Ни Богу, никому -
себе лишь одному!
Вот счастье, вот права -
писал наивный Пушкин.
Последуйте ему -
пожалте к нам в тюрьму!
А то слова, слова.
Признаться, сударь, скучно.
Смотрите, вот весьма
приличная тюрьма.
И держит, и хранит,
и лечит, и хоронит.
Хоть буря, хоть зима,
хоть битва, хоть чума -
стоит ее гранит,
и вас никто не тронет.
Порядок здесь прямой:
подъем, обед, отбой.
Гордимся мы в веках
отточенным режимом.
Воспользуйтесь тюрьмой,
чтоб стать самим собой,
не тратя жизнь в бегах,
снах о недостижимом.
Возможны здесь года
духовного труда.
Не пропадет сей труд -
вот, сударь, перспектива:
алмазы и руда -
любая ерунда -
века переживут
во глубине архива.
А коли вам, сосед,
приспичит вдруг на свет -
продуть себе мозги,
оставить плод в капусте,
топтать себе паркет,
летать среди комет -
здесь, сударь, не враги:
попросите - отпустят.
Свет - это не по мне:
три пишешь, два в уме.
Преследуешь мираж
и в раже мир торопишь.
Несясь, как бы во сне,
вдруг вспомнишь о тюрьме:
как там мой верный страж? -
Все. Поздно. Не воротишь.