Из комнаты Ванессы раздавались всхлипы. Бэйзел сидел рядом с дверью на корточках, уткнувшись лицом в колени. Роман подошел, посмотрел на старшего брата, не вынимая из карманов шорт рук, и сел рядом.
- Что, опять? - Тихо спросил Роман.
- Угу.
Братья сидели молча, слушая рыдания кузины. Внезапно Бэйзел подскочил и ударил ногой по косяку двери, будто он был в чем-то виноват. Разумеется, двери он не причинил ни малейшего вреда, а сам от боли заскакал на одной ноге. Роман подошел к брату и положил ему руку на плечо.
- Почему мы маленькие? Почему мы не можем ничего сделать? Не можем помочь или защитить?! - С отчаяньем в голосе спросил Бэйзел.
- Но мы и сами подвергаемся нападкам, - неуверенно произнес Роман.
- Нам все равно, мы - мужчины. Не забыл?! А она - девочка! За что ей эти постоянные оскорбления? Эта травля? Это было три года назад... Сколько можно нам напоминать о том, чьи мы дети?
- Но папа и тетя, действительно, пошли против государства...
- Да наплевать! Это не они пошли - это государство пошло против своих граждан! - Бэйзел густо покраснел, понимая, что повторяет подслушанные слова тети.
Рыдания в комнате уже стихли, но братья этого не заметили. Дверь была приоткрыта, Ванесса уже какое-то время наблюдала за кузенами.
- Так мамочка говорила, - сказала девочка, ребята обернулись и виновато посмотрели на нее. Ванесса всхлипнула, бросилась Бэйзелу на шею и снова заплакала.
- Рева-корова, - пробубнил Бэйзел, обнял сестру и стал гладить ее по голове. Младший брат подошел к кузине сзади и тоже обнял.
Бэйзел крался по лестнице вниз, стараясь как можно незаметнее пройти мимо гостиной, где был дядя со своим гостем, и выскочить на улицу. За ним тенью следовал Роман.
Возле выхода младший брат остановился и заглянул в комнату. Дядю не было видно, только был слышен его тихий голос. Можно было разглядеть лишь ноги полковника Катона в идеально отутюженных брюках и его руку. Полковник положил в пепельницу клочок бумаги, в руке появился артефакт. Раздались щелчки, на артефакте открылись шлюзы, из них посыпались искры - бумажка на столе вспыхнула и за секунду обратилась в пепел. Роман восхищенно смотрел на символы, украшавшие артефакт, но, понимая, что полковник собирается встать из-за стола, пулей вылетел вслед за братом в открытую дверь.
- Ты чего там застрял? - Спросил Бэйзел и недовольно посмотрел на Романа.
- Там полковник Катон...
- Тоже мне... Было бы на что смотреть! Напыщенный индюк! Терпеть его не могу. Дядя слишком много времени ему уделяет, лучше бы Ванессе помог, защитил ее.
- Но Бэйзел...
- Что? Этот полковник считает, что, если он когда-то нам помог, то теперь имеет на нас полное право. Накося выкуси! Эх, если бы я только стал эременетиком, они бы оба меня зауважали, и тогда бы я их научил жизни.
- Бэйзел, извини, но вряд ли взрослые стали бы слушать тебя, даже если бы ты был самым талантливым эременетиком за всю историю Рустии. Тебе же всего одиннадцать.
- Я бы их заставил, - сказал Бэйзел и показал язык. - А пока пошли, попрактикуемся. Сделаем что-нибудь для Ванессы.
Ричард после разговора с Николасом шел в сторону своего дома. Внезапно он почувствовал под ногами характерную дрожь. Он приостановился и прислушался к своим ощущениями - вибрация не прекращалась. Ричард присел на одно колено, снял перчатку, положил руку на землю и удивленно приподнял брови.
За домом находился маленький запущенный садик, огороженный старым деревянным забором. Несколько досок ограды отходило, и там было достаточно места для того, чтобы пролез ребенок. Ричард заглянул в дыру и увидел племянников доктора Ишмедига. Вокруг них на ветру танцевали листья дерева, земля подрагивала и шевелились ветки вербы, под которыми стоял старший мальчик. Дети активировали эременетику и, несмотря на то, что получалось у них это грубо, видно было, что братья Отегив талантливы.
Ричард наблюдал за их действиями какое-то время. Старший командовал, младший исполнял. Там, где Роман не мог справиться самостоятельно, ему помогал Бэйзел. Все действо закончилось тем, что младший поднял с земли ожерелье. Он победно потряс им над головой, братья обнялись и, воровато посмотрев по сторонам, направились к выходу. Ричард понял, что пора скрыться.
Возле лаза братья разделились. Бэйзел показал что-то младшему брату и ушел, после чего Роман направился домой.
Ричард подкараулил Романа у крыльца. Мальчик от неожиданности чуть не подпрыгнул и быстро спрятал ожерелье за спину.
- Полковник Катон!... - Сказал мальчик и отдал честь. Ричард на автомате поправил его руку, тот продержал ее несколько секунд, потом быстро убрал за спину и сделал попытку обойти полковника, но тот, как будто невзначай, снова перегородил ему путь.
- А где Бэйзел, Роман?
- Он пошел в магазин.... За сладостями.
- Понятно. Хорошо поиграли?
- Да. Хорошо, - смущенно ответил мальчик и попытался прошмыгнуть мимо полковника, но тот схватил его за ворот джемпера и поставил обратно.
- Роман, что ты прячешь за спиной?
- Что Вы, я ничего не прячу.
- Тогда покажи руки, - Роман затравленно посмотрел на полковника и вытянул вперед обе ладони. Ричард увидел ожерелье. - Ты знаешь, что врать не хорошо?
- Брат говорит, что иногда можно, - простодушно заявил Роман.
- Твой брат - маленькая заноза в заднице, - шепотом сказал Ричард и, увидев удивленный взгляд Романа, добавил. - Я хочу сказать, что ложь во спасение не всегда помогает, чаще она только вредит. Я могу посмотреть ожерелье? - Роман прижал украшение к груди и замотал головой. - Да брось, я ничего с ним не сделаю и обязательно верну. Это же для Ванессы?
Роман кивнул и нехотя протянул подарок Ричарду. Какое-то время полковник разглядывал его, поглаживал, зажимал между ладонями, чувствуя, как в нем все еще вибрирует энергия.
- Хорошее изделие - качественное. Это же эременетика?
Роман испуганно посмотрел на полковника и промямлил:
- Да... Только дяде не говорите.
- Разве не он вас учит?
- Нет.
- Так и думал, что самоучки.
- Почему? - Нахмурился Роман.
- Качественно, но грубо. Сам таким был. А почему дядя вас не обучает? У вас же талант.
- Он не хочет, полковник Катон. Не хочет! - Роман шмыгнул носом, но сдержал слезы. - Пожалуйста, отдайте ожерелье и можно, я пойду?
Ричард вернул Роману украшение, потрепал по голове и освободил проход.
Через несколько дней Ванесса ворвалась в комнату своих кузенов. Бэйзела дома не было, Роман же сидел внизу на двухъярусной кровати и читал. Ванесса запрыгнула к нему и спряталась за его спиной.
- Ты чего, Ван? - Ошарашенно спросил Роман.
- Там папа и полковник Катон... Они... - Дрожащим голосом произнесла Ванесса и запнулась.
- Что они?
- Они кричат друг на друга, ругаются. Я слышала, как они произносили ваши с Бэйзелом имена. Полковник... он... он отнимет у меня вас?
Роман отложил книгу в сторону и обнял сестру:
- Не говори глупостей, Ван. Ты же меня старше, а говоришь такую чушь. Конечно, он нас не заберет. Зачем мы ему вообще сдались? На обед он нас, что ли, съест? Хотя я, кажется, знаю, о чем они спорят... - Роман задумался. - Знаешь что, Ван? Ты можешь ничего не говорить Бэйзелу о том, что сейчас у нас происходит?
- Почему?
- Ты же знаешь Бэйзела и то, как он относится к полковнику Катону... Ну-у-у, сама понимаешь...
- Да, - с сомнением ответила Ванесса. - Кажется, понимаю. Он опять будет ворчать... Ненавижу, когда он такой.
- Вот именно.
Вечером братья Отегив держали отчёт перед дядей, который сидел в кресле возле камина. На разговор он их вызвал ещё во время ужина, причём сделал это довольно строгим тоном. То, что он собирался сказать мальчикам, было очень важным, так как свою тещу и дочь он попросил удалиться. Ребята терялись в догадках. Когда они пришли к дяде, он уже был в кресле и смотрел на огонь.
- Это правда, что вы, несмотря на то, что ваш отец не разрешал вам заниматься эременетикой, стали ее изучать?
- Да, - бесстрашно ответил Бэйзел.
- А как же память о вашем отце?
- Папа был слабаком. Он боялся, что, если мы будем изучать эременетику, мы сможем навредить друг другу, - резко ответил Бэйзел и отступил от кресла, осознавая, что за такие слова может получить от дяди пощечину, но вместо этого получил оплеуху от Романа.
- Я просил тебя не говорить плохо о папе! - Выкрикнул младший брат.
Братья готовы были сцепиться, но Николас остановил их, стукнув кочергой по каминной доске.
- Прекратите!
Мальчики встали рядом и виновато опустили головы.
- Где вы взяли книги?
- На чердаке, - ответил Роман. - Они старые, но в них достаточно информации.
Николас улыбнулся:
- Используете учебники, по которым я учился со своей сестрой. Понятно. И делаете успехи?
- Да! - Опять вступил в разговор Бэйзел. - Мы можем показать Вам ожерелье, которое...
- Я уже его видел, - перебил Николас. - Сделано грубо, но качественно.
Николас замолчал и какое-то время размышлял, слушая, как потрескивают дрова в камине. Роман и Бэйзел уже начали было переминаться с ноги на ногу.
- Вы хотели бы учиться эременетике у меня? - Спросил Николас и посмотрел на детей поверх очков.
Мальчики переглянулись, на их лицах появились улыбки, но они не решались ответить на вопрос, ожидая подвоха.
- А можно? - Наконец произнес Роман.
- А я, по-твоему, это просто так сказал? - усмехнулся Николас. - Конечно, можно, иначе бы не спрашивал.
- Да, конечно, хотим, - выпалил Бэйзел. - Дядя, пожалуйста, научите нас всему, что знаете.
- Хорошо. Но поблажек не ждите.
- Спасибо, - в один голос закричали братья и бросились дяде на шею.
В первый раз, с тех пор, как эти мальчишки, в которых не было ни капли его родной крови, оказались на его попечении, Николас почувствовал себя счастливым рядом с ними.
Бэйзел сидел на стуле, сжав руки в кулаки. Все курсанты ушли гулять, только они с младшим братом задерживались в казарме.
- Так получается, что учитель заставил дядю взять нас на обучение? - Спросил Бэйзел сквозь зубы. Роман кивнул. - Почему ты мне раньше не сказал?
- Имело бы это смысл?
Бэйзел помотал головой:
- Почему теперь рассказал?
- Потому что теперь, брат, ты попал. Теперь тебе от него никуда не деться. Может, понимание этого хотя бы чуть-чуть облегчит тебе жизнь.
- Черта с два! - Выкрикнул Бэйзел, вскочил со стула и толкнул его ногой. - Почему он все время лезет в чужую жизнь?!
- Бэйзел! Он же не сделал тебе ничего плохого!
- Да это-то как раз и бесит! Почему тогда он мне ничего не сказал?
- Предполагаю, то, что для нас было важным, для него было обыденным. Он просто сделал то, что посчитал нужным. Даже жалко, что ты его ученик, а не я.
- Самое обидное, что и он так думает. Ладно, пошли, сходим, купим ему и капитану Савас чего-нибудь перекусить и навестим их. Они сегодня в штабе дежурят.