Шавеко Николай Александрович. Лекция 9. Теория справедливости Джона Ролза. Часть 2: Принципы справедливости

Лекция 9. Теория справедливости Джона Ролза. Часть 2: Принципы справедливости.

В этой лекции мы рассмотрим принципы справедливости, которые предлагает Джон Ролз. Методология, которой руководствовался Ролз при выработке этих принципов, рассмотрена нами в предыдущей лекции.

Ролз называет два принципа справедливости, но второй принцип справедливости у него делится еще на два принципа, поэтому, наверное, более правильно говорить, что всего ролзовских принципов справедливости три.

Первый принцип справедливости - это принцип, который можно было бы назвать принципом равных свобод. Но если более полно его формулировать, то это принцип максимизации равных основных свобод. Что подразумевает под ним Ролз? Он говорит, что каждому человеку должна быть представлена наиболее широкая совокупность свобод, которые необходимы ему для реализации своих жизненных целей. Здесь сразу возникает вопрос, действительно ли мы должны максимизировать количество тех свобод, которые у нас есть. Джон Ролз сразу встретился с критикой, в соответствии с которой неправильно максимизировать количество свобод, не принимая во внимание тот факт, что многие свободы нам, может быть, совсем не нужны. В результате Ролз скорректировал свой первый принцип, и он заявил, что, возможно, он изначально просто неправильно выразился. Ролз пояснил, что он не имел ввиду, что мы должны максимизировать количество любых свобод. Мы должны, говорит Ролз, выбрать перечень свобод, которые считались бы нами основными, и перечень этих свобод мы, наверное, сможем выбрать только тогда, когда "вуаль неведения" будет частично снята (см. предыдущую лекцию). Сам Ролз говорил о том, что эти свободы должны удовлетворять так называем двум моральным силам человека, двум моральным качествам человека. Первое - это чувство справедливости. Второе - это способность иметь свою собственную концепцию блага. Здесь имеется в виду примерно то же самое, что Ролз называл разумностью и рациональностью (см. предыдущую лекцию). Короче говоря, мы должны выбрать такие свободы в качестве основных, которые действительно являются средствами для достижения подавляющего большинства возможных целей. Таким образом, основные свободы - это те свободы, которые практически каждому нужны для реализации тех целей, которые он перед собой ставит, какими бы эти цели ни были.

Сам Ролз называет свободу совести, свободу мысли, свободу слова, он называет также ряд политических свобод, например свободу объединений. Важны для Ролза также право голоса, право на занятие государственных должностей. Среди основных прав Ролз называет право частной собственности, личную неприкосновенность, свободу от произвольных арестов, обеспеченную правлением закона (rule of law, так в англосаксонской традиции так обозначается идеал правового государства). Все эти права и свободы Джон Ролз называет в качестве основных. Он считает их теми свободами, которые отвечают двум моральным качествам человека. Иными словами, это свободы, которые, с одной стороны, способствуют реализации максимально широкого круга целей, с другой стороны, способствуют чувству справедливости, культивации чувства справедливости в людях, их заинтересованности в жизни в конкретном обществе. На основе этих критериев Джон Ролз и формирует свой список основных свобод. Здесь Ролза также критиковали. Не понятно, например, почему Джон Ролз не включает в свой список свободы, которые касаются семейной жизни, вопросов воспитания детей, интимных взаимоотношений, конкретного образа жизни. Ролз ничего об этом не говорит, он даже не называет свободу передвижения. По всей видимости, он считает ее менее ценной, считает, что она не нужна для реализации наших целей. Частную собственность называет, а свободу передвижения не называет. Поэтому некоторые авторы говорили о том, что этот перечень основных свобод, предложенный Ролзом, должен быть дополнен. Но при этом надо сказать, что согласно Ролзу этот перечень должен формироваться все-таки на стадии разработки конституции. Получается, что тот перечень, который Ролз предлагал, представляет собой скорее примерный перечень. Сам Ролзон на нем, судя по всему, не настаивал.

Другой момент, который Ролз, возможно, не учел, это соотношение свободы и безопасности. Надо сказать, что если мы откроем его книгу "Теория справедливости", то вопрос о соотношении свободы и безопасности, вообще в ней никак не поднимается. Ролз как будто бы его затушевывает. На мой взгляд, этот вопрос, между тем, является одним из основных для либеральной теории вообще. Если мы говорим о том, что людям должны быть предоставлены определенные свободы, то сразу возникает вопрос, как эти свободы соотнести с безопасностью. Как правило, государственные чиновники именно под предлогом безопасности ограничивают многие наши свободы. В этом вопросе, по всей видимости, мы снова должны прибегнуть к предположению определенной склонности людей к риску. Речь идет о том, что если у меня есть какая-то определенная свобода, то я понимаю, что она может быть нарушена, и я понимаю, что в отношении меня может быть совершенно какое-то преступление, которое воспрепятствует мне в реализации этой свободы. Например, у меня есть право собственности, но я понимаю, что меня могут ограбить. Возможно, государство должно как-то ограничить другие свободы для того, чтобы гарантировать каждому свободу частной собственности. В этом случае получается, что государство должно ограничить свободу в интересах безопасности. Но тогда возникает вопрос: как именно мы должны произвести это ограничение. Вообще либеральные авторы больше ценности придают свободе, чем безопасности. Один из них, Вернер Майхофер, бывший министр внутренних дел ФРГ, постулировал такой принцип: в случае сомнения нужно отдавать приоритет свободе, а не безопасности. Вот еще одно правило, которое он предлагал: так много свободы, насколько возможно, и столько безопасности, сколько необходимо. Короче говоря, данный автор стремился максимизировать свободу, а безопасность он учитывал только там, где это действительно необходимо. Но все это больше политические лозунги, предполагающие, что люди больше ценят свободу, чем безопасность, то есть готовы нести достаточно большие риски нарушения своих свобод, лишь бы была предоставлена возможность пользоваться этими свободами. Либеральная интуиция заключается в том, что безопасности мы должны уделять внимание тогда, когда это действительно необходимо, когда очевидно, что мы просто не сможем реализовать свои свободы, если не будет обеспечен какой-то минимальный уровень безопасности. Но, в конечном счете, уровень безопасности зависит от нашей склонности к риску. Я понимаю, что меня могут ограбить, но риск того, что меня ограбят, как правило, минимален. И меня это устраивает. Но государство мне может предложить сделать так, чтобы этот риск вообще был сведен к нулю. Например, ввести тотальный контроль всего населения, видеонаблюдение на улицах и в домах, отслеживание перемещений каждого человека. В этом случае государство ущемляет ряд прав во имя безопасной реализации права собственности. И здесь дело даже не в том, что одно право ущемляется ради другого, а в том, что общий уровень этих прав зависит от того, насколько высокие требования к безопасности люди предъявляют. Нарушение наших прав - это всегда вопрос вероятности. Мы обычно подразумеваем какой-то определенный уровень риска который считается нормальным, который большинство из нас принимает. И всё же этот уровень, пожалуй, у всех людей разный, и в этом заключается проблема.

Еще один момент, который следует отметить: те свободы, которые предлагает Джон Ролз, должны быть как-то ранжированы между собой. Мы должны обосновать иерархию свобод. Зачем это нужно? Обратимся снова к примеру частной собственности и свободе передвижения. Один из критиков Джона Ролза, Герберт Харт, как раз замчает, что вообще-то для одного важнее частная собственность, а для другого важнее свобода передвижения. Какая из этих свобод более ценная? Джон Ролз по всей видимости вообще не задавался вопросом, какая из свобод более ценная. Он предполагал, что если есть какой-то перечень основных свобод, то эти свободы в общем и целом обладают равной ценностью. Конечно, мы можем одни свободы ограничить в интересах других, но общий уровень свободы который у нас есть он должен быть максимальным, то есть мы должны по возможности его максимизировать. Вероятно, Ролз исходил из такого понимания. Здесь можно провести аналогию с принципом Парето-эффективности: когда мы можем ограничить одни свободы ради других, и при этом общий уровень свобод возрастет, мы должны это сделать. Но в более поздних трудах Ролз высказал еще одну идею. Он ввёл понятие центральной области применения той или иной свободы, и сказал о том, что в принципе можно ограничивать одну основную свободу ради другой основной свободы, но при этом одна свобода не должна покушаться на центральную область применения другой свободы. Эта идея заключается в том, что ограничение какой-либо из основных свобод не должно нарушать сам смысл, сущность этой свободы, то есть центральная область применения этой свободы не должна быть нарушена.

Ну и еще один момент, который здесь можно отметить, это ценность основных свобод. Обратимся к идее, которая высказывались множеством самых разных авторов во II пол.19 в. - I пол. 20 века: простое провозглашение личных, гражданских и политических прав, еще не означает возможность этими правами воспользоваться. Так, если человек не может свести концы с концами в материальном плане, политические свободы ему будут не очень интересны, и он больше будет заинтересован в том, чтобы, грубо говоря, продать эти свободы. Это можно видеть на примере многих событий человеческой истории, на примере древних Афин и древнего Рима, где обездоленные граждане торговали своими голосами на народных собраниях. Мы должны сделать так, чтобы люди не были сами заинтересованы в том, чтобы отказаться от основных свобод. В противном случае эти основные свободы не будут должным образом обеспечены и превратятся в фикцию. Джон Ролз прямо этот вопрос не рассматривает. Он исходит из того, что возможностям пользоваться основными свободами будет способствовать второй принцип справедливости, касающийся распределения материальных богатств. Но если мы рассматриваем только первый принцип справедливости, то Джон Ролз тут поначалу не вводил каких-то специальных правил, которые могли бы обеспечивать равную возможность для всех в реализации тех или иных свобод. Но в более поздних своих трудах он все-таки сделал оговорку, отстаивая тезис о том, что политические свободы, и только они, должны быть обеспечены для всех равной ценностью. Требование равной ценности, по Ролзу, касается только политических прав: только политические права, только политические свободы должны быть обеспечены равной ценностью. Но так или иначе, во взглядах Джона Ролза произошло определенное изменение под влиянием той критики, которая высказывалась в его адрес.

Другая проблема, которую можно рассмотреть в рамках анализа первого принципа справедливости, заключается в том, что Джон Ролз, формулируя свои принципы справедливости, выстраивал их в определенной иерархии, но не всегда достаточно убедительно обосновывал эту иерархию. Первый принцип справедливости у него был одновременно и главным принципом справедливости. Если мы пытаемся реализовать второй принцип справедливости, то мы должны делать это с помощью таких средств, которые бы не нарушали первый принцип справедливости. Эта точка зрения Ролза тоже критиковалась. Например, мы можем представить себе ситуацию массового голода. Для того, чтобы преодолеть голод, нам, возможно, придется ограничить какие-то основные свободы людей. Но по Ролзу мы не можем этого сделать, потому что в ситуации голода обычно речь идет о распределении доходов и богатств, но если мы пытаемся так распределить доходы и богатства, что при этом ограничиваем какие-то основные права и свободы (например, право частной собственности), то это является ненадлежащим средством. Эта позиция Джона Ролза, пожалуй, также дискуссионна. Возможно, бывают ситуации, когда мы должны ограничить основные права и свободы в интересах более справедливого распределения доходов и богатств. Но я думаю, что Джон Ролз эту критику мог парировать тем доводом, что в конечном счете в ситуации каких-то природных или социальных катаклизмов уменьшаются возможности пользования теми основными правами свободами, которые до этого имелись у людей, и поэтому, ограничивая те или иные права и свободы, мы по сути делаем это для обеспечения реализации других прав и свобод. Следовательно, мы ограничиваем права и свободы в интересах самих же прав и свобод, и тогда получается, что мы можем обосновать ограничение каких-то прав и свобод, не поступаясь первым принципом справедливости.

Я сказал о том, что принципы справедливости у Джона Ролза выстроенной в определенной иерархии, и что второй принцип справедливости подразделяется у Джона Ролза еще на два подпринципа. Первый подпринцип - это принцип честного равенства возможностей, а второй подпринцип - это так называемый принцип различия. Иерархия принципов подразумевает, что принцип честного равенства возможностей стоит после принципа максимизации равных основных свобод, но перед принципом различия, а принцип различия находится на последнем, третьем месте. Принцип различия располагается после первых двух принципов, а значит мы не можем пытаться реализовать принцип различия, нарушая принцип основных свобод и принцип честного равенства возможностей. Такую иерархию принципов предлагает Джон Ролз.

Перейдем к принципу честного равенства возможностей. Как я уже сказал, под возможностями Джон Ролз понимал те возможности, которые предоставляется определенными должностями, то есть это, как правило, какие-то властные возможности, и здесь Ролз говорил о том, что честное равенство возможности - это равенство возможностей для занятия должностей у людей, которые обладают равными талантами, то есть равными способностями, которые требуются для занятия данной конкретной должности. Иными словами, если есть какая-то должность, и есть определенные требования к претенденту на эту должность, требования к качествам, которыми должен обладать претендент, требования к его умениям, способностям, навыкам, то два человека, которые в равной мере обладает этими качествами, в равной мере и претендуют на занятие этой должности. Если способности совершенно равные, то наверное, можно определить по жребию, кто именно будет занимать ту или иную должность. Короче говоря, шансы должны быть равными у тех людей, которые обладают равными способностям.

Здесь мы можем задаться следующим вопросом: разве наши способности зависят только от наших собственных усилий? разве они не зависят от множества природных и социальных факторов, нам не подвластных? Начнем с природных факторов. У каждого от рождения различные таланты, разные врожденные способности. У кого-то больше слуховых способностей, кто-то больше силен в математике. Во многом все это закладывается еще в самом раннем возрасте, когда от личного выбора человека мало что зависит. Более того, многие факторы предопределяются генетически: от природы можно иметь больше или меньше способностей (гении, наверное, от природы имеют больше способностей, чем обычные люди). Кроме того, мы можем представить себе ситуацию, когда человек рождается с какими-то врожденными пороками. Если человек является инвалидом с детства то, очевидно, что он изначально имеет меньше, возможностей для развития, чем здоровый полноценный ребенок. Но эти природные различия абсолютно случайны, то есть мы не можем поставить ребенку в вину, что он с рождения является инвалидом. Поэтому когда мы говорим о том, что для занятия должности двум людям с равными способностями должны быть представлены равные шансы, а людям, которые обладают меньшими способностями, должны быть представлены меньшие шансы, то мы по сути заставляем людей претерпевать последствия тех событий, которые от самих этих людей не зависели. Сказанное касается природных факторов. Но есть еще и социальные факторы, которые тоже очень часто от человека не зависят. Когда я родился, я не выбирал в какой стране, в какое время, в какой семье родиться. За меня родители выбрали школу, в которой учился, за меня родители выбрали город, в котором я учился. То есть социальные факторы, которые влияют на мои способности, тоже от меня часто не зависят. Лишь уже в более зрелом возрасте я могу самостоятельно решать вопросы, от которых зависит мое будущее и мои возможности реализовывать свою концепцию блага. Но огромная часть моей жизни предопределяется другими людьми, и я на это не могу повлиять. Так будет ли честным то, что люди с более развитыми способностями имеют больше возможностей чем я? Наверное, это не очень честно, но Ролз говорит следующее: мы не должны обращать на это внимание, потому что уравнять способности всех людей мы не можем в принципе. Но если мы не можем уравнять возможности всех людей, то может быть и не стоит к этому стремиться? Как же тогда достигнуть справедливости? Ролз говорит, что на самом деле природные и социальные случайности могут быть оценены с помощью следующего принципа, а именно принципа различия. Что означает этот принцип? Как я уже сказал, принцип различия - это принцип, согласно которому доходы и богатства должны распределяться таким образом, чтобы наибольшую выгоду от этого получали наименее обеспеченные слои населения. Представим ситуацию: человек родился в бедной семье, не получил должного образования в силу тех факторов, которые от него не зависели, но тем не менее, если общество устроено так, что любое решение, которое принимается относительно распределения общественных богатств, принимается, в первую очередь, с учетом того, что наибольшую выгоду от этого должны получить наименее обеспеченные слои, то этот человек, о котором мы говорим, получает определенную компенсацию за то, что был обделен возможностями саморазвития и совершенствования своих талантов. Поэтому принцип различия для Джона Ролза является спасительным. Ролз говорит о том, что вообще правильнее, если ответственную должность занимает лицо, которое имеет способности, соответствующие этой должности, а другие люди, которые не по своей вине не имеют этих способностей, получают определенную компенсацию за счет принципа различия. Так рассматриваемую нам коллизию решает Джон Ролз.

Но и относительно принципа различия во взглядах Ролза есть определенные недостатки. Но прежде чем перейти, рассмотрим более подробно, что мог бы означать принцип различия на практике. Итак, по сути принцип различия сводится к тому, что если у нас есть какой-то общественный фонд, доходы и богатства, то мы должны распределить их поровну, а не поровну, не равным образом мы их можем распределить только в том случае, если от этого отступления от равенства выиграют наименее обеспеченные слои населения. Если неравное распределение способствует наименее обеспеченным слоям населения, тогда мы должны прибегнуть к неравному распределению. Это не обязательно прямое распределение доходов в пользу бедных. Ролз не сводит всё к этому. Он допускает, в том числе, и ситуации, при которых будет оправдана помощь богатым и успешным бизнесменам. Представим ситуацию, когда некий предприниматель имеет определенный опыт и знания в сфере ведения бизнеса. Он знает, как организовать производство общественно необходимых товаров, например вакцины от опасного вируса. Однако он нуждается в некотором капитале для того, чтобы начать этот бизнес, потому что несмотря на состоятельность этого бизнесмена, создание вакцины и ее производство требуют очень больших вложений. В этом случае, вполне возможно, мы должны помочь такому предпринимателю, например путем предоставления кредита на льготных условиях. Почему? Потому что конечные потребители товаров первой необходимости - это, в том числе, те люди, которые наименее обеспечены и наименее успешны. В их интересах будет распределить доход в пользу, быть может, не их самих, не самых бедных людей, а в пользу тех, кто может организовать производство товаров первой необходимости. Это лишь один из гипотетических примеров, объясняющих смысл принципа различия Джона Ролза. Приведем другой пример. Представим себе капиталиста, собственника предприятия, который получает выручку от работы этого предприятия в 10 условных единиц в год. Предположим, что издержки составляют 5 условных единиц. Итого получается чистая прибыль 5 условных единиц. Если мы все эти 5 условных единиц чистой прибыли отдадим бедным, то у него просто не будет стимула дальше заниматься своим бизнесом, и тогда этот бизнес закроется. На самом деле негативные последствия почувствуют, в том числе, и бедные, поэтому мы не должны у капиталиста отбирать все. Возможно, прогрессивная шкала налогообложения была бы здесь уместна. Ролз прямо за нее не выступает, и говорит, что лишь в определенных обстоятельствах она была бы справедливой. Но тем не менее, даже если мы вводим прогрессивную шкалу налогообложения, мы не должны отбирать все у сверхбогатых, мы должны столько прибыли оставлять непосредственным производителям, сколько нужно для того, чтобы у них был стимул продолжать заниматься той деятельностью, которая приносит им прибыль. Ведь эта деятельность приносит пользу, в том числе, наименее успешным слоям населения. В этом и состоит принцип различия.

Какие же проблемы возникли у Джона Ролза с этим принципом?

Первую проблему можно обозначить как проблему тунеядства. Что здесь имеется в виду? Предположим, что я оказался в неблагоприятной ситуации, не имею доходов и богатств, не могу даже сам себя прокормить, причем эта ситуация наступила по моей собственной вине. Например, я поступил как-то опрометчиво, влез в кредит, который не могу выплачивать, причем изначально было понятно, что выполнить свои обязательства по кредитному договору я не смогу. В результате банк забрал все мое имущество, к тому же я оказался должен банку большую сумму в счет процетов. Мы сейчас для простоты рассматриваем ситуацию, когда для каждого очевидно, что банкротство человека - это его собственная вина. Это не банк и не государство виноваты в том, что я обанкротился. Я сам понимал, что не смогу вернуть кредит, при этом у меня не было острой необходимости его брать. Короче говоря, это моя собственная вина. Или представим другую ситуацию. Я намеренно веду аскетичный образ жизни, то есть я не работаю и я не покупаю себе какое-то жилье, потому что не считаю, что мне это нужно. Я веду бродяжнический образ жизни, и, возможно, я не имею многого, что имеют другие люди, но тем не менее я сам выбрал такой путь, и он меня устраивает. Моя бедность в этом случае - это снова моя вина, снова продукт моего личного выбора. Эти две ситуации показывают, что не всегда справедливо распределять доходы и богатства так, чтобы наибольшую выгоду от этого получали бы наименее успешные люди, ведь нужно в каждой ситуации смотреть на то, действительно ли человек виноват в том, что он оказался в числе наименее успешных. Ролз утверждает, что даже наш характер, даже наши способности - это все предопределено обстоятельствами, которые от нас не зависят, поэтому мы не должны задаваться вопросом о том, виноват ли человек, что он оказался в среде необеспеченных. Но здесь, конечно, Ролз тоже немного перегибает палку. Действительно, с одной стороны социально обусловлены и наше положение, и наш характер, и даже наше стремление к тому, чтобы преодолеть те трудности, с которыми мы встречаемся в ходе нашей жизни (это стремление тоже зависит от таких черт нашего характера, которые сформировались помимо нас). Но с другой стороны, если мы так воспринимаем человека, тогда мы вообще не воспринимаем его как человека. Все-таки надо понимать, что человека мы мыслим, в том числе, как свободное существо, как существо, способное к выбору. Если мы мыслим человека как вообще неспособного к выбору то, наверное, вообще нет смысла задаваться какими-то нравственными вопросами или вопросами справедливости, потому что человек тогда воспринимается просто как винтик в механизме, довлеющим над человеком. Если же мы стремимся к справедливому обществу, то мы уже однозначно воспринимаем человека как существо, которое способно само определять свою судьбу. Наверное, в этом плане фатализм Джона Ролза является избыточным. И, наверное, мы действительно должны смотреть на то, по какой причине человек оказался в разряде необеспеченных. Более того, мы, наверно, могли бы учитывать также причины, по которым тот или иной человек оказался в числе наиболее богатых людей, с чего он начал свой путь к богатству, с огромного состояния своих родителей или с нуля, от чего зависел его успех, от его собственных усилий, или от везения. Все эти факторы морально значимы, когда мы решаем облагать богатых людей огромной ставкой налога. Если человек к своим богатствам стремился всю жизнь, а теперь должен постоянно совершенствовать свой бизнес только для того, чтобы выдерживать налоговую нагрузку, это могло бы показаться нам несправедливым. Возможно, вышеуказанные факторы стоило бы учитывать.

Но это только первая линия критики Джона Ролза. Вторая линия критики заключается в следующем. Когда мы определяем наименее обеспеченную группу населения, мы смотрим только на критерий дохода и богатств, то есть для того, чтобы распределить доходы и богатства, мы смотрим, у кого их меньше, а у кого их больше, и на этом основании распределяем доходы и богатства. Но вообще положение человека в обществе определяется не только доходами и богатством. Человек может обладать большими доходами, но, тем не менее, мы не можем сказать, что он является богатым. В каких случаях такое возможно? Это возможно в тех случаях, когда обладая социальными благами, человек является обделенным от природы. Если человек является инвалидом с детства, то, возможно, ему постоянно необходимы какие-то курсы реабилитации, лекарства и терапия, специальные средства и приспособления, например инвалидная коляска, экзоскелет, слуховой аппарат и т.п. Все это требует определенных затрат, но Ролз по сути предлагает такие принципы справедливости, при которых все эти обстоятельства не будут учитываться. Он говорит, что если два человека имеют равное количество денег и материальных богатств, то они имеют равное право на получение помощи (напр. субсидий) от государства. Но Ролз не задается вопросом о том, насколько нужны деньги каждому из этих двух человек. Возможно, мои траты для того чтобы поддерживать тот уровень возможностей, тот уровень жизни, который имеется у другого человека, должны быть гораздо больше, чем у этого человека. Этот момент Джон Ролз тоже не учитывает. И в этом заключается вторая линия критики Джона Ролза.

Таковы принципы справедливости по Джону Ролзу. Это принцип максимизации основных свобод, принцип честного равенства возможностей и принцип различия (принцип дифференциации). Но кроме принципов, которые Джон Ролз выработал для базовой структуры общества и распределения первичных благ, ученый задается вопросом относительно обязанностей, которые касаются каждого человека непосредственно. Особенность методологии Джона Ролза здесь заключается в том, что он пытается вывести эти обязанности из тех принципов справедливости, которые он ранее сформулировал. Отсюда, первой обязанностью, которую он распространяет на всех людей, является обязанность содействия справедливым институтам. Иными словами, если мы установили справедливые институты, то каждый человек, являющийся членом общества, должен содействовать этим институтам. Он должен совершать действия, которые направлены на совершенствование этих институтов.

Здесь можно привести пару примеров. Например Джон Ролз отвергает крайний пацифизм. Ученый говорит о том, что если одно государство напало на другое государство, то граждане обороняющегося государства обязаны защищать справедливые институты от государства-агрессора. В этом случае человек, который уклоняется от несения воинской обязанности, способствует уничтожению справедливых институтов, и его поведение нельзя в данной ситуации назвать правильным. Таким образом, крайний пацифизм Джон Ролз отвергает. Второй пример - это ситуация гражданского неповиновения, которое в западной литературе очень активно обсуждается. Дело в том, что содействие справедливым институтам не всегда выражается в строгом соблюдении законов. Например если человек считает, что тот или иной закон является несправедливым, не соответствует принципам справедливости и справедливой конституции, то этот человек может протестовать против данного закона. Но в этой ситуации нужно понимать, что человек должен быть в первую очередь максимально объективным, и честным перед самим собой. Это означает, что он должен ясно осознавать, что он стремится отменить тот или иной закон не потому или не только потому, что ему лично это выгодно, а потому что он действительно считает, что закон этот неправильный, несправедливый, что этот закон не соответствует принципам справедливости, которые предложил Джон Ролз, и следующей из этих принципов конституции. В подобных ситуациях законные способы протеста, которые предусмотрены в самом законе, иногда являются недостаточными. Тогда, говорит Джон Ролз, в принципе человек может нарушить закон, но нарушить именно в интересах справедливости. Конечно, при этом должна соблюдаться масса условий. Во-первых, человек нарушающий закон в знак протеста, должен прекрасно понимать, на что он идет, он должен быть готов понести юридическую ответственность. Во-вторых, нарушение, которое человек совершает в знак протеста, не должно быть слишком серьезным. В-третьих, поскольку человек совершает правонарушение в знак протеста против несправедливых законов, постольку он должен знать, как граждане соответствующего государства, а также представители власти в этом государстве, отреагируют на этот его поступок. Если он знает, что граждане и представители власти не обладают достаточным чувством справедливости, что его поступок окажется просто незамеченным, то и нарушать закон, наверно, не имеет смысла. Примерно такие условия Джон Ролз называет для оправдания гражданского неповиновения. Он также говорит, что возможны другие ограничения, зависящие от конкретной ситуации. Но важно обратить внимание, что Ролз рассматривает гражданское неповиновение как в принципе что-то такое нормальное, теоретически допустимое. Ролз не утверждает, что человек абсолютно во всех ситуациях должен соблюдать нормы позитивного законодательства. Более того, нарушение норм закона иногда может быть обязанностью индивида, вытекающей из обязанности содействовать принципам справедливости.

Мы рассмотрели естественную обязанность содействия справедливым институтам. Джон Ролз называет еще и другие естественные обязанности, а именно обязанности взаимопомощи и взаимоуважения. В целом эти обязанности, говорит Ролз, не зависят от того, согласился ли человек на какие-то условия пребывания в конкретном обществе. Не важно, в каком обществе человек живет, он в любом случае должен уважать других людей и стремиться к справедливости. Но помимо естественных обязанностей Джон Ролз выделяет еще и обязательства. Главное обязательство, которое он выделяет, это, по сути, обязательство быть честным. Данное обязательство означает, что если человек пользуется благами общества, основанного на справедливых институтах, то он должен и соблюдать законы этого общества. Если кто-либо пользуется благами социальной структуры, то, он должен и выполнять те требования, которые эта структура к нему предъявляет. В этом состоит обязательство честности. Ролз называет его обязательством, а не обязанностью, подчеркивая, что человек берет на себя это обязательство своими собственными действиями: человек сам соглашается принять определенные блага, и принимая их, соглашается также со связанными с этими благами обязательствами. Вступая на какую-либо должность, мы приобретаем дополнительные права, но одновременно приобретаем и дополнительные обязанности.

Таковы естественные обязанности и обязательства по Джону Ролзу. Интересно, что он называет их именно естественными. По сути, он как будто снова отсылает к теории естественного права. В чем недостаток позиции Джона Ролза? Что он естественные обязанности и обязательства пытается вывести из принципов справедливых институтов, которые он максимально подробно обосновал. Но, возможно, следует идти другим путем, а именно: сначала вывести какие-то естественные обязанности и права, и уже на их основе разрабатывать принципы для социальных институтов. В этом случае принципы для социальных институтов будут являться только некоторыми частными правилами, которые адресуются непосредственно тем людям, которые эти социальные институты устанавливают и возглавляют. При такой трактовке принципы справедливости - это правила, которые касаются вполне конкретной, частной, единичной ситуации установления социальных институтов. При установлении социальных институтов мы и прописываем те требования, которыми эти социальные институты должны удовлетворять. В той мере, в какой мы предоставляем руководителям данных социальных институтов дискреционные полномочия, принципы справедливости также касаются вопросов непосредственного управления социальными институтами, но это всё равно лишь малая часть вопросов справедливости. Кроме предложенных Ролзом правил есть ещё множество других правил, которые касаются других ситуаций. Отсюда следует, что, возможно, не совсем правильно из принципов, предназначенных для социальных институтов, выводить какие-то другие принципы нравственного поведения.

Такова теория справедливости Джона Ролза, и конечно она подвергалась критике с разных сторон. Я могу только обозначить три направления этой критики. Первое направление, которое мы уже рассмотрели, анализируя критику взглядов Ролза, это либеральное направление. Здесь имеется в виду критика, которая высказывалась людьми, придерживающихся взглядов, близких Ролзу. Поэтому данная критика являлась не фундаментальной, а точечной. Но помимо этого Джона Ролза критиковали еще по двум другим направлениям. Первое направление - либертарианское, второе направление - коммунитаристское. В этой лекции мы не будем подробно останавливаться на той критике, которая высказывалась либертарианцами и коммунитаристами. Мы лишь обозначим, что эта критика была. Надо сказать, что под влиянием коммунатаристской критики Джон Ролз даже немного скорректировал свои взгляды, и в более поздней работе "Политический либерализм" он уже предлагает другую теорию справедливости, в которой попытался учесть критику коммунатаристов. Но, по общему мнению научного сообщества, это вторая работа, "Политический либерализм", у Джона Ролза получилась менее удачной, чем его первая работа, "Теория справедливости". Поэтому мы сейчас идею политического либерализма Джона Ролза рассматривать не будем.

Теория Джона Ролза наталкивает на определенные мысли. Например, что принципы справедливости во многом зависят от наших моральных интуиций. Джон Ролз не предлагает какой-то абсолютный идеал, который был бы абсолютно независим от всего опыта. Он говорит о том, что идеал вообще зависит от наших моральных интуиций, от того, как именно мы над ними рефлексируем. Мы можем их пересмотреть, мы можем учесть одни интуиции, забыть про другие, потом снова про них вспомнить, и переформулировать принципы справедливости, которые были сформулированы нами ранее на основе наших моральных интуиций, мы можем либо учесть аргументы других людей, и тем самым пересмотреть наши взгляды, либо наоборот, убедить других людей в наших взглядах. И в целом получается, что справедливость - это какое-то общее согласие во взглядах. Джон Ролз верит, что такое согласие возможно. Но при этом мы видим, что принципы справедливости, достигаемые путем согласия, являются изменчивыми. Мы можем предположить, что через много столетий люди по-другому будут воспринимать справедливость, у них будут другие моральные интуиции, и поэтому те идеалы, которые предлагает Джон Ролз, являются своего рода относительными, даже если мы приходим к ним в ситуации "исходного положения".

Но возможен ли абсолютный идеал? Теория Джона Ролза ставит этот абсолютный идеал под вопрос. Однако если мы рассматриваем его идею "исходного положения" как всего лишь один из инструментов, с помощью которого мы ищем принципы справедливости, в качестве своеобразного мыслительного эксперимента, подобно правилу "попробуй поставить себя на место другого" (это тоже такой своего рода мыслительный эксперимент, позволяющий достичь определенной беспристрастности), и если "исходное положение" рассматривать только как хороший, но необязательный и несовершенный метод поиска справедливости, как один из методов наравне с другими, то мы можем сказать о том, что основная идея справедливости все-таки заключается в беспристрастном отношении к различным людям. Возможно, именно эта идея является какой-то абсолютной идеей справедливости. По крайней мере на данном этапе развития и при данных языковых средствах мы можем обозначить ее как идею беспристрастности. В таком случае Джон Ролз всего лишь показал нам методы, с помощью которых мы можем добиться знания о том, как конкретно эта идея беспристрастности должна быть воплощена в конкретных обстоятельствах. Идея рефлексивного равновесия, как и идея "исходного положения" при таком подходе - это лишь относительно успешные методы поиска, формулирования и воплощения абсолютного идеала.

Оставить комментарий © Copyright Шавеко Николай Александрович Размещен: 07/06/2020, изменен: 17/04/2023. 78k. Статистика. Глава: Философия История учений о справедливости		Ваша оценка:

Шавеко Николай Александрович : другие произведения.

Лекция 9. Теория справедливости Джона Ролза. Часть 2: Принципы справедливости