Тишина дышит на ухо, создавая иллюзию шума. Нам, жителям этаких шумных городов, редко удаётся выбраться куда-нибудь, чтобы точно быть уверенными в том, что мы познали тишину. Тишина любит шептать, запихивая слова прямо в ухо (ну, или в уши). Тишина может быть всеобъемлющей: тогда её дыхание разносится, заставляя содрогаться, по воздуху. Тишина любит мороз: зимой люди раньше ложатся спать, птиц вообще нет. Тишина желает видеть, но она лишена глаз, поэтому всё, что ей остаётся, это двигаться на ощупь, раздвигая пространство когтистыми лапами. Дыхание её клубится облачком и зимой, и летом, но мы этого не замечаем, потому что не слышим её или, скорее, не хотим слышать. Мы не желаем обращать внимание на танцы тишины, мы не внемлем тому, как вздохи становятся чаще, мы бы не заметили её, пусть даже она восседала на своём троне у нас в квартире перед телевизорами, в которые мы уставились, дабы от неё отстраниться. Всё больше людей, всё больше машин - Тишина загнана в угол, но она и поныне ждёт, ждёт, чтобы выбраться наружу вновь, ждёт и дышит и никогда не умрёт.