Юноша вышел на улицу, едва стемнело. С наслаждением, до хруста, потянулся, вдохнул бодрящий прохладный воздух и огляделся. Вокруг никого не было. Никого, кто мог бы помешать ему наслаждаться жизнью.
Никаких шумных и вонючих машин. Никаких дискотек и клубов, с их круглосуточной какофонией. Никаких орущих детей с вечно сюсюкающими мамашами. Никаких уличных торговцев, приставучих промоутеров и громогласных газетчиков. И никаких надоедливых цыган.
Нет, цыган он трогал, они сами ушли. И собаки ушли: одни вслед за хозяевами, другие, околев от голода, в мир иной.
Ни-ко-го!
Юноша довольно улыбнулся - в лунном свете блеснули острые, совсем не человеческие клыки. Жизнь (или посмертие, но кому какое дело до точной терминологии!) была неимоверно хороша. Разве что...
Улыбка внезапно превратилась в натянутую гримасу, а затем и вовсе сползла с лица молодого вампира. Он замер, прислушиваясь к собственным ощущениям... и досадливо поморщился.