил о своих обязанностях и воскликнул — Эх, и повезло тебе! Загадывай любое желание!
А Снеговик в это время думал — Я мыслю, значит — существую или существую, а значит и мыслю?
Тут он услышал звонкий смех. Открыл глаза и увидел смешного юношу в странном, не похожем ни чьё, одеянии.
- Стало быть, душу в тебя вдохнул… Ну что поделать.
Юноша призадумался.
- Не жарко?
Снеговик покачал головой.
- Ладно. Если что, я Зиме словечко замолвлю. Извини, спешить надо — праздник есть праздник.
Юноша сделал шаг и оказался за околицей. Ещё один. И исчез в закрутившейся метели.
А Снеговик снова задумался и не заметил сам, как сказал вслух — Я слышу, а значит — существую.
- Ого! — ещё раз сказал кот — Никак чудо? Снеговик заговорил!
Важно обошёл Снеговика вокруг, хмыкнул и, небрежно почесав видавшее всякое ухо, сказал — Ты вот мне скажи, мил человек, коль ты Снеговик, то почему у тебя два носа? Яко у двуликого Януса.
- А кто это такой? — встревоженно спросил Снеговик.
- Кажется кум Феоктистов. В обчем седьмая вода на киселе.
- И что?
Евстахий почесал второе.
- Дык, понимашь, в обчем… — сконфужено умолк.
- Понимашь. — заключил Снеговик. — Егорка?
Кот печально кивнул.
- Ох и влетит ему за моркву!
Снеговик задумался.
- Слушай, а если её того?
- Ну ты даёшь! Ну что я тебе — крол? Да и не достать мне.
Кот выщелкнул из шерсти блоху, но раскусить не успел. Та ловко запахнула кожушок, топнула лапотком, прыг — только и видели. Обронив, спрятавшись в шерсть, — У, злыдень, так и норовит хаты лишить!
- Так. — зловеще сказал Евстахий — Кажется по кому то баня плачет. Эх, не мила мне вода, да непрошены гости ещё немилей!
- Эй! Котик… Евстахий!!!
- Ну чо?
- А мне что делать?
Евстахий прищурил заблестевшие глаза.
- Не знаю. Пойду ка я — лапы мёрзнут. Да и на столе не мешало б инвентаризацию провести.
Поскрёб дверь. Та приоткрылась. Евстахий молнией юркнул вовнутрь.
Снеговик был уже у калитки, когда дверь распахнулась и вылетело рыжее и возмущённо мяукающее. Следом нечто лохматое и чёрное.
- Мда-а… — сказал Снеговик и неспеша стал удаляться от сугроба из которого доносилось:
- У, обжора!
- А ты, подлая тварь! Обязательно пасть раскрывать, да?!
- Порода такая! — оправдывался второй голосок.
- Порода… Двортерьеры, вот вы кто!
- Ах ты рыжий бандит!
Вскоре на месте сугроба возник черно-рыжий смерч, и когда на шум выглянули папа и мама они решили, что Жулька и Евстахий в пылу борьбы разрушили снеговика.
Глава 4
Снеговик тем временем шёл, шёл и пришёл в тёмный лес. Там он и решил остаться, чтоб не подводить мальчика. Хотя, по правде говоря, его больно задели слова кота. О двуносости или двуносатости? Он стал размышлять, как правильнее и услышал тихий плач. Осторожно прокрался и увидел сидящего на пеньке небольшого пушистого зверька с ушами в пол-роста.
- Ой. — сказал Снеговик и так и сел.
- Ай-я-ййй, компания! — завизжал зверёк и вместо того, что бы бежать, с пенька сиганул Снеговику прямо в живот. И увяз.
- Ой, ой, не щекочите так, пожалуйста, а то я могу рассыпаться.
- Будем знакомы. — зверёк наконец выбрался и снова залез на пень. — Заяц. Новый Русак. Между прочим,- настоящий.
- Очень приятно. Снеговик, просто Снеговик.
Заяц похлопал себя по бокам.
- Что холодно?
- Да нет — зарядку делаю.
Снеговику вспомнился Егорка, из глаз покатились крупные горошины. Упали со звоном на горку таких же ледяных шариков.
- Что, заблудился?
Снеговик кивнул, затем спохватившись, покачал головой.
- Ничего не понимаю. — заяц пригладил уши и вложив руку за полу невидимого мундира зашагал по пню.
- Ты пришёл оттуда, вон следы остались.
Снеговик повернулся — точно.
- Это что же это такое?!
Заяц сидел на пеньке, схватившись лапой за сердце.
- Плохо? — с участием спросил его Снеговик.
- Слишком хорошо… — Русак прикрыл глаза — О милая моя, ты пред раскосыми очами возникла в сумрачном лесу. Теперь одной тобой я грежу, одну тебя я в сердце унесу…
- Колоссально. — прошептал изумлённый Снеговик.
- О да… — заяц приоткрыл один глаз — Простите невежливое любопытство, э, это вам нужно?
- Что? — Снеговик покрутил головой.
- Это. — заяц показал на свой затылок.
- Ах это. Да… нет. — Снеговик почувствовал что его бросает в жар, из под ведра стекла струйка талой воды.
Заяц снисходительно похлопал Снеговика по плечу.
- Старина, надо избавляться от комплексов.
Жар стал так силён, что морковка на затылке накренилась. Увидев это, Русак воскликнул:
- Я встретил Вас, но было слишком поздно. Давно сгорели над бахчою звёзды, и сколько раз в ночи,- О сколько раз! я вспоминал о Вас…
Изящно протянул лапку и подхватив морковь на лету, прижал её к груди и церемонно раскланялся.
Взглянул на часы и крикнул — Поспешите, мон шер — ночь на исходе.
Снеговик только только занял своё прежнее место, как распахнулась дверь и вылетел зарёванный Егорка.
- А а а! Не хочу! Не буду! А а а!
- Ну что ты! Успокойся сейчас же — папа нового слепит, чего так расстраиваться?
- Мама кака така, Егол один, а ты говоишь — тлое? Я с ума сойдю!
- А а а а!!! — снова зашёлся Егорка — Это был мой снеговик, я его придумал! А а а а! А теперь его нету! А а а а!
- Как это меня нет? — удивился Снеговик — Я ж существую.
- Как это его нет?! А это что? Перестань реветь. Смотри — уже на целый каток наплакал. — отец показал на Снеговика.
- Да, ужо отольются вам мои слёзки! — проворчал Евстахий, слезая с дерева.
- Неужто, кум, всё так плохо — смотри — мальчик перестал плакать, снова в доме радость и смех, пошли, а? Кто старое помянет…
- Вот и мне интересно — и кто это такой, кто старое помянет? Наверное, такой чёрный, кудлатый.
- Ошибаешься ты, куманёк, — скорее уж рыжий, мурлатый.
- Ночь на исходе. — произнёс Снеговик. — С Новым годом! С новым счастьем!
Евстахий и Жулька ничего не ответили. И только у самых дверей Евстахий обождал, пока все войдут и, взбив лапой усы, сказал — С Новым Годом, Жуля! С Новым счастьем! И тебя, Снеговик!
- С Новым Годом, Евстафьюшка. — отозвалась собачка.
И, высунувши голову из за дверей, добавила — С новым счастьем, Снегушка!
Кот исчез, но дверь почему то и не подумала закрыться, а наоборот, отворилась. На крыльцо вышел мужичок с вершок, худой армячок, огладил бороду и басом произнёс — Ну, мил человек, и тебя с Новым Годом!