Аннотация: Убергерой должен спасти мир, и потом всем будет хорошо? Посмотрим...
Ветер в лицо. Кажется, будто это облака летят тебе навстречу, а ты проносишься сквозь них, как птица, а облака, играя и ничуть не обижаясь на твое невнимание, треплют тебе волосы, трогают лицо... и норовят сорвать капюшон! Вот так всегда, стоит чуть зазеваться - и судьба норовит спустить тебя с небес на землю, при чем весьма грубо.
Натягиваю капюшон куртки глубже, выравниваю мопед и еду дальше, стараясь не поддаваться очарованию обстановки.
Сегодня - последний рабочий день, меня ждут три выходных. Можно немного расслабиться и заехать в полюбившуюся таверну "У Соя".
Таверна находилась недалеко от дома - если перепью, дойду пешком, а мопед заберу утром. Конечно, Сою придется заплатить за услугу, зато с мопедом за время моего отсутствия ничего не случится. Проверено. Да и кормит старый прохиндей Сой неплохо и недорого, в самый раз для таких лентяев и разгильдяев, как я.
А вот и таверна. Я слез с мопеда, вытащил стальной трос, пропустил через спицы обоих колес и пристегнул к специальному поручню, не забыв вытащить подножку. Вся конструкция в очередной раз напомнила мне конскую привязь, и я усмехнулся.
Из-под двери маняще пахнуло жареным мясом, и я, поддавшись зову, вошел в помещение.
Вопреки моим ожиданиям, народу было не так уж и много. Ну да, не надо засиживаться на работе в день Хларраны. Богиня поощряет более ранний уход с работы в свой день - шестой день наолы.
На мое счастье, столик в глубине зала, в дыму, возле колонны, оказался пуст. Это был мой любимый столик. Пусть он очень маленький, а пока сидишь, весь пропитаешься табачным дымом, зато его редко занимают, да и меня со входа плохо видно, а мне, в силу некоторых обстоятельств, не хотелось особого внимания к собственной персоне.
Еще на подходе к столику я кивнул Сою, и тот отдал какие-то распоряжения мальчишке. У Соя новенький? Раньше я его здесь не видел. Я сел за стол, но капюшон решил не снимать. Пока что. А там видно будет.
Мальчишка оказался шустрым, и вскоре передо мной появилась тарелка с ржаными лепешками и кружка пива, которое я неспешно потягивал в ожидании мяса с овощами. Конечно, вино, да еще якобы эльфийское, было бы лучше, но я не настолько богат, чтобы выложить примерно пять месячных зарплат за эльфийское вино, или сильно меньше за простое вино, но на эти деньги можно было надраться пива. Чем я собственно и занимался.
Тем временем малец принес мясо и овощи и получил медяк за труды и пять - за сам заказ, покрутился около меня немного и убрался восвояси.
Ближе к ночи народу стало больше. Некоторых людей я видел здесь впервые. Вскоре зал полностью заполнился, свободных столов не осталось. Интересно, чем это вызвано? Не окончанием же рабочей шестидневки, в этот день, конечно людно, но не настолько же!
- Можно присесть? - вернул меня на землю тихий голос. Поднимаю голову. Русые, относительно короткие волосы, близко посаженные глаза серо-голубого цвета, чуть курносый нос. Внезапно я понял, что тупо пялюсь на незнакомца, не отвечая на вопрос.
- Да, конечно, прошу вас.
По хорошему, надо было бы его послать к... в общем, далеко и надолго, но любопытство оказалось быстрее осторожности, и вот незнакомец уже сидит напротив меня и улыбается.
- Много сегодня народу, не так ли? - спросил я, чувствуя неловкость от затянвшегося молчания.
- Да, немало. А обычно меньше? - ответил незнакомец, жестом вызвав мальчишку и сделав заказ. Я пожал плечами.
- Ну, перед выходными всегда больше, чем в будни, но сегодня старина Сой получит очень большую выручку. А вы здесь ни разу не были? - решил я обнаглеть и задать один из мучивших меня вопросов.
- Нет, я здесь впервые, - усмехнулся мой собеседник. - Как здесь пиво? Я вижу, вы пьете именно его.
- Пиво? - брови помимо моего желания поползли вверх. - Ну... бывает и хуже, но хоть цена не кусается.
- Эй, трактирщик! У тебя есть эль? - крикнул мой сосед Сою. Получив утвердительный ответ, он повернулся ко мне: - Не откажетесь от кружечки эля?
- С незнакомцами не пью, - неучтиво буркнул я и с сожалением допил пиво из кружки.
Может, стоило быть с ним более учтивым? А то как-то некрасиво вышло. Я покосился на собеседника. Не похоже, что он обиделся. Наоборот, парень широко улыбался! Чувствуя себя круглым идиотом, я заказал себе еще пива и уткнулся в кружку. Незнакомец наблюдал за моими действиями с насмешливым интересом.
- Как думаете, много ли народу приедет на праздник? - спросил русоволосый, когда я выпил половину.
- Праздник? Ах, праздник! Не думаю, что этот год будет отличаться от предыдущих.
Я не любил праздники. Вместо того, чтобы веселиться, я впадал в хандру, напивался и спал, пока праздник не кончался. И в этот раз я планировал поступить так же.
- Вы не любите праздники? - догадался мой собеседник. Сообразительный, надо бы прикусить язык. - Но ведь в это время на улицах полно красивых женщин!
- И что с того, что их полно? - едко поинтересовался я и залпом осушил оставшиеся полкружки. - Мне от этого ни горячо, ни холодно.
- А-а-а-а! Вас женщины обделяют своим вниманием?
- Да никто меня не обделяет! - взвился я. - Чего я там забыл, у женщин?! Они все одинаковые, все стервы!
Тут я осознал, что стою, нависнув над столом, и кричу чуть ли не на весь зал. По крайней мере половина глаз находившихся в зале людей была обращена на меня.
- Прошу прощения, - пробормотал я и сел на место.
Мой собеседник продолжал лукаво улыбаться. Я пошарил по карманам, нашел мелочи еще на кружку, подпер щеку рукой и стал ждать заказ.
Чего ему надо, этому русоволосому? Вроде видно, что с меня взять нечего, за и на мошенника мой собеседник не тянул. Только я задумался над этим вопросом, как передо мной снова появилась полная кружка. Я уже говорил, что не люблю пиво?
Незнакомец потягивал свой эль и тихо что-то насвистывал. Я вслушался - это была весьма популярная сейчас песенка, довольно неплохая. Я и не заметил, как начал подпевать. Потом мы вспомнили еще песню, и еще одну, и по мере того, как мы пьянели, вспоминали все больше и больше песен. Русоволосый все-таки угостил меня элем, мол, уже и знакомы, а то, что не знаем имен друг друга, так и не важно. Честно говоря, я и так бы не отказался выпить, а о том, что говорил про незнакомцев, уже давно забыл.
***
Хаос Изначальный, как же болит голова! Какой сегодня день? Сколько времени? Боги, я же на работу опаздываю! Опять Найтел будет ругаться.
Вскакиваю с кровати и уже хочу бежать умываться, но вовремя вспоминаю, что сегодня седьмой день наолы. Выходной. Сегодня лавочники, уличные фокусники и музыканты готовятся к завтрашнему празднику. Завтра центральные улицы будут заполнены толпами народа, а уж кабаки и подавно, в том числе и "У Соя".
Стоп. А как я попал домой? Ничего не помню. Ничего не понимаю.
Ощупываю карманы. Всё на месте, даже кошелек. Медальон все там же, под рубашкой. Хе, меня, как был - в куртке, так и положили, и что странно, капюшон не сполз, как я ни ворочался ночью.
Вроде бы все в порядке, но смутные сомнения копошатся в моей голове, как сонные курицы.
Снимаю куртку и падаю в постель, намереваясь доспать, но к больной голове сон не идет. Сколько же мы вчера выпили?! Пытаюсь вспомнить, но голова начинает болеть еще сильнее, и я оставляю это бесполезное занятие.
Солнце уже давно щекотало мой нос, и наконец, я не удержался и чихнул. И понял, что надо вставать и идти умываться, ну и потом надо у Соя забрать мопед.
Ну-ка, что сегодня в зеркале показывают? Как обычно. Тощее тело эльфийской наружности, ростом мелкое даже для эльфов. Заострённые уши подлиннее человеческих. Рыже-красные волосы длиной примерно до плеч заплетены в растрепавшуюся со сна косичку. Раскосые, большие для человека глаза непонятного зеленоватого цвета, которому больше всего подходит определение 'бутылочный'. Кстати, сколько ж я вчера выпил в пересчёте на бутылки?
Не выдержав очередного моего поползновения вспомнить вчерашнее, голова попыталась расколоться, и я обхватил ее руками и так вышел на кухню. Что тут можно съесть? Холодильник почти пуст, поскольку сосиски я ненавижу. И зачем я их тогда купил? Неужели по пьяни?!
Я закрыл холодильник и поставил чайник на огонь. Хоть чай всегда есть в доме. Когда же я привыкну к жизни бобылем? Живу один уже три года, а всё не научился вести хозяйство.
Чай.
Чай я начал пить как раз около трёх лет назад... Я засмотрелся на белые волны пара в чашке, и почему-то вспомнилась та, другая. Прошлая жизнь. Я сделал большой глоток, чтобы смыть комок в горле, и тут же закашлялся до слёз. Тем не менее прием сработал, и мысли мои перетекли к мопеду.
- Бзззззззз!
Дверной звонок затрещал так неожиданно, что я чуть не подскочил на стуле. Отставив чашку, я поплелся к двери.
- Кто там?
- Это Морри, я от Соя, - раздался звонкий мальчишеский голос.
- Выкладывай, что там у тебя, - сказал я, открыв дверь.
- Сой велел передать, - начал мальчишка, тот самый, который крутился около меня в таверне, да так и замер с протянутой рукой, сжимающей записку.
В тот момент я проклял и себя, и Морри, и Соя, и вчерашнюю пьянку, и незнакомца из таверны. Теперь это щенок растрезвонит всем, кого ему довелось встретить, и будет прав. Я бы на его месте поступил точно так же, встреться мне такое вот чудо-юдо. Тем не менее, ситуацию надо было спасать.
- Что просил передать Сой? - спросил я как можно спокойнее.
Не прокатило. Мальчишка с воплем "Мама!" бросился вниз по лестнице, уронив, к моему счастью, записку кабатчика. Обреченно вздохнув, я поднял белеющий на грязном полу лестничной клетки клочок бумаги.
"Твой вчерашний собеседник просил пригнать мопед к подъезду. Морри, который принесет тебе эту записку, выполнит поручение. Кстати, твой друг просил зайти на праздник к нему на улицу Дворников, 27."
Улица Дворников. Это же почти другой конец города. Ну ладно, не другой, кварталах в трех отсюда. Жаль, что придется идти пешком, на мопеде там не проедешь, да и на улице будет много народа. Схожу завтра. А пока надо добраться до Соя, заплатить за пригон мопеда.
Я вернулся на кухню, одним глотком успевший остыть чай и высунул нос в форточку. Прохладно. Вот и замечательно, можно одеть шапку.
Одевшись, я вышел на улицу и немного постоял у подъезда. Мопед стоял неподалеку, спасибо Морри за услугу. Я взгромоздился на своего "железного коня" и направился к таверне.
Доехав, я поискал глазами мальчишку, но не увидел его и вошел в зал. Мальчуган крутился в зале. Он заметил меня и тут же отвернулся. Я заплатил Сою за доставку мопеда, и мы немного поговорили о наступающем празднике. Сам праздник меня не интересовал, я пытался узнать, проболтался ли Морри. Судя по всему, этот чертенок держал язык за зубами, ну или Сой прекрасно владел собой, такую вероятность тоже отрицать было нельзя.
Выйдя из таверны, я почувствовал себя абсолютно вымотанным, поэтому по приезду домой я разделся и упал в постель, почти сразу забывшись тревожным сном.
***
Наутро, продрав глаза и неохотно встав с постели, я вспомнил, что мне надо сходить к моему недавнему собутыльнику.
Куда бы то ни было идти, да еще и в день праздника, мне не хотелось. Тем не менее я оделся и вышел из дома, с сожалением посмотрев на мопед - он мне сегодня не помощник.
Выйдя со двора, я понял, что ошибся насчет толпы на улице. Народу было не много. Народу было слишком много! Люди гуляли поодиночке, парами, группками. Уличные торговцы расхваливали товар, из разных мест доносились звуки игры уличных музыкантов, соединяющиеся в потрясающую какофонию.
Я шел сквозь эту праздношатающуюся толчею, которой нет дела ни до кого, кроме самой себя. Сквозь это колышущееся море тех, кто живет настоящим моментом. Шел и не отличался от всех них. Почти ничем. Я шел в определенном направлении.
Ходьба - отличный способ размышлять. Когда я куда-то иду, мне в голову начинают лезть всякие мысли, в том числе и непрошенные. Как русоволосый узнал мой адрес? Зачем ему надо было просить привезти мне мопед? Кто он вообще такой и как, черт побери, его зовут?! Все эти и подобные им вопросы носились в моей голове всю дорогу до улицы Дворников. А вот кстати и она. Я достал бумажку и посмотрел номер дома. Двадцать семь. Мне повезло остановиться именно у дома с таким номером. Небольшое серое двухэтажное здание, один подъезд. Скорее всего весь дом принадлежит одному владельцу.
Я подошел к двери и позвонил. Где-то в глубине запела электрическим голосом незнакомая мне птица. Дверь тут же открылась, и на пороге возник мой позавчерашний собеседник. Узнав меня, он заулыбался и сделал приглашающий жест рукой, отступив вглубь дома.
- Заходи, тебя давно ждут.
- Кто ждет? - мне стало не по себе. Кто-то внутри меня кричал, чтобы я бежал из этого места, но я легкомысленно не обратил на голос никакого внимания.
Внутри было достаточно уютно, несмотря на то, что мебели было мало. Серый цвет, которым покрашены стены, не выглядел казенным, наоборот, казалось, именно он создавал здесь приятную теплую атмосферу.
- Пойдем, - русоволосый повел меня по коридору, ведшему вглубь здания. Мы прошли мимо десятка дверей, и иногда через приоткрытые двери можно было видеть ряды книжных полок и стеллажей.
Наконец мы дошли до небольшого зала, по стенам которого также стояли стеллажи. В свободном от них углу располагалось несколько стульев, и мог бы быть камин, но его не установили, видимо из соображений безопасности. На подоконнике сидел молодой человек, лет двадцати пяти, длинные светлые волосы были собраны в хвост, зеленые глаза внимательно наблюдали за мной.
- Угадай, кто пришел! - воскликнул мой провожатый.
- Можно подумать, мог придти кто-то другой, - усмехнулся блондин.
- Ну мало ли, может мог.
- Не мог!
- Мог!
- Нет!
- Да!
- Я старше по должности, мне лучше знать! - рявкнул блондин, однако мой провожатый ничуть не смутился. Похоже, подобные споры между этими двумя были не редкость.
- Э-э-э-э, - промычал я, пытаясь напомнить о своем существовании, причем именно сейчас и именно в этой комнате.
- Видишь, пока ты кричал, что ты главный, наш гость успел заскучать, - русоволосый показал язык блондину.
- Это еще и твоя вина, мог бы вообще представиться для начала. Все приходится делать за тебя, - вздохнул блондин и повернулся ко мне: - этого недотепу зовут Вайлен. Меня...
- А этого задаваку величают Мюррей, - передил Вайлен.
- Лучше просто Рей.
- Очень приятно. А я...
- Кайл Хисс, - снова встрял Вайлен. По моей спине пробежала мерзкая толпа мурашек.
- Откуда вы...
- Мы многое знаем, - похоже, перебивать было отличительной чертой русоволосого.
- Ты располагайся, не стесняйся. Чаю хочешь? Ну как знаешь. Как думаешь, что за книги собраны здесь? - Рей повел рукой в сторону стеллажей. Я пожал плечами. - В каждой из них так или иначе упоминаются альвы. Люди уже забыли, но мы помним, что альвы живут в мире наравне с нами, не позволяя, впрочем, себя увидеть. Кто знает, может быть, альвы даже среди нас живут.
Мне стало не по себе. Во время этой речи Рей слез с подоконника и расхаживал по комнате, сцепив руки за спиной. На последней фразе он подошел ко мне, и взгляд зеленых глаз пронзил меня, вызвав дрожь и желание убежать куда-нибудь подальше. Я поежился.
- А ты что по этому поводу думаешь? - навис надо мной блондин, будучи на голову выше.
- Я? Ну... Я... э... Я считаю, что это все бабкины сказки и враки, - пискнул кто-то моим голосом. Неужели это был я?
- Да-а-а-а? - оживился Рей, и я еще раз поежился. Оглянувшись назад, я увидел, что Вайлен как бы невзначай загородил единственный выход, устроившись в дверном проеме. - Ты уверен, Кайл?
Рей подошел ближе, и я невольно отступил на шаг.
- Конечно! С чего бы мне врать? - попытался усмехнуться я.
- Причины могут быть разные, - еще по шагу в сторону Вайлена. Тот стоял, облокотившись на косяк, и сосредоточенно грыз ногти. - Кстати, в помещении положено снимать головные уборы, да и в общем тут тепло. Ты не хочешь снять шапку?
- Не-а, - замотал головой я и хотел было натянуть шапку поглубже, но не успел. По незаметному мне знаку Рея Вайлен обхватил меня поперек туловища на уровне грудины, плотно прижав мои руки с бокам, и поднял в воздух. Блондин же быстрым движением сорвал с меня шапку. Я почувствовал, что краснею, вплоть до кончиков ушей, и принялся брыкаться, вырываться и кричать что-то из цикла "свободу попугаям" и вообще орал, что не буду разговаривать без адвоката.
Рей дождался, когда я выдохся и повис на руках Вайлена:
- Ты и теперь будешь отпираться, Кайллерхин из Дома Ньетал, Охраняющего Врата Хаоса?
Не успел он договорить, как мое левое плечо пронзила острая боль, перед глазами поплыло, и я провалился в темноту.
***
Очнулся я на чем-то довольно жестком. Голова болела так, что думать было трудно, очевидно я ударился при падении. С усилием я открыл один глаз, потом подумал и открыл второй. Я лежал на каком-то диване, а надо мной в испуге склонились мои недавние собеседники, Рей и Вайлен.
- Хвала богам, он очнулся!
- А что, не должен был? - пробормотал я и попытался встать. Не тут-то было! Голова закружилась, и я бы рухнул обратно, не подхвати меня Вайлен.
- Ты это... Не напрягайся. Рей, глянь, у него футболка насквозь мокрая.
- Хм... у меня где-то была запасная рубашка... Сейчас принесу, заодно чай горячий сделаю.
Зеленоглазый скрылся из виду, и я закрыл глаза. Вайлен осторожно опустил меня на лавку, но, вопреки моим опасениям, трепаться не стал. Чего мне сейчас не хотелось, так это объяснений. Я бы вообще с радостью избежал их, но увы, это было невозможно. Не для того я тут, чтобы ломаться, как девчонка. Рассказывать придется, я снова залезу в пепел воспоминаний, чтобы разворошить его и откопать из-под него крупицы правды для рассказа.
Я конечно мог соврать, но делать этого не хотелось. Как ни странно, я не юблю врать. Да и собеседники мои наверняка смогут понять что я лгу.
Левое плечо горело, футболка действително была мокрой от пота... и крови? Как ужаленный я подскочил на диване, забыв про боль в плече и голове. Скинув куртку, я лапнул плечо. Так и есть, пальцы были в крови, хотя ее и было немного. Последний факт меня несказанно обрадовал, а вот Вайлена весьма напугал. Напрасно я говорил, что все хорошо, и что ничего страшного - с меня стащили футболку и, посадив на ту же лавку, принялись обрабатывать рану перекисью и йодом.
- Что там? - спросил я, поскольку не мог посмотреть сам.
- У тебя тут клеймо, - мрачно откликнулся Вайлен. - Оно воспалилось и начало кровоточить, несмотря на то, что уже относительно старое. Давно оно у тебя?
- Года три, я полагаю, - сказал Рей, входя в зал с рубашкой и чашкой чая. Он поставил около нас стул, уселся на него верхом и, сложа руки на спинке и положив на них подбородок, уставился на меня. Я же почувствовал, как краснею, а уши горят, и опустил глаза вниз, на кеды.